Черри Кэролайн. Последняя база

   — Сам попросил, — добавил Дэймон. — А что еще ему оставалось после Рассела?
   Сигни неотрывно смотрела на него, а ему очень хотелось находиться где угодно, только не здесь, и видеть перед собой кого угодно, только не ее. Урегулирование все усложнило, связало Пелл и Сигни нитью заговора. Дэймон не желал этого, а она и подавно, — это не вызывало у него сомнений. Вся беда в том досье…
   — Ну и как он? — спросила она.
   Вопрос покоробил Дэймона, и он промолчал.
   — Дружба, — произнесла она. — Дружба двух полярных противоположностей. Или всего лишь благотворительность? Он попросил об Урегулировании, и вы уступили. Довершили начатое на Расселе. Кажется, я задела ваши чувства?
   — Пелл — не Рассел.
   — Как удивителен мир, где возможны подобные поступки, господин Константин. — Улыбка Сигни противоречила выражению ее глаз. — И где существует "К"… И беженцы, и преступники у вас под рукой, и все на вашем попечении. Хотя "К", похоже, обделен вашей жалостью. Мне кажется, смута на станции возникла из-за вас. Из-за полумер. Из-за потакания своим чувствам. Что это было, господин Константин? Только ли порыв человеколюбия? Или же уступка вашей морали? А может, объявление войны?
   — Я не хочу, чтобы его держали взаперти. Хочу, чтобы ему вернули документы. Он уже вне политики.
   Никто не разговаривал с Мэллори в таком тоне. Сколько она себя помнила — никто. Выдержав долгую паузу, она отвела от Дэймона взгляд и медленно кивнула.
   — Под вашу ответственность. Согласны?
   — Под мою ответственность.
   — Ну что ж, в таком случае… Куда вы, господин Константин? Нет-нет, вам совершенно незачем идти туда самому. Я сама прикажу по каналам Флота освободить его и отправлю домой… раз уж вы за него ручаетесь.
   — Если хотите, можете проверить досье.
   — О, я уверена, в нем нет ничего новенького. — Она легонько махнула рукой кому-то за спиной Дэймона, и он похолодел, только сейчас осознав, что в позвоночник ему смотрит ствол. Сигни подошла к кому, дотянулась через плечо теха до клавиатуры и подключилась к одному из флотских каналов.
   — Это Мэллори. В станционной тюрьме содержится Джошуа Толли. Освободить и вернуть документы. Об исполнении доложить соответствующим инстанциям Флота и администрации. Конец связи.
   Тотчас бесцветный, равнодушный голос подтвердил получение приказа.
   — Можно, — обратился Дэймон к Сигни, — можно, я пошлю Джошу весточку? Нужно объяснить ему…
   — Сэр, — обернулся к нему один из стоявших поблизости техов. — Сэр…
   Дэймон рассеянно посмотрел в его испуганное лицо.
   — Сэр, на четвертом зеленой застрелен низовик.
   У Дэймона перехватило дыхание, потемнело в глазах.
   — Наповал, сэр.
   Дэймон покачал головой. Его тошнило. Он повернулся к Мэллори.
   — Они совершенно безобидны и еще ни разу не поднимали руку на человека. Только в панике — чтобы вырваться и убежать.
   Мэллори пожала плечами.
   — Что ж теперь горевать, господин Константин? Кто-то сгоряча нажал на крючок. Приказа стрелять не было. Мы разберемся, а вы займитесь своими делами.
   — Капитан, они — люди.
   — Так мы в людей и стреляем, — невозмутимо ответила Мэллори. — Повторяю, займитесь своими делами, а для таких случаев существует военно-полевой суд, и я позабочусь, чтобы виновные от него не ушли.
   Дэймон не шевелился. Все глаза в центре управления смотрели на него. На пульты, играющие разноцветными огоньками, никто не обращал внимания.
   — За работу! — резко приказал Дэймон техам, и те дружно отвернулись. — Вызвать на место происшествия станционного врача.
   — Вы испытываете мое терпение, — проговорила Мэллори.
   — Они — наши граждане.
   — Вы чересчур широко трактуете термин «гражданство».
   — Повторяю, они смертельно боятся насилия. Если вам, капитан, нужен настоящий хаос на этой станции, перепугайте низовиков.
   Поразмыслив, она кивнула.
   — Что ж, господин Константин, если вы способны исправить положение, займитесь этим. Идите, куда считаете нужным.
   Вот так! «Идите».
   Он повернулся к выходу, затем бросил взгляд через плечо, внезапно ощутив страх. Мэллори не желала спорить с ним при посторонних. А он сорвался, не сдержал гнева. «Идите», — сказала она так, будто это ничуть не затрагивало ее достоинства.
   Он уходил с ощущением смертельной опасности.
   — Обеспечить Дэймону Константину свободное передвижение, — прогремел в коридорах голос Сигни, и солдаты, двинувшиеся навстречу Дэймону, застыли как вкопанные.

 
   С паспортом и карточкой в руках он бежал по коридору, оставив лифт на четвертом ярусе зеленой. Бдительный часовой, пытавшийся заступить Дэймону дорогу, не устоял под его натиском. Впереди толпились десантники, загораживая дверной проем. Они задержали его, но отпустили, увидев карточку с именем Константина.
   — Дэймон. — Услышав голос Элен, он повернулся и с огромным облегчением обнял жену.
   — Сезонник, — сообщила она. — Самец по прозвищу Дылда. Мертв.
   — Уходи отсюда, — попросил ее Дэймон, не доверяя здравомыслию солдат. В дверном проеме на полу было много крови. Низовика засунули в чехол и положили на носилки. Элен держала мужа под руку и не проявляла ни малейшего желания уходить.
   — Его разрезало дверью, — сказала она, — уже после того, как в него выстрелили.
   К ним направился молодой офицер.
   — Лейтенант Вэнерс с «Индии», — прошептала Элен. — Он здесь старший.
   — Что тут произошло? — обратился Дэймон к лейтенанту.
   — Господин Константин? Это недоразумение. Низовик так неожиданно выскочил…
   — Лейтенант, это — Пелл. Здесь полным-полно гражданских. Станция требует от вас подробного рапорта о происшествии.
   — Ради благополучия вашей станции, господин Константин, я вам настоятельно рекомендую пересмотреть правила техники безопасности. Рабочие продували шлюз. Сработал аварийный замок, и низовика прищемило дверью. Кто-то не вовремя открыл внутреннюю дверь. Куда ведет этот туннель? И сколько их? Наверное, целая сеть?
   — Низовики убежали, — поспешила вмешаться в разговор Элен. — Вниз, далеко. Скорее всего, это временные рабочие. Они плохо ориентируются в туннелях и не вернутся сюда, пока здесь оружие. Так и будут прятаться, пока не умрут.
   — Прикажите им выйти, — потребовал Вэнерс.
   — Вы не знаете низовиков, — возразил Дэймон.
   — Выгоните их из туннелей и задрайте люки.
   — В этих туннелях — все жизнеобеспечение Пелла, лейтенант. А в жилищах наших рабочих поддерживается специальный состав воздуха. Туннели изолировать нельзя. — Дэймон повернулся к Элен. — Я пойду туда, попробую их разыскать. Возможно, они отзовутся.
   Элен закусила губу.
   — Буду ждать здесь, — сказала она, помолчав.
   Дэймон хотел было возразить, но не решился в присутствии Вэнерса.
   — Я могу задержаться, — бросил он в сторону лейтенанта. — Низовики — не предмет для торгов. С перепугу они способны залезть куда-нибудь и погибнуть, создав серьезную проблему. Если со мной что-нибудь случится, сообщите управляющему. В одиночку я сумею договориться с низовиками, но если они опять увидят оружие, мы можем лишиться системы жизнеобеспечения. Она очень тесно связана с системой низовиков и без нее не проработает и часу. Пелл — очень сложный механизм, лейтенант.
   Вэнерс молчал, десантники тоже, и невозможно было понять, доходят слова Дэймона до их рассудка или нет. Взяв жену за руку, Дэймон повел ее за собой, раздвигая плечом военных. Возле двери он вставил в паз карточку и шагнул в проем, стараясь не ступить в лужу крови. Дверь автоматически закрылась, заработал воздухообмен, Дэймон поспешил нащупать один из человеческих противогазов, всегда лежащих на стеллаже справа от входа, и надеть его, пока состав воздуха не стал опасным для жизни.
   Вздохи превратились в хрипы и шипение, которые в его подсознании всегда ассоциировались с металлическими туннелями и низовиками. Он отворил внутреннюю дверь. Из далеких глубин долетело эхо. Площадка, где он стоял, была залита слабым голубым сиянием. Он задержался возле двери, чтобы достать из встроенного шкафа фонарь. Яркий луч пронзил мрак и выхватил из него паутину металлических конструкций.
   — Низовики! — покатился вниз голос Дэймона. Створки сдвинулись за его спиной; было довольно зябко. От платформы, примыкающей к стене под дверью шлюза, в разные стороны убегали лестницы. — Низовики! Это Дэймон Константин! Отзовитесь!
   Эхо медленно выдыхалось в глубине.
   — Низовики!
   Из тьмы донесся отголосок стона — столь жалобного, что у Дэймона волосы встали дыбом. И накатила ярость.
   Он двинулся дальше, в одной руке держа фонарь, а другой скользя по тонким перилам. Остановился. Прислушался.
   — Низовики!
   В темной глубине кто-то зашевелился. Далеко внизу по металлу прошлепали мягкие босые подошвы.
   — Константин, — прошепелявил нечеловеческий голос. — Константин-человек!
   — Я — Дэймон. Константин, — закричал он снова. — Пожалуйста, поднимитесь ко мне. Здесь нет ружей. Нет опасности. — Он не шевелился, ощущая легкую дрожь металлической плиты под ногами, прислушиваясь к чужому дыханию. Его глаза уловили свет, слабое, как будто иллюзорное, мерцание далеко внизу. Лоснящийся мех, блеск глаз… Дэймон ждал, неподвижный, как изваяние. Хиза считались безобидными, но ведь раньше на них не нападали «человеки-ружья».
   Они приближались, и в свете фонаря Дэймон смог разглядеть их получше. Измучены до полусмерти, огромные глаза вытаращены от страха. Один самец ранен.
   — Константин-человек, — с дрожью в голосе вымолвил шепелявый. — Помоги, помоги, помоги!
   Низовики протягивали к Дэймону руки, молили о помощи. Осторожно опустив фонарь на площадку, он обнял их поочередно, как детей. Раненого самца он коснулся очень осторожно — рука у бедняги была вся в крови, зубы оскалены от боли.
   — Не беспокойтесь, — произнес Дэймон. — Никто вас больше не тронет. Сейчас мы уйдем отсюда.
   — Бояться, Константин-человек. — Юная самочка гладила своего друга по обожженному плечу, ее круглые глаза смотрели из теней глубоких глазниц то на Дэймона, то на низовика. — Все-все прятаться, уйти и не сыскать тропа.
   — Я не понимаю…
   — Больше, больше, хиза. Смерть страшно. Смерть голодно. Пожалуйста, помоги мы.
   — Зови их.
   Она коснулась самца, тот что-то взволнованно залопотал и слегка толкнул ее. Она повернулась к Дэймону и дотронулась до него.
   — Я подожду, — пообещал он. — Я подожду здесь. Вам некого бояться.
   — Любить ты! — выдохнула она и побрела вниз по звонким металлическим ступенькам, чтобы сразу исчезнуть во тьме.
   Через несколько минут внизу раздались крики и щебет. В разных местах откликались голоса — высокие и низкие, усиленные вдвое акустикой эксплуатационной зоны. И вскоре безумная радость охватила темные глубины.
   Внезапно крики оборвались. Лишь позвякиванье металлических ступенек да умирающее вдалеке эхо нарушало тишину.
   Самочка прибежала обратно, погладила друга по плечу и коснулась рук Дэймона.
   — Я-Атласка, я позвать. Сделать ты Синезуб не болеть, Константин-человек.
   — Вам надо проходить через шлюз группами, — сказал Дэймон. — И остерегаться люка.
   — Я знать замок, я осторожная. Ты идти, идти, я привести они.
   Она поспешила вниз. Обняв самца одной рукой, Дэймон повел его в шлюз. Ему пришлось надеть на Синезуба противогаз — молодой хиза ничего не соображал от боли, страха и слабости, только рычал — хорошо хоть не пытался укусить или ударить. Отворилась наружная дверь. Увидев яркий свет и вооруженных людей, низовик дернулся в руках у Дэймона, зарычал и плюнул, требуя успокаивающего объятья. Сквозь шеренги протолкалась Элен и протянула к нему руки.
   — Уберите солдат! — рявкнул Дэймон. Полуослепленный ярким светом, он не смог различить Вэнерса. — Освободите проход. И уберите оружие.
   Он усадил низовика на пол у стены, а Элен подозвала врача. Тот опустился на корточки возле Синезуба и раскрыл саквояж.
   — Уберите солдат, — повторил Дэймон. — Мы сами все уладим.
   Прозвучала команда, и, к великому облегчению Дэймона, десантники с «Индии» начали расходиться. Поначалу низовик рычал и отдергивал руку, но в конце концов позволил врачу осмотреть ожог. Дэймон вдруг спохватился, что ему тяжело дышать, и снял уже ненужный противогаз. От перепуганного низовика остро пахло мускусом.
   — Имя: Синезуб, — прочитал врач надпись на бляхе. — Ожог с кровотечением. Если не считать шока, малыш легко отделался.
   — Пить, — жалобно попросил Синезуб и потянулся к саквояжу. Врач поспешил убрать его и пообещал, что воду скоро принесут.
   Отворилась дверь шлюза, пропуская дюжину низовиков. Дэймон встал и пошел навстречу, раскинув руки, словно хотел заключить их в объятья.
   — Я — Константин, — представился он, зная, что это имя в почете у хиза.
   Он покорно вытерпел объятья потных, едва стоящих на ногах низовиков; Элен по своей воле разделила с ним эту процедуру. Через секунду из шлюза высыпала новая группа.
   В конце коридора стояли солдаты, но низовиков было уже гораздо больше. Хиза бросали в сторону десантников боязливые взгляды. Вместе с третьей группой пришла возбужденно лепечущая Атласка и сразу подскочила к Синезубу. Сквозь мохнатую коричневую толпу как ни в чем не бывало пробрался Вэнерс.
   — Вас просят как можно быстрее отвести их в помещения полиции, — сказал он Дэймону.
   — Хорошо. Воспользуйтесь вашим комом и обеспечьте нам проход по аварийным лестницам с четвертого по девятый и выход в доки. В их помещения можно пройти отсюда напрямик. Мы их проводим. Так будет быстрее и безопаснее.
   Не дожидаясь, пока Вэнерс что-нибудь скажет, Дэймон помахал низовикам.
   — Пойдем.
   Хиза умолкли. Молодой самец с белой повязкой на руке кое-как поднялся и возбужденно защебетал — видимо, боялся, что его оставят. К нему присоединилась Атласка, и вдруг толпу охватило веселье.
   Дэймон пошел по коридору рука об руку с Элен, в плотном кольце низовиков, под необычный аккомпанемент дыхательных масок. Несколько часовых, встреченных ими по пути, не шевелились, неожиданно обнаружив, что оказались в меньшинстве. Хиза щебетали все оживленней; вскоре они достигли конца коридора и пошли по широкой спиральной лестнице, которая проходила через все девять ярусов. Вокруг левой руки Дэймона змейкой обвилась коричневая рука; повернув голову, он увидел Синезуба, а чуть дальше — Атласку. Еще один низовик взял Элен за левую руку. Так впятером они и шли в ряд, и не было, наверное, за всю историю станции Пелл более необычного зрелища.
   Атласка что-то выкрикнула, низовики хором откликнулись. Она снова заговорила, и эхо ее голоса умчалось ввысь и вглубь, а за ним вдогонку — раскаты хора. Это напоминало строевую песню. Воодушевленный и одновременно встревоженный таким поведением низовиков, Дэймон взял жену за руку.
   Толпа выплеснулась на девятый ярус зеленой, устремилась по длинному сквозному коридору и с воплями хлынула в док. Шеренга солдат, охранявших подступы к кораблю, угрожающе зашевелилась, но этим и ограничилась.
   — Не отходите от меня! — строго приказал Дэймон своим спутникам, и они послушно двинулись вдоль изгиба стены к дому. — Ступайте, — напутствовал их Дэймон, — ступайте и помните, что нужна осторожность. Не пугайте людей с ружьями.
   Вопреки его ожиданию, низовики не бросились в разные стороны, а стали подходить по одному, чтобы ласково, осторожно обнять его и Элен. Прощание затянулось, но в конце концов возле Дэймона и его жены остались только Атласка и Синезуб.
   — Любить ты, — сказал Синезуб.
   — Любить ты, — произнесла вслед за ним Атласка.
   Ни единого слова о мертвом.
   — Дылду подстрелили, — сообщил им Дэймон, хотя по ожогу Синезуба догадался: в момент гибели Дылды эта парочка была рядом. — Он умер.
   Атласка подпрыгнула с угрюмым видом, давая понять, что знает.
   — Ты отправить он-дом, Константин-человек?
   — Отправлю, — пообещал он. Перевозка покойника считалась роскошью даже для людей. Но люди не были так прочно связаны с этой или какой-нибудь другой планетой, как низовики со своей Нижней. Мечты хиза о погребении слегка обескуражили станционеров, а транспортировка стоила немало, но что поделаешь, если одного из них убили вдалеке от дома. — Об этом не беспокойтесь.
   — Любить ты, — торжественно повторила Атласка и крепко обняла его, затем очень осторожно провела рукой по животу Элен и вместе с Синезубом побежала к шлюзу, ведущему к туннелям низовиков.
   Элен стояла, прижимая ладонь к животу и недоуменно глядя на Дэймона. Наконец она смущенно усмехнулась.
   — Как она узнала?
   Ему тоже было невдомек.
   — Уже слегка заметно.
   — Кому? Хиза?
   — Они почти не полнеют. — Он поглядел мимо жены, в док, на шеренги солдат. — Пошли. Мне здесь не нравится.
   Она оглянулась в ту же сторону, на десантников и пестрые группы штатских невдалеке от баров и ресторанов. Купцы в отнятых у них доках следили за военными.
   — Со дня открытия Пелла это место принадлежало купцам. А теперь бары, гостиницы и прочие заведения закрываются, но мациановцам все равно надо будет где-то отдыхать. Представь экипажи фрахтеров и мациановцев… в одном баре, в одной гостинице. Станционной охране надо быть начеку, когда десантники выйдут из доков поразвлечься…
   — Пошли. — Дэймон взял ее за руку. — Тебе здесь находиться опасно. Мы пойдем по тому коридору, которым убежали низовики…
   — Где ты был? — выпалила она. — В туннелях?
   — Я их знаю.
   — А я знаю доки. Вот так.
   — Скажи, что ты делала на четвертом?
   — Когда по флотскому кому сообщили о несчастном случае, я была здесь. Попросила Кео о помощи. Он приказал своему лейтенанту содействовать администрации доков. Я выполняла свои обязанности. Если бы не я, люди Вэнерса могли бы еще кого-нибудь пристрелить.
   Дэймон с благодарностью обнял ее. Они свернули за угол, в коридор, ведущий на девятый ярус синей, и пошли на виду у часовых, расставленных через одинаковые интервалы. Кроме Дэймона и Элен, в коридоре не было ни одного штатского.
   — Джош! — воскликнул он вдруг, роняя руку с ее плеча.
   — Что с ним?
   Дэймон направился к лифту, доставая из кармана документы, но солдаты с «Индии», стоявшие на площадке, замахали ему руками, давая понять, что пропустят и так.
   — Его забрали. Мэллори знает об этом. Знает, где его держат.
   — Что ты хочешь сделать?
   — Мэллори согласилась его отпустить. Может быть, он уже на свободе. Я выясню через комп, где он: в тюрьме или дома.
   — Он может переночевать у нас.
   Дэймон молча обдумал это предложение.
   — Иначе кто из нас сможет спать спокойно? — спросила Элен.
   — В его присутствии тоже не очень-то выспишься. Слишком тесно. Все равно что положить его в нашу постель.
   — Мне приходилось спать в тесноте. Сколько понадобится, столько и выдержу. Зато если военные попробуют забрать его из…
   — Элен, это не тот случай, когда станция может выразить протест. Тут есть тонкости…
   — Что-нибудь секретное?
   — Факты, огласки которых Мэллори вряд ли захочет. Ты понимаешь? Она опасна. Мне доводилось беседовать с убийцами — любой из них может только позавидовать ее хладнокровию.
   — Она же капитан Флота. Это порода, Дэймон. Спроси любого купца. В этих шеренгах, наверное, стоят родственники наших торговцев, но они не покинут строй, чтобы броситься в объятья матерей. Кто попадает на Флот, тот уже не возвращается. Ты не сообщил мне ничего нового, а теперь послушай меня: если мы хотим что-то сделать, нельзя терять времени.
   — Если мы приютим его у себя, это может попасть в файлы Флота…
   — Кажется, я знаю, что ты задумал.
   Ей тоже было не занимать упорства. Он размышлял. Они подошли к лифту, и Дэймон положил палец на кнопку.
   — Пожалуй, сначала надо его забрать.
   — Да, — согласилась жена. — Пожалуй.

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ

1. ПЕЛЛ: БЕЛАЯ СЕКЦИЯ, ЧЕТВЕРТЫЙ ЯРУС; 22:30

   Каждому депутату Кео выдал пропуск, и все же Джон Лукас тревожно озирался в почти безлюдных коридорах. С наступлением первой смены должен был начаться обещанный вывод десантников; на некоторых постах уже стояли члены экипажа Флота без доспехов. Везде царило спокойствие. Джона остановили всего один раз, на площадке лифта, и он, благополучно добравшись до своей двери, открыл ее при помощи карточки.
   Гостиная пустовала, и у Джона екнуло сердце: неужели его непрошеного гостя все-таки схватили? Но тут в коридорчике возле кухни появился невозмутимый Бран Хэйл и промолвил:
   — Все в порядке.
   Следом за Хэйлом из кухни вышли двое его помощников и Джессад.
   — Вы очень вовремя, — улыбнулся Джессад. — Тут стало скучновато.
   — Думаю, так будет и впредь, — сварливо отозвался Джон. — Во всяком случае, этот вечер всем нам — мне, вам, Хэйлу, Дэниельсу, Клею, — придется провести здесь. Я не хочу, чтобы под носом у солдат из моей квартиры вывалила толпа дорогих гостей. А к утру войска выведут.
   — Флот? — спросил Хэйл.
   — Да. Десантников.
   Джон прошел в кухню, открыл дверцу бара, осмотрел бутылку — она была полна, когда он уходил, а сейчас содержимого было на два пальца. Он налил себе порцию, глотнул и вздохнул с облегчением. Затем вернулся в гостиную и утонул в любимом кресле возле низкого стола. Джессад расположился напротив, а Хэйл с приятелями отправился в кухню на поиски новой бутылки.
   — Хорошо, что вы вели себя благоразумно, — сказал Джон униату. — Я беспокоился.
   Джессад улыбнулся, по-кошачьи прищурив глаза.
   — Надо думать. Вероятно, вы даже колебались минуту-другую. Может, и сейчас колеблетесь? Впрочем, стоит ли об этом говорить?
   Джон нахмурился и бросил взгляд в сторону кухни.
   — Не буду скрывать, я верю им больше, чем вам.
   — Держу пари, вы подумываете, не избавиться ли от меня, — усмехнулся Джессад, — и проблема для вас не в том, имеет ли это смысл, а в том, как это сделать. Что ж, можете попробовать. Вполне вероятно, это сойдет вам с рук.
   Прямота Джессада сбила Джона с толку.
   — Вы сами затронули эту тему, — промямлил он. — Отсюда следует, что у вас есть предложение совершенно иного рода.
   На лице Джессада не увядала улыбка.
   — И не одно. Во-первых, советую подумать о том, что сейчас я для вас не опасен. Во-вторых, не стоит огорчаться из-за прибытия Мациана.
   — Почему?
   — Потому что эта возможность нами учтена.
   Джон поднес стакан к губам и глотнул обжигающей жидкости.
   — Прыгать без риска в Глубоком, господин Лукас, можно тремя способами. Во-первых, короткими скачками передвигаться в очень хорошо знакомом пространстве. Во-вторых, можно использовать притяжение звезды, и в-третьих, если вы ас, — массу какого-нибудь малоизвестного космического тела. В окрестностях Пелла хватает всякого мусора. Огромных астероидов нет, но есть довольно крупные.
   — О чем это вы?
   — О флоте Унии, господин Лукас. Впервые за два или три десятилетия корабли Мациана сбились в стаю. Неужели вы думаете, что без причины? У них остался только Пелл. Нет, неспроста флот Унии собрался на краю системы Пелла и неспроста прислал сюда вашего покорного слугу. Мы знали, куда полетят мациановцы.
   Хэйл и его люди вернулись в гостиную и уселись на диван. Джон обдумал слова Джессада. Пелл — в зоне конфликта. Наихудший из всех сценариев.
   — Что будет с нами, когда выяснится, что Флот Мациана вам не по зубам?
   — Мациана можно вытеснить отсюда, и мы это сделаем. После этого у него не останется ни одной базы. Наступит мир, и вы, господин Лукас, будете пожинать его плоды. Вот для чего я здесь.
   — Я весь внимание.
   — Необходимо заменить администрацию. Убрать Константинов. Вам и вашим людям придется занять их места. Сумеете? Ведь, насколько мне известно, вы с Константинами в родстве. Жена старшего…
   Джон плотно сжал губы и поморщился, как делал всякий раз, когда думал об Алисии и о ее судьбе. Он не мог размышлять об этом спокойно. Всю жизнь зависеть от машин… Впрочем, можно ли назвать это жизнью?
   — Мы с сестрой уже несколько лет не разговариваем. Она инвалид. Дэйин, должно быть, все вам рассказал.
   — Да, я это знаю. Но я имел в виду не саму Алисию Лукас, а ее мужа и сыновей. Хватит ли у вас выдержки?
   — Хватит, если вы предложите толковый план.
   — На этой станции есть некто Крессич.
   Джон затаил дыхание, а его бокал застыл на подлокотнике кресла.
   — Василий Крессич. Выборный представитель "К" в совете. Откуда вы о нем знаете?
   — От Дэйина Джекоби… относительно его деятельности в карантине, а еще — из наших досье. Этот Крессич… приходит на заседания совета из "К". Значит, у него есть пропуск. Или на выходе есть охрана, которая знает его в лицо?
   — И то, и другое. Охрана там есть, а у Крессича — специальный пропуск.
   — Как вы думаете, можно подкупить охранников?
   — В принципе да. Но станционерам, господин как-вас-там, свойственно естественное нежелание причинять родной станции какой бы то ни было ущерб. Одно дело переправить в "К" наркотики и спиртное, но человека… У охранников тоже развито чувство самосохранения.
   — В таком случае, придется самого Крессича пригласить к нам на совещание.
   — Не сюда.
   — Как скажете. Можно взять у кого-нибудь на время паспорт и прочие документы. Думаю, среди множества ваших преданных подчиненных найдется человек, живущий где-нибудь неподалеку от "К"…
   — О чем вы хотите говорить с Крессичем? И что рассчитываете от него получить? Это же бесхребетное ничтожество.