Маккефри Энн. Драконье пламя

   Юноша заплатил за еду и поспешил на дальнюю окраину Кром-холда, где присоединился к торговому каравану, направляющемуся в Наталон-кемп. Он удивился, что торговцы готовы рискнуть путешествием по заснеженным проходам в самый разгар зимы.
   — Приятно снова свидеться, — радостно сказала Тарри.
   «И мне, — написал Пеллар. — Хотя я удивлен, что вы решились отправиться в лагерь в такое время».
   — Кромский уголь дорогого стоит, — сказала Тарри. — Мастер Зист устроил нам неплохую сделку, дорога хорошая, разве что где ее размыло малость.
   Она с интересом посмотрела на его рюкзак, но вопросов задавать не стала.
   — Поедешь на козлах, — сказала она, просовывая руку за занавески своего фургона. Затем бросила парню толстое покрывало. — Укутайся от холода.
   Пеллар благодарно кивнул. Тарри следила за ним, пока не поняла, что тягловые животные в хороших руках. Тогда она ушла внутрь фургона. Спустя некоторое время появилась снова.
   — Только теплый, — сказала она, протягивая кружку кла. — Мы держим нагретые камни в ведре, чтобы совсем уж не замерзнуть.
   Пеллар принял кружку и быстро осушил ее. Погрел пальцы об остывающие стенки и с сожалением вернул кружку Тарри.
   Караванщица все смотрела на него, пока он правил животными. К его облегчению, в трудных местах она сама бралась за поводья.
   Когда Пеллар не управлял фургоном, он дремал, радуясь толстому покрывалу, которое дала ему Тарри.
   После заката пошел снег и вскоре начал падать так густо, что не стало видно дороги.
   — Мы остановимся, — сказала Тарри, показывая на большие телеги позади. — Первая стража наша с тобой.
   Пеллар кивнул и слез с фургона, направившись в хвост короткого каравана телег. Спальным был только фургон Тарри — все спали по очереди. Телег было всего три.
   — Меньше потеряем — лучше продадим, — сказала Тарри, когда Пеллар впервые присоединился к ним.
   Через два часа Пеллар освободился и побрел назад к своему месту на передке фургона Тарри. Он промерз до костей.
   Тарри выглянула из-за занавесок.
   — Залезай. Снаружи слишком холодно, а до выступления еще одна стража.
   Пеллар с благодарностью заполз внутрь. Тут было намного теплее. Он жестом попросил разрешения раскатать свой спальный мешок Тарри кивнула. Он снял сапоги, носки и заполз в мешок. Тарри удивленно посмотрела на него и фыркнула:
   — Если собираешься так спать, замерзнешь. Снимай-ка всю одежду.
   Пеллар кивнул и улыбнулся в ответ. Он продолжил раздеваться уже в спальном мешке, аккуратно изворачиваясь. Затем положил одежду рядом с мешком.
   Тарри рассмеялась.
   — Я не настолько ловка, так что буду очень благодарна, если ты изволишь отвернуться.
   Пеллар кивнул и перекатился набок. Через мгновение Тарри зарылась в груду одеял и крикнула:
   — Можешь повернуться назад.
   В ответ она услышала тихий храп Пеллара.

* * *

   Теним не жалел марок на покупку информации. Да, подозрительного парня с большим рюкзаком видели. Нет, арфиста никакого не было. Парень не мог разговаривать, но как-то умудрился уехать с торговцами в Наталон-кемп. Они совсем рехнулись — переться в горы среди зимы, сколько бы там этот уголь ни стоил, даже если дорогу починили. Теним поставил выпивку еще пару раз и исчез в ночи.
   Есть яйцо у этого парня или нет, есть при нем кошелек или нет — этот парень ему задолжал. Мерзавец заставил Тенима три дня тащиться за ним в уверенности, что он идет по следу Морана и мешка с деньгами, а то и яйца стража. Теперь Теним был уверен, что шел не за Мораном, да и насчет яйца тоже начал сомневаться.
   Выходит, парень решил Тенима обдурить. И Моран наверняка в курсе, Теним был в этом уверен. Что арфист значит для этого парня, раз он так для него старается? На кой парень рискует жизнью из-за опустившегося типа который твердит, что он арфист, но большую часть жизни ворует?
   Или парень прикрывает еще кого-то? Может, Моран наткнулся на что-то такое, что счел должным защищать? На что-то связанное со стражами порога?
   Теним холодно улыбнулся про себя, выходя из Крома и направляясь в горы к Наталон-кемпу.
   Скоро он все узнает. Он шел по следу торговцев весь день и узнал, что они останавливались на ночь. Может, этот парень и не умеет говорить, но когда Теним до него доберется — а он доберется, — мерзавец выложит все до донышка.
   Приближался рассвет. Теним остановился и снял рюкзак Он был тяжелым и громоздким, но лишний вес того стоил. Ему сказали, что у парня есть файр.
   Теним развязал специальное отделение, сунул туда руку в толстой перчатке и взял соколиху. Свободной рукой он распустил завязки окончательно и расширил отверстие настолько, чтобы внутрь хлынул морозный воздух.
   — Вперед, малышка, у меня есть для тебя работенка, — заворковал он, сажая Лихо на руку.

* * *

   Пеллар проснулся сразу же, как его тронули за плечо. Он завертел головой и увидел Тарри.
   — Наша стража, — сказала она. — Одевайся и собери хвороста. Я буду стеречь и приготовлю кла.
   Пеллар кивнул, и Тарри вылезла из фургона. Он быстро оделся, скатал мешок и, помахав Тарри рукой, вылез из Фургона.
   Караван остановился за поворотом у подножия горы. По другую сторону дороги было ущелье. Пеллар посмотрел вниз и увидел деревья и ручей. Он пожал плечами и начал спускаться по склону к единственному источнику хвороста. Когда он спустился вниз, к нему присоединился Щебетун, чирикая в холодном утреннем воздухе. Пеллар кивнул, соглашаясь: да, холодно, и только дураки ползают по скалам в поисках дров. Он снял пустой рюкзак и положил его под деревом, оглядываясь по сторонам. Почему, подумал он, Щебетун покинул тепленькое местечко в фургоне?
   От внезапной догадки его пробило холодом. Он быстро осмотрелся по сторонам. Что встревожило файра?
   Вот! Пеллар уловил движение среди деревьев у себя над головой. На него падала птица. Он мысленно предупредил Щебетуна и уже готов был отослать его прочь, когда тот вдруг вынырнул прямо над головой, пронзительно вереща.
   Щебетун опоздал. Тяжелый удар обрушился на затылок Пеллара. Юноша упал. Последнее, что он видел, — Щебетун, клюв, когти, зеленая кровь, пронзительный вопль. А потом он упал в ручей, и холодная вода охватила его.

Глава восьмая

   Рыдай же ночью, утром, днем,
   Рыдай в безумии своем.
   Носи же камни на могилу,
   Где погребен навеки милый.

Наталон-кемп

494.1 ПВ

   — Когда он не вернулся, мы послали поисковый отряд и нашли вот это, — сказала Тарри, показывая мастеру Зисту изуродованное тельце файра. — И это. — Рюкзак, разорванный в клочья. Внутри все еще были песок и осколки.
   — Отведите меня туда, — сказал Зист.
   — Это полдня пешком, — запротестовала Тарри.
   — Прошу вас, — взмолился Зист. Я должен увидеть!
   — Ладно, возьмем мой фургон, — сказала Тарри. — Все быстрее будет.
   День стоял холодный и ясный — облака, что ночью сыпали снегом, к утру развеялись. Тарри легко нашла тележный след от Наталон-кемпа. Доехав до поворота, она остановила животных.
   — Вот здесь, — сказала она, указывая на ущелье справа. — Внизу.
   Тарри показала Зисту спуск. Место, где они нашли трупик файра и разорванный рюкзак Пеллара, было истоптано сапогами торговцев.
   — Думаем, он свалился в воду где-то здесь, — сказала Тарри, показывая на низкий берег быстрой горной речки.
   Зист что-то пробормотал, прикрыл глаза от солнца рукой, чтобы видеть вдалеке. Вздохнул и повернулся к затоптанному пятачку, особенно пристально рассматривая снег там, где он был забрызган кровью файра.
   Зист припомнил истерзанное тельце. Что-то разорвало шею Щебетуна у самых плеч. На боках виднелись следы когтей — большая птица или маленький цеппи. Зист решил, что птица, возможно, сокол, — поскольку он никогда не слышал о цеппи, который мог настолько неожиданно напасть на файра, чтобы тот не успел уйти в Промежуток.
   Неподалеку виднелось пятно рассыпанного песка и осколки скорлупок. Что же нес Пеллар в рюкзаке? И почему кто-то убил его за это? Птица напала случайно или это был план? И почему Пеллар возвращался в Наталон-кемп.
   — Мы никогда не узнаем, наверное, — тихо сказал он себе под нос.
   — Извините?
   Зист встряхнулся и встал.
   — Простите. Я говорил сам с собой. — Он показал на фургон. — Я готов ехать.
   Но Тарри показалось — по тому, как тяжело арфист поднимался по склону, с которого отважно спускался несколько мгновений назад, — что Зист вовсе не хочет никуда идти. Что огромная часть его души осталась здесь, в ущелье.
   Они молча отправились в Наталон-кемп под лучами заходящего солнца.

* * *

   После многих десятков Оборотов, проведенных в пещере возле Зала Арфистов, Микал научился разбираться в сигналах барабанов. Он всегда настораживал уши, когда приходило сообщение от Зиста, ловя сообщения о Пелларе и его файре.
   Но сейчас послание было страшным.
   — Щебетун мертв? — прошептал про себя Микал, расшифровав послание. Он закрыл глаза, заново переживая застарелую боль потери собственного дракона, которая ожила при известии о смерти файра.
   Сообщение продолжалось, и от лица Микала отхлынула вся кровь.
   Он молча, слепо нашарил флягу с вином и попытался утопить в ней свою боль.

* * *

   Теним вошел в кухню дома Тарика в мерзком расположении духа. Он поднялся к шахте, обогнул по широкому кругу углехранилище, затем прошел за гребнем холма, чтобы никто его не увидел, и вернулся к шахте. Там он услышал разговоры о том, что Наталон уволил Тарика.
   Если не держать ухо востро, его схватят.
   Восторг от смертельной атаки Лихо на файра — он не ожидал, что все пройдет так удачно, — полностью улетучился из-за последовавших событий. Во-первых мальчишка свалился в реку. Во-вторых, Тенима просто взбесило то, что в рюкзаке у мальчишки оказалась глиняная подделка, а не яйцо. Тенима заманили на охоту за диким цеппи без всякой выгоды.
   — Что ты тут делаешь? — спросил Тарик, когда Теним вошел внутрь. Горняк развалился в кресле с кружкой вина в руке.
   — Я могу и тебя о том же спросить, — отрезал Теним. — Скажем так, я тут затем, чтобы посмотреть, как работают наши вклады. Но я, — показал он на шахту, — вижу, что тебя уволили? — Он мрачно посмотрел на Тари-ка. — Я слышал, что-то говорили о плохих балках, а?
   Тарик побагровел от злости.
   — Наталон — дурак. Он заставляет нас использовать дерева в три раза больше, чем нужно.
   — Значит, решил подзаработать без меня? — спросил Теним, нехорошо поглядывая на горняка. — И теперь мы все потеряем.
   Тарик раздраженно набрал в грудь воздуху, но перехватил злой взгляд Тенима и выдохнул.
   — Я думал, тебя до весны не будет, — проворчал Тарик.
   — У меня изменились планы, — ответил Теним, пододвигая к себе стул.
   Горняк показал на бутылку, но Теним раздраженно помотал головой:
   — Один из нас должен сохранить ясную голову. Надо подумать.
   — А зачем? — сказал Тарик. — Наталон выгнал меня. Мне теперь не найти работы. — Он удрученно покачал головой. — Я ему родной дядя, а он меня выбросил!
   — Тогда ты мне не нужен, — сказал Теним, задумчиво глядя на Тарика. Тот слишком напился, чтобы осознавать угрозу.
   — Это я должен был быть здесь мастером, — ворчал Тарик, — я, а не он. Я на много Оборотов опытнее его, я ему учиться помогал!
   Злобный взгляд Тенима слегка изменился при этих словах.
   — Где сейчас Наталон?
   Тарик подозрительно поднял бровь, но ответил:
   — В шахте, новые балки ставит, конечно же! Теним поднялся с места одним гибким движением, как птица, готовая устремиться вниз на добычу.
   — Сиди тут, — приказал он Тарику. — Никого не пускай в шахту.
   Тарик растерянно посмотрел на него.
   — Я тут не командую.
   — Пока — нет, — коротко ответил Теним.

* * *

   — Мастер Зист? Мастер Зист? — позвал Кристов от двери домика арфиста.
   Шахта обрушилась. Тарик запретил кому бы то ни было спускаться вниз, объявив, что это слишком опасно. Он даже ударил Киндана, когда тот хотел пойти туда со своим стражем порога.
   — Эта тупая скотина теперь ни к чему, — зло выругался Тарик.
   Кто-то должен был взять управление в свои руки, кто-то что-то должен был сделать. Кристов побежал к дому Зиста, надеясь, что арфист восстановит порядок.
   — Мастер Зист? — снова позвал он, чуть приоткрывая дверь. Вошел, продолжая звать Зиста.
   На кухонном столе он увидел останки коричневого файра, которого когда-то с таким восторгом гладил. Воспоминания пробудили в Кристове гнев, какого он никогда прежде не знал. Он повернулся на месте и бросился прочь из домика.
   Он пошел за своим топором.

Книга 2
Драконий огонь

Глава первая

   Горняк в забое не видит дня,
   Добывая уголь для нас,
   Чтоб, когда нагрянет злая зима,
   В холде огонь не погас.

Наталон-кемп

Второй Интервал

494.1 после Высадки (ПВ)

   Толдур осторожно укладывал пострадавших спасенных горняков на пол подъемника.
   — Тяни вверх, Кристов.
   Кристов схватился за один из канатов, Толдур за второй, и вместе они поднялись со дна шахты.
   Наверху раненых горняков передали в другие руки Толдур вышел последним. Он заметил, что Кристов держится за спину.
   — Что случилось? — спросил он, пристально глядяна юного горняка.
   — Ничего.
   — Ты можешь гордиться собой, — сказал Толдур, хлопнув лапищей Кристова по плечу. — Хотя тебе только двенадцать, сегодня ты трудился как мужчина и решение принял взрослое.
   Они дошли до входа в шахту и сразу же потерялись в свете факелов и шуме возбужденных голосов. Вдалеке Кристов разглядел огоньки на гребне холма — внимательные драконьи глаза.
   Встревоженный, он выхватил взглядом в толпе нескольких драконьих всадников и заволновался, не придется ли ему сегодня отвечать за свое поведение нынешней ночью?
   — Это последние, Толдур? — спросила Марджит, целительница лагеря. Заметив Кристова, она посмотрела на него косо и бросила: — Вот уж не думала, что он тут окажется.
   — Он помогал, — сказал Толдур, снова похлопав Кристова по спине. — Не будь его, мы не поспели бы вовремя.
   Марджит хотела было что-то сказать, но передумала, покачала головой и пошла прочь.
   Шум голосов и радостные крики спасенных стали глохнуть в ушах Кристова, когда он сообразил, что хотела сказать Марджит. Он тупо и растерянно посмотрел вокруг.
   И встретился взглядом с отцом.
   Тот не улыбнулся, не похвалил его — наоборот, резко отвернулся от сына, словно не признавал его.
   Кристов ощутил, как вспыхнуло от стыда его лицо, хотя и понимал, что ему нечего стыдиться себя, а вот за отца должно быть очень стыдно.
   Тем временем к отцу подошли мастер Брайтелл и еще двое горняков, которых он не узнал.
   — Тарик, пошли-ка с нами, — сказал Брайтелл. — Мы будем проводить расследование.
   — Я ничего не сделал, — зло огрызнулся Тарик.
   — Вот именно.
   Кристов не знал, идти ли ему следом, когда ему на плечо опустилась рука.
   — Выпей немного, — сказал Толдур, втискивая ему в руки горячую кружку. — А потом тебе надо будет отдохнуть.
   — Но мой отец…
   — Он должен ответить за последствия своих действий, — решительно отрезал Толдур.

* * *

   Через три дня мастер Брайтелл, его помощник мастер Джанник и арфист Зист завершили расследование, и все обитатели кемпа собрались в большом зале дома Наталона.
   Кристов хорошо знал этот зал — тут давал уроки мастер Зист. Все в комнате было так же, как во время уроков В одном конце зала стоял маленький стол, а другие столы были расставлены двумя длинными рядами перпендикулярно ему. Кристову и его матери Даре отвели место у крайнего стола рядом с Маленьким столом, за которым сидели Зист, Брайтелл и Джанник.
   Когда все уселись, встал мастер-горняк Брайтелл.
   — Мы завершили расследование, — обратился он к залу. — И я передал результаты нашего расследования лорду-холдеру Феннеру.
   По комнате прошел шепот изумления — люди удивлялись, что мастеру-горняку пришлось обращаться к лорду-холдеру Крома.
   Брайтелл махнул группе людей в дверях, и появился Тарик в сопровождении двух охранников. В зале воцарилась тишина.
   — Горняк Тарик, — сказал Брайтелл. — У меня есть свидетельства, что ты воровал дерево, предназначенное для укрепления шахты, и что ты преднамеренно подрыл целики в твоем забое. Ты можешь объяснить, что ты сделал с деревом и углем?
   — А кто сказал, что я это сделал? — надменно спросил Тарик, высмотрев в толпе Наталона и гневно глядя на него, — Все это вранье…
   — Например, горняки Панит и Кердал, — сильный голос Зиста перекрыл выкрики Тарика.
   Жила взбугрилась на лбу Тарика, он попытался вырваться из рук охранников и броситься на Панита с Кердалом.
   — Вам конец! — орал он на них, вырываясь. — Конец!
   — Молчать! — негромко, но властно произнес Зист.
   Тарик тут же замолчал, не сводя злобного взгляда с Панита и Кердала.
   — Ты будешь отвечать на вопрос? — спросил Брайтелл. — Тарик нервным взглядом обвел зал. Открыл было рот, но передумал.
   — Хорошо же, — сказал Брайтелл. — Горняк Тарик, вот наше решение. Твои действия поставили под серьезную угрозу безопасность шахты и привели к гибели двух горняков. Более того, мы пришли к выводу, что ты уже не в первый раз такое делаешь, прекрасно осознавая последствия своих действий, причем поступал ты против указаний главного горняка Наталон-кемпа. Мы считаем, что ты действовал так ради собственной выгоды.
   Мать Кристова затряслась в беззвучных рыданиях.
   — Более того, когда шахта обрушилась в результате твоего небрежения, ты преднамеренно попытался не допустить спасателей внутрь, ты даже избил сына до потери сознания, только бы не пустить его туда, — продолжал Брайтелл хриплым от сдерживаемой ярости голосом. — Также возникает вопрос: не был ли твой приказ накачать воздух в шахту после того, как забой обрушился, попыткой сделать так, чтобы выживших не осталось?
   — Нет, все не так! — дрожащим голосом запротестовал Тарик. Он поднял голову и посмотрел в глаза Брайтеллу. — Я не знал, я клянусь!
   Брайтелл посмотрел на Джанника и мастера Зиста. Зист отмахнулся. Брайтелл пожал плечами и кивнул Зисту. С тихим вздохом Зист встал и повернулся, к Тарику.
   — Ты готов выслушать наш приговор? — спросил мастер Зист.
   — А как же лорд-холдер? — закричал Тарик. — Он ведь должен сказать свое слово!
   — Должен. И уже сказал, — кивнул Зист.
   Он взял со стола маленький свиток пергамента.
   — Я снова спрашиваю тебя: ты готов выслушать наш приговор?
   Тарик переступил с ноги на ногу и кивнул.
   — Твои действия показали пренебрежение к чужим жизням, — сказал Зист. — Потому наше мнение таково: ты должен быть Изгнан из общества людей.
   — Изгнан? — не веря своим ушам, вскричал Тарик.
   У Кристова глаза полезли на лоб. Рядом с ним застонала Дара.
   — Изгнан и лишен имени, — сказал мастер Брайтелл «Лишен имени?» — в отчаянии думал Кристов. Отца лишат имени, его никогда не будут произносить!
   Дара упала в обморок.
   — Более того, остаток своих дней ты будешь работать на лорда-холдера Феннера там, где он прикажет, — продолжал Брайтелл.
   Кристов отчаянно пытался приподнять мать. Кто-то тихо прошептал ему на ухо:
   — Давай уведем ее отсюда.
   Это был Толдур. Рядом с ним стояли Далор и Зенор с суровыми взволнованными лицами.
   — Я справлюсь, — возразил было Кристов, когда Толдур взвалил бесчувственное тело Дары на плечо.
   — Горняки своих не бросают, — заверил Кристова Далор, похлопав его по плечу.
   Но когда они покинули зал под взглядами всего собрания, Кристов подумал: останется ли его слово в силе через пару-другую Оборотов?

Глава вторая

   Созывайте, собирайте всех!
   Ждут нас радость и веселый смех!
   Ждут нас с пылу с жару пирожки!
   Лучше всех на Встрече жаркие деньки!

Кром-холд

Весенние Игры

495.4 ПВ

   Кристов чувствовал себя неловко, прокладывая путь сквозь толпу в Кром-холде. На Встрече людей было больше, чем во всем Наталон-кемпе. Это подавляло. Ему казалось, что все только на него и смотрят.
   — Да не смотрят они на тебя, — прогудел сзади Толдур, догадавшись о мыслях Кристова по его поникшим плечам, по тому, как он прижимал к бокам локти, и по устремленному под ноги взгляду. — Или смотрят на тебя не больше, чем на всех прочих.
   Кристов мрачно посмотрел на Толдура и снова исподлобья уставился на людей.
   — Ничего себе толпа сегодня собралась, — прикинул Толдур. — Прямо на удивление.
   — Что так?
   — Да последние четыре Оборота выигрывал Телгар-Вейр.
   — И они снова победят, — сказал Кристов, верный своему Вейру.
   — Глянь-ка туда, — сказал Толдур, показывая на высокий помост. — Там должны быть мастер-горняк и лорд-холдер Феннер.
   Кристов направился туда. И снова задумался — с чего бы мастеру-горняку посылать за ним. Если бы он сделал что-то неправильно, Толдур или даже дядя Наталон сказали бы ему.

* * *

   Он очень похож на своего отца, думал Моран, глядя, как долговязый подросток идет сквозь толпу к помосту лорда-холдера. Та же поникшая голова, тот же мрачный взгляд. Да, мог бы стать точно таким же, если бы все повернулось по-другому.
   Моран властно поднял руку и указал:
   — Вот твоя цель.
   — Но он был другом Джамалу, — возразила Халла, увидев свою жертву. — Я его помню. Три Оборота назад, когда Джамал ногу сломал.
   — Он был ему другом, а его отец помогал нам, — согласился Моран. — Так почему бы ему не стать другом и тебе?
   — Но…
   Моран заставилее замолчать, приложив палец к губам.
   — Иди, если хочешь нынче вечером поесть, — сказал он и, наткнувшись на ее по-прежнему упрямый взгляд, добавил: — Если хочешь, чтобы малыши вечером поели.
   Халла зло сверкнула глазами, стиснула зубы, оценивая возможности. Выбора не было, и Моран это знал. Моран держал в своих руках еду, имущество и секреты. Она даже вздохнула свободнее, когда он приехал в Кеог, чтобы вернуть детишек Страж-холда Ализе, — оказалось, что выпрашивать еду для прокорма всех ртов куда труднее, чем она полагала. И совершенно естественно вышло так, что потом Халла и Моран отправились из Страж-холда в Кром, и вполне естественно, что Моран опять подобрал по дороге кучку детей — осиротевших или Изгоев.
   Халла могла либо сделать, как он просил, либо взять на себя последствия. Пока Джамал был жив, Халла еще цеплялась за надежду, что они когда-нибудь отстанут от Морана. Но в его сломанной ноге поселилась гангрена и сначала лишила брата сил, а потом и самой жизни.
   Ей было восемь, когда он умер. После его смерти у нее не осталось никого, кроме Морана. Она сомневалась, что Моран и в самом деле арфист. А теперь, когда ей исполнилось почти двенадцать Оборотов, появились малыши, за которыми нужен присмотр. И которых надо просто спасать.
   Халла понимала, что и Моран думает и живет точно так же. Из жалости к малышам она привязалась и к нему, точно так же, как в свое время она связала своего брата Джамала заботой о себе, маленькой. Но даже сейчас Халла не могла представить, как оставит малышей одних с Мораном. Она лучше остальных понимала, каково это, — она все испытала на своей шкуре после смерти Джамала. Арфист надолго уходил вечером, и она не знала, вернется ли он, а если вернется — принесет ли достаточно еды на всех или вообще придет без еды. Не пропьет ли марки, которые выпросил им на прокорм…
   — Ты просто иди за ним, — говорил ей Моран. — Слушай, что он будет говорить, а потом расскажи мне.
   Халла кивнула и пошла следом за своей жертвой. Когда она оглянулась, Моран уже исчез в толпе. Может, за выпивкой пошел, подумала Халла. Видать, придется вечером возиться с пьяным арфистом. От этой мысли ее пробрала дрожь.

* * *

   Кристову легче было смотреть на молодежь, чем на людей постарше. Он остановился и обернулся, чтобы посмотреть на выкрутасы мальчишек, бегавших в толпе и постоянно болтавших. Взгляд его упал на девочку, наверное, на пару Оборотов моложе его самого. Вид у нее был запущенный и голодный.
   — Толдур, я могу взять у тебя полмарки?
   — Я думаю, мастер-горняк пригласит нас пообедать с ним… — начал было Толдур, затем замолчал, проследив взгляд мальчика. — Да, конечно. Я тебе и больше дам.
   Высокий горняк порылся в кармане и достал монету с клеймом горняков.
   — Спасибо! — крикнул Кристов, направляясь к девочке. — Сдается мне, ты не прочь съесть несколько пирожков, — сказал он.
   Девочка на мгновение замерла, глядя испуганно.
   — Я иду к лорду-холдеру, — продолжал Кристов, — а я не уверен, что там подадут к столу пирожки. — Он видел, что завладел вниманием девочки. — Ты похожа на моего друга, что был у меня несколько Оборотов назад. На Джамала. Не сделаешь ли мне одолжение?
   У девочки широко раскрылись глаза.
   — Сделаешь? Ну, пожалуйста!
   Девочка кивнула. Кристов улыбнулся и положил ей в ладонь полмарки.
   — Не посмотришь, хороши ли по-прежнему здешние пирожки? Купи сколько получится и съешь все для меня Сделаешь?