Страница:
– А ты не можешь подсказать, где их искать? – Я изо всех сил старалась сохранить спокойное выражение лица. Хотя и слышала мысли Холли: если Джейсон попал в руки вновь прибывшего ковена, то он, скорее всего, мертв или искалечен.
Какая-то мысль не давала Холли покоя, и она с тревогой поглядывала на окно. Похоже, моя собеседница боялась, что враги отследят наш разговор и накажут ее – возможно, через маленького сына. Эти колдуньи вполне способны вредить другим. Их жизнь направлена на то, чтобы забирать энергию везде, где только можно.
– Они все женщины? – задала я самый невинный вопрос, так как видела: Холли почти уже решила прервать разговор.
– Если ты надеешься, что красавчику Джейсону удастся очаровать их обычными методами, то ошибаешься, – сказала мне помрачневшая Холли. Она изо всех сил пыталась втолковать мне, насколько опасны эти люди. – Там есть и мужчины. Они… Понимаешь, это не нормальные колдуны. Я имею в виду: они даже не нормальные люди.
Я вполне верила ей. Мне приходилось принимать и более странные вещи с тех пор, как в один прекрасный день Билл Комптон вошел в бар «У Мерлотта».
Холли говорила так, будто знала гораздо больше, чем я могла предположить… Больше, чем я надеялась из нее вытянуть.
– И что же их отличает? – спросила я.
– Они пьют кровь вампиров. – Холли быстро огляделась, как бы опасаясь быть подслушанной. У меня от ее взгляда мурашки побежали по коже. – Колдуньи, которые прибегают к Силе, чтобы творить зло, плохи сами по себе. Но могучие маги, которые к тому же пьют вампирскую кровь… Сьюки, ты даже не представляешь, насколько они опасны. А некоторые из них вервольфы. Держись от них подальше, я тебя очень прошу.
Вервольфы? Ничего себе… Маги, и к тому же вервольфы. Пьющие кровь вампиров. Я была серьезно напугана. Может быть, как никогда в жизни.
– И где же они скрываются? – спросила я.
– Господи, да ты слышишь меня?
– Да, Холли, но мне необходимо знать, где они.
– Они в старой конторе недалеко от Пьер Буасси Мол, – ответила Холли, и я считала картинку местности из ее головы. Ей доводилось бывать там. Все это было у нее в памяти, а следовательно, доступно мне.
– Зачем ты туда ездила? – Мой вопрос заставил Холли отпрянуть.
– Как я не хотела с тобой разговаривать! – сердито сказала она. – Не следовало даже впускать тебя! Но я встречалась с Джейсоном… Боюсь, ты принесешь мне погибель, Сьюки Стакхаус. Мне и моему мальчику.
– Не говори так…
– Я поехала туда потому, что всем колдунам нашего района поступил вызов на своего рода саммит от их предводительницы. Она объявила, что все мы обязаны помогать ей. Некоторые поддались ее доводам, но большинство виккан из окрестных городков было шокировано методами, которыми она пользуется – я имею в виду вампирскую кровь, – и ее приверженностью к темной стороне магии. Вот и все, что я могу тебе рассказать.
– Спасибо, Холли. – Мне хотелось как-то умерить ее страх. Я чувствовала: больше всего на свете она сейчас жаждет, чтобы я исчезла и не терзала ее своими вопросами. Она и так пошла на значительную уступку, впустив в дом человека, способного читать мысли. Неистребимая человеческая потребность – несмотря ни на что, сохранять право на приватность мысли.
Как я ее понимала!
Уходя, я дружески похлопала Холли по плечу, но она не отреагировала, даже не поднялась с кушетки. Просто сидела и безнадежно смотрела на меня карими глазами. Как будто теперь к ней в любой момент могли вломиться и перерезать горло.
Выражение ее глаз напугало меня больше, чем все предыдущие слова. Я поскорее покинула Кингфишер Амз, бросая вокруг подозрительные взгляды. Однако не увидела ни одного знакомого лица.
Меня по-прежнему мучили вопросы: как шривпортские колдуньи вышли на Джейсона? Как им удалось связать моего брата с исчезновением Эрика? И как теперь мне подобраться к этим злыдням, чтобы разведать хоть что-нибудь? Помогут ли мне Пэм и Чжоу? Успели ли они предпринять собственные шаги?
И чью, собственно, кровь пили эти колдуньи?
С тех пор, как три года назад вампиры легализовали свое положение в обществе, они стали объектом весьма своеобразной охоты. Теперь вместо того, чтобы бояться какого-нибудь последователя Ван Хельсинга[6] с колом, вампиры страшились предпринимателей под названием «осушители». Эти осушители объединялись в группы и путешествовали по стране, различными способами выслеживая вампиров. Они устраивали засады, сковывали свою жертву серебряными цепями и выкачивали из нее всю кровь в заботливо приготовленные емкости. Флакончик такой крови стоил на черном рынке от двухсот до четырехсот долларов – в зависимости от возраста вампира. Для чего нужна вампирская кровь? О, поведение этой субстанции вне тела хозяина было весьма непредсказуемым. Думаю, элемент неожиданности придавал особую привлекательность всей затее. Как правило, выпивший вампирскую кровь на протяжении нескольких недель ощущал в той или иной степени прилив сил, улучшение зрения и здоровья в целом, повышенную притягательность для лиц противоположного пола. Все зависело от возраста использованного вампира и свежести товара.
При дальнейшем употреблении крови эффект оказывался смазанным.
Впрочем, немногие люди, экспериментировавшие в этом направлении, могли наскрести денег на повторную дозу. И вот эти-то чертовы наркоманы представляли собой крайнюю опасность. Полиция была уже готова сотрудничать с вампирами, поскольку сама не справлялась. Формировались совместные оборонительные отряды.
Рано или поздно каждый подсевший на вампирскую кровь сходил с ума. Как правило, это были тихие, бормочущие себе под нос бедолаги. Но иногда они выглядели очень грозно и впечатляюще. Предсказать развитие событий было невозможно – случалось, что безумие поражало людей после первой же порции вампирской крови.
Так что тюрьмы ломились от безумцев с горящими глазами, а по Голливуду шатались наэлектризованные кинозвезды, задолжавшие осушителям целые состояния. Надо сказать, осушительство было опасной профессией. Иногда вампирам удавалось спастись с печальными последствиями для охотников. Суд Флориды по крайней мере в одном случае оправдал подобное поведение вампиров, признав за ними право на самооборону. Осушители действительно обходились со своими жертвами безо всякого сожаления. Он бросали обескровленного вампира, слишком слабого, чтоб самостоятельно передвигаться, на произвол судьбы. С восходом солнца несчастному грозила неминуемая смерть. В то же время если вампиру удавалось продержаться до темноты, то у него были хорошие шансы уцелеть. Естественно, на восстановление после осушения вампиру требовались годы и помощь собратьев. Я знала от Билла, что существуют убежища для пострадавших, и расположение их хранится в строжайшем секрете.
Колдуньи, равные по физическим возможностям вампирам – это было очень опасно.
Почему-то мысленно я продолжала причислять членов нового ковена к женскому полу, хотя по словам Холли мужчины там тоже наличествовали.
Часы на приборном щитке показывали несколько минут пополудни. Около шести станет уже совершенно темно. Эрик поднимался обычно в это время или чуть раньше. Я наверняка успею до того съездить в Шривпорт и вернуться. У меня не было другого плана, а сидеть дома и тупо ждать было просто выше моих сил. Я вновь подумала о Джейсоне, по спине опять побежали мурашки, и я решила ехать. Лучше уж сжечь понапрасну бензин, нежели ни с чем вернуться домой. Мне следовало бы выложить дробовик, но поскольку он у меня был разряжен, а патроны хранились отдельно, закона я не нарушала и могла разъезжать со своим оружием.
Впервые в жизни я поглядывала в зеркальце заднего обзора с целью обнаружить слежку. Конечно, я не большой специалист в шпионских приемах, и, возможно, поэтому «хвоста» не обнаружила. Я остановилась залить полный бак бензина и пополнить запас антифриза – просто чтобы посмотреть, не заедет ли кто-нибудь за мной на заправку. Никого не было, это меня обнадежило. Надеюсь, у Холли тоже все в порядке.
Перебирая в памяти разговор с Холли, я вдруг поняла, что она ни разу не упомянула имени Даниэль. Холли и Даниэль подружились еще в школе и наверняка синхронно проходили все жизненные этапы. Родители Даниэль с колыбели принадлежали к Свободной Церкви Помазанника Божьего. Их бы хватил удар, узнай они о религиозных пристрастиях дочери. Так что сдержанность Холли была понятна.
Наш маленький Бон Темпс довольно гостеприимно распахнул двери перед вампирами, да и для геев, похоже, черные времена миновали (в зависимости от того, конечно, как они выражали свои сексуальные предпочтения). Однако боюсь, что те же двери решительно захлопнутся перед викканами.
Прекрасная Клодин сказала мне, что ее привлекли особенности нашего города. Хотелось бы мне знать, какие именно из них вылезут наружу в ближайшее время.
Глава 5
Какая-то мысль не давала Холли покоя, и она с тревогой поглядывала на окно. Похоже, моя собеседница боялась, что враги отследят наш разговор и накажут ее – возможно, через маленького сына. Эти колдуньи вполне способны вредить другим. Их жизнь направлена на то, чтобы забирать энергию везде, где только можно.
– Они все женщины? – задала я самый невинный вопрос, так как видела: Холли почти уже решила прервать разговор.
– Если ты надеешься, что красавчику Джейсону удастся очаровать их обычными методами, то ошибаешься, – сказала мне помрачневшая Холли. Она изо всех сил пыталась втолковать мне, насколько опасны эти люди. – Там есть и мужчины. Они… Понимаешь, это не нормальные колдуны. Я имею в виду: они даже не нормальные люди.
Я вполне верила ей. Мне приходилось принимать и более странные вещи с тех пор, как в один прекрасный день Билл Комптон вошел в бар «У Мерлотта».
Холли говорила так, будто знала гораздо больше, чем я могла предположить… Больше, чем я надеялась из нее вытянуть.
– И что же их отличает? – спросила я.
– Они пьют кровь вампиров. – Холли быстро огляделась, как бы опасаясь быть подслушанной. У меня от ее взгляда мурашки побежали по коже. – Колдуньи, которые прибегают к Силе, чтобы творить зло, плохи сами по себе. Но могучие маги, которые к тому же пьют вампирскую кровь… Сьюки, ты даже не представляешь, насколько они опасны. А некоторые из них вервольфы. Держись от них подальше, я тебя очень прошу.
Вервольфы? Ничего себе… Маги, и к тому же вервольфы. Пьющие кровь вампиров. Я была серьезно напугана. Может быть, как никогда в жизни.
– И где же они скрываются? – спросила я.
– Господи, да ты слышишь меня?
– Да, Холли, но мне необходимо знать, где они.
– Они в старой конторе недалеко от Пьер Буасси Мол, – ответила Холли, и я считала картинку местности из ее головы. Ей доводилось бывать там. Все это было у нее в памяти, а следовательно, доступно мне.
– Зачем ты туда ездила? – Мой вопрос заставил Холли отпрянуть.
– Как я не хотела с тобой разговаривать! – сердито сказала она. – Не следовало даже впускать тебя! Но я встречалась с Джейсоном… Боюсь, ты принесешь мне погибель, Сьюки Стакхаус. Мне и моему мальчику.
– Не говори так…
– Я поехала туда потому, что всем колдунам нашего района поступил вызов на своего рода саммит от их предводительницы. Она объявила, что все мы обязаны помогать ей. Некоторые поддались ее доводам, но большинство виккан из окрестных городков было шокировано методами, которыми она пользуется – я имею в виду вампирскую кровь, – и ее приверженностью к темной стороне магии. Вот и все, что я могу тебе рассказать.
– Спасибо, Холли. – Мне хотелось как-то умерить ее страх. Я чувствовала: больше всего на свете она сейчас жаждет, чтобы я исчезла и не терзала ее своими вопросами. Она и так пошла на значительную уступку, впустив в дом человека, способного читать мысли. Неистребимая человеческая потребность – несмотря ни на что, сохранять право на приватность мысли.
Как я ее понимала!
Уходя, я дружески похлопала Холли по плечу, но она не отреагировала, даже не поднялась с кушетки. Просто сидела и безнадежно смотрела на меня карими глазами. Как будто теперь к ней в любой момент могли вломиться и перерезать горло.
Выражение ее глаз напугало меня больше, чем все предыдущие слова. Я поскорее покинула Кингфишер Амз, бросая вокруг подозрительные взгляды. Однако не увидела ни одного знакомого лица.
Меня по-прежнему мучили вопросы: как шривпортские колдуньи вышли на Джейсона? Как им удалось связать моего брата с исчезновением Эрика? И как теперь мне подобраться к этим злыдням, чтобы разведать хоть что-нибудь? Помогут ли мне Пэм и Чжоу? Успели ли они предпринять собственные шаги?
И чью, собственно, кровь пили эти колдуньи?
С тех пор, как три года назад вампиры легализовали свое положение в обществе, они стали объектом весьма своеобразной охоты. Теперь вместо того, чтобы бояться какого-нибудь последователя Ван Хельсинга[6] с колом, вампиры страшились предпринимателей под названием «осушители». Эти осушители объединялись в группы и путешествовали по стране, различными способами выслеживая вампиров. Они устраивали засады, сковывали свою жертву серебряными цепями и выкачивали из нее всю кровь в заботливо приготовленные емкости. Флакончик такой крови стоил на черном рынке от двухсот до четырехсот долларов – в зависимости от возраста вампира. Для чего нужна вампирская кровь? О, поведение этой субстанции вне тела хозяина было весьма непредсказуемым. Думаю, элемент неожиданности придавал особую привлекательность всей затее. Как правило, выпивший вампирскую кровь на протяжении нескольких недель ощущал в той или иной степени прилив сил, улучшение зрения и здоровья в целом, повышенную притягательность для лиц противоположного пола. Все зависело от возраста использованного вампира и свежести товара.
При дальнейшем употреблении крови эффект оказывался смазанным.
Впрочем, немногие люди, экспериментировавшие в этом направлении, могли наскрести денег на повторную дозу. И вот эти-то чертовы наркоманы представляли собой крайнюю опасность. Полиция была уже готова сотрудничать с вампирами, поскольку сама не справлялась. Формировались совместные оборонительные отряды.
Рано или поздно каждый подсевший на вампирскую кровь сходил с ума. Как правило, это были тихие, бормочущие себе под нос бедолаги. Но иногда они выглядели очень грозно и впечатляюще. Предсказать развитие событий было невозможно – случалось, что безумие поражало людей после первой же порции вампирской крови.
Так что тюрьмы ломились от безумцев с горящими глазами, а по Голливуду шатались наэлектризованные кинозвезды, задолжавшие осушителям целые состояния. Надо сказать, осушительство было опасной профессией. Иногда вампирам удавалось спастись с печальными последствиями для охотников. Суд Флориды по крайней мере в одном случае оправдал подобное поведение вампиров, признав за ними право на самооборону. Осушители действительно обходились со своими жертвами безо всякого сожаления. Он бросали обескровленного вампира, слишком слабого, чтоб самостоятельно передвигаться, на произвол судьбы. С восходом солнца несчастному грозила неминуемая смерть. В то же время если вампиру удавалось продержаться до темноты, то у него были хорошие шансы уцелеть. Естественно, на восстановление после осушения вампиру требовались годы и помощь собратьев. Я знала от Билла, что существуют убежища для пострадавших, и расположение их хранится в строжайшем секрете.
Колдуньи, равные по физическим возможностям вампирам – это было очень опасно.
Почему-то мысленно я продолжала причислять членов нового ковена к женскому полу, хотя по словам Холли мужчины там тоже наличествовали.
Часы на приборном щитке показывали несколько минут пополудни. Около шести станет уже совершенно темно. Эрик поднимался обычно в это время или чуть раньше. Я наверняка успею до того съездить в Шривпорт и вернуться. У меня не было другого плана, а сидеть дома и тупо ждать было просто выше моих сил. Я вновь подумала о Джейсоне, по спине опять побежали мурашки, и я решила ехать. Лучше уж сжечь понапрасну бензин, нежели ни с чем вернуться домой. Мне следовало бы выложить дробовик, но поскольку он у меня был разряжен, а патроны хранились отдельно, закона я не нарушала и могла разъезжать со своим оружием.
Впервые в жизни я поглядывала в зеркальце заднего обзора с целью обнаружить слежку. Конечно, я не большой специалист в шпионских приемах, и, возможно, поэтому «хвоста» не обнаружила. Я остановилась залить полный бак бензина и пополнить запас антифриза – просто чтобы посмотреть, не заедет ли кто-нибудь за мной на заправку. Никого не было, это меня обнадежило. Надеюсь, у Холли тоже все в порядке.
Перебирая в памяти разговор с Холли, я вдруг поняла, что она ни разу не упомянула имени Даниэль. Холли и Даниэль подружились еще в школе и наверняка синхронно проходили все жизненные этапы. Родители Даниэль с колыбели принадлежали к Свободной Церкви Помазанника Божьего. Их бы хватил удар, узнай они о религиозных пристрастиях дочери. Так что сдержанность Холли была понятна.
Наш маленький Бон Темпс довольно гостеприимно распахнул двери перед вампирами, да и для геев, похоже, черные времена миновали (в зависимости от того, конечно, как они выражали свои сексуальные предпочтения). Однако боюсь, что те же двери решительно захлопнутся перед викканами.
Прекрасная Клодин сказала мне, что ее привлекли особенности нашего города. Хотелось бы мне знать, какие именно из них вылезут наружу в ближайшее время.
Глава 5
Первой в плане у меня стояла Карла Родригес – моя самая перспективная ниточка. Я нашла старый адрес Дуви, с которой обменивалась рождественскими открытками. Дом располагался вдали от торгового центра Шривпорта, который я более или менее хорошо знала. Район был плотно застроен домишками, требовавшими ремонта.
Услышав за дверью голос самой Карлы, я ощутила дрожь победы. Карла страдала с похмелья, глаза у нее отекли – два явных признака того, что девушка накануне провела бурную ночь.
– Сьюки! – поприветствовала она меня после секундного замешательства. – Какими судьбами? Я заглядывала вчера вечером в бар, но тебя не видела. Ты все еще работаешь там?
– Да. Просто у меня был выходной. – Теперь, добравшись до Карлы, я не представляла, как объяснить ей цель своего визита. Решила идти напролом: – Послушай, Джейсон утром не явился на работу, и я подумала, что он… ну, может, он у тебя?
– Милочка, я ничего не имею против тебя, но поверь, Джейсон – последний мужчина на Земле, с кем я стала бы спать, – бесстрастно доложила мне Карла. Я смотрела на нее и чувствовала (знала!), что она говорит правду. – Я не настолько глупа, чтобы дважды наступать на одни и те же грабли. Достаточно с меня шишек! По правде говоря, я была готова встретить его в баре, но если б увидела – перешла бы подальше.
Я кивнула. Больше говорить было не о чем. Мы обменялись еще парой вежливых фраз, затем я чуть-чуть поболтала с Дуви, у которой на руках барахтался сосунок, и собралась уезжать. Моей самой перспективной ниточки хватило на десять минут.
Разочарованная, я въехала на заправку, чтобы спокойно изучить карту Шривпорта. Очень скоро я разобралась, как проехать от пригородного района, где обитала Дуви, до вампирского бара.
«Клыкочущее веселье» располагалось в торговом центре, рядом с магазином игрушек. Клуб круглогодично открывался в шесть вечера, хотя время появления хозяев-вампиров варьировалось в зависимости от времени года. Фасад здания был выкрашен в серый цвет, на котором горело красным неоном название клуба – «Клыкочущее веселье». Ниже красовалась более скромная надпись, появившаяся позже – «Первый вампирский клуб Шривпорта». Я вздрогнула и отвела взгляд.
Пару лет назад конкурирующая фирма – небольшая группа вампиров из Оклахомы – попыталась открыть аналогичный бар в соседнем Буассе. Но после одного особенно жаркого августа они сгинули и больше не появлялись. Здание, которое они восстанавливали, сгорело дотла.
Туристы развлекались колоритными рассказами и замирали от сладкого ужаса, заказывая по баснословным ценам напитки (обычным официанткам, хоть и одетым в традиционно черный вампирский прикид). Зато при этом им разрешалось глазеть на настоящих (вот ей-богу!) оживших кровососов. Для этого Эрик обязал вампиров своего округа присутствовать в баре, введя график еженедельных дежурств. Многие его подчиненные были не в восторге от необходимости выставлять себя напоказ. В качестве компенсации они получали возможность подцепить пару-тройку фанатов, жаждущих быть укушенными. Правила, разработанные Эриком совместно с департаментом полиции, не оставляли почвы для недовольства со стороны кого бы то ни было. Укусы допускались только в узком кругу с согласия двух совершеннолетних лиц – человека и вампира.
Впереди замаячил торговый центр. Я не раздумывая свернула к служебному входу – мы с Биллом всегда попадали в бар отсюда. С этой стороны здания было видно лишь серую дверь на фоне серой же стены. Трафаретная (от Вэл-Марта) надпись напоминала название клуба. Ниже – скромные буковки: «Только для персонала». Я протянула руку к звонку – но вдруг поняла, что запоры на внутренней двери сорваны.
Дверь была открыта.
Очень, очень плохо.
Хотя вовсю светило солнце, волосы у меня на голове зашевелились и встали дыбом. Внезапно я пожалела, что рядом со мной нет Билла. Смешно – я тосковала не по любви или нежности! Да, Сьюки, дурной знак: вспоминаешь о своем бывшем дружке лишь в минуту опасности.
Хотя с улицы все выглядело как обычно, внутри помещения казались вымершими. Зловещая тишина таила в себе неизведанные перспективы, и они не сулили ничего хорошего. Я наклонилась к серой холодной двери и прислушалась. Самое разумное, что я могла бы сделать – вернуться к своей старенькой машине и убраться поскорее к чертовой матери. Уж больно мне здесь не нравилось.
Я, наверное, так и поступила бы, если б не услышала стон.
И даже тогда продолжала колебаться: может, позвонить в «девять-один-один» и понаблюдать со стороны? Я принялась лихорадочно озираться в поисках телефона-автомата, но такового не обнаружила. Уйти же и бросить человека, который, возможно, нуждался в помощи, просто не могла. Я, конечно, трусишка, но не до такой же степени.
Неподалеку стоял тяжелый мусорный бак. Я передвинула его, подперев полураскрытую дверь. Выждав несколько секунд (вдруг кто-нибудь выскочит!), я решилась наконец войти внутрь. По коже у меня бегали мурашки, но деваться было некуда.
Окна в баре «Клыкочущее веселье» отсутствовали, внутри постоянно полагалось светить электрическим лампочкам. Однако сейчас ни одна из них не горела. Скупой зимний свет едва проникал в холл через приоткрытую дверь, поэтому в зале было совсем темно. Холл открывался прямо в помещение бара, справа располагались двери в кабинет Эрика и в комнату бухгалтеров. Слева виднелся вход в кладовку, там же находились душевые для персонала. Холл заканчивался тяжелой дверью, способной удержать пылких поклонников, ежели таковые попытаются проникнуть в клуб через черный ход. Эта дверь также была открыта – впервые на моей памяти. Дальше лежала темная молчаливая пещера бара. Я с замиранием сердца гадала, не сидит ли кто-нибудь за столиком или в отдельной кабинке.
Я прислушивалась, стараясь даже не дышать. Мои усилия были вознаграждены: спустя несколько секунд я услышала из кладовки слабый скребущий звук, сопровождавшийся стоном. Кладовка тоже была не заперта. В полном безмолвии я одолела расстояние в четыре шага, отделявшее меня от ее двери. Сердце, казалось, колотилось в горле, когда я осторожно потянулась к выключателю.
Яркий свет заставил меня на мгновение зажмуриться.
Белинда, единственная неглупая особа среди знакомых мне поклонников вампиров, лежала на полу кладовки в странной исковерканной позе. Ее ноги были согнуты в двух местах так, что каблуки прижимались к бедрам. И никакой крови – по крайней мере, я ничего не углядела. С Белиндой все было в порядке, если не считать этого ужасного, похоже, пожизненного изгиба ног.
Я осторожно опустилась на колени возле несчастной женщины, не забывая оглядываться по сторонам. Я чувствовала себя очень неуютно в этой комнате, загроможденной ящиками со спиртным и старым гробом, который обычно использовался в качестве стойки на вампирских вечеринках.
– Белинда, – шепотом позвала я. – Белинда, посмотри на меня.
Ее глаза за стеклами очков были красными и опухшими, щеки – мокры от слез. Наконец ей удалось сфокусировать взгляд на мне.
– Они все еще здесь? – спросила я, надеясь, что Белинда понимает, о ком речь. – Люди, которые сделали это с тобой?
– Сьюки, – слабо проговорила она. Я невольно прикинула, сколько же она лежала в таком положении в ожидании помощи. – Слава богу! Передайте мастеру Эрику, что мы пытались удержать их.
Даже в агонии Белинда хранила верность работодателям.
– Скажите нашему хозяину, что мы сражались до последней минуты.
– Но кто это был? – с нетерпением спросила я.
– Колдуньи. Они появились в конце ночи, после закрытия, когда Пэм и Чжоу уже ушли. Остались только я и Джинджер…
– Зачем они приходили? – Я обратила внимание, что Белинда все еще была в черной блестящей униформе: длинная юбка с разрезом, на шее – нарисованные следы укусов.
– Искали мастера Эрика… Кажется, они что-то с ним сделали… и теперь ищут, куда мы его спрятали.
Лицо женщины исказилось от ужасной боли, она замолкла, не в силах говорить. Я же никак не могла понять, что с ней происходит.
– О, мои ноги, – простонала Белинда.
– Но что ты могла им сказать? Ты же ничего не знала.
– Даже если б знала, ни за что бы не выдала нашего хозяина, – сказала она.
– Джинджер тоже где-то здесь? – Но приступ боли был так силен, что Белинда не смогла ответить. Все тело напряглось в жуткой судороге, из сведенного горла вырвался хриплый стон.
Я прошла в офис Эрика, где, по моим воспоминаниям, стоял телефон, и дозвонилась до девять-один-один. Обвела комнату взглядом – кто-то (видать, из резвых колдунов) начертал на стенах красные пентаграммы. Эрику бы понравилось, подумала я.
Я вернулась к Белинде сообщить, что помощь уже близко.
– А что с твоими ногами? – спросила я, страшась услышать ответ.
– Они колдовством сократили задние мышцы у меня на ногах, так что те стали вдвое короче… – и она снова застонала. – О боже, это похоже на родовые схватки.
Для меня было новостью, что Белинда когда-то рожала.
– А где Джинджер? – спросила я, когда боль немного отпустила ее.
– Была в душевой.
Джинджер, славная блондиночка, обычно молчаливая, как камень, все еще лежала там. Не думаю, что ее хотели убить. На девушку наложили такое же заклятье, как и на Белинду – ее ноги и по сей час сохраняли все тот же характерный болезненный изгиб. Но Джинджер не повезло: в тот миг она стояла у раковины и, падая, ударилась о край. Сейчас глаза ее померкли, волосы слиплись от свернувшейся крови, натекшей из ранки на виске.
Здесь помощь уже не требовалась. Я не стала даже прикасаться к Джинджер, настолько очевидна была ее смерть. Я также решила ничего не говорить Белинде, которая находилась уже за гранью понимания чего-либо. Тем не менее, до моего ухода у нее случилось еще несколько периодов просветления, во время которых я попыталась выяснить, где искать Пэм и Чжоу. Требовалось предупредить их. Но несчастная девушка смогла только повторить то, что я и сама знала – вампиры появятся в баре с темнотой.
Белинда также сообщила мне, что женщина, наложившая заклятье, была ростом в шесть футов, с короткими каштановыми волосами и черным знаком, нарисованным на лице. Звали ее Халлоу.
Что ж, такую личность трудно пропустить.
– Халлоу хвасталась, что по силе равна вампиру, – еле выдохнула Белинда. – Посмотри…
Она указала куда-то за мою спину. Я резко оглянулась, ожидая нападения, но ничего не случилось. Зато я разглядела нечто, не на шутку встревожившее меня. Там стояла тележка для напитков – ее длинную металлическую ручку изогнули в виде буквы «U». Действительно, силы ей не занимать…
– Я знаю, мастер Эрик разделается с ними, когда вернется, – запинаясь, произнесла Белинда. Каждое слово стоило ей немалых усилий.
– Конечно, – подтвердила я.
Потом немного поколебалась и, чувствуя себя очень гадко, произнесла:
– Белинда, мне надо идти. Я не хочу, чтобы полиция задержала меня для допроса. Пожалуйста, не упоминай моего имени, скажи, что это был просто прохожий, ладно?
– А где мастер Эрик? Он действительно пропал?
– Понятия не имею. – Ложь нелегко далась мне. – Ну, я пошла, Белинда.
– Иди, – дрогнувшим голосом прошептала она. – Слава Богу, что ты оказалась поблизости.
Мне действительно пора было сматываться. Я не могла сообщить ничего путного о том, что произошло в баре. А терять время на дачу бесполезных показаний в то время как мой брат неизвестно где, было мне не с руки.
Когда я уже выезжала из торгового центра, мимо промчались полицейская машина и «скорая помощь». Хорошо, что я догадалась стереть свои «пальчики» с дверной ручки. Конечно, они могли остаться еще где угодно, но, в конце концов, это был ночной клуб, и отпечатков там хватало.
Минуту спустя я поняла, что еду неведомо куда и при этом что-то бессвязно бормочу. Пришлось снова остановиться на заправке и поискать телефон. Я решила позвонить Олси и поинтересоваться, не известно ли ему дневное убежище Пэм и Чжоу. В этом случае я могла бы оставить им записку или как-то еще предупредить о случившемся в баре.
Прежде чем звонить, я заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и продумать план действий. Маловероятно, чтобы вампиры дали вервольфу адрес своего убежища. Они не очень-то охотно сообщают подобную информацию кому бы то ни было. Олси, со своей стороны, не очень любил шривпортских вампиров, которые шантажировали его папашиными карточными долгами и заставляли плясать под свою дудку. Я не сомневалась, что Олси бросится мне на помощь по первому зову – он был славный парень. Однако мне очень не хотелось осложнять ему жизнь и семейный бизнес. С другой стороны, если эта Халлоу действительно имела тройную силу – колдунья-вервольф, пьющая вампирскую кровь, – то она была очень опасна, и вервольфам Шривпорта следовало об этом знать. В конце концов я все же решила позвонить Олси в офис и нащупала его визитку в своем бумажнике.
Он оказался на месте, что само по себе было чудом. Я описала ему свое местонахождение и узнала, как доехать до офиса. Олси вызвался приехать за мной, но мне не хотелось выглядеть совсем уж идиоткой.
После этого я сделала еще один звонок по карточке – в участок Баду Диаборну – и узнала, что никаких известий о моем брате пока нет.
Следуя инструкциям Олси, минут через двадцать я добралась до компании «Герво и Сын». Это было неподалеку от трассы I-30 на южной окраине Шривпорта, примерно там, где я обычно сворачивала на Бон Темпс.
Топографическая фирма Герво располагалась в низком кирпичном строении, причем, похоже, они здесь были единственными арендаторами. Я пристроилась перед входом на маленькой стоянке для посетителей. За домом, на просторном служебном паркинге, я приметила пикапчик «Додж-Таран» Олси. Здесь машин было побольше – похоже, Герво чаще ездили по клиентам, чем принимали их у себя.
Слегка нервничая, я вошла в приемную и огляделась. Прямо у двери узкой стойкой было отгорожено место для ожидания. Сзади, у стены, располагалось пять или шесть рабочих мест, три из которых оказались заняты. За стойкой сидела женщина, отвечавшая на текущие звонки. На ней был нарядный джемпер и дорогая косметика. Короткие темные волосы аккуратно подстрижены и уложены. На вид я бы дала ей около сорока, что, впрочем, никак не умаляло ее привлекательности.
– Мне надо повидать Олси, – конфузясь, сообщила я.
– Ваше имя, пожалуйста, – улыбнулась дама. Однако в голосе ее слышалось что-то скрипучее, как если бы она не вполне одобряла появление такой молодой и не слишком шикарной особы в офисе у Олси. На мне было мое старое укороченное пальто, из-под которого виднелись потертые джинсы и желто-голубой вязаный свитер. Наряд завершали старые «рибоки». Честно говоря, выходя из дому, я думала о чем угодно, только не о встрече с Полицией Моды.
– Стакхаус, – отрапортовала я.
– К вам мисс Стакхаус,– доложила в трубку Скрипучая.
– Отлично! – голос Олси звучал очень радостно, и я немного расслабилась.
– Проводить ее к вам? – спросила Скрипучая в интерком, но в это время Олси распахнул дверь за ее спиной.
– Сьюки!– просиял он. Поколебался мгновение, как будто решая, что предпринять, затем быстро шагнул и обнял меня.
Я почувствовала, как по лицу у меня расползается глупейшая улыбка, и тоже прижалась к нему, подумав, что просто счастлива видеть Олси! Он выглядел замечательно: высокий мужчина с шапкой черных волос, которые никогда не слушались щетки, и с зелеными глазами на широком лице.
Коснувшись его, я вспомнила нашу былую взаимную приязнь.
Олси легонько дернул меня за косичку и шепнул на ухо:
– Пошли.
Мисс Скрипучая смотрела на нас со снисходительной улыбкой, которая относилась скорее к Олси, чем ко мне. Я это знала наверняка, поскольку читала ее мысли. Она считала меня недостаточно светской и элегантной, чтобы быть подружкой Герво. И папочка Олси (с которым она спит уже больше двух лет) вряд ли одобрит выбор своего сына. У-упс, опять избыточная информация! Очевидно, я не очень внимательна к своей защите. Раньше, когда рядом со мной находился Билл, он не давал мне расслабиться. Теперь же я превратилась в форменную плаксу и неумеху. Впрочем, здесь была не только моя вина – уж очень мощным излучателем оказалась мисс Скрипучая.
Услышав за дверью голос самой Карлы, я ощутила дрожь победы. Карла страдала с похмелья, глаза у нее отекли – два явных признака того, что девушка накануне провела бурную ночь.
– Сьюки! – поприветствовала она меня после секундного замешательства. – Какими судьбами? Я заглядывала вчера вечером в бар, но тебя не видела. Ты все еще работаешь там?
– Да. Просто у меня был выходной. – Теперь, добравшись до Карлы, я не представляла, как объяснить ей цель своего визита. Решила идти напролом: – Послушай, Джейсон утром не явился на работу, и я подумала, что он… ну, может, он у тебя?
– Милочка, я ничего не имею против тебя, но поверь, Джейсон – последний мужчина на Земле, с кем я стала бы спать, – бесстрастно доложила мне Карла. Я смотрела на нее и чувствовала (знала!), что она говорит правду. – Я не настолько глупа, чтобы дважды наступать на одни и те же грабли. Достаточно с меня шишек! По правде говоря, я была готова встретить его в баре, но если б увидела – перешла бы подальше.
Я кивнула. Больше говорить было не о чем. Мы обменялись еще парой вежливых фраз, затем я чуть-чуть поболтала с Дуви, у которой на руках барахтался сосунок, и собралась уезжать. Моей самой перспективной ниточки хватило на десять минут.
Разочарованная, я въехала на заправку, чтобы спокойно изучить карту Шривпорта. Очень скоро я разобралась, как проехать от пригородного района, где обитала Дуви, до вампирского бара.
«Клыкочущее веселье» располагалось в торговом центре, рядом с магазином игрушек. Клуб круглогодично открывался в шесть вечера, хотя время появления хозяев-вампиров варьировалось в зависимости от времени года. Фасад здания был выкрашен в серый цвет, на котором горело красным неоном название клуба – «Клыкочущее веселье». Ниже красовалась более скромная надпись, появившаяся позже – «Первый вампирский клуб Шривпорта». Я вздрогнула и отвела взгляд.
Пару лет назад конкурирующая фирма – небольшая группа вампиров из Оклахомы – попыталась открыть аналогичный бар в соседнем Буассе. Но после одного особенно жаркого августа они сгинули и больше не появлялись. Здание, которое они восстанавливали, сгорело дотла.
Туристы развлекались колоритными рассказами и замирали от сладкого ужаса, заказывая по баснословным ценам напитки (обычным официанткам, хоть и одетым в традиционно черный вампирский прикид). Зато при этом им разрешалось глазеть на настоящих (вот ей-богу!) оживших кровососов. Для этого Эрик обязал вампиров своего округа присутствовать в баре, введя график еженедельных дежурств. Многие его подчиненные были не в восторге от необходимости выставлять себя напоказ. В качестве компенсации они получали возможность подцепить пару-тройку фанатов, жаждущих быть укушенными. Правила, разработанные Эриком совместно с департаментом полиции, не оставляли почвы для недовольства со стороны кого бы то ни было. Укусы допускались только в узком кругу с согласия двух совершеннолетних лиц – человека и вампира.
Впереди замаячил торговый центр. Я не раздумывая свернула к служебному входу – мы с Биллом всегда попадали в бар отсюда. С этой стороны здания было видно лишь серую дверь на фоне серой же стены. Трафаретная (от Вэл-Марта) надпись напоминала название клуба. Ниже – скромные буковки: «Только для персонала». Я протянула руку к звонку – но вдруг поняла, что запоры на внутренней двери сорваны.
Дверь была открыта.
Очень, очень плохо.
Хотя вовсю светило солнце, волосы у меня на голове зашевелились и встали дыбом. Внезапно я пожалела, что рядом со мной нет Билла. Смешно – я тосковала не по любви или нежности! Да, Сьюки, дурной знак: вспоминаешь о своем бывшем дружке лишь в минуту опасности.
Хотя с улицы все выглядело как обычно, внутри помещения казались вымершими. Зловещая тишина таила в себе неизведанные перспективы, и они не сулили ничего хорошего. Я наклонилась к серой холодной двери и прислушалась. Самое разумное, что я могла бы сделать – вернуться к своей старенькой машине и убраться поскорее к чертовой матери. Уж больно мне здесь не нравилось.
Я, наверное, так и поступила бы, если б не услышала стон.
И даже тогда продолжала колебаться: может, позвонить в «девять-один-один» и понаблюдать со стороны? Я принялась лихорадочно озираться в поисках телефона-автомата, но такового не обнаружила. Уйти же и бросить человека, который, возможно, нуждался в помощи, просто не могла. Я, конечно, трусишка, но не до такой же степени.
Неподалеку стоял тяжелый мусорный бак. Я передвинула его, подперев полураскрытую дверь. Выждав несколько секунд (вдруг кто-нибудь выскочит!), я решилась наконец войти внутрь. По коже у меня бегали мурашки, но деваться было некуда.
Окна в баре «Клыкочущее веселье» отсутствовали, внутри постоянно полагалось светить электрическим лампочкам. Однако сейчас ни одна из них не горела. Скупой зимний свет едва проникал в холл через приоткрытую дверь, поэтому в зале было совсем темно. Холл открывался прямо в помещение бара, справа располагались двери в кабинет Эрика и в комнату бухгалтеров. Слева виднелся вход в кладовку, там же находились душевые для персонала. Холл заканчивался тяжелой дверью, способной удержать пылких поклонников, ежели таковые попытаются проникнуть в клуб через черный ход. Эта дверь также была открыта – впервые на моей памяти. Дальше лежала темная молчаливая пещера бара. Я с замиранием сердца гадала, не сидит ли кто-нибудь за столиком или в отдельной кабинке.
Я прислушивалась, стараясь даже не дышать. Мои усилия были вознаграждены: спустя несколько секунд я услышала из кладовки слабый скребущий звук, сопровождавшийся стоном. Кладовка тоже была не заперта. В полном безмолвии я одолела расстояние в четыре шага, отделявшее меня от ее двери. Сердце, казалось, колотилось в горле, когда я осторожно потянулась к выключателю.
Яркий свет заставил меня на мгновение зажмуриться.
Белинда, единственная неглупая особа среди знакомых мне поклонников вампиров, лежала на полу кладовки в странной исковерканной позе. Ее ноги были согнуты в двух местах так, что каблуки прижимались к бедрам. И никакой крови – по крайней мере, я ничего не углядела. С Белиндой все было в порядке, если не считать этого ужасного, похоже, пожизненного изгиба ног.
Я осторожно опустилась на колени возле несчастной женщины, не забывая оглядываться по сторонам. Я чувствовала себя очень неуютно в этой комнате, загроможденной ящиками со спиртным и старым гробом, который обычно использовался в качестве стойки на вампирских вечеринках.
– Белинда, – шепотом позвала я. – Белинда, посмотри на меня.
Ее глаза за стеклами очков были красными и опухшими, щеки – мокры от слез. Наконец ей удалось сфокусировать взгляд на мне.
– Они все еще здесь? – спросила я, надеясь, что Белинда понимает, о ком речь. – Люди, которые сделали это с тобой?
– Сьюки, – слабо проговорила она. Я невольно прикинула, сколько же она лежала в таком положении в ожидании помощи. – Слава богу! Передайте мастеру Эрику, что мы пытались удержать их.
Даже в агонии Белинда хранила верность работодателям.
– Скажите нашему хозяину, что мы сражались до последней минуты.
– Но кто это был? – с нетерпением спросила я.
– Колдуньи. Они появились в конце ночи, после закрытия, когда Пэм и Чжоу уже ушли. Остались только я и Джинджер…
– Зачем они приходили? – Я обратила внимание, что Белинда все еще была в черной блестящей униформе: длинная юбка с разрезом, на шее – нарисованные следы укусов.
– Искали мастера Эрика… Кажется, они что-то с ним сделали… и теперь ищут, куда мы его спрятали.
Лицо женщины исказилось от ужасной боли, она замолкла, не в силах говорить. Я же никак не могла понять, что с ней происходит.
– О, мои ноги, – простонала Белинда.
– Но что ты могла им сказать? Ты же ничего не знала.
– Даже если б знала, ни за что бы не выдала нашего хозяина, – сказала она.
– Джинджер тоже где-то здесь? – Но приступ боли был так силен, что Белинда не смогла ответить. Все тело напряглось в жуткой судороге, из сведенного горла вырвался хриплый стон.
Я прошла в офис Эрика, где, по моим воспоминаниям, стоял телефон, и дозвонилась до девять-один-один. Обвела комнату взглядом – кто-то (видать, из резвых колдунов) начертал на стенах красные пентаграммы. Эрику бы понравилось, подумала я.
Я вернулась к Белинде сообщить, что помощь уже близко.
– А что с твоими ногами? – спросила я, страшась услышать ответ.
– Они колдовством сократили задние мышцы у меня на ногах, так что те стали вдвое короче… – и она снова застонала. – О боже, это похоже на родовые схватки.
Для меня было новостью, что Белинда когда-то рожала.
– А где Джинджер? – спросила я, когда боль немного отпустила ее.
– Была в душевой.
Джинджер, славная блондиночка, обычно молчаливая, как камень, все еще лежала там. Не думаю, что ее хотели убить. На девушку наложили такое же заклятье, как и на Белинду – ее ноги и по сей час сохраняли все тот же характерный болезненный изгиб. Но Джинджер не повезло: в тот миг она стояла у раковины и, падая, ударилась о край. Сейчас глаза ее померкли, волосы слиплись от свернувшейся крови, натекшей из ранки на виске.
Здесь помощь уже не требовалась. Я не стала даже прикасаться к Джинджер, настолько очевидна была ее смерть. Я также решила ничего не говорить Белинде, которая находилась уже за гранью понимания чего-либо. Тем не менее, до моего ухода у нее случилось еще несколько периодов просветления, во время которых я попыталась выяснить, где искать Пэм и Чжоу. Требовалось предупредить их. Но несчастная девушка смогла только повторить то, что я и сама знала – вампиры появятся в баре с темнотой.
Белинда также сообщила мне, что женщина, наложившая заклятье, была ростом в шесть футов, с короткими каштановыми волосами и черным знаком, нарисованным на лице. Звали ее Халлоу.
Что ж, такую личность трудно пропустить.
– Халлоу хвасталась, что по силе равна вампиру, – еле выдохнула Белинда. – Посмотри…
Она указала куда-то за мою спину. Я резко оглянулась, ожидая нападения, но ничего не случилось. Зато я разглядела нечто, не на шутку встревожившее меня. Там стояла тележка для напитков – ее длинную металлическую ручку изогнули в виде буквы «U». Действительно, силы ей не занимать…
– Я знаю, мастер Эрик разделается с ними, когда вернется, – запинаясь, произнесла Белинда. Каждое слово стоило ей немалых усилий.
– Конечно, – подтвердила я.
Потом немного поколебалась и, чувствуя себя очень гадко, произнесла:
– Белинда, мне надо идти. Я не хочу, чтобы полиция задержала меня для допроса. Пожалуйста, не упоминай моего имени, скажи, что это был просто прохожий, ладно?
– А где мастер Эрик? Он действительно пропал?
– Понятия не имею. – Ложь нелегко далась мне. – Ну, я пошла, Белинда.
– Иди, – дрогнувшим голосом прошептала она. – Слава Богу, что ты оказалась поблизости.
Мне действительно пора было сматываться. Я не могла сообщить ничего путного о том, что произошло в баре. А терять время на дачу бесполезных показаний в то время как мой брат неизвестно где, было мне не с руки.
Когда я уже выезжала из торгового центра, мимо промчались полицейская машина и «скорая помощь». Хорошо, что я догадалась стереть свои «пальчики» с дверной ручки. Конечно, они могли остаться еще где угодно, но, в конце концов, это был ночной клуб, и отпечатков там хватало.
Минуту спустя я поняла, что еду неведомо куда и при этом что-то бессвязно бормочу. Пришлось снова остановиться на заправке и поискать телефон. Я решила позвонить Олси и поинтересоваться, не известно ли ему дневное убежище Пэм и Чжоу. В этом случае я могла бы оставить им записку или как-то еще предупредить о случившемся в баре.
Прежде чем звонить, я заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и продумать план действий. Маловероятно, чтобы вампиры дали вервольфу адрес своего убежища. Они не очень-то охотно сообщают подобную информацию кому бы то ни было. Олси, со своей стороны, не очень любил шривпортских вампиров, которые шантажировали его папашиными карточными долгами и заставляли плясать под свою дудку. Я не сомневалась, что Олси бросится мне на помощь по первому зову – он был славный парень. Однако мне очень не хотелось осложнять ему жизнь и семейный бизнес. С другой стороны, если эта Халлоу действительно имела тройную силу – колдунья-вервольф, пьющая вампирскую кровь, – то она была очень опасна, и вервольфам Шривпорта следовало об этом знать. В конце концов я все же решила позвонить Олси в офис и нащупала его визитку в своем бумажнике.
Он оказался на месте, что само по себе было чудом. Я описала ему свое местонахождение и узнала, как доехать до офиса. Олси вызвался приехать за мной, но мне не хотелось выглядеть совсем уж идиоткой.
После этого я сделала еще один звонок по карточке – в участок Баду Диаборну – и узнала, что никаких известий о моем брате пока нет.
Следуя инструкциям Олси, минут через двадцать я добралась до компании «Герво и Сын». Это было неподалеку от трассы I-30 на южной окраине Шривпорта, примерно там, где я обычно сворачивала на Бон Темпс.
Топографическая фирма Герво располагалась в низком кирпичном строении, причем, похоже, они здесь были единственными арендаторами. Я пристроилась перед входом на маленькой стоянке для посетителей. За домом, на просторном служебном паркинге, я приметила пикапчик «Додж-Таран» Олси. Здесь машин было побольше – похоже, Герво чаще ездили по клиентам, чем принимали их у себя.
Слегка нервничая, я вошла в приемную и огляделась. Прямо у двери узкой стойкой было отгорожено место для ожидания. Сзади, у стены, располагалось пять или шесть рабочих мест, три из которых оказались заняты. За стойкой сидела женщина, отвечавшая на текущие звонки. На ней был нарядный джемпер и дорогая косметика. Короткие темные волосы аккуратно подстрижены и уложены. На вид я бы дала ей около сорока, что, впрочем, никак не умаляло ее привлекательности.
– Мне надо повидать Олси, – конфузясь, сообщила я.
– Ваше имя, пожалуйста, – улыбнулась дама. Однако в голосе ее слышалось что-то скрипучее, как если бы она не вполне одобряла появление такой молодой и не слишком шикарной особы в офисе у Олси. На мне было мое старое укороченное пальто, из-под которого виднелись потертые джинсы и желто-голубой вязаный свитер. Наряд завершали старые «рибоки». Честно говоря, выходя из дому, я думала о чем угодно, только не о встрече с Полицией Моды.
– Стакхаус, – отрапортовала я.
– К вам мисс Стакхаус,– доложила в трубку Скрипучая.
– Отлично! – голос Олси звучал очень радостно, и я немного расслабилась.
– Проводить ее к вам? – спросила Скрипучая в интерком, но в это время Олси распахнул дверь за ее спиной.
– Сьюки!– просиял он. Поколебался мгновение, как будто решая, что предпринять, затем быстро шагнул и обнял меня.
Я почувствовала, как по лицу у меня расползается глупейшая улыбка, и тоже прижалась к нему, подумав, что просто счастлива видеть Олси! Он выглядел замечательно: высокий мужчина с шапкой черных волос, которые никогда не слушались щетки, и с зелеными глазами на широком лице.
Коснувшись его, я вспомнила нашу былую взаимную приязнь.
Олси легонько дернул меня за косичку и шепнул на ухо:
– Пошли.
Мисс Скрипучая смотрела на нас со снисходительной улыбкой, которая относилась скорее к Олси, чем ко мне. Я это знала наверняка, поскольку читала ее мысли. Она считала меня недостаточно светской и элегантной, чтобы быть подружкой Герво. И папочка Олси (с которым она спит уже больше двух лет) вряд ли одобрит выбор своего сына. У-упс, опять избыточная информация! Очевидно, я не очень внимательна к своей защите. Раньше, когда рядом со мной находился Билл, он не давал мне расслабиться. Теперь же я превратилась в форменную плаксу и неумеху. Впрочем, здесь была не только моя вина – уж очень мощным излучателем оказалась мисс Скрипучая.