Страница:
Мама! Он почувствовал бешеный ритм её пульса и приглушённую боль от её не до конца залеченных ног. Он поспешно рванул на борт "Тысячелетнего Сокола", в грузовой отсек корабля.
Ему понадобилось всего несколько секунд на осознание того, что и там бой уже завершён. Ногри до сих пор разрывали на части одного из йуужань-вонгских десантников. Второй плавно дрейфовал рядом с Леей, а его голова мерно качалась в нескольких метрах поодаль. Хан тоже оказался рядом, сжимая в руке бластер.
– Джейсен?
– Справился с обоими, – мрачно сообщил он.
– Отлично. Лея, продолжай наблюдать. Дай нам знать, если они пошлют вторую группу. Джейсен, сбегай к прыгунам и выясни, как бы нам улететь отсюда, не наглотавшись вакуума.
А ведь и точно, признал Джейсен. Как только двигатели включатся, кораллы-прыгуны сделают всё, чтобы нарастить их инерцию. В конце концов наступит момент, когда степень ускорения превысит некий заданный предел, и перемычки прорвутся, даже несмотря на их кажущуюся прочность.
– Уже иду, пап. И подожди запускать двигатели. Есть у меня одна мысль…
– Всегда что-то придумывает! Вот это мой сын!
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Ему понадобилось всего несколько секунд на осознание того, что и там бой уже завершён. Ногри до сих пор разрывали на части одного из йуужань-вонгских десантников. Второй плавно дрейфовал рядом с Леей, а его голова мерно качалась в нескольких метрах поодаль. Хан тоже оказался рядом, сжимая в руке бластер.
– Джейсен?
– Справился с обоими, – мрачно сообщил он.
– Отлично. Лея, продолжай наблюдать. Дай нам знать, если они пошлют вторую группу. Джейсен, сбегай к прыгунам и выясни, как бы нам улететь отсюда, не наглотавшись вакуума.
А ведь и точно, признал Джейсен. Как только двигатели включатся, кораллы-прыгуны сделают всё, чтобы нарастить их инерцию. В конце концов наступит момент, когда степень ускорения превысит некий заданный предел, и перемычки прорвутся, даже несмотря на их кажущуюся прочность.
– Уже иду, пап. И подожди запускать двигатели. Есть у меня одна мысль…
– Всегда что-то придумывает! Вот это мой сын!
Глава 4
Нен Йим просочилась сквозь мембрану и коснулась рукой формовщика бледных колец рикйама, корабельного мозга. Она вздрогнула, и её специализированные пальцы нервно подёрнулись. Когда-то они были конечностями ракообразного существа, специально выращенного формовщиками для собственных нужд. Их животное происхождение было очевидно: пальцы, более узкие, скользкие и сильные, чем у обычных йуужань-вонгов, выдавались из-под тёмного мягкого щитка, служившего когда-то панцирем ракообразному существу, а ныне прикрывавшего тыльную сторону её ладони. Два таких "пальца" оканчивались своеобразными клешнями; ещё один имел складное лезвие. На всех были небольшие чувствительные наросты, которые как бы пробовали на вкус всё, к чему прикасались. От Нен Йим как от формовщика требовалось точное распознавание всех химических элементов и более тысячи их соединений и вариаций. Пальцы могли разом, особо не утруждаясь, выявить едкий аромат кобальта, обильно приправленного тетрахлоридом углерода, отличить друг от друга сложные разновидности аминокислот.
А сейчас они дрожали, так как веяло запахом смерти.
– Рикйам умирает, – прошептала она стоявшему позади себя послушнику. – Он уже наполовину мёртв.
Начинающий формовщик, Суунг Ару, в полном смятении задёргал головными отростками.
– Как такое может быть? – спросил он.
– Как такое может быть? – повторила Нен Йим с оттенком раздражения в голосе. – Посмотри вокруг, стажёр. Люминесцентные микогены, раньше освещавшие всё пространство корабля, превратились в хилые лоскуты. Капилляры мау луура покрылись сгустками мёртвых или мутировавших рекам-фортепов. "Баану Миир" умирает, инициат. Почему его мозг должен чем-то отличаться?
– Простите, адепт, – извивающиеся головные отростки Суунга от смущения растопырились в разные стороны. – Только… что же нам делать? Мы вырастим новый рикйам?
Нен Йим прищурилась.
– Кто же был в моё отсутствие твоим наставником?
– О, очень старый мастер, Ти Квика.
– И что, он был здесь единственным мастером-формовщиком?
– Да, адепт.
– И где же его адепты, инициат Суунг?
– Он не обучал адептов в последний год своей жизни, адепт Нен Йим.
– Похоже, инициатов он тоже не обучал. В чём же заключались твои обязанности?
– Я, ммм… – он заметно сник.
– Я слушаю.
– Я рассказывал ему всякие истории.
– Истории?
– Детские сказки, но с мудрой моралью и всё в этом духе. Он настаивал.
– Он использовал тебя для развлечения? – Нен Йим усмехнулась. – Как личного слугу?
– Так и было, адепт.
Нен Йим прикрыла глаза.
– Меня назначили на гибнущий "летающий мир". Меня, простого адепта, оставили здесь за главного, а у меня нет даже обученного инициата!
– До меня доходили слухи, – произнёс Суунг, – что война с неверными вынудила отозвать всех лучших формовщиков на фронт.
– Конечно, – ответила Йим. – И только дряхлых, негодных и скомпрометированных оставили обслуживать "летающие миры".
– Да, адепт, – покорно согласился Суунг.
– Не желаешь ли узнать, под какую категорию подпадаю я? – прорычала Нен Йим.
Юноша замешкался.
– Я слышал, вы участвовали в каком-то священном проекте, – осторожно вымолвил он.
– Да. Полный провал. И я, и мой мастер – мы оба подвели йуужань-вонгов. Мне отказали в чести умереть достойно и отправили сюда, чтобы я старалась во славу нашего прославленного народа.
Отправили? Она поразмыслила над словом. Нет, скорее, сослали.
Суунг молчал, потупив взор, в ожидании продолжения.
– Твоё обучение начнётся прямо сейчас, инициат, – объявила Нен Йим. – Так как ты мне нужен. И я отвечу на твой вопрос: нет, мы не можем вырастить новый рикйам для корабля. Вернее, могли бы, но кораблю от этого лучше не станет.
Она оглядела корабль своим профессиональным взглядом формовщика в тусклом сиянии светляков, которые она принесла с собой. Внутренний тор "летающего мира" цвета отсыревшей кости нещадно гнулся от пола до потолка. Она вновь сосредоточилась на рикйаме, вернее на том, что от него осталось. Его бесчисленные кольца нейронов прорастали ровно вдоль центральной оси "Баану Миир"; в отличие от иных "летающих миров", этот корабль создавал искусственную гравитацию не довинами-тягунами, а постоянным осевым вращением. Доступ к корабельному мозгу, заключённому в многослойную коралловую оболочку и пронизанному осмотическими мембранами, предоставлялся только обученным формовщикам, которым было позволено проникнуть к нему через внутренний тор. В этом месте ни вращение, ни гравитация практически не ощущались, а мембрану можно было преодолеть через небольшой клапан. Только рука формовщика могла просочиться сквозь мембрану прямо к нервным окончаниям корабля.
– Этому кораблю почти тысяча лет, – поведала она Суунгу. – Всевозможные организмы-наполнители появлялись и исчезали, но мозг всегда оставался здесь. Все эти годы он заставлял работать функциональные узлы слаженно и надёжно, он придавал кораблю собственную, уникальную форму. Именно по этой причине наши "летающие миры" живут так долго и так счастливо. Но когда заболевает мозг, заболевает и сам корабль. Как и всё живое, он обречён на смерть. Наша цель, инициат Суунг, – как можно дальше оттянуть эту смерть, пока не будут выращены другие "летающие миры" или не будут основаны поселения на планетах. В нашем случае нас спасёт только первое: до обитаемой планеты мы вряд ли доберёмся, поскольку способность путешествовать со скоростью света нашему "Баану Миир" с некоторых пор недоступна. Пройдут десятилетия или даже века, прежде чем мы достигнем ближайшей планеты.
– А нельзя ли вывезти отсюда всех обитателей на каких-нибудь челноках? – резонно спросил Суунг.
Нен Йим натянуто улыбнулась.
– Не раньше, чем мы очистим эту галактику от неверных. Тогда у воинов исчезнет столь острая нужда в космических кораблях.
– Что же мне делать теперь, адепт Нен Йим? – в голосе юноши чувствовалось рвение, которое позабавило и одновременно воодушевило её. Это совсем не его ошибка, что он ничего не смыслил в искусстве формирования.
– Иди к касе, инициат, – к тому месту, где хранятся знания и история нашего народа. Там ты найдёшь протоколы формирования. Твои имя и запах предоставят тебе необходимый уровень доступа. Ты должен выучить первые две сотни протоколов и к завтрашнему утру пересказать мне их. Должен знать их точно по номерам, по названиям, по содержанию. Тебе всё ясно?
Послушник был так возбуждён, что с трудом заставил утихомириться свои головные отростки.
– Да, адепт. Всё будет сделано.
– Теперь иди, я буду обдумывать наше положение.
– Слушаюсь, адепт.
Она осталась во внутреннем торе в одиночестве. Тем не менее, она всё равно чуть мнительно огляделась, прежде чем отогнуть передок живой оболочки узита, прилипшей к её телу и служившей чем-то вроде одеяния. Под узитом находилось небольшое плоское существо, присосавшееся к её животу. Оно походило на сумку, раскрашенную в пятнистые оливково-чёрные тона, и имело примерно похожее назначение – сорт контейнера. Впрочем, на её лицевой стороне замечались рудиментарные глаза, сохранившиеся ещё от её рыбоподобного прародителя.
Рука Нен Йим вновь просочилась сквозь мембрану, чтобы ещё раз коснуться фрактальных колец рикйама. Своей клешней на мизинце она осторожно отковыряла четыре частички мозга, и опустила их прямо в контейнер. Искусственное существо на животе тут же свернулось вокруг колец, создав своеобразную систему жизнеобеспечения, призванную сохранить груз до того момента, как адепт вернётся в лабораторию.
Она сделала глубокий вдох, обдумывая всю чудовищность своих замыслов. Формовщики должны были следовать строгим правилам, тысячам методик и дополнений, выданных им богами в туманном прошлом. Экспериментирование, изобретение новых протоколов считалось у йуужань-вонгов страшной ересью.
Нен Йим была еретиком. Её учитель, мастер Межань Кваад, тоже была еретиком, до тех пор пока этот ребёнок-джиидай Тахири не отделил от тела её гениальную голову. Вместе Нен и Межань формулировали новые гипотезы о формировании и пытались привести их в действие. После смерти Межань, именно на неё была возложена основная ответственность за ересь и провал. Нен Йим, можно сказать, даже легко отделалась – возможно, виной тому был острый дефицит талантливых формовщиков.
"Баану Миир" умирал, – она поняла это с первого взгляда, с самого первого дня своего пребывания на корабле. И она не имела возможности спасти его, так как не знала такого протокола, который мог послужить для излечения, а ранг адепта не позволял ей постигнуть тайны архивов касы свыше пятого кортекса. Она вынуждена была создавать свой собственный протокол формирования, даже несмотря на обвинения в ереси, даже несмотря на то, что и сейчас за ней, вероятно, следили.
Её первейшая обязанность – служить не расчётливому кодексу формовщиков, а народу йуужань-вонгов. Боги, если они на самом деле существуют, должны понять её. Если она и сейчас потерпит неудачу, то двенадцать тысяч йуужань-вонгов погибнут, и не в доблестном бою или приняв жертву, а наглотавшись углекислого газа, замерзнув в холодном жестоком вакууме. Она не может позволить подобному случиться, даже если это будет последнее, что она сделает в своей жизни.
Она вновь возложила существо-контейнер на живот и укрыла его сверху узитом, ощущая как крошечные реснички живого одеяния проникают прямо в поры, восстанавливая свою симбиотическую связь с кожей формовщицы. Затем она оставила умирающий мозг в его лежбище, двинувшись по тускло освещённым комнатам и коридорам в свою личную лабораторию.
А сейчас они дрожали, так как веяло запахом смерти.
– Рикйам умирает, – прошептала она стоявшему позади себя послушнику. – Он уже наполовину мёртв.
Начинающий формовщик, Суунг Ару, в полном смятении задёргал головными отростками.
– Как такое может быть? – спросил он.
– Как такое может быть? – повторила Нен Йим с оттенком раздражения в голосе. – Посмотри вокруг, стажёр. Люминесцентные микогены, раньше освещавшие всё пространство корабля, превратились в хилые лоскуты. Капилляры мау луура покрылись сгустками мёртвых или мутировавших рекам-фортепов. "Баану Миир" умирает, инициат. Почему его мозг должен чем-то отличаться?
– Простите, адепт, – извивающиеся головные отростки Суунга от смущения растопырились в разные стороны. – Только… что же нам делать? Мы вырастим новый рикйам?
Нен Йим прищурилась.
– Кто же был в моё отсутствие твоим наставником?
– О, очень старый мастер, Ти Квика.
– И что, он был здесь единственным мастером-формовщиком?
– Да, адепт.
– И где же его адепты, инициат Суунг?
– Он не обучал адептов в последний год своей жизни, адепт Нен Йим.
– Похоже, инициатов он тоже не обучал. В чём же заключались твои обязанности?
– Я, ммм… – он заметно сник.
– Я слушаю.
– Я рассказывал ему всякие истории.
– Истории?
– Детские сказки, но с мудрой моралью и всё в этом духе. Он настаивал.
– Он использовал тебя для развлечения? – Нен Йим усмехнулась. – Как личного слугу?
– Так и было, адепт.
Нен Йим прикрыла глаза.
– Меня назначили на гибнущий "летающий мир". Меня, простого адепта, оставили здесь за главного, а у меня нет даже обученного инициата!
– До меня доходили слухи, – произнёс Суунг, – что война с неверными вынудила отозвать всех лучших формовщиков на фронт.
– Конечно, – ответила Йим. – И только дряхлых, негодных и скомпрометированных оставили обслуживать "летающие миры".
– Да, адепт, – покорно согласился Суунг.
– Не желаешь ли узнать, под какую категорию подпадаю я? – прорычала Нен Йим.
Юноша замешкался.
– Я слышал, вы участвовали в каком-то священном проекте, – осторожно вымолвил он.
– Да. Полный провал. И я, и мой мастер – мы оба подвели йуужань-вонгов. Мне отказали в чести умереть достойно и отправили сюда, чтобы я старалась во славу нашего прославленного народа.
Отправили? Она поразмыслила над словом. Нет, скорее, сослали.
Суунг молчал, потупив взор, в ожидании продолжения.
– Твоё обучение начнётся прямо сейчас, инициат, – объявила Нен Йим. – Так как ты мне нужен. И я отвечу на твой вопрос: нет, мы не можем вырастить новый рикйам для корабля. Вернее, могли бы, но кораблю от этого лучше не станет.
Она оглядела корабль своим профессиональным взглядом формовщика в тусклом сиянии светляков, которые она принесла с собой. Внутренний тор "летающего мира" цвета отсыревшей кости нещадно гнулся от пола до потолка. Она вновь сосредоточилась на рикйаме, вернее на том, что от него осталось. Его бесчисленные кольца нейронов прорастали ровно вдоль центральной оси "Баану Миир"; в отличие от иных "летающих миров", этот корабль создавал искусственную гравитацию не довинами-тягунами, а постоянным осевым вращением. Доступ к корабельному мозгу, заключённому в многослойную коралловую оболочку и пронизанному осмотическими мембранами, предоставлялся только обученным формовщикам, которым было позволено проникнуть к нему через внутренний тор. В этом месте ни вращение, ни гравитация практически не ощущались, а мембрану можно было преодолеть через небольшой клапан. Только рука формовщика могла просочиться сквозь мембрану прямо к нервным окончаниям корабля.
– Этому кораблю почти тысяча лет, – поведала она Суунгу. – Всевозможные организмы-наполнители появлялись и исчезали, но мозг всегда оставался здесь. Все эти годы он заставлял работать функциональные узлы слаженно и надёжно, он придавал кораблю собственную, уникальную форму. Именно по этой причине наши "летающие миры" живут так долго и так счастливо. Но когда заболевает мозг, заболевает и сам корабль. Как и всё живое, он обречён на смерть. Наша цель, инициат Суунг, – как можно дальше оттянуть эту смерть, пока не будут выращены другие "летающие миры" или не будут основаны поселения на планетах. В нашем случае нас спасёт только первое: до обитаемой планеты мы вряд ли доберёмся, поскольку способность путешествовать со скоростью света нашему "Баану Миир" с некоторых пор недоступна. Пройдут десятилетия или даже века, прежде чем мы достигнем ближайшей планеты.
– А нельзя ли вывезти отсюда всех обитателей на каких-нибудь челноках? – резонно спросил Суунг.
Нен Йим натянуто улыбнулась.
– Не раньше, чем мы очистим эту галактику от неверных. Тогда у воинов исчезнет столь острая нужда в космических кораблях.
– Что же мне делать теперь, адепт Нен Йим? – в голосе юноши чувствовалось рвение, которое позабавило и одновременно воодушевило её. Это совсем не его ошибка, что он ничего не смыслил в искусстве формирования.
– Иди к касе, инициат, – к тому месту, где хранятся знания и история нашего народа. Там ты найдёшь протоколы формирования. Твои имя и запах предоставят тебе необходимый уровень доступа. Ты должен выучить первые две сотни протоколов и к завтрашнему утру пересказать мне их. Должен знать их точно по номерам, по названиям, по содержанию. Тебе всё ясно?
Послушник был так возбуждён, что с трудом заставил утихомириться свои головные отростки.
– Да, адепт. Всё будет сделано.
– Теперь иди, я буду обдумывать наше положение.
– Слушаюсь, адепт.
Она осталась во внутреннем торе в одиночестве. Тем не менее, она всё равно чуть мнительно огляделась, прежде чем отогнуть передок живой оболочки узита, прилипшей к её телу и служившей чем-то вроде одеяния. Под узитом находилось небольшое плоское существо, присосавшееся к её животу. Оно походило на сумку, раскрашенную в пятнистые оливково-чёрные тона, и имело примерно похожее назначение – сорт контейнера. Впрочем, на её лицевой стороне замечались рудиментарные глаза, сохранившиеся ещё от её рыбоподобного прародителя.
Рука Нен Йим вновь просочилась сквозь мембрану, чтобы ещё раз коснуться фрактальных колец рикйама. Своей клешней на мизинце она осторожно отковыряла четыре частички мозга, и опустила их прямо в контейнер. Искусственное существо на животе тут же свернулось вокруг колец, создав своеобразную систему жизнеобеспечения, призванную сохранить груз до того момента, как адепт вернётся в лабораторию.
Она сделала глубокий вдох, обдумывая всю чудовищность своих замыслов. Формовщики должны были следовать строгим правилам, тысячам методик и дополнений, выданных им богами в туманном прошлом. Экспериментирование, изобретение новых протоколов считалось у йуужань-вонгов страшной ересью.
Нен Йим была еретиком. Её учитель, мастер Межань Кваад, тоже была еретиком, до тех пор пока этот ребёнок-джиидай Тахири не отделил от тела её гениальную голову. Вместе Нен и Межань формулировали новые гипотезы о формировании и пытались привести их в действие. После смерти Межань, именно на неё была возложена основная ответственность за ересь и провал. Нен Йим, можно сказать, даже легко отделалась – возможно, виной тому был острый дефицит талантливых формовщиков.
"Баану Миир" умирал, – она поняла это с первого взгляда, с самого первого дня своего пребывания на корабле. И она не имела возможности спасти его, так как не знала такого протокола, который мог послужить для излечения, а ранг адепта не позволял ей постигнуть тайны архивов касы свыше пятого кортекса. Она вынуждена была создавать свой собственный протокол формирования, даже несмотря на обвинения в ереси, даже несмотря на то, что и сейчас за ней, вероятно, следили.
Её первейшая обязанность – служить не расчётливому кодексу формовщиков, а народу йуужань-вонгов. Боги, если они на самом деле существуют, должны понять её. Если она и сейчас потерпит неудачу, то двенадцать тысяч йуужань-вонгов погибнут, и не в доблестном бою или приняв жертву, а наглотавшись углекислого газа, замерзнув в холодном жестоком вакууме. Она не может позволить подобному случиться, даже если это будет последнее, что она сделает в своей жизни.
Она вновь возложила существо-контейнер на живот и укрыла его сверху узитом, ощущая как крошечные реснички живого одеяния проникают прямо в поры, восстанавливая свою симбиотическую связь с кожей формовщицы. Затем она оставила умирающий мозг в его лежбище, двинувшись по тускло освещённым комнатам и коридорам в свою личную лабораторию.
Глава 5
– Арестовать нас? – воскликнула Мара, когда дроид принёс напитки и поставил их на стол. Голос звучал так неестественно для нынешней Мары, что Люка пробила дрожь. Это был голос женщины, которая однажды пыталась убить его, и у неё почти получилось.
– По какому обвинению? – осведомился Люк.
– У Фей’лиа есть свидетельства, что именно вы стояли за несанкционированной военной операцией, проведённой на Явине 4 несколько месяцев назад, – разъяснил Хамнер. – И это рождает целый ряд обвинений в ваш адрес, особенно учитывая, что глава государства совершенно ясно запретил вам участвовать в подобного рода деятельности.
– Какие ещё свидетельства? – нетерпеливо перебил его Люк.
– Йуужань-вонги отпустили пленника, захваченного на Явине 4. Фей’лиа обозвал это "обнадёживающим жестом доброй воли". Пленник клятвенно утверждал, что именно джедаи стояли за "незаконными военными действиями против йуужань-вонгов в нейтральной звёздной системе". По его словам, он входил в состав вооружённых сил под командованием Тэлона Каррда и слышал, как капитан вёл с тобой, Люк, переговоры по ком-связи.
Мара прищурилась.
– Но он лжёт. Ни один из людей Каррда не мог проговориться. Это, должно быть, кто-то из коллаборационистов Бригады Мира, науськанный йуужань-вонгами распространять подобный бред.
– И всё же, он прав? – спросил Хамнер.
Люк неохотно кивнул.
– Да. После того, как военачальник йуужань-вонгов предложил остановить экспансию в обмен на жизни джедаев, я понял, что академия на Явине 4 в большой опасности. Поэтому я связался с Каррдом и попросил его провести эвакуацию. Когда он прибыл, парни из Бригады Мира уже ошивались неподалёку, надеясь захватить учеников и преподнести их йуужань-вонгам в качестве подарка. Каррд не мог не вмешаться. Я ходатайствовал к Фей’лиа, чтобы послать туда военные силы, но мне отказали. Так что, да: я пренебрёг распоряжениями Сената и выслал на подмогу все силы, какие смог собрать. А что, по-твоему, мне оставалось делать?
Хамнер задумчиво кивнул.
– Люк, я не виню тебя. Я просто думал, ты обсудишь этот вопрос со мной.
– Тебя не оказалось поблизости. Я обратился к Веджу, но он никак не смог повлиять…
– Но их свидетель – лжец! – вмешалась Мара. – И мы можем доказать это.
– И самим стать лжецами? – удивился Люк. – Он, возможно, лжёт о том, кто он и что видел, но большинство его слов – слегка исковерканная правда.
Хамнер сплел пальцы рук вместе.
– Так или иначе, история этим не оканчивается. Сотрудники служб безопасности внимательно проштудировали записи, связанные с прибытием и отбытием кораблей на Корусканте за указанный период. Естественно, им уже было известно, что Энакин подделал разрешение на взлёт, но следом за этим они выяснили, что некоторое время спустя вам нанесла визит сама Шейда Д’укал, ключевой элемент организации Тэлона Каррда. Идентификационная карта, использованная ею для приземления на Корусканте, оказалась искусной подделкой. Наконец, выяснилось, что Джейсен и Джейна Соло покинули планету, вновь обманув системы безопасности, – на твоём, Мара, корабле.
– Кент, да что бы ты сам сделал на нашем месте? – вспылила Мара. – Мы не могли оставить бедных детей в лапах йуужань-вонгов только из-за того, что Новая Республика слишком труслива, чтобы хоть что-то предпринять для их спасения.
– Мара, я не спорю с тобой. Я просто излагаю то, что у них на вас есть.
– Я знал, что рано или поздно это выплывет наружу, – пробормотал Люк. – Наивно было полагать, что наша деятельность так и останется незамеченной.
– Те дни, когда Фей’лиа не следил за джедаями, давно прошли, – заметил Кент. – С каждым днём ему всё труднее: многие сенаторы настаивают на принятии условий Цавонга Ла.
– Только не говори мне, что Фей’лиа на нашей стороне, – скептически сказала Мара.
– Мара, что бы ты о нём не думала, Фей’лиа не планирует бросать джедаев на растерзание ранкорам. Это всего лишь часть его политической стратегии. Показывая всем, что он действует против Люка, Фей’лиа способен добиться серьёзного влияния в анти-джедайски настроенных кругах.
Люк рассеянно кивнул и устремил взгляд на Хамнера.
– А что ты сам-то думаешь по этому поводу?
– Люк… я сомневаюсь, что вас привлекут к суду. Скорее всего, вам грозит заурядный домашний арест. Вам придётся сделать заявление, в котором вы призовёте джедаев прекратить любую несанкционированную деятельность… Иные неудобства вас вряд ли побеспокоят.
– За джедаями идёт охота по всей галактике. Предполагается, что мы не станем давать сдачи?
– Я говорю вам, как есть.
Люк сплёл пальцы за спиной.
– Прости, Кент, но я не могу подчиниться. Я пытаюсь оградить моих подопечных от любых военных действий, но это уж слишком. В конце концов, миссия джедаев много старше Новой Республики.
Едва он произнёс эти слова, как всё вдруг встало на свои места, укрепилось в его сознании. Он внезапно понял, что слова эти исходили от чистого сердца, от самой его сущности. Почему же он раньше не был готов признать это? Когда он смешивал этику джедаев с делами правительства? Почему он так долго оправдывался? Не потому ли, что боялся отчуждения от Новой Республики – государства, в становление которого он вложил столько сил? Но это отчуждение началось – и началось как раз из-за Республики, а отнюдь не по его собственной вине. И не по вине джедаев – в том числе и Кипа, и прочих отступников. Люк мог не соглашаться с ними в тонкостях философского толка, но отнюдь не в общих идеях: джедаи должны были помогать людям, даруя справедливость и привнося с собой равновесие.
– Именно поэтому я и пришёл предупредить вас сейчас, чтобы у вас было время хоть что-то предпринять, – объяснил Кент. Он сделал паузу, аккуратно подбирая следующие слова. – И я сомневаюсь, что Фей’лиа ждёт от вас беспрекословного подчинения.
– Хочешь сказать, мы побежим и тем самым ещё больше опустимся в глазах галактики.
– Не совсем так. Он надеется снять с себя ответственность за ваши поступки. Сбросить вас со своей шкуры, как говорят ботаны. Этого он добьётся лишь в том случае, если вы улетите.
– О, – пробормотала Мара, – он хочет, чтобы мы оказались неподалёку на случай, если однажды мы ему понадобимся. А до той поры он прекрасно обойдётся и без нас.
– Примерно так, – подтвердил Кент. – Кстати, до сей поры не было предпринято ни единой попытки арестовать ваши корабли.
– Он хочет отправить меня в изгнание, – заключил Люк.
– Видимо, так.
Люк вздохнул.
– Я всегда боялся этого. И всегда надеялся, что события не примут подобный оборот. Но вот, время пришло.
– Да, пришло, – проворчала Мара. – Но пусть теперь Фей’лиа молится, что я… – Её пылкая речь оборвалась, едва начавшись, и на её лицо наплыло выражение безграничного ужаса. Люк никогда не замечал у Мары подобного. Это было ужаснее, чем он мог себе когда-либо представить.
– Ох! – только и сказала Мара слабым, неживым голосом.
– Мара?
– Что-то не так, – тихо проговорила она, в то время как её лицо принялось терять свой цвет. – Что-то определённо пошло не так. – Она обхватила руками свой живот и сжала веки.
Люк подскочил со стула.
– Скорее сюда МД-дроида, – крикнул он дроиду-официанту.
В Силе силуэт Мары медленно угасал.
– Держись, любовь моя, – прошептал он. – Пожалуйста, держись.
– По какому обвинению? – осведомился Люк.
– У Фей’лиа есть свидетельства, что именно вы стояли за несанкционированной военной операцией, проведённой на Явине 4 несколько месяцев назад, – разъяснил Хамнер. – И это рождает целый ряд обвинений в ваш адрес, особенно учитывая, что глава государства совершенно ясно запретил вам участвовать в подобного рода деятельности.
– Какие ещё свидетельства? – нетерпеливо перебил его Люк.
– Йуужань-вонги отпустили пленника, захваченного на Явине 4. Фей’лиа обозвал это "обнадёживающим жестом доброй воли". Пленник клятвенно утверждал, что именно джедаи стояли за "незаконными военными действиями против йуужань-вонгов в нейтральной звёздной системе". По его словам, он входил в состав вооружённых сил под командованием Тэлона Каррда и слышал, как капитан вёл с тобой, Люк, переговоры по ком-связи.
Мара прищурилась.
– Но он лжёт. Ни один из людей Каррда не мог проговориться. Это, должно быть, кто-то из коллаборационистов Бригады Мира, науськанный йуужань-вонгами распространять подобный бред.
– И всё же, он прав? – спросил Хамнер.
Люк неохотно кивнул.
– Да. После того, как военачальник йуужань-вонгов предложил остановить экспансию в обмен на жизни джедаев, я понял, что академия на Явине 4 в большой опасности. Поэтому я связался с Каррдом и попросил его провести эвакуацию. Когда он прибыл, парни из Бригады Мира уже ошивались неподалёку, надеясь захватить учеников и преподнести их йуужань-вонгам в качестве подарка. Каррд не мог не вмешаться. Я ходатайствовал к Фей’лиа, чтобы послать туда военные силы, но мне отказали. Так что, да: я пренебрёг распоряжениями Сената и выслал на подмогу все силы, какие смог собрать. А что, по-твоему, мне оставалось делать?
Хамнер задумчиво кивнул.
– Люк, я не виню тебя. Я просто думал, ты обсудишь этот вопрос со мной.
– Тебя не оказалось поблизости. Я обратился к Веджу, но он никак не смог повлиять…
– Но их свидетель – лжец! – вмешалась Мара. – И мы можем доказать это.
– И самим стать лжецами? – удивился Люк. – Он, возможно, лжёт о том, кто он и что видел, но большинство его слов – слегка исковерканная правда.
Хамнер сплел пальцы рук вместе.
– Так или иначе, история этим не оканчивается. Сотрудники служб безопасности внимательно проштудировали записи, связанные с прибытием и отбытием кораблей на Корусканте за указанный период. Естественно, им уже было известно, что Энакин подделал разрешение на взлёт, но следом за этим они выяснили, что некоторое время спустя вам нанесла визит сама Шейда Д’укал, ключевой элемент организации Тэлона Каррда. Идентификационная карта, использованная ею для приземления на Корусканте, оказалась искусной подделкой. Наконец, выяснилось, что Джейсен и Джейна Соло покинули планету, вновь обманув системы безопасности, – на твоём, Мара, корабле.
– Кент, да что бы ты сам сделал на нашем месте? – вспылила Мара. – Мы не могли оставить бедных детей в лапах йуужань-вонгов только из-за того, что Новая Республика слишком труслива, чтобы хоть что-то предпринять для их спасения.
– Мара, я не спорю с тобой. Я просто излагаю то, что у них на вас есть.
– Я знал, что рано или поздно это выплывет наружу, – пробормотал Люк. – Наивно было полагать, что наша деятельность так и останется незамеченной.
– Те дни, когда Фей’лиа не следил за джедаями, давно прошли, – заметил Кент. – С каждым днём ему всё труднее: многие сенаторы настаивают на принятии условий Цавонга Ла.
– Только не говори мне, что Фей’лиа на нашей стороне, – скептически сказала Мара.
– Мара, что бы ты о нём не думала, Фей’лиа не планирует бросать джедаев на растерзание ранкорам. Это всего лишь часть его политической стратегии. Показывая всем, что он действует против Люка, Фей’лиа способен добиться серьёзного влияния в анти-джедайски настроенных кругах.
Люк рассеянно кивнул и устремил взгляд на Хамнера.
– А что ты сам-то думаешь по этому поводу?
– Люк… я сомневаюсь, что вас привлекут к суду. Скорее всего, вам грозит заурядный домашний арест. Вам придётся сделать заявление, в котором вы призовёте джедаев прекратить любую несанкционированную деятельность… Иные неудобства вас вряд ли побеспокоят.
– За джедаями идёт охота по всей галактике. Предполагается, что мы не станем давать сдачи?
– Я говорю вам, как есть.
Люк сплёл пальцы за спиной.
– Прости, Кент, но я не могу подчиниться. Я пытаюсь оградить моих подопечных от любых военных действий, но это уж слишком. В конце концов, миссия джедаев много старше Новой Республики.
Едва он произнёс эти слова, как всё вдруг встало на свои места, укрепилось в его сознании. Он внезапно понял, что слова эти исходили от чистого сердца, от самой его сущности. Почему же он раньше не был готов признать это? Когда он смешивал этику джедаев с делами правительства? Почему он так долго оправдывался? Не потому ли, что боялся отчуждения от Новой Республики – государства, в становление которого он вложил столько сил? Но это отчуждение началось – и началось как раз из-за Республики, а отнюдь не по его собственной вине. И не по вине джедаев – в том числе и Кипа, и прочих отступников. Люк мог не соглашаться с ними в тонкостях философского толка, но отнюдь не в общих идеях: джедаи должны были помогать людям, даруя справедливость и привнося с собой равновесие.
– Именно поэтому я и пришёл предупредить вас сейчас, чтобы у вас было время хоть что-то предпринять, – объяснил Кент. Он сделал паузу, аккуратно подбирая следующие слова. – И я сомневаюсь, что Фей’лиа ждёт от вас беспрекословного подчинения.
– Хочешь сказать, мы побежим и тем самым ещё больше опустимся в глазах галактики.
– Не совсем так. Он надеется снять с себя ответственность за ваши поступки. Сбросить вас со своей шкуры, как говорят ботаны. Этого он добьётся лишь в том случае, если вы улетите.
– О, – пробормотала Мара, – он хочет, чтобы мы оказались неподалёку на случай, если однажды мы ему понадобимся. А до той поры он прекрасно обойдётся и без нас.
– Примерно так, – подтвердил Кент. – Кстати, до сей поры не было предпринято ни единой попытки арестовать ваши корабли.
– Он хочет отправить меня в изгнание, – заключил Люк.
– Видимо, так.
Люк вздохнул.
– Я всегда боялся этого. И всегда надеялся, что события не примут подобный оборот. Но вот, время пришло.
– Да, пришло, – проворчала Мара. – Но пусть теперь Фей’лиа молится, что я… – Её пылкая речь оборвалась, едва начавшись, и на её лицо наплыло выражение безграничного ужаса. Люк никогда не замечал у Мары подобного. Это было ужаснее, чем он мог себе когда-либо представить.
– Ох! – только и сказала Мара слабым, неживым голосом.
– Мара?
– Что-то не так, – тихо проговорила она, в то время как её лицо принялось терять свой цвет. – Что-то определённо пошло не так. – Она обхватила руками свой живот и сжала веки.
Люк подскочил со стула.
– Скорее сюда МД-дроида, – крикнул он дроиду-официанту.
В Силе силуэт Мары медленно угасал.
– Держись, любовь моя, – прошептал он. – Пожалуйста, держись.
Глава 6
Умостившись под брюхом транспортного челнока "Барыш", Энакин был поглощён отладкой его репульсоров, а потому не сразу обратил внимание на появление в зоне видимости пары босых ног. Он не мог видеть лица их хозяина, но, несмотря ни на что, опознал их мгновенно.
– Привет, Тахири! – крикнул он из своего убежища.
– От привета слышу! – донёсся немного возмущённый ответ. В поле зрения сначала возникли колени, затем опустились и упёрлись в пол руки и наконец пара зелёных глаз прожгла его пристальным взглядом из-под копны золотистых волос. – Вылезай оттуда, Энакин Соло.
– Конечно… сейчас… только закончу.
– Закончишь что? Зачем ты копаешься в этом хламе?
Ой! Энакин громко выдохнул и высунул голову из-под транспортника.
– Я как раз собирался тебе рассказать.
– Конечно, собирался. Сначала подымил дюзами, потом помахал ручкой на прощанье и уж тогда всё рассказал.
– Тахири, я ж ненадолго. Мы с Корраном слетаем за провиантом и вернёмся, всего и делов.
Теперь она сверлила его взглядом сверху вниз; он мог бы задеть её своим носом, если бы приподнялся ещё хоть на пару сантиметров. Её глаза были большими, зелёными, но не совсем… Они отливали желтизной и были карими вдоль радужной оболочки. Разве они всегда были такими?
Затем она довольно болезненно ткнула его в плечо.
– Ты мог бы рассказать мне обо всём вчера.
– Эй, – он вытолкнул себя ещё дальше из-под брюха корабля и приподнялся. – За что ты меня так?
– А ты как думаешь? – Она распрямилась, так что в фокусе оказалось всё её лицо. Лоб девушки был рассечён тремя отвратительными вертикальными шрамами, похожими на извивающихся белых червей. Йуужань-вонги хотели превратить Тахири в одну из них, и шрамы служили неприятным напоминанием этого процесса.
– Постой, я обещал, что не брошу тебя, но это же ненадолго. Просто туда и обратно.
– И что? Никого не волнует, что я в это время чувствую?
– Конечно, волнует. Эй, Тахири, да что с тобой сегодня?
Она сомкнула губы. Невдалеке раздалось оживлённое стрекотание: Пятачок, астродроид Энакина, также задействованный в наладке систем корабля, выдал пару нелицеприятных нот, адресованных Свистуну, дроиду-астромеханику Коррана Хорна. На дальнем конце широкой посадочной палубы один из людей Бустера Террика разразился проклятьями, когда что-то выскользнуло у него из рук и грохнулось на ногу. Боль от ушибленного большого пальца эхом окатила двух джедаев.
– Меня здесь никто не любит, – тихо произнесла Тахири. – Все ведут себя так, будто кожа на моём лбу сейчас разверзнется, и оттуда вылезет крайт-дракон какой-нибудь.
– Тебе только кажется, – попытался её утешить Энакин. – Все понимают, через что тебе пришлось пройти.
– Нет. Никто этого не понимает, кроме тебя. А, может, и ты не понимаешь. Они или боятся меня, или я вызываю у них отвращение.
Энакин отчаянно пытался придумать, что бы ему такого сказать, чтобы и утешить её, и не обидеть.
– Ты не думала удалить эти шрамы? – поинтересовался он. – МД-дроид Бустера мог бы это сделать за пять минут.
Ой! Энакин понял, что ему следовало хорошенько подумать, прежде чем ляпать что попало. Он приготовился к очередному эмоциональной вспышке и новой словесной атаке со стороны Тахири.
И опять ошибся. Выражение её лица оставалось ровным, и она лишь покачала головой.
– Я заплатила за них слишком высокую цену. Зачем мне от них избавляться?
– Но, возможно, именно это и беспокоит людей, – как можно мягче произнёс Энакин.
– Пускай беспокоятся. Они меня не волнуют.
– Но ты только что сказала…
– Ш-ш! Ты опять ничего не понял.
– Я не понял, что ты от меня хочешь? Хочешь, чтобы я остался здесь с тобой?
– Нет, глупыш, – усмехнулась Тахири. – Я хочу, чтобы ты взял меня с собой.
– О! – Он почувствовал глубокое замешательство, и тут же на ум пришли множественные жалобы отца в отношении женщин. Тахири была его лучшей подругой уже пять лет, с тех пор как ей стукнуло девять, а ему одиннадцать. Они обладали прочной ментальной связью посредством Силы и вместе были намного сильнее, чем поодиночке. Мастер-джедай Икрит довольно долго наблюдал за ними и недавно сумел доказать, что они действительно связаны. Благодаря такой связи они могли общаться на более высоком уровне, чем пустая болтовня.
Так почему же половину своего времени с ней он проводил в этих глупых разговорах?
– Ты уверена, что вполне готова для этого? – поинтересовался он.
– Готова для чего? Это же просто прогулка за припасами. Никакой опасности. Никаких йуужань-вонгов поблизости, Верно?
– Верно, – осторожно сказал Энакин. – Но риск есть всегда.
– Особенно когда не доверяешь каждому на корабле?
Энакин захлопал ресницами.
– Зачем ты так, глупышка? Ты же знаешь, что я доверяю тебе.
– Правда? Я чуть не убила тебя на Явине 4, помнишь?
– Помню. И я знаю, что это на самом деле была не ты.
– Нет? – В глазах Тахири читалась странная пустота. – А я не уверена. Иногда мне кажется, что я сама не знаю, кто я на самом деле.
Энакин положил руку ей на плечо.
– Зато я знаю, – сказал он. – Ты не осталась такой же, какой была до встречи с йуужань-вонгами. Как и я. Но ты по-прежнему – Тахири. И если ты хочешь лететь с нами, я переговорю с Корраном. Но я честно не уверен, что ты готова так скоро покинуть это место.
Тахири категорично замотала головой.
– Я провела тут достаточно времени, переживая последние потрясения. Ты думаешь, ты единственный устал жить в четырёх стенах? Кем бы я ни была, я не планирую провести здесь остаток своей жизни. – В её голосе вдруг просквозили умоляющие нотки. – Пожалуйста, Энакин, позволь мне отправиться с вами.
Он чисто машинально пригладил её растрепавшиеся волосы. На момент она показалась ему такой близкой… Это даже немного вогнало его в краску.
– Ладно, – наконец произнёс он. – В следующий раз просто попроси. Не надо приходить ко мне и обвинять во всех смертных грехах. Нам не нужно каждый раз спорить по пустякам.
Она улыбнулась.
– Прости. Я совсем не хотела сказать, что ты сделал что-то не так. Просто временами так… получается.
– Привет, Тахири! – крикнул он из своего убежища.
– От привета слышу! – донёсся немного возмущённый ответ. В поле зрения сначала возникли колени, затем опустились и упёрлись в пол руки и наконец пара зелёных глаз прожгла его пристальным взглядом из-под копны золотистых волос. – Вылезай оттуда, Энакин Соло.
– Конечно… сейчас… только закончу.
– Закончишь что? Зачем ты копаешься в этом хламе?
Ой! Энакин громко выдохнул и высунул голову из-под транспортника.
– Я как раз собирался тебе рассказать.
– Конечно, собирался. Сначала подымил дюзами, потом помахал ручкой на прощанье и уж тогда всё рассказал.
– Тахири, я ж ненадолго. Мы с Корраном слетаем за провиантом и вернёмся, всего и делов.
Теперь она сверлила его взглядом сверху вниз; он мог бы задеть её своим носом, если бы приподнялся ещё хоть на пару сантиметров. Её глаза были большими, зелёными, но не совсем… Они отливали желтизной и были карими вдоль радужной оболочки. Разве они всегда были такими?
Затем она довольно болезненно ткнула его в плечо.
– Ты мог бы рассказать мне обо всём вчера.
– Эй, – он вытолкнул себя ещё дальше из-под брюха корабля и приподнялся. – За что ты меня так?
– А ты как думаешь? – Она распрямилась, так что в фокусе оказалось всё её лицо. Лоб девушки был рассечён тремя отвратительными вертикальными шрамами, похожими на извивающихся белых червей. Йуужань-вонги хотели превратить Тахири в одну из них, и шрамы служили неприятным напоминанием этого процесса.
– Постой, я обещал, что не брошу тебя, но это же ненадолго. Просто туда и обратно.
– И что? Никого не волнует, что я в это время чувствую?
– Конечно, волнует. Эй, Тахири, да что с тобой сегодня?
Она сомкнула губы. Невдалеке раздалось оживлённое стрекотание: Пятачок, астродроид Энакина, также задействованный в наладке систем корабля, выдал пару нелицеприятных нот, адресованных Свистуну, дроиду-астромеханику Коррана Хорна. На дальнем конце широкой посадочной палубы один из людей Бустера Террика разразился проклятьями, когда что-то выскользнуло у него из рук и грохнулось на ногу. Боль от ушибленного большого пальца эхом окатила двух джедаев.
– Меня здесь никто не любит, – тихо произнесла Тахири. – Все ведут себя так, будто кожа на моём лбу сейчас разверзнется, и оттуда вылезет крайт-дракон какой-нибудь.
– Тебе только кажется, – попытался её утешить Энакин. – Все понимают, через что тебе пришлось пройти.
– Нет. Никто этого не понимает, кроме тебя. А, может, и ты не понимаешь. Они или боятся меня, или я вызываю у них отвращение.
Энакин отчаянно пытался придумать, что бы ему такого сказать, чтобы и утешить её, и не обидеть.
– Ты не думала удалить эти шрамы? – поинтересовался он. – МД-дроид Бустера мог бы это сделать за пять минут.
Ой! Энакин понял, что ему следовало хорошенько подумать, прежде чем ляпать что попало. Он приготовился к очередному эмоциональной вспышке и новой словесной атаке со стороны Тахири.
И опять ошибся. Выражение её лица оставалось ровным, и она лишь покачала головой.
– Я заплатила за них слишком высокую цену. Зачем мне от них избавляться?
– Но, возможно, именно это и беспокоит людей, – как можно мягче произнёс Энакин.
– Пускай беспокоятся. Они меня не волнуют.
– Но ты только что сказала…
– Ш-ш! Ты опять ничего не понял.
– Я не понял, что ты от меня хочешь? Хочешь, чтобы я остался здесь с тобой?
– Нет, глупыш, – усмехнулась Тахири. – Я хочу, чтобы ты взял меня с собой.
– О! – Он почувствовал глубокое замешательство, и тут же на ум пришли множественные жалобы отца в отношении женщин. Тахири была его лучшей подругой уже пять лет, с тех пор как ей стукнуло девять, а ему одиннадцать. Они обладали прочной ментальной связью посредством Силы и вместе были намного сильнее, чем поодиночке. Мастер-джедай Икрит довольно долго наблюдал за ними и недавно сумел доказать, что они действительно связаны. Благодаря такой связи они могли общаться на более высоком уровне, чем пустая болтовня.
Так почему же половину своего времени с ней он проводил в этих глупых разговорах?
– Ты уверена, что вполне готова для этого? – поинтересовался он.
– Готова для чего? Это же просто прогулка за припасами. Никакой опасности. Никаких йуужань-вонгов поблизости, Верно?
– Верно, – осторожно сказал Энакин. – Но риск есть всегда.
– Особенно когда не доверяешь каждому на корабле?
Энакин захлопал ресницами.
– Зачем ты так, глупышка? Ты же знаешь, что я доверяю тебе.
– Правда? Я чуть не убила тебя на Явине 4, помнишь?
– Помню. И я знаю, что это на самом деле была не ты.
– Нет? – В глазах Тахири читалась странная пустота. – А я не уверена. Иногда мне кажется, что я сама не знаю, кто я на самом деле.
Энакин положил руку ей на плечо.
– Зато я знаю, – сказал он. – Ты не осталась такой же, какой была до встречи с йуужань-вонгами. Как и я. Но ты по-прежнему – Тахири. И если ты хочешь лететь с нами, я переговорю с Корраном. Но я честно не уверен, что ты готова так скоро покинуть это место.
Тахири категорично замотала головой.
– Я провела тут достаточно времени, переживая последние потрясения. Ты думаешь, ты единственный устал жить в четырёх стенах? Кем бы я ни была, я не планирую провести здесь остаток своей жизни. – В её голосе вдруг просквозили умоляющие нотки. – Пожалуйста, Энакин, позволь мне отправиться с вами.
Он чисто машинально пригладил её растрепавшиеся волосы. На момент она показалась ему такой близкой… Это даже немного вогнало его в краску.
– Ладно, – наконец произнёс он. – В следующий раз просто попроси. Не надо приходить ко мне и обвинять во всех смертных грехах. Нам не нужно каждый раз спорить по пустякам.
Она улыбнулась.
– Прости. Я совсем не хотела сказать, что ты сделал что-то не так. Просто временами так… получается.
Глава 7
Р2Д2 громко свистел и бибикал, приступая к заданию, на которое его назначил Джейсен. Он вставил свои рабочие манипуляторы в управляющую консоль одной из ракет, мирно плывущих в невесомости неподалёку от узкой выхлопной трубы, и принялся вводить новую программу. При тусклом свете встроенных фонарей его цилиндрический купол выглядел настоящим произведением искусства древних мастеров.
В дверях позади Джейсена раздалось шумное лязганье: Ц-3ПО неуклюже сражался с невесомостью.
– О, боги вселенной! – всплеснул руками дроид-секретарь. – Я не был сконструирован для этого, вы же знаете. Отсутствие гравитации вконец испортит мои логические цепи.
– Просто держись за что-нибудь, – посоветовал Джейсен. – Когда отец добудет нам энергии, вернётся и гравитация. Советую проследить за тем, что ты будешь в этот момент на полу, а не на потолке.
– Святые небеса! Как же отличить их друг от друга? Когда всё это закончится, мне потребуется срочный ремонт. Ведь это когда-нибудь закончится, правда, господин Джейсен?
В дверях позади Джейсена раздалось шумное лязганье: Ц-3ПО неуклюже сражался с невесомостью.
– О, боги вселенной! – всплеснул руками дроид-секретарь. – Я не был сконструирован для этого, вы же знаете. Отсутствие гравитации вконец испортит мои логические цепи.
– Просто держись за что-нибудь, – посоветовал Джейсен. – Когда отец добудет нам энергии, вернётся и гравитация. Советую проследить за тем, что ты будешь в этот момент на полу, а не на потолке.
– Святые небеса! Как же отличить их друг от друга? Когда всё это закончится, мне потребуется срочный ремонт. Ведь это когда-нибудь закончится, правда, господин Джейсен?