Кауи Вера. Ты в моей власти

   — Господи! — выдохнула она вслух. — Ну конечно… Это же Джина Кенделл!.. Она снималась в этом платье в «Леди с Бродвея»… Я же столько раз видела этот фильм!
   И она представила себе высокую фигуру Юноны, сказочной красоты ноги, обнажавшиеся под взметнувшейся в танце юбкой.
   — Черт побери! — прошептала Клэр. — Джина Кенделл…
   Неудивительно, что все это пролежало в забвении столько лет. Ее уже давным-давно нет в живых! Клэр была страстной поклонницей кино, и ее цепкая память быстро восстановила основные факты. В зените своей славы, будучи уже, правда, не слишком молода, Джина Кенделл объявила, что больше сниматься не будет. В течение двадцати восьми лет, с 1930 по 1958 год, она была настоящей легендой Голливуда, до сих пор сохранившись в памяти поклонников кино как величайшая из голливудских красоток, и вдруг нежданно-негаданно, снявшись в последнем из своих фильмов… как же он назывался? Что-то про небо… Ах да, «Лестница в небо», именно так… Джина покидает Голливуд и исчезает из поля зрения. И лишь после ее смерти, спустя десять лет выяснилось, что все эти годы несчастная Джина Кенделл провела в одной из клиник в Швейцарии, страдая болезнью Альцгеймера. Она умерла в возрасте всего лишь пятидесяти восьми лет… Клэр содрогнулась от мысли, что эта полная жизни, лучистая красавица могла превратиться в бессмысленное существо. Понятно, почему она так бесследно исчезла. Она дорожила своей красотой; Джине было страшно подумать, что все увидят ее увядание. Многие годы Джина Кенделл выделялась среди звезд экрана своими платьями; крупнейшие модельеры оспаривали право на авторство ее туалетов. «Боже мой! — думала взволнованная Клэр. — Я наткнулась на пещеру Аладдина! — Но потом уже трезво сказала себе: — Думай, думай! Ты же увлекалась кино, так вспомни… Так, у Джины Кенделл было четверо мужей, но их уже нет на свете, как нет и старого Голливуда. Детей у нее не было, и за гробом шли лишь те, с кем она работала в кино. Никого из близких. Кроме того, покупал этот склад Джейк, я убеждена, приобрел и право на хранящееся там имущество. Несомненно, все это можно продать за немалые деньги… Но все по порядку! — остановила Клэр себя. — Нельзя ничего продавать, пока не убедишься, что право на вещи принадлежит Джейку. Надо справиться у юристов, а потом уж решать, что делать с этим имуществом…»
   Через два дня Клэр вошла в приемную фирмы «Деспард» в Нью-Йорке, протянула визитную карточку, на которой значилось: «Клэр Драммонд. „Бернс Энтерпрайзез“, и сказала, что хотела бы видеть Кейт Деспард. Как она и предполагала, надпись на визитной карточке произвела впечатление.
   — Мисс Драммонд? — Высокая рыжеволосая дама вышла навстречу Клэр, как только ее проводили из приемной в большой, просторный кабинет. — Меня зовут Кейт Деспард! Чем могу служить?
   Кейт Деспард вела себя открыто, доброжелательно, без тени властности, по слухам, для нее характерной, которая сейчас угадывалась лишь в ее уверенной манере вести себя.
   — Мне кажется, я могу предложить вам кое-что, что стоит продать на одном из ваших аукционов.
   — Да? Что же именно?
   — Вот образец!
   Клэр открыла кейс и вынула плиссированное платье из чистого шелка, настолько тонкое, что в сложенном виде почти не занимало места. Стоило Клэр вдеть в него вешалку, как Кейт Деспард воскликнула:
   — Ах, какая прелесть!.. Французское? Бальмэн? Ранний Диор? По-моему, модель где-то 1949 года.
   — Голливуд, 1947 год. Это платье Джины Кенделл.
   — Этой секс-бомбы? Да-да, помню-помню… Она ведь славилась своей элегантностью, верно? Неизменно блистательна а уж в сексуальном плане… Но ведь она уже давным-давно умерла. — В золотисто-карих глазах Кейт Деспард Клэр прочла живой интерес. — Так вы сказали, что это образец?..
   — У меня шесть дорожных чехлов, заполненных ее туалетами. Это те платья, в которых она снималась.
   Подвижное лицо Кейт просияло:
   — Да что вы говорите! Ну же, рассказывайте…
   Клэр рассказала, как она наткнулась на гардероб Джины.
   — Так вы хотите, если я вас правильно поняла, чтобы мы продали все это на аукционе?
   — Если вы считаете, что это купят.
   — Купят! Дорогая моя мисс Драммонд, да это с руками оторвут! Но почему вы выбрали «Деспард»?
   — Прошлой весной в Нью-Йорке я видела, как вы выставляли на аукцион кое-что из вещей одного актера, современника Джины Кенделл. Я обратила внимание на ажиотаж, который вызвала эта распродажа, на ностальгические чувства — ну, и на баснословные цены!
   — По-моему, вы говорите о Джеке Рейлли. Эта распродажа подтвердила, что публика готова выложить какие угодно деньги за вещь, некогда принадлежавшую кому-то из звезд.
   Я сердцем чую, в борьбе за туалеты Джины Кенделл прольется кровь! Кстати, где они у вас хранятся? Надеюсь, в надежном месте и в отличном состоянии?
   — Именно так — в надежном месте и в отличном состоянии.
   — Отлично! — Тут Кейт Деспард придвинулась к Клэр. — Расскажите-ка мне, что он за человек, ваш Джейк Бернс?
   О нем столько ходит легенд… Мой муж уверяет, что он мало похож на современных богачей, скорее из эпохи баронов-разбойников.
   — У Джейка Бернса от природы талант делать деньги! — честно призналась Клэр. — Но человек он приятный. Не верьте всяким россказням!
   — Оценка преданного служащего?
   Клэр усмехнулась:
   — Ну это как сказать. А об этом деле он пока ничего не знает. Я предприняла его на свой собственный страх и риск.
   Кейт рассмеялась:
   — Как приятно услышать здесь родной и любимый английский язык!
   — Собственно, это еще одна причина, по которой я пришла к вам.
   — И слава богу, разумеется, и для фирмы «Деспард» также!
   У меня уже имеется несколько идей, как лучше организовать эту распродажу. Среди моих служащих есть крупный специалист по организации ностальгических распродаж. Как раз она устраивала аукцион с личными вещами Джека Рейлли. Мнение эксперта Джойс Маршал было таково: чтобы иметь возможность заполучить что-то из одежды, которую носила легендарная Джина Кенделл, на аукцион потекут толпы народа. Клэр стояла и зачарованно слушала ее, в то время как Кейт уже обдумывала план наилучшей организации распродажи.
   — …развесим по стенам фоторекламу ее фильмов! — говорила Кейт. — И модели, которые выйдут в ее туалетах, должны быть по возможности внешне похожи на Джину. Брюнеткам и шатенкам наденем светлые парики. И, мне кажется, стоит послать приглашения тем модельерам, кто еще остался в живых, чтобы и они пришли, а мы их все поприветствуем.
   — И еще звездам, из тех, кто снимался в те годы, — предложила Джойс.
   У Клэр перехватило дыхание. О таком она даже не мечтала: настоящее торжество с приглашением кинозвезд, разрекламированное с таким размахом и с таким блеском! В своей наивности она ожидала быструю распродажу и мгновенный доход, не думая про такие дополнения, как великолепные цветные каталоги, демонстрация туалетов с подошью манекенщиц и нацеленные на все это телекамеры. С другой стороны, такая распродажа, несомненно, колоссально взвинтит цены, и разве сам по себе подобный аукцион не свидетельствует о том, что и она, Клэр, что-то может в делах Джейка?
   Пусть хоть самую чуточку, пусть выполнив не самую сложную операцию, но все-таки она поучаствует в его бизнесе!
   Клэр прервала увлекшие ее размышления, услышав, что Кейт обращается к ней:
   — Простите, я отвлеклась…
   — Я спрашиваю, есть ли у вас или, скорее, у мистера Бернса законное право продавать это имущество? Нет опасности, что кто-то начнет оспаривать исключительное право на продажу?
   — Все в порядке! Я консультировалась с юристами. У Джины Кенделл не осталось никого из близких; киностудия прекратила свое существование. Кроме того, в ее контракте значилось, что после съемки фильма все костюмы, в которых она снималась, достаются ей. И наконец, когда Джейк покупал склады и землю, на которой они построены, то приобрел одновременно и право на имущество, хранящееся во всех помещениях.
   — Великолепно! Таким образом, притязания исключены, а в нашей обожающей суды стране это крайне важно!
   «Это вы мне говорите!» — не без внутренней дрожи подумала про себя Клэр.
   — Тогда, я думаю, объявим гардероб на аукционе как «собственность одного джентльмена», хорошо? — продолжала Кейт, заметив встревоженный взгляд Клэр. — Никаких имен, никаких конкретных данных!
   — А так можно? — спросила Клэр с облегчением.
   — Запросто! Мы все время так делаем, в особенности для тех, кто не желает привлекать внимания сборщиков налогов.
   — Когда это состоится?
   — Ну… надо напечатать каталоги, сделать объявление, разместить рекламу, пригласить народ… минимум месяца через три!
   — Отлично! — сказала Клэр. — Это меня очень устроит.
   И они с Кейт пожали друг другу руки. Осталось только составить контракт. Как личный заместитель Джейка, Клэр имела право подписывать документы в его отсутствие.
   — Долго ли вы пробудете в Нью-Йорке? — спросила Кейт, провожая Клэр до дверей.
   — Всего пару дней. — Но вы приедете на аукцион?
   — Ну… там посмотрим! — уклончиво сказала Клэр. «Все зависит от того, где окажется Джейк!» — подумала она.
   — А разве себе вы ничего не хотите приобрести?
   — Мне ничего не подойдет. Джина Кенделл была высокого роста, как вы.
   — А я собираюсь. К ее узкому белому платью из джерси так подойдет изумрудное ожерелье, которое подарил мне муж, когда родился наш мальчик….
   — Вам повезло! — с искренней завистью сказала Клэр.
   — О да! Я до сих пор не могу во все это поверить…
   «Я ее понимаю!» — думала Клэр, пытаясь остановить такси.
   Все последующие недели она внимательно просматривала сообщения об аукционах в газетах и наконец в разделе «Американский дневник» в «Дейли экспресс» увидела первое сообщение о распродаже, которая, как утверждалось, привлекла необыкновенное внимание всех, кто связан с Голливудом. У Клэр затряслись поджилки, однако Джейк либо не прочел, либо оставил заметку без внимания. А когда на ее имя был прислан каталог, Клэр, выудив его из остальной почты, унесла к себе наверх.
   С обложки глядела фотография Джины Кенделл — один из рекламных снимков Харелла, — в том самом белом платье, на которое положила глаз Кейт Деспард, только не с изумрудным, а с бриллиантовым ожерельем: длинные белокурые волосы обворожительно прикрывают пол-лица, чувственные губы блестят, сладострастно испуская дым сигареты. «Невозможно представить эту роскошную красавицу в виде полоумной, слюнявой старухи! — внутренне содрогнувшись, подумала Клэр. — Никто не знает, что его подстерегает в будущем…» Клэр впала в легкую панику, когда за три дня перед аукционом Джейк неожиданно объявил, что они отправляются по делу на озеро Тахо. Клэр постаралась скрыть свое замешательство: в Америке реклама аукциона, бесспорно, гораздо более шумная, и там Джейк вряд ли пропустит сообщение о распродаже. «Вот невезение!» — думала Клэр, занимаясь предотъездной суетой этой поездки. Они вылетели в Сан-Франциско и, пересев там на маленький частный самолет, приземлились посреди огромного обнесенного изгородью, раскинувшегося на берегу озера частного владения. Их встретили несколько мужчин явно мафиозного вида. Одетые с иголочки, идеально выбритые, Реально постриженные, но с отталкивающими физиономиями Клэр не могла отделаться от ощущения, что у молодцов, окружавших начальство, имеется при себе оружие. Заметив, что Клэр не по себе, Джейк шепнул ей, едва навстречу им двинулась группа встречавших:
   — Успокойтесь! Нет такого предложения, от которого я бы не смог отказаться!
   — Чего они от вас хотят? — в свою очередь, шепотом спросила Джейка Клэр.
   — Мою собственность. Я специально приехал взглянуть, насколько сильно хотят!
   И по самодовольному виду Джейка, с которым он позже появился в гостиной их просторных апартаментов, Клэр поняла, что желание хозяев приобрести его собственность действительно велико.
   — Что же именно они хотят? — пытливо спросила она.
   — Урагана!
   — Вашего жеребца?
   — Именно!
   — Но ведь вы, кажется, хотели сделать его производителем?
   — Я передумал. Люблю ездить на лошадях, но у меня не хватает ни времени, ни терпения ждать, пока они подрастут. А тут мне готовы дать за него, сколько я захочу, поэтому…
   — Так ведь они же не ради разведения его покупают! Эта публика из тех, кто устраивает скачки!
   — Чуть потише, пожалуйста! — предупредил Джейк.
   — Вы готовы на сделку с дьяволом, если она принесет вам доход! — понизив голос, сказала Клэр.
   — Ну да! Почему бы и нет? — Джейк подошел к окну, постоял, глядя на озеро, поигрывая мелочью в кармане. — Я тут собираюсь задержаться на пару деньков, — сказал он. — Так что, если хотите немного проветриться, можете вернуться в Сан-Франциско, совершить рейд по магазинам. В общем, делайте что хотите, вы свободны. Только возвращайтесь в пятницу, вечером мы вылетаем в Лондон. Стараясь скрыть охватившее ее возбуждение, Клэр сказала:
   — Если я правильно поняла, последующие сорок восемь часов вы намерены посвятить игре в покер?
   — Вы угадали!
   «Отлично!» — подумала Клэр. И сказала вслух:
   — Тогда, если вы не против, я действительно займусь покупками… но только в Лос-Анджелесе.
   — Где угодно…
   Джейк уже почти не слушал ее, мысли его были поглощены предстоящим желанным занятием.
   — Словом, встретимся в пятницу вечером?
   — Да-да… до встречи!
   Клэр прилетела в Лос-Анджелес в день аукциона и тут же позвонила Кейт Деспард.
   — Очень рада, что вы смогли выбраться! — воскликнула Кейт. — Это будет весьма знаменательное событие! Распродажа вызвала грандиозный интерес… будем надеяться, что и цены будут соответствующие.
   — Я просто посижу незаметно в уголке! Официально я отправилась за покупками.
   Ровно в семь вечера такси высадило Клэр у входа в отель «Беверли-Хиллз». На ней было простое черное платье, поверх короткий жакет из дикой норки, который она подарила сама себе к Рождеству.
   — Волнуетесь? — с улыбкой спросила Кейт Деспард, взяв Клэр под руку и ведя ее в громадный зал, где должен был происходить аукцион, за кулисами которого сейчас царила суматоха.
   — Боюсь! Джейк ведь буквально по соседству, на озере Тахо!.. Я-то думала, аукцион будет происходить в безопасном месте — в Нью-Йорке.
   — Что вы, это ведь Джина Кенделл! Только в Голливуде! И все же я уверена, что вы сможете оценить наши усилия.
   — Оценить!
   Широко раскрыв глаза, Клэр смотрела на огромные, освещенные софитами снимки Джины крупным планом и кадры из фильмов с ее участием, когда она пребывала в зените славы. Повсюду громадные букеты белых роз — этот цветок ассоциировался с образом Джины. За кулисами происходила естественная суета. Манекенщицы — все блондинки, все высокие — облачались в платья, наводили последний марафет, поправляя прически, макияж, в последний раз оглядывая себя во множестве зеркал.
   — Я думаю, вы можете незаметно подглядывать из-за кулис сказала Кейт Деспард. — Так вам будет хорошо видно всю публику, их реакцию на девушек, расхаживающих по подиуму.
   Подиум, крытый темно-голубой ковровой дорожкой, проходил через зал, разделяя его на две половины, уставленные рядами изящных позолоченных стульев. И вот, нервно сцепив перед собой руки, Клэр уселась за кулисами, глядя, как входят в зал те, лица которых были всем хорошо известны: она столько раз видела этих мужчин и женщин с экрана. Да, она выросла, и они стали старше, но это были все те же знаменитые актеры, образами которых она грезила с детства. Темноволосые красавцы, бывшие некогда партнерами Джины Кенделл, теперь поседели, у двух-трех поблескивала лысина, у иных на головах искусная накладка. То и дело слышались возгласы: «А помнишь, когда…», «А помнишь, как…». Как на следующее утро писали газеты: «Нет, больше такого праздника им в жизни увидеть не суждено…» Распродажа началась тут же. Оглушительными аплодисментами и гулом радостного узнавания было встречено первое же платье, и первый голос, выкрикнувший цену, прозвучал жадно, прямо-таки неистово. У Клэр захватывало дух от взвивающихся цен. Вытащив блокнотик, она записывала, чтобы подсчитать затем набежавшую сумму, но по мере того, как во время показа манекенщицами туалетов, неизменно сопровождавшегося музыкой из соответствующего фильма, цены достигали пяти-, а когда была показана вышитая юбка из норки, и шестизначных цифр, руки Клэр стали дрожать так, что пальцы едва могли удержать карандаш. Стало очевидно, что общая сумма обернется фантастическим семизначным числом.
   — Ну как? — спросила Кейт, едва были унесены стулья и стали подавать угощение и шампанское.
   Клэр беспомощно всплеснула руками:
   — У меня нет слов!
   — Уж если вашего босса не впечатлит сумма чека, который вы предъявите, тогда я прямо не знаю! Он по-прежнему не подозревает?
   — Абсолютно.
   — Вот умница!
   — Хорошо бы, чтоб и он так считал!
   — Послушайте, пойдите и выпейте шампанского.
   — Если позволите, не буду. Я потихоньку улизну. Тут так много фотографируют.
   — Ну как хотите. На какой адрес послать чек?
   — На лондонский. — Клэр с чувством пожала Кейт руку. — Спасибо! Вы сделали гораздо больше, чем я ожидала!
   — Это вам спасибо! И не забудьте про нас, если вам повезет напасть на что-нибудь в том же роде.
   — О, конечно… конечно!
   В такси, направлявшемся назад к Сенчури Плаза, Клэр все смотрела на невероятный итоговый результат, снова и снова считала в столбик, проверяла, не ошиблась ли. Нет, все верно. Она принесла Джейку доход в один миллион триста семьдесят пять тысяч долларов! «Выходит, я — предприниматель! — думала Клэр, не веря своим глазам. — Я сама своими силами провернула сделку! Я сумела оценить перспективу и решила прибегнуть к аукциону. Продажа этих туалетов иным образом ни за что бы не принесла таких денег. Джейк будет мной доволен! — говорила она себе. — Главное для него — это сумма прибыли, а уж моя сумма сама за себя говорит!»
   Когда Клэр вернулась, Джейк небрежно бросил:
   — Ну как, наверно, все деньги растратили? — видимо, занятый подсчетом своих трофеев.
   — Не все. — Клэр в спешке схватила кое-что как доказательство своего похода по магазинам. — Ну а вы?
   Джейк рассмеялся с довольным видом:
   — Без потерь! Просто взял и выиграл!
   Через час они уже летели в самолете обратно в Лондон. Через десять дней пришел чек, присланный, как и было договорено, на имя Клэр. Она поспешно вынула его, развернула. Да, первая ее сделка оказалась прибыльной. «Будем надеяться, что она не последняя!»
   Клэр выжидала момент, чтобы все рассказать Джейку, убеждая себя, что глупо волноваться. Джейк — это не Рори, он смотрит на все иначе. На жизнь, на женщин, на дела. Рори бы пришел в ярость, узнав, что она «прокручивает дела за его спиной», что осмеливается затевать что-то, не спросив у него разрешения. Джейк считал, что Клэр сама должна решать, как ей поступать; более того, он ставил перед ней такое условие.
   При этом она еще и принесла ему прибыль! А именно прибыль для Джейка важней всего, значит, он будет доволен. Рори бы это еще сильней разозлило, поскольку означало бы, что Клэр оказалась способней его, хуже того, продемонстрировала это публично.
   В конце концов Клэр без всяких объяснений положила перед Джейком чек.
   — Что это? — с недоумением спросил он. Пробежал глазами, удивленно вскинув брови. — Замечательно!.. Только я понятия не имею, что такое «Деспард» и за что эта фирма платит мне больше миллиона долларов! — Он поднял глаза на Клэр. В них было любопытство и удивление. — Что это такое вы мне подсовываете?
   И Клэр все рассказала. Джейк слушал не перебивая, не багровея от злости, как это сделал бы Рори. Просто очень внимательно слушал.
   — …прямо как в сказке! — завершила свой рассказ Клэр. — Некоторые вещи вызвали буквально бурю восторга! Продано абсолютно все, до последнего предмета, даже пояс с резинками!
   Джейк по-прежнему молчал, и на какую-то долю секунды. Клэр даже засомневалась, не зря ли она все это затеяла. Тут Джейк со вздохом, мечтательно протянул:
   — Джина Кенделл… Я ее помню! Обычно старые фильмы с ее участием крутили у нас на самом последнем сеансе. — Он снова вздохнул. — Когда я был мальчишкой, в мечтах я часто воображал себя с нею!
   «Ага! — подумала Клэр. — Вот откуда это увлечение блондинками!»
   Джейк снова поднес к глазам чек.
   — Черт побери, вот это да!.. — Он расхохотался с явным выражением удовольствия. — Нет, подумать только! Услышав этот радостный смех, Клэр, хотя и надеялась на благосклонную реакцию, очень обрадовалась.
   — Что ж вы столько времени скрывали свои таланты, а? Я всегда знал, что вы умница, но чтоб выдать такое! Ну-ка, еще раз, все по порядку!..
   На сей раз Клэр рассказала все до мельчайших подробностей. Джейк одобрительно закивал, когда Клэр вспоминала, с каким старанием занялась выяснением прав на продажу.
   — Хорошо! Хорошо… А что это за «Деспард»? Почему вы обратились именно туда?
   — Ну, во-первых, Кейт Деспард англичанка, что говорит в ее пользу, ну а кроме того, эта дама заведует крупной и процветающей акционерной фирмой. Я была убеждена, что Кейт — тот человек, к которому нужно обратиться.
   — Своеобразный девичник, как я посмотрю?
   — А что тут такого?
   — Тем более что все в мою пользу… или, может, вы хотите завести свое собственное дело?
   — Для этого я пока не созрела, но я учусь!
   — О'кей, ничего не имею против! Вполне можете себе позволить. Итак… десять процентов от прибыли составит сто тридцать семь с половиной тысяч!
   У Клэр голова пошла кругом.
   — Как десять процентов? — вырвалось у нее.
   — Ваша доля, или комиссионные, или как там еще…
   У Клэр перехватило дыхание.
   — Вы ведь действовали как мой агент, верно? Вы продали мою собственность с явной прибылью для меня, значит, вам полагается десять процентов от сделки.
   Клэр кашлянула, почувствовав комок в горле.
   — Но… ведь вы и так мне платите…
   — Обычную зарплату. А вы совершили сделку!
   — Но…
   — Вы что, отказываетесь?
   — Нет-нет!
   — Тогда препирания закончены. Вы никогда не станете настоящим предпринимателем, если не научитесь оценивать свой труд.
   «Да! — думала Клэр, прикрывая за собой дверь. — А я еще продолжаю сомневаться в себе самой. Настало время с этим кончить. Джейк только что показал, как высоко меня ценит. Поэтому хватит смотреть тихоней, хватит стоять в тени!
   Пжейк дает тебе «добро», обеспечивает тебя поддержкой. Вот и пользуйся!»
   Примерно через месяц такая возможность представилась.
   Однажды утром Джейк подошел к Клэр и спросил, сможет ли она оказать ему услугу.
   — Разумеется!
   — Сейчас в Лондоне гостит мой приятель, и он хотел бы, чтоб кто-то сопроводил его жену по магазинам. Она в Лондоне впервые, за пределы своей страны никогда не выезжала, потому ей нелегко ориентироваться. Вы не поможете ей?
   — Когда и куда надо ехать?
   — Сегодня. Она в «Клариджес». Спросите внизу, в каком номере принцесса Халима.
   — Так она арабка! А она говорит по-английски или по-французски?
   — По-французски. Вот почему я и обратился к вам. Пусть покупает все что ее душе угодно, просто проследите, чтобы ее не ободрали как липку! Из магазинов она знает только «Маркс энд Спенсер», но вы сводите ее в «Хэрродс» и «Харви энд Николе» и во всякие эти дорогие магазины в Кингсбридж и на Бонд-стрит. Деньги для нее не проблема. — И, почувствовав, что Клэр заколебалась, Джейк поспешил ее успокоить: — Она прелестное существо! Юная новобрачная! Ее муж хочет, чтобы с нею была англичанка, потому что учился здесь в университете и любит вашу страну.
   — Буду рада ей помочь.
   — Отлично! Скажу им, чтоб немедленно высылали за вами машину.
   Едва она упомянула в «Клариджес» имя принцессы Халимы, как персонал тут же принялся кланяться и расшаркиваться. Клэр проводили в просторные апартаменты, где ее ждала миниатюрная женщина в покрывале, смущенно пробормотавшая приветствие на французском языке. Лица ее под густым черным покрывалом было не разглядеть, лишь огромные, черные, как маслины, глаза совершенно восхитительной красоты. Вереница подхалимов снова кланялась и расшаркивалась перед ними, пока они шли к машине, где их уже ждал телохранитель, высокий худой араб в черных, на пол-лица очках, который опустился на сиденье рядом с шофером. Когда они с арабской принцессой устроились сзади, Клэр вежливо поинтересовалась, что бы та хотела купить.
   — Все, что понравится! — кротко отвечала принцесса. — Мне рассказывали о магазине «Маркс энд Спенсер». Можно туда?
   — Разумеется, можно! — И, нажав на кнопку, вмонтированную в подлокотник, Клэр сказала шоферу: — Прошу вас, Джордж, в «Маркс энд Спенсер», к Марбл Арч! — Она усмехнулась про себя ситуации, когда арабы тратят состояние в магазине, принадлежащем известному сионисту. В магазине принцесса, накинувшись на белье, набрала себе десятки разных комбидрессов и дюжины бюстгальтеров из чистого шелка всех цветов.
   Телохранитель шагал с двумя корзинками, которые вскоре оказались наполнены доверху. Клэр попросила продавщиц, и корзинки были отнесены к кассе, в то время как уже вновь заполнялись покупками две очередные корзинки. Принцесса набирала десятки шарфов, скупала колготки всех цветов и разновидностей; она отобрала ночные рубашки, блузки, по одной штуке каждого цвета, свитера из тонкой шерсти («Это для пустыни, что ли?» — недоумевала Клэр) и в довершение всего купила три кожаных блузона: черный, бордовый и каштаново — коричневый. Телохранитель только успевал платить; из кейса, который он носил при себе, извлекались пухлые пачки пятидесятифунтовых банкнот, как только Клэр, внимательно проглядев чек, называла ему общую сумму. Он даже не удосужился взять выписанную ему квитанцию, оказавшуюся длиной в добрый предвыборный транспарант.