Она улыбнулась мне, как улыбается молодая хорошенькая хозяйка, довольная своей судьбой и домом. Я молча смотрел на нее и думал, что это, наверное, еще одна сцена из их спектакля, задача которого – заставить меня признаться.
Первой мыслью было закричать что есть мочи, но потом я сообразил, что меня никто не услышит. Не стоило так по-дурацки себя вести.
Джулия вела себя как ни в чем не бывало. Но мне это было уже не важно.
– Решила немного заняться хозяйством, – сказала она и нажала ногой на кнопку пылесоса. Мотор заглох.
Она села в кресло у кровати и закурила сигарету. Я продолжал молчать. Она собиралась развлекать меня светскими беседами? Что-то не похоже.
– Хотите сигарету?
– Спасибо. Обойдусь.
– Дело ваше… Кстати, если вы вздумаете меня схватить одной из ваших огромных лап, то знайте: это ни к чему не приведет. Ключи от наручников в другой комнате.
Я поморщился:
– Вам все равно недолго осталось жить. Расплата близко.
– Она уже пришла, – спокойно проговорила Джулия. – Только вам этого не понять.
– Который час?
– Начало первого.
Я задумался. Сегодня у нас четверг. Если бы я не попался так глупо в расставленные сети, сейчас бы уже уезжал из Хьюстона с чемоданом денег. А теперь приходится лежать и ждать, когда им вздумается меня убить. Видимо, эти мысли отразились на моем лице, ибо она вопросительно подняла брови:
– Невесело вам сейчас, не так ли?
– Да нет, почему же.
Откинувшись на спинку кресла, она задумчиво смотрела на меня:
– В сущности, вы совсем уж не такой железный человек. Просто пытаетесь им казаться. И иногда очень убедительно получается. И к тому же не особенно умны. Правда, дебют был в вашу пользу, ничего не скажешь. Но вы бросились в эту авантюру очертя голову. Даже не поинтересовались, что представляют собой ваши будущие жертвы. Или вы думали, что вас тут ждут с нетерпением? Вас могла погубить малейшая оплошность. Так же, как, впрочем, и меня. Если бы я не вышла на дорогу пять месяцев назад… Все было бы по-другому… А я тогда действительно приняла вашу машину за машину Дэна. Они очень похожи, правда.
Мне только этих рассуждений не хватало! Просто пытка.
– К чему вы все это рассказываете? Напишите лучше роман.
Она помолчала.
– Зачем рассказываю? Просто убеждаю себя и вас, что всех нас к гибели может привести любая случайность. Потому что мы жаждем слишком многого… Понимаете?
– Чепуха!
Нет, не чепуха. И потом – я хочу выговориться. А вы будете вынуждены меня слушать. Слушать злую и глупую болтовню женщины… Считайте, что это будет моей местью… Ведь мы добры к мужчинам только тогда, когда спим с ними… Но вернемся к случайностям. В тот злополучный вечер мой супруг, как вы догадались, отправился к озеру, чтобы накрыть меня с любовником. Он давно подозревал меня и наконец вычислил. И нашел нас. Вернее, нашел Дэна. Я в это время была на берегу озера. Дэн сказал, что самовольно воспользовался его ключом от домика. Это, действительно, так и могло быть. Многие друзья мистера Кеннона имели ключи от его домика. Когда я возвращалась, издали услышала оправдания Дэна и сразу же вернулась к дороге, надеясь, что он скоро «освободится» и на обратном пути меня подхватит. И когда наконец увидела приближающуюся машину, подумала, что это Дэн… И выскочила навстречу… А Кеннон, в свою очередь, последовал за Дэном. Но тому удалось избежать его слежки. И тут муж увидел вашу машину, выруливающую на шоссе. Он, разумеется, решил, что снова вышел на след Дэна. В сумерках ему ничего иного и не могло прийти в голову – перед ним беглецы-любовники. Когда Дэн наконец нашел меня и мы прибыли к месту аварии, все стало ясно… Кеннон преднамеренно сбил вас, совершив преступление… И поплатился сам.
– Вы тоже внесли свою лепту. И немалую. Неужели все еще надеетесь выпутаться?
Она грустно посмотрела на свою сигарету, помолчала и сказала:
– Выпутаться будет довольно трудно!
Глава 16
Глава 17
Первой мыслью было закричать что есть мочи, но потом я сообразил, что меня никто не услышит. Не стоило так по-дурацки себя вести.
Джулия вела себя как ни в чем не бывало. Но мне это было уже не важно.
– Решила немного заняться хозяйством, – сказала она и нажала ногой на кнопку пылесоса. Мотор заглох.
Она села в кресло у кровати и закурила сигарету. Я продолжал молчать. Она собиралась развлекать меня светскими беседами? Что-то не похоже.
– Хотите сигарету?
– Спасибо. Обойдусь.
– Дело ваше… Кстати, если вы вздумаете меня схватить одной из ваших огромных лап, то знайте: это ни к чему не приведет. Ключи от наручников в другой комнате.
Я поморщился:
– Вам все равно недолго осталось жить. Расплата близко.
– Она уже пришла, – спокойно проговорила Джулия. – Только вам этого не понять.
– Который час?
– Начало первого.
Я задумался. Сегодня у нас четверг. Если бы я не попался так глупо в расставленные сети, сейчас бы уже уезжал из Хьюстона с чемоданом денег. А теперь приходится лежать и ждать, когда им вздумается меня убить. Видимо, эти мысли отразились на моем лице, ибо она вопросительно подняла брови:
– Невесело вам сейчас, не так ли?
– Да нет, почему же.
Откинувшись на спинку кресла, она задумчиво смотрела на меня:
– В сущности, вы совсем уж не такой железный человек. Просто пытаетесь им казаться. И иногда очень убедительно получается. И к тому же не особенно умны. Правда, дебют был в вашу пользу, ничего не скажешь. Но вы бросились в эту авантюру очертя голову. Даже не поинтересовались, что представляют собой ваши будущие жертвы. Или вы думали, что вас тут ждут с нетерпением? Вас могла погубить малейшая оплошность. Так же, как, впрочем, и меня. Если бы я не вышла на дорогу пять месяцев назад… Все было бы по-другому… А я тогда действительно приняла вашу машину за машину Дэна. Они очень похожи, правда.
Мне только этих рассуждений не хватало! Просто пытка.
– К чему вы все это рассказываете? Напишите лучше роман.
Она помолчала.
– Зачем рассказываю? Просто убеждаю себя и вас, что всех нас к гибели может привести любая случайность. Потому что мы жаждем слишком многого… Понимаете?
– Чепуха!
Нет, не чепуха. И потом – я хочу выговориться. А вы будете вынуждены меня слушать. Слушать злую и глупую болтовню женщины… Считайте, что это будет моей местью… Ведь мы добры к мужчинам только тогда, когда спим с ними… Но вернемся к случайностям. В тот злополучный вечер мой супруг, как вы догадались, отправился к озеру, чтобы накрыть меня с любовником. Он давно подозревал меня и наконец вычислил. И нашел нас. Вернее, нашел Дэна. Я в это время была на берегу озера. Дэн сказал, что самовольно воспользовался его ключом от домика. Это, действительно, так и могло быть. Многие друзья мистера Кеннона имели ключи от его домика. Когда я возвращалась, издали услышала оправдания Дэна и сразу же вернулась к дороге, надеясь, что он скоро «освободится» и на обратном пути меня подхватит. И когда наконец увидела приближающуюся машину, подумала, что это Дэн… И выскочила навстречу… А Кеннон, в свою очередь, последовал за Дэном. Но тому удалось избежать его слежки. И тут муж увидел вашу машину, выруливающую на шоссе. Он, разумеется, решил, что снова вышел на след Дэна. В сумерках ему ничего иного и не могло прийти в голову – перед ним беглецы-любовники. Когда Дэн наконец нашел меня и мы прибыли к месту аварии, все стало ясно… Кеннон преднамеренно сбил вас, совершив преступление… И поплатился сам.
– Вы тоже внесли свою лепту. И немалую. Неужели все еще надеетесь выпутаться?
Она грустно посмотрела на свою сигарету, помолчала и сказала:
– Выпутаться будет довольно трудно!
Глава 16
– Вот как?
– Теперь остается только тешить себя иллюзией, что выпутаешься, но рассудок-то говорит другое. За каждое содеянное тобой зло всегда приходится расплачиваться.
Я решил воспользоваться ситуацией:
– Вам представляется случай сделать доброе дело. Развяжите меня.
Она даже усмехнулась:
– Что вы как ребенок! Неужели вы думаете, что, начав такую опасную игру, мы бросим ее на полдороге? Для нас возврата нет. Для вас, впрочем, тоже.
– Зря усложняете!
– Усложняю? – Она пожала плечами.
– Конечно.
– Не смешите меня. У нас нет выбора. Или все, или ничего. Нельзя быть в какой-то степени мертвым или в какой-то степени живым. Не так ли?
– Значит, вы хотите отделаться от меня только потому, что терять вам уже нечего? Правильно я понимаю? Я-то никакого отношения к вашим проблемам не имел! Мне дела не было до вас! При чем здесь я? Я опасен для вас?
– Наверное… Пока вы живы, вы для нас – угроза, пусть даже потенциальная… Но в то же время я и сама не верю в наш успех.
– Тогда зачем все это сделали? Я имею в виду вашего мужа.
– За пять месяцев много воды утекло. Во всяком случае, для меня. Слишком много времени было для раздумий.
Я уставился на нее. Она продолжала свою мысль:
– Мы думали, что выиграем. Прошло пять месяцев – большой срок. За пять месяцев у меня было достаточно времени, чтобы хорошенько подумать. Обо всем. И взвесить все за и против. – Она взглянула на меня. – Вот неплохая параллель. Представьте себе рулетку, обычную рулетку. Крутится колесо. Чтобы оно остановилось, требуется пять месяцев, год, десять лет… А вы поставили все свои деньги только на один-единственный номер. У вас есть только этот номер и огромное количество времени, чтобы изучить все законы случайностей и теории вероятности. Так много времени, что вы, хотите вы того или нет, должны прийти к определенному выводу. Остается добавить к этому тот факт, что вы не знаете точно, когда колесо остановится. И не уверены, что это вообще произойдет. Может быть, это иллюзия, кажущаяся людям, которые следят за колесом? Как вы думаете, Харлан? Если вы, конечно, слушаете меня.
Она помолчала, потом продолжила:
– Слишком много возникает вероятностей, случайностей и сложных непредсказуемых факторов, слишком много. Они выходят из-под вашего контроля, начинают одолевать вас. Они повсюду. У Пурвиса не было никаких шансов вычислить нас, но он это сделал. Возможность того, что вы сумеете снова продолжить поиски с того момента, на котором мы его прервали, была мала микроскопически, но вы это сделали. Какая немыслимая случайность заставила вас оказаться в квартире Пурвиса именно в момент его убийства? И уж конечно, совершенная нелепица утверждать, что вы там были и ничего не заметили.
Она бросила сигарету.
– И вы пришли к выводу, что полиция рано или поздно вас найдет?
–Да.
– Тогда непонятно, зачем вы продолжаете свою игру?
– Неужели? – Она встала и с насмешкой посмотрела на меня. – А мне кажется, что я вам все ясно объяснила. Кроме того, есть еще одно важное обстоятельство: для меня было бы ужасно, если бы вы одержали победу. Этого не должно быть. Однажды я вас недооценила, а вы подняли меня на смех. Такое женщина не забывает. Выиграть теперь должна я. Понимаете? Реванш.
Я хотел резко ответить ей, но она быстро заткнула мне рот кляпом, обмотала повязкой и вышла из комнаты. Через несколько минут Джулия снова появилась в комнате.
– Забыла спросить… Может быть, вы хотите есть?
Я даже не посмотрел на нее.
Она вышла, а я снова задумался, стараясь найти выход. Милости от нее не дождаться. Это было абсолютно мне ясно. Она продолжала упорно играть свою роль, хотя уже видела приближение возмездия. Мне это было непонятно: она что, закована в броню? На что она надеется?
Талланта тоже мягкотелым не назовешь, но у него больше эмоций. К тому же он чертовски предан ей и дьявольски ревнив. Слабак он, на самом деле. Может быть, это можно использовать? Я решил обдумать это как следует. Но к чему это приведет? Ружье у него все время под рукой. Чтобы завестись, ему немного нужно. В припадке ревности он просто-напросто прихлопнет меня, как комара, и все на этом кончится.
Он появился с наступлением темноты. На этот раз с револьвером. Он не выпускал оружие из руки, пока Джулия развязывала веревки и снимала наручники, чтобы отвести меня в туалет.
Таллант не спускал с меня глаз. Не было ни малейшей возможности что-либо предпринять. Здорово он все-таки меня боится. Но мне от этого не легче.
И снова кровать.
– Вами никто не интересовался, – многозначительно заявил он.
При всем моем желании я не мог ничего ответить, ибо во рту у меня по-прежнему торчал кляп.
Таллант продолжал издевательским тоном:
– Сейчас поеду к вашему домику на озере. Не прибыл ли ваш сообщник? Молите Бога, чтобы он оказался там.
Они вышли. Какое-то время я слышал их голоса. Потом извернулся и посмотрел на часы, но они, разумеется, остановились.
Вскоре снова послышались смех и музыка. Видимо, Джулия принимала гостей. Знали бы они, чем тут потчуют!
А завтра в местной газете появится объявление: «Вчера вечером миссис Кеннон в интимной обстановке принимала близких друзей в своем роскошном особняке». Ее невероятное хладнокровие просто поражало меня. Можно только завидовать такой выдержке.
Вечеринка продолжалась очень долго, и, когда шум затих, было уже за полночь. Интересно, был ли среди гостей Таллант? Мучиться над ответом не пришлось слишком долго.
Был, понял я, когда увидел его перед собой – лицо красное, наверняка на хорошем взводе. Они оба явились приблизительно через час после отъезда остальных гостей. Все правильно; он и должен был уехать вместе со всеми, чтобы потом вернуться через черный ход. Все рассчитано до мелочей.
Джулия действовала осмотрительно и старалась не допускать ошибок.
На ней было вечернее платье. Она осталась стоять на пороге.
– Ваш друг, вероятно, забыл про вас, – ухмыльнулся Таллант. – В домике никого!
Я внимательно посмотрел на него. Алкоголь подогрел эмоции, и его прямо-таки распирало от желания поскандалить.
Таллант рывком выдернул кляп и обернулся к Джулии:
– Как ты думаешь, может, настало время узнать, где он прячет ленту?
– Соседи могут услышать, если он начнет орать:
Джулия, как всегда, хладнокровно осаживала этого кретина.
Таллант достал из кармана револьвер:
– Если он только попробует, я всажу ему в рожу всю обойму. – Он тряс револьвером перед моим носом.
У меня до того пересохло во рту, что было трудно говорить. Я облизал губы, но легче не стало.
– Ну, что молчишь? – резко спросил он. Я попробовал пошевелить челюстью, но после кляпа казалось, будто она сломана.
– Я тебе уже говорил, идиот, что отправил ее по почте! – с трудом произнес я.
– А ты не находишь странным, что твой напарник исчез?
Мною овладело полное безразличие. Если пролежу на этой кровати еще сутки, я вообще сойду с ума. Лучше рискнуть. Какая разница! Терять мне все равно нечего… Будь что будет…
– А тебе-то что беспокоиться. Когда он появится, прелестная Джулия тут же залезет к нему в постель, а тебя пошлет подальше, ты разве не знаешь? Для нее это дело привычное…
Ход был верным.
Отреагировал он мгновенно, даже забыв о револьвере. Он так двинул меня кулаком в подбородок, что пальцы хрустнули. А в моей голове сразу зазвенели колокола.
– Не будь болваном, Дэн! – закричала Джулия. – Ты не понимаешь, что он провоцирует тебя?
– Значит, торопится на тот свет! Вот не станем медлить… – Таллант просто хрипел от ярости.
– Но ведь только один день…
– Ну, положим, прошло уже целых семь дней…
– А первые шесть были исключительно приятными, – прошамкал я. – Скажи, Джулия, ведь правда нам с тобой было неплохо? – Я решил отыграться на полную катушку. Это я, по крайней мере, еще мог.
Я искоса взглянул на Талланта и заметил, как на его шее по-бычьи вздулись вены. Он был и пьян, и здорово разъярен. Отличное состояние, чтобы подраться.
– Не будь ребенком, Дэн! Иначе этот подонок заставит тебя плясать под свою дудку!
Джулия пыталась образумить его, но тщетно.
Я нагло усмехнулся.
А он уже не слушал ее. Глаза его метали молнии и заметно наливались кровью. Он закричал и ринулся на меня. Джулия схватила его за руку.
– Не здесь, идиот! – выкрикнула она. – Ты что, поволочешь его на себе в машину?
Она не сказала, что своей кровью я могу запачкать дорогой ковер, но, несомненно, беспокоило ее только это.
– Может быть, ты хочешь, чтобы я освободил его? – продолжал рычать Таллант.
– Не говори чепухи! Если хочешь покончить с ним сегодня – твое дело. Но делать это надо по-тихому. И не теряй рассудок. Немедленно прекрати! Мы же договорились: в моем доме должно быть чисто.
– Боишься, останутся следы?
– Не в этом дело, – успокаивая его, проговорила она. – Повторяю еще раз, Дэн, не теряй головы. Сейчас это особенно опасно для нас обоих…
Казалось, она его убедила. Он даже отступил от меня на шаг. Но я не дал ему успокоиться.
– А ты, оказывается, так и не научился с ней обращаться, – сказал я. – Чтоб убедить ее, нужны не слова, а… – Я выразился предельно грубо. – Она обожает, когда ее насилуют, грязно, как последнюю суку…
Он снова бросился на меня, пытаясь схватить меня за горло. Кровать заскрипела под нашей тяжестью. Джулия кинулась на него, схватила, стала тянуть в сторону:
– Опомнись, Дэн! Ты не соображаешь, что делаешь!
Он отпустил меня и сел на кровать. Лицо его было бледное и мокрое от пота.
– Хорошо, хорошо, – выдохнул он, с трудом переводя дыхание и пытаясь совладать с собой. Потом судорожно начал стягивать веревки с моих ног. – Увезу этого мерзавца отсюда, чтобы ты не видела, что я с ним сделаю. Ну-ка, отойди…
Веревка была наконец развязана. Он обошел кровать, достал из кармана ключи от наручников и отомкнул один из них. Я понял почему: он хотел связать мне руки до того, как освободит от второго.
Джулия стояла в торце кровати и молча смотрела на нас. Наконец она не выдержала и воскликнула:
– Заткни же ему рот!
– Ладно! – сердито отмахнулся он, но тем не менее взял платок и начал пихать мне его в рот. Повязка на лице натянулась и плохо держала кляп.
Я лежал, не делая ни малейших усилий, будто забыл, что у меня уже свободна левая рука. Не спеши, Харлан, дружище… Я незаметно пошевелил пальцами. Джулия следила за мной.
– Осторожней, Дэн! Берегись! – завопила она.
Я собрал все силы и врезал ему по виску. К сожалению, мне не удалось достаточно размахнуться, и поэтому в следующий миг он уже пришел в себя и навалился на меня. Я схватил его за горло и попытался пустить в ход правую руку. Поняв, что это не получится, я левой рукой постарался дотянуться до его кармана, где лежал револьвер. Если бы я его достал, вы бы у меня запели…
Но в этот момент, как фурия, к нам бросилась Джулия и вцепилась в мою руку. Она опередила меня, вытащив револьвер из кармана Талланта, и тут же отскочила от кровати.
Ну точно как фурия.
Таллант уперся руками мне в грудь и приподнялся, но я сильно двинул его плечом. Он потерял равновесие и снова упал на меня, а я ухватил его за шею. Как-никак, мой удар в висок не прошел для него бесследно.
Во время этой безмолвной и страшной схватки за жизнь я вдруг углядел каким-то чудом, что Джулия снимает револьвер с предохранителя. В следующий момент она уже наставила ствол мне в лицо…
Таллант сделал отчаянное усилие освободиться, и ему это удалось. Он вырвался из моих рук… и в тот же момент раздался выстрел. Мне показалось, что взорвалась бомба. Таллант содрогнулся и рухнул мне на грудь.
Наступила мертвая тишина. Я слышал только грохот в ушах.
Джулия словно окаменела. Безумными глазами она уставилась на затылок Талланта; в следующую секунду, которая мне показалась чудовищно длинной, револьвер выпал из ее руки на ковер. Рот раскрылся, она в ужасе прикрыла его ладонью. И без того бледное лицо ее приняло землистый оттенок, она покачнулась и молча ничком упала у изголовья кровати.
Она убила его! Таллант, мертвый, лежал на мне, а я по-прежнему был наполовину прикован к кровати. Выстрел наверняка слышали во всем квартале, а она лежала без сознания!
Не знаю, почему я сохранил способность трезво рассуждать.
Где же у него ключи? На кровати или он успел сунуть их в карман?
Мой мозг работал с чудовищным напряжением. Борьба последних минут совершенно лишила меня сил, и теперь, когда миновала смертельная опасность, я попытался хоть немного прийти в себя. Наверняка кто-нибудь из соседей уже звонит в полицию, и, если полицейским никто не откроет, они выломают дверь. Нужно привести Джулию в чувство, чтобы она могла их встретить, но я не мог до нее дотянуться. Времени не было, нужно что-то делать, иначе мне крышка.
Я столкнул с себя Талланта и сел на кровати, но цепь была слишком коротка и больше не позволила сделать ни одного движения. Я пришел в отчаяние. Еще немного, и я потеряю сознание.
«Остановись, возьми себя в руки, – приказал я себе успокоиться. – Ключи были у него. Ключи у него, они не могут быть где-то еще, он не выходил из комнаты. Значит, они где-то поблизости. Значит, ты найдешь их».
Я оттолкнул труп в сторону, но под ним ключей не было. Сунул руку в карман его брюк. Но там оказалось несколько монет и перочинный ножик. Во втором кармане – носовой платок. Ничего! Я сбросил его с кровати и подскочил от неожиданности и досады. Ключи выпали из платка и теперь валялись на полу.
Ах, как я выругался! Потом все-таки попытался дотянуться до них, но ничего не вышло. Сил не было. И мозг совершенно отказывался работать. Я не знал, что предпринять… В комнате висела звенящая тишина. Или звенело у меня в ушах? И тут я понял, что звонит телефон…
– Теперь остается только тешить себя иллюзией, что выпутаешься, но рассудок-то говорит другое. За каждое содеянное тобой зло всегда приходится расплачиваться.
Я решил воспользоваться ситуацией:
– Вам представляется случай сделать доброе дело. Развяжите меня.
Она даже усмехнулась:
– Что вы как ребенок! Неужели вы думаете, что, начав такую опасную игру, мы бросим ее на полдороге? Для нас возврата нет. Для вас, впрочем, тоже.
– Зря усложняете!
– Усложняю? – Она пожала плечами.
– Конечно.
– Не смешите меня. У нас нет выбора. Или все, или ничего. Нельзя быть в какой-то степени мертвым или в какой-то степени живым. Не так ли?
– Значит, вы хотите отделаться от меня только потому, что терять вам уже нечего? Правильно я понимаю? Я-то никакого отношения к вашим проблемам не имел! Мне дела не было до вас! При чем здесь я? Я опасен для вас?
– Наверное… Пока вы живы, вы для нас – угроза, пусть даже потенциальная… Но в то же время я и сама не верю в наш успех.
– Тогда зачем все это сделали? Я имею в виду вашего мужа.
– За пять месяцев много воды утекло. Во всяком случае, для меня. Слишком много времени было для раздумий.
Я уставился на нее. Она продолжала свою мысль:
– Мы думали, что выиграем. Прошло пять месяцев – большой срок. За пять месяцев у меня было достаточно времени, чтобы хорошенько подумать. Обо всем. И взвесить все за и против. – Она взглянула на меня. – Вот неплохая параллель. Представьте себе рулетку, обычную рулетку. Крутится колесо. Чтобы оно остановилось, требуется пять месяцев, год, десять лет… А вы поставили все свои деньги только на один-единственный номер. У вас есть только этот номер и огромное количество времени, чтобы изучить все законы случайностей и теории вероятности. Так много времени, что вы, хотите вы того или нет, должны прийти к определенному выводу. Остается добавить к этому тот факт, что вы не знаете точно, когда колесо остановится. И не уверены, что это вообще произойдет. Может быть, это иллюзия, кажущаяся людям, которые следят за колесом? Как вы думаете, Харлан? Если вы, конечно, слушаете меня.
Она помолчала, потом продолжила:
– Слишком много возникает вероятностей, случайностей и сложных непредсказуемых факторов, слишком много. Они выходят из-под вашего контроля, начинают одолевать вас. Они повсюду. У Пурвиса не было никаких шансов вычислить нас, но он это сделал. Возможность того, что вы сумеете снова продолжить поиски с того момента, на котором мы его прервали, была мала микроскопически, но вы это сделали. Какая немыслимая случайность заставила вас оказаться в квартире Пурвиса именно в момент его убийства? И уж конечно, совершенная нелепица утверждать, что вы там были и ничего не заметили.
Она бросила сигарету.
– И вы пришли к выводу, что полиция рано или поздно вас найдет?
–Да.
– Тогда непонятно, зачем вы продолжаете свою игру?
– Неужели? – Она встала и с насмешкой посмотрела на меня. – А мне кажется, что я вам все ясно объяснила. Кроме того, есть еще одно важное обстоятельство: для меня было бы ужасно, если бы вы одержали победу. Этого не должно быть. Однажды я вас недооценила, а вы подняли меня на смех. Такое женщина не забывает. Выиграть теперь должна я. Понимаете? Реванш.
Я хотел резко ответить ей, но она быстро заткнула мне рот кляпом, обмотала повязкой и вышла из комнаты. Через несколько минут Джулия снова появилась в комнате.
– Забыла спросить… Может быть, вы хотите есть?
Я даже не посмотрел на нее.
Она вышла, а я снова задумался, стараясь найти выход. Милости от нее не дождаться. Это было абсолютно мне ясно. Она продолжала упорно играть свою роль, хотя уже видела приближение возмездия. Мне это было непонятно: она что, закована в броню? На что она надеется?
Талланта тоже мягкотелым не назовешь, но у него больше эмоций. К тому же он чертовски предан ей и дьявольски ревнив. Слабак он, на самом деле. Может быть, это можно использовать? Я решил обдумать это как следует. Но к чему это приведет? Ружье у него все время под рукой. Чтобы завестись, ему немного нужно. В припадке ревности он просто-напросто прихлопнет меня, как комара, и все на этом кончится.
Он появился с наступлением темноты. На этот раз с револьвером. Он не выпускал оружие из руки, пока Джулия развязывала веревки и снимала наручники, чтобы отвести меня в туалет.
Таллант не спускал с меня глаз. Не было ни малейшей возможности что-либо предпринять. Здорово он все-таки меня боится. Но мне от этого не легче.
И снова кровать.
– Вами никто не интересовался, – многозначительно заявил он.
При всем моем желании я не мог ничего ответить, ибо во рту у меня по-прежнему торчал кляп.
Таллант продолжал издевательским тоном:
– Сейчас поеду к вашему домику на озере. Не прибыл ли ваш сообщник? Молите Бога, чтобы он оказался там.
Они вышли. Какое-то время я слышал их голоса. Потом извернулся и посмотрел на часы, но они, разумеется, остановились.
Вскоре снова послышались смех и музыка. Видимо, Джулия принимала гостей. Знали бы они, чем тут потчуют!
А завтра в местной газете появится объявление: «Вчера вечером миссис Кеннон в интимной обстановке принимала близких друзей в своем роскошном особняке». Ее невероятное хладнокровие просто поражало меня. Можно только завидовать такой выдержке.
Вечеринка продолжалась очень долго, и, когда шум затих, было уже за полночь. Интересно, был ли среди гостей Таллант? Мучиться над ответом не пришлось слишком долго.
Был, понял я, когда увидел его перед собой – лицо красное, наверняка на хорошем взводе. Они оба явились приблизительно через час после отъезда остальных гостей. Все правильно; он и должен был уехать вместе со всеми, чтобы потом вернуться через черный ход. Все рассчитано до мелочей.
Джулия действовала осмотрительно и старалась не допускать ошибок.
На ней было вечернее платье. Она осталась стоять на пороге.
– Ваш друг, вероятно, забыл про вас, – ухмыльнулся Таллант. – В домике никого!
Я внимательно посмотрел на него. Алкоголь подогрел эмоции, и его прямо-таки распирало от желания поскандалить.
Таллант рывком выдернул кляп и обернулся к Джулии:
– Как ты думаешь, может, настало время узнать, где он прячет ленту?
– Соседи могут услышать, если он начнет орать:
Джулия, как всегда, хладнокровно осаживала этого кретина.
Таллант достал из кармана револьвер:
– Если он только попробует, я всажу ему в рожу всю обойму. – Он тряс револьвером перед моим носом.
У меня до того пересохло во рту, что было трудно говорить. Я облизал губы, но легче не стало.
– Ну, что молчишь? – резко спросил он. Я попробовал пошевелить челюстью, но после кляпа казалось, будто она сломана.
– Я тебе уже говорил, идиот, что отправил ее по почте! – с трудом произнес я.
– А ты не находишь странным, что твой напарник исчез?
Мною овладело полное безразличие. Если пролежу на этой кровати еще сутки, я вообще сойду с ума. Лучше рискнуть. Какая разница! Терять мне все равно нечего… Будь что будет…
– А тебе-то что беспокоиться. Когда он появится, прелестная Джулия тут же залезет к нему в постель, а тебя пошлет подальше, ты разве не знаешь? Для нее это дело привычное…
Ход был верным.
Отреагировал он мгновенно, даже забыв о револьвере. Он так двинул меня кулаком в подбородок, что пальцы хрустнули. А в моей голове сразу зазвенели колокола.
– Не будь болваном, Дэн! – закричала Джулия. – Ты не понимаешь, что он провоцирует тебя?
– Значит, торопится на тот свет! Вот не станем медлить… – Таллант просто хрипел от ярости.
– Но ведь только один день…
– Ну, положим, прошло уже целых семь дней…
– А первые шесть были исключительно приятными, – прошамкал я. – Скажи, Джулия, ведь правда нам с тобой было неплохо? – Я решил отыграться на полную катушку. Это я, по крайней мере, еще мог.
Я искоса взглянул на Талланта и заметил, как на его шее по-бычьи вздулись вены. Он был и пьян, и здорово разъярен. Отличное состояние, чтобы подраться.
– Не будь ребенком, Дэн! Иначе этот подонок заставит тебя плясать под свою дудку!
Джулия пыталась образумить его, но тщетно.
Я нагло усмехнулся.
А он уже не слушал ее. Глаза его метали молнии и заметно наливались кровью. Он закричал и ринулся на меня. Джулия схватила его за руку.
– Не здесь, идиот! – выкрикнула она. – Ты что, поволочешь его на себе в машину?
Она не сказала, что своей кровью я могу запачкать дорогой ковер, но, несомненно, беспокоило ее только это.
– Может быть, ты хочешь, чтобы я освободил его? – продолжал рычать Таллант.
– Не говори чепухи! Если хочешь покончить с ним сегодня – твое дело. Но делать это надо по-тихому. И не теряй рассудок. Немедленно прекрати! Мы же договорились: в моем доме должно быть чисто.
– Боишься, останутся следы?
– Не в этом дело, – успокаивая его, проговорила она. – Повторяю еще раз, Дэн, не теряй головы. Сейчас это особенно опасно для нас обоих…
Казалось, она его убедила. Он даже отступил от меня на шаг. Но я не дал ему успокоиться.
– А ты, оказывается, так и не научился с ней обращаться, – сказал я. – Чтоб убедить ее, нужны не слова, а… – Я выразился предельно грубо. – Она обожает, когда ее насилуют, грязно, как последнюю суку…
Он снова бросился на меня, пытаясь схватить меня за горло. Кровать заскрипела под нашей тяжестью. Джулия кинулась на него, схватила, стала тянуть в сторону:
– Опомнись, Дэн! Ты не соображаешь, что делаешь!
Он отпустил меня и сел на кровать. Лицо его было бледное и мокрое от пота.
– Хорошо, хорошо, – выдохнул он, с трудом переводя дыхание и пытаясь совладать с собой. Потом судорожно начал стягивать веревки с моих ног. – Увезу этого мерзавца отсюда, чтобы ты не видела, что я с ним сделаю. Ну-ка, отойди…
Веревка была наконец развязана. Он обошел кровать, достал из кармана ключи от наручников и отомкнул один из них. Я понял почему: он хотел связать мне руки до того, как освободит от второго.
Джулия стояла в торце кровати и молча смотрела на нас. Наконец она не выдержала и воскликнула:
– Заткни же ему рот!
– Ладно! – сердито отмахнулся он, но тем не менее взял платок и начал пихать мне его в рот. Повязка на лице натянулась и плохо держала кляп.
Я лежал, не делая ни малейших усилий, будто забыл, что у меня уже свободна левая рука. Не спеши, Харлан, дружище… Я незаметно пошевелил пальцами. Джулия следила за мной.
– Осторожней, Дэн! Берегись! – завопила она.
Я собрал все силы и врезал ему по виску. К сожалению, мне не удалось достаточно размахнуться, и поэтому в следующий миг он уже пришел в себя и навалился на меня. Я схватил его за горло и попытался пустить в ход правую руку. Поняв, что это не получится, я левой рукой постарался дотянуться до его кармана, где лежал револьвер. Если бы я его достал, вы бы у меня запели…
Но в этот момент, как фурия, к нам бросилась Джулия и вцепилась в мою руку. Она опередила меня, вытащив револьвер из кармана Талланта, и тут же отскочила от кровати.
Ну точно как фурия.
Таллант уперся руками мне в грудь и приподнялся, но я сильно двинул его плечом. Он потерял равновесие и снова упал на меня, а я ухватил его за шею. Как-никак, мой удар в висок не прошел для него бесследно.
Во время этой безмолвной и страшной схватки за жизнь я вдруг углядел каким-то чудом, что Джулия снимает револьвер с предохранителя. В следующий момент она уже наставила ствол мне в лицо…
Таллант сделал отчаянное усилие освободиться, и ему это удалось. Он вырвался из моих рук… и в тот же момент раздался выстрел. Мне показалось, что взорвалась бомба. Таллант содрогнулся и рухнул мне на грудь.
Наступила мертвая тишина. Я слышал только грохот в ушах.
Джулия словно окаменела. Безумными глазами она уставилась на затылок Талланта; в следующую секунду, которая мне показалась чудовищно длинной, револьвер выпал из ее руки на ковер. Рот раскрылся, она в ужасе прикрыла его ладонью. И без того бледное лицо ее приняло землистый оттенок, она покачнулась и молча ничком упала у изголовья кровати.
Она убила его! Таллант, мертвый, лежал на мне, а я по-прежнему был наполовину прикован к кровати. Выстрел наверняка слышали во всем квартале, а она лежала без сознания!
Не знаю, почему я сохранил способность трезво рассуждать.
Где же у него ключи? На кровати или он успел сунуть их в карман?
Мой мозг работал с чудовищным напряжением. Борьба последних минут совершенно лишила меня сил, и теперь, когда миновала смертельная опасность, я попытался хоть немного прийти в себя. Наверняка кто-нибудь из соседей уже звонит в полицию, и, если полицейским никто не откроет, они выломают дверь. Нужно привести Джулию в чувство, чтобы она могла их встретить, но я не мог до нее дотянуться. Времени не было, нужно что-то делать, иначе мне крышка.
Я столкнул с себя Талланта и сел на кровати, но цепь была слишком коротка и больше не позволила сделать ни одного движения. Я пришел в отчаяние. Еще немного, и я потеряю сознание.
«Остановись, возьми себя в руки, – приказал я себе успокоиться. – Ключи были у него. Ключи у него, они не могут быть где-то еще, он не выходил из комнаты. Значит, они где-то поблизости. Значит, ты найдешь их».
Я оттолкнул труп в сторону, но под ним ключей не было. Сунул руку в карман его брюк. Но там оказалось несколько монет и перочинный ножик. Во втором кармане – носовой платок. Ничего! Я сбросил его с кровати и подскочил от неожиданности и досады. Ключи выпали из платка и теперь валялись на полу.
Ах, как я выругался! Потом все-таки попытался дотянуться до них, но ничего не вышло. Сил не было. И мозг совершенно отказывался работать. Я не знал, что предпринять… В комнате висела звенящая тишина. Или звенело у меня в ушах? И тут я понял, что звонит телефон…
Глава 17
Дверь моей тюрьмы была открыта, и я хорошо слышал телефонный звонок, доносящийся из гостиной. Он звонил как-то тревожно. Телефон всегда так звонит, когда к нему долго не подходят. А почему же никто не берет трубку? Ведь миссис Кеннон дома. Без сомнения, звонил кто-то из соседей, слышавший выстрел. «О, миссис Кеннон, простите, что потревожил вас, но мне послышался выстрел откуда-то с этой стороны, все ли у вас в порядке, не нужна ли моя помощь, миссис Кеннон, я очень беспокоюсь за вас, выстрел бы совсем близко…» Что же предпринять? Сейчас этот неизвестный перезвонит в полицию. А с ней шутки плохи. Они не остановятся перед тем, чтобы взломать дверь. И увидят мистера Харлана в стальном капкане. Проклятые ключи!..
Наконец в голову пришла спасительная мысль: попробовать дотянуться до ключей ногами. Проклиная себя за то, что не догадался сделать это раньше, я стал вертеться на кровати, пока не лег поперек нее. Потом носком ботинка я дотянулся до ключей и стал придвигать их к себе. Этот маневр я повторил несколько раз, и наконец они очутились рядом. Едва я их поднял, как телефон перестал звонить.
Теперь этот некто звонит в полицию.
Я был весь в поту. Руки дрожали. А Джулия до сих пор валялась без сознания.
Трясущимися руками я стал отпирать наручники. Наконец освободился и сразу же бросился к ней. Она лежала на спине, с закинутой за голову рукой. Лицо ее хранило землистый оттенок, лишь ресницы ярко выделялись.
Я присел на корточки и стал трясти ее за обнаженное плечо, потом бил по щекам. Никакой реакции. Тогда я бросился в ванную. Намочив полотенце, обтер ей лицо. Она слегка вздохнула, но не шевельнулась. Глаза по-прежнему были закрыты.
В доме стояла полная тишина. Мне казалось, что время мчится быстро, как никогда.
Почему бы мне не удрать и не оставить ее одну? Удрать, пока не появилась полиция? Нет, нет, еще есть шанс… Да очнись же ты! О Боже ты мой, как же мне привести ее в чувство?
Внезапно она сама шевельнулась и открыла глаза. Но взгляд был какой-то застывший. Она наверняка еще ничего не понимала.
Я взял ее за руку и, нагнувшись, прошептал:
– Джулия, Джулия…
Никакого ответа. Только этот остекленевший взгляд. Нельзя было терять ни минуты. Я снова потряс ее за плечи.
Тень сознания промелькнула на ее лице. Она была в шоковом состоянии, но уже появилась надежда, что она слышит и понимает меня.
– Очнись, Джулия… И возьми себя в руки. Надо действовать. Сюда скоро явится полиция…
Я старался убедить ее.
Снова зазвенел телефон! И сразу же перед домом заскрипели автомобильные тормоза. Джулия едва слышно прошептала:
– Дэн…
– Джулия, послушай, нам нужно смываться отсюда…
Она не видела меня.
– Я его убила…
– Джулия…
В дверь позвонили.
Черт возьми! Я схватил ее за плечо:
– Они уже здесь… Полицейские… Нужно подойти к двери и что-нибудь им ответить. Иначе они взломают дверь. Им наверняка сообщили о выстреле. Ты понимаешь меня, Джулия?
– Да, да… Я убила его…
Я посадил ее и стал шептать:
– Нужно подойти к двери и немедленно ответить. Ты сможешь держаться прямо? Это необходимо сделать, слышишь, Джулия, ну давай, ты должна это сделать, понимаешь?
– Все равно теперь уже ничего не поправишь!
Я с трудом удержался, чтобы не залепить ей пощечину.
– Послушай, ты, дуреха! – Я замолчал, увидев, что платье ее разодрано. В таком виде ей, конечно, нельзя показываться. К тому же в это время все нормальные люди спят. – Где твой пеньюар?
Снова звонок в дверь. Телефон тоже звонил не переставая.
– Снимай платье! – приказал я, продолжая ее трясти.
В ее комнате в шкафу наверняка есть что-нибудь подходящее. Я помчался туда. На спинке стула увидел голубое домашнее платье. Рядом стояли домашние туфли.
Когда я вернулся, она сидела в том же положении.
Я шлепнул ее по щеке:
– Сбрасывай платье, да побыстрей! Они могут войти сюда в любую минуту, и тогда электрического стула тебе не избежать.
Мне показалось, что до нее наконец-то дошел смысл моих слов. Она сразу же стала стягивать с себя платье, но делала это так медленно, что я чуть не потерял терпение. Надо помочь… Но как, черт возьми, расстегивается эта застежка-«молния»? Я взял перочинный нож Дэна и разрезал все платье сверху донизу. Потом поставил Джулию на ноги как ватную куклу и натянул на нее домашнее платье. Она начала проявлять некоторую самостоятельность и даже сама завязала кушак.
– Обопрись на меня, – сухо сказал я.
Став на колени, я стащил с нее вечерние туфли, заменил их домашними и начал подталкивать Джулию по коридору по направлению к двери. Она послушно плелась, натыкаясь на стены.
– Все будет хорошо, – шептал я. – Только держи себя в руках. Подойди к двери и скажи им что-нибудь. На телефон наплевать. Скажи, что ты спала. Что ты устала от гостей. Постарайся сказать это спокойным тоном. Иначе они могут заподозрить тебя. Ты сумеешь, ты скажешь все так, как надо.
Она покачнулась, но тем не менее сняла мою руку с плеча и неуверенно направилась к двери. Я проводил ее до конца коридора, а сам спрятался за углом. Ее тапочки не производили никакого шума, и я даже не знал, продолжает она идти к входной двери или нет.
Наконец скрипнула дверь, и я облегченно вздохнул. В следующую секунду услышал мужской голос:
– Миссис Кеннон?
– Да, – ответила она. – А в чем дело?
– Ради Бога, простите за беспокойство. Я Чарльз Лени из бюро шерифа. Нам сообщили по телефону, что в вашем квартале стреляли. Человек, позвонивший нам, утверждает, что якобы слышал выстрел.
Джулия ответила точно так, как я ей подсказал. Причем сказано это было ленивым сонным голосом. Молодчина девочка. Отлично!
– Значит, выстрела вы не слышали? – еще раз переспросил он.
– Не могу сказать вам определенно. Меня что-то разбудило, но что это было, сказать не могу.
– Наверное, телефон, – предположил он. – Миссис Ив, которая сообщила нам о выстреле, сказала, что пыталась дозвониться до вас, но ей это не удалось. Она сказала, что выстрел доносился со стороны вашего дома. Она была очень встревожена.
– Может быть, лопнула шина какой-нибудь машины, – безразличным тоном проговорила Джулия.
«Гениальная актриса!» – подумал я.
– Возможно, – согласился помощник шерифа. – Но миссис Ив утверждает, что это был выстрел. Она сказала, что еще не спала и не слышала шума проезжавших машин… Еще раз прошу прощения, миссис Кеннон, что потревожил вас. Мы обследуем местность поблизости. Можете не беспокоиться.
– Благодарю, – просто сказала она.
Она закрыла дверь, и в это же мгновение телефон перестал звонить.
Мгновенно стало невероятно тихо.
Ноги мои были ватными, мне пришлось опереться о стену, чтобы стереть пот с лица.
Наконец появилась Джулия. Я пошел впереди нее и, войдя в комнату, где лежал Таллант, быстро поднял револьвер и поставил его на предохранитель, после чего сунул в карман. Потом, взглянув на Талланта, повернулся к двери.
– Будет лучше, если ты пройдешь к себе в спальню, – сказал я, беря ее за руку.
Она подняла глаза и холодно посмотрела на меня.
– Благодарю, – сказала она тихо. – Благодарю за все, мистер Харлан.
Повернулась и пошла в спальню. Едва добравшись до кровати, она упала на нее и зарылась головой в подушки. Но рыданий я не услышал.
Времени на размышления у меня не было. Я вернулся в свою тюрьму и взглянул на труп Талланта. Пока нам удалось обмануть полицию, но что делать дальше? Нужно, конечно, убрать его из дома, и чем скорее, тем лучше, а как это сделать, если полиция рыщет поблизости? Любая машина сразу же вызовет их любопытство.
Наконец в голову пришла спасительная мысль: попробовать дотянуться до ключей ногами. Проклиная себя за то, что не догадался сделать это раньше, я стал вертеться на кровати, пока не лег поперек нее. Потом носком ботинка я дотянулся до ключей и стал придвигать их к себе. Этот маневр я повторил несколько раз, и наконец они очутились рядом. Едва я их поднял, как телефон перестал звонить.
Теперь этот некто звонит в полицию.
Я был весь в поту. Руки дрожали. А Джулия до сих пор валялась без сознания.
Трясущимися руками я стал отпирать наручники. Наконец освободился и сразу же бросился к ней. Она лежала на спине, с закинутой за голову рукой. Лицо ее хранило землистый оттенок, лишь ресницы ярко выделялись.
Я присел на корточки и стал трясти ее за обнаженное плечо, потом бил по щекам. Никакой реакции. Тогда я бросился в ванную. Намочив полотенце, обтер ей лицо. Она слегка вздохнула, но не шевельнулась. Глаза по-прежнему были закрыты.
В доме стояла полная тишина. Мне казалось, что время мчится быстро, как никогда.
Почему бы мне не удрать и не оставить ее одну? Удрать, пока не появилась полиция? Нет, нет, еще есть шанс… Да очнись же ты! О Боже ты мой, как же мне привести ее в чувство?
Внезапно она сама шевельнулась и открыла глаза. Но взгляд был какой-то застывший. Она наверняка еще ничего не понимала.
Я взял ее за руку и, нагнувшись, прошептал:
– Джулия, Джулия…
Никакого ответа. Только этот остекленевший взгляд. Нельзя было терять ни минуты. Я снова потряс ее за плечи.
Тень сознания промелькнула на ее лице. Она была в шоковом состоянии, но уже появилась надежда, что она слышит и понимает меня.
– Очнись, Джулия… И возьми себя в руки. Надо действовать. Сюда скоро явится полиция…
Я старался убедить ее.
Снова зазвенел телефон! И сразу же перед домом заскрипели автомобильные тормоза. Джулия едва слышно прошептала:
– Дэн…
– Джулия, послушай, нам нужно смываться отсюда…
Она не видела меня.
– Я его убила…
– Джулия…
В дверь позвонили.
Черт возьми! Я схватил ее за плечо:
– Они уже здесь… Полицейские… Нужно подойти к двери и что-нибудь им ответить. Иначе они взломают дверь. Им наверняка сообщили о выстреле. Ты понимаешь меня, Джулия?
– Да, да… Я убила его…
Я посадил ее и стал шептать:
– Нужно подойти к двери и немедленно ответить. Ты сможешь держаться прямо? Это необходимо сделать, слышишь, Джулия, ну давай, ты должна это сделать, понимаешь?
– Все равно теперь уже ничего не поправишь!
Я с трудом удержался, чтобы не залепить ей пощечину.
– Послушай, ты, дуреха! – Я замолчал, увидев, что платье ее разодрано. В таком виде ей, конечно, нельзя показываться. К тому же в это время все нормальные люди спят. – Где твой пеньюар?
Снова звонок в дверь. Телефон тоже звонил не переставая.
– Снимай платье! – приказал я, продолжая ее трясти.
В ее комнате в шкафу наверняка есть что-нибудь подходящее. Я помчался туда. На спинке стула увидел голубое домашнее платье. Рядом стояли домашние туфли.
Когда я вернулся, она сидела в том же положении.
Я шлепнул ее по щеке:
– Сбрасывай платье, да побыстрей! Они могут войти сюда в любую минуту, и тогда электрического стула тебе не избежать.
Мне показалось, что до нее наконец-то дошел смысл моих слов. Она сразу же стала стягивать с себя платье, но делала это так медленно, что я чуть не потерял терпение. Надо помочь… Но как, черт возьми, расстегивается эта застежка-«молния»? Я взял перочинный нож Дэна и разрезал все платье сверху донизу. Потом поставил Джулию на ноги как ватную куклу и натянул на нее домашнее платье. Она начала проявлять некоторую самостоятельность и даже сама завязала кушак.
– Обопрись на меня, – сухо сказал я.
Став на колени, я стащил с нее вечерние туфли, заменил их домашними и начал подталкивать Джулию по коридору по направлению к двери. Она послушно плелась, натыкаясь на стены.
– Все будет хорошо, – шептал я. – Только держи себя в руках. Подойди к двери и скажи им что-нибудь. На телефон наплевать. Скажи, что ты спала. Что ты устала от гостей. Постарайся сказать это спокойным тоном. Иначе они могут заподозрить тебя. Ты сумеешь, ты скажешь все так, как надо.
Она покачнулась, но тем не менее сняла мою руку с плеча и неуверенно направилась к двери. Я проводил ее до конца коридора, а сам спрятался за углом. Ее тапочки не производили никакого шума, и я даже не знал, продолжает она идти к входной двери или нет.
Наконец скрипнула дверь, и я облегченно вздохнул. В следующую секунду услышал мужской голос:
– Миссис Кеннон?
– Да, – ответила она. – А в чем дело?
– Ради Бога, простите за беспокойство. Я Чарльз Лени из бюро шерифа. Нам сообщили по телефону, что в вашем квартале стреляли. Человек, позвонивший нам, утверждает, что якобы слышал выстрел.
Джулия ответила точно так, как я ей подсказал. Причем сказано это было ленивым сонным голосом. Молодчина девочка. Отлично!
– Значит, выстрела вы не слышали? – еще раз переспросил он.
– Не могу сказать вам определенно. Меня что-то разбудило, но что это было, сказать не могу.
– Наверное, телефон, – предположил он. – Миссис Ив, которая сообщила нам о выстреле, сказала, что пыталась дозвониться до вас, но ей это не удалось. Она сказала, что выстрел доносился со стороны вашего дома. Она была очень встревожена.
– Может быть, лопнула шина какой-нибудь машины, – безразличным тоном проговорила Джулия.
«Гениальная актриса!» – подумал я.
– Возможно, – согласился помощник шерифа. – Но миссис Ив утверждает, что это был выстрел. Она сказала, что еще не спала и не слышала шума проезжавших машин… Еще раз прошу прощения, миссис Кеннон, что потревожил вас. Мы обследуем местность поблизости. Можете не беспокоиться.
– Благодарю, – просто сказала она.
Она закрыла дверь, и в это же мгновение телефон перестал звонить.
Мгновенно стало невероятно тихо.
Ноги мои были ватными, мне пришлось опереться о стену, чтобы стереть пот с лица.
Наконец появилась Джулия. Я пошел впереди нее и, войдя в комнату, где лежал Таллант, быстро поднял револьвер и поставил его на предохранитель, после чего сунул в карман. Потом, взглянув на Талланта, повернулся к двери.
– Будет лучше, если ты пройдешь к себе в спальню, – сказал я, беря ее за руку.
Она подняла глаза и холодно посмотрела на меня.
– Благодарю, – сказала она тихо. – Благодарю за все, мистер Харлан.
Повернулась и пошла в спальню. Едва добравшись до кровати, она упала на нее и зарылась головой в подушки. Но рыданий я не услышал.
Времени на размышления у меня не было. Я вернулся в свою тюрьму и взглянул на труп Талланта. Пока нам удалось обмануть полицию, но что делать дальше? Нужно, конечно, убрать его из дома, и чем скорее, тем лучше, а как это сделать, если полиция рыщет поблизости? Любая машина сразу же вызовет их любопытство.