Страница:
— Чего встал? — раздался сзади хриплый голос. — Любуешься? Наглядеться не можешь?
— Она ему нравится, — заметил другой, но очень похожий голос. — А и верно ведь, красивая игрушка.
— Не поможет она тебе, воин, — вставил третий. — Ой не поможет. Так что ты уж лучше не доставляй нам хлопот.
— Во-во… Сойди с коня тихо-мирно. Чего зря скотину пугать. Пусть себе гуляет по лесу, может, другого хозяина найдет, на свою шею…
— А нас ты не бойся. Мы осторожно. И больно тебе не будет, — пообещал первый голос. — Ты, воин, главное — не ерепенься. Исход тот же, только шуму больше…
— А потные мужики, знаешь ли, не самая хорошая закусь, — встрял третий. — А сейчас — самое то. Чистенький, аппетитненький.
Я медленно обернулся. Не сам — коленями заставил повернуться коня. Позади меня на тропинке стояли три… существа. Нет, я ожидал увидеть что-то вроде волков, однако те, кто стоял передо мной, определенно имели кое-какое отношение к людям. Но дальнее.
Эти существа были волосаты, вернее даже — шерстисты. Их тела (без всякой одежды) прикрывала редкая, но несомненная шерсть серо-коричневого цвета. Лица тоже были порядком заросшими, и не бородами, а именно шерстью. Судя по отдельным… э-э-э… деталям — мужики. Фигуры приземистые, но сильные — мышцы дай боже… Один из них, стоявший прямо на тропинке шагах в десяти от меня, разинул пасть, обнажив слегка желтые, но здоровенные неровные зубы. И, что характерно, полный комплект.
Вот они какие, волколаки… Я почему-то думал, что оборотни могут быть и людьми, нормальными с виду, и волками, тоже нормальными. Правда, Лёшка говорил, что есть и настоящие оборотни. А это… пародия какая-то. Щас мы эту пародию…
— Да я и не против, — сообщил я троице, спрыгивая с коня. — Знаете, настроение паршивое, смертельно хочется кого-нибудь убить. Так что вы, ребята, очень даже кстати…
— Шутник, а? — прохрипел тот, что стоял слева от тропинки, номер второй. — Ему весело. Эт хорошо, эт просто замечательно. Не люблю мрачное мясо. Мрачное всегда плохо пахнет.
— Угу, — откликнулся номер первый. — Мы тут как-то одного загнали, так он со страху в штаны наложил. Вот дерьмо-то…
— В штанах, — уточнил, я.
— В штанах понятно… мужик — дерьмо. Такое мясо загубить.
— А отмыть не пробовали? — поинтересовался я. Разговор становился все более интересным.
— Где уж… — на полном серьезе ответил номер первый. — Поди тут воду найди. Да и жрать хотелось. Так… листьями обтерли кое-как. Все равно паршиво. Вон, Жряк даже рыгал потом…
— А кто мне самый загаженный кусок подсунул! — взвился номер третий, видимо, тот самый Жряк. — А я и не посмотрел…
— Сам и виноват, — заметил я, — надо смотреть, что в рот берешь. А то, говорят, микробы всякие. Так и заболеть недолго.
— Что-то ты, рыцарь, больно разговорчив, да все не по делу, — мрачно уставился на меня Жряк. Мне показалось, что он стал ниже ростом и заметно волосатее. Или показалось… — Так как, челове-че, будешь сопротивляться аль нет?
— Буду, — честно сказал я. — Обязательно.
— Ну и дурак…
Нет, они определенно становились ниже ростом. Вон у номера первого уже руки до земли достают. И шерсти, похоже, прибавилось, так сказать, лохматость у них повысилась. Тут до меня дошло, что я, в сущности, наблюдаю процесс превращения человека в волка.
Действительно, как сказал Лёшка, очень уж медленно. Нет чтобы р-раз
— и готово.
— Голиаф, уйди-ка ты в сторонку. Как бы не зашибить. Животное внимательно посмотрело на меня одним глазом, затем — клянусь! — пожав плечами, конь отошел с тропинки под деревья и принялся щипать траву. Я отступил к огромному дубу, диаметром чуть ли не два метра, и прижался к нему спиной — по крайней мере сзади они меня не достанут, а спереди уж я как-нибудь встречу.
Тем временем трансформация противника полностью завершилась. Нет, прав был леший, волки из них такие же, как и люди. Хреновые. Но чисто внешне, а так — крупные, зубастые. И явно голодные.
— Хор-р-рош-ш-о, витяз-зь… — прорычал номер первый. Ага, речевой аппарат у вас, ребятки, тоже меняется. Вы и так-то не ораторы, а теперь и вовсе едва говорить можете. Впрочем, мне-то что.
— Пор-р-ра… Пр-р-рощайс-с-ся с мир-р-ром.
А умный, скотина. Пока он мне тут зубы заговаривал и волчью свою стать (или кривь) демонстрировал, другой подобрался сбоку.
Заметил я его случайно — даже не то чтобы заметил, а обратил внимание, что противник у меня внезапно остался один. И огляделся по сторонам.
Волколак прыгнул. Это был поистине чудовищный прыжок — серо-коричневое тело пролетело метров десять с распахнутой пастью, основательно заполненной огромными клыками. Меня так и подмывало звезданугь мечом по этой морде, но желание пошутить пересилило — я отпрыгнул в сторону.
Дерево содрогнулось от удара, и на меня обрушился град желудей. Волколак издал обиженный вой — из глазницы, напоровшейся на сук, текла кровь… текла… перестала… и снова на меня смотрел совершенно здоровый глаз. Мда-а, а регенерируют они куда как быстро. Шутки, похоже, кончились.
Скорее почувствовав, чем заметив движение сзади, я ничком бросился на землю. Растянутое в прыжке серое тело промелькнуло у меня над головой и врезалось в куст. С шипами. Приятно, черт подери. Зверь взвыл, скорее от возмущения, чем от боли, но я в его сторону уже не смотрел. Не до того было.
В том, что продолжение атаки последует незамедлительно, я не сомневался, поэтому поспешил снова занять свое место у дерева. И вовремя. Теперь они сидели передо мной все трое, из распахнутых пастей капала слюна. В глазах светилось бешенство. У меня слюна, пожалуй, не текла, а бешенство, наоборот, определенно присутствовало.
— Ну, мальчики, охота на волков, дубль два. Кто следующий? Зачем я их дразню, собственно? Они и так уже заведенные.
В общем, следующими захотели стать сразу все трое. Три серые молнии метнулись ко мне, средняя напоролась на услужливо подставленный меч, две другие сбили меня с ног. Тут бы и сказке конец, но сила инерции увлекла зверей дальше, и я успел вскочить. Повезло. По крайней мере на этот раз. Нет, надо все же их убивать — нельзя же вечно уклоняться от их ударов. А бок, кстати, побаливает — кольчуга пока уберегла от зубов, но и она не всесильна. Ну-с, как там наш подранок?
— Сер-р-ребр-р-о-о-о!!! — выл волколак, катаясь по земле. Из рассеченной груди хлестала темная кровь. — Умир-р-раю-ю-ю!!! Это меня здорово порадовало. Одним меньше. Двух других тоже нисколько не огорчила эта ситуация — они снова очертя голову бросились в атаку. В этот раз мне не удалось их зацепить мечом, зато одного я встретил ударом ноги в челюсть, и он с воплем отлетел назад. Второй опять врезался в дерево — чертовски неуклюжи эти выродки.
— Убью-у-у!! — взвыл номер третий и рванулся ко мне. Или это был номер первый? Я давно перестал их различать. Отпрыгнув в сторону, я развернулся и нанес удар сверху по проносящейся мимо туше. И ведь попал же, хотя сам этому жутко удивился. Уже в полете он понял, что не сможет достать меня, попытался извернуться, но поздно — меч уже врезался в позвоночник, наполовину рассек его и завяз в кости. Уже умирающий зверь, улетая в кусты подыхать, унес меч с собой. Сволочь.
Да, дела становились хреновыми. Остался один, но без серебряного меча с ним действительно вряд ли что сделаешь. А время тянуть он не будет…
— Все, р-р-рыцар-р-рь, — прохрипел последний оставшийся в живых волколак. — Твой чер-р-ред!
Он прыгнул. Отступив в сторону, я вцепился руками в его шерсть и изменил направление полета так, чтобы эта туша врезалась в дерево позвоночником. И еще добавил. Раздался противный хруст, и зверь сполз к подножию дерева, корчась в предсмертных судорогах.
— Вот и все, — сказал я и направился в кусты доставать меч. Все оказалось проще, чем я ожидал. Не такие уж они и опасные, эти звери… и у самых кустов услышал шорох за спиной.
Волк стоял и хвостом с яростью хлестал себя по бокам. Целый и невредимый. Как будто и не ломали ему несколько секунд назад позвоночник. Глаза горели жутким красным огнем, пасть раскрылась, обнажив клыки.
— Сзади, — спокойно сказал я.
— Врр-реш-шь, — прорычал волколак. Затем сам услышал движение позади себя, обернулся — но поздно. Все, что он успел увидеть, это обрушивающиеся на него подкованные копыта Голиафа.
Удар снова сломал ему позвоночник — помня, что эффект будет недолгим, я бросился в кусты за серебряным мечом, чтобы добить поверженного оборотня, но, когда вновь выбежал на поляну, все уже было кончено. Голиаф буквально размазал тело волколака по земле и продолжал бить копытами то не— многое, что от него осталось.
Первый уже затих. Сдох от потери крови — меч, похоже, рассек артерию, а раны от серебра, как сказал леший, не заживали. Второй был убит на месте. В общем, мы победили.
— Слышь, Голиаф, — улыбнулся я коню, — нам, кажется, здорово повезло. Как ты думаешь, там в кустах нет еще парочки таких же, а?
Конь скосил взгляд в сторону кустов, затем демонстративно стал ко мне задом, уставившись в сторону тропы. Мол, садись, витязь, и поменьше трепись. Время — деньги. А что мне, собственно, оставалось делать? Сел…
Из леса мы выбрались только к обеду следующего дня. Ночь, проведенная на дереве, это, скажу я вам… Впрочем, грех жаловаться — неудобно, зато безопасно. Правда, посреди ночи меня разбудил маленький пушистый зверек вроде белки. Он преспокойно устроился прямо у меня на животе и внимательно разглядывал меня черными бусинками глаз. Я сонно попросил его убраться куда подальше, возможно, в слишком крепких выражениях. Он послушался и больше меня не беспокоил.
Проснулся я рано. В нормальных условиях дрых бы еще минут сто двадцать, но тут комфорт был явно не тот. Все бока затекли от неудобной позы, к тому же регулярно появлялась мысль о том, что ворочаться здесь — не самая лучшая идея. В общем, пришлось вставать.
Голиаф к тому времени уже слегка подзакусил и вопросительно уставился на меня. Я протянул ему крякву, благо в сумке оставалось еще несколько штук. Возражать он не стал, аккуратно взял мягкими губами из рук подношение и с удовольствием захрумкал.
Тропинка уверенно вела прямо, почти что и не сворачивая.
Конь не торопился, а я не подгонял — надо было обдумать свои дальнейшие действия. А думать было над чем.
Снова и снова прокручивал я в памяти краткие указания Сергеева. Краткие потому, что сам он, похоже, совершенно не представлял, что я должен буду тут делать.
Итак, поле вокруг планеты имеет место быть. Это факт. Поле изменяет свои параметры. Это тоже факт, причем испытанный на моей собственной шкуре.
Отсюда вывод — поле имеет источник, который реагирует на внешние воздействия. Сергеев предположил, что поле может существовать и само по себе, но в таком случае мое присутствие здесь полностью лишено смысла, поэтому будем считать, что кто-то или что-то им управляет.
Патруль обыскал каждый квадратный сантиметр местной луны, облазил и все окружающее пространство. Ни фига. Отсюда вывод — управление полем находится здесь. будем искать, будем искать…
А если я его найду? Пока задача у меня одна — выжить. Адаптироваться, привыкнуть, изучить. Держать глаза открытыми, благо форма шлема способствует, уши тоже — и искать все, что не соответствует этому миру. Так сказать, чужеродные вкрапления. А откуда я, черт побери, знаю, что здесь чужеродное, а что нет?
Лешие, к примеру, как?
Ладно. Допустим, найду я гнусного алхимика, приносящего жертвы генератору силовой защиты. Если меня самого в жертву не принесут… ну, это мы еще посмотрим. Что потом? Сергеев сказал, что начиная со следующего месяца будет каждый день ронять на планету зонд. Ежели пройдет — значит, я с задачей справился. Если нет — у него их много.
Что ж, не зря народ придумал — пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Это-то мне как раз и предстоит. Ну ладно, начало у нас, скажем, неплохое — конь, снаряжение, оружие… и деньги, что весьма кстати. На первое время хватит, а там поглядим.
— Рыцарь! Рыцарь, подождите! — раздался крик… женский, как мне показалось. Голиаф мерно трусил вдоль опушки по дороге.
Дорога была посредственная, но все дороги отличает одна особенность. Они, как правило, куда-то ведут. А мне в данный момент было почти безразлично куда.
Я остановил коня и оглянулся, на всякий случай (должен признать, несколько картинно) положив руку на эфес меча. Поднимая клубы пыли, ко мне скакала симпатичная рыжая лошадка с не менее симпатичной всадницей. Впрочем, ее внешние данные удалось разглядеть только тогда, когда она достаточно приблизилась.
Она была молода и чертовски привлекательна. И не бедна — крестьянки не ездят в голубых изящных платьях на породистых конях. От скачки она раскраснелась, длинные светлые волосы разбросало по плечам.
— Что случилось, крошка? — спросил я весело. Если тут встречаются такие девочки, то этот мир мне определенно понравится.
— Мне нужна ваша защита, рыцарь, — заявила она и повернула коня в ту сторону, откуда прибыла. — Прошу следовать за мной…
— Защита от чего? — поинтересовался я ей в спину. Спина окаменела. Леди ме-е-едленно повернулась ко мне, ее глаза лупили в меня крупнокалиберными лазерами. Или, как ранее говорилось, метали молнии. Шаровые.
— С. Каких. Пор. Рыцарь. Спрашивает. Зачем. Даме. Нужна. Его. Помощь? — медленно и надменно проговорила она, буравя меня взглядом зло прищуренных ярко-голубых глаз. — Или передо мной просто холоп, нацепивший кольчугу?
— Пардон, миледи… Так, знаете ли, случайно с языка сорвалось.
— Невоздержанный язык часто создает проблемы для головы, — холодно отрубила она. — Смею вам напомнить, сэр, что золотой пояс, кроме прав, налагает и обязанности.
А я-то по наивности предполагал, что звание рыцаря дает только права. К примеру, право первой ночи… мда-а-а… не все тут, видимо, так просто.
— Еще раз прошу прощения, миледи. Готов следовать за вами хоть на край света.
— Упаси меня господи от такого спутника, — бросила она, снова поворачиваясь ко мне спиной. — Следуйте за мной. Сэр.
Последнее слово прозвучало скорее как оскорбление.
Ее лошадка рванула вперед. Голиаф, видимо, оказался несколько умнее своего всадника, поскольку без приказа последовал за ней, и тоже на довольно приличной скорости.
Очень скоро мне стало понятно по крайней мере то, куда мы едем. Информация была достаточно приятной — впереди показалась деревенька. Логический вывод — несколько минут назад я преспокойно от нее удалялся и неизвестно, когда добрался бы до следующего постоялого двора. Это было явно положительным моментом. Отрицательным моментом был тот факт, что часть деревеньки банальным образом горела, и, похоже, именно этот пожар был причиной того, что меня позвали на помощь.
Если бы я заранее знал, почему она горела, я бы туда не поехал.
Наши кони уверенно мчали нас к центру деревни. Она оказалась довольно большой, дворов на пятьсот — по местным меркам, может, почти что и город. Большей частью это были откровенные лачуги, чуть ли не землянки, но попадались и вполне приличные избы. Я снова ощутил себя участником кинопостановки на историческую тему.
Правда, несколько не вязался вполне старорусский вид изб с понятием “рыцарь”. У нас, помнится, больше употреблялся термин “витязь” или “воин”, “вой”… Хотя историк из меня тот еще. Наше дело, скажем, не книжки умные читать, а метко стрелять… а опосля смотреть, в кого. Может, там, где водились рыцари… а где они, кстати, водились? Франция, Испания… нет, там вроде мавры были, потом Англия… а, еще Германия, как щас помню, “псы-рыцари”, “крестоносцы”, Александр Невский… Так, в том смысле, может, и у них там строили такие же избы, с деревянными коньками на крышах? Вряд ли. Поэтому все это напоминало плохую постановку, без эрудированного консультанта.
И, что интересно, людей почти не видно. По-хорошему, большинство должно было сбежаться на пожар, если не потушить, то хотя бы поглазеть — вряд ли здесь человеческая порода так уж отличается от нашей. Хлеба и зрелищ… Однако на моих глазах какая-то дебелая бабка очень даже проворно нырнула в погреб.
Ладно, если за квасом, а я почему-то подумал, что прятаться. И сразу очень захотелось узнать, а от кого, собственно.
Собственно, именно это я тут же и узнал…
У деревни оказалась центральная площадь, большая такая, с каменным колодцем почему-то посередине, да и дома вокруг были побогаче да побольше. Именно туда нас и вывела взмыленная лошадь блондинки. Голиаф, даром что я был тяжелее леди раза в два, оказался на высоте и после этого дикого галопа выглядел как после приятной прогулки по пастбищу. Чего нельзя сказать о наезднике.
Я, правда, умел ездить на лошади, но именно ездить, а наш способ передвижения в последние десять минут ездой никак не назовешь.
Впрочем, когда мы добрались до площади, все мысли о неудобствах дикой скачки в момент вылетели у меня из головы и захотелось ее повторить. Только в обратном направлении.
Дом, который в настоящее время весело горел, был, пожалуй, самым большим в деревне. Был… Собственно, большому дому — большой пожар, это, скажем, неудивительно, и взволновать меня особо не могло. Куда больше волновала та туша, которая завтракала перед домом. Или обедала. Судя по… остаткам трапезы, позади было первое, туша приканчивала второе, а впереди был компот.
Компот лежал на животе, придавленный внушительных размеров когтистой лапой, и истошно орал.
Значит, так… насчет “леших не бывает”, это я был явно не прав. Насчет оборотней, после прокола с лешим, я этого и не утверждал. Насчет богов, помнится, тоже категорично что-нибудь заявлять поосторожничал. И похоже, не зря, поскольку на этой идиотской… идиотской… идиотской планете могло быть, похоже, все, что угодно.
В настоящее время прямо передо мной находился самый что ни на есть настоящий дракон. Не “змей горыныч”, традиционно трехголовый и обязательно говорящий (хрен его знает, может, и этот при случае готов поболтать по душам), а самый что ни на есть “европейский” вариант. Длинное, метров двадцать от носа до хвоста, покрытое чешуей тело, мощные задние лапы, трехпалые, с внушительного вида когтями, передние лапы поменьше, а вот когти на них, похоже, покруче — на ножи похожи, уродливая башка с жуткими на вид зубами, здоровенным рогом посреди и красными глазами, небольшие (относительно) крылышки… Одной лапой чудище наступило на спину извивающегося мужика, в передних лапах держало и с воодушевлением обгладывало… в общем, по форме это здорово напоминало чью-то ногу. Учитывая известное количество отдельных, разбросанных вокруг… гм… частей тела, подозреваю, что то, что жрала эта тварь, было именно тем, чем казалось с первого взгляда.
Что мне больше всего не понравилось, так это две вещи. Во-первых, на площади, кроме нас, чудища и “компота”, больше никого не было, а уж сытым дракон совершенно не выглядел. Во-вторых, он явно нас заметил и при этом был откровенно заинтересован и, похоже, приятно удивлен. Это вроде как лежишь на диване и смертельно хочешь пива, а тут распахивается дверь, и запотевшие банки с классным пивом стройными рядами сами идут к тебе. Вот я себя той банкой и почувствовал…
И к еще более глубокому огорчению, я вдруг понял, что вместо того, чтобы как любой нормальный человек дать деру или, возможно, присоединиться к той бабе в ее погребе, я сейчас, как полный идиот” вытащу меч и полезу в драку. Прежде всего, потому что я, черт подери, рыцарь… или десантник, что с поправкой на исторический период почти одно и то же, и драпать мы, рыцари, в принципе не привыкшие, а потом, тут же дама… хотя и порядочная, похоже, стерва.
Я, как полный идиот, действительно вытащил меч — камень в рукояти опять был зеленым, но в причинах перемен его цвета я еще не разобрался, — спрыгнул с коня и двинулся в сторону монстра.
Тот, в свою очередь, повернул башку в мою сторону и уставился на меня, как баран на новые ворота.
— Отвлеки его… — прошипела сзади блондинка.
Ага, отвлеку. Сколько надо времени при таких зубах, чтобы сожрать сто двадцать кэгэ жилистого мяса с костями? Вот настолько, похоже, и отвлеку. И насрать мне на указания Сергеева, потому что тварь лопает мужика, и собирается слопать еще одного, и за спиной у меня дама, и…
Монстр, похоже, решил, что я заслуживаю внимания, и, отложив полуобглоданную берцовую кость, начал неуклюже разворачивать свой торс в мою сторону. Ждать, пока он закончит этот процесс, я не стал и, перекрыв одним прыжком разделяющее нас расстояние, ударил его мечом в бок.
Ну, понятно, попасть было не сложнее, чем из пистолета в сарай с пяти шагов. Лезвие проткнуло шкуру, на боку появился разрез сантиметров пятнадцать в длину, из которого тут же начала сочиться гнусная на вид жидкость.
Разумеется, дракону это было все равно что слону дробина. А в следующее мгновение я уловил движение слева и прильнул к матушке-земле. И очень даже вовремя — хвост дракона пронесся над моей головой с такой скоростью, что я сразу счел нужным пересмотреть тезис о “неуклюжести” противника. Впрочем, я тоже не лыком шит, хотя кольчуга в данной ситуации мне больше мешала.
Минуты три мы в буквальном смысле слова исполняли танец, со стороны, возможно, смотревшийся довольно неплохо. Я нападал, тыкал мечом то в брюхо, то в бок, в общем — куда попаду, после чего отскакивал за пределы досягаемости хвоста. Если успевал.
В боксе мне присудили бы победу по очкам. То есть я выигрывал со счетом десять-один. Дракон обзавелся десятком глубоких и не очень порезов, пара из которых очень обильно кровоточила, если эту гадость зеленого цвета можно было назвать кровью. Меня он зацепил всего один раз, и спасибо, что именно “зацепил” — самым кончиком хвоста. От удара я улетел метра на четыре и сразу зауважал кольчугу и, в особенности стеганую куртку под ней, потому как целостностью моих ребер я был обязан исключительно ей. Впрочем, аналогия с боксом меня несколько охладила — еще один пропущенный удар, и рефери может считать хоть до тысячи.
Мы стояли друг перед другом на расстоянии нескольких метров.
В отдыхе я особо не нуждался, но пора было от практики “наскока” перейти к разумному бою. В скорости я его, допустим, превосхожу.
В силе… ну, тут все ясно. Зачем ему крылья, интересно, эту тушу им ни в жисть не поднять. Ладно, вскрытие покажет. Итак, берем измором, то есть царапаем, пока оно не изойдет кровью или не сочтет возможным ретироваться. Ишь, пыжится от злости… Ой…
Только тут до меня дошло, что, пока я составляю свои гениальные тактические планы, дракон действительно надулся. В буквальном и, я бы сказал, устрашающем смысле этого слова. То есть он стал уже раза в полтора больше и продолжал увеличиваться в размерах.
Вообще, если десантник хочет дожить до пенсии, он должен развивать интуицию. Некоторым это особенно удается. В смысле, развивать… Мне не очень, но все же иногда предчувствие срабатывает и я склонен ему верить. Помнится, на Ленне мы как-то… ладно, воспоминания надо отложить. Так вот, мне вдруг показалось, что на меня смотрит не пупырчатая голова с рогом и красными глазами, словно вылезшая из третьесортного фильма ужасов, а грозное дуло мощного огнемета. А с огнеметами шутки плохи…
Дальше в действие вступили рефлексы — тело метнулось в сторону, за каменную кладку колодца. Уже на лету меня обдало жаром — из пасти дракона вылетела струя огня, плохо, но достаточно видимая при ярком дневном свете. Не тот огонь, который у горыныча — с копотью и дымом, а такой, как у горящего газа, бесцветный и очень горячий.
Залп прошел мимо, но это мало успокаивало. Видимо, дракон не был намерен продолжать игру в салочки и решил, что жареное мясо его тоже вполне устраивает. Правда, это никак не устраивало меня, но мое мнение в расчет, похоже, не принималось. Совершенно внезапно (и очень вовремя, главное) мне пришла в голову мысль, что если этот газ достаточно легкий, а накачать его в себя дракон может достаточно много, то тогда он и взлететь сможет… а от летающего огнемета меня и конь не унесет. Правда, после каждого залпа, теоретически, запас газа должен пополняться, это немного утешало.
Я выскочил из-за колодца, понимая, что надо действовать быстро и без ошибок. Вновь появилось чувство, что в меня прицеливаются. Пасть стала медленно приоткрываться, и в этот момент я метнул кинжал.
Кинжал был хороший. Практика у меня тоже была хорошая, поэтому я попал. Попал именно туда, куда хотел — в язык гадине.
Дракон раззявил пасть и взвыл так, что если бы в местных домах вообще были стекла, то они тут же повылетали бы от звуковой волны.
— Отлично! — раздался за спиной знакомый голос. — А теперь…
Дракон продолжал выть, разинув пасть и мотая головой из стороны в сторону. На какое-то мгновение я даже увидел бездонную пропасть его глотки…
…и а это мгновение над моим плечом пролетел небольшой, с кулак, огненный шарик и исчез в недрах этой самой глотки. Опять сработали рефлексы, им было сразу ясно, что будет, если в бочку с порохом кинуть спичку. Все, что я успел сделать, — это уронить на землю даму и по возможности прикрыть ее собой. Это было моим последним четким воспоминанием.
— Шайк, кто он такой? Я жду ответа. И по возможности ясного.
— Простите, лорд, но я… До сих пор леди Алия ехала одна. Может, местный искатель приключений?
— Этот искатель испортил нам такой хорошо продуманный план. И я желаю знать, откуда он взялся.
— Она ему нравится, — заметил другой, но очень похожий голос. — А и верно ведь, красивая игрушка.
— Не поможет она тебе, воин, — вставил третий. — Ой не поможет. Так что ты уж лучше не доставляй нам хлопот.
— Во-во… Сойди с коня тихо-мирно. Чего зря скотину пугать. Пусть себе гуляет по лесу, может, другого хозяина найдет, на свою шею…
— А нас ты не бойся. Мы осторожно. И больно тебе не будет, — пообещал первый голос. — Ты, воин, главное — не ерепенься. Исход тот же, только шуму больше…
— А потные мужики, знаешь ли, не самая хорошая закусь, — встрял третий. — А сейчас — самое то. Чистенький, аппетитненький.
Я медленно обернулся. Не сам — коленями заставил повернуться коня. Позади меня на тропинке стояли три… существа. Нет, я ожидал увидеть что-то вроде волков, однако те, кто стоял передо мной, определенно имели кое-какое отношение к людям. Но дальнее.
Эти существа были волосаты, вернее даже — шерстисты. Их тела (без всякой одежды) прикрывала редкая, но несомненная шерсть серо-коричневого цвета. Лица тоже были порядком заросшими, и не бородами, а именно шерстью. Судя по отдельным… э-э-э… деталям — мужики. Фигуры приземистые, но сильные — мышцы дай боже… Один из них, стоявший прямо на тропинке шагах в десяти от меня, разинул пасть, обнажив слегка желтые, но здоровенные неровные зубы. И, что характерно, полный комплект.
Вот они какие, волколаки… Я почему-то думал, что оборотни могут быть и людьми, нормальными с виду, и волками, тоже нормальными. Правда, Лёшка говорил, что есть и настоящие оборотни. А это… пародия какая-то. Щас мы эту пародию…
— Да я и не против, — сообщил я троице, спрыгивая с коня. — Знаете, настроение паршивое, смертельно хочется кого-нибудь убить. Так что вы, ребята, очень даже кстати…
— Шутник, а? — прохрипел тот, что стоял слева от тропинки, номер второй. — Ему весело. Эт хорошо, эт просто замечательно. Не люблю мрачное мясо. Мрачное всегда плохо пахнет.
— Угу, — откликнулся номер первый. — Мы тут как-то одного загнали, так он со страху в штаны наложил. Вот дерьмо-то…
— В штанах, — уточнил, я.
— В штанах понятно… мужик — дерьмо. Такое мясо загубить.
— А отмыть не пробовали? — поинтересовался я. Разговор становился все более интересным.
— Где уж… — на полном серьезе ответил номер первый. — Поди тут воду найди. Да и жрать хотелось. Так… листьями обтерли кое-как. Все равно паршиво. Вон, Жряк даже рыгал потом…
— А кто мне самый загаженный кусок подсунул! — взвился номер третий, видимо, тот самый Жряк. — А я и не посмотрел…
— Сам и виноват, — заметил я, — надо смотреть, что в рот берешь. А то, говорят, микробы всякие. Так и заболеть недолго.
— Что-то ты, рыцарь, больно разговорчив, да все не по делу, — мрачно уставился на меня Жряк. Мне показалось, что он стал ниже ростом и заметно волосатее. Или показалось… — Так как, челове-че, будешь сопротивляться аль нет?
— Буду, — честно сказал я. — Обязательно.
— Ну и дурак…
Нет, они определенно становились ниже ростом. Вон у номера первого уже руки до земли достают. И шерсти, похоже, прибавилось, так сказать, лохматость у них повысилась. Тут до меня дошло, что я, в сущности, наблюдаю процесс превращения человека в волка.
Действительно, как сказал Лёшка, очень уж медленно. Нет чтобы р-раз
— и готово.
— Голиаф, уйди-ка ты в сторонку. Как бы не зашибить. Животное внимательно посмотрело на меня одним глазом, затем — клянусь! — пожав плечами, конь отошел с тропинки под деревья и принялся щипать траву. Я отступил к огромному дубу, диаметром чуть ли не два метра, и прижался к нему спиной — по крайней мере сзади они меня не достанут, а спереди уж я как-нибудь встречу.
Тем временем трансформация противника полностью завершилась. Нет, прав был леший, волки из них такие же, как и люди. Хреновые. Но чисто внешне, а так — крупные, зубастые. И явно голодные.
— Хор-р-рош-ш-о, витяз-зь… — прорычал номер первый. Ага, речевой аппарат у вас, ребятки, тоже меняется. Вы и так-то не ораторы, а теперь и вовсе едва говорить можете. Впрочем, мне-то что.
— Пор-р-ра… Пр-р-рощайс-с-ся с мир-р-ром.
А умный, скотина. Пока он мне тут зубы заговаривал и волчью свою стать (или кривь) демонстрировал, другой подобрался сбоку.
Заметил я его случайно — даже не то чтобы заметил, а обратил внимание, что противник у меня внезапно остался один. И огляделся по сторонам.
Волколак прыгнул. Это был поистине чудовищный прыжок — серо-коричневое тело пролетело метров десять с распахнутой пастью, основательно заполненной огромными клыками. Меня так и подмывало звезданугь мечом по этой морде, но желание пошутить пересилило — я отпрыгнул в сторону.
Дерево содрогнулось от удара, и на меня обрушился град желудей. Волколак издал обиженный вой — из глазницы, напоровшейся на сук, текла кровь… текла… перестала… и снова на меня смотрел совершенно здоровый глаз. Мда-а, а регенерируют они куда как быстро. Шутки, похоже, кончились.
Скорее почувствовав, чем заметив движение сзади, я ничком бросился на землю. Растянутое в прыжке серое тело промелькнуло у меня над головой и врезалось в куст. С шипами. Приятно, черт подери. Зверь взвыл, скорее от возмущения, чем от боли, но я в его сторону уже не смотрел. Не до того было.
В том, что продолжение атаки последует незамедлительно, я не сомневался, поэтому поспешил снова занять свое место у дерева. И вовремя. Теперь они сидели передо мной все трое, из распахнутых пастей капала слюна. В глазах светилось бешенство. У меня слюна, пожалуй, не текла, а бешенство, наоборот, определенно присутствовало.
— Ну, мальчики, охота на волков, дубль два. Кто следующий? Зачем я их дразню, собственно? Они и так уже заведенные.
В общем, следующими захотели стать сразу все трое. Три серые молнии метнулись ко мне, средняя напоролась на услужливо подставленный меч, две другие сбили меня с ног. Тут бы и сказке конец, но сила инерции увлекла зверей дальше, и я успел вскочить. Повезло. По крайней мере на этот раз. Нет, надо все же их убивать — нельзя же вечно уклоняться от их ударов. А бок, кстати, побаливает — кольчуга пока уберегла от зубов, но и она не всесильна. Ну-с, как там наш подранок?
— Сер-р-ребр-р-о-о-о!!! — выл волколак, катаясь по земле. Из рассеченной груди хлестала темная кровь. — Умир-р-раю-ю-ю!!! Это меня здорово порадовало. Одним меньше. Двух других тоже нисколько не огорчила эта ситуация — они снова очертя голову бросились в атаку. В этот раз мне не удалось их зацепить мечом, зато одного я встретил ударом ноги в челюсть, и он с воплем отлетел назад. Второй опять врезался в дерево — чертовски неуклюжи эти выродки.
— Убью-у-у!! — взвыл номер третий и рванулся ко мне. Или это был номер первый? Я давно перестал их различать. Отпрыгнув в сторону, я развернулся и нанес удар сверху по проносящейся мимо туше. И ведь попал же, хотя сам этому жутко удивился. Уже в полете он понял, что не сможет достать меня, попытался извернуться, но поздно — меч уже врезался в позвоночник, наполовину рассек его и завяз в кости. Уже умирающий зверь, улетая в кусты подыхать, унес меч с собой. Сволочь.
Да, дела становились хреновыми. Остался один, но без серебряного меча с ним действительно вряд ли что сделаешь. А время тянуть он не будет…
— Все, р-р-рыцар-р-рь, — прохрипел последний оставшийся в живых волколак. — Твой чер-р-ред!
Он прыгнул. Отступив в сторону, я вцепился руками в его шерсть и изменил направление полета так, чтобы эта туша врезалась в дерево позвоночником. И еще добавил. Раздался противный хруст, и зверь сполз к подножию дерева, корчась в предсмертных судорогах.
— Вот и все, — сказал я и направился в кусты доставать меч. Все оказалось проще, чем я ожидал. Не такие уж они и опасные, эти звери… и у самых кустов услышал шорох за спиной.
Волк стоял и хвостом с яростью хлестал себя по бокам. Целый и невредимый. Как будто и не ломали ему несколько секунд назад позвоночник. Глаза горели жутким красным огнем, пасть раскрылась, обнажив клыки.
— Сзади, — спокойно сказал я.
— Врр-реш-шь, — прорычал волколак. Затем сам услышал движение позади себя, обернулся — но поздно. Все, что он успел увидеть, это обрушивающиеся на него подкованные копыта Голиафа.
Удар снова сломал ему позвоночник — помня, что эффект будет недолгим, я бросился в кусты за серебряным мечом, чтобы добить поверженного оборотня, но, когда вновь выбежал на поляну, все уже было кончено. Голиаф буквально размазал тело волколака по земле и продолжал бить копытами то не— многое, что от него осталось.
Первый уже затих. Сдох от потери крови — меч, похоже, рассек артерию, а раны от серебра, как сказал леший, не заживали. Второй был убит на месте. В общем, мы победили.
— Слышь, Голиаф, — улыбнулся я коню, — нам, кажется, здорово повезло. Как ты думаешь, там в кустах нет еще парочки таких же, а?
Конь скосил взгляд в сторону кустов, затем демонстративно стал ко мне задом, уставившись в сторону тропы. Мол, садись, витязь, и поменьше трепись. Время — деньги. А что мне, собственно, оставалось делать? Сел…
Из леса мы выбрались только к обеду следующего дня. Ночь, проведенная на дереве, это, скажу я вам… Впрочем, грех жаловаться — неудобно, зато безопасно. Правда, посреди ночи меня разбудил маленький пушистый зверек вроде белки. Он преспокойно устроился прямо у меня на животе и внимательно разглядывал меня черными бусинками глаз. Я сонно попросил его убраться куда подальше, возможно, в слишком крепких выражениях. Он послушался и больше меня не беспокоил.
Проснулся я рано. В нормальных условиях дрых бы еще минут сто двадцать, но тут комфорт был явно не тот. Все бока затекли от неудобной позы, к тому же регулярно появлялась мысль о том, что ворочаться здесь — не самая лучшая идея. В общем, пришлось вставать.
Голиаф к тому времени уже слегка подзакусил и вопросительно уставился на меня. Я протянул ему крякву, благо в сумке оставалось еще несколько штук. Возражать он не стал, аккуратно взял мягкими губами из рук подношение и с удовольствием захрумкал.
Тропинка уверенно вела прямо, почти что и не сворачивая.
Конь не торопился, а я не подгонял — надо было обдумать свои дальнейшие действия. А думать было над чем.
Снова и снова прокручивал я в памяти краткие указания Сергеева. Краткие потому, что сам он, похоже, совершенно не представлял, что я должен буду тут делать.
Итак, поле вокруг планеты имеет место быть. Это факт. Поле изменяет свои параметры. Это тоже факт, причем испытанный на моей собственной шкуре.
Отсюда вывод — поле имеет источник, который реагирует на внешние воздействия. Сергеев предположил, что поле может существовать и само по себе, но в таком случае мое присутствие здесь полностью лишено смысла, поэтому будем считать, что кто-то или что-то им управляет.
Патруль обыскал каждый квадратный сантиметр местной луны, облазил и все окружающее пространство. Ни фига. Отсюда вывод — управление полем находится здесь. будем искать, будем искать…
А если я его найду? Пока задача у меня одна — выжить. Адаптироваться, привыкнуть, изучить. Держать глаза открытыми, благо форма шлема способствует, уши тоже — и искать все, что не соответствует этому миру. Так сказать, чужеродные вкрапления. А откуда я, черт побери, знаю, что здесь чужеродное, а что нет?
Лешие, к примеру, как?
Ладно. Допустим, найду я гнусного алхимика, приносящего жертвы генератору силовой защиты. Если меня самого в жертву не принесут… ну, это мы еще посмотрим. Что потом? Сергеев сказал, что начиная со следующего месяца будет каждый день ронять на планету зонд. Ежели пройдет — значит, я с задачей справился. Если нет — у него их много.
Что ж, не зря народ придумал — пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Это-то мне как раз и предстоит. Ну ладно, начало у нас, скажем, неплохое — конь, снаряжение, оружие… и деньги, что весьма кстати. На первое время хватит, а там поглядим.
— Рыцарь! Рыцарь, подождите! — раздался крик… женский, как мне показалось. Голиаф мерно трусил вдоль опушки по дороге.
Дорога была посредственная, но все дороги отличает одна особенность. Они, как правило, куда-то ведут. А мне в данный момент было почти безразлично куда.
Я остановил коня и оглянулся, на всякий случай (должен признать, несколько картинно) положив руку на эфес меча. Поднимая клубы пыли, ко мне скакала симпатичная рыжая лошадка с не менее симпатичной всадницей. Впрочем, ее внешние данные удалось разглядеть только тогда, когда она достаточно приблизилась.
Она была молода и чертовски привлекательна. И не бедна — крестьянки не ездят в голубых изящных платьях на породистых конях. От скачки она раскраснелась, длинные светлые волосы разбросало по плечам.
— Что случилось, крошка? — спросил я весело. Если тут встречаются такие девочки, то этот мир мне определенно понравится.
— Мне нужна ваша защита, рыцарь, — заявила она и повернула коня в ту сторону, откуда прибыла. — Прошу следовать за мной…
— Защита от чего? — поинтересовался я ей в спину. Спина окаменела. Леди ме-е-едленно повернулась ко мне, ее глаза лупили в меня крупнокалиберными лазерами. Или, как ранее говорилось, метали молнии. Шаровые.
— С. Каких. Пор. Рыцарь. Спрашивает. Зачем. Даме. Нужна. Его. Помощь? — медленно и надменно проговорила она, буравя меня взглядом зло прищуренных ярко-голубых глаз. — Или передо мной просто холоп, нацепивший кольчугу?
— Пардон, миледи… Так, знаете ли, случайно с языка сорвалось.
— Невоздержанный язык часто создает проблемы для головы, — холодно отрубила она. — Смею вам напомнить, сэр, что золотой пояс, кроме прав, налагает и обязанности.
А я-то по наивности предполагал, что звание рыцаря дает только права. К примеру, право первой ночи… мда-а-а… не все тут, видимо, так просто.
— Еще раз прошу прощения, миледи. Готов следовать за вами хоть на край света.
— Упаси меня господи от такого спутника, — бросила она, снова поворачиваясь ко мне спиной. — Следуйте за мной. Сэр.
Последнее слово прозвучало скорее как оскорбление.
Ее лошадка рванула вперед. Голиаф, видимо, оказался несколько умнее своего всадника, поскольку без приказа последовал за ней, и тоже на довольно приличной скорости.
Очень скоро мне стало понятно по крайней мере то, куда мы едем. Информация была достаточно приятной — впереди показалась деревенька. Логический вывод — несколько минут назад я преспокойно от нее удалялся и неизвестно, когда добрался бы до следующего постоялого двора. Это было явно положительным моментом. Отрицательным моментом был тот факт, что часть деревеньки банальным образом горела, и, похоже, именно этот пожар был причиной того, что меня позвали на помощь.
Если бы я заранее знал, почему она горела, я бы туда не поехал.
Наши кони уверенно мчали нас к центру деревни. Она оказалась довольно большой, дворов на пятьсот — по местным меркам, может, почти что и город. Большей частью это были откровенные лачуги, чуть ли не землянки, но попадались и вполне приличные избы. Я снова ощутил себя участником кинопостановки на историческую тему.
Правда, несколько не вязался вполне старорусский вид изб с понятием “рыцарь”. У нас, помнится, больше употреблялся термин “витязь” или “воин”, “вой”… Хотя историк из меня тот еще. Наше дело, скажем, не книжки умные читать, а метко стрелять… а опосля смотреть, в кого. Может, там, где водились рыцари… а где они, кстати, водились? Франция, Испания… нет, там вроде мавры были, потом Англия… а, еще Германия, как щас помню, “псы-рыцари”, “крестоносцы”, Александр Невский… Так, в том смысле, может, и у них там строили такие же избы, с деревянными коньками на крышах? Вряд ли. Поэтому все это напоминало плохую постановку, без эрудированного консультанта.
И, что интересно, людей почти не видно. По-хорошему, большинство должно было сбежаться на пожар, если не потушить, то хотя бы поглазеть — вряд ли здесь человеческая порода так уж отличается от нашей. Хлеба и зрелищ… Однако на моих глазах какая-то дебелая бабка очень даже проворно нырнула в погреб.
Ладно, если за квасом, а я почему-то подумал, что прятаться. И сразу очень захотелось узнать, а от кого, собственно.
Собственно, именно это я тут же и узнал…
У деревни оказалась центральная площадь, большая такая, с каменным колодцем почему-то посередине, да и дома вокруг были побогаче да побольше. Именно туда нас и вывела взмыленная лошадь блондинки. Голиаф, даром что я был тяжелее леди раза в два, оказался на высоте и после этого дикого галопа выглядел как после приятной прогулки по пастбищу. Чего нельзя сказать о наезднике.
Я, правда, умел ездить на лошади, но именно ездить, а наш способ передвижения в последние десять минут ездой никак не назовешь.
Впрочем, когда мы добрались до площади, все мысли о неудобствах дикой скачки в момент вылетели у меня из головы и захотелось ее повторить. Только в обратном направлении.
Дом, который в настоящее время весело горел, был, пожалуй, самым большим в деревне. Был… Собственно, большому дому — большой пожар, это, скажем, неудивительно, и взволновать меня особо не могло. Куда больше волновала та туша, которая завтракала перед домом. Или обедала. Судя по… остаткам трапезы, позади было первое, туша приканчивала второе, а впереди был компот.
Компот лежал на животе, придавленный внушительных размеров когтистой лапой, и истошно орал.
Значит, так… насчет “леших не бывает”, это я был явно не прав. Насчет оборотней, после прокола с лешим, я этого и не утверждал. Насчет богов, помнится, тоже категорично что-нибудь заявлять поосторожничал. И похоже, не зря, поскольку на этой идиотской… идиотской… идиотской планете могло быть, похоже, все, что угодно.
В настоящее время прямо передо мной находился самый что ни на есть настоящий дракон. Не “змей горыныч”, традиционно трехголовый и обязательно говорящий (хрен его знает, может, и этот при случае готов поболтать по душам), а самый что ни на есть “европейский” вариант. Длинное, метров двадцать от носа до хвоста, покрытое чешуей тело, мощные задние лапы, трехпалые, с внушительного вида когтями, передние лапы поменьше, а вот когти на них, похоже, покруче — на ножи похожи, уродливая башка с жуткими на вид зубами, здоровенным рогом посреди и красными глазами, небольшие (относительно) крылышки… Одной лапой чудище наступило на спину извивающегося мужика, в передних лапах держало и с воодушевлением обгладывало… в общем, по форме это здорово напоминало чью-то ногу. Учитывая известное количество отдельных, разбросанных вокруг… гм… частей тела, подозреваю, что то, что жрала эта тварь, было именно тем, чем казалось с первого взгляда.
Что мне больше всего не понравилось, так это две вещи. Во-первых, на площади, кроме нас, чудища и “компота”, больше никого не было, а уж сытым дракон совершенно не выглядел. Во-вторых, он явно нас заметил и при этом был откровенно заинтересован и, похоже, приятно удивлен. Это вроде как лежишь на диване и смертельно хочешь пива, а тут распахивается дверь, и запотевшие банки с классным пивом стройными рядами сами идут к тебе. Вот я себя той банкой и почувствовал…
И к еще более глубокому огорчению, я вдруг понял, что вместо того, чтобы как любой нормальный человек дать деру или, возможно, присоединиться к той бабе в ее погребе, я сейчас, как полный идиот” вытащу меч и полезу в драку. Прежде всего, потому что я, черт подери, рыцарь… или десантник, что с поправкой на исторический период почти одно и то же, и драпать мы, рыцари, в принципе не привыкшие, а потом, тут же дама… хотя и порядочная, похоже, стерва.
Я, как полный идиот, действительно вытащил меч — камень в рукояти опять был зеленым, но в причинах перемен его цвета я еще не разобрался, — спрыгнул с коня и двинулся в сторону монстра.
Тот, в свою очередь, повернул башку в мою сторону и уставился на меня, как баран на новые ворота.
— Отвлеки его… — прошипела сзади блондинка.
Ага, отвлеку. Сколько надо времени при таких зубах, чтобы сожрать сто двадцать кэгэ жилистого мяса с костями? Вот настолько, похоже, и отвлеку. И насрать мне на указания Сергеева, потому что тварь лопает мужика, и собирается слопать еще одного, и за спиной у меня дама, и…
Монстр, похоже, решил, что я заслуживаю внимания, и, отложив полуобглоданную берцовую кость, начал неуклюже разворачивать свой торс в мою сторону. Ждать, пока он закончит этот процесс, я не стал и, перекрыв одним прыжком разделяющее нас расстояние, ударил его мечом в бок.
Ну, понятно, попасть было не сложнее, чем из пистолета в сарай с пяти шагов. Лезвие проткнуло шкуру, на боку появился разрез сантиметров пятнадцать в длину, из которого тут же начала сочиться гнусная на вид жидкость.
Разумеется, дракону это было все равно что слону дробина. А в следующее мгновение я уловил движение слева и прильнул к матушке-земле. И очень даже вовремя — хвост дракона пронесся над моей головой с такой скоростью, что я сразу счел нужным пересмотреть тезис о “неуклюжести” противника. Впрочем, я тоже не лыком шит, хотя кольчуга в данной ситуации мне больше мешала.
Минуты три мы в буквальном смысле слова исполняли танец, со стороны, возможно, смотревшийся довольно неплохо. Я нападал, тыкал мечом то в брюхо, то в бок, в общем — куда попаду, после чего отскакивал за пределы досягаемости хвоста. Если успевал.
В боксе мне присудили бы победу по очкам. То есть я выигрывал со счетом десять-один. Дракон обзавелся десятком глубоких и не очень порезов, пара из которых очень обильно кровоточила, если эту гадость зеленого цвета можно было назвать кровью. Меня он зацепил всего один раз, и спасибо, что именно “зацепил” — самым кончиком хвоста. От удара я улетел метра на четыре и сразу зауважал кольчугу и, в особенности стеганую куртку под ней, потому как целостностью моих ребер я был обязан исключительно ей. Впрочем, аналогия с боксом меня несколько охладила — еще один пропущенный удар, и рефери может считать хоть до тысячи.
Мы стояли друг перед другом на расстоянии нескольких метров.
В отдыхе я особо не нуждался, но пора было от практики “наскока” перейти к разумному бою. В скорости я его, допустим, превосхожу.
В силе… ну, тут все ясно. Зачем ему крылья, интересно, эту тушу им ни в жисть не поднять. Ладно, вскрытие покажет. Итак, берем измором, то есть царапаем, пока оно не изойдет кровью или не сочтет возможным ретироваться. Ишь, пыжится от злости… Ой…
Только тут до меня дошло, что, пока я составляю свои гениальные тактические планы, дракон действительно надулся. В буквальном и, я бы сказал, устрашающем смысле этого слова. То есть он стал уже раза в полтора больше и продолжал увеличиваться в размерах.
Вообще, если десантник хочет дожить до пенсии, он должен развивать интуицию. Некоторым это особенно удается. В смысле, развивать… Мне не очень, но все же иногда предчувствие срабатывает и я склонен ему верить. Помнится, на Ленне мы как-то… ладно, воспоминания надо отложить. Так вот, мне вдруг показалось, что на меня смотрит не пупырчатая голова с рогом и красными глазами, словно вылезшая из третьесортного фильма ужасов, а грозное дуло мощного огнемета. А с огнеметами шутки плохи…
Дальше в действие вступили рефлексы — тело метнулось в сторону, за каменную кладку колодца. Уже на лету меня обдало жаром — из пасти дракона вылетела струя огня, плохо, но достаточно видимая при ярком дневном свете. Не тот огонь, который у горыныча — с копотью и дымом, а такой, как у горящего газа, бесцветный и очень горячий.
Залп прошел мимо, но это мало успокаивало. Видимо, дракон не был намерен продолжать игру в салочки и решил, что жареное мясо его тоже вполне устраивает. Правда, это никак не устраивало меня, но мое мнение в расчет, похоже, не принималось. Совершенно внезапно (и очень вовремя, главное) мне пришла в голову мысль, что если этот газ достаточно легкий, а накачать его в себя дракон может достаточно много, то тогда он и взлететь сможет… а от летающего огнемета меня и конь не унесет. Правда, после каждого залпа, теоретически, запас газа должен пополняться, это немного утешало.
Я выскочил из-за колодца, понимая, что надо действовать быстро и без ошибок. Вновь появилось чувство, что в меня прицеливаются. Пасть стала медленно приоткрываться, и в этот момент я метнул кинжал.
Кинжал был хороший. Практика у меня тоже была хорошая, поэтому я попал. Попал именно туда, куда хотел — в язык гадине.
Дракон раззявил пасть и взвыл так, что если бы в местных домах вообще были стекла, то они тут же повылетали бы от звуковой волны.
— Отлично! — раздался за спиной знакомый голос. — А теперь…
Дракон продолжал выть, разинув пасть и мотая головой из стороны в сторону. На какое-то мгновение я даже увидел бездонную пропасть его глотки…
…и а это мгновение над моим плечом пролетел небольшой, с кулак, огненный шарик и исчез в недрах этой самой глотки. Опять сработали рефлексы, им было сразу ясно, что будет, если в бочку с порохом кинуть спичку. Все, что я успел сделать, — это уронить на землю даму и по возможности прикрыть ее собой. Это было моим последним четким воспоминанием.
— Шайк, кто он такой? Я жду ответа. И по возможности ясного.
— Простите, лорд, но я… До сих пор леди Алия ехала одна. Может, местный искатель приключений?
— Этот искатель испортил нам такой хорошо продуманный план. И я желаю знать, откуда он взялся.