Страница:
Следующий дракон, истанский зеленый, нес пожилого всадника, но ни его, ни дракона нельзя было упрекнуть ни за медлительность, ни за неряшливость.
Потом настало время второго выступления Форта. Они выставили коричневого дракона. Д'вин удивился — крупные драконы были выносливее, но медленнее. Однако коричневый хорошо показал себя и вышел во второй круг. Вторым от Бендена был более легкий синий дракон, который выступил очень хорошо.
Д'вин подумал про себя, что целью Весенних Игр в первую очередь было стремление убедить холдеров в способности Вейров защитить планету во время очередного Прохождения Алой Звезды, а также позволяло пяти Вейрам не беспокоиться по поводу способности остальных сражаться.
«Пожелай П'лелу удачного полета», —сказал Д'вин Хурт'у, когда пришел черед выступать второму всаднику от Плоскогорья. П'лел помахал Д'вину рукой перед стартом, они с Телент'ом вышли в пике над помостом лорда-холдера и поднялись в стартовую позицию.
Д'вин физически ощущал напряжение всадников своего крыла. Они ожидали, когда королевы сбросят Нити. Через мгновение он их увидел. Случайно или из-за ветра, они странно перепутались. Тут даже бронзовому нелегко придется, не то что маленькому зеленому. И все же Д'вин улыбнулся, увидев, как П'лел и Телент' нырнули навстречу первому клубку и легко превратили его в пепел. Они продолжали полет, хотя Д'вин ясно видел, что они оба устали, а еще оставались три клубка. Внезапно Телент' исчез и снова возник, повернувшись на кончике крыла прямо под центром всех трех клубков. Тактика была страшно рискованной, и Д'вин при настоящем падении не допустил бы такого, но ловкость зеленого и длина пламени позволили сжечь все три клубка одновременно. Далеко внизу Д'вин услышал радостный вопль толпы, да такой, какого прежде еще не звучало.
П'лел, переполненный радостью, быстро сделал «бочку» — к пущему восторгу толпы.
«Скажи Телент'у, что он молодчина, —подумал Д'вин. — И передай П'лелу, чтобы кончал выкобениваться!»
Огорченный зеленый всадник присоединился к крылу, но его досада быстро утонула в поздравлениях товарищей.
Второй представитель Телгара тоже выступил неплохо, хотя немного медленно, словно не желая повторять ошибку своего товарища.
Всадник от Исты, седой ветеран на синем драконе, выжег Нити с неба так быстро, что толпа не сразу поняла, в чем дело.
«Вот так это делается»,— сказал Д'вин своему дракону. Хурт' согласно загудел, а Д'вин попытался запомнить маневры синего, которые делали его работу максимально эффективной. Казалось, что дракон и всадник чуть ли не предугадывали, как будут падать Нити, и даже опережали их. Вот что значат годы тренировок, сказал себе Д'вин.
А потом начался второй круг. Королевы разлетелись немного шире и приготовились сбросить больше Нитей. На этом этапе были дисквалифицированы первые выступающие от Форта и Исты. На третьем круге королевы почти удвоили дистанцию сброса Нитей, и на Падение было действительно страшно смотреть.
В третьем круге вылетел первый из двух всадников Бендена, затем второй всадник Форта и, наконец, под общий вздох толпы, последний синий Телгара.
Но оставались еще три дракона — из Бендена, Исты и из его родного Плоскогорья. Четвертый круг. Королевы разлетелись еще дальше и приготовились обрушить настоящий ливень Нитей. Д'вин был уверен, что победа достанется Плоскогорью — более крупному зеленому Телент'у. Он просто не мог представить себе, что кто-нибудь из двух синих способен выполнить задание без ошибки.
Но — смогли! Истанский синий чисто исполнил великолепнейшее выступление. Д'вин не нашел в работе П'лела или полете Телент'а ошибок, но было очевидно, что истанский синий дракон — просто мастер тактики.
Сверху послышался рев королев, объявлявший ничью. Он посмотрел вниз, на помост лорда-холдера, думая, что решит хозяин Крома.
Кристов с остальными смотрели на него, ожидая решения.
— В случае ничьей решает лорд-холдер, — объяснил Феннер. Он хитро улыбнулся. — А я, как лорд-холдер, решил привлечь к принятию решения всех вас.
— Мой лорд? — изумился Толдур.
— Вот именно, — ответил Феннер. — Голосуем поднятием руки за первое место, второе и третье.
Толдур перехватил ошеломленный взгляд Кристова и прошептал ему:
— Готов руку дать на отсечение — ты и не предполагал, что будешь судить соревнования всадников?
Кристов сглотнул.
— Просто делай, что считаешь нужным, — сказал ему Киндан. — Они все равно не узнают.
— И радуйся, что наш Вейр сошел с круга, иначе было бы куда труднее решать, — добавил мастер-горняк Брайтелл.
Кристов бочком придвинулся к Киндану и тихо спросил:
— А ты такое прежде делал?
Киндан покачал головой, на его лице появилась нервная улыбка.
— Значит, кто за то, чтобы отдать первое место Исте? — спросил Феннер. Быстро подсчитал — руки подняли все. — Ну, я этого и ожидал. Так, кто отдает второе место Плоскогорью? — Снова все подняли руки. — Ну, значит, Бенден получает третье место, — сказал он. — Арфист, отсигналь-ка. Проверь, чтобы каждый вымпел был хорошо виден над помостом, прежде чем вернуть их на место!
Киндан кивнул, взял вымпел Исты из держателя и замахал им из стороны в сторону. Толпа радостно взревела.
— Вот, — сказал лорд Феннер, — мы верно выбрали. — Он помахал толпе и снова повернулся к Киндану. — А теперь, арфист, если ты посигналишь флагом Кром-холда, то драконьи всадники спустятся вниз.
Киндан удивленно глянул на лорда-холдера, и Феннер рассмеялся:
— Я не сошел с ума! Они спустятся перекусить и отдохнуть. Игры возобновятся через полчаса. Всадники смогут утолить жажду и заморить червячка перед очередным выступлением.
— Приветствую вас от имени Вейра Плоскогорье — воскликнул Д'вин.
— Привет и тебе, бронзовый всадник, — живо взмахнул рукой лорд-холдер. — В палатках питье и закуски. Прошу, предложи твоим всадникам освежиться!
— Спасибо, — ответил Д'вин. Уже отворачиваясь, он мельком заметил двоих подростков и снова обернулся, удивленно воскликнув: — Это ваши наследники, мой лорд?
Лорд Феннер рассмеялся.
— Нет! Это два прохвоста из Наталон-кемпа. Киндан — арфист, а Кристов — горняк.
— Ты добываешь огненный камень? — спросил Д'вин. Он надеялся познакомиться с одним из горняков — добытчиков огненного камня.
— Нет, мой лорд, — горестно покраснел Кристов. — Мы в Наталон-кемпе добываем уголь.
— Он скромен, мой лорд, — сказал Феннер, хлопнув Кристова по плечу. — В Наталон-кемпе добывают лучший кромский уголь!
— Я рад это услышать, — сказал Д'вин. Он кивнул Кристову: — Рад встрече, горняк. — Он снова обратился к Феннеру: — Мой лорд-холдер, вы не скажете мне, где тут продают пирожки?
Лорд Феннер удивился вопросу, так что Д'вин смущенно объяснил:
— Я давно их не пробовал, а сейчас спустился и уловил запах…
Лорд Феннер покачал головой и уже готов был ответить, когда вмешался Кристов, показывая:
— Мой лорд, вы вон ту девочку спросите, она вам покажет где! — Он помахал рукой и крикнул девочке, той, которой он отдал свои полмарки: — Ты не отведешь лорда Д'вина туда, где продают пирожки, Халла?
У Халлы бурчало в животе, когда она шла к пирожкам, на запах. На горняцкую полумарку можно было купить целых четыре, поэтому она заплатила за два, а четверть марки припасла. Один пирожок она съела тотчас же, несмотря на то что он был горячий, а затем обернулась к толпе, разыскивая своего благодетеля и жертву.
Она с удивлением увидела его на помосте лорда-холдера. «Что у Морана с ним за дела?» — подумала она. Однако приказ есть приказ, особенно если это приказ Морана, так что она подобралась поближе к помосту, стараясь не лезть на глаза и не выронить второй пирожок.
Помост лорда-холдера был построен на возвышении, что открывало не только великолепный вид на Игры, но и на всю Встречу внизу. Халле пришлось постараться, чтобы держаться достаточно близко к помосту и слышать все, но достаточно далеко, чтобы ее не заметили.
И потому, когда Кристов окликнул ее, она даже подпрыгнула. Ее затрясло от страха. Неужели ее обнаружили? Неужели Морана схватили? Неужели он выдал ее, спасая собственную шкуру?
Она уже готова была пуститься наутек, чуть не выронив драгоценный пирожок, когда до нее дошел смысл сказанных Кристовом слов.
— Пирожки? — тупо повторила она, подходя поближе к Кристову и помосту, словно мотылек, летящий на пламя.
— Да, лорд Д'вин желает попробовать пирожок. Ты можешь отвести его к пекарю? — повторил Кристов, нахмурившись. Девочка явно была испугана. Чтобы успокоить ее, он предложил: — Хочешь, я пойду с тобой?
Халла ошеломленно кивнула. Кристов пробормотал извинения остальным и спустился с помоста. Он знаком предложил драконьему всаднику идти впереди, но Д'вин вежливо отказался.
Толпа расступалась перед ними. Они подошли к Халле.
— Мой лорд, это Халла, — сказал Кристов.
— Халла, — кивнул Д'вин.
Халла только и смогла кивнуть в ответ.
— Покажешь дорогу?
Халла снова кивнула и повернула в сторону палатки с пирожками. Она зашагала вперед, поглядывая через плечо, не отстают ли они.
«Как такое могло случиться? — спрашивала она себя. — Как же это — за мной идет драконий всадник!»
Оглянувшись в очередной раз, она увидела, что драконий всадник поравнялся с ней и идет рядом.
— Ты из Кром-холда, Халла? — спросил Д'вин.
— Да нет, я из окрестностей.
— И тебе нравятся Игры?
Халла кивнула. Д'вин, ощутив ее скрытность, оставил разговор и просто пошел рядом, вежливо кивая тем, кто узнавал и окликал его. Но вдруг остановился и принюхался.
— Пирожки! Я уже чую запах!
— Мы почти пришли, — согласилась Халла, чувствуя некоторое облегчение.
— Ты не уходи — отведешь нас обратно, — предупредил ее Д'вин. — Я совсем потерялся в этой толпе.
У Халлы тревожно округлились глаза. Все это время Кристов внимательно рассматривал ее. Внезапно он спросил:
— А мы не могли встречаться раньше, Халла?
«Сказать ему? — подумала Халла. — Или, — подумала в страхе она, — он меня в шахты хочет послать?»
— Один раз, три Оборота назад, — ответила Халла.
— Так Джамал — твой брат? — спросил Кристов, просияв. Когда Халла кивнула, он возбужденно продолжил: — Тогда понятно, почему я тебя узнал! Ты здорово на него похожа! Я сто лет его не видел! — Он стал озираться вокруг. — Где он?
Халла помрачнела, и Кристов встревожился.
— Ведь с ним все хорошо, правда? — спросил он. — Когда мы встретились, он в лубке ходил, но ведь он выздоровел?
Рана загноилась, — прошептала Халла. Кристов замер на месте, схватив Халлу за руку.
— Где он?
Халла показала в сторону кладбища.
— Он умер вскоре после вашей встречи, — сказала она. — Он все надеялся снова тебя увидеть.
— Мне жаль, — горестно сказал ей Кристов. — Я и не знал.
— Но как же ты живешь одна? — спросил Д'вин. Он оценил взглядом ее одежку, заметил ее худобу.
— Перебиваюсь временными заработками, мой лорд, — сказала Халла, опуская голову вроде бы почтительно, но на самом деле просто пряча глаза от испытующего взгляда всадника. Чтобы сменить тему разговора, она подняла взгляд и показала: — Вот и пекарь, мой лорд.
— Спасибо! — ответил Д'вин, ускоряя шаг. В ушах звучали слова Сони, сказанные много месяцев назад: «Готова поклясться, Д'вин, ты подберешь всех бродяжек, что попадутся тебе на пути!»
Пекарь был настолько польщен посещением Д'вина, что послал в соседнюю палатку за свежим ягодным соком и поставил для гостей специальный столик.
Ни Халла, ни Кристов не привыкли к почтительному обхождению, но Д'вин сделал все, чтобы они чувствовали себя непринужденно, громко хваля пекаря и соковара перед собравшейся толпой.
Халла украдкой поглядывала на всадника, удивленная его простым обхождением и той неподдельной почтительностью, с которой он обращался к торговцам. Он прекрасно понимал, что его похвалы помогут торговцу в деле, но не перебарщивал — просто сказал ровно столько, чтобы до конца Встречи у обоих торговцев не было недостатка в покупателях.
Кристов же не смотрел ни на кого. Он думал о Джамале. Вспоминал Встречу три Оборота назад.
— Кристов? — оторвал его от воспоминаний голос Двина.
— Мой лорд?
— Он был тебе хорошим другом? — негромко спросил драконий всадник.
Кристов покачал головой.
— Мы могли бы стать добрыми друзьями, — сказал он, — но нам так и не удалось. — Он поднял взгляд. — Мой отец этого не одобрял.
Кристов не заметил ошеломленного взгляда Халлы, но зато заметил Д'вин.
Со вздохом всадник поднялся на ноги.
— Давайте-ка назад пойдем — скоро начнутся состязания.
Глава четвертая
Тарик замахал руками на койке, в полусне пытаясь отогнать штейгера. Ему плеснули ледяной водой в лицо, и он мгновенно проснулся, замахал кулаками, но попал только по воздуху.
— Я был на вахте! — заныл Тарик, садясь на койке.
— Ты проспал прошлую ночную вахту, так что сейчас пойдешь работать полную смену, — прорычал штейгер, стукнув Тарика пустым ведром. — Вставай, а то в колодки забью!
С тоской в глазах Тарик неохотно встал. Внезапно бросился на штейгера, но тот был слишком увертлив и успел отскочить, одновременно съездив Тарика по голове ведром. Тарик упал на землю, схватившись за голову и подвывая.
— Вставай, чурбан тупой, Изгой без имени! — прорычал Герендель.
Тарик, шатаясь, встал на ноги, прижал руки к бокам, чтобы не получить от Геренделя новый удар. Нашел ботинки под койкой, вытащил их, надел.
— У меня есть имя. И зовут меня Тарик, — проворчал он, выходя из комнаты.
— Нет у тебя имени, — сплюнул Герендель. — Ты Изгнан и потерял имя, как и все остальное.
Тарик обернулся к нему с горящим от злобы лицом, и штейгер рассмеялся:
— Когда-нибудь ты, может, и отработаешь свое имя, но сомневаюсь я, на тебя глядючи.
Жилой барак был грубо сработан из бревен. Тарик вспомнил, как остальные ржали над ним, когда он пожаловался, что спать приходится не в холде, как обычно. Но уже больше Оборота после Изгнания он только и делал, что ишачил в окрестностях Крома.
— Если это тебя так заботит, на кой ляд ты подался в Изгои? — ржал Марил, один из Изгоев. Он сплюнул. — Хочешь жить как лорд — так угоди ему!
— Кончай плевать! — рявкнул Герендель. Остальные горняки хмуро смотрели на Марила, не на штейгера. Герендель погрозил Марилу.
— Снова плюнешь — опять в колодках будешь сидеть!
— Но мы ж не в шахте! — возразил Марил.
— Будь мы в шахте, ты б уже сдох, — ответил Герендель. — Отучись плеваться повсюду — забудешься да в шахте наплюешь. — Он обернулся к Тарику. — И ты тоже намотай себе на ус. Огненный камень взрывается от воды. А если и не взорвется, от газа задохнешься.
Тарик хорошо запомнил свою первую ночь в колодках. Его застукали при попытке побега.
— Думаешь, ты первый сбежать пытался? — глумился Марил, когда Тарик сидел враскорячку, с ногами, руками и шеей, забитыми в колодку. Марил подобрал горсть пыли и размазал по лицу Тарика, — Пока ты тут отдыхаешь остальные будут за тебя отрабатывать норму, — прорычал костлявый шахтер. — Так что подумай, прежде чем в другой раз что-то отмочить. Крепко подумай.
С тех пор прошло два месяца. Тарик еще дважды сидел в колодках, один раз был избит среди ночи. Он был уверен, что одним из напавших на него был Марил.
Но ни Герендель, ни Марил не пугали его так, как сама шахта.
— Это последняя действующая шахта огненного камня на Перне, — сказал ему Герендель, когда он только прибыл. С недоброй ухмылкой штейгер добавил: — Шахта номер восемь взорвалась Оборот назад, спалив всю долину. Когда взорвется эта шахта — вопрос времени, — злобно продолжал Герендель. — Но всегда есть люди, которые считают себя лучше других, которым наплевать на остальных людишек, и такие люди становятся Изгоями. А Изгои работают в шахтах огненного камня.
Тарик был ошарашен. Как они могут вести добычу, если не обучены горному делу?
Герендель рассмеялся.
— А, ты думаешь, что добыча требует особых знаний? Да нет, это тяжелая, грязная работа с кайлом да лопатой, смена за сменой.
— А как же крепление забоя? — спросил Тарик, вопреки решению никому не помогать.
— Это ведь была твоя специальность, не так ли? — ухмыльнулся Герендель. — Значит, плохо шахту укрепил, Да? — Он заметил взгляд Тарика. — Да, мы все знаем о тебе. Что ты продал на сторону дерево, да только куда, вот что интересно. — Герендель снова покачал головой и показал на потрепанную одежду Тарика. — Не особо выгадал, да?
Тарик смерил его яростным взглядом, но не сказал ни слова.
Теперь он снова шел в забой, вынужденный отработать лишнюю смену после вахты, потому что его застукали спящим. Тарик скривился от мерзости своего существования. Словно никто другой в кемпе не пытался воровать!
Тарик подумывал подстрекнуть других Изгоев придушить Геренделя во сне и сбежать вместе. Но сюда каждый час прилетали драконьи всадники, забирая огненный камень или привозя припасы. Обычной дороги к шахте не было. Всё привозили по воздуху.
Кроме того, с большим синим клеймом «И» на лбу далеко не уйдешь. Придется скрываться, добывать еду, ловить отбившийся скот, а в конце концов — снова угодить на шахту, а то и похуже. Герендель в первый же день предупредил, что ближайшее жилье находится в трех днях пути через горы, и с ухмылкой добавил:
— По крайней мере, мне так говорили. Никто еще не прибывал сюда иначе как на спине дракона.
Или никого не виделиприбывающим иначе, подумал Тарик. Интересно, сколько пройдет времени до появления Морана? Арфист всегда заботился об Изгоях и их нуждах. Теперь, раз уж сам Тарик стал Изгоем, Морану неплохо бы вспомнить, сколько угля досталось ему и его ублюдкам от нынешнего Изгоя. Но в душе он не надеялся на удачу. Особенно если поблизости шатается Теним.
— Давай, бери кайло, — сказал Герендель, когда они выбрались из барака, служившего жильем.
Остальные суетились у входа в шахту. Тарик мрачно заметил, что Марил уже успел прихватить себе тачку — самая легкая работа в забое. Тарик взвесил в руке кайло, задумчиво поглядывая на затылок Геренделя.
Марил крикнул, показывая на Тарика, и Герендель обернулся.
— Верно! — крикнул он, вырывая кайло из рук Тарика. — Пора тебя в колодки!
— Но я же ничего не сделал! — закричал Тарик.
— Если бы Марил меня не предупредил, то сделал бы, — отрезал Герендель. Он крикнул остальным: — Парни, этот решил, что ему еще денек охота в колодках посидеть. Ну так объясните ему, что вы про это думаете.
Остальные Изгои с ревом окружили Тарика, поволокли к колодкам, сунули в дыры руки, ноги и голову, заперли замок. Спина тотчас заныла от неудобного положения. Тарик знал, что к концу дня будет выть от боли.
— Но я же ничего не сделал! — снова закричал он — Я просто приноравливался к кайлу!
Остальные не слушали его.
— Следующие семь дней будешь сидеть на половинном пайке, — сказал Герендель, проверив замок еще раз.
— Да вообще жрать ему не давать, — прорычал Марил. — Всадники привозят еду только тем, кто работает. — Он обернулся к остальным. — Он же нашу долю жрать будет! Что скажете, ребята?
— Не будет жрать — сдохнет, — ответил Ренлин. — А работать за него все равно придется. — Маленький шахтер с крысиным личиком помотал головой. — Пусть посидит да подумает.
— Добрый ты очень, — проворчал Мария. — Ты еще скажешь, чтобы мы ему обед принесли?
— Нет, перебьется, — сказал Ренлин. — Но напоить надо. Ни к чему нам покойник, а то еще ведь и хоронить придется.
— Вот пусть Марил и поит, — приказал Герендель, давая остальным знак — Пошли. И так уже долго тут торчим.
Остальные четырнадцать Изгоев неохотно пошли в забой.
Марил подождал у входа, пока остальные не исчезли внутри, а затем, показав Тарику неприличный жест, двинулся следом.
— А вода? — крикнул ему Тарик.
Марил отмахнулся, схватился за тачку и потянул ее за собой в шахту.
Если бы у кемпа шахты № 9 был центр, то им стали бы колодки. Рядом было большое кострище, тщательно выложенное камнями, и большая свободная площадка, где шахтеры готовили мясо, когда им выпадала такая редкая возможность.
Колодки были обращены ко входу в шахту. Они стояли совсем рядом с рельсовой дорожкой. Деревянные рельсы вели к единственному каменному зданию кемпа, которое охватывало колодки полукругом и тянулось к дальнему концу кемпа, к каменному хранилищу огненного камня по ту сторону холма.
Примерно раз в час из шахты вылезал Марил, толкая полную тачку вверх по холму и потом вниз, к хранилищу. Минут через пятнадцать он возвращался, толкая тачку по склону вниз в шахту.
К полудню горло у Тарика так пересохло, что он уже не мог кричать. Ноги, руки, плечи, спина и шея затекли и буквально выли от боли.
Взрыв хохота у входа в шахту заставил его резко поднять голову. Он увидел вылезающих на поверхность горняков. Обед.
Проходя мимо с мисками свежих клубней и солонины, они ворчали и ругали его. У Тарика подвело от голода живот.
Ренлин принес большой котел. Скоро на кострище загудел огонь, в котел бросили солонину, клубни и травы, и оттуда потянуло замечательным запахом. От усталости ли, от свежего ли воздуха, но стряпня Ренлина считалась самой лучшей, и Тарик разделял это мнение.
Когда остальные разложили еду по мискам, Ренлин подошел к Тарику.
Герендель нахмурился.
— Ты не должен кормить его, Ренлин.
— Да, а то так ничему и не научится, — проворчал кто-то.
— Да он весь высох, — сказал Ренлин, присмотревшись к Тарику.
— Ты его поил, Марил? — спросил Герендель.
— Ой, я и забыл! — воскликнул Марил невинным тоном, который никого не обманул.
— Если он помрет, будешь работать за двоих, — сказал Герендель.
— Я сейчас дам тебе воды, Тарик, — сказал Ренлин, отставил миску в сторону и вернулся с ведром воды. Налил немного в миску и вылил в рот Тарику.
Тарик закашлялся, захлебнувшись первым глотком. Ренлин дал ему еще воды. Засохшая глотка Тарика жадно впитывала воду.
— Много не давай, Ренлин, а то он заболеет, — предупредил Герендель.
— Я оставлю ведро здесь, — сказал Ренлин громко и хрипло. Обернулся к Марилу: — Думаю, тебе будет не слишком трудно его поить.
Марил злобно зыркнул на старшего, но промолчал.
Вскоре Герендель снова погнал смену на работу. Первый раз выбравшись из шахты с грузом огненного камня, Марил остановился и плеснул Тарику в лицо немного воды.
— Вот тебе!
Тарик все еще слишком хотел пить, он стал слизывать с лица капли. Марил расхохотался.
Во второй раз он прошел мимо, в третий тоже. На следующий раз остановился перед Тариком;
— Водички хочешь? — спросил он, зачерпывая из ведра.
— Да, — ответил Тарик.
— Беда какая, — сказал Марил, выливая воду из черпака назад в ведро.
— Пожалуйста… — взмолился было Тарик, но осекся. Он потерял все, когда стал Изгоем, но гордость он терять не хотел.
— Ну так попроси водички, шахтер. — Марил наклонился, чтобы заглянуть в лицо Тарику. — Ты попроси, может, и налью.
Тарик молчал. Он знал, что скоро его освободят из колодок, и вот тогда Марил получит свое.
— Так не будешь просить? — сказал Марил. Он встал и подхватил ведро. — Тогда сам черпанешь. — Смеясь, он поставил ведро у левой ноги Тарика, фыркнул и вернулся в шахту.
Воздух был сухим, холод утра сменился дневной жарой. Жажда сжигала Тарика. Поначалу он не обращал внимания на ведро, решив ждать, пока не сдастся Марил или пока не кончится смена.
Марил прошел мимо него с очередным грузом камня. На обратном пути насмешливо помахал Тарику рукой от входа в шахту.
Тарик посмотрел на ведро. Может, подумал он, удастся подцепить ручку ногой и подтащить достаточно близко, чтобы перехватить рукой? Надо торопиться — он не знал, сколько пройдет времени до того, как снова появится Марил. Он был уверен: если Марил увидит, что Тарик может дотянуться до воды, он отставит ведро подальше.
Тарик не сводил глаз с ведра, искоса посматривая на вход в шахту. А если он перевернет ведро, то что? Он находится достаточно близко ко входу в шахту, чтобы вода могла попасть внутрь. Конечно, перед входом в шахту вырыта глубокая яма, чтобы вода не попадала внутрь: вода и огненный камень — лютые враги.
Но жажда победила осторожность. Он вытянул ногу и попытался подцепить ручку. В первый раз ручка упала прежде, чем он успел подцепить ее пальцем. Он передохнул и попробовал снова. На этот раз ручка описала дугу и стала падать, и он едва успел подставить ногу, чтобы она не упала по другую сторону ведра.
Потом настало время второго выступления Форта. Они выставили коричневого дракона. Д'вин удивился — крупные драконы были выносливее, но медленнее. Однако коричневый хорошо показал себя и вышел во второй круг. Вторым от Бендена был более легкий синий дракон, который выступил очень хорошо.
Д'вин подумал про себя, что целью Весенних Игр в первую очередь было стремление убедить холдеров в способности Вейров защитить планету во время очередного Прохождения Алой Звезды, а также позволяло пяти Вейрам не беспокоиться по поводу способности остальных сражаться.
«Пожелай П'лелу удачного полета», —сказал Д'вин Хурт'у, когда пришел черед выступать второму всаднику от Плоскогорья. П'лел помахал Д'вину рукой перед стартом, они с Телент'ом вышли в пике над помостом лорда-холдера и поднялись в стартовую позицию.
Д'вин физически ощущал напряжение всадников своего крыла. Они ожидали, когда королевы сбросят Нити. Через мгновение он их увидел. Случайно или из-за ветра, они странно перепутались. Тут даже бронзовому нелегко придется, не то что маленькому зеленому. И все же Д'вин улыбнулся, увидев, как П'лел и Телент' нырнули навстречу первому клубку и легко превратили его в пепел. Они продолжали полет, хотя Д'вин ясно видел, что они оба устали, а еще оставались три клубка. Внезапно Телент' исчез и снова возник, повернувшись на кончике крыла прямо под центром всех трех клубков. Тактика была страшно рискованной, и Д'вин при настоящем падении не допустил бы такого, но ловкость зеленого и длина пламени позволили сжечь все три клубка одновременно. Далеко внизу Д'вин услышал радостный вопль толпы, да такой, какого прежде еще не звучало.
П'лел, переполненный радостью, быстро сделал «бочку» — к пущему восторгу толпы.
«Скажи Телент'у, что он молодчина, —подумал Д'вин. — И передай П'лелу, чтобы кончал выкобениваться!»
Огорченный зеленый всадник присоединился к крылу, но его досада быстро утонула в поздравлениях товарищей.
Второй представитель Телгара тоже выступил неплохо, хотя немного медленно, словно не желая повторять ошибку своего товарища.
Всадник от Исты, седой ветеран на синем драконе, выжег Нити с неба так быстро, что толпа не сразу поняла, в чем дело.
«Вот так это делается»,— сказал Д'вин своему дракону. Хурт' согласно загудел, а Д'вин попытался запомнить маневры синего, которые делали его работу максимально эффективной. Казалось, что дракон и всадник чуть ли не предугадывали, как будут падать Нити, и даже опережали их. Вот что значат годы тренировок, сказал себе Д'вин.
А потом начался второй круг. Королевы разлетелись немного шире и приготовились сбросить больше Нитей. На этом этапе были дисквалифицированы первые выступающие от Форта и Исты. На третьем круге королевы почти удвоили дистанцию сброса Нитей, и на Падение было действительно страшно смотреть.
В третьем круге вылетел первый из двух всадников Бендена, затем второй всадник Форта и, наконец, под общий вздох толпы, последний синий Телгара.
Но оставались еще три дракона — из Бендена, Исты и из его родного Плоскогорья. Четвертый круг. Королевы разлетелись еще дальше и приготовились обрушить настоящий ливень Нитей. Д'вин был уверен, что победа достанется Плоскогорью — более крупному зеленому Телент'у. Он просто не мог представить себе, что кто-нибудь из двух синих способен выполнить задание без ошибки.
Но — смогли! Истанский синий чисто исполнил великолепнейшее выступление. Д'вин не нашел в работе П'лела или полете Телент'а ошибок, но было очевидно, что истанский синий дракон — просто мастер тактики.
Сверху послышался рев королев, объявлявший ничью. Он посмотрел вниз, на помост лорда-холдера, думая, что решит хозяин Крома.
* * *
— Ах ты! — воскликнул лорд-холдер, услышав сигнал королев. — Вот этого я и боялся!Кристов с остальными смотрели на него, ожидая решения.
— В случае ничьей решает лорд-холдер, — объяснил Феннер. Он хитро улыбнулся. — А я, как лорд-холдер, решил привлечь к принятию решения всех вас.
— Мой лорд? — изумился Толдур.
— Вот именно, — ответил Феннер. — Голосуем поднятием руки за первое место, второе и третье.
Толдур перехватил ошеломленный взгляд Кристова и прошептал ему:
— Готов руку дать на отсечение — ты и не предполагал, что будешь судить соревнования всадников?
Кристов сглотнул.
— Просто делай, что считаешь нужным, — сказал ему Киндан. — Они все равно не узнают.
— И радуйся, что наш Вейр сошел с круга, иначе было бы куда труднее решать, — добавил мастер-горняк Брайтелл.
Кристов бочком придвинулся к Киндану и тихо спросил:
— А ты такое прежде делал?
Киндан покачал головой, на его лице появилась нервная улыбка.
— Значит, кто за то, чтобы отдать первое место Исте? — спросил Феннер. Быстро подсчитал — руки подняли все. — Ну, я этого и ожидал. Так, кто отдает второе место Плоскогорью? — Снова все подняли руки. — Ну, значит, Бенден получает третье место, — сказал он. — Арфист, отсигналь-ка. Проверь, чтобы каждый вымпел был хорошо виден над помостом, прежде чем вернуть их на место!
Киндан кивнул, взял вымпел Исты из держателя и замахал им из стороны в сторону. Толпа радостно взревела.
— Вот, — сказал лорд Феннер, — мы верно выбрали. — Он помахал толпе и снова повернулся к Киндану. — А теперь, арфист, если ты посигналишь флагом Кром-холда, то драконьи всадники спустятся вниз.
Киндан удивленно глянул на лорда-холдера, и Феннер рассмеялся:
— Я не сошел с ума! Они спустятся перекусить и отдохнуть. Игры возобновятся через полчаса. Всадники смогут утолить жажду и заморить червячка перед очередным выступлением.
* * *
Д'вин подождал, пока Форт и Бенден спешатся перед помостом лорда-холдера, потом дал сигнал своим всадникам спускаться. На земле он поклонился лорду-холдеру.— Приветствую вас от имени Вейра Плоскогорье — воскликнул Д'вин.
— Привет и тебе, бронзовый всадник, — живо взмахнул рукой лорд-холдер. — В палатках питье и закуски. Прошу, предложи твоим всадникам освежиться!
— Спасибо, — ответил Д'вин. Уже отворачиваясь, он мельком заметил двоих подростков и снова обернулся, удивленно воскликнув: — Это ваши наследники, мой лорд?
Лорд Феннер рассмеялся.
— Нет! Это два прохвоста из Наталон-кемпа. Киндан — арфист, а Кристов — горняк.
— Ты добываешь огненный камень? — спросил Д'вин. Он надеялся познакомиться с одним из горняков — добытчиков огненного камня.
— Нет, мой лорд, — горестно покраснел Кристов. — Мы в Наталон-кемпе добываем уголь.
— Он скромен, мой лорд, — сказал Феннер, хлопнув Кристова по плечу. — В Наталон-кемпе добывают лучший кромский уголь!
— Я рад это услышать, — сказал Д'вин. Он кивнул Кристову: — Рад встрече, горняк. — Он снова обратился к Феннеру: — Мой лорд-холдер, вы не скажете мне, где тут продают пирожки?
Лорд Феннер удивился вопросу, так что Д'вин смущенно объяснил:
— Я давно их не пробовал, а сейчас спустился и уловил запах…
Лорд Феннер покачал головой и уже готов был ответить, когда вмешался Кристов, показывая:
— Мой лорд, вы вон ту девочку спросите, она вам покажет где! — Он помахал рукой и крикнул девочке, той, которой он отдал свои полмарки: — Ты не отведешь лорда Д'вина туда, где продают пирожки, Халла?
У Халлы бурчало в животе, когда она шла к пирожкам, на запах. На горняцкую полумарку можно было купить целых четыре, поэтому она заплатила за два, а четверть марки припасла. Один пирожок она съела тотчас же, несмотря на то что он был горячий, а затем обернулась к толпе, разыскивая своего благодетеля и жертву.
Она с удивлением увидела его на помосте лорда-холдера. «Что у Морана с ним за дела?» — подумала она. Однако приказ есть приказ, особенно если это приказ Морана, так что она подобралась поближе к помосту, стараясь не лезть на глаза и не выронить второй пирожок.
Помост лорда-холдера был построен на возвышении, что открывало не только великолепный вид на Игры, но и на всю Встречу внизу. Халле пришлось постараться, чтобы держаться достаточно близко к помосту и слышать все, но достаточно далеко, чтобы ее не заметили.
И потому, когда Кристов окликнул ее, она даже подпрыгнула. Ее затрясло от страха. Неужели ее обнаружили? Неужели Морана схватили? Неужели он выдал ее, спасая собственную шкуру?
Она уже готова была пуститься наутек, чуть не выронив драгоценный пирожок, когда до нее дошел смысл сказанных Кристовом слов.
— Пирожки? — тупо повторила она, подходя поближе к Кристову и помосту, словно мотылек, летящий на пламя.
— Да, лорд Д'вин желает попробовать пирожок. Ты можешь отвести его к пекарю? — повторил Кристов, нахмурившись. Девочка явно была испугана. Чтобы успокоить ее, он предложил: — Хочешь, я пойду с тобой?
Халла ошеломленно кивнула. Кристов пробормотал извинения остальным и спустился с помоста. Он знаком предложил драконьему всаднику идти впереди, но Д'вин вежливо отказался.
Толпа расступалась перед ними. Они подошли к Халле.
— Мой лорд, это Халла, — сказал Кристов.
— Халла, — кивнул Д'вин.
Халла только и смогла кивнуть в ответ.
— Покажешь дорогу?
Халла снова кивнула и повернула в сторону палатки с пирожками. Она зашагала вперед, поглядывая через плечо, не отстают ли они.
«Как такое могло случиться? — спрашивала она себя. — Как же это — за мной идет драконий всадник!»
Оглянувшись в очередной раз, она увидела, что драконий всадник поравнялся с ней и идет рядом.
— Ты из Кром-холда, Халла? — спросил Д'вин.
— Да нет, я из окрестностей.
— И тебе нравятся Игры?
Халла кивнула. Д'вин, ощутив ее скрытность, оставил разговор и просто пошел рядом, вежливо кивая тем, кто узнавал и окликал его. Но вдруг остановился и принюхался.
— Пирожки! Я уже чую запах!
— Мы почти пришли, — согласилась Халла, чувствуя некоторое облегчение.
— Ты не уходи — отведешь нас обратно, — предупредил ее Д'вин. — Я совсем потерялся в этой толпе.
У Халлы тревожно округлились глаза. Все это время Кристов внимательно рассматривал ее. Внезапно он спросил:
— А мы не могли встречаться раньше, Халла?
«Сказать ему? — подумала Халла. — Или, — подумала в страхе она, — он меня в шахты хочет послать?»
— Один раз, три Оборота назад, — ответила Халла.
— Так Джамал — твой брат? — спросил Кристов, просияв. Когда Халла кивнула, он возбужденно продолжил: — Тогда понятно, почему я тебя узнал! Ты здорово на него похожа! Я сто лет его не видел! — Он стал озираться вокруг. — Где он?
Халла помрачнела, и Кристов встревожился.
— Ведь с ним все хорошо, правда? — спросил он. — Когда мы встретились, он в лубке ходил, но ведь он выздоровел?
Рана загноилась, — прошептала Халла. Кристов замер на месте, схватив Халлу за руку.
— Где он?
Халла показала в сторону кладбища.
— Он умер вскоре после вашей встречи, — сказала она. — Он все надеялся снова тебя увидеть.
— Мне жаль, — горестно сказал ей Кристов. — Я и не знал.
— Но как же ты живешь одна? — спросил Д'вин. Он оценил взглядом ее одежку, заметил ее худобу.
— Перебиваюсь временными заработками, мой лорд, — сказала Халла, опуская голову вроде бы почтительно, но на самом деле просто пряча глаза от испытующего взгляда всадника. Чтобы сменить тему разговора, она подняла взгляд и показала: — Вот и пекарь, мой лорд.
— Спасибо! — ответил Д'вин, ускоряя шаг. В ушах звучали слова Сони, сказанные много месяцев назад: «Готова поклясться, Д'вин, ты подберешь всех бродяжек, что попадутся тебе на пути!»
Пекарь был настолько польщен посещением Д'вина, что послал в соседнюю палатку за свежим ягодным соком и поставил для гостей специальный столик.
Ни Халла, ни Кристов не привыкли к почтительному обхождению, но Д'вин сделал все, чтобы они чувствовали себя непринужденно, громко хваля пекаря и соковара перед собравшейся толпой.
Халла украдкой поглядывала на всадника, удивленная его простым обхождением и той неподдельной почтительностью, с которой он обращался к торговцам. Он прекрасно понимал, что его похвалы помогут торговцу в деле, но не перебарщивал — просто сказал ровно столько, чтобы до конца Встречи у обоих торговцев не было недостатка в покупателях.
Кристов же не смотрел ни на кого. Он думал о Джамале. Вспоминал Встречу три Оборота назад.
— Кристов? — оторвал его от воспоминаний голос Двина.
— Мой лорд?
— Он был тебе хорошим другом? — негромко спросил драконий всадник.
Кристов покачал головой.
— Мы могли бы стать добрыми друзьями, — сказал он, — но нам так и не удалось. — Он поднял взгляд. — Мой отец этого не одобрял.
Кристов не заметил ошеломленного взгляда Халлы, но зато заметил Д'вин.
Со вздохом всадник поднялся на ноги.
— Давайте-ка назад пойдем — скоро начнутся состязания.
Глава четвертая
Изгнаны от жилья, Изгнаны от ремесла.
Так и живем воровством — вот такие дела.
То, что плохо лежит, — то пропало навек,
Как пропадаем и мы — Изгой не человек.
Шахта огненного камня № 9
— Вставай, чурбан ленивый! — заорал прямо в ухо штейгер Герендель.Тарик замахал руками на койке, в полусне пытаясь отогнать штейгера. Ему плеснули ледяной водой в лицо, и он мгновенно проснулся, замахал кулаками, но попал только по воздуху.
— Я был на вахте! — заныл Тарик, садясь на койке.
— Ты проспал прошлую ночную вахту, так что сейчас пойдешь работать полную смену, — прорычал штейгер, стукнув Тарика пустым ведром. — Вставай, а то в колодки забью!
С тоской в глазах Тарик неохотно встал. Внезапно бросился на штейгера, но тот был слишком увертлив и успел отскочить, одновременно съездив Тарика по голове ведром. Тарик упал на землю, схватившись за голову и подвывая.
— Вставай, чурбан тупой, Изгой без имени! — прорычал Герендель.
Тарик, шатаясь, встал на ноги, прижал руки к бокам, чтобы не получить от Геренделя новый удар. Нашел ботинки под койкой, вытащил их, надел.
— У меня есть имя. И зовут меня Тарик, — проворчал он, выходя из комнаты.
— Нет у тебя имени, — сплюнул Герендель. — Ты Изгнан и потерял имя, как и все остальное.
Тарик обернулся к нему с горящим от злобы лицом, и штейгер рассмеялся:
— Когда-нибудь ты, может, и отработаешь свое имя, но сомневаюсь я, на тебя глядючи.
Жилой барак был грубо сработан из бревен. Тарик вспомнил, как остальные ржали над ним, когда он пожаловался, что спать приходится не в холде, как обычно. Но уже больше Оборота после Изгнания он только и делал, что ишачил в окрестностях Крома.
— Если это тебя так заботит, на кой ляд ты подался в Изгои? — ржал Марил, один из Изгоев. Он сплюнул. — Хочешь жить как лорд — так угоди ему!
— Кончай плевать! — рявкнул Герендель. Остальные горняки хмуро смотрели на Марила, не на штейгера. Герендель погрозил Марилу.
— Снова плюнешь — опять в колодках будешь сидеть!
— Но мы ж не в шахте! — возразил Марил.
— Будь мы в шахте, ты б уже сдох, — ответил Герендель. — Отучись плеваться повсюду — забудешься да в шахте наплюешь. — Он обернулся к Тарику. — И ты тоже намотай себе на ус. Огненный камень взрывается от воды. А если и не взорвется, от газа задохнешься.
Тарик хорошо запомнил свою первую ночь в колодках. Его застукали при попытке побега.
— Думаешь, ты первый сбежать пытался? — глумился Марил, когда Тарик сидел враскорячку, с ногами, руками и шеей, забитыми в колодку. Марил подобрал горсть пыли и размазал по лицу Тарика, — Пока ты тут отдыхаешь остальные будут за тебя отрабатывать норму, — прорычал костлявый шахтер. — Так что подумай, прежде чем в другой раз что-то отмочить. Крепко подумай.
С тех пор прошло два месяца. Тарик еще дважды сидел в колодках, один раз был избит среди ночи. Он был уверен, что одним из напавших на него был Марил.
Но ни Герендель, ни Марил не пугали его так, как сама шахта.
— Это последняя действующая шахта огненного камня на Перне, — сказал ему Герендель, когда он только прибыл. С недоброй ухмылкой штейгер добавил: — Шахта номер восемь взорвалась Оборот назад, спалив всю долину. Когда взорвется эта шахта — вопрос времени, — злобно продолжал Герендель. — Но всегда есть люди, которые считают себя лучше других, которым наплевать на остальных людишек, и такие люди становятся Изгоями. А Изгои работают в шахтах огненного камня.
Тарик был ошарашен. Как они могут вести добычу, если не обучены горному делу?
Герендель рассмеялся.
— А, ты думаешь, что добыча требует особых знаний? Да нет, это тяжелая, грязная работа с кайлом да лопатой, смена за сменой.
— А как же крепление забоя? — спросил Тарик, вопреки решению никому не помогать.
— Это ведь была твоя специальность, не так ли? — ухмыльнулся Герендель. — Значит, плохо шахту укрепил, Да? — Он заметил взгляд Тарика. — Да, мы все знаем о тебе. Что ты продал на сторону дерево, да только куда, вот что интересно. — Герендель снова покачал головой и показал на потрепанную одежду Тарика. — Не особо выгадал, да?
Тарик смерил его яростным взглядом, но не сказал ни слова.
Теперь он снова шел в забой, вынужденный отработать лишнюю смену после вахты, потому что его застукали спящим. Тарик скривился от мерзости своего существования. Словно никто другой в кемпе не пытался воровать!
Тарик подумывал подстрекнуть других Изгоев придушить Геренделя во сне и сбежать вместе. Но сюда каждый час прилетали драконьи всадники, забирая огненный камень или привозя припасы. Обычной дороги к шахте не было. Всё привозили по воздуху.
Кроме того, с большим синим клеймом «И» на лбу далеко не уйдешь. Придется скрываться, добывать еду, ловить отбившийся скот, а в конце концов — снова угодить на шахту, а то и похуже. Герендель в первый же день предупредил, что ближайшее жилье находится в трех днях пути через горы, и с ухмылкой добавил:
— По крайней мере, мне так говорили. Никто еще не прибывал сюда иначе как на спине дракона.
Или никого не виделиприбывающим иначе, подумал Тарик. Интересно, сколько пройдет времени до появления Морана? Арфист всегда заботился об Изгоях и их нуждах. Теперь, раз уж сам Тарик стал Изгоем, Морану неплохо бы вспомнить, сколько угля досталось ему и его ублюдкам от нынешнего Изгоя. Но в душе он не надеялся на удачу. Особенно если поблизости шатается Теним.
— Давай, бери кайло, — сказал Герендель, когда они выбрались из барака, служившего жильем.
Остальные суетились у входа в шахту. Тарик мрачно заметил, что Марил уже успел прихватить себе тачку — самая легкая работа в забое. Тарик взвесил в руке кайло, задумчиво поглядывая на затылок Геренделя.
Марил крикнул, показывая на Тарика, и Герендель обернулся.
— Верно! — крикнул он, вырывая кайло из рук Тарика. — Пора тебя в колодки!
— Но я же ничего не сделал! — закричал Тарик.
— Если бы Марил меня не предупредил, то сделал бы, — отрезал Герендель. Он крикнул остальным: — Парни, этот решил, что ему еще денек охота в колодках посидеть. Ну так объясните ему, что вы про это думаете.
Остальные Изгои с ревом окружили Тарика, поволокли к колодкам, сунули в дыры руки, ноги и голову, заперли замок. Спина тотчас заныла от неудобного положения. Тарик знал, что к концу дня будет выть от боли.
— Но я же ничего не сделал! — снова закричал он — Я просто приноравливался к кайлу!
Остальные не слушали его.
— Следующие семь дней будешь сидеть на половинном пайке, — сказал Герендель, проверив замок еще раз.
— Да вообще жрать ему не давать, — прорычал Марил. — Всадники привозят еду только тем, кто работает. — Он обернулся к остальным. — Он же нашу долю жрать будет! Что скажете, ребята?
— Не будет жрать — сдохнет, — ответил Ренлин. — А работать за него все равно придется. — Маленький шахтер с крысиным личиком помотал головой. — Пусть посидит да подумает.
— Добрый ты очень, — проворчал Мария. — Ты еще скажешь, чтобы мы ему обед принесли?
— Нет, перебьется, — сказал Ренлин. — Но напоить надо. Ни к чему нам покойник, а то еще ведь и хоронить придется.
— Вот пусть Марил и поит, — приказал Герендель, давая остальным знак — Пошли. И так уже долго тут торчим.
Остальные четырнадцать Изгоев неохотно пошли в забой.
Марил подождал у входа, пока остальные не исчезли внутри, а затем, показав Тарику неприличный жест, двинулся следом.
— А вода? — крикнул ему Тарик.
Марил отмахнулся, схватился за тачку и потянул ее за собой в шахту.
Если бы у кемпа шахты № 9 был центр, то им стали бы колодки. Рядом было большое кострище, тщательно выложенное камнями, и большая свободная площадка, где шахтеры готовили мясо, когда им выпадала такая редкая возможность.
Колодки были обращены ко входу в шахту. Они стояли совсем рядом с рельсовой дорожкой. Деревянные рельсы вели к единственному каменному зданию кемпа, которое охватывало колодки полукругом и тянулось к дальнему концу кемпа, к каменному хранилищу огненного камня по ту сторону холма.
Примерно раз в час из шахты вылезал Марил, толкая полную тачку вверх по холму и потом вниз, к хранилищу. Минут через пятнадцать он возвращался, толкая тачку по склону вниз в шахту.
К полудню горло у Тарика так пересохло, что он уже не мог кричать. Ноги, руки, плечи, спина и шея затекли и буквально выли от боли.
Взрыв хохота у входа в шахту заставил его резко поднять голову. Он увидел вылезающих на поверхность горняков. Обед.
Проходя мимо с мисками свежих клубней и солонины, они ворчали и ругали его. У Тарика подвело от голода живот.
Ренлин принес большой котел. Скоро на кострище загудел огонь, в котел бросили солонину, клубни и травы, и оттуда потянуло замечательным запахом. От усталости ли, от свежего ли воздуха, но стряпня Ренлина считалась самой лучшей, и Тарик разделял это мнение.
Когда остальные разложили еду по мискам, Ренлин подошел к Тарику.
Герендель нахмурился.
— Ты не должен кормить его, Ренлин.
— Да, а то так ничему и не научится, — проворчал кто-то.
— Да он весь высох, — сказал Ренлин, присмотревшись к Тарику.
— Ты его поил, Марил? — спросил Герендель.
— Ой, я и забыл! — воскликнул Марил невинным тоном, который никого не обманул.
— Если он помрет, будешь работать за двоих, — сказал Герендель.
— Я сейчас дам тебе воды, Тарик, — сказал Ренлин, отставил миску в сторону и вернулся с ведром воды. Налил немного в миску и вылил в рот Тарику.
Тарик закашлялся, захлебнувшись первым глотком. Ренлин дал ему еще воды. Засохшая глотка Тарика жадно впитывала воду.
— Много не давай, Ренлин, а то он заболеет, — предупредил Герендель.
— Я оставлю ведро здесь, — сказал Ренлин громко и хрипло. Обернулся к Марилу: — Думаю, тебе будет не слишком трудно его поить.
Марил злобно зыркнул на старшего, но промолчал.
Вскоре Герендель снова погнал смену на работу. Первый раз выбравшись из шахты с грузом огненного камня, Марил остановился и плеснул Тарику в лицо немного воды.
— Вот тебе!
Тарик все еще слишком хотел пить, он стал слизывать с лица капли. Марил расхохотался.
Во второй раз он прошел мимо, в третий тоже. На следующий раз остановился перед Тариком;
— Водички хочешь? — спросил он, зачерпывая из ведра.
— Да, — ответил Тарик.
— Беда какая, — сказал Марил, выливая воду из черпака назад в ведро.
— Пожалуйста… — взмолился было Тарик, но осекся. Он потерял все, когда стал Изгоем, но гордость он терять не хотел.
— Ну так попроси водички, шахтер. — Марил наклонился, чтобы заглянуть в лицо Тарику. — Ты попроси, может, и налью.
Тарик молчал. Он знал, что скоро его освободят из колодок, и вот тогда Марил получит свое.
— Так не будешь просить? — сказал Марил. Он встал и подхватил ведро. — Тогда сам черпанешь. — Смеясь, он поставил ведро у левой ноги Тарика, фыркнул и вернулся в шахту.
Воздух был сухим, холод утра сменился дневной жарой. Жажда сжигала Тарика. Поначалу он не обращал внимания на ведро, решив ждать, пока не сдастся Марил или пока не кончится смена.
Марил прошел мимо него с очередным грузом камня. На обратном пути насмешливо помахал Тарику рукой от входа в шахту.
Тарик посмотрел на ведро. Может, подумал он, удастся подцепить ручку ногой и подтащить достаточно близко, чтобы перехватить рукой? Надо торопиться — он не знал, сколько пройдет времени до того, как снова появится Марил. Он был уверен: если Марил увидит, что Тарик может дотянуться до воды, он отставит ведро подальше.
Тарик не сводил глаз с ведра, искоса посматривая на вход в шахту. А если он перевернет ведро, то что? Он находится достаточно близко ко входу в шахту, чтобы вода могла попасть внутрь. Конечно, перед входом в шахту вырыта глубокая яма, чтобы вода не попадала внутрь: вода и огненный камень — лютые враги.
Но жажда победила осторожность. Он вытянул ногу и попытался подцепить ручку. В первый раз ручка упала прежде, чем он успел подцепить ее пальцем. Он передохнул и попробовал снова. На этот раз ручка описала дугу и стала падать, и он едва успел подставить ногу, чтобы она не упала по другую сторону ведра.