Страница:
незначительная часть была связана с его деятельностью по созданию
республиканской партии: всего несколько отдельных стихов, напечатанных
примерно в одно время в "Друге народа! и в "Английской республике" и
небольшой цикл из пяти гимнов (Hymns at our Work). Они не представляют
художественной ценности. В них отсутствует та связь с действительностью, без
которой немыслимо никакое художественное произведение, а тем более
политическая лирика.
Основная линия поэтического творчества Линтона в это время (в начале
50-х годов им были созданы лучшие его произведения) шла совершенно в стороне
от рассмотренного выше направления его общественно-политической
деятельности; она была связана с конкретной социальной действительностью и
ее проблемами, с реальной борьбой народа. Большой цикл "Стихов и доводов
против лендлордизма" (Rhymes and Reasons against Landlordism, 1850-1851),
так же как и сатирическое направление в поэзии Линтона этих лет, по своему
содержанию никак не связан ни с "Европейским комитетом", ни с
"республиканской" организацией.
Цикл "Стихов и доводов", заключающий в себе 45 стихотворений, - одно из
лучших произведений Линтона. Проблема, занимающая здесь Линтона, - поместное
землевладение; основное место действия - Ирландия. В кратком введении,
предпосланном этому циклу, Линтон писал: "Большая часть картин создана на
основе ирландского материала, ибо чудовище лендлордизма проявило себя с
самых ужасных сторон именно там; но при этом читатель должен помнить, что
порочный принцип лендлордизма одинаков в Англии и в Ирландии, хотя
последствия могут изменяться под влиянием различных обстоятельств".
Отмеченная Линтоном роль лендлордизма в Ирландии соответствует
реальному положению вещей, на которое указывал в свое время Маркс. "Если
Англия, - писал Маркс, - является крепостью лэндлордизма и европейского
капитализма, то единственный пункт, где можно нанести сильный удар
официальной Англии, представляет собой _Ирландия_.
Во-первых, Ирландия является главной крепостью английского
лэндлордизма. Если он рухнет в Ирландии, то он должен будет рухнуть и в
Англии. В Ирландии эта операция осуществима во сто раз легче, потому что
_экономическая борьба сосредоточена там исключительно на земельной
собственности_, потому что там эта борьба есть в то же время и
_национальная_ борьба... Лэндлордизм в Ирландии поддерживается исключительно
при помощи _английской армии_. Как только прекратится принудительная уния
этих двух стран, в Ирландии вспыхнет социальная революция, хотя и в
устаревших формах" {К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XIII, ч. I, стр. 347.}.
Национально-освободительное и социально-революционное движение в
Ирландии в 40-е годы XIX века было тесно связано с чартизмом. Ирландская
проблема, постоянно привлекавшая к себе внимание Линтона, занимает почетное
место в его творчестве. Линтон был сотрудником газеты "Нация" (орган
"Молодой Ирландии"), в которой помещал свои статьи и поэтические
произведения. Линтон-чартист смотрел на Ирландию как на могущественного
союзника в борьбе с общим врагом - английскими правящими классами. В своих
статьях он пропагандировал идею союза английского пролетариата с ирландским
крестьянством, подчеркивал, что чартисты - единственные искренние союзники
народа Ирландии. В противовес всевозможным филантропическим буржуазным
проектам "помощи" Ирландии Линтон поддерживал идею освобождения Ирландии в
ходе революционного переворота в Англии. В одной из статей он писал: "Вопрос
стоит так: не "Англия против Ирландии", а английский и ирландский народы
против кучки людей, угнетающих их обоих".
После 1848 г. Линтон продолжал работать над укреплением
англо-ирландских революционных связей. Он надеялся, что это может
содействовать возрождению разгромленных демократических сил в Англии и в
Ирландии. Когда в 1850 г. возобновилось издание "Нации", Линтон снова принял
участие в этой газете, помещая в ней стихи (под псевдонимом "Спартак") и
статьи (под своим собственным именем). Стихи, опубликованные в "Нации",
позднее вошли в цикл "Стихов и доводов".
Обличение помещичьего гнета вполне естественно занимает видное место в
творчестве Линтона. В Англии того времени сложились две социальные
группировки: лендлорды-капиталисты и сельскохозяйственные пролетарии -
пауперы, которые были родными братьями промышленного рабочего. Подобно
другим чартистам, Линтон видел в сельскохозяйственном пролетариате и мелком
фермерстве крупную революционную силу и считал, что их интересы совпадают с
интересами промышленных рабочих. В понимании Линтона лендлордизм был связан
с капиталистической формой собственности на землю.
В начале 50-х годов обе проблемы - проблема лендлордизма (т. е.
капиталистического сельского хозяйства) и ирландская проблема слились в
сознании Линтона воедино. Это было связано с реальным процессом
проникновения капиталистических отношений в сельское хозяйство Ирландии.
Сущность этого процесса была вскрыта Марксом, который писал в 1855 г.:
""Ирландскому кварталу" в парламенте и ирландскому духовенству, повидимому,
одинаково неведомо, что некая англосаксонская революция за их спинами
производит коренной переворот в ирландском обществе. Эта революция состоит в
том, что _ирландская земельная система уступает место английской, что
система мелкой аренды заменяется крупной_, - так же как старые
землевладельцы заменяются _новыми капиталистами_" {К. Маркс и Ф. Энгельс.
Соч., т. X, стр. 341.}.
Цикл "Стихов и доводов" отличается широтой идейного замысла. Линтон
задался целью вскрыть сущность лендлордизма, показав его источники и
разнообразные формы проявления в социально-политической жизни Англии и
Ирландии. Внутри цикла отчетливо намечаются следующие разделы: внешние
признаки и сущность лендлордизма; социальные, экономические и политические
явления, сопутствующие лендлордизму и находящиеся с ним в отношениях
взаимосвязи и взаимозависимости; характеристика пролетариата и крестьянства
и их положения в условиях лендлордизма; социальные и политические
последствия системы лендлордизма; революционные выводы. Уже одно это
перечисление ведущих тем цикла позволяет судить о том, насколько изменило и
подход Линтона к объектам художественного изображения. Он стремится
отбросить все постороннее, все случайное, обобщая и типизируя лишь те
явления и факты, которые действительно имеют социально-историческое
значение.
Линтон в этом цикле приближается к мысли, что основной причиной общего
"социального зла" является частная собственность и капиталистическая система
производства.
"Стихи и доводы" свидетельствуют о значительных изменениях в творческом
методе Линтона. Стихи этого цикла, сравнительно с его более ранними
произведениями, отличаются большей идейной глубиной, политической зрелостью
и художественной силой. Последнее сказалось особенно в способах
художественного воплощения социально-политических идей, т. е. в принципах
построения художественных образов. Линтон почти целиком отказывается от
абстракций, риторичности и схематизма, свойственных многим его ранним
стихам. "Стихи и доводы" дают эмоциональное изображение типичных явлений
социальной действительности, для них характерны реальные пластические
образы, драматизм, диалог, живые сценки. В центре каждого стихотворения
стоит образ человека, представляющий собой большое социальное обобщение и
вместе с тем глубоко индивидуализированный.
Линтон уделяет большое внимание изображению психологии, показывает ее
обусловленность социальным бытием человека. Иногда он по нескольку раз, но с
разных сторон, изображает одно и то же общественное явление, глядя на него
то глазами лендлорда-капиталиста, то крестьянина, то представителя
фритредерской буржуазии. Но при этом объективная авторская оценка никогда не
исчезает. Она совпадает с субъективной оценкой лирического героя, если этот
герой - крестьянин или рабочий, и противоположна ей, если это -представитель
эксплуататорских классов.
Такой метод подхода к изображению явлений обусловливает жанровое
своеобразие стихотворений цикла, а отчасти и особенности поэтического языка
Линтона.
Значительную группу в цикле составляют стихотворения, написанные в духе
народных песен. В них Линтон говорит о крестьянском труде, о тяжелом
положении ирландского народа, о социальных взаимоотношениях
сельскохозяйственного пролетария с другими классами общества, оценивая жизнь
с точки зрения самих крестьян, выражая чувства, которые испытывают
труженики. Поэт охотно использует жанр народной рабочей песни со всеми ее
лексическими и ритмическими особенностями, нередко прибегает к народным
оборотам речи, что является одним из частных проявлений общего изменения
лексического и синтаксического строя его поэтического языка. Обращаясь к
конкретным явлениям, Линтон избегает прежнего отвлеченно философского строя
речи. Человек дается здесь в окружении конкретных социальных понятий.
Особенно часто Линтон прибегает к чисто разговорным оборотам, благодаря чему
картины, нарисованные им, приобретают характер повседневный, жизненный.
Проблематика и художественные особенности "Стихов и доводов"
свидетельствуют о росте художественного мастерства Линтона. Его метод
отбора, обобщения и воплощения в художественных образах социальных явлений с
полным основанием можно назвать реалистическим. При этом характер
линтоновского реализма значительно отличается от критического реализма XIX,
века. Реалистические картины социальной несправедливости, страданий
промышленного и сельскохозяйственного пролетариата, жестокой эксплуатации
составляют лишь одну сторону, одну тенденцию "Стихов и доводов". Вторую
сторону составляет революционная перспектива общественного развития,
обусловленная противоречиями современного социального строя. Эта
революционная перспектива получает в цикле многоплановое отражение. Почти в
каждом стихотворении, повествующем об угнетении народа, Линтон говорит о
росте революционных настроений и революционной активности масс.
В ряде стихотворений поэт дает реалистические картины стихийной борьбы
народа, расправляющегося с ненавистными ему эксплуататорами (убийство агента
- "Revenge!"; поджог поместья - "Swing" и т. д.). Линтон видит в этом
следствие "системы лендлордизма", результат эксплуатации народа.
В других стихотворениях поэт призывает к продолжению организованной
освободительной борьбы в Англии и Ирландии. Линтон обращается к истории
борьбы чартистов и ирландских организаций ("Попробуем снова") и утверждает,
что каждое революционное выступление народа - ступенька, ведущая к победе.
Эта же мысль положена в основу стихотворения "Все ближе". Особенно
показательно стихотворение "Выход". Оно представляет собой страстный,
облеченный в форму боевой песни призыв к борьбе и организации.
Смело шествуйте вперед!
В ногу, брат, иди со мною,
Я щитом тебя прикрою!
Твердый шаг нас в бой ведет;
Твердых духом слава ждет;
Дружно шествуйте вперед!
В отдельных стихотворениях цикла поэт рисует картины светлого будущего
народов, картины свободного труда как символа высшего счастья, доступного
человеку.
Ни Линтон, ни другие чартистские поэты (в том числе и Джонс) не могли
дать вполне отчетливого представления о конкретных путях перестройки
общества, уничтожения капитализма. Их представления о будущем были
абстрактны, нечетки и утопичны, поскольку они были весьма далеки от научного
социализма. Но будущее в их творчестве не было просто "благими пожеланиями",
а непосредственным результатом той борьбы, на которую они вдохновляли
английский народ, и этим объясняется их уверенность в победе и жизненность
их социальных прозрений.
* * *
Цикл "Стихов и доводов против лендлордизма" представляет собой
заключительный этап в творчестве Линтона как чартистского поэта. В середине
50-х годов он постепенно отошел от рабочего движения, что было связано
прежде всего с временным перерождением самого рабочего движения. В эти годы
Линтон все больше и больше сближался с революционными эмигрантами в Лондоне,
в частности с Герценом и Ворцелем. Он переводил на английский язык сочинения
Герцена, Мадзини и Гюго.
Во время Крымской войны Линтон издавал журнал "Северная трибуна"
(Northern Tribune), почти целиком заполненный "военными" статьями. Во время
подготовки войны Линтон откровенно выступал как ее сторонник, ибо надеялся,
вопреки здравому смыслу, что она будет носить освободительный характер, что
главный удар против николаевской России будет направлен через польскую
территорию и непосредственным результатом войны явится национальная
независимость Польши. Видимо, в этой точке зрения сказалось сильнейшее
влияние на Линтона польских эмигрантов. Однако иллюзии Линтона быстро
рассеялись, и он выступил с целой серией статей, направленных против
политики английского правительства: "Война. Ради свободы или деспотизма?";
"Война, министерство и "Таймс"", "После Севастополя" и т. д.
В конце 50-х годов Линтон уехал в Америку, где прожил последние годы
жизни.
Освободительные идеи, выработанные чартизмом, руководили Линтоном и в
дальнейшей его деятельности - в пропаганде аболиционистских идей, в его
борьбе против уродливых сторон американской "демократии", в его страстной
защите Парижской Коммуны от клеветы реакционной американской прессы.
Линтон принадлежит к тем немногим поэтам, которые прошли свой путь с
чартистским движением от начала и до конца и творческая судьба которых была
тесно связана с судьбой самого движения. Хотя Линтону не удалось подняться
до таких идейных и художественных высот, как Эрнесту Джонсу, он тем не менее
вошел в историю английской литературы как один из крупнейших представителей
чартистской поэзии, как человек, неустанно боровшийся за освобождение
английского народа от капиталистического гнета.
Джеральд Масси (Gerald Massey, 1828-1907) пришел в чартистскую поэзию в
тот момент, когда чартистское движение, после поражения 10 апреля 1848 г.,
уже вступило в период своего кризиса. Деятельность его как чартистского
поэта ограничивается, в сущности, периодом с 1849 по 1852 г. Среди
творческого наследия Масси наибольшую ценность представляют стихи и
литературно-критические статьи, написанные именно в это время.
Масси родился в Тринге (Херфордшир). С восьми лет он начал работать на
текстильной фабрике. Отец его - бедный лодочник - не мог послать сына
учиться. Очень короткое время Масси удалось посещать школу для бедных (penny
school), где он научился читать. В детстве знакомство Масси с литературой
ограничивалось библией, "Путем паломника" Бэньяна и "Робинзоном Крузо" Дефо.
Пятнадцати лет Масси переехал в Лондон, где работал в качестве
рассыльного. В это время он много читал, посещал чартистские митинги. В 1847
г. он выпустил сборник "Собственные стихотворения и песни" (Original Poems
and Chansons), еще сравнительно слабый в художественном отношении.
Революционные события 1848 г. толкнули Масси к активной политической
деятельности. 10 апреля 1848 г. он участвовал в знаменитом чартистском
митинге в Кеннингтоне и был за это уволен с работы. С этого момента Масси
решает стать профессиональным литератором. Совместно с тремя другими
радикально настроенными молодыми людьми он основывает ежемесячный журнал
"Аксбриджский дух свободы" (The Uxbridge Spirit of Freedom). Одновременно он
вступает в Ассоциацию рабочих (Working men's Association). В своем журнале
Масси поместил несколько острых политических стихотворений, по своей
направленности очень близких к массовой чартистской поэзии того времени.
В 1850 г. Масси примыкает к левым чартистам и становится одним из
виднейших сотрудников "Красного республиканца". Это, однако, не мешает ему
печататься и в журнале Томаса Купера (Cooper's Journal), издатель которого к
тому времени порвал с чартистским движением. Сильное влияние на Масси в эти
годы оказывает политическая программа Джулиана Гарни. Крупный представитель
левого крыла чартистов, один из организаторов общества "Братских
демократов", Гарни развернул в это время активную издательскую деятельность,
направленную на возрождение чартизма. Мировоззрению этого типичного
представителя чартистской идеологии были, однако, свойственны все ее
слабости и противоречия. Близость к Энгельсу и некоторое, хотя и
поверхностное, знакомство с идеями марксизма помогали ему иногда находить
верное решение некоторых вопросов. Но марксизм не был его мировоззрением.
Отсюда постоянная неустойчивость позиций Гарни.
Естественно, что поэзия Масси, базировавшаяся на политической платформе
Гарни, не могла быть последовательно революционной.
В первом номере "Красного республиканца" он поместил большое
программное стихотворение "Песнь Красного республиканца".
В торжественных, несколько напыщенных стихах, полных условно
символических и аллегорических образов, Масси описывает поражение свободы,
но выражает уверенность в том, что бои еще предстоят и что победа будет за
народом. Эту уверенность он подкрепляет ссылками на Христа и Кромвеля и
надеждой, что матери-англичанки вскормят своих детей "героическим молоком".
Обилие библейско-религиозных символов в этом стихотворении, да и вообще
во всей поэзии Масси, в какой-то мере может быть объяснено традициями
английской буржуазной революции XVII века, идеи которой увлекали Масси. Не
случайно его любимыми героями были Мильтон и Кромвель.
Национальным революционно-демократическим традициям он посвятил
специальное стихотворение "Наша земля", где воспел подвиги Хэмпдена,
Кромвеля, Мильтона и др. В этом стихотворении он прямо связывает
свободолюбивые традиции эпохи Возрождения и буржуазной революции XVII века с
современной борьбой:
Да, Кромвель наш! И мы по праву
Наследники Шекспира!
И гимн Свободы величавый
Наш Мильтон пел для мира!
Но тяготение Масси к специфически христианской символике было, вместе с
тем, и свидетельством неустойчивости и непоследовательности его
мировоззрения, которые позднее завели его в дебри христианского социализма.
В "Красном республиканце", а затем в "Друге народа" Масси поместил ряд
стихотворений, цель которых состояла в том, чтобы поддержать падающую
активность чартистского движения, сохранить в народе боевой дух 1848 г. Он
рисовал перед читателем туманные и аллегорические картины светлого будущего
("Призыв к народу)", призывал народ готовиться к грядущим схваткам, которые
считал неизбежными, стремился возродить поколебленную уверенность трудящихся
в собственных силах ("Народ идет!"), воспевал мужество и отвагу "людей 48-го
года".
В своем наиболее революционном стихотворении "Красное знамя",
призывающем народ сплотиться вокруг красного знамени, Масси правильно
указывает на рабочий класс, как на движущую силу грядущей революции, хотя и
здесь поэту не удается преодолеть тяготение к символическим абстракциям, к
поэтизации мученичества и библейским аллегориям.
Стихи Масси начала 50-х годов проникнуты глубокой эмоциональностью,
искренним сочувствием народной борьбе. Поэтический язык Масси отличается
богатством лексических средств, стихи его звучны, ритмически четки.
Одним из лучших является стихотворение "Люди 48-го года". Масси удается
создать превосходный, глубоко художественный образ бойцов революции,
наследники которых во всех грядущих битвах будут чувствовать их присутствие
рядом с собой:
Когда тиранов покарать
Поднимутся народы
И над землей взлетит опять
Призывный клич Свободы,
Плечом к плечу, за рядом ряд
Пойдут на битву снова,
Как Спарты доблестный отряд,
Бойцы сорок восьмого!
Ура!
Бойцам сорок восьмого!
Это мужественное, боевое стихотворение, написанное в годы, когда
британское правительство жестоко расправлялось с чартистами, а революционное
движение на континенте Европы было разгромлено, прозвучало смелым вызовом
реакции и пророчеством грядущих побед пролетариата. Оно принадлежит к числу
лучших произведений чартистской поэзии, которые поныне сохраняют свою живую
силу. Современный английский прогрессивный писатель Джек Линдсей заимствовал
из него заглавие и использовал его в качестве эпиграфа своего одноименного
романа - "Люди 48-го года" (1948).
Масси был не только крупным чартистским поэтом, но и выдающимся
литературным критиком. В журналах "Друг народа" и "Красный республиканец" он
напечатал значительное количество литературно-критических статей, которые
обычно подписывал псевдонимом "Бандьера" (по-итальянски - "Знамя") и "Дух
свободы"; некоторые появлялись за его собственной подписью. В статьях Масси
следует отметить две их особенности: исключительную публицистичность и
широту диапазона литературных интересов автора. Он писал о Мильтоне, Петефи,
Дюпоне, Фрейлиграте, Беранже, Эдгаре По, Теннисоне и Вордсворте, о Шелли,
Джонсе и современной рабочей поэзии.
Масси пытался развивать то революционно-демократическое направление в
чартистской критике, которое было заложено Джонсом в его статьях 1847 г. в
"Труженике", и в этом плане наибольший интерес представляет его статья о
Петефи.
Великий венгерский народный поэт Шандор Петефи погиб 31 июля 1849 г.,
сражаясь в рядах армии генерала Бема. Его смерть отметили лишь немногие
газеты и журналы, преимущественно венгерские, да и то в весьма сдержанном
тоне.
Вразрез с трусливым тоном буржуазной критики, осуждавшей погибшего
Петефи за грубость, неотесанность и пристрастие к "черни", прозвучал голос
Масси, смело выступившего в защиту великого поэта. Ему удалось подметить
наиболее существенные черты творчества Петефи: его неразрывную связь с
народом, революционный дух и пламенный патриотизм. Он поставил Петефи в один
ряд с Бернсом, Беранже и другими поэтами, вышедшими из массы, из народа.
Обращаясь к творчеству Петефи, Масси исходил из распространенного в
чартистской критике положения, впервые сформулированного Джонсом, что
произведения великого писателя "принадлежат всему миру". Он полагал, что
чартисты являются такими же наследниками творчества Петефи, как и борцы за
национальную независимость Венгрии. В облике Петефи Масси привлекала его
страстность политического деятеля. Он видел в венгерском поэте не просто
литератора, но в первую очередь борца за свободу и независимость своего
народа, сражавшегося одновременно пером и мечом.
В своей статье Масси не дал подробного анализа литературного творчества
Петефи. Но он попытался показать боевую, революционную направленность его
поэзии, рисуя облик поэта-борца, поэта-солдата. "Он присоединился к армии
генерала Бема, - говорит Масси, - ...и сопровождал этого польского героя в
многочисленных экспедициях... Когда поэт не сражался с добрым мечом в руках,
он дрался своим пером, и его песни, дышащие свободой и излучающие свет
победы, звенели в перерывах между битвами, подбадривая его товарищей,
возбуждая их патриотизм, увеличивая их мужество и побуждая их дерзать и
вершить дела, достойные героев".
Рассказывая о политической деятельности Петефи, Масси связывает ее с
литературным творчеством поэта. Очень удачно, в этом смысле, он приводит
известный эпизод из биографии Петефи, когда возглавленная им масса трудового
населения Пешта упраздняет цензуру и, ворвавшись в типографию, заставляет
набрать и отпечатать "Национальную песню" Петефи.
Несмотря на краткость статьи, Масси удалось воспроизвести героический
образ великого народного поэта Венгрии.
В своих литературно-критических статьях Масси стремится установить
преемственность между демократическими литературными традициями прошлого и
литературой чартизма. Развивая положения, выдвинутые Джонсом, Масси видит
основную заслугу таких художников, как Шекспир и Мильтон, в умении "выразить
живой дух эпохи", определить важнейшие интересы и потребности народа и
выступить в их защиту. Интересно, что, признавая превосходство Шекспира как
художника, Масси тем не менее отдает предпочтение Мильтону. "В произведениях
Шекспира, - пишет он, - невозможно уловить индивидуальность автора, его
чувства, ощущения. Подобно создателю вселенной, он незрим. Но Мильтон
чувствуется в каждой строчке, написанной им. Шекспир несомненно более велик;
он ближе к создателю; но поэтому же он отделен, изолирован от нас. Мы не
можем подняться до высот, где он восседает, и обнять его как брата, как мы
можем это сделать с Мильтоном, который живет в наших сердцах в своем
подлинном облике".
Подобный вывод, сделанный Масси, вполне закономерен. Мильтон был ближе
чартистам, ибо в его творчестве отразилась революционная эпоха в истории
английского народа. Мильтон сам был поэтом и идеологом революции. Это
особенно привлекало чартистов. В многочисленных статьях о Мильтоне, которые
республиканской партии: всего несколько отдельных стихов, напечатанных
примерно в одно время в "Друге народа! и в "Английской республике" и
небольшой цикл из пяти гимнов (Hymns at our Work). Они не представляют
художественной ценности. В них отсутствует та связь с действительностью, без
которой немыслимо никакое художественное произведение, а тем более
политическая лирика.
Основная линия поэтического творчества Линтона в это время (в начале
50-х годов им были созданы лучшие его произведения) шла совершенно в стороне
от рассмотренного выше направления его общественно-политической
деятельности; она была связана с конкретной социальной действительностью и
ее проблемами, с реальной борьбой народа. Большой цикл "Стихов и доводов
против лендлордизма" (Rhymes and Reasons against Landlordism, 1850-1851),
так же как и сатирическое направление в поэзии Линтона этих лет, по своему
содержанию никак не связан ни с "Европейским комитетом", ни с
"республиканской" организацией.
Цикл "Стихов и доводов", заключающий в себе 45 стихотворений, - одно из
лучших произведений Линтона. Проблема, занимающая здесь Линтона, - поместное
землевладение; основное место действия - Ирландия. В кратком введении,
предпосланном этому циклу, Линтон писал: "Большая часть картин создана на
основе ирландского материала, ибо чудовище лендлордизма проявило себя с
самых ужасных сторон именно там; но при этом читатель должен помнить, что
порочный принцип лендлордизма одинаков в Англии и в Ирландии, хотя
последствия могут изменяться под влиянием различных обстоятельств".
Отмеченная Линтоном роль лендлордизма в Ирландии соответствует
реальному положению вещей, на которое указывал в свое время Маркс. "Если
Англия, - писал Маркс, - является крепостью лэндлордизма и европейского
капитализма, то единственный пункт, где можно нанести сильный удар
официальной Англии, представляет собой _Ирландия_.
Во-первых, Ирландия является главной крепостью английского
лэндлордизма. Если он рухнет в Ирландии, то он должен будет рухнуть и в
Англии. В Ирландии эта операция осуществима во сто раз легче, потому что
_экономическая борьба сосредоточена там исключительно на земельной
собственности_, потому что там эта борьба есть в то же время и
_национальная_ борьба... Лэндлордизм в Ирландии поддерживается исключительно
при помощи _английской армии_. Как только прекратится принудительная уния
этих двух стран, в Ирландии вспыхнет социальная революция, хотя и в
устаревших формах" {К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XIII, ч. I, стр. 347.}.
Национально-освободительное и социально-революционное движение в
Ирландии в 40-е годы XIX века было тесно связано с чартизмом. Ирландская
проблема, постоянно привлекавшая к себе внимание Линтона, занимает почетное
место в его творчестве. Линтон был сотрудником газеты "Нация" (орган
"Молодой Ирландии"), в которой помещал свои статьи и поэтические
произведения. Линтон-чартист смотрел на Ирландию как на могущественного
союзника в борьбе с общим врагом - английскими правящими классами. В своих
статьях он пропагандировал идею союза английского пролетариата с ирландским
крестьянством, подчеркивал, что чартисты - единственные искренние союзники
народа Ирландии. В противовес всевозможным филантропическим буржуазным
проектам "помощи" Ирландии Линтон поддерживал идею освобождения Ирландии в
ходе революционного переворота в Англии. В одной из статей он писал: "Вопрос
стоит так: не "Англия против Ирландии", а английский и ирландский народы
против кучки людей, угнетающих их обоих".
После 1848 г. Линтон продолжал работать над укреплением
англо-ирландских революционных связей. Он надеялся, что это может
содействовать возрождению разгромленных демократических сил в Англии и в
Ирландии. Когда в 1850 г. возобновилось издание "Нации", Линтон снова принял
участие в этой газете, помещая в ней стихи (под псевдонимом "Спартак") и
статьи (под своим собственным именем). Стихи, опубликованные в "Нации",
позднее вошли в цикл "Стихов и доводов".
Обличение помещичьего гнета вполне естественно занимает видное место в
творчестве Линтона. В Англии того времени сложились две социальные
группировки: лендлорды-капиталисты и сельскохозяйственные пролетарии -
пауперы, которые были родными братьями промышленного рабочего. Подобно
другим чартистам, Линтон видел в сельскохозяйственном пролетариате и мелком
фермерстве крупную революционную силу и считал, что их интересы совпадают с
интересами промышленных рабочих. В понимании Линтона лендлордизм был связан
с капиталистической формой собственности на землю.
В начале 50-х годов обе проблемы - проблема лендлордизма (т. е.
капиталистического сельского хозяйства) и ирландская проблема слились в
сознании Линтона воедино. Это было связано с реальным процессом
проникновения капиталистических отношений в сельское хозяйство Ирландии.
Сущность этого процесса была вскрыта Марксом, который писал в 1855 г.:
""Ирландскому кварталу" в парламенте и ирландскому духовенству, повидимому,
одинаково неведомо, что некая англосаксонская революция за их спинами
производит коренной переворот в ирландском обществе. Эта революция состоит в
том, что _ирландская земельная система уступает место английской, что
система мелкой аренды заменяется крупной_, - так же как старые
землевладельцы заменяются _новыми капиталистами_" {К. Маркс и Ф. Энгельс.
Соч., т. X, стр. 341.}.
Цикл "Стихов и доводов" отличается широтой идейного замысла. Линтон
задался целью вскрыть сущность лендлордизма, показав его источники и
разнообразные формы проявления в социально-политической жизни Англии и
Ирландии. Внутри цикла отчетливо намечаются следующие разделы: внешние
признаки и сущность лендлордизма; социальные, экономические и политические
явления, сопутствующие лендлордизму и находящиеся с ним в отношениях
взаимосвязи и взаимозависимости; характеристика пролетариата и крестьянства
и их положения в условиях лендлордизма; социальные и политические
последствия системы лендлордизма; революционные выводы. Уже одно это
перечисление ведущих тем цикла позволяет судить о том, насколько изменило и
подход Линтона к объектам художественного изображения. Он стремится
отбросить все постороннее, все случайное, обобщая и типизируя лишь те
явления и факты, которые действительно имеют социально-историческое
значение.
Линтон в этом цикле приближается к мысли, что основной причиной общего
"социального зла" является частная собственность и капиталистическая система
производства.
"Стихи и доводы" свидетельствуют о значительных изменениях в творческом
методе Линтона. Стихи этого цикла, сравнительно с его более ранними
произведениями, отличаются большей идейной глубиной, политической зрелостью
и художественной силой. Последнее сказалось особенно в способах
художественного воплощения социально-политических идей, т. е. в принципах
построения художественных образов. Линтон почти целиком отказывается от
абстракций, риторичности и схематизма, свойственных многим его ранним
стихам. "Стихи и доводы" дают эмоциональное изображение типичных явлений
социальной действительности, для них характерны реальные пластические
образы, драматизм, диалог, живые сценки. В центре каждого стихотворения
стоит образ человека, представляющий собой большое социальное обобщение и
вместе с тем глубоко индивидуализированный.
Линтон уделяет большое внимание изображению психологии, показывает ее
обусловленность социальным бытием человека. Иногда он по нескольку раз, но с
разных сторон, изображает одно и то же общественное явление, глядя на него
то глазами лендлорда-капиталиста, то крестьянина, то представителя
фритредерской буржуазии. Но при этом объективная авторская оценка никогда не
исчезает. Она совпадает с субъективной оценкой лирического героя, если этот
герой - крестьянин или рабочий, и противоположна ей, если это -представитель
эксплуататорских классов.
Такой метод подхода к изображению явлений обусловливает жанровое
своеобразие стихотворений цикла, а отчасти и особенности поэтического языка
Линтона.
Значительную группу в цикле составляют стихотворения, написанные в духе
народных песен. В них Линтон говорит о крестьянском труде, о тяжелом
положении ирландского народа, о социальных взаимоотношениях
сельскохозяйственного пролетария с другими классами общества, оценивая жизнь
с точки зрения самих крестьян, выражая чувства, которые испытывают
труженики. Поэт охотно использует жанр народной рабочей песни со всеми ее
лексическими и ритмическими особенностями, нередко прибегает к народным
оборотам речи, что является одним из частных проявлений общего изменения
лексического и синтаксического строя его поэтического языка. Обращаясь к
конкретным явлениям, Линтон избегает прежнего отвлеченно философского строя
речи. Человек дается здесь в окружении конкретных социальных понятий.
Особенно часто Линтон прибегает к чисто разговорным оборотам, благодаря чему
картины, нарисованные им, приобретают характер повседневный, жизненный.
Проблематика и художественные особенности "Стихов и доводов"
свидетельствуют о росте художественного мастерства Линтона. Его метод
отбора, обобщения и воплощения в художественных образах социальных явлений с
полным основанием можно назвать реалистическим. При этом характер
линтоновского реализма значительно отличается от критического реализма XIX,
века. Реалистические картины социальной несправедливости, страданий
промышленного и сельскохозяйственного пролетариата, жестокой эксплуатации
составляют лишь одну сторону, одну тенденцию "Стихов и доводов". Вторую
сторону составляет революционная перспектива общественного развития,
обусловленная противоречиями современного социального строя. Эта
революционная перспектива получает в цикле многоплановое отражение. Почти в
каждом стихотворении, повествующем об угнетении народа, Линтон говорит о
росте революционных настроений и революционной активности масс.
В ряде стихотворений поэт дает реалистические картины стихийной борьбы
народа, расправляющегося с ненавистными ему эксплуататорами (убийство агента
- "Revenge!"; поджог поместья - "Swing" и т. д.). Линтон видит в этом
следствие "системы лендлордизма", результат эксплуатации народа.
В других стихотворениях поэт призывает к продолжению организованной
освободительной борьбы в Англии и Ирландии. Линтон обращается к истории
борьбы чартистов и ирландских организаций ("Попробуем снова") и утверждает,
что каждое революционное выступление народа - ступенька, ведущая к победе.
Эта же мысль положена в основу стихотворения "Все ближе". Особенно
показательно стихотворение "Выход". Оно представляет собой страстный,
облеченный в форму боевой песни призыв к борьбе и организации.
Смело шествуйте вперед!
В ногу, брат, иди со мною,
Я щитом тебя прикрою!
Твердый шаг нас в бой ведет;
Твердых духом слава ждет;
Дружно шествуйте вперед!
В отдельных стихотворениях цикла поэт рисует картины светлого будущего
народов, картины свободного труда как символа высшего счастья, доступного
человеку.
Ни Линтон, ни другие чартистские поэты (в том числе и Джонс) не могли
дать вполне отчетливого представления о конкретных путях перестройки
общества, уничтожения капитализма. Их представления о будущем были
абстрактны, нечетки и утопичны, поскольку они были весьма далеки от научного
социализма. Но будущее в их творчестве не было просто "благими пожеланиями",
а непосредственным результатом той борьбы, на которую они вдохновляли
английский народ, и этим объясняется их уверенность в победе и жизненность
их социальных прозрений.
* * *
Цикл "Стихов и доводов против лендлордизма" представляет собой
заключительный этап в творчестве Линтона как чартистского поэта. В середине
50-х годов он постепенно отошел от рабочего движения, что было связано
прежде всего с временным перерождением самого рабочего движения. В эти годы
Линтон все больше и больше сближался с революционными эмигрантами в Лондоне,
в частности с Герценом и Ворцелем. Он переводил на английский язык сочинения
Герцена, Мадзини и Гюго.
Во время Крымской войны Линтон издавал журнал "Северная трибуна"
(Northern Tribune), почти целиком заполненный "военными" статьями. Во время
подготовки войны Линтон откровенно выступал как ее сторонник, ибо надеялся,
вопреки здравому смыслу, что она будет носить освободительный характер, что
главный удар против николаевской России будет направлен через польскую
территорию и непосредственным результатом войны явится национальная
независимость Польши. Видимо, в этой точке зрения сказалось сильнейшее
влияние на Линтона польских эмигрантов. Однако иллюзии Линтона быстро
рассеялись, и он выступил с целой серией статей, направленных против
политики английского правительства: "Война. Ради свободы или деспотизма?";
"Война, министерство и "Таймс"", "После Севастополя" и т. д.
В конце 50-х годов Линтон уехал в Америку, где прожил последние годы
жизни.
Освободительные идеи, выработанные чартизмом, руководили Линтоном и в
дальнейшей его деятельности - в пропаганде аболиционистских идей, в его
борьбе против уродливых сторон американской "демократии", в его страстной
защите Парижской Коммуны от клеветы реакционной американской прессы.
Линтон принадлежит к тем немногим поэтам, которые прошли свой путь с
чартистским движением от начала и до конца и творческая судьба которых была
тесно связана с судьбой самого движения. Хотя Линтону не удалось подняться
до таких идейных и художественных высот, как Эрнесту Джонсу, он тем не менее
вошел в историю английской литературы как один из крупнейших представителей
чартистской поэзии, как человек, неустанно боровшийся за освобождение
английского народа от капиталистического гнета.
Джеральд Масси (Gerald Massey, 1828-1907) пришел в чартистскую поэзию в
тот момент, когда чартистское движение, после поражения 10 апреля 1848 г.,
уже вступило в период своего кризиса. Деятельность его как чартистского
поэта ограничивается, в сущности, периодом с 1849 по 1852 г. Среди
творческого наследия Масси наибольшую ценность представляют стихи и
литературно-критические статьи, написанные именно в это время.
Масси родился в Тринге (Херфордшир). С восьми лет он начал работать на
текстильной фабрике. Отец его - бедный лодочник - не мог послать сына
учиться. Очень короткое время Масси удалось посещать школу для бедных (penny
school), где он научился читать. В детстве знакомство Масси с литературой
ограничивалось библией, "Путем паломника" Бэньяна и "Робинзоном Крузо" Дефо.
Пятнадцати лет Масси переехал в Лондон, где работал в качестве
рассыльного. В это время он много читал, посещал чартистские митинги. В 1847
г. он выпустил сборник "Собственные стихотворения и песни" (Original Poems
and Chansons), еще сравнительно слабый в художественном отношении.
Революционные события 1848 г. толкнули Масси к активной политической
деятельности. 10 апреля 1848 г. он участвовал в знаменитом чартистском
митинге в Кеннингтоне и был за это уволен с работы. С этого момента Масси
решает стать профессиональным литератором. Совместно с тремя другими
радикально настроенными молодыми людьми он основывает ежемесячный журнал
"Аксбриджский дух свободы" (The Uxbridge Spirit of Freedom). Одновременно он
вступает в Ассоциацию рабочих (Working men's Association). В своем журнале
Масси поместил несколько острых политических стихотворений, по своей
направленности очень близких к массовой чартистской поэзии того времени.
В 1850 г. Масси примыкает к левым чартистам и становится одним из
виднейших сотрудников "Красного республиканца". Это, однако, не мешает ему
печататься и в журнале Томаса Купера (Cooper's Journal), издатель которого к
тому времени порвал с чартистским движением. Сильное влияние на Масси в эти
годы оказывает политическая программа Джулиана Гарни. Крупный представитель
левого крыла чартистов, один из организаторов общества "Братских
демократов", Гарни развернул в это время активную издательскую деятельность,
направленную на возрождение чартизма. Мировоззрению этого типичного
представителя чартистской идеологии были, однако, свойственны все ее
слабости и противоречия. Близость к Энгельсу и некоторое, хотя и
поверхностное, знакомство с идеями марксизма помогали ему иногда находить
верное решение некоторых вопросов. Но марксизм не был его мировоззрением.
Отсюда постоянная неустойчивость позиций Гарни.
Естественно, что поэзия Масси, базировавшаяся на политической платформе
Гарни, не могла быть последовательно революционной.
В первом номере "Красного республиканца" он поместил большое
программное стихотворение "Песнь Красного республиканца".
В торжественных, несколько напыщенных стихах, полных условно
символических и аллегорических образов, Масси описывает поражение свободы,
но выражает уверенность в том, что бои еще предстоят и что победа будет за
народом. Эту уверенность он подкрепляет ссылками на Христа и Кромвеля и
надеждой, что матери-англичанки вскормят своих детей "героическим молоком".
Обилие библейско-религиозных символов в этом стихотворении, да и вообще
во всей поэзии Масси, в какой-то мере может быть объяснено традициями
английской буржуазной революции XVII века, идеи которой увлекали Масси. Не
случайно его любимыми героями были Мильтон и Кромвель.
Национальным революционно-демократическим традициям он посвятил
специальное стихотворение "Наша земля", где воспел подвиги Хэмпдена,
Кромвеля, Мильтона и др. В этом стихотворении он прямо связывает
свободолюбивые традиции эпохи Возрождения и буржуазной революции XVII века с
современной борьбой:
Да, Кромвель наш! И мы по праву
Наследники Шекспира!
И гимн Свободы величавый
Наш Мильтон пел для мира!
Но тяготение Масси к специфически христианской символике было, вместе с
тем, и свидетельством неустойчивости и непоследовательности его
мировоззрения, которые позднее завели его в дебри христианского социализма.
В "Красном республиканце", а затем в "Друге народа" Масси поместил ряд
стихотворений, цель которых состояла в том, чтобы поддержать падающую
активность чартистского движения, сохранить в народе боевой дух 1848 г. Он
рисовал перед читателем туманные и аллегорические картины светлого будущего
("Призыв к народу)", призывал народ готовиться к грядущим схваткам, которые
считал неизбежными, стремился возродить поколебленную уверенность трудящихся
в собственных силах ("Народ идет!"), воспевал мужество и отвагу "людей 48-го
года".
В своем наиболее революционном стихотворении "Красное знамя",
призывающем народ сплотиться вокруг красного знамени, Масси правильно
указывает на рабочий класс, как на движущую силу грядущей революции, хотя и
здесь поэту не удается преодолеть тяготение к символическим абстракциям, к
поэтизации мученичества и библейским аллегориям.
Стихи Масси начала 50-х годов проникнуты глубокой эмоциональностью,
искренним сочувствием народной борьбе. Поэтический язык Масси отличается
богатством лексических средств, стихи его звучны, ритмически четки.
Одним из лучших является стихотворение "Люди 48-го года". Масси удается
создать превосходный, глубоко художественный образ бойцов революции,
наследники которых во всех грядущих битвах будут чувствовать их присутствие
рядом с собой:
Когда тиранов покарать
Поднимутся народы
И над землей взлетит опять
Призывный клич Свободы,
Плечом к плечу, за рядом ряд
Пойдут на битву снова,
Как Спарты доблестный отряд,
Бойцы сорок восьмого!
Ура!
Бойцам сорок восьмого!
Это мужественное, боевое стихотворение, написанное в годы, когда
британское правительство жестоко расправлялось с чартистами, а революционное
движение на континенте Европы было разгромлено, прозвучало смелым вызовом
реакции и пророчеством грядущих побед пролетариата. Оно принадлежит к числу
лучших произведений чартистской поэзии, которые поныне сохраняют свою живую
силу. Современный английский прогрессивный писатель Джек Линдсей заимствовал
из него заглавие и использовал его в качестве эпиграфа своего одноименного
романа - "Люди 48-го года" (1948).
Масси был не только крупным чартистским поэтом, но и выдающимся
литературным критиком. В журналах "Друг народа" и "Красный республиканец" он
напечатал значительное количество литературно-критических статей, которые
обычно подписывал псевдонимом "Бандьера" (по-итальянски - "Знамя") и "Дух
свободы"; некоторые появлялись за его собственной подписью. В статьях Масси
следует отметить две их особенности: исключительную публицистичность и
широту диапазона литературных интересов автора. Он писал о Мильтоне, Петефи,
Дюпоне, Фрейлиграте, Беранже, Эдгаре По, Теннисоне и Вордсворте, о Шелли,
Джонсе и современной рабочей поэзии.
Масси пытался развивать то революционно-демократическое направление в
чартистской критике, которое было заложено Джонсом в его статьях 1847 г. в
"Труженике", и в этом плане наибольший интерес представляет его статья о
Петефи.
Великий венгерский народный поэт Шандор Петефи погиб 31 июля 1849 г.,
сражаясь в рядах армии генерала Бема. Его смерть отметили лишь немногие
газеты и журналы, преимущественно венгерские, да и то в весьма сдержанном
тоне.
Вразрез с трусливым тоном буржуазной критики, осуждавшей погибшего
Петефи за грубость, неотесанность и пристрастие к "черни", прозвучал голос
Масси, смело выступившего в защиту великого поэта. Ему удалось подметить
наиболее существенные черты творчества Петефи: его неразрывную связь с
народом, революционный дух и пламенный патриотизм. Он поставил Петефи в один
ряд с Бернсом, Беранже и другими поэтами, вышедшими из массы, из народа.
Обращаясь к творчеству Петефи, Масси исходил из распространенного в
чартистской критике положения, впервые сформулированного Джонсом, что
произведения великого писателя "принадлежат всему миру". Он полагал, что
чартисты являются такими же наследниками творчества Петефи, как и борцы за
национальную независимость Венгрии. В облике Петефи Масси привлекала его
страстность политического деятеля. Он видел в венгерском поэте не просто
литератора, но в первую очередь борца за свободу и независимость своего
народа, сражавшегося одновременно пером и мечом.
В своей статье Масси не дал подробного анализа литературного творчества
Петефи. Но он попытался показать боевую, революционную направленность его
поэзии, рисуя облик поэта-борца, поэта-солдата. "Он присоединился к армии
генерала Бема, - говорит Масси, - ...и сопровождал этого польского героя в
многочисленных экспедициях... Когда поэт не сражался с добрым мечом в руках,
он дрался своим пером, и его песни, дышащие свободой и излучающие свет
победы, звенели в перерывах между битвами, подбадривая его товарищей,
возбуждая их патриотизм, увеличивая их мужество и побуждая их дерзать и
вершить дела, достойные героев".
Рассказывая о политической деятельности Петефи, Масси связывает ее с
литературным творчеством поэта. Очень удачно, в этом смысле, он приводит
известный эпизод из биографии Петефи, когда возглавленная им масса трудового
населения Пешта упраздняет цензуру и, ворвавшись в типографию, заставляет
набрать и отпечатать "Национальную песню" Петефи.
Несмотря на краткость статьи, Масси удалось воспроизвести героический
образ великого народного поэта Венгрии.
В своих литературно-критических статьях Масси стремится установить
преемственность между демократическими литературными традициями прошлого и
литературой чартизма. Развивая положения, выдвинутые Джонсом, Масси видит
основную заслугу таких художников, как Шекспир и Мильтон, в умении "выразить
живой дух эпохи", определить важнейшие интересы и потребности народа и
выступить в их защиту. Интересно, что, признавая превосходство Шекспира как
художника, Масси тем не менее отдает предпочтение Мильтону. "В произведениях
Шекспира, - пишет он, - невозможно уловить индивидуальность автора, его
чувства, ощущения. Подобно создателю вселенной, он незрим. Но Мильтон
чувствуется в каждой строчке, написанной им. Шекспир несомненно более велик;
он ближе к создателю; но поэтому же он отделен, изолирован от нас. Мы не
можем подняться до высот, где он восседает, и обнять его как брата, как мы
можем это сделать с Мильтоном, который живет в наших сердцах в своем
подлинном облике".
Подобный вывод, сделанный Масси, вполне закономерен. Мильтон был ближе
чартистам, ибо в его творчестве отразилась революционная эпоха в истории
английского народа. Мильтон сам был поэтом и идеологом революции. Это
особенно привлекало чартистов. В многочисленных статьях о Мильтоне, которые