Виггз Сьюзен. Лилия и Леопард

   Лианна медленно шла среди вековых вязов, обдумывая Свой план. Без всякого сомнения, Ранд, если она опять встретит его, одарит ее ребенком, а Лазарь слишком горд, чтобы признаться, что он не от него.
   «Господи, — подумала Лианна. — Как все просто, хладнокровно и чертовски необходимо!» Вот только хватит ли у нее смелости и бессердечности довести увлечение Рандом до естественного завершения?
   Да, она обязательно добьется этого и не с помощью смелости и бессердечности, которые — Лианна знала — вмиг испарятся от нежных прикосновений сильных рук Ранда. Ею движет гораздо большее, чем простое желание иметь наследника. Лианна хотела, чтобы Ранд любил ее, чтобы заполнил пустоту, которая образовалась у нее в сердце и словно открытая рана постоянно напоминала а себе.
   Ранд, сам того не ведая, разбудил в девушке мечтательницу, заставил по-другому взглянуть на жизнь; у Лианны появилось горячее желание удержать любовь, без которой она жила столько лет.
   Лианна уже привыкла к тому, что место их встреч давно пустует, и теперь ее сердце едва не выскочило из груди от изумления: она увидела Ранда.
   Он не замечал ее, глубоко задумавшись о чем-то своем. Охваченная радостью и страхом, Лианна стала приближаться к нему неслышными шагами. В свое время Шионг научил ее не только стрелять, но и бесшумно двигаться по лесу.
   Ранд стоял, прислонившись спиной к каменному кресту, опустив на грудь позолоченную солнцем голову, и напоминал Лианне спящего великана из сказочных предании; солнечный луч четко обрисовывал его профиль. Она с нежностью смотрела на завитки отросших волос, которые как нимб окружали красивое лицо.
   Печальный вид и простодушная поза рыцаря заставили Лианну на мгновение пожалеть о своем намерении использовать в своих целях их влечение друг к другу. Но его стройная крепкая фигура вызвала в ней горячую волну неведомого прежде желания.
   С трудом справившись с волнением, Лианна глубоко вздохнула и шепотом окликнула Ралда.
   В ту же секунду он отскочил в сторону и выхватил острый кинжал, чем до смерти напугал девушку. Однако, увидев Лианну, Ранд радостно улыбнулся и убрал оружие в ножны.
   — Лианна, ты испугала меня.
   Его улыбка коснулась сердца девушки как ласковый солнечный луч.
   — Я не хотела, — смущенно порозовев, ответила она и, опустив глаза, стала рассматривать нежный папоротник у своих ног.
   — Ты постоянно пугаешь меня, — хриплым от волнения голосом сказал Ранд.
   Их взгляды встретились. Лианна снова видела перед собой эти глаза цвета молодой листвы, это лицо, которое наяву было более чарующим, более желанным, чем в ее снах.
   Ранд первым сделал шаг навстречу и порывисто заключил девушку в свои объятия.
   — О Господи, Лианна, как же я скучал по тебе, — страстно прошептал он, уткнувшись лицом в ее шею и еще крепче прижимая к себе.
   Его пальцы принялись осторожно перебирать заплетенные в косы и уложенные на затылке волосы девушки, и вот они золотистым плащом свободно упали на плечи Лианны.
   Ей казалось, что она наконец-то вернулась домой, так уютно чувствовала себя Лианна в объятиях Ранда. От него пахло морем и солнцем.
   — Где ты был, Ранд? — тихо спросила она.
   — Можно сказать, нигде. Где нет тебя, там нет и меня, — ответил Ранд, приподнимая подбородок Лианны.
   Их губы слились в долгом упоительном поцелуе.
   Руки Лианны скользили по телу Ранда, даже под кольчугой ощущая его упругие крепкие мышцы, потом они взметнулись вверх к золотистым волосам. Вся трепеща, девушка прильнула к нему, каждой клеточкой своего тела наслаждаясь сладостным поцелуем, раскрывая губы навстречу его требовательному языку.
   Лианна вдыхала аромат мужского тела, чувствуя, как разгорается в ней пламя страсти, и, движимая желанием, все крепче прижималась к Ранду, словно стараясь с ним слиться воедино.
   Неожиданно Ранд напрягся и с трудом оторвался от ее губ, в его изумрудных глазах была такая боль, что у Лианны на миг перехватило. дыхание. Взяв себя в руки, она как можно спокойнее спросила:
   — Почему тебя так долго не было?
   Он ласково погладил ее по щеке.
   — Мы не должны встречаться тайком, Лианна. А большего я не могу тебе предложить. Это меня и мучает.
   — Как ты можешь так говорить? Как ты можешь принижать дружбу, которую дал мне?
   С этими словами девушка поднялась на цыпочки и крепко поцеловала Ранда в губы, потом, смутившись своего порыва, опустила голову, чтобы спрятать от него пылающие щеки. Она боялась взглянуть на Ранда. Не оттолкнет ли его ее смелое поведение? Он и так не одобрял увлечения Лианны стрельбой, а теперь, возможно, она невольно разрушила рыцарские представления Ранда о том, каков должен быть идеал женщины…
   Юноша осторожно откинул волосы с лица Лианны, и она с огромным облегчением прочитала в его взгляде только любовь.
   — Если бы я мог дать тебе больше, чем дружбу, — прошептал он.
   В ее груди затеплилась надежда.
   — Я приходила сюда почти каждый день, — призналась девушка.
   Ранд взял ее руку и прижался губами к запястью.
   — Практиковаться в стрельбе? — насмешливо поинтересовался он.
   Лианна покачала головой.
   — Ты же знаешь, я искала тебя. И поэтому спрашиваю, где ты был?
   Ранд молчал, тогда она отважилась предложить:
   — Понимаю, я не должна расспрашивать об этом, ведь ты занимался рыцарскими делами величайшей секретности, — девушка бросила на него испытывающий взгляд и многозначительно сказала: — Но я обо всем догадалась.
   Ранд затаил дыхание.
   — Лианна…
   — Не беспокойся, я даже горжусь тем, что ты прогнал англичанина.
   Он растерянно заморгал глазами.
   — Прогнал…
   — Да, да, мы слышали, что «проклинальщик» уплыл, — в ее глазах сияло восхищение. — Ты дрался с ним, Ранд? Ты убил того, кто хотел завоевать замок?
   — Англичанин уплыл… по своей собственной воле, — с трудом подбирая слова, заговорил Ранд. — Кровь не пролилась.
   — О, он убежал в Англию как последний трус, да?!
   — Я не знаю, Лианна. Я просто не знаю, — его голос звучал неуверенно и очень печально.
   — Да на тебе лица нет, мой гасконец, — дотронулась она до его рукава и без всякого перехода спросила: — Ты за «арманьяков» или «бургундцев»?
   — Интересно было бы узнать об этом у твоей госпожи. В ней течет кровь «бургундцев», а она ищет поддержки у «арманьяков»?
   Глаза Лианны расширились от удивления.
   — Откуда тебе известно о Гокуре?
   Ранд пожал плечами.
   — Из его присутствия в Буа-Лонге не делают секрета.
   — А может быть, ты шпион «бургундцев»… или англичан? — с притворной суровостью продолжала допытываться Лианна.
   Он усмехнулся.
   — А если и так?
   — Тогда я выкраду твой кинжал и заколю тебя! — продолжала дурачиться девушка, но, заметив печаль в глазах Ранда, приложила его руку к своей щеке и попросила: — Пожалуйста, поговори со мной. Я хочу знать о тебе все.
   — Я бы многим поделился с тобой… если бы мог, — тяжело вздохнул Ранд.
   — У тебя есть семья?
   Его глаза потеплели.
   — Да, если можно назвать семьей группу весьма разношерстных мужчин, — криво улыбнулся Ранд.
   — Это твои люди? — не унималась Лианна, оглядываясь вокруг.
   — Мои товарищи, но ты не найдешь их здесь.
   — Расскажи о них, Ранд.
   — Это самые обыкновенные люди, у которых есть матери, любимые… только у священника, разумеется, нет возлюбленной.
   Лианна лукаво улыбнулась.
   — Меня бы вполне устроило, если бы ты постоянно дружил со священником… Ранд рассмеялся.
   — Ты бы так не говорила, если бы знала этого священника. Его чаще можно увидеть на охоте, чем в церкви, исповедующим прихожан. Да и мессу он иногда служит в заляпанных грязью сапогах и с манжетами для сокола.
   — А остальные твои товарищи?
   Взгляд Ранда снова стал настороженным и отчужденным.
   — Думаю, будет лучше, если мы помолчим о некоторых вещах.
   Лианна поняла, что затронула запретную тему, и, желая снова вернуть расположение Ранда, поднялась на носки и чмокнула его в щеку. Все-таки несправедливо расспрашивать человека, когда у нее самой полно секретов! Лианна не могла теперь признаться Ранду в том, что она и есть мадемуазель де Буа-Лонг, к тому же еще и замужем; а как сказать о гневе герцога Бургундского и английского короля?! Нет, пусть эта рощица останется местом их свиданий, местом, где они смогут забыть о том, что являются частью чьих-то планов.
   — Время сейчас смутное, — примирительно произнесла Лианна. — Я не буду тебя больше досаждать расспросами.
   * * *
   Благоухающие весенними цветами поля манили к себе, звали прогуляться по их яркому ковру. Ранд то и дело наклонялся, чтобы сорвать нежную фиалку, полураспустившийся василек, какие-то веселые ярко-розовые цветочки, названия которых он не знал, и одну за другой рассказывал истории о храбрых рыцарях, коварных злодеях, несчастных девушках. Лианна слушала его словно завороженная, наслаждаясь своеобразным музыкальным голосом Ранда и представляя персонажей рассказов так же отчетливо, как видела цветы, которые он собирал в букет. На душе у нее было легко и радостно.
   Ранд остановился на небольшом холме и с улыбкой протянул девушке цветы.
   Лианна недоуменно пожала плечами.
   — Что прикажешь мне с ними делать?
   — Ради Бога, Лианна! — удивился он. — Вдыхай их аромат, просто наслаждайся ими!
   Она засмеялась.
   — Наслаждаться? Что за глупости! — фыркнула девушка и, вытащив из букета стебелек мандрагоры, поучительно заметила: — Вот из него при простуде готовят отвар.
   — Ты испытываешь мое терпение, — вздохнул Ранд и засунул цветок ей за ухо. — Ну почему для тебя все должно иметь практическую пользу?
   — Я не знаю, как по-другому смотреть на вещи, — взяв в руку фиалку, Лианна стала пристально рассматривать ее, затем бросила растерянный взгляд на изобилие цветов вокруг. — Честно говоря, они мне все кажутся одинаковыми.
   Ранд нежно взял ее за подбородок и провел лепестками цветка по губам.
   — Тогда позволь доказать тебе, что это не так.
   Он уселся на траву и рассыпал вокруг себя цветы; на их тонкий аромат тут же слетелись бабочки.
   Затаив дыхание, Лианна любовалась Рандом. Он был такой красивый, такой искренний! Как бы ей хотелось иметь хоть чуточку его уверенности в себе, хоть капельку его чарующей безмятежности, что позволяла ему восторгаться даже каким-то полевым цветком.
   Лианна воспитывалась в атмосфере тайн и интриг, с детства привыкла трезво смотреть на вещи и больше доверяла своему разуму, чем сердцу; она совершенно не знала языка чувств и не могла разделить восторгов Ранда. Это приводило девушку в отчаяние.
   Она медленно опустилась рядом с Рандом, рассеянно наблюдая за беззаботно порхающей над цветами бабочкой.
   — Почему у тебя такой грустный вид? — мягко спросил он.
   — Мне бы очень хотелось быть такой, как ты, Ранд. Такой… беззаботной.
   — Беззаботной?! Дорогая моя, ты, действительно, считаешь, что я беззаботный?
   — А разве это не так? Ты полон самых неожиданных удовольствий… — Лианна запнулась на этом слове и нахмурилась. — Извини, наверное, у меня плохо подвешен язык, я не умею выразить словами то, что чувствую.
   — А ты попробуй, Лианна.
   — Понимаешь, — неуверенно начала она. — У меня внутри какая-то пустота, мрак… Я знакома с оружейным делом, со свойствами пороха, умею рассчитывать время взрыва, мне известны некоторые научные открытия, но никто не научил меня… — Лианна судорожно сглотнула. — Вот ты сказал, что я красивая, но мне трудно в это поверить, потому что я не чувствую этого сердцем. Мне никогда не приходилось задумываться над тем, что красота имеет какую-то ценность.
   Лианна слышала учащенное дыхание Ранда, видела, как дрожат его пальцы, сплетая венок, и не могла понять, что же так взволновало юношу. Закрепив наконец последний цветок, он украсил венком голову Лианны; цепочки из лаванды спускались ей на плечи, красиво обрамляя лицо. Затем Ранд приподнял девушку за талию, так что слетели деревянные туфли, и опустил босыми ногами на прохладную весеннюю траву.
   Лианна стояла перед ним, украшенная гирляндами цветов, с бьющимся от волнения сердцем, и видела, как полыхает в глазах Ранда желание. Его неподдельное восхищение заставило ее впервые поверить в то, что она, действительно, красавица, и дало внезапно глубокое ощущение своей значимости.
   Словно понимая ее состояние, Ранд погладил девушку по щеке и ласково произнес:
   — Ты прекрасная, святая, достойная любви и преклонения.
   По телу Лианны пробежала сладкая дрожь. Она закрыла глаза и раскинула руки, как бы желая обнять все вокруг. Неужели ее мечты сбываются? Счастье переполняло девушку.
   Лианна открыла глаза и посмотрела на Ранда, который стоял перед ней со сжатыми в кулаки руками; он как будто сдерживал себя, чтобы не прикоснуться к девушке. Мысли ее перескакивали с одной на другую. Она, действительно, хотела его, но дело было не только в ребенке, которого он мог подарить ей. Ранд разбудил в ней неведомые прежде желания, и только он мог удовлетворить страсть ее разбуженного сердца.
   Но как сказать ему об этом? Нельзя же вот так взять и выпалить: «Извини, но я не могу сдержать свою страсть к тебе и, кроме того, мне нужен ребенок, поэтому будь любезен, возьми меня».
   От волнения у Лианны пересохло во рту. Она не предполагала, что ей придется говорить мужчине подобные вещи. Пальцы девушки нервно перебирали стебелек увядшей травы.
   — Ранд… мне нужно… кое-что…
   Он склонил голову набок и ободряюще улыбнулся.
   — Ты хочешь о чем-то поговорить?
   — Да… Да, хотела бы. Видишь ли… я думаю, что наступило время, когда мы должны быть искренними насчет… определенных вещей.
   Его взгляд сразу потух.
   — Каких вещей? — настороженно спросил Ранд.
   Лианна глубоко вздохнула.
   — Ну… наших чувств. Признаюсь, я испытываю к тебе определенные чувства… Боже мой! Ну, как это лучше выразить? Я догадываюсь, что у тебя тоже есть определенные желания, Ранд. Я чувствую это по тому, как ты обнимаешь, целуешь меня, — щеки ее пылали, но она продолжила: — Без сомнения, ты пользовался благосклонностью многих женщин, — сказала Лианна, с каждым словом смущаясь все больше и больше.
   — О, ты слишком преувеличиваешь, — улыбнулся Ранд.
   От его беззаботного тона она почувствовала себя еще неуверенней.
   — Возможно… ты провел с женщиной эти три недели.
   Ранд с трудом подавил смех и с нарочитой серьезностью поинтересовался:
   — Почему же ты не спрашиваешь меня об этом?
   Но Лианна ни за что на свете не смогла бы заставить себя задать такой вопрос.
   — Ты свободен в своих желаниях, — опустив голову, тихо сказала она. — Меня интересует другое, Ранд. Признайся, ты не испытываешь ко мне такое же влечение? Я…
   — Лианна, — оборвал ее Ранд. — Я люблю тебя.
   Девушка вскинула голову, испытывающе глядя на него.
   — Раньше ты говорил, что думаешь, что любишь меня, — прозвучал еле слышный шепот.
   Ранд шагнул к ней и осторожно убрал с виска прядь волос.
   — Я больше не думаю так, — улыбнулся он. — Я знаю.
   Горячая волна разлилась по телу Лианны. Господи, почему его признание так взволновало ее? Ей нужно от него только одно… И все же внутри Лианны пылал огонь, который не имел ничего общего с расчетливым желанием иметь наследника. И этот огонь зажег в ее сердце прекрасный золотоволосый рыцарь, стоящий сейчас перед ней.
   Внезапно Лианну охватили сомнения. Она ведь замужем; у нее никогда не будет большего, чем свидания тайком. И все же Лианна так отчаянно желала его…
   Ранд пристально смотрел на нее и нежно улыбался. Это была улыбка, которой она доверяла.
   Все сомнения исчезли.
   — Итак, — выдохнула Лианна, спрашивая себя, не может ли огромная нежность к нему в действительности оказаться любовью. — Это решено, не правда ли?
   Ранд непонимающе улыбнулся.
   — Что решено?
   Она твердо посмотрела ему в глаза.
   — То, о чем я пыталась поговорить с тобой. Ты… ты займешься сейчас со мной любовью?

Глава 6

   Острие вражеского копья не смогло бы пронзить Ранда глубже, чем эти слова. Ее откровенная просьба обожгла каждую клеточку его тела, которое и так пылало от страсти. Потрясение оказалось настолько велико, что Ранд едва мог дышать, во рту пересохло, язык не повиновался ему.
   Наконец Ранд с трудом произнес:
   — Лианна, милая, ты сама не знаешь, о чем просишь.
   — Нет, знаю, — шепотом возразила она, и он почувствовал на своем лице ее теплое дыхание. Невинное очаровательное смущение превратило губки девушки в прелестный бутон. — Ты думаешь, что достойные леди не просят о таких вещах. Но я, действительно, хочу тебя, — Лианна прижалась к нему. — И я уверена, что ты тоже хочешь меня.
   Разумеется, усмехнулся про себя Ранд, трудно ошибиться, если его твердая выпуклость касается ее мягкого податливого тела.
   — Я — рыцарь, — как можно тверже произнес он. — Я дал клятву…
   Лианна не сводила с него серебристых глаз.
   — Каждый истинный рыцарь — любовник, — возразила она и улыбнулась. — Об этом все песни трубадуров.
   — Трубадуры предпочитают сладкие муки любовного томления преходящей радости одержанных побед, — торопливо проговорил Ранд с отчаянием в голосе: его решимость таяла с каждым неистовым ударом сердца.
   — А ты, Ранд? Что ты предпочитаешь? — ее взгляд скользил по его лицу, плечам, широкой груди.
   Ранд неподвижно стоял с опущенными вдоль тела руками. Он знал, что если коснется Лианны, то потеряет последние крохи самообладания.
   — О тебе гораздо легче мечтать, как о чем-то недосягаемом, достойном восхищения и обожания.
   «В мечтах я могу сдерживать ее… и себя», — подумал Ранд.
   Лианна стояла перед ним такая близкая, доступная, на лице девушки играла нежная улыбка, глаза сияли, щеки пылали жарким румянцем; очертания ее стройного тела отчетливо угадывались под простым домотканым платьем. Ранд в замешательстве повернулся, чтобы уйти, чувствуя, что больше не в силах сдерживать себя.
   Слезы обиды выступили на глазах у Лианны.
   — О чем ты говоришь, Ранд?! — с отчаянием воскликнула она. — Я не какая-нибудь мадонна, меня вовсе не нужно устанавливать на пьедестал или помещать в подземную часовню. Уверения в рыцарской преданности, может, и устраивают леди из легенд, но для меня одного возвышенного отношения недостаточно.
   — О, нет, Лианна. Ты вполне земная богиня: требовательная, сложная, обидчивая.
   — Ранд, милый, пусть твои сомнения уступят место тому, к чему мы оба стремимся. Что в этом плохого?
   Он задумчиво посмотрел на свон большие сильные руки: скоро на одной из них появится кольцо…
   — Мне нечего тебе предложить.
   — Но ты же говоришь, что любишь меня. Разве можно это назвать «ничем»?
   — Я не хочу оскорбить тебя, — не сдавался Ранд.
   — Ты уже оскорбляешь меня тем, что отказываешь мне как женщине, — в глазах Лианны появился ртутный блеск. — Ты отказываешься признать, что у меня есть собственный взгляд на вещи и тело, которое жаждет твоего!
   — Как раз с этим мне и приходится бороться, Лианна, — усмехнулся Ранд. — Я слишком люблю тебя, сильнее, чем хотелось бы.
   От порыва ветра из венка выбился маленький голубой цветок и теперь щекотал щеку девушки; она взяла его и задумчиво провела лепестками по подбородку.
   — До встречи с тобой я совсем не знала любви. А теперь ты говоришь, что слишком любишь меня. Я ничего не понимаю.
   В ее голосе Ранд почувствовал боль и недоумение сироты, брошенной на попечение замка, с детства лишенной родительской любви и ласки. Ему страстно хотелось заключить Лианну в свои объятия, но он не мог допустить, чтобы она страдала от его предательства.
   Ранд судорожно вздохнул.
   — Всю мою жизнь я вырабатывал в себе сдержанность и силу воли. Если мужчина не умеет управлять собой, им будут командовать другие, поэтому я отвернулся от забав моих друзей, рыцарей, — он запнулся, встретив взгляд ее широко распахнутых немигающих глаз. — А теперь ты ворвалась в мою жизнь и пошатнула мою веру в рыцарские идеалы и принципы…
   — Прикоснись ко мне, — тихо сказала Лианна, ее умоляющий голос заставил еще сильнее биться его сердце. — Прикоснись, и ты поймешь, что я всего лишь женщина из плоти и крови…
   Не в силах больше вынести эту пытку, Ранд со стоном обнял девушку, прильнув к ее губам жадным поцелуем. Его руки скользили по изящным линиям гибкой фигурки, а язык исследовал шелковистую поверхность рта. Он наслаждался ее пленительным ароматом, чувствовал тепло ее тела и уже не пытался сопротивляться.
   Ранд был готов отказаться от всех рыцарских заповедей, тягостных клятв, от женщины, которая отгородилась от него вооруженной крепостью. Он остановил свой выбор на девушке, так наивно и откровенно признавшейся в желании любить и не просившей ничего, кроме простого дружеского участия. Она завоевала сердце Ранда милой грустной улыбкой, обезоруживающей непосредственностью и откровенностью.
   Он оторвался от губ Лианны, но продолжал сжимать в объятиях теплое послушное тело. Ранд чувствовал, что нужен ей, она хотела, чтобы он любил ее, при этой мысли его сердце начинало бешено колотиться в груди. Только теперь Ранд понял, что до настоящего времени не ведал такой сильной любви. С Джастин чувство долга всегда сдерживало его; с Лианной любовь и желание заставили переступить границу благоразумия.
   Чуть откинув голову, Ранд пристально смотрел в ее горящие страстью глаза: еще было время опомниться и остановиться.
   — Однажды ты можешь возненавидеть меня за то, что произошло между нами, — осторожно сказал он.
   Лианна покачала головой.
   — Я никогда не смогу возненавидеть тебя.
   — Ты еще не понимаешь всего…
   — Неужели заниматься любовью так неприятно? — улыбнулась она.
   — Нет, совсем нет, дело в том, что… — он оборвал себя на полуслове, проклиная необходимость держать все в секрете, затем продолжил: — Понимаешь, у нас с тобой не может быть ничего, кроме этих тайных свиданий. А что, если у тебя будет ребенок?
   К его удивлению, Лианна вовсе не выглядела испуганной, она по-прежнему улыбалась.
   — Ребенок — дар Бога.
   Ранд с неприязнью подумал о жестокой черноволосой владелице замка.
   — Твоя госпожа может избить тебя за него, выгнать прочь.
   — Она никогда так не поступит, поверь мне, — успокоила его Лианна.
   — А как быть со мной? Я хочу большего, чем эти тайные встречи.
   Затаив дыхание, Ранд ждал ответа. Лианна выглядела очень смущенной. Наконец она произнесла единственное слово, но так тихо, что ему показалось, что это пронесся легкий ветерок, и все же он услышал.
   — Пожалуйста…
   — Да, да, — простонал Ранд, целуя и прижимая ее к себе, разом отбросив все, что сдерживало его страсть. — Да, Лианна, ты будешь моей…
   Щеки девушки залились румянцем, нежная улыбка тронула губы.
   — Мы никогда не пожалеем об этом, — сказала она, но в ее серебристых глазах промелькнула какая-то нерешительность. — Правда, есть еще кое-что, в чем я должна тебе признаться.
   — Что же это, моя милая? — спросил Ранд, осторожно снимая с ее головы венок.
   — Я обучена стрельбе и кое-каким наукам, но мне ничего не известно о том, как доставить удовольствие мужчине, — Лианна смущенно опустила глаза и добавила: — А мне бы так хотелось доставить тебе удовольствие…
   — Ты доставляешь мне удовольствие уже тем, что веришь мне, отдаешь мне свою невинность, просто тем, что ты есть, — прошептал Ранд, вдыхая аромат ее волос.
   Лианна смотрела на него доверчиво и спокойно, но где-то в глубине глаз таилась печаль. Девушка казалась Ранду раненой птичкой, которая не могла сама поведать о своей боли, но заслуживала очень бережного отношения и нежности, на какую он только способен.
   «Да, — думал Ранд, растягивая шнуровку платья и спуская его с плеч Лианны, — нужно быть очень осторожным с этим хрупким созданием». Она выпала из гнезда, а он не из тех, кто бросит птенчика на съедение кошке.
   Широкий вырез изящной нижней сорочки открыл его взору нежные линии груди и плеч. Ранд с упоением вдыхал волнующий аромат ее кожи, продолжая медленно раздевать девушку; вот уже на траву упала нижняя юбка. Он наклонился и поцеловал Лианну. Ему всегда казалось, что подобное таинство должно происходить в темноте прохладной спальни, на брачном ложе. С Лианной все было по-другому: весенний луг, яркое солнце, зеленая трава… От этого зрелища у Ранда перехватило дыхание и неистово забилось сердце.
   Наконец тончайшая сорочка мягкими складками опустилась у ее ног, и Лианна предстала перед ним во всей своей изумительной наготе. Изящные линии плеч и рук, небольшие упругие груди с сосками цвета утренней зари, золотистые завитки волос внизу живота, плавные изгибы бедер — все вызывало восхищение. У нее были длинные красивые ноги с маленькими почти детскими ступнями и нежная белая кожа, чуть тронутая розоватым сиянием.
   Ранд впервые видел перед собой обнаженное женское тело. В Аранделе юношу не раз пытались соблазнить и женщины легкого поведения, и благородные дамы, которых привлекала его чистота и недоступность. Однако он не испытывая к ним ни страсти, ни привязанности, его тело оставалось равнодушным к их ласкам.
   Но сейчас любовь переполняла Ранда, желание сжигало его на медленном огне. Он видел сердцем и душой так же, как глазами… и руками. Его пальцы осторожно скользили по шее, плечам девушки, очерчивали ее груди, ласкали упругий живот. От этих прикосновений лицо Лианны порозовело, полураскрытые губы увлажнились, глаза светились страстью.