Страница:
— Я так и думала. Подожди немного. Я передам пациента ассистенту, и мы поговорим.
Когда она вернулась, леди Лаурр с интересом спросила:
— Много у тебя пациентов?
Серые глаза подруги внимательно изучали ее.
— Мой персонал проводит восемьсот часов процедур еженедельно.
— На вашем оборудовании это просто невероятно.
Лейтенант Неслор подтвердила:
— В последние годы число пациентов растет.
Леди Глория пожала плечами и уже хотела сменить тему, как что-то ее заинтересовало.
— Что их мучает? — спросила она. — Ностальгия?
— Пожалуй, это можно назвать так, хотя у нас есть несколько специальных терминов. — Она повысила голос. — Слушай, Глория, не суди их слишком строго. У людей, работа которых не отличается разнообразием, нелегкая жизнь. Несмотря на то, что корабль велик, с каждым годом его устройства все меньше удовлетворяют экипаж.
Благородная Глория Сесилия открыла было рот, чтобы сказать, что ее работа тоже не отличается разнообразием, но вовремя поняла, что это прозвучит фальшиво, даже снисходительно.
— Не понимаю. На борту у нас есть все. Равное число мужчин и женщин, работы в достатке, продуктов тоже, а уж развлечений хватит не на одну жизнь. Прогулки под ветвями живых деревьев по берегам никогда не пересыхающих ручьев. Можно жениться и развестись, хотя, конечно, о детях говорить не приходится. Полно кавалеров и веселых девиц. У каждого своя комната, и все знают, что деньги поступают на их счета, и после экспедиции их ждет спокойная старость. — Она нахмурилась. — И потом, открытие цивилизации Пятидесяти Солнц должно оживить путешествие.
Лейтенант Неслор улыбнулась.
— Глория, дорогая, ты говоришь, как ребенок. Это хорошо для тебя и меня, учитывая наши занятия. Лично я не могу дождаться, когда увижу, как думают и действуют эти люди. Я изучила историческую литературу о делианских и неделианских роботах и вижу здесь неограниченные возможности — для себя, но не для человека, ежедневно готовящего мне обед.
Лицо первого капитана приобрело прежнюю решительность.
— Боюсь, что твоему повару придется с этим смириться. А теперь к делу. У меня двойная проблема: удержать контроль над кораблем и найти Пятьдесят Солнц. Именно в такой последовательности.
Разговор их продолжался еще довольно долго. Наконец леди Лаурр вернулась в слои апартаменты, уверенная, что ее решение обеих проблем имеет психологическое оправдание.
Неделя перемирия прошла без неожиданностей. Сразу после истечения ее последней минуты она созвала совещание капитанов отделов своего огромного корабля. Уже первые ее слова задели офицеров за живое. Этого и следовало ожидать.
— Леди и джентльмены, я полагаю, что мы должны остаться, пока не найдем эту цивилизацию, даже если нам предстоит провести здесь еще десять лет.
Капитаны переглянулись и беспокойно зашевелились. Их было тридцать, из них четыре женщины.
Благородная Глория Сесилия, Леди Лаурр из Высокорожденных Лаурров продолжала:
— Нам нужно подумать о долгосрочной стратегии. У кого есть предложения?
— Я не согласен начинать поиски, — сказал капитан Уэллес, шеф летного персонала.
Глаза первого капитана сузились. По выражению лиц остальных она догадалась, что Уэллес выражает мнение большинства, но заговорила так же бесстрастно, как и он:
— Капитан, есть способы лишения власти командующего кораблем офицера. Почему бы не использовать один из них?
Капитан Уэллес побледнел.
— Отлично, леди, — ответил он. — Я апеллирую к параграфу 492.
Ее потрясло такое быстрое принятие вызова. Она знала этот параграф, поскольку он ограничивал ее власть. Теоретически никто не знал всех указаний, описывающих мельчайшие вопросы, связанные с командованием, но она знала, что каждый ориентируется в указаниях, касающихся его самого. Когда в игру входили собственные права, каждый становился космическим юристом, не исключая и ее самой. С побледневшим лицом она слушала голос капитана Уэллеса:
— Ограничение… в обстоятельствах, оправдывающих собравшихся на совещание капитанов… большинство… две трети… первичная цель экспедиции…
На этом совещании данные обвинения выдвигались против нее впервые. «Звездный Рой» был отправлен в картографическую экспедицию, и задание было выполнено. Настаивая на изменении цели путешествия, она оказалась в поле действия этого параграфа. Подождав, пока Уэллес отложит книгу, она спросила:
— Будем голосовать?
Результат был 21:5 против нее. Четверо офицеров воздержались. Капитан Дороти Стардевант, руководящая женским обслуживающим персоналом, сказала:
— Глория, это должно было так кончиться у всех были дома. Пусть кто-нибудь другой ищет.
Первый капитан постучала карандашом жест нетерпеливый, но заговорила она спокойно:
— Параграф 492 позволяет мне действовать по усмотрению от пяти до десяти процентов времени, не более шести месяцев. Поэтому я решила: мы пробудем в Магеллановом Облаке еще шесть месяцев, используя все пути и средства локализации планет Пятидесяти Солнц.
И она начала излагать их.
3
4
Когда она вернулась, леди Лаурр с интересом спросила:
— Много у тебя пациентов?
Серые глаза подруги внимательно изучали ее.
— Мой персонал проводит восемьсот часов процедур еженедельно.
— На вашем оборудовании это просто невероятно.
Лейтенант Неслор подтвердила:
— В последние годы число пациентов растет.
Леди Глория пожала плечами и уже хотела сменить тему, как что-то ее заинтересовало.
— Что их мучает? — спросила она. — Ностальгия?
— Пожалуй, это можно назвать так, хотя у нас есть несколько специальных терминов. — Она повысила голос. — Слушай, Глория, не суди их слишком строго. У людей, работа которых не отличается разнообразием, нелегкая жизнь. Несмотря на то, что корабль велик, с каждым годом его устройства все меньше удовлетворяют экипаж.
Благородная Глория Сесилия открыла было рот, чтобы сказать, что ее работа тоже не отличается разнообразием, но вовремя поняла, что это прозвучит фальшиво, даже снисходительно.
— Не понимаю. На борту у нас есть все. Равное число мужчин и женщин, работы в достатке, продуктов тоже, а уж развлечений хватит не на одну жизнь. Прогулки под ветвями живых деревьев по берегам никогда не пересыхающих ручьев. Можно жениться и развестись, хотя, конечно, о детях говорить не приходится. Полно кавалеров и веселых девиц. У каждого своя комната, и все знают, что деньги поступают на их счета, и после экспедиции их ждет спокойная старость. — Она нахмурилась. — И потом, открытие цивилизации Пятидесяти Солнц должно оживить путешествие.
Лейтенант Неслор улыбнулась.
— Глория, дорогая, ты говоришь, как ребенок. Это хорошо для тебя и меня, учитывая наши занятия. Лично я не могу дождаться, когда увижу, как думают и действуют эти люди. Я изучила историческую литературу о делианских и неделианских роботах и вижу здесь неограниченные возможности — для себя, но не для человека, ежедневно готовящего мне обед.
Лицо первого капитана приобрело прежнюю решительность.
— Боюсь, что твоему повару придется с этим смириться. А теперь к делу. У меня двойная проблема: удержать контроль над кораблем и найти Пятьдесят Солнц. Именно в такой последовательности.
Разговор их продолжался еще довольно долго. Наконец леди Лаурр вернулась в слои апартаменты, уверенная, что ее решение обеих проблем имеет психологическое оправдание.
Неделя перемирия прошла без неожиданностей. Сразу после истечения ее последней минуты она созвала совещание капитанов отделов своего огромного корабля. Уже первые ее слова задели офицеров за живое. Этого и следовало ожидать.
— Леди и джентльмены, я полагаю, что мы должны остаться, пока не найдем эту цивилизацию, даже если нам предстоит провести здесь еще десять лет.
Капитаны переглянулись и беспокойно зашевелились. Их было тридцать, из них четыре женщины.
Благородная Глория Сесилия, Леди Лаурр из Высокорожденных Лаурров продолжала:
— Нам нужно подумать о долгосрочной стратегии. У кого есть предложения?
— Я не согласен начинать поиски, — сказал капитан Уэллес, шеф летного персонала.
Глаза первого капитана сузились. По выражению лиц остальных она догадалась, что Уэллес выражает мнение большинства, но заговорила так же бесстрастно, как и он:
— Капитан, есть способы лишения власти командующего кораблем офицера. Почему бы не использовать один из них?
Капитан Уэллес побледнел.
— Отлично, леди, — ответил он. — Я апеллирую к параграфу 492.
Ее потрясло такое быстрое принятие вызова. Она знала этот параграф, поскольку он ограничивал ее власть. Теоретически никто не знал всех указаний, описывающих мельчайшие вопросы, связанные с командованием, но она знала, что каждый ориентируется в указаниях, касающихся его самого. Когда в игру входили собственные права, каждый становился космическим юристом, не исключая и ее самой. С побледневшим лицом она слушала голос капитана Уэллеса:
— Ограничение… в обстоятельствах, оправдывающих собравшихся на совещание капитанов… большинство… две трети… первичная цель экспедиции…
На этом совещании данные обвинения выдвигались против нее впервые. «Звездный Рой» был отправлен в картографическую экспедицию, и задание было выполнено. Настаивая на изменении цели путешествия, она оказалась в поле действия этого параграфа. Подождав, пока Уэллес отложит книгу, она спросила:
— Будем голосовать?
Результат был 21:5 против нее. Четверо офицеров воздержались. Капитан Дороти Стардевант, руководящая женским обслуживающим персоналом, сказала:
— Глория, это должно было так кончиться у всех были дома. Пусть кто-нибудь другой ищет.
Первый капитан постучала карандашом жест нетерпеливый, но заговорила она спокойно:
— Параграф 492 позволяет мне действовать по усмотрению от пяти до десяти процентов времени, не более шести месяцев. Поэтому я решила: мы пробудем в Магеллановом Облаке еще шесть месяцев, используя все пути и средства локализации планет Пятидесяти Солнц.
И она начала излагать их.
3
Когда раздался сигнал тревоги: «Все по местам!», Мелтби сидел в своей кабине на борту военного корабля Пятидесяти Солнц «Атмион» и читал. Сирены молчали, значит, тревога не была боевой. Он отложил книгу и, торопливо накинув плащ, исправился на навигационную палубу. Несколько офицеров и шеф астрогации уже были на месте. Они холодно кивнули ему. Сев за стол, он вынул из кармана свои орудия труда — линейку с радиоприставкой, которая обеспечивала связь с ближайшим электронным мозгом, в данном случае, мозгом «Атмиона».
Он раскладывал карандаши и бумагу, когда весь корабль вздрогнул. Одновременно ожил громкоговоритель. Адмирал Дрехан произнес:
— Сообщение только для офицеров. Как известно, немногим более недели назад земной военный корабль «Звездный Рой» передал нам ультиматум, время которого истекло пять часов назад. Все местные власти Пятидесяти Солнц утверждают, что до сих пор не получали новых сообщений. На самом же деле три часа назад пришел второй ультиматум, содержащий неожиданную угрозу. Нам кажется, что обнародование характера этой угрозы могло бы вызвать панику. Передаем для вашего сведения содержание нового ультиматума.
После короткой паузы они услышали решительный мужской голос:
— Благородная Глория Сесилия, Леди Лаурр из Высокорожденных Лаурров, первый капитан военного корабля «Звездный Рой» вторично обращается к гражданам Пятидесяти Солнц.
Снова пауза, после которой вместо первого капитана Лаурр заговорил адмирал Дрехан:
— Меня попросили обратить ваше внимание на этот перечень титулов. Не подлежит сомнению, что враждебным кораблем руководит женщина. Разумеется, это очень демократично… что женщина командует кораблем. Это указывает на равноправие полов. Вопрос только, как она получила такую должность. Благодаря воинскому званию? Кроме того, сам факт существования общественной иерархии косвенным образом свидетельствует о тоталитарном характере системы власти в главной галактике.
Мелтби не мог с ним согласиться. Титулы выражают только то, что они значат в данной ситуации. В достопамятные периоды абсолютизма некоторые деспоты Пятидесяти Солнц называли себя «первыми слугами». Были «президенты», от прихоти которых зависела жизнь или смерть граждан, «министры», имевшие абсолютную власть, целая плеяда субъектов, официальный титул которых скрывал жестокую действительность и давал обладателю эмоциональное удовлетворение. Эти мысли Мелтби прервал голос леди Лаурр.
— Мы, — сказала Благородная Глория Сесилия, — представители земной цивилизации, с сожалением констатируем упорство правительства Пятидесяти Солнц. Мы со всей ответственностью заявляем, что вас ввели в заблуждение. Расширение земной власти на Большое Магелланово Облако принесет благополучие сообществам всех планет. Земле есть что предложить. Она гарантирует личностям легализацию основных привилегий, а сообществам основные свободы и выборность своих правительств. Земля не потерпит существования отдельного независимого государства в любом районе вселенной. Такая суверенная военная мощь могла бы ударить в сердце контролируемой человеческой расой галактики и бомбардировать ее густонаселенные планеты. Такое случалось. Вы можете догадаться, как кончили правительства, ответственные за подобные действия. От нас вам не уйти. Если нашему кораблю случайно удастся обнаружить вас сейчас, через пару лет сюда явятся десять тысяч кораблей. Мы никогда не откладываем подобных дел на потом. С нашей точки зрения безопасней уничтожить всю цивилизацию, чем допустить, чтобы она существовала, как рак, в культуре, из которой выросла. Я уверена, что нам повезет. В эту минуту мой военный корабль «Звездный Рой» отправляется в рейс через Большое Магелланово Облако. Нам потребуется несколько лет, чтобы, следуя выбранным курсом, пролететь в пятистах световых годах от каждого солнца этого скопления. По дороге мы наугад бросим бомбы космического излучения на планеты большинства звезд во всех секторах пространства. Понимая, что не добьюсь этим ваших симпатий, я объяснила, почему мы решили действовать так безжалостно. Однако еще не поздно. В любой момент правительство любой планеты может проявить добрую волю, объявив по радио о своей готовности локализовать Пятьдесят Солнц. Планета, которая заговорит первой, станет столицей Пятидесяти Солнц. Первый человек или группа людей, давшие нам ключ к положению собственной или любой другой планеты, получит в награду миллиард платиновых долларов, действительных во всей центральной галактике, или, если таково будет их желание, эквивалент в родной валюте. Не бойтесь, мой корабль может защитить вас от всех вооруженных сил Пятидесяти Солнц. А сейчас, в доказательство, что мы не шутим, мой главный астрогатор передаст данные, которые позволят вам следить за нашим полетом через Облако. — Передача резко оборвалась, и вновь заговорил адмирал Дрехан.
— Через минуту я передам эти данные астрогации, поскольку мы собираемся следить за «Звездным Роем» и результатами его акции. Однако задумаемся на минуту над содержанием речи леди Лаурр. Ее поведение, тон и выражения наводят на мысль, что она руководит очень большим кораблем. Не подумайте, что мы делаем поспешные выводы, — быстро добавил он, нет, мы рассматриваем фрагменты ее ультиматума. Она утверждает, что «Звездный Рой» сбросит бомбы космического излучения на большинство планет Облака. Допустим, она имела в виду каждую сотую планету. Даже при таком раскладе это составит несколько миллионов бомб. А наши собственные военные заводы могут создать одну бомбу космического излучения только за четыре дня. Кроме того, такому заводу нужна как минимум квадратная миля полезной площади. Далее она заявила, что ее одинокий корабль может защитить предателей от вооруженных сил Пятидесяти Солнц. Мы сейчас имеем более ста боевых кораблей, более четырехсот крейсеров и тысячу меньших кораблей. Здесь уместно вспомнить первоначальное задание «Звездного Роя» в Большом Магеллановом Облаке. Как они сами признали, он отправился в картографическую экспедицию. Наши картографические корабли — это небольшие катера из демобила. Трудно поверить, что Земля предназначила один из своих крупнейших и мощнейших кораблей для такой заурядной цели. — Адмирал сделал паузу. — Прошу всех офицеров высказать свое отношение к вышеизложенному. Для большинства из вас это все. Астрогации и Метеорологии я передам параметры, сообщенные «Звездным Роем».
Более пяти часов длилась напряженная работа над переводом координат «Звездного Роя» в систему звездной картографии, принятой на Пятидесяти Солнцах. Только тогда было определено расстояние между земным кораблем и «Атмионом». Оно составляло тысячу четыреста световых лет. Впрочем, расстояние не имело значения. Они знали расположение всех штормов в Большом Магеллановом Облаке и с легкостью рассчитали орбиту для скорости в половину светового года в минуту.
Продолжительная работа утомила Мелтби. Кончив свое дело, он вернулся в кабину и заснул. Разбудил его сигнал тревоги, и он торопливо включил обзорный экран, соединенный с командованием. Экран засветился. Это означало, что офицерам разрешено следить за развитием событий. Максимальное увеличение экрана было сосредоточено на небольшой светлой точке. Точка двигалась, но аккомодационная система удерживала ее в центре экрана. Из динамика послышался голос:
— По расчетам «Звездный Рой» находится сейчас на расстоянии около одной трети светового года. — Мелтби усмехнулся, услышав такую неточную формулировку. Диктор имел в виду, что оба корабля находятся в пределах верхних полей взаимного резонанса, вторичного явления подпространственных радиоволн, чего-то вроде приглушенного эха нижнего резонанса с практически неограниченным радиусом действия. Нельзя было с уверенностью сказать, как далеко находится земной корабль, за исключением того, что он не далее, чем в одной трети светового года. В принципе он мог находиться всего в нескольких милях от них, хотя это и было маловероятно: у них были радары для обнаружения объектов на малых расстояниях. — Наша скорость уменьшилась до десяти световых дней в минуту, — информировал голос. — Поскольку мы следуем курсом, указанным земным кораблем, и не теряем противника из виду, можно предположить, что наши скорости равны. — Это утверждение также было неточно. Можно было приблизиться, но никак не сравняться скоростью с кораблем, мчащимся быстрее света. Ошибка станет заметна сразу после разделения полей верхнего резонанса обоих кораблей. Только он это подумал, как точка на экране замерцала и погасла. Мелтби ждал, но изображение больше не появилось. Диктор невесело сказал:
— Не беспокойтесь. Меня заверили, что это временная потеря контакта.
Прошел час, но ничто не изменилось. Время от времени Мелтби поглядывал на экран, вспоминая слова адмирала Дрехана о размерах «Звездного Роя». Он понимал, что командир просто честно перечислил факты. Нужно было учитывать множество возможностей, но казалось невероятным, чтобы корабль был настолько огромен. Значит, первый капитан Лаурр блефовала. Доказательством этого должно быть количество сброшенных земным кораблем бомб.
Шесть следующих дней «Атмион» входил в поле верхнего резонанса «Звездного Роя». Каждый раз контакт держали, пока было можно. После чего, проверив курс неприятельского корабля, изучали соседние планеты. Только на одной они наткнулись на следы уничтожения. Да и то, бомбу, наверное, плохо нацелили, и она ударила во внешнюю планету, слишком удаленную от своего солнца, чтобы можно было говорить о какой-либо жизни. Теперь на планете кипело пекло ядерной реакции, сжигающей скальную скорлупу и вгрызающейся в металлическое ядро. Зрелище это не испугало команду «Атмиона». Вероятность того, что одна бомба из ста попадает в населенную планету, была настолько близка к нулю, что цифрой после запятой можно было пренебречь. На шестой день экран в кабине Мелтби ожил, и на нем появилось лицо адмирала Дрехана.
— Капитан Мелтби, прошу явиться ко мне.
— Слушаюсь, сэр, — Мелтби не медлил ни секунды.
Несущий службу адъютант кивнул ему и пропустил в кабину Дрехана. Мелтби застал командующего за столом. Адмирал изучал радиограмму. Увидев капитана, он положил документ текстом вниз и указал Мелтби на кресло напротив себя.
— Капитан, каково ваше положение среди гибридников?
Вот они и подошли к сути дела. Страха у Мелтби не было. Он смотрел на адмирала, изобразив на лице беспокойство, и видел перед собой делианина в самом расцвете сил.
— Я сам точно не знаю, как они ко мне относятся, — сказал Мелтби. — Думаю, примерно как к предателю. Каждый раз, когда они обращаются ко мне, о чем я всегда докладываю начальству, я склоняю их к политике объединения и смирения.
— Что гибридники думают об этом деле? — спросил адмирал.
— Я могу только предполагать. Мои контакты слишком слабы.
— И все же, вы хоть что-то знаете?
— Насколько мне известно, — ответил Мелтби, — меньшинство считает, что Земля найдет Пятьдесят Солнц раньше или позже и, значит, говорят они, нужно пользоваться случаем. Большинству же надоела жизнь в подземельях, и они решительно за взаимодействие с Пятьюдесятью Солнцами.
— Какое большинство?
— Четыре к одному, — Мелтби солгал, не моргнув глазом. Зато Дрехан явно колебался.
— А может случиться, что меньшинство начнет действовать?
— Они хотели бы, но не могут. Так меня заверяли, — быстро сказал Мелтби.
— Почему?
— Среди них нет настоящих метеорологов.
Это тоже было ложью. Проблема выходила за пределы чьихлибо способностей и заключалась в том, что Хансон хотел прийти к власти легальным способом. Пока он верит, что это ему удастся, он не возьмет ее силой. Так донесла Мелтби его служба. На этой информации он и создавал тончайшую паутину правды и лжи.
Дрехан задумался над тем, что услышал, потом сказал:
— Последний ультиматум обеспокоил правительство тем, что создает идеальную возможность для гибридников. Одним ходом они могут получить то, за что сражались в прошлом поколении. Достаточно просто выдать нас. — К этому Мелтби ничего не мог добавить, кроме своей версии предыдущей лжи.
— По-моему, результат голосования достаточно точно характеризует настроения гибридников.
Наступила пауза, и Мелтби задумался, в чем истинная цель этого разговора. Не собирались же они поверить ему на слово. Дрехан откашлялся.
— Капитан, я много слышал о так называемом двойном разуме гибридников, но никто не мог сказать мне, в чем он заключается. Вы можете объяснить это?
— Собственно, это не имеет значения, — Мелтби спокойно солгал в третий раз. — Думаю, эта боязнь, рожденная во время войны, связана с ожесточением последних схваток. Вы знаете, как выглядит нормальный мозг: неисчислимые клетки, где каждая соединена с соседними. На этом уровне мозг гибридника ничем не отличается от вашего. Спускаясь же на уровень ниже, мы находим в каждой клетке гибридника цепочки длинных двойных молекул. Ваши не соединены в пары, его — соединены.
— Но что это дает?
— Делианскую сопротивляемость попыткам сломить волю и неделианские возможности творческого труда.
— Это все?
— Это все, что я знаю, сэр, — продолжал свою игру Мелтби.
— А что с парализующим гипнозом, которым они якобы обладают? Никто точно не знает, как он действует.
— Полагаю, — ответил Мелтби, — они использовали гипнотизирующие аппараты, но это уже совсем другое дело. Неизвестное часто вызывает страх.
Похоже было, что Дрехан принял решение. Он вручил радиограмму Мелтби.
— Это тебе, — сказал он. — Если это шифр, то мы не смогли его прочесть.
Действительно, это был шифр. Мелтби понял его с первого взгляда. Так вот в чем было дело. Сообщение гласило: «Капитану Питеру Мелтби, военный корабль „Атмион“. Совет гибридников благодарит за посредничество в переговорах с правительством Пятидесяти Солнц. Договоренность будет полностью соблюдена. Гибридники хотят получить обещанные привилегии». Подписи не было. Значит, подпространственные передатчики «Атмиона» послали подписанную его именем просьбу. Придется сделать вид, что он ничего не понял.
— Я вижу, что здесь нет подписи. Ее опустили сознательно? — сказал он, как будто это действительно его интересовало.
Адмирал Дрехан выглядел разочарованным.
— Ты думаешь так же, как и я.
На мгновенье Мелтби стало жаль адмирала. Ни один делианин никогда не смог бы разгадать шифра этой депеши. Прочесть ее можно было только имея два разума, привыкших сотрудничать. Обучение этому проводилось так рано, что Мелтби успел пройти его, прежде чем был схвачен двадцать лет назад. Суть сообщения заключалась в предупреждении, что меньшинство гибридников заявило о намерении установить контакт со «Звездным Роем» и уже неделю ведет кампанию для получения поддержки. Заявили они и о том, что привилегии получат лишь те, кто пойдет с ними.
Ему нужно было явиться туда — лично. Но как? Его зрачки слегка расширились, когда он понял, что есть только одно доступное транспортное средство — корабль. Мелтби понял, что должен это сделать.
Он напряг мышцы по делианскому способу. Мгновенно оба разума его стали достаточно сильны и почувствовали близость чужой воли. Он подождал, пока чувство это станет частью его существа, и подумал: пустота! Мгновенье он не допускал к своим разумам мыслей, потом поднялся. Адмирал Дрехан тоже встал, точно так же, теми же самыми движениями, как будто мозг Мелтби двигал его мышцами. Да так оно и было. Адмирал подошел к пульту управления и коснулся переключателя.
— Машинное отделение, — сказал он и отдал приказ, поставивший «Атмион» на курс, который должен был привести его к тайной столице гибридников.
Он раскладывал карандаши и бумагу, когда весь корабль вздрогнул. Одновременно ожил громкоговоритель. Адмирал Дрехан произнес:
— Сообщение только для офицеров. Как известно, немногим более недели назад земной военный корабль «Звездный Рой» передал нам ультиматум, время которого истекло пять часов назад. Все местные власти Пятидесяти Солнц утверждают, что до сих пор не получали новых сообщений. На самом же деле три часа назад пришел второй ультиматум, содержащий неожиданную угрозу. Нам кажется, что обнародование характера этой угрозы могло бы вызвать панику. Передаем для вашего сведения содержание нового ультиматума.
После короткой паузы они услышали решительный мужской голос:
— Благородная Глория Сесилия, Леди Лаурр из Высокорожденных Лаурров, первый капитан военного корабля «Звездный Рой» вторично обращается к гражданам Пятидесяти Солнц.
Снова пауза, после которой вместо первого капитана Лаурр заговорил адмирал Дрехан:
— Меня попросили обратить ваше внимание на этот перечень титулов. Не подлежит сомнению, что враждебным кораблем руководит женщина. Разумеется, это очень демократично… что женщина командует кораблем. Это указывает на равноправие полов. Вопрос только, как она получила такую должность. Благодаря воинскому званию? Кроме того, сам факт существования общественной иерархии косвенным образом свидетельствует о тоталитарном характере системы власти в главной галактике.
Мелтби не мог с ним согласиться. Титулы выражают только то, что они значат в данной ситуации. В достопамятные периоды абсолютизма некоторые деспоты Пятидесяти Солнц называли себя «первыми слугами». Были «президенты», от прихоти которых зависела жизнь или смерть граждан, «министры», имевшие абсолютную власть, целая плеяда субъектов, официальный титул которых скрывал жестокую действительность и давал обладателю эмоциональное удовлетворение. Эти мысли Мелтби прервал голос леди Лаурр.
— Мы, — сказала Благородная Глория Сесилия, — представители земной цивилизации, с сожалением констатируем упорство правительства Пятидесяти Солнц. Мы со всей ответственностью заявляем, что вас ввели в заблуждение. Расширение земной власти на Большое Магелланово Облако принесет благополучие сообществам всех планет. Земле есть что предложить. Она гарантирует личностям легализацию основных привилегий, а сообществам основные свободы и выборность своих правительств. Земля не потерпит существования отдельного независимого государства в любом районе вселенной. Такая суверенная военная мощь могла бы ударить в сердце контролируемой человеческой расой галактики и бомбардировать ее густонаселенные планеты. Такое случалось. Вы можете догадаться, как кончили правительства, ответственные за подобные действия. От нас вам не уйти. Если нашему кораблю случайно удастся обнаружить вас сейчас, через пару лет сюда явятся десять тысяч кораблей. Мы никогда не откладываем подобных дел на потом. С нашей точки зрения безопасней уничтожить всю цивилизацию, чем допустить, чтобы она существовала, как рак, в культуре, из которой выросла. Я уверена, что нам повезет. В эту минуту мой военный корабль «Звездный Рой» отправляется в рейс через Большое Магелланово Облако. Нам потребуется несколько лет, чтобы, следуя выбранным курсом, пролететь в пятистах световых годах от каждого солнца этого скопления. По дороге мы наугад бросим бомбы космического излучения на планеты большинства звезд во всех секторах пространства. Понимая, что не добьюсь этим ваших симпатий, я объяснила, почему мы решили действовать так безжалостно. Однако еще не поздно. В любой момент правительство любой планеты может проявить добрую волю, объявив по радио о своей готовности локализовать Пятьдесят Солнц. Планета, которая заговорит первой, станет столицей Пятидесяти Солнц. Первый человек или группа людей, давшие нам ключ к положению собственной или любой другой планеты, получит в награду миллиард платиновых долларов, действительных во всей центральной галактике, или, если таково будет их желание, эквивалент в родной валюте. Не бойтесь, мой корабль может защитить вас от всех вооруженных сил Пятидесяти Солнц. А сейчас, в доказательство, что мы не шутим, мой главный астрогатор передаст данные, которые позволят вам следить за нашим полетом через Облако. — Передача резко оборвалась, и вновь заговорил адмирал Дрехан.
— Через минуту я передам эти данные астрогации, поскольку мы собираемся следить за «Звездным Роем» и результатами его акции. Однако задумаемся на минуту над содержанием речи леди Лаурр. Ее поведение, тон и выражения наводят на мысль, что она руководит очень большим кораблем. Не подумайте, что мы делаем поспешные выводы, — быстро добавил он, нет, мы рассматриваем фрагменты ее ультиматума. Она утверждает, что «Звездный Рой» сбросит бомбы космического излучения на большинство планет Облака. Допустим, она имела в виду каждую сотую планету. Даже при таком раскладе это составит несколько миллионов бомб. А наши собственные военные заводы могут создать одну бомбу космического излучения только за четыре дня. Кроме того, такому заводу нужна как минимум квадратная миля полезной площади. Далее она заявила, что ее одинокий корабль может защитить предателей от вооруженных сил Пятидесяти Солнц. Мы сейчас имеем более ста боевых кораблей, более четырехсот крейсеров и тысячу меньших кораблей. Здесь уместно вспомнить первоначальное задание «Звездного Роя» в Большом Магеллановом Облаке. Как они сами признали, он отправился в картографическую экспедицию. Наши картографические корабли — это небольшие катера из демобила. Трудно поверить, что Земля предназначила один из своих крупнейших и мощнейших кораблей для такой заурядной цели. — Адмирал сделал паузу. — Прошу всех офицеров высказать свое отношение к вышеизложенному. Для большинства из вас это все. Астрогации и Метеорологии я передам параметры, сообщенные «Звездным Роем».
Более пяти часов длилась напряженная работа над переводом координат «Звездного Роя» в систему звездной картографии, принятой на Пятидесяти Солнцах. Только тогда было определено расстояние между земным кораблем и «Атмионом». Оно составляло тысячу четыреста световых лет. Впрочем, расстояние не имело значения. Они знали расположение всех штормов в Большом Магеллановом Облаке и с легкостью рассчитали орбиту для скорости в половину светового года в минуту.
Продолжительная работа утомила Мелтби. Кончив свое дело, он вернулся в кабину и заснул. Разбудил его сигнал тревоги, и он торопливо включил обзорный экран, соединенный с командованием. Экран засветился. Это означало, что офицерам разрешено следить за развитием событий. Максимальное увеличение экрана было сосредоточено на небольшой светлой точке. Точка двигалась, но аккомодационная система удерживала ее в центре экрана. Из динамика послышался голос:
— По расчетам «Звездный Рой» находится сейчас на расстоянии около одной трети светового года. — Мелтби усмехнулся, услышав такую неточную формулировку. Диктор имел в виду, что оба корабля находятся в пределах верхних полей взаимного резонанса, вторичного явления подпространственных радиоволн, чего-то вроде приглушенного эха нижнего резонанса с практически неограниченным радиусом действия. Нельзя было с уверенностью сказать, как далеко находится земной корабль, за исключением того, что он не далее, чем в одной трети светового года. В принципе он мог находиться всего в нескольких милях от них, хотя это и было маловероятно: у них были радары для обнаружения объектов на малых расстояниях. — Наша скорость уменьшилась до десяти световых дней в минуту, — информировал голос. — Поскольку мы следуем курсом, указанным земным кораблем, и не теряем противника из виду, можно предположить, что наши скорости равны. — Это утверждение также было неточно. Можно было приблизиться, но никак не сравняться скоростью с кораблем, мчащимся быстрее света. Ошибка станет заметна сразу после разделения полей верхнего резонанса обоих кораблей. Только он это подумал, как точка на экране замерцала и погасла. Мелтби ждал, но изображение больше не появилось. Диктор невесело сказал:
— Не беспокойтесь. Меня заверили, что это временная потеря контакта.
Прошел час, но ничто не изменилось. Время от времени Мелтби поглядывал на экран, вспоминая слова адмирала Дрехана о размерах «Звездного Роя». Он понимал, что командир просто честно перечислил факты. Нужно было учитывать множество возможностей, но казалось невероятным, чтобы корабль был настолько огромен. Значит, первый капитан Лаурр блефовала. Доказательством этого должно быть количество сброшенных земным кораблем бомб.
Шесть следующих дней «Атмион» входил в поле верхнего резонанса «Звездного Роя». Каждый раз контакт держали, пока было можно. После чего, проверив курс неприятельского корабля, изучали соседние планеты. Только на одной они наткнулись на следы уничтожения. Да и то, бомбу, наверное, плохо нацелили, и она ударила во внешнюю планету, слишком удаленную от своего солнца, чтобы можно было говорить о какой-либо жизни. Теперь на планете кипело пекло ядерной реакции, сжигающей скальную скорлупу и вгрызающейся в металлическое ядро. Зрелище это не испугало команду «Атмиона». Вероятность того, что одна бомба из ста попадает в населенную планету, была настолько близка к нулю, что цифрой после запятой можно было пренебречь. На шестой день экран в кабине Мелтби ожил, и на нем появилось лицо адмирала Дрехана.
— Капитан Мелтби, прошу явиться ко мне.
— Слушаюсь, сэр, — Мелтби не медлил ни секунды.
Несущий службу адъютант кивнул ему и пропустил в кабину Дрехана. Мелтби застал командующего за столом. Адмирал изучал радиограмму. Увидев капитана, он положил документ текстом вниз и указал Мелтби на кресло напротив себя.
— Капитан, каково ваше положение среди гибридников?
Вот они и подошли к сути дела. Страха у Мелтби не было. Он смотрел на адмирала, изобразив на лице беспокойство, и видел перед собой делианина в самом расцвете сил.
— Я сам точно не знаю, как они ко мне относятся, — сказал Мелтби. — Думаю, примерно как к предателю. Каждый раз, когда они обращаются ко мне, о чем я всегда докладываю начальству, я склоняю их к политике объединения и смирения.
— Что гибридники думают об этом деле? — спросил адмирал.
— Я могу только предполагать. Мои контакты слишком слабы.
— И все же, вы хоть что-то знаете?
— Насколько мне известно, — ответил Мелтби, — меньшинство считает, что Земля найдет Пятьдесят Солнц раньше или позже и, значит, говорят они, нужно пользоваться случаем. Большинству же надоела жизнь в подземельях, и они решительно за взаимодействие с Пятьюдесятью Солнцами.
— Какое большинство?
— Четыре к одному, — Мелтби солгал, не моргнув глазом. Зато Дрехан явно колебался.
— А может случиться, что меньшинство начнет действовать?
— Они хотели бы, но не могут. Так меня заверяли, — быстро сказал Мелтби.
— Почему?
— Среди них нет настоящих метеорологов.
Это тоже было ложью. Проблема выходила за пределы чьихлибо способностей и заключалась в том, что Хансон хотел прийти к власти легальным способом. Пока он верит, что это ему удастся, он не возьмет ее силой. Так донесла Мелтби его служба. На этой информации он и создавал тончайшую паутину правды и лжи.
Дрехан задумался над тем, что услышал, потом сказал:
— Последний ультиматум обеспокоил правительство тем, что создает идеальную возможность для гибридников. Одним ходом они могут получить то, за что сражались в прошлом поколении. Достаточно просто выдать нас. — К этому Мелтби ничего не мог добавить, кроме своей версии предыдущей лжи.
— По-моему, результат голосования достаточно точно характеризует настроения гибридников.
Наступила пауза, и Мелтби задумался, в чем истинная цель этого разговора. Не собирались же они поверить ему на слово. Дрехан откашлялся.
— Капитан, я много слышал о так называемом двойном разуме гибридников, но никто не мог сказать мне, в чем он заключается. Вы можете объяснить это?
— Собственно, это не имеет значения, — Мелтби спокойно солгал в третий раз. — Думаю, эта боязнь, рожденная во время войны, связана с ожесточением последних схваток. Вы знаете, как выглядит нормальный мозг: неисчислимые клетки, где каждая соединена с соседними. На этом уровне мозг гибридника ничем не отличается от вашего. Спускаясь же на уровень ниже, мы находим в каждой клетке гибридника цепочки длинных двойных молекул. Ваши не соединены в пары, его — соединены.
— Но что это дает?
— Делианскую сопротивляемость попыткам сломить волю и неделианские возможности творческого труда.
— Это все?
— Это все, что я знаю, сэр, — продолжал свою игру Мелтби.
— А что с парализующим гипнозом, которым они якобы обладают? Никто точно не знает, как он действует.
— Полагаю, — ответил Мелтби, — они использовали гипнотизирующие аппараты, но это уже совсем другое дело. Неизвестное часто вызывает страх.
Похоже было, что Дрехан принял решение. Он вручил радиограмму Мелтби.
— Это тебе, — сказал он. — Если это шифр, то мы не смогли его прочесть.
Действительно, это был шифр. Мелтби понял его с первого взгляда. Так вот в чем было дело. Сообщение гласило: «Капитану Питеру Мелтби, военный корабль „Атмион“. Совет гибридников благодарит за посредничество в переговорах с правительством Пятидесяти Солнц. Договоренность будет полностью соблюдена. Гибридники хотят получить обещанные привилегии». Подписи не было. Значит, подпространственные передатчики «Атмиона» послали подписанную его именем просьбу. Придется сделать вид, что он ничего не понял.
— Я вижу, что здесь нет подписи. Ее опустили сознательно? — сказал он, как будто это действительно его интересовало.
Адмирал Дрехан выглядел разочарованным.
— Ты думаешь так же, как и я.
На мгновенье Мелтби стало жаль адмирала. Ни один делианин никогда не смог бы разгадать шифра этой депеши. Прочесть ее можно было только имея два разума, привыкших сотрудничать. Обучение этому проводилось так рано, что Мелтби успел пройти его, прежде чем был схвачен двадцать лет назад. Суть сообщения заключалась в предупреждении, что меньшинство гибридников заявило о намерении установить контакт со «Звездным Роем» и уже неделю ведет кампанию для получения поддержки. Заявили они и о том, что привилегии получат лишь те, кто пойдет с ними.
Ему нужно было явиться туда — лично. Но как? Его зрачки слегка расширились, когда он понял, что есть только одно доступное транспортное средство — корабль. Мелтби понял, что должен это сделать.
Он напряг мышцы по делианскому способу. Мгновенно оба разума его стали достаточно сильны и почувствовали близость чужой воли. Он подождал, пока чувство это станет частью его существа, и подумал: пустота! Мгновенье он не допускал к своим разумам мыслей, потом поднялся. Адмирал Дрехан тоже встал, точно так же, теми же самыми движениями, как будто мозг Мелтби двигал его мышцами. Да так оно и было. Адмирал подошел к пульту управления и коснулся переключателя.
— Машинное отделение, — сказал он и отдал приказ, поставивший «Атмион» на курс, который должен был привести его к тайной столице гибридников.
4
Первый капитан Лаурр прочла решение о «снятии с должности», и ее охватила ярость. Долгое время она сидела, сжав кулаки, наконец соединилась с капитаном Уэллесом. Лицо офицера замерло при виде женщины.
— Капитан, — сказала она с обидой, — я как раз прочла этот ваш документ с двадцатью четырьмя подписями.
— Полагаю, он отвечает уставу? — сухо спросил он.
— О, да, в этом у меня нет сомнений, — она только на мгновение потеряла контроль над собой. — Капитан, откуда эта отчаянная решимость немедленно вернуться домой? Жизнь — это нечто большее, чем устав. Перед нами открываются великие перспективы, неужели вы этого не понимаете?
— Благородная леди, — последовал холодный ответ. — Я вас очень уважаю. У вас огромные способности к руководству, но в то же время склонность к навязыванию своей воли. Вас удивляет и обижает, если другие думают иначе. Вы так часто правы, что вообще не верите в возможность совершения ошибки. Именно поэтому на нашем корабле тридцать капитанов, служащих вам советом, и при необходимости они могут, согласно уставу, снять вас с должности. Поверьте, все мы вас любим, но знаем и свои обязанности перед экипажем.
— Но вы же неправы! Мы можем заставить эту цивилизацию открыться… Капитан, — сказала она после паузы, — не могли бы вы один — единственный раз стать на мою сторону?
Она обратилась к нему с личной просьбой и почти тут же пожалела об этом. Ее просьба разрядила напряжение, он вдруг начал смеяться, попытался сдержать себя, но все было напрасно.
— Простите, — выдавил он. — Простите, ради бога.
— Что тут смешного?
Он, наконец, справился с собой.
— Снова «один-единственный раз». Леди Лаурр, неужели вы не помните ни одной из своих предыдущих просьб?
— Может, это и случилось пару раз… — осторожно сказала она, пытаясь вспомнить.
— Я не считал, — сказал капитан Уэллес, — но ошибусь не намного, если скажу, что за время экспедиции вы обращались к нам приватно или как первый капитан раз сто, и всегда с просьбой поддержать какой-нибудь ваш замысел. Но в этот, один-единственный раз закон будет применен против вас. И вы чувствуете себя обиженной этим.
— Я не обижена, я… — она замолчала. — Вижу, этот разговор ни к чему не ведет. По какой-то причине вы решили, что шесть месяцев это вечность.
— Дело не во времени, а в цели. Вы слепо верите, что можно найти Пятьдесят Солнц, разбросанных среди ста миллионов других. Вероятность же этого один к двум миллионам. Если вы этого не видите, мы вынуждены снять вас с должности, невзирая на наше личное к вам отношение.
Первый капитан чувствовала, что теряет почву под ногами. Спор приобретал невыгодный для нее оборот. Нужно было более детально представить свои аргументы.
— Капитан, — медленно сказала она, — это не математическая проблема. Если бы мы надеялись только на этот шанс, ваша позиция была бы непоколебима. Но наша надежда — психология.
— Те из нас, кто подписал решение, сделали это не с легким сердцем. Мы рассматривали и психологический аспект дела, — невозмутимо ответил капитан Уэллес.
— На каком же основании пренебрегли им? От невежества? — слова прозвучали довольно резко, и капитан Лаурр заметила, что собеседник раздражен. Голос капитана Уэллеса зазвучал официально.
— Мы с беспокойством отметили у вас склонность прислушиваться только к мнению лейтенанта Неслор. Ваши беседы с ней всегда тайна. Мы никогда не знаем, о чем вы говорите, и можем судить об этом только по вашим поступкам.
Это замечание поразило ее.
— Признаться, никогда не думала об этом так. Я просто обращалась к главному психологу корабля, кстати, это предусмотрено уставом, — попыталась она защищаться. Капитан Уэллес не обратил на это внимания.
— Если мнение лейтенанта Неслор так ценно, она должна стать капитаном и иметь возможность предоставлять нам слово. — Он пожал плечами и прежде, чем она успела открыть рот, добавил: — Не говорите, что сделаете это немедленно. Даже если никто не будет против, для такого перевода нужен месяц, после чего новый капитан еще два месяца изучает процедуру на собраниях, не принимая участия в обсуждении.
— Вы не согласны на эти три месяца отсрочки? — мрачно спросила леди Лаурр.
— Нет.
— А если решить этот вопрос, минуя уставную процедуру?
— Только при срочной необходимости. Но это просто ваш каприз — поиски пропавшей цивилизации. Ее будет искать, и со временем найдет, специально отправленная экспедиция.
— Капитан, — сказала она с обидой, — я как раз прочла этот ваш документ с двадцатью четырьмя подписями.
— Полагаю, он отвечает уставу? — сухо спросил он.
— О, да, в этом у меня нет сомнений, — она только на мгновение потеряла контроль над собой. — Капитан, откуда эта отчаянная решимость немедленно вернуться домой? Жизнь — это нечто большее, чем устав. Перед нами открываются великие перспективы, неужели вы этого не понимаете?
— Благородная леди, — последовал холодный ответ. — Я вас очень уважаю. У вас огромные способности к руководству, но в то же время склонность к навязыванию своей воли. Вас удивляет и обижает, если другие думают иначе. Вы так часто правы, что вообще не верите в возможность совершения ошибки. Именно поэтому на нашем корабле тридцать капитанов, служащих вам советом, и при необходимости они могут, согласно уставу, снять вас с должности. Поверьте, все мы вас любим, но знаем и свои обязанности перед экипажем.
— Но вы же неправы! Мы можем заставить эту цивилизацию открыться… Капитан, — сказала она после паузы, — не могли бы вы один — единственный раз стать на мою сторону?
Она обратилась к нему с личной просьбой и почти тут же пожалела об этом. Ее просьба разрядила напряжение, он вдруг начал смеяться, попытался сдержать себя, но все было напрасно.
— Простите, — выдавил он. — Простите, ради бога.
— Что тут смешного?
Он, наконец, справился с собой.
— Снова «один-единственный раз». Леди Лаурр, неужели вы не помните ни одной из своих предыдущих просьб?
— Может, это и случилось пару раз… — осторожно сказала она, пытаясь вспомнить.
— Я не считал, — сказал капитан Уэллес, — но ошибусь не намного, если скажу, что за время экспедиции вы обращались к нам приватно или как первый капитан раз сто, и всегда с просьбой поддержать какой-нибудь ваш замысел. Но в этот, один-единственный раз закон будет применен против вас. И вы чувствуете себя обиженной этим.
— Я не обижена, я… — она замолчала. — Вижу, этот разговор ни к чему не ведет. По какой-то причине вы решили, что шесть месяцев это вечность.
— Дело не во времени, а в цели. Вы слепо верите, что можно найти Пятьдесят Солнц, разбросанных среди ста миллионов других. Вероятность же этого один к двум миллионам. Если вы этого не видите, мы вынуждены снять вас с должности, невзирая на наше личное к вам отношение.
Первый капитан чувствовала, что теряет почву под ногами. Спор приобретал невыгодный для нее оборот. Нужно было более детально представить свои аргументы.
— Капитан, — медленно сказала она, — это не математическая проблема. Если бы мы надеялись только на этот шанс, ваша позиция была бы непоколебима. Но наша надежда — психология.
— Те из нас, кто подписал решение, сделали это не с легким сердцем. Мы рассматривали и психологический аспект дела, — невозмутимо ответил капитан Уэллес.
— На каком же основании пренебрегли им? От невежества? — слова прозвучали довольно резко, и капитан Лаурр заметила, что собеседник раздражен. Голос капитана Уэллеса зазвучал официально.
— Мы с беспокойством отметили у вас склонность прислушиваться только к мнению лейтенанта Неслор. Ваши беседы с ней всегда тайна. Мы никогда не знаем, о чем вы говорите, и можем судить об этом только по вашим поступкам.
Это замечание поразило ее.
— Признаться, никогда не думала об этом так. Я просто обращалась к главному психологу корабля, кстати, это предусмотрено уставом, — попыталась она защищаться. Капитан Уэллес не обратил на это внимания.
— Если мнение лейтенанта Неслор так ценно, она должна стать капитаном и иметь возможность предоставлять нам слово. — Он пожал плечами и прежде, чем она успела открыть рот, добавил: — Не говорите, что сделаете это немедленно. Даже если никто не будет против, для такого перевода нужен месяц, после чего новый капитан еще два месяца изучает процедуру на собраниях, не принимая участия в обсуждении.
— Вы не согласны на эти три месяца отсрочки? — мрачно спросила леди Лаурр.
— Нет.
— А если решить этот вопрос, минуя уставную процедуру?
— Только при срочной необходимости. Но это просто ваш каприз — поиски пропавшей цивилизации. Ее будет искать, и со временем найдет, специально отправленная экспедиция.