Петр не собирался затрагивать интересы дворянского служилого класса, который был его главной опорой, и не проводил никаких аграрных преобразований, что марксистские историки определяли как дворянскую ограниченность. Наоборот, в уже упомянутом Указе (1714 ) о единонаследии Петр объявил дворянские поместья наследственными и приравнял их к вотчинам.
Царь поощрял колонизацию новых территорий, развитие современной агротехники, принимал меры по созданию конских и овчар–ных заводов, улучшению пород скота, стимулированию табаководства и виноградарства. Крестьян обязывали при уборке хлеба использовать косу, а не серп.
Административные реформы Петра I были тесно связаны с военными потребностями государства и проблемой их финансового обеспечения. В первой половине царствования необходимость обеспечить содержание новой регулярной армии потребовала завершить формирование намеченной уже в XVII в. системы военно–административных округов. Империя была разделена на восемь таких округов, получивших название губерний. Однако постоянное передвижение войск из–за военных действий не дало возможности осуществить территориальное распределение армии по этим округам, но все–таки в финансовом отношении каждая часть армии была приписана к одной из губерний. В итоге главнейшей функцией губернского управления стала передача губернских сборов непосредственно на содержание закрепленных полков.
Согласно реформе полномочия губернаторов должны были несколько ограничиваться в результате введения коллегиального и выборного начал в механизме губернской администрации. Но вскоре выборы местных представительных органов (ландратов) фактически сошли на нет. В 1719 г. административный строй подвергся новой переработке в духе бюрократической централизации под влиянием шведских образцов. Коллегиальные принципы были перенесены из областей в центр, а выборное начало было устранено. С учреждением центральных коллегий исчезли ландратские коллегии в губерниях. Выборное начало сохранилось в уездах, где выборные земские комиссары из местных дворян были обличены большими и разнообразными полномочиями – от сбора податей до функции полиции нравов включительно. Однако эти комиссары довольно быстро превратились в подчиненных военному начальству уполномоченных, преимущественно по сбору податей. Сходные формы организации местных органов власти мы уже видели в эпоху Ивана Грозного.
Организовав администрацию на началах централизации и бюрократической опеки, уничтожив слабые зародыши общественного контроля, Петр подчинил административный механизм двойному надзору короны. Тайный контроль осуществлялся фискалами за финансами, открытый – прокуратурой за судами. Высшее руководство над теми и другими сосредоточилось в руках генерал–прокурора – председателя Сената.
Несколько шире общественная автономия проявилась в области городского управления. Петр, развивая реформу 1680–х годов, передал финансовые сборы, управление и суд над торгово–промышленным населением городов выборным бурмистрам из его среды. Они подчинялись Бурмистерской палате, или ратуше, также составленной из выборных лиц. Однако и в эту сферу с преобразованием ратуш в магистраты в 1720–е годы тоже был внесен бюрократический элемент. Служба в магистратах стала своего рода привилегией только высшего (первостатейного) слоя городского купечества, которое также разделили на сословия. В этом сказалась основная тенденция экономической политики Петра – поощрение крупной городской промышленности, начатое преобразовательной программой XVII в., в частности проектами родоначальника русского меркантилизма Ор–дина–Нащокина.
Сближение с Западом постепенно превратило эту тенденцию в осознанную систему меркантилистской политики, которая включала три направления: 1) поощрение горной промышленности в целях увеличения в стране запаса драгоценных металлов; 2) регулирование внешней торговли для обеспечения активного торгового баланса; 3) поощрение национальной фабричной промышленности.
Петр I еще активнее, чем его предшественники, продолжал вызывать в Россию заграничных техников и мастеров из Австрии, Венеции, Германии, Голландии, Швеции. Новым элементом этой системы стала посылка русских за границу для обучения наукам и ремеслам. С учреждением Мануфактур–коллегии в 1719 г. эти мероприятия систематизируются. Петр сам во время Великого посольства в Европу (1697—1698) активно принялся за изучение корабельного дела и прочих сопряженных ремесел. Понятно, что личный вклад царя или даже пример не был решающим в общей системе преобразований. Думается, Петр хотел сам уяснить, насколько русский человек способен к тем или иным ремеслам и индустриальным занятиям, какое время требуется для освоения этих навыков и качественной их реализации на русской почве.
Но мероприятия Петра не могли значительно ускорить рост фабричной промышленности, которая должна опираться на соответствующий естественный уровень развития производительных сил. Россия в начале XVIII в. все еще оставалась страной преимущественно земледельческой, с преобладанием мелкой домашней промышленности.
Одним из важнейших достижений Петра I явилось завоевание выхода к Балтийскому морю, преодоление континентальной замкнутости России и огромный рост ее международного престижа. Победа в Северной войне (1700—1721) вернула России берега Балтики, которые в X—XVI вв. принадлежали Новгородской республике. Таким образом вновь открылось ‹окно в Европу›.
В 1703 г. началось строительство новой столицы России – Санкт–Петербурга. Сюда были принудительно переселены тысячи мастеровых людей: каменщиков, кузнецов, столяров и др. Принудительно переселялись также дворяне и купцы. За короткий срок Санкт–Петербург превратился в крупный промышленный, торговый и культурный центр. На берегу Финского залива вырос большой красивый город с прямыми мощеными камнем улицами, застроенный большими каменными зданиями. Здесь были построены верфи, арсенал, пороховые заводы, полотняные мануфактуры, прядильный и канатный дворы, кожевенный, кирпичный и черепичный заводы. В Санкт–Петербурге были основаны различные школы, типографии, Академия наук (1725), с 1711 г. начала печататься газета ‹Ведомости›.
После смерти Петра I казалось, что город стал приходить в упадок и столица опять может переместиться в Москву, но такой период был недолгим. Уже к середине XVIII в. в Санкт–Петербурге проживали 150 тыс. человек.
Военные и финансовые реформы Петра I способствовали изменению структуры русского общества. Потребности развития армии, флота и административного управления требовали привести к повиновению все русское общество – и бар, и крестьян. Перемены в порядке службы завершили сословно–корпоративную организацию дворянства, а реформа обложения сопровождалась дальнейшим закрепощением крестьянства. Петровские реформы проводились в период расцвета феодального строя и были направлены на его укрепление, но в них объективно содержались элементы новых буржуазных отношений.
6.2. Промышленный подъем начала XVIII в.
6.3. Развитие системы государственных финансов
Царь поощрял колонизацию новых территорий, развитие современной агротехники, принимал меры по созданию конских и овчар–ных заводов, улучшению пород скота, стимулированию табаководства и виноградарства. Крестьян обязывали при уборке хлеба использовать косу, а не серп.
Административные реформы Петра I были тесно связаны с военными потребностями государства и проблемой их финансового обеспечения. В первой половине царствования необходимость обеспечить содержание новой регулярной армии потребовала завершить формирование намеченной уже в XVII в. системы военно–административных округов. Империя была разделена на восемь таких округов, получивших название губерний. Однако постоянное передвижение войск из–за военных действий не дало возможности осуществить территориальное распределение армии по этим округам, но все–таки в финансовом отношении каждая часть армии была приписана к одной из губерний. В итоге главнейшей функцией губернского управления стала передача губернских сборов непосредственно на содержание закрепленных полков.
Согласно реформе полномочия губернаторов должны были несколько ограничиваться в результате введения коллегиального и выборного начал в механизме губернской администрации. Но вскоре выборы местных представительных органов (ландратов) фактически сошли на нет. В 1719 г. административный строй подвергся новой переработке в духе бюрократической централизации под влиянием шведских образцов. Коллегиальные принципы были перенесены из областей в центр, а выборное начало было устранено. С учреждением центральных коллегий исчезли ландратские коллегии в губерниях. Выборное начало сохранилось в уездах, где выборные земские комиссары из местных дворян были обличены большими и разнообразными полномочиями – от сбора податей до функции полиции нравов включительно. Однако эти комиссары довольно быстро превратились в подчиненных военному начальству уполномоченных, преимущественно по сбору податей. Сходные формы организации местных органов власти мы уже видели в эпоху Ивана Грозного.
Организовав администрацию на началах централизации и бюрократической опеки, уничтожив слабые зародыши общественного контроля, Петр подчинил административный механизм двойному надзору короны. Тайный контроль осуществлялся фискалами за финансами, открытый – прокуратурой за судами. Высшее руководство над теми и другими сосредоточилось в руках генерал–прокурора – председателя Сената.
Несколько шире общественная автономия проявилась в области городского управления. Петр, развивая реформу 1680–х годов, передал финансовые сборы, управление и суд над торгово–промышленным населением городов выборным бурмистрам из его среды. Они подчинялись Бурмистерской палате, или ратуше, также составленной из выборных лиц. Однако и в эту сферу с преобразованием ратуш в магистраты в 1720–е годы тоже был внесен бюрократический элемент. Служба в магистратах стала своего рода привилегией только высшего (первостатейного) слоя городского купечества, которое также разделили на сословия. В этом сказалась основная тенденция экономической политики Петра – поощрение крупной городской промышленности, начатое преобразовательной программой XVII в., в частности проектами родоначальника русского меркантилизма Ор–дина–Нащокина.
Сближение с Западом постепенно превратило эту тенденцию в осознанную систему меркантилистской политики, которая включала три направления: 1) поощрение горной промышленности в целях увеличения в стране запаса драгоценных металлов; 2) регулирование внешней торговли для обеспечения активного торгового баланса; 3) поощрение национальной фабричной промышленности.
Петр I еще активнее, чем его предшественники, продолжал вызывать в Россию заграничных техников и мастеров из Австрии, Венеции, Германии, Голландии, Швеции. Новым элементом этой системы стала посылка русских за границу для обучения наукам и ремеслам. С учреждением Мануфактур–коллегии в 1719 г. эти мероприятия систематизируются. Петр сам во время Великого посольства в Европу (1697—1698) активно принялся за изучение корабельного дела и прочих сопряженных ремесел. Понятно, что личный вклад царя или даже пример не был решающим в общей системе преобразований. Думается, Петр хотел сам уяснить, насколько русский человек способен к тем или иным ремеслам и индустриальным занятиям, какое время требуется для освоения этих навыков и качественной их реализации на русской почве.
Но мероприятия Петра не могли значительно ускорить рост фабричной промышленности, которая должна опираться на соответствующий естественный уровень развития производительных сил. Россия в начале XVIII в. все еще оставалась страной преимущественно земледельческой, с преобладанием мелкой домашней промышленности.
Одним из важнейших достижений Петра I явилось завоевание выхода к Балтийскому морю, преодоление континентальной замкнутости России и огромный рост ее международного престижа. Победа в Северной войне (1700—1721) вернула России берега Балтики, которые в X—XVI вв. принадлежали Новгородской республике. Таким образом вновь открылось ‹окно в Европу›.
В 1703 г. началось строительство новой столицы России – Санкт–Петербурга. Сюда были принудительно переселены тысячи мастеровых людей: каменщиков, кузнецов, столяров и др. Принудительно переселялись также дворяне и купцы. За короткий срок Санкт–Петербург превратился в крупный промышленный, торговый и культурный центр. На берегу Финского залива вырос большой красивый город с прямыми мощеными камнем улицами, застроенный большими каменными зданиями. Здесь были построены верфи, арсенал, пороховые заводы, полотняные мануфактуры, прядильный и канатный дворы, кожевенный, кирпичный и черепичный заводы. В Санкт–Петербурге были основаны различные школы, типографии, Академия наук (1725), с 1711 г. начала печататься газета ‹Ведомости›.
После смерти Петра I казалось, что город стал приходить в упадок и столица опять может переместиться в Москву, но такой период был недолгим. Уже к середине XVIII в. в Санкт–Петербурге проживали 150 тыс. человек.
Военные и финансовые реформы Петра I способствовали изменению структуры русского общества. Потребности развития армии, флота и административного управления требовали привести к повиновению все русское общество – и бар, и крестьян. Перемены в порядке службы завершили сословно–корпоративную организацию дворянства, а реформа обложения сопровождалась дальнейшим закрепощением крестьянства. Петровские реформы проводились в период расцвета феодального строя и были направлены на его укрепление, но в них объективно содержались элементы новых буржуазных отношений.
6.2. Промышленный подъем начала XVIII в.
Для промышленной политики Петра характерны важные прогрессивные начинания для достижения экономической независимости. Петр придавал решающее значение развитию национальных производительных сил. Он активно вникал в нужды промышленности и старался поддерживать всякие полезные инициативы для ее развития. Покровительствуя в общегосударственных интересах насаждению тех или иных производств, он нередко прибегал к суровым запретительным мерам, к примеру, чтобы дать окрепнуть поддерживаемому им по тем или другим соображениям предприятию, он запрещал другим заниматься тем же делом.
В начале царствования Петр основное внимание обратил на те отрасли промышленности, которые были непосредственно связаны с обеспечением военных нужд. Чтобы одеть, обуть и вооружить значительно увеличенное войско, необходимо было позаботиться о безотлагательном дополнительном производстве сукон, холста, кож, а также о развитии горных промыслов и оружейного дела. При Петре многие отрасли горных, сельских и кустарных промыслов впервые стали специализироваться на массовом производстве однообразного товара, приобретая фабричный характер.
Наиболее активно развивались шерстяные и льняные мануфактуры, железное и кожевенное производство, а также смолокурение и связанные с ним промыслы (производство скипидара, дегтя, поташа и т. п.). В этих отраслях обрабатывающей промышленности русские производители имели уже достаточные навыки, поэтому получаемые товары отличались хорошим качеством и дешевизной. Благодаря этому ряд русских товаров фабричного и кустарного производства находили выгодный активный сбыт на иностранных рынках. Идентичным товарам других стран предпочитались дешевые и качественные товары из России: сукна, юфть прекрасной выделки, добротное парусное полотно, канаты, смола, сало, железо, выплавлявшееся на древесном топливе из чистой руды. Вывоз их за границу достигал довольно значительных объемов.
В 1718 г. было приказано шить мундиры для гарнизонных солдат исключительно из русских сукон, а в 1723 г. приказано во всех коллегиях и канцеляриях употреблять бумагу только российского производства. На шелковых фабриках выделывалось уже более 36 тыс. аршин тканей.
При Петре создаются центральные ведомства, в компетенцию которых входит управление наиболее важными отраслями промышленности. В 1700 г. был создан Рудный приказ, но он оказался нежизнеспособным и в 1711 г. был упразднен. В 1719 г. создана Берг–коллегия, которая стала управлять всей горной промышленностью страны. В 1722 г. была учреждена Мануфактур–коллегия, ведавшая легкой промышленностью.
Стимулирование роста промышленных мануфактур стало одним из важнейших аспектов экономической политики Петра I. Много мануфактур было построено на средства государства, к строительству других активно привлекался частный капитал. Около 30 казенных мануфактур (в суконной, полотняной, кожевенной, бумажной и других отраслях промышленности), построенных на средства казны, были переданы для эксплуатации частным промышленникам на льготных условиях.
Государство предоставляло промышленникам для строительства новых мануфактур большие кредиты, бесплатную землю, освобождало от уплаты некоторых налогов, скупало по завышенным ценам продукцию таких предприятий и т.д. Для ослабления конкуренции со стороны иностранных товаров правительство принимало протекционистские меры – повышало пошлины на ввозимые товары. Для устройства фабрик частные предприниматели получали казенные ссуды без процентов, государство выписывало мастеров из–за границы, снабжало инструментами и орудиями производства, а к казенным заводам и фабрикам приписывались государственные крестьяне.
Промышленники были подсудны особому суду; они освобождались от государственной службы, получали временные льготы при выплате податей и пошлин, свободу от воинского постоя, право беспошлинно ввозить из–за границы машины и инструменты.
Взамен самые крупные оружейные и литейные заводы, парусно–полотняные, суконные и писчебумажные мануфактуры должны были поставлять свои изделия в казну. Если какой–либо товар казне не был нужен, то сбыт его поддерживался и обеспечивался высокими ввозными пошлинами или даже полным запрещением ввоза иностранных товаров того же рода. Нередко просто создавались монополии.
Политика стимулирования и покровительства отечественной промышленности, в том числе с помощью протекционистских мер, дала вполне ощутимые результаты: в первой четверти XVIII в. мануфактурная промышленность стала играть важную роль в экономике страны; началось формирование элементов капиталистического уклада, что стало важнейшим событием в экономической истории России XVIII в.
За весь XVII в. в России возникло только 20 мануфактур, а за петровский период – 178, т.е. в 9 раз больше. К середине XVIII в. в обрабатывающей промышленности России было занято 25 тыс. работников (в среднем около 100 работников на мануфактуру), а объем продукции составлял около 5 млн руб.
Заботясь о развитии в России предприятий крупной промышленности, Петр также был вынужден заняться вопросом обеспечения их рабочей силой. Все сельское население было несвободно: часть его были крепостными государства, часть – крепостными помещиков. Хотя при учреждении фабрики владельцу давалась привилегия свободно нанимать русских и иноземных мастеров и учеников, платя им за труд достойную плату, фабриканты с большим трудом находили рабочих, причем зачастую приходилось набирать просто бродяг. При передаче фабрик от казны к частным владельцам к ним переходили и мастеровые. Позднее к некоторым фабрикам и заводам стали приписываться целые села.
Сознавая эти проблемы, правительство, чтобы облегчить набор рабочих, приняло ряд мер. Так, Указом от 10 февраля 1719 г. предписывалось отослать на полотняные фабрики ‹баб и девок, которые, будучи в Москве, из приказов, также из других губерний, по делам за свои вины наказаны›, т.е. осужденных.
По указу от 18 января 1721 г. ‹купецкие люди› получили право покупать к фабрикам и заводам населенные деревни ‹под такою кондицией, дабы те деревни уже всегда были при тех заводах неотлучно›, а согласно указу от 18 июля 1722 г. воспрещалось возвращать с фабрик законным владельцам мастеров и учеников, ‹чьи бы они ни были, хотя бы и беглые явятся›.
Металлургия. Указ 1700 г. обещал ‹государево жалованье› всем ‹изветчикам› (разведчикам) рудных месторождений золота, серебра, меди. Вызываются рудокопы из–за границы, а также посылаются русские в Саксонию для изучения горного дела.
В 1700 г. начали разрабатываться Нерчинские свинцово–сереб–ряные рудники. Война со Швецией дала толчок интенсивному строительству уральских казенных металлургических заводов: Невьянс–кого и Каменного (1701), Уктусского (1702), Алапаевского (1704).
В 1719 г. Берг–коллегия объявила ‹горную свободу› – поиски и разработки руд разрешалось вести каждому даже на чужой земле. Владельцы металлургических заводов могли пользоваться казенными лесами, часто рудниками, получать субсидии.
В 1721 г. на Урал и в Сибирь были посланы Василий Татищев, прославившийся впоследствии как автор первого систематизированного труда по русской истории, и голландец Виллим Геннинг, ставший начальником сибирских железных заводов. В инструкции последнего были указаны его задачи и полномочия: ‹Для исправления и умножения медных и железных заводов в Сибири выделывать сталь, жесть, лить пушки и пр., учить мастеровых частных заводов всем заводским работам, писать в Сенат, сколько нужно будет заводам деревень, земель и пр., построить на р. Исети город Екатеринбург и основать здесь медный и стальной завод›.
В короткие сроки (с 1725 г.) был запущен огромный по масштабам своего времени Екатеринбургский металлургический и металлообрабатывающий завод.
При Петре I на уральских заводах стали изготовлять разные виды изделий из железа: проволоку, жесть, гвозди, якоря, посуду. Крупные частные заводы строили на Урале Демидовы, Строгановы и другие купцы. Старинные владельцы уральских соляных и пушных промыслов Строгановы обратились к царскому эмиссару Геннингу с просьбой указать, как устроить заводы и плавить руду, затем втянулись в горное дело, начав добычу руды и производство железа.
В Олонецком крае (Карелия) для военных нужд, ближе к театру военных действий, было построено несколько заводов по производству пушек, ядер, картечи, оснащенных передовой для того времени техникой.
К концу петровского правления в стране добыча и плавка металлов достигли значительных размеров: в 1718 г. на казенных заводах было выплавлено меди 28 417 пудов (455 т), чугуна – 868 884 пудов (13,9 тыс. т), на частных заводах: меди – 169 100 пудов (2706 т), чугуна – 5 772 238 пудов (93,4 тыс. т). В итоге общее производство в стране составило: 3,16 тыс. т меди и 107,3 тыс. т чугуна.
Текстильная промышленность. Для обмундирования армии и флота правительство создало ряд казенных текстильных, шерстяных и прочих мануфактур в Москве, Петербурге, Казани и других городах. Возникают частные текстильные мануфактуры, среди которых Московский суконный двор (более тысячи занятых). Указом 1712 г. было расширено производство на суконном дворе в Москве, чтобы уже через 5 лет ‹не покупать мундира заморского›. Из 32 российских мануфактур половина находились в Москве.
В результате всех этих мер русская армия с начала XVIII в. стала экипироваться отечественным сукном, а полотно и парусина даже оказались в избытке.
Крестьянские промыслы и городское ремесло. Несмотря на рост мануфактурных предприятий, в первой половине XVIII в. основную часть промышленных изделий по–прежнему поставляло мелкое производство, главным образом крестьянские промыслы. В России они традиционно компенсировали недостаточную продуктивность крестьянского хозяйства.
Некоторые промыслы достигли такого уровня, что стали серьезными конкурентами даже городских мануфактур. Для защиты интересов мануфактуристов правительство, в свою очередь, запрещало производство крестьянами многих товаров: сукна, амуниции, шляп, железа, выплавляемого в ручных горнах, и др. Но высокий спрос на эти товары преодолевал запретительные меры, и стимулированные им крестьянские промыслы продолжали развиваться.
В промыслы, как и в европейских странах, все больше стал проникать торговый капитал: скупщики изделий начали постепенно подчинять себе кустарей, превращая их в рабочих–надомников. Крестьянские промыслы послужили базой для возникновения и быстрого роста сектора частной промышленности.
Такие же процессы наблюдались и в городском ремесле, но в меньшей степени, чем в сельских кустарных промыслах. Чтобы привлечь к выполнению государственных заказов ремесленное производство, правительство Указом 1722 г. учредило в крупнейших городах России ремесленные цехи (всего 153). Но в условиях развития мануфактурного производства они уже не могли сыграть сколько–нибудь значительной экономической роли.
Транспорт. Развитие производительных сил страны, активизация внутренней и внешней торговли существенно тормозились отсутствием хороших путей сообщения и средств транспорта. В первой половине XVIII в. в России насчитывалось свыше двух десятков сухопутных дорог для гужевого транспорта. Эти дороги соединяли центральные районы страны и пересекались в Москве, из них 14 были важнейшими торговыми трактами. Однако в осеннюю и весеннюю распутицу дороги с грунтовым покрытием становились практически непроходимыми.
В российских условиях большую протяженность всех путей сообщения стремились компенсировать строительством водных систем, в первую очередь речных каналов. Эту задачу и стало активно решать государство. Для перевозки железа, хлеба и других грузов в 1703—1708 гг. был прорыт Вышневолоцкий канал, открывший ‹водную коммуникацию› от Волги до Санкт–Петербурга. В 1732 г. построен обводной Ладожский канал. Теперь караваны судов с уральским железом спускались по Чусовой в Каму, затем шли по Волге, Тверце и Вышневолоцкому каналу в Санкт–Петербург или по Оке и Москве–реке в старую столицу.
Морской торговый флот в этот период был еще незначительным, так как на верфях в Санкт–Петербурге и Воронеже строились в основном военные суда.
В начале царствования Петр основное внимание обратил на те отрасли промышленности, которые были непосредственно связаны с обеспечением военных нужд. Чтобы одеть, обуть и вооружить значительно увеличенное войско, необходимо было позаботиться о безотлагательном дополнительном производстве сукон, холста, кож, а также о развитии горных промыслов и оружейного дела. При Петре многие отрасли горных, сельских и кустарных промыслов впервые стали специализироваться на массовом производстве однообразного товара, приобретая фабричный характер.
Наиболее активно развивались шерстяные и льняные мануфактуры, железное и кожевенное производство, а также смолокурение и связанные с ним промыслы (производство скипидара, дегтя, поташа и т. п.). В этих отраслях обрабатывающей промышленности русские производители имели уже достаточные навыки, поэтому получаемые товары отличались хорошим качеством и дешевизной. Благодаря этому ряд русских товаров фабричного и кустарного производства находили выгодный активный сбыт на иностранных рынках. Идентичным товарам других стран предпочитались дешевые и качественные товары из России: сукна, юфть прекрасной выделки, добротное парусное полотно, канаты, смола, сало, железо, выплавлявшееся на древесном топливе из чистой руды. Вывоз их за границу достигал довольно значительных объемов.
В 1718 г. было приказано шить мундиры для гарнизонных солдат исключительно из русских сукон, а в 1723 г. приказано во всех коллегиях и канцеляриях употреблять бумагу только российского производства. На шелковых фабриках выделывалось уже более 36 тыс. аршин тканей.
При Петре создаются центральные ведомства, в компетенцию которых входит управление наиболее важными отраслями промышленности. В 1700 г. был создан Рудный приказ, но он оказался нежизнеспособным и в 1711 г. был упразднен. В 1719 г. создана Берг–коллегия, которая стала управлять всей горной промышленностью страны. В 1722 г. была учреждена Мануфактур–коллегия, ведавшая легкой промышленностью.
Стимулирование роста промышленных мануфактур стало одним из важнейших аспектов экономической политики Петра I. Много мануфактур было построено на средства государства, к строительству других активно привлекался частный капитал. Около 30 казенных мануфактур (в суконной, полотняной, кожевенной, бумажной и других отраслях промышленности), построенных на средства казны, были переданы для эксплуатации частным промышленникам на льготных условиях.
Государство предоставляло промышленникам для строительства новых мануфактур большие кредиты, бесплатную землю, освобождало от уплаты некоторых налогов, скупало по завышенным ценам продукцию таких предприятий и т.д. Для ослабления конкуренции со стороны иностранных товаров правительство принимало протекционистские меры – повышало пошлины на ввозимые товары. Для устройства фабрик частные предприниматели получали казенные ссуды без процентов, государство выписывало мастеров из–за границы, снабжало инструментами и орудиями производства, а к казенным заводам и фабрикам приписывались государственные крестьяне.
Промышленники были подсудны особому суду; они освобождались от государственной службы, получали временные льготы при выплате податей и пошлин, свободу от воинского постоя, право беспошлинно ввозить из–за границы машины и инструменты.
Взамен самые крупные оружейные и литейные заводы, парусно–полотняные, суконные и писчебумажные мануфактуры должны были поставлять свои изделия в казну. Если какой–либо товар казне не был нужен, то сбыт его поддерживался и обеспечивался высокими ввозными пошлинами или даже полным запрещением ввоза иностранных товаров того же рода. Нередко просто создавались монополии.
Политика стимулирования и покровительства отечественной промышленности, в том числе с помощью протекционистских мер, дала вполне ощутимые результаты: в первой четверти XVIII в. мануфактурная промышленность стала играть важную роль в экономике страны; началось формирование элементов капиталистического уклада, что стало важнейшим событием в экономической истории России XVIII в.
За весь XVII в. в России возникло только 20 мануфактур, а за петровский период – 178, т.е. в 9 раз больше. К середине XVIII в. в обрабатывающей промышленности России было занято 25 тыс. работников (в среднем около 100 работников на мануфактуру), а объем продукции составлял около 5 млн руб.
Заботясь о развитии в России предприятий крупной промышленности, Петр также был вынужден заняться вопросом обеспечения их рабочей силой. Все сельское население было несвободно: часть его были крепостными государства, часть – крепостными помещиков. Хотя при учреждении фабрики владельцу давалась привилегия свободно нанимать русских и иноземных мастеров и учеников, платя им за труд достойную плату, фабриканты с большим трудом находили рабочих, причем зачастую приходилось набирать просто бродяг. При передаче фабрик от казны к частным владельцам к ним переходили и мастеровые. Позднее к некоторым фабрикам и заводам стали приписываться целые села.
Сознавая эти проблемы, правительство, чтобы облегчить набор рабочих, приняло ряд мер. Так, Указом от 10 февраля 1719 г. предписывалось отослать на полотняные фабрики ‹баб и девок, которые, будучи в Москве, из приказов, также из других губерний, по делам за свои вины наказаны›, т.е. осужденных.
По указу от 18 января 1721 г. ‹купецкие люди› получили право покупать к фабрикам и заводам населенные деревни ‹под такою кондицией, дабы те деревни уже всегда были при тех заводах неотлучно›, а согласно указу от 18 июля 1722 г. воспрещалось возвращать с фабрик законным владельцам мастеров и учеников, ‹чьи бы они ни были, хотя бы и беглые явятся›.
Металлургия. Указ 1700 г. обещал ‹государево жалованье› всем ‹изветчикам› (разведчикам) рудных месторождений золота, серебра, меди. Вызываются рудокопы из–за границы, а также посылаются русские в Саксонию для изучения горного дела.
В 1700 г. начали разрабатываться Нерчинские свинцово–сереб–ряные рудники. Война со Швецией дала толчок интенсивному строительству уральских казенных металлургических заводов: Невьянс–кого и Каменного (1701), Уктусского (1702), Алапаевского (1704).
В 1719 г. Берг–коллегия объявила ‹горную свободу› – поиски и разработки руд разрешалось вести каждому даже на чужой земле. Владельцы металлургических заводов могли пользоваться казенными лесами, часто рудниками, получать субсидии.
В 1721 г. на Урал и в Сибирь были посланы Василий Татищев, прославившийся впоследствии как автор первого систематизированного труда по русской истории, и голландец Виллим Геннинг, ставший начальником сибирских железных заводов. В инструкции последнего были указаны его задачи и полномочия: ‹Для исправления и умножения медных и железных заводов в Сибири выделывать сталь, жесть, лить пушки и пр., учить мастеровых частных заводов всем заводским работам, писать в Сенат, сколько нужно будет заводам деревень, земель и пр., построить на р. Исети город Екатеринбург и основать здесь медный и стальной завод›.
В короткие сроки (с 1725 г.) был запущен огромный по масштабам своего времени Екатеринбургский металлургический и металлообрабатывающий завод.
При Петре I на уральских заводах стали изготовлять разные виды изделий из железа: проволоку, жесть, гвозди, якоря, посуду. Крупные частные заводы строили на Урале Демидовы, Строгановы и другие купцы. Старинные владельцы уральских соляных и пушных промыслов Строгановы обратились к царскому эмиссару Геннингу с просьбой указать, как устроить заводы и плавить руду, затем втянулись в горное дело, начав добычу руды и производство железа.
В Олонецком крае (Карелия) для военных нужд, ближе к театру военных действий, было построено несколько заводов по производству пушек, ядер, картечи, оснащенных передовой для того времени техникой.
К концу петровского правления в стране добыча и плавка металлов достигли значительных размеров: в 1718 г. на казенных заводах было выплавлено меди 28 417 пудов (455 т), чугуна – 868 884 пудов (13,9 тыс. т), на частных заводах: меди – 169 100 пудов (2706 т), чугуна – 5 772 238 пудов (93,4 тыс. т). В итоге общее производство в стране составило: 3,16 тыс. т меди и 107,3 тыс. т чугуна.
Текстильная промышленность. Для обмундирования армии и флота правительство создало ряд казенных текстильных, шерстяных и прочих мануфактур в Москве, Петербурге, Казани и других городах. Возникают частные текстильные мануфактуры, среди которых Московский суконный двор (более тысячи занятых). Указом 1712 г. было расширено производство на суконном дворе в Москве, чтобы уже через 5 лет ‹не покупать мундира заморского›. Из 32 российских мануфактур половина находились в Москве.
В результате всех этих мер русская армия с начала XVIII в. стала экипироваться отечественным сукном, а полотно и парусина даже оказались в избытке.
Крестьянские промыслы и городское ремесло. Несмотря на рост мануфактурных предприятий, в первой половине XVIII в. основную часть промышленных изделий по–прежнему поставляло мелкое производство, главным образом крестьянские промыслы. В России они традиционно компенсировали недостаточную продуктивность крестьянского хозяйства.
Некоторые промыслы достигли такого уровня, что стали серьезными конкурентами даже городских мануфактур. Для защиты интересов мануфактуристов правительство, в свою очередь, запрещало производство крестьянами многих товаров: сукна, амуниции, шляп, железа, выплавляемого в ручных горнах, и др. Но высокий спрос на эти товары преодолевал запретительные меры, и стимулированные им крестьянские промыслы продолжали развиваться.
В промыслы, как и в европейских странах, все больше стал проникать торговый капитал: скупщики изделий начали постепенно подчинять себе кустарей, превращая их в рабочих–надомников. Крестьянские промыслы послужили базой для возникновения и быстрого роста сектора частной промышленности.
Такие же процессы наблюдались и в городском ремесле, но в меньшей степени, чем в сельских кустарных промыслах. Чтобы привлечь к выполнению государственных заказов ремесленное производство, правительство Указом 1722 г. учредило в крупнейших городах России ремесленные цехи (всего 153). Но в условиях развития мануфактурного производства они уже не могли сыграть сколько–нибудь значительной экономической роли.
Транспорт. Развитие производительных сил страны, активизация внутренней и внешней торговли существенно тормозились отсутствием хороших путей сообщения и средств транспорта. В первой половине XVIII в. в России насчитывалось свыше двух десятков сухопутных дорог для гужевого транспорта. Эти дороги соединяли центральные районы страны и пересекались в Москве, из них 14 были важнейшими торговыми трактами. Однако в осеннюю и весеннюю распутицу дороги с грунтовым покрытием становились практически непроходимыми.
В российских условиях большую протяженность всех путей сообщения стремились компенсировать строительством водных систем, в первую очередь речных каналов. Эту задачу и стало активно решать государство. Для перевозки железа, хлеба и других грузов в 1703—1708 гг. был прорыт Вышневолоцкий канал, открывший ‹водную коммуникацию› от Волги до Санкт–Петербурга. В 1732 г. построен обводной Ладожский канал. Теперь караваны судов с уральским железом спускались по Чусовой в Каму, затем шли по Волге, Тверце и Вышневолоцкому каналу в Санкт–Петербург или по Оке и Москве–реке в старую столицу.
Морской торговый флот в этот период был еще незначительным, так как на верфях в Санкт–Петербурге и Воронеже строились в основном военные суда.
6.3. Развитие системы государственных финансов
На протяжении всего своего царствования Петр I постоянно был вынужден уделять большое внимание финансовым вопросам. Содержание армии в условиях непрекращающихся войн, ее перевооружение, строительство флота и содержание растущего государственного аппарата вызывали быстрый рост государственных расходов. Управление этим процессом потребовало регулярного составления общегосударственной росписи доходов и расходов.
Военные расходы при Петре достигли очень высокого уровня, а с 1696 г. к расходам на сухопутную армию прибавились расходы на создание флота. Но поначалу способы и средства для удовлетворения новых военных потребностей отыскивались без какой–либо определенной системы.
Еще до Северной войны ввиду растущих финансовых нужд правительство по примеру Западной Европы стало усиленно эксплуатировать монетную регалию. В петровское время ее значение сильно возросло наряду с другими регалиями.
Регальные права – это совокупные государственные права, составляющие необходимую принадлежность верховной власти, например право взимать налоги, осуществлять судебную власть и т.д. В экономической сфере регалии – это права, которые изымались из сферы деятельности частных лиц в пользу государства с целью обеспечения государственных потребностей, в первую очередь фискальных.
Выделение регалий в самостоятельный источник государственных доходов объяснялось тем, что они играли исключительно важную роль в укреплении государства. Преобладание регальных доходов характерно для переходной эпохи от княжеского вотчинного финансового хозяйства к налоговой системе. С ростом нужд государства доходы вотчин (доменов) не могли больше покрывать государственные расходы, а налоговая система была еще мало развита. Введение новых налогов было непростым делом даже в России, где для этого не требовалось согласия сословий, но в определенный период (XVI– XVII вв.) все–таки ограничивалось земскими соборами. Поэтому регалии получили большое распространение как форма дохода, встречавшая наименьшее сопротивление.
Государство, решая политические или экономические задачи, брало в свои руки ту или иную отрасль деятельности или ограничивало частную конкуренцию. Таким типом регалий были, например, монетная, горная, почтовая (позднее телеграфная).
В итоге основные мотивы введения регалий определялись фискальными интересами, но часто в объяснение приводились мотивы другого характера: полицейские (винная регалия), гигиенические и т.д.
Также регалии вводились, когда этого требовали интересы государства, с целью развития производительных сил страны, но частная инициатива еще недостаточно созрела: горная регалия, оружейное производство. В послепетровское время регалии также продолжали возникать, когда государство устраивало фабрики и мастерские для распространения среди населения новых образцов потребительских товаров и техники производства и т.д. Так, был учрежден, например, Императорский фарфоровый завод под Санкт–Петербургом, ныне Ломоносовский.
С 1699 г. началась денежная реформа и передел иностранной монеты Монетным двором (с ‹наддачей› в 10%, т.е. уменьшением содержания серебра на эту величину), что привело к резкому увеличению количества выпускаемых денег. До 1700 г. выпускалось от 200 до 500 тыс. руб. в год, в 1700 г. – около 2 млн руб., в 1702 г. – уже больше 4,5 млн. Доход правительства от монетной регалии составил: в 1701 г. – 792 тыс. руб., в 1702 г. – 1297 тыс., в 1703 г. – 739 тыс. руб.
Но скоро главный материал монетной регалии – старая серебряная русская монета – был исчерпан, и доходность регалии стала уменьшаться, а цена монеты упала почти вдвое. В результате этого повысились цены на все продукты, что еще более запутало финансовое положение правительства.
Правительство продолжило усиленную эксплуатацию регальных прав, введя гербовый сбор, т.е. необходимость писать любые официальные документы на гербовой бумаге, которая продавалась правительством по монопольной цене, установило табачный откуп.
Военные потребности привели к установлению ряда новых окладных налогов, т.е. налогов, сумма которых фиксировалась заранее и раскладывалась на плательщиков данного вида налога: драгунский сбор на содержание драгунских полков, сбор на постройку судов.
Начало Северной войны породило новый виток роста военных и общих расходов. В 1701 г. все расходы государства составили 2,5 млн руб., в том числе армия и флот – 964 тыс. (38,5%). Государственный доход к 1701 г. по сравнению с 1680 г. вырос вдвое, новые источники теперь давали 1,3 млн руб., т.е. сумму, превышающую весь бюджет 1680 г., но все старые налоги продолжали взиматься по–прежнему. В 1701 г. окладные военные расходы равнялись 1,1 млн руб., в 1706 г. – 2 млн, в 1710 г. – 2,5 млн.
Но при этом в 1710 г. только военные расходы составили 3010 тыс. руб. – 80% общей суммы в 3834 тыс. руб.
В такой ситуации Петр вынужден был обратиться к усиленной эксплуатации оброчных статей. В оброчные статьи были превращены домашние бани, постоялые дворы, частновладельческие мельницы, угодья для рыбной ловли. В 1710–е годы в стране насчитывалось более 30 различных видов налогов, среди них ледокольный (на зимнюю заготовку льда), трубный (с каждого дымохода), банный, с мостов и переправ, с судов, с торговых лавок, на совершение обрядов, связанных с рождением и вступлением в брак, знаменитый налог на бороды и др.
Рядом указов устанавливались новые регальные права, значительно ограничивающие деятельность частных собственников в этих сферах. Формирующаяся в условиях российского абсолютизма новая экономическая система характеризовалась укреплением роли государства как предпринимателя. Государство стало активно сдавать на откуп свои монополии, а также рыболовные, охотничьи, промысловые угодья, мосты. Затем началась усиленная монополизация торговли наиболее выгодными предметами на внутреннем и внешнем рынках.
С 1 января 1705 г. государство монополизировало продажу соли, причем продавало ее вдвое дороже, чем раньше подрядчики. В следующие несколько лет к казенным товарам были отнесены табак, деготь, коломазь, мел, рыбий жир, щетина, ворванное и квашеное сало.
В итоге к казенным товарам были причислены также селитра, юфть, пенька, поташ, воск, конопляное масло, льняное семя, клей, ревень, смола, икра, т.е. практически все важнейшие предметы оптовой торговли.
Казна, не довольствуясь монополией на важнейшие национальные продукты, стремилась захватывать и иностранную торговлю: купцы получали плату только за комиссию, а барыш принадлежал казне, которая принимала на себя и коммерческий риск.
Только к концу царствования, убедившись во вредном влиянии такого множества монополий на состояние экономики, Петр стал понемногу их сокращать, облагая соответствующие производства особыми сборами.
К этому времени относится повышение питейного обложения путем установления поведерной пошлины. В 1716 г. Петр издал Указ, по которому винокурение разрешалось людям ‹всякого чина … про себя и на подряд казне›. Этот указ был отменен только в 1893 г., с введением государственной винной монополии, когда министром финансов стал С.Ю.Витте.
Также были повышены таможенные сборы – учреждена уравнительная пошлина на торговый оборот в селениях.
Однако, исчерпав все эти новые ресурсы, правительство оказалось вынужденным снова обратиться к прямому обложению, причем стало раскладывать подворно чуть ли не каждый новый расход. Непрерывно возрастало количество различных запросных и неокладных сборов, которые по мере увеличения поступали все более неисправно.
Все это привело к тому, что на 1710 г. ожидался полумиллионный дефицит. Рассчитывая на прирост населения, Петр приказал произвести новую подворную перепись. Но произведенная в этом году перепись показала громадную убыль населения по всей России – по сравнению с 1678 г. численность дворов сократилась на 20%.
Кроме реальной убыли такой странный итог определили действия помещиков, которые объединяли в один двор несколько семей, чтобы уменьшить сумму налагаемых на их крестьян государственных податей, за сбор которых помещики и отвечали.
Не способствовала повышению и упорядочению поступлений и децентрализация финансового управления, осуществленная с учреждением губерний – новые запросные и неокладные сборы поступали все с большей недоимкой. Перед правительством опять встала задача, которую уже приходилось решать в конце XVII в., – реформа порядка обложения и консолидация прямого налога.
Реформа финансов. Недостаточная эффективность финансовых усилий привела к тому, что приближенные царя стали подавать проекты перехода к ‹поголовщине› – принять за единицу обложения не двор, а одну мужскую душу, независимо от возраста и трудоспособности. В итоге с 1717 г. Петр решил ради лучшего достижения всеобщности и равномерности обложения заменить все постоянные и временные прямые сборы на основе подворного обложения одной прямой податью, определив ее по новой окладной единице душе.
Военные расходы при Петре достигли очень высокого уровня, а с 1696 г. к расходам на сухопутную армию прибавились расходы на создание флота. Но поначалу способы и средства для удовлетворения новых военных потребностей отыскивались без какой–либо определенной системы.
Еще до Северной войны ввиду растущих финансовых нужд правительство по примеру Западной Европы стало усиленно эксплуатировать монетную регалию. В петровское время ее значение сильно возросло наряду с другими регалиями.
Регальные права – это совокупные государственные права, составляющие необходимую принадлежность верховной власти, например право взимать налоги, осуществлять судебную власть и т.д. В экономической сфере регалии – это права, которые изымались из сферы деятельности частных лиц в пользу государства с целью обеспечения государственных потребностей, в первую очередь фискальных.
Выделение регалий в самостоятельный источник государственных доходов объяснялось тем, что они играли исключительно важную роль в укреплении государства. Преобладание регальных доходов характерно для переходной эпохи от княжеского вотчинного финансового хозяйства к налоговой системе. С ростом нужд государства доходы вотчин (доменов) не могли больше покрывать государственные расходы, а налоговая система была еще мало развита. Введение новых налогов было непростым делом даже в России, где для этого не требовалось согласия сословий, но в определенный период (XVI– XVII вв.) все–таки ограничивалось земскими соборами. Поэтому регалии получили большое распространение как форма дохода, встречавшая наименьшее сопротивление.
Государство, решая политические или экономические задачи, брало в свои руки ту или иную отрасль деятельности или ограничивало частную конкуренцию. Таким типом регалий были, например, монетная, горная, почтовая (позднее телеграфная).
В итоге основные мотивы введения регалий определялись фискальными интересами, но часто в объяснение приводились мотивы другого характера: полицейские (винная регалия), гигиенические и т.д.
Также регалии вводились, когда этого требовали интересы государства, с целью развития производительных сил страны, но частная инициатива еще недостаточно созрела: горная регалия, оружейное производство. В послепетровское время регалии также продолжали возникать, когда государство устраивало фабрики и мастерские для распространения среди населения новых образцов потребительских товаров и техники производства и т.д. Так, был учрежден, например, Императорский фарфоровый завод под Санкт–Петербургом, ныне Ломоносовский.
С 1699 г. началась денежная реформа и передел иностранной монеты Монетным двором (с ‹наддачей› в 10%, т.е. уменьшением содержания серебра на эту величину), что привело к резкому увеличению количества выпускаемых денег. До 1700 г. выпускалось от 200 до 500 тыс. руб. в год, в 1700 г. – около 2 млн руб., в 1702 г. – уже больше 4,5 млн. Доход правительства от монетной регалии составил: в 1701 г. – 792 тыс. руб., в 1702 г. – 1297 тыс., в 1703 г. – 739 тыс. руб.
Но скоро главный материал монетной регалии – старая серебряная русская монета – был исчерпан, и доходность регалии стала уменьшаться, а цена монеты упала почти вдвое. В результате этого повысились цены на все продукты, что еще более запутало финансовое положение правительства.
Правительство продолжило усиленную эксплуатацию регальных прав, введя гербовый сбор, т.е. необходимость писать любые официальные документы на гербовой бумаге, которая продавалась правительством по монопольной цене, установило табачный откуп.
Военные потребности привели к установлению ряда новых окладных налогов, т.е. налогов, сумма которых фиксировалась заранее и раскладывалась на плательщиков данного вида налога: драгунский сбор на содержание драгунских полков, сбор на постройку судов.
Начало Северной войны породило новый виток роста военных и общих расходов. В 1701 г. все расходы государства составили 2,5 млн руб., в том числе армия и флот – 964 тыс. (38,5%). Государственный доход к 1701 г. по сравнению с 1680 г. вырос вдвое, новые источники теперь давали 1,3 млн руб., т.е. сумму, превышающую весь бюджет 1680 г., но все старые налоги продолжали взиматься по–прежнему. В 1701 г. окладные военные расходы равнялись 1,1 млн руб., в 1706 г. – 2 млн, в 1710 г. – 2,5 млн.
Но при этом в 1710 г. только военные расходы составили 3010 тыс. руб. – 80% общей суммы в 3834 тыс. руб.
В такой ситуации Петр вынужден был обратиться к усиленной эксплуатации оброчных статей. В оброчные статьи были превращены домашние бани, постоялые дворы, частновладельческие мельницы, угодья для рыбной ловли. В 1710–е годы в стране насчитывалось более 30 различных видов налогов, среди них ледокольный (на зимнюю заготовку льда), трубный (с каждого дымохода), банный, с мостов и переправ, с судов, с торговых лавок, на совершение обрядов, связанных с рождением и вступлением в брак, знаменитый налог на бороды и др.
Рядом указов устанавливались новые регальные права, значительно ограничивающие деятельность частных собственников в этих сферах. Формирующаяся в условиях российского абсолютизма новая экономическая система характеризовалась укреплением роли государства как предпринимателя. Государство стало активно сдавать на откуп свои монополии, а также рыболовные, охотничьи, промысловые угодья, мосты. Затем началась усиленная монополизация торговли наиболее выгодными предметами на внутреннем и внешнем рынках.
С 1 января 1705 г. государство монополизировало продажу соли, причем продавало ее вдвое дороже, чем раньше подрядчики. В следующие несколько лет к казенным товарам были отнесены табак, деготь, коломазь, мел, рыбий жир, щетина, ворванное и квашеное сало.
В итоге к казенным товарам были причислены также селитра, юфть, пенька, поташ, воск, конопляное масло, льняное семя, клей, ревень, смола, икра, т.е. практически все важнейшие предметы оптовой торговли.
Казна, не довольствуясь монополией на важнейшие национальные продукты, стремилась захватывать и иностранную торговлю: купцы получали плату только за комиссию, а барыш принадлежал казне, которая принимала на себя и коммерческий риск.
Только к концу царствования, убедившись во вредном влиянии такого множества монополий на состояние экономики, Петр стал понемногу их сокращать, облагая соответствующие производства особыми сборами.
К этому времени относится повышение питейного обложения путем установления поведерной пошлины. В 1716 г. Петр издал Указ, по которому винокурение разрешалось людям ‹всякого чина … про себя и на подряд казне›. Этот указ был отменен только в 1893 г., с введением государственной винной монополии, когда министром финансов стал С.Ю.Витте.
Также были повышены таможенные сборы – учреждена уравнительная пошлина на торговый оборот в селениях.
Однако, исчерпав все эти новые ресурсы, правительство оказалось вынужденным снова обратиться к прямому обложению, причем стало раскладывать подворно чуть ли не каждый новый расход. Непрерывно возрастало количество различных запросных и неокладных сборов, которые по мере увеличения поступали все более неисправно.
Все это привело к тому, что на 1710 г. ожидался полумиллионный дефицит. Рассчитывая на прирост населения, Петр приказал произвести новую подворную перепись. Но произведенная в этом году перепись показала громадную убыль населения по всей России – по сравнению с 1678 г. численность дворов сократилась на 20%.
Кроме реальной убыли такой странный итог определили действия помещиков, которые объединяли в один двор несколько семей, чтобы уменьшить сумму налагаемых на их крестьян государственных податей, за сбор которых помещики и отвечали.
Не способствовала повышению и упорядочению поступлений и децентрализация финансового управления, осуществленная с учреждением губерний – новые запросные и неокладные сборы поступали все с большей недоимкой. Перед правительством опять встала задача, которую уже приходилось решать в конце XVII в., – реформа порядка обложения и консолидация прямого налога.
Реформа финансов. Недостаточная эффективность финансовых усилий привела к тому, что приближенные царя стали подавать проекты перехода к ‹поголовщине› – принять за единицу обложения не двор, а одну мужскую душу, независимо от возраста и трудоспособности. В итоге с 1717 г. Петр решил ради лучшего достижения всеобщности и равномерности обложения заменить все постоянные и временные прямые сборы на основе подворного обложения одной прямой податью, определив ее по новой окладной единице душе.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента