Бреттон Барбара. А может, в этот раз?

   – Он любит тебя, – сказала Марина, поглаживая живот.
   – Откуда ты знаешь?
   – По его глазам. Я поняла это в первый же день.
   – Я думаю, что ты была удивлена. Марина покачала головой:
   – Нет.
   – А как насчет Зи? – спросила Кристина. – Ты так на него смотришь?
   – Я думаю о нем, – медленно проговорила Марина. – И еще вижу его во сне. Его и мою страну.
   Марине вдруг стало нехорошо. Сердце сдавила тоска, внезапно стало трудно дышать.
   – Ты такая грустная из-за своих снов? Марина покачала головой:
   – Нет, сны хорошие. Дело не в них. У меня такое чувство, что я больше никогда не увижу ни Зи, ни мою родину.
   Марина заплакала, стесняясь своих слез, проклиная себя за слабость и малодушие. Хлюпая носом, она потянулась за платком, что лежал в тумбочке.
   – Ты вернешься домой, – заверила ее Кристина. – Вернешься, как только ситуация стабилизируется. Джо по­ехал в Вашингтон, чтобы навести необходимые справки.
   – Я знаю, – кивнула Марина, – но как он сможет разыскать отца, если тот прячется?
   – Ты бы удивилась, если бы узнала, на что способен Джо.
   – Мне известно о нем так мало, несмотря на то что мы…
   – Женаты, – закончила Кристина. – Можешь не бояться произносить при мне это слово. Теперь я понимаю ситуацию, а вот ты, по-моему, так и не поняла, что за чело­век Джозеф.
   Марина слушала Кристину, рассказавшую ей о многих достижениях Мак-Марпи, о его журналистских наградах.
   – Но ведь он небогат, не так ли? – спросила Марина. – Насколько я знаю, в Америке таким людям не очень хорошо платят.
   – К сожалению, это так. Видишь ли, у твоего мужа есть одна слабость: он всегда принимает сторону неудачни­ков, даже если осознает, что они не способны платить по счету.
   – Я этого не знала, – задумчиво сказала Марина.
   Ей было известно лишь, что Джо работал на какую-то известную компанию новостей и писал книгу. И это, пожа­луй, все.
   – Очевидно, им можно восхищаться, – призналась Марина.
   – В большей степени, чем ты об этом думаешь, – заметила Кристина. – Обещаю, – добавила она, – ты скоро увидишь и Зи, и своего отца…
   – Ты не понимаешь, – перебила Марина, – это не блажь. У меня предчувствие.
   – Ты думаешь, что с тобой случится что-то плохое?
   – Да, – подтвердила Марина. – Что-то страшное. Кристина покачала головой.
   – Но так всегда бывает, – сказала она неестественно беззаботным тоном. – Все беременные женщины испыты­вают нечто подобное.
   – Вы не знаете, о чем говорите.
   – Я знаю.
   – Это невозможно.
   – Я брала интервью у сотен беременных женщин.
   – Но ведь это совсем не то.
   – Да, – согласилась Кристина, – не то.
   – Вы с Джозефом?
   Марина не закончила вопрос. На глаза у нее вновь на­вернулись слезы.
   – Это было давно.
   – Ребенок… Что с ним случилось? Кристина медлила с ответом.
   – Это было в конце пятого месяца, – наконец реши­лась она.
   Кристина говорила так тихо, что Марине пришлось на­прягать слух, чтобы расслышать ее.
   – Ребенок… У меня был выкидыш. Маленький мальчик.
   У Марины задрожали руки. Она спрятала их за спиной, крепко сжав.
   – Простите.
   Печальный взгляд Кристины сменился сочувственным.
   – О, малышка, прошу тебя, пойми меня правильно. Ребенок… У меня проблемы по женской части. С тобой этого не случится.
   Марине меньше всего хотелось огорчать Кристину. Она выдавила из себя улыбку и сказала, что на самом деле ни­чего такого уж страшного не ждет, что просто слишком эмоциональна и глупа и просит простить ее за все.
   Судя по всему, она смогла убедить Кристину.
   – Пойду посмотрю, есть ли цыпленок в холодильнике.
   – Я могу сама сходить. Марина спустила ноги на пол.
   – Ни за что! – решительно воспротивилась Кристина.
   Марина послушалась. Но едва шаги Кристины стихли в холле, она встала. Листок бумаги и ручка лежали на тум­бочке. Она перечитала написанное, сложила листок вчетве­ро и спрятала в нижний ящик стола под свидетельство о рождении и попыталась забыть о его существовании.
   Но ей мешало что-то страшное, притаившееся в тени и ожидающее своего часа.

Глава 17

   – Кофе, сэр?
   Джо поднял глаза на улыбающегося стюарда. Рейс Вашингтон – Нью-Йорк проходил без неожиданностей.
   – Спасибо, на сегодня кофеина мне хватит.
   Джо проводил взглядом парня, с дежурной улыбкой направлявшегося к очередному пассажиру, – вышколенно­го сухопарого юношу в синей летной форме.
   За последние три дня эти лощеные чиновники с улыбка­ми на лицах, в идеально отглаженных брюках и с модными, стрижками порядком надоели Джо. Стоит только мельком взглянуть на этих типов с дорогими кожаными дипломатами и ручками «Паркер», как становится ясно, что тебя начнут отфутболивать от одного к другому: излюбленные чиновни­чьи игры. Конечно, они это делают неспроста: здесь игра ведется в одни ворота. Если ты хочешь иметь влияние, нужно иметь штат лоббистов, которые проталкивали бы твои начи­нания, оттесняя начинания других.
   В принципе, Джо ничего не имел против лоббирования как такового. Жаль только, что мелкие фермеры имели весьма слабо эффективное лобби, но Джо сумел добыть телефоны людей могущественных, так что в этом смысле его поездку нельзя было назвать безуспешной. Ему также удалось за­гнать в угол молодых сенаторов из Невады и Оклахомы, и те согласились дать Джо официальные интервью на следу­ющей неделе, когда в Манхэттене будет устроен ежегодный обед с пресс-конференцией.
   Беда в том, что дела в Госдепартаменте не продвину­лись ни на дюйм. Джо немного поболтал в холле со стары­ми друзьями, выпил пару галлонов кофе, выискивая глазами помощника секретаря. Ему удалось застигнуть его в тот момент, когда он шел к лифту.
   Удивительно, как много можно почерпнуть из беседы в лифте, если, конечно, ты отважный журналист. Помощник секретаря рассказал Джо, что бои в стране, откуда была родом Марина, в самом разгаре. Противоборствующие сто­роны не думали сдаваться, но наблюдатели из ООН пола­гали, что война продлится еще не более месяца, неизвестно лишь, кто одержит верх.
   – Я ничего не могу обещать, – сказал секретарь, направляясь в буфет, – но попробую что-нибудь разузнать у ребят из Женевы.
   Джо откинулся на сиденье и закрыл глаза. Он сказал тогда тому помощнику секретаря, что не ждет чудес, но сейчас ему пришло в голову, что ждал он именно чуда. Только чудо могло помочь ему. Только чудом можно было разыскать Рика в охваченной гражданской войной стране, и еще большее чудо требовалось, чтобы найти Зи, парня, ко­торого любила Марина,
   Но за последний месяц Джо убедился: чудеса случают­ся. Они с Кристиной вновь нашли друг друга. Если это нельзя назвать чудом, тогда что же можно? И время было неудачное, и обстоятельства – хуже не придумаешь, но отрицать то, что сама судьба свела их, было нельзя.
   Если бы Джо не был уже женат на невзрачной беремен­ной принцессе, он, ни минуты не размышляя, подхватил бы Кристину и потащил к алтарю.
   Джо усмехнулся. Строптивая дочка Рика ему все боль­ше нравилась. У нее был характер куда более сильный, чем это могло показаться вначале. Джо давно уже потерял на­дежду на то, что мир можно изменить к лучшему, а Марина была сильна своей верой в то, что она и ее друзья-повстан­цы смогут создать справедливое общество.
   Они с Мариной все еще делили гостевую спальню. Пока этот британский фотограф жил в доме, надо было сохранять бдительность: если он пронюхает, что они с Кристиной – любовники, как их целующиеся физиономии тут же окажут­ся на обложке самого массового издания, и это будет толь­ко начало.
   По правде говоря, Джо был даже рад возможности уехать. Он устал от постоянного напряжения. Быть с Кри­стиной и не сметь прикоснуться к ней – это ли не пытка?!
   Все, чего им недоставало, – это побыть наедине, по­дальше от Слейда и Марины, подальше от их дома в Хакетстауне. Забыть о прошлом, да и о будущем.
 
   – Не надо бы мне этого делать, – пробормотала Кри­стина, нажимая на кнопку домофона квартиры 9Д
   Ей позвонили примерно в полдень: «Конфиденциаль­ность гарантируется. 6 вечера. Источники проверены».
   К этой встрече ее подстегивал профессиональный инте­рес журналистки. Она не могла отказаться от свидания, даже, несмотря на то что до премьеры шоу оставалось всего три дня.
   – Мы прокрутим все завтра утром, – сообщила про­дюсер, когда она собиралась уходить. – Мэт хочет, чтобы завтра мы все еще раз прорепетировали.
   Кристина помахала перед носом продюсера желтым ли­стом бумаги с полученным посланием.
   – Горячее дельце, Санди. Может, это как раз и станет гвоздем сезона.
   Последние несколько дней прошли в сплошной суете. Когда Марина впервые попросила Кристину о том, чтобы та согласилась присутствовать при родах, Кристине захоте­лось провалиться сквозь землю, но она взяла себя в руки и с улыбкой ответила, что непременно будет рядом с женой Джо. На тот случай, если роды начнутся, когда Кристина будет в Манхэттене, она наняла для Марины частную аку­шерку.
   Но самой большой головной болью был Джо – завет­ная мечта, которую она никак не могла реализовать. Во всяком случае, пока вокруг нее вертелся Слейд. Кристина ловила себя на том, что проводит в Манхэттене больше времени, чем порой требуется, потому что стоило ей взгля­нуть на Джо, как она теряла контроль над собой. Он стал для нее воплощением мужской сексуальности. Она хотела его так сильно, как, наверное, не хотела никогда. Но, учи­тывая сложившуюся ситуацию, все, что они могли, это об­меняться украдкой взглядами в вестибюле.
   Помочь ей могло разве что чудо.
   Она еще раз позвонила. Интерном ожил, затем внезап­но стих. Она ждала, от нетерпения постукивая носком ту­фельки по мраморному полу. Тебя сделали, Кэннон. Кто-то пошутил над тобой. Развернувшись, она собралась было уходить, когда дверь с гудением отворилась. Через минуту она была уже в лифте и поднималась на девятый этаж. Лифт остановился выше на добрых шесть дюймов. Кристи­на скинула туфли на трехдюймовых каблуках и спрыгнула. Острая боль в лодыжке заставила ее застонать.
   – Вот вляпалась, – пробормотала она, ковыляя боси­ком в сторону двери с табличкой 9Д.
   Впечатление она, конечно, произведет грандиозное. Хро­мая босая телезвезда является за горячими новостями. Лодыж­ка горела огнем, но идти без каблуков Кристина все же могла.
   Три минуты, не больше, подумала она, нажимая на кнопку звонка. Сто восемьдесят секунд на получение информации и ни минутой больше. Кристина устала и проголодалась, жут­кая боль в ноге не улучшала настроения. В этот момент она успела пожалеть о том, что вообще ступила на репортер­скую стезю. Никаких больше умных разговоров. Никакого мелирования волос. Никаких контактных линз, никаких вы­игрышных ракурсов перед камерой, никакой беготни в по­исках сенсаций.
   Дверь отворилась, и Кристина очутилась лицом к лицу с Джо. Он был одет в плотно облегающие джинсы и спортив­ную рубашку с расстегнутым воротом. Он только вышел из ванной, волосы еще были влажными, а в ere синих глазах она увидела то, о чем так давно мечтала и на что не смела надеяться.
   Он улыбнулся ей, как когда-то на пороге университет­ской библиотеки.
   Она улыбнулась в ответ так же, как много лет назад.
   – Ты тут собралась весь день стоять или все же вой­дешь?
   Кристина сделала вид, что проверяет номер квартиры.
   – Я не предполагала, что ты тот самый парень с сенса­ционным сообщением.
   – Почему бы мне им не быть?!
   Кристина улыбнулась ему профессиональной репортерской улыбкой.
   – Тогда почему меня не приглашают войти? Джо взвалил ее на плечо и закрыл дверь.
   – Опусти меня, Джо! – смеясь, приказала Кристина. Джо, не обращая ни на что внимания, нес ее в гостиную.
   – Ты заработаешь грыжу!
   – Ты слишком тощая, чтобы я надорвался.
   – Чем худее, тем лучше для камеры.
   – То же самое ты говорила о контактных линзах. – Джо заглянул ей в глаза. – Так ты все же перестала их носить?!
   – Обязательно надену в следующий раз!
   – Без них ты мне больше нравишься.
   – Ты в меньшинстве.
   – Вот и хорошо.
   Джо опустил ее на кушетку и накрыл своим телом. Она была его пленницей, но пленницей по собственной воле. Кристина встретилась с ним взглядом, и те годы, которые они провели порознь, внезапно исчезли куда-то. Перед ней был ее муж.
   – Я так по тебе скучала!
   Кристина целовала его, отдаваясь чувствам, которые он будил в ней.
   – Так трудно видеть тебя и не иметь возможности к тебе прикоснуться.
   – Я знаю, – прошептал он в ответ и стал торопливо расстегивать пуговицы на ее блузке. Спустив с плеч бретельки шелкового бюстгальтера, он обнажил упругую, жаж­дущую его ласк грудь Кристины.
   – О Боже!
   Она выгнулась ему навстречу, когда он сомкнул губы вокруг ее соска и слегка прикусил его. Кристина трепетала, огонь желания пробегал по ее телу. Дрожащими руками она стала стягивать с него рубашку, жадно вдыхая знакомый запах его тела.
   Джо остановил ее, когда она дотронулась до молнии на его джинсах.
   – Пойдем в спальню!
   Она кивнула, и вскоре они оказались в уютной комнате с широкой постелью у окна. Они скинули последнюю одеж­ду, а с ней и все запреты, бросившись в объятия друг к другу так, как это было в самый первый раз, – с надеждой и уверенностью, что никогда до них ни одна пара не чув­ствовала того, что дано испытать им.
 
   Потом они сидели на полу в гостиной, ели китайский суп из картонных стаканчиков и смотрели вечерние новости. Кристина после душа накинула рубашку Джо. Ее влажные волосы рассыпались по плечам, и она выглядела столь соблазнительно, что Джо понял, что еще не насытился любовью.
   – Что будешь, суп со свининой или с курицей? – спросила Кристина.
   Джо придвинулся поближе:
   – Я хочу только тебя.
   – Меня в меню нет.
   Джо провел кончиком языка вдоль ее икры.
   – Жаль. Ты такая аппетитная, невозможно удержаться.
   – А ты ненасытный, – ответила она с довольной улыбкой.
   – Вам что-то не нравится?
   Она съела ложечку супа и покачала головой:
   – Вовсе нет.
   – Оставайся здесь на ночь, Кристина. Когда еще нам выпадет шанс побыть вместе!
   В голосе Джо звучала почти мольба, и Кристина, отло­жив ложку, посмотрела ему прямо в глаза:
   – Что с нами будет, Джо? Как мы будем жить дальше?
   – Мы будем вместе, – сказал Джо, привлекая ее к себе. – В этом можешь не сомневаться. Кристина отстранилась от него:
   – Это невозможно, Джо! Марина, ребенок, Слейд… Один Бог знает, чем это кончится.
   – Конец будет счастливым. Вот так. Кристина улыбнулась грустной улыбкой.
   – Все еще веришь в чудеса, Джо?
   – Мы ведь вместе, не так ли? Это ли не чудо?!
   – Да, быть вместе – чудо, – задумчиво произнесла Кристина.
   Джо баюкал ее, как ребенка, прижав к груди.
   – Больше мы не допустим таких ошибок.
   – Откуда ты знаешь? – уткнувшись лицом ему в грудь, спросила она. – Все проблемы остались прежними.
   – Дети? Кристина кивнула:
   – У меня не может быть детей.
   – Я могу прожить и без них.
   – Ты не можешь сказать этого наверное.
   – Я хочу остаток жизни провести с тобой, Кристина. Если отсутствие детей – это условие сделки, я готов под­писать договор.
   – Что, если ты передумаешь?
   – Я не собираюсь менять мнение на этот счет.
   – Ты не можешь быть в этом уверен.
   – Если бы я хотел детей, то завел бы их. Прошло шесть лет, а у меня по-прежнему нет семьи.
   Кристина вздрогнула при этих словах и вскинула голову.
   – Черт! – пробормотал Джо, отстраняясь так, чтобы видеть ее глаза. – Я люблю тебя, Кристина. Я люблю тебя с тех пор, как увидел на ступеньках университетской библиоте­ки. Ничего не изменилось, Крис, за эти годы. – В глазах ее заблестели слезы, но это его не остановило. – Ты оставила меня. Я от тебя не уходил. – Он встал, чувствуя внезапно вспыхнувшую в нем обиду. – Ты отшвырнула меня, как му­сор, как ненужную вещь. Это не я, Крис, предал тебя. Я рассчитывал на долгий путь вместе. А ты вышла из игры.
   Он подошел к окну и остановился, пытаясь справиться с волнением.
   – Я сделала это ради тебя, – сказала она, подойдя к нему. – Хотела дать тебе возможность начать новую жизнь, которую ты заслужил.
   – Кто наделил тебя правом решать за меня, чего я заслуживаю? Мы потеряли ребенка, но это не значит, что мы должны были потерять друг друга.
   – Ты перестал со мной разговаривать, Джо. Мне так хотелось поговорить о ребенке, но ты не подпускал меня к себе. Я по-своему истолковала твои чувства.
   – И что, ты думала, я чувствовал? Он был и моим сыном тоже. Я любил его так же сильно, как ты.
   – Но ты ничего мне не говорил!
   – Ты должна была догадаться.
   Его слова вызвали у нее целый вихрь самых противоре­чивых эмоций, он закружил ее, спутал мысли, не давая по­добрать нужные слова.
   – Я… Я никогда об этом не думала, – с трудом проговорила она.
   – Знаю, – спокойно сказал он. – В этом и была часть проблемы.
   Кристина потянулась к нему, но он отстранился. Рука ее упала вдоль тела.
   – Лучше бы я вообще не беременела. Так больно, когда уже носишь под сердцем дитя, а потом теряешь… все.
   – Ты оттолкнула меня, Кристина. Твоя скорбь была столь глубока, что я не мог найти способ помочь тебе. У тебя были друзья и семья. Я был тебе не нужен.
   Она смахнула слезы:
   – Ты был нужен мне больше, чем кто-либо другой, Джо, но тебя не было рядом. Ты был где угодно, но не со мной. Я лежала ночью без сна, ожидая, что ты придешь домой, успоко­ишь, скажешь, что все у нас будет хорошо, но ты…
   – Не приходил домой, – закончил он за нее. Джо провел рукой по волосам, глядя в окно.
   – Я тем временем не пропускал ни одного ирландского паба в Манхэттене.
   – Я спрашивала себя, не нашел ли ты другую… и по­чти поверила, что так и было.
   – Поэтому ты убедила меня, что у тебя другой мужчина? – Кристине ничего не оставалось, как кивнуть:
   – Я хотела, чтобы нам обоим было легче расстаться.
   – Я готов был тебя убить, – сказал он так, что Кри­стина поежилась. – Я сходил с ума, представляя тебя в объятиях другого…
   Джо замолчал, ему внезапно стало трудно говорить.
   – Продолжай, Джо, – попросила Кристина. – Я хочу знать все, что ты чувствовал. Если мы решили, что у нас будет будущее, мы должны быть честными друг перед другом с самого начала.
   – Я нашел себе женщину на следующий же вечер пос­ле того, как ты меня оставила, – сказал Джо. – Она была белокурая и красивая и позволила мне снять ее за коктейль и пару ласковых слов.
   – Ты с ней спал?
   Она не имела права задавать ему этот вопрос. Она потеря­ла право ревновать его в тот момент, когда ушла от него.
   – Да. Но все это было не то. – Джо смотрел ей прямо в глаза. – Тебе трудно найти замену, Кристина Кэннон. Кристина отвернулась.
   – Я не хочу больше об этом говорить,
   – Но и ты не хранила целомудрие все это время. Кристина молчала. Груз ошибок лежал на ее плечах, и она не могла сбросить их одним движением.
   – Вот видишь! – горько усмехнулся Джо.
   Тишина обволакивала обоих, и на какой-то миг Кристи­не показалось, что сейчас где-то решается, быть им вместе или разойтись навек.
   – Я никогда не переставала любить тебя, Джо, – сказала она, не в силах выдержать затянувшейся паузы. – Ни на минуту.
   – Я пытался забыть тебя, – сказал Джо, привычным жестом запуская пальцы в шевелюру, – но ты все время была со мной.
   – Так ты меня любишь? – шепотом спросила она.
   – Разве ты не слышала, как я сказал тебе об этом пару минут назад?
   Кристина нетерпеливо повела плечами.
   – Это было пару минут назад. А сейчас? В этот самый момент?
   – Черт, а ты как думаешь?
   – Я не хочу думать, я хочу, чтобы ты сказал мне. Если ты любишь меня, я хочу услышать это до того, как мы снова…
   Джо одним движением прижал ее к себе. Пальцы его с силой сдавили ей руки, но она не чувствовала боли. Все, что она чувствовала – это бешеное сердцебиение и мощный ток крови по всему телу.
   – Я люблю тебя, Кристина, и всегда буду любить.
   Она опустила голову ему на плечо. От него пахло мы­лом и туалетной водой, и ей показалось, что счастье – это вот так стоять вместе целую вечность.
 
   – Мы так и не доели эти супы, – сказала Кристина, выбрасывая в мусорный ящик картонные стаканчики.
   Экран телевизора светился в дальнем углу кухни, на буфетной стойке. Шла передача «Доброе утро, Америка».
   Джо подмигнул ей, поднося к губам чашку с кофе.
   – Сожалеешь?
   Кристина улыбнулась в ответ:
   – Ты, наверное, шутишь.
   Она вышла из-за стойки и обняла Джо за шею.
   – Не хочется уходить.
   – И не надо.
   – Надо. Я не могу показаться на работе в той же одежде, что вчера.
   – Люди обращают внимание на подобные мелочи? Она округлила глаза.
   – Ты и представить себе не можешь, с каким при­стальным вниманием за мной следят! К тому же там будет Слейд. Он чересчур наблюдателен. Временами мне кажет­ся, что он знает обо мне больше, чем я сама.
   Джо приподнял брови:
   – Что-то мне это не нравится. Кристина поцеловала Джо в затылок.
   – Ты ревнуешь, – сказала она. – Какая прелесть!
   – Я не ревную. Я просто думаю, что ты напрасно доверяешь этому сукину сыну.
   – Слейд не так плох, – сказала Кристина, надевая жакет. – Он амбициозен, беден и талантлив.
   – Не очень удачная комбинация.
   – И я ему нравлюсь.
   – Еще хуже.
   Кристина взяла со стойки косметичку.
   – Тебе не о чем беспокоиться.
   – Дело не во мне, Крис. Дело в тебе. Он использует людей.
   – О, ради Бога, Джо, перестань. Почему бы тебе… Они увидели это одновременно. Портрет Рика, не очень четкий, но все же это был он, – на весь экран.
   – Какого черта! – рявкнул Джо, бросаясь к телевизо­ру, чтобы прибавить звук.
   – …местонахождение неизвестно. Ввиду того, что мя­тежники контролируют весь город, информация поступает урывками и не всегда ее можно проверить. Дальнейшие подробности вы узнаете в вечернем выпуске новостей, ко­торые поведет Питер Дженнингс.
   – Марина… – испуганно сказала Кристина. – Я надеюсь, она этого не слышала. Джо выключил телевизор.
   – Я поеду в Хакетстаун немедленно.
   – Я бы поехала с тобой, но… Джо поцеловал ее в губы.
   – Поезжай на работу. Я обо всем позабочусь.
 
   Продюсер уже ждала Кристину, когда она появилась в студии. Там же был Слейд.
   – Где, черт возьми, тебя носит?! – взвилась Санди, едва увидев Кристину. – Тут все летит в тартарары, а ты даже не соизволила ответить на мой звонок!
   – Я ездила на охоту за дикими утками, – спокойно ответила Кристина, быстро улыбнувшись фотографу. – Видите ли, пуль не было, только свинец, вот и пришлось их всю ночь отливать, а утром идти по следу.
   Санди заметно повеселела.
   – Что-то стоящее?
   – Думала, что стоящее, оказалось – «утка».
   – Черт, – сказала Санди, закуривая, – нам надо что-то такое, что подтолкнуло бы шоу. Получилось не со­всем то, чего мы хотели.
   – С шоу все в порядке, – вступилась за свое детище Кристина, – особенно хороша та часть, где первая леди высказывается о проблеме абортов.
   – Слишком мягко, – сказала Санди.
   – А как же. Все-таки говорят государственные лица.
   – Не хватает «изюминки». Нужно нечто наподобие того, что ты делала в Лос-Анджелесе.
   – Но, как мне помнится, вы сказали, что это пошло.
   – Черт, я помню, что говорила и что нет. – Санди пристукнула кулаком по столу. – А теперь нам надо не­много пошлости, это придаст шоу популярности!
   Кристина едва сдержалась, чтобы не вступить в спор с начальством. То, что пошлость повышает рейтинг, знали все, но Кристина всегда старалась быть выше этого.
   – Я полагала, что изначальной концепцией шоу были новости о знаменитостях с некоторым социальным оттен­ком, затрагивающие самые острые проблемы жизни людей.
   – Да, это так, – признала Санди, – но жизнь внесла свои коррективы.
   – Хорошенькое время вы выбрали для того, чтобы менять курс. За тридцать шесть часов до эфира.
   Кристина старалась игнорировать живейший интерес, с которым рассматривал ее Слейд.
   – Послушай, давай начистоту. Мы показали черновой отрывок «ТВ-гайд» и «Ю-Эс-Эй тудей», и, прямо сказать, они не в восторге.
   – Что вы сделали?! – повысила голос Кристина. – Почему со мной не согласовали?
   – Почаще проверяйте факс и автоответчик, Кэннон, – пошла в ответную атаку продюсер.
   Кристина не стала вдаваться в комментарии по поводу того, почему ни факсы, ни письма по электронной почте, ни даже сообщения на автоответчике не были ею изучены.
   – Давайте вернем в шоу тот кусок о занятиях сексом днем. Зрителям понравится.
   – Не то.
   – Хорошо. Другая история про секс и теннис. Видео­материал уже отработан. Все, что потребуется, это написать комментарий. Я успею.
   Санди поморщилась.
   – На той неделе, может, и пойдет, но сейчас нужно что-то острое и новое. Слейд рассказал мне любопытную историю, связанную с материалом в сегодняшней передаче «Доброе утро, Америка». Если бы ты смогла раскопать что-нибудь насчет пропавшей принцессы, у нас было бы хоть что-то стоящее.
   У Кристины все сжалось внутри. Спокойно, сказала она себе. Ты бывала и не в таких переделках. Улыбаясь, она повернулась к Слейду.
   – Опять «король в поход собрался»?
   – Нет, – сказал Слейд, поднимаясь со стула и вытя­гивая свое долговязое тело наподобие складного метра. – На этот раз далеко ходить не надо.