— Никакому закату навстречу вы не пойдете один как перст, — твердо возразила она. — Что за глупости! С чего это вы вздумали уходить один как перст навстречу каким-то закатам?
Капитан Биггар улыбнулся печальной полуулыбкой:
— Это не я вздумал уходить закату навстречу один как перст, милая леди. Таков кодекс. Кодекс гласит, что бедный мужчина не вправе просить руки богатой женщины, ибо, поступив так, он бы утратил самоуважение и уже не играл бы прямой клюшкой.
— В жизни не слышала подобной глупости. Кто, интересно, первый затеял всю эту ерунду?
Капитан Биггар чуть-чуть приосанился:
— Кто первый затеял, не знаю, но это закон, который управляет жизнью настоящих мужчин, как Скиффи, и Док, и Субадар, и Огастус Фробишер…
Миссис Спотсворт издала удивленный возглас:
— Огастус Фробишер? Господи Боже мой! То-то мне все время казалось, что знакомая какая-то фамилия — Фробишер. Теперь, когда вы назвали его Огастус… Этот ваш приятель Фробишер, он какой из себя? Такой краснорожий?
— У нас на Востоке у всех лица довольно красные.
— И с маленькими такими усиками, как щеточка?
— И усики щеточкой у нас носят все.
— Слегка заикается? На левой щеке родинка? Один глаз зеленый, а второй стеклянный?
Капитан Биггар был поражен.
— Вот так так! Это Толстый Фробишер! Вы с ним знакомы?
— Знакомы? Еще бы не знакомы! Да я всего за неделю до отъезда из Штатов пела «О, несравненная любовь!..» у него на свадьбе.
У капитана Биггара глаза полезли на лоб.
— Хоуки ва хоо! — воскликнул он. — Фробишер женат?
— А то нет! И знаете ли вы, на ком? На Коре Рите Рокметтеллер, вдове покойного Сигсби Меттеллера, сардинного короля. У этой женщины денег навалом, куда больше, чем у меня. Вот вам ваш кодекс. Когда Огастус Фробишер встретил Кору и услышал, что у нее в кирпичной кладке за камином запрятаны пятьдесят миллионов зелененьких, он что, ушел закату навстречу один как перст? Нет уж, сэр! Он приобрел чистый белый воротничок, вставил в петлицу гардению и — вперед.
Капитан Биггар, шумно дыша, опустился рядом с нею на скамейку:
— Ну и потрясли же вы меня, Рози!
— Вас и надо было растрясти хорошенько. Плетете невесть что с этим своим дурацким кодексом!
— Просто не могу себе представить.
— Немного успокоетесь, подумаете — и все прекрасно представите. Посидите здесь и свыкнетесь с мыслью о том, чтобы пойти со мной к алтарю, а я побегу передам по телефону в газеты о предстоящем в ближайшем будущем бракосочетании между Катбертом… у тебя есть еще имена, мой козленочек?
— Джервез, — тихо ответил капитан. — И фамилия Брабазон-Биггар, через дефис.
— …Между Катбертом Джервезом Брабазон-Биггаром и Розалиндой Бессемер Спотсворт. Жаль, ты не сэр Катберт. Постой-ка… — миссис Спотсворт вдруг осенило. — Почему бы нам не купить тебе рыцарское звание? Интересно, почем они сейчас? Надо будет спросить сэра Родерика. Может быть, в «Харридже» продаются. До скорого свидания, удивительный ты мой человек. Смотри не уйди куда-нибудь закату навстречу один как перст!
Радостно напевая, ибо на сердце у нее было легко и светло, миссис Спотсворт, оскользаясь, побежала по замшелой тропинке, пересекла лужайку перед домом и влетела в гостиную через стеклянную дверь с террасы. В гостиной оказался Дживс. Он оставил Билла и Джил горестно утешать друг дружку в буфетной, а сам возвратился собрать чашки из-под кофе. При виде бриллиантовой подвески на шее миссис Спотсворт у него шевельнулись по меньшей мере три волоска в левой брови — свидетельство того, как близко к сердцу он принял то, что ему открылось.
— Вы, я вижу, заметили подвеску? — сказала миссис Спотсворт, сияя. -Ничего удивительного, что вы удивлены. Ее только что нашел капитан Биггар возле той скамейки в саду, где мы сидели накануне.
Было бы преувеличением утверждать, что Дживс вытаращил глаза, однако самую малость они у него все же округлились, что случалось только в исключительных случаях.
— Разве капитан Биггар вернулся, мэм?
— Вернулся несколько минут назад. Да, Дживс, вы знаете телефон редакции «Таймс»?
— Нет, мэм, но могу выяснить.
— Я хочу объявить о моей помолвке с капитаном Биггаром.
Тут у Дживса шевельнулись четыре волоска в правой брови, словно их ветром растрепало.
— Вот как, мэм? Позвольте пожелать вам счастья.
— Спасибо, Дживс.
— Хотите, чтобы я позвонил в «Таймс», мэм?
— Если вам не трудно. И в «Телеграф», и в «Мейл», и в «Экспресс». Может, еще куда-нибудь?
— Я полагаю, что не надо, мэм. Тех, что вы назвали, вполне достаточно для объявления такого рода.
— Пожалуй, вы правы. Ну, тогда только в эти.
— Очень хорошо, мэм. Осмелюсь спросить, мэм, предполагаете ли вы с капитаном Биггаром поселиться в Рочестер-Эбби?
Миссис Спотсворт вздохнула:
— Нет, Дживс. Мне так хотелось его купить… Этот дом мне ужасно нравится… Но тут сыро. Этот кошмарный английский климат!
— Да, наше английское лето довольно сурово.
— А зима еще суровее.
Дживс кашлянул:
— Может быть, мне позволительно будет внести предложение, которое удовлетворило бы все заинтересованные стороны?
— Что вы мне предлагаете?
— Купить этот дом, мэм, разобрать его по камешку и отправить пароходом в Калифорнию.
— А там снова собрать? Блестящая мысль!
— Благодарю вас, мэм.
— Вильям Рэндольф Херст уже так делал, верно ведь? Помню, я один раз приехала в гости в Сан-Симеон, и там у ворот на траве лежало сгруженное целое французское аббатство. Так я и поступлю, Дживс. Вы разрешили все сомнения. О, лорд Рочестер! Как раз с вами я и хотела поговорить.
Билл вошел в гостиную вместе с Джил медленными, печальными шагами. Но при виде бриллиантовой подвески печаль упала с него, словно плащ с плеч. Не в силах вымолвить ни слова, он остановился, вытянув дрожащий указательный палец.
— Эта вещь, милорд, была найдена в траве вблизи садовой скамьи женихом миссис Спотсворт капитаном Биггаром, — пояснил Дживс.
К Биллу наконец хотя и с трудом, но возвратился дар речи.
— Биггар приехал?
— Да, милорд.
— И он нашел подвеску?
— Да, милорд.
— И он помолвлен с миссис Спотсворт?
— Да, милорд. И миссис Спотсворт приняла решение купить Рочестер-Эбби.
— Что-о?
— Да, милорд.
— Я верю в фей! — воскликнул Билл, и Джил сказала, что она тоже верит.
— Да, Билликен, — подтвердила миссис Спотсворт, — я покупаю Рочестер-Эбби. Сколько вы за него запросите, неважно. Он будет мой, я так решила и сейчас же выпишу вам чек, только сначала схожу извинюсь перед этим милым начальником полиции. Я его бросила на полуслове у меня в комнате и боюсь, он обиделся. Он все еще там, Дживс?
— Полагаю, что да, мэм. Он недавно позвонил и попросил меня раздобыть ему увеличительное стекло.
— Пойду поговорю с ним. Знаете, Билликен, я увожу Рочестер-Эбби с собой в Америку. Это Дживс придумал.
Миссис Спотсворт вышла, а Джил повисла у Билла на шее.
— О, Билл! — восторженно произнесла она. — О, Билл! Хотя на самом деле я не знаю, почему я целую тебя. Это Дживса надо целовать. Можно мне вас поцеловать, Дживс?
— Нет, мисс.
— Подумайте только, Дживс! Вам все-таки придется купить ножик для жарки рыбы, в качестве свадебного подарка.
— С большим удовольствием и почту за честь, мисс.
— Дживс! — сказал Билл. — Оставайтесь всегда с нами, куда бы мы ни поехали и чем бы ни занялись.
Но тут Дживс сокрушенно вздохнул:
— Весьма сожалею, милорд, но боюсь, я не смогу воспользоваться вашим любезным приглашением. Более того, мне, по-видимому, надо предупредить вас о своем уходе.
— О, Дживс! Но как же так?
— Само собой, при всем моем глубоком уважении, мисс. Но я нужен мистеру Вустеру. Я получил сегодня утром от него письмо.
— Так он уже кончил ту школу?
Дживс снова вздохнул:
— Его исключили, милорд.
— Ну надо же!
— Все сложилось крайне неудачно, милорд. Мистер Вустер удостоился приза по номинации «штопанье носков». Две пары с его работой даже были выставлены на витрине в Родительский день. Но потом обнаружилось, что он пользовался шпаргалкой: перед сном тайно провел к себе в комнату одну старушку…
— Бедный старина Берти!
— Да, милорд. По тону его письма я понял, что все это его очень расстроило. И мне стало ясно, что мое место — рядом с ним.
Из библиотеки вышел огорченный Рори.
— Безнадежное дело, — сказал он.
— Рори, а ты знаешь, что произошло? — бросился к нему Билл.
— Знаю, старина. Я окончательно сломал телевизор.
— Миссис Спотсворт выходит за капитана Биггара и покупает Рочестер-Эбби!
— Да? — равнодушно отозвался Рори. — Ну так вот. Мне никак не удается его наладить, и никому из здешних деревенских умельцев это, видно, тоже не по силам. Так что остается только обратиться к первоисточнику. — Он прошел к телефону и снял трубку. — Дайте, пожалуйста, «С-кая площадь, один-два-три-четыре».
С террасы в гостиную со звоном ворвался капитан Биггар, напевая центрально-африканский свадебный марш.
— Где моя Рози? — громко спросил он.
— Наверху, — ответил Билл. — Сейчас придет. Она сообщила нам вашу новость. Поздравляем, капитан!
— Спасибо, спасибо.
— Да, — обернулся Рори, не опуская трубку, — вот вам еще каламбур: «Замужество Розалинды — это награда капитану за мужество». Как, ничего? Ха-ха-ха! А я пока пытаюсь…
Тут его соединили.
— Алло! Это магазин «Харридж»?..
Капитан Биггар улыбнулся печальной полуулыбкой:
— Это не я вздумал уходить закату навстречу один как перст, милая леди. Таков кодекс. Кодекс гласит, что бедный мужчина не вправе просить руки богатой женщины, ибо, поступив так, он бы утратил самоуважение и уже не играл бы прямой клюшкой.
— В жизни не слышала подобной глупости. Кто, интересно, первый затеял всю эту ерунду?
Капитан Биггар чуть-чуть приосанился:
— Кто первый затеял, не знаю, но это закон, который управляет жизнью настоящих мужчин, как Скиффи, и Док, и Субадар, и Огастус Фробишер…
Миссис Спотсворт издала удивленный возглас:
— Огастус Фробишер? Господи Боже мой! То-то мне все время казалось, что знакомая какая-то фамилия — Фробишер. Теперь, когда вы назвали его Огастус… Этот ваш приятель Фробишер, он какой из себя? Такой краснорожий?
— У нас на Востоке у всех лица довольно красные.
— И с маленькими такими усиками, как щеточка?
— И усики щеточкой у нас носят все.
— Слегка заикается? На левой щеке родинка? Один глаз зеленый, а второй стеклянный?
Капитан Биггар был поражен.
— Вот так так! Это Толстый Фробишер! Вы с ним знакомы?
— Знакомы? Еще бы не знакомы! Да я всего за неделю до отъезда из Штатов пела «О, несравненная любовь!..» у него на свадьбе.
У капитана Биггара глаза полезли на лоб.
— Хоуки ва хоо! — воскликнул он. — Фробишер женат?
— А то нет! И знаете ли вы, на ком? На Коре Рите Рокметтеллер, вдове покойного Сигсби Меттеллера, сардинного короля. У этой женщины денег навалом, куда больше, чем у меня. Вот вам ваш кодекс. Когда Огастус Фробишер встретил Кору и услышал, что у нее в кирпичной кладке за камином запрятаны пятьдесят миллионов зелененьких, он что, ушел закату навстречу один как перст? Нет уж, сэр! Он приобрел чистый белый воротничок, вставил в петлицу гардению и — вперед.
Капитан Биггар, шумно дыша, опустился рядом с нею на скамейку:
— Ну и потрясли же вы меня, Рози!
— Вас и надо было растрясти хорошенько. Плетете невесть что с этим своим дурацким кодексом!
— Просто не могу себе представить.
— Немного успокоетесь, подумаете — и все прекрасно представите. Посидите здесь и свыкнетесь с мыслью о том, чтобы пойти со мной к алтарю, а я побегу передам по телефону в газеты о предстоящем в ближайшем будущем бракосочетании между Катбертом… у тебя есть еще имена, мой козленочек?
— Джервез, — тихо ответил капитан. — И фамилия Брабазон-Биггар, через дефис.
— …Между Катбертом Джервезом Брабазон-Биггаром и Розалиндой Бессемер Спотсворт. Жаль, ты не сэр Катберт. Постой-ка… — миссис Спотсворт вдруг осенило. — Почему бы нам не купить тебе рыцарское звание? Интересно, почем они сейчас? Надо будет спросить сэра Родерика. Может быть, в «Харридже» продаются. До скорого свидания, удивительный ты мой человек. Смотри не уйди куда-нибудь закату навстречу один как перст!
Радостно напевая, ибо на сердце у нее было легко и светло, миссис Спотсворт, оскользаясь, побежала по замшелой тропинке, пересекла лужайку перед домом и влетела в гостиную через стеклянную дверь с террасы. В гостиной оказался Дживс. Он оставил Билла и Джил горестно утешать друг дружку в буфетной, а сам возвратился собрать чашки из-под кофе. При виде бриллиантовой подвески на шее миссис Спотсворт у него шевельнулись по меньшей мере три волоска в левой брови — свидетельство того, как близко к сердцу он принял то, что ему открылось.
— Вы, я вижу, заметили подвеску? — сказала миссис Спотсворт, сияя. -Ничего удивительного, что вы удивлены. Ее только что нашел капитан Биггар возле той скамейки в саду, где мы сидели накануне.
Было бы преувеличением утверждать, что Дживс вытаращил глаза, однако самую малость они у него все же округлились, что случалось только в исключительных случаях.
— Разве капитан Биггар вернулся, мэм?
— Вернулся несколько минут назад. Да, Дживс, вы знаете телефон редакции «Таймс»?
— Нет, мэм, но могу выяснить.
— Я хочу объявить о моей помолвке с капитаном Биггаром.
Тут у Дживса шевельнулись четыре волоска в правой брови, словно их ветром растрепало.
— Вот как, мэм? Позвольте пожелать вам счастья.
— Спасибо, Дживс.
— Хотите, чтобы я позвонил в «Таймс», мэм?
— Если вам не трудно. И в «Телеграф», и в «Мейл», и в «Экспресс». Может, еще куда-нибудь?
— Я полагаю, что не надо, мэм. Тех, что вы назвали, вполне достаточно для объявления такого рода.
— Пожалуй, вы правы. Ну, тогда только в эти.
— Очень хорошо, мэм. Осмелюсь спросить, мэм, предполагаете ли вы с капитаном Биггаром поселиться в Рочестер-Эбби?
Миссис Спотсворт вздохнула:
— Нет, Дживс. Мне так хотелось его купить… Этот дом мне ужасно нравится… Но тут сыро. Этот кошмарный английский климат!
— Да, наше английское лето довольно сурово.
— А зима еще суровее.
Дживс кашлянул:
— Может быть, мне позволительно будет внести предложение, которое удовлетворило бы все заинтересованные стороны?
— Что вы мне предлагаете?
— Купить этот дом, мэм, разобрать его по камешку и отправить пароходом в Калифорнию.
— А там снова собрать? Блестящая мысль!
— Благодарю вас, мэм.
— Вильям Рэндольф Херст уже так делал, верно ведь? Помню, я один раз приехала в гости в Сан-Симеон, и там у ворот на траве лежало сгруженное целое французское аббатство. Так я и поступлю, Дживс. Вы разрешили все сомнения. О, лорд Рочестер! Как раз с вами я и хотела поговорить.
Билл вошел в гостиную вместе с Джил медленными, печальными шагами. Но при виде бриллиантовой подвески печаль упала с него, словно плащ с плеч. Не в силах вымолвить ни слова, он остановился, вытянув дрожащий указательный палец.
— Эта вещь, милорд, была найдена в траве вблизи садовой скамьи женихом миссис Спотсворт капитаном Биггаром, — пояснил Дживс.
К Биллу наконец хотя и с трудом, но возвратился дар речи.
— Биггар приехал?
— Да, милорд.
— И он нашел подвеску?
— Да, милорд.
— И он помолвлен с миссис Спотсворт?
— Да, милорд. И миссис Спотсворт приняла решение купить Рочестер-Эбби.
— Что-о?
— Да, милорд.
— Я верю в фей! — воскликнул Билл, и Джил сказала, что она тоже верит.
— Да, Билликен, — подтвердила миссис Спотсворт, — я покупаю Рочестер-Эбби. Сколько вы за него запросите, неважно. Он будет мой, я так решила и сейчас же выпишу вам чек, только сначала схожу извинюсь перед этим милым начальником полиции. Я его бросила на полуслове у меня в комнате и боюсь, он обиделся. Он все еще там, Дживс?
— Полагаю, что да, мэм. Он недавно позвонил и попросил меня раздобыть ему увеличительное стекло.
— Пойду поговорю с ним. Знаете, Билликен, я увожу Рочестер-Эбби с собой в Америку. Это Дживс придумал.
Миссис Спотсворт вышла, а Джил повисла у Билла на шее.
— О, Билл! — восторженно произнесла она. — О, Билл! Хотя на самом деле я не знаю, почему я целую тебя. Это Дживса надо целовать. Можно мне вас поцеловать, Дживс?
— Нет, мисс.
— Подумайте только, Дживс! Вам все-таки придется купить ножик для жарки рыбы, в качестве свадебного подарка.
— С большим удовольствием и почту за честь, мисс.
— Дживс! — сказал Билл. — Оставайтесь всегда с нами, куда бы мы ни поехали и чем бы ни занялись.
Но тут Дживс сокрушенно вздохнул:
— Весьма сожалею, милорд, но боюсь, я не смогу воспользоваться вашим любезным приглашением. Более того, мне, по-видимому, надо предупредить вас о своем уходе.
— О, Дживс! Но как же так?
— Само собой, при всем моем глубоком уважении, мисс. Но я нужен мистеру Вустеру. Я получил сегодня утром от него письмо.
— Так он уже кончил ту школу?
Дживс снова вздохнул:
— Его исключили, милорд.
— Ну надо же!
— Все сложилось крайне неудачно, милорд. Мистер Вустер удостоился приза по номинации «штопанье носков». Две пары с его работой даже были выставлены на витрине в Родительский день. Но потом обнаружилось, что он пользовался шпаргалкой: перед сном тайно провел к себе в комнату одну старушку…
— Бедный старина Берти!
— Да, милорд. По тону его письма я понял, что все это его очень расстроило. И мне стало ясно, что мое место — рядом с ним.
Из библиотеки вышел огорченный Рори.
— Безнадежное дело, — сказал он.
— Рори, а ты знаешь, что произошло? — бросился к нему Билл.
— Знаю, старина. Я окончательно сломал телевизор.
— Миссис Спотсворт выходит за капитана Биггара и покупает Рочестер-Эбби!
— Да? — равнодушно отозвался Рори. — Ну так вот. Мне никак не удается его наладить, и никому из здешних деревенских умельцев это, видно, тоже не по силам. Так что остается только обратиться к первоисточнику. — Он прошел к телефону и снял трубку. — Дайте, пожалуйста, «С-кая площадь, один-два-три-четыре».
С террасы в гостиную со звоном ворвался капитан Биггар, напевая центрально-африканский свадебный марш.
— Где моя Рози? — громко спросил он.
— Наверху, — ответил Билл. — Сейчас придет. Она сообщила нам вашу новость. Поздравляем, капитан!
— Спасибо, спасибо.
— Да, — обернулся Рори, не опуская трубку, — вот вам еще каламбур: «Замужество Розалинды — это награда капитану за мужество». Как, ничего? Ха-ха-ха! А я пока пытаюсь…
Тут его соединили.
— Алло! Это магазин «Харридж»?..