Страница:
В этих новых чертах заключалось все, о чем только можно было мечтать.
Седжкрофт был умен и наблюдателен, а потому не мог не видеть, как падают, сраженные смертельным недугом, некогда циничные и независимые друзья.
И вот болезнь поразила его самого. Все шесть симптомов влюбленности оказались налицо: утрата способности к логическому мышлению; вызывающая тревогу манера улыбаться в самый неподходящий момент; неотступные мысли об объекте желания; полное отсутствие интереса к иным представительницам прекрасного пола; пугающая доброта и щедрость ко всему миру; постоянное сексуальное возбуждение.
Седжкрофт больше не мог существовать без Джейн. Девушка бесповоротно завоевала некогда неуязвимое сердце. Все шло своим чередом и не поддавалось вмешательству извне.
Грейсон открыл дверь в спальню, еще не подозревая, что совсем скоро тщательно продуманная теория расползется по швам.
Он вошел в комнату, уже заранее приняв решение, а потому даже не взглянул на расположившуюся на кровати фигуру – так меньше неловкости для обоих.
– Если ты не одета, то, будь добра, прикройся, прежде чем я повернусь. Сегодня почему-то нет настроения развлекаться.
– И у меня тоже, – ответил Хит, садясь и опуская на пол ноги. – А с тобой – так уж точно.
Седжкрофт рассмеялся и начал развязывать безупречно белый шейный платок.
– Понятно, что слежка у тебя уже в крови, но так ли необходимо шпионить, когда Наполеон надежно упрятан на далекий островок?
Хит несколько секунд внимательно смотрел на брата и молчал.
– Это как сказать…
Грейсон расстегнул жилет.
– Мне казалось, что мы договаривались встретиться завтра в клубе.
Хит устроился в одном из двух стоящих возле окна кресел, лицом к двери.
– Завтра у меня дела в городе. Надеюсь, ты не возражаешь, что я зашел сегодня.
Грейсон придвинул второе кресло и сел напротив.
– Разумеется, не возражаю. Хочешь выпить?
Хит пил редко, так что предложение оказалось просто данью вежливости. Улыбка брата постепенно сменилась серьезным, даже хмурым выражением, и у Грейсона возникло дурное предчувствие.
– Боюсь, что выпить придется тебе – после того, как я закончу рассказ.
Грейсон озадаченно потер подбородок.
– Итак, ты его все-таки разыскал. Где он и что с ним?
– Когда я уходил, он лежал под простыней.
Голубые глаза Грейсона возбужденно сверкнули. Сейчас, в полутьме, двое Боскаслов куда больше походили друг на друга, чем днем, когда мужественная красота белокурого Грейсона контрастировала с внушающей опасение сдержанностью темноволосого младшего брата.
Прошло несколько секунд, прежде чем маркиз отреагировал на услышанное.
– Под… о Боже, только не говори, что прикончил идиота! Не то, чтобы я не понимал мотивов. Дело в том, что я надеялся сначала заставить Найджела публично извиниться перед Джейн, а уже потом вытрясти из него душу.
– Не волнуйся, кузен жив. И даже очень.
Седжкрофт сам удивился тому облегчению, которое почувствовал, услышав последние слова. Возможно, разгильдяй действительно заслуживает смерти, но как-никак он все-таки родственник.
– Так ты действительно его видел?
– Во плоти. – Хит вздохнул. – Причем в самом прямом смысле. Насмотрелся на плоть Найджела даже больше, чем хотелось бы.
Грейсон нетерпеливо подался вперед.
– Значит, ты застал его в постели прямо во время… только не говори, что с мужчиной.
– Нет, не с мужчиной.
– В таком случае… надеюсь, не с животным и вообще не настолько извращенно, чтобы это нельзя было объяснить Джейн.
Хит достал из жилетного кармана сигару.
– Помнишь мисс Частберри?
– Как странно, что ты вдруг о ней заговорил. Лишь вчера я рассказывал Джейн об этой знаменательной странице нашего детства. Гувернантка Железная Перчатка! Да уж, она поистине стирала подопечных в порошок. Разве можно забыть ее адскую розгу? А почему?..
– Судя по всему, она и сейчас держит в руках кое-кого из нашей семьи. Больше того, до сих пор не чуждается розги.
Грейсон изумленно откинулся на спинку кресла. Какой неожиданный поворот!
– Так что же, ты застал Найджела с гувернанткой? Он хлестал ее розгой?
– Если говорить точно, я застал Найджела с его законной супругой. И хлестала она его – впрочем, разница невелика.
Грейсон неловко рассмеялся:
– Не верю.
– Придется поверить. В Гэмпшире я своими глазами видел запись о регистрации брака.
– Неужели парень женился на Частберри?
Не сводя глаз с так и не зажженной сигары, Хит медленно улыбнулся.
– Да, на объекте наших детских страхов и фантазий. Судя по всему, Найджел относится к числу тех мужчин, которых привлекают именно властные особы.
Пауза длилась долго. В конце концов Грейсон растерянно покачал головой:
– Понятия не имею, как рассказать обо всем Джейн.
– В этом нет никакой необходимости.
– Дьявол побери! – раздраженно воскликнул Грейсон. – Неужели тебя угораздило встретиться с мисс Уэлшем раньше, чем со мной?
– Грейсон, ты так ничего и не понял? Джейн вовсе не нужно что-то объяснять, она и без того все давно знает. Дело в том, что они с Найджелом попросту саботировали собственную свадьбу. Большинство женщин готовы на любые ухищрения, чтобы удержать мужчину. А твоя Джейн поступила иначе. Своими благими намерениями ты вторгся в тщательно спланированный заговор.
– Заговор?
– Именно так. Джейн и Найджел никогда и не собирались жениться.
Пораженный, лишившись от удивления дара речи, маркиз отвел глаза. Заговор. Жених с невестой… собственную свадьбу. Боже милостивый, в это невозможно даже поверить. Но теперь получили объяснение многие маленькие тайны. Да, разумеется, Джейн – вовсе не пострадавшая сторона; ее не бросили возле алтаря. Дерзкая девчонка все это время просто водила всех за нос.
Седжкрофт глубоко вздохнул, словно пытаясь заглушить сжигавший душу гнев. Говорить не хотелось. Каким благородным он считал самого себя! И каким самонадеянно глупым оказался на поверку! Да, заговор, шахматная партия, в которой он был просто-напросто пешкой.
Седжкрофт попытался прогнать застилавший ум туман. Почему же он не замечал никаких признаков лжи? Ведь подвох ощущался с самого начала. Почему же он не смог сосчитать, сколько будет дважды два? Почему не догадался об истинном положении вещей?
Да потому, что и представить себе не мог, что приличная молодая леди способна саботировать собственную свадьбу. В том обществе, где выросла и вращалась Джейн, подобный шаг просто немыслим. А обожаемый идеал показал язык всему высшему свету, да и ему самому.
«Интересно, собиралась ли коварная обманщица когда-нибудь признаться в содеянном?» – распаляясь все больше и больше, спрашивал себя Седжкрофт.
Сколько еще и до какой степени готова она продолжать разыгрывать свою роль? Может быть, провинившись, Джейн просто боится открыть правду? Это хорошо. Так и должно быть. При мысли о том, до чего он способен дойти в ярости, маркизу становилось не по себе. Девчонка дорого заплатит за обман.
Седжкрофт обвел взглядом комнату и мрачно усмехнулся. Озадаченный вялой реакцией обычно импульсивного и горячего брата, Хит взял со стола кремень и трутницу и не спеша зажег сигару.
К потолку потянулся ароматный серо-голубой дымок. С удовольствием затянувшись, младший из братьев наконец-то прервал молчание.
– Возможно, ты меня неправильно понял, – осторожно заметил он.
– Почему ты так решил?
– Если бы ты осознал, что произошло, то вряд ли сейчас улыбался бы, словно сатир.
В глазах Седжкрофта блеснул опасный огонь.
– Нет, скорее это ты не вполне понимаешь ситуацию, – ответил Грейсон ровным голосом.
– То есть?
– Ты видишь не улыбку благородного дурака. – Маркиз помолчал и крепко сжал подлокотники кресла. – Так улыбается тот, кто планирует наказание. Отмщение за оскорбленное самолюбие.
– Ты уверен, что, наказав Джейн, поступишь правильно? – встревожился Хит.
– Я подчинялся голосу совести, а в результате оказался в ложной ситуации. Джейн должна понять, что я способен отплатить сполна.
– Не слишком ли зловеще, Грей? Твоя позиция подозрительно напоминает библейское «зуб за зуб».
– Но, Хит, все та же Библия говорит, что дождь послан и правым, и виноватым.
– По-моему, речь идет уже не просто о дожде, а о настоящей грозе. – Хит начинал всерьез беспокоиться. – Что именно ты собираешься делать?
– Жениться на мисс Уэлшем.
– Жениться? – Этого Хит не мог даже предположить.
Заметив изумление брата, Грейсон рассмеялся:
– Правда, после того, как заставлю расплатиться сполна.
– А как именно ты планируешь это сделать? – Хит попытался обуздать недоверие.
– Собираюсь играть по ее же правилам. Простая истина заключается в том, что я люблю Джейн.
Тревога в глазах Хита сменилась добродушным восхищением. Он не смог скрыть облегчения.
– Насколько я понимаю, месть будет сладкой? Я имею в виду – для тебя?
Грейсон сцепил руки за головой и, задумавшись, прикрыл глаза.
– Соблазнение всегда сладостно, не так ли? А месть всего лишь добавит в блюдо щепотку пряностей.
Как только брат ушел, Седжкрофт послал слугу за секретарем. Час был поздний, но сегодня это не имело особого значения. Все гениальные интриги творились под покровом ночи.
Интересно, а умная мышка тоже строила козни в ночной тьме? Но зачем? Зачем она все это затеяла? Сам собой напрашивался очевидный ответ. Отчаянные молодые головы, Джейн и Найджел, еще верили в возможность найти свою любовь. Если бы девушка попыталась открыто противостоять родителям, они или выдали бы ее замуж силой, или подыскали бы другую партию. А возможно, даже лишили бы наследства.
Кроме того, Джейн обожала свою семью. Поэтому вот таким авантюрным – несомненно, талантливым! – способом она и попыталась накормить волков, не жертвуя овцами.
Маркиз решил, что его замысел отмщения будет куда более изощренным. Он использует все доступные средства: юридические, финансовые и, разумеется, сексуальные.
Да, отчаянной девчонке можно лишь посочувствовать.
Седжкрофт наконец осознал всю иронию сложившейся ситуации. Он собирался жениться на женщине, которая ради того, чтобы избежать этой ловушки, осуществила дерзкий, почти безрассудный план.
Маркиз не хотел обманывать себя самого. Да, он влюбился в своевольную красавицу вовсе не вопреки обману, а именно благодаря ему.
А теперь… настало время матч-реванша.
Но куда в большей степени настало время любовной игры.
Женщина, проявившая такой характер в стремлении решать собственную судьбу, просто не может не ожидать того же от равного по силе соперника.
Маркиз Седжкрофт пылал страстью к мисс Уэлшем, и поэтому ему не оставалось ничего иного, как принять условия ее игры.
Наконец-то он нашел достойного оппонента и одновременно достойную половину. Однако прежде чем воздать должное хитрости и уму Джейн, ему хотелось немного позабавиться, отомстив за обман. Девочке предстоит заслужить прощение.
Лорд Белшир вытащил из кармана расшитого жилета дорогие золотые часы.
– А куда… куда же, дьявол побери, нас несет среди ночи?
Грейсон откинулся на подушки кареты.
– Ко мне домой, чтобы без помех решить все деловые вопросы. И стряпчие, и банкир уже нас ожидают.
– Банкир? Так какие же дела решаются в такой тайне и в такой час? – загремел Белшир. – Бог мой, если вы навлекли бесчестье на голову моей дочери, то вы просто негодяй!
…Спустя сорок минут граф полностью осознал природу «дела» Седжкрофта и неохотно согласился на условия брачного контракта, предложенного маркизом. Условия обручения казались по меньшей мере странными, но что же тогда говорить о коварном обмане Джейн и Найджела, которые умудрились обвести вокруг пальца всех, кто их любил и хотел им добра?
– Не могу поверить, что она пойдет на это, – проворчал Белшир. – Поклянитесь перед лицом Господа, что будете соблюдать договор и девочка не пострадает в результате этого контракта.
– Не забывайте, Белшир, – заметил Седжкрофт с холодным блеском в глазах, – что я люблю вашу дочь.
– Не могу сказать, что в данный момент верю этому.
– Можете мне поверить. У мисс Уэлшем не будет поводов для разочарования. Больше того, надеюсь, что через год она подарит вам внука.
В глазах графа сверкнула надежда. Внук. Будущий маркиз.
– У меня вызывают сомнения ваши методы…
– Результаты сомнения не вызовут, – твердо возразил Седжкрофт.
– Полагаю, Джейн согласится стать вашей женой.
– Уверяю, что именно так оно и будет.
– Это поможет решить наши проблемы, Седжкрофт.
– Я уверен в этом, Белшир.
Возвращаясь домой, Белшир раздумывал об интриге своевольной дочери и в конце концов пришел к выводу, что она заслуживает именно такого мужа, как Седжкрофт.
Когда граф театрально остановился в дверях спальни, леди Афина лежала в постели и читала.
– Я в шоке, – громогласно заявил Белшир. – В совершенном и абсолютном шоке. Все тело словно онемело.
Супруга положила книгу на столик.
– Ты расплачиваешься за то, что пьешь с человеком, который в два раза моложе тебя самого. Тем более что никогда не мог похвастаться особенной выдержкой и силой. Так что же именно маркиз хотел с тобой обсудить?
Граф закрыл дверь, подошел к кровати и принялся объяснять суть сделки. Когда он наконец закончил, леди Белшир сердито вышагивала возле кровати, на которую без сил рухнул супруг.
– И ты на это согласился? Поставил под контрактом свое имя?
– Ты не понимаешь самой сути, дорогая. Джейн нас всех обманула. Прежде всего она вовсе не собиралась выходить замуж за Найджела.
– Как она посмела?! – вспылила мать. – Сейчас же иду к ней!
– Нет. Ты должна собраться как можно быстрее, чтобы завтра утром, когда девочка проснется, в доме уже никого не было, кроме горничной и дворецкого. А Саймон и Джайлз вернутся в дом к вечеру, чтобы не мешать, пока Седжкрофт будет осуществлять… ухаживание.
В расстроенных чувствах леди Афина подошла к изножью кровати.
– Понимаю, что Джейн поступила просто отвратительно, но ведь девочка умоляла нас отменить свадьбу. А оставить ее одну на милость человека, подобного Седжкрофту…
Граф нахмурился:
– Этому человеку суждено стать ее мужем, дорогая. Седжкрофт любит нашу дочь, несмотря на все ее причуды, и, насколько я понимаю, она тоже его любит. А кроме того, неужели ты считаешь, что, едва заговор откроется, во всей Англии найдется хоть один приличный человек, который согласится жениться на Джейн?
– Подумаешь, – хладнокровно возразила супруга. – Ведь, кроме Англии, есть еще и Шотландия, и Уэльс. Да, и не забудь эмигрировавших французских аристократов.
– А я говорю тебе, что мы вырастили новую Медею! – горячо воскликнул граф. – Еще удивительно, как она не превратила нас всех в камни.
– Ты имеешь в виду горгону Медузу. Медея убила собственных детей.
– Какая разница? Медея, Медуза… только ты их и различаешь. Вот что я получил в награду за то, что женился на «синем чулке» и родил дочь со слишком независимым складом ума. Джейн очень повезет, если у нее появятся дети, которых она сможет при желании убить.
Смирившись перед безжалостной судьбой, леди Афина опустилась в кресло возле туалетного столика.
– С Седжкрофтом как раз у нее наверняка появятся дети, причем очень красивые. А после нашей смерти их будет баловать целая толпа любящих дядюшек и тетушек, – вслух предположила она. – Так что дела могли обернуться значительно хуже.
Лорд Белшир уставился в пространство.
– Сейчас уже не приходится рассуждать о том, что могло бы случиться. Дочка выходит замуж за Грейсона Боскасла, и все тут. Понятия не имею, как он с ней сладит, но искренне желаю парню успеха.
– А Джейн знает о предстоящем замужестве? – неожиданно спросила матушка.
– Нет еще. Седжкрофт хочет сам сказать ей об этом. Причем наедине.
– Ах, какой же он, право, романтик! Надеюсь, на этот раз Джейн проявит больше благоразумия.
Граф нахмурился. Слово «романтик» вряд ли подходило человеку, обладающему той безжалостной настойчивостью, с какой он добивался подписания брачного контракта.
– Он вовсе не похож на Найджела, Афина. Джейн все равно не найдет выхода из сложившейся ситуации, если, конечно, не предпочтет остаться старой девой.
– Но может быть, прежде чем посылать девочку на войну, стоит хотя бы с ней попрощаться?
– Это ухаживание, – возразил граф, – а вовсе не война, хотя в данном случае трудно что-то утверждать с абсолютной уверенностью. А попрощаться не удастся просто потому, что, когда Джейн проснется, нас здесь уже не будет. Если дочка не постеснялась обвести вокруг пальца и своих, и чужих, то наверняка найдет в себе силы сразиться с Седжкрофтом на равных.
Глава 18
Седжкрофт был умен и наблюдателен, а потому не мог не видеть, как падают, сраженные смертельным недугом, некогда циничные и независимые друзья.
И вот болезнь поразила его самого. Все шесть симптомов влюбленности оказались налицо: утрата способности к логическому мышлению; вызывающая тревогу манера улыбаться в самый неподходящий момент; неотступные мысли об объекте желания; полное отсутствие интереса к иным представительницам прекрасного пола; пугающая доброта и щедрость ко всему миру; постоянное сексуальное возбуждение.
Седжкрофт больше не мог существовать без Джейн. Девушка бесповоротно завоевала некогда неуязвимое сердце. Все шло своим чередом и не поддавалось вмешательству извне.
Грейсон открыл дверь в спальню, еще не подозревая, что совсем скоро тщательно продуманная теория расползется по швам.
Он вошел в комнату, уже заранее приняв решение, а потому даже не взглянул на расположившуюся на кровати фигуру – так меньше неловкости для обоих.
– Если ты не одета, то, будь добра, прикройся, прежде чем я повернусь. Сегодня почему-то нет настроения развлекаться.
– И у меня тоже, – ответил Хит, садясь и опуская на пол ноги. – А с тобой – так уж точно.
Седжкрофт рассмеялся и начал развязывать безупречно белый шейный платок.
– Понятно, что слежка у тебя уже в крови, но так ли необходимо шпионить, когда Наполеон надежно упрятан на далекий островок?
Хит несколько секунд внимательно смотрел на брата и молчал.
– Это как сказать…
Грейсон расстегнул жилет.
– Мне казалось, что мы договаривались встретиться завтра в клубе.
Хит устроился в одном из двух стоящих возле окна кресел, лицом к двери.
– Завтра у меня дела в городе. Надеюсь, ты не возражаешь, что я зашел сегодня.
Грейсон придвинул второе кресло и сел напротив.
– Разумеется, не возражаю. Хочешь выпить?
Хит пил редко, так что предложение оказалось просто данью вежливости. Улыбка брата постепенно сменилась серьезным, даже хмурым выражением, и у Грейсона возникло дурное предчувствие.
– Боюсь, что выпить придется тебе – после того, как я закончу рассказ.
Грейсон озадаченно потер подбородок.
– Итак, ты его все-таки разыскал. Где он и что с ним?
– Когда я уходил, он лежал под простыней.
Голубые глаза Грейсона возбужденно сверкнули. Сейчас, в полутьме, двое Боскаслов куда больше походили друг на друга, чем днем, когда мужественная красота белокурого Грейсона контрастировала с внушающей опасение сдержанностью темноволосого младшего брата.
Прошло несколько секунд, прежде чем маркиз отреагировал на услышанное.
– Под… о Боже, только не говори, что прикончил идиота! Не то, чтобы я не понимал мотивов. Дело в том, что я надеялся сначала заставить Найджела публично извиниться перед Джейн, а уже потом вытрясти из него душу.
– Не волнуйся, кузен жив. И даже очень.
Седжкрофт сам удивился тому облегчению, которое почувствовал, услышав последние слова. Возможно, разгильдяй действительно заслуживает смерти, но как-никак он все-таки родственник.
– Так ты действительно его видел?
– Во плоти. – Хит вздохнул. – Причем в самом прямом смысле. Насмотрелся на плоть Найджела даже больше, чем хотелось бы.
Грейсон нетерпеливо подался вперед.
– Значит, ты застал его в постели прямо во время… только не говори, что с мужчиной.
– Нет, не с мужчиной.
– В таком случае… надеюсь, не с животным и вообще не настолько извращенно, чтобы это нельзя было объяснить Джейн.
Хит достал из жилетного кармана сигару.
– Помнишь мисс Частберри?
– Как странно, что ты вдруг о ней заговорил. Лишь вчера я рассказывал Джейн об этой знаменательной странице нашего детства. Гувернантка Железная Перчатка! Да уж, она поистине стирала подопечных в порошок. Разве можно забыть ее адскую розгу? А почему?..
– Судя по всему, она и сейчас держит в руках кое-кого из нашей семьи. Больше того, до сих пор не чуждается розги.
Грейсон изумленно откинулся на спинку кресла. Какой неожиданный поворот!
– Так что же, ты застал Найджела с гувернанткой? Он хлестал ее розгой?
– Если говорить точно, я застал Найджела с его законной супругой. И хлестала она его – впрочем, разница невелика.
Грейсон неловко рассмеялся:
– Не верю.
– Придется поверить. В Гэмпшире я своими глазами видел запись о регистрации брака.
– Неужели парень женился на Частберри?
Не сводя глаз с так и не зажженной сигары, Хит медленно улыбнулся.
– Да, на объекте наших детских страхов и фантазий. Судя по всему, Найджел относится к числу тех мужчин, которых привлекают именно властные особы.
Пауза длилась долго. В конце концов Грейсон растерянно покачал головой:
– Понятия не имею, как рассказать обо всем Джейн.
– В этом нет никакой необходимости.
– Дьявол побери! – раздраженно воскликнул Грейсон. – Неужели тебя угораздило встретиться с мисс Уэлшем раньше, чем со мной?
– Грейсон, ты так ничего и не понял? Джейн вовсе не нужно что-то объяснять, она и без того все давно знает. Дело в том, что они с Найджелом попросту саботировали собственную свадьбу. Большинство женщин готовы на любые ухищрения, чтобы удержать мужчину. А твоя Джейн поступила иначе. Своими благими намерениями ты вторгся в тщательно спланированный заговор.
– Заговор?
– Именно так. Джейн и Найджел никогда и не собирались жениться.
Пораженный, лишившись от удивления дара речи, маркиз отвел глаза. Заговор. Жених с невестой… собственную свадьбу. Боже милостивый, в это невозможно даже поверить. Но теперь получили объяснение многие маленькие тайны. Да, разумеется, Джейн – вовсе не пострадавшая сторона; ее не бросили возле алтаря. Дерзкая девчонка все это время просто водила всех за нос.
Седжкрофт глубоко вздохнул, словно пытаясь заглушить сжигавший душу гнев. Говорить не хотелось. Каким благородным он считал самого себя! И каким самонадеянно глупым оказался на поверку! Да, заговор, шахматная партия, в которой он был просто-напросто пешкой.
Седжкрофт попытался прогнать застилавший ум туман. Почему же он не замечал никаких признаков лжи? Ведь подвох ощущался с самого начала. Почему же он не смог сосчитать, сколько будет дважды два? Почему не догадался об истинном положении вещей?
Да потому, что и представить себе не мог, что приличная молодая леди способна саботировать собственную свадьбу. В том обществе, где выросла и вращалась Джейн, подобный шаг просто немыслим. А обожаемый идеал показал язык всему высшему свету, да и ему самому.
«Интересно, собиралась ли коварная обманщица когда-нибудь признаться в содеянном?» – распаляясь все больше и больше, спрашивал себя Седжкрофт.
Сколько еще и до какой степени готова она продолжать разыгрывать свою роль? Может быть, провинившись, Джейн просто боится открыть правду? Это хорошо. Так и должно быть. При мысли о том, до чего он способен дойти в ярости, маркизу становилось не по себе. Девчонка дорого заплатит за обман.
Седжкрофт обвел взглядом комнату и мрачно усмехнулся. Озадаченный вялой реакцией обычно импульсивного и горячего брата, Хит взял со стола кремень и трутницу и не спеша зажег сигару.
К потолку потянулся ароматный серо-голубой дымок. С удовольствием затянувшись, младший из братьев наконец-то прервал молчание.
– Возможно, ты меня неправильно понял, – осторожно заметил он.
– Почему ты так решил?
– Если бы ты осознал, что произошло, то вряд ли сейчас улыбался бы, словно сатир.
В глазах Седжкрофта блеснул опасный огонь.
– Нет, скорее это ты не вполне понимаешь ситуацию, – ответил Грейсон ровным голосом.
– То есть?
– Ты видишь не улыбку благородного дурака. – Маркиз помолчал и крепко сжал подлокотники кресла. – Так улыбается тот, кто планирует наказание. Отмщение за оскорбленное самолюбие.
– Ты уверен, что, наказав Джейн, поступишь правильно? – встревожился Хит.
– Я подчинялся голосу совести, а в результате оказался в ложной ситуации. Джейн должна понять, что я способен отплатить сполна.
– Не слишком ли зловеще, Грей? Твоя позиция подозрительно напоминает библейское «зуб за зуб».
– Но, Хит, все та же Библия говорит, что дождь послан и правым, и виноватым.
– По-моему, речь идет уже не просто о дожде, а о настоящей грозе. – Хит начинал всерьез беспокоиться. – Что именно ты собираешься делать?
– Жениться на мисс Уэлшем.
– Жениться? – Этого Хит не мог даже предположить.
Заметив изумление брата, Грейсон рассмеялся:
– Правда, после того, как заставлю расплатиться сполна.
– А как именно ты планируешь это сделать? – Хит попытался обуздать недоверие.
– Собираюсь играть по ее же правилам. Простая истина заключается в том, что я люблю Джейн.
Тревога в глазах Хита сменилась добродушным восхищением. Он не смог скрыть облегчения.
– Насколько я понимаю, месть будет сладкой? Я имею в виду – для тебя?
Грейсон сцепил руки за головой и, задумавшись, прикрыл глаза.
– Соблазнение всегда сладостно, не так ли? А месть всего лишь добавит в блюдо щепотку пряностей.
Как только брат ушел, Седжкрофт послал слугу за секретарем. Час был поздний, но сегодня это не имело особого значения. Все гениальные интриги творились под покровом ночи.
Интересно, а умная мышка тоже строила козни в ночной тьме? Но зачем? Зачем она все это затеяла? Сам собой напрашивался очевидный ответ. Отчаянные молодые головы, Джейн и Найджел, еще верили в возможность найти свою любовь. Если бы девушка попыталась открыто противостоять родителям, они или выдали бы ее замуж силой, или подыскали бы другую партию. А возможно, даже лишили бы наследства.
Кроме того, Джейн обожала свою семью. Поэтому вот таким авантюрным – несомненно, талантливым! – способом она и попыталась накормить волков, не жертвуя овцами.
Маркиз решил, что его замысел отмщения будет куда более изощренным. Он использует все доступные средства: юридические, финансовые и, разумеется, сексуальные.
Да, отчаянной девчонке можно лишь посочувствовать.
Седжкрофт наконец осознал всю иронию сложившейся ситуации. Он собирался жениться на женщине, которая ради того, чтобы избежать этой ловушки, осуществила дерзкий, почти безрассудный план.
Маркиз не хотел обманывать себя самого. Да, он влюбился в своевольную красавицу вовсе не вопреки обману, а именно благодаря ему.
А теперь… настало время матч-реванша.
Но куда в большей степени настало время любовной игры.
Женщина, проявившая такой характер в стремлении решать собственную судьбу, просто не может не ожидать того же от равного по силе соперника.
Маркиз Седжкрофт пылал страстью к мисс Уэлшем, и поэтому ему не оставалось ничего иного, как принять условия ее игры.
Наконец-то он нашел достойного оппонента и одновременно достойную половину. Однако прежде чем воздать должное хитрости и уму Джейн, ему хотелось немного позабавиться, отомстив за обман. Девочке предстоит заслужить прощение.
Лорд Белшир вытащил из кармана расшитого жилета дорогие золотые часы.
– А куда… куда же, дьявол побери, нас несет среди ночи?
Грейсон откинулся на подушки кареты.
– Ко мне домой, чтобы без помех решить все деловые вопросы. И стряпчие, и банкир уже нас ожидают.
– Банкир? Так какие же дела решаются в такой тайне и в такой час? – загремел Белшир. – Бог мой, если вы навлекли бесчестье на голову моей дочери, то вы просто негодяй!
…Спустя сорок минут граф полностью осознал природу «дела» Седжкрофта и неохотно согласился на условия брачного контракта, предложенного маркизом. Условия обручения казались по меньшей мере странными, но что же тогда говорить о коварном обмане Джейн и Найджела, которые умудрились обвести вокруг пальца всех, кто их любил и хотел им добра?
– Не могу поверить, что она пойдет на это, – проворчал Белшир. – Поклянитесь перед лицом Господа, что будете соблюдать договор и девочка не пострадает в результате этого контракта.
– Не забывайте, Белшир, – заметил Седжкрофт с холодным блеском в глазах, – что я люблю вашу дочь.
– Не могу сказать, что в данный момент верю этому.
– Можете мне поверить. У мисс Уэлшем не будет поводов для разочарования. Больше того, надеюсь, что через год она подарит вам внука.
В глазах графа сверкнула надежда. Внук. Будущий маркиз.
– У меня вызывают сомнения ваши методы…
– Результаты сомнения не вызовут, – твердо возразил Седжкрофт.
– Полагаю, Джейн согласится стать вашей женой.
– Уверяю, что именно так оно и будет.
– Это поможет решить наши проблемы, Седжкрофт.
– Я уверен в этом, Белшир.
Возвращаясь домой, Белшир раздумывал об интриге своевольной дочери и в конце концов пришел к выводу, что она заслуживает именно такого мужа, как Седжкрофт.
Когда граф театрально остановился в дверях спальни, леди Афина лежала в постели и читала.
– Я в шоке, – громогласно заявил Белшир. – В совершенном и абсолютном шоке. Все тело словно онемело.
Супруга положила книгу на столик.
– Ты расплачиваешься за то, что пьешь с человеком, который в два раза моложе тебя самого. Тем более что никогда не мог похвастаться особенной выдержкой и силой. Так что же именно маркиз хотел с тобой обсудить?
Граф закрыл дверь, подошел к кровати и принялся объяснять суть сделки. Когда он наконец закончил, леди Белшир сердито вышагивала возле кровати, на которую без сил рухнул супруг.
– И ты на это согласился? Поставил под контрактом свое имя?
– Ты не понимаешь самой сути, дорогая. Джейн нас всех обманула. Прежде всего она вовсе не собиралась выходить замуж за Найджела.
– Как она посмела?! – вспылила мать. – Сейчас же иду к ней!
– Нет. Ты должна собраться как можно быстрее, чтобы завтра утром, когда девочка проснется, в доме уже никого не было, кроме горничной и дворецкого. А Саймон и Джайлз вернутся в дом к вечеру, чтобы не мешать, пока Седжкрофт будет осуществлять… ухаживание.
В расстроенных чувствах леди Афина подошла к изножью кровати.
– Понимаю, что Джейн поступила просто отвратительно, но ведь девочка умоляла нас отменить свадьбу. А оставить ее одну на милость человека, подобного Седжкрофту…
Граф нахмурился:
– Этому человеку суждено стать ее мужем, дорогая. Седжкрофт любит нашу дочь, несмотря на все ее причуды, и, насколько я понимаю, она тоже его любит. А кроме того, неужели ты считаешь, что, едва заговор откроется, во всей Англии найдется хоть один приличный человек, который согласится жениться на Джейн?
– Подумаешь, – хладнокровно возразила супруга. – Ведь, кроме Англии, есть еще и Шотландия, и Уэльс. Да, и не забудь эмигрировавших французских аристократов.
– А я говорю тебе, что мы вырастили новую Медею! – горячо воскликнул граф. – Еще удивительно, как она не превратила нас всех в камни.
– Ты имеешь в виду горгону Медузу. Медея убила собственных детей.
– Какая разница? Медея, Медуза… только ты их и различаешь. Вот что я получил в награду за то, что женился на «синем чулке» и родил дочь со слишком независимым складом ума. Джейн очень повезет, если у нее появятся дети, которых она сможет при желании убить.
Смирившись перед безжалостной судьбой, леди Афина опустилась в кресло возле туалетного столика.
– С Седжкрофтом как раз у нее наверняка появятся дети, причем очень красивые. А после нашей смерти их будет баловать целая толпа любящих дядюшек и тетушек, – вслух предположила она. – Так что дела могли обернуться значительно хуже.
Лорд Белшир уставился в пространство.
– Сейчас уже не приходится рассуждать о том, что могло бы случиться. Дочка выходит замуж за Грейсона Боскасла, и все тут. Понятия не имею, как он с ней сладит, но искренне желаю парню успеха.
– А Джейн знает о предстоящем замужестве? – неожиданно спросила матушка.
– Нет еще. Седжкрофт хочет сам сказать ей об этом. Причем наедине.
– Ах, какой же он, право, романтик! Надеюсь, на этот раз Джейн проявит больше благоразумия.
Граф нахмурился. Слово «романтик» вряд ли подходило человеку, обладающему той безжалостной настойчивостью, с какой он добивался подписания брачного контракта.
– Он вовсе не похож на Найджела, Афина. Джейн все равно не найдет выхода из сложившейся ситуации, если, конечно, не предпочтет остаться старой девой.
– Но может быть, прежде чем посылать девочку на войну, стоит хотя бы с ней попрощаться?
– Это ухаживание, – возразил граф, – а вовсе не война, хотя в данном случае трудно что-то утверждать с абсолютной уверенностью. А попрощаться не удастся просто потому, что, когда Джейн проснется, нас здесь уже не будет. Если дочка не постеснялась обвести вокруг пальца и своих, и чужих, то наверняка найдет в себе силы сразиться с Седжкрофтом на равных.
Глава 18
На следующий день Джейн проснулась позже, чем обычно, и поняла, что в доме непривычно тихо. Как правило, пробуждение сопровождалось несмелой игрой на фортепиано – это занималась Миранда. А кроме того, по утрам мама и Кэролайн обычно спорили на очень важную тему – во что одеться.
Девушка торопливо привела себя в порядок и спустилась вниз, чтобы выяснить причину столь странного покоя.
– Все уехали в деревню, в Белшир-Холл, леди Джейн, – доложила старшая горничная. – В городе остался только лорд Тарлтон, но он отправился на скачки вместе с вашим дядюшкой Джайлзом. Джентльмены обещали вернуться к ужину.
– Неужели родные могли уехать, даже не поинтересовавшись, хочу ли я к ним присоединиться? – не поверила Джейн.
– Неожиданно заболела одна из кузин, и леди Белшир не решилась вас беспокоить, – пояснила служанка, но при этом потупила взгляд, словно верила в объяснение не больше, чем сама Джейн.
– Никто даже не подумал оставить мне хотя бы короткую записку! – раздраженно воскликнула девушка и отвернулась.
Ситуация казалась таинственной и подозрительной. Ноги сами понесли Джейн в комнату Кэролайн: там на столе под пресс-папье лежала торопливо нацарапанная записка. Прочитав неразборчивые каракули, девушка заволновалась еще больше.
«Джейн!
Нас увозят против воли; можно сказать, связали и заткнули рот. Берегись – лев уже выбрал подругу».
В этом месте чернила оказались смазаны, словно Кэролайн пришлось срочно спрятать записку от того, кто неожиданно вошел в комнату.
«Как забавно, – подумала девушка, безуспешно пытаясь унять нервный озноб. – Лев выбрал подругу. И кто же?..»
От громкого стука в дверь она вздрогнула.
– Приехал маркиз Седжкрофт, леди Джейн, – доложил дворецкий. – Его сиятельство настаивает, чтобы я без промедления вас пригласил.
– Пригласил меня? Но для чего?
– Не догадался выяснить, миледи.
– Я не о том… ничего плохого не случилось?
Не дожидаясь ответа, Джейн поспешила вниз, в гостиную. Седжкрофт стоял у окна, одетый в элегантную темно-синюю визитку и бежевые брюки, и нетерпеливо постукивал по ноге рукояткой кнута. Джейн успела подумать, что постукивание это очень похоже на движения хвоста рассерженного, готового к нападению животного.
– Ну вот, – заговорила девушка, рассмеявшись от радости. – Спасибо, что хоть вы не бросили меня. Похоже, все семейство слегка не в себе. Говорят, заболела какая-то родственница, и родители срочно отправились в деревню с миссией милосердия.
Маркиз повернулся, и у Джейн перехватило дыхание. В столь ранний час просто непозволительно было выглядеть таким греховно-красивым.
Взгляды их встретились, и смех затих сам собой. Второй раз за сегодняшнее утро больно кольнуло дурное предчувствие. Еще никогда глаза Грейсона не смотрели на нее с таким тяжелым, темным вниманием.
– Вы встретились с Хитом? – поинтересовалась Джейн, безуспешно пытаясь унять безумную гонку сердца.
– Да.
– О! – Ноги отказывались держать.
Что ее ждет?
– Боюсь, что новости не слишком радостные, Джейн, медленно произнес Грейсон.
– Неужели?
– Судя по всему, вам предстоит оставить надежду на брак с Найджелом. Он действительно сбежал.
– Но куда?
– Разве это имеет значение?
Джейн боялась, что маркиз услышит стук ее сердца.
– Думаю, нет.
– Я бы даже сказал, скатертью дорожка.
Каким холодным стал его взгляд! Или это только кажется?
– Согласна.
– Простить вы не сможете.
– Я…
– Лучше постараться его забыть, Джейн.
– Но…
Что именно он знает? Поведение ни о чем не говорит. Тяжело ли ему делиться новостью?
– Кузен Найджел больше не играет в вашей жизни никакой роли. – Маркиз протянул руку, словно приглашая. – Вы согласны?
Жест обезоруживал.
– Да, – коротко ответила девушка, не веря, что история может закончиться так просто.
Возможно ли, что он еще не узнал правду или узнал, но делает вид, что ничего не произошло? Готов ли Седжкрофт сказать, что Найджела больше нет, но жизнь должна продолжаться и Джейн предстоит стать частью его собственной биографии?
– А теперь, – заговорил маркиз тихим ровным голосом, – возьмите накидку. Нам предстоит деловая встреча.
По лицу Седжкрофта пробежала едва заметная тень и тут же исчезла, прежде чем Джейн смогла решить, что она означает. Пожалуй, в поведении Грейсона что-то изменилось. Неужели Хит узнал больше, чем сказал маркиз? Не может быть. Никто не знал о доме Эстер в Гэмпшире. А кроме того, если бы до Грейсона дошла вся правда, он просто не смог бы сдержать гнев. Может быть, маркиз чувствует вину за вчерашние ласки? Одно лишь воспоминание о вечере наедине волновало – даже несмотря на опасение, что Седжкрофт сможет плохо о ней подумать.
Сказать все, раскрыть правду.
Не важно, как отнесется к известию этот человек…
Джейн тряхнула головой.
– Какая встреча? Я же говорила, что должна завтракать с Сесили…
– Ваш экипаж подан, сэр, – объявил показавшийся в дверях дворецкий.
– Хорошо, – пробурчал Седжкрофт. – Возьмите для леди Джейн легкую накидку и ждите нас на улице.
Через несколько минут твердая рука вывела озадаченную леди из гостиной в холл, а потом и на парадное крыльцо.
– Грейсон, объясните же наконец, что вы делаете.
– Садитесь в карету, Джейн. Все объясню, когда придет время.
Экипаж тронулся по оживленным улицам в сторону торгового квартала на Бонд-стрит. Девушка боялась раздумывать как о причине серьезного настроения спутника, так и о его намерениях. Сомневаться не приходилось: маркиз определенно на что-то решился. Но может быть, это не имеет к ней никакого отношения?
Впрочем, не стоило себя обманывать: конечно, это касалось именно ее.
– Скажите по крайней мере, куда мы направляемся.
– К модистке, мадам Девине.
– Девине! Но она же портниха полусвета, шьет для танцовщиц и женщин легкого поведения.
– Но при этом ее платья чудесны. Джейн нахмурилась:
– Знаю. Жених Сесили попросил ее заказать несколько весьма вызывающих нарядов. Это о чем-то говорит. Мне необходимо сообщить подруге, что сегодня мы встретиться не сможем.
Карета миновала художественную галерею и остановилась перед ателье. Два лакея встретили посетителей у входа и проводили в небольшой ярко освещенный салон. Собравшиеся на мостовой зеваки с молчаливым любопытством наблюдали за парой. Где бы ни появлялся Седжкрофт, он тут же вызывал пристальный интерес к своей персоне.
– Не волнуйтесь, Сесили не удивится вашему отсутствию, – заметил маркиз, проходя мимо центрального прилавка и направляясь к едва заметной боковой лесенке. – Я позволил себе известить ее о том, что и сегодня, и в ближайшем будущем вы будете очень заняты.
– Что вы сделали? – Джейн не поверила собственным ушам.
Маркиз повел спутницу вверх по лестнице.
– Дело в том, что друг Сесили, этот самый Армхерст, вовсе не подходящая для вас компания, – небрежно, словно между прочим, заметил Седжкрофт. – Да, кстати, вчера вечером я хотел кое о чем попросить, – вспомнив, добавил он. – Надеюсь, здесь нас никто не слышит.
В висках снова застучало. Что же все-таки произошло? Ведь сегодняшний день отличается от всего, что было раньше. Близкие покинули ее, оставив на милость этого человека, который внешне вел себя с обычной уверенностью и все же в чем-то определенно изменился. А кроме того, еще предстояло открыть страшную тайну…
– Так о чем же именно вы хотели меня попросить? – прошептала Джейн, услышав наверху шаги.
– Хотел попросить стать моей любовницей. – Джентльмен огляделся. – А, вот и мадам Девине. Я заказал отдельную примерочную.
В горле у Джейн пересохло, а способность думать на несколько минут полностью ее покинула. Итак, дочери графа Белшира всерьез предлагают стать любовницей самого известного в Лондоне повесы. От одного этого слова повеяло ледяным холодом. Нет, ослышаться она не могла; маркиз говорил вполне отчетливо. Так, значит, именно к этому он и подводил. А она слепо, глупо поверила, что он в душе добр и несет ответственность за честь своего клана. Пока девушка против воли шла на поводу у внезапно налетевшей влюбленности, Седжкрофт, оказывается, хладнокровно планировал сделать то, что умел делать так хорошо.
А именно – стремился к полному и окончательному совращению.
Но разве этот человек когда-нибудь называл себя святым?
Девушка торопливо привела себя в порядок и спустилась вниз, чтобы выяснить причину столь странного покоя.
– Все уехали в деревню, в Белшир-Холл, леди Джейн, – доложила старшая горничная. – В городе остался только лорд Тарлтон, но он отправился на скачки вместе с вашим дядюшкой Джайлзом. Джентльмены обещали вернуться к ужину.
– Неужели родные могли уехать, даже не поинтересовавшись, хочу ли я к ним присоединиться? – не поверила Джейн.
– Неожиданно заболела одна из кузин, и леди Белшир не решилась вас беспокоить, – пояснила служанка, но при этом потупила взгляд, словно верила в объяснение не больше, чем сама Джейн.
– Никто даже не подумал оставить мне хотя бы короткую записку! – раздраженно воскликнула девушка и отвернулась.
Ситуация казалась таинственной и подозрительной. Ноги сами понесли Джейн в комнату Кэролайн: там на столе под пресс-папье лежала торопливо нацарапанная записка. Прочитав неразборчивые каракули, девушка заволновалась еще больше.
«Джейн!
Нас увозят против воли; можно сказать, связали и заткнули рот. Берегись – лев уже выбрал подругу».
В этом месте чернила оказались смазаны, словно Кэролайн пришлось срочно спрятать записку от того, кто неожиданно вошел в комнату.
«Как забавно, – подумала девушка, безуспешно пытаясь унять нервный озноб. – Лев выбрал подругу. И кто же?..»
От громкого стука в дверь она вздрогнула.
– Приехал маркиз Седжкрофт, леди Джейн, – доложил дворецкий. – Его сиятельство настаивает, чтобы я без промедления вас пригласил.
– Пригласил меня? Но для чего?
– Не догадался выяснить, миледи.
– Я не о том… ничего плохого не случилось?
Не дожидаясь ответа, Джейн поспешила вниз, в гостиную. Седжкрофт стоял у окна, одетый в элегантную темно-синюю визитку и бежевые брюки, и нетерпеливо постукивал по ноге рукояткой кнута. Джейн успела подумать, что постукивание это очень похоже на движения хвоста рассерженного, готового к нападению животного.
– Ну вот, – заговорила девушка, рассмеявшись от радости. – Спасибо, что хоть вы не бросили меня. Похоже, все семейство слегка не в себе. Говорят, заболела какая-то родственница, и родители срочно отправились в деревню с миссией милосердия.
Маркиз повернулся, и у Джейн перехватило дыхание. В столь ранний час просто непозволительно было выглядеть таким греховно-красивым.
Взгляды их встретились, и смех затих сам собой. Второй раз за сегодняшнее утро больно кольнуло дурное предчувствие. Еще никогда глаза Грейсона не смотрели на нее с таким тяжелым, темным вниманием.
– Вы встретились с Хитом? – поинтересовалась Джейн, безуспешно пытаясь унять безумную гонку сердца.
– Да.
– О! – Ноги отказывались держать.
Что ее ждет?
– Боюсь, что новости не слишком радостные, Джейн, медленно произнес Грейсон.
– Неужели?
– Судя по всему, вам предстоит оставить надежду на брак с Найджелом. Он действительно сбежал.
– Но куда?
– Разве это имеет значение?
Джейн боялась, что маркиз услышит стук ее сердца.
– Думаю, нет.
– Я бы даже сказал, скатертью дорожка.
Каким холодным стал его взгляд! Или это только кажется?
– Согласна.
– Простить вы не сможете.
– Я…
– Лучше постараться его забыть, Джейн.
– Но…
Что именно он знает? Поведение ни о чем не говорит. Тяжело ли ему делиться новостью?
– Кузен Найджел больше не играет в вашей жизни никакой роли. – Маркиз протянул руку, словно приглашая. – Вы согласны?
Жест обезоруживал.
– Да, – коротко ответила девушка, не веря, что история может закончиться так просто.
Возможно ли, что он еще не узнал правду или узнал, но делает вид, что ничего не произошло? Готов ли Седжкрофт сказать, что Найджела больше нет, но жизнь должна продолжаться и Джейн предстоит стать частью его собственной биографии?
– А теперь, – заговорил маркиз тихим ровным голосом, – возьмите накидку. Нам предстоит деловая встреча.
По лицу Седжкрофта пробежала едва заметная тень и тут же исчезла, прежде чем Джейн смогла решить, что она означает. Пожалуй, в поведении Грейсона что-то изменилось. Неужели Хит узнал больше, чем сказал маркиз? Не может быть. Никто не знал о доме Эстер в Гэмпшире. А кроме того, если бы до Грейсона дошла вся правда, он просто не смог бы сдержать гнев. Может быть, маркиз чувствует вину за вчерашние ласки? Одно лишь воспоминание о вечере наедине волновало – даже несмотря на опасение, что Седжкрофт сможет плохо о ней подумать.
Сказать все, раскрыть правду.
Не важно, как отнесется к известию этот человек…
Джейн тряхнула головой.
– Какая встреча? Я же говорила, что должна завтракать с Сесили…
– Ваш экипаж подан, сэр, – объявил показавшийся в дверях дворецкий.
– Хорошо, – пробурчал Седжкрофт. – Возьмите для леди Джейн легкую накидку и ждите нас на улице.
Через несколько минут твердая рука вывела озадаченную леди из гостиной в холл, а потом и на парадное крыльцо.
– Грейсон, объясните же наконец, что вы делаете.
– Садитесь в карету, Джейн. Все объясню, когда придет время.
Экипаж тронулся по оживленным улицам в сторону торгового квартала на Бонд-стрит. Девушка боялась раздумывать как о причине серьезного настроения спутника, так и о его намерениях. Сомневаться не приходилось: маркиз определенно на что-то решился. Но может быть, это не имеет к ней никакого отношения?
Впрочем, не стоило себя обманывать: конечно, это касалось именно ее.
– Скажите по крайней мере, куда мы направляемся.
– К модистке, мадам Девине.
– Девине! Но она же портниха полусвета, шьет для танцовщиц и женщин легкого поведения.
– Но при этом ее платья чудесны. Джейн нахмурилась:
– Знаю. Жених Сесили попросил ее заказать несколько весьма вызывающих нарядов. Это о чем-то говорит. Мне необходимо сообщить подруге, что сегодня мы встретиться не сможем.
Карета миновала художественную галерею и остановилась перед ателье. Два лакея встретили посетителей у входа и проводили в небольшой ярко освещенный салон. Собравшиеся на мостовой зеваки с молчаливым любопытством наблюдали за парой. Где бы ни появлялся Седжкрофт, он тут же вызывал пристальный интерес к своей персоне.
– Не волнуйтесь, Сесили не удивится вашему отсутствию, – заметил маркиз, проходя мимо центрального прилавка и направляясь к едва заметной боковой лесенке. – Я позволил себе известить ее о том, что и сегодня, и в ближайшем будущем вы будете очень заняты.
– Что вы сделали? – Джейн не поверила собственным ушам.
Маркиз повел спутницу вверх по лестнице.
– Дело в том, что друг Сесили, этот самый Армхерст, вовсе не подходящая для вас компания, – небрежно, словно между прочим, заметил Седжкрофт. – Да, кстати, вчера вечером я хотел кое о чем попросить, – вспомнив, добавил он. – Надеюсь, здесь нас никто не слышит.
В висках снова застучало. Что же все-таки произошло? Ведь сегодняшний день отличается от всего, что было раньше. Близкие покинули ее, оставив на милость этого человека, который внешне вел себя с обычной уверенностью и все же в чем-то определенно изменился. А кроме того, еще предстояло открыть страшную тайну…
– Так о чем же именно вы хотели меня попросить? – прошептала Джейн, услышав наверху шаги.
– Хотел попросить стать моей любовницей. – Джентльмен огляделся. – А, вот и мадам Девине. Я заказал отдельную примерочную.
В горле у Джейн пересохло, а способность думать на несколько минут полностью ее покинула. Итак, дочери графа Белшира всерьез предлагают стать любовницей самого известного в Лондоне повесы. От одного этого слова повеяло ледяным холодом. Нет, ослышаться она не могла; маркиз говорил вполне отчетливо. Так, значит, именно к этому он и подводил. А она слепо, глупо поверила, что он в душе добр и несет ответственность за честь своего клана. Пока девушка против воли шла на поводу у внезапно налетевшей влюбленности, Седжкрофт, оказывается, хладнокровно планировал сделать то, что умел делать так хорошо.
А именно – стремился к полному и окончательному совращению.
Но разве этот человек когда-нибудь называл себя святым?