Страница:
В глазах у нее блестели озорные огоньки. Чертовка, все подстроила нарочно, подумал Дрейвен. Она так и не отстранилась от него, и ее губы оставались в опасной близости от его губ.
– Я так рада, что вы здесь, – продолжала лепетать Эмили, – иначе я бы скатилась вниз по ступенькам и сломала бы себе шею.
Дрейвен не мог вымолвить ни слова. Его руки лежали на пышной груди Эмили, ноги переплелись с ее ногами. Он чувствовал, как бьется у него под рукой ее сердце, а когда она отодвинулась, ее бедра скользнули по той части его тела, которая больше всего жаждала ее.
Дрейвен резко дернулся и по лицу Эмили понял, что она почувствовала, как он возбужден. Она вся зарделась.
Румянец очень шел ей.
– Благодарю за вашу галантность, милорд. Отныне я буду называть вас героем моего сердца.
Дрейвен наконец обрел дар речи.
– Вы делаете мне слишком много чести. Я даже не знал, что вы здесь, пока вы не упали на меня.
– Вот как? – удивилась Эмили.
Дрейвен смотрел, как она оправляет на себе юбку, при этом так плотно натягивает ткань на бедрах. Затем она наклонилась, явив взгляду верхнюю часть груди.
Он вспомнил, как сжимал в руках эти волнующие прелести, и ему сделалось совсем дурно.
– Надеюсь, вы простите мою неловкость, – проговорила Эмили и выпрямилась. – Я очень торопилась, чтобы на этот раз не заставлять вас ждать.
– Очень любезно с вашей стороны, – сказал Дрейвен.
Лучше бы она заставила его прождать еще недели две, чем снова разжигать огонь в крови. Дрейвен слегка посторонился.
– Милорд, вы ведете себя так, будто боитесь меня, – с упреком заметила Эмили.
От такого замечания Дрейвен окаменел на месте.
– Я никогда не боялся ни одного мужчины.
– Но я не мужчина.
– Вы думаете, я настолько глуп, что не вижу этого? – Дрейвен сердито посмотрел на Эмили.
Заметив изменения в его голосе, она удивленно подняла четко очерченную бровь.
– Ну, судя по тому, как вы со мной обращаетесь, мне иногда кажется, что это именно так.
Поняв, что проиграл, Дрейвен слегка стушевался.
– Вы меня извините… – пробормотал он.
– Ну вот, – с торжествующим видом произнесла Эмили. – Пожалуйста.
– Что – пожалуйста? – недоуменно спросил Дрейвен.
– Вы обращаетесь со мной, как будто я не женщина.
Дрейвен почувствовал, что у него начинает болеть голова.
– Скажите, пожалуйста, а как я с вами обращаюсь?
На лице Эмили появилось странное выражение.
– Не знаю.
– Не знаете? – переспросил Дрейвен.
– Не знаю, – повторила Эмили невинным голосом.
– Тогда о чем мы спорим?
– А почему бы и нет? – насмешливо заметила Эмили.
Дрейвен подозрительно посмотрел на нее:
– Вы флиртуете со мной, не так ли?
– А если и так?
– Тогда я просил бы прекратить это.
– Почему?
– Потому что это меня раздражает, – резко ответил Дрейвен и стал спускаться по лестнице вниз.
– Уж лучше вызывать у вас раздражение, чем равнодушие, – произнесла ему в спину Эмили и двинулась следом. – Вы ведь все утро только этим и занимались. Тем, что сохраняли ко мне равнодушие?
– А если и так? – спросил Дрейвен не оборачиваясь.
Эмили вздернула подбородок:
– Тогда я просила бы прекратить это.
Дрейвен в отчаянии прижал руку к виску и остановился внизу лестницы.
– Как вы это со мной делаете? – спросил он, обернувшись.
– Что я делаю?
– Описываете круги вокруг меня. Честное слово, у меня уже кружится голова.
– Может быть, голова у вас кружится отчего-то иного? – спросила Эмили волнующим голосом и остановила взгляд на губах Дрейвена.
– От чего, по-вашему?
Эмили слегка пожала плечами, улыбнулась и прошла мимо Дрейвена.
– Откуда мне знать? – бросила она через плечо. – Я всего лишь простая и бесхитростная женщина.
Дрейвен тихо хмыкнул: простая и бесхитростная.
Эмили остановилась в дверях и оглянулась:
– А знаете, кто вы?
– Кто? – с вызовом спросил Дрейвен.
Эмили медленно облизала губы и проговорила страстным шепотом:
– Вы очень недурной собой мужчина с красивыми глазами.
Она двинулась дальше, а Дрейвен остался стоять, словно пораженный молнией.
Никто и никогда не говорил ему таких слов. Людоед, демон, сын дьявола, лошадиная задница – все, что угодно, но только не «очень недурной собой мужчина с красивыми глазами».
– С красивыми глазами, – повторил вслух Дрейвен.
Неужели у него действительно…
– Черт бы все это побрал! – в сердцах ругнулся он. Какое кому дело, какие у него глаза, он видит ими, и ладно. Он не смазливая девица, у которой голова идет кругом от комплиментов. Он рыцарь, который дал клятву держать свои руки подальше от леди Эмили. И именно так он и сделает.
– Не могли бы вы дать мне руку, милорд?
Услышав голос Эмили, Дрейвен недовольно поморщился. Она ждала, стоя подле своей лошади, чтобы он помог ей сесть в седло.
Что он сказал в замке всего час назад насчет того, чтобы держать руки от нее подальше?
Дрейвен оглянулся в поисках Саймона, но тот словно испарился. Все остальные его люди уже сидели верхом.
Что оставалось делать? И Дрейвен кивнул.
Только нужно представить себе, что это не она, а какая-нибудь толстая, противная монахиня.
Да, монахиня, от которой пахнет жимолостью и солнечным светом. Дрейвен постарался как можно быстрее поднять Эмили, но она не села в седло.
– Что случилось? – резко спросил он.
Она похлопала ресницами и с невинным видом проговорила:
– Я, кажется, не могу сесть.
Дрейвен с трудом подавил в себе желание бросить ее через седло, как куль с мукой.
– Вы делаете это нарочно? – шепотом спросил Дрейвен.
Игривый взгляд Эмили подтвердил его подозрения.
– Я сказала вам, чего хочу, и буду пускать в ход все средства, чтобы добиться своего.
– Должен вас предупредить, миледи. Еще никто никогда не побеждал меня.
– Тогда я должна сказать, что вы просто обязаны быть побежденным.
Дрейвен не успел ответить, так как в этот момент к ним подошел Саймон:
– А, вижу, ты позаботился о леди. Хорошее дело.
– Почему? Ты что, руку тоже вывихнул? – язвительно спросил Дрейвен.
– По правде говоря, да, – ответил Саймон, беря поводья. – Думаю, что на какое-то время буду совершенно ни на что не годен. Никаких галантных поступков.
Да ведь это заговор.
Как же он этого не понял? Но он не пешка, чтобы им манипулировать.
Дрейвен взлетел в седло. Он подождал, пока Эмили простится с Кристиной, державшей в руке большую книгу в кожаном переплете.
– Ты напишешь мне, как только родишь, хорошо? – попросила Эмили.
– Непременно, и тебе придется навестить меня еще раз.
Эмили бросила украдкой взгляд на Дрейвена:
– Посмотрим, что я смогу сделать.
Кристина кивнула и протянула Эмили книгу:
– Это тебе.
– Мне? – Эмили хотела было раскрыть книгу, но Кристина остановила ее и отрицательно покачала головой:
– Будешь читать ее одна в своей комнате.
– Но…
– Эмили, это только для тебя одной, – подчеркнуто произнесла Кристина. – Там написано о том, о чем мы разговаривали сегодня утром.
Эмили понимающе кивнула.
Дрейвен вопрошающе посмотрел на Саймона, но тот недоуменно пожал плечами – мол, понятия не имею, о чем говорят дамы.
Но Дрейвен чувствовал: заговор разрастается. И теперь ему не терпелось завладеть этой книгой, чтобы до конца понять, что здесь замышляется.
Кристина помогла Эмили спрятать книгу в седельную сумку.
– Счастливого пути, – пожелала она подруге.
Эмили простилась с Кристиной и Орриком, а потом сказала, обращаясь к Дрейвену:
– Я готова, милорд. И благодарю вас за ваше терпение.
Дрейвен коротко кивнул Оррику, тронул лошадь и вывел свой отряд за пределы замка. По крайней мере несколько дней он может не опасаться оказаться рядом с этой леди. Она поедет на своей лошади, он – на своей.
Наконец-то он обретет желанный покой.
– Лошадь леди захромала? Что ты хочешь этим сказать? – спросил Дрейвен своего рыцаря Арнольда.
– Поглядите сами, милорд, – ответил тот и отступил в сторону.
Дрейвен поднял заднюю левую ногу лошади и увидел, что она повреждена.
Неужели все участвуют в заговоре против него?
Он мог заподозрить, что это дело рук Эмили, но он все время наблюдал за ней и наверняка знал, что она не сделала ничего, чтобы навредить лошади.
Это просто случайность.
– Хорошо, – сказал Дрейвен, опуская ногу лошади. – Сними с нее седло. Поручаю тебе привести лошадь в Рейвенсвуд. Поведешь медленно, чтобы не поранить ее еще больше.
– Да, милорд.
– Саймон, – позвал брата Дрейвен. – Леди поедет с тобой.
Эмили подошла к Дрейвену и тихо, но твердо произнесла:
– Я не поеду с ним, милорд.
– Вы сделаете так, как я сказал, – резко оборвал ее Дрейвен.
– Не разговаривайте со мной таким тоном, – с вызовом ответила Эмили.
– Женщина, – крикнул Дрейвен, – я не шучу!
Эмили стала серьезнее, но страха, который Дрейвен привык видеть на лицах своих людей, она не выказала. Напротив, его рявканье она, похоже, восприняла как вызов.
– Вы совершенно правы, милорд. Какие могут быть шутки? Либо я поеду с вами, либо пойду пешком.
– Вы что, потеряли разум, что так давите на меня? – продолжал сердиться Дрейвен.
– У меня разума достаточно.
– Тогда поезжайте с Саймоном.
– Нет.
Судя по тону, Эмили не собиралась уступать.
– Если вы самая покладистая из дочерей Хью, то мне остается только порадоваться, что я не имел чести знать ваших сестер.
Поняв, что спорить с Эмили бесполезно, Дрейвен решил уступить.
– Садитесь, черт вас возьми!
Эмили почувствовала, что перегнула палку. Наверное, не стоило выказывать такую смелость. Но ведь отец считает, что смелость – одно из лучших ее качеств. Хотя лорд Дрейвен вряд ли согласился бы с ним.
Эмили села в седло впереди Дрейвена и попыталась было извиниться.
– Не болтать, – оборвал он ее. – Ни единого слова.
Эмили плотно сжала губы и поклялась не раскрывать рта до тех пор, пока он, Дрейвен, не извинится перед ней за свой резкий тон.
Дрейвен почувствовал, что обидел Эмили. Ну и пусть. Вряд ли он сможет выдержать, чувствуя, как она прижимается к нему, если к тому же он будет слышать этот ее нежный голос. И без того он весь сгорал от желания, а впереди еще довольно длинный путь.
Если им попадется городок, деревня или усадьба, он остановится и купит ей лошадь, сколько бы за нее ни запросили. Честно говоря, сейчас он обменял бы все, что у него есть, на самую упрямую клячу.
Путь проходил в молчании. Дрейвен всячески старался не думать об Эмили. Но это было невозможно. При каждом резком движении лошади она придвигалась к нему, и эта близость лишала Дрейвена самообладания. И с каждым часом его возмущение нарастало, а вожделение становилось все сильнее.
Пряди шелковых волос относило ветром Дрейвену на лицо, и запах жимолости – запах Эмили – волновал его еще сильнее. Как было бы здорово пришпорить лошадь, пуститься вперед, найти укромное местечко в лесу, положить Эмили под себя и предаться любви с ней!
Дрейвен вспоминал о ее поцелуе, о ее теле, и ему становилось все хуже и хуже.
– Милорд! – раздался голос Эмили. От неожиданности Дрейвен вздрогнул.
– Я велел вам молчать, – резким тоном напомнил он.
– Я и хотела молчать, – с обидой в голосе проговорила Эмили, – но у меня нет выбора.
– Нет, есть.
– Нет, нет, – решительно возразила Эмили и залилась румянцем.
– Что же это за…
– Нам нужно остановиться.
– Я хочу доехать…
– Милорд, вы меня неверно поняли. Нам. нужно остановиться, – подчеркнуто повторила Эмили и многозначительно указала взглядом на деревья, мимо которых они проезжали.
– О, – догадался Дрейвен и поднял руку в знак того, что остальные должны замедлить шаг.
Затем он направил лошадь поближе к деревьям, остановился и помог Эмили слезть с седла.
– Спасибо, – холодно поблагодарила она и направилась в лес.
Дрейвен воспользовался ее отсутствием, чтобы осмотреть лошадь.
– С тобой все в порядке? – спросил подъехавший Саймон.
Дрейвен сердито посмотрел на брата.
– Я вижу, что ответ определенно «нет», – проговорил Саймон и отступил немного назад.
Дрейвен выпрямился и прикрыл рукой слишком явно выпиравшую вперед плоть. Сколько еще он будет терпеть это?
Он хотел только одного – покоя. Он ни за что не поехал бы в Лондон по зову Генриха, если бы знал, чем это кончится, и вдруг мысль о том, чтобы отдать себя в руки короля для казни, показалась ему даже заманчивой.
Дрейвен взглянул на Саймона. Тот смотрел в сторону деревьев, за которыми скрылись Эмили и ее служанка.
– Она хочет выйти за меня замуж, – пробормотал Дрейвен.
– Мне она сказала то же самое, – откликнулся Саймон.
– А она не сказала, почему?
Саймон слегка пожал плечами:
– Ты ей нравишься – а почему, я понятия не имею.
– Не смеши меня, – ухмыльнулся Дрейвен. – Я никому не нравлюсь. Она хочет моей смерти. Вот и все.
– Если бы я поверил в это хотя бы на минуту, я бы никогда… – Саймон вдруг осекся.
– Ты бы никогда – что?
– Я бы никогда не потерпел этого.
Дрейвен вытащил из-за ремня кинжал и протянул его Саймону:
– Вот, возьми.
– Это зачем? – нахмурился Саймон.
– Возьми и ударь меня прямо в сердце, пока я не погиб в огне страсти.
Саймон рассмеялся и сунул кинжал обратно за пояс Дрейвена.
– Ты же знаешь, что говорят люди, – похоть не удержишь. С ней нужно что-то делать.
– Неужели тебе так хочется заполучить мои земли и ты хочешь, чтобы Генрих убил меня?
– Еще чего, – обиженно ответил Саймон. – Женись на этой девушке и бери ее по праву.
Дрейвен сокрушенно вздохнул:
– Представь на минуту – станет ли ее отец терпеть меня как своего зятя?
– Если ты отправишься к Генриху, у него не будет выхода.
Впервые в жизни Дрейвен позволил себе соблазниться мыслью о браке.
– И ты обрек бы ее на жизнь со мной?
– Это, конечно, будет лучше, чем если она проведет всю жизнь со своим отцом. Ты хотя бы дашь ей позабавьвиться немного, ей-богу.
– Возможно, но со своим отцом Эмили хотя бы проживет столько, сколько ей отпущено судьбой. Со мной ее ждет только ранняя могила.
– Дрейвен, ты и…
– Не нужно, Саймон. Я ведь знаю правду. Ты видишь во мне то, что хочешь видеть, но я-то знаю, что у меня внутри. Я постоянно чувствую это в себе.
Саймон хлопнул брата по спине:
– Тебе нужно научиться просто радоваться жизни. Пользуйся моментом и живи.
Саймон кивнул в сторону деревьев. Дрейвен оглянулся и увидел, что к ним идет Эмили.
– У этой леди ты можешь многому научиться, – тихо проговорил Саймон. – Она знает, как пользоваться тем, что даровал ей Господь.
Слова брата заставили Дрейвена задуматься.
Послушать Саймона, так все очень просто. Но вот что будет потом…
Пока что он еще сдерживает себя в присутствии Эмили, и она не испытывает перед ним страха, но при мысли о том, что когда-нибудь она выведет его из себя, Дрейвен съежился.
Это может закончиться только одним…
Нет, такого он не допустит. Он просто не допустит рядом с собой присутствия Эмили.
Она приблизилась, и Дрейвен торопливо отвел глаза.
– Нельзя ли нам поесть сейчас, или вы собираетесь продолжать путь до конца дня? – спросила Эмили, переводя взгляде Саймона на Дрейвена.
Он провел рукой по волосам и ответил, стараясь не смотреть ей в глаза:
– Моей лошади нужно хорошенько отдохнуть. Воспользуйтесь этим.
Эмили посмотрела на Саймона, а затем, указав глазами на Дрейвена, сделала такой жест, словно собиралась задушить его.
Дрейвен обернулся и, заметив это, с подозрением спросил:
– Что это вы делали?
Эмили изобразила милую улыбку:
– Ничего.
Дрейвен перевел взгляд на Саймона:
– Что она делала?
– Ничего, – ответил тот и подмигнул Эмили. Дрейвен сокрушенно вздохнул:
– У меня нет времени. – И зашагал к своим людям.
– Какой он упрямый, – пожаловалась Эмили Саймону, когда они остались одни.
– Упрям как осел.
– Что же мне делать?
– Продолжайте. Рано или поздно он непременно уступит и признается в своих чувствах.
Эмили смотрела, как Дрейвен разговаривает со своими рыцарями, а он, казалось, совершенно не замечал ее.
– А что, если он не испытывает ко мне никаких чувств? – с грустью спросила она.
Саймон рассмеялся:
– Уверяю вас, если бы это было так, он не стал бы вас избегать.
– Вы уверены?
– Совершенно.
– А вам не кажется, что я слишком дерзка, что ищу его так часто?
– Дерзость – это часть вашей натуры?
– Да, к несчастью.
– Тогда я думаю, что вам лучше следовать своим наклонностям. Пока миледи верна себе, опасаться нечего.
В это Эмили верилось с трудом.
– Нечего опасаться со стороны человека, которого боится больше половины крещеного мира? Вы уверены, Саймон?
– Поверьте мне, миледи, вы поймете, когда зайдете слишком далеко.
– Ну хорошо. – Эмили снова вздохнула. – Прошу простить меня, если я слишком буду вам надоедать.
Глава 12
– Я так рада, что вы здесь, – продолжала лепетать Эмили, – иначе я бы скатилась вниз по ступенькам и сломала бы себе шею.
Дрейвен не мог вымолвить ни слова. Его руки лежали на пышной груди Эмили, ноги переплелись с ее ногами. Он чувствовал, как бьется у него под рукой ее сердце, а когда она отодвинулась, ее бедра скользнули по той части его тела, которая больше всего жаждала ее.
Дрейвен резко дернулся и по лицу Эмили понял, что она почувствовала, как он возбужден. Она вся зарделась.
Румянец очень шел ей.
– Благодарю за вашу галантность, милорд. Отныне я буду называть вас героем моего сердца.
Дрейвен наконец обрел дар речи.
– Вы делаете мне слишком много чести. Я даже не знал, что вы здесь, пока вы не упали на меня.
– Вот как? – удивилась Эмили.
Дрейвен смотрел, как она оправляет на себе юбку, при этом так плотно натягивает ткань на бедрах. Затем она наклонилась, явив взгляду верхнюю часть груди.
Он вспомнил, как сжимал в руках эти волнующие прелести, и ему сделалось совсем дурно.
– Надеюсь, вы простите мою неловкость, – проговорила Эмили и выпрямилась. – Я очень торопилась, чтобы на этот раз не заставлять вас ждать.
– Очень любезно с вашей стороны, – сказал Дрейвен.
Лучше бы она заставила его прождать еще недели две, чем снова разжигать огонь в крови. Дрейвен слегка посторонился.
– Милорд, вы ведете себя так, будто боитесь меня, – с упреком заметила Эмили.
От такого замечания Дрейвен окаменел на месте.
– Я никогда не боялся ни одного мужчины.
– Но я не мужчина.
– Вы думаете, я настолько глуп, что не вижу этого? – Дрейвен сердито посмотрел на Эмили.
Заметив изменения в его голосе, она удивленно подняла четко очерченную бровь.
– Ну, судя по тому, как вы со мной обращаетесь, мне иногда кажется, что это именно так.
Поняв, что проиграл, Дрейвен слегка стушевался.
– Вы меня извините… – пробормотал он.
– Ну вот, – с торжествующим видом произнесла Эмили. – Пожалуйста.
– Что – пожалуйста? – недоуменно спросил Дрейвен.
– Вы обращаетесь со мной, как будто я не женщина.
Дрейвен почувствовал, что у него начинает болеть голова.
– Скажите, пожалуйста, а как я с вами обращаюсь?
На лице Эмили появилось странное выражение.
– Не знаю.
– Не знаете? – переспросил Дрейвен.
– Не знаю, – повторила Эмили невинным голосом.
– Тогда о чем мы спорим?
– А почему бы и нет? – насмешливо заметила Эмили.
Дрейвен подозрительно посмотрел на нее:
– Вы флиртуете со мной, не так ли?
– А если и так?
– Тогда я просил бы прекратить это.
– Почему?
– Потому что это меня раздражает, – резко ответил Дрейвен и стал спускаться по лестнице вниз.
– Уж лучше вызывать у вас раздражение, чем равнодушие, – произнесла ему в спину Эмили и двинулась следом. – Вы ведь все утро только этим и занимались. Тем, что сохраняли ко мне равнодушие?
– А если и так? – спросил Дрейвен не оборачиваясь.
Эмили вздернула подбородок:
– Тогда я просила бы прекратить это.
Дрейвен в отчаянии прижал руку к виску и остановился внизу лестницы.
– Как вы это со мной делаете? – спросил он, обернувшись.
– Что я делаю?
– Описываете круги вокруг меня. Честное слово, у меня уже кружится голова.
– Может быть, голова у вас кружится отчего-то иного? – спросила Эмили волнующим голосом и остановила взгляд на губах Дрейвена.
– От чего, по-вашему?
Эмили слегка пожала плечами, улыбнулась и прошла мимо Дрейвена.
– Откуда мне знать? – бросила она через плечо. – Я всего лишь простая и бесхитростная женщина.
Дрейвен тихо хмыкнул: простая и бесхитростная.
Эмили остановилась в дверях и оглянулась:
– А знаете, кто вы?
– Кто? – с вызовом спросил Дрейвен.
Эмили медленно облизала губы и проговорила страстным шепотом:
– Вы очень недурной собой мужчина с красивыми глазами.
Она двинулась дальше, а Дрейвен остался стоять, словно пораженный молнией.
Никто и никогда не говорил ему таких слов. Людоед, демон, сын дьявола, лошадиная задница – все, что угодно, но только не «очень недурной собой мужчина с красивыми глазами».
– С красивыми глазами, – повторил вслух Дрейвен.
Неужели у него действительно…
– Черт бы все это побрал! – в сердцах ругнулся он. Какое кому дело, какие у него глаза, он видит ими, и ладно. Он не смазливая девица, у которой голова идет кругом от комплиментов. Он рыцарь, который дал клятву держать свои руки подальше от леди Эмили. И именно так он и сделает.
– Не могли бы вы дать мне руку, милорд?
Услышав голос Эмили, Дрейвен недовольно поморщился. Она ждала, стоя подле своей лошади, чтобы он помог ей сесть в седло.
Что он сказал в замке всего час назад насчет того, чтобы держать руки от нее подальше?
Дрейвен оглянулся в поисках Саймона, но тот словно испарился. Все остальные его люди уже сидели верхом.
Что оставалось делать? И Дрейвен кивнул.
Только нужно представить себе, что это не она, а какая-нибудь толстая, противная монахиня.
Да, монахиня, от которой пахнет жимолостью и солнечным светом. Дрейвен постарался как можно быстрее поднять Эмили, но она не села в седло.
– Что случилось? – резко спросил он.
Она похлопала ресницами и с невинным видом проговорила:
– Я, кажется, не могу сесть.
Дрейвен с трудом подавил в себе желание бросить ее через седло, как куль с мукой.
– Вы делаете это нарочно? – шепотом спросил Дрейвен.
Игривый взгляд Эмили подтвердил его подозрения.
– Я сказала вам, чего хочу, и буду пускать в ход все средства, чтобы добиться своего.
– Должен вас предупредить, миледи. Еще никто никогда не побеждал меня.
– Тогда я должна сказать, что вы просто обязаны быть побежденным.
Дрейвен не успел ответить, так как в этот момент к ним подошел Саймон:
– А, вижу, ты позаботился о леди. Хорошее дело.
– Почему? Ты что, руку тоже вывихнул? – язвительно спросил Дрейвен.
– По правде говоря, да, – ответил Саймон, беря поводья. – Думаю, что на какое-то время буду совершенно ни на что не годен. Никаких галантных поступков.
Да ведь это заговор.
Как же он этого не понял? Но он не пешка, чтобы им манипулировать.
Дрейвен взлетел в седло. Он подождал, пока Эмили простится с Кристиной, державшей в руке большую книгу в кожаном переплете.
– Ты напишешь мне, как только родишь, хорошо? – попросила Эмили.
– Непременно, и тебе придется навестить меня еще раз.
Эмили бросила украдкой взгляд на Дрейвена:
– Посмотрим, что я смогу сделать.
Кристина кивнула и протянула Эмили книгу:
– Это тебе.
– Мне? – Эмили хотела было раскрыть книгу, но Кристина остановила ее и отрицательно покачала головой:
– Будешь читать ее одна в своей комнате.
– Но…
– Эмили, это только для тебя одной, – подчеркнуто произнесла Кристина. – Там написано о том, о чем мы разговаривали сегодня утром.
Эмили понимающе кивнула.
Дрейвен вопрошающе посмотрел на Саймона, но тот недоуменно пожал плечами – мол, понятия не имею, о чем говорят дамы.
Но Дрейвен чувствовал: заговор разрастается. И теперь ему не терпелось завладеть этой книгой, чтобы до конца понять, что здесь замышляется.
Кристина помогла Эмили спрятать книгу в седельную сумку.
– Счастливого пути, – пожелала она подруге.
Эмили простилась с Кристиной и Орриком, а потом сказала, обращаясь к Дрейвену:
– Я готова, милорд. И благодарю вас за ваше терпение.
Дрейвен коротко кивнул Оррику, тронул лошадь и вывел свой отряд за пределы замка. По крайней мере несколько дней он может не опасаться оказаться рядом с этой леди. Она поедет на своей лошади, он – на своей.
Наконец-то он обретет желанный покой.
– Лошадь леди захромала? Что ты хочешь этим сказать? – спросил Дрейвен своего рыцаря Арнольда.
– Поглядите сами, милорд, – ответил тот и отступил в сторону.
Дрейвен поднял заднюю левую ногу лошади и увидел, что она повреждена.
Неужели все участвуют в заговоре против него?
Он мог заподозрить, что это дело рук Эмили, но он все время наблюдал за ней и наверняка знал, что она не сделала ничего, чтобы навредить лошади.
Это просто случайность.
– Хорошо, – сказал Дрейвен, опуская ногу лошади. – Сними с нее седло. Поручаю тебе привести лошадь в Рейвенсвуд. Поведешь медленно, чтобы не поранить ее еще больше.
– Да, милорд.
– Саймон, – позвал брата Дрейвен. – Леди поедет с тобой.
Эмили подошла к Дрейвену и тихо, но твердо произнесла:
– Я не поеду с ним, милорд.
– Вы сделаете так, как я сказал, – резко оборвал ее Дрейвен.
– Не разговаривайте со мной таким тоном, – с вызовом ответила Эмили.
– Женщина, – крикнул Дрейвен, – я не шучу!
Эмили стала серьезнее, но страха, который Дрейвен привык видеть на лицах своих людей, она не выказала. Напротив, его рявканье она, похоже, восприняла как вызов.
– Вы совершенно правы, милорд. Какие могут быть шутки? Либо я поеду с вами, либо пойду пешком.
– Вы что, потеряли разум, что так давите на меня? – продолжал сердиться Дрейвен.
– У меня разума достаточно.
– Тогда поезжайте с Саймоном.
– Нет.
Судя по тону, Эмили не собиралась уступать.
– Если вы самая покладистая из дочерей Хью, то мне остается только порадоваться, что я не имел чести знать ваших сестер.
Поняв, что спорить с Эмили бесполезно, Дрейвен решил уступить.
– Садитесь, черт вас возьми!
Эмили почувствовала, что перегнула палку. Наверное, не стоило выказывать такую смелость. Но ведь отец считает, что смелость – одно из лучших ее качеств. Хотя лорд Дрейвен вряд ли согласился бы с ним.
Эмили села в седло впереди Дрейвена и попыталась было извиниться.
– Не болтать, – оборвал он ее. – Ни единого слова.
Эмили плотно сжала губы и поклялась не раскрывать рта до тех пор, пока он, Дрейвен, не извинится перед ней за свой резкий тон.
Дрейвен почувствовал, что обидел Эмили. Ну и пусть. Вряд ли он сможет выдержать, чувствуя, как она прижимается к нему, если к тому же он будет слышать этот ее нежный голос. И без того он весь сгорал от желания, а впереди еще довольно длинный путь.
Если им попадется городок, деревня или усадьба, он остановится и купит ей лошадь, сколько бы за нее ни запросили. Честно говоря, сейчас он обменял бы все, что у него есть, на самую упрямую клячу.
Путь проходил в молчании. Дрейвен всячески старался не думать об Эмили. Но это было невозможно. При каждом резком движении лошади она придвигалась к нему, и эта близость лишала Дрейвена самообладания. И с каждым часом его возмущение нарастало, а вожделение становилось все сильнее.
Пряди шелковых волос относило ветром Дрейвену на лицо, и запах жимолости – запах Эмили – волновал его еще сильнее. Как было бы здорово пришпорить лошадь, пуститься вперед, найти укромное местечко в лесу, положить Эмили под себя и предаться любви с ней!
Дрейвен вспоминал о ее поцелуе, о ее теле, и ему становилось все хуже и хуже.
– Милорд! – раздался голос Эмили. От неожиданности Дрейвен вздрогнул.
– Я велел вам молчать, – резким тоном напомнил он.
– Я и хотела молчать, – с обидой в голосе проговорила Эмили, – но у меня нет выбора.
– Нет, есть.
– Нет, нет, – решительно возразила Эмили и залилась румянцем.
– Что же это за…
– Нам нужно остановиться.
– Я хочу доехать…
– Милорд, вы меня неверно поняли. Нам. нужно остановиться, – подчеркнуто повторила Эмили и многозначительно указала взглядом на деревья, мимо которых они проезжали.
– О, – догадался Дрейвен и поднял руку в знак того, что остальные должны замедлить шаг.
Затем он направил лошадь поближе к деревьям, остановился и помог Эмили слезть с седла.
– Спасибо, – холодно поблагодарила она и направилась в лес.
Дрейвен воспользовался ее отсутствием, чтобы осмотреть лошадь.
– С тобой все в порядке? – спросил подъехавший Саймон.
Дрейвен сердито посмотрел на брата.
– Я вижу, что ответ определенно «нет», – проговорил Саймон и отступил немного назад.
Дрейвен выпрямился и прикрыл рукой слишком явно выпиравшую вперед плоть. Сколько еще он будет терпеть это?
Он хотел только одного – покоя. Он ни за что не поехал бы в Лондон по зову Генриха, если бы знал, чем это кончится, и вдруг мысль о том, чтобы отдать себя в руки короля для казни, показалась ему даже заманчивой.
Дрейвен взглянул на Саймона. Тот смотрел в сторону деревьев, за которыми скрылись Эмили и ее служанка.
– Она хочет выйти за меня замуж, – пробормотал Дрейвен.
– Мне она сказала то же самое, – откликнулся Саймон.
– А она не сказала, почему?
Саймон слегка пожал плечами:
– Ты ей нравишься – а почему, я понятия не имею.
– Не смеши меня, – ухмыльнулся Дрейвен. – Я никому не нравлюсь. Она хочет моей смерти. Вот и все.
– Если бы я поверил в это хотя бы на минуту, я бы никогда… – Саймон вдруг осекся.
– Ты бы никогда – что?
– Я бы никогда не потерпел этого.
Дрейвен вытащил из-за ремня кинжал и протянул его Саймону:
– Вот, возьми.
– Это зачем? – нахмурился Саймон.
– Возьми и ударь меня прямо в сердце, пока я не погиб в огне страсти.
Саймон рассмеялся и сунул кинжал обратно за пояс Дрейвена.
– Ты же знаешь, что говорят люди, – похоть не удержишь. С ней нужно что-то делать.
– Неужели тебе так хочется заполучить мои земли и ты хочешь, чтобы Генрих убил меня?
– Еще чего, – обиженно ответил Саймон. – Женись на этой девушке и бери ее по праву.
Дрейвен сокрушенно вздохнул:
– Представь на минуту – станет ли ее отец терпеть меня как своего зятя?
– Если ты отправишься к Генриху, у него не будет выхода.
Впервые в жизни Дрейвен позволил себе соблазниться мыслью о браке.
– И ты обрек бы ее на жизнь со мной?
– Это, конечно, будет лучше, чем если она проведет всю жизнь со своим отцом. Ты хотя бы дашь ей позабавьвиться немного, ей-богу.
– Возможно, но со своим отцом Эмили хотя бы проживет столько, сколько ей отпущено судьбой. Со мной ее ждет только ранняя могила.
– Дрейвен, ты и…
– Не нужно, Саймон. Я ведь знаю правду. Ты видишь во мне то, что хочешь видеть, но я-то знаю, что у меня внутри. Я постоянно чувствую это в себе.
Саймон хлопнул брата по спине:
– Тебе нужно научиться просто радоваться жизни. Пользуйся моментом и живи.
Саймон кивнул в сторону деревьев. Дрейвен оглянулся и увидел, что к ним идет Эмили.
– У этой леди ты можешь многому научиться, – тихо проговорил Саймон. – Она знает, как пользоваться тем, что даровал ей Господь.
Слова брата заставили Дрейвена задуматься.
Послушать Саймона, так все очень просто. Но вот что будет потом…
Пока что он еще сдерживает себя в присутствии Эмили, и она не испытывает перед ним страха, но при мысли о том, что когда-нибудь она выведет его из себя, Дрейвен съежился.
Это может закончиться только одним…
Нет, такого он не допустит. Он просто не допустит рядом с собой присутствия Эмили.
Она приблизилась, и Дрейвен торопливо отвел глаза.
– Нельзя ли нам поесть сейчас, или вы собираетесь продолжать путь до конца дня? – спросила Эмили, переводя взгляде Саймона на Дрейвена.
Он провел рукой по волосам и ответил, стараясь не смотреть ей в глаза:
– Моей лошади нужно хорошенько отдохнуть. Воспользуйтесь этим.
Эмили посмотрела на Саймона, а затем, указав глазами на Дрейвена, сделала такой жест, словно собиралась задушить его.
Дрейвен обернулся и, заметив это, с подозрением спросил:
– Что это вы делали?
Эмили изобразила милую улыбку:
– Ничего.
Дрейвен перевел взгляд на Саймона:
– Что она делала?
– Ничего, – ответил тот и подмигнул Эмили. Дрейвен сокрушенно вздохнул:
– У меня нет времени. – И зашагал к своим людям.
– Какой он упрямый, – пожаловалась Эмили Саймону, когда они остались одни.
– Упрям как осел.
– Что же мне делать?
– Продолжайте. Рано или поздно он непременно уступит и признается в своих чувствах.
Эмили смотрела, как Дрейвен разговаривает со своими рыцарями, а он, казалось, совершенно не замечал ее.
– А что, если он не испытывает ко мне никаких чувств? – с грустью спросила она.
Саймон рассмеялся:
– Уверяю вас, если бы это было так, он не стал бы вас избегать.
– Вы уверены?
– Совершенно.
– А вам не кажется, что я слишком дерзка, что ищу его так часто?
– Дерзость – это часть вашей натуры?
– Да, к несчастью.
– Тогда я думаю, что вам лучше следовать своим наклонностям. Пока миледи верна себе, опасаться нечего.
В это Эмили верилось с трудом.
– Нечего опасаться со стороны человека, которого боится больше половины крещеного мира? Вы уверены, Саймон?
– Поверьте мне, миледи, вы поймете, когда зайдете слишком далеко.
– Ну хорошо. – Эмили снова вздохнула. – Прошу простить меня, если я слишком буду вам надоедать.
Глава 12
Когда Эмили приблизилась, Дрейвен буквально застонал. Она почувствовала раскаяние, но это длилось только мгновение.
– Не могли бы вы позволить мне хотя бы минуту побыть наедине с собой? – спросил Дрейвен, ставя перед лошадью ведро с водой.
– Я бы сказала, что вы и так слишком много времени проводите в одиночестве, – ответила Эмили.
Дрейвен выпрямился и посмотрел ей в глаза:
– А вам не приходит в голову, что мне это может нравиться?
– Мне приходит в голову, что вы можете и не понимать, что вам нравится, поскольку сомневаюсь, что вы когда-нибудь проводили много времени в чьем бы то ни было обществе, кроме собственного. Если вам не с чем сравнить одиночество, откуда вам знать, что вы его предпочитаете?
– Мне, миледи, никогда еще не отрезали руку. – Дрейвен погладил лошадь по шее. – Но я в общем-то уверен, что предпочел бы не потерять ее. Существуют вещи, в которых человек просто уверен, и все тут.
Эмили кивнула в знак согласия:
– Удар отбит хорошо, но должна признаться, что я весьма обижена вашими словами. Вы сравниваете мое присутствие с отрезанием руки! Никогда еще я не была так огорчена, поскольку полагала, что я человек довольно приятный.
И тут Эмили это увидела. Оно было едва заметным – всего лишь на миг лицо Дрейвена смягчилось, нечто совершенно новое мелькнуло в ледяных глубинах его глаз.
– Ага! – воскликнула она. – Значит, это возможно – развеселить вас.
Лицо Дрейвена снова приняло суровое выражение.
– Я очень далек от веселья.
Эмили пропустила эти слова мимо ушей.
– А знаете, я думаю, что это благоразумно – что вы никогда не улыбаетесь.
– Это почему же?
– Вы так хороши собой, что если бы вы улыбнулись женщине, она упала бы в обморок.
Дрейвен сделал круглые глаза:
– Вы смеетесь надо мной.
– Нет, я говорю совершенно серьезно, – возразила Эмили, делая шаг навстречу Дрейвену. Теперь они стояли так близко, что она ощущала его дыхание на своей щеке. Если бы она чуть-чуть нагнулась вперед, они соприкоснулись бы.
Эмили задрожала от этой близости и тут же вспомнила прикосновения рук Дрейвена к ее телу, вкус его жадных губ.
Она была почти уверена, что Дрейвен отступит назад, но он стоял совершенно неподвижно, словно чего-то ожидая.
Сердце у Эмили бешено забилось.
– Помню, мать рассказывала мне о том, как она в молодости жила при дворе, – улыбаясь, проговорила она. – Там был некий граф, приехавший с континента. По словам моей матери, шесть придворных дам упали в обморок, едва увидели его. Думаю, что вы произвели бы точно такое же потрясающее впечатление на женские сердца. У вас очень белые зубы, а у большинства лордов, которых я видела, они почерневшие. У вас широкие плечи, сильные руки, лицо не просто приятное. Вас можно определенно назвать красавцем. Если кто-то посмеет это сделать.
– Вы просто-напросто льстите мне, – с напускным безразличием заметил Дрейвен.
– Я говорю искренне.
– Тогда ответьте мне искренне: чего вы хотите добиться вашей лестью?
– На этот вопрос я уже ответила.
Эмили устремила взгляд на губы Дрейвена, вспомнив, как они прикасались к ее губам: и какой это был восторг.
– Миледи… – начал было Дрейвен, но Эмили приложила палец к его губам, заставляя таким образом его замолчать.
– Я хочу кое о чем попросить вас, – в сильном волнении проговорила она, – Понимаю, что надоедаю вам, и прошу за это прощения. Когда я решаю что-то сделать, меня нелегко заставить свернуть с дороги. – Эмили замолчала и глубоко втянула в себя воздух. – Мне нужно, чтобы вы ответили честно. – Она убрала руку с губ Дрейвена и положила ее ему на грудь, – Вы находите меня хотя бы сколько-нибудь привлекательной?
Дрейвен понял, что настал именно тот момент, когда он может одним словом вынудить Эмили паковать свои вещи. Именно такой возможности он ждал. Но теперь, когда он смотрел в ее зеленые глаза и видел в них боязнь быть отвергнутой, он не мог заставить себя солгать.
Дрейвен порывисто обнял Эмили, привлек ее к себе и жадно впился поцелуем в ее губы. Она обвила его руками за шею и с тем же пылом ответила на поцелуй. Видит Бог, эта девушка – его амброзия и она же – его ахиллесова пята.
«Он хочет меня», – думала Эмили. Он мог уйти, не дав ответа. Но он этого не сделал. Он добрый человек. И она, Эмили, хочет его.
Неожиданно Дрейвен прервал поцелуй и резко отпрянул от Эмили.
– Я не хочу этого делать, – сказал он, отходя подальше.
– Дрейвен…
– Оставьте меня! – выкрикнул Дрейвен. – Я не хочу, чтобы вы находились рядом со мной. Неужели вы не понимаете, что я дал клятву и буду ей верен?
– Тогда женитесь на мне! – выпалила Эмили и сама удивилась своей смелости.
Дрейвен с ошарашенным видом воззрился на нее:
– Я не могу.
– Почему? – решительным тоном спросила Эмили. – Люди делают это каждый день.
– Мало ли что люди делают каждый день. У меня делать это нет ни малейшего желания. Оставьте меня в покое и не искушайте больше.
Эмили хотела было возразить, но что-то подсказало ей, что делать это не стоит.
– Хорошо, милорд, – согласно кивнула она. – Я больше не стану вас беспокоить. По крайней мере в данный момент. Но я очень желаю вам тщательно обдумать сказанное мною. – Эмили пошла было прочь, но вдруг остановилась и обернулась: – Кстати… Я все же добьюсь от вас смеха.
Это странное заявление заставило Дрейвена зажмуриться, словно его глазам предстал какой-то кошмар. – Во мне нет смеха, – прошептал он. – Он умер давным-давно.
Эмили нахмурилась:
– Не говорите глупостей. Смех живет во всяком человеке.
– А во мне – нет, – ответил Дрейвен и направился к своей лошади.
Эмили смотрела ему вслед. Сам того не желая, Дрейвен только что бросил ей еще один вызов, и она непременно примет его.
– Я заставлю вас смеяться, милорд, – повторила она тихо. – И когда это произойдет, я пойму, что вы принадлежите мне.
Несколько часов спустя они остановились переночевать вблизи красивого ручья. Пока мужчины раскидывали лагерь, Эмили и Элис уединились на несколько минут, чтобы освежиться в запруде.
Когда они вернулись, часть палаток уже стояла. Эмили остановилась посмотреть, как Дрейвен тяжелым молотком вбивает глубоко в землю шесты. Белая льняная рубаха плотно облегала его мускулы, когда он поднимал молот над головой и опускал его.
От этого зрелища кровь по жилам побежала у Эмили быстрее. Она никогда не видела такого сильного, хорошо сложенного мужчину.
Дрейвен что-то сказал одному из рыцарей, а потом перекинул седельные сумки через плечо и направился к запруде.
Он собирается искупаться, подумала Эмили и вздрогнула.
И ей только и нужно, что…
«О нет, – мелькнуло у нее в голове, – этого ты не сделаешь!»
Эмили в нерешительности закусила губу. «Нет, сделаю, – ответила она сама себе. – Кто узнает, если я за ним подсматриваю?»
– Идите. – Голос Элис прозвучал у самого ее уха, и Эмили вздрогнула.
– Что ты сказала?
Элис хитро улыбнулась:
– Знаю я, о чем вы думаете, миледи. Я видела, как вы проследили взглядом за его сиятельством, когда он шел в лес, а теперь говорю вам – идите и посмотрите.
– Но, Элис…
– Никаких «но». У леди должна быть возможность увидеть товар лицом, прежде чем она приступит к действиям.
Кровь бросилась Эмили в лицо. Временами ее служанка бывает такой откровенно грубой, и все же…
Элис осторожно подтолкнула Эмили:
– Ступайте. Если кто-то войдет в лес, я свистну.
– А если он заметит меня?
– Скажете, что заблудились. То есть если он захочет спросить об этом. Кто знает, вдруг он обрадуется вашему появлению.
Эмили окинула взглядом лагерь. Все были здесь, в том числе и Саймон. Он сидел с двумя рыцарями и пил эль. Осмелится ли она?
– Хотите, я пойду с вами? – предложила Элис.
Эмили растерянно заморгала:
– Пойдешь со мной?
Элис посмотрела на Эмили и раздраженно ответила:
– Пошла бы с великой радостью, если хотите знать. – Помолчав, она добавила: – Конечно, не может быть, чтобы миледи боялась.
– Не могли бы вы позволить мне хотя бы минуту побыть наедине с собой? – спросил Дрейвен, ставя перед лошадью ведро с водой.
– Я бы сказала, что вы и так слишком много времени проводите в одиночестве, – ответила Эмили.
Дрейвен выпрямился и посмотрел ей в глаза:
– А вам не приходит в голову, что мне это может нравиться?
– Мне приходит в голову, что вы можете и не понимать, что вам нравится, поскольку сомневаюсь, что вы когда-нибудь проводили много времени в чьем бы то ни было обществе, кроме собственного. Если вам не с чем сравнить одиночество, откуда вам знать, что вы его предпочитаете?
– Мне, миледи, никогда еще не отрезали руку. – Дрейвен погладил лошадь по шее. – Но я в общем-то уверен, что предпочел бы не потерять ее. Существуют вещи, в которых человек просто уверен, и все тут.
Эмили кивнула в знак согласия:
– Удар отбит хорошо, но должна признаться, что я весьма обижена вашими словами. Вы сравниваете мое присутствие с отрезанием руки! Никогда еще я не была так огорчена, поскольку полагала, что я человек довольно приятный.
И тут Эмили это увидела. Оно было едва заметным – всего лишь на миг лицо Дрейвена смягчилось, нечто совершенно новое мелькнуло в ледяных глубинах его глаз.
– Ага! – воскликнула она. – Значит, это возможно – развеселить вас.
Лицо Дрейвена снова приняло суровое выражение.
– Я очень далек от веселья.
Эмили пропустила эти слова мимо ушей.
– А знаете, я думаю, что это благоразумно – что вы никогда не улыбаетесь.
– Это почему же?
– Вы так хороши собой, что если бы вы улыбнулись женщине, она упала бы в обморок.
Дрейвен сделал круглые глаза:
– Вы смеетесь надо мной.
– Нет, я говорю совершенно серьезно, – возразила Эмили, делая шаг навстречу Дрейвену. Теперь они стояли так близко, что она ощущала его дыхание на своей щеке. Если бы она чуть-чуть нагнулась вперед, они соприкоснулись бы.
Эмили задрожала от этой близости и тут же вспомнила прикосновения рук Дрейвена к ее телу, вкус его жадных губ.
Она была почти уверена, что Дрейвен отступит назад, но он стоял совершенно неподвижно, словно чего-то ожидая.
Сердце у Эмили бешено забилось.
– Помню, мать рассказывала мне о том, как она в молодости жила при дворе, – улыбаясь, проговорила она. – Там был некий граф, приехавший с континента. По словам моей матери, шесть придворных дам упали в обморок, едва увидели его. Думаю, что вы произвели бы точно такое же потрясающее впечатление на женские сердца. У вас очень белые зубы, а у большинства лордов, которых я видела, они почерневшие. У вас широкие плечи, сильные руки, лицо не просто приятное. Вас можно определенно назвать красавцем. Если кто-то посмеет это сделать.
– Вы просто-напросто льстите мне, – с напускным безразличием заметил Дрейвен.
– Я говорю искренне.
– Тогда ответьте мне искренне: чего вы хотите добиться вашей лестью?
– На этот вопрос я уже ответила.
Эмили устремила взгляд на губы Дрейвена, вспомнив, как они прикасались к ее губам: и какой это был восторг.
– Миледи… – начал было Дрейвен, но Эмили приложила палец к его губам, заставляя таким образом его замолчать.
– Я хочу кое о чем попросить вас, – в сильном волнении проговорила она, – Понимаю, что надоедаю вам, и прошу за это прощения. Когда я решаю что-то сделать, меня нелегко заставить свернуть с дороги. – Эмили замолчала и глубоко втянула в себя воздух. – Мне нужно, чтобы вы ответили честно. – Она убрала руку с губ Дрейвена и положила ее ему на грудь, – Вы находите меня хотя бы сколько-нибудь привлекательной?
Дрейвен понял, что настал именно тот момент, когда он может одним словом вынудить Эмили паковать свои вещи. Именно такой возможности он ждал. Но теперь, когда он смотрел в ее зеленые глаза и видел в них боязнь быть отвергнутой, он не мог заставить себя солгать.
Дрейвен порывисто обнял Эмили, привлек ее к себе и жадно впился поцелуем в ее губы. Она обвила его руками за шею и с тем же пылом ответила на поцелуй. Видит Бог, эта девушка – его амброзия и она же – его ахиллесова пята.
«Он хочет меня», – думала Эмили. Он мог уйти, не дав ответа. Но он этого не сделал. Он добрый человек. И она, Эмили, хочет его.
Неожиданно Дрейвен прервал поцелуй и резко отпрянул от Эмили.
– Я не хочу этого делать, – сказал он, отходя подальше.
– Дрейвен…
– Оставьте меня! – выкрикнул Дрейвен. – Я не хочу, чтобы вы находились рядом со мной. Неужели вы не понимаете, что я дал клятву и буду ей верен?
– Тогда женитесь на мне! – выпалила Эмили и сама удивилась своей смелости.
Дрейвен с ошарашенным видом воззрился на нее:
– Я не могу.
– Почему? – решительным тоном спросила Эмили. – Люди делают это каждый день.
– Мало ли что люди делают каждый день. У меня делать это нет ни малейшего желания. Оставьте меня в покое и не искушайте больше.
Эмили хотела было возразить, но что-то подсказало ей, что делать это не стоит.
– Хорошо, милорд, – согласно кивнула она. – Я больше не стану вас беспокоить. По крайней мере в данный момент. Но я очень желаю вам тщательно обдумать сказанное мною. – Эмили пошла было прочь, но вдруг остановилась и обернулась: – Кстати… Я все же добьюсь от вас смеха.
Это странное заявление заставило Дрейвена зажмуриться, словно его глазам предстал какой-то кошмар. – Во мне нет смеха, – прошептал он. – Он умер давным-давно.
Эмили нахмурилась:
– Не говорите глупостей. Смех живет во всяком человеке.
– А во мне – нет, – ответил Дрейвен и направился к своей лошади.
Эмили смотрела ему вслед. Сам того не желая, Дрейвен только что бросил ей еще один вызов, и она непременно примет его.
– Я заставлю вас смеяться, милорд, – повторила она тихо. – И когда это произойдет, я пойму, что вы принадлежите мне.
Несколько часов спустя они остановились переночевать вблизи красивого ручья. Пока мужчины раскидывали лагерь, Эмили и Элис уединились на несколько минут, чтобы освежиться в запруде.
Когда они вернулись, часть палаток уже стояла. Эмили остановилась посмотреть, как Дрейвен тяжелым молотком вбивает глубоко в землю шесты. Белая льняная рубаха плотно облегала его мускулы, когда он поднимал молот над головой и опускал его.
От этого зрелища кровь по жилам побежала у Эмили быстрее. Она никогда не видела такого сильного, хорошо сложенного мужчину.
Дрейвен что-то сказал одному из рыцарей, а потом перекинул седельные сумки через плечо и направился к запруде.
Он собирается искупаться, подумала Эмили и вздрогнула.
И ей только и нужно, что…
«О нет, – мелькнуло у нее в голове, – этого ты не сделаешь!»
Эмили в нерешительности закусила губу. «Нет, сделаю, – ответила она сама себе. – Кто узнает, если я за ним подсматриваю?»
– Идите. – Голос Элис прозвучал у самого ее уха, и Эмили вздрогнула.
– Что ты сказала?
Элис хитро улыбнулась:
– Знаю я, о чем вы думаете, миледи. Я видела, как вы проследили взглядом за его сиятельством, когда он шел в лес, а теперь говорю вам – идите и посмотрите.
– Но, Элис…
– Никаких «но». У леди должна быть возможность увидеть товар лицом, прежде чем она приступит к действиям.
Кровь бросилась Эмили в лицо. Временами ее служанка бывает такой откровенно грубой, и все же…
Элис осторожно подтолкнула Эмили:
– Ступайте. Если кто-то войдет в лес, я свистну.
– А если он заметит меня?
– Скажете, что заблудились. То есть если он захочет спросить об этом. Кто знает, вдруг он обрадуется вашему появлению.
Эмили окинула взглядом лагерь. Все были здесь, в том числе и Саймон. Он сидел с двумя рыцарями и пил эль. Осмелится ли она?
– Хотите, я пойду с вами? – предложила Элис.
Эмили растерянно заморгала:
– Пойдешь со мной?
Элис посмотрела на Эмили и раздраженно ответила:
– Пошла бы с великой радостью, если хотите знать. – Помолчав, она добавила: – Конечно, не может быть, чтобы миледи боялась.