Вебер Дэвид Марк. В руках врага (Хонор Харрингтон - 7)

   В тот же миг Хонор ощутила охватившее собравшихся потрясение. Офицеры МакКеона не были новичками на флоте, и дурные предчувствия мучили их еще до того, как компьютер определил принадлежность засеченных объектов, однако одно дело догадки, а другое - слова командира эскадры.
   - Но что за странные, сложные маневры? - спросил Веницелос. Маскировка, во всяком случае, со стороны тех, кто находится впереди нас, дело понятное, но ведь мы вынырнули в обычное пространство прямо под носом у Бандита-Один. Он должен был зафиксировать энергетический выброс и оценить наши параметры по импеллерному следу. Чего же он ждал и почему пустился в погоню лишь через тридцать пять минут? Тем более что это линейный крейсер?
   - Почем мне знать, Энди, - отозвался МакКеон, не сводя глаз с Хонор. Надо полагать, кто-то засек нас и известил о нашем появлении тех негодяев, которые сейчас идут нам наперерез: мы ведь до сих пор за пределами досягаемости их сенсоров. Не исключено, что как раз Бандит-Один этим и занимался: подал сигнал, а сам пришел в движение, лишь убедившись, что его приятели оповещены.
   - Возможно, это верное объяснение, - согласилась Хонор, - хотя сейчас оно нам едва ли поможет.
   Она подошла к пульту астрогатора и коснулась плеча Сары Дюшен.
   - Простите, коммандер, - сказала она с отсутствующим видом. - Мне нужно воспользоваться вашей консолью.
   Дюшен, бросив на нее испуганный взгляд, встала, и Хонор скользнула в освободившееся кресло.
   Мысли ее вихрились, но глаза сосредоточились на экране, а пальцы пробежали по клавиатуре с неколебимой уверенностью. Обычно она работала неспешно, вновь и вновь перепроверяя расчеты, но на сей раз концентрация позволила преодолеть ее врожденную неуверенность в своих математических способностях. На дисплее Дюшен в быстрой последовательности высветились красные и зеленые векторные комплексы. Томительно тянулись секунды, но все офицеры следили за ее работой в полном молчании.
   "Нам придется туго, может быть слишком туго, но ведь другого выхода нет, верно?" - сказала она сама себе, с необъяснимым внутренним спокойствием глядя на результаты своих вычислений: расчет всех возможных курсов уклонения. Где-то внутри, глубоко под покровом этого спокойствия, шевельнулось нечто, похожее на страх, но Хонор подавила его в зародыше.
   Действуй "Принц Адриан" в одиночку, Хонор уже отдала бы приказ начать ускоряться "вверх" по отношению к эклиптике. Такой курс давал бы неплохой шанс - не уверенность, но шанс, каким не пренебрег бы ни один букмекер, ускользнуть от всех четырех неприятельских кораблей. Но крейсер был не один, а это значит, что простое бегство, при всей заманчивости такового, представлялось неприемлемым.
   - Коммандер Меткалф, - громко прозвучали в напряженной тишине ее слова.
   - Да, миледи?
   - Когда Бандит-Один при его нынешнем ускорении пересечет гиперграницу?
   - Примерно через... через семьдесят минут, миледи. - И Хонор услышала резкий вздох МакКеона.
   Тактик подтвердила то, что уже сказали Хонор ее собственные вычисления. Посидев еще секунду, она встала и кивнула Дюшен.
   - Спасибо, коммандер. Я закончила, - спокойно произнесла она и кивнула МакКеону, тут же вернувшемуся в капитанское кресло. Несколько мгновений Хонор молча смотрела в глаза старого друга, после чего со вздохом сказала: Я тоже не знаю, почему Бандит-Один начал преследование так поздно, но это, несомненно, ему на руку. Может, он ясновидящий?
   - По крайней мере, мы имеем одно правдоподобное объяснение, - попытался ответить шуткой на шутку МакКеон, но взор его был невесел. - И сдается мне, этот Бандит окажется как раз там и тогда, где и когда совершит переход конвой.
   - Вот именно... - Хонор кивнула и сжала пальцами переносицу.
   Следуя нынешним курсом, Бандит-Один пересечет гиперграницу менее чем за минуту до того момента, когда Гринтри выведет конвой в обычное пространство... и весь караван окажется под прицелом.
   Скорее всего, враги нанесут удар прежде, чем Гринтри успеет сообразить, что происходит. Эскорт конвоя мог обладать впятеро большей огневой мощью, но неожиданность сведет на нет и огневое, и численное преимущество. Хуже того, хевы вполне могли не ввязываться в бой с эскортом, а ударить прямо по беззащитным грузовикам и транспортам. В этом случае все техники и бойцы, направлявшиеся на пополнение гарнизона системы погибнут в считанные секунды.
   Допустить этого было нельзя. Ни в коем случае нельзя! Хонор не могла позволить себе считать хевенитов глупее ее самой, ибо само их присутствие здесь, равно как и зловещее отсутствие коммодора Иржин, ясно указывало на то, что, по крайней мере, эта банда свое дело знает. По этой причине "Принц Адриан" оказывался в особенно сложном положении. Если бы "Принц" резко изменил курс и начал отрываться от Бандита-Один, корабль хевенитов мог или продолжить погоню без особой надежды догнать, но в расчете на то, что угроза спереди вынудит мантикорцев повернуть, или отказаться от преследования, положившись на осуществляющих перехват Бандитов Три и Четыре, или, как поступила бы на его месте Хонор, вернуться к точке, где был осуществлен переход. Конечно, капитан Бандита-Один имел право предположить, что в системе появился одинокий корабль, однако, скорее всего, он проявил бы дальновидность и не упустил из вида возможность скорого выхода в обычное пространство транспортного конвоя. Все эти соображения не позволяли Хонор попытаться скрыться, избежав боя.
   - Мы не можем допустить, чтобы это случилось, Алистер, - с прежним спокойствием произнесла она. - И боюсь, что существует лишь один способ предотвратить катастрофу.
   - Мы заставим его преследовать нас, - так же невозмутимо сказал МакКеон.
   - Да, - ответила она и, щелкнув клавишей на подлокотнике командного кресла, вывела на дисплей МакКеона один из рассчитанных ею маршрутов. - Если мы возьмем примерно на тридцать пять градусов влево и, ускоряясь на пятистах g примерно в течение пятнадцати минут, оставаясь в той же плоскости, рванем к границе, нам удастся оторваться от Бандитов Два, Три и Четыре. Правда, если у кого-то из них имеется резерв ускорения, он сможет нас настичь, но важно не это. У Первого появится возможность срезать угол и перехватить нас у самой гиперграницы. Ненадолго: по моим прикидкам, мы будем находиться в зоне досягаемости его бортового оружия около двадцати пяти минут, но чтобы поразить нас, он вынужден будет покинуть точку выхода конвоя.
   - Я понял. - МакКеон изучил векторную схему и откашлялся. - Я тоже склонен считать, что, оказавшись единственным, кто сможет нас поразить, он сочтет синицу в руках предпочтительней стаи журавлей в гипере. Ну а если он все же решит иначе?
   - Значит, он решит иначе, - ответила Хонор. - Суть дела в том, что ничего другого мы предпринять не можем. Вздумай мы повернуть назад, чтобы бросить ему открытый вызов, мы все равно не сможем погасить скорость мгновенно: на торможение уйдет около часа, и за это время "Адриан" углубится в систему еще на сорок два миллиона километров. А к тому моменту, когда у нас появится возможность атаковать Первого, кто-нибудь из его соратников наверняка подоспеет к месту боя.
   МакКеон почесал подбородок и решил не спрашивать, что будет, если на предложенном Хонор курсе им попадется еще один, до сих пор не запустивший двигатели и потому не засеченный по энергетическому выбросу корабль хевенитов. Она, как и он, наверняка подумала об этом и пришла к выводу, что, хотя такая опасность существует, иного выхода у них все равно нет.
   - Если позволите, мэм, - сказал он, - я предложил бы выслать один из наших разведывательных аппаратов, запрограммировав гравипередатчик так, чтобы, приняв сообщение капитана Гринтри о выходе, он передал бы ему ваш приказ немедленно уводить конвой обратно в гипер.
   - Согласна! - отрывисто произнесла Хонор и отступила от его командного кресла.
   - Жаль, мэм, что вы не на борту "Альвареса", - с кривой усмешкой сказал капитан, после чего занял свое место и развернул кресло к коммандеру Гиллеспи.
   - Значит, так, Тони, - спокойно сказал он. - Полная боевая готовность. Поворачиваем на тридцать пять градусов лево по борту, ускорение пятьсот g...
   Глава 16
   - Черт побери! - вскликнула гражданка капитан Элен Захари, откинувшись в командном кресле и одарив народного комиссара натянутой улыбкой. - Похоже, мы обзавелись компанией.
   - Я так и понял, - с угрюмым кивком отозвался гражданин комиссар Каттнер, непроизвольно выбивая пальцами по шлему беспокойный ритм
   Как и все на мостике, Каттнер облачился в скафандр, но шлем, вместо того чтобы по флотскому обыкновению положить на сиденье, держал на коленях. Захари пыталась тактично объяснить ему, что это не слишком разумно с точки зрения безопасности, но Каттнер предостережениям не внимал, а она, по правде сказать, не слишком настаивала. Конечно, встречались комиссары и похуже Каттнера, но бывали и получше, а в настоящий момент на его лице было очень не нравившееся ей выражение - выражение человека, ищущего способ показать, что он держит все под контролем. Чему-чему, а угадывать намерения комиссара по его физиономии капитан давно научилась. А потому, опережая его, повернулась к тактику.
   - Олворт, когда он войдет в зону?
   - При сохранении нынешних курса и ускорения через двадцать две минуты, гражданка капитан, - доложил Олворт.
   Захари кивнула, выждала несколько секунд и, лишь связавшись со своим старшим помощником, снова повернулась к Каттнеру.
   - С вашего позволения, гражданин комиссар, - отрывисто произнесла она, - я собираюсь выйти на полную мощность через двадцать пять минут.
   - Почему? - удивленно спросил комиссар, и Захари подавила вздох - Если вы так затянете разгон, то, учитывая, что у нас на буксире ракетные подвески, нам так и не удастся уравнять с ним векторы, не так ли?
   - Совершенно верно, - терпеливо сказала она, - но нет особой причины к этому стремиться. Когда мы разовьем максимальное ускорение, его собственная скорость составит всего шесть тысяч километров в секунду, а расстояние между нами будет слишком мало, чтобы он успел ускользнуть. Ему придется принять бой, и хотя мы действительно не сравняемся с ним в скорости, он не сможет выйти из зоны досягаемости нашего огня до самой гиперграницы, если вообще ухитрится дотуда дотянуть.
   Ее взгляд перебежал на Люшне, но помощник не выказывал ни малейших признаков раздражения, которое, как прекрасно знала Элен, он вполне с ней разделял. В тот момент, когда стало ясно, что маневры монти в конечном счете выведут его на "Катану", корабль Народного Флота приглушил импеллер до пяти процентов мощности. При таком уровне эмиссии маскировочные системы "Катаны" позволяли укрыть слабый след импеллера даже от мантикорских сенсоров, пока они не приблизятся на тридцать световых секунд. Произведя расчет курса монти, Захари, Люшне и Олворт пришли к выводу, что если ему не приспичит сменить маршрут, то в ближайшие двадцать три минуты он, сближаясь с крейсером Народного Флота, войдет в зону досягаемости его ракет, оставаясь в добром получасе полета до гиперграницы.
   При других обстоятельствах это заставило бы Захари поволноваться. Гражданка капитан была не робкого десятка, но лишь записной болван (к числу которых она не принадлежала) попытался бы отрицать высокие боевые качества кораблей монти. Однако "Катана" могла рассчитывать на мощную поддержку "Нуады", способной приблизиться к противнику на дистанцию поражения всего через десять минут после того, как "Катана" откроет огонь. Более того, хевениты имели достаточно времени для идентификации цели и удостоверились, что имеют дело не с новейшим "Звездным рыцарем", а с "Консортом", кораблем примерно равных с "Катаной" боевых характеристик.
   "Точнее, они были бы равны, - с хищной акульей усмешкой подумала Захари, - не будь у меня на прицепе полудюжины ракетных подвесок".
   - Я так понимаю, гражданка капитан, - ворвался в ее мысли несколько раздраженный голос Каттнера, - вы сможете приблизиться к нему на расстояние ракетного удара, но никак не энергетического поражения. Однако разумно ли завязывать бой на столь длинной дистанции, учитывая... э... неравенство наших систем противоракетной обороны?
   Захари проглотила так и рвавшийся наружу откровенный ответ, но на краткий миг ей представилось, что неосторожно положенный на колени шлем отлетел в сторону и в результате разгерметизации легкие гражданина комиссара вылетают через его ноздри. Зрелище было бы презабавное, однако капитан сохранила серьезность и с вежливой улыбкой сказала:
   - Мне понятна ваша обеспокоенность, гражданин комиссар, однако мы находимся в специфических условиях, которые мне хотелось бы сохранить как можно дольше.
   Каттнер сдвинул брови, и Захари напомнила себе о необходимости говорить просто и доходчиво.
   - Дело в том, гражданин комиссар, что на данный момент неприятель не подозревает о том, что мы находимся в этом секторе. В противном случае он уже изменил бы курс.
   Гражданин капитан умолкла и подняла бровь, как бы спрашивая, дошло ли до гражданина комиссара, что она имеет в виду. Это можно было расценить как издевку (где-то в глубине души Захари даже хотелось, чтобы комиссар чуточку обиделся), однако он лишь понимающе кивнул.
   - В силу изложенного, - продолжила Элен, - я предпочитаю, чтобы он пребывал в неведении относительно нашего присутствия до того момента, когда ему уже не куда будет деться. Поэтому мне кажется целесообразным поддерживать низкий энергетический уровень, позволяющий системе защиты маскировать нас, пока мы не сблизимся с ним настолько, что от боя с нами ему будет уже не уклониться. Вы совершенно правы в том, что столь долгое ожидание не позволит нам до его подхода к гипергранице сравняться с ним в скорости или приблизиться к нему на расстояние действия энергетического оружия. Однако наши курсы проходят так, что, не подпуская нас на дистанцию энергетического поражения, он невольно приблизится к "Нуаде" и подставит себя под ракетный удар капитана Тернера.
   Она снова сделала паузу и дождалась нового, уже одобрительного комиссарского кивка.
   - И, - заключила Захари, - хотя наша противоракетная оборона и впрямь еще не сравнялась с вражеской, у нас есть ракетные подвески, а значит, мы можем произвести первый залп сразу восьмьюдесятью четырьмя пташками. Сомневаюсь, что неприятель готов к такому сюрпризу, но даже и в таком случае его защита подвергнется серьезному испытанию.
   - Понятно, - сказал Каттер и после непродолжительного задумчивого молчания кивнул в последний раз. - Очень хорошо, гражданка капитан. Я одобряю ваш план.
   * * *
   - Джерри, когда, по-вашему, Бандит-Один вступит в бой? - спросил Алистер МакКеон.
   - Примерно через одиннадцать минут после того, как выйдет на дистанцию прицеливания, - не задумываясь, ответила лейтенант-коммандер Меткалф. - Он припозднился с первым поворотом, и я начинаю думать, что у него нелады с сенсорами. Если его гравитационные датчики барахлят, это объясняет, почему он не торопился пуститься за нами в погоню. Коль скоро ему приходится дожидаться телеметрических сигналов, распространяющихся со скоростью света, или сенсорных данных с других кораблей, становится понятным, почему он не поспел подстроиться к нашему маневру.
   - Ясно, - пробормотал МакКеон, почесывая подбородок. - А есть ли новые сведения о его массе?
   - По мере сокращения расстояния данные уточняются, но в любом случае его система маскировки гораздо лучше всего, что мы ожидали встретить у хевенитов. БИЦ* [Боевой информационный центр] по-прежнему классифицирует его как линейный крейсер, однако, мне кажется, что это один из тех новых тяжелых крейсеров, о которых предупреждала нас Разведка Флота. Если он не нагрузил компенсаторы до предела - а я не думаю, что он пошел бы на такой риск ради поимки одного-единственного крейсера, - его ускорение великовато для линейного крейсера. И хотя данных у меня недостаточно, я готова побиться об заклад, что Бандит-Четыре относится к тому же классу.
   - Ясно, - повторил МакКеон, потрепал ее по плечу и собрался было вернуться в командное кресло, однако задержался рядом с Хонор. Та стояла выпрямившись со сцепленными за спиной руками. Лицо ее оставалось невозмутимым, но сердце при виде Веницелоса и Лафолле, в отличие от других офицеров в рубке не имевших даже скафандров, обливалось кровью.
   - Одиннадцать минут, - тихо сказал он.
   - Я слышала, - отозвалась Хонор, потерла кончик носа и, взглянув на таймер в углу дисплея командного пульта МакКеона, указала на светящуюся точку - предполагаемое место выхода конвоя в обычное пространство. - Десять минут, - сказала она еле слышно.
   - Да, десять. И в момент выхода каравана из гипера Бандита поблизости не будет.
   - Иногда бывает полезно пуститься наутек, - с легкой улыбкой заметила Хонор, и МакКеон, к ее и собственному удивлению, хихикнул.
   Правда, веселье продолжалось лишь мгновение: глаза капитана как магнитом притягивало к дисплею. "Принцу Адриану" удалось отвлечь Бандита-Один от точки перехода конвоя, однако теперь становилось ясно, что за эту удачу придется расплачиваться. Помимо четырех кораблей, обнаруженных Меткалф первоначально, ее беспилотные разведчики опознали еще пять: три эсминца, легкий крейсер и несомненный линейный крейсер. Ни один корабль из этой пятерки сам по себе не имел ни малейшего шанса догнать "Принца Адриана", однако их численность и упорство в преследовании указывали на зловещее дарование организатора погони. Он так толково разместил свои корабли, что, даже обладая системой раннего обнаружения, "Принц Адриан" не имел возможности уклониться от них всех. Неприятельский командир стягивал против "Адриана" все имевшиеся у него под рукой силы, добиваясь не простого преимущества, а решающего, сокрушительного превосходства в огневой мощи, хотя едва ли мог надеяться использовать это превосходство в полной мере. Пожалуй, другой флотоводец на его месте вообще вернул бы арьергардные корабли на их первоначальные позиции, но этот поступил иначе. Он рассчитывал на то, что, столкнувшись с устремлявшимся к нему сейчас с правого борта Бандитом-Один, мантикорец получит серьезное повреждение или, по крайней мере, резко свернет в сторону и попадет в радиус поражения одного, а то и нескольких преследователей. Конечно, гарантии успеха у него не было, однако он явно вознамерился не упускать ни единого, пусть даже ничтожного шанса, что никак не соответствовало сложившемуся представлению о тактическом мышлении хевенитов.
   Оторвав наконец взгляд от дисплея, МакКеон посмотрел на своего коммодора, чуть поколебался и, наклонившись к ней, хрипло шепнул:
   - Хонор, тебе стоило бы уйти отсюда и влезть в скафандр.
   Она подняла на него шоколадные глаза, и ему стало не по себе от ее загадочного спокойствия. Потянувшись, Хонор почесала Нимица за усами. Кот, урча, льнул к ее пальцам, и МакКеон безо всякой телепатии понял, что его предложение встречено Нимицем с одобрением. Одна беда: коммодор Харрингтон определенно не намеревалась следовать добрым советам, исходящим хоть от котов, хоть от старых друзей.
   - Я останусь здесь, - коротко ответила она.
   Алистер тяжело вздохнул. Его так и подмывало схватить Хонор за шкирку, вытолкать из рубки и велеть морпехам, ради ее же блага, запихнуть ее в спасательный модуль. Однако тот факт, что подобная попытка завершилась бы для него быстрым и унизительным фиаско, заставлял усомниться в ее практичности. Даже если допустить, что Лафолле не свернет ему шею за попытку применить силу к землевладельцу, она и сама - что прекрасно знали оба - при желании была способна скрутить его в бараний рог. Но вне зависимости от ее чина и сана МакКеону очень хотелось убрать ее из командной рубки, прежде чем они окажутся в пределах досягаемости Бандита-Один. Ведь и она, и сопровождающие ее офицеры прибыли с "Альвареса" без скафандров.
   А лишних скафандров на кораблях Королевского Флота не имелось, ибо этот вид снаряжения не относился к изделиям конвейерного производства. Такие костюмы требовали тщательной подгонки под индивидуальные параметры. Имевшиеся на борту вакуумные костюмы годились практически для каждого, но при этом сфера их применения была весьма ограничена. Тяжелые рабочие скафандры, предназначавшиеся для выполнения операций в открытом космосе или в вакуумных трюмах, представляли собой нечто вроде небольших одноместных кораблей с манипуляторами: внутри корабля они были неприменимы, поскольку такой бронированный ящик просто не пролез бы ни в один люк. Спасательные скафандры отличались большей компактностью, но их приспособленность для активных действий оставляла желать лучшего: по существу, они являлись модулями жизнеобеспечения, позволявшими потерпевшему бедствие поддерживать существование в автономном режиме, пока его не подберет спасательная команда.
   Парадоксально, но будь "Принц Адриан" гражданским транспортным судном, Хонор и ее свита могли бы рассчитывать на лучший выбор спасательных средств. Законы о межзвездных сообщениях требовали обеспечения таковыми всех пассажиров. Разумеется, обеспечить каждого "второй кожей", ввиду огромной стоимости и затрат времени на подгонку, не представлялось возможным, и пассажирам предлагалось нечто среднее между скафандром и спасательным модулем: неуклюжее одеяние, походившее на скафандры первого века эры Расселения, хотя и не столь громоздкое. Они не отличались долговечностью, а их старомодные перчатки не снабжались миниатюрными сервомеханизмами с обратной биосвязью, которые позволяли облаченному в такой скафандр человеку даже в вакууме продеть нитку в иголку, однако были гораздо предпочтительнее военных спасательных костюмов.
   К сожалению, в перечне бортового снаряжения "Принца Адриана" пассажирских скафандров не имелось. Устав требовал от персонала военных кораблей всегда иметь скафандры под рукой. Согласно действующим инструкциям Хонор и ее люди, собиравшиеся пробыть на борту "Адриана" больше двенадцати часов, невзирая на все сопряженные с этим неудобства и перегруженность катера, были обязаны взять контактные скафандры с собой. Увы, этим правилом часто пренебрегали, и вот теперь из всех сопровождающих Хонор скафандр имел с собой один лишь Нимиц.
   - Послушай, - настойчиво, но стараясь не повышать голос сказал МакКеон, - если рубка разгерметизируется, ты погибнешь не одна.
   Он качнул головой в сторону Веницелоса и Лафолле, всем своим видом старавшихся показать, будто разговор командиров их не касается.
   Глаза Хонор сверкнули. Лафолле, не иначе как почувствовав на себе ее взгляд, повернулся к ней, и на миг их взгляды скрестились. Харрингтон снова посмотрела на МакКеона и со стальной ноткой в голосе сказала:
   - Это нечестный прием.
   - Можешь подать на меня в суд, -буркнул МакКеон, пожав плечами.
   Несколько секунд Хонор молча смотрела на него а затем, прокашлявшись, распорядилась:
   - Энди, Эндрю, ступайте вниз, к остальным.
   Веницелос быстро обернулся: судя по выражению лица, он ожидал подобного приказа, но был от него отнюдь не в восторге.
   - Полагаю, миледи, вы присоединитесь к нам.
   Слова Веницелоса прозвучали отнюдь не как вопрос, и Хонор поджала губы.
   - Полагать вы можете все, что вам заблагорассудится, коммандер. Но высказывать свои соображения вам придется одетым в спасательный костюм и находясь в шлюпочном отсеке.
   - Со всем подобающим почтением, коммодор Харрингтон, я считаю, что мое место здесь, - возразил Веницелос.
   Взгляд Хонор сделался суровым, однако она удержалась от резкости и спокойно сказала:
   - Я понимаю тебя, Энди, но в сложившейся ситуации твое пребывание на мостике не может принести никакой пользы. Так зачем же нам торчать здесь обоим?
   - Вот именно, мэм, "обоим", - отозвался Андреас. - Поэтому мне и кажется, что вам тоже следует спуститься в шлюпочный отсек.
   - В том, что тебе так кажется, я ничуть не сомневаюсь, - невозмутимо откликнулась Хонор, - однако между нами имеется некоторая разница. Ты, Энди, коммандер, а я коммодор. Следовательно, имею право удалить тебя отсюда в приказном порядке.
   Андреас попытался что-то сказать, но Хонор остановила его жестом, не высокомерным или раздраженным, но таким, какому нельзя было не повиноваться.
   - Послушай, что бы там ни думал капитан МакКеон, мне необходимо остаться здесь. Этот корабль входит в состав моей эскадры и попал в нынешнее положение в результате выполнения моих приказов. Но в твоем пребывании здесь нет никакой нужды, поэтому ты немедленно заберешь с собой Эндрю и отправишься в шлюпочный отсек.
   Возмущенно поджав губы, Веницелос бросил взгляд на МакКеона, словно прося о поддержке, однако капитан лишь хмуро взглянул в сторону Хонор с видом человека, потерпевшего поражение. Чуть помешкав, начальник штаба понурился и кивнул.
   - Есть, мэм, - угрюмо пробормотал он и, уже вызвав лифт, тем же тоном обратился к Лафолле: - Пошли, Эндрю.
   Однако телохранитель покачал головой.
   - Нет, сэр, - спокойно сказал он.
   Веницелос обернулся к нему, но серые глаза майора уже встретились с карими очами Харрингтон.
   - Прежде чем вы что-то скажете, миледи, - произнес он с легкой улыбкой, - я позволю себе напомнить вам о единственном приказе, отдать мне который вы не вправе.
   - Прошу прощения? - ледяным тоном проговорила Хонор, однако Лафолле не спасовал.
   - Миледи, я являюсь вашим личным телохранителем и по закону Грейсона не имею права покинуть вас даже по вашему приказу, коль скоро у меня есть основания полагать, что ваша жизнь в опасности. Такой приказ не имеет для меня силы, и я обязан отказаться от его выполнения.