Страница:
Два незнакомца энергично передвигались по неровной почве. У них было по четыре крупных, далеко отстоящих друг от друга конечности, но передвижение обеспечивалось всего двумя. Их скафандры Райлат посчитал превосходно сделанными, но нефункционально кокетливыми: рабочих органов на виду не было, а скрывающие их панели — это неизбежный лишний вес.
— Смотри, как легко бегут, — заметил он. — Сразу видно — они с большой тяжелой планеты.
Когда соляриане приблизились, Райлат знаками пригласил их в палатку. Акайро уже запустил тепловой конвертор — как побочный продукт, он выдавал атмосферу, привычную для олиттранцев, так что они открыли головные отсеки скафандров.
Более крупный солярианин, пользуясь знаками Галактического Кода, выразил одобрение устройству палатки. Его скафандр заканчивался сверху шарообразной конструкцией, частично пропускавшей свет, и сквозь нее Райлат разглядел часть существа, которую посчитал лицом.
На ней было несколько рудиментарных органов, но ничего похожего на пищевые конечности. «Как же он питается?» — подивился Райлат. Единственная пара глаз сидела в углублениях и, судя по всему, не могла даже выдвигаться.
«Ну и раса, — восхитился Райлат, — так далеко уйти с такой анатомией! Оборудование у них, мягко говоря, на хуже нашего. Видимо, их выручает редкостное развитие интеллекта…»
— О чем он спрашивает? — подумал ему Акайро, глядя, как товарищ обменивается кодовыми знаками с солярианином.
— Удивился, как быстро мы развернули палатку, и спросил, что такое тепловой конвертор.
— Наверное, у них таких нет.
— Не похоже. Как только я объяснил принцип получения любого вещества в качестве побочного продукта, они сразу потеряли к нему интерес.
— А как они себя обозначают?
Райлат проделал передней конечностью серию жестов, солярианин ответил тем же.
— Этот, с оранжевой шерстью наверху, называет себя «Мастер оболочек» или, пожалуй, точнее — «Ткач» [1]. А второй, насколько я понял, зовется «Сильная верхняя конечность» [2].
Райлат снова занялся разговором с оранжевошерстым солярианином. Его менее крупный товарищ тем временем обходил палатку. Он заинтересовался системой поддержки купола за счет внутреннего давления и неуклюжими жестами дал понять Акайро свое одобрение простой, но эффективной конструкции дверного шлюза. На конвертор он больше не обращал внимания: видимо, понял его устройство после первого же объяснения.
В разговоре выяснилось, что соляриане тоже дышат кислородом, но им требуется гораздо более плотная атмосфера, чем хозяевам. Занимались они, насколько понял Райлат, в основном, торговлей. Когда он сказал Ткачу, что экспедиция у них чисто исследовательская, тот предложил все же обменяться сувенирами.
— Может, они знают такие планеты, какие нам нужны? — подумал Райлату Акайро.
— Неразумно проявлять чрезмерное любопытство. Если мы дадим понять, насколько это для нас важно, они могут запросить за информацию немыслимую цену.
— Это же неэтично! — возмутился Акайро.
Райлат промыслил ему глупую свежевылупившуюся личинку и добавил, что Акайро всегда был склонен чересчур доверяться пришельцам.
— Сначала полезно как следует узнать друг друга, — поучал он, — а потом уж беспокоиться об этике. Кстати, Ткач приглашает нас на корабль. Надо познакомиться с ними поближе.
Из палатки выбирались по одному — громоздким солярианам это удавалось не без труда. Зато на пути к кораблю они вежливо придерживали шаг, стараясь не отрываться от олиттранцев.
Оборудование солярианского корабля производило столь же приятное впечатление, как и скафандры его владельцев. В помещении, куда пригласили гостей, все говорило о высокой технической культуре. Райлата поразила роскошь планировки: пилотские отсеки располагались отдельно от жилых.
— Да, — подумал он, — они же торговцы, значит, могут позволить себе не экономить корабельный объем!
— Что он говорит? — спросил Акайро, следя за быстродвижущимися конечностями Ткача.
— Приглашает посмотреть образцы груза. Боюсь, он все еще думает, что мы собираемся с ними торговать.
Отказываться было бы невежливо, и они пошли вслед за рыжешерстым в соседнее помещение. Тот начал демонстрировать товары.
Олиттранцы отметили, что соляриане предлагали в основном точные приборы и устройства, тогда как в отсеках, где они хранили приобретенное, было очень много минералов.
С непонятной гордостью Ткач показал им крупные друзы белого углерода и небольшие порции нескольких тяжелых элементов. Те, что излучали свободную энергию, были упакованы в тяжелые контейнеры.
Райлат не удивился. Он и сам однажды серьезно попортил свое прочное покрытие, оставив возле палатки слишком много урана — побочного продукта тепловой конверсии. А соляриане без скафандров выглядели очень тонкокожими. Прямо сквозь оболочку Ткача просматривались разветвления его кровеносной системы.
— Тут для нас нет ничего интересного, — подумал Райлат.
— Верно, — согласился Акайро. — Инструменты у них прекрасной работы, но и наши хорошо нам служат. А уж минералов-то можно наделать сколько угодно!
— Ну, этого я им не скажу, — решил Райлат.
— А что?
— Ну… по-моему, это невежливо.
И он передал Ткачу, что им пора возвращаться — проверить механизмы корабля и пополнить запасы в скафандрах.
Проходя через жилой отсек, Райлат повел одним глазом на плоский кусок пластика, на котором меньший солярианин расставлял пищу и жидкости. Мимоходом он отметил, что пища состоит из чего-то явно синтетического и чего-то, очень похожего на овощи. На одной из круглых подставок лежали белые необработанные стебельки с зелеными листьями.
Райлат вдруг сообразил, что это могут быть сырые, недавно выросшие овощи, он резко перевел на них второй глаз.
Недавно выросшие!
Это открытие его потрясло. Прежде, чем он успел овладеть собой, глазные отростки вытянулись наполовину и ходильные ноги почти сложились, так что Райлат прижался к полу.
Акайро, конечно, заметил эту реакцию — пережиток древних времен, когда лучшей защитой для их предков было припасть к земле и положиться на крепость своего мощного панциря.
— В чем дело? — спросил он встревоженно.
— Посмотри на их пищу!
Акайро глянул — теперь у него уже дернулись глаза.
— Свежие растения! Скорее спроси, где они их взяли!
Райлат с трудом овладел собой. Рыжешерстый Ткач уже повернул голову к замешкавшимся олиттранцам. Оба его глаза синхронно двигались, настраиваясь то на одного, то на другого. Он явно заинтересовался.
— Перестань пялиться! — приказал Райлат. — И пошли! Он заметил нашу реакцию.
— Ради потомства! — настаивал Акайро. — Спроси, где он их взял! СПРОСИ!
— Позже! — сурово подумал ему Райлат, решительно направляясь к выходу.
Акайро раздраженно подпрыгивал на ходу, целых три его глаза были устремлены назад — на растения.
— Не будь дураком! упорствовал он. — Ты что, не понимаешь, что это для нас значит? У нас мор сгубил все растения, планета на грани голода, а ты тут сцены разыгрываешь!
— Твой сарказм не ко времени, — отбивался Райлат. — Я не хуже тебя знаю, зачем нас послали, зато больше твоего слышал о торговых цивилизациях. И я знаю, что делаю!
— Ты уверен?
— Абсолютно! Сейчас же прекрати изображать слабоумного и следуй за мной.
Акайро промыслил бездонное болото липкой грязи — но про себя — и поплелся к выходу.
Меньший солярианин надел скафандр и вежливо проводил их через шлюз. Райлат пообещал скоро вернуться.
После обычной проверки приборов и краткого отдыха Акайро зарядил визиплейер записью Галактического Кода и углубился в работу. При следующем посещении солярианского корабля он уже мог хотя бы догадываться о ходе разговора.
Сам он вступать в беседу еще не решался, но понял приветствие и первые знаки Ткача.
В этот день они узнали, что соляриане залетели к белой звезде только в надежде на торговлю, и ее необитаемые планеты огорчили их не меньше, чем олиттранцев.
— А мы прилетели просто осмотреть планеты, — семафорил Райлат. — Мы — исследовательская экспедиция.
— Нам, торговцам, — ответил Ткач, — часто приходится быть и исследователями.
— Это интересно, — поддерживал беседу Райлат. — Не расскажете ли, как действует торговая экспедиция?
Акайро все это раздражало.
— Ну что ты простачка разыгрываешь? — нетерпеливо думал он Райлату.
Тот кратко промыслил ему глазные стебли, завязанные узлом, и продолжал невозмутимо жестикулировать. Солярианин объяснял, что совсем не обязательно выменивать товар более дорогой, чем отдаешь.
— Иногда, — толковал он, — сама доставка груза в другую планетную систему многократно повышает его стоимость: там он может оказаться редким или особенно нужным.
— По-моему, это смахивает на мошенничество, — подумал Акайро, но на него не обратили внимания.
— Я в таких вещах, конечно, не разбираюсь, — убеждал солярианина Райлат.
Ткач с сомнением уставил на него свои голубые невыдвигающиеся глаза, потом повернулся к своему компаньону. Соляриане обменялись серией низкочастотных вибраций — это был, очевидно, их способ коммуникации. Потом Ткач снова повернул свою оранжевую голову к Райлату. — Я думаю, нам все-таки следует обменяться какими-нибудь пустяками на счастье или для забавы. Приятно будет сохранить сувениры на память о нашем знакомстве.
Райлат изъявил согласие. Последовал ряд безуспешных попыток предложить что-нибудь, представляющее интерес для собеседника.
Соляриане вежливо отказались от олиттранских инструментов, без которых Райлат мог бы обойтись. Они сказали, что инструменты хороши, но их собственные подходят им лучше. Райлат тоже не проявил интереса к безделушкам, собранным солярианами на десятке разных планет.
— У нас есть хорошие карты Одиннадцатого сектора, — предложил он в свою очередь.
Ткач выразил благодарность, но сказал, что в Одиннадцатый они не собираются. В конце концов он предложил снова сходить в грузовой отсек.
— Спроси про растения! — приставал Акайро.
— Ну как я могу? — ответил ему Райлат. — Нам нечего предложить за такую информацию! Не могут же они дать ее даром…
— Ну, если ты не желаешь спрашивать, я останусь тут и буду смотреть: может, этот мелкий вынесет еще растения.
— Твое дело, — ответил Райлат и ушел вслед за Ткачом.
Они отправились по металлическому коридору в тот же самый склад, где Райлат уже бывал. И на этот раз он не нашел ничего интересного и со всей возможной вежливостью дал это понять солярианину.
Тут он почувствовал, что Акайро требует его возвращения, и в первый же удобный момент выразил желание вернуться.
— Они их сами выращивают! — возбужденно подумал ему Акайро, едва Райлат ступил на порот.
— Как это? Объясни! — потребовал Райлат, заметив при этом, что соляриане тоже воспользовались возможностью приватно обменяться информацией.
— РАСТЕНИЯ! — спешил Акайро. — У них тут на корабле резервуары, и они выращивают растения в воде с химикатами, а облучение искусственное! Я видел!
— Как?
— Стоял тут со скучающим видом, пока Сильная Конечность не предложил поводить меня по кораблю.
— И ты ему показал, что нам необходимо?! — Райлат промыслил плоский пузырь чистой пластмассы. — Конечно, показал, то-то они сейчас и зашевелили ртами! Ну, Акайро!
Тут Ткач обернулся к Райлату и спросил, не показать ли ему заодно гидропонные баки. Райлат согласился без излишней поспешности. Он только надеялся, что солярианин не сумеет правильно истолковать подергивание его глазных стебельков…
Все вместе прошли в гидропонную, и там у Райлата чуть не отказали ноги.
Вдоль всех переборок и по центру стояли большие прозрачные сосуды, полные живых растений на разных стадиях развития. Почти все они были зеленые, но разве это было важно?!
Всего на мгновение он позволил себе представить вымершие поля Олиттры заново заселенными этой мощной растительностью. Проблема питания будет решена, если ему удастся раздобыть семена или черенки! Как же он устал от синтепищи…
— Очень красиво, — сигналил он между тем солярианину. — Это мне напоминает густую растительность моей родной планеты.
— Райлат! — в ужасе думал ему Акайро. — Как ты можешь так лгать?! Это же неэтично!
— Это не ложь! Сейчас ЛЮБОЕ растение напоминает мне об Олиттре. И потом, он же не знает, что наши растения были пурпурными!
Но когда Райлат увидел, что сигналит Ткач, нервы у него сдали окончательно — он попросил повторить последнюю фразу.
— Я сказал, что мы с удовольствием подарим вам часть растений. Они очень питательны.
— Мы редко их едим, — ответил Райлат, — но они могут приятно украсить наш простой корабль.
Соляриане обменялись такими взглядами, что Райлат подумал: уж нет ли у них специфической формы телепатии? Потом Ткач потянулся к ближайшему бачку с густой зеленью.
— Может быть… — начал Райлат, но увидел направленные на него глаза Ткача и передумал, — Нет, ничего. Это не важно…
Ходильные ноги Акайро отказали окончательно. Он лежал на палубе, не замечая удивленных взглядов соляриан, и представлял мощнейшее извержение вулкана.
Сила его мысли была такова, что Райлат отчетливо увидел себя в центре огненного столба.
— Я как раз хотел спросить, — просигналил он Ткачу, — не могли бы вы уступить нам весь бачок, у вас ведь их много? Выращивание незнакомых растений скрасило бы нам скуку долгих полетов…
Ткач ответил, что сделает это с удовольствием. Он даже настоял на том, чтобы дополнить подарок набором химикалий и специальным светильником. Светильник рассмотрели все вместе, и Райлат убедился, что сможет на своем корабле подвести к нему энергию. Олиттранцам дали с собой даже запас воды.
Оба солярианина надели скафандры, чтобы помочь перенести бачок, укрытый в надежном контейнере. Собственно, они его и донесли — Райлату пришлось лишь изредка поддерживать драгоценный груз. Акайро на нетвердых ногах следовал за ними глаза его все еще были наполовину втянуты.
Соляриане помогли занести контейнер в олиттранский корабль, но зайти отказались.
— Может быть, им тут неловко — они такие грузные и в таких громоздких скафандрах, — посочувствовал Райлат.
Он снова выразил новым знакомым благодарность, а потом еще раз спросил, не присмотрели ли и они что-нибудь интересное для себя.
— Ничего, ничего! — замахал конечностями Ткач. — А вы скоро стартуете?
— Райлат! — взмолился Акайро. — Скажи им — ДА, скажи — НЕМЕДЛЕННО! Если у них будет время подумать, они наверняка собразят, ЧТО отдали!
— Спокойно! Я сам только и жду, когда мы будем в глубоком космосе.
Райлат ответил солярианину, что они действительно собираются стартовать в ближайшее время. Ткач выразил искреннее сожаление.
— Скажите все-таки, что мы можем для вас сделать, — настаивал Райлат, опасаясь, как бы что-нибудь в последний момент не заставило его расстаться с добычей.
— Мы решили тут задержаться, осмотреть планету и поискать кое-какие минералы, — сообщил Ткач.
— Интересное хобби, — неуверенно поддержал Райлат.
Судя по взглядам, которыми обменялись соляриане, они были так же удивлены его оценкой, как он — их вкусами. Ну кому, в самом деле, надо искать дикие минералы? Их же можно наконвертировать, когда захочешь и сколько угодно.
— Мы собирались отдохнуть на поверхности планеты, — снова заговорил Ткач, — корабельная теснота утомляет…
— А! — догадался, наконец, Райлат. — Если вам может пригодиться наша палатка, то забирайте ее, пожалуйста!
Это предложение Ткач охотно принял, но спросил, как же они вернут палатку олиттранцам.
— Ничего страшного, — заверил его Райлат. — Мы можем ее забрать, когда прилетим сюда в следующий раз.
— Райлат! — взмолился Акайро. — ПОДАРИ ему! Неужели ты хочешь сюда возвращаться?!
— Собственно, — продолжал Райлат, — у нас ведь есть еще одна палатка, так что эту мы вам просто оставим. Я вам сейчас дам набор инструкций по входному шлюзу и тепловому конвертору. Надо полагать, чертежи будут вам понятны.
После вручения инструкций и продолжительного обмена любезностями соляриане, наконец, откланялись.
Акайро без промедления установил бесценный бак в грузовом отделении. Как только соляриане укрылись за стенами своего корабля, Райлат дал старт.
Он уходил от планеты по спирали, прокладывая курс между Одиннадцатым и Двенадцатым Секторами.
— А когда я сказал, что вернусь за палаткой, — поддразнил он Акайро, — ты так и поверил, что я рискну еще раз с ними встретиться? После того, как мы их обобрали!
Акайро не отозвался. Райлат взглянул на него и увидел, что тот уставился на приборы во все четыре глаза.
— Что там? — спросил он обеспокоенно.
— Источник радиации, движущийся по спиральной траектории. Не иначе — соляриане ушли с планеты!
— Какая скорость? — запросил Райлат, прикидывая, можно ли еще добавить ускорение.
— Как у нас… или чуть больше.
У Райлата втянулись глаза. Он лихорадочно рассчитывал, какой добавочной мощностью может распорядиться.
— Догоняют? — спросил он со страхом.
— Нет, — спокойно подумал ему Акайро. — Уходят в противоположном направлении.
— Что?!
— Именно это. И явно — на максимальной скорости.
Райлат слез с пилотского кресла и подсел к приборной панели.
— Я не понимаю, — подумал он. — Они же говорили, что хотят задержаться. И мы ничего такого им не оставили, чтобы так спешить.
— Может, шлюзовой механизм?
— Да нет… у них на корабле шлюз лучше нашего. А конвертор их не интересовал. Не станут же они с ним играть в трансмутацию элементов!
— С тепловым конвертором?! Они наверняка знают более удобные способы.
— Не сомневаюсь. Так что же такое у них на совести. Теряясь в догадках, Райлат вернулся к пилотскому креслу и навел экран на солярианский корабль.
— Восхищаясь их безумством, — предостерег Акайро, — не будем забывать о собственной скорости.
— Да… но все-таки это — поразительно…
Райлат не сводил глаз с чужого корабля, пока тот не ушел за пределы экрана.
— Как уносят ноги! — потрясение думал он. — Всякий бы сказал, что это они нас, а не мы их обобрали!
[1]Тейлор.
[2]Армстронг.
А. Меррит
К северу от нас поднялся к зениту сноп света, выходивший из-за пяти вершин. Его лучи устремлялись вверх сквозь столб голубоватого тумана, края которого были видны так же четко, как дождь, идущий из грозовой тучи. Он походил на свет фонаря в голубом тумане и не давал никакой тени.
Когда он устремился вверх, черные вершины стали видны четче, и я заметил, что вся гора имеет форму ладони. По мере того, как свет очерчивал ее контуры, гигантские пальцы распрямлялись, словно ладонь хотела что-то схватить или втолкнуть обратно. Светящийся столб на мгновение замер, а затем распался на тысячи маленьких ярких шаров, которые заколебались, а потом опустились вниз, как будто что-то искали.
Лес замер, все звуки стихли. Я чувствовал, что собаки жмутся к моим ногам; они тоже умолкли, но тельца их дрожали, шерсть на загривке поднялась дыбом, а глаза, наблюдавшие за огоньками, остекленели от ужаса.
Я взглянул на Андерсона, устремившего взгляд на север, туда, где сноп вновь поднялся вверх.
— Это не может быть полярное сияние, — сказал я, еле двигая губами, такими сухими, словно Лао Т’цай насыпал мне в рот пыль страха.
— Если это и сияние, то я никогда такого не видел, — откликнулся Андерсон. — Да и кто слышал, чтобы сияние бывало в это время года?
Затем он громко произнес то, что вертелось и у меня на языке.
— Я начинаю думать, что там идет какая-то охота, — сказал он. — Дьявольская охота; нам повезло, что мы находимся за ее пределами.
— Каждый раз, когда сноп света поднимается вверх, мне кажется, что гора движется, — сказал я. — Что за этим кроется, Старр? Это напоминает мне замерзшую ладонь из облаков, которую Шан Надур поместил перед Вратами Вампиров, чтобы удержать их в норах, вырытых Эблисом.
Он поднял руку, прислушиваясь.
С севера и сверху доносился шепот. Он не походил на шелест северного сияния, на тот щелкающий звук, издаваемый духами ветров, дувших в момент Сотворения и мчащихся сквозь скелеты листьев древних деревьев, давших убежище Лилит. Это был шепот, содержащий в себе приказ. Он звал нас, чтобы мы отправились туда, откуда выходил сноп света. Он притягивал, в нем звучал торопящий мотив. Коснувшись моего сердца тысячью маленьких, перемазанных страхом пальцев, он наполнил меня стремлением бегом броситься к нему и слиться воедино с этим светом. Так, должно быть, чувствовал себя Улисс, когда, привязанный к мачте, слушал чарующее пение сирен.
Шепот стал громче.
— Что, черт возьми, творится с этими псами? — яростно воскликнул Андерсон. — Ты только взгляни!
Маламуты визжа помчались к свету. Мы видели, как они исчезали за деревьями. Какое-то время мы слышали их жалобный вой, потом он стих, и осталось только настойчивое журчание в воздухе.
Поляна, на которой мы разбили лагерь, открывалась прямо на север. Думаю, мы ушли миль на триста за первый поворот Коскоквима в направлении Юкона и, наверняка, находились в девственных краях. Мы шли на север из городка Доусон, стоявшего в излучине реки Спринг, двигаясь прямо к затерянным пяти вершинам, между которыми, как сказал нам шаман из племени атабасков, золото выплывает, как замазка между пальцами сжатой ладони. Мы не сумели найти ни одного индейца, который согласился бы сопровождать нас, все они утверждали, что земля Открытой Руки проклята. Вершины мы заметили накануне, когда они рисовались на фоне пульсирующего зарева, а теперь видели свет, который нас к ним привел.
Андерсон замер. Сквозь шепот пробился легкий стук и шелест, словно к нам приближался небольшой медведь. Я подбросил в костер несколько поленьев, а когда огонь стал больше, увидел нечто, появляющееся из-за кустов. Оно шло на четвереньках, но совершенно не походило на медведя. Внезапно меня осенило — оно походило на ребенка, карабкающегося по лестнице. Передние лапы оно поднимало гротескно инфантильным способом. Существо приблизилось, мы потянулись за оружием — и тут же отложили его, поняв вдруг, что это ползущее нечто является человеком!
Действительно, это был человек. Он неуверенно дополз до костра, по-прежнему высоко, как при подъеме, поднимая конечности и ударяя ими.
— Безопасно, — прошептал он голосом, бывшим отражением шепота, витавшего над нашими головами. — Здесь вполне безопасно. Они не могут выбраться за пределы голубого, не могут до вас добраться… разве что вы пойдете к ним сами…
Он повалился на бок. Мы подбежали, и Андерсон наклонился.
— Боже мой, Френк! — воскликнул он. — Смотри!
Он указал на руки человека. Запястья их были покрыты обрывками какой-то толстой ткани, а самих ладоней просто не было! Когда-то они были сжаты в кулаки, а затем плоть с них была содрана до самых костей. Сейчас они выглядели, как ноги маленького черного слона. Я провел взглядом вдоль тела: вокруг бедер обвивался тяжелый пояс из желтого металла, от которого отходило кольцо и несколько звеньев белой сверкающей цепи!
— Кто он? И откуда здесь взялся? — спросил Андерсон. — Смотри, он спит, как убитый, и даже во сне старается куда-то подняться. Его колени… боже, как он вообще на них передвигался?
Все было так, как говорил Андерсон. Несмотря на глубокий сон, в который погрузился человек, его руки и ноги по-прежнему двигались страшными размеренными движениями. Это было так, словно они жили своей собственной жизнью и совершали свои движения независимо от неподвижного тела. Это были движения семафора. Если когда-нибудь вы стояли позади поезда и видели, как опускаются и поднимаются крылья семафора, вы знаете, о чем я говорю.
Внезапно висевший в воздухе шепот стих. Сноп света опал и больше уже не поднимался. Лежащий человек замер. Короткая аляскинская ночь кончилась и наступил рассвет. Андерсон протер глаза и повернулся ко мне.
— Приятель! — воскликнул он. — Ты выглядишь, словно перенес тяжелую болезнь!
— Ты тоже, Старр, — сказал я. — Понимаешь что-нибудь в этом?
— Думаю, ответ находится здесь, — сказал он, указывая на фигуру, неподвижно лежащую под одеялами, которыми мы ее накрыли. — Чем бы ни был этот ответ, именно от него он бежал. Это не было сиянием, Френк, больше всего это походило на разжигание какого-то странного костра, о котором не предупредило нас это племя атабаскинских проповедников.
— Сегодня мы уже не пойдем дальше, — решил я. — Нам не разбудить его даже за цену всего золота, выплывающего между пальцами пяти вершин.
Мужчина был погружен в сон, такой же глубокий, как Стикс. Мы обмыли и забинтовали обрубки, бывшие некогда его ладонями, а он даже не шевельнулся все это время: лежал так, как упал, с поднятыми руками и согнутыми ногами.
— Почему он полз? — прошептал Андерсон. — Почему не шел?
Я начал пилить обруч вокруг его пояса. Он был золотым, но с таким золотом я никогда не имел дела. Чистое золото бывает мягким. Это тоже было мягким, но, казалось, пульсирует какой-то нечистой, собственной жизнью; оно прилипало к напильнику. Разрезав, я разогнул его и закинул подальше. Оно было отвратительно!
— Смотри, как легко бегут, — заметил он. — Сразу видно — они с большой тяжелой планеты.
Когда соляриане приблизились, Райлат знаками пригласил их в палатку. Акайро уже запустил тепловой конвертор — как побочный продукт, он выдавал атмосферу, привычную для олиттранцев, так что они открыли головные отсеки скафандров.
Более крупный солярианин, пользуясь знаками Галактического Кода, выразил одобрение устройству палатки. Его скафандр заканчивался сверху шарообразной конструкцией, частично пропускавшей свет, и сквозь нее Райлат разглядел часть существа, которую посчитал лицом.
На ней было несколько рудиментарных органов, но ничего похожего на пищевые конечности. «Как же он питается?» — подивился Райлат. Единственная пара глаз сидела в углублениях и, судя по всему, не могла даже выдвигаться.
«Ну и раса, — восхитился Райлат, — так далеко уйти с такой анатомией! Оборудование у них, мягко говоря, на хуже нашего. Видимо, их выручает редкостное развитие интеллекта…»
— О чем он спрашивает? — подумал ему Акайро, глядя, как товарищ обменивается кодовыми знаками с солярианином.
— Удивился, как быстро мы развернули палатку, и спросил, что такое тепловой конвертор.
— Наверное, у них таких нет.
— Не похоже. Как только я объяснил принцип получения любого вещества в качестве побочного продукта, они сразу потеряли к нему интерес.
— А как они себя обозначают?
Райлат проделал передней конечностью серию жестов, солярианин ответил тем же.
— Этот, с оранжевой шерстью наверху, называет себя «Мастер оболочек» или, пожалуй, точнее — «Ткач» [1]. А второй, насколько я понял, зовется «Сильная верхняя конечность» [2].
Райлат снова занялся разговором с оранжевошерстым солярианином. Его менее крупный товарищ тем временем обходил палатку. Он заинтересовался системой поддержки купола за счет внутреннего давления и неуклюжими жестами дал понять Акайро свое одобрение простой, но эффективной конструкции дверного шлюза. На конвертор он больше не обращал внимания: видимо, понял его устройство после первого же объяснения.
В разговоре выяснилось, что соляриане тоже дышат кислородом, но им требуется гораздо более плотная атмосфера, чем хозяевам. Занимались они, насколько понял Райлат, в основном, торговлей. Когда он сказал Ткачу, что экспедиция у них чисто исследовательская, тот предложил все же обменяться сувенирами.
— Может, они знают такие планеты, какие нам нужны? — подумал Райлату Акайро.
— Неразумно проявлять чрезмерное любопытство. Если мы дадим понять, насколько это для нас важно, они могут запросить за информацию немыслимую цену.
— Это же неэтично! — возмутился Акайро.
Райлат промыслил ему глупую свежевылупившуюся личинку и добавил, что Акайро всегда был склонен чересчур доверяться пришельцам.
— Сначала полезно как следует узнать друг друга, — поучал он, — а потом уж беспокоиться об этике. Кстати, Ткач приглашает нас на корабль. Надо познакомиться с ними поближе.
Из палатки выбирались по одному — громоздким солярианам это удавалось не без труда. Зато на пути к кораблю они вежливо придерживали шаг, стараясь не отрываться от олиттранцев.
Оборудование солярианского корабля производило столь же приятное впечатление, как и скафандры его владельцев. В помещении, куда пригласили гостей, все говорило о высокой технической культуре. Райлата поразила роскошь планировки: пилотские отсеки располагались отдельно от жилых.
— Да, — подумал он, — они же торговцы, значит, могут позволить себе не экономить корабельный объем!
— Что он говорит? — спросил Акайро, следя за быстродвижущимися конечностями Ткача.
— Приглашает посмотреть образцы груза. Боюсь, он все еще думает, что мы собираемся с ними торговать.
Отказываться было бы невежливо, и они пошли вслед за рыжешерстым в соседнее помещение. Тот начал демонстрировать товары.
Олиттранцы отметили, что соляриане предлагали в основном точные приборы и устройства, тогда как в отсеках, где они хранили приобретенное, было очень много минералов.
С непонятной гордостью Ткач показал им крупные друзы белого углерода и небольшие порции нескольких тяжелых элементов. Те, что излучали свободную энергию, были упакованы в тяжелые контейнеры.
Райлат не удивился. Он и сам однажды серьезно попортил свое прочное покрытие, оставив возле палатки слишком много урана — побочного продукта тепловой конверсии. А соляриане без скафандров выглядели очень тонкокожими. Прямо сквозь оболочку Ткача просматривались разветвления его кровеносной системы.
— Тут для нас нет ничего интересного, — подумал Райлат.
— Верно, — согласился Акайро. — Инструменты у них прекрасной работы, но и наши хорошо нам служат. А уж минералов-то можно наделать сколько угодно!
— Ну, этого я им не скажу, — решил Райлат.
— А что?
— Ну… по-моему, это невежливо.
И он передал Ткачу, что им пора возвращаться — проверить механизмы корабля и пополнить запасы в скафандрах.
Проходя через жилой отсек, Райлат повел одним глазом на плоский кусок пластика, на котором меньший солярианин расставлял пищу и жидкости. Мимоходом он отметил, что пища состоит из чего-то явно синтетического и чего-то, очень похожего на овощи. На одной из круглых подставок лежали белые необработанные стебельки с зелеными листьями.
Райлат вдруг сообразил, что это могут быть сырые, недавно выросшие овощи, он резко перевел на них второй глаз.
Недавно выросшие!
Это открытие его потрясло. Прежде, чем он успел овладеть собой, глазные отростки вытянулись наполовину и ходильные ноги почти сложились, так что Райлат прижался к полу.
Акайро, конечно, заметил эту реакцию — пережиток древних времен, когда лучшей защитой для их предков было припасть к земле и положиться на крепость своего мощного панциря.
— В чем дело? — спросил он встревоженно.
— Посмотри на их пищу!
Акайро глянул — теперь у него уже дернулись глаза.
— Свежие растения! Скорее спроси, где они их взяли!
Райлат с трудом овладел собой. Рыжешерстый Ткач уже повернул голову к замешкавшимся олиттранцам. Оба его глаза синхронно двигались, настраиваясь то на одного, то на другого. Он явно заинтересовался.
— Перестань пялиться! — приказал Райлат. — И пошли! Он заметил нашу реакцию.
— Ради потомства! — настаивал Акайро. — Спроси, где он их взял! СПРОСИ!
— Позже! — сурово подумал ему Райлат, решительно направляясь к выходу.
Акайро раздраженно подпрыгивал на ходу, целых три его глаза были устремлены назад — на растения.
— Не будь дураком! упорствовал он. — Ты что, не понимаешь, что это для нас значит? У нас мор сгубил все растения, планета на грани голода, а ты тут сцены разыгрываешь!
— Твой сарказм не ко времени, — отбивался Райлат. — Я не хуже тебя знаю, зачем нас послали, зато больше твоего слышал о торговых цивилизациях. И я знаю, что делаю!
— Ты уверен?
— Абсолютно! Сейчас же прекрати изображать слабоумного и следуй за мной.
Акайро промыслил бездонное болото липкой грязи — но про себя — и поплелся к выходу.
Меньший солярианин надел скафандр и вежливо проводил их через шлюз. Райлат пообещал скоро вернуться.
После обычной проверки приборов и краткого отдыха Акайро зарядил визиплейер записью Галактического Кода и углубился в работу. При следующем посещении солярианского корабля он уже мог хотя бы догадываться о ходе разговора.
Сам он вступать в беседу еще не решался, но понял приветствие и первые знаки Ткача.
В этот день они узнали, что соляриане залетели к белой звезде только в надежде на торговлю, и ее необитаемые планеты огорчили их не меньше, чем олиттранцев.
— А мы прилетели просто осмотреть планеты, — семафорил Райлат. — Мы — исследовательская экспедиция.
— Нам, торговцам, — ответил Ткач, — часто приходится быть и исследователями.
— Это интересно, — поддерживал беседу Райлат. — Не расскажете ли, как действует торговая экспедиция?
Акайро все это раздражало.
— Ну что ты простачка разыгрываешь? — нетерпеливо думал он Райлату.
Тот кратко промыслил ему глазные стебли, завязанные узлом, и продолжал невозмутимо жестикулировать. Солярианин объяснял, что совсем не обязательно выменивать товар более дорогой, чем отдаешь.
— Иногда, — толковал он, — сама доставка груза в другую планетную систему многократно повышает его стоимость: там он может оказаться редким или особенно нужным.
— По-моему, это смахивает на мошенничество, — подумал Акайро, но на него не обратили внимания.
— Я в таких вещах, конечно, не разбираюсь, — убеждал солярианина Райлат.
Ткач с сомнением уставил на него свои голубые невыдвигающиеся глаза, потом повернулся к своему компаньону. Соляриане обменялись серией низкочастотных вибраций — это был, очевидно, их способ коммуникации. Потом Ткач снова повернул свою оранжевую голову к Райлату. — Я думаю, нам все-таки следует обменяться какими-нибудь пустяками на счастье или для забавы. Приятно будет сохранить сувениры на память о нашем знакомстве.
Райлат изъявил согласие. Последовал ряд безуспешных попыток предложить что-нибудь, представляющее интерес для собеседника.
Соляриане вежливо отказались от олиттранских инструментов, без которых Райлат мог бы обойтись. Они сказали, что инструменты хороши, но их собственные подходят им лучше. Райлат тоже не проявил интереса к безделушкам, собранным солярианами на десятке разных планет.
— У нас есть хорошие карты Одиннадцатого сектора, — предложил он в свою очередь.
Ткач выразил благодарность, но сказал, что в Одиннадцатый они не собираются. В конце концов он предложил снова сходить в грузовой отсек.
— Спроси про растения! — приставал Акайро.
— Ну как я могу? — ответил ему Райлат. — Нам нечего предложить за такую информацию! Не могут же они дать ее даром…
— Ну, если ты не желаешь спрашивать, я останусь тут и буду смотреть: может, этот мелкий вынесет еще растения.
— Твое дело, — ответил Райлат и ушел вслед за Ткачом.
Они отправились по металлическому коридору в тот же самый склад, где Райлат уже бывал. И на этот раз он не нашел ничего интересного и со всей возможной вежливостью дал это понять солярианину.
Тут он почувствовал, что Акайро требует его возвращения, и в первый же удобный момент выразил желание вернуться.
— Они их сами выращивают! — возбужденно подумал ему Акайро, едва Райлат ступил на порот.
— Как это? Объясни! — потребовал Райлат, заметив при этом, что соляриане тоже воспользовались возможностью приватно обменяться информацией.
— РАСТЕНИЯ! — спешил Акайро. — У них тут на корабле резервуары, и они выращивают растения в воде с химикатами, а облучение искусственное! Я видел!
— Как?
— Стоял тут со скучающим видом, пока Сильная Конечность не предложил поводить меня по кораблю.
— И ты ему показал, что нам необходимо?! — Райлат промыслил плоский пузырь чистой пластмассы. — Конечно, показал, то-то они сейчас и зашевелили ртами! Ну, Акайро!
Тут Ткач обернулся к Райлату и спросил, не показать ли ему заодно гидропонные баки. Райлат согласился без излишней поспешности. Он только надеялся, что солярианин не сумеет правильно истолковать подергивание его глазных стебельков…
Все вместе прошли в гидропонную, и там у Райлата чуть не отказали ноги.
Вдоль всех переборок и по центру стояли большие прозрачные сосуды, полные живых растений на разных стадиях развития. Почти все они были зеленые, но разве это было важно?!
Всего на мгновение он позволил себе представить вымершие поля Олиттры заново заселенными этой мощной растительностью. Проблема питания будет решена, если ему удастся раздобыть семена или черенки! Как же он устал от синтепищи…
— Очень красиво, — сигналил он между тем солярианину. — Это мне напоминает густую растительность моей родной планеты.
— Райлат! — в ужасе думал ему Акайро. — Как ты можешь так лгать?! Это же неэтично!
— Это не ложь! Сейчас ЛЮБОЕ растение напоминает мне об Олиттре. И потом, он же не знает, что наши растения были пурпурными!
Но когда Райлат увидел, что сигналит Ткач, нервы у него сдали окончательно — он попросил повторить последнюю фразу.
— Я сказал, что мы с удовольствием подарим вам часть растений. Они очень питательны.
— Мы редко их едим, — ответил Райлат, — но они могут приятно украсить наш простой корабль.
Соляриане обменялись такими взглядами, что Райлат подумал: уж нет ли у них специфической формы телепатии? Потом Ткач потянулся к ближайшему бачку с густой зеленью.
— Может быть… — начал Райлат, но увидел направленные на него глаза Ткача и передумал, — Нет, ничего. Это не важно…
Ходильные ноги Акайро отказали окончательно. Он лежал на палубе, не замечая удивленных взглядов соляриан, и представлял мощнейшее извержение вулкана.
Сила его мысли была такова, что Райлат отчетливо увидел себя в центре огненного столба.
— Я как раз хотел спросить, — просигналил он Ткачу, — не могли бы вы уступить нам весь бачок, у вас ведь их много? Выращивание незнакомых растений скрасило бы нам скуку долгих полетов…
Ткач ответил, что сделает это с удовольствием. Он даже настоял на том, чтобы дополнить подарок набором химикалий и специальным светильником. Светильник рассмотрели все вместе, и Райлат убедился, что сможет на своем корабле подвести к нему энергию. Олиттранцам дали с собой даже запас воды.
Оба солярианина надели скафандры, чтобы помочь перенести бачок, укрытый в надежном контейнере. Собственно, они его и донесли — Райлату пришлось лишь изредка поддерживать драгоценный груз. Акайро на нетвердых ногах следовал за ними глаза его все еще были наполовину втянуты.
Соляриане помогли занести контейнер в олиттранский корабль, но зайти отказались.
— Может быть, им тут неловко — они такие грузные и в таких громоздких скафандрах, — посочувствовал Райлат.
Он снова выразил новым знакомым благодарность, а потом еще раз спросил, не присмотрели ли и они что-нибудь интересное для себя.
— Ничего, ничего! — замахал конечностями Ткач. — А вы скоро стартуете?
— Райлат! — взмолился Акайро. — Скажи им — ДА, скажи — НЕМЕДЛЕННО! Если у них будет время подумать, они наверняка собразят, ЧТО отдали!
— Спокойно! Я сам только и жду, когда мы будем в глубоком космосе.
Райлат ответил солярианину, что они действительно собираются стартовать в ближайшее время. Ткач выразил искреннее сожаление.
— Скажите все-таки, что мы можем для вас сделать, — настаивал Райлат, опасаясь, как бы что-нибудь в последний момент не заставило его расстаться с добычей.
— Мы решили тут задержаться, осмотреть планету и поискать кое-какие минералы, — сообщил Ткач.
— Интересное хобби, — неуверенно поддержал Райлат.
Судя по взглядам, которыми обменялись соляриане, они были так же удивлены его оценкой, как он — их вкусами. Ну кому, в самом деле, надо искать дикие минералы? Их же можно наконвертировать, когда захочешь и сколько угодно.
— Мы собирались отдохнуть на поверхности планеты, — снова заговорил Ткач, — корабельная теснота утомляет…
— А! — догадался, наконец, Райлат. — Если вам может пригодиться наша палатка, то забирайте ее, пожалуйста!
Это предложение Ткач охотно принял, но спросил, как же они вернут палатку олиттранцам.
— Ничего страшного, — заверил его Райлат. — Мы можем ее забрать, когда прилетим сюда в следующий раз.
— Райлат! — взмолился Акайро. — ПОДАРИ ему! Неужели ты хочешь сюда возвращаться?!
— Собственно, — продолжал Райлат, — у нас ведь есть еще одна палатка, так что эту мы вам просто оставим. Я вам сейчас дам набор инструкций по входному шлюзу и тепловому конвертору. Надо полагать, чертежи будут вам понятны.
После вручения инструкций и продолжительного обмена любезностями соляриане, наконец, откланялись.
Акайро без промедления установил бесценный бак в грузовом отделении. Как только соляриане укрылись за стенами своего корабля, Райлат дал старт.
Он уходил от планеты по спирали, прокладывая курс между Одиннадцатым и Двенадцатым Секторами.
— А когда я сказал, что вернусь за палаткой, — поддразнил он Акайро, — ты так и поверил, что я рискну еще раз с ними встретиться? После того, как мы их обобрали!
Акайро не отозвался. Райлат взглянул на него и увидел, что тот уставился на приборы во все четыре глаза.
— Что там? — спросил он обеспокоенно.
— Источник радиации, движущийся по спиральной траектории. Не иначе — соляриане ушли с планеты!
— Какая скорость? — запросил Райлат, прикидывая, можно ли еще добавить ускорение.
— Как у нас… или чуть больше.
У Райлата втянулись глаза. Он лихорадочно рассчитывал, какой добавочной мощностью может распорядиться.
— Догоняют? — спросил он со страхом.
— Нет, — спокойно подумал ему Акайро. — Уходят в противоположном направлении.
— Что?!
— Именно это. И явно — на максимальной скорости.
Райлат слез с пилотского кресла и подсел к приборной панели.
— Я не понимаю, — подумал он. — Они же говорили, что хотят задержаться. И мы ничего такого им не оставили, чтобы так спешить.
— Может, шлюзовой механизм?
— Да нет… у них на корабле шлюз лучше нашего. А конвертор их не интересовал. Не станут же они с ним играть в трансмутацию элементов!
— С тепловым конвертором?! Они наверняка знают более удобные способы.
— Не сомневаюсь. Так что же такое у них на совести. Теряясь в догадках, Райлат вернулся к пилотскому креслу и навел экран на солярианский корабль.
— Восхищаясь их безумством, — предостерег Акайро, — не будем забывать о собственной скорости.
— Да… но все-таки это — поразительно…
Райлат не сводил глаз с чужого корабля, пока тот не ушел за пределы экрана.
— Как уносят ноги! — потрясение думал он. — Всякий бы сказал, что это они нас, а не мы их обобрали!
[1]Тейлор.
[2]Армстронг.
А. Меррит
ПЛЕМЯ ИЗ БЕЗДНЫ
Перевод с англ. И.Невструева
Когда он устремился вверх, черные вершины стали видны четче, и я заметил, что вся гора имеет форму ладони. По мере того, как свет очерчивал ее контуры, гигантские пальцы распрямлялись, словно ладонь хотела что-то схватить или втолкнуть обратно. Светящийся столб на мгновение замер, а затем распался на тысячи маленьких ярких шаров, которые заколебались, а потом опустились вниз, как будто что-то искали.
Лес замер, все звуки стихли. Я чувствовал, что собаки жмутся к моим ногам; они тоже умолкли, но тельца их дрожали, шерсть на загривке поднялась дыбом, а глаза, наблюдавшие за огоньками, остекленели от ужаса.
Я взглянул на Андерсона, устремившего взгляд на север, туда, где сноп вновь поднялся вверх.
— Это не может быть полярное сияние, — сказал я, еле двигая губами, такими сухими, словно Лао Т’цай насыпал мне в рот пыль страха.
— Если это и сияние, то я никогда такого не видел, — откликнулся Андерсон. — Да и кто слышал, чтобы сияние бывало в это время года?
Затем он громко произнес то, что вертелось и у меня на языке.
— Я начинаю думать, что там идет какая-то охота, — сказал он. — Дьявольская охота; нам повезло, что мы находимся за ее пределами.
— Каждый раз, когда сноп света поднимается вверх, мне кажется, что гора движется, — сказал я. — Что за этим кроется, Старр? Это напоминает мне замерзшую ладонь из облаков, которую Шан Надур поместил перед Вратами Вампиров, чтобы удержать их в норах, вырытых Эблисом.
Он поднял руку, прислушиваясь.
С севера и сверху доносился шепот. Он не походил на шелест северного сияния, на тот щелкающий звук, издаваемый духами ветров, дувших в момент Сотворения и мчащихся сквозь скелеты листьев древних деревьев, давших убежище Лилит. Это был шепот, содержащий в себе приказ. Он звал нас, чтобы мы отправились туда, откуда выходил сноп света. Он притягивал, в нем звучал торопящий мотив. Коснувшись моего сердца тысячью маленьких, перемазанных страхом пальцев, он наполнил меня стремлением бегом броситься к нему и слиться воедино с этим светом. Так, должно быть, чувствовал себя Улисс, когда, привязанный к мачте, слушал чарующее пение сирен.
Шепот стал громче.
— Что, черт возьми, творится с этими псами? — яростно воскликнул Андерсон. — Ты только взгляни!
Маламуты визжа помчались к свету. Мы видели, как они исчезали за деревьями. Какое-то время мы слышали их жалобный вой, потом он стих, и осталось только настойчивое журчание в воздухе.
Поляна, на которой мы разбили лагерь, открывалась прямо на север. Думаю, мы ушли миль на триста за первый поворот Коскоквима в направлении Юкона и, наверняка, находились в девственных краях. Мы шли на север из городка Доусон, стоявшего в излучине реки Спринг, двигаясь прямо к затерянным пяти вершинам, между которыми, как сказал нам шаман из племени атабасков, золото выплывает, как замазка между пальцами сжатой ладони. Мы не сумели найти ни одного индейца, который согласился бы сопровождать нас, все они утверждали, что земля Открытой Руки проклята. Вершины мы заметили накануне, когда они рисовались на фоне пульсирующего зарева, а теперь видели свет, который нас к ним привел.
Андерсон замер. Сквозь шепот пробился легкий стук и шелест, словно к нам приближался небольшой медведь. Я подбросил в костер несколько поленьев, а когда огонь стал больше, увидел нечто, появляющееся из-за кустов. Оно шло на четвереньках, но совершенно не походило на медведя. Внезапно меня осенило — оно походило на ребенка, карабкающегося по лестнице. Передние лапы оно поднимало гротескно инфантильным способом. Существо приблизилось, мы потянулись за оружием — и тут же отложили его, поняв вдруг, что это ползущее нечто является человеком!
Действительно, это был человек. Он неуверенно дополз до костра, по-прежнему высоко, как при подъеме, поднимая конечности и ударяя ими.
— Безопасно, — прошептал он голосом, бывшим отражением шепота, витавшего над нашими головами. — Здесь вполне безопасно. Они не могут выбраться за пределы голубого, не могут до вас добраться… разве что вы пойдете к ним сами…
Он повалился на бок. Мы подбежали, и Андерсон наклонился.
— Боже мой, Френк! — воскликнул он. — Смотри!
Он указал на руки человека. Запястья их были покрыты обрывками какой-то толстой ткани, а самих ладоней просто не было! Когда-то они были сжаты в кулаки, а затем плоть с них была содрана до самых костей. Сейчас они выглядели, как ноги маленького черного слона. Я провел взглядом вдоль тела: вокруг бедер обвивался тяжелый пояс из желтого металла, от которого отходило кольцо и несколько звеньев белой сверкающей цепи!
— Кто он? И откуда здесь взялся? — спросил Андерсон. — Смотри, он спит, как убитый, и даже во сне старается куда-то подняться. Его колени… боже, как он вообще на них передвигался?
Все было так, как говорил Андерсон. Несмотря на глубокий сон, в который погрузился человек, его руки и ноги по-прежнему двигались страшными размеренными движениями. Это было так, словно они жили своей собственной жизнью и совершали свои движения независимо от неподвижного тела. Это были движения семафора. Если когда-нибудь вы стояли позади поезда и видели, как опускаются и поднимаются крылья семафора, вы знаете, о чем я говорю.
Внезапно висевший в воздухе шепот стих. Сноп света опал и больше уже не поднимался. Лежащий человек замер. Короткая аляскинская ночь кончилась и наступил рассвет. Андерсон протер глаза и повернулся ко мне.
— Приятель! — воскликнул он. — Ты выглядишь, словно перенес тяжелую болезнь!
— Ты тоже, Старр, — сказал я. — Понимаешь что-нибудь в этом?
— Думаю, ответ находится здесь, — сказал он, указывая на фигуру, неподвижно лежащую под одеялами, которыми мы ее накрыли. — Чем бы ни был этот ответ, именно от него он бежал. Это не было сиянием, Френк, больше всего это походило на разжигание какого-то странного костра, о котором не предупредило нас это племя атабаскинских проповедников.
— Сегодня мы уже не пойдем дальше, — решил я. — Нам не разбудить его даже за цену всего золота, выплывающего между пальцами пяти вершин.
Мужчина был погружен в сон, такой же глубокий, как Стикс. Мы обмыли и забинтовали обрубки, бывшие некогда его ладонями, а он даже не шевельнулся все это время: лежал так, как упал, с поднятыми руками и согнутыми ногами.
— Почему он полз? — прошептал Андерсон. — Почему не шел?
Я начал пилить обруч вокруг его пояса. Он был золотым, но с таким золотом я никогда не имел дела. Чистое золото бывает мягким. Это тоже было мягким, но, казалось, пульсирует какой-то нечистой, собственной жизнью; оно прилипало к напильнику. Разрезав, я разогнул его и закинул подальше. Оно было отвратительно!