— Возле метро «Новослободская»! Рядом с МИИТом. Девочки там, я тебе скажу, закачаешься.
— Ты погуливаешь от жены? — удивился Джафаров.
— Ни-ни! — открестился Ирвиньш. — Но глаза-то у меня есть.
— Очень часто за глазами отправляется тело! — заметил Джафаров.
Он встал из-за стола, вымыл за собой посуду, чем несказанно удивил Ирвиньша.
— Вот это да! — удивился он. — Я думал, восточные мужчины никогда не делают женской работы.
— Это когда есть женщина под рукой! — пояснил Джафаров. — А я привык жить один.
— Ирина — прекрасная женщина! — обиделся Ирвиньш.
— Она под твоей рукой! — улыбнулся Джафаров. — Много говоришь! Дело-то уже сделано, посуду я вымыл, Ирине меньше работы.
Он отправился в предоставленную ему комнату переодеться.
— Как ты можешь спать с закрытой форточкой! — сказал Ирвиньш, открывая окно. — Совсем другое дело!
Только сейчас Джафаров заметил, что Ирвиньш стал сильно сутулиться.
— Ты чего стал крючком ходить? — спросил он приятеля.
— Э! — заговорил вдруг Ирвиньш с восточным акцентом. — Лишь бы другая часть тела не была крючком, а спина — это даже полезно: высокое начальство думает, что я перед ним спину гну.
Джафаров спрятал в чемодан тренировочный костюм и фирменный костюм от Версаче, а себе достал серый. «На всякий случай, если из машины сопровождения меня вычислили!»
— Дай мне примерить костюмчик от Версаче, — неожиданно попросил Ирвиньш.
— Ради Бога! — предложил Джафаров. — Я тебе его дарю! Примеряй!
Ирвиньш чуть не прыгал от счастья. Он стал лихорадочно раздеваться.
— Завтра у нас большое совещание! — поделился он своей радостью. — Я надену твой костюм, и все лопнут от зависти. У нас только министр носит что-то подобное, и то значительно хуже.
Он быстро оделся и стал прохаживаться по комнате. Джафаров заметил, что Ирвиньш стал выше ростом.
— Ты перестал сутулиться! — похвалил он приятеля.
— Слушай! — продолжал разыгрывать восточного человека Ирвиньш. — Это костюм распрямил меня. Оказывается, не только встречают по одежке, но по одежке и ходят. Такой костюм внушает его владельцу высокое чувство самоуважения.
Рассуждая, он остановился у окна и повернулся к Джафарову.
— Достань из правого кармана…
Что надо достать, он сказать не успел. Лицо его застыло, глаза остановились в одной точке, рот раскрылся в беззвучном крике.
Еще он не упал, а Джафаров уже понял, что Ирвиньш убит.
Слабый хлопок выстрела, приглушенный глушителем, раздался из дома напротив.
И Джафаров, не видя стрелявшего, знал, кто стрелял.
13
14
— Ты погуливаешь от жены? — удивился Джафаров.
— Ни-ни! — открестился Ирвиньш. — Но глаза-то у меня есть.
— Очень часто за глазами отправляется тело! — заметил Джафаров.
Он встал из-за стола, вымыл за собой посуду, чем несказанно удивил Ирвиньша.
— Вот это да! — удивился он. — Я думал, восточные мужчины никогда не делают женской работы.
— Это когда есть женщина под рукой! — пояснил Джафаров. — А я привык жить один.
— Ирина — прекрасная женщина! — обиделся Ирвиньш.
— Она под твоей рукой! — улыбнулся Джафаров. — Много говоришь! Дело-то уже сделано, посуду я вымыл, Ирине меньше работы.
Он отправился в предоставленную ему комнату переодеться.
— Как ты можешь спать с закрытой форточкой! — сказал Ирвиньш, открывая окно. — Совсем другое дело!
Только сейчас Джафаров заметил, что Ирвиньш стал сильно сутулиться.
— Ты чего стал крючком ходить? — спросил он приятеля.
— Э! — заговорил вдруг Ирвиньш с восточным акцентом. — Лишь бы другая часть тела не была крючком, а спина — это даже полезно: высокое начальство думает, что я перед ним спину гну.
Джафаров спрятал в чемодан тренировочный костюм и фирменный костюм от Версаче, а себе достал серый. «На всякий случай, если из машины сопровождения меня вычислили!»
— Дай мне примерить костюмчик от Версаче, — неожиданно попросил Ирвиньш.
— Ради Бога! — предложил Джафаров. — Я тебе его дарю! Примеряй!
Ирвиньш чуть не прыгал от счастья. Он стал лихорадочно раздеваться.
— Завтра у нас большое совещание! — поделился он своей радостью. — Я надену твой костюм, и все лопнут от зависти. У нас только министр носит что-то подобное, и то значительно хуже.
Он быстро оделся и стал прохаживаться по комнате. Джафаров заметил, что Ирвиньш стал выше ростом.
— Ты перестал сутулиться! — похвалил он приятеля.
— Слушай! — продолжал разыгрывать восточного человека Ирвиньш. — Это костюм распрямил меня. Оказывается, не только встречают по одежке, но по одежке и ходят. Такой костюм внушает его владельцу высокое чувство самоуважения.
Рассуждая, он остановился у окна и повернулся к Джафарову.
— Достань из правого кармана…
Что надо достать, он сказать не успел. Лицо его застыло, глаза остановились в одной точке, рот раскрылся в беззвучном крике.
Еще он не упал, а Джафаров уже понял, что Ирвиньш убит.
Слабый хлопок выстрела, приглушенный глушителем, раздался из дома напротив.
И Джафаров, не видя стрелявшего, знал, кто стрелял.
13
Узнав о смерти Халилова, Шукюров пришел в бешенство.
Но злился он, как ни странно, не на Джафарова. Наоборот, ему он был в глубине души обязан, ведь Халилов — это один из претендентов на место Шукюрова.
Бесился Шукюров на самого убитого.
— Ишак безмозглый! — заорал Шукюров, услышав неприятную весть. — Думал, что если я сообщил ему код Ликвидатора, то он сможет сделать то, что не удалось сделать Дадаеву!
И Шукюров еще долго материл убиенного.
Была еще одна причина, из-за которой Шукюров вышел из себя: Халилов был дальним родственником Гейдарова, и тот, чтобы уколоть самолюбие Шукюрова, мог признать дальнего родственника за ближнего и…
О том, что могло произойти дальше, Шукюров не хотел и думать.
— Кретин! Хочешь умирать — умирай, но зачем других подставлять?
Шукюров немедленно подчинил группу Халилова своему заместителю Гаджиеву, который топтался в Москве без малейшей надежды выйти на Джафарова. Гасан, лелеявший мечту стать во главе группы и проявить себя, был уязвлен в самое сердце.
С Гаджиевым работать было очень трудно. Он всех подминал под себя и не позволял никакой самостоятельности. Себя он считал творцом, а остальные должны были быть у него на побегушках. Но Шукюров не считался с мнением подчиненных.
Немного остыв, Шукюров внезапно вспомнил о происшествии, которое произошло в городе несколько лет назад.
Тогда Джафаров помог какому-то приезжему выпутаться из неприятной ситуации.
Шукюров тут же позвонил своему приятелю, министру внутренних дел.
— Рауф, дорогой! — попросил он о помощи. — Ты можешь мне помочь?
— Спрашиваешь! — обиделся министр. — Кого надо посадить или выпустить? Только скажи, все сделаю!
— Посадить — это хорошо! — обрадовался Шукюров. — Посади, дорогой, всех своих бездельников, пусть перелопатят некоторые дела. Пару лет назад прошел слух, что Джафаров спас какого-то приезжего из лап Соны: помнишь красотку, руководившую братьями-разбойниками?
— Еще бы не помнить! — рассмеялся министр. — Она нас с тобой неделю ублажала! На меня теперь работает! А ее братья сидят пока, но скоро помилую — людей, понимаешь, не хватает катастрофически!
— Мне нужно! — прервал лирические воспоминания друга Шукюров. — Этот приезжий мне нужен.
— О чем разговор! — сказал министр. — Через час у тебя будут все сведения.
И действительно, ровно через час на стол Шукюрова легла ориентировка на Ирвиньша.
Шукюров тут же велел отправить ее факсом в Москву, в штаб-квартиру объединенной группы под руководством Гаджиева…
Гаджиев в это время с удовольствием разбирал ошибки группы Халилова.
— И что мы имеем? — спрашивал Гаджиев присутствующих почему-то с ярко выраженным иностранным акцентом. — Тактика засад и ловушек себя явно не оправдала! Ви со мною согласны, или как? Я вам буду делать маленький порка, чтобы ви думаль не тем местом, по которому я буду делать этот маленький порка.
Полученный от Шукюрова факс Гаджиев никому не показал, но сам изучил его внимательно и использовал сведения, содержащиеся там, в качестве своего откровения.
— Теперь я вам буду говорить, что делать, а потом решать, кто виноват! Разделимся на две группы: одна будет тормошить окружные отделы милиции, пусть отрабатывают взятые деньги, а другая поедет со мной…
И, как опытный актер, он сделал паузу.
— Домой? — наивно спросил агент, которому попало больше всего за то, что не уберег Халилова, за то, что не убил Джафарова.
— Если мы не поймаем государственного преступника, то такие, как ты, домой не вернутся никогда.
— Вай мей! У меня там семья!
— Я лично позабочусь о твоей семье, найду жене приличного мужа, не такого, как ты, а умного и толкового.
Агент был уничтожен. Теперь, после кнута, можно было и протянуть пряник.
— Я в последний раз окажу тебе доверие: сейчас поедешь со мной на охоту…
— На охоту? — не поверил своим ушам Гасан.
— Это особенная охота! — торжествовал Гаджиев. — Охота на Ликвидатора. Сегодня я подстрелю Джафарова.
— Вы знаете, где его логово? — не поверил Гасан, но потом, вспомнив о факсе, понял, что Гаджиев блефует и сведения ему наверняка прислал Шукюров.
«Баран! — иронично подумал о своем новом шефе Гасан. — Твой жирный курдюк умнее твоей головы! Туфту гонит, за мальчиков держит».
— Я его вычислил! — торжественно заявил Гаджиев. — Ты, Гасан, поедешь напоминать милиции о ее долге. У тебя для этого подходящий вид. Мне сегодня нужны только двое снайперов и охрана.
Гасан со своими подручными отправились в долгую поездку по округам, а Гаджиев, соблюдая все предосторожности, силой занял квартиру в доме напротив дома Ирвиньша, и агент, вооруженный биноклем, не сводил взгляда с окон его квартиры.
Несчастные владельцы, запертые в ванной, молили Бога о спасении жизни. Они боялись этих людей, вооруженных снайперскими винтовками, догадываясь, что такие люди свидетелей не оставляют.
И были правы. Гаджиев не собирался оставлять их в живых.
Приход Ирвиньша не остался незамеченным. Но людей Гаджиева, следящих за ним, не было видно: очевидно, они прозевали его внезапный уход с работы.
«Карабахские ишаки! — разозлился Гаджиев. — Ни на кого нельзя положиться! Отправлю их на фронт. Пусть грудью защищают мусульманский мир, если не могут этого делать головой».
Проштрафившийся агент не отрываясь смотрел в окно квартиры Ирвиньша.
Но и без бинокля все видели, как Ирвиньш открыл окно и ушел в глубь комнаты.
— Джафаров! — завопил проштрафившийся агент. — Его фигура, его костюм, только лицо плохо видно.
— Где? — Сначала Гаджиев даже вздрогнул и испуганно оглянулся: ему показалось, что Джафаров вошел в комнату.
Но он тут же понял, где агент увидел Джафарова, и вырвал из его рук бинокль.
В темноте комнаты перед окном мелькала спина, одетая в прекрасно сшитый костюм.
— Это точно костюм Джафарова? — спросил он у агента.
— Голову даю на отсечение, э! — заволновался агент, желавший как можно скорее реабилитировать себя.
Гаджиев отбросил сомнения и схватился за снайперскую винтовку. Глушитель давал возможность убить Джафарова почти бесшумно.
— На всякий пожарный случай стреляй со мной! — приказал он лучшему снайперу республики. — Я буду стрелять из положения сидя, а ты — стоя.
Он сел на стул и положил винтовку на подоконник, чтобы упор исключил промах.
Снайпер встал за его спиной и приготовился стрелять.
— Как только он хоть на секунду остановится, стреляем без предупреждения! — приказал Гаджиев.
Они выстрелили одновременно.
— Я попал! — воскликнул радостно Гаджиев.
— Я тоже! — сказал снайпер.
Фигура в костюме сразу же после выстрела исчезла, но у Гаджиева не было стопроцентной уверенности, что Джафаров убит.
— Надо проверить, куда мы попали, и убрать Ирвиньша! — сказал он.
Гаджиев схватил за плечо незадачливого агента.
— Ты пойдешь вместе с охранником и посмотришь, как он убьет Ирвиньша.
Агенту очень не хотелось отправляться в квартиру Ирвиньша, но еще больше ему хотелось вернуться к семье.
Поэтому он беспрекословно отправился вместе с охранником-головорезом…
Джафаров вспомнил, что случай с освобождением Ирвиньша был запротоколирован в МВД, и понял, как его выследили.
Выхватив из раскрытого чемодана мощный бинокль, он скользнул в соседнюю комнату и осторожно посмотрел в окно.
Там, в проеме раскрытого окна, он сразу увидел сидящего на стуле Гаджиева, который что-то говорил стоявшему рядом с ним человеку. Его Джафаров тоже очень хорошо знал.
«Эти идиоты уверены, что убили именно меня! — с грустью подумал Джафаров. — Ирина действительно вещунья! Это мой промах! Однако Шукюров — мастер. Быстро на меня наводит своих псов!»
Джафаров посмотрел вниз и увидел, что из дома напротив вышли двое. Он был полностью уверен, что они направляются к нему в гости.
«Я встречу вас у лифта! — пообещал идущим Джафаров. — И посмотрю вам в глаза перед тем, как вы умрете!»
Посланные навестить Ирвиньша шли молча, не разговаривая друг с другом. Охранник презирал агента. А тот просто боялся говорить с профессиональным убийцей.
Как только дверцы лифта раскрылись, охранник, просто по профессиональной привычке, еще не ведая об опасности, достал пистолет с глушителем.
Но выйти из лифта ему не удалось. Перед ним предстал Джафаров. Его внезапное появление привело охранника в секундное замешательство.
Джафаров успел выстрелить первым. Пуля попала охраннику в переносицу и отбросила в угол лифта.
Несчастный агент испуганно поднял обе руки и вжался в другой угол лифта, вопя от страха:
— Джафаров, не убивай! Джафаров, не убивай! У меня семья! Пожалей!
Джафаров пристально посмотрел в эти побелевшие от ужаса глаза и не смог выстрелить.
— Перестань вопить! — приказал он агенту, и тот мгновенно умолк.
Джафаров поднял вылетевший из руки охранника пистолет и приказал дрожащему в углу лифта с поднятыми руками агенту:
— Вытащи тело из лифта!
Агент охотно исполнил приказание и робко спросил:
— Куда его тащить? На чердак?
— В квартиру! Туда, куда он и направлялся.
Незадачливый агент, пыхтя и обливаясь потом, втащил тело убитого охранника в квартиру Ирвиньша и бросил в коридоре.
— К стене! — приказал Джафаров. Агент повиновался ему без звука. Джафаров обыскал его и забрал пистолет.
— Если будешь меня слушать, я оставлю тебя в живых!
— Сделаю все, что скажешь! Джафаров разрядил пистолет агента и вернул ему оружие.
— Подойдешь к раскрытому окну и покажешь Гаджиеву, что всем конец, убиты!
— А как мне показать? — растерялся агент.
— Крестом руки, не знаешь, что ли? И пистолет держи в руке, не забудь. Иди!
Агент подошел к раскрытому окну и выполнил указания Джафарова.
Гаджиев внимательно наблюдал за ним в бинокль, но ничего подозрительного не увидел.
Джафаров тем временем задумал опасное дело: расквитаться с Гаджиевым и заставить его заплатить за убийство Ирвиньша.
Он, с трудом скрывая отвращение, раздел убитого охранника и переоделся в его одежду.
Существовала, правда, маленькая проблема: охранник носил усики, небольшие, но все же заметные.
Но Джафаров легко обошел это препятствие: в ванной перед зеркалом лежал черный карандаш для ресниц, которым пользовалась Ирина. И этим карандашом он подрисовал себе такие же усики. Агент даже вздрогнул, приняв его за воскресшего охранника, когда Джафаров, переодетый, вошел в комнату.
— Теперь мы с тобой навестим Гаджиева! — заявил агенту Ликвидатор. — Если ты подашь ему какой-нибудь знак, умрешь на месте!
— Что ты, Джафаров! — уверил его агент. — Его все ненавидят! Только жена и прольет слезу…
— Жена его пыталась отравить! — усмехнулся Джафаров. — С трудом замяли дело. Они не живут вместе уже лет десять. Он же садист.
— И ее не посадили? — опешил агент.
— Она одна из племянниц Гейдарова! Однако все его хитрые приготовления были лишними, потому что Гаджиев перестал смотреть в окно. Он вспомнил о хозяевах.
— Приведи этих! — сказал он снайперу и показал на ванную.
Снайпер привел связанных мужа и жену.
— Дорогие гости, не надоели ли вам хозяева? — спросил Гаджиев снайпера.
— Надоели, надоели! — ответил снайпер. — Шлепнуть их?
— Тебе лишь бы шлепнуть! — отмахнулся Гаджиев. — Интеллектуальные игры тебе недоступны.
— Трахать я ее не буду! — сразу отказался снайпер. — У меня каждый выстрел отнимает столько энергии, что на баб ее не остается.
— При живом муже трахать жену? — удивился Гаджиев. — Ты с ума сошел! Я даже своему охраннику ее не дам. Нет! Он сам будет свою жену трахать, но… — Гаджиев сделал эффектную паузу, — только при нас. Секс-шоу. Бесплатное! Хотя не совсем бесплатное: того, кто кончит первый, я оставлю в живых. Ничего, а? Хорошая плата за маленькое представление?
Гаджиев схватил женщину и привязал ее к стулу животом вниз. Затем крепко привязал ее ноги к ножкам и разорвал на ней всю одежду.
— Какой вид! — залюбовался он проделанной работой. — Может, мне самому попробовать? Как ты думаешь? — спросил он у мужа.
Муж отвернулся от своей жены, и от полной безысходности ситуации слеза повисла на его ресницах.
— Не хочешь смотреть на свою любимую жену? — продолжал издеваться Гаджиев. — Я согласен, хорошо! Ты меня убедил! Сначала ты, потом я, потом мои люди. Надо уважать хозяев квартиры…
В квартиру позвонили. Снайпер сразу же схватился за винтовку.
— Это наши вернулись! Сходи открой! — приказал он охраннику.
Тот пошел выполнять приказ начальства. Больше идти было некому. Своего снайпера Гаджиев слишком ценил, чтобы гонять по таким пустякам.
Охранник внимательно посмотрел в «глазок» двери: на площадке он увидел агента и часть фигуры охранника. Лица не было видно, но одежду его он хорошо знал.
Охранник, ничего не подозревая, открыл своим дверь и тут же получил пулю в лоб. Джафаров успел подхватить мертвое тело и осторожно опустил его на пол.
Агент, испугавшись, с громким стуком захлопнул дверь и побежал в комнату. Джафаров поспешил за ним.
И вовремя.
Вид испуганного агента встревожил снайпера и Гаджиева, но выстрелить успел только снайпер.
Его пуля попала в грудь агента.
Выстрел Джафарова отбросил его к дивану.
Гаджиев бросился за винтовкой, но, не успев коснуться ее, получил пулю и грохнулся на пол.
Джафаров подошел к умирающему агенту и поднял ему голову.
— Запаниковал? Подожди, вызову «скорую»!
— Поздно! — прошептал тот. — От смерти не уйдешь! Что суждено — то сбудется!.. Детей жалко!
Агент умер.
Джафаров закрыл ему глаза.
Только сейчас он заметил связанных супругов, быстро развязал мужчину и сказал ему:
— Жену развяжете сами! Через полчаса позвоните в ФСК, но не раньше. Договорились?
Но мужчина, который бросился закрывать свою обнаженную супругу, был в таком шоке, что не обратил на слова Джафарова никакого внимания.
Джафарову, чтобы успеть скрыться, было очень важно получить полчаса.
Ждать ему было некогда. Он вспомнил, что за домом Ирвиньша есть пролом в железной ограде, через который можно попасть на соседнюю улицу.
«Пока супруги придут в себя, пока дозвонятся, пока приедут и начнут разбираться, я буду уже далеко!» — решил Джафаров.
Он осторожно вернулся в квартиру Ирвиньша, быстро собрал чемодан и обратно переодел охранника.
Перед тем как покинуть квартиру, чуть было не ставшую для него последней, Джафаров положил в карман костюма Ирвиньша крупную сумму денег.
«Для Ирины это будет слабым утешением, но облегчит ей хотя бы похороны!» — решил он перед тем, как навсегда исчезнуть из ее жизни.
Использовав лазейку со стороны двора, Джафаров вышел к своей машине, незаметно огляделся, сел в нее и покинул это проклятое место, оставив там труп близкого приятеля.
Торопился Джафаров не напрасно.
Ушел он из квартиры буквально за минуту до прихода милиции…
Супруги, выплакав слезы, которых оказалось немного, бросились к телефону — звонить в милицию.
После вызова супруг неожиданно вспомнил:
— Что мы наделали! Этот, с усиками, просил нас не звонить никуда полчаса. А потом в контрразведку.
— Милиция сама вызовет того, кто ей очень нужен! — заявила супруга. — Не думала, что ты такой стойкий! Мог бы остаться жив, пожертвовав мною, ты же кончаешь через пять секунд.
— В следующий раз соглашусь! — усмехнулся муж, представив себе подобную сцену.
В истории милиции это был, наверное, первый случай, когда группа приехала ровно через десять минут после вызова. Случилось это только потому, что на соседней улице произошла ожесточенная перестрелка двух мафиозных групп.
Обнаружив в квартире четыре трупа, двое из которых сжимали в руках снайперские винтовки, группа из уголовного розыска сама вызвала помощь из контрразведки.
Выслушав бессвязный рассказ супругов, руководитель группы посмотрел в открытое окно и мгновенно вычислил квартиру Ирвиньша.
Они сразу отправились туда и обнаружили там еще два трупа, в том числе хозяина квартиры.
Во втором трупе они, по описанию супругов, узнали того человека, который ворвался в квартиру, перестрелял бандитов и спас их от смерти.
Правда, супруг, когда ему предъявили тело для опознания, сказал:
— Похож! Одежда точно его, усики очень похожие, но вот шрама на лице, по-моему, не было! Но, поскольку я был в шоке, мог и ошибиться…
И только допросив Ирину и получив медицинское заключение, в котором было ясно сказано, что этот человек был убит раньше своих предполагаемых жертв, контрразведка пришла к мнению, что здесь действовал суперагент экстра-класса, охотники ошиблись и эта ошибка стоила им жизни…
Джафаров, покинув опасный для него район, остановился и стал размышлять.
«С приходом Ирины все станет ясным и понятным! И на меня начнут охоту все спецслужбы! Вернуться к Валентине? Опасно. Не стоит дважды искушать судьбу другого человека. Есть ключи от квартиры. Знаю район, где эта квартира находится. Знаю номер телефона. Не знаю лишь адреса этой квартиры. Думай, Мустафа, думай! Как еще тебя зовут? Арслан, Искандер… Долго перечислять все имена, под которыми ты работал… Есть возможность узнать адрес по номеру телефона».
Он, предварительно узнав адрес в справочной, поехал на Миусский телефонный узел, где за очень скромную плату можно узнать много интересных вещей.
По приезде на телефонный узел Джафаров протянул стодолларовую банкноту операционистке и попросил узнать адрес по номеру телефона.
Операционистка испуганно оглянулась, внимания на нее никто не обращал, затем она тихо встала, сходила к стеллажам с карточками абонентов, записала адрес и молча отдала щедрому клиенту, лица которого почти не разглядела.
Изнывая, операционистка с трудом дождалась окончания рабочего дня и в первом же обменном пункте валюты поменяла честно заработанные деньги, моля, чтобы банкнота не оказалась фальшивой.
Но доллары были настоящими. Сумма, вырученная в обменном пункте, составляла свыше двух ее месячных получек, причем с этих денег не надо было платить налог.
И операционистка приказала себе забыть про события, предшествовавшие появлению денег, нежданно-негаданно свалившихся ей в карман.
А Джафаров уже внимательно исследовал район, где ему предстояло скрываться, как он надеялся, еще долгое время.
И только когда он исследовал все пути подхода и отхода к дому, парадные и «черные» ходы, все лазейки и проходные дворы, он позволил себе открыть дверь нового убежища и войти в квартиру.
Но злился он, как ни странно, не на Джафарова. Наоборот, ему он был в глубине души обязан, ведь Халилов — это один из претендентов на место Шукюрова.
Бесился Шукюров на самого убитого.
— Ишак безмозглый! — заорал Шукюров, услышав неприятную весть. — Думал, что если я сообщил ему код Ликвидатора, то он сможет сделать то, что не удалось сделать Дадаеву!
И Шукюров еще долго материл убиенного.
Была еще одна причина, из-за которой Шукюров вышел из себя: Халилов был дальним родственником Гейдарова, и тот, чтобы уколоть самолюбие Шукюрова, мог признать дальнего родственника за ближнего и…
О том, что могло произойти дальше, Шукюров не хотел и думать.
— Кретин! Хочешь умирать — умирай, но зачем других подставлять?
Шукюров немедленно подчинил группу Халилова своему заместителю Гаджиеву, который топтался в Москве без малейшей надежды выйти на Джафарова. Гасан, лелеявший мечту стать во главе группы и проявить себя, был уязвлен в самое сердце.
С Гаджиевым работать было очень трудно. Он всех подминал под себя и не позволял никакой самостоятельности. Себя он считал творцом, а остальные должны были быть у него на побегушках. Но Шукюров не считался с мнением подчиненных.
Немного остыв, Шукюров внезапно вспомнил о происшествии, которое произошло в городе несколько лет назад.
Тогда Джафаров помог какому-то приезжему выпутаться из неприятной ситуации.
Шукюров тут же позвонил своему приятелю, министру внутренних дел.
— Рауф, дорогой! — попросил он о помощи. — Ты можешь мне помочь?
— Спрашиваешь! — обиделся министр. — Кого надо посадить или выпустить? Только скажи, все сделаю!
— Посадить — это хорошо! — обрадовался Шукюров. — Посади, дорогой, всех своих бездельников, пусть перелопатят некоторые дела. Пару лет назад прошел слух, что Джафаров спас какого-то приезжего из лап Соны: помнишь красотку, руководившую братьями-разбойниками?
— Еще бы не помнить! — рассмеялся министр. — Она нас с тобой неделю ублажала! На меня теперь работает! А ее братья сидят пока, но скоро помилую — людей, понимаешь, не хватает катастрофически!
— Мне нужно! — прервал лирические воспоминания друга Шукюров. — Этот приезжий мне нужен.
— О чем разговор! — сказал министр. — Через час у тебя будут все сведения.
И действительно, ровно через час на стол Шукюрова легла ориентировка на Ирвиньша.
Шукюров тут же велел отправить ее факсом в Москву, в штаб-квартиру объединенной группы под руководством Гаджиева…
Гаджиев в это время с удовольствием разбирал ошибки группы Халилова.
— И что мы имеем? — спрашивал Гаджиев присутствующих почему-то с ярко выраженным иностранным акцентом. — Тактика засад и ловушек себя явно не оправдала! Ви со мною согласны, или как? Я вам буду делать маленький порка, чтобы ви думаль не тем местом, по которому я буду делать этот маленький порка.
Полученный от Шукюрова факс Гаджиев никому не показал, но сам изучил его внимательно и использовал сведения, содержащиеся там, в качестве своего откровения.
— Теперь я вам буду говорить, что делать, а потом решать, кто виноват! Разделимся на две группы: одна будет тормошить окружные отделы милиции, пусть отрабатывают взятые деньги, а другая поедет со мной…
И, как опытный актер, он сделал паузу.
— Домой? — наивно спросил агент, которому попало больше всего за то, что не уберег Халилова, за то, что не убил Джафарова.
— Если мы не поймаем государственного преступника, то такие, как ты, домой не вернутся никогда.
— Вай мей! У меня там семья!
— Я лично позабочусь о твоей семье, найду жене приличного мужа, не такого, как ты, а умного и толкового.
Агент был уничтожен. Теперь, после кнута, можно было и протянуть пряник.
— Я в последний раз окажу тебе доверие: сейчас поедешь со мной на охоту…
— На охоту? — не поверил своим ушам Гасан.
— Это особенная охота! — торжествовал Гаджиев. — Охота на Ликвидатора. Сегодня я подстрелю Джафарова.
— Вы знаете, где его логово? — не поверил Гасан, но потом, вспомнив о факсе, понял, что Гаджиев блефует и сведения ему наверняка прислал Шукюров.
«Баран! — иронично подумал о своем новом шефе Гасан. — Твой жирный курдюк умнее твоей головы! Туфту гонит, за мальчиков держит».
— Я его вычислил! — торжественно заявил Гаджиев. — Ты, Гасан, поедешь напоминать милиции о ее долге. У тебя для этого подходящий вид. Мне сегодня нужны только двое снайперов и охрана.
Гасан со своими подручными отправились в долгую поездку по округам, а Гаджиев, соблюдая все предосторожности, силой занял квартиру в доме напротив дома Ирвиньша, и агент, вооруженный биноклем, не сводил взгляда с окон его квартиры.
Несчастные владельцы, запертые в ванной, молили Бога о спасении жизни. Они боялись этих людей, вооруженных снайперскими винтовками, догадываясь, что такие люди свидетелей не оставляют.
И были правы. Гаджиев не собирался оставлять их в живых.
Приход Ирвиньша не остался незамеченным. Но людей Гаджиева, следящих за ним, не было видно: очевидно, они прозевали его внезапный уход с работы.
«Карабахские ишаки! — разозлился Гаджиев. — Ни на кого нельзя положиться! Отправлю их на фронт. Пусть грудью защищают мусульманский мир, если не могут этого делать головой».
Проштрафившийся агент не отрываясь смотрел в окно квартиры Ирвиньша.
Но и без бинокля все видели, как Ирвиньш открыл окно и ушел в глубь комнаты.
— Джафаров! — завопил проштрафившийся агент. — Его фигура, его костюм, только лицо плохо видно.
— Где? — Сначала Гаджиев даже вздрогнул и испуганно оглянулся: ему показалось, что Джафаров вошел в комнату.
Но он тут же понял, где агент увидел Джафарова, и вырвал из его рук бинокль.
В темноте комнаты перед окном мелькала спина, одетая в прекрасно сшитый костюм.
— Это точно костюм Джафарова? — спросил он у агента.
— Голову даю на отсечение, э! — заволновался агент, желавший как можно скорее реабилитировать себя.
Гаджиев отбросил сомнения и схватился за снайперскую винтовку. Глушитель давал возможность убить Джафарова почти бесшумно.
— На всякий пожарный случай стреляй со мной! — приказал он лучшему снайперу республики. — Я буду стрелять из положения сидя, а ты — стоя.
Он сел на стул и положил винтовку на подоконник, чтобы упор исключил промах.
Снайпер встал за его спиной и приготовился стрелять.
— Как только он хоть на секунду остановится, стреляем без предупреждения! — приказал Гаджиев.
Они выстрелили одновременно.
— Я попал! — воскликнул радостно Гаджиев.
— Я тоже! — сказал снайпер.
Фигура в костюме сразу же после выстрела исчезла, но у Гаджиева не было стопроцентной уверенности, что Джафаров убит.
— Надо проверить, куда мы попали, и убрать Ирвиньша! — сказал он.
Гаджиев схватил за плечо незадачливого агента.
— Ты пойдешь вместе с охранником и посмотришь, как он убьет Ирвиньша.
Агенту очень не хотелось отправляться в квартиру Ирвиньша, но еще больше ему хотелось вернуться к семье.
Поэтому он беспрекословно отправился вместе с охранником-головорезом…
Джафаров вспомнил, что случай с освобождением Ирвиньша был запротоколирован в МВД, и понял, как его выследили.
Выхватив из раскрытого чемодана мощный бинокль, он скользнул в соседнюю комнату и осторожно посмотрел в окно.
Там, в проеме раскрытого окна, он сразу увидел сидящего на стуле Гаджиева, который что-то говорил стоявшему рядом с ним человеку. Его Джафаров тоже очень хорошо знал.
«Эти идиоты уверены, что убили именно меня! — с грустью подумал Джафаров. — Ирина действительно вещунья! Это мой промах! Однако Шукюров — мастер. Быстро на меня наводит своих псов!»
Джафаров посмотрел вниз и увидел, что из дома напротив вышли двое. Он был полностью уверен, что они направляются к нему в гости.
«Я встречу вас у лифта! — пообещал идущим Джафаров. — И посмотрю вам в глаза перед тем, как вы умрете!»
Посланные навестить Ирвиньша шли молча, не разговаривая друг с другом. Охранник презирал агента. А тот просто боялся говорить с профессиональным убийцей.
Как только дверцы лифта раскрылись, охранник, просто по профессиональной привычке, еще не ведая об опасности, достал пистолет с глушителем.
Но выйти из лифта ему не удалось. Перед ним предстал Джафаров. Его внезапное появление привело охранника в секундное замешательство.
Джафаров успел выстрелить первым. Пуля попала охраннику в переносицу и отбросила в угол лифта.
Несчастный агент испуганно поднял обе руки и вжался в другой угол лифта, вопя от страха:
— Джафаров, не убивай! Джафаров, не убивай! У меня семья! Пожалей!
Джафаров пристально посмотрел в эти побелевшие от ужаса глаза и не смог выстрелить.
— Перестань вопить! — приказал он агенту, и тот мгновенно умолк.
Джафаров поднял вылетевший из руки охранника пистолет и приказал дрожащему в углу лифта с поднятыми руками агенту:
— Вытащи тело из лифта!
Агент охотно исполнил приказание и робко спросил:
— Куда его тащить? На чердак?
— В квартиру! Туда, куда он и направлялся.
Незадачливый агент, пыхтя и обливаясь потом, втащил тело убитого охранника в квартиру Ирвиньша и бросил в коридоре.
— К стене! — приказал Джафаров. Агент повиновался ему без звука. Джафаров обыскал его и забрал пистолет.
— Если будешь меня слушать, я оставлю тебя в живых!
— Сделаю все, что скажешь! Джафаров разрядил пистолет агента и вернул ему оружие.
— Подойдешь к раскрытому окну и покажешь Гаджиеву, что всем конец, убиты!
— А как мне показать? — растерялся агент.
— Крестом руки, не знаешь, что ли? И пистолет держи в руке, не забудь. Иди!
Агент подошел к раскрытому окну и выполнил указания Джафарова.
Гаджиев внимательно наблюдал за ним в бинокль, но ничего подозрительного не увидел.
Джафаров тем временем задумал опасное дело: расквитаться с Гаджиевым и заставить его заплатить за убийство Ирвиньша.
Он, с трудом скрывая отвращение, раздел убитого охранника и переоделся в его одежду.
Существовала, правда, маленькая проблема: охранник носил усики, небольшие, но все же заметные.
Но Джафаров легко обошел это препятствие: в ванной перед зеркалом лежал черный карандаш для ресниц, которым пользовалась Ирина. И этим карандашом он подрисовал себе такие же усики. Агент даже вздрогнул, приняв его за воскресшего охранника, когда Джафаров, переодетый, вошел в комнату.
— Теперь мы с тобой навестим Гаджиева! — заявил агенту Ликвидатор. — Если ты подашь ему какой-нибудь знак, умрешь на месте!
— Что ты, Джафаров! — уверил его агент. — Его все ненавидят! Только жена и прольет слезу…
— Жена его пыталась отравить! — усмехнулся Джафаров. — С трудом замяли дело. Они не живут вместе уже лет десять. Он же садист.
— И ее не посадили? — опешил агент.
— Она одна из племянниц Гейдарова! Однако все его хитрые приготовления были лишними, потому что Гаджиев перестал смотреть в окно. Он вспомнил о хозяевах.
— Приведи этих! — сказал он снайперу и показал на ванную.
Снайпер привел связанных мужа и жену.
— Дорогие гости, не надоели ли вам хозяева? — спросил Гаджиев снайпера.
— Надоели, надоели! — ответил снайпер. — Шлепнуть их?
— Тебе лишь бы шлепнуть! — отмахнулся Гаджиев. — Интеллектуальные игры тебе недоступны.
— Трахать я ее не буду! — сразу отказался снайпер. — У меня каждый выстрел отнимает столько энергии, что на баб ее не остается.
— При живом муже трахать жену? — удивился Гаджиев. — Ты с ума сошел! Я даже своему охраннику ее не дам. Нет! Он сам будет свою жену трахать, но… — Гаджиев сделал эффектную паузу, — только при нас. Секс-шоу. Бесплатное! Хотя не совсем бесплатное: того, кто кончит первый, я оставлю в живых. Ничего, а? Хорошая плата за маленькое представление?
Гаджиев схватил женщину и привязал ее к стулу животом вниз. Затем крепко привязал ее ноги к ножкам и разорвал на ней всю одежду.
— Какой вид! — залюбовался он проделанной работой. — Может, мне самому попробовать? Как ты думаешь? — спросил он у мужа.
Муж отвернулся от своей жены, и от полной безысходности ситуации слеза повисла на его ресницах.
— Не хочешь смотреть на свою любимую жену? — продолжал издеваться Гаджиев. — Я согласен, хорошо! Ты меня убедил! Сначала ты, потом я, потом мои люди. Надо уважать хозяев квартиры…
В квартиру позвонили. Снайпер сразу же схватился за винтовку.
— Это наши вернулись! Сходи открой! — приказал он охраннику.
Тот пошел выполнять приказ начальства. Больше идти было некому. Своего снайпера Гаджиев слишком ценил, чтобы гонять по таким пустякам.
Охранник внимательно посмотрел в «глазок» двери: на площадке он увидел агента и часть фигуры охранника. Лица не было видно, но одежду его он хорошо знал.
Охранник, ничего не подозревая, открыл своим дверь и тут же получил пулю в лоб. Джафаров успел подхватить мертвое тело и осторожно опустил его на пол.
Агент, испугавшись, с громким стуком захлопнул дверь и побежал в комнату. Джафаров поспешил за ним.
И вовремя.
Вид испуганного агента встревожил снайпера и Гаджиева, но выстрелить успел только снайпер.
Его пуля попала в грудь агента.
Выстрел Джафарова отбросил его к дивану.
Гаджиев бросился за винтовкой, но, не успев коснуться ее, получил пулю и грохнулся на пол.
Джафаров подошел к умирающему агенту и поднял ему голову.
— Запаниковал? Подожди, вызову «скорую»!
— Поздно! — прошептал тот. — От смерти не уйдешь! Что суждено — то сбудется!.. Детей жалко!
Агент умер.
Джафаров закрыл ему глаза.
Только сейчас он заметил связанных супругов, быстро развязал мужчину и сказал ему:
— Жену развяжете сами! Через полчаса позвоните в ФСК, но не раньше. Договорились?
Но мужчина, который бросился закрывать свою обнаженную супругу, был в таком шоке, что не обратил на слова Джафарова никакого внимания.
Джафарову, чтобы успеть скрыться, было очень важно получить полчаса.
Ждать ему было некогда. Он вспомнил, что за домом Ирвиньша есть пролом в железной ограде, через который можно попасть на соседнюю улицу.
«Пока супруги придут в себя, пока дозвонятся, пока приедут и начнут разбираться, я буду уже далеко!» — решил Джафаров.
Он осторожно вернулся в квартиру Ирвиньша, быстро собрал чемодан и обратно переодел охранника.
Перед тем как покинуть квартиру, чуть было не ставшую для него последней, Джафаров положил в карман костюма Ирвиньша крупную сумму денег.
«Для Ирины это будет слабым утешением, но облегчит ей хотя бы похороны!» — решил он перед тем, как навсегда исчезнуть из ее жизни.
Использовав лазейку со стороны двора, Джафаров вышел к своей машине, незаметно огляделся, сел в нее и покинул это проклятое место, оставив там труп близкого приятеля.
Торопился Джафаров не напрасно.
Ушел он из квартиры буквально за минуту до прихода милиции…
Супруги, выплакав слезы, которых оказалось немного, бросились к телефону — звонить в милицию.
После вызова супруг неожиданно вспомнил:
— Что мы наделали! Этот, с усиками, просил нас не звонить никуда полчаса. А потом в контрразведку.
— Милиция сама вызовет того, кто ей очень нужен! — заявила супруга. — Не думала, что ты такой стойкий! Мог бы остаться жив, пожертвовав мною, ты же кончаешь через пять секунд.
— В следующий раз соглашусь! — усмехнулся муж, представив себе подобную сцену.
В истории милиции это был, наверное, первый случай, когда группа приехала ровно через десять минут после вызова. Случилось это только потому, что на соседней улице произошла ожесточенная перестрелка двух мафиозных групп.
Обнаружив в квартире четыре трупа, двое из которых сжимали в руках снайперские винтовки, группа из уголовного розыска сама вызвала помощь из контрразведки.
Выслушав бессвязный рассказ супругов, руководитель группы посмотрел в открытое окно и мгновенно вычислил квартиру Ирвиньша.
Они сразу отправились туда и обнаружили там еще два трупа, в том числе хозяина квартиры.
Во втором трупе они, по описанию супругов, узнали того человека, который ворвался в квартиру, перестрелял бандитов и спас их от смерти.
Правда, супруг, когда ему предъявили тело для опознания, сказал:
— Похож! Одежда точно его, усики очень похожие, но вот шрама на лице, по-моему, не было! Но, поскольку я был в шоке, мог и ошибиться…
И только допросив Ирину и получив медицинское заключение, в котором было ясно сказано, что этот человек был убит раньше своих предполагаемых жертв, контрразведка пришла к мнению, что здесь действовал суперагент экстра-класса, охотники ошиблись и эта ошибка стоила им жизни…
Джафаров, покинув опасный для него район, остановился и стал размышлять.
«С приходом Ирины все станет ясным и понятным! И на меня начнут охоту все спецслужбы! Вернуться к Валентине? Опасно. Не стоит дважды искушать судьбу другого человека. Есть ключи от квартиры. Знаю район, где эта квартира находится. Знаю номер телефона. Не знаю лишь адреса этой квартиры. Думай, Мустафа, думай! Как еще тебя зовут? Арслан, Искандер… Долго перечислять все имена, под которыми ты работал… Есть возможность узнать адрес по номеру телефона».
Он, предварительно узнав адрес в справочной, поехал на Миусский телефонный узел, где за очень скромную плату можно узнать много интересных вещей.
По приезде на телефонный узел Джафаров протянул стодолларовую банкноту операционистке и попросил узнать адрес по номеру телефона.
Операционистка испуганно оглянулась, внимания на нее никто не обращал, затем она тихо встала, сходила к стеллажам с карточками абонентов, записала адрес и молча отдала щедрому клиенту, лица которого почти не разглядела.
Изнывая, операционистка с трудом дождалась окончания рабочего дня и в первом же обменном пункте валюты поменяла честно заработанные деньги, моля, чтобы банкнота не оказалась фальшивой.
Но доллары были настоящими. Сумма, вырученная в обменном пункте, составляла свыше двух ее месячных получек, причем с этих денег не надо было платить налог.
И операционистка приказала себе забыть про события, предшествовавшие появлению денег, нежданно-негаданно свалившихся ей в карман.
А Джафаров уже внимательно исследовал район, где ему предстояло скрываться, как он надеялся, еще долгое время.
И только когда он исследовал все пути подхода и отхода к дому, парадные и «черные» ходы, все лазейки и проходные дворы, он позволил себе открыть дверь нового убежища и войти в квартиру.
14
Шукюров, когда ему доложили о большой резне, в результате которой он потерял своего заместителя, лучшего снайпера, двух охранников и одного паршивого агента, обрадовался.
«Это просто замечательно! — поздравлял он себя с гениальной идеей. — Оба претендента на мой пост сломали себе шею в схватке с Джафаровым. Молодец! Ей-Богу, молодец! Я не знал, как избавиться от этих хитрых и подлых родственников, а ты так вовремя подвернулся. Меня ни в чем нельзя обвинить, все ты виноват, ты, голубчик!»
Шукюров даже позволил себе немного расслабиться и выпить французского коньяка.
И тут его неожиданно вызвал Гейдаров.
— Рагим! — раздался его суровый голос по селектору. — Неси ко мне свою жопу!
Шукюров замер. Это означало, что его ждет большой разнос.
«Вай, Аллах! — подумал он горестно. — А я еще выпил сто граммов. Убьет меня Гейдаров! Если только сказать, что я с горя выпил… Неплохая идея! Все-таки двух родственников потерял, не хухры-мухры!»
Но на душе было все же тревожно.
«Надо еще разобраться, — думал он, — кто из посольских меня все время подставляет и докладывает через голову. Кому-то, я вижу, своей головы не жаль. Может, запасная есть?»
И он рассмеялся.
В кабинет Гейдарова он, однако, вошел со столь скорбным видом, будто только что вернулся с похорон своего ребенка.
— Делаешь вид, что очень переживаешь? — спросил его Гейдаров. — Очень хорошо у тебя это получается. Слушай, давай я тебя сделаю актером, а?
— Актером не делаются, а становятся! — улыбнулся Шукюров. — Народное признание требуется.
— Ты меня еще будешь учить! — рассмеялся Гейдаров. — Присвою тебе звание «народный артист республики», это и будет твоим народным признанием. Первый раз, что ли? Актрис, конечно, лучше делать!
— Клянусь, я не виноват в их смерти! — упал на колени Шукюров. — Мой господин, убей меня, если я в чем-то солгал! Я им дал первоклассных агентов, я их вывел на те места, где обязательно они должны были встретить Джафарова.
— Значит, они сами виноваты? — гневно спросил Гейдаров.
А его гнев был предвестником смерти.
— Мамой клянусь, только они сами! Халилов знал, что Румянцев может привести с собой Джафарова, но пошел на день рождения без оружия и один. Естественно, он встречает его там и тот убивает Халилова.
— А Гаджиев? — нахмурился Гейдаров.
— Гаджиев поторопился! — быстро стал объяснять Шукюров, опасаясь гнева владыки. — Вначале он все сделал правильно: выбрал хорошее место для засады, замаскировался так, что Джафаров его не обнаружил. Но… очень хотел выстрелить! А подумать, куда стреляет, посчитал ненужным, лишним. Выстрелил не в Джафарова, а в его костюм, который в это время примерял хозяин квартиры.
— Он убит?
— Наповал! — честно признался Шукюров. — Надо мне извиниться перед великим соседом, неудобно, мои люди ведут себя там слишком свободно. Вы здесь ни при чем!
— Спасибо, утешил! — усмехнулся Гейдаров. — Слушай, может, вместо тебя мне Джафарова пригласить на службу? Ошибок не делает, хорошо стреляет. Что еще нужно для твоего поста?
— Быть вам верным, мой господин! — польстил Шукюров. — А Джафаров — сумасшедший!
— Ты мне рекомендовать не можешь! — разозлился Гейдаров. — Это я тебе могу порекомендовать.
— Простите, шеф!
— Хватит, вставай! — приказал Гейдаров. — Игра в феодала закончилась!
Шукюров обрадованно встал с колен. И вытянулся по стойке «смирно».
— Готов лично возглавить группу захвата!
Гейдаров остановил его характерным жестом руки.
— Накося выкуси! — заявил он со среднерусским акцентом, недаром когда-то в молодости служил в России. — Ты мне нужен здесь, во главе моей гвардии, а не в далекой столице.
— Кого порекомендуете, шеф? — обрадовался вновь обретенной милости Шукюров.
— Никого! — Гейдаров сказал жестко и твердо. — Хватит жертв! У меня не такой большой род, чтобы я мог швыряться кем-либо еще.
— Решили заманить его сюда? — обрадовался Шукюров. По уловкам с заманиванием ему не было равных.
«Это просто замечательно! — поздравлял он себя с гениальной идеей. — Оба претендента на мой пост сломали себе шею в схватке с Джафаровым. Молодец! Ей-Богу, молодец! Я не знал, как избавиться от этих хитрых и подлых родственников, а ты так вовремя подвернулся. Меня ни в чем нельзя обвинить, все ты виноват, ты, голубчик!»
Шукюров даже позволил себе немного расслабиться и выпить французского коньяка.
И тут его неожиданно вызвал Гейдаров.
— Рагим! — раздался его суровый голос по селектору. — Неси ко мне свою жопу!
Шукюров замер. Это означало, что его ждет большой разнос.
«Вай, Аллах! — подумал он горестно. — А я еще выпил сто граммов. Убьет меня Гейдаров! Если только сказать, что я с горя выпил… Неплохая идея! Все-таки двух родственников потерял, не хухры-мухры!»
Но на душе было все же тревожно.
«Надо еще разобраться, — думал он, — кто из посольских меня все время подставляет и докладывает через голову. Кому-то, я вижу, своей головы не жаль. Может, запасная есть?»
И он рассмеялся.
В кабинет Гейдарова он, однако, вошел со столь скорбным видом, будто только что вернулся с похорон своего ребенка.
— Делаешь вид, что очень переживаешь? — спросил его Гейдаров. — Очень хорошо у тебя это получается. Слушай, давай я тебя сделаю актером, а?
— Актером не делаются, а становятся! — улыбнулся Шукюров. — Народное признание требуется.
— Ты меня еще будешь учить! — рассмеялся Гейдаров. — Присвою тебе звание «народный артист республики», это и будет твоим народным признанием. Первый раз, что ли? Актрис, конечно, лучше делать!
— Клянусь, я не виноват в их смерти! — упал на колени Шукюров. — Мой господин, убей меня, если я в чем-то солгал! Я им дал первоклассных агентов, я их вывел на те места, где обязательно они должны были встретить Джафарова.
— Значит, они сами виноваты? — гневно спросил Гейдаров.
А его гнев был предвестником смерти.
— Мамой клянусь, только они сами! Халилов знал, что Румянцев может привести с собой Джафарова, но пошел на день рождения без оружия и один. Естественно, он встречает его там и тот убивает Халилова.
— А Гаджиев? — нахмурился Гейдаров.
— Гаджиев поторопился! — быстро стал объяснять Шукюров, опасаясь гнева владыки. — Вначале он все сделал правильно: выбрал хорошее место для засады, замаскировался так, что Джафаров его не обнаружил. Но… очень хотел выстрелить! А подумать, куда стреляет, посчитал ненужным, лишним. Выстрелил не в Джафарова, а в его костюм, который в это время примерял хозяин квартиры.
— Он убит?
— Наповал! — честно признался Шукюров. — Надо мне извиниться перед великим соседом, неудобно, мои люди ведут себя там слишком свободно. Вы здесь ни при чем!
— Спасибо, утешил! — усмехнулся Гейдаров. — Слушай, может, вместо тебя мне Джафарова пригласить на службу? Ошибок не делает, хорошо стреляет. Что еще нужно для твоего поста?
— Быть вам верным, мой господин! — польстил Шукюров. — А Джафаров — сумасшедший!
— Ты мне рекомендовать не можешь! — разозлился Гейдаров. — Это я тебе могу порекомендовать.
— Простите, шеф!
— Хватит, вставай! — приказал Гейдаров. — Игра в феодала закончилась!
Шукюров обрадованно встал с колен. И вытянулся по стойке «смирно».
— Готов лично возглавить группу захвата!
Гейдаров остановил его характерным жестом руки.
— Накося выкуси! — заявил он со среднерусским акцентом, недаром когда-то в молодости служил в России. — Ты мне нужен здесь, во главе моей гвардии, а не в далекой столице.
— Кого порекомендуете, шеф? — обрадовался вновь обретенной милости Шукюров.
— Никого! — Гейдаров сказал жестко и твердо. — Хватит жертв! У меня не такой большой род, чтобы я мог швыряться кем-либо еще.
— Решили заманить его сюда? — обрадовался Шукюров. По уловкам с заманиванием ему не было равных.