Златкин Лев. Ликвидатор

   — Нет, но вам лучше не знать моего настоящего имени! — как можно мягче ответил Джафаров.
   — Имя не убивает! — заметила Таня.
   — Но из-за него убивают! — не уступал Джафаров.
   — Вообще вы правы! Все дело, наверное, в степени доверия.
   — Я вам доверил самое ценное, что у меня есть, — мою жизнь! Это самая высокая степень доверия!
   — У вас было основание довериться мне: услуга за услугу, — сказала Таня.
   — Клянусь, я об этом не думал! — разуверил ее Джафаров.
   — Тогда, — предложила Таня, — если вы не возражаете, мы поедем ко мне. Я очень хочу есть. Никогда не думала, что ощущение опасности так обостряет чувство голода.
   — Тогда остановитесь у продуктового магазина, — попросил Джафаров, — я куплю что-нибудь поесть!
   — У нас дома холодильник никогда не пустовал, а теперь и подавно! — рассмеялась Таня. — Голодным не останетесь. Тем более что выходить вам опасно.
   Прямо к дому Татьяна не подъехала, предпочтя остановиться за два квартала от него.
   — Лучше не дразнить гусей в виде моих хилых старушек! — пояснила она. — Они все видят и все знают.
   Закрыв машину, она незаметно положила ключи в карман Джафарова.
   — Видите девятиэтажный кирпичный дом? — показала она рукой направление. — Пойдете впереди, я следом. Вахтерши в подъезде нет, уволилась, а новая, — если даже и взяли ее, что маловероятно, — никого пока не знает.
   — Значит, будет спрашивать, — засомневался Джафаров.
   — Скажете, что идете в двадцать вторую квартиру заниматься сопроматом! — рассмеялась Таня. — А тут и я подойду, будто опоздала немного. Придется нам тогда переходить на «ты»!
   — Ну, с этим мы легко справимся! — улыбнулся в ответ Джафаров.
   Получив необходимые сведения, он направился в дом Татьяны.
   Вахтерши в подъезде не было, никто его ни о чем не спрашивал, и Джафаров беспрепятственно достиг квартиры номер двадцать два.
   Но в одиночестве он томился недолго. Вскоре поднялась Татьяна. Она торопливо открыла дверь квартиры и впустила Джафарова.
   И вид у нее был при этом — Джафаров мог поклясться — очень возбужденный.
   — Вот мы и дома! — вздохнула она, закрыв за собой дверь.
   Джафаров даже подумал, что она бросится ему на шею, так сверкали ее глаза. Но Татьяна сдержалась. Только вздохнула и отправилась сначала на кухню поставить разогревать обед, а затем в ванную приводить себя в порядок.
   — Полосатое полотенце ваше! — предложила она Джафарову принять душ.
   Джафаров охотно принял это предложение.
   Такого наслаждения от душа Джафаров никогда не испытывал.
   Он с остервенением тер намыленной мочалкой собственную плоть, словно можно было стереть и смыть всю кровь, пролитую им.
   Когда он вышел из ванной, сияющий чистотой и свежестью, обед уже стоял на столе.
   А посередине стола гордо стояла бутылка коньяка.
   — Это лишнее! — заметил Джафаров, указывая на бутылку. — Я не пью!
   — Совсем? — поразилась Татьяна. — У нас есть вино.
   — Вино я пью на отдыхе, — пояснил Джафаров, — а какой сейчас у меня отдых? Самая тяжелая работа. Я хороший охотник, но к роли дичи не привык.
   — Хороший охотник обычно хорошо знает повадки дичи! А в роли дичи он, наверное, должен хорошо знать повадки охотника?
   Татьяна убрала коньяк, но взамен достала большую бутылку пепси.
   — Это охотнику можно? Или дичь против?
   Они набросились на еду с такой жадностью, что некоторое время молчали.
   Таня лишь заметила:
   — С голодного края приехали! После обеда Татьяна заявила Джафарову:
   — Мне надо вернуться в институт за своей машиной!
   — Неоправданный риск! — предупредил ее Джафаров.
   — Какой? — удивилась Таня. — Я же за своей машиной вернусь, чужую угонять не буду, даже по просьбе трудящихся.
   — Один из агентов мог заметить номер машины, на которой вы уехали! — пояснил ей Джафаров. — Сразу размотают этот клубок! Там профессионалы работают.
   Татьяна подумала и молча согласилась с выводами Джафарова.
   Она ушла в большую комнату, где включила цветной японский телевизор. Джафаров допил кофе и пошел к ней. — У меня билет на «Стрелу»! — предупредил он Татьяну.
   Она быстро взглянула на часы, висевшие на стене. До отхода поезда было очень много времени. Она хотела что-то сказать, но передумала.
   — Боитесь, что вашу машину украдут? — пошутил Джафаров.
   — Кому пятая модель нужна? — презрительно ответила Таня. — И потом, пока вы будете в Ленинграде, я покатаюсь на вашей машине… Мне пришла в голову интересная мысль! — неожиданно сменила тему Татьяна. — Вокзалы наверняка перекрыты…
   Джафаров даже расхохотался от такой перемены.
   — Ты рассуждаешь, как мой напарник! — сказал он ей.
   — Это интересная мысль! — настаивала Таня. — Я серьезно… Почему бы нам не прокатиться до Твери, а там ты сядешь на поезд.
   — Так далеко? Но это хорошая идея. Я сам бы не решился тебя просить об этом одолжении.
   — Какое одолжение? Я кровно заинтересована в твоем спасении, а следовательно, я спасаю нас двоих. Мы поедем в направлении моей дачи, а затем сделаем небольшой крюк.
   — Сколько времени это займет?
   — Часа три! И нам надо собираться, если ты хочешь успеть на свой поезд в Твери.
   — Я не хочу сесть на свой поезд даже в Бологом, — сказал Джафаров. — Если они пустили агентов по кассам, то уже знают, что я еду именно этим поездом. Думаю, что они не дураки. Следовательно, мы должны успеть на более ранний поезд. Я сам поведу машину.
   — Хорошо! — согласилась Таня. — Но только после того, как мы выедем за пределы зоны действия ГАИ.
   — Разве есть такая зона? — усмехнулся Джафаров.
   — Я неправильно выразилась, — поправилась Таня, — но, думаю, ты меня понял.
   … Через полчаса они уже ехали по Минскому шоссе, с каждым километром удаляясь от Москвы, и их никто не задерживал. Ни один пост ГАИ не обращал внимания на одинокую девушку. У них был приказ: проверять все такси и одиноких брюнетов, направляющихся в сторону Петербурга.
   Игорь Валерьевич допустил ошибку: узнав о покупке Джафаровым билета на «Стрелу» до Петербурга, он бросил все силы на Ленинградский вокзал, на остальных направлениях ограничившись лишь наблюдателями.
   Джафаров на Ленинградский вокзал не явился. Но в его поезде поехали трое агентов.
   Таня лихо домчала Джафарова до Твери, игнорируя его требования допустить до руля.
   — Тебе в дальнейшем будут нужны силы! — беспрекословно сказала она ему.
   — А тебе? — напомнил Джафаров. — Возвращаться еще придется!
   — И не собираюсь сегодня! У меня в Твери живет закадычная подружка! Жаль, что не могу познакомить, но я воспользуюсь случаем и навещу ее. То-то радости будет!
   Джафаров попросил ее не подъезжать к самому вокзалу, чтобы не светиться, крепко поцеловал ее на прощанье и вышел из машины.
   Джафаров беспрепятственно взял билет на проходящий пассажирский поезд до Петербурга.
   Однако, зная о существовании телеграфной и телефонной связи, он не стал лишний раз испытывать судьбу: вышел на предпоследней станции и договорился с водителем попутной машины о цене, за которую его подбросят в северную столицу.
   Так что ленинградские оперативники напрасно встречали все поезда из Москвы. Ни в одном из них Джафарова не было.
   Игорь Валерьевич, уверовав, что Джафаров остался в Москве, прорабатывал все направления, на которых можно было встретить ускользнувшего суперагента.
   Но он не знал самого главного. Посланные им агенты знали лишь о факте опознания Джафарова арестованными милиционерами. Однако они ничего не знали о генерале. О том, что он из Петербурга, они тем более не догадывались.
   А Джафаров не только знал это, но и обладал заветным номером телефона.
   Однако звонить он не стал. Не было гарантии, что генерал не в курсе смерти Ирвиньша, а следовательно, тогда он знает и о Джафарове, если не все, то самое главное: он государственный преступник, которого разыскивает сам Гейдаров. И приглашение по телефону могло быть приглашением в объятия смерти.
   Поэтому Джафаров поступил так же, как и в Москве: он поехал на центральный телефонный узел и вновь купил адрес.
   Вычислив окно квартиры генерала, Джафаров засел в подъезде дома, стоящего напротив.
   Особенность таких домов была хорошо известна Джафарову: внизу, в подъезде, в закрытой будке сидит вахтер, мимо которого не проскочишь, и без подтверждения хозяев никто в дом не пропускается.
   Генерала Джафаров вдруг заметил в кухне его квартиры: тот готовил себе завтрак.
   «Закоренелый холостяк!» — пожалел его Джафаров.
   Надо было срочно придумать, как проникнуть в квартиру.
   Взгляд Джафарова упал на бездомную лохматую собаку, стоявшую у входа в подъезд дома и не сводившую с него взгляда. Джафаров понял, что когда-то ее там хорошо покормили, с тех пор она приходит к месту, где ее приласкали.
   Он решил воспользоваться подходящей ситуацией и рассчитал все верно.
   Бездомная лохматка улучила-таки момент, когда толстая дама с двумя огромными сумками слишком долго протискивалась в дверь, и прошмыгнула вслед за ней.
   Реакция вахтера была та, которую Джафаров и ожидал: он выполз из своей будки и стал выгонять собаченцию на свежий воздух.
   При том он получил в нос сильную струю из газового баллончика и мгновенно отрубился.
   Джафаров, затаив дыхание, чтобы не отравиться вслед за вахтером, забросил того под лестницу, а сам мгновенно оказался на площадке этажа генеральской квартиры.
   Для него не существовало квартирных замков, которых он не смог бы открыть. Дело было лишь во времени и в везении.
   На этот раз Джафарову повезло как никогда. Замок открылся с первой же попытки.
   «Аллах на моей стороне!» — решил Джафаров, проскальзывая в квартиру Миши.
   Он так тщательно закрыл дверь, что даже сам не услышал, как щелкнул замок.
   Миша, сидя спиной к двери, наливал себе из кофейника чашку ароматного кофе.
   — Арабика! — неожиданно услышал он за спиной, но лишь напрягся. Ни одна черточка на его лице не дрогнула.
   Генерал узнал голос Джафарова.
   — Арабика! — подтвердил генерал. — Садись, Джафаров, будь гостем! Надо сообщить ребятам, чтобы попусту не торчали на вокзале!
   — Может, сначала попьем кофе и поговорим? — спросил Джафаров.
   — Есть о чем?
   — Есть! — сказал он твердо и жестко. — А для меня этот разговор — вопрос жизни или смерти. Сами знаете, товарищ генерал!
   Генерал медленно обернулся к нему.
   — Ирвиньша из-за тебя убили? — спросил он укоризненно.
   — Выстрел был направлен в меня! — ответил Джафаров. — А он перед этим решил примерить мой костюм.
   — Расправился ты с убийцами мастерски! Но меня другой вопрос мучает. Да ты садись, не стесняйся!
   Джафаров сел на табурет в углу кухни и налил себе кофе.
   — Завтракал? — спросил генерал.
   — Не успел, торопился к вам.
   — Ешь! — приказал генерал. — Когда я получил на тебя ориентировку, меня чуть кондрашка не хватила. Это же надо: породнился с государственным преступником. Кстати, они об этом пока не знают и посвящать их не стоит.
   Джафаров встал, прямо в кухне вымыл руки и вытер их кухонным полотенцем.
   После чего он набросился на еду, соорудил себе пару бутербродов и стал есть, одновременно слушая генерала.
   — Когда мне позвонил Игорь Валерьевич и попросил встретить тебя на вокзале, я сразу понял, что ты едешь ко мне. Поэтому я не удивился твоему внезапному появлению. Ты, признаюсь, меня восхитил. Я, честно говоря, надеялся, что этот замок тебе не открыть… Вахтер жив? — спросил он с надеждой.
   Джафаров за время его монолога успел проглотить бутерброд и выпить чашку кофе. Дожевывая, он утвердительно кивнул головой.
   — Очень удивил меня коллега! — продолжал генерал. — На всех совещаниях он твердо стоит на том, что Москва не имеет права вмешиваться во внутренние дела стран СНГ. И вдруг такое рвение… И я задал себе вопрос: почему?
   — Ларчик открывается просто! — пояснил Джафаров. — Его кличка Седой! И он давно работает на Гейдарова.
   — Можете доказать? — поинтересовался генерал.
   — Доказательства в чемодане! Джафаров открыл чемодан, вскрыл дно и достал документы, полностью изобличающие Игоря Валерьевича.
   Генерал углубился в изучение документов, тем временем Джафаров налил себе еще одну чашку кофе и соорудил еще один бутерброд.
   — М-да! — только и сказал генерал, бросая документы на стол. — Этот документ из сейфа Шукюрова?
   — Да! — ответил Джафаров, отрываясь от бутерброда.
   — Там было только это?
   — Нет! — усмехнулся Джафаров.
   — Надеюсь, у тебя не все с собой? — спросил генерал. — А то некоторые…
   — Все мое ношу с собой? — подхватил Джафаров.
   — Именно! — Генерал внимательно посмотрел на Джафарова и заметил: — Если Гейдаров бросается такими людьми, с кем он останется?
   Частые звонки в дверь насторожили Джафарова, но генерал жестом успокоил его, встал и пошел открывать.
   — Товарищ генерал, у вас все в порядке? — услышал он испуганные голоса. — Вахтеру в лицо чем-то брызнули. С трудом привели его в себя.
   — Жить будет? — забеспокоился генерал.
   — Да что случится с этим боровом!
   — Собака взяла след? — спросил генерал, и Джафаров понял, что пришли с собакой.
   — Нет! След обработан!
   — Пройдитесь по всем квартирам! — приказал генерал и, закрыв входную дверь, вернулся в кухню.
   Джафаров невозмутимо пил кофе, и чашка в его руках не дрожала.
   Он ждал, что скажет генерал.
   Генерал смотрел на него и думал, что он еще никогда не ошибался в людях.
   Этот парень ему понравился сразу же, еще на веселой пирушке. Обычно генерал никому не давал своего телефона. Но даже в самом страшном сне генерал не мог предположить, что его неожиданный собутыльник и партнер по забавам окажется суперагентом другого государства, к тому же приговоренным у себя на родине к смерти.
   Теперь генерал думал, как убедить начальство в полезности Джафарова.
   А в том, что начальство придется убеждать, он нисколько не сомневался.
   — Ты не боялся, что вместо меня снова ворвутся мальчики с автоматами? — спросил генерал.
   — Вы же профессионал! — ответил Джафаров подчеркнуто уважительно.
   — Языками владеешь? — Генерал перешел к делу.
   — Кроме родного и русского, персидский, турецкий, ну, конечно, и английский! — ответил Джафаров, не упоминая знание арабского и курдского.
   — Представляешь, сколько бы ты зарабатывал в ЦРУ? Не ценят у нас людей, не ценят!
   — Моя страна — Советский Союз!
   — Об этом забудь! — отмахнулся генерал. — Если воссоединение и произойдет, — а я сторонник объединения, — то это будет Великая Россия!
   — Карлики не могут быть великанами! — понял Джафаров.
   — Они и не должны ими быть! — уточнил генерал. — Хорошо! Договоримся сразу: я еду в Москву. Используя эти документы, решаю твой вопрос. Ты ждешь меня в этой квартире, на звонки не отвечай, двери не открывай. Холодильник забит едой: я люблю пожрать, грешным делом. Чай, кофе, сахар в этом ящике. Спиртного ты не пьешь. И я даю тебе слово: если начальство не пойдет на то, чтобы взять тебя на работу, я переправлю тебя за рубеж. Обеспечу всеми необходимыми документами.
   — К Шукюрову я летал по английскому паспорту! — Джафаров протянул генералу паспорт сотрудника «Бритиш петролеум».
   Генерал внимательно его изучил.
   — Настоящий! Видимо, Седой поставлял.
   — Точно не знаю, но не исключено! — ответил Джафаров.
   Михаил оделся и позвонил по телефону.
   — Я уезжаю на два дня! — сообщил он на пульт охраны. — Квартиру сдал!
   Махнув рукой на прощание Джафарову, генерал вышел и закрыл за собой дверь.
   Джафаров остался один.
   «Двухдневный домашний арест! — подумал он. — Комфортабельная у меня камера! Жаль, телевизор нельзя включать. Хорошо еще, что генерал радио оставил включенным».
   Ожидание бывает невыносимым. Но Джафаров умел ждать.

21

   Первым, кого встретил в управлении генерал, был Игорь Валерьевич.
   Он шел от кабинета начальника и сиял, как новенькая монета.
   — Рязанский! — воскликнул он, протягивая Мише руку. — Рад тебя видеть!
   Генерал был вынужден с ним поздороваться, хотя ему очень хотелось врезать предателю по физиономии.
   Но этот момент еще не настал.
   — Шеф у себя? — спросил он Игоря Валерьевича.
   — У себя и ждет тебя, — ответил тот. — Извини, что напрасно я тебя побеспокоил. Преступник залег где-то в Москве и ждет.
   — Что-то ты не проявлял такой активности, когда литовцы попросили разыскать убийцу таможенников, — заметил Рязанский.
   — Михаил Иванович! — протянул укоризненно Игорь Валерьевич. — Ну что ты сравниваешь? Женщину можно пальцем удовлетворить, но… но вряд ли хоть одна из них предпочтет его шершавому.
   — Вряд ли генералу стоит находиться в позе неудовлетворенной женщины! — намекнул Рязанский и прошел в кабинет начальника управления.
   Игорь Валерьевич, побелев как мел, застыл в коридоре, смотря вслед новой восходящей звезде управления.
   «Это намек, — думал он лихорадочно, — или просто совпадение? Нервы стали никуда не годными! Гейдаров за горло схватил. Кровник его ускользнул, как сквозь землю провалился. Суперагент! Дурак Гейдаров! Неужели нельзя было договориться! Какого черта я согласился работать на него!»
   И на всякий случай он решил уничтожить некоторые документы, изобличающие его связь теперь уже с иностранным государством.
   А в кабинете начальника управления Михаил Иванович Рязанский вел битву за спасение Джафарова.
   — Ты чего здесь забыл? — встретил его шеф. — Недавно виделись, через месяц переезжаешь. Случилось что? Заговор? Или подготовка к перевороту?
   Но его насмешливый тон лишь скрывал озабоченность. Он сразу понял, что приезд Рязанского чреват для кого-то большими неприятностями, и, хотя сам был человеком новым на столь высоком посту, ему не нравилось, когда на него падала даже тень чужой измены.
   — Во-первых, здравствуйте, шеф! — спокойно ответил генерал. — Во-вторых, вы же знаете, что я бы не стал вас беспокоить по пустякам.
   И он положил перед шефом бумаги, полученные от Джафарова, полностью изобличающие Игоря Валерьевича в шпионаже в пользу иностранного государства.
   Шеф, просмотрев «по диагонали» документы, позвонил начальнику охраны.
   — Приведите ко мне Игоря Валерьевича! Обезоруженного!
   Через минуту затрещал внутренний телефон, и шеф, выслушав начальника охраны, приказал:
   — Послать погоню! Связаться с постами ГАИ и срочно определить местонахождение машины, номер вы знаете. Наверняка он поехал домой! Адрес вы тоже знаете. Действуйте!
   Он посмотрел на Рязанского.
   — Ты встретил его в коридоре?
   — Встретил. ' — подтвердил генерал. — Думаете, спугнул?
   — Намеки в центральном аппарате понимают лучше, чем на периферии! — заметил шеф. — Учти это на будущее. Работать тебе придется долго. Не будешь это учитывать, сожрут. Откуда материалы?
   — От Джафарова. Шеф тяжело вздохнул.
   — На этого «дровосека» охота началась нешуточная, — пояснил свои вздохи шеф. — Гейдаров официально к нам обратился. Ты в курсе, что твой подопечный обезглавил почти все руководство его республики?
   — Написать можно все что угодно! — не поверил Рязанский. — Бумага все терпит…
   — Прямых доказательств, естественно, нет! — согласился шеф. — Но какой суперагент оставит доказательства?
   — В любом случае убитых трудно было приписать к нашим друзьям. Такие мерзавцы, что дальше некуда ехать.
   — Конечно, — согласился шеф, — если мерзавцы, то должны быть хоть наши. Где Джафаров?
   — У меня дома! Ждет вашего решения. Я обещал ему помочь, переправить через Финляндию в Англию или в Бейрут.
   — Он знает языки? — заинтересовался шеф.
   — Я не проверял, но, думаю, что врать не будет, — ответил Рязанский.
   — Где ты с ним познакомился?
   — На квартире общего с Ирвиньшем приятеля. Гуляли вместе, — пояснил генерал, — а Джафаров, как я потом понял, получил от того ключ и скрывался там.
   — Ну, убийцы Ирвиньша ненадолго пережили свою жертву! — заметил шеф. — За один день на нем висят шесть трупов!
   — Уже семь! — заметил Михаил. — Шукюров.
   — Не опасно нам связываться с этой машиной убийств?
   — Ликвидатора лучше иметь другом! Потом, у него есть другие документы из сейфа Шукюрова. А в них, как я понимаю, агентура Гейдарова в Иране и Турции. Еще арабский Восток, Закавказье, Средняя Азия.
   — Согласен! — неожиданно решил шеф. — Но при одном условии: об этом знаем лишь мы вдвоем! Ты и я!
   — Тогда разрешите мне включить его в список номер один! — попросил Михаил Иванович. — Его кодовый номер будет 11-11, кличка Сари.
   — Ты сам будешь им заниматься, как и всеми спецоперациями! — разрешил шеф. — Ты мне лучше скажи: он сам к тебе пришел или ты заманил?
   — Скажу честно: мои люди ждали его на вокзале. А он прошел через вахтера, открыл замок моей квартиры и попросил чашечку кофе, я как раз завтракал.
   — Нервы у тебя крепкие!
   — Я был для него последней надеждой — последней!
   — Не дай ей умереть! — предупредил шеф. — Мафия с удовольствием подберет такого человека. Так где там мой новоиспеченный заместитель? — Он взялся за телефон.
   Рязанский удивленно посмотрел на шефа.
   — Да-да! — подтвердил шеф. — Игорь Валерьевич…
   Он не договорил, но генералу и так стало ясно, что его сообщение грозит неприятностями шефу.
   Кадровых промашек не прощают…
   Игорь Валерьевич, подъезжая к своему дому, заметил оперативную машину, поджидавшую его прибытия.
   Резко развернувшись, он погнал свой лимузин прочь от засады, но его уже заметили, и две машины, включив сирены и мигалки, помчались за ним.
   Игорь Валерьевич понял, что это конец. Оперативные машины все снабжены рациями, и рано или поздно, но где-то в пределах часа его поймают.
   Он не стал агонизировать.
   Разогнавшись, он направил машину на металлическую ограду набережной Москвы-реки. Машина, на огромной скорости протаранив ограду, рухнула в реку и скоро затонула.
   Игорь Валерьевич был к этому времени уже мертв.
   Его самоубийство устроило всех.
   А Джафаров к списку своих жертв добавил еще одну.

22

   Человеку действия трудно сидеть сложа руки, особенно когда решается его судьба.
   Джафаров не обманывал себя. Он знал, что вырваться из цепких лап контрразведки Гейдарова мало кому удавалось, но во второй раз ему вряд ли это удастся.
   Но он решил не сдаваться и бороться за свою жизнь до конца.
   Предательства Михаила Ивановича Рязанского он не страшился, генерал уже мог его выдать, когда приходили с проверкой.
   А вот его начальству может прийти в голову послать оперативников на квартиру Рязанского.
   Во имя политики совершено немало грязных дел.
   Джафаров решил, что живым его не возьмут. Он давно привык ограждать свой сон от нежелательного и внезапного пробуждения. И за свою рискованную жизнь придумал много хитрых трюков, которыми решил воспользоваться.
   Зная, что генерал вернется не раньше, чем через двое суток, Джафаров на всякий случай обезопасил себя от нежелательного визита вооруженных гостей, соорудив над входом в квартиру хитроумное приспособление из металлических кастрюль.
   Первый день прошел спокойно. Обнаружив в библиотеке Рязанского полное собрание сочинений Достоевского, Джафаров погрузился в чтение.
   Его состоянию духа наиболее полно соответствовал именно Достоевский.
   Пока позволял дневной свет, Джафаров читал взахлеб. Как только смеркалось, он начинал заниматься физическими упражнениями или слушал радио. Качество передач его мало устраивало, но классику он слушал с удовольствием. Света Джафаров не включал из элементарной осторожности. Это чувство настолько въелось в кровь и плоть Джафарова, что он даже не пользовался сливным бачком, чтобы соседи случайно не услышали шум воды.
   К окну Джафаров подходил редко и вообще старался без дела по комнатам не ходить. Случайная тень вооруженному биноклем наблюдателю из дома напротив может сказать очень много.
   Все же первую ночь Джафаров спал очень беспокойно. Поэтому на следующий день Джафаров чувствовал себя настолько разбитым и усталым, что после сытного и вкусного обеда, который он себе приготовил, лег отдохнуть и крепко заснул.
   Проснулся он бодрым и полным сил. Посмотрев на часы, Джафаров подумал, что можно было не просыпаться: была глубокая ночь.
   Но спать не хотелось.
   Джафаров встал и осторожно посмотрел в окна квартиры. Окно спальни выходило во двор. Там все было тихо, сонно и спокойно.
   Взглянув в окно гостиной, Джафаров заметил стоящую под окном машину.
   Утром эта машина там не стояла. А главное, она имела телескопически выдвигаемую мачту с площадкой для ремонтных работ.
   Джафаров почувствовал опасность.
   «Что может здесь делать эта машина? Вряд ли водитель живет здесь, иначе я бы его видел еще вчера вечером. Кажется, Гейдаров все-таки меня вычислил. Тогда надо приготовиться к штурму».
   И Джафаров стал готовиться.
   Первым делом он сделал на постели куклу.
   Во-вторых, он выбрал место, откуда можно было держать под прикрытием всю квартиру.
   «Когда ворвутся через входную дверь, сработает сигнальная система. Она доставит нападающим несколько неприятных секунд, которые дадут мне возможность встретить их подобающим образом. Главную опасность представляет эта машина. Сколько человек может уместиться на площадке? Если они не хотят мешать друг другу, то трое, И двое-трое ворвутся через входную дверь… Да! Придется повертеться. Когда они начнут действовать? Я бы начал за полчаса до рассвета, в это время самый крепкий сон. Впрочем, они могут начать в любой момент».
   Прошло не менее часа, прежде чем Джафаров услышал, как скрипнуло вырезаемое алмазом стекло.
   Одновременно он услышал какую-то возню у входной двери.
   Ждать больше было нельзя. Борьба на два фронта всегда кончалась плачевно.
   Джафаров осторожно проскользнул в гостиную и открыл по платформе огонь из бесшумного пистолета.
   Его третий выстрел совпал по времени с направленным взрывом, который выбил дверной замок.
   В гостиной Джафарову больше было нечего делать.
   Он бросился в прихожую, чтобы встретить нападавших через входную дверь, впрочем, вместо нее уже зияла огромная дыра, в которую ворвались двое агентов, вооруженных штурмовыми автоматами и гранатами.
   Приученные врываться в помещение вместе со взрывом двери, коммандос попали под град кастрюль и других тяжелых металлических предметов, которые приспособил Джафаров для непрошеных гостей. Один из них, получив утятницей удар по голове, растянулся в прихожей, второму повезло меньше — он получил от Джафарова пулю в горло.
   Джафаров выскочил в прихожую, чтобы встретить следующего наемника из гвардии Гейдарова, но увидел там лишь лежащего без сознания коммандос.
   На всякий случай Джафаров связал его.
   Длинная автоматная очередь, раздавшаяся в спальне генерала, на секунду обескуражила Джафарова.
   «Через балкон пробрался, со двора! — понял он. — Выстрелы били по постели!»
   Он осторожно пробрался к спальне. И вовремя.
   Коммандос осторожно отбросил изрешеченное очередью одеяло и замер, обнаружив подлог.
   Мгновенно он развернул к двери автомат, но выстрелить не успел. Пуля впилась ему в голову.
   Визг тормозов на улице и шум на лестничной клетке заставил Джафарова спасаться бегством.
   Лучшего пути к отступлению, чем трос с «кошкой», у него не было.
   Джафаров быстро оделся и, переложив из чемодана в карманы деньги и ценности, спустился вниз…
   Михаил Иванович Рязанский всегда ездил в Москву и обратно «Стрелой». Сопровождал его обычно один помощник, которого он брал с собой за веселый нрав, а также за силу и умение метко стрелять.
   Когда генерал увидел на перроне вокзала представительную делегацию, сердце его екнуло.
   «Произошло что-то невероятное, если мой заместитель приехал встречать меня на вокзал. Не иначе, получил приказ арестовать и препроводить в Москву под конвоем».
   Но заместитель после объятий и поцелуев сказал следующее:
   — Вынужден огорчить тебя, Михаил Иванович! На территории твоей квартиры две конкурирующие фирмы устроили настоящее сражение со стрельбой, взрывом, трупами и одним пленным. Пять трупов, а от твоей бронированной двери остались лишь жалкие воспоминания. Не иначе, ты хранил там все списки нелегалов нашей контрразведки.
   — А пленный откуда появился? — спросил генерал.
   — Да-а! — удивленно протянул заместитель. — Действительно, откуда? Связанный лежал в прихожей. Если только того, кто его связал, потом убили.
   «Как был ты партийным заместителем, так и остался! — подумал Рязанский. — Наличие пленных дает надежду, что Джафаров благополучно удрал. А у Игоря Валерьевича есть в центре дублер, голову могу дать на отсечение».
   Подходя со свитой к ожидавшей его машине, генерал заметил на другой стороне улицы невозмутимого Джафарова. Он делал вид, что открывает киоск.
   — Послушай, Аркадий Петрович! — обратился генерал к заместителю. — У тебя место для моего помощника найдется?.. Тогда он поедет с тобой, а я подожду одну даму. Сам понимаешь, мне в таком деле свидетели не нужны.
   Он попрощался с удивленными сотрудниками, и те уехали.
   — Игорь Петрович! — обратился к водителю генерал. — Разверни машину на другую сторону улицы и подгони ее вон к тому киоску.
   Привыкший не удивляться шофер лихо развернул машину и встал рядом с Джафаровым, который чистил киоск какой-то тряпкой.
   — А теперь, дорогой, — продолжил Рязанский, — медленно прогуляйся до управления пешочком и не оглядывайся.
   Как только шофер отошел на приличное расстояние, генерал пересел за руль, открыл правую дверцу и свистнул Джафарову.
   Тот мигом оказался в салоне автомобиля, и генерал тронул машину.
   Он ехал медленно, искоса посматривая на Джафарова, и молчал.
   — Хочешь что-нибудь спросить? — наконец нарушил молчание генерал.
   — Зачем? — вопросом ответил Джафаров. — Смотрю, куда вы меня везете…
   — Думаешь, сразу на границу с Финляндией? — усмехнулся генерал. — Нет, поработаешь пока здесь. Впрочем, ты уже поработал. Интересно, Гейдаров оплатит мне погром в квартире?
   — И капитальный ремонт тоже! — засмеялся Джафаров. — Но выставит вам счет за похороны его людей. Финляндия, значит, отменяется?
   Генерал Рязанский кивнул ему в знак согласия и отвез на конспиративную квартиру, где суперагент 11-11 по кличке Сари должен был отсидеться, пока не придет время действовать на благо его новой родины — России.