Страница:
«Персонал станции допускается на корабли милиции только с разрешения капитанов, — передал Анджело. — Во избежание конфликтов военизированные фрахтеры осуществляют патрулирование под командованием своих офицеров».
У некоторых это решение вызовет возмущение, но оно предпочтительнее мятежа вооруженных купеческих команд, не желающих рабского подчинения станционным властям. Элен предупреждала Анджело о такой опасности.
Далее… Кое-где возникли трудности со снабжением. Анджело ввел в комп необходимые распоряжения (некоторые — задним числом), похвалил кое-кого за находчивость (в частности, изобретательных надзирателей в шахтах), объявил благодарность толковым сотрудникам своего офиса, которые научились находить излишки, скрываемые другими службами.
Требовалось начать ремонтные работы в "К", и станционная полиция просила разрешения ввести туда вооруженные подразделения, чтобы изолировать и очистить третий ярус оранжевой, что подразумевало переселение большого числа резидентов. Это не было вопросом жизни или смерти, но и тянуть с ремонтом карантина не следовало, поэтому Анджело нашел компромиссный вариант: техов пропустить, но ярус не очищать. Он поставил печать «САНКЦИОНИРУЮ». Лучше ненадолго перекрыть канализацию в одной секции, чем подвергать весь "К" опасности эпидемии.
— Сэр, к вам капитан купеческого корабля Айлико.
Анджело тяжело вздохнул и нажал клавишу, пригласив посетителя в кабинет. Дверь отворилась, пропустив рослую, полную женщину с седыми волосами и морщинистым лицом. «Наверное, омоложение уже не действует, — машинально предположил Анджело. — Старость все-таки берет свое».
Он указал на кресло, и капитан, благодарно кивнув, села. Час назад, еще на подлете к Пеллу, она обратилась к Анджело с просьбой о встрече. Она командовала «Лебяжьим пером» — контейнеровозом с Маринера, ныне мобилизованным Пеллом. Анджело знал своих капитанов, но эту женщину видел впервые. Однако синий шнурок на кителе говорил о ее принадлежности к милиции Пелла.
— Вы что-то должны мне передать? — спросил он.
Пожилая дама достала конверт из кармана кителя и, грузно подавшись вперед, положила на стол перед Анджело.
— С «Молота» Ольвигов. Ольвиг догнал меня и просил передать пакет из рук в руки. Он бежал с Викинга. Хочет подождать за пределами действия ваших сканов. Боится, сэр. Ему и его семье не по душе все то, что творилось на их глазах.
— Викинг… — Весть о том, что там происходит, пришла уже давно. — И где же они прятались до сих пор?
— Подробнее об этом вы узнаете из письма. Здесь сказано: «Удирая с Викинга, „Молот“ получил повреждения. Завис после прыжка», — вот и вся история. Им крепко досталось, но груз они спасли.
— Вы прочли письмо?
— Прочла. Что-то надвигается… Близится критический момент. Насколько я поняла, Ольвиги попробовали прибиться к Унии и обнаружили, что и там не сладко. Униаты, похоже, пытались захватить «Молот», и ему пришлось бежать. Команда опасается чего-нибудь подобного и на Пелле. Они хотели, чтобы я оказалась у вас раньше и передала от них весточку, тогда сами они останутся как бы ни при чем. Представьте, каково им будет, если Уния пронюхает об этом предупреждении. Уния наступает, сэр.
Анджело пристально разглядывал округлое лицо и глубоко посаженные темные глаза женщины. Затем медленно кивнул.
— Вы знаете, что здесь начнется, если ваши люди сболтнут хоть слово в доках или где-нибудь еще?
— Мы — семья, — буркнула Айлико, спокойно выдержав его взгляд. — С чужими не откровенничаем. Господин Константин, мы — в милиции, потому что прилетели сюда порожняком и вынуждены отрабатывать свой хлеб. И еще — потому что деваться нам больше некуда. Будь «Лебяжье перо» рейсовиком Компании, оно имело бы кредит и право на обеспечение всем необходимым. Как насчет вознаграждения, господин Константин? Только ради Бога, не говорите о кредитах в ваших банках. Мне нужны припасы в трюмах моего корабля.
— Шантаж, капитан?
— Я поведу своих людей на патрулирование. Если мы встретимся с кораблями Унии, то сразу сообщим вам и прыгнем. Контейнеровозу несподручно играть в салочки с рейдерами, и мне неохота совершать подвиги. Мы хотим получить привилегии ваших кораблей, которым разрешено иметь на черный день еду и питье.
— Вы думаете, кто-то утаивает грузы?
— Господин управляющий, вы прекрасно знаете, что так поступают все купцы, базирующиеся на Пелле. И вы смотрите на это сквозь пальцы, чтобы с ними не ссориться. Скажите, много ли ваших таможенников замарали мундиры, досматривая трюмы и резервуары? Я с вами откровенна. Прошу для моей семьи тех же поблажек.
— Вы их получите. — Анджело повернулся к клавиатуре и отправил распоряжение выдать «Лебяжьему перу» все необходимое. — Прошу вас выйти на патрулирование, как только управитесь с погрузкой.
— Отличная работа, господин Константин, — кивнула Айлико, когда он снова повернулся к ней лицом.
— Скажите, капитан, куда вы прыгнете при необходимости?
— В самую глубь Глубокого, господин Константин. Есть там одно местечко… И так поступят многие купцы: Да вы, наверное, и сами это знаете. Впереди не самые лучшие времена. Когда-то Уния покровительствовала купцам; остается надеяться, что рано или поздно ей снова понадобятся фрахтеры.
Анджело нахмурился.
— Вы уверены, что на это стоит рассчитывать?
Айлико пожала плечами.
— Надо плыть по течению, господин управляющий. Сколько бы станция ни платила торговцам, стоит ли цепляться за нее, если фронт трещит по всем швам?
— Много ли купцов разделяет вашу точку зрения?
— Мы давно готовы бежать, — тихо произнесла она. — Вот уж лет пятьдесят. Спросите хотя бы у Квин. Вы тоже подыскиваете себе укромное местечко, господин управляющий?
— Нет.
Она откинулась на спинку кресла и неторопливо кивнула.
— Что ж, позвольте выразить вам мое уважение. Поверьте, что мы не прыгнем, не передав Пеллу сигнала тревоги. Это больше, чем мог бы сделать любой другой.
— Я понимаю, для вас это огромный риск. Припасы вы получите. Что-нибудь еще?
Айлико отрицательно качнула головой, и от этого движения слегка заколыхалось ее массивное тело. Она с трудом поднялась.
— Желаю удачи. — Она протянула руку. — Купцам с этой стороны Черты карта упорно не идет, но они все равно встречаются в темноте и бегут к вам из-под носа Унии с грузом. Выгоды тут никакой, господин управляющий, надеюсь, вы это понимаете. На той стороне кое с чем было бы полегче.
Анджело пожал мясистую кисть.
— Спасибо, капитан.
— Не за что. — Застенчиво поведя плечами, она вышла.
Анджело вскрыл конверт и достал листок бумаги с рукописным текстом. Помучился, разбирая каракули.
«Возвращаемся со стороны Унии. На орбите Викинга — рейдероносцы. Четыре, может, больше. По слухам, Мациан бежал. Есть потери: „Египет“, „Франция“, „Соединенные Штаты“. Возможно, и другие. Ситуация выходит из-под контроля».
Подписи под текстом не было, как и названия корабля. Несколько секунд Анджело изучал записку, затем встал, одним пальцем набрал комбинацию замка и спрятал послание в сейф. У него сосало под ложечкой. Может быть, Ольвиги ошиблись? Или это дезинформация, намеренно распространяемые слухи? Сам «Молот» не пришел… Наверное, решил выждать, понаблюдать за Пеллом, а то и вовсе убежал; любая попытка выйти с ним на прямой контакт вызовет раздражение у остальных купцов. Вокруг Пелла летают фрахтеры, требуя за это пищи и воды. Расходуют станционные припасы и финансы. Требуют уплаты долгов, которые остались за погибшими станциями. Приходится платить, иначе — мятеж. На каждом фрахтере есть «НЗ», но его берегут как зеницу ока, правдами и неправдами вымогая припасы у Пелла. Кое-кто из торговцев привез продукты, это верно, но большинство их только поглощает.
Анджело связался с приемной.
— На сегодня у меня все. Буду дома. Если очень понадоблюсь, приду сюда.
— Хорошо, сэр, — тихо отозвался секретарь.
Анджело переложил со стола в кейс стопку наименее важных документов, надел пиджак и вышел из офиса, вежливо кивнув секретарю и нескольким чиновникам, чьи столы находились в его приемной. Последние дни Анджело засиживался в офисе допоздна и заслужил по крайней мере возможность ознакомиться с документами в более комфортабельной обстановке, не отвлекаясь на другие дела. В его кейсе лежало полсотни досье на кандидатов во временную администрацию. Кроме того, на Нижней возникла проблема, и Эмилио целиком перепоручил ее станции. Он отослал на Пелл часть персонала, на которую возлагались серьезные обвинения. Дэймон настаивал на отправке смутьянов в шахты (чем не способ восполнить потерю рабочих?). Но адвокат выдвинул против юрслужбы обвинение в предубежденности и потребовал полной реабилитации уволенных охранников. Потом за своих бывших подчиненных заступился Джон Лукас. До скандала, слава Богу, не дошло, дело уладили, но на душе у Анджело остался горький осадок. Сейчас в его кейсе лежало полсотни досье на кандидатов во временную администрацию "К".
Возникло искушение заглянуть по пути в служебный бар — выпить и заодно разобраться с некоторыми бумагами. Выбросить из головы мысли, от которых его то и дело бросало в жар.
В кармане у него лежал электронный блокнот — с ним Анджело не расставался, даже имея надежный переносной ком.
До двенадцатой квартиры первого яруса синей отсюда было рукой подать. Он подошел и тихо отворил дверь.
— Анджело?
Так, Алисия не спит. Положив кейс и пиджак на кресло у входа, он приветливо улыбнулся старой низовке, вышедшей из комнаты Алисии. Она в знак приветствия похлопала его по руке.
— Неплохой денек. Лили?
— Хорошо, — с ласковой ухмылкой Лили приблизилась к креслу и бесшумно забрала вещи Анджело, а он прошел в комнату Алисии, наклонился над кроватью и поцеловал жену. Алисия улыбнулась. Как всегда, она неподвижно лежала на безукоризненно чистых простынях, а рядом, как всегда, хлопотала верная Лили. Сколько лет уже…
Настенные экраны показывали звезды. Казалось, все они — Анджело, Алисия и Лили — висят в безвоздушном пространстве. Звезды, а иногда — доки и коридоры станции, или небо и заросли Нижней. Или кто-нибудь из близких. Все, что способно пробуждать в душе Алисии радость. Лили меняла изображения по ее просьбе.
— Дэймон приходил завтракать, — прошептала Алисия. — И Элен. Это было чудесно. Элен выглядит превосходно. Такая счастливая!
Дэймон и Элен заглядывали сюда часто, то вместе, то порознь… особенно теперь, когда Эмилио и Милико жили на Нижней. Анджело вспомнил про свой сюрприз — кассету, которую сунул в карман пиджака, чтобы не забыть в офисе.
— У меня весточка от Эмилио. Сейчас поставлю послушать.
— Анджело, что-нибудь не так?
У него перехватило дух. Он печально покивал.
— Ничего от тебя не скроешь, дорогая.
— Милый, я слишком хорошо знаю твое лицо. Дурные новости?
— Не от Эмилио. Там-то как раз все благополучно. Гораздо лучше, чем у нас. С персоналом никаких хлопот, строительство новых баз идет полным ходом, ко второй базе проложена дорога, и очень много народу желает переселиться с главной.
— А я, похоже, узнаю только плохое. Я смотрела в залы.
Он медленно повернулся к жене, чтобы ей легче было глядеть ему в лицо.
— Сюда идет война, — сказал он.
Прекрасные глаза… Все еще прекрасные, хотя лицо — исхудалое, бледное… Зато волевое и энергичное.
— Уже близко?
— Пока только купцы забеспокоились. Униатов поблизости нет, что они замышляют — еще не известно, но меня тревожит моральное состояние станционеров.
— А что, плохо?
— Минут десять назад я говорил с капитаном купеческого корабля. Она упомянула о потайном местечке в Глубоком, о припасах, необходимых ее семье для выживания. В общем, позиция торговцев ясна. Знаешь, что мне пришло в голову? Кроме Пелла, остались и другие базы, островки. Может быть, о них известно всем торговцам, а может, и Мациану. Впрочем, ему-то — наверняка. Если здесь заварится каша, он найдет где укрыться. Но даже при таком раскладе кое-какие шансы у нас останутся.
— Ты улетишь?
Он отрицательно покачал головой.
— Никогда. Ни за что. Другое дело — вывезти мальчиков. Одного мы уговорили переселиться на Нижнюю. Попробуй убедить младшего. И Элен. На нее вся надежда. В Глубоком у нее друзья, и она способна уговорить Дэймона.
Алисия Лукас-Константин не могла прожить без Пелла, без приспособлений, которые нелегко установить на корабле. Она была прикована к станции и к машинам невидимыми цепями. Если она попытается тронуться с места, об этом немедленно всем станет известно. Она напомнила об этом мужу.
— Я — это Пелл — сказала она с безрадостной усмешкой.
— Война еще далеко, — произнес он, боясь, что это совсем не так.
— Мы согласны, — сказал Хэйл.
— У «Лукас Компани» нет недостатка в рабочих руках. Зарубите это себе на носу. Научитесь приносить пользу. Это личная услуга, если хотите — долг. Я ценю преданность.
— Никаких проблем, — кивнул Хэйл.
— В бутылку больше не лезьте. Норов уже стоил вам проверки на благонадежность, а у меня на службе он уж наверняка не понадобится. Я вас еще на Нижней предупреждал…
— Помню, — буркнул Хэйл. — Но нас спровоцировали, господин Лукас. Личная вражда. Константин изводил нас придирками, искал повода, чтобы выгнать. Все, что вы сделали, он изменил, сломал, развалил. А мы хотели его удержать, сэр.
Джон хмыкнул.
— Бесполезно. Я уже давно не на Нижней, а теперь и вы. Я бы предпочел, чтобы Джекоби вытащил вас с более легким приговором, но спасибо ему и на этом. Отныне вы — мои служащие. — Он присел на край стола. — Собственно, вам очень повезло. Ни грязи, ни мигрени из-за спертого воздуха. Нормальная жизнь цивилизованных станционеров. Будете исполнять любые требования Компании и при этом работать головой. И не приведи Господь вызвать мое недовольство. Все ясно?
— Да, сэр, — отозвался Хэйл.
— Теперь Ли… — Джон задумчиво смотрел на Ли Квэйла. — Ты время от времени будешь охранять собственность семьи Лукас. Будешь носить пистолет. Но не вздумай палить! Знаешь, что ты был на волосок от Урегулирования?
— Тот ублюдок ударил по стволу, — проворчал Квэйл.
— Шефа юрслужбы зовут Дэймон Константин. Вот так-то, приятель. Эмилио — его брат. Анджело ничего не прощает, и будь твоя вина чуть посерьезнее, он бы тебя пропустил через мельницу. В следующий раз, когда захочешь перейти дорожку кому-нибудь из Константинов, подумай хорошенько.
Отворилась дверь, в кабинет проскользнул Витторио. Сделав вид, будто не заметил, как нахмурился Джон, он приблизился к нему и прошептал на ухо:
— Человек. С купца «Лебяжье перо».
— Не знаю никакого «Лебяжьего пера», — прошипел Джон в ответ. — Пускай подождет.
— Нет. — Витторио снова наклонился к нему. — Послушай, я не уверен, что ему можно здесь находиться.
— Что значит — не уверен?
— Документы. По-моему, он здесь нелегально. Оттуда. Ума не приложу, что с ним делать.
Джон нервно вздохнул, по его коже пробежал холодок. Офис битком набит свидетелями! И док!
— Зови, — велел он сыну. — Выйдите, — обернулся он к Хэйлу и остальным. — Заполните бланки и отдайте секретарю. С этой минуты вы выполняете его распоряжения. Любые. Ступайте.
Ответом были хмурые, подозрительные взгляды.
— Пошевеливайтесь! — прикрикнул он на Хэйла и его людей. Витторио поспешил за ними следом и исчез за дверью, оставив ее отворенной. Через секунду в кабинет вошел человек в форме торговца. Спокойно, без малейшего признака нервозности он закрыл дверь. Джон следил за ним, отмечая про себя: лицо обычное, невыразительное. Движения спокойные, рассчитанные. Манеры властные. Возраст — явно за тридцать.
— Господин Джон Лукас? — произнес посетитель.
— Да, я Джон Лукас.
Многозначительный взгляд гостя поднялся к потолку, обежал стены.
— За мной не следят, — буркнул Джон. У него перехватило дыхание. — Явились сюда у всех на виду, а теперь боитесь?
— Мне нужна «крыша».
— Как вас зовут? И кто вы такой?
Незнакомец подошел к столу, стащил с пальца золотое кольцо, достал из кармана паспорт станционера. Положил перед Джоном и то, и другое. Вещи Дэйина.
— Вы нам сделали предложение, — сказал посетитель.
Джон похолодел.
— Господин Лукас, дайте мне укрытие.
— Кто вы?
— Я прилетел на «Лебяжьем пере». Оно берет припасы и отчаливает. Времени в обрез.
— Имя, приятель. Я не привык вести дела неизвестно с кем.
— Имя мне дадите вы. Ваш человек отправится на «Лебяжьем пере». Заложник. Но такой, чтобы мог выступать от вашего имени. У вас есть сын.
— Витторио?
— Да. Пошлите его.
— Он наломает дров.
Незнакомец смотрел холодно и твердо. Джон спрятал в карман паспорт и кольцо, затем его онемевшая рука потянулась к пульту кома.
— Витторио.
Сын шмыгнул в кабинет, снова оставив дверь открытой. Глаза его бегали.
— Господин Витторио Лукас, — обратился к нему посетитель, — корабль, на котором я сюда прилетел, доставит вас на фрахтер «Молот». На нем вы покинете подконтрольное Пеллу пространство. Опасаться совершенно нечего. Экипажи обоих кораблей абсолютно надежны. Капитан «Лебяжьего пера» крайне заинтересована в вашем благополучном прибытии, поскольку от этого зависит возвращение ее семьи.
— Делай, как он говорит, — велел Джон сыну.
Лицо Витторио стало белее мела.
— Лететь?.. Вот так сразу?..
— Ничего с тобой не случится. Твоя драгоценная персона будет там сохраннее, чем здесь. А здесь скоро такое начнется! Отдай ему документы, карточку и ключ. Иди на «Лебяжье перо» с кем-нибудь из курьеров. Постарайся не выглядеть пришибленным. Держи себя в руках. Это несложно.
Витторио ошалело смотрел на отца.
— Все будет в порядке, уверяю вас, — заявил незнакомец. — Прилетите на место и будете действовать, как предусмотрено нашим планом. Сидеть и ждать.
— Нашим планом?
— Мне обещали, что вы меня поймете.
Витторио полез в карман, отдал все свои документы. С его лица не сходило выражение безграничного ужаса.
— Номер компа, — потребовал гость.
Витторио написал номер в блокноте.
— Да не бойся ты, — сказал Джон. — Говорю тебе, там будет лучше.
— То же самое ты говорил Дэйину.
— Дэйину Джекоби пожаловаться не на что, — произнес незнакомец.
— Ну, не раскисай, — проворчал Джон. — Будь мужчиной. Если раскиснешь и проколешься, нас всех урегулируют. Ты хорошо меня понял?
— Да, сэр, — обморочным голосом откликнулся Витторио.
Джон подбородком указал ему на дверь и небрежно пожал дрожащую руку. Возможно, Витторио оказывал ему неоценимую услугу, но даже в этот момент Джон не мог внушить себе симпатии к сыну.
— Я этого не забуду, — пробормотал он, зная, что в подобных ситуациях обходительность лишней не бывает.
Витторио кивнул.
— Этот док, — сказал незнакомец, просматривая его документы. — Второй причал. И поторопитесь.
Витторио вышел. Посетитель сунул в карман документы и листок с компьютерным номером.
— Регулярное использование номера должно успокоить комп, — заметил он.
— Кто вы?
— Джессад. Или Витторио Лукас — с той минуты, когда я впервые воспользуюсь его документами. Где его квартира?
— Он живет у меня, — сожалея об этом, ответил Джон.
— А кто еще с вами живет? Женщина? Или близкие друзья, которым может не понравиться…
— Только он.
— Это сходится со словами Джекоби. Жить в вашей квартире… весьма удобно. Я не вызову любопытства, если пойду туда в этой одежде?
Сев на край стола, Джон ладонью стер пот с лица.
— Вы напрасно волнуетесь, господин Лукас.
— Они… корабли Унии идут сюда?
— Я должен здесь кое-что организовать. Я — консультант, господин Лукас. Это самый подходящий термин. Человек и один-два корабля — невелика потеря в такой игре… Но я, видите ли, хочу жить, на худой конец, умереть не без пользы. Не упрекайте меня за простую осторожность.
— Вас что, послали сюда… без поддержки?
— Поддержка будет, и еще какая, но пока она дойдет… Мы обо всем побеседуем у вас дома. Я весь в ваших руках, ведь вы не так уж крепко привязаны к сыну.
У Джона кровь хлынула к вискам.
— Господин Джессад, вас это не касается.
— В самом деле? — Джессад неторопливо ощупал Джона взглядом. — Господин Лукас, чему быть, того не миновать. Пелл обречен. У вас же есть шанс перейти на сторону победителей. В обмен на высокое положение оказать нам несколько услуг. В долгу мы не останемся, поверьте. Видите, как все по-деловому? Вы будете следовать моим советам, никакой самодеятельности. У меня немалый опыт работы в подобных ситуациях. Мне сказали, что у вас запрещено устанавливать аппаратуру для слежки за гражданами, что власти Пелла насчет этого непреклонны. Здесь есть такие устройства?
— Нет, — с трудом сглотнув, ответил Джон. — Это совершенно противозаконно.
— Великолепно. Я не любитель разгуливать под объективами. Что вы думаете о моей одежде, господин Лукас? В ваших коридорах она не будет бросаться в глаза?
Джон повернулся, порылся в столе и нашел подходящий бланк. Бешено колотилось сердце. Если Джессада остановят, если заподозрят, если сравнят его подпись с подписью на паспорте… Но уже ничего не изменишь. А вдруг полиция обыщет «Лебяжье перо» или кто-нибудь заметит, что перед стартом корабля с него не ушел Витторио?..
— Вот. — Он оторвал листок от книжечки разовых пропусков. — Сами никому не показывайте, предъявите только полиции, если вас остановят. — Он нажал кнопку кома и склонился над микрофоном. — Бран Хэйл еще здесь? Пусть войдет.
— Господин Лукас, — осведомился Джессад, — зачем нам свидетели?
— Вы спрашивали насчет коридоров. Если вас задержат, вы — купец, у которого украли документы, идете по этому пропуску в службу паспортного контроля. Бумаги Витторио давайте сюда, не хватает еще, чтобы их у вас нашли. Вечером верну. Дома.
Джессад отдал документы и получил взамен пропуск.
— А что здесь делают с торговцами, потерявшими документы?
— Вызывают всю семью и устраивают жуткую разборку. Для вас, господин Джессад, это может кончиться тюрьмой и Урегулированием. Но кражи документов у купцов здесь не редкость. Если арестуют, положитесь на меня. У меня есть корабли и адвокаты, и я что-нибудь придумаю. Скажите, что вы с «Шебы». Я знаю эту семью.
Отворилась дверь, и Джессад проглотил ответ. Вошел Бран Хэйл.
— Положитесь на меня, — повторил Джон, наслаждаясь замешательством Джессада. — Бран, для тебя уже есть работа. Проводи этого человека ко мне домой. — Он вытащил из кармана ключ. — Побудь с ним до моего прихода. Я могу задержаться, так что распоряжайся в квартире сам. Учти, у него — легенда. Если по пути вас остановят, во всем поддакивай ему. Понятно?
Взгляд Хэйла стрельнул в Джессада и снова уперся в Джона. А он не дурак, этот Хэйл — не задает лишних вопросов.
— Господин Джессад, — прошептал Джон, — можете во всем ему доверять.
Джессад изобразил улыбку и протянул руку. Джон пожал сухую ладонь человека со сверхъестественными нервами. Хэйл указал посетителю на дверь, и Джон, не отходя от стола, проводил их взглядом. В приемной сотрудники вроде Хэйла — надежные, сам выбирал. Похоже, никто из них не «подрабатывает» на Константина (Джон не поленился это проверить). Джессад оставался невозмутим, а у хозяина кабинета тряслись руки. Агент Унии. Превзошедший все ожидания результат интриги с Джекоби. Джон закинул удочку, а судьба нацепила на крючок золотую рыбку.
Корабли Унии близко. Настолько близко, что способны засылать сюда лазутчиков, таких как Джессад. Снова усевшись в кресло, Джон вертел в руке стакан и прихлебывал из него, пытаясь собраться с мыслями. Джессадова затея провести комп не выгорит, машина раскусит эту шараду в считанные дни, и тогда первым могут схватить его, Джона, а не униата, данных о котором и вовсе нет в компе. Пускай для Унии Джессад — небольшая потеря, но себя Джон ценил неизмеримо выше.
Стараясь сосредоточиться, он потягивал спиртное. Затем в порыве вдохновения схватил со стола несколько бланков и авторучку. «Так. Оформляем вылет ближнерейсовика. В „Лукас Компани“ хватает людей, умеющих держать язык за зубами. Взять хотя бы экипаж „Шебы“. Они не откажутся вывести из дока корабль с призраком на борту, подделать декларацию, список команды и пассажиров… Прослеживание маршрутов черного рынка дало множество самых разнообразных сведений, огласка которых иным капитанам совсем ни к чему. Так что сегодня во второй половине дня к шахтам отправится рейсовый корабль, и в станционном реестре можно будет изменить компьютерный номер Витторио».
У некоторых это решение вызовет возмущение, но оно предпочтительнее мятежа вооруженных купеческих команд, не желающих рабского подчинения станционным властям. Элен предупреждала Анджело о такой опасности.
Далее… Кое-где возникли трудности со снабжением. Анджело ввел в комп необходимые распоряжения (некоторые — задним числом), похвалил кое-кого за находчивость (в частности, изобретательных надзирателей в шахтах), объявил благодарность толковым сотрудникам своего офиса, которые научились находить излишки, скрываемые другими службами.
Требовалось начать ремонтные работы в "К", и станционная полиция просила разрешения ввести туда вооруженные подразделения, чтобы изолировать и очистить третий ярус оранжевой, что подразумевало переселение большого числа резидентов. Это не было вопросом жизни или смерти, но и тянуть с ремонтом карантина не следовало, поэтому Анджело нашел компромиссный вариант: техов пропустить, но ярус не очищать. Он поставил печать «САНКЦИОНИРУЮ». Лучше ненадолго перекрыть канализацию в одной секции, чем подвергать весь "К" опасности эпидемии.
— Сэр, к вам капитан купеческого корабля Айлико.
Анджело тяжело вздохнул и нажал клавишу, пригласив посетителя в кабинет. Дверь отворилась, пропустив рослую, полную женщину с седыми волосами и морщинистым лицом. «Наверное, омоложение уже не действует, — машинально предположил Анджело. — Старость все-таки берет свое».
Он указал на кресло, и капитан, благодарно кивнув, села. Час назад, еще на подлете к Пеллу, она обратилась к Анджело с просьбой о встрече. Она командовала «Лебяжьим пером» — контейнеровозом с Маринера, ныне мобилизованным Пеллом. Анджело знал своих капитанов, но эту женщину видел впервые. Однако синий шнурок на кителе говорил о ее принадлежности к милиции Пелла.
— Вы что-то должны мне передать? — спросил он.
Пожилая дама достала конверт из кармана кителя и, грузно подавшись вперед, положила на стол перед Анджело.
— С «Молота» Ольвигов. Ольвиг догнал меня и просил передать пакет из рук в руки. Он бежал с Викинга. Хочет подождать за пределами действия ваших сканов. Боится, сэр. Ему и его семье не по душе все то, что творилось на их глазах.
— Викинг… — Весть о том, что там происходит, пришла уже давно. — И где же они прятались до сих пор?
— Подробнее об этом вы узнаете из письма. Здесь сказано: «Удирая с Викинга, „Молот“ получил повреждения. Завис после прыжка», — вот и вся история. Им крепко досталось, но груз они спасли.
— Вы прочли письмо?
— Прочла. Что-то надвигается… Близится критический момент. Насколько я поняла, Ольвиги попробовали прибиться к Унии и обнаружили, что и там не сладко. Униаты, похоже, пытались захватить «Молот», и ему пришлось бежать. Команда опасается чего-нибудь подобного и на Пелле. Они хотели, чтобы я оказалась у вас раньше и передала от них весточку, тогда сами они останутся как бы ни при чем. Представьте, каково им будет, если Уния пронюхает об этом предупреждении. Уния наступает, сэр.
Анджело пристально разглядывал округлое лицо и глубоко посаженные темные глаза женщины. Затем медленно кивнул.
— Вы знаете, что здесь начнется, если ваши люди сболтнут хоть слово в доках или где-нибудь еще?
— Мы — семья, — буркнула Айлико, спокойно выдержав его взгляд. — С чужими не откровенничаем. Господин Константин, мы — в милиции, потому что прилетели сюда порожняком и вынуждены отрабатывать свой хлеб. И еще — потому что деваться нам больше некуда. Будь «Лебяжье перо» рейсовиком Компании, оно имело бы кредит и право на обеспечение всем необходимым. Как насчет вознаграждения, господин Константин? Только ради Бога, не говорите о кредитах в ваших банках. Мне нужны припасы в трюмах моего корабля.
— Шантаж, капитан?
— Я поведу своих людей на патрулирование. Если мы встретимся с кораблями Унии, то сразу сообщим вам и прыгнем. Контейнеровозу несподручно играть в салочки с рейдерами, и мне неохота совершать подвиги. Мы хотим получить привилегии ваших кораблей, которым разрешено иметь на черный день еду и питье.
— Вы думаете, кто-то утаивает грузы?
— Господин управляющий, вы прекрасно знаете, что так поступают все купцы, базирующиеся на Пелле. И вы смотрите на это сквозь пальцы, чтобы с ними не ссориться. Скажите, много ли ваших таможенников замарали мундиры, досматривая трюмы и резервуары? Я с вами откровенна. Прошу для моей семьи тех же поблажек.
— Вы их получите. — Анджело повернулся к клавиатуре и отправил распоряжение выдать «Лебяжьему перу» все необходимое. — Прошу вас выйти на патрулирование, как только управитесь с погрузкой.
— Отличная работа, господин Константин, — кивнула Айлико, когда он снова повернулся к ней лицом.
— Скажите, капитан, куда вы прыгнете при необходимости?
— В самую глубь Глубокого, господин Константин. Есть там одно местечко… И так поступят многие купцы: Да вы, наверное, и сами это знаете. Впереди не самые лучшие времена. Когда-то Уния покровительствовала купцам; остается надеяться, что рано или поздно ей снова понадобятся фрахтеры.
Анджело нахмурился.
— Вы уверены, что на это стоит рассчитывать?
Айлико пожала плечами.
— Надо плыть по течению, господин управляющий. Сколько бы станция ни платила торговцам, стоит ли цепляться за нее, если фронт трещит по всем швам?
— Много ли купцов разделяет вашу точку зрения?
— Мы давно готовы бежать, — тихо произнесла она. — Вот уж лет пятьдесят. Спросите хотя бы у Квин. Вы тоже подыскиваете себе укромное местечко, господин управляющий?
— Нет.
Она откинулась на спинку кресла и неторопливо кивнула.
— Что ж, позвольте выразить вам мое уважение. Поверьте, что мы не прыгнем, не передав Пеллу сигнала тревоги. Это больше, чем мог бы сделать любой другой.
— Я понимаю, для вас это огромный риск. Припасы вы получите. Что-нибудь еще?
Айлико отрицательно качнула головой, и от этого движения слегка заколыхалось ее массивное тело. Она с трудом поднялась.
— Желаю удачи. — Она протянула руку. — Купцам с этой стороны Черты карта упорно не идет, но они все равно встречаются в темноте и бегут к вам из-под носа Унии с грузом. Выгоды тут никакой, господин управляющий, надеюсь, вы это понимаете. На той стороне кое с чем было бы полегче.
Анджело пожал мясистую кисть.
— Спасибо, капитан.
— Не за что. — Застенчиво поведя плечами, она вышла.
Анджело вскрыл конверт и достал листок бумаги с рукописным текстом. Помучился, разбирая каракули.
«Возвращаемся со стороны Унии. На орбите Викинга — рейдероносцы. Четыре, может, больше. По слухам, Мациан бежал. Есть потери: „Египет“, „Франция“, „Соединенные Штаты“. Возможно, и другие. Ситуация выходит из-под контроля».
Подписи под текстом не было, как и названия корабля. Несколько секунд Анджело изучал записку, затем встал, одним пальцем набрал комбинацию замка и спрятал послание в сейф. У него сосало под ложечкой. Может быть, Ольвиги ошиблись? Или это дезинформация, намеренно распространяемые слухи? Сам «Молот» не пришел… Наверное, решил выждать, понаблюдать за Пеллом, а то и вовсе убежал; любая попытка выйти с ним на прямой контакт вызовет раздражение у остальных купцов. Вокруг Пелла летают фрахтеры, требуя за это пищи и воды. Расходуют станционные припасы и финансы. Требуют уплаты долгов, которые остались за погибшими станциями. Приходится платить, иначе — мятеж. На каждом фрахтере есть «НЗ», но его берегут как зеницу ока, правдами и неправдами вымогая припасы у Пелла. Кое-кто из торговцев привез продукты, это верно, но большинство их только поглощает.
Анджело связался с приемной.
— На сегодня у меня все. Буду дома. Если очень понадоблюсь, приду сюда.
— Хорошо, сэр, — тихо отозвался секретарь.
Анджело переложил со стола в кейс стопку наименее важных документов, надел пиджак и вышел из офиса, вежливо кивнув секретарю и нескольким чиновникам, чьи столы находились в его приемной. Последние дни Анджело засиживался в офисе допоздна и заслужил по крайней мере возможность ознакомиться с документами в более комфортабельной обстановке, не отвлекаясь на другие дела. В его кейсе лежало полсотни досье на кандидатов во временную администрацию. Кроме того, на Нижней возникла проблема, и Эмилио целиком перепоручил ее станции. Он отослал на Пелл часть персонала, на которую возлагались серьезные обвинения. Дэймон настаивал на отправке смутьянов в шахты (чем не способ восполнить потерю рабочих?). Но адвокат выдвинул против юрслужбы обвинение в предубежденности и потребовал полной реабилитации уволенных охранников. Потом за своих бывших подчиненных заступился Джон Лукас. До скандала, слава Богу, не дошло, дело уладили, но на душе у Анджело остался горький осадок. Сейчас в его кейсе лежало полсотни досье на кандидатов во временную администрацию "К".
Возникло искушение заглянуть по пути в служебный бар — выпить и заодно разобраться с некоторыми бумагами. Выбросить из головы мысли, от которых его то и дело бросало в жар.
В кармане у него лежал электронный блокнот — с ним Анджело не расставался, даже имея надежный переносной ком.
До двенадцатой квартиры первого яруса синей отсюда было рукой подать. Он подошел и тихо отворил дверь.
— Анджело?
Так, Алисия не спит. Положив кейс и пиджак на кресло у входа, он приветливо улыбнулся старой низовке, вышедшей из комнаты Алисии. Она в знак приветствия похлопала его по руке.
— Неплохой денек. Лили?
— Хорошо, — с ласковой ухмылкой Лили приблизилась к креслу и бесшумно забрала вещи Анджело, а он прошел в комнату Алисии, наклонился над кроватью и поцеловал жену. Алисия улыбнулась. Как всегда, она неподвижно лежала на безукоризненно чистых простынях, а рядом, как всегда, хлопотала верная Лили. Сколько лет уже…
Настенные экраны показывали звезды. Казалось, все они — Анджело, Алисия и Лили — висят в безвоздушном пространстве. Звезды, а иногда — доки и коридоры станции, или небо и заросли Нижней. Или кто-нибудь из близких. Все, что способно пробуждать в душе Алисии радость. Лили меняла изображения по ее просьбе.
— Дэймон приходил завтракать, — прошептала Алисия. — И Элен. Это было чудесно. Элен выглядит превосходно. Такая счастливая!
Дэймон и Элен заглядывали сюда часто, то вместе, то порознь… особенно теперь, когда Эмилио и Милико жили на Нижней. Анджело вспомнил про свой сюрприз — кассету, которую сунул в карман пиджака, чтобы не забыть в офисе.
— У меня весточка от Эмилио. Сейчас поставлю послушать.
— Анджело, что-нибудь не так?
У него перехватило дух. Он печально покивал.
— Ничего от тебя не скроешь, дорогая.
— Милый, я слишком хорошо знаю твое лицо. Дурные новости?
— Не от Эмилио. Там-то как раз все благополучно. Гораздо лучше, чем у нас. С персоналом никаких хлопот, строительство новых баз идет полным ходом, ко второй базе проложена дорога, и очень много народу желает переселиться с главной.
— А я, похоже, узнаю только плохое. Я смотрела в залы.
Он медленно повернулся к жене, чтобы ей легче было глядеть ему в лицо.
— Сюда идет война, — сказал он.
Прекрасные глаза… Все еще прекрасные, хотя лицо — исхудалое, бледное… Зато волевое и энергичное.
— Уже близко?
— Пока только купцы забеспокоились. Униатов поблизости нет, что они замышляют — еще не известно, но меня тревожит моральное состояние станционеров.
— А что, плохо?
— Минут десять назад я говорил с капитаном купеческого корабля. Она упомянула о потайном местечке в Глубоком, о припасах, необходимых ее семье для выживания. В общем, позиция торговцев ясна. Знаешь, что мне пришло в голову? Кроме Пелла, остались и другие базы, островки. Может быть, о них известно всем торговцам, а может, и Мациану. Впрочем, ему-то — наверняка. Если здесь заварится каша, он найдет где укрыться. Но даже при таком раскладе кое-какие шансы у нас останутся.
— Ты улетишь?
Он отрицательно покачал головой.
— Никогда. Ни за что. Другое дело — вывезти мальчиков. Одного мы уговорили переселиться на Нижнюю. Попробуй убедить младшего. И Элен. На нее вся надежда. В Глубоком у нее друзья, и она способна уговорить Дэймона.
Алисия Лукас-Константин не могла прожить без Пелла, без приспособлений, которые нелегко установить на корабле. Она была прикована к станции и к машинам невидимыми цепями. Если она попытается тронуться с места, об этом немедленно всем станет известно. Она напомнила об этом мужу.
— Я — это Пелл — сказала она с безрадостной усмешкой.
— Война еще далеко, — произнес он, боясь, что это совсем не так.
2. ПЕЛЛ: БЕЛЫЙ ДОК: ОФИСЫ «ЛУКАС КОМПАНИ»; 11:00
Джон Лукас сложил в кипу бланки контрактов и свирепо обернулся к людям, что толпились в его офисе, расположенном перед доком. Он долго смотрел на них, размышляя, потом положил бланки на стол перед Браном Хэйлом. Тот забрал их и роздал остальным.— Мы согласны, — сказал Хэйл.
— У «Лукас Компани» нет недостатка в рабочих руках. Зарубите это себе на носу. Научитесь приносить пользу. Это личная услуга, если хотите — долг. Я ценю преданность.
— Никаких проблем, — кивнул Хэйл.
— В бутылку больше не лезьте. Норов уже стоил вам проверки на благонадежность, а у меня на службе он уж наверняка не понадобится. Я вас еще на Нижней предупреждал…
— Помню, — буркнул Хэйл. — Но нас спровоцировали, господин Лукас. Личная вражда. Константин изводил нас придирками, искал повода, чтобы выгнать. Все, что вы сделали, он изменил, сломал, развалил. А мы хотели его удержать, сэр.
Джон хмыкнул.
— Бесполезно. Я уже давно не на Нижней, а теперь и вы. Я бы предпочел, чтобы Джекоби вытащил вас с более легким приговором, но спасибо ему и на этом. Отныне вы — мои служащие. — Он присел на край стола. — Собственно, вам очень повезло. Ни грязи, ни мигрени из-за спертого воздуха. Нормальная жизнь цивилизованных станционеров. Будете исполнять любые требования Компании и при этом работать головой. И не приведи Господь вызвать мое недовольство. Все ясно?
— Да, сэр, — отозвался Хэйл.
— Теперь Ли… — Джон задумчиво смотрел на Ли Квэйла. — Ты время от времени будешь охранять собственность семьи Лукас. Будешь носить пистолет. Но не вздумай палить! Знаешь, что ты был на волосок от Урегулирования?
— Тот ублюдок ударил по стволу, — проворчал Квэйл.
— Шефа юрслужбы зовут Дэймон Константин. Вот так-то, приятель. Эмилио — его брат. Анджело ничего не прощает, и будь твоя вина чуть посерьезнее, он бы тебя пропустил через мельницу. В следующий раз, когда захочешь перейти дорожку кому-нибудь из Константинов, подумай хорошенько.
Отворилась дверь, в кабинет проскользнул Витторио. Сделав вид, будто не заметил, как нахмурился Джон, он приблизился к нему и прошептал на ухо:
— Человек. С купца «Лебяжье перо».
— Не знаю никакого «Лебяжьего пера», — прошипел Джон в ответ. — Пускай подождет.
— Нет. — Витторио снова наклонился к нему. — Послушай, я не уверен, что ему можно здесь находиться.
— Что значит — не уверен?
— Документы. По-моему, он здесь нелегально. Оттуда. Ума не приложу, что с ним делать.
Джон нервно вздохнул, по его коже пробежал холодок. Офис битком набит свидетелями! И док!
— Зови, — велел он сыну. — Выйдите, — обернулся он к Хэйлу и остальным. — Заполните бланки и отдайте секретарю. С этой минуты вы выполняете его распоряжения. Любые. Ступайте.
Ответом были хмурые, подозрительные взгляды.
— Пошевеливайтесь! — прикрикнул он на Хэйла и его людей. Витторио поспешил за ними следом и исчез за дверью, оставив ее отворенной. Через секунду в кабинет вошел человек в форме торговца. Спокойно, без малейшего признака нервозности он закрыл дверь. Джон следил за ним, отмечая про себя: лицо обычное, невыразительное. Движения спокойные, рассчитанные. Манеры властные. Возраст — явно за тридцать.
— Господин Джон Лукас? — произнес посетитель.
— Да, я Джон Лукас.
Многозначительный взгляд гостя поднялся к потолку, обежал стены.
— За мной не следят, — буркнул Джон. У него перехватило дыхание. — Явились сюда у всех на виду, а теперь боитесь?
— Мне нужна «крыша».
— Как вас зовут? И кто вы такой?
Незнакомец подошел к столу, стащил с пальца золотое кольцо, достал из кармана паспорт станционера. Положил перед Джоном и то, и другое. Вещи Дэйина.
— Вы нам сделали предложение, — сказал посетитель.
Джон похолодел.
— Господин Лукас, дайте мне укрытие.
— Кто вы?
— Я прилетел на «Лебяжьем пере». Оно берет припасы и отчаливает. Времени в обрез.
— Имя, приятель. Я не привык вести дела неизвестно с кем.
— Имя мне дадите вы. Ваш человек отправится на «Лебяжьем пере». Заложник. Но такой, чтобы мог выступать от вашего имени. У вас есть сын.
— Витторио?
— Да. Пошлите его.
— Он наломает дров.
Незнакомец смотрел холодно и твердо. Джон спрятал в карман паспорт и кольцо, затем его онемевшая рука потянулась к пульту кома.
— Витторио.
Сын шмыгнул в кабинет, снова оставив дверь открытой. Глаза его бегали.
— Господин Витторио Лукас, — обратился к нему посетитель, — корабль, на котором я сюда прилетел, доставит вас на фрахтер «Молот». На нем вы покинете подконтрольное Пеллу пространство. Опасаться совершенно нечего. Экипажи обоих кораблей абсолютно надежны. Капитан «Лебяжьего пера» крайне заинтересована в вашем благополучном прибытии, поскольку от этого зависит возвращение ее семьи.
— Делай, как он говорит, — велел Джон сыну.
Лицо Витторио стало белее мела.
— Лететь?.. Вот так сразу?..
— Ничего с тобой не случится. Твоя драгоценная персона будет там сохраннее, чем здесь. А здесь скоро такое начнется! Отдай ему документы, карточку и ключ. Иди на «Лебяжье перо» с кем-нибудь из курьеров. Постарайся не выглядеть пришибленным. Держи себя в руках. Это несложно.
Витторио ошалело смотрел на отца.
— Все будет в порядке, уверяю вас, — заявил незнакомец. — Прилетите на место и будете действовать, как предусмотрено нашим планом. Сидеть и ждать.
— Нашим планом?
— Мне обещали, что вы меня поймете.
Витторио полез в карман, отдал все свои документы. С его лица не сходило выражение безграничного ужаса.
— Номер компа, — потребовал гость.
Витторио написал номер в блокноте.
— Да не бойся ты, — сказал Джон. — Говорю тебе, там будет лучше.
— То же самое ты говорил Дэйину.
— Дэйину Джекоби пожаловаться не на что, — произнес незнакомец.
— Ну, не раскисай, — проворчал Джон. — Будь мужчиной. Если раскиснешь и проколешься, нас всех урегулируют. Ты хорошо меня понял?
— Да, сэр, — обморочным голосом откликнулся Витторио.
Джон подбородком указал ему на дверь и небрежно пожал дрожащую руку. Возможно, Витторио оказывал ему неоценимую услугу, но даже в этот момент Джон не мог внушить себе симпатии к сыну.
— Я этого не забуду, — пробормотал он, зная, что в подобных ситуациях обходительность лишней не бывает.
Витторио кивнул.
— Этот док, — сказал незнакомец, просматривая его документы. — Второй причал. И поторопитесь.
Витторио вышел. Посетитель сунул в карман документы и листок с компьютерным номером.
— Регулярное использование номера должно успокоить комп, — заметил он.
— Кто вы?
— Джессад. Или Витторио Лукас — с той минуты, когда я впервые воспользуюсь его документами. Где его квартира?
— Он живет у меня, — сожалея об этом, ответил Джон.
— А кто еще с вами живет? Женщина? Или близкие друзья, которым может не понравиться…
— Только он.
— Это сходится со словами Джекоби. Жить в вашей квартире… весьма удобно. Я не вызову любопытства, если пойду туда в этой одежде?
Сев на край стола, Джон ладонью стер пот с лица.
— Вы напрасно волнуетесь, господин Лукас.
— Они… корабли Унии идут сюда?
— Я должен здесь кое-что организовать. Я — консультант, господин Лукас. Это самый подходящий термин. Человек и один-два корабля — невелика потеря в такой игре… Но я, видите ли, хочу жить, на худой конец, умереть не без пользы. Не упрекайте меня за простую осторожность.
— Вас что, послали сюда… без поддержки?
— Поддержка будет, и еще какая, но пока она дойдет… Мы обо всем побеседуем у вас дома. Я весь в ваших руках, ведь вы не так уж крепко привязаны к сыну.
У Джона кровь хлынула к вискам.
— Господин Джессад, вас это не касается.
— В самом деле? — Джессад неторопливо ощупал Джона взглядом. — Господин Лукас, чему быть, того не миновать. Пелл обречен. У вас же есть шанс перейти на сторону победителей. В обмен на высокое положение оказать нам несколько услуг. В долгу мы не останемся, поверьте. Видите, как все по-деловому? Вы будете следовать моим советам, никакой самодеятельности. У меня немалый опыт работы в подобных ситуациях. Мне сказали, что у вас запрещено устанавливать аппаратуру для слежки за гражданами, что власти Пелла насчет этого непреклонны. Здесь есть такие устройства?
— Нет, — с трудом сглотнув, ответил Джон. — Это совершенно противозаконно.
— Великолепно. Я не любитель разгуливать под объективами. Что вы думаете о моей одежде, господин Лукас? В ваших коридорах она не будет бросаться в глаза?
Джон повернулся, порылся в столе и нашел подходящий бланк. Бешено колотилось сердце. Если Джессада остановят, если заподозрят, если сравнят его подпись с подписью на паспорте… Но уже ничего не изменишь. А вдруг полиция обыщет «Лебяжье перо» или кто-нибудь заметит, что перед стартом корабля с него не ушел Витторио?..
— Вот. — Он оторвал листок от книжечки разовых пропусков. — Сами никому не показывайте, предъявите только полиции, если вас остановят. — Он нажал кнопку кома и склонился над микрофоном. — Бран Хэйл еще здесь? Пусть войдет.
— Господин Лукас, — осведомился Джессад, — зачем нам свидетели?
— Вы спрашивали насчет коридоров. Если вас задержат, вы — купец, у которого украли документы, идете по этому пропуску в службу паспортного контроля. Бумаги Витторио давайте сюда, не хватает еще, чтобы их у вас нашли. Вечером верну. Дома.
Джессад отдал документы и получил взамен пропуск.
— А что здесь делают с торговцами, потерявшими документы?
— Вызывают всю семью и устраивают жуткую разборку. Для вас, господин Джессад, это может кончиться тюрьмой и Урегулированием. Но кражи документов у купцов здесь не редкость. Если арестуют, положитесь на меня. У меня есть корабли и адвокаты, и я что-нибудь придумаю. Скажите, что вы с «Шебы». Я знаю эту семью.
Отворилась дверь, и Джессад проглотил ответ. Вошел Бран Хэйл.
— Положитесь на меня, — повторил Джон, наслаждаясь замешательством Джессада. — Бран, для тебя уже есть работа. Проводи этого человека ко мне домой. — Он вытащил из кармана ключ. — Побудь с ним до моего прихода. Я могу задержаться, так что распоряжайся в квартире сам. Учти, у него — легенда. Если по пути вас остановят, во всем поддакивай ему. Понятно?
Взгляд Хэйла стрельнул в Джессада и снова уперся в Джона. А он не дурак, этот Хэйл — не задает лишних вопросов.
— Господин Джессад, — прошептал Джон, — можете во всем ему доверять.
Джессад изобразил улыбку и протянул руку. Джон пожал сухую ладонь человека со сверхъестественными нервами. Хэйл указал посетителю на дверь, и Джон, не отходя от стола, проводил их взглядом. В приемной сотрудники вроде Хэйла — надежные, сам выбирал. Похоже, никто из них не «подрабатывает» на Константина (Джон не поленился это проверить). Джессад оставался невозмутим, а у хозяина кабинета тряслись руки. Агент Унии. Превзошедший все ожидания результат интриги с Джекоби. Джон закинул удочку, а судьба нацепила на крючок золотую рыбку.
Корабли Унии близко. Настолько близко, что способны засылать сюда лазутчиков, таких как Джессад. Снова усевшись в кресло, Джон вертел в руке стакан и прихлебывал из него, пытаясь собраться с мыслями. Джессадова затея провести комп не выгорит, машина раскусит эту шараду в считанные дни, и тогда первым могут схватить его, Джона, а не униата, данных о котором и вовсе нет в компе. Пускай для Унии Джессад — небольшая потеря, но себя Джон ценил неизмеримо выше.
Стараясь сосредоточиться, он потягивал спиртное. Затем в порыве вдохновения схватил со стола несколько бланков и авторучку. «Так. Оформляем вылет ближнерейсовика. В „Лукас Компани“ хватает людей, умеющих держать язык за зубами. Взять хотя бы экипаж „Шебы“. Они не откажутся вывести из дока корабль с призраком на борту, подделать декларацию, список команды и пассажиров… Прослеживание маршрутов черного рынка дало множество самых разнообразных сведений, огласка которых иным капитанам совсем ни к чему. Так что сегодня во второй половине дня к шахтам отправится рейсовый корабль, и в станционном реестре можно будет изменить компьютерный номер Витторио».