Ярин Артур. Откуда в небе лошади (рассказы)

   ЧТО ДЕЛАТЬ?
   Трудно не капнуть тушью, когда переписываешь роман или сборник стихов.
   Сей-Сеногон
   К обеду пошел дождь. Мы с Ясной после утренних тренировочных полетов на метлах собрались в гостиной, чтобы обсудить наши дальнейшие планы.
   Ситуация сложилась крайне парадоксальная. С одной стороны, мне нельзя терять репутацию профессиональной волшебницы, а с другой стороны, я не хочу, чтобы Натирчик женился на этой дуре Амурлии. Тут еще под боком Ясна! Не объяснишь же ей, что, будучи уже два раза замужем, я умудрилась всего за одну ночь влюбиться. Как растолковать маленькой девочке "высшую математику"?! Придется как-то выкручиваться.
   - Послушай меня, Ясна.
   - Да, я вся превратилась в слуховое окошко.
   - Иногда в жизни каждой ведьмы наступают критические моменты, когда ей приходится выбирать - выполнить заказ клиента или нет.
   - А при чем тут мы?
   - При том, что мы не в состоянии выполнить заказ нашего вчерашнего гостя.
   Ясна как-то странно на меня посмотрела, прищурила левый глаз и тихо произнесла:
   - Ты знаешь, Йо, я, кажется, тебя понимаю...
   - Понимаешь?
   - Да. Мне тоже понравился Натир.
   - Понравился?!
   - Да.
   - Но при чем тут Натирчик?
   - Натирчик?
   - Я сказала НАТИРЧИК?!
   - Да, ты сказала именно это.
   - Странно.
   - Действительно странно.
   - Что "действительно странно"?
   - Странно, что ты это скрываешь от меня.
   - Я ничего не скрываю.
   - А чего же ты тогда всю ночь вздыхала?
   - Я? Я занималась специальными дыхательными упражнениями.
   - И поэтому утром проспала завтрак, вышла нерасчесанной и рассеянной?
   - Когда это я была рассеянной?!
   - Как когда? А кто, по-твоему, утром вместо своих любимых духов "Ведьма в цвету" надушился лосьоном "От ворот поворот налево"? Кто, по-твоему, вместо метлы оседлал сегодня половник, когда летал после тренировок на базар? И, в конце концов, кто перед нашим разговором полчаса сидел и вздыхал на Философский Камень, отчего он то и дело менял свою форму?
   Да, против фактов, как говорится...
   - И что, ты считаешь, причиной всего этого Натир?
   - Да. Он.
   - И что теперь делать?
   - Вот я и думаю, что же теперь делать.
   Мы призадумались, каждая в отдельности и обе вместе.
   Так мы просидели час.
   - Ты его сильно любишь?
   Прошел час.
   - Да.
   Прошел еще час.
   - Очень?
   Еще час.
   - Очень.
   За окном закончился дождь, и солнышко пробивалось сквозь последние пасмурные тучки.
   - Ладно, Ясна, иди отдыхать. Ничего мы не придумаем, а ты еще слишком маленькая, чтобы решать такие глобальные проблемы.
   - Ох, как бы я хотела тебе чем-нибудь помочь.
   - Правда?
   - Да!
   - Ну, тогда пойди подмети в комнатах.
   Ясна посмотрела на меня так пристально, что я поняла - девочка взрослеет.
   Когда малышка скрылась за дверью, мне стало очень тоскливо. Зная, что безвыходных ситуаций не бывает, я с упорством Тесея искала тупики. В такие моменты меня спасает только творчество.
   Пройдя сквозь стены в свою комнату, я взяла со стола свой любимый черно-белый карандаш, блокнот и записала:
   Мысли, как пони в цирке, либо разбегаются, кто куда, либо ходят по кругу, а по ночам сидят в клетках и тоскуют.
   Вспомнила о завтрашнем дне и записала еще один афоризм:
   Завтра, как правило, наступает сегодня и, непременно, на любимую мозоль.
   Подумав еще немного, потом еще чуть-чуть, я, наконец-то, решилась во всем признаться Натиру. Зачем скрывать свои наболевшие чувства? Так прямо и скажу ему: "Люблю тебя!" А потом милому объясню, что Амурлия не пара такому маленькому, но высокоблагородному ланселоту. А может, сначала написать ему письмо? И не просто письмо, а "голубиное" послание?! Вот возьму мерцающие краски полнолуния и напишу ими на крыльях голубя, нет, лучше голубицы, свое послание и отправлю птицу к Натиру!
   В порыве вдохновения я стала быстро сочинять черновик:
   О мой Натир! Мой далекий и одновременно близорукий друг! Я Вас...
   Ой, я, кажется, ошиблась, придется писать заново.
   О мой Натирчик! Мой недалекий и одновременно близкий друг! Я Вас...
   Да, невнимательность всегда была камнем преткновения на пути моего прогресса.
   Скомкав два предыдущих неудачных письма, я написала третье. И чтобы не тратить времени зря, сразу же на крыльях голубицы. Слова просто струились из меня весенним ручьем, когда я представляла, как эта белая голубушка вспорхнет к нему в раскрытое окно, сядет на левое плечо, он нежно коснется ее крылышек и, млея от удовольствия, прочтет мои трепетные строчки и все-все поймет...
   Отправив "голубиное" послание, я села у окошка и стала ждать возлюбленного...
   НА КРЫЛЬЯХ ЛЮБВИ
   Бумага эта получила хождение среди придворных, и люди умирали от смеха.
   Сей-Сеногон
   И вот на горизонте показался всадник. Ветер взлохмачивал рыжую голову спешащего в мою сторону ланселота. Он летел ко мне, как стрела, конь под его чутким руководством в стремительном беге не касался земли.
   Спешившись со своего верного вороного, он распахнул двери и свежим летним ветром ворвался в мои покои.
   - Йо, простите, что так бесцеремонно врываюсь в ваш дом и что беспокою вас, но у меня чрезвычайная радость, коей я просто не могу не поделиться с вами!
   Предвкушая событие, я улыбнулась ему своей самой очаровательной-зачаровательной, обаятельной-обонятельной улыбкой и спросила:
   - Так что же у вас стряслось, мой солнечный друг?
   - Амурлия прислала мне письмо! И не просто письмо! Она отправила свою любовную записку на крыльях голубицы! Какая фантазия! Какая эстетика! Я же говорил, что она - божественна!
   Меня как окатили холодной водой из ведра, нет, из двух ведер.
   - Натир, вы уверены, что письмо от Амурлии, а не от... какой-нибудь другой женщины?
   - Да! Да!
   Огонек слабой надежды вспыхнул в моем сердце: а вдруг это просто совпадение?
   - Там стоит ее подпись?
   - Нет, но никто на свете, кроме Амурлии, не мог так написать, так изысканно изложить свои эмоции, даже легкая рассеянность, присущая всем тонким натурам, живущим в утонченных сферах бытия, придает посланию свое непередаваемое очарование! Эта легкая небрежность, эти опечатки словно говорят о том, что не это главное, они говорят, что суть между строк! И между строк я читаю, что она меня тоже любит! Нет никаких сомнений! Вот послушайте сами:
   О мой Натирчичек! Мой благородный, мой недалекий и одновременно близорукий друг! Я Вас люблю! Ваше пылающее сердце зажгло и в моей груди Вселенский пожар.
   Пусть Вы сейчас не со мной, но придет час, мой благомодный рыцарь, и мы будем вместе, мы будем в тесте на веки вечные, неразлучны повсеместно и ежесекундно!
   Мысли о Вас окутали меня, словно паутина. И я, маленькая, беззащитная пчелка, трепещу в сетях любви.
   О мой благомордный кавалер, наши линии судеб вскоре сплетутся, как два виноградных побега, и... Нет, не могу, любовное море переполняет меня и выплескивается наружу! Жду Вас, мой спаситель!
   Ваша, вся Ваша...
   Восторженный юноша закончил зачитывать вслух письмо и посмотрел на меня.
   - Что с вами? Вы вся так покраснели.
   - Я... не обращайте внимания, это я от... сосредоточенности, - еле выдавила я. Но Натир не унимался:
   - Вы правда себя хорошо чувствуете?
   - Да. Я себя и вас хорошо чувствую.
   - Меня?
   - Ой, простите, оговорилась, наверное, я чувствую себя плохо.
   Моя рассеянность стала приобретать нервозно-истероидный характер. Еще б немного, и я разрыдалась бы в плечо Натирчику, но в комнату с веником наперевес вошла Ясна:
   - Я подмела комнаты!
   - Что? А, хорошо... Проводи, пожалуйста, гостя. У меня поднялось давление и опустилось настроение, и... очень... очень плохо мне, чувствую себя... очень...
   Ясна, недоумевая, смотрела то на меня, то на Натира.
   - Понятно, - резюмировала малышка.
   - Что понятно? - спросил рыцарь.
   - ВСЕ! - медленно произнесла Ясна.
   - Я покидаю вас, до встречи, волшебницы, - стал пятиться к двери Натир. - Вы принесли мне удачу! - И, уже закрывая за собой дверь, закончил: - Турнир через два дня. До свиданья.
   Рыцарь, как ошпаренный, выскочил во двор.
   Ясна подошла ко мне:
   - Что произошло?
   - Ой, и не спрашивай. Я... я... - и вот тут я разрыдалась.
   Малышка успокаивала меня, как могла. Сквозь слезы я поведала ей свою печаль, снова попросила блокнот и свой любимый черно-белый карандаш и наплакала еще пару афоризмов:
   Мысли похожи на нити, выпутываемые из какого-то гигантского клубка. Порой мне хочется верить, что это клубок Ариадны. А иногда мне кажется, что я просто вечно тку паутину, из которой сама же и не могу выбраться.
   А еще мысли похожи на рыб - все время ощущение, что они знают что-то очень важное, но прислушаешься - чешуя да хвост!
   Эх, что там говорить, мысли назойливы, как комары, - писку много, а толку мало. Только мозги после них зудят, а почесать нечем!
   Потом Ясна уложила меня спать. И проснулась я уже только поздно вечером под сильный стук в дверь.
   АХ, ЛЮБОВЬ, ЛЮБОВЬ...
   Скажешь в разговоре дурное на чей-либо счет, а ребенок возьми и повтори твои слова прямо в лицо тому самому человеку!
   Сей-Сеногон
   - Госпожа волшебница! Проснитесь, прошу вас! - кричал взволнованный Натир в гостиной.
   Я с трудом открыла глаза. Странно, почему он так кричит? Что случилось? И где вообще Ясна, почему она не успокоит гостя?
   Не найдя ни ответа на вопрос, ни своего "костюма для приема гостей", я накинула домашний халатик и спустилась вниз самым банальным образом - по ступенькам винтовой лестницы.
   Увидев меня, рыцарь завопил пуще прежнего:
   - Госпожа волшебница, спасите! Спасите меня!
   - Да не кричите вы так. Что у вас опять стряслось?
   - Беда! Страшная беда!
   - Прекратите панику. Говорите толком.
   - Только что глашатай его величества короля Эдуарда 15/11 объявил, что турнир отменяется!
   - Да? И по какой причине?
   - В королевской казне нет достаточного количества денег, чтобы оплатить фейерверки, а турнир без фейерверков - не турнир!
   - А при чем тут вы?
   - Как при чем? Как же мне теперь завоевать руку и сердце несравненной Амурлии?!
   - Не беспокойтесь, мы что-нибудь придумаем.
   Натир, кажется, поверил и успокоился. Сел на диванчик и задумался. А может, и замечтался. Но идиллия эта длилась недолго. За окном пробежал мальчик, орущий на всю округу:
   - Слушайте все! У принцессы Амурлии на макушке выросли рога!
   Натир подскочил, как ужаленный:
   - Как рога?! Почему рога?! Впрочем... разве это помеха моей любви? Если у Амурлии такой богатый внутренний мир, то почему бы не быть богатым и ее внешнему миру? Недаром же в народе говорят: "Лицо - зеркало души"! Так что...
   Но не успел он договорить, как этот прыткий мальчик побежал обратно, но уже с совершенно новыми новостями:
   - У принцессы Амурлии на ногах появились копыта!
   Я уже было подумала, что теперь все, любовь как ветром сдует, но не тут-то было!
   - Копыта? Ну и что? Теперь она будет похожа на юную лань, на сказочную антилопу. Госпожа волшебница, наколдуйте мне, пожалуйста, тот же набор прелестей, что и у моей возлюбленной.
   - Господи, зачем?!
   - Я стану ее долгожданным единорогом! Я прошу вас.
   Я сделала то, что он просил. И пока Натир красовался перед зеркалом, рассматривая новые части своего тела, неутомимый парнишка пробежал в третий раз, сообщив душераздирающую подробность очередной метаморфозы Амурлии:
   - У принцессы вместо носа появился пятачок!
   - Ах, Амурлия! - закатил глаза Натир. - Как же ты разнообразна в своих проявлениях, какая же ты непредсказуемая натура!
   [Image001]
   Пылкий юноша еще минут пять распевал дифирамбы своей обожательной принцессе, а я интенсивно думала. За всем этим явно стоит какая-то магия, кто-то, ведьма или колдунья, так неэстетично экспериментирует над несчастной Амурлией. Мне даже стало ее жаль, может, она не дура, а всего лишь дурочка? Хотя, конечно, не стану скрывать, все эти перевоплощения Амурлии были мне на руку. Точнее, были бы, если бы не Натир...
   - Госпожа волшебница, - Натир посмотрел на меня умоляющими глазами.
   - Что, Натирчик?
   - Вы могли бы меня отправить к Амурлии?
   - В таком виде?!
   - Именно в таком! Я все продумал! Увидев меня, она поймет, что мы с ней единственные такие во всем мире. И от этого наш союз станет крепче. Я сделаю все, о чем бы вы ни попросили, госпожа волшебница!
   - Хорошо. Тогда... заберите свой Философский Камень назад.
   - Назад? Но...
   - Вы же обещали!
   - Хорошо. Вы уже готовы к магическому священнодействию?
   Я горько вздохнула:
   - Да. Станьте сюда, зажмурьте глаза, зажмите уши и нос. Наберите побольше воздуха и считайте до тринадцати. Готовы?
   - Да.
   - ЛЕШОПНОВ! УТРЕЧКЬСИТАК! ЯСЙАРИБУЧОРП!
   Натир исчез.
   Я села у окошка и стала строить туманы на будущее. И тут до моего слуха донесся странный диалог. Говорили шепотом, но один из голосов был мне до боли знаком.
   - Ты громко кричал?
   - Ха! Сам Господь Бог оглох от моего крика!
   - И что ты кричал?
   - Все, как просила. Да ты не волнуйся, никто не подкопается. Давай деньги и по рукам!
   - На свои деньги и катись отсюда.
   - Почему так мало? Ты же обещала больше?!
   - Иди отсюда, а то в жабу превращу!
   - Сама ты уже жаба...
   Через минуту за окном послышалось жалобное хрюканье, а в дом вошла Ясна.
   ЭПИЛОГ, или РЕШАЙТЕ, САМИ
   А, собственно говоря, чему здесь удивляться?
   Сей-Сеногон
   - А где Натирчик? - беззаботно спросила моя малышка.
   И вот тут я все поняла, и меня окатило холодным потом. В полуобморочном состоянии я спросила:
   - Ясна, девочка моя, скажи мне честно, ничего не скрывая, мальчика за окном подговорила ты? Что молчишь? Ты?
   - Я...
   - И у Амурлии с внешностью все в порядке?
   - Это как сказать...
   - Ну?
   - Да.
   - О Боже!
   Я представила, как в комнату ни в чем не повинной принцессы минуту назад ввалился этот... рогатый и копытный Натир с маниакальным восторгом.
   - ЯСНА, ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТЫ НАТВОРИЛА?!!
   - Я хотела как лучше...
   - Ну да, путь в ад выложен благими намерениями.
   - Я правда хотела как лучше! Ты же сама говорила, что прямая дорога начинается только после того, как повернешь налево. А что произошло? Чего ты так нервничаешь?
   - Не во мне дело, нервничать сейчас буду не я. Ты об Амурлии подумала?
   - А что о ней думать, о ней Натирчик думает, а я хотела...
   Пришлось девочке раскрыть глаза на реальные факты нашей и чужой биографии.
   - Какой ужас!!! - воскликнула она, осознав всю глубину неисправимого.
   - Что же теперь делать?
   - Кому?
   - Как кому? Нам...
   - Сейчас я тебе расскажу, но для начала принеси из кладовки ремень.
   - Зачем это?
   ПОСЛЕСЛОВИЕ
   Дальнейшие подробности позвольте опустить, ибо эта история подошла к концу.
   С Ясной у меня, как вы понимаете, вышел серьезный и обстоятельный разговор о жизненных принципах и ценностях.
   А Натир? С ним-то, как раз, вышла весьма странная история. Амурлия, увидев его в таком виде, вдруг тут же воспылала к нему любовью, потому что он один такой на свете... А выслушав его любовные излияния, захлебнулась в сладостном умилении... Одним словом, живут они счастливо и, дай бог, не умрут в один день.
   А я? Я... В конце концов, рогатые мужчины не в моем вкусе, и, вдобавок, они неудобны в обиходе - ни в какие ворота не лезут, и вообще...
   Теперь в моем чулане где-то лежит Философский Камень, который Натир так и не успел забрать, а в закромах моего сердца остывает, так и не успев разгореться, рыжая, веснушчатая любовь.
   ПОЧЕМ ФУНТ ФУРИЙ?
   Кончишь первый том еще не читанного романа - сил нет, как хочется достать продолжение, и вдруг увидишь следующий том.
   Сей-Сеногон "Записки у изголовья"
   ВНАЧАЛЕ БЫЛА ТЕЛЕГРАММА
   Дамы взволнованно совещаются между собой, как лучше ответить, показывают друг другу сочиненные ими письма. Забавно глядеть на них.
   Сей-Сеногон
   Час назад, когда, на первый взгляд, ничто не предвещало ни дождя, ни счастья, я получила от моей далекой родственницы по материнской линии телеграмму следующего содержания:
   Здравствуй, дорогая моя Ойо-йо-ййй, мои дела идут хорошо, а твои? Я слышала, ты стала волшебницей? Но, впрочем, это неважно, самое главное впереди, точнее, в будущем, еще точнее, через неделю. Я приглашаю тебя погостить в моем замке несколько дней. Кто бы ты там ни была, двухнедельный отпуск в четырех каменных стенах, пропитанных романтикой и кровью благородных рыцарей, думаю, тебе не повредит.
   P.S. Во-первых, не опаздывай.
   P.S.S. Во-вторых, и без всяких своих штучек!
   P.S.S.S. В-третьих, как тебе во-первых и во-вторых???
   Тобою любимая семиюродная сестричка Элеонора Взгуздорская (королева в отставке, член Академии извращенных искусств, основательница ордена воинствующих вегетарианцев, лауреатка вседеревенского конкурса банальных танцев и член-корреспондент Северного Археологического Общества имени первого питекантропа Ыых).
   И вот теперь, собрав все свои вещи и ученицу Ясну, я трясусь в карете, следующей маршрутом ЗАЛЕСЬЕ - КУДЫКИНЫ ГОРЫ.
   Действительно, после недавних событий - моей неудачной влюбленности отпуск мне не повредит. Но надо знать мою сестрицу! Чует мое сердце, что не просто так она меня пригласила. Но ничего, в любом случае моей ученице это не помешает: девочке надо привыкать к повседневной жизни волшебницы.
   Итак, карета, запряженная парой росинантов, переваливаясь с колеса на колесо, неуклонно двигалась к намеченной цели.
   По дороге, пока было время, я инструктировала Ясну на предмет гостеприимного поведения в присутствии Элеоноры.
   - Во-первых, - наставляла я свою ученицу, - вежливость, вежливость и еще раз вежливость! Всякие там спасибо-извините, поклоны-уклоны, танцы-реверансы. Во-вторых, со всем, что бы она ни говорила, что бы ни подразумевала, о чем бы ни молчала, - соглашаться! В-третьих... Ты почему меня не слушаешь?!
   - Я тут подумала, может, нам лучше не ехать, а?
   - Что ты?! Я уже отослала ответную телеграмму: "МЫ ПРИБЛИЖАЕМСЯ!" Так что теперь поздно. Перед дракой руки не моют!
   Экипаж неожиданно остановился, и наступила подозрительная тишина. Лишь цвирикали кузнечики, стучали дятлы да фыркали лошадки.
   - Эй, ямщик, погоняй лошадей! - крикнула я, но ответа не последовало.
   - Странно.
   Мы с Ясной грациозно снизошли из кареты и осмотрелись. Экипаж стоял в лесной чаще. Кучера не было, как почему-то не было и дороги, только две узкие полоски примятой травы от колес кареты. Вот и все.
   - Ясна...
   - Что?
   - В-четвертых, Элеонора не любит опозданий. Она пунктуальна, как кварцевые часы.
   - Что?
   - Ах, ты это еще не проходила.
   - Может, я этого и не проходила, но я чувствую, что сейчас мы пойдем вместе пешком через лес.
   - Да, моя девочка, ты становишься проницательной.
   - И в какую же сторону идти? Может, на Севе... Ой, что это?!
   На наших глазах карета превратилась в тыкву, а лошади в мышей, с писком разбежавшихся в стороны.
   - Полдень, - сказала я.
   - Что?
   - Часы пробили двенадцать. Полдень.
   - Ничего не понимаю!
   - Это средство передвижения я одолжила у одной знакомой феи. Она однажды помогла одной моей подружке по МИСТЕРУ ИСТУКАНУ, признаться, большой замухрышке, выгодно выскочить замуж. А карета эта, как только наступает полночь, приобретает тот вид, который мы с тобой в данный момент наблюдаем.
   - Но ведь сейчас не полночь, а полдень!
   - Очевидно, все дело в часовых поясах. Она живет в другом полушарии.
   - Йо, пошли быстрее, я есть хочу.
   - Разве я не учила тебя магическому питанию?
   - Нет.
   - Вот и хорошо. Совместим приятное с полезным. Повторяй за мной. Ты готова?
   - Готова.
   - Закрой глаза и представь черную пустоту.
   - Пустоту...
   - Из пустоты появляется яблоко. Сочное. Румяное. Прощупай его всеми органами чувств, какое оно аппетитное.
   - Аппетитное...
   - А теперь медленно опусти его в желудок.
   - Желудок...
   - И раствори, постепенно насыщаясь его силой. Ну что, наелась?
   - Можно, я не буду отвечать на этот вопрос?
   - Не расстраивайся, со временем научишься, - утешила я малышку.
   Мы зашагали в северном направлении. Хорошо, что мы надели дорожные костюмы, а не платья. Если не вспоминать, почему и куда мы идем, то прогулка была приятной. Как говорил мой знакомый колдун из племени Хррррууумммм: "Лес - он и в Африке джунгли!"
   ГЛАВА О ПРЕКРАСНОЙ ДАМЕ
   Имя это звучит по-деревенски грубо, но китайскими знаками можно написать его иначе: "Цветок поры прилета диких гусей".
   Сей-Сеногон
   Мы вышли на поляну, где перед нами открылась странная картина. В центре стоял домик на куриных лапках. Этакая ветхая, приземистая деревянная избушка, поросшая мхом, крапивой и лишайником.
   Что-то смутное, но очень знакомое шевельнулось в памяти.
   - Ясна, кажется, это...
   - Усадьба мадам Яг! - раздался голос позади нас.
   Мы резко обернулись и чуть не обалдели от неожиданности: на меже между лесом и поляной стояла женщина средних лет, в обтягивающих кожаных брюках и облегающей блузке. Ее роскошные русые волосы стекали по плечам до самого пояса. Голубые раскосые глаза смотрели пристально и внимательно.
   В одной руке она держала лукошко с клубникой, а в другой - на поводке черного кота размером с собаку.
   - Вы здесь живете? - спросила Ясна.
   - Да, - ответила незнакомка. - А вы что тут делаете? Вы туристы или просто собираете гербарий?
   Я решила вмешаться в разговор:
   - Меня зовут Йо, а ее - Ясна. Мы заблудились. Ехали на Кудыкину гору, но потерпели каретокрушение. И вот мы здесь. Вы не могли бы нам помочь указать, в какую сторону уйти отсюда...
   - Куда же вы на ночь глядя? Оставайтесь. Я угощу вас ужином.
   - Но...
   - Никаких "но"! - властно прервала таинственная незнакомка и, подойдя ближе к дому, произнесла:
   - Избушка-избушка, повернись к западу задом, к востоку - фасадом!
   Дом со скрипами, охами и ругательствами не спеша стал поворачиваться, жаловаться на поясницу, короля Георгия, радикулит и малообеспеченную старость.
   Мы завороженно смотрели на происходящее.
   - Кстати, забыла представиться: Асмодея Яг. Прошу в дом.
   Мы вошли в темное, сумрачное помещение и осмотрелись: свеча горела на столе, под которым лежали два красных башмачка. На окнах губной помадой были начертаны круги и стрелы, на стенах развешаны пучки трав, цветов, таранок, чеснока, укропа и несколько крысиных хвостиков. Возле большой печки, на которой кто-то выцарапал "Здесь был Емеля", висел огромный портрет старушки в оранжевом чепчике. Лицо ее было тронуто печатью сдержанной справедливости, а скрюченный нос придавал ей какое-то особое очарование, граничащее с ужасом.
   - Это моя бабушка, можете рассмотреть поближе, - сказала Асмодея, заметив нашу заинтересованность семейной реликвией.
   Мы подошли чуть ближе и на рамочке прочли: "Холст. Кровь. Барби Яга".
   К нам подошел кот и членораздельно произнес:
   - Мяу!!!
   - Котика зовут Гиппопотам. Отца его звали Гипотоламус. Он отличался миролюбивым характером, но ел только мясо. Малыш весь в папочку, но вы не бойтесь - он ласковый.
   Мы, соглашаясь, закивали.
   - Чувствуйте себя, как дома. Я сейчас приготовлю ужин.
   Мы уселись на дубовую, грубо сколоченную скамейку и стали наблюдать за хозяйкой.
   Асмодея подошла к печке и вытащила оттуда чугунок с кипящей... кажется, это была каша. Затем она расстелила на столе скатерть.
   - Это скатерть-самобранька. Вы, наверное, в сказках читали о таком, но авторы - люди скромные, стыдливые и забыли упомянуть, что она не скатерть-самобранка, а именно скатерть-самобранька. Вот послушайте сами...
   Действительно, скатерть так стала сама браниться, что... было очень неловко за человечество. Но функции свои она, если честно, исполняла исправно - огурчики там всякие, помидорчики, кабачки да мороженое.
   - Мясо не дает, потому как вегетарианка, - снова прокомментировала Асмодея.
   Она подала нам ложки, вырезанные из дерева в виде ладошки, и налила в кружки, тоже вырезанные из дерева в виде черепушки, молока.
   - Угощайтесь, кости дорогие!
   - Кости?
   - Ой, простите, - гости дрожжевые!
   - Дрожжевые?
   - Ой, так давно не видела свежатинки... Ох, да что же это со мной! Столько лет не видела людей, что совсем разговаривать разучилась и весь этикет позабывала, а когда-то я, между прочим, училась на Высших Курсах Манерности, где в то время еще преподавал сам Выпен Дрешкинг - первый церемониймейстер Его Величества Короля Однозначного!