Страница:
— И какой же, по вашему мнению, спрятан смысл за числом Сатаны?
— ДИКТАТ, — отчетливо произнес пациент. — Сумма чисел в этом слове равна 666. Да-да, именно так. А из Апокалипсиса мы знаем что? — Сделал паузу и, не услышав ответа, продолжил. — Что число 666 имеет два смысла: в нем имя Зверя, и оно к тому же число человеческое. Давайте вспомним основных героев Откровений, — предложил с энтузиазмом. — В главе 12 сказано, что красный дракон, называемый Дьяволом и Сатаной и имеющий семь голов, был низвержден на землю. Потом появляется зверь с семью головами, которому дракон дал «силу свою, престол и великую власть». И, наконец, великая блудница, одетая в красную одежду и сидящая на семиглавом звере с числом 666 и над которой идет высший суд. — Разволновался ни на шутку. — «И на челе её, как сказано в Апокалипсисе, написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным».
— Но при чем тут ДИКТАТ? — спросил ровный радиоголос.
— Позвольте-позвольте, — нервничал ученый. — Я все объясню. Но сначала скажу про «великую блудницу». Воды, на которых она лежит, «суть люди и народы, племена и языки». И она упоенна кровью святых и кровью свидетелей Иисусовых. И эти картины обозначают ничто иное, как наше недавнее коммунистическое прошлое. Так вот, я сделал открытие, — гордо произнес тщедушный человечек с фанатичным блеском в глазах. — Красный дракон — это Великая Октябрьская социалистическая революция. — Многозначительно осмотрелся и продолжил без запинки, как будто считывая с листа. — Она дает зверю «престол свой и великую власть». Зверь вел войны со святыми и победил их: гражданская война, крушение христианских основ общества. Потом появляется второй зверь, названный в Апокалипсисе, лжепророком. Чем отмечен этот период? Откровением кумира (Сталин быстро превращается в вождя народа), устанавливается ДИКТАТ большевиков, сеющий смерть. Свою реальную сущность новая власть маскирует за определением «диктат пролетариата». Если вспомнить Откровения, то лжепророк «обольщает живущих на земле, говоря живущим на земле, чтобы они сделали образ зверя… И дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя говорил и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя», — воодушевленно цитировал священные писания нездоровый на голову господин Литвяк. Кровавый террор — лучшее тому доказательство, — заключил ученый. — Однако Сталин одновременно выступил и как орудие возмездия за ту катастрофу, что постигла Россию. Были уничтожены все большевики ленинского призыва, способствовавшие появлению на земле красного дракона. Но и тут процессы развивались в полном соответствии с Апокалипсисом. Ибо в главе 13:10 сказано: «Кто ведет в плен, тот сам пойдет в плен, кто мечом убивает, тому самому надлежит быть убитым мечом».
— Однако в Откровениях говорится, что число 666 имеет и человеческий смысл. Как это понимать?
— Вероятно, — быстро нашелся пациент, видимо, всерьез изучивший глобальную проблему, — оно связано с количеством людей, которые поклоняются зверю и его образу, то есть принимают ДИКТАТ. 666 составляет две трети от тысячи. То есть столько людей из каждой тысячи спрогнозировано на богоотступничество и сотворение кумира. А это является нарушением одной из главных библейских заповедей.
— Что нас ждет в ближайшее будущее? — серьезно спросили пациента.
— Смотрите, что сказано в Откровениях Иоанна Богослова. «Пять царей пали, один есть, а другой ещё не пришел, но когда прийдет, то недолго ему быть». — Снова без запинки процитировал, потом глубоко задумался. — Про шестого царя Иоанн писал в настоящем времени, — угрожающе предупредил. Именно при нем нам суждено разгадать число 666. И шестой царь, разумеется, это нынешний президент, — сказал без тени сомнения, впрочем, какие могут быть сомнения у сумасшедшего. — А имя седьмой головы зверя, — интриговал выступающий, — нам ещё в XV веке назвал Василий Немчин: Чернолицын. Напоминает одну фамилию из нашей современности, не правда ли? — хитро улыбнулся. — Далее в Откровениях сказано, — серьезно продолжил больной, «зверь, который был и которого нет, есть восьмой, и из числа семи, и пойдет в погибель». То есть на политической арене он предстанет после седьмого царя, правящего на седьмом этапе. И что восьмой этап будет похож на один из предыдущих. Или на ленинский (короткий), или сталинский — длинный. Однако и в том, и в другом случае он будет катастрофичным, — уверил нас пациент.
— А, может, все это вы представляете в силу своей фантазии?
— О, нет-нет, — энергично запротестовал. — Вы по простоте душевной полагаете, что высшая политика делается в Кремле? На самом же деле многое, вплоть до причесок правителей, запрограммировано Высшими силами: Иисусом Христом, другими Учителями, а, возможно, и внеземными цивилизациями. В общем, жизнь — спектакль, и каждый играет в нем определенную роль, мудрствовал господин Литвяк. — От судьбы не убежишь, господа. Через весь Апокалипсис проходит тема наказания людей, поклоняющихся зверю и его образу. То есть любым формам диктата. Значит, главные события, развернуться в России, у неё ведь особенная стать. Сравните написание СССР и 666Р похоже?
А теперь, господа, хочу поделиться ещё одним важным открытием, — почти счастливо улыбался. — Я знаю, когда произойдет пришествие Антихриста! Радовался господин Литвяк. — Нострадамус пишет, что снова появится принц ада Сатана, и вместе с ним на землю прийдет третий Антихрист. Можно предположительно вычислить год его пришествия: умножим порядковый номер на 666 и получим — 1998 год. — Широко развел руками.
— Тогда и произойдет «судный день»?
— Мир должен пройти тот путь, что ему определен в Апокалипсисе, строго утверждал ученый. — А там сказано, что вместе со зверем прийдут «десять царей на час», которые впоследствии разорят и сожгут «великую блудницу». То есть институт президентства будет ликвидирован. — Великодушно объяснил смысл, скрытый в древнем писание. — И появится новая форма правления: диктат десяти. Хочется нам этого или нет, но ДИКТАТ — главное слово, зашифрованное числом 666. Оно соответствует признакам зверя и вписывается в сам текст Апокалипсиса. Рано или поздно, но прийдет время платить по грехам нашим. Время платить по грехам нашим…
На этом оптимистическом утверждении медицинское ток-шоу завершилось: свет в палате потух театральными рампами, актеришко удалили за кулисы потустороннего, публика задвигалась, покашливая и тихо переговариваясь. У меня было такое чувство, что я влетел в огнедышащую пасть упомянутого красного дракона, со свистом промчался по его смердящему кишечнику, а после благополучно вывалился из его же попы в бездонную прореху «великой блудницы».
Такие эксперименты над собой вообще-то на любителя. Что же все таки значат эти психиатрические попытки медицины? На этот вопрос никто из присутствующих не торопился отвечать — медицина была занята производственной суетой, Катенька переговаривалась с ведущим специалистом, а многие сидели с закрытыми глазами; по-моему, они, как и я, получил изрядный заряд бодрости.
Я нервно передернул плечами и вытащился из кресла для выноса собственного тела на свежий воздух, чтобы там остудить кипящие мозги. Моему примеру последовали и все остальные. Пройдя по длинному коридору, мы на ходу сбросили халаты, как шкуры, и выпали на улицу с единым глубоким чувством облегчения: жизнь продолжается. За деревьями дробилось умытое солнце, щебетали невидимые птахи, по воздушному полотну тянулся инверсионный след серебристого истребка.
— Курите? — полюбопытствовал человек с лицом помощника высокопоставленного чиновника. — Я — Степанов, секретарь господина Литвяка.
— Очень приятно, — и угостился сигаретой. — Веселые твои дела, Господи. — Закурил, индиговый дымок вспух перед моим лицом и мне показалось, что в светлые небеса улетучивается и часть моей души.
— Да, такое, наверняка, уже не забудешь, — усмехнулся секретарь и жестом пригласил на прогулку по аллее. — Я наслышан о вас от Екатерины Лазаревны. Она рассчитывает на вашу помощь, Александр.
— Да?
— Да.
После моциона под соснами у меня возникло стойкое убеждение, что конец света наступит завтра. Или послезавтра. Ибо человечество окончательно погрязло в выгребной яме своих необузданных страстей. Куда ни глянь мерзость разлагающегося бытия. Свалка из несбывшихся надежд и раздавленной веры. Бесконечная кровавая бойня на выживания. Многие делают вид, что ничего страшного не происходит, своего рода защитная реакция на бесконечную и жертвенную войну под знаком зверя 666. Трудно да и не надо за это никого осуждать. С утра есть иллюзия, что не все так плохо и можно за чашечкой кофе рассказывать друг другу сказку со счастливым концом. Как поется в популярной песенке: «Иду в поход, два ангела — вперед; один душу спасает, другой тело бережет». Боюсь только, что за ангельскими личинами скрываются окровавленные морды бесовских слуг. И нет спасения от них и Владетеля их, властвующих над миром, народы которого ходят по горло в крови, но при этом исправно посещают церкви, синагоги, мечети, кришнаитские центры испрашивая у своих создателей прощение и уповая на бессмертную жизнь.
Доверчивые глупцы, они не понимают, что ВСЕВЫШНИЙ и САТАНА — это едино и неделимо, как добро и зло, как Христос и Антихрист, как мысль и безумие…
Именно с проблемы безумия господина Литвяка и началась наша беседа под соснами. По утверждению моего собеседника, психический слом его бывшего патрона произошел по нескольким причинам. Первое, чудовищные физические и психологические нагрузки, обрушившиеся на плечи скромного кандидата технических наук, который волею судьбы оказался на государственном-политическом Олимпе. Во-вторых, неудачная семейная жизнь. Как говорится, однажды муж вернулся из командировки и… любовник в шкафу. И в-третьих, увлечение всевозможной чертовщиной. Все это вместе и привело к печальным последствиям.
— Простите, — сказал я на все это. — А нельзя ли поподробнее?
Степанов с неудовольствием взглянул на меня:
— Прежде я должен переговорить с Екатериной Лазарьевной.
— С Катенькой? — скроил существенное лицо. — А вам мало, что я здесь. Считайте, что я её поверенное лицо.
— Не знаю-не знаю.
— Она сказала, что я могу вам всем помочь, — блефовал, — по программе «S».
— Вот как? — с заметным облегчением проговорил господин Степанов. — Ну тогда другое дело, Саша. Можно так вас называть?
И мы вернулись к общественно-политической карьере господина Литвяка. Во время великих демократических потрясений начала 90-х годов мутная волна как бы новых преобразований вынесла его на островок власти. Пока народ бился в очередях за перезревшую гниль яблок, бананов, плодов манго, за пересохшую бриллиантовую от соли тараньку, за силикатный хлеб и картонную колбасу, на блаженном островке происходили следующие события: бывшая комсомольская молодежь поняла, что демократия демократией, а чарку Царю-батюшке поднеси, и начала подносить, и в таком неумеренном количестве, что Самодержец нагружался до состояния противопехотной мины, которая мирно лежит, пока нечаянно на неё не наступишь. Тогда да — оглушительный яростный взрыв и твоя жалкая плоть разъединяется на молекулярные кровавые шарики. Зная об этом, молодые реформаторы отвергли все физические законы естества и научились летать, как ангелы, у Тела, чтобы лишний раз не нервировать его всевозможными ваучерами, секвестрами и прочей экономической долдуей. Понятно, что самое активное участие в этих процессах занимал господин Литвяк, обладающий феноменальными математическими способностями. Финансовое хозяйство республики он повел таким замечательным образом, что через несколько месяцев все терпеливое народонаселение оказалось без выплат пенсий и зарплат. Но зато номерные банковские счета его товарищей по как бы реформам закружились в вихре соблазна и бесчисленных ноликов. С циферками впереди. А почему бы и нет: каждый член общества должен получать по своим возможностям. Да, и о будущем нужно думать — личном. Чтобы не было мучительно больно, любуясь на снежные прекрасные альпийские вершины. После того, как тебя, радетеля интересов народных, выгонят взашей на заслуженный отдых. То есть все было замечательно: народ кряхтел и терпел, «реформы» буксовали в глубокой колее бездорожья, личные счета в швейцарских банках росли, как на дрожжах, да вот незадача пришло время как бы переизбирать Царя-батюшку, демократия, чтобы ей.
Ясно, что народ честной этим обстоятельством решил воспользоваться и пошел бить челом Государю. Тот, сердечный, не на шутку растревожился на сановников, мол, чего ж вы, сукины дети мои, на себя много берете, понимаешь, и мало отдаете. И пошло-поехало: кому не повезло, тот попал под горячую длань, а многим, особенно молодым, удалось увернуться от тяжелой отеческой ласки. Покаялись они во всех грехах, декларации о своих скудных доходах опубликовали в СМИ, и были прощены. Но со строгим предупреждением, чтобы народец впредь шибко не забижать. Задумалась молодежь над этой проблемой, как Христос, который таки накормил пятью хлебами своих многочисленных соплеменников. И пришла в голову господина Литвяка светлая и счастливая мысль: а не продавать ли государственную собственность на аукционах банковским консорциумам. Пусть у них голова болит за производство, товар, ремонт и проч. мелочь. Они заплатят и в казне появятся денежки, которые можно будет поделить между пенсионерами, армией и бюджетниками, убеждающих мировое сообщество, что уж совсем протягивают ноги. Идея понравилась Царю-батюшке своей простотой и он дал добро на дележ сладкого пирога, сочащего нефтью и осыпанного алмазной крошкой и золотой пыльцой. И все было бы хорошо, да одного не учла смекалистая молодежь: богатеньких олигархов оказалось куда больше, чем пышного продукта. Естественно, началась малокультурная драчка за лучший кус. С мордобоем, отрубанием голов, обливанием оппонента ушатами грязи в СМИ. И так далее.
Терпел-терпел Батюшка кремлевский это банковское халдейство, да и вызови на ковер своих молодых любимцев и говорит, мол, хватит позорить наши демократические, понимаешь, достижения перед лицом всего цивилизованного капитализма; думайте как повысить благосостояние народа, и думайте не тем, на чем сидите, а наоборот!..
— И возникла идея программы «S», — проговорил господин Степанов и подозрительно осмотрелся по сторонам.
— И в чем суть ее? — поспешил я.
— В чем-в чем? — сварливо передразнили меня. — Этого никто не знает…
— ?!
— … кроме нескольких человек.
По утверждению секретаря, программу «S» разрабатывали господа Литвяк и Чабчало. Они были друзьями и делились, что называется, последним. И надо ж такому случиться, когда программа «S» уже была практически готова к действию, Чабчало и Екатерина Лазарьевна на берегу островов Полинезии совершили прелюбодеяние. Как черт попутал. Конечно же, нашлись доброхоты, сообщившие мужу об этом неутешительном факте в его личной биографии.
И случилось непоправимое: господин Литвяк скис на голову, запрятав в последнюю здравомыслящую секунду компьютерную дискетку — «ключик» с выкладками по программе. И ушел в параллельный мир, где и пребывает счастливо до сих пор. Все попытки науки извлечь из безумного сейфа информацию о месте нахождения дискеты не приносят успеха.
— И мы присутствовали при попытке его взлома? — наконец догадался о последних событиях. — С помощью кремлевской таблетки?
— Это третья попытка, — признался Степанов. — Боюсь, что и она будет безуспешна.
— То есть ещё были две? — уточнил я. — Мыльная опера, и только. Единственное, что не понимаю, так своего участия в ней?
— Все мы под Богом ходим, сами слышали, — объяснил секретарь. — Мне тоже иногда кажется, что там, — указал в небо, — все уже расписано, как движение электричек.
Если в подобных игрищах принимают участие самые высокопоставленные персоны, то дело для многих простых граждан закончится тихим погостом. Как тут не вспомнить очередное страшненькое пророчество: «И в октябре вспыхнет великая революция, которую многие сочтут самой грозной из всех когда-либо существующих. Жизнь на земле перестанет развиваться свободно и погрузиться в великую мглу. А весною и после неё произойдут грандиозные перемены, падения королевств и великие землетрясения, и все это сопряжено с возникновением нового Вавилона, мерзкой проституцией, отвратительной духовной опустошенностью. Страны, города, поселки, провинции, свернувшие с их прежних путей, ради свободы, будут ещё более сильно порабощены и затаят злость против тех, по чьей вине они потеряли свободу и веру. И тогда слева разразится великий мятеж, который приведет к ещё большему, чем прежде сдвигу вправо!..».
Меж тем надо было возвращаться в естественную мирскую жизнь. Оставаться в этом лечебном заповеднике у меня тоже не было никакого резона и я поспешил на асфальтированный пятачок, где собрались все участники недавнего представления.
Жена господина Литвяка вела себя довольно спокойно после такого умопомрачительного спектакля с благоверным супругом в главной роли, где смешались все времена и народности, даже подобие улыбки перекашивало её губы. Мужественная женщина, но то, что преследует определенную цель, нет никаких сомнений. По отношению ко мне, menhanter.
Мои подозрения скоро оправдались. Мне и Сандро предложили посетить государственную дачу № 2 для конфиденциального разговора.
— С кем будем говорить?
— С Чабчало, — последовал спокойный ответ.
Я выматерился, но про себя. Конечно же, с Чабчало, мастером подковерной игры, больше не с кем. И ещё моя беда в том, что я недооцениваю женщин. А ведь генерал Старков предупреждал меня, что Катенька «работает» на себя. По неизвестным пока мне причинам она выдержала паузу, потом продемонстрировала ток-шоу с благоверным и только после решила, что пора нам разделить приятное общество господина Чабчало. Впрочем, поворот событий вполне ожидаем. Очевидно, моим новым «знакомым» во что бы то ни стало нужно найти запускающую дискетку для программы «S». Господин Литвяк, разрабатывающий эту программу, не выдержал титанических нагрузок, и ушел в виртуальный мир. Психиатрическая медицина делала попытки вырвать зашифрованную информацию из заклинившего мозга-сейфа, и неудачно.
— Простите, — обратился я к госпоже Литвяк. — Когда муж взялся заниматься оккультными наукам?
— Когда был младшим научным сотрудником, — последовал ответ.
— М.н.с. — страшная сила, — усмехнулся Сандро. — Они не только страну развалили, но теперь и в потустороннее завернули. Верю: быть концу Света. И зверь 666 пожрет всех нас.
Что там говорить, странно устроен человек, он до последнего вздоха верит, что с его уходом мир прекратит существовать. Мы изо дня в день рвем свои души и тела, чтобы доказать другим свое право на жизнь. И доказываем его, оставляя в душах кровавые волдыри. А многие уничтожают свои воздушные субстанции, и ничего — живут без них.
… В праздничных лучах солнца явился нам белокаменной дом, больше похожий на замок, огороженный чугунной изгородью. Потом с парадного крылечка сбежал легким танцующим шажком человек мне знакомый по ТВ своим подвижным холеным личиком. Улыбался нам, как родным; был галантен и куртуазен.
— Прошу, — любезный владелец ведомственной дачи пригласил нас всех на веранду, где на столе пузатился самовар, горящий золотом, на блюде горбились баранки, а в вазочках кислилось ежевичное варенье. Как говорится, приятного аппетита. — Угощайтесь, ребята, — господин Чабчало был прекрасен в роли хозяина. — Люблю субботу, чувствуешь себя человеком, и то до обеда, а потом… — махнул рукой. — Все суета сует.
Я решил испортить настроение халифу на час и поинтересовался морской прогулкой на яхте «Greus». И что же? Мой оппонент спокойно отхлебнул чай и рассмеялся:
— Я выполнял задание родины, не более того. — И сделал мне комплимент. — Меня предупреждали, что вы, Стахов, человек любознательный.
— Это совершенно верно, — согласился я. — И меня интересует программа «S», вернее её суть. Можно объяснить в двух словах. Я пойму. И Сандро тоже.
Мой боевой товарищ поперхнулся ежевикой, но сделал вид, что так оно и есть: мы готовы понять все, что касается вышеупомянутой «S». Наша готовность не была по достоинству оценена высокопоставленным собеседником, он потемнел лицом и нервно звякнул золотой ложечкой о чашку.
Наступила, как утверждают в подобных случаях, мертвая тишина. Она продолжалась недолго: господин Чабчало быстро привел свои чувства в порядок и ответил, что суть программы он изложить не может. Ни в двух словах, ни в более.
— Почему? — задал естественный вопрос.
— Это государственная тайна, — ответил чиновник. — А вы прекрасно знаете, что это такое.
Тут в нашу напряженную беседу вмешалась женщина — Катенька мило улыбнулась и выразила мысль, что разговор наш малосодержателен и лучше будет, если мы перейдем к конкретным предложениям.
— То есть? — не понял я.
— Думаю, пятьсот тысяч долларов вам не помешают, Александр, проговорила госпожа Литвяк. — И вашему товарищу. На карманные расходы. По пятьсот — каждому.
От услышанного Сандро забыл, что пьет горячий чай, и похоже обжег горло, заглотив сразу полчашки. Я же такие шутки не воспринимаю на слух — о миллионе долларов. Помнится, у меня было дело на такую сумму, которое закончилось для меня пшиком. И поэтому отнесся к вышесказанному с заметным равнодушием:
— Мы не выполняем заказы на ликвидацию, господа.
— Вы нас неправильно поняли, — тут же улыбнулся Чабчало. — Все очень просто и все очень сложно, Александр, — и объяснил проблему: миллион долларов тому, кто найдет дискетку; да-да, господа, вы не ослышались за пластмассовый кусочек один миллион — наличными или счет в банке с видом на альпийские луга.
— А где её искать? — растерялся Сандро, один из перспективных клиентов такого банка.
— Спросите, что-нибудь попроще, — поморщилась Катенька. — Все ищут, да не все находят.
Я понял, что она имела ввиду: ток-шоу, и вспомнил о кремлевской таблетки. Что это за таблетина? Какой-то транквилизатор, ответили мне, медицина таким образом пытается расшифровать бредовые измышления господина Литвяка, надеясь вырвать из-под корки умалишенного потайную информацию, куда это он упрятал предмет, так необходимый в кремлевском хозяйстве.
— А можно с ним поговорить? — спросил я. — По душам.
— С кем? — не поняли меня.
… Покидали мы с Сандро приятное общество с чувством глубокого неудовлетворения. Было такое чувство, что от нас решили откупиться, нарисовав перед мыслительным взором цифру 1000000$. И отправили туда, неизвестно куда, чтобы найти то, неизвестно что. Не исключено и то, что ситуация была настолько хреновая, что заказчик надеялся на чудо. А вдруг?..
А что мы имеем? Ничего, кроме сумасшедшего в медицинской шкатулке. А как можно совершить чудо, если мы не знаем толком, что собой представляет эта проклятая программа «S». Единственное, понятно: сами экспериментаторы находятся в критическом положении и готовы выложить умопомрачительную сумму за «золотой ключик» в виде компьютерной дискетки.
А если господин Литвяк валяет дурака, а мы все ему верим? У него так складно получается и про судный день, и про семиглавого зверя с цифрой 666, и про великую блудницу. Такое впечатление, что он считывает информацию с какой-то магической книги чернокнижника. Не есть ли это прямое воздействие кремлевской таблетки? Заглотил пилюлю и вперед, в другие измерения, неведомые нам, приземленным недоумкам?
— Алекс, ты мечтаешь закончить жизнь идиотом? — испугался за мое здоровье Сандро.
Я передернул плечами: будем идиотами, если не заполучим приз. И ты им веришь, Алекс? Я верю себе, и действительно был убежден, что УЗНАЮ, где находится дискетка. И дело было на самом деле не в призовой сумме, а в моем любопытстве. Я мог отдать жизнь, чтобы только утолить его. Можно сказать, что любознательность было моим профессиональным заболеванием, равно как и сумасшествие господина Литвяка на ниве государственного эксперимента.
Правда, методы лечения у нас разные: я сам себя напичкиваю информацией и только тогда получаю успокоение, а беднягу-cresi кормят таблетками, надеясь на общее оздоровление пациента.
Кремлевская таблетка — вот символ нашего разлагающего бытия. Реклама предлагает нам глотать эти электронные пилюли, обещая бессмертие. А какое может быть бессмертие в стране мертвых? Все эти уловки от смерти лишь приближают известный финал.
Горемыка в шкатулке, закормленный этим бессмертием, уходил в него на непродолжительное время, чтобы увидеть запредельные явления прошлого и будущего, а после возвращался в настоящее, источенный до физического изнеможения и мозговой немощи. Исследователи этого телесно-костного мешка совершали принципиальную ошибку. Они пытались извлечь информацию посторонним наблюдением, не рискуя собой и своими душами. Вот почему результата нет: тот, кто не рискует собой, тот теряет все.
А почему бы мне не рискнуть, сказал я себе и Сандро. И мой товарищ искренне испугался за мою голову, мол, мое душевное состояние тоже находится на критическом уровне.
— Вот-вот, — сказал я. — Это то, что и требуется нам.
— ДИКТАТ, — отчетливо произнес пациент. — Сумма чисел в этом слове равна 666. Да-да, именно так. А из Апокалипсиса мы знаем что? — Сделал паузу и, не услышав ответа, продолжил. — Что число 666 имеет два смысла: в нем имя Зверя, и оно к тому же число человеческое. Давайте вспомним основных героев Откровений, — предложил с энтузиазмом. — В главе 12 сказано, что красный дракон, называемый Дьяволом и Сатаной и имеющий семь голов, был низвержден на землю. Потом появляется зверь с семью головами, которому дракон дал «силу свою, престол и великую власть». И, наконец, великая блудница, одетая в красную одежду и сидящая на семиглавом звере с числом 666 и над которой идет высший суд. — Разволновался ни на шутку. — «И на челе её, как сказано в Апокалипсисе, написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным».
— Но при чем тут ДИКТАТ? — спросил ровный радиоголос.
— Позвольте-позвольте, — нервничал ученый. — Я все объясню. Но сначала скажу про «великую блудницу». Воды, на которых она лежит, «суть люди и народы, племена и языки». И она упоенна кровью святых и кровью свидетелей Иисусовых. И эти картины обозначают ничто иное, как наше недавнее коммунистическое прошлое. Так вот, я сделал открытие, — гордо произнес тщедушный человечек с фанатичным блеском в глазах. — Красный дракон — это Великая Октябрьская социалистическая революция. — Многозначительно осмотрелся и продолжил без запинки, как будто считывая с листа. — Она дает зверю «престол свой и великую власть». Зверь вел войны со святыми и победил их: гражданская война, крушение христианских основ общества. Потом появляется второй зверь, названный в Апокалипсисе, лжепророком. Чем отмечен этот период? Откровением кумира (Сталин быстро превращается в вождя народа), устанавливается ДИКТАТ большевиков, сеющий смерть. Свою реальную сущность новая власть маскирует за определением «диктат пролетариата». Если вспомнить Откровения, то лжепророк «обольщает живущих на земле, говоря живущим на земле, чтобы они сделали образ зверя… И дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя говорил и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя», — воодушевленно цитировал священные писания нездоровый на голову господин Литвяк. Кровавый террор — лучшее тому доказательство, — заключил ученый. — Однако Сталин одновременно выступил и как орудие возмездия за ту катастрофу, что постигла Россию. Были уничтожены все большевики ленинского призыва, способствовавшие появлению на земле красного дракона. Но и тут процессы развивались в полном соответствии с Апокалипсисом. Ибо в главе 13:10 сказано: «Кто ведет в плен, тот сам пойдет в плен, кто мечом убивает, тому самому надлежит быть убитым мечом».
— Однако в Откровениях говорится, что число 666 имеет и человеческий смысл. Как это понимать?
— Вероятно, — быстро нашелся пациент, видимо, всерьез изучивший глобальную проблему, — оно связано с количеством людей, которые поклоняются зверю и его образу, то есть принимают ДИКТАТ. 666 составляет две трети от тысячи. То есть столько людей из каждой тысячи спрогнозировано на богоотступничество и сотворение кумира. А это является нарушением одной из главных библейских заповедей.
— Что нас ждет в ближайшее будущее? — серьезно спросили пациента.
— Смотрите, что сказано в Откровениях Иоанна Богослова. «Пять царей пали, один есть, а другой ещё не пришел, но когда прийдет, то недолго ему быть». — Снова без запинки процитировал, потом глубоко задумался. — Про шестого царя Иоанн писал в настоящем времени, — угрожающе предупредил. Именно при нем нам суждено разгадать число 666. И шестой царь, разумеется, это нынешний президент, — сказал без тени сомнения, впрочем, какие могут быть сомнения у сумасшедшего. — А имя седьмой головы зверя, — интриговал выступающий, — нам ещё в XV веке назвал Василий Немчин: Чернолицын. Напоминает одну фамилию из нашей современности, не правда ли? — хитро улыбнулся. — Далее в Откровениях сказано, — серьезно продолжил больной, «зверь, который был и которого нет, есть восьмой, и из числа семи, и пойдет в погибель». То есть на политической арене он предстанет после седьмого царя, правящего на седьмом этапе. И что восьмой этап будет похож на один из предыдущих. Или на ленинский (короткий), или сталинский — длинный. Однако и в том, и в другом случае он будет катастрофичным, — уверил нас пациент.
— А, может, все это вы представляете в силу своей фантазии?
— О, нет-нет, — энергично запротестовал. — Вы по простоте душевной полагаете, что высшая политика делается в Кремле? На самом же деле многое, вплоть до причесок правителей, запрограммировано Высшими силами: Иисусом Христом, другими Учителями, а, возможно, и внеземными цивилизациями. В общем, жизнь — спектакль, и каждый играет в нем определенную роль, мудрствовал господин Литвяк. — От судьбы не убежишь, господа. Через весь Апокалипсис проходит тема наказания людей, поклоняющихся зверю и его образу. То есть любым формам диктата. Значит, главные события, развернуться в России, у неё ведь особенная стать. Сравните написание СССР и 666Р похоже?
А теперь, господа, хочу поделиться ещё одним важным открытием, — почти счастливо улыбался. — Я знаю, когда произойдет пришествие Антихриста! Радовался господин Литвяк. — Нострадамус пишет, что снова появится принц ада Сатана, и вместе с ним на землю прийдет третий Антихрист. Можно предположительно вычислить год его пришествия: умножим порядковый номер на 666 и получим — 1998 год. — Широко развел руками.
— Тогда и произойдет «судный день»?
— Мир должен пройти тот путь, что ему определен в Апокалипсисе, строго утверждал ученый. — А там сказано, что вместе со зверем прийдут «десять царей на час», которые впоследствии разорят и сожгут «великую блудницу». То есть институт президентства будет ликвидирован. — Великодушно объяснил смысл, скрытый в древнем писание. — И появится новая форма правления: диктат десяти. Хочется нам этого или нет, но ДИКТАТ — главное слово, зашифрованное числом 666. Оно соответствует признакам зверя и вписывается в сам текст Апокалипсиса. Рано или поздно, но прийдет время платить по грехам нашим. Время платить по грехам нашим…
На этом оптимистическом утверждении медицинское ток-шоу завершилось: свет в палате потух театральными рампами, актеришко удалили за кулисы потустороннего, публика задвигалась, покашливая и тихо переговариваясь. У меня было такое чувство, что я влетел в огнедышащую пасть упомянутого красного дракона, со свистом промчался по его смердящему кишечнику, а после благополучно вывалился из его же попы в бездонную прореху «великой блудницы».
Такие эксперименты над собой вообще-то на любителя. Что же все таки значат эти психиатрические попытки медицины? На этот вопрос никто из присутствующих не торопился отвечать — медицина была занята производственной суетой, Катенька переговаривалась с ведущим специалистом, а многие сидели с закрытыми глазами; по-моему, они, как и я, получил изрядный заряд бодрости.
Я нервно передернул плечами и вытащился из кресла для выноса собственного тела на свежий воздух, чтобы там остудить кипящие мозги. Моему примеру последовали и все остальные. Пройдя по длинному коридору, мы на ходу сбросили халаты, как шкуры, и выпали на улицу с единым глубоким чувством облегчения: жизнь продолжается. За деревьями дробилось умытое солнце, щебетали невидимые птахи, по воздушному полотну тянулся инверсионный след серебристого истребка.
— Курите? — полюбопытствовал человек с лицом помощника высокопоставленного чиновника. — Я — Степанов, секретарь господина Литвяка.
— Очень приятно, — и угостился сигаретой. — Веселые твои дела, Господи. — Закурил, индиговый дымок вспух перед моим лицом и мне показалось, что в светлые небеса улетучивается и часть моей души.
— Да, такое, наверняка, уже не забудешь, — усмехнулся секретарь и жестом пригласил на прогулку по аллее. — Я наслышан о вас от Екатерины Лазаревны. Она рассчитывает на вашу помощь, Александр.
— Да?
— Да.
После моциона под соснами у меня возникло стойкое убеждение, что конец света наступит завтра. Или послезавтра. Ибо человечество окончательно погрязло в выгребной яме своих необузданных страстей. Куда ни глянь мерзость разлагающегося бытия. Свалка из несбывшихся надежд и раздавленной веры. Бесконечная кровавая бойня на выживания. Многие делают вид, что ничего страшного не происходит, своего рода защитная реакция на бесконечную и жертвенную войну под знаком зверя 666. Трудно да и не надо за это никого осуждать. С утра есть иллюзия, что не все так плохо и можно за чашечкой кофе рассказывать друг другу сказку со счастливым концом. Как поется в популярной песенке: «Иду в поход, два ангела — вперед; один душу спасает, другой тело бережет». Боюсь только, что за ангельскими личинами скрываются окровавленные морды бесовских слуг. И нет спасения от них и Владетеля их, властвующих над миром, народы которого ходят по горло в крови, но при этом исправно посещают церкви, синагоги, мечети, кришнаитские центры испрашивая у своих создателей прощение и уповая на бессмертную жизнь.
Доверчивые глупцы, они не понимают, что ВСЕВЫШНИЙ и САТАНА — это едино и неделимо, как добро и зло, как Христос и Антихрист, как мысль и безумие…
Именно с проблемы безумия господина Литвяка и началась наша беседа под соснами. По утверждению моего собеседника, психический слом его бывшего патрона произошел по нескольким причинам. Первое, чудовищные физические и психологические нагрузки, обрушившиеся на плечи скромного кандидата технических наук, который волею судьбы оказался на государственном-политическом Олимпе. Во-вторых, неудачная семейная жизнь. Как говорится, однажды муж вернулся из командировки и… любовник в шкафу. И в-третьих, увлечение всевозможной чертовщиной. Все это вместе и привело к печальным последствиям.
— Простите, — сказал я на все это. — А нельзя ли поподробнее?
Степанов с неудовольствием взглянул на меня:
— Прежде я должен переговорить с Екатериной Лазарьевной.
— С Катенькой? — скроил существенное лицо. — А вам мало, что я здесь. Считайте, что я её поверенное лицо.
— Не знаю-не знаю.
— Она сказала, что я могу вам всем помочь, — блефовал, — по программе «S».
— Вот как? — с заметным облегчением проговорил господин Степанов. — Ну тогда другое дело, Саша. Можно так вас называть?
И мы вернулись к общественно-политической карьере господина Литвяка. Во время великих демократических потрясений начала 90-х годов мутная волна как бы новых преобразований вынесла его на островок власти. Пока народ бился в очередях за перезревшую гниль яблок, бананов, плодов манго, за пересохшую бриллиантовую от соли тараньку, за силикатный хлеб и картонную колбасу, на блаженном островке происходили следующие события: бывшая комсомольская молодежь поняла, что демократия демократией, а чарку Царю-батюшке поднеси, и начала подносить, и в таком неумеренном количестве, что Самодержец нагружался до состояния противопехотной мины, которая мирно лежит, пока нечаянно на неё не наступишь. Тогда да — оглушительный яростный взрыв и твоя жалкая плоть разъединяется на молекулярные кровавые шарики. Зная об этом, молодые реформаторы отвергли все физические законы естества и научились летать, как ангелы, у Тела, чтобы лишний раз не нервировать его всевозможными ваучерами, секвестрами и прочей экономической долдуей. Понятно, что самое активное участие в этих процессах занимал господин Литвяк, обладающий феноменальными математическими способностями. Финансовое хозяйство республики он повел таким замечательным образом, что через несколько месяцев все терпеливое народонаселение оказалось без выплат пенсий и зарплат. Но зато номерные банковские счета его товарищей по как бы реформам закружились в вихре соблазна и бесчисленных ноликов. С циферками впереди. А почему бы и нет: каждый член общества должен получать по своим возможностям. Да, и о будущем нужно думать — личном. Чтобы не было мучительно больно, любуясь на снежные прекрасные альпийские вершины. После того, как тебя, радетеля интересов народных, выгонят взашей на заслуженный отдых. То есть все было замечательно: народ кряхтел и терпел, «реформы» буксовали в глубокой колее бездорожья, личные счета в швейцарских банках росли, как на дрожжах, да вот незадача пришло время как бы переизбирать Царя-батюшку, демократия, чтобы ей.
Ясно, что народ честной этим обстоятельством решил воспользоваться и пошел бить челом Государю. Тот, сердечный, не на шутку растревожился на сановников, мол, чего ж вы, сукины дети мои, на себя много берете, понимаешь, и мало отдаете. И пошло-поехало: кому не повезло, тот попал под горячую длань, а многим, особенно молодым, удалось увернуться от тяжелой отеческой ласки. Покаялись они во всех грехах, декларации о своих скудных доходах опубликовали в СМИ, и были прощены. Но со строгим предупреждением, чтобы народец впредь шибко не забижать. Задумалась молодежь над этой проблемой, как Христос, который таки накормил пятью хлебами своих многочисленных соплеменников. И пришла в голову господина Литвяка светлая и счастливая мысль: а не продавать ли государственную собственность на аукционах банковским консорциумам. Пусть у них голова болит за производство, товар, ремонт и проч. мелочь. Они заплатят и в казне появятся денежки, которые можно будет поделить между пенсионерами, армией и бюджетниками, убеждающих мировое сообщество, что уж совсем протягивают ноги. Идея понравилась Царю-батюшке своей простотой и он дал добро на дележ сладкого пирога, сочащего нефтью и осыпанного алмазной крошкой и золотой пыльцой. И все было бы хорошо, да одного не учла смекалистая молодежь: богатеньких олигархов оказалось куда больше, чем пышного продукта. Естественно, началась малокультурная драчка за лучший кус. С мордобоем, отрубанием голов, обливанием оппонента ушатами грязи в СМИ. И так далее.
Терпел-терпел Батюшка кремлевский это банковское халдейство, да и вызови на ковер своих молодых любимцев и говорит, мол, хватит позорить наши демократические, понимаешь, достижения перед лицом всего цивилизованного капитализма; думайте как повысить благосостояние народа, и думайте не тем, на чем сидите, а наоборот!..
— И возникла идея программы «S», — проговорил господин Степанов и подозрительно осмотрелся по сторонам.
— И в чем суть ее? — поспешил я.
— В чем-в чем? — сварливо передразнили меня. — Этого никто не знает…
— ?!
— … кроме нескольких человек.
По утверждению секретаря, программу «S» разрабатывали господа Литвяк и Чабчало. Они были друзьями и делились, что называется, последним. И надо ж такому случиться, когда программа «S» уже была практически готова к действию, Чабчало и Екатерина Лазарьевна на берегу островов Полинезии совершили прелюбодеяние. Как черт попутал. Конечно же, нашлись доброхоты, сообщившие мужу об этом неутешительном факте в его личной биографии.
И случилось непоправимое: господин Литвяк скис на голову, запрятав в последнюю здравомыслящую секунду компьютерную дискетку — «ключик» с выкладками по программе. И ушел в параллельный мир, где и пребывает счастливо до сих пор. Все попытки науки извлечь из безумного сейфа информацию о месте нахождения дискеты не приносят успеха.
— И мы присутствовали при попытке его взлома? — наконец догадался о последних событиях. — С помощью кремлевской таблетки?
— Это третья попытка, — признался Степанов. — Боюсь, что и она будет безуспешна.
— То есть ещё были две? — уточнил я. — Мыльная опера, и только. Единственное, что не понимаю, так своего участия в ней?
— Все мы под Богом ходим, сами слышали, — объяснил секретарь. — Мне тоже иногда кажется, что там, — указал в небо, — все уже расписано, как движение электричек.
Если в подобных игрищах принимают участие самые высокопоставленные персоны, то дело для многих простых граждан закончится тихим погостом. Как тут не вспомнить очередное страшненькое пророчество: «И в октябре вспыхнет великая революция, которую многие сочтут самой грозной из всех когда-либо существующих. Жизнь на земле перестанет развиваться свободно и погрузиться в великую мглу. А весною и после неё произойдут грандиозные перемены, падения королевств и великие землетрясения, и все это сопряжено с возникновением нового Вавилона, мерзкой проституцией, отвратительной духовной опустошенностью. Страны, города, поселки, провинции, свернувшие с их прежних путей, ради свободы, будут ещё более сильно порабощены и затаят злость против тех, по чьей вине они потеряли свободу и веру. И тогда слева разразится великий мятеж, который приведет к ещё большему, чем прежде сдвигу вправо!..».
Меж тем надо было возвращаться в естественную мирскую жизнь. Оставаться в этом лечебном заповеднике у меня тоже не было никакого резона и я поспешил на асфальтированный пятачок, где собрались все участники недавнего представления.
Жена господина Литвяка вела себя довольно спокойно после такого умопомрачительного спектакля с благоверным супругом в главной роли, где смешались все времена и народности, даже подобие улыбки перекашивало её губы. Мужественная женщина, но то, что преследует определенную цель, нет никаких сомнений. По отношению ко мне, menhanter.
Мои подозрения скоро оправдались. Мне и Сандро предложили посетить государственную дачу № 2 для конфиденциального разговора.
— С кем будем говорить?
— С Чабчало, — последовал спокойный ответ.
Я выматерился, но про себя. Конечно же, с Чабчало, мастером подковерной игры, больше не с кем. И ещё моя беда в том, что я недооцениваю женщин. А ведь генерал Старков предупреждал меня, что Катенька «работает» на себя. По неизвестным пока мне причинам она выдержала паузу, потом продемонстрировала ток-шоу с благоверным и только после решила, что пора нам разделить приятное общество господина Чабчало. Впрочем, поворот событий вполне ожидаем. Очевидно, моим новым «знакомым» во что бы то ни стало нужно найти запускающую дискетку для программы «S». Господин Литвяк, разрабатывающий эту программу, не выдержал титанических нагрузок, и ушел в виртуальный мир. Психиатрическая медицина делала попытки вырвать зашифрованную информацию из заклинившего мозга-сейфа, и неудачно.
— Простите, — обратился я к госпоже Литвяк. — Когда муж взялся заниматься оккультными наукам?
— Когда был младшим научным сотрудником, — последовал ответ.
— М.н.с. — страшная сила, — усмехнулся Сандро. — Они не только страну развалили, но теперь и в потустороннее завернули. Верю: быть концу Света. И зверь 666 пожрет всех нас.
Что там говорить, странно устроен человек, он до последнего вздоха верит, что с его уходом мир прекратит существовать. Мы изо дня в день рвем свои души и тела, чтобы доказать другим свое право на жизнь. И доказываем его, оставляя в душах кровавые волдыри. А многие уничтожают свои воздушные субстанции, и ничего — живут без них.
… В праздничных лучах солнца явился нам белокаменной дом, больше похожий на замок, огороженный чугунной изгородью. Потом с парадного крылечка сбежал легким танцующим шажком человек мне знакомый по ТВ своим подвижным холеным личиком. Улыбался нам, как родным; был галантен и куртуазен.
— Прошу, — любезный владелец ведомственной дачи пригласил нас всех на веранду, где на столе пузатился самовар, горящий золотом, на блюде горбились баранки, а в вазочках кислилось ежевичное варенье. Как говорится, приятного аппетита. — Угощайтесь, ребята, — господин Чабчало был прекрасен в роли хозяина. — Люблю субботу, чувствуешь себя человеком, и то до обеда, а потом… — махнул рукой. — Все суета сует.
Я решил испортить настроение халифу на час и поинтересовался морской прогулкой на яхте «Greus». И что же? Мой оппонент спокойно отхлебнул чай и рассмеялся:
— Я выполнял задание родины, не более того. — И сделал мне комплимент. — Меня предупреждали, что вы, Стахов, человек любознательный.
— Это совершенно верно, — согласился я. — И меня интересует программа «S», вернее её суть. Можно объяснить в двух словах. Я пойму. И Сандро тоже.
Мой боевой товарищ поперхнулся ежевикой, но сделал вид, что так оно и есть: мы готовы понять все, что касается вышеупомянутой «S». Наша готовность не была по достоинству оценена высокопоставленным собеседником, он потемнел лицом и нервно звякнул золотой ложечкой о чашку.
Наступила, как утверждают в подобных случаях, мертвая тишина. Она продолжалась недолго: господин Чабчало быстро привел свои чувства в порядок и ответил, что суть программы он изложить не может. Ни в двух словах, ни в более.
— Почему? — задал естественный вопрос.
— Это государственная тайна, — ответил чиновник. — А вы прекрасно знаете, что это такое.
Тут в нашу напряженную беседу вмешалась женщина — Катенька мило улыбнулась и выразила мысль, что разговор наш малосодержателен и лучше будет, если мы перейдем к конкретным предложениям.
— То есть? — не понял я.
— Думаю, пятьсот тысяч долларов вам не помешают, Александр, проговорила госпожа Литвяк. — И вашему товарищу. На карманные расходы. По пятьсот — каждому.
От услышанного Сандро забыл, что пьет горячий чай, и похоже обжег горло, заглотив сразу полчашки. Я же такие шутки не воспринимаю на слух — о миллионе долларов. Помнится, у меня было дело на такую сумму, которое закончилось для меня пшиком. И поэтому отнесся к вышесказанному с заметным равнодушием:
— Мы не выполняем заказы на ликвидацию, господа.
— Вы нас неправильно поняли, — тут же улыбнулся Чабчало. — Все очень просто и все очень сложно, Александр, — и объяснил проблему: миллион долларов тому, кто найдет дискетку; да-да, господа, вы не ослышались за пластмассовый кусочек один миллион — наличными или счет в банке с видом на альпийские луга.
— А где её искать? — растерялся Сандро, один из перспективных клиентов такого банка.
— Спросите, что-нибудь попроще, — поморщилась Катенька. — Все ищут, да не все находят.
Я понял, что она имела ввиду: ток-шоу, и вспомнил о кремлевской таблетки. Что это за таблетина? Какой-то транквилизатор, ответили мне, медицина таким образом пытается расшифровать бредовые измышления господина Литвяка, надеясь вырвать из-под корки умалишенного потайную информацию, куда это он упрятал предмет, так необходимый в кремлевском хозяйстве.
— А можно с ним поговорить? — спросил я. — По душам.
— С кем? — не поняли меня.
… Покидали мы с Сандро приятное общество с чувством глубокого неудовлетворения. Было такое чувство, что от нас решили откупиться, нарисовав перед мыслительным взором цифру 1000000$. И отправили туда, неизвестно куда, чтобы найти то, неизвестно что. Не исключено и то, что ситуация была настолько хреновая, что заказчик надеялся на чудо. А вдруг?..
А что мы имеем? Ничего, кроме сумасшедшего в медицинской шкатулке. А как можно совершить чудо, если мы не знаем толком, что собой представляет эта проклятая программа «S». Единственное, понятно: сами экспериментаторы находятся в критическом положении и готовы выложить умопомрачительную сумму за «золотой ключик» в виде компьютерной дискетки.
А если господин Литвяк валяет дурака, а мы все ему верим? У него так складно получается и про судный день, и про семиглавого зверя с цифрой 666, и про великую блудницу. Такое впечатление, что он считывает информацию с какой-то магической книги чернокнижника. Не есть ли это прямое воздействие кремлевской таблетки? Заглотил пилюлю и вперед, в другие измерения, неведомые нам, приземленным недоумкам?
— Алекс, ты мечтаешь закончить жизнь идиотом? — испугался за мое здоровье Сандро.
Я передернул плечами: будем идиотами, если не заполучим приз. И ты им веришь, Алекс? Я верю себе, и действительно был убежден, что УЗНАЮ, где находится дискетка. И дело было на самом деле не в призовой сумме, а в моем любопытстве. Я мог отдать жизнь, чтобы только утолить его. Можно сказать, что любознательность было моим профессиональным заболеванием, равно как и сумасшествие господина Литвяка на ниве государственного эксперимента.
Правда, методы лечения у нас разные: я сам себя напичкиваю информацией и только тогда получаю успокоение, а беднягу-cresi кормят таблетками, надеясь на общее оздоровление пациента.
Кремлевская таблетка — вот символ нашего разлагающего бытия. Реклама предлагает нам глотать эти электронные пилюли, обещая бессмертие. А какое может быть бессмертие в стране мертвых? Все эти уловки от смерти лишь приближают известный финал.
Горемыка в шкатулке, закормленный этим бессмертием, уходил в него на непродолжительное время, чтобы увидеть запредельные явления прошлого и будущего, а после возвращался в настоящее, источенный до физического изнеможения и мозговой немощи. Исследователи этого телесно-костного мешка совершали принципиальную ошибку. Они пытались извлечь информацию посторонним наблюдением, не рискуя собой и своими душами. Вот почему результата нет: тот, кто не рискует собой, тот теряет все.
А почему бы мне не рискнуть, сказал я себе и Сандро. И мой товарищ искренне испугался за мою голову, мол, мое душевное состояние тоже находится на критическом уровне.
— Вот-вот, — сказал я. — Это то, что и требуется нам.