Власов Юрий. Временщики

   Зимой 1920-го мамину сестру - Юлию Даниловну - поразил жесточайший фурункулёз. Тетя Юля была ещё маленькой, она ослабела пуще других, и люди говорили, что она может потерять ноги - их изъели сплошные язвы. Не было ни йода, ни мазей, ни бинтов - вообще ничего не было. Зато хоронили каждый день...
   Весной, по первому теплу, маленькую Юлю вынесли на крыльцо греть ноги. Её любимый пёс обнюхал ноги и принялся заботливо вылизывать, вычищая язвы до ямок, едва ли не до самых костей. Мой дед Данила (отец мамы и тёти Юли) велел не прогонять его. Назавтра всё повторилось, как и ещё через день, а после язвы стали затягиваться...
   Более трезвое исследование содержания власти Ленина выявило для Запада бессмысленность разгрома большевизма и советского государства (на том первом промежутке его устройства). Расчёт давал Западу утешительную картину России.
   Новая ленинская власть повела политику лютого подавления народа: это с неизбежностью должно было завершиться его обескровливанием. Эта власть окончательно уничтожала веру - ту веру, что тысячелетием сообщала России невероятную крепость. Духовно мёртвый народ не способен к борьбе за свою землю и свою самостоятельность.
   Автономизация бывшей империи русских должна была обернуться её распадом. Установка на самоопределение наций, замена губернского деления России на национальное (до мельчайшего национального округа) разрывало Россию на части куда более успешно, нежели любая из победоносных войн против неё.
   Большевизм беспощадно уничтожал национальное государство - естественного врага мракобесного сионизма и масонства. Во веки веков национальное государство прежде всего означает самостоятельность его политики и независимость экономики. Поэтому и стали ломать и крушить национальные государства любыми способами.
   Большевизм прививал русским космополитическое сознание, подмалёванное под интернационализм.
   Воспитывая из русских безбожников (атеистов), большевизм превращал их в безродных космополитов, растаптывая национальный патриотизм, заменяя его на поддельный эрзац-патриотизм во имя советской власти.
   Большевизм уничтожал власть русских над страной.
   Русская власть погибла вместе с последним русским императором.
   В недрах масонско-сионистских обществ, в узком кругу воротил мировой экономики, предтечей мирового правительства, вызревало понимание того, что ленинский режим вполне приемлем.
   Пока большевизм безжалостно дробит Россию, он выполняет ИХ заветную работу - в этом проявлялась определённая общность большевизма и либерального масонства. Недаром на их знамёнах начертаны одинаковые лозунги: свобода, равенство, братство!
   У тех и других была одна цель: мировое государство, мировое правительство. Пусть большевики расчистят к нему дорогу на одной шестой части суши. Остальную заботу примет на себя Запад... разгромив большевизм. К тому времени большевизм уже сделает своё.
   Это постепенно уяснили первые политики Запада, но не все.
   Итак, когда большевизм сыграет свою роль, его надо убрать.
   По мере роста нацизма в Германии зарождался и план сокрушения советской России.
   Фюрер будет ударной силой Запада.
   К тому времени большевизм уже окончательно сделает своё: обескровит Россию, разорит и подготовит к национальному разделу. Это докажет вся английская политика 1930-х годов, особенно премьер-министра Невилла Чемберлена.
   Все способы раздвинуть границы Германии на протяжении веков кончались неудачами. Было пролито много германской крови, как и крови соседей; страдания и скорбь народов были несказанно велики. Тогда германская нация исторгла из своего нутра Гитлера и гитлеризм: фюрер мечом и волей даст жизненное пространство ему, великому народу.
   Не дал, однако, хотя Гитлер и был одарён политическими способностями. Он решил привести германский народ к благополучию через преступления и насилия. Поражают воля и целеустремлённость этого человека, вознесшегося из нищеты к руководству одной из самых предприимчивых и организованных наций на земле.
   Осечка для Запада получилась на Сталине, который сотворит непредвиденное: соединит марксизм с национальным прошлым России (правда, довольно куце, сохранив в неприкосновенности интернациональное, марксистское образование).
   Сталин возродит в идеологии лишь некоторые черты национальной России.
   САМА ИДЕЯ БЫЛА ОЧЕНЬ ПРАВИЛЬНАЯ. ИМЕННО В НАЦИОНАЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ ЛЕЖИТ ЕСТЕСТВЕННОЕ РЕШЕНИЕ ВАЖНЕЙШИХ СОЦИАЛЬНЫХ ВОПРОСОВ.
   У Сталина это выйдет уродливо: в общей куче механически будет соединяться несоединимое. Но он чутьём уловит настоятельную необходимость привнесения национальной политики в социалистическое интернациональное государство. Если присовокупить к Сталину принятый у людей ярлык для оценки убеждений, он был национал-коммунистом. Звучит несколько диковинно, но это так.
   Именно национальная политика и национальная идеология делают государство устойчивым, по сути, несокрушимым.
   Как показала история России, национальный вид существования народа является самым прочным. Коммунистическая идеология в своём очищенном виде не способна устоять под ударами истории, которые, однако, с успехом переживает национальная власть. Соединение же этих двух составляющих: национальной и социальной - даёт государственно-народный сплав необычной твёрдости.
   Третья составляющая - вера - сообщает этому сплаву людей духовную и нравственную мощь и непреоборимость.
   При всех сталинских извращениях люди тогда были другие. И молодёжь - она не ставила целью обогащение. Следовательно, и народ качественно был другой. Это сейчас в продажном кино и книгах представляют ту жизнь как цепь безобразий и животного, утробного быта. Не было этого. Прославлялись разум, честь, совесть, труд, семья, доблесть военного, подвиг во имя народа.
   Теперь же продажное кино старается стереть последнюю память о тех годах и подсунуть, утвердить другую правду...
   Была установка на жизнь, на борьбу за счастье народа, а не на растаскивание государства и личный эгоизм (себялюбие).
   Была установка на жизнь.
   Перемогал русский народ марксизм, строил жизнь ближе и ближе к своим представлениям. По сути, народ непрерывно переиначивал марксизм в пользу национальной идеи, делая его удобнее для жизни, то есть человечнее.
   Марксизм - это заводить ум России на чужой ход.
   Уже сам факт существования народа утверждал национальную идею. Потому и побеждал марксизм в России, что в него был вложен русский дух. Он очеловечивал казарменную догму.
   Партийная машина крайне неохотно, но поддавалась незримому народному нажиму (скорее даже требовательному народному стону-жалобе). Не только условия жизни в 1925 году или в 1937-м, или, скажем, в 1949-м, но и в хрущёвском 1958-м (я тогда установил свои первые рекорды) никак нельзя сравнить с обстановкой последних десяти лет правления Брежнева. Это зловонное десятилетие даже отдаленно не напоминает их (кто хвалит его - или не жил в другие времена, или корыстен).
   Я смею это засвидетельствовать: в 1949 году я был достаточно взрослым, вступил в комсомол*.
   * Пустяк с того года - грома семидесятилетия Сталина - я был вынужден носить очки, успев уже изрядно запулить зрение - за книгами простирался безбрежный мир (в старину его называли светом), я лишь успевал находить новую увлекательную книгу, тогда это была не простая вещь.
   Оппозиция Сталину в Советском Союзе в 1920-1930-е годы на деле являлась одним из видов борьбы Запада и со Сталиным, и с Советским Союзом. Лишь такой человек, как Сталин, мог устоять в поединке одного со всем миром. Оппозиция страшилась Сталина, действуя против него в основном запретными приёмами, от которых после всячески открещивалась.
   Оглядываюсь.
   Мужики гурьбой шагают после обеденного перерыва, впереди - дядя лет сорока двух пыхает "беломором". "Пётр, - окликает его смеющийся голос, - ты чо так согнулся? Вот до чего доводит молодая жена..."
   Но вернёмся к осознанию Западом того, что большевизм выполняет ИХ работу (подчёркиваю: на временном промежутке становления советского государства).
   Ещё белую эмиграцию поразило изменение отношения Запада к большевизму. Вспомним, что отмечал тогда Жевахов:
   "Иван Бунин пишет: "Семь лет, прожитых мной в Европе, целых семь лет с несказанным изумлением и ужасом восклицаю я внутренне: да где же вы, совесть мира, прозорливцы, что же молчите вы, глядя на то, что творится рядом с вами, в цивилизованной Европе, в христианском мире?!"
   Иван Шмелёв пишет: "Помнятся случаи и не столь трагичные, как с Россией... Почему же теперь - молчание? Или заснула совесть? Или весь мир - пустыня? И вопль оттуда, и русские голоса оттуда - лишь глас вопиющего в пустыне? Почему не слышат? Почему не чуют? Почему десять лет - молчание? Необъяснимо. Непонятно"*.
   * Жевахов. Т. 2. С.315.
   И княже Жевахов ставит точку:
   "Цель жидов достигнута. Россия повержена, и жиды над нею властвуют якобы по последнему слову социалистического учения. Какой же может быть вопрос о пересмотре этого положения, хотя бы русский народ и страдал безмерно? Пусть себе страдает во имя торжества жидов и социализма"*.
   * Жевахов. Там же.
   Дробление национальных государств на составные части имеет свою историю. Сатана быстро сообразил, как можно народы лишать силы, как могучее государство превращать в жалкую россыпь бессильных лоскутных государств.
   Лоскутными государствами можно понукать, из их населений можно без опасений гнать семь потов во славу своей наживы. С лоскутными государствами, даже если они и не столь малоразмерны, уже можно не считаться.
   В духе западноевропейского либерализма собирались действовать декабристы из "Союза спасения", и это было как раз то, чем занялся большевизм коммунисты во главе с Лениным, Троцким и Сталиным. Такова действительность истории:
   "...некоторые, как Пестель, готовы были раздробить всю Россию на федеративные области, причём не скупились прибавлять к инородческим областям русские, как новгородскую и тверскую к балтийским губерниям, а в пользу... Польши поступались русским народом западной России"*.
   * Сочинение профессора С.-Петербургской духовной академии М. О. Кояловича: История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям. - СПб. Типография А С. Суворина, 1884. С. 176.
   Одна из величайших русских книг.
   Как видим, декабристы тоже делят Россию на национальные образования и тоже непрочь раздавать русские земли. Декабристы поголовно являлись масонами. Наиболее крайнее крыло их видело пример для себя во Французской Буржуазной революции (1789-1794), особенно в якобинстве, идеями и делами которого в значительной степени питался большевизм (и взрос на этих идеях и делах, как и на борьбе Парижской коммуны - высшего образца для Ленина).
   Якобинская диктатура - время высшего подъёма Французской буржуазной революции (с 31 мая 1793 года по 27 июля 1794 года). Вождями её были Максимилиан Робеспьер (1758-1794) и Жан Поль Марат (1743-1793). Остальные, кроме Дантона, лишь заражались их энергией.
   Марат будет заколот кинжалом в ванной, которую он принимал каждый день помногу часов, стараясь умерить зуд экземы. Заколола его молодая женщина Шарлотта Кордэ. На вопрос председателя трибунала: "Кто внушил вам такую ненависть?" - она ответила: "Мне не нужно было ненависти других, достаточно было моей собственной".
   Робеспьеру снесла голову гильотина на другой день после крушения его диктатуры и ареста в Национальном собрании.
   Якобинцы дали миру пример революционного избиения народа.
   Под западноевропейским либерализмом можно разуметь и масонство, и достаточно вызревший тогда уже сионизм, пока ещё догерцлевский, пока ещё робкий, но уже через полвека по-своему заявивший о себе Европе устами Кремье. Корни ленинизма и коммунистической партии произрастали не только из западных социологии и философий, но и масонства (свобода, равенство, братство и т.п.) и иудаизма, точнее сионизма с его программой деления многонациональных государств на мельчайшие национальные составляющие, то есть разорения устоявших крупных государств - подлинных политических и хозяйственных национальных крепостей, которые было очень нелегко сокрушить сионизированному капитализму. Они их взламывали и губили, разжигая национальные страсти. Хороши же мы были б, занимаясь разжиганием национальных страстей в США...
   По части разрушения национальных государств, прежде всего России, марксизм-ленинизм (большевизм) помаленьку взял отовсюду, но взял самое ядовитое и убойное, ибо он мечтал о победе, только победе - и как можно быстрее. Он даже не мечтал, а требовал у истории победы...
   Запад не сразу, но помалешеньку стал усваивать мысль о совершенной схожести работы большевизма со своими целями (поначалу он стремился непременно задушить большевизм).
   На это же указывал и Борис Викторович Савинков на заседаниях Военной коллегии Верховного суда СССР 27-29 августа 1924 года в Бутырском остроге:
   "..Я был в таком положении, что знал всех английских, французских, итальянских, японских и других министров, всех тех, кто управлял в то время европейскими делами...
   Например, очень упорно, очень много говорили англичане со мной о том, что желательно образовать независимый Юго-Восточный союз из Северного Кавказа и Закавказья, говорили о том, что этот союз должен быть только началом... Я в этом чувствовал запах нефти.
   ...для меня было совершенно ясно, что они, конечно, стремятся получить возможно большие выгоды...
   Официальные соображения их были, конечно, весьма благородны... А то, что под этим скрывалось, следующее: как минимум, вот нефть - чрезвычайно желательная вещь, в особенности нефть. А вот как максимум - ну, что же, русские подерутся между собою, тем лучше. Чем меньше русских останется, тем слабее будет Россия. Пускай красные дерутся с белыми возможно дольше, страна будет возможно больше ослаблена и обойтись без нас не будет в силах, тогда мы придём и распорядимся.
   Поэтому на ваш вопрос я ответил, что в их интересах было, чтобы Россия была истощена возможно больше и чтобы они могли сделать из России свою колонию. Никаких благородных целей я там не вижу...
   Какую цель они (поляки. - Ю.В.) преследовали? Да ту же, какую преследуют все иностранцы: пусть русские дерутся между собой. Чем больше гражданской войны, тем для нас, иностранцев, лучше: Россия будет слабее, России труднее будет встать на ноги...
   На террор люди идут только тогда, когда они знают точно, что народ с ними, и именно потому, что когда стоишь лицом к лицу с виселицей и когда знаешь, что служишь своему народу, то идёшь. Террор требует огромного напряжения душевных сил, а вот этого теперь нет...
   За чужой спиной я никогда не прятался. Ответственность брал на себя целиком.
   ...я думаю, что все иностранцы, каковы бы они ни были... равны. Что Пуанкарэ и Мильеран равны Эррио, что Черчилль и Ллойд-Джордж равны Макдональду, а Муссолини - Пилсудскому... главное - это их мысль о России, что вот была великая, огромная страна, а теперь она разгромлена, ослаблена. Так вот, с их точки зрения, как я уже говорил вам, они это ослабление очень приветствуют, и этим объясняется в огромной степени их политика...
   ...не был я врагом народа. И вся моя мечта, вся моя жизнь была в том, чтобы до последнего вздоха послужить ему"*.
   * Процесс Бориса Савинкова. - Берлин: издание журнала "Русское Эхо", 1924. С. 70, 72, 76, 88-89, 101-102, 104, 106, 117. Всё это стало возможно без власти царя.
   "...и этим объясняется в огромной степени их политика..."
   Звезда, как общий государственный знак США и советской России, уже прямо указывала на родственную связь масонской Америки с РСФСР - бывшей РУССКОЙ РОССИЕЙ. Кто предложил звезду в качестве государственного знака России, знал это совершенно определённо.
   При всём том нельзя забывать и отрицать, что в советском государстве присутствовало много хорошего и достойного. Гений союза народов России перемог многое из больного и ненормального в большевизме.
   Декабрь 1998 года. Читаю на стене вагона метро красиво отпечатанный листок для вразумления нас, русских: "Здоровый нищий, счастливей больного короля". Замечаю внизу чью-то нетвёрдую подпись шариковой ручкой: "Значит, Россия страна счастливых".
   В свою очередь, Ленин указывал на подлинный характер интервенции. Она вовсе не та, что мы привыкли знать из учебников истории и прочих книг. Кроме того, необходимо отметить, что через европейские социал-демократии и их вождей Ленин имел прочные связи с Западом. Это приобрело очень важное значение в гражданскую войну.
   Итак, Ленин писал:
   "Не мы победили, ибо наша военная сила ничтожна, а то победило, что державы не могли пускать в ход против нас свои силы..."*
   * Ленин В. И. Собр. соч. 4-е изд. Т. 42, С. 22.
   Нет, здесь дело не в одной всемирной поддержке Октября.
   Высказано коряво и не о том, о чем идёт речь, но важно другое. Важно признание того, что капиталистическая часть света не боролась смертным боем с ленинской Россией. Для него, этого света, во имя КОНЕЧНОЙ цели временно можно было смириться и с классовой проповедью большевизма. Кроме классовой проповеди, всё остальное, в общем-то, устраивало масонский западный мир, ибо происходило в русле их воззрений или где-то поблизости. Самое важное - Россия переставала быть могучей православной империей; следовательно, становилась податливой во всех отношениях и под всеми нажимами. Нужно лишь подождать - и Россия станет такой. Вывести её на подобное состояние - вот задача ближайшего будущего. Пусть большевизм сделает свою работу. Мы его сменим другим строем, вся работа над этим впереди. А пока - советская Россия (а вскоре объявится и Гитлер, как средство уничтожения большевизма), которая благодаря Сталину но против ИХ желания, снова принимала отчётливые национальные черты...
   После погрома Октябрьской революции Россия оказалась обессилена. С ней можно было творить, что угодно. Ведь всего 40-50 тыс. бывших пленных чехов и словаков, настроенные в основном проэсеровски и сведённые в легион Временным правительством, хозяйничали на землях России от Волги до Владивостока всю вторую половину 1918 года и почти весь 1919-й, искалечив и убив десятки тысяч русских мужчин, женщин и детей. Страдальческий лик России был ими основательно измазан кровью (после десятки тысяч чехов окажутся в вермахте Гитлера и снова сподобятся топтать Россию*). Правда, владения легиона непрерывно сужались, но он заставил до предела напрячься красную Россию - до такой степени оказались подорваны её силы.
   * Летом 1943-го в мгновенном встречном гранатном бою двух поисковых разведгрупп, советской и немецкой, мой будущий товарищ по страсти к штанге оказался ранен. Когда он очнулся, увидел вплотную с собой немецкого унтера. Тот тоже купался в кровини. Увидев, что советский солдат смотрит на него, унтер в страхе моляще стал твердить: "Мама - чех, папа - чех! Мама - чех, папа - чех!.."
   Распад бывшей Русской империи представлялся неминуемым, как и порабощение славян с запада Гитлером, а с востока - императором Японии Хирохито (в своих секретных выкладках Токио предусматривал образование государства "Сибирь-Го" в границах от Владивостока до Байкала - это показал на документах Токийский процесс над главными военными преступниками*).
   * Международный суд над главными японскими военными преступниками заседал с 1946-го по 1948-й годы в Токио и состоял из представителей 11 государств: СССР, Китая. Индии, Австралии, США, Великобритании, Франции, Канады, Нидерландов, Новой Зеландии и Филиппин. 12 ноября 1948 года был вынесен приговор: Тодзио, Хирота, Итагаки, Кимура, Мацуи, Муто, Доихара должны задохнуться в петле, остальным отбывать различные сроки тюремного заключения. 22 декабря 1948 года смертные приговоры были приведены в исполнение. Через год с небольшим, в марте 1950 года, американцы выпустят из тюрем многих из осуждённых военных преступников.
   Без жестокого взнуздывания России Сталиным государство русских в тех условиях перестало бы существовать.
   Запад решит покончить с советской Россией армиями Гитлера. Что подобное соображение присутствовало в политике Запада и что именно оно взрастило Гитлера как противокоммунистическую, противорусскую силу, сомнений быть не может. Да и куда больше, ведь в "Майн Кампф" фюрер на весь свет провозгласил себя непримиримым врагом коммунизма, а захват русских земель назвал целью своей, да и вообще исконно германской восточной политики. Когда это сорвётся, когда Россия вдруг окажется могущественным государством, капиталистический мир вступит с Советским Союзом в смертельную схватку, провозгласив её устами Черчилля в Фултоне (при жизни об Уинстоне Черчилле говорили, что он полуамериканец и стопроцентный англичанин). Несколько месяцев в зиму 1945-1946-х годов Уинстон Леонард Спенсер Черчилль (1874-1965) провёл в США, встречаясь с новым президентом США Гарри Соломоном Трумэном (1884-1972). Черчилль по самым жгучим установочным вопросам согласовывал свою будущую речь с Трумэном. Опыт противоборства с Россией требовал новой организации мира.
   Наконец, они отправились в город Фултон (штат Миссури), где в Вестминстерском колледже 5 марта 1946 года достопочтенный сэр Уинстон Черчилль и прочёл свою печально знаменитую речь, о которой можно сказать старинными русскими словами: яд отрыгаеши и подобно псу лаяти...
   На выборах летом 1945 года Черчилль потерял полномочия главы правительства, однако по-прежнему сохранял пост главы Консервативной партии Великобритании - одной из самых влиятельных политических сил в стране. Как враг России, Черчилль вызывает у меня и уважение. Этот государственный муж был наделён недюжинными способностями политика, обладал широкой натурой и вообще самыми разнообразными дарованиями - этим признаком, действительно, выдающихся личностей.
   Я помню: тогда непривычно много говорили о выступлении Черчилля в Фултоне. Газеты, все без исключения, рассказывали о нём. Имя его, словно поселилось в эфире. Очень быстро оно стало ненавистно нашим людям. Его везде называли поджигателем войны номер один, на что Черчилль очень обижался. Карикатурами на Черчилля пестрели советские газеты и журналы до самых последних дней Сталина: мне очень нравились Бориса Ефимова. Изрядной неприязнью наших людей пользовался и Гарри Соломон Трумэн (годы президенства: 1945-1953). Незавидного росточка, в сером костюме, к которым он, видимо, питал пристрастие, он весьма походил на озабоченную домовую мышь. Хороша же мышка... под атомными грибами Хиросимы (6 августа 1945 года) и Нагасаки (9 августа 1945 года). Атомными ударами по Японии Трумэн рассчитывал запугать СССР, поскольку Япония к августу сорок пятого уже была сломлена и приняла решение о капитуляции.
   Прозрачно намекает на возможность новой, "атомной" политики и Черчилль, политики запугивания Советского Союза угрозой атомного нападения.
   Узнаём из его воспоминаний о впечатлении от первого испытания нового оружия:
   "На следующее утро самолёт доставил полное описание этого грандиозного события (доставил 18 июля 1945 года в Потсдам, где проходило совещание Сталина, Черчилля и Трумэна; сам взрыв был осуществлён 16 июля. - Ю.В.)... Взрыв был ужасающим... Так, значит, вот что даст возможность быстро закончить вторую мировую войну, а пожалуй, и многое другое"*.
   * Уинстон Черчилль. Вторая мировая война: Том VI Триумф и трагедия. - М.: Воениздат, 1955. С. 602.
   Это "многое другое" разговор с позиции силы, а при несговорчивости русских решимость сжечь Советский Союз дотла.
   После вступления в войну Советского Союза сопротивление Японии вообще оказывалось бессмысленным. Трумэн очень спешил сбросить бомбы до формального окончания войны: Сталин должен склонить голову перед могуществом Большого Сейфа.
   Но как завито вязью слов в древней русской летописи: "Бог не дал дьяволу радости".
   Сталин был против войны как во все 1920-1930-е годы, так и после пяти неполных лет Великой Отечественной. На мирную политику Сталина выводило народное хозяйство страны. После гражданской войны (дикого самоистребления русского народа) нужно было заново и в кратчайшие сроки воссоздавать промышленность, и не только воссоздавать, а и развивать совершенно новые отрасли (а это предполагало высокую научно-техническую базу - и Сталин создал её!). Следовало строить мирные жилища, приводить в порядок железные дороги, немедленно прокладывать новые. И это в условиях неизбежного столкновения Советского Союза с Германией. Требовала мира и коллективизация, крайне опасная недовольством и брожением крестьянства.
   Неожиданна оценка коллективизации, данная самим вождём. Он ставит её даже выше напряжения Отечественной войны!
   Валентин Михайлович Бережков оказался основным переводчиком на встрече Черчилля со Сталиным в Москве в грозовой середине августа сорок второго. Враг выходил к Волге у Сталинграда. Страна стонала под трупным напором нашествия.
   "На столе появлялись всё новые блюда и разнообразные напитки. Черчилль понял, что предстоит обильный долгий ужин...
   Среди других тем был затронут и вопрос о коллективизации в Советском Союзе.
   - Скажите, - поинтересовался Черчилль, - напряжение нынешней войны столь же тяжело для вас лично, как и бремя политики коллективизации?
   - О нет, - ответил "отец народов", - политика коллективизации была ужасной борьбой...
   - Я так и думал. Ведь вам пришлось иметь дело не с горсткой аристократов и помещиков, а с миллионами мелких хозяев...
   - Десять миллионов, - воскликнул Сталин, возведя руки. - Это было страшно. И длилось четыре года. Но это было абсолютно необходимо для России, чтобы избежать голода и обеспечить деревню тракторами...