Страница:
Мэтью замолчал и выжидательно посмотрел на Торреса. Он не сомневался, что тот знает английский в достаточной мере, чтобы понять его.
— Такую машину достать здесь невозможно, — покачал головой Торрес. — Что-нибудь попроще. Неужели ваша настолько плоха?
— Кажется, да. — Мэтью не сумел скрыть досаду. — Ребята попытались что-то сделать, но она безнадежно сломана… Я даже не думал, что мне подсунули такую развалюху…
Торрес сочувственно причмокнул языком.
— Вы знаете, у меня такое впечатление, — Торрес наклонился к Мэтью и понизил голос, — что если бы вы собрались на этой машине сейчас ехать домой, то с ней все стало бы в порядке…
— То есть? — усмехнулся Мэтью. — Вы хотите сказать, что она сломана только для поездки в Чихаутиль?
Торрес поморщился.
— Не надо иронизировать, молодой человек. — Мэтью заметил, что акцент в его речи куда-то пропал. — Я всего лишь говорю о моих личных впечатлениях.
— Мистер Торрес, я предпочел бы, чтобы вы высказались более определенно, — жестко сказал Мэтью.
Хозяин вздохнул.
— Я только хотел сказать, что прелестная сеньорита очень скучает. Ей не нравится у нас. Здесь для нее слишком… — Торрес неопределенно махнул рукой в воздухе. — Не шикарно. Возвращайтесь домой, мистер Соммерс. Нечего вам делать в Чихаутиле.
Мэтью на мгновение потерял дар речи. Он не ослышался? Милейший господин Торрес осмелился давать ему советы? Указания?
— Я поеду туда, куда мне надо, — ледяным голосом сказал Мэтью. — И вас это ни в коей мере не касается. А прелестная сеньорита поедет со мной, хочется ей этого или нет!
— Ну вот, обиделся, — нарочито громко вздохнул Торрес и словно обратился к неведомому собеседнику: — А разве я говорил не из лучших побуждений?
Мэтью в недоумении слушал этот монолог.
— Послушайте, мы желаем вам добра, — наконец заговорил Торрес. — Не надо вам в Чихаутиль. Это проклятое место.
Мэтью ожидал чего угодно, только не этого.
— Что? — воскликнул он. — Что за бред!
Конечно, он был невежлив. Кому понравится, когда его слова называют бредом? Маленький мексиканец не был исключением.
— Может быть, это и бред, — с достоинством заявил он, — да вот только некоторые слишком поздно поняли, что не всякий бред — ложь!
Мэтью поморщился.
— И что же там такого страшного? — спросил он, стараясь убрать иронию из голоса.
Похоже, этот господин Торрес совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
— Вы мне не верите, — покачал головой хозяин. — Вы мне не верите.
Мэтью разозлился.
— Послушайте, но как я могу вам верить? Мне необходимо в Чихаутиль, потому что меня ждет там старый друг семьи по вопросу, связанному с наследством. Я хочу туда попасть и попаду!
Мэтью прикусил язык, сообразив, что рассказал любознательному хозяину слишком многое. А что если это всего лишь ловкая попытка выведать у него о цели его поездки? В любом случае, раскаиваться слишком поздно. Можно только ругать себя за несдержанность…
— Какой сомнительный предлог, — покачал головой мексиканец. — В наше время подделать можно все, что угодно…
Мэтью в недоумении уставился на хозяина. Что он хочет этим сказать?
— Да, молодой человек, не смотрите на меня так, словно я ожившее изваяние, — наставительно произнес Торрес. — Ваша невеста, слава Мадонне, благоразумная девушка и…
— Черт бы побрал эту болтушку! — выругался Мэтью. Теперь понятно, откуда Торрес осведомлен о его личных делах. Кэролайн не удержалась и пожаловалась внимательному хозяину на жениха.
— По крайне мере, у нее хватает здравого смысла понять, что вам не стоит туда соваться, — резко сказал Торрес.
Это было уже слишком.
— Я благодарю вас за участие, которое вы принимаете в моих делах, — холодно произнес Мэтью, — но надеюсь, что дальше никому не нужных советов это участие не зайдет.
Он развернулся и быстро побежал по ступенькам наверх, намереваясь отругать Кэрри за излишнюю болтливость. Он был очень недоволен собой. В беседе с Торресом он и сам вел себя как неразумный мальчишка, выдал себя с головой. С этим мексиканцем дело нечисто, и нужно как можно скорее покинуть этот притон.
Мэтью постучался в дверь номера Кэролайн (они занимали отдельные комнаты, хотя она была бы не прочь поселиться с Мэтью).
— Войдите, — послышался ее томный голос. Мэтью почувствовал, что ярость овладевает им. Все с самого начала пошло не так, как только эта изнеженная девица собралась с ним в дорогу!
— Ах, Мэтью, дорогой, я так рада, что ты пришел.
В глазах Кэрри, устремленных на него, Мэтью прочитал неподдельный испуг. Ему внезапно стало стыдно. Он оглядел убогий номер, скрипучую кровать, мутное, давно не мытое окно, кустик чахлого растения на подоконнике, и сердце его сдавила жалость. Какое право он имеет обвинять Кэролайн в чем-либо… Он наслаждается свободой и приключениями, пусть незначительными, а она вынуждена сидеть в этой грязи целый день и предаваться мрачным размышлениям.
— Мне не следовало брать тебя с собой, Кэрри, — произнес он с раскаянием. — Какой же я дурак!
Она подбежала к нему, обвила руками его шею и уткнулась лбом в плечо.
— Мне самой не следовало напрашиваться, — сдавленно пробормотала она. — Это ужасно…
В интонациях невесты Мэтью почудилось нечто знакомое.
— Что тебе наговорил Торрес? — спросил он, отстраняясь от нее. — Неужели ты веришь всей этой ерунде? Кэролайн, голубушка, на дворе двадцатый век!
— А здесь — пятнадцатый, — обиженно сказала она. — Здесь нет ни водопровода, ни спутникового телевидения, ни одной приличной парикмахерской или кинотеатра! Да они до сих пор на лошадях ездят!
Губы Кэролайн искривились. Это могло означать только одно — она готовилась основательно поплакать. Это нужно было предотвратить.
— Немедленно перестань, — сурово сказал Мэтью. — Если здесь нет удобств, к которым ты привыкла, то еще не значит, что наступил конец света. Если бы ты обращала меньше внимания на комфорт…
— Если бы ты обеспечил мне условия получше! — прервала она его запальчиво.
— Если бы ты не потащилась за мной! — выкрикнул Мэтью и замолчал.
Огромные глаза Кэролайн наполнились слезами. Кажется, он только спровоцировал ее.
— Ты безжалостный, бессердечный тип, — выпалила она. — Ты мизинца моего не стоишь!
Это было что-то новенькое. Обычно Кэрри не позволяла себе настолько переходить на личности.
— Вот и отлично. — Мэтью сам удивлялся тому, что его совершенно не волнует мнение Кэролайн, да и вообще ее отношение к нему. — Раз ты так считаешь, то не смею больше навязывать тебе свое общество!
Он громко хлопнул дверью и выскочил в коридор.
Кэрри сразу сообразила, чем ей грозит эта размолвка. Элис рядом не было, но она и без подруги поняла, что блистательный Мэтью Соммерс никогда еще не был настолько близко к окончательному разрыву с ней.
— Мэтью, подожди меня! — в отчаянии закричала Кэролайн и бросилась за ним.
5
— Такую машину достать здесь невозможно, — покачал головой Торрес. — Что-нибудь попроще. Неужели ваша настолько плоха?
— Кажется, да. — Мэтью не сумел скрыть досаду. — Ребята попытались что-то сделать, но она безнадежно сломана… Я даже не думал, что мне подсунули такую развалюху…
Торрес сочувственно причмокнул языком.
— Вы знаете, у меня такое впечатление, — Торрес наклонился к Мэтью и понизил голос, — что если бы вы собрались на этой машине сейчас ехать домой, то с ней все стало бы в порядке…
— То есть? — усмехнулся Мэтью. — Вы хотите сказать, что она сломана только для поездки в Чихаутиль?
Торрес поморщился.
— Не надо иронизировать, молодой человек. — Мэтью заметил, что акцент в его речи куда-то пропал. — Я всего лишь говорю о моих личных впечатлениях.
— Мистер Торрес, я предпочел бы, чтобы вы высказались более определенно, — жестко сказал Мэтью.
Хозяин вздохнул.
— Я только хотел сказать, что прелестная сеньорита очень скучает. Ей не нравится у нас. Здесь для нее слишком… — Торрес неопределенно махнул рукой в воздухе. — Не шикарно. Возвращайтесь домой, мистер Соммерс. Нечего вам делать в Чихаутиле.
Мэтью на мгновение потерял дар речи. Он не ослышался? Милейший господин Торрес осмелился давать ему советы? Указания?
— Я поеду туда, куда мне надо, — ледяным голосом сказал Мэтью. — И вас это ни в коей мере не касается. А прелестная сеньорита поедет со мной, хочется ей этого или нет!
— Ну вот, обиделся, — нарочито громко вздохнул Торрес и словно обратился к неведомому собеседнику: — А разве я говорил не из лучших побуждений?
Мэтью в недоумении слушал этот монолог.
— Послушайте, мы желаем вам добра, — наконец заговорил Торрес. — Не надо вам в Чихаутиль. Это проклятое место.
Мэтью ожидал чего угодно, только не этого.
— Что? — воскликнул он. — Что за бред!
Конечно, он был невежлив. Кому понравится, когда его слова называют бредом? Маленький мексиканец не был исключением.
— Может быть, это и бред, — с достоинством заявил он, — да вот только некоторые слишком поздно поняли, что не всякий бред — ложь!
Мэтью поморщился.
— И что же там такого страшного? — спросил он, стараясь убрать иронию из голоса.
Похоже, этот господин Торрес совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
— Вы мне не верите, — покачал головой хозяин. — Вы мне не верите.
Мэтью разозлился.
— Послушайте, но как я могу вам верить? Мне необходимо в Чихаутиль, потому что меня ждет там старый друг семьи по вопросу, связанному с наследством. Я хочу туда попасть и попаду!
Мэтью прикусил язык, сообразив, что рассказал любознательному хозяину слишком многое. А что если это всего лишь ловкая попытка выведать у него о цели его поездки? В любом случае, раскаиваться слишком поздно. Можно только ругать себя за несдержанность…
— Какой сомнительный предлог, — покачал головой мексиканец. — В наше время подделать можно все, что угодно…
Мэтью в недоумении уставился на хозяина. Что он хочет этим сказать?
— Да, молодой человек, не смотрите на меня так, словно я ожившее изваяние, — наставительно произнес Торрес. — Ваша невеста, слава Мадонне, благоразумная девушка и…
— Черт бы побрал эту болтушку! — выругался Мэтью. Теперь понятно, откуда Торрес осведомлен о его личных делах. Кэролайн не удержалась и пожаловалась внимательному хозяину на жениха.
— По крайне мере, у нее хватает здравого смысла понять, что вам не стоит туда соваться, — резко сказал Торрес.
Это было уже слишком.
— Я благодарю вас за участие, которое вы принимаете в моих делах, — холодно произнес Мэтью, — но надеюсь, что дальше никому не нужных советов это участие не зайдет.
Он развернулся и быстро побежал по ступенькам наверх, намереваясь отругать Кэрри за излишнюю болтливость. Он был очень недоволен собой. В беседе с Торресом он и сам вел себя как неразумный мальчишка, выдал себя с головой. С этим мексиканцем дело нечисто, и нужно как можно скорее покинуть этот притон.
Мэтью постучался в дверь номера Кэролайн (они занимали отдельные комнаты, хотя она была бы не прочь поселиться с Мэтью).
— Войдите, — послышался ее томный голос. Мэтью почувствовал, что ярость овладевает им. Все с самого начала пошло не так, как только эта изнеженная девица собралась с ним в дорогу!
— Ах, Мэтью, дорогой, я так рада, что ты пришел.
В глазах Кэрри, устремленных на него, Мэтью прочитал неподдельный испуг. Ему внезапно стало стыдно. Он оглядел убогий номер, скрипучую кровать, мутное, давно не мытое окно, кустик чахлого растения на подоконнике, и сердце его сдавила жалость. Какое право он имеет обвинять Кэролайн в чем-либо… Он наслаждается свободой и приключениями, пусть незначительными, а она вынуждена сидеть в этой грязи целый день и предаваться мрачным размышлениям.
— Мне не следовало брать тебя с собой, Кэрри, — произнес он с раскаянием. — Какой же я дурак!
Она подбежала к нему, обвила руками его шею и уткнулась лбом в плечо.
— Мне самой не следовало напрашиваться, — сдавленно пробормотала она. — Это ужасно…
В интонациях невесты Мэтью почудилось нечто знакомое.
— Что тебе наговорил Торрес? — спросил он, отстраняясь от нее. — Неужели ты веришь всей этой ерунде? Кэролайн, голубушка, на дворе двадцатый век!
— А здесь — пятнадцатый, — обиженно сказала она. — Здесь нет ни водопровода, ни спутникового телевидения, ни одной приличной парикмахерской или кинотеатра! Да они до сих пор на лошадях ездят!
Губы Кэролайн искривились. Это могло означать только одно — она готовилась основательно поплакать. Это нужно было предотвратить.
— Немедленно перестань, — сурово сказал Мэтью. — Если здесь нет удобств, к которым ты привыкла, то еще не значит, что наступил конец света. Если бы ты обращала меньше внимания на комфорт…
— Если бы ты обеспечил мне условия получше! — прервала она его запальчиво.
— Если бы ты не потащилась за мной! — выкрикнул Мэтью и замолчал.
Огромные глаза Кэролайн наполнились слезами. Кажется, он только спровоцировал ее.
— Ты безжалостный, бессердечный тип, — выпалила она. — Ты мизинца моего не стоишь!
Это было что-то новенькое. Обычно Кэрри не позволяла себе настолько переходить на личности.
— Вот и отлично. — Мэтью сам удивлялся тому, что его совершенно не волнует мнение Кэролайн, да и вообще ее отношение к нему. — Раз ты так считаешь, то не смею больше навязывать тебе свое общество!
Он громко хлопнул дверью и выскочил в коридор.
Кэрри сразу сообразила, чем ей грозит эта размолвка. Элис рядом не было, но она и без подруги поняла, что блистательный Мэтью Соммерс никогда еще не был настолько близко к окончательному разрыву с ней.
— Мэтью, подожди меня! — в отчаянии закричала Кэролайн и бросилась за ним.
5
Все затруднения разрешились в мгновение ока. Создавалось впечатление, что чья-то злая воля, не пускавшая их в Чихаутиль, вдруг ослабла. Механики, наконец, сообразили, в чем поломка, и на удивление быстро разобрались с проблемой. Синьор Торрес тоже больше не намекал на ужасные несчастья и даже не поглядывал на Кэролайн. Казалось, он безумно радуется тому, что молодые американцы вновь отправляются в путешествие. Лишь порой Мэтью ловил на себе его загадочные взгляды, полные презрения и жалости.
Кэрри тоже смирилась со своей участью. Правда, она возлагала большие надежды на то, что Чихаутиль будет более культурным городом, чем тот, который они готовились покинуть. И в любом случае, цель их поездки была близка, а там и свадьба… От перспектив снова начала кружиться голова.
Единственное, что смущало Кэролайн, так это холодность жениха. С каждым часом, проведенным в ее обществе, Мэтью становился все угрюмее и неразговорчивее. Он постоянно был занят чем-то, неизвестным ей, и совсем не желал раскрывать своих секретов. Впрочем, Кэрри не особенно переживала из-за этого. Она объясняла это отношение тем, что выглядит сейчас не лучшим образом. Пусть они только вернутся домой, где к ее услугам будут лучшие салоны красоты, парикмахерские, магазины. Она вновь превратится в ту красавицу, которая свела с ума самого завидного жениха города.
Мэтью со своей стороны все меньше и меньше думал о той роли, которую Кэролайн играет в его жизни. И полмесяца не прошло с тех пор, как они покинули Штаты, а ему казалось, что пролетела целая вечность. Та жизнь и эта кардинально различались между собой. Раньше Кэролайн была любима и желанна, сейчас она воспринималась как досадная помеха, бесполезный груз. Он был доволен, когда она не лезла в его дела и не досаждала советами, а так как, предвкушая окончание отвратительной поездки, Кэрри приободрилась, то и надоедала она Мэтью своим нытьем гораздо меньше. Пусть делает что хочет, лишь бы ко мне не приставала, безразлично думал о невесте Мэтью. Внешне же, к тому времени, когда они были готовы выехать в Чихаутиль, мир между ними был почти восстановлен.
Окончательно расплачиваясь с Торресом, Мэтью обратил внимание на то, что маленький мексиканец необычно молчалив сегодня, да и выражение лица у него чрезвычайно печальное. Так же выглядели служащие отеля и немногие постояльцы. Они украдкой бросали на американцев опасливые взгляды и торопливо отворачивались.
— Что-то не так, синьор Торрес? — осведомился Мэтью на своем скверном испанском. Хоть он и повздорил тогда с хозяином, но это не повод расставаться врагами. — Я могу вам чем-нибудь помочь?
— О да, — откликнулся Торрес. — Можете. Оставайтесь здесь, а еще лучше возвращайтесь домой.
Настроение Мэтью резко испортилось. Он-то надеялся, что Торрес уже позабыл об этой блажи. Оказывается, нет.
— Мы уже говорили об этом, — сухо заметил Мэтью.
Лицо Торреса выражало отчаяние.
— Да в чем дело? — взорвался Мэтью. — Выкладывайте, если вам что-то известно!
В запале он перешел на английский, но мексиканец прекрасно понял его. Боязливо оглянувшись и убедившись, что их никто не подслушивает, Торрес зашептал:
— Ах, об этом месте ходят такие ужасные слухи… Со многими, кто приезжает в Чихаутиль, случаются несчастья… Вам нечего там делать, вам и вашей девушке.
Понятно. Очередная порция народного фольклора, подумал Мэтью. Жаль, что я не исследователь суеверий. Хотя в будущем этим можно было бы заняться…
— Простите, мистер Торрес, — мягко, но уверенно сказал Мэтью. — Я благодарен вам за предупреждение, но я не верю в подобные штуки. На дворе двадцатый век. Вы же образованный человек…
В этом Мэтью был не очень уверен, но ведь, в конце концов, мексиканец вполне сносно говорит по-английски, что редкость для этого захолустья. Значит, хотя бы где-то он бывал, что-то видел в своей жизни. Как он может верить в подобные бредни!
— Хорошо. — Во взгляде Торреса читалась обреченность. — Будь по вашему. Мое дело было предупредить вас, и все это слышали. Только помните об одном — змеи!
Мексиканец поднес палец ко рту и таинственно зацокал. Мэтью почувствовал, как у него мурашки побежали по спине.
— Остерегайтесь змей! — сказал Торрес и опустил руку. Блеск в его глазах погас.
А не сумасшедший ли он, насторожился Мэтью. Его поведение здорово смахивает на безумие…
Но Торрес тут же невозмутимо отсчитал Мэтью сдачу и угодливо улыбнулся ему. Как будто он вовсе не умолял его только что вернуться домой и не угрожал таинственными змеями.
Мэтью распрощался с хозяином и с тяжелым сердцем отправился к машине, где уже сидела Кэролайн. Она принарядилась и выглядела весьма соблазнительно, что бы там ей самой ни казалось.
— Ты прелестна, — шепнул ей Мэтью, усаживаясь за руль.
Кэрри зарделась.
— Ты так давно не говорил мне этого, — так же шепотом ответила она и, не удержавшись, взглянула в зеркальце заднего вида.
Она неисправима, грустно подумал Мэтью. Зачем я только все это затеял?
Он очень мил сегодня, весело подумала Кэролайн. Кажется, все это я проделала не зря!
Они не проехали по пыльной дороге и трех миль, как Кэрри потребовала сделать остановку.
— Я больше не могу, — раскапризничалась она. — Мне необходимо немного размяться.
— Но, Кэрри, мы ведь так мало проехали…
— Ну и что. Я уже устала. Не забывай, что мы, женщины, совсем не так выносливы, как мужчины.
Мэтью мог бы поспорить с ней об этом, но счел неразумным напоминать невесте, как она однажды целый день провела, сидя у самого дорогого и модного парикмахера города. На пустынной заброшенной дороге в самом сердце Мексики такой разговор был бы, по меньшей мере, неуместен.
Мэтью вышел из машины вслед за Кэролайн. Засунул руку в карман, вытащил оттуда пачку сигарет, чиркнул спичкой, закурил. Лили Соммерс ни за что не узнала бы своего воспитанного мальчика в этот момент. Сейчас Мэтью походил на своих предков-золотоискателей, которые жевали табак, сквернословили и дрались в дымных кабаках из-за выпивки и женщин.
Кэрри оглядела жениха так, как будто видела в первый раз. Узкие потертые джинсы ловко сидели на его бедрах, клетчатая рубашка была ему удивительно к лицу. Она знала, что где-то на заднем сиденье валяется старая ковбойская шляпа, которая ужасно идет ему. Темные волосы, темные глаза, дочерна загоревшая кожа лица и шеи — все делало его похожим на коренного жителя этих краев. За это время загар настолько прочно въелся в его лицо, что нельзя было и предположить, что меньше чем две недели назад этот парень был абсолютно белокож.
Кэролайн почувствовала неловкость. Мэтью настолько органично сочетался с природой, окружавшей их, как будто он всю жизнь прожил в этой пустынной прерии, объезжал лошадей, любил смуглых мексиканских девушек…
О себе она не могла сказать ничего подобного. И сейчас, точно так же, как неделю назад, она ненавидела эту раскаленную страну, песок, колючие заросли кустарников и постоянную жажду. Как Мэтью может нравиться все это? — невольно задумалась Кэролайн. Какие мы с ним разные…
— Поехали? — прервал он ее размышления. Кэрри кивнула и села в машину. Нигде нет спасения от этой жары. Да еще этот стойкий запах его сигарет. Как это она не заметила, что он начал курить?
— Что бы сказала твоя мамочка, если бы увидела тебя курящим? — не удержалась она от язвительного замечания.
Руки Мэтью на руле чуть дрогнули.
— Что бы ты ни думала, Кэрри, я всегда принимал решения сам, — спокойно ответил он.
— Неужели? — Она вложила в это коротенькое слово все ехидство, на которое была способна. — Тогда почему же ты закурил только после отъезда из Америки?
Мэтью не мог не признать, что Кэролайн права, но, тем не менее, ее вопросы раздражали его.
— А тебе какое дело? — довольно резко спросил он невесту и тут же пожалел об этом, потому что Кэрри обиделась.
— Ты стал очень груб со мной с тех пор, как мы здесь, — заявила она, надув губки. — Ведь я не виновата в том, что ты вынужден ехать в этот Чихнатель…
— Чихаутиль, — невозмутимо поправил ее Мэтью. Его немало позабавило то, как ловко Кэрри перевернула все с ног на голову. Словно она всего лишь делит с ним тяготы неприятного им обоим путешествия. — Я не просил тебя ехать со мной, — добавил он после небольшой паузы.
Это было уже слишком. Кэролайн принялась судорожно рыться в сумочке и, найдя там носовой платок не первой свежести, зарыдала во весь голос, уткнувшись в него носом.
Как и следовало ожидать, Мэтью немедленно пожалел о сказанном. Когда же я научусь держать язык за зубами, пробормотал он про себя.
— Кэрри, прости меня.
Безрезультатно.
— Кэрри, ты знаешь, что я не это имел в виду.
А что же ты имел в виду? — ехидно спросил он сам себя.
— Кэрри, прошу тебя!
Так продолжалось минут двадцать, и Мэтью уже почти полностью истощил свои запасы нежных слов и извинений. Но все когда-нибудь подходит к концу. Устала плакать и Кэролайн.
— Ты больше не будешь так со мной обращаться? — проворковала она, влюбленно глядя на мужественный профиль своего жениха.
— Никогда, — отчеканил Мэтью и улыбнулся Кэролайн во весь рот.
Мысленно он проклинал себя за то, что не может прямо сейчас сказать ей, что считает ошибкой не только их совместное путешествие, но и помолвку…
Внезапно что-то привлекло его внимание.
— Кэрри, а это что такое? — Что?
— У тебя на коленях. — Мэтью кивнул головой в сторону заинтересовавшего его предмета. Он выпал из сумочки Кэролайн, когда она искала там носовой платок.
— А, это. Посмотри. Прелесть, правда? Кэрри ткнула ему под нос симпатичную расшитую бисером вещицу.
— Нет, ты посмотри, — недовольно повторила она, видя, что Мэтью не отрывает глаз от дороги.
— Подожди, дорогая, — рассмеялся он. — Не забывай, я за рулем. Сейчас миную этот поворот и посмотрю. А пока расскажи мне, что это и откуда она. Раньше я ничего подобного у тебя не видел…
Мэтью мог поклясться, что знает каждую вещь из гардероба Кэролайн, так как все для этого путешествия было куплено на его деньги и с его участием. Кэролайн уверенная, что совместный поход по магазинам донельзя сближает мужчину и женщину, всюду таскала с собой Мэтью.
— Это кошелек или сумочка, — ответила она, польщенная вниманием Мэтью. — Она очень прочная и не такая маленькая, как кажется на первый взгляд. И очень красивая. Я купила ее у какой-то нищенки, которая каждый день ошивалась у отеля Торреса.
— Понятно. — Мэтью был доволен, что Кэролайн говорит о чем-то, что действительно интересует ее, и не донимает его слезами. — Я рад, что тебе нравится…
— Да, безумно, и стоит сущие пустяки… Всего пятнадцать долларов.
Мэтью стоило большого труда не расхохотаться. Когда-то Кэролайн Фолкнер не считала пятнадцать долларов такой уж маленькой суммой…
— Знаешь, Кэрри, по-моему, нищенка обманула тебя. Обычно за такие вещи просят доллар-два, не больше…
— Правда? — разочарованно протянула Кэролайн. — Вот мерзкая бабка. А еще уверяла, что это настоящая редкость, талисман и принесет мне счастье. Как я только могла в такое поверить… Подумать только, целых пятнадцать долларов!
Кэролайн еще очень долго сокрушалась по поводу бесполезной траты денег. Маленькая невеста Мэтью Соммерса была ко всему прочему еще и скуповата…
— Да перестань ты убиваться из-за какой-то пятнашки, — раздраженно бросил Мэтью, когда рассуждения о коварной нищенке и напрасной трате окончательно вывели его из себя. — Понравилась тебе вещичка, купила ты ее, так наслаждайся и не думай о ерунде.
Кэролайн моментально приободрилась. Конечно, чего ей теперь переживать. Ведь она невеста весьма состоятельного человека. Да и кошелек просто чудный.
— Правда, Мэтью, он прелесть!
Повеселевшая Кэрри подбросила свое приобретение вверх и со смехом поймала его. Они уже давно проехали поворот, Мэтью мог позволить себе немного отвлечься от дороги.
— Ну-ка, что там у нас такое красивое? Кэролайн протянула ему кошелек. Мэтью с интересом разглядывал расшитую бисером вещицу. Работа была тонкая, он сразу понял это, совсем не похожая на заурядные кустарные сувениры. Неведомая мастерица использовала бисер всех возможных цветов, но ни аляповато, ни безвкусно рисунок не смотрелся.
— Очень красиво, — одобрил Мэтью и вернул ей кошелек. — У тебя отличный вкус, Кэролайн.
Она покраснела от удовольствия.
— Погоди, ты еще не видел самую красоту. — Она перевернула кошелек и показала Мэтью его обратную сторону. — Просто шедевр, да?
Мэтью глянул и обомлел. На другой стороне была вышита маленькая змейка, свернувшаяся тугим клубком. Она смотрела прямо вперед, и казалось, что ее крошечные глазки буравят тебя. Вышивка была сделана настолько мастерски, что змейка казалась живой.
— Я так испугалась вначале, — хихикала Кэролайн. — До ужаса боюсь всю эту мерзость. Но эта малышка такая хорошенькая…
И она принялась лепетать и сюсюкать, разговаривая со змейкой.
Мэтью внезапно стало не по себе. Остерегайтесь змей! — послышался ему голос Торреса. Каким серьезным мексиканец был тогда!
Вот бред. Мэтью тряхнул головой. Он, кажется, становится слишком мнительным…
— Я ожидал тебя намного раньше, — с легким упреком сказал Сол Барнет, когда Мэтью наконец встретился с ним.
— Машина поломалась, — кратко ответил Мэтью. — Я сам рассчитывал быть здесь еще неделю назад. Надеюсь, опоздание не смертельно?
— Нет, все в порядке. Главное, что ты приехал… — Барнет повеселел. — Я уж потерял всякую надежду. И как только Лили отпустила тебя…
Мэтью густо покраснел. Какое счастье, что я так загорел, невольно подумал он. Но Сол Барнет слишком хорошо знал Мэтью и его семью, чтобы какой-то загар мог обмануть его.
— Да, тебе давно пора выбираться из-под маминого крылышка, — несколько туманно заявил он.
Соломон Барнет оценивающе оглядел старшего отпрыска Лили и Арчибальда Соммерсов. Готов ли мальчик к тому, что ему придется сейчас услышать? Хотя какой он мальчик, ему же скоро тридцать лет…
Барнет всю свою жизнь работал на семью Соммерсов. Мальчишкой он служил посыльным в адвокатской конторе, клиентом которой был дед Мэтью. Как-то случайно получилось, что Сол все чаще и чаще выполнял поручения влиятельного мистера Соммерса. Постепенно он становился незаменимым. Получив юридическое образование, Соломон стал младшим партнером юриста, бывшего в то время поверенным Соммерса. А потом и все дела семьи перешли к нему. Надо отметить, что Соломону Барнету доверяли безоговорочно, и он заслужил это право.
Для Соммерсов Сол Барнет был даже больше, чем просто поверенный. К нему всегда обращались в трудную минуту и не только по вопросам, связанным с законами. Для каждого у него находилось доброе слово и дельный совет.
Но, несмотря на то, что к каждому Соммерсу Соломон относился как к родному, он всегда выделял Мэтью. Все знали, что старший сын является любимчиком старого юриста. Родители объясняли этот факт тем, что Мэтью — главный наследник, и для Соломона, радеющего за дело, это было самым важным. Сам Соломон Барнет сказал бы, что не все так просто. Лицо Мэтью напоминало поверенному другого человека, когда-то бесконечно ему дорогого, и уже одно это привязало его к старшему сыну Соммерсов.
Мэтью в свою очередь отвечал Барнету взаимностью. Когда у вечно занятого Сола выпадала свободная минутка, он приходил к Соммерсам, приносил Мэтью кучу игрушек и с удовольствием читал ему книжки. Порой маленький Мэтью даже думал о том, что любит дядю Сола гораздо больше, чем отца, который никогда не проводил с сыном столько времени.
Когда Мэтью вырос, Соломон взял на себя роль наставника и постепенно вводил наследника в курс дела. Только из уважения к нему Мэтью делал вид, что ему все это безумно интересно, и он мечтает о том дне, когда будет заправлять семейным бизнесом. У него неплохо получалось, но иногда он ловил на себе странные взгляды старого Сола, от которых ему становилось не по себе. Словно Барнета ни капли не обманывал тот ложный энтузиазм, с которым Мэтью обычно занимался делами.
Но так или иначе, их дружба осталась крепкой и тогда, когда Мэтью из толстенького крепыша превратился в красивого молодого человека, а Сол Барнет из мужчины средних лет — в седого старика.
Неожиданный отъезд Сола Барнета привел в недоумение всех членов семьи, включая Мэтью. Однажды вечером юрист пришел к Соммерсам и торжественно объявил, что в настоящее время не может больше заниматься их делами. Арчибальд Соммерс негодовал, но поделать ничего не мог. Сол Барнет просил освободить его хотя бы на время от всех обязанностей, чтобы у него была возможность кое-куда съездить. После долгих препирательств и бесплодных расспросов раздосадованный Арчибальд уступил. Соломон Барнет мог располагать собой в течение года.
— Ты хотя бы пиши нам иногда, — буркнул мистер Соммерс на прощание.
Его очень обидел тот факт, что Сол не захотел поделиться с ним своими планами.
Мистер Барнет обещал, что будет время от времени давать о себе знать, и распрощался с Соммерсами.
И вот, спустя почти год после этого разговора Мэтью снова встретился с дядей Солом, причем в такой обстановке, какую он тогда себе даже вообразить не мог.
— Знаешь, дядя Сол, я безумно удивился, когда получил твое письмо. — Мэтью вопросительно посмотрел на Барнета.
— Неудивительно. — Соломон Барнет позволил себе усмехнуться.
Он был очень рад видеть Мэтью. Мальчик окреп, возмужал и выглядел на свои двадцать восемь лет. Слава Богу, Лили не сумела превратить его в изнеженного красавчика. Кровь дает о себе знать…
— Мне о многом надо рассказать тебе, Мэтью… — Соломон сделал паузу. — Но, думаю, вначале тебе стоит привести себя в порядок с дороги и немного отдохнуть, а также как следует устроить эту милую барышню, которая приехала с тобой…
Барнет говорил совершенно спокойно, но Мэтью мог поклясться, что в его глазах сверкнула насмешка.
А смеяться было над чем. В настоящий момент называть Кэролайн милой барышней было абсолютно неверно. Она превратилась в фурию. Вопреки ее ожиданиям Чихаутиль не только не оказался культурным городом, но был в сто раз хуже того поселения, в котором они проторчали неделю. Кэрри не могла поверить собственным глазам. Она была уверена, что подобные строения существуют лишь где-нибудь в Голливуде, где служат отличными декорациями для съемок вестернов. Предположить, что в таком городе на самом деле живут люди, было невозможно.
Кэрри тоже смирилась со своей участью. Правда, она возлагала большие надежды на то, что Чихаутиль будет более культурным городом, чем тот, который они готовились покинуть. И в любом случае, цель их поездки была близка, а там и свадьба… От перспектив снова начала кружиться голова.
Единственное, что смущало Кэролайн, так это холодность жениха. С каждым часом, проведенным в ее обществе, Мэтью становился все угрюмее и неразговорчивее. Он постоянно был занят чем-то, неизвестным ей, и совсем не желал раскрывать своих секретов. Впрочем, Кэрри не особенно переживала из-за этого. Она объясняла это отношение тем, что выглядит сейчас не лучшим образом. Пусть они только вернутся домой, где к ее услугам будут лучшие салоны красоты, парикмахерские, магазины. Она вновь превратится в ту красавицу, которая свела с ума самого завидного жениха города.
Мэтью со своей стороны все меньше и меньше думал о той роли, которую Кэролайн играет в его жизни. И полмесяца не прошло с тех пор, как они покинули Штаты, а ему казалось, что пролетела целая вечность. Та жизнь и эта кардинально различались между собой. Раньше Кэролайн была любима и желанна, сейчас она воспринималась как досадная помеха, бесполезный груз. Он был доволен, когда она не лезла в его дела и не досаждала советами, а так как, предвкушая окончание отвратительной поездки, Кэрри приободрилась, то и надоедала она Мэтью своим нытьем гораздо меньше. Пусть делает что хочет, лишь бы ко мне не приставала, безразлично думал о невесте Мэтью. Внешне же, к тому времени, когда они были готовы выехать в Чихаутиль, мир между ними был почти восстановлен.
Окончательно расплачиваясь с Торресом, Мэтью обратил внимание на то, что маленький мексиканец необычно молчалив сегодня, да и выражение лица у него чрезвычайно печальное. Так же выглядели служащие отеля и немногие постояльцы. Они украдкой бросали на американцев опасливые взгляды и торопливо отворачивались.
— Что-то не так, синьор Торрес? — осведомился Мэтью на своем скверном испанском. Хоть он и повздорил тогда с хозяином, но это не повод расставаться врагами. — Я могу вам чем-нибудь помочь?
— О да, — откликнулся Торрес. — Можете. Оставайтесь здесь, а еще лучше возвращайтесь домой.
Настроение Мэтью резко испортилось. Он-то надеялся, что Торрес уже позабыл об этой блажи. Оказывается, нет.
— Мы уже говорили об этом, — сухо заметил Мэтью.
Лицо Торреса выражало отчаяние.
— Да в чем дело? — взорвался Мэтью. — Выкладывайте, если вам что-то известно!
В запале он перешел на английский, но мексиканец прекрасно понял его. Боязливо оглянувшись и убедившись, что их никто не подслушивает, Торрес зашептал:
— Ах, об этом месте ходят такие ужасные слухи… Со многими, кто приезжает в Чихаутиль, случаются несчастья… Вам нечего там делать, вам и вашей девушке.
Понятно. Очередная порция народного фольклора, подумал Мэтью. Жаль, что я не исследователь суеверий. Хотя в будущем этим можно было бы заняться…
— Простите, мистер Торрес, — мягко, но уверенно сказал Мэтью. — Я благодарен вам за предупреждение, но я не верю в подобные штуки. На дворе двадцатый век. Вы же образованный человек…
В этом Мэтью был не очень уверен, но ведь, в конце концов, мексиканец вполне сносно говорит по-английски, что редкость для этого захолустья. Значит, хотя бы где-то он бывал, что-то видел в своей жизни. Как он может верить в подобные бредни!
— Хорошо. — Во взгляде Торреса читалась обреченность. — Будь по вашему. Мое дело было предупредить вас, и все это слышали. Только помните об одном — змеи!
Мексиканец поднес палец ко рту и таинственно зацокал. Мэтью почувствовал, как у него мурашки побежали по спине.
— Остерегайтесь змей! — сказал Торрес и опустил руку. Блеск в его глазах погас.
А не сумасшедший ли он, насторожился Мэтью. Его поведение здорово смахивает на безумие…
Но Торрес тут же невозмутимо отсчитал Мэтью сдачу и угодливо улыбнулся ему. Как будто он вовсе не умолял его только что вернуться домой и не угрожал таинственными змеями.
Мэтью распрощался с хозяином и с тяжелым сердцем отправился к машине, где уже сидела Кэролайн. Она принарядилась и выглядела весьма соблазнительно, что бы там ей самой ни казалось.
— Ты прелестна, — шепнул ей Мэтью, усаживаясь за руль.
Кэрри зарделась.
— Ты так давно не говорил мне этого, — так же шепотом ответила она и, не удержавшись, взглянула в зеркальце заднего вида.
Она неисправима, грустно подумал Мэтью. Зачем я только все это затеял?
Он очень мил сегодня, весело подумала Кэролайн. Кажется, все это я проделала не зря!
Они не проехали по пыльной дороге и трех миль, как Кэрри потребовала сделать остановку.
— Я больше не могу, — раскапризничалась она. — Мне необходимо немного размяться.
— Но, Кэрри, мы ведь так мало проехали…
— Ну и что. Я уже устала. Не забывай, что мы, женщины, совсем не так выносливы, как мужчины.
Мэтью мог бы поспорить с ней об этом, но счел неразумным напоминать невесте, как она однажды целый день провела, сидя у самого дорогого и модного парикмахера города. На пустынной заброшенной дороге в самом сердце Мексики такой разговор был бы, по меньшей мере, неуместен.
Мэтью вышел из машины вслед за Кэролайн. Засунул руку в карман, вытащил оттуда пачку сигарет, чиркнул спичкой, закурил. Лили Соммерс ни за что не узнала бы своего воспитанного мальчика в этот момент. Сейчас Мэтью походил на своих предков-золотоискателей, которые жевали табак, сквернословили и дрались в дымных кабаках из-за выпивки и женщин.
Кэрри оглядела жениха так, как будто видела в первый раз. Узкие потертые джинсы ловко сидели на его бедрах, клетчатая рубашка была ему удивительно к лицу. Она знала, что где-то на заднем сиденье валяется старая ковбойская шляпа, которая ужасно идет ему. Темные волосы, темные глаза, дочерна загоревшая кожа лица и шеи — все делало его похожим на коренного жителя этих краев. За это время загар настолько прочно въелся в его лицо, что нельзя было и предположить, что меньше чем две недели назад этот парень был абсолютно белокож.
Кэролайн почувствовала неловкость. Мэтью настолько органично сочетался с природой, окружавшей их, как будто он всю жизнь прожил в этой пустынной прерии, объезжал лошадей, любил смуглых мексиканских девушек…
О себе она не могла сказать ничего подобного. И сейчас, точно так же, как неделю назад, она ненавидела эту раскаленную страну, песок, колючие заросли кустарников и постоянную жажду. Как Мэтью может нравиться все это? — невольно задумалась Кэролайн. Какие мы с ним разные…
— Поехали? — прервал он ее размышления. Кэрри кивнула и села в машину. Нигде нет спасения от этой жары. Да еще этот стойкий запах его сигарет. Как это она не заметила, что он начал курить?
— Что бы сказала твоя мамочка, если бы увидела тебя курящим? — не удержалась она от язвительного замечания.
Руки Мэтью на руле чуть дрогнули.
— Что бы ты ни думала, Кэрри, я всегда принимал решения сам, — спокойно ответил он.
— Неужели? — Она вложила в это коротенькое слово все ехидство, на которое была способна. — Тогда почему же ты закурил только после отъезда из Америки?
Мэтью не мог не признать, что Кэролайн права, но, тем не менее, ее вопросы раздражали его.
— А тебе какое дело? — довольно резко спросил он невесту и тут же пожалел об этом, потому что Кэрри обиделась.
— Ты стал очень груб со мной с тех пор, как мы здесь, — заявила она, надув губки. — Ведь я не виновата в том, что ты вынужден ехать в этот Чихнатель…
— Чихаутиль, — невозмутимо поправил ее Мэтью. Его немало позабавило то, как ловко Кэрри перевернула все с ног на голову. Словно она всего лишь делит с ним тяготы неприятного им обоим путешествия. — Я не просил тебя ехать со мной, — добавил он после небольшой паузы.
Это было уже слишком. Кэролайн принялась судорожно рыться в сумочке и, найдя там носовой платок не первой свежести, зарыдала во весь голос, уткнувшись в него носом.
Как и следовало ожидать, Мэтью немедленно пожалел о сказанном. Когда же я научусь держать язык за зубами, пробормотал он про себя.
— Кэрри, прости меня.
Безрезультатно.
— Кэрри, ты знаешь, что я не это имел в виду.
А что же ты имел в виду? — ехидно спросил он сам себя.
— Кэрри, прошу тебя!
Так продолжалось минут двадцать, и Мэтью уже почти полностью истощил свои запасы нежных слов и извинений. Но все когда-нибудь подходит к концу. Устала плакать и Кэролайн.
— Ты больше не будешь так со мной обращаться? — проворковала она, влюбленно глядя на мужественный профиль своего жениха.
— Никогда, — отчеканил Мэтью и улыбнулся Кэролайн во весь рот.
Мысленно он проклинал себя за то, что не может прямо сейчас сказать ей, что считает ошибкой не только их совместное путешествие, но и помолвку…
Внезапно что-то привлекло его внимание.
— Кэрри, а это что такое? — Что?
— У тебя на коленях. — Мэтью кивнул головой в сторону заинтересовавшего его предмета. Он выпал из сумочки Кэролайн, когда она искала там носовой платок.
— А, это. Посмотри. Прелесть, правда? Кэрри ткнула ему под нос симпатичную расшитую бисером вещицу.
— Нет, ты посмотри, — недовольно повторила она, видя, что Мэтью не отрывает глаз от дороги.
— Подожди, дорогая, — рассмеялся он. — Не забывай, я за рулем. Сейчас миную этот поворот и посмотрю. А пока расскажи мне, что это и откуда она. Раньше я ничего подобного у тебя не видел…
Мэтью мог поклясться, что знает каждую вещь из гардероба Кэролайн, так как все для этого путешествия было куплено на его деньги и с его участием. Кэролайн уверенная, что совместный поход по магазинам донельзя сближает мужчину и женщину, всюду таскала с собой Мэтью.
— Это кошелек или сумочка, — ответила она, польщенная вниманием Мэтью. — Она очень прочная и не такая маленькая, как кажется на первый взгляд. И очень красивая. Я купила ее у какой-то нищенки, которая каждый день ошивалась у отеля Торреса.
— Понятно. — Мэтью был доволен, что Кэролайн говорит о чем-то, что действительно интересует ее, и не донимает его слезами. — Я рад, что тебе нравится…
— Да, безумно, и стоит сущие пустяки… Всего пятнадцать долларов.
Мэтью стоило большого труда не расхохотаться. Когда-то Кэролайн Фолкнер не считала пятнадцать долларов такой уж маленькой суммой…
— Знаешь, Кэрри, по-моему, нищенка обманула тебя. Обычно за такие вещи просят доллар-два, не больше…
— Правда? — разочарованно протянула Кэролайн. — Вот мерзкая бабка. А еще уверяла, что это настоящая редкость, талисман и принесет мне счастье. Как я только могла в такое поверить… Подумать только, целых пятнадцать долларов!
Кэролайн еще очень долго сокрушалась по поводу бесполезной траты денег. Маленькая невеста Мэтью Соммерса была ко всему прочему еще и скуповата…
— Да перестань ты убиваться из-за какой-то пятнашки, — раздраженно бросил Мэтью, когда рассуждения о коварной нищенке и напрасной трате окончательно вывели его из себя. — Понравилась тебе вещичка, купила ты ее, так наслаждайся и не думай о ерунде.
Кэролайн моментально приободрилась. Конечно, чего ей теперь переживать. Ведь она невеста весьма состоятельного человека. Да и кошелек просто чудный.
— Правда, Мэтью, он прелесть!
Повеселевшая Кэрри подбросила свое приобретение вверх и со смехом поймала его. Они уже давно проехали поворот, Мэтью мог позволить себе немного отвлечься от дороги.
— Ну-ка, что там у нас такое красивое? Кэролайн протянула ему кошелек. Мэтью с интересом разглядывал расшитую бисером вещицу. Работа была тонкая, он сразу понял это, совсем не похожая на заурядные кустарные сувениры. Неведомая мастерица использовала бисер всех возможных цветов, но ни аляповато, ни безвкусно рисунок не смотрелся.
— Очень красиво, — одобрил Мэтью и вернул ей кошелек. — У тебя отличный вкус, Кэролайн.
Она покраснела от удовольствия.
— Погоди, ты еще не видел самую красоту. — Она перевернула кошелек и показала Мэтью его обратную сторону. — Просто шедевр, да?
Мэтью глянул и обомлел. На другой стороне была вышита маленькая змейка, свернувшаяся тугим клубком. Она смотрела прямо вперед, и казалось, что ее крошечные глазки буравят тебя. Вышивка была сделана настолько мастерски, что змейка казалась живой.
— Я так испугалась вначале, — хихикала Кэролайн. — До ужаса боюсь всю эту мерзость. Но эта малышка такая хорошенькая…
И она принялась лепетать и сюсюкать, разговаривая со змейкой.
Мэтью внезапно стало не по себе. Остерегайтесь змей! — послышался ему голос Торреса. Каким серьезным мексиканец был тогда!
Вот бред. Мэтью тряхнул головой. Он, кажется, становится слишком мнительным…
— Я ожидал тебя намного раньше, — с легким упреком сказал Сол Барнет, когда Мэтью наконец встретился с ним.
— Машина поломалась, — кратко ответил Мэтью. — Я сам рассчитывал быть здесь еще неделю назад. Надеюсь, опоздание не смертельно?
— Нет, все в порядке. Главное, что ты приехал… — Барнет повеселел. — Я уж потерял всякую надежду. И как только Лили отпустила тебя…
Мэтью густо покраснел. Какое счастье, что я так загорел, невольно подумал он. Но Сол Барнет слишком хорошо знал Мэтью и его семью, чтобы какой-то загар мог обмануть его.
— Да, тебе давно пора выбираться из-под маминого крылышка, — несколько туманно заявил он.
Соломон Барнет оценивающе оглядел старшего отпрыска Лили и Арчибальда Соммерсов. Готов ли мальчик к тому, что ему придется сейчас услышать? Хотя какой он мальчик, ему же скоро тридцать лет…
Барнет всю свою жизнь работал на семью Соммерсов. Мальчишкой он служил посыльным в адвокатской конторе, клиентом которой был дед Мэтью. Как-то случайно получилось, что Сол все чаще и чаще выполнял поручения влиятельного мистера Соммерса. Постепенно он становился незаменимым. Получив юридическое образование, Соломон стал младшим партнером юриста, бывшего в то время поверенным Соммерса. А потом и все дела семьи перешли к нему. Надо отметить, что Соломону Барнету доверяли безоговорочно, и он заслужил это право.
Для Соммерсов Сол Барнет был даже больше, чем просто поверенный. К нему всегда обращались в трудную минуту и не только по вопросам, связанным с законами. Для каждого у него находилось доброе слово и дельный совет.
Но, несмотря на то, что к каждому Соммерсу Соломон относился как к родному, он всегда выделял Мэтью. Все знали, что старший сын является любимчиком старого юриста. Родители объясняли этот факт тем, что Мэтью — главный наследник, и для Соломона, радеющего за дело, это было самым важным. Сам Соломон Барнет сказал бы, что не все так просто. Лицо Мэтью напоминало поверенному другого человека, когда-то бесконечно ему дорогого, и уже одно это привязало его к старшему сыну Соммерсов.
Мэтью в свою очередь отвечал Барнету взаимностью. Когда у вечно занятого Сола выпадала свободная минутка, он приходил к Соммерсам, приносил Мэтью кучу игрушек и с удовольствием читал ему книжки. Порой маленький Мэтью даже думал о том, что любит дядю Сола гораздо больше, чем отца, который никогда не проводил с сыном столько времени.
Когда Мэтью вырос, Соломон взял на себя роль наставника и постепенно вводил наследника в курс дела. Только из уважения к нему Мэтью делал вид, что ему все это безумно интересно, и он мечтает о том дне, когда будет заправлять семейным бизнесом. У него неплохо получалось, но иногда он ловил на себе странные взгляды старого Сола, от которых ему становилось не по себе. Словно Барнета ни капли не обманывал тот ложный энтузиазм, с которым Мэтью обычно занимался делами.
Но так или иначе, их дружба осталась крепкой и тогда, когда Мэтью из толстенького крепыша превратился в красивого молодого человека, а Сол Барнет из мужчины средних лет — в седого старика.
Неожиданный отъезд Сола Барнета привел в недоумение всех членов семьи, включая Мэтью. Однажды вечером юрист пришел к Соммерсам и торжественно объявил, что в настоящее время не может больше заниматься их делами. Арчибальд Соммерс негодовал, но поделать ничего не мог. Сол Барнет просил освободить его хотя бы на время от всех обязанностей, чтобы у него была возможность кое-куда съездить. После долгих препирательств и бесплодных расспросов раздосадованный Арчибальд уступил. Соломон Барнет мог располагать собой в течение года.
— Ты хотя бы пиши нам иногда, — буркнул мистер Соммерс на прощание.
Его очень обидел тот факт, что Сол не захотел поделиться с ним своими планами.
Мистер Барнет обещал, что будет время от времени давать о себе знать, и распрощался с Соммерсами.
И вот, спустя почти год после этого разговора Мэтью снова встретился с дядей Солом, причем в такой обстановке, какую он тогда себе даже вообразить не мог.
— Знаешь, дядя Сол, я безумно удивился, когда получил твое письмо. — Мэтью вопросительно посмотрел на Барнета.
— Неудивительно. — Соломон Барнет позволил себе усмехнуться.
Он был очень рад видеть Мэтью. Мальчик окреп, возмужал и выглядел на свои двадцать восемь лет. Слава Богу, Лили не сумела превратить его в изнеженного красавчика. Кровь дает о себе знать…
— Мне о многом надо рассказать тебе, Мэтью… — Соломон сделал паузу. — Но, думаю, вначале тебе стоит привести себя в порядок с дороги и немного отдохнуть, а также как следует устроить эту милую барышню, которая приехала с тобой…
Барнет говорил совершенно спокойно, но Мэтью мог поклясться, что в его глазах сверкнула насмешка.
А смеяться было над чем. В настоящий момент называть Кэролайн милой барышней было абсолютно неверно. Она превратилась в фурию. Вопреки ее ожиданиям Чихаутиль не только не оказался культурным городом, но был в сто раз хуже того поселения, в котором они проторчали неделю. Кэрри не могла поверить собственным глазам. Она была уверена, что подобные строения существуют лишь где-нибудь в Голливуде, где служат отличными декорациями для съемок вестернов. Предположить, что в таком городе на самом деле живут люди, было невозможно.