Златкин Лев. Ликвидатор

   Второй пилот стал вдохновенно врать, рассказывая оговоренную со стрелком-радистом в мельчайших подробностях версию похищения вертолета 3204:
   — Приковал он нас наручниками к рабочим креслам…
   — Зачем тогда он убил штурмана? — перебил его сразу Шукюров.
   — У штурмана не нашлось наручников. Дома забыл, — ответил второй пилот. — Джафаров сказал ему: «Не повезло тебе! Раз в твоем возрасте мозгов нет, то больше не будет!» И вышиб ему мозги одним выстрелом…
   — Какая марка оружия у него была? — мгновенно вспомнил Шукюров.
   — Не знаю! — удивился вопросу пилот. — Я такой не видел. Удлиненный такой пистолет.
   Шукюров нажал кнопку другого звонка, и в кабинет мгновенно вполз секретарь.
   — Узнай, — бросил ему Шукюров, — не было ли в сейфе Дадаева нового пистолета?
   Секретарь понял и выполз из кабинета.
   — Все-таки непонятно — продолжил Шукюров допрос. — Он же мог сковать вас троих и двумя парами наручников.
   — Как? — удивился второй пилот.
   — Очень просто: правую руку одного сковывают с левой ногой другого, правую руку этого с правой рукой последнего, и все дела, — довольно сказал Шукюров.
   — У Джафарова нет вашего опыта! — дипломатично похвалил Шукюрова второй пилот.
   — Я слышал, что Джафаров водит любой транспорт и очень хорошо стреляет… — задумчиво проговорил Шукюров. — Но одно дело — в теории, а другое дело — практика!
   — Он блестяще претворил теорию в практику!
   — Ты, кажется, восхищаешься преступником? — с угрозой произнес Шукюров.
   — Я охотно влепил бы ему пулю в лоб, — отвел обвинения второй пилот. — Правда, мне кажется, что не надо было поднимать на дыбы всю столицу, а послать одного опытного убийцу, такого, как Ликвидатор!
   — Ащи! — с досадой ответил Шукюров. — С какой стати я буду слушать от тебя упреки? Мне хватает Гейдарова!
   В кабинет опять вполз секретарь и положил перед Шукюровым справку.
   Шукюров внимательно прочитал ее и с улыбкой посмотрел на второго пилота.
   — Слушай! Тебе ничего не показалось странным в тот момент, когда Джафаров выстрелил в штурмана?
   Второй пилот задумался, вспоминая, что же такого могло быть странного, когда человеку вышибают выстрелом мозги.
   «Выстрел?» — вспомнил второй пилот и завопил:
   — Выстрела не было! Пистолет — бесшумный!
   — Точно! — удовлетворенно ответил Шукюров. — Мне справку сейчас принесли.
   Он довольно потряс справкой перед носом второго пилота.
   — Живы мы остались случайно! — вспомнил второй пилот продолжение версии. — Если бы нас не нашел военный вертолет, мы бы умерли от голода и жажды. Кто бы нас нашел в той роще?
   — Ладно, ладно! — примирительно махнул рукой Шукюров. — Остались и остались! Что сейчас говорить об этом. Иди работай!
   Он нажал кнопку звонка, и тотчас же явилась охрана.
   — Отпустите пилота и стрелка-радиста домой! — приказал Шукюров охране. — Пусть завтра же выходят на работу!
   Но как только дверь кабинета закрылась, Шукюров жестко сказал секретарю:
   — Установи наблюдение за этими тремя! За святой троицей!
   — Надолго? — поинтересовался секретарь.
   — На месяц! — уточнил Шукюров. — Этого будет достаточно, чтобы выяснить, не связаны ли между собой Джафаров и эта троица…
   — Будет исполнено! — поклонился секретарь и выполз из кабинета.
   Шукюров опять взялся за папку с делом Джафарова.
   В кабинет без доклада вошел заместитель Шукюрова Гаджиев.
   — Есть новости, шеф! — сказал он тоном любимца.
   — Выкладывай! — разрешил Шукюров. — Бьюсь об заклад, что ты нашел любовницу Джафарова.
   — Он пользовался услугами только профессионалок, — ответил Гаджиев. — Я пришел сообщить, что Арнани нашел завалявшийся почтовый конверт.
   — Где он его нашел? — спросил равнодушно Шукюров.
   — Наши сыщики прозевали, а его свежий глаз заметил, — проговорил Гаджиев. — Наших я уже взгрел как следует. А нашел он конверт в платяном шкафу — в щель залетел. Конверт пустой, но на нем есть обратный адрес.
   — Вот ты и проверишь! — приказал заместителю Шукюров. — А то засиделся на одном месте, проветриться бы тебе не мешало.
   Гаджиев побледнел. Ему совсем не улыбалось встречаться с Джафаровым. Несколько лет назад Гаджиев подложил Джафарову большую свинью, чтобы дискредитировать его в глазах Дадаева, и того спас только случай. Вскоре Джафаров дал понять Гаджиеву, что знает виновника. Он не угрожал Гаджиеву, не упрекал его, но Гаджиев понял, что при случае пощады не будет.
   Вероятно, и Шукюров об этом знал, вряд ли существовала тайна, в которую он не был бы посвящен. Именно потому и последовало это опасное поручение. Шукюров правильно все рассчитал: Гаджиев сделает все, чтобы уничтожить Джафарова, иначе Джафаров уничтожит Гаджиева.
   К тому же Гаджиев хвастался, что он мастер спорта по пулевой стрельбе и может подстрелить Джафарова с первого выстрела.
   Кроме этого, Шукюров получил сведения, что его любимец уже тяготится ролью заместителя и хочет стать на место шефа. В сейфе Дадаева нашлись любопытнейшие документы, свидетельствующие об этом.
   «Все тайное становится явным, дорогой!» — думал Шукюров, не без удовольствия глядя на побледневшее лицо бывшего любимца.
   Гаджиев не смел отказаться. Он лучше других знал, что с его поста в запас или на пенсию не отправляют, только в могилу.
   — Постараюсь оправдать доверие, шеф! — сглотнул слюну Гаджиев. — Разрешите взять лучших агентов?
   — Лучших, дорогой, я отправил еще вчера! — вздохнул Шукюров. — Остались только худшие. Но я разрешаю тебе взять лучших из худших!
   — Разве не я один буду руководить этой операцией, шеф? — оскорбился Гаджиев. — Я ваш первый заместитель!
   — Ты забываешь, дорогой, что у меня семь первых заместителей! — вздохнул Шукюров. — Вы у меня все первые! Неудобно называть вас: седьмой первый заместитель, шестой первый заместитель…
   Понимаешь?
   — Для лучшего обеспечения руководства операцией, — заученно забубнил Гаджиев, — необходимо единоначалие. Раздробленность сил не способствует успеху…
   — Хватит, э! — недовольно прервал его Шукюров. — Здесь не тайный совет, что воздух портишь? Кто мешает тебе проявлять единоначалие в своей группе? У тебя есть маленькая зацепка — конверт. У других и того нет. Кстати, ты выяснил, кто автор?
   — Выяснил! — мрачно сказал Гаджиев. — Его не достать! Крупный чиновник МИДа. Занимается выдачей заграничных паспортов. Взяток не берет.
   — Ясно! — усмехнулся Шукюров. — Ты не справишься, другой справится. Про конверт забудь! Ищи другие пути. Начни с телеграфа и с почтамта, там много лиц кавказской национальности, и все они выглядят как агенты.
   — Но письмо нашел я… — начал было возмущаться бывший любимец.
   Шукюров быстро поставил его на место:
   — Сам только что заявил, что письмо нашел Арнани.
   — Он будет им заниматься? — ревниво спросил Гаджиев.
   — Нет, ни в коем случае! У меня есть один специалист, как раз для таких дел! — успокоил Гаджиева Шукюров. — Арнани поедет в Москву со своей задачей. Так что вы там сможете встретиться. Не деритесь только.
   — Где же я найду Джафарова? — протянул Гаджиев.
   — «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что!» — рассмеялся Шукюров, с радостью глядя на растерянность Гаджиева. — У русских есть очень хорошие поговорки.
   Гаджиев злобно сверкнул глазами.
   — Ничего! Есть и другие, не менее хорошие: «Каждому овощу — свое время!» — Мстительные нотки прозвучали так явно, что трудно было не обратить на них внимание, однако Шукюров сделал вид, что ничего не заметил.
   «Ты, дорогой, сломаешь себе шею на этом деле! — подумал Шукюров. — Но кто жалеет одну шавку при охоте на волка! Да еще какого! Матерого! Пусть он тебя разорвет!»
   Однако, прощаясь со своим бывшим любимцем, Шукюров нежно его поцеловал. Как покойника перед тем, как зашивают саван и опускают в могилу.

5

   Джафарову с машиной, прямо скажем, не повезло.
   «Дальнобойщики» были ребятами хваткими, имевшими в свои двадцать пять лет по две ходки в места усиленного режима. И вторая ходка была у них за грабеж.
   Они сразу же положили глаз на чемодан Джафарова. И то, что пассажир согласился с явно завышенной платой за проезд, убедило их в мысли о том, что «чурка» — парень «башлевый».
   Когда же Джафаров отправился звонить, чтобы сообщить властям о прикованных к дереву летчиках и взял с собой чемодан, они окончательно утвердились в мысли: «Грабим!»
   — Надо брать! — сказал худой, как палка, но жилистый и цепкий парень.
   — Не опасно? — забеспокоился его мощный, но трусоватый приятель. — Его способ передвижения при его деньгах говорит об одном: парень не в ладах с законом. Может, он кассу взял, а мы пойдем подельниками. Лучше от него избавиться.
   — Вот мы и избавимся! — согласился худой. — Но так, чтобы и нам была польза. Что нам с того, что он взял кассу? Это его трудности! А мы ею попользуемся, пока его искать будут.
   — Не справимся, он здоровый! — сомневался трусоватый.
   — Ты забыл про мою настойку? — напомнил худой. — Выпьет и заснет. А мы как всегда — концы в воду! А что было его, станет нашим! Закон жизни!
   Они устроили привал в живописном месте на берегу реки.
   — Тормознем здесь! — сказал Джафарову худой водитель. — Видок клевый! Рубанем, поддадим, а утром рванем до самой Москвы. Устраивает?
   Джафарова все устраивало, тем более что он целый день ничего не ел.
   «Дальнобойщики» разложили свои припасы на расстеленной газете на краю высокого обрывистого берега реки.
   Джафарову это не понравилось: далеко от машины, на ветру, а ведь есть места получше — посуше и защищены от ветра деревьями.
   «Убивать будут! — усмехнулся про себя Джафаров. — Козлы!»
   Худой, не торопясь, налил себе и напарнику водки, а Джафарову своей знаменитой настойки.
   — Вздрогнем! — сказал он и протянул стакан Джафарову.
   Джафаров взял его и разлил содержимое в стаканы водителей. И не успели те даже возмутиться, как он направил на «дальнобойщиков» пистолет.
   — Выпейте за свое здоровье! — предложил он водителям.
   — Я не мешаю! — запротестовал худой.
   Напарник его поддержал.
   — Мешаете! — убеждал их Джафаров. — Мешаете жить другим! Почему не пьете? Если там яд, то вы умрете от пули, если не яд, то почему так дрожите?
   — Яда там нет! — сказал худой. — Только если мы смешаем, то отрубимся и заснем, устали за рулем целый день корячиться.
   — Ничего! — настаивал Джафаров. — Все равно здесь спать собрались.
   Водителей не устроило его решение, но аргумент в виде пистолета их убедил.
   Они переглянулись и выпили. Через пять минут они мгновенно уснули. И так крепко, что Джафаров не смог разбудить их даже ударом ноги в бок.
   «Яда действительно нет! — подумал Джафаров. — Он им и не нужен. Сильное снотворное и обрыв над омутом убивают безо всяких следов. Судя по тому, что они возят с собой целую бутылку снотворного, это их промысел. Скольких они уже отправили в этот омут? Неизвестно. Но вариант у них отработанный. Теперь что мне делать? Сдать их в милицию я не могу. Оставить их проспаться — значит, навести на свой след всю российскую милицию. И хотя милиция работает плохо, известно, что может произойти. Может, я как раз попаду в тот самый процент раскрываемости? Эти убийцы будут молчать про бутыль со снотворным. Они будут говорить лишь об угоне машины. И потом, должна же быть на свете справедливость? „Есть высший судия, он ждет!“ — вспомнил Джафаров строчки Лермонтова. — Вот и отправляйтесь к этому высшему судии!» — решил он. И Джафаров, больше не колеблясь ни секунды, обыскал спящих водителей, вытащил из их карманов документы на груз, накладные, сопроводиловку, водительские права, паспорта и деньги.
   Деньги были очень кстати. Российских денег у Джафарова почти не было. А менять валюту было опасно, необходимо сначала осмотреться, немного отсидеться у друзей, а лишь потом искать пути, ведущие за рубеж.
   Да и дорога еще не закончилась. До Москвы было еще далеко.
   Участь неудачливых грабителей была решена. Джафаров одного за другим подтащил водителей к обрыву и бросил вниз.
   — Не рой яму другому, сам в нее попадешь! — произнес Джафаров вместо надгробного слова.
   Джафаров привык убивать. Поэтому смерть водителей не повлияла на его аппетит. Он сильно опустошил их припасы. Ребята баловали свой желудок импортными деликатесами, да и российские копчености ничем не уступали заморским деликатесам, а то и превосходили их по качеству.
   Утолив голод, Джафаров нашел в кабине водителей большой термос с горячим и крепким кофе. Выпив два стакана, Ликвидатор почувствовал прилив сил.
   Спать не хотелось.
   Тогда Джафаров решил рискнуть и погнать фуру в Москву ночью. Но сначала необходимо было привести свой облик в соответствие с водительским удостоверением одного из водителей.
   В одной из сумок Джафаров нашел бритвенный прибор и пачку лезвий. Он не стал терять времени на то, чтобы согреть воды, а использовал часть горячего кофе. Намылив лицо и усы, Джафаров быстро побрился.
   Протерев лицо остатками водки, Джафаров почувствовал, что помолодел.
   Зеркало это подтвердило.
   Правда, ни на одного из водителей он так и не стал похож, но рассчитывал, что в темноте сонные гаишники не особенно будут придираться к фотографии на водительском удостоверении.
   Шоссе было пустынно, и Джафаров гнал на приличной скорости. Он не боялся столкновений: полностью груженная фура могла, подобно танку, снести любое препятствие.
   Каждый час Джафаров останавливался, делал несколько гимнастических упражнений, разминал тело и гнал фуру дальше.
   У самой Москвы он не заметил поста ГАИ и промчался мимо, не прореагировав на приказ остановиться.
   Тотчас же за ним на мотоцикле помчался гаишник.
   Джафаров заметил его и решил остановиться.
   «До Москвы можно в крайнем случае уже и пешком дойти!» — подумал он устало. Но на всякий случай приготовил пистолет.
   Гаишник подлетел к машине и покрыл Джафарова таким матом, что тот испытал невольное уважение к такому мастеру.
   Не отвечая на ненормативную лексику постового, Джафаров молча протянул ему водительские права, не забыв предварительно вложить в них самый крупный кредитный билет Центрального банка России.
   Раскрыв права, гаишник увидел там только кредитный билет, который с молниеносной быстротой исчез в его кармане. Права были тут же возвращены Джафарову, а гаишник дружески посоветовал ему не гнать с такой скоростью.
   Джафаров не пренебрег советом опытного гаишника, и больше проблем с постами у него не было. Машины с государственными номерами гаишников не интересовали.
   Загнав фуру в «отстойник» возле кольцевой дороги, Джафаров запер двери кабины изнутри, забрался на спальное сиденье в глубине кабины и моментально отрубился.

6

   Олег Румянцев познакомился с Джафаровым в Гурзуфе.
   Море, солнце, девочки и вино.
   Четыре составные части, из которых может выйти крепкая мужская дружба.
   Олег седьмой год подряд ездил отдыхать в Гурзуф и считался там почти старожилом. Знал все и всех, и все знали его.
   Одним прекрасным вечером Олег опаздывал на свидание к двум очаровательным москвичкам, студенткам театрального училища, девушкам свободным во всех отношениях.
   Единственный путь туда лежал по набережной, где уже чинно прогуливались «новые русские».
   Пытаясь проскочить между двумя парами, Олег не вписался в поворот и налетел на жгучего брюнета. Олегу показалось, что он врезался в литую автомобильную шину.
   Но больше всего его поразила реакция незнакомца: тот мгновенно скрутил Олега, хотя в нем было девяносто килограммов.
   Правда, брюнет тут же отпустил Олега и извинился:
   — Прошу прощения! Обознался!
   И так дружелюбно улыбнулся, что у Олега сразу прошла вся злость. Пробормотав тоже что-то вроде извинений, Олег побежал дальше.
   Девочки уже были на месте и ждали своих кавалеров. Приятеля и сослуживца Олега не было и в помине. Он с первого дня приезда на юг не просыхал, очевидно, компенсируя трезвое поведение на рабочем месте.
   — О времена! О нравы! — очень естественно продекламировала Наташа. — Элька, как тебе это нравится?
   Наташа была блондинка, Эля — брюнетка, и они отлично гармонировали друг с другом.
   — Минэ это нравится плохо! — пошутила Эля с кавказским акцентом. — Пора открывать мужской дом терпимости. Может, хоть они на работу не будут опаздывать.
   — Толика вы уже туда отправили? — тоже пошутил Олег.
   — Толик недавно прошел мимо! — поделилась новостью Наташа. — Но прошел — это не то слово, скорее — прополз, настолько он пьян. Он помнил, что у него свидание, но перепутал нас с винным киоском. Где сейчас и пребывает в счастливом состоянии духа.
   — Потому что дух у него тоже винный! — подхватила Эля.
   Олег растерялся.
   — Что же нам делать? — спросил он, лихорадочно ища выход из создавшегося положения.
   — Бедненький Олег! — пожалела его Наташа. — При всем моем уважении к тебе я все же не считаю тебя Геркулесом, способным удовлетворить двух голодных женщин.
   Эля оглядела публику на набережной.
   — Придется кого-то снять на ночь!
   Олег вслед за ней окинул взглядом набережную и заметил подходившего к ним брюнета, нечаянное столкновение с которым принесло Олегу некоторую неприятность.
   Он радостно бросился к нему.
   — Друг, выручай!
   — Сколько? — спросил Джафаров, доставая деньги.
   Олег быстро объяснил Джафарову создавшееся положение, и тот сразу же согласился помочь. Одного взгляда на девушек ему было достаточно, чтобы понять, что это не профессионалки, а просто любительницы. И они ему понравились.
   Но Олег не предвидел, что Джафаров понравится сразу обеим девушкам.
   Сам Олег рассчитывал на Наташу, мечтая даже о чем-то большем, чем одна проведенная вместе ночь. Но Наташе это, кажется, было не нужно. Свобода дороже.
   Джафаров повел всех в ресторан, где расплатился за всех, отвергнув робкие намеки Олега на немецкий счет.
   После ресторана Олег пригласил всех к себе. Он снимал двухкомнатную квартиру с видом на море.
   Эта ночь запомнилась Олегу на всю жизнь.
   Девочки меняли своих партнеров несколько раз за ночь.
   Олег, всегда считавший себя сильным мужчиной, вынужден был констатировать, что девочкам больше нравится Джафаров.
   Но Олег не испытывал ревности. Правда, его немного обидела Наташа, когда после секса с Джафаровым она вдруг спросила:
   — Олег, почему бы нам не пожениться?
   Олег немного обалдел от такой дерзости.
   — Видишь ли, — начал он дипломатично, — у меня тоже возникала эта мысль, но с ней придется расстаться…
   — Почему? — удивилась Наташа.
   — Мне трудно будет забыть твой облик верхом на Джафарове, — искренно ответил Олег.
   — Ночь, проведенная вместе в постели, — не повод даже для знакомства! — возразила Наташа. — А для отказа от женитьбы… — протянула она насмешливо.
   — Посмотрел — женись! — пошутила Эля и поцеловала Олега в щеку.
   — Жена — это визитная карточка мужчины! — продолжила Наташа. — Я помогу тебе сделать карьеру.
   — Спасибо! — поблагодарил Олег. — Я чувствую в себе достаточно сил и знаний, чтобы делать карьеру, не подкладывая жену начальству.
   — Напрасно! — возразила Наташа. — «Родственникам» доверяют больше…
   Джафаров не расставался с ними до конца отпуска. Так они и жили вчетвером: весело и изобретательно.
   За день до отъезда они решили поехать в горы жарить шашлыки.
   Джафаров вызвался приготовить мясо, которое всю ночь перед поездкой томилось в вине и специях.
   Полупьяный Толик решил отвезти их на своей машине. И они сдуру согласились. Впрочем, Толик так лихо носился по горам в пьяном виде, что риск был минимальным.
   На полянке нашли холодный ключ, устроили небольшую запруду и, пока жарились шашлыки, свалили туда охлаждаться бутылки с вином.
   До самого вечера они ели шашлыки, пили вино и занимались любовью.
   Они отправились в обратный путь, когда уже смеркалось.
   Не успели они проехать и пятидесяти метров, как врезались в дерево.
   Спасла их небольшая скорость, на которой ехал Толик. Когда они вышли из машины и осветили фонариком место, куда врезались, выяснилось, что дерево росло на краю крутого обрыва.
   На мгновение все протрезвели, даже Толик, который отвел машину от дерева и предложил ехать дальше, потому что в горах темнеет быстро.
   Поскольку было уже темно, они отказались продолжить путь в машине, и Толик уехал один, оставив им все их вещи: большой таз из-под шашлыков и топор, которым они рубили дрова для костра.
   Неунывающие любовники отправились в обратный путь пешком и через час достигли Гурзуфа. Решив погулять по набережной, они спрыгнули с дороги и пошли напрямик.
   Не заметив песчаного обрыва, они один за другим скатились по косогору и перепачкались в песке донельзя.
   В таком виде они вывалились на набережную, где стали угощать гуляющих виноградом из объемистого таза.
   Трудно было отказаться от угощения, видя поигрывающего топором Джафарова…
   Все эти обстоятельства знакомства с Джафаровым промелькнули перед Олегом, когда он услышал по телефону его голос.
   — Привет, Олег! Узнаешь?
   Хотя с того лета они не виделись, Олег сразу узнал голос друга.
   — Как не узнать! Сколько лет, сколько зим! Так и не удалось нам увидеться.
   — Не по моей вине! — сказал Джафаров. — Сколько раз я присылал тебе почти официальные приглашения посетить с рабочим визитом нашу славную республику, но ты предпочитал загнивающий Запад цветущему Востоку.
   — Загнивающее иногда пахнет лучше, чем цветущее! — засмеялся Олег. — Ты надолго?
   — Не знаю! — искренне ответил Джафаров.
   — Надо увидеться! — решил Олег. — Причем завтра же: у Наташи день рождения.
   — Она еще не оставила попыток женить тебя на себе? — спросил Джафаров.
   — Она уже давно замужем! — засмеялся Олег. — Делает мужу карьеру. А на свой день рождения она собирает всех своих любовников. Традиция у нее такая!
   — Традиции надо уважать! — поддержал его смех Джафаров. — Ты же дипломат!
   — И тебе сам Бог велел быть на празднике тела! «Лучший мой подарочек — это ты!» — запел приятным баритоном Олег.
   — У вас не только самая поющая Дума, но и МИД не отстает! — шутливо заметил Джафаров.
   — Все поют! — одобрил шутку Олег. — И своим голосом, заметь!
   — Иногда и с чужого! — возразил Джафаров. — По привычке.
   — Что делать, привычка — вторая натура! Где ты остановился, в гостинице?..
   — Остановился! — ответил Джафаров. — Есть место!
   — Может, ко мне переберешься? — предложил Олег. — У меня просторно!
   — Все может быть, — уклонился от ответа Джафаров.
   — Все быть может, все быть может, — опять запел Олег.
   — Хорошее настроение? — понял Джафаров.
   — Чудесное! — заметил Олег. — Угадай, чем я сейчас занимаюсь?
   — В данную минуту? — не понял Джафаров.
   — Нет! На работе! — интриговал Олег.
   — Назначили послом к мумба-юмба! — пошутил Джафаров.
   — Что ты, что ты! — шутливо заохал Олег. — Сожрут! Хотя меня, может быть, и нет!
   — Гадалка из меня плохая! — грустно заметил Джафаров.
   — Завтра увидимся, расскажу! — продолжал интриговать Олег. — Не забыл, где живет Наташа? Сбор трупов в семь часов вечера после войны!
   Джафаров хорошо помнил, где она живет, но он также помнил, что, когда они виделись прошлым летом, она ему не сказала, что вышла замуж. Впрочем, Наташа всегда считала это не общественным, а сугубо личным делом.
   — Хорошо, приду! — пообещал Джафаров. — И подарок купить успею!
   — Здесь я не волнуюсь, Джафарчик! — ласково проговорил Олег. — Ты у нас парень воспитанный! Жаль, что не смогу с тобой увидеться сегодня, вечером коллегия. А после коллегии — рандеву! Извини!
   — Ничего! Договорились же: завтра обо всем поговорим. Пока!
   И Джафаров повесил трубку телефона.
   До звонка у него уже были в Москве некоторые приключения.
   Утром Джафарова разбудил громкий стук в дверцу кабины.
   Невыспавшийся Джафаров, на всякий случай приготовив пистолет, осторожно выглянул из кабины машины.
   Перед дверцей стояли двое крепких парней в черных кожаных куртках. Один из них заметил сонное лицо Джафарова и пригласил жестом руки выйти.
   Джафаров, захватив с собой пистолет, выскочил из машины.
   — Ты, козел, второй раз хочешь от платы увильнуть? — с угрозой заорал на Джафарова второй парень.
   — Ответишь? — спокойно спросил Джафаров.
   — Чего? — опешил тот. — Да я тебя… И он попытался нанести Джафарову удар в челюсть, но уже через две секунды корчился в грязной луже от боли.
   Его напарник застыл на месте, не зная, как реагировать.
   — Зачем пришли? — спокойно спросил его Джафаров.
   — Платить надо! — с опаской ответил второй, поглядывая на дергающегося напарника. — За стоянку.
   — Сколько? — поинтересовался Джафаров.
   — Пятерку! — осторожно ответил вымогатель.
   — Всего-то? — удивился Джафаров. Он достал полтинник и протянул «шестерке».
   — У меня нет сдачи! — растерялся тот.
   Джафаров протянул ему грязный листок бумаги и огрызок карандаша, которые нашел в кармане кожаной куртки.
   — Пиши расписку, что получил деньги за десять дней! — предложил он.
   Растерявшийся «шестерка», посланный собирать дань с водителей, написал требуемый текст, не подозревая, что подписывает признание в вымогательстве.