Страница:
Мак довольно рассмеялся. Добрый и открытый смех приятно удивил меня, так же как и его белоснежная улыбка, которую не портила даже щербинка между передними зубами.
– Какая жалость – наша леди замужем. Придется мне удовлетвориться одним завтраком.
Я была поражена. Оказывается, кузен Фай мог быть чертовски обаятельным, когда хотел кого-нибудь очаровать.
– Типичный инструктор по серфингу, – прошептала я на ухо Фай. – Думает, что неотразим, как бог.
– Так оно и есть, – раздался спокойный голос Дэйва, неожиданно возникшего между мной и Фионой. – И для этого есть все основания.
Еду принесли в таких больших тарелках, что они вполне могли послужить аэродромом для вертолета. Я замолчала, предоставив Фай возможность вести светскую беседу, и попыталась разобраться в изобилии еды, дымящейся передо мной. Традиционный ирландский завтрак состоял из сосисок, бекона, бобов, кровяной колбасы, консервированных грибов, тостов, пресного хлеба и жареной картошки. К этому кошмару, сочащемуся жиром, прилагались две кружки быстрорастворимого кофе из цикория. Поймите меня правильно: я всегда любила поесть, но обычно старалась исключать из рациона мясо, рафинированные продукты и макаронные изделия, которые, казалось, так и кричали: «Ожирение и целлюлит прилагаются бесплатно». Однако в это утро что-то заставило меня изменить своим принципам и проглотить все до последнего кусочка. Вероятно, все дело во взгляде Мака Хеггарти, который внимательно наблюдал за мной с противоположного конца стола, отпуская едкие замечания: «Наверняка такая еда не в твоем вкусе, принцесса? Смотри не испачкай жиром накрашенные губки».
Ну хорошо, значит, Мак решил, что раскусил меня. В его глазах я была самовлюбленной примадонной с пафосным гемпширским акцентом и аристократическими замашками. Так вот знай, деревенщина: моя личность намного богаче, и сложнее, и (хотя это только мое личное наблюдение) ужасно интересна. Не говоря уже об огромном упрямстве. Именно поэтому, невзирая на позывы к рвоте и реальный шанс распухнуть до четырнадцатого размера, я запихала в себя этот кошмарный завтрак.
– Великолепно! – воскликнула Фай, отодвигая пустую тарелку и сыто похлопывая себя по животу. – Я бы еще столько же съела.
– Не сомневаюсь, – ответил Дэйв. Его смеющиеся глаза встретились с игривым взглядом Фай, неотрывно смотревшей на него сквозь букет искусственных гвоздик, украшавший стол. – Я уверен, твоя фигура по-прежнему как у Кайли Миноуг.
– Не будь глупцом, Дэйв, – прыснула Фиона, – я не похожа на эту гусыню. – С этими словами она пихнула Дэвида ногой.
– Нет, похожа, – ухмыльнулся в ответ Дэйв и тоже игриво толкнул Фай.
– Не похожа. – Последовал очередной толчок ногой и кокетливый шлепок по руке.
– Похожа. – Толчок ногой и нежное поглаживание.
– Нет… – Фай игриво подмигнула и невзначай сжала пальцы Дэйва.
– Слушайте, может, уже прекратите этот словесный пинг-понг? – не выдержала я, чувствуя себя под взглядом Мака во время откровенного флирта Фай и его приятеля крайне неловко. – Да, Фай, задница у тебя круче, чем у Кайли, и да, Дэйв, у нее нет бойфренда. Ну, теперь все довольны? Может, мы уже сползем с этой скользкой темы и начнем обсуждать то, для чего сюда приехали?
– Ах, скажите пожалуйста, наша звезда экрана показывает зубки.
Я резко повернулась к Маку, чтобы сказать ему в ответ что-нибудь едкое, но остановилась на полуслове, увидев на его лице выражение неподдельного веселья. Он широко улыбнулся. Нервно сглотнув, я посмотрела на пустую тарелку, и тут же последний съеденный кусок колбасы попросился наружу. Какая гадость!
– Извините, – с трудом выдавила я и побежала в туалет.
– В Дублине, наверное, было очень солнечно этой зимой, – долетел до меня голос Дэйва. – Она так сильно загорела.
– Это искусственный загар, – услышала я ответ Фай, перед тем как захлопнуть дверь туалета, где я смогла с облегчением перевести дыхание.
– Тебе пришло сообщение, – заявила Фиона, когда наконец, отдышавшись в туалете, я вернулась к столу. Она протянула мобильник. – Это от ее урода. Он хочет с тобой встретиться, – она подергала пальцами, изобразив в воздухе кавычки, – за чашкой кофе.
– Спасибо тебе за умение не раскрывать подробности моей частной жизни.
– Всегда пожалуйста, – невинно захлопала глазами Фай. – Напиши ему от меня, что он может засунуть этот кофе в свою драматически-актерскую задницу и поискать халявный секс где-нибудь в другом месте.
Я старалась не встречаться с любопытными взглядами сидящих за столом и сосредоточила все свое внимание на сообщении Дэна.
Привет, Милли, как дела? Хочешь немного поболтать за чашкой кофе? Скучаю, позвони мне. Целую. Дэн, твой парень.
– Идиот. – Фай никогда не стеснялась в выражениях. – Дэн Кленси, – добавила она в ответ на вопросительные взгляды Мака и Дэйва.
– Ты имеешь в виду актера? – спросил Дэйв.
– Да, его самого. Эти двое, – Фай кивнула в мою сторону, – встречались какое-то время, когда были молодыми и зелеными. А потом Дэн «возмужал» и вдруг понял, что никого, кроме себя, любить не может, и поэтому в прошлом году бросил Милли в Валентинов день.
– Не может быть!
– Нет, все было… – начала я.
– Именно так все и было, Дэйв; более того, в этот праздник у Милли день рождения.
– Но это двойная подлость.
– Мерзавец.
Я молча ждала, скрестив на груди руки, пока Фай и Дэйв не закончат обмениваться мнениями и осуждающе качать головами. Эти двое вели себя так, словно были заодно, хотя мы успели пожить в этом городе всего ничего. Я чувствовала пристальный взгляд Мака на своем пылающем лице, но он ничего не говорил.
– Может, закончим обсуждать мою личную жизнь, или еще немного подождать, пока вы не перетрясете все мое грязное белье?
Фай захлопнула ладошкой рот:
– Да я уже все сказала. Просто хотела ввести ребят в курс дела.
– Меня восхищает твоя заботливость, Фиона.
– Всегда готова помочь.
Я тяжело вздохнула.
– Может, уже начнем говорить о серфинге? Мне кажется, Маку и Дэйву не очень интересен мой роман с Дэном.
– Ой, ну я не знаю. Знаешь, деревенщинам вроде нас всегда интересно послушать, как живут остальные обитатели планеты.
Мак, как всегда, издевался надо мной. Я решила не обращать на него внимания и принялась внимательно изучать скатерть.
– Ну хорошо. Думаю, нам нужно пойти в магазин и подобрать для вас, девушки, подходящие доски и гидрокостюмы, – наконец заговорил Дэйв после неловкой паузы.
Фай тут же соскочила со своего стула и чуть ли не вприпрыжку побежала к двери.
– Прекрасная идея, Дэйв. Пойдем, Милли, наверняка это будет весело.
– Ходить на людях в обтягивающих резиновых костюмах? Я просто мечтаю поскорее запихнуть себя в этот гигантский презерватив, – проворчала я, направляясь к выходу вслед за остальными.
Мак учтиво открыл передо мной дверь.
– Только после вас, миссис Кленси.
Я гордо откинула со лба волосы и с независимым видом продефилировала мимо Мака, кинув ему через плечо:
– И чтоб ты знал, он не бросал меня, это было наше обоюдное решение.
– Ну конечно, миссис Кленси, – на лице Мака появилась торжествующая улыбка, – я в этом нисколько не сомневаюсь.
Очутившись внутри спортивного магазина, я не могла отделаться от впечатления, будто каким-то чудесным образом за несколько секунд я перенеслась из холодной Ирландии в солнечную Калифорнию. На стенах, отделанных деревянными бамбуковыми рейками под гавайскую хижину, висели яркие фотографии, на которых загорелые боги серфинга совершали свои головокружительные прыжки. В одном из углов зала стояла шестифутовая искусственная (и от этого не менее впечатляющая) пальма; наряду с такими же гибискусом, кокосами и гавайской расцветки драпировкой она создавала впечатление какого-то тропического рая. Хотя, конечно, стоило лишь выйти на секунду за дверь в одном из этих костюмов для крутых серфингисток, как пронизывающий ветер немедленно возвращал к суровой действительности, отмораживая голые животы. Я взяла джинсовые бриджи и искренне подивилась их размеру. Возможно, таким девушкам, как Фай, и не приходится задумываться о липосакции, чтобы в них влезть, но что делать остальным любительницам серфинга, не отказывающим себе ни в шоколаде, ни в макаронах? Такие штанишки застрянут у них уже на коленях.
Через десять минут отчаянных попыток найти среди одежды для Барби двенадцатый размер, я бросила это бесполезное занятие и сосредоточила внимание на задней части магазина, где Мак и Дэйв знакомили Фиону с богатым ассортиментом досок и гидрокостюмов. Я уверена: во всем мире вряд ли найдется много сумасшедших, готовых заняться серфингом в Ирландии. И хотя Дэйв самозабвенно убеждал Фай, что здесь этот вид спорта активно развивается, у меня на этот счет почему-то возникали сильные сомнения. Как я подозревала, большинство людей, приходивших в магазин Дэйва, покупали гидрокостюмы исключительно на случай наводнения.
Я неторопливо прогуливалась мимо длинного ряда блестящих досок для серфинга. Их разнообразие впечатляло. Здесь были и толстые, и тонкие, и короткие, и высокие, и даже заостренные. На каждой висел ценник, где можно было прочитать подробное описание изделия. Кроме того, ярлыки содержали какие-то цифры, написанные от руки фломастером, которые, как я позже догадалась, обозначали размеры досок. Я пригляделась к ценнику, висевшему на высоченной глянцевой доске: «Для больших волн, ган, Джефф Бушман, 9’6"x19"x3"». «Для радикального серфа на небольших волнах, шортборд, Эл Мэррик, 6’1"x18ј"x2ј"».
– «Кью-стикс фиш для быстрого катания на небольших волнах…» – прочитала я вслух. – Что это? Пять футов десять дюймов на…
– …на девятнадцать и на два фута три восьмых дюйма.
– Что это значит?
Дэйв нежно провел рукой по заостренному концу самой маленькой доски:
– Это, Милли, самое важное решение, которое должен принять для себя каждый серфер: какой борд выбрать и для какой волны.
Я посмотрела на длинный ряд блестящих ганов, чередующихся с шортбордами, и нахмурилась.
– А я думала, что они все одинаковые.
– Ты сильно ошибаешься. Если, к примеру, мы тебя посадим вот на эту маленькую доску под названием «фиш», ты не поймаешь ни одной волны, а заработаешь лишь переохлаждение, пока будешь дожидаться спасательного катера.
В его устах это звучало крайне ободряюще.
– Мак катается на всем, начиная с досок в шесть футов два дюйма и кончая вот этими красавицами в девять футов шесть дюймов. А вот эта красная доска самая крутая. Она предназначена для волн высотой двадцать пять футов. Может, вам еще повезет и вы увидите ее в действии – весна ранняя и океан вовсю бурлит.
– Нет уж, спасибо, – содрогнулась я. – Для меня один фут – уже много. А ты, Мак, действительно катаешься на таких огромных волнах?
Мак пожал плечами и, ничего не ответив, отвернулся.
Ха! Я так и знала – не такие уж мы и крутые. Может, только в своих мечтах, но не в реальности, где надо покорять волны в двадцать пять футов на тонкой дощечке из стеклопластика. Я торжествующе улыбнулась и пошла к Дэйву, внимательно рассматривавшему ряды бордов из-под задорной мальчишеской челки.
Я с удовольствием оглядела гавайский ган, надеясь, что моя доска будет такой же красивой, но разве что чуть более изящной и легкой. Неожиданно я поняла, что меня окружает целый мир, о котором до этой минуты я не имела ни малейшего представления: специальное снаряжение, непонятный жаргон и масса другой информации, и ее мне предстоит усвоить всего лишь за четыре месяца. За такое смехотворное время я должна превратиться из полного профана в профессиональную серфингистку. В противном случае про главную роль в фильме можно благополучно забыть. Интересно, меня привела сюда моя наивность или непроходимая глупость?
– Так, давайте посмотрим, что у нас тут есть, – проговорил Дэйв, приглаживая светлые волосы и устремляя взгляд блестящих карих глаз на изящную фигурку Фай. – Да ты совсем крошечная, Фиона. Думаю, вот эта очаровательная малышка как раз для тебя. – С этими словами Дэйв вынул из разноцветного ряда тонкую отполированную доску, покрытую блестящим стеклопластиком, украшенным розовыми и красными цветами.
– Какая прелесть! – воскликнула Фай, хватаясь за серф обеими руками и прижимая его к себе.
Дэйв гордо улыбнулся, затем склонился над коробкой со всякой всячиной и достал оттуда розовый страховочный шнур.
– Вот, подходит по цвету. Это лиш. Один его конец цепляют к доске, а другой надевают на щиколотку. Надеюсь, тогда мы не потеряем ни тебя, ни доску. А вот тебе пачка воска, чтобы натирать поверхность доски. Мы называем его ваксой, – на лице Дэйва появилась широкая улыбка. – С ним ноги не так скользят на поверхности серфа. Уверен, с таким снаряжением ты очень быстро научишься кататься.
Фай осторожно поставила доску на пол и, сияя, ответила:
– Огромное спасибо, Дэйв. Я просто влюбилась в нее. Она такая яркая и с цветами. Господи, ее даже жалко в воду опускать. А можно, у Милли будет такая же? Тогда бы мы катались, как сестры-близнецы.
Дэйв и Мак, обменявшись быстрыми взглядами, смысл которых от меня ускользнул, направились вдоль ряда блестящих бордов. Время от времени то один, то другой оценивающе осматривали мою фигуру. Я смущенно поежилась, однако неожиданно для себя почувствовала, как, невзирая на упорное нежелание приобщиться к миру серфингистов, внутри меня растет радостное предвкушение. Мне и в голову не приходило, что спортивный инвентарь может оказаться таким красивым. Серфборды поражали воображение – блестящие и разноцветные, с разнообразными рисунками, настоящие произведения искусства. Я с интересом гадала, какой они выберут: блестящий ган от Бушмана или же тот, для скоростного катания, от Эла Мэррика? Я ощутила прилив гордости, поняв, что уже могу оперировать сугубо профессиональными терминами серфингистов.
– Ага, вот то, что мы искали, Дэйв. В самый раз для городской дамы.
Я зашипела, но ничего не сказала, а просто подошла к Маку за вожделенной доской. В тот момент я была рада получить любую доску, даже без розовых и красных цветов.
– Ну, ты немного больше Фионы, – начал Дэйв.
Тоже мне, костлявый недомерок.
– В общем, я полностью разделяю выбор Мака.
Тут я почувствовала, как мои щеки запылали, словно факелы, когда Мак, коротко кивнув другу, протянул ему «свой выбор», а тот в свою очередь торжественно вручил его мне. Я держала в своих руках нечто походившее на огромную желто-голубую губку без малейшего намека на цветочки или какой-нибудь рисунок, не говоря уже о блестящей поверхности. На такой доске не то что кататься, на нее смотреть было противно. Уродливый кусок полистирола для толстяков, решивших поиграть в серферов. Короче, мне досталось полное дерьмо, и я чувствовала себя растерянной и совершенно униженной.
– Но… – прошептала я неуверенно, не желая выглядеть неблагодарной стервой в глазах Мака, внимательно смотревшего на меня в ожидании реакции. – Может, мне лучше подобрать что-нибудь поменьше, как у Фионы? Просто она у нее такая симпатичная, а моя, ну… в общем… немного…
Уродливая? Похожая на гигантскую губку для толстых неудачников?
– …немного большая, – сдавленно проговорила я, чувствуя, как к горлу подкатывают слезы.
– Да, но тебе нужна доска большего размера, чем у Фай, потому что ты крупнее. – По-видимому, Мак имел смутное представление о тактичности. – Самая распространенная ошибка, когда новички выбирают слишком маленькие доски и в результате у них потом ничего не получается. Знаешь, принцесса, в бордах главное не цветочки.
– Я знаю, – мне хотелось его убить, – и хватит называть меня «принцессой».
Мак вздохнул и отпустил доску. Я чуть не выронила ее, такая она была тяжелая.
– Дэйв в этом деле профессионал. Так что придется кататься на том, что он подобрал. И если хочешь, чтобы я тебя тренировал, будь любезна выполнять все мои рекомендации. Иначе я просто не пущу тебя в океан. Мне не нужны травмы.
Опустив глаза в пол, я неловко переминалась с ноги на ногу, пока Мак отчитывал меня, как маленькую девочку.
– Ты поняла меня?
– Да, – мрачно промямлила я.
– Хорошо. Теперь, когда мы прояснили этот момент, можно перейти к выбору гидрокостюма. Дэйв?
Тот кивнул и повел нас в глубь магазина. Я шла следом, то и дело останавливаясь, чтобы покрепче ухватить огромную доску, все время норовившую выскользнуть из моих рук.
– Можете меня не ждать, – будущее представлялось мне в самом мрачном цвете, – просто выберите самый отстойный костюм, и это станет достойным завершением сегодняшнего дня.
Если вы кого-нибудь искренне ненавидите, мой совет: купите ему гидрокостюм и заставьте померить у всех на глазах. Этот резиновый кошмар – самая уродливая вещь, которую только могло придумать человечество. Внезапно я поняла, почему все серфингистки выглядели такими миниатюрными – им тоже приходилось надевать эту жуть! Ничего более уродующего женскую фигуру я в жизни своей не видела. Гидрокостюм так плотно облегал фигуру, что не оставлял никакой пищи для воображения. Эта штука настолько ужасна, что прозрачные трусики и кисточки, стыдливо прикрывающие соски, выглядели бы на мне достойнее. По крайней мере обошлось бы без лишних складок, скрытых грамотно подобранным гардеробом. Здесь же помимо гидрокостюма, в котором я сразу же вспотела, пришлось примерить резиновые ботинки и перчатки, отчего у меня тут же онемели руки и ноги. Но Дэйву этого показалось мало. Он настоял на том, чтобы я нацепила на голову что-то вроде резинового капюшона, предохранявшего уши от попадания холодной воды. Сказать, что я выглядела нелепо, – значит ничего не сказать. Я чувствовала себя младшей сестрой Бэтмена. Фай в красно-черно-розовом ансамбле, больше похожая на разноцветный аппетитный леденец, как ни в чем не бывало прыгала рядом. Ну как тут не начать завидовать лучшей подруге?
– Итак, все, что в моих силах, я сделал: теперь у наших девушек есть доски, гидрокостюмы, страховочные шнуры и воск. Ну, эти юные дарования твои, – захихикал Дэйв.
По крайней мере именно это я смогла расслышать сквозь толстый слой неопрена.
– Ну что, наши цыпочки готовы к серфингу?
– Думаю, да, – ответил Мак, без энтузиазма глядя на мое мокрое от пота лицо. – Тебе не понадобится капюшон, Дэйв просто пошутил.
Я бы тоже с удовольствием посмеялась вместе с ними, если бы не этот резиновый шлем, так плотно сжавший голову, что мое лицо стало цвета спелой сливы. Я попробовала его стянуть, но поняла: вместе с капюшоном рискую снять с себя скальп. К сожалению, мои отчаянные пассы, которыми я пыталась привлечь внимание Мака к себе, он истолковал по-своему. Наверное, так: я в восторге от чудесного шлема и не хочу снимать его до вечера.
– Ну, ребята, как насчет того, чтобы окунуться?
Сейчас? Прямо сейчас? Это абсолютно исключено.
– Здорово! – взвизгнула Фай и, взяв под мышку доску, побежала к выходу. – Пойдем, Милли.
Я изо всех сил пыталась стянуть с себя резиновый шлем. Схватив свою доску, а точнее, кусок уродливого полистирола, я с грацией беременного пингвина заковыляла вслед за остальными.
– Я отвезу вас на центральный городской пляж, – произнес Мак. – Он лучше защищен, и волны там не такие большие.
– Стойте! – Наконец-то нечеловеческим усилием воли мне удалось содрать с себя резиновый шлем. – Черт, кажется, я оторвала себе оба уха!
Фай поставила на пол доску и быстро подошла ко мне. Затем, нежно обхватив мое лицо руками, осторожно осмотрела.
– Ну, щеки у тебя сейчас немного похожи на красные помидоры, но уши на месте. В чем дело, Милли?
Я смущенно терла опухшее лицо, мечтая, чтобы Мак и Дэйв, по-видимому, пораженные в самое сердце моим отчаянным воплем, перестали изумленно таращиться на меня.
– Я не… я не могу… не думаю, что сегодня смогу заниматься.
Мак застонал, Дэйв захихикал, а в глазах Фай застыл немой вопрос.
– Почему нет, Милли? – спросила она, подбоченившись.
– Потому…
Потому что я панически боялась даже подходить к океану. Я не доверяла этому мачо-инструктору и, похоже, здорово перетрусила. И даже резиновый водонепроницаемый гидрокостюм не добавлял мне уверенности.
– Потому что мне сначала надо заняться исследовательской работой. Знаете, чтобы убедительно сыграть персонаж, необходимо собрать как можно больше информации.
– Чушь собачья! – с досадой воскликнул Мак.
– Но, Милли, ты уже полностью одета. И нет ничего страшного, если мы начнем сразу с практических занятий. Сейчас самое время.
Ну нет, Дэвид, мой друг. Здесь я с тобой не согласна. Есть завтра, послезавтра или, например, следующая неделя. Или вообще никогда.
Я быстро взглянула на Мака, ожидая увидеть на его загорелом лице досаду и злость. Вместо этого я с изумлением прочитала в зеленых глазах искреннее разочарование. Вдруг, на долю секунды, мне захотелось поделиться с ним своими страхами. Сказать, что я боюсь воды, но мне позарез нужна эта работа. Я была готова бросить вызов своим страхам и освоить этот вид спорта, только мне нужна небольшая поддержка с его стороны. В конце концов, Мак профессиональный спасатель и, судя по всему, неплохой инструктор. Он просто обязан уметь общаться с людьми. В противном случае с этим угрюмым сукиным сыном никто не стал бы заниматься. Слова «Помоги мне, Мак, я просто большая трусиха» уже готовы были сорваться с языка, но женская гордость вкупе с его враждебностью заставили меня проглотить признание. В результате я громко закашлялась.
– Видите, кажется, у меня простуда. – Для убедительности я еще раз покашляла. – Слушайте, ребята. Огромное спасибо вам за доски и гидрокостюмы. Они просто замечательные. И я с удовольствием буду заниматься с тобой, Мак, и, естественно, платить за занятия, но только не сегодня.
Мак мрачно кивнул.
– Не думайте, что я откладываю тренировку и все такое… Я просто…
– Ты просто откладываешь тренировку, – закончила за меня Фай с кривой усмешкой.
Я начала медленно отступать в глубь магазина, подбираясь к примерочной, пока они не схватили меня и не потащили к пляжу.
– Слушайте, – кинула я через плечо, – у нас впереди еще четыре месяца, зачем спешить? – Никто не ответил. – В любом случае мне нужно сначала собрать немного информации, сделать пару важных звонков. Так что я пойду сниму этот гидрокостюм, ладно? – Не дожидаясь ответа, я со скоростью ветра бросилась к раздевалке.
Кстати, я обнаружила еще одну причину, из-за чего все серфингистки казались такими тощими. На суше в резиновом гидрокостюме, особенно в стрессовые моменты, становилось невыносимо жарко, можно было просто расплавиться. Вот я и подумала: зачем девушкам мучить себя банальной диетой, когда можно поносить пару дней одну из этих резиновых штук и, вытопив весь жир, похудеть до шестого размера? Конечно, видок в гидрокостюме не самый элегантный, да и пахнуть будешь, вероятно, не лучшим образом. Но, согласитесь, это небольшая цена за эффективный способ похудания.
Раньше я думала, что надеть гидрокостюм – это непростое дело. Я ошибалась. Чтобы освободиться из резинового плена, требовалась нечеловеческая гибкость – сам Гудини расплакался бы от отчаяния. Минут десять я упорно боролась с молнией на спине, практически вывихнув от усердия обе руки. Теперь через образовавшееся отверстие, явно меньшее объема моей головы, я должна была каким-то чудом протащить все тело, не обращая внимания на липкую от пота резину, намертво приставшую к ногам и рукам. После отчаянных рывков, прыжков и конвульсий мне все-таки удалось высвободить руки, однако я больно ударилась о стенки кабинки, произведя невероятный грохот.
– Может, тебе помочь? – поинтересовался Дэйв со сдавленным смешком в ответ на хрюканье и визг, доносившиеся из раздевалки.
– А? Нет, спасибо, – ответила я как можно спокойнее и тут же сморщилась от боли. По-видимому, рывком стянув вниз резиновый костюм, я заодно содрала кожу.
Тем не менее я с радостью отметила, что мой внешний вид постепенно обретал свое нормальное состояние. Если, конечно, можно считать нормальным примерку гидрокостюма, который на два размера меньше положенного и к тому же жмет в самых чувствительных местах. В довершение ко всему одна нога по-прежнему оставалась в плену резинового монстра. Да, обычным делом это трудно назвать. Не говоря уже о розово-оранжевой коже с белыми проплешинами, где искусственный загар не выдержал борьбы с резиной и стерся. Я посмотрела в зеркало и чуть не завыла от досады. Конечно, в раздевалках зеркала всегда плохого качества, и отражение получается искривленным, но не до такой же степени! В общем, выглядела я намного хуже, чем предполагала, а это уже плохой знак.
Глубоко вздохнув, я наклонилась и попыталась вытащить из гидрокостюма правую ногу. Я изо всех сил тянула и дергала ступню вверх, придерживая одеяние левой ногой. Безрезультатно, к тому же я сломала пару ногтей на правой руке. Громко выругавшись, я предприняла вторую попытку. И тут наконец удача улыбнулась мне. Ступня, словно пробка, выскочила из узкой штанины. От неожиданности потеряв равновесие и завалившись на бок, я кубарем выкатилась из раздевалки прямо под ноги Маку, Дэйву и нескольким замершим в немом изумлении посетителям. В эту минуту я думала только о своем бикини, весьма относительно прикрывавшем мое тело.
– Какая жалость – наша леди замужем. Придется мне удовлетвориться одним завтраком.
Я была поражена. Оказывается, кузен Фай мог быть чертовски обаятельным, когда хотел кого-нибудь очаровать.
– Типичный инструктор по серфингу, – прошептала я на ухо Фай. – Думает, что неотразим, как бог.
– Так оно и есть, – раздался спокойный голос Дэйва, неожиданно возникшего между мной и Фионой. – И для этого есть все основания.
Еду принесли в таких больших тарелках, что они вполне могли послужить аэродромом для вертолета. Я замолчала, предоставив Фай возможность вести светскую беседу, и попыталась разобраться в изобилии еды, дымящейся передо мной. Традиционный ирландский завтрак состоял из сосисок, бекона, бобов, кровяной колбасы, консервированных грибов, тостов, пресного хлеба и жареной картошки. К этому кошмару, сочащемуся жиром, прилагались две кружки быстрорастворимого кофе из цикория. Поймите меня правильно: я всегда любила поесть, но обычно старалась исключать из рациона мясо, рафинированные продукты и макаронные изделия, которые, казалось, так и кричали: «Ожирение и целлюлит прилагаются бесплатно». Однако в это утро что-то заставило меня изменить своим принципам и проглотить все до последнего кусочка. Вероятно, все дело во взгляде Мака Хеггарти, который внимательно наблюдал за мной с противоположного конца стола, отпуская едкие замечания: «Наверняка такая еда не в твоем вкусе, принцесса? Смотри не испачкай жиром накрашенные губки».
Ну хорошо, значит, Мак решил, что раскусил меня. В его глазах я была самовлюбленной примадонной с пафосным гемпширским акцентом и аристократическими замашками. Так вот знай, деревенщина: моя личность намного богаче, и сложнее, и (хотя это только мое личное наблюдение) ужасно интересна. Не говоря уже об огромном упрямстве. Именно поэтому, невзирая на позывы к рвоте и реальный шанс распухнуть до четырнадцатого размера, я запихала в себя этот кошмарный завтрак.
– Великолепно! – воскликнула Фай, отодвигая пустую тарелку и сыто похлопывая себя по животу. – Я бы еще столько же съела.
– Не сомневаюсь, – ответил Дэйв. Его смеющиеся глаза встретились с игривым взглядом Фай, неотрывно смотревшей на него сквозь букет искусственных гвоздик, украшавший стол. – Я уверен, твоя фигура по-прежнему как у Кайли Миноуг.
– Не будь глупцом, Дэйв, – прыснула Фиона, – я не похожа на эту гусыню. – С этими словами она пихнула Дэвида ногой.
– Нет, похожа, – ухмыльнулся в ответ Дэйв и тоже игриво толкнул Фай.
– Не похожа. – Последовал очередной толчок ногой и кокетливый шлепок по руке.
– Похожа. – Толчок ногой и нежное поглаживание.
– Нет… – Фай игриво подмигнула и невзначай сжала пальцы Дэйва.
– Слушайте, может, уже прекратите этот словесный пинг-понг? – не выдержала я, чувствуя себя под взглядом Мака во время откровенного флирта Фай и его приятеля крайне неловко. – Да, Фай, задница у тебя круче, чем у Кайли, и да, Дэйв, у нее нет бойфренда. Ну, теперь все довольны? Может, мы уже сползем с этой скользкой темы и начнем обсуждать то, для чего сюда приехали?
– Ах, скажите пожалуйста, наша звезда экрана показывает зубки.
Я резко повернулась к Маку, чтобы сказать ему в ответ что-нибудь едкое, но остановилась на полуслове, увидев на его лице выражение неподдельного веселья. Он широко улыбнулся. Нервно сглотнув, я посмотрела на пустую тарелку, и тут же последний съеденный кусок колбасы попросился наружу. Какая гадость!
– Извините, – с трудом выдавила я и побежала в туалет.
– В Дублине, наверное, было очень солнечно этой зимой, – долетел до меня голос Дэйва. – Она так сильно загорела.
– Это искусственный загар, – услышала я ответ Фай, перед тем как захлопнуть дверь туалета, где я смогла с облегчением перевести дыхание.
– Тебе пришло сообщение, – заявила Фиона, когда наконец, отдышавшись в туалете, я вернулась к столу. Она протянула мобильник. – Это от ее урода. Он хочет с тобой встретиться, – она подергала пальцами, изобразив в воздухе кавычки, – за чашкой кофе.
– Спасибо тебе за умение не раскрывать подробности моей частной жизни.
– Всегда пожалуйста, – невинно захлопала глазами Фай. – Напиши ему от меня, что он может засунуть этот кофе в свою драматически-актерскую задницу и поискать халявный секс где-нибудь в другом месте.
Я старалась не встречаться с любопытными взглядами сидящих за столом и сосредоточила все свое внимание на сообщении Дэна.
Привет, Милли, как дела? Хочешь немного поболтать за чашкой кофе? Скучаю, позвони мне. Целую. Дэн, твой парень.
– Идиот. – Фай никогда не стеснялась в выражениях. – Дэн Кленси, – добавила она в ответ на вопросительные взгляды Мака и Дэйва.
– Ты имеешь в виду актера? – спросил Дэйв.
– Да, его самого. Эти двое, – Фай кивнула в мою сторону, – встречались какое-то время, когда были молодыми и зелеными. А потом Дэн «возмужал» и вдруг понял, что никого, кроме себя, любить не может, и поэтому в прошлом году бросил Милли в Валентинов день.
– Не может быть!
– Нет, все было… – начала я.
– Именно так все и было, Дэйв; более того, в этот праздник у Милли день рождения.
– Но это двойная подлость.
– Мерзавец.
Я молча ждала, скрестив на груди руки, пока Фай и Дэйв не закончат обмениваться мнениями и осуждающе качать головами. Эти двое вели себя так, словно были заодно, хотя мы успели пожить в этом городе всего ничего. Я чувствовала пристальный взгляд Мака на своем пылающем лице, но он ничего не говорил.
– Может, закончим обсуждать мою личную жизнь, или еще немного подождать, пока вы не перетрясете все мое грязное белье?
Фай захлопнула ладошкой рот:
– Да я уже все сказала. Просто хотела ввести ребят в курс дела.
– Меня восхищает твоя заботливость, Фиона.
– Всегда готова помочь.
Я тяжело вздохнула.
– Может, уже начнем говорить о серфинге? Мне кажется, Маку и Дэйву не очень интересен мой роман с Дэном.
– Ой, ну я не знаю. Знаешь, деревенщинам вроде нас всегда интересно послушать, как живут остальные обитатели планеты.
Мак, как всегда, издевался надо мной. Я решила не обращать на него внимания и принялась внимательно изучать скатерть.
– Ну хорошо. Думаю, нам нужно пойти в магазин и подобрать для вас, девушки, подходящие доски и гидрокостюмы, – наконец заговорил Дэйв после неловкой паузы.
Фай тут же соскочила со своего стула и чуть ли не вприпрыжку побежала к двери.
– Прекрасная идея, Дэйв. Пойдем, Милли, наверняка это будет весело.
– Ходить на людях в обтягивающих резиновых костюмах? Я просто мечтаю поскорее запихнуть себя в этот гигантский презерватив, – проворчала я, направляясь к выходу вслед за остальными.
Мак учтиво открыл передо мной дверь.
– Только после вас, миссис Кленси.
Я гордо откинула со лба волосы и с независимым видом продефилировала мимо Мака, кинув ему через плечо:
– И чтоб ты знал, он не бросал меня, это было наше обоюдное решение.
– Ну конечно, миссис Кленси, – на лице Мака появилась торжествующая улыбка, – я в этом нисколько не сомневаюсь.
Очутившись внутри спортивного магазина, я не могла отделаться от впечатления, будто каким-то чудесным образом за несколько секунд я перенеслась из холодной Ирландии в солнечную Калифорнию. На стенах, отделанных деревянными бамбуковыми рейками под гавайскую хижину, висели яркие фотографии, на которых загорелые боги серфинга совершали свои головокружительные прыжки. В одном из углов зала стояла шестифутовая искусственная (и от этого не менее впечатляющая) пальма; наряду с такими же гибискусом, кокосами и гавайской расцветки драпировкой она создавала впечатление какого-то тропического рая. Хотя, конечно, стоило лишь выйти на секунду за дверь в одном из этих костюмов для крутых серфингисток, как пронизывающий ветер немедленно возвращал к суровой действительности, отмораживая голые животы. Я взяла джинсовые бриджи и искренне подивилась их размеру. Возможно, таким девушкам, как Фай, и не приходится задумываться о липосакции, чтобы в них влезть, но что делать остальным любительницам серфинга, не отказывающим себе ни в шоколаде, ни в макаронах? Такие штанишки застрянут у них уже на коленях.
Через десять минут отчаянных попыток найти среди одежды для Барби двенадцатый размер, я бросила это бесполезное занятие и сосредоточила внимание на задней части магазина, где Мак и Дэйв знакомили Фиону с богатым ассортиментом досок и гидрокостюмов. Я уверена: во всем мире вряд ли найдется много сумасшедших, готовых заняться серфингом в Ирландии. И хотя Дэйв самозабвенно убеждал Фай, что здесь этот вид спорта активно развивается, у меня на этот счет почему-то возникали сильные сомнения. Как я подозревала, большинство людей, приходивших в магазин Дэйва, покупали гидрокостюмы исключительно на случай наводнения.
Я неторопливо прогуливалась мимо длинного ряда блестящих досок для серфинга. Их разнообразие впечатляло. Здесь были и толстые, и тонкие, и короткие, и высокие, и даже заостренные. На каждой висел ценник, где можно было прочитать подробное описание изделия. Кроме того, ярлыки содержали какие-то цифры, написанные от руки фломастером, которые, как я позже догадалась, обозначали размеры досок. Я пригляделась к ценнику, висевшему на высоченной глянцевой доске: «Для больших волн, ган, Джефф Бушман, 9’6"x19"x3"». «Для радикального серфа на небольших волнах, шортборд, Эл Мэррик, 6’1"x18ј"x2ј"».
– «Кью-стикс фиш для быстрого катания на небольших волнах…» – прочитала я вслух. – Что это? Пять футов десять дюймов на…
– …на девятнадцать и на два фута три восьмых дюйма.
– Что это значит?
Дэйв нежно провел рукой по заостренному концу самой маленькой доски:
– Это, Милли, самое важное решение, которое должен принять для себя каждый серфер: какой борд выбрать и для какой волны.
Я посмотрела на длинный ряд блестящих ганов, чередующихся с шортбордами, и нахмурилась.
– А я думала, что они все одинаковые.
– Ты сильно ошибаешься. Если, к примеру, мы тебя посадим вот на эту маленькую доску под названием «фиш», ты не поймаешь ни одной волны, а заработаешь лишь переохлаждение, пока будешь дожидаться спасательного катера.
В его устах это звучало крайне ободряюще.
– Мак катается на всем, начиная с досок в шесть футов два дюйма и кончая вот этими красавицами в девять футов шесть дюймов. А вот эта красная доска самая крутая. Она предназначена для волн высотой двадцать пять футов. Может, вам еще повезет и вы увидите ее в действии – весна ранняя и океан вовсю бурлит.
– Нет уж, спасибо, – содрогнулась я. – Для меня один фут – уже много. А ты, Мак, действительно катаешься на таких огромных волнах?
Мак пожал плечами и, ничего не ответив, отвернулся.
Ха! Я так и знала – не такие уж мы и крутые. Может, только в своих мечтах, но не в реальности, где надо покорять волны в двадцать пять футов на тонкой дощечке из стеклопластика. Я торжествующе улыбнулась и пошла к Дэйву, внимательно рассматривавшему ряды бордов из-под задорной мальчишеской челки.
Я с удовольствием оглядела гавайский ган, надеясь, что моя доска будет такой же красивой, но разве что чуть более изящной и легкой. Неожиданно я поняла, что меня окружает целый мир, о котором до этой минуты я не имела ни малейшего представления: специальное снаряжение, непонятный жаргон и масса другой информации, и ее мне предстоит усвоить всего лишь за четыре месяца. За такое смехотворное время я должна превратиться из полного профана в профессиональную серфингистку. В противном случае про главную роль в фильме можно благополучно забыть. Интересно, меня привела сюда моя наивность или непроходимая глупость?
– Так, давайте посмотрим, что у нас тут есть, – проговорил Дэйв, приглаживая светлые волосы и устремляя взгляд блестящих карих глаз на изящную фигурку Фай. – Да ты совсем крошечная, Фиона. Думаю, вот эта очаровательная малышка как раз для тебя. – С этими словами Дэйв вынул из разноцветного ряда тонкую отполированную доску, покрытую блестящим стеклопластиком, украшенным розовыми и красными цветами.
– Какая прелесть! – воскликнула Фай, хватаясь за серф обеими руками и прижимая его к себе.
Дэйв гордо улыбнулся, затем склонился над коробкой со всякой всячиной и достал оттуда розовый страховочный шнур.
– Вот, подходит по цвету. Это лиш. Один его конец цепляют к доске, а другой надевают на щиколотку. Надеюсь, тогда мы не потеряем ни тебя, ни доску. А вот тебе пачка воска, чтобы натирать поверхность доски. Мы называем его ваксой, – на лице Дэйва появилась широкая улыбка. – С ним ноги не так скользят на поверхности серфа. Уверен, с таким снаряжением ты очень быстро научишься кататься.
Фай осторожно поставила доску на пол и, сияя, ответила:
– Огромное спасибо, Дэйв. Я просто влюбилась в нее. Она такая яркая и с цветами. Господи, ее даже жалко в воду опускать. А можно, у Милли будет такая же? Тогда бы мы катались, как сестры-близнецы.
Дэйв и Мак, обменявшись быстрыми взглядами, смысл которых от меня ускользнул, направились вдоль ряда блестящих бордов. Время от времени то один, то другой оценивающе осматривали мою фигуру. Я смущенно поежилась, однако неожиданно для себя почувствовала, как, невзирая на упорное нежелание приобщиться к миру серфингистов, внутри меня растет радостное предвкушение. Мне и в голову не приходило, что спортивный инвентарь может оказаться таким красивым. Серфборды поражали воображение – блестящие и разноцветные, с разнообразными рисунками, настоящие произведения искусства. Я с интересом гадала, какой они выберут: блестящий ган от Бушмана или же тот, для скоростного катания, от Эла Мэррика? Я ощутила прилив гордости, поняв, что уже могу оперировать сугубо профессиональными терминами серфингистов.
– Ага, вот то, что мы искали, Дэйв. В самый раз для городской дамы.
Я зашипела, но ничего не сказала, а просто подошла к Маку за вожделенной доской. В тот момент я была рада получить любую доску, даже без розовых и красных цветов.
– Ну, ты немного больше Фионы, – начал Дэйв.
Тоже мне, костлявый недомерок.
– В общем, я полностью разделяю выбор Мака.
Тут я почувствовала, как мои щеки запылали, словно факелы, когда Мак, коротко кивнув другу, протянул ему «свой выбор», а тот в свою очередь торжественно вручил его мне. Я держала в своих руках нечто походившее на огромную желто-голубую губку без малейшего намека на цветочки или какой-нибудь рисунок, не говоря уже о блестящей поверхности. На такой доске не то что кататься, на нее смотреть было противно. Уродливый кусок полистирола для толстяков, решивших поиграть в серферов. Короче, мне досталось полное дерьмо, и я чувствовала себя растерянной и совершенно униженной.
– Но… – прошептала я неуверенно, не желая выглядеть неблагодарной стервой в глазах Мака, внимательно смотревшего на меня в ожидании реакции. – Может, мне лучше подобрать что-нибудь поменьше, как у Фионы? Просто она у нее такая симпатичная, а моя, ну… в общем… немного…
Уродливая? Похожая на гигантскую губку для толстых неудачников?
– …немного большая, – сдавленно проговорила я, чувствуя, как к горлу подкатывают слезы.
– Да, но тебе нужна доска большего размера, чем у Фай, потому что ты крупнее. – По-видимому, Мак имел смутное представление о тактичности. – Самая распространенная ошибка, когда новички выбирают слишком маленькие доски и в результате у них потом ничего не получается. Знаешь, принцесса, в бордах главное не цветочки.
– Я знаю, – мне хотелось его убить, – и хватит называть меня «принцессой».
Мак вздохнул и отпустил доску. Я чуть не выронила ее, такая она была тяжелая.
– Дэйв в этом деле профессионал. Так что придется кататься на том, что он подобрал. И если хочешь, чтобы я тебя тренировал, будь любезна выполнять все мои рекомендации. Иначе я просто не пущу тебя в океан. Мне не нужны травмы.
Опустив глаза в пол, я неловко переминалась с ноги на ногу, пока Мак отчитывал меня, как маленькую девочку.
– Ты поняла меня?
– Да, – мрачно промямлила я.
– Хорошо. Теперь, когда мы прояснили этот момент, можно перейти к выбору гидрокостюма. Дэйв?
Тот кивнул и повел нас в глубь магазина. Я шла следом, то и дело останавливаясь, чтобы покрепче ухватить огромную доску, все время норовившую выскользнуть из моих рук.
– Можете меня не ждать, – будущее представлялось мне в самом мрачном цвете, – просто выберите самый отстойный костюм, и это станет достойным завершением сегодняшнего дня.
Если вы кого-нибудь искренне ненавидите, мой совет: купите ему гидрокостюм и заставьте померить у всех на глазах. Этот резиновый кошмар – самая уродливая вещь, которую только могло придумать человечество. Внезапно я поняла, почему все серфингистки выглядели такими миниатюрными – им тоже приходилось надевать эту жуть! Ничего более уродующего женскую фигуру я в жизни своей не видела. Гидрокостюм так плотно облегал фигуру, что не оставлял никакой пищи для воображения. Эта штука настолько ужасна, что прозрачные трусики и кисточки, стыдливо прикрывающие соски, выглядели бы на мне достойнее. По крайней мере обошлось бы без лишних складок, скрытых грамотно подобранным гардеробом. Здесь же помимо гидрокостюма, в котором я сразу же вспотела, пришлось примерить резиновые ботинки и перчатки, отчего у меня тут же онемели руки и ноги. Но Дэйву этого показалось мало. Он настоял на том, чтобы я нацепила на голову что-то вроде резинового капюшона, предохранявшего уши от попадания холодной воды. Сказать, что я выглядела нелепо, – значит ничего не сказать. Я чувствовала себя младшей сестрой Бэтмена. Фай в красно-черно-розовом ансамбле, больше похожая на разноцветный аппетитный леденец, как ни в чем не бывало прыгала рядом. Ну как тут не начать завидовать лучшей подруге?
– Итак, все, что в моих силах, я сделал: теперь у наших девушек есть доски, гидрокостюмы, страховочные шнуры и воск. Ну, эти юные дарования твои, – захихикал Дэйв.
По крайней мере именно это я смогла расслышать сквозь толстый слой неопрена.
– Ну что, наши цыпочки готовы к серфингу?
– Думаю, да, – ответил Мак, без энтузиазма глядя на мое мокрое от пота лицо. – Тебе не понадобится капюшон, Дэйв просто пошутил.
Я бы тоже с удовольствием посмеялась вместе с ними, если бы не этот резиновый шлем, так плотно сжавший голову, что мое лицо стало цвета спелой сливы. Я попробовала его стянуть, но поняла: вместе с капюшоном рискую снять с себя скальп. К сожалению, мои отчаянные пассы, которыми я пыталась привлечь внимание Мака к себе, он истолковал по-своему. Наверное, так: я в восторге от чудесного шлема и не хочу снимать его до вечера.
– Ну, ребята, как насчет того, чтобы окунуться?
Сейчас? Прямо сейчас? Это абсолютно исключено.
– Здорово! – взвизгнула Фай и, взяв под мышку доску, побежала к выходу. – Пойдем, Милли.
Я изо всех сил пыталась стянуть с себя резиновый шлем. Схватив свою доску, а точнее, кусок уродливого полистирола, я с грацией беременного пингвина заковыляла вслед за остальными.
– Я отвезу вас на центральный городской пляж, – произнес Мак. – Он лучше защищен, и волны там не такие большие.
– Стойте! – Наконец-то нечеловеческим усилием воли мне удалось содрать с себя резиновый шлем. – Черт, кажется, я оторвала себе оба уха!
Фай поставила на пол доску и быстро подошла ко мне. Затем, нежно обхватив мое лицо руками, осторожно осмотрела.
– Ну, щеки у тебя сейчас немного похожи на красные помидоры, но уши на месте. В чем дело, Милли?
Я смущенно терла опухшее лицо, мечтая, чтобы Мак и Дэйв, по-видимому, пораженные в самое сердце моим отчаянным воплем, перестали изумленно таращиться на меня.
– Я не… я не могу… не думаю, что сегодня смогу заниматься.
Мак застонал, Дэйв захихикал, а в глазах Фай застыл немой вопрос.
– Почему нет, Милли? – спросила она, подбоченившись.
– Потому…
Потому что я панически боялась даже подходить к океану. Я не доверяла этому мачо-инструктору и, похоже, здорово перетрусила. И даже резиновый водонепроницаемый гидрокостюм не добавлял мне уверенности.
– Потому что мне сначала надо заняться исследовательской работой. Знаете, чтобы убедительно сыграть персонаж, необходимо собрать как можно больше информации.
– Чушь собачья! – с досадой воскликнул Мак.
– Но, Милли, ты уже полностью одета. И нет ничего страшного, если мы начнем сразу с практических занятий. Сейчас самое время.
Ну нет, Дэвид, мой друг. Здесь я с тобой не согласна. Есть завтра, послезавтра или, например, следующая неделя. Или вообще никогда.
Я быстро взглянула на Мака, ожидая увидеть на его загорелом лице досаду и злость. Вместо этого я с изумлением прочитала в зеленых глазах искреннее разочарование. Вдруг, на долю секунды, мне захотелось поделиться с ним своими страхами. Сказать, что я боюсь воды, но мне позарез нужна эта работа. Я была готова бросить вызов своим страхам и освоить этот вид спорта, только мне нужна небольшая поддержка с его стороны. В конце концов, Мак профессиональный спасатель и, судя по всему, неплохой инструктор. Он просто обязан уметь общаться с людьми. В противном случае с этим угрюмым сукиным сыном никто не стал бы заниматься. Слова «Помоги мне, Мак, я просто большая трусиха» уже готовы были сорваться с языка, но женская гордость вкупе с его враждебностью заставили меня проглотить признание. В результате я громко закашлялась.
– Видите, кажется, у меня простуда. – Для убедительности я еще раз покашляла. – Слушайте, ребята. Огромное спасибо вам за доски и гидрокостюмы. Они просто замечательные. И я с удовольствием буду заниматься с тобой, Мак, и, естественно, платить за занятия, но только не сегодня.
Мак мрачно кивнул.
– Не думайте, что я откладываю тренировку и все такое… Я просто…
– Ты просто откладываешь тренировку, – закончила за меня Фай с кривой усмешкой.
Я начала медленно отступать в глубь магазина, подбираясь к примерочной, пока они не схватили меня и не потащили к пляжу.
– Слушайте, – кинула я через плечо, – у нас впереди еще четыре месяца, зачем спешить? – Никто не ответил. – В любом случае мне нужно сначала собрать немного информации, сделать пару важных звонков. Так что я пойду сниму этот гидрокостюм, ладно? – Не дожидаясь ответа, я со скоростью ветра бросилась к раздевалке.
Кстати, я обнаружила еще одну причину, из-за чего все серфингистки казались такими тощими. На суше в резиновом гидрокостюме, особенно в стрессовые моменты, становилось невыносимо жарко, можно было просто расплавиться. Вот я и подумала: зачем девушкам мучить себя банальной диетой, когда можно поносить пару дней одну из этих резиновых штук и, вытопив весь жир, похудеть до шестого размера? Конечно, видок в гидрокостюме не самый элегантный, да и пахнуть будешь, вероятно, не лучшим образом. Но, согласитесь, это небольшая цена за эффективный способ похудания.
Раньше я думала, что надеть гидрокостюм – это непростое дело. Я ошибалась. Чтобы освободиться из резинового плена, требовалась нечеловеческая гибкость – сам Гудини расплакался бы от отчаяния. Минут десять я упорно боролась с молнией на спине, практически вывихнув от усердия обе руки. Теперь через образовавшееся отверстие, явно меньшее объема моей головы, я должна была каким-то чудом протащить все тело, не обращая внимания на липкую от пота резину, намертво приставшую к ногам и рукам. После отчаянных рывков, прыжков и конвульсий мне все-таки удалось высвободить руки, однако я больно ударилась о стенки кабинки, произведя невероятный грохот.
– Может, тебе помочь? – поинтересовался Дэйв со сдавленным смешком в ответ на хрюканье и визг, доносившиеся из раздевалки.
– А? Нет, спасибо, – ответила я как можно спокойнее и тут же сморщилась от боли. По-видимому, рывком стянув вниз резиновый костюм, я заодно содрала кожу.
Тем не менее я с радостью отметила, что мой внешний вид постепенно обретал свое нормальное состояние. Если, конечно, можно считать нормальным примерку гидрокостюма, который на два размера меньше положенного и к тому же жмет в самых чувствительных местах. В довершение ко всему одна нога по-прежнему оставалась в плену резинового монстра. Да, обычным делом это трудно назвать. Не говоря уже о розово-оранжевой коже с белыми проплешинами, где искусственный загар не выдержал борьбы с резиной и стерся. Я посмотрела в зеркало и чуть не завыла от досады. Конечно, в раздевалках зеркала всегда плохого качества, и отражение получается искривленным, но не до такой же степени! В общем, выглядела я намного хуже, чем предполагала, а это уже плохой знак.
Глубоко вздохнув, я наклонилась и попыталась вытащить из гидрокостюма правую ногу. Я изо всех сил тянула и дергала ступню вверх, придерживая одеяние левой ногой. Безрезультатно, к тому же я сломала пару ногтей на правой руке. Громко выругавшись, я предприняла вторую попытку. И тут наконец удача улыбнулась мне. Ступня, словно пробка, выскочила из узкой штанины. От неожиданности потеряв равновесие и завалившись на бок, я кубарем выкатилась из раздевалки прямо под ноги Маку, Дэйву и нескольким замершим в немом изумлении посетителям. В эту минуту я думала только о своем бикини, весьма относительно прикрывавшем мое тело.