Ли Эйна. Любовные хроники: Люк Маккензи

   — Если тринадцать, то это к беде, — усмехнулся Клив.
   — Для них, — проворчал Люк.
   — Мы должны разделиться, прежде чем отправиться туда. Скорее всего они держат Хани и Джоша под прицелом. Кстати, Люк, может, я сам освобожу их, а?
   — Что? — переспросил Люк.
   — Дело в том, что к лагерю надо подниматься в гору, — тихо проговорил Флинт, — а твоя нога…
   — Не волнуйся, братец, я справлюсь, — процедил Люк сквозь зубы. — Если понадобится, я просто поползу на коленях. Пошли.
   — Собаку лучше привязать здесь с лошадьми. Чарли не должен узнать о нашем приближении.
   Люк привязал Амиго к дереву, но пес тут же принялся яростно грызть веревку.
   Задержавшись на мгновение, братья обменялись долгими взглядами — эта встреча могла оказаться для них последней.
   — Мы еще увидимся, когда все останется позади, — промолвил Люк.
   Флинт с Кливом молча кивнули, и троица пустилась в путь.
   Хани пыталась шевелить связанными руками, но это мало помогло, и она чувствовала, что пальцы все сильнее немеют. Молодая женщина встревоженно посмотрела на Джоша. В темноте она не могла как следует разглядеть его, но чувствовала, что, несмотря на испуг, ребенок относительно спокоен.
   — Ты в порядке, мой хороший, — тихо спросила она.
   — За что они так обижают нас?
   — Это злые люди, Джош. Только не делай ничего, что может еще больше взбесить их. Скоро папа и твои дяди будут здесь, так что не бойся, мой золотко, а просто постарайся уснуть.
   — Ты тоже будешь спать, мама? — испуганным голоском спросил мальчуган.
   — Да, золотко, обязательно буду. И ты закрывай глазки и спи.
   Ах, если бы это только было так просто! Сидя привязанной к дереву на поляне, освещаемой лишь светом костра, девушка чувствовала себя ягненком, которого готовились принести в жертву. Вокруг огня бандиты разложили дюжину вязанок хвороста и прикрыли их одеялами, чтобы со стороны могло показаться, будто это спят люди. Но Хани-то знала, что вся банда затаилась в укромных местах и ждет. Не попадут же братья в такую примитивную ловушку! Хани беспокоилась за Люка — он был еще слишком слаб для того, чтобы ехать верхом. Впервые с тех пор, как его ранили, она пожелала, чтобы у него не хватило сил скакать на коне.
   Хани пошевелила руками, пытаясь освободить их из веревок.
   — Сойка, не двигайся! — вдруг раздался у нее за спиной шепот Люка.
   Кровь прилила к голове молодой женщины, а сердце тревожно затрепетало в груди.
   — Они держат вас с Джошем на мушке, так что не шевелись до тех пор, пока я не дам тебе сигнал. — Люк перерезал веревку. — Сейчас я подползу к Джошу. Как только я крикну, беги что есть духу вон к тем кустам за деревьями.
   Девушка не двигаясь смотрела прямо перед собой.
   А Люк тем временем пополз к сыну. Он знал, что освободить мальчика будет гораздо труднее, потому что ребенок мог повести себя непредсказуемо. Несмотря на опасность, Люк не решался перерезать веревки до сигнала Флинта. Он оглядел местность и заключил, что подонки могут стрелять в Джоша с Хани только из одного места. Именно туда и направился Флинт.
   Пальцы Люка крепче сжали нож, и он замер, как изваяние, в ожидании знака от младшего брата.
   Вытащив из ножен кинжал, Флинт пополз к бандиту, таящемуся за невысокой скалой. Ни один листок не шевельнулся, не хрустнула ни одна ветка. На более близком расстоянии Флинт сумел разглядеть, что тот стоит, прицелившись в Хани, четкий силуэт которой выделялся на освещенной костром поляне. Флинт вскочил, как тигр, прыгнул на бандита и, зажав тому рот, одним движением перерезал ему горло. Отшвырнув труп, он поднес руку к губам и крикнул козодоем.
   Люк услышал сигнал и ждал ответного знака от Клива, скрывавшегося в другой стороне.
   И вдруг Амиго с бешеным лаем появился на поляне и бросился к Джошу. Ждать было нельзя.
   — Беги, сойка! — закричал Люк.
   Хани бросилась к кустам, а Люк выскочил из укрытия и освободил сына. Тишину ночи прервала бешеная пальба, открытая братьями Маккензи и бандитами.
   Два выстрела Клива уложили на месте двух бандитов. Пули свистели вокруг него, ударялись о камни и срезали ветви деревьев. Тем временем Флинт выпустил несколько пуль из своего винчестера. Еще двое были сражены.
   Люк схватил в охапку Джоша и бросился в кусты. Очутившись рядом с Хани, он передал ей мальчика с криком:
   — Беги скорее к той скале! Спрячьтесь там!
   Пули бандитов взрыхляли землю вокруг их ног. Люк обернулся и навскидку сделал несколько выстрелов.
   Обернувшись на пронзительный крик Хани, Люк увидел, как еще один бандит выскочил из укрытия и схватил его жену. Люк стоял слишком близко и не мог стрелять, рискуя попасть ненароком в нее. Он бросился на подонка, тут же выпустившего Хани, и двое мужчин, сцепившись, покатились по земле.
   От падения Люк едва не задохнулся. Он на мгновение ослабил хватку, но и этого короткого мгновения оказалось достаточным для того, чтобы бандит успел вскочить на ноги и схватить свое ружье. Люк выхватил из кобуры кольт, нажал на курок и выпустил в подонка три пули. Бандит выронил ружье, согнулся и повалился на землю.
   Люк сунул кольт назад в кобуру, с трудом поднялся на ноги и подобрал ружье бандита.
   — Уходим отсюда, — хрипло прошептал он и, схватив жену за руку, потащил ее в укрытие за скалой. Тут у его ног прожужжала пуля. Маккензи вскинул ружье. Меткий выстрел — и бандит упал замертво. Люк же поспешил вслед за Хани, которая уже успела укрыться за скалой и теперь сидела на земле, прижимая к себе Джоша и Амиго.
   Вскоре пальба стала все реже, а потом и вовсе прекратилась.
   Люк прислушался. Ни один звук не нарушал наступившей тишины, лишь ноздри щекотал запах серы, да от земли кое-где поднимались струйки дыма, напоминая о недавней стрельбе.
   Люк свистнул. Тут же откуда-то сверху раздался ответный свист Клива. Люк подождал, но Флинт не отзывался.
   Люка затошнило.
   — Флинт? — прошептала Хани. Наконец из кустов раздались два коротких свистка, и на поляне выросла фигура Флинта.
   — Слава Богу, — выдохнула Хани.
   Нога Люка так разрывалась от боли, что ему хотелось упасть на землю и завыть, однако он побрел к костру, все еще горевшему в лагере бандитов.
   — Черт возьми, Флинт, где тебя носило? — спросил Люк. — Ты нас перепугал!
   — Я следил за нашими друзьями. Четверым удалось скрыться.
   Люк тяжело опустился на землю и наблюдал за тем, как Флинт и Клив собирали трупы бандитов в кучу. Всего их было девять.
   — Вот только есть ли среди них Чарли Уолден? — пробормотал Клив.
   Хани подошла к горе трупов и оглядела их.
   — Нет, его здесь нет.
   — Стало быть, мерзавец улизнул. Дьявол! — выругался Флинт.
   — Настанет день, когда ему не удастся отделаться от нас, брат Флинт. — Клив похлопал брата по плечу.
   Флинт со злости поддал ногой конец огромного бревна, тлевшего в костре, и внезапно разразился потоком площадной брани. Братья и Хани недоуменно смотрели на него, но он лишь ухмыльнулся.
   — Черт возьми! Я совсем забыл, что на мне мокасины, а не сапоги! — прорычал он. Все рассмеялись. Клив еще раз оглядел убитых.
   — Жалкие твари, — с отвращением промолвил он.
   Вдруг что-то привлекло его внимание. Клив нагнулся и снял с шеи одного из бандитов цепочку. Внимательно осмотрев ее, он поднял глаза на Люка.
   — Что там такое, Клив?
   — Да нет… Наверное, это совпадение.
   — Так что же? — настаивал Люк.
   Флинт шагнул к брату и взял из его рук цепочку.
   — Какое тут совпадение!
   Не выдержав, Люк встал.
   — Что там?
   — У Сары была цепочка с голубыми камнями и красным сердечком в середине? — откашлявшись, спросил Клив.
   — Да. Она подарила ее маме на наше первое семейное Рождество, — начиная понимать, в чем дело, ответил Люк. — Дай-ка мне посмотреть, Клив.
   Оцепенев, Люк смотрел на знакомое украшение.
   — Теперь можно не сомневаться, что мы напали именно на ту банду, которую ищем, — кипя от злости, выкрикнул Флинт. — Так какого дьявола мы ждем? — Флинт пошел прочь от костра.
   — Я должен отвезти Джоша и Хани в город. Позже я догоню вас, — сказал Люк.
   Клив кивнул и последовал за Флинтом. Хани удивленно взглянула на мужа.
   — Я не поняла тебя. Что значит «догоню вас»? Разве они не вернутся в Стоктон с нами?
   — Нет. Они будут преследовать бандитов.
 
   Первые лучи утреннего солнца проникли в комнату и мигом осветили все вокруг. Хани в отчаянии наблюдала, как Люк торопливо собирает вещи.
   — Сойка, мы еще никогда не были так близки к цели. Я уверен, Флинт догонит их всего за пару дней. Ну, самое большее за неделю. А потом я вернусь.
   — Ты же обещал, что мы поедем в Техас, Люк. Вместо этого ты собираешься преследовать гнусных преступников.
   — Хани, прошу тебя, поразмысли обо всем спокойно. У меня есть обязательства, которых я не могу нарушить.
   — А как насчет обязательств перед твоим сыном? Передо мною? У тебя есть обязательства перед живыми, Люк, а не перед мертвыми, — решительно произнесла девушка.
   — Ты не понимаешь, Хани. И даже не пытаешься понять меня! — Он застегнул пряжку на сумке.
   — Нет, я понимаю, что твое решение не имеет никакого отношения к каким-то обязательствам! Если бы это было так, ты ни за что не уехал бы. Ты просто мстишь, Люк, неужели ты не понимаешь этого?
   Маккензи серьезно посмотрел на жену.
   — Называй это как хочешь, но я считаю это своим долгом.
   — Долгом? Так ты полагаешь, что твой долг состоит в том, чтобы быть убитым? Неужели ты не понимаешь, чего бы хотели от тебя твоя мать и Сара?! — сердито закричала Хани. — Ох Люк, — взмолилась она. — Мне очень жаль, что с твоими матерью и женой случилось такое несчастье, но я должна думать о Джоше, да и о себе тоже! Мы так любим тебя! И не хотим, чтобы тебя убили за тех, кого уже никогда не вернуть! — Молодая женщина судорожно вздохнула. — Люк, тебе посчастливилось вернуться лишь потому, что ты не встретился лицом к лицу с Чарли Уолденом. Пока он жив, ты будешь искать его. — И вдруг, произнеся это вслух, Хани поняла, что попала в точку. С камнем на сердце она продолжила: — У меня нет такой жизненной силы, как у твоей матери, Люк. Я не хочу растить детей без отца. Всего несколько дней назад я помогла этому… могильщику вынимать из твоего тела пули, моля Бога о том, чтобы он сохранил тебе жизнь. Больше я не буду делать этого. Я не смогу сидеть и ждать… Если ты сейчас уедешь, то не застанешь нас здесь, когда вернешься.
   Глаза Люка сверкнули гневом.
   — Тебе нигде не спрятаться от меня, Хани, я везде разыщу тебя. — Схватив жену за плечи, он повернул ее лицом к себе. — Дорогая, мы поговорим обо всем, когда я вернусь, а сейчас я не могу медлить. — Он взял ее лицо в свои ладони. — Я люблю тебя, сойка. Пожалуйста, детка, не покидай меня. — Люк поцеловал Хани, ощутив на губах солоноватый вкус ее слез. Затем он схватил вещи и выбежал из дома.
   Чувствуя себя совсем раздавленной, Хани подошла к двери и долго смотрела ему вслед. Он не оставил ей выбора.
 
   Утомившись от семидневной скачки, Люк устало поднялся по ступенькам. Еще не отворив двери, он почувствовал, что дом обезлюдел. Однако Люк все же вошел в спальню, потом забрел в комнату сына. Никого… Люк прошел на кухню и тяжело рухнул на скрипящий стул. Черт! Сначала они потеряли след Уолдена! А теперь он потерял жену! Куда она исчезла? В Сан-Франциско или на север, в Сакраменто? Эта маленькая глупышка могла даже отправиться в Сиэтл в надежде разыскать там Синтию и Дуга!
   Что ж, он должен был начинать все сначала. Встав из-за стола, Люк прошел мимо братьев и направился на почтовую станцию.
   Молча переглянувшись, Флинт с Кливом последовали за ним.
   Этьен Помрой сразу же обратил внимание на трех рослых мужчин. «Только что приехали в Сакраменто», — заключил он про себя, невольно робея перед их внушительным видом.
   Когда один из них подошел к его стойке, Помрой заметил, что он слегка хромает. К своему облегчению, портье увидел под жилетом великана шерифскую звезду.
   — У вас зарегистрирована миссис Маккензи? — спросил вошедший у портье.
   — Нет, сэр, — вежливо ответил Этьен.
   — Тогда, может, Мэри Джонс? Или Абигайль Фентон? Или… — Люк почесал затылок, вспоминая еще одно имя. — М-м-м… Бекки Шарп?
   Портье внимательно проглядел список имен в журнале.
   — Нет, женщин с таким именем у нас нет. Флинт озадаченно сдвинул шляпу на затылок.
   — Послушай, Большой Брат, а что это за женщины? — спросил он.
   — Это долгая история, Флинт, я потом все тебе объясню. — Он опять повернулся к портье. — Дайте-ка мне журнал.
   Проглядывая записи в регистрационном журнале, Люк обратил внимание на одно имя. Он слышал его раньше, вот только где?..
   — А вот эта… Джен Эйр? Она уже уехала?
   — Нет. Миссис Эйр все еще живет у нас.
   — Она с ребенком?
   — Да. С маленьким мальчиком, — ответил Помрой.
   — В какой она комнате? — продолжал расспросы Люк.
   — В комнате номер шесть. Шесть! Тот же самый номер!
   — А номер семь сейчас занят?
   — Нет, шериф.
   — Отлично. Я беру его на ночь. — Люк бросил на стойку доллар. — И дайте мне ключ от двери, соединяющей номера.
   Портье нерешительно кашлянул.
   — Но… эта дверь ведет в комнату миссис Эйр…
   — Знаю, — перебил его Люк. — Ключи! — повторил он нетерпеливо.
   — Это недопустимо, сэр, — осуждающе промолвил портье.
   Взглянув на табличку с именем портье, Люк заявил:
   — Это официальное дело, Помрой. Пожав плечами, Этьен вручил ему ключи. А Люк в сопровождении Флинта и Клива помчался в комнату номер семь.
   — Зажгите свет и ждите меня, — бросил он им, открывая смежную дверь. Его встретило низкое злобное рычание.
   Привыкнув к полумраку, Люк разглядел, что комната освещена слабым светом ночника. У кровати, взъерошив шерсть и оскалившись, стоял Амиго. Однако, признав Люка, пес принялся весело махать хвостом. Он подбежал к хозяину и принялся обнюхивать сапоги Маккензи.
   — Привет, приятель. — Люк нагнулся и почесал собаке за ухом. — Вот уж не думал, что буду рад тебя видеть.
   Люк поглядел на кровать. Его сын крепко спал, подложив ладошку под щеку.
   Люк тихонько подошел к сыну и сел на край постели, задумчиво глядя на Джоша. Глаза его увлажнились. Отец погладил мальчика по щеке.
   Мальчик заворочался и открыл сонные глаза.
   — Здравствуй, папочка, — пробормотал он.
   — Привет, сынок.
   Веки мальчика опустились, и он тут же уснул. Люк поцеловал его в щеку и поднялся. Амиго тут же вскочил на кровать и вытянулся рядом со спящим ребенком.
   — Стереги его, приятель. — Люк снова погладил пса. Вернувшись в свой номер, он сообщил братьям:
   — Джош на месте, а вот Хани нет. Может, она вернулась в «Золотой дворец» и получила там работу… Надо проверить.
   Братья спустились в вестибюль.
   — Мальчик в комнате один, — обратился Люк к портье.
   — Если бы вы спросили, я бы сообщил вам, что миссис Эйр нет в номере, — хмуро буркнул Помрой.
   — Вот что, Помрой, ты начинаешь действовать мне на нервы, — угрожающе произнес Флинт.
   — Где же, черт возьми, она может быть в такое время? — рявкнул Люк.
   — Миссис Эйр в баре.
   — В баре? Поет?
   — Нет, эта женщина играет в карты, — с отвращением проговорил Этьен.
   Люк бросился к бару, но Флинт с Кливом задержались у стойки.
   — Так вы хотите сказать, мистер Помрой, что леди не должны играть в карты? — вежливо осведомился Клив.
   — Леди! — пренебрежительно фыркнул портье. — Тоже мне, леди!
   Не стоило ему этого говорить. Флинт двинул его кулаком в челюсть с такой силой, что Помрой подпрыгнул и, перелетев стойку, грохнулся на пол. Не говоря ни слова, Флинт повернулся и пошел прочь.
   Покачав головой, Клив усмехнулся. Портье сидел на полу и потирал вмиг посиневшую челюсть.
   — Надо было предупредить тебя, Этьен, — любезно проворковал Клив. — Братец Флинт не любит, когда кто-то говорит плохое о нашей Маленькой Сестре. — Он широко улыбнулся и пошел вслед за старшим братом.
   Быстро оглядев людную комнату, Люк сразу же заметил Хани: она сидела за угловым столом вместе с четырьмя игроками в покер. Люку не понравилось это зрелище — так же, как не понравилось и ее платье. То самое чертово платье, которое она надевала в «Лонг-Бранче»! Все могли сколько угодно пялиться на ее обнаженные плечи и полуобнаженную грудь, но видеть их имел право только он. Он один! Длинные черные перчатки доходили Хани до подмышек, и Люк с досадой подумал о том, что руки ее прикрыты больше, чем тело.
   Пробираясь к жене, Люк кивнул улыбнувшемуся ему Эрни. Заметив его, пианист передвинул губами сигару из одного уголка рта в другой и заиграл разбитную мелодию.
   — Вам придется найти другого сдающего, джентльмены, — заявил Люк.
   Хани удивленно подняла глаза.
   — Нового сдающего? О чем вы говорите? — проворчал один из игроков.
   — Эта женщина — беглая заключенная, знаменитая карточная мошенница. Ездит по всей стране под разными именами: то называет себя Бекки Шарп, то Абигайль Фентон, то Мэри Джонс, то еще как-нибудь — всех ее имен не перечислить. Однажды она даже умудрилась переодеться в цыганку и за деньги предсказывала будущее. Называла она себя при этом Мама Роза. Ее последнее преступление — похищение ребенка из дома его отца, — проговорил Люк, не сводя с Хани глаз. — Но вам повезло, господа! Теперь она в моих руках, и ваши деньги в безопасности!
   — Похитила ребенка? Леди, да вас повесить мало! — сказал кто-то. — Неудивительно, что вы все время выигрывали. Теперь-то мне ясно, почему вам так везло! А ну-ка, отдавайте мне все деньги, иначе я душу из вас вытрясу!
   Люк схватил говорившего за грудки и поднял из-за стола.
   — А хочешь, я из тебя отбивную сделаю? — угрожающе спросил он, глядя ему прямо в глаза. Потом он бросил оторопевшего игрока на пол.
   — Вовсе я вас не обманывала, — заявила Хани, взглянув на игрока. — Больше того, мне и не требовалось вас обманывать — я в жизни не видела игрока хуже. — Девушка со злостью вытащила из-за корсажа несколько купюр, — Вот, возьмите ваши чертовы деньги! — Она швырнула деньги на стол.
   Люк схватил Хани за руку и потащил ее из-за стола.
   — Убери свои руки! — вырываясь, вскричала она.
   — Леди, я не советовал бы вам усугублять вину сопротивлением представителю власти, — сурово промолвил Люк.
   — Ты больше не представитель власти!
   Люк махнул перед ее носом своей старой звездой.
   — Мэтт позволил мне по случаю воспользоваться его полномочиями.
   — Даже если это и так, ты не имеешь права здесь командовать! Ты сам говорил мне об этом! И никуда я с тобой не пойду!
   — Боюсь, ты вынуждаешь меня применить силу. — Ловким движением Люк надел и застегнул на ее запястьях наручники.
   — Нет, Маккензи, ты не сделаешь этого! Я ни в чем не виновата, — протестовала она. Подняв голову, девушка бросила отчаянный взгляд на Флинта с Кливом, удивленно застывших у дверей. — Помогите мне! Остановите его!
   Братья лишь пожали плечами.
   Люк повел ее в вестибюль и, не обращая внимания на оторопевшего портье, подтолкнул Хани к лестнице.
   — Я не сделала ничего плохого! Отпусти меня немедленно, Люк Маккензи, иначе я так закричу, что у тебя барабанные перепонки лопнут!
   Не слушая жену, Люк втолкнул ее в свой номер и запер изнутри дверь.
   — Ты так хочешь, чтобы я отпустил тебя? Изволь, детка. — С этими словами он бросил Хани на кровать.
   Потом Люк спокойно снял с себя шляпу и ремень с кобурой. Хани попыталась встать, но он снова толкнул ее на матрас. Подбоченившись, он посмотрел на нее сверху вниз.
   — Вам бы лучше извиниться, леди, за то, что вы похитили моего сына, — произнес он.
   — Он и мой сын тоже, — взорвалась она, — А раз уж ты твердо решил отправиться на тот свет, то я подумала, что имею право увезти его подальше от того места, где его могут убить только за то, что он носит имя Маккензи.
   — Ты забыла, что это и твое имя?
   — Вовсе нет. Поэтому я и должна была уехать. У меня нет ни малейшего желания снова попасть под пули. Кстати, ты исполнил свои обязательства? Отомстил Чарли Уолдену?
   — Нет. Ему удалось ускользнуть. Но не будем отвлекаться. Что ты задумала? Вырастить моего сына в комнате над баром?
   — Можно подумать, ты его нашел в баре, — защищалась девушка.
   — Если его там и не было, это не означает, что он там не окажется, — оборвал ее муж.
   — Во всяком случае, это ничуть не хуже, чем поручать его заботам какой-нибудь жабы вроде фрау Фрик!
   — Похищение шестилетнего ребенка — серьезное преступление, леди, как бы то ни было.
   — Похоже, шериф Маккензи, вы недостаточно знаете законы. Я не принуждала ребенка поехать со мной! Он сам хотел этого, так что это вовсе не похищение! И не беспокойтесь о нас, шериф! Вы, Маккензи, можете отправляться куда угодно и подставить себя под пули негодяев. И уж если вы решили, что больше всего на свете любите месть, то и спите с нею в обнимку! С нею, а не со мной! — кричала молодая женщина. — Я приняла решение. Я не хочу хоронить тебя, не хочу рыдать над твоим телом, когда мне привезут его перекинутым через спину лошади.
   — А вам не кажется, леди, что вы опять убегаете? Каждый раз, когда дела осложняются, ты убегаешь!
   — Я на все была готова, видит Бог. Я хотела скрести твои полы, простаивать целыми днями за плитой, заниматься уборкой. Я одного не хочу, Маккензи, — не желаю хоронить тебя! — Хани отвернулась, чтобы скрыть непрошеные слезы. — Снимай с меня наручники и убирайся отсюда, пока я не начала кричать.
   Хани хотела еще что-то добавить, но Люк неожиданно схватил ее за ноги и снял с нее туфли.
   — Прекрати. Что ты делаешь? — Она попыталась вырваться, но ее попытки привели лишь к тому, что платье задралось выше колен.
   — Мне так нравятся твои ноги, сойка. — Наклонившись, Люк поочередно поцеловал ямочки на открывшихся его взору коленях.
   — Что… что ты делаешь? — задвигалась Хани.
   — Что тебе непонятно? — усмехнулся Люк. Его рука скользнула вверх по ноге Хани, отстегнула чулок и спустила его вниз. Не сводя с жены глаз, Люк снял с нее и второй чулок. Потом, взяв ее ноги в ладони, он провел языком по ее ступням.
   — Прекрати! Что ты хочешь сделать со мной? — в тревоге закричала Хани.
   Люк наклонился к ее лицу.
   — Что, по-твоему, я хочу сделать, женушка? — Он накрыл ее губы своими губами.
   Она попыталась вырваться, но Люк обхватил ее за талию и крепко прижал к себе. Его ладони жадно ласкали ее грудь, а затем Люк быстро расстегнул пуговицы на ее платье.
   — Дикая кошка, — прошептал он ей на ухо. — Но тебе ничто не поможет.
   Люк быстро стянул с нее платье и жадным взором оглядел тело жены, едва прикрытое тонкой тканью рубашки, сквозь которую просвечивали острые соски.
   — Мне так нравится твоя грудь, Хани. — Женщина ощутила его сильную горячую ладонь на своей груди. — Но только я имею право видеть ее. — Он прижался губами к ее соску.
   — Не делай… этого… — дрожащим голосом пролепетала Хани.
   — Но тебе же нравится, детка…
   Хани попыталась вырваться, но от ее движений лишь шпильки полетели в разные стороны. Длинные локоны рассыпались по подушке.
   — Нет, Люк, только не так. Прошу тебя, только не так, — молила она.
   Люк поднял голову и заглянул ей в глаза.
   — Зачем ты так? — дрожащим шепотом спросила она.
   — А помнишь, женушка, я обещал тебе, что у нас будет долгий разговор, как только я вернусь в Стоктон? — Люк освободил одну ее руку/но, прежде чем Хани успела понять, что происходит, Люк пристегнул другую руку к спинке кровати. — Если понадобится, я целую неделю буду держать тебя в наручниках, вот так! — Он обошел кровать и сел с другого края. Скинув сапоги, Люк быстро снял джинсы.
   — Я тебе никогда этого не прощу, — пригрозила молодая женщина. Она попыталась подняться, но Люк одним движением уложил ее обратно на кровать.
   — Ты не оставила мне выбора, сойка. Или мы решим все дела здесь, или я запру тебя в камере тюрьмы Стоктона. Если бы ты согласилась по-хорошему обсудить все, что нас волнует, то я немедленно отпустил бы тебя. Но ты почему-то продолжаешь упорствовать, сойка! Я не понимаю тебя. Ты убегаешь от меня! Миссис Джен Эйр! Кстати, почему не Бекки Шарп?
   Хани исподлобья поглядела на него.
   — Мне пришло в голову, что история бедной гувернантки, которая влюбляется в отца своего подопечного, как нельзя более подходит мне.
   Люк усмехнулся:
   — А ведь ты только что призналась мне в любви, сойка.
   Девушка почувствовала, что слезы наворачиваются у нее на глаза.
   — Я всегда любила тебя, Люк. Улыбка сошла с его лица, и Люк серьезно прошептал:
   — Но как же ты могла сбежать от меня, сойка?
   В ее глазах блеснули слезы.
   — Значит, могла. Мне под силу расстаться с тобой. Но хоронить тебя я не смогу.
   Нежно улыбаясь, Люк погладил ее по щеке.
   — Тогда поехали со мной, любимая. Сбудутся все наши мечты. Поедем в Техас, восстановим наше ранчо. Ты была права, когда говорила, что надо думать о живых, а не о мертвых. Мы оба все время смущались, вспоминая свое прошлое. Теперь настало время подумать и о будущем. А мое будущее — это ты. Наши жизни связаны навек. — Он нежно поцеловал ее. — Я люблю тебя, сойка. Пожалуйста, поедем со мной в Техас. Мы все начнем сначала, мы забудем все, что омрачало нашу жизнь в прошлом.
   — Ты правду говоришь, Люк? А как же Чарли Уолден?
   — Важнее всего для меня — ты и Джош. Я люблю тебя.
   — Я тоже люблю тебя. — Хани обхватила его за шею и приблизила его лицо к своему. — Я так люблю тебя, Люк, что мне становится больно от этой любви. — Она поцеловала его. — Люби меня, Люк. Сейчас…