- Я вынуждена использовать чрезвычайные полномочия, - сквозь зубы произносит она. - Довожу до сведения Совета, что система Робин полностью вышла из под нашего контроля.Мы не можем управлять ей, равно как не можем остановить ее для ремонта. - Голос Ведущий наливается мрачной решимостью.- Я полагаю, недопустимо оставлять ее в таком состоянии. Система должна быть разрушена до того, как сможет причинить невосстановимый ущерб. Кто-то может возразить?Несколько секунд она смотрит перед собой тяжелым взглядом, смутно надеясь, что где-нибудь мелькнет красный огонек. Но только серая дымка окутывает Хранителей, и только зеленый свет согласия равномерно вспыхивает перед ней.- Решение принято. Робин, приказ... - Она осекается, сердце колотится о ребра. - Приказ: умереть!
- Не стоит, Ведущая.
Хранитель стоит, слегка расставив ноги и скрестив руки на груди, как бы сопротивляясь беспощадному напору устремленных на него взглядов.
- Прошу прощения, что опоздал.- Он виновато улыбается.- Не стоит, Леночка. Все равно не получится, только вразнос пойти может.
Ведущая смотрит на него, жалобно приоткрыв рот. Из нее будто вынули внутренний стержень, поддерживавший ее все это время. Хранитель поворачивается к Совету.
- Я хотел бы попросить прощения за неприятные минуты, которые мы с Робином доставили вам сегодня. К сожалению, я не рассчитывал на то, что кто-то из наших товарищей в ближайшее время проявит такую бдительность, как Четыреста Восьмидесятый,- он отвешивает легкий полупоклон в сторону седоволосого.- Я полагал сам открыться Совету через пару дней, но, к сожалению, меня опередили. Н-да,- он грустно качает головой.- Не очень хорошо получилось. Но, может быть, это и к лучшему.- Он решительно вскидывает подбородок.- Я очень извиняюсь за неприятное сообщение, но... Организация Хранителей должна перестать существовать.
Еще мгновение в зале царит тишина, но она тут же нарушается общим гулом.
- Почему, Двадцать Четвертый?- Ведущая пытается взять себя в руки, и ей это удается. Минута слабости прошла, опять возвращается решимость.- Обоснуй свою точку зрения.
- Наше время вышло,- почти виновато объясняет Хранитель.- Последние несколько лет я много занимался прогнозами нашего будущего. К сожалению, анализ показывает только два возможных варианта. Либо мы сами уходим сейчас - либо погибаем и тянем за собой весь мир рано или поздно. Боюсь, скорее рано, чем поздно. Я взял на себя смелость подготовить организацию к самороспуску, считая этот вариант предпочтительным.
- Такие вещи не делаются в одиночку,- голос Ведущей опять бесстрастен.- Ты был должен вынести это на общее обсуждение, прежде чем что-то предпринимать.Хранитель открывает рот, но Ведущая обрывает его на полуслове.- Ситуация зашла слишком далеко. Я обязана отстранить тебя от работы до детального обсуждения ситуации на Совете и вынесения общего решения.- Ее голос немного теплеет.Джао, если бы мы были простыми людьми, я бы обвинила тебя в саботаже, но мы не простые люди. Прошу тебя, не усугубляй наше положение, оно и в самом деле аховое. Пожалуйста, исправь системы Робина и передай контроль над ним администраторам. Я допускаю, что у тебя были веские причины вести себя именно так, но все должно быть рассмотрено Советом. Таков Закон, не нам и не сейчас его менять.
- К сожалению, я отказываюсь подчиниться Ведущей и Совету,- голос Двадцать Четвертого становится таким же бесстрастным, но где-то в глубине дрожит натянутая струна.- Я не сложу с себя полномочия Хранителя даже временно, и не передам Робина обратно под ваш контроль.
- Тогда я буду вынуждена нейтрализовать тебя силой,- голос Ведущей печален.- Прости, Джао, но я не могу поступить иначе.- В ее голосе прорезается сталь.- Прошу присутствующих Хранителей оказать мне помощь в нейтрализации Двадцать Четвертого.
Несколько светящихся желтым нитей протягиваются к Хранителю, обволакивая и заключая в плотный кокон. В их действиях нет вражды. Не первого Хранителя приходится нейтрализовать силой, и все понимают, что однажды такое может случиться и с ними. Нити полны лишь сочувствием и жалостью, успокоительно напевая, убаюкивая сознание, вкрадчивым шепотом призывая сдаться. Сдаться, сдаться, прекратить борьбу, уснуть, довериться товарищам, и все будет хорошо. Но раздается неслышно лязганье огромных ножниц Робина, и кокон с треском рвется, распадаясь на части и растворяясь в окружающем пространстве.
Хранители идут к своей цели, невзирая на препятствия. Идут даже тогда, когда это безнадежно. В Двадцать Четвертого летят злые оранжевые струи обездвижить, убить того, кто несет гибель и разрушение. Но на пути струй встает полупрозрачное облако серого тумана, и огненные плети гаснут в нем, бессильно рассеиваясь в розоватые облачка, медленно дрейфующие прочь. И тут же зал Совета замирает.
- Я предвидел такую реакцию,- грустно качает головой Хранитель.- Очень сожалею, что Робину пришлось применить силу, но вы должны выслушать меня. Потом вы вольны делать все, что захотите, я не буду сопротивляться.
Он вздыхает.
- Итак, несколько лет назад я пришел к выводу, что организация Хранителей становится тормозом для развития общества. Хотя мы стремимся лишь сглаживать пики в развитии, оберегая человечество от слишком резких рывков, мы все больше и больше принимаем на себя функции регулятора его развития. Оптимальные решения, одно за другим, уводят нас в сторону от основной дороги. Чем дальше, тем больше мы мостим своими благими намерениями путь в бездну, и не только сами идем по нему, но и ведем за собой остальных.
- Я позволю себе напомнить пару событий из прошлого, в которых Хранители принимали непосредственное участие. Давным-давно, полторы тысячи лет назад, Хранители рассчитали, что распятие пророка приведет к возникновению агрессивной религии, религии-однодневки, которая, однако, успеет залить мир кровью. Мы добились, чтобы жестокая казнь была заменена милосердной, и религия, не подкрепленная муками основателя, благополучно умерла в колыбели. Недавно я взял на себя труд просчитать эту ситуацию повторно. Результат оказался весьма любопытен. Оказалось, у этой религии был шанс стать одной из мировых. Она могла залить мир кровью, серьезно изменить его, стать основой жизни миллионов. Этот мир был бы непримиримей и страшней нашего, согласен. Но мне ли напоминать, что по Закону у нас нет права на подобные вмешательства? А в качестве побочного эффекта мы многие столетия подавляем зародыши новых, куда худших религий, к которым- по нашей вине- у человечества нет иммунитета.
- Вы возразите, что это было давно, и тогдашние знания не позволяли проводить точные расчеты, как сегодня. Но кто вам сказал, что наши нынешние расчеты на полвека вперед достаточно верны? Вспомните, мы не допустили создания атомного оружия, и что? Две огромные и прекрасно вооруженные армииСевера и Юга только и ждут повода, чтобы вцепиться друг другу в глотку. Да, мы удерживаем их войны, но вместо пары испепеленных городов полвека назад мы рискуем остаться на пепелище всей цивилизации сегодня.
- Но и это не все,- голос Хранителя крепнет и заполняет весь зал.- Какие бы ошибки мы не допускали в прошлом, еще пару десятилетий назад их можно было исправить. К сожалению, сегодня время упущено. Хранителя из тайной организации стали еще одной прослойкой общества, и произошло это не полгода назад, а гораздо раньше. Мы теперь полностью подчиняемся общим законам развития. Только этого мы боялись три тысячелетия, именно этого так тщательно избегали, и как раз этого так и не смогли избежать. Да и кто сказал, что наши модели верны, что допущения правильны? Кто сказал, что мы когда-то были вне общества? Впрочем, сейчас это не имеет значения. Хранителей больше нет, а кучке олигархов, которыми они стали, не место в этом мире.
- Я не собираюсь рассказывать вам обо всем, что я собрал - это бессмысленно. Вам достаточно заглянуть к себе в душу, чтобы понять - я прав. Впрочем, вся информация размещена по стандартной схеме, вы можете ознакомиться с ней в любой момент. Кстати,- Хранитель разводит руками,- Робин убрал вашу блокировку. Я полностью в вашем распоряжении, и я не буду более защищаться.
В зале воцаряется мертвая тишина. Ведущая нечеловеческим усилием воли берет себя в руки.
- Мы выслушали тебя, Джао,- голос ее бесстрастен.- Возможно, те из нас, кто атаковали тебя - я в первую очередь,- она вздыхает,- были неправы. Я приношу свои извинения, и полагаю, что Совет присоединится ко мне.- Молчаливое одобрение зала окутывает ее ласковым облаком, и она продолжает:
- Но я не думаю, что только эти факты заставили тебя сделать неутешительный вывод. Не думаю, что ты не имеешь представления о теории неизбежных ошибок. Наверняка у тебя есть что-то еще в запасе.
- Разумеется, Леночка,- грустно улыбается Хранитель.- Я взял на себя труд применить к сообществу Хранителей некоторые теоремы математической этики...
- Да он просто сбрендил,- сухощавый паренек демонстративно обращается только к своей соседке, но в зале его прекрасно слышно.- Третья теорема матэтики прямо говорит о том, что эта теория неприменима к Хранителям...
- Была неприменима,- невозмутимо поправляет Джао.- Полагаю, ранее Хранители представляли собой уникальное подмножество, которое подчинялось совершенно иным, отличным от общих, законам существования и развития. К сожалению, как я уже упомянул, за прошедшее время мы незаметно регрессировали. Регресс же имеет свойство нарастать по экспоненте. Все давно изменилось, и изменилось в худшую сторону. Впрочем, все материалы доступны через Робина. Я прошу вас только об одном- прочитайте и обдумайте. Я искренне надеюсь, что неправ. Убедите меня в этом, и я верну Робина под ваш контроль. Согласны?
- А у нас есть выход?- горько усмехается Ведущая.- С помощью Робина ты можешь стереть нас в порошок в любой момент. Впрочем, ладно, сейчас не время для пикировок. Я ведь все еще Ведущая, не так ли?- Она бросает в сторону Джао язвительный взгляд, но тот лишь плотно сжимает губы.- Тогда Совет закрыт. Я прошу всех внимательно ознакомиться с материалами Двадцать Четвертого. Просьба к Службе Связи: передать по общему каналу запись того, что произошло сегодня. Через два дня я назначаю общий сбор. Надеюсь, что...- Ведущая не договаривает, безнадежно махнув рукой.- Заседание закрыто, отбой.- Она бессильно роняет руки на стол перед собой.
Большой зал начинает окутывать серый туман. Лица Хранителей потихоньку гаснут, растворяясь в нем. Постепенно в помещении, съежившемся до размеров небольшой комнаты, остаются только Джао и Ведущая. Джао подходит к креслу Ведущей и присаживается на сгустившийся из воздуха стул. Ведущая смотрит на него печальными глазами.
- Скажи, Джао, все действительно так плохо, как ты говорил?- В ее голосе слышны слезы.- Неужели дело все пошло насмарку? Что нам теперь делать? Просто уйти? А как же люди?
Джао внимательно смотрит на нее, и обнимает ее за плечи. Ведущая начинает тихонько всхлипывать.
- Ну-ну-ну,- немного растерянно бормочет явно смущенный Хранитель,- зачем же так бурно реагировать? Все не так страшно, как кажется. Нам не удастся уйти еще очень долго. Не бойся, даром ничего не пропадет. Ну, успокойся,- он достает из кармана платок, и вытирает ей слезы.- Лен, помнишь, как десять лет назад, когда ты пришла к нам, я учил тебя работать с терминалом?
- Угу,- улыбается сквозь слезы Ведущая.- Я тогда так же ревела, думала, никогда не научусь. Прямо как сейчас - думала, что жизнь кончилась.- Она шмыгает носом, целует Джао в щеку и мягко, но решительно высвобождается из его полуобъятий.- Спасибо, что напомнил, Джао, я уже в порядке. Лучше скажи, что ты собираешься делать сейчас?
- Уйду в отставку,- пожимает Хранитель плечами,- что мне еще остается? Для остальных я теперь навсегда заговорщик, а может, и предатель. Нет, рассудком они будут понимать, что это не так, но подсознательно... Такие эмоции вредны для команды, сама понимаешь- Он встает со стула и потягивается.- Я всю жизнь мечтал побывать в Серебряной Лагуне, но как-то не довелось. Кстати, я взял на себя смелость сообщить по телевидению о нашей самоликвидации.Такой, знаешь, эффектный перехват телеволны. Наверное, сейчас по всему миру только и разговоров про об этом.- Он улыбается.- Впрочем, это уже чистая тактика, мои расчеты у тебя на столе. Ну ладно, у тебя дел и без меня хватит. Приходи, впрочем, когда захочешь передохнуть, прогуляется вместе.- Он приветственно машет рукой Ведущей, которая рассеянно улыбается ему, погруженная в свои мысли, отдаляется и тает в сером тумане. Ведущая остается одна.
Будто разжимается невидимая рука, держащая ее за сердце. Словно очнувшись от сна, она недоуменно смотрит по сторонам.
- Джао, - тихо произносит она. - Джао... Почему мы тебя слушаем? Не понимаю...
Джао подходит к окну, и на его матово-черной щеке зажигается отблеск луны. Спустя минуту луна скрывается за тучами, и все за окном скрывается за серой пеленой мокрого снега. Одинокая озябшая ворона, нахохлившись, сидит на ветке облетевшего тополя.
Серый туман клубится в комнате, скрывая ее очертания.
28
Олег, морщась от боли, с трудом вылез из машины. Три неразговорчивых амбалистых охранника, которых к нему приставили еще в больнице взамен старых, уже стояли вокруг, прикрывая своими телами от окружающих и обшаривая окрестности профессионально-рассеянными взглядами. Павел подошел к нему и тревожно заглянул в глаза.
- Все в порядке, Олежка? Голова не кружится?- в его взгляде читалась такая неподдельная тревога, что раздражение Олега немного отступило.
- Все нормально,- сквозь зубы буркнул он.- Уж до третьего-то этажа дойду как-нибудь.- Опираясь на трость, он решительно зашагал к подъезду.
Швейцар у подъезда распахнул дверь, согнув спину в раболепном полупоклоне. Один из амбалов, каким-то незаметным финтом обогнав Олега, первым нырнул в дверь, и на мгновение остановился, настороженно оглядывая холл. Удостоверившись, что непосредственной опасности нет, он выразил свое удовлетворение еле заметным кивком, обращенным к напарнику, и отступил в сторону, открывая Олегу путь. Олег, иронически качнув головой, шагнул в образовавшийся проход. Павел проскользнул за ним, не вынимая руки из кармана с пистолетом, и озираясь по сторонам. Впрочем, в здании Председательства можно было расслабиться. Зеркальные снаружи, но прозрачные изнутри стекла, обзорные телекамеры и многочисленный штат охраны делал его достаточно безопасным местом для нового Председателя. Правда, никто не застрахован от пули в спину, в каком-то озлоблении подумал Олег. Например, от одного из этих ребятишек у меня за спиной. Елки зеленые, неужели теперь все время придется по сторонам озираться? Бедный Треморов, если он все время так жил, то я ему не завидую. Интересно, а завидую ли я сейчас себе? Он криво улыбнулся краем рта. Каждый шаг по лестнице отдавался тягучей болью в простреленной руке, и с каждым ее приступом Олег приходил злился все сильнее. Ладно, недолго осталось. Через полчаса меня либо на руках носить будут, либо... на руках же и вынесут. Или санитаров с носилками вызовут, чтобы рук не пачкать. Ох, дружок, неужели ты их надеешься сломать? Ну-ну. Мечтать не вредно...
Роскошный предбанник совещательного зала был залит ярким, н в то же время приятным светом асбестовых ламп. Олег остановился и повернулся к своим телохранителям.
- Оставайтесь здесь,- негромко приказал он.- Будете нужны- позову.
Старший из охранников сделал было протестующее движение, но наткнулся на тяжелый олегов взгляд и, пожав плечами, отошел к стене и сел на диван, взяв со столика какой-то журнал. Остальные двое последовали примеру старшего. Олег подошел к двери зала, взялся за ручку и вдруг остановился.
- Пашка,- сказал он, не оглядываясь, и тот вдруг ощутил, что у него по коже побежали легкие мурашки.- Пашка, слушай меня внимательно.- Он сделал короткую паузу, как бы собираясь с мыслями.- Имей в виду, что сегодня мы запросто можем не выйти из этого здания. Они сделают все, чтобы не отдавать мне власть, хотя убить, я надеюсь, не посмеют. Накачают меня химией, превратят в куклу- это вполне, а вот тебя они просто шлепнут. Подумай, если ты хочешь уйти- я не обижусь. Хранителей больше нет, и помочь мне некому. Не думаю, что сейчас от тебя будет какой-то толк, так что не губи себя. Если уйдешь, они даже мстить не будут- не того полета ты птица. Ну?
- Обижаете, господин Народный Председатель,- не раздумывая, пожал плечами Павел.- Слушай, Олежка, хочешь, чтобы я дошел почти до финиша, а самого интересного не увидел? От любопытства же сдохну...
- Ты, похоже, и так от него сдохнешь,- вдруг слабо улыбнулся Олег.- Но все равно- спасибо. Ладно, пошли. Кстати, с сегодняшнего утра ты- официальный первый помощник Народного Председателя по общим вопросам. Приказ я уже подписал, только печати канцелярии там нет. Сам понимаешь почему. И все-таки... не очень там высовывайся. На, держи.- Он сунул Павлу в руку бумагу.- Кстати,- Олег слегка поколебался.- Вот, возьми и это.- Он сунул Павлу в руку затасканную пластинку.Приказ всем официальным органам содействовать, и вообще. Шварцман в свое время постарался, когда к Хранителю меня приставлял. Мне как-то ни разу не пригодилось, а сейчас у пусть тебя будет, мне точно уже не понадобится.- Олег отвернулся, решительно рванул на себя дверь, и, покривившись от боли, шагнул в зал. Несколько растерянный Павел молча проскользнул вслед за ним, на ходу засовывая бумаги в карман пиджака.
В отличие от ярко освещенной передней, сам зал был затенен. Горела только одна люстра из трех, и по углам метались таинственные тени, если кто-то из присутствующих шевелился. Впрочем, в этот раз Малый Совет сидел прямо под люстрой, за большим овальным столом. Председательское место было свободным. Олег направился к нему, пытаясь увидеть Шварцмана, но его не было. Зато была другая фигура, которую он знал куда лучше, чем хотелось бы. У дальнего конца стола маячило красноносое лицо Дровосекова. У Олега нехорошо засосало под ложечкой, но тут он разглядел грузную фигуру начальника канцелярии, сидевшую в кресле у стены, за пределами освещенного круга. Ладно, хоть один мой болельщик тут присутствует, и то ладно. Хотя мой ли он болельщик...
Олег подошел к столу и, не колеблясь, сел на председательское место. Краем глаза он заметил плохо скрытые иронические усмешки на лицах советников, и Пашку, опускающегося в кресло возле двери. Олег глубоко вздохнул, загоняя вглубь злость и страх, и заговорил:
- Уважаемые господа! Мне хотелось бы, чтобы первое, что я сделаю в своем новом качестве Народного Председателя- это вынесение официальной благодарности всем членам Малого Совета, который так замечательно выполнил свою роль правительства переходного периода...
- Минуточку, Олег Захарович,- прервал его тот же бархатистый голос, который в прошлую их встречу играл роль Гласа-Из-Тени.- Вы все еще не Народный Председатель, и мы должны еще уладить некоторые формальности...- В голосе слышались плохо скрытые усмешка и высокомерие.
- Простите, как вас по имени-отчеству?- невинно осведомился Олег, прерывая заранее, как видно, отрепетированную речь Гласа-Из-Тени.- Я как-то не имел возможности близко познакомиться с членами Малого Совета ранее...- Он сделал выжидающую паузу.
- Киреев, Калантин Петрович,- несколько растерянно представился Глас-Из-Тени. То ли он не привык, что его перебивают, то ли просто не ожидал этого от сидящего перед ним выскочки.- Глава Малого Совета, член Президиума...
- Спасибо, Калантин Петрович,- мягко, но твердо прервал его Олег. Он заметил, как помрачнели лица сидящих за столом. Как видно, они не ожидали, что выскочка так сразу возьмет инициативу на себя.- Я с удовольствием познакомлюсь с вами получше и выслушаю, какие еще титулы вы носите, но не сейчас.- Глас-Из-Тени побагровел, его седая бородка казалась снежно-белой на пунцовом от ярости лице. Спокойно, одернул себя Олег, не выводи их из себя раньше времени. Пока ты не знаешь, что у них в запасе, но что-то явно есть. Спокойно, а то Бегемоту придется в партизаны идти, чтобы за друга мстить.- Я извиняюсь, что так невежливо перебиваю вас,- Олег виновато-обаятельно улыбнулся,- но, к сожалению, моя больная рука не позволяет вести долгих разговоров. Вы уж простите инвалида за грубость...- Он попытался развести руками, но скривился от боли и осторожно положил многострадальную конечность на стол.- Так вот, господа, я прекрасно осознаю, что процедура введения в должность еще не состоялась, но, раз уж я так убедительно выиграл по очкам, все мы понимаем, что это лишь формальность.- Он опять улыбнулся, но на этот раз простодушно-весело.- Поэтому я уже сейчас хочу выразить вам свою благодарность за четкую работу и отличную организацию выборов. Я обещаю, что все вы будете вознаграждены по заслугам, как только я получу достаточные полномочия для этого. Вот, собственно, и все.- Он выжидательно посмотрел на людей сидящих перед ним. Дровосеков уже открыто ухмылялся, уставившись на него в упор. Ох и нехорошая же у него ухмылка... Шварцман в тени шелохнулся, как бы собираясь что-то сказать, но промолчал.
- Не все так просто с вашей победой, Олег Захарович,- брюзгливо проворчал лысоватый коротышка в красном пиджаке, сидящий в дальнем конце стола.- К сожалению, у нас есть некоторые данные, которые делают ее не такой уж и бесспорной. Вот,- он с треском оторвал липучую застежку на папке и вытащил оттуда несколько бумажек.- Это протоколы задержания и первичного допроса некоего Кравчука, который в день выборов пытался произвести какие-то изменения в счетном комплексе Центральной Избирательной Комиссии.
- Какие именно?- у Олега неожиданно вспотела спина.- Я не специалист по вычислительным машинам, так что потрудитесь объяснить популярно.
- Ну...- слегка смешался Красный Пиджак,- я и сам не специалист. Но, по мнению тех, кто специалистами является, это вполне могла быть попытка- и попытка удачная- повреждения программного обеспечения комплекса с целью скорректировать результаты в вашу, уважаемый Олег Захарович, пользу. Нехорошо получается...
- Стоп!- прервал его Олег.- Давайте по порядку. Пожалуйста, еще раз внятно объясните, кто, что и как пытался сделать. Кто был этот человек, и что он сам говорит по поводу своей деятельности?- Спокойно, дружок, у них нет ничего конкретного. Если бы могли что-то доказать, то уже объявили бы выборы недействительными. Неужто Шварцман что-то химичил с результатами? Только без паники...
- Ну... к сожалению,- краснопиджачный пожал плечами,- задержанный умер по дороге в изолятор от острой сердечной недостаточности, но наши специалисты сейчас работают над тем, что им удалось обнаружить...
Ай да Шварцман, ай да сукин сын! Послать человека на задание, а после провала шлепнуть! Или это все же не Шварцман, а кто-то из конкурентов?
- Вы, кажется, что-то говорили про протокол первичного допроса?- вежливо осведомился Олег.- Что там сказано?
- Ну, он заявил, что выполняет свои прямые служебные обязанности,- как-то скучно ответил краснопиджачный.- Назвался сотрудником службы техподдержки Министерства Науки...
- Так, может быть, так оно и было?- ехидно поинтересовался Олег.- Вы проверили то, что он сказал? Интересная история получается- хватаете какого-то бедолагу, который честно свою работу делал, доводите его до инфаркта, а потом заявляете, что он что-то сломать хотел. Вам самому-то не кажется, что за такие вещи под суд идут?
- Так-так-так!- прервал Глас-Из-Тени их оживленную дискуссию.- Я прошу прощения, господа, но мы говорим не о том.- Он явно был недоволен своим недостаточно убедительным коллегой.- В настоящий момент имеет место проблема, и проблема серьезная, поэтому здесь не время и не место для пререканий.- Он встал с места и стал прохаживаться вдоль стола.- Уважаемый Олег Захарович, поймите нас, мы не собираемся вас ни в чем обвинять. Мы прекрасно понимаем, что у вас не было никакой возможности устроить такую диверсию,- Глас-Из-Тени позволил себе тонко улыбнуться.- У нас было достаточно времени для того, чтобы удостовериться в этом. Тем не менее, проблема существует, и мы должны приложить все усилия для того, чтобы как можно быстрее разобраться...
- Что вы хотите?- грубо оборвал его Олег.- Вы можете что-то предложить?
- Да, разумеется,- откликнулся Глас-Из-Тени,- у нас есть свои предложения. Но, к сожалению, у нас не хватает возможностей для того, чтобы как можно быстрее сделать все необходимое. Так, например, Малый Совет по закону не может провести собственное расследование, и вынужден полагаться на зачастую некомпетентные следственные органы.- Он бросил многозначительный взгляд на краснопиджачного, который понуро уставился в столешницу. Интересно, кто тот у них? Спец по следствию? Н-да, не завидую я им, если у них такие спецы. Уж Шварцман бы в это дело вцепился, клещами зубы не разжать, а вы, господа хорошие, такой замечательный шанс мне свинью подложить профукали...- Вот если бы вы, уважаемый Олег Захарович, согласились после вашего вступления в должность наделить нас таким правом, я уверен, мы смогли бы сделать все самым лучшим способом...
- Минуточку,- Олег внезапно осознал, что уже несколько минут его сердце бухает как колокол. Избыток адреналина вреден для здоровья, паренек, шевельнулась внутри непрошеная мысль.- Насколько я знаю закон, Малый Совет распускается немедленно после вступления в должность Народного Председателя?
- Именно так,- согласился Глас-Из-Тени.- Точнее, так и должно быть теоретически. Но вы сами должны понимать, что времена меняются, и что законы должны меняться вместе с ними. Сейчас вы еще молоды и неопытны... Нет-нет, я не хочу вас обидеть,- торопливо проговорил он, заметив протестующий жест Олега,это просто констатация факта, да и проходят эти недостатки достаточно быстро, уж поверьте мне, старику,- он почти дружелюбно улыбнулся.- Тем не менее, сейчас вам потребуется помощь компетентных в государственном управлении людей, и, с нашей точки зрения, Малый Совет в его нынешнем составе- оптимальный для этого орган. Вы меня понимаете. Олег Захарович?- Глас-Из-Тени остановился и оперся на стол, выжидательно наклонившись в сторону Олега.