Неизвестен Автор. Литконкурс 'Тенета-98' (сборник рассказов)

   Они снова расхохотались. - Потрясающе! - отсмеявшись, сказала Юлька. - Вот это жизнь. Это вам не пуп царапать грязным пальцем. - ...и не печенюшки на кладбище собирать. Зато я поняла, почему у нас уже целую неделю звонок не работает. Там, видимо, давно все промокло...
   Неожиданно забибикал домофон. - Наверно, Кара, - Алька соскочила с подоконника и подбежала к двери: - Да!..
   Из домофона раздалось бульканье, хриплое карканье и еще какие-то звуки. Так, по крайней мере, показалось Юльке. Однако Альке это все было, видимо, привычно. - Привет, пипл! - закричала она. - Там все просто: нужно дверь сначала толкнуть как следует от себя, а потом тянуть на себя... Ну, как? - спросила она после недолгого молчания.
   Домофон снова что-то хрипло пробулькал. - А тогда нажмите кнопочку! - посоветовала Алька. Она прислушалась к звукам, доносящимся из домофона, и сообщила Юльке: - Кажется, получилось. Это Джокер, Тин и Тигра. - Ого, - Юлька обрадованно всадила ложку в миску с салатом. - Да, а скоро должны прийти Рэйн с Карой. - Рэйн? Здорово! - Ну а как же я без мужа-то, - развела руками Алька и бросила взгляд в зеркало.
   В зеркале отразилась невысокая светловолосая девушка в длинной серой юбке и голубой кофте с широким воротом. На шее у Альки, как всегда, висело несколько талисманов: камушки, руна, бисерные висюльки. Длинные и широкие рукава почти полностью скрывали Алькины руки со множеством фенечек. Алька поправила ворот кофты и встряхнула распущенными волосами, в которые были вплетены колокольчики. Колокольчики вновь мелодично зазвенели, а зеркало отразило веселые ярко-синие Алькины глаза. - Отвратительно! - сказала Алька своему отражению, показала ему язык и пошла открывать дверь. - Рэйн, а Рэйн! - сказала Алька. - А спой песню про странника...
   В комнате сидело человек десять, еще человек пять находилось в процессе брожения по квартире. Всюду были развешаны воздушные шарики; висели листы ватмана ("Для мыслей", - как говорила Алька). На них уже было понаписано много вещей типа: "Даешь громкие и хорошие песни! (Джокер)", "Я хотел въехать в город на белом коне, Но хозяйка корчмы улыбнулася мне. Я хотел въехать в город с другой стороны - Но и там улыбалась хозяйка корчмы...(Кара)", "Желаю, чтобы эти праздники всегда наступали так же весело и не на тебя! (Юлька)" и прочее.
   В комнате по стеночкам стояли бутылки из-под пива; на диване, на стульях и на полу сидели люди и смотрели на Рэйна.
   Рэйн сидел во главе стола на спинке кресла ("Чтобы акустика лучше была") и перебирал струны. Весь он был какой-то очень аккуратный: строгий черный костюм, короткие темные волосы зачесаны назад, глаза четкого зеленого цвета без всяких оттенков, прямой нос, твердый подбородок. Единственное выбивалось из этого строгого порядка вещей - маленькая серьга с изумрудом изредка посверкивала в левом ухе. - Про странника, говоришь? А я ее помню? - усмехнулся Рэйн. - Ну я хотя бы в свой день рождения могу послушать хорошие песни? - жалобно сказала Алька. - А то все попсу да попсу?.. - мрачно спросил Джокер, опрокинув в себя стопку "Ишимского бальзама". Все расхохотались. - Ладно. Петь начну - авось вспомню, - пальцы Рэйна выбили дробь на корпусе гитары. Клинок его был холоден, как лед, Глаза смотрели вдаль броском копья. Никто не знал, откуда он идет, Какой он веры, где его земля. В могучих замках рад ему всегда И властелин, и нищий у ворот. Угрюмый страж ворота отопрет И впустит гостя странного сюда. Поведает он вести дальних стран, Подымет кубок терпкого вина, А утром вновь исчезнет, как туман, Как яркая, короткая весна. Одни его считали гордецом, Другие лишь шептались за спиной... Он всем ветрам всю жизнь смотрел в лицо, И смерть его ходила стороной. А в тех краях, где зло прибрало власть, Его сапог оставил пыльный след, Где кровь его из раны пролилась, Отметины остались на земле. Его встречали копья и мечи, А цель его была так далека... Упрямо шел он к ней через века, Мерцала жизнь на лезвии свечи... - Может ведь, когда захочет! Спасибо, Влад, - Алька положила голову на плечо Рэйна. - Кто хочет еще пельменей? - спросила Юлька. - Я хочу. - А я не хочу, но я худой, и мне надо поправляться, - сказал Тигра. - И вообще, давай я тебе помогу.
   "Правила для настоящих мужчин: Если вы хотите очаровать женщину - помогите ей унести пустые тарелки, - Юлька внутренне содрогнулась. - Тигра в своем репертуаре".
   На кухне курящие сделали все возможное, чтобы там можно было вешать топор. Демонстративно заткнув нос, Юлька добралась до форточки.
   На полу около холодильника, обклеенного стикерами "Кока-Колы", совершенно не замечая того, что воздух можно не только увидеть, но и пощупать, сидели Тин и Маша Кара и на два голоса выводили: Ой, гуляет в поле диалектика Сколько душ невинных загубила... Полюби ж, Марусенька, электрика, Пока его током не убило. Полюби его, пока здоровая, Полюби - в беретике из фетра, У него ж отвертка полметровая И проводки десять километров...
   Потом пела одна Маша, а Тин уже хохотал, стараясь, чтобы выходило не слишком громко. - Держи, - Юлька вручила Тигре две тарелки с пельменями. - А ты? - А я остаюсь жить здесь. Здесь можно петь хором. С Рэйном хором не попоешь... - Эт точно, - Джокер с бутылкой "Бальзама" тоже переселился на кухню. - Люди, давайте петь "Ой то не вечер". Юль, будешь вторым голосом? - Только без гитары. - Без базара. Ой то не вечер, то не вечер, Мне малым-мало спалось, Мне малым-мало спалось Да во сне привиделось... - Юль, ты замечательно поешь, - помолчав, сказал Тин. - Это потому, что Джокер вел. Если бы не он, я бы слажала как пить дать. - Кстати о "пить". Давайте выпьем за Альку. Если бы не она, когда бы мы еще вот так собрались... - "Как здорово, что все мы здесь как свиньи нажрались"? - хрипло сказала Кара. - "Избит гитарой желтой, лежит Митяев синий"? - добавил Джокер. - Абзац. Нет, главное сейчас - не это. Главное - чтобы вот. Мы, например, замечательно поем хором. А хором - это значит... это значит хором!.. - "Мое кино - это мое кино..." - сказали вместе Тин и Юлька, и все рассмеялись. Было хорошо, слегка шумело в голове, и можно было говорить все, что хочешь и делать все, что делается...
   Через некоторое время Юлька снова пришла на кухню. Кара сидела там одна, привалившись спиной к батарее, и очень медленно перебирала струны, будто медитировала. - Омм... - тихо сказала Юлька. Кара подняла на нее светлые, почти желтые глаза: - Хочешь марихуаны? - Нет, - твердо сказала Юлька. - Жаль... - Кара медленно и осторожно отложила гитару. - Никто не хочет... - А с какой это радости? - Я хочу Рэйна. - Маша, - укоризненно сказала Юлька. - Все-таки женатый человек... - Да. Женатый. На мне. - По приколу, - уточнила Юлька. - А по жизни - На Анне Юрьевне. - И ты тоже, - бесцветно сказала Кара. - Все вы... не понимаете. Жизни этой. - Да что мы понимаем в колбасных обрезках! Мы даже стихов писать не умеем... - Юлька собралась с духом и попросила: - Маш, почитай стихи? - Чьи? - Да свои. - А... - Кара вытащила из кармана своей джинсовой куртки пачку с сигаретами и выудила оттуда "косяк". Посмотрела на него тоскливо - и заткнула обратно. Потом глянула на Юльку как-то смущенно. - Че-то как-то неудобно при тебе. - И тут же глаза ее снова стали пустыми: - На самом деле не хочется накуриваться в одиночестве. - Она вынула простую сигарету и щелкнула зажигалкой. - "Я повторяю десять раз, и снова
   Никто не знает, как же мне... противно", - тихонько пропела Юлька. - Не пой, красавица, при мне...
   Не то повешусь на ремне, - Кара мрачно затянулась. Юлька грустно смотрела на нее, потом встала с пола и пошла закрыть дверь. Вернулась, уселась поудобнее и приготовилась долго ждать.
   А потом раздался тихий, надтреснутый голос: - Шептала над городом дудочка. На тринадцатом этаже в сером доме На окошке сидела дурочка, Свесив вниз тощие ноги. А внизу шел народ, замученный стирками, Ценами, неправдой, дорожным месивом. Дула дурочка в трубочку с дырками Получалась неясная песенка. А люди внизу махали сумочками, Кричали, что упадет. А она не падала. Рисовала на стеклах дурочка Золотых лошадей и радугу. Безобидная, бесполезная... Умные люди жалели глупенькую. В алюминиевую бездну небесную Отпустила она шарик голубенький. Трепалась красная в горошек юбочка, Шарик летел над свинцовой площадью... А дурочка смеялась. Знала только дурочка Место, где живут золотые лошади.
   Дверь распахнулась, на пороге появился Джокер. - Чего это вы в тишине кромешной сидите? - поинтересовался он. - Я вот вам пива принес. - Давай пиво и неслышно уходи, - шепотом приказала Юлька. - Че это? Почему это? - возмутился Джокер. - Тогда сиди тихо. - А что? - прошептал Джокер. - Вы медитируете? - Он сел на пол, сложив ноги типа позы лотоса, и положил руки на колени, соединив большой и указательный пальцы.- "Я - самая обаятельная и привлекательная...". - Слава!.. - Юлька умоляюще посмотрела на него. Тот приложил палец к губам и кивнул. Юлька перевела взгляд на Машу. Та, похоже, ничего не отражала. - Маш... - Юлька помахала рукой у нее перед носом. Кара медленно кивнула и еще медленнее повернула к ним голову. Ее взгляд пронзил Юльку тысячей иголок. В нем не было ничего. - Мы летаем с тобою в одних небесах, Раздуваем один пожар. Расскажи, что ты видишь в зеленых глазах Королевы Джа?
   Путешествуя стопом по миру грез,
   Сигарету в зубах зажав,
   Почему никогда мы не видим слез
   Королевы Джа? Отражаются звезды во мгле зеркал И кружат, и кружат, кружат... Я сегодня весь вечер прождал звонка Королевы Джа.
   ...Мы отыщем дорогу любой ценой,
   Мы сумеем туда сбежать
   В царство ночи, где правит тобой и мной
   Королева Джа... - Не смотри на меня так. Это отвратительные стихи, - Внезапно сказала Кара и посмотрела на Юльку вполне осмысленно. - Давай я тебе лучше Алькины почитаю.
   Юлька была бы счастлива услышать - в который раз - и Алькины стихи, но тут дверь снова распахнулась, и, окруженная звоном колокольчиков, гитары и хоровым пением из комнаты, к ним вошла сама Алька.
   Кара взглянула на нее - как показалось Юльке, отчаянно и почти умоляюще. - Пипл! - Алька сделала широкий жест. - А пойдемте есть арбуз! - Арбуз!!! - жадно протянули Юлька и Джокер. - И вообще, - продолжила Алька. - Чего это вы отделяетесь? В коллектив, в коллектив! - Сейчас придем. - Не "сейчас придем", а вставайте и идите. Это же амбивалентно! Что это, в конце концов, такое: у меня happy birthday, а самые любимые гости не со мной... - "Не со мно-о-ой...", - Джокер угрожающе пропел строчку из "ЧайФа" и потянулся руками к шее Альки. Алька взвизгнула и отпрыгнула в коридор, а Джокер ловко прыгнул за ней. Они, хохоча и догоняя друг друга, умчались в комнату к остальным.
   Юлька вышла за ними и только в коридоре оглянулась. Кара поправляла завернувшийся ворот своей рубашки. Вдруг что-то искрой скользнуло по ее одежде вниз и ударилось об пол. - Камушек... - Кара села на пол так обессиленно, словно упала тоже. - Куриный бог, счастье приносит. Он уже второй раз упал. Это же плохо.
   Юлька подошла к ней, присела и подняла талисман: - Тут просто петелька слабая. - Нет. Это очень плохо... У меня вчера фенька порвалась... Алькина. Я даже хотела не идти сюда. И правильно хотела. - Почему? - Ты разве не видишь? - Маша как-то затравленно на Юльку посмотрела. - ...Иди есть арбуз, - совершенно другим тоном сказала она.
   Они сидели на полу совсем рядом, и Юлька пыталась разглядеть в ее глазах, что же случилось. Она поняла только, что Маша говорит о чем-то, происшедшем с ней и могущем случиться с Алькой. Или уже случившемся?.. "Царство ночи, где правит тобой и мной королева Джа...". О чем это было?.. О чем?!! - Тебе нравится Тин? - пристальный взгляд Кары чуть не пригвоздил Юльку к полу. - Тин?.. - она не знала, что ответить. - Нравится. Это хорошо. Ты ему тоже нравишься. Если вы будете вместе, это будет очень здорово. - Ну, знаете, Паганель! - Юлька слегка покраснела. - С чего это мы вдруг будем вместе? - Сделай так, чтобы он больше не чувствовал боли. Ты сумеешь. Я знаю. Пожалуйста, - Маша дотронулась до Юлькиной руки. И тут в ней опять что-то переключилось: - Пойдем есть арбуз. - Уау, ско-ко девчонок!.. - это был, разумеется, Тигра. Он уже порядком набрался, но держался довольно прямо, и только по глазам его было заметно, что он близок к состоянию готовальни. - Вас все ждут уже... елы-палы... много времени. - Идем уже, - Юлька схватила Машу за руку, и они, уворачиваясь от Тигры, который желал обнять целый свет, наконец добрались до комнаты, где давали арбуз. Рэйн как раз отрезал большой кусок и теперь в растерянности смотрел на вошедших девушек, не зная, кому его вручить. Маша и Юлька наперегонки бросились к нему ("Эк они на мальчика кинулись!" - проворчал Джокер, вспоминая какие-то аккорды). Рэйн сделал вид, что ошалел от такого количества внимания. Тигра решил помочь хорошему человеку и с криком "Вызываю огонь на себя!" поймал Юльку в объятия. Потом посадил рядом с собой и сказал:"Сиди здесь... незамедлительно". Юлька тоскливо проводила взглядом кусок арбуза - такой сахаристый, красный, вкусный... - который Рэйн с поклоном преподнес Каре, и с ненавистью посмотрела на Тигру. И тут справа нарисовался точно такой же кусок, который ей протянул Тин. - Шарман, - удивилась Юлька. - А я еще и на машинке могу... - протянул Тин голосом кота Матроскина. Все расхохотались. - Кстати, о птичках, - Джокер наконец вспомнил аккорды. Как-то вечером патриции Собрались у капитолия Новостями поделиться и Выпить малость алкоголия. Не вести ж бесед тверезыми! Марк-патриций не мытарился: Пил нектар большими дозами И ужасно нанектарился...
   Юлька нашла взглядом Кару. Они хорошо сидели - Рэйн в черном, а рядом Алька и Кара в сером и голубом, - и вроде бы все трое смеялись; но как по-разному! Алька - так же мелодично и беззаботно, как ее колокольчики, Рэйн - легко и весело, а Кара отчаянно улыбалась... * * * * *
   На первом этаже было шумно и весело. Мимо Тина стремительно пронеслась Иришка, помахав ему рукой. Он улыбнулся в ответ, одновременно пожимая руку Кельту. - Здравствуй, Костя, - сказал Кельт. - Ты сделал что-нибудь по физпраку? - Разумеется. Я вчера видел твою жену. - Правда? Ты знаешь мою жену? - удивился Кельт. - И, кстати, которую из них? - Двенадцатую, Юлю. - Любимая жена, - сообщил Кельт. - Слушай, Кельт, дай мне ее телефон. - Зачем? А-а, она тебе понравилась! - Ну, не будем о личном, - застеснялся Тин. - Да ты не волнуйся, я же не ревную, - успокоил его Кельт. - Я, наоборот, всячески поощряю ее знакомства с мальчиками, если, конечно, эти мальчики не интересуют меня. - Спасибо на добром слове. Ну так как насчет телефона? - продолжал Тин. - Секунду, - Кельт стал рыться в своей огромной сумке. - Моя любимая записная книжка, где она?.. Вот она. 22 - 85 - 06. - Почти БГ, - заметил Тин, записывая номер. - Помнишь: "Два - двенадцать восемьдесят пять - ноль шесть...". - Да я как-то не слушаю БГ. Я же личность сверхнеинтеллектуальная. Я вообще больше люблю зарубежную музыку. "Nirvana", например... - "Не лги мне, девочка, скажи, где провела ты эту ночь?!" - Тин радостно процитировал Курта Кобейна и положил бумажку с телефонным номером в нагрудный карман. - Я почти счастлив. - Это трансцендентно. А ты не знаешь какого-нибудь симпатичного мальчика? поинтересовался Кельт. - Тигра, - предложил Тин, злорадно улыбаясь. - Ой, нет, спасибо!!! - ужаснулся Кельт. - А кого-нибудь, кого я еще не знаю? - Я мальчиками не интересуюсь, - гордо сказал Тин. - Ты идешь на философию? - Ну, знаешь, это весьма амбивалентно. Сначала я зайду в некое место общего пользования, а потом, если на меня сверху не упадет огромный железный лом, то я даже доберусь до третьего этажа. - Встретишь Эдичку - скажи, что мне было очень грустно готовиться к семинару без моей тетрадки, - сказал Тин и отправился на философию. Бумажка в нагрудном кармане согревала душу. * * * * *
   На философии было весело: говорили про ежиков. Ежик живет или существует? А мертвый ежик?.. И все в том же духе. Тин сидел за первой партой и записывал умные вещи: Жизнь - это процесс. Существование - это состояние. Существовать - значит быть в наличии. - Как вы считаете, для того, чтобы существовать, нужно мужество? - спросил философ и откинулся на спинку стула, ожидая философского спора.
   Перед этим выяснили, что человек, животные и растения - все живут. Поспорив немного, определили такую вещь: для того, чтобы жить, нужно мужество, а для существования - не нужно.
   Кельт заглянул в тетрадь Тина, почитал его записи, придвинул тетрадь к себе и стал что-то писать. Начинались философские споры.
   Кельт: Где у дерева мужество?
   Тин: А ты можешь думать, как дерево?
   Кельт: Я вполне представляю себе мужество ежика, хотя и не ежик. Тин: Представляешь, но не можешь думать, как он. Ты мыслишь, как человек, и ежик твой человекоцентричен.
   Кельт: Не верю! Дерево НЕ МУЖЕСТВЕННО!
   Тин: Не будем.
   Поразмыслив немного, Кельт продолжил: А человек в коме тоже мужественно живет?
   Тин: Я думаю, мужество есть там, где человек мыслит. Он же в коме тоже думает! Кельт: Думает, но не может выразить. Короче, его мысли никому никуда не утыкаются.
   Тин: А зачем? Разве мужество обязательно нужно кому-то демонстрировать?..
   Семинар незаметно кончился. Тин спустился на первый этаж и увидел Тигру. - Привет! - удивился он. - Ты чего тут делаешь? - Прошли слухи, - таинственно прошептал Тигра, - что тут появится Рэйн. Я хочу его развести на пару песен. - На пару?! Да ты его не заткнешь! - рассмеялся Тин. - Вот и чудненько, - ухмыльнулся Тигра. Рэйн действительно пришел, но сказал, что ненадолго, и предложил идти с ним в главный корпус университета: - У меня там еще одна стрелка, а потом я весь ваш. - Ур-ра! "Организованной толпой..." - скомандовал Тигра, и они пошли.
   После таинственной "стрелки" Рэйн спустился в подвал, где его уже ждали Тин и Тигра. - Торжественно вручаю, - Тин протянул Рэйну гитару и потер руки в предвкушении.
   Настроившись, Рэйн почесал в затылке, изображая глубокую задумчивость, и сказал: - Сейчас впору спросить голосом Джокера: "Че петь?". - Давай эту, последнюю... "Нам с тобой", - попросил Тин.
   Рэйн кивнул... ... Юлька спустилась на первый этаж и завернула было в библиотеку, но вдруг услышала знакомый голос и звон гитары из подвала. Сначала она удивилась и даже не поверила: люди давно уже не собирались там для распИвания песен. Последний раз это было где-то в апреле, когда Джокер основательно поругался со своей любимой и пришел в универ мрачнее себя самого. Правда, распевшись, потом исполнял и вполне веселые песни, но все же они иногда перемежались "Гражданской Обороной" и Янкой... А сейчас из подвала слышался другой голос. Искусство со страшной силой потянуло Юльку к себе.
   В подвале действительно был Рэйн, а еще ("Евпатий Коловрат! - подумала Юлька) там был Тин. И Тигра, который, едва завидев ее, широко и золотозубо заулыбался и даже встал с единственного стула, чтобы уступить ей место. - Привет, пипл! - Юлька помахала всем рукой. - А поцеловать?.. - обиделся Тигра. - Знаешь, есть такой народный прибалтийский праздник - "обломайтис"? намекнула Юлька. - Правильно, так его, - улыбнулся Тин. - Ну, все, - обиженно сказал Рэйн. - Меня уже никто не слушает, я обиделся и ушел. - Куда? - жалобно сказала Юлька. - Я только что пришла, а ты!.. - Да тут и без меня полно народу... - Рэйн обвел рукой "народ" - Нет, мне в самом деле надо идти. Спасибо, что послушали. Юль, я к тебе забегу как-нибудь на днях. С работой вот разберусь - и... Так что ты от меня так просто не отделаешься! - Рэйн обнял ее, пожал руки Тину и Тигре, отряхнул свой ослепительно черный костюм и ушел.
   Юлька посмотрела на Тина и Тигру: - Ну что же, значит, петь будете вы! - Нет, нет, только не это! Никогда! - закричали они хором. - А придется, - и Юлька уселась на стул. - Запросто, - Тин сел по-турецки и взял гитару. - Чего спеть хорошему человеку? - спросил он у Тигры. - Ну... "Психоделический рай", - вспомнил тот. - Можно и так... - Тин приготовился петь. - А, нет! - перебил его Тигра. - Лучше эту... про девочку и мальчика. - А-а! - Тин рассмеялся. - Хорошо. - Сейчас я спою самую глупую песню в мире, - обратился он к Юльке и запел: Девочка сосет слюнявый пальчик, Сопельки из носика бегут. К девочке подходит лысый мальчик, И они по лужицам бегут.
   Вот это да, вот это да, вот это да,
   Вот это дружба навсегда! Девочка споткнулась и упала, А мальчик ей руку протянул. Девочка "спасибо" не сказала, А мальчик в нее камнем запульнул.
   Вот это да, вот это да, вот это да,
   Вот это война навсегда! Здравствуйте, друзья, а вот и мы, И с нами, как всегда, наша дурацкая песня. Че загрустили, люди, вы? Вы послушайте лучше песню
   про то, как Девочка сосет слюнявый пальчик, Сопельки из носика бегут ручьем. К девочке подходит лысый мальчик, И они по лужицам бегут вдвоем.
   Вот это да, вот это да, вот это да,
   Вот это песня навсегда...
   Юлька так хохотала, что пришла тетенька из библиотеки и стала ругаться: - Вы мешаете работать людям! Что за шум! Вы небось еще и курите тут! - Мы курим?! - хором удивились ребята. - Мы не курим, вы что! - Не курите? - подозрительно спросила тетя. - Не курим, - подтвердили они. - Ну, смотрите, - пригрозила тетенька и ушла. - Полезно иногда не курить, - заметил Тин. - А вообще ты куришь? - Спросила Юлька. - Да, но я бросаю. Мне нужен стимул, чтобы бросить совсем, - и он внимательно посмотрел на Юльку. - Может, ты будешь моей совестью? - Запросто. ...Только мне надо выдать удостоверение, - придумала она. - Чтобы это... Узаконить. - Это мысль, - Тин вытащил записную книжку и вырвал из нее листочек. - Пишу: "Удостоверение. Выдано..." ...как ваше ФИО, сударыня? И дату рождения, пожалуйста. - Соболевская Юлия Михайловна, 25 сентября 79, - сообщила Юлька и подумала: "Хороший способ узнавать, когда у человека день рождения!". - "...Выдано Соболевской Юлии Михайловне..." ...я правильно склоняю твое имя? - Супер. Даже и не подумаешь, что физик. - "...в том, что она является Совестью Васильева Константина Арсеньевича..." ...это я, - пояснил Тин. - "...и будет являться ею пожизненно..." ... - Где являться - в кошмарных снах? - Уточнила Юлька улыбаясь. - В мечтах, - серьезно сказал Тин. - О! Так и запишем: "Являться в мечтах, чтобы особенно не угрызала. А если хочет угрызать, пусть найдет себе Угрызения и выдаст им соответствующее удостоверение. Дата... Подписи..." - Тин расписался и передал листок Юльке. Она тоже поставила подпись, а потом "удостоверение" взял Тигра, написал: "Подпись свидетеля" и поставил крестик: - Извините, Тигры грамоте не обучены. - Ну вот. Теперь мы повязаны, - Тин, смеясь, потянулся к Юльке и едва ощутимо коснулся губами ее губ. - Это чтобы связь была крепче, - объяснил он.
   Юлька улыбнулась. Пожалуй, слишком счастливо для совести, которой выдали удостоверение...
   "Ну чего ты улыбаешься, - думала она. - Ну, подумаешь, узаконили. Ну, допустим, поцеловали. Ну и что?".
   "Ну, понравилась ей песня. Ну, смотрит на меня и улыбается. Да на того же Джокера она смотрит так счастливо, что я вообще отдыхаю!" - размышлял Тин.
   А Тигра, глядя на них, удивлялся: "Вот люди парятся! Ну поцелуйтесь, дети мои, и будьте счастливы!.. Так нет же, мучаются чего-то. О чем тут еще думать?..".
   Думать и говорить можно было о разном. Начали о музыке, и скоро выяснили, что все любят группу "Сплин". "Но старую, новый "Сплин" - попса!" - заявил Тин. Тигра и Юлька тут же с ним согласились и выжидающе на него посмотрели. - Понял, - усмехнулся Тин. - Программа "Спецзаказ" продолжается... Будь моей тенью, скрипучей ступенью,
   цветным воскресеньем,
   грибным дождем. Будь моим Богом, березовым соком,
   электрическим током,
   кривым ружьем. Я был свидетель тому, что ты ветер,
   ты дуешь в лицо мне,
   а я смеюсь... Я не хочу расставаться с тобою
   без боя,
   покуда тебе я снюсь. БУДЬ МОЕЙ ТЕНЬЮ... * * * * *
   Когда Тин ушел в студенческий центр - писать фонограммы, Юлька, думая, чем бы такое заняться, зашла в библиотеку.
   В библиотеке было на удивление мало знакомых. Обычно знакомые сидели большой кучей, составив стулья, а иногда парты, и активно общались, то есть мешали учиться всем остальным. Если остались еще наивные люди, которые приходили в библиотеку учиться...
   Если они остались, то на сей раз им никто не мешал. За самым дальним столом среднего ряда одиноко сидела Маша Кара и меланхолично листала книжку. Юлька подошла. - Здравствуй! - Здравствуй и ты, коли не шутишь, - Кара подняла голову и как-то оценивающе на Юльку посмотрела. - Что читаем?
   Маша показала обложку книги: Джордж Оруэлл, "1984". Юлька уважительно кивнула: - Да, это вещь. А чего это тебя в родной универ занесло? - Да так... Соскучилась я. Да вы присаживайтесь, чего вы как неродные, - Кара поежилась и засунула руки в рукава своего джинсового пиджака, как в муфту: - Че-то стало холодать... - и вопросительно посмотрела на Юльку. - У меня есть пятнадцать рублей.
   Некоторое время Юлька боролась сама с собой, убеждая, что этого делать не надо, что это совсем не лучшее времяпрепровождение, хотя, конечно, не худшее; тем более если прибавить к Машиным пятнадцати рублям те двадцать, на которые она, Юлька, собиралась сегодня купить в сэконд-хэнде юбку; она ведь подождет, юбка, она ведь никуда не денется, а Маша Кара не каждый день приглашает в гости... Борьба с самой собой длилась недолго. - Если моя память мне ни с кем не изменяет, ты еще не была у меня дома? спросила Кара. - Не была. - Тогда ты увидишь дивные вещи...
   ... - Слышишь этот ужасный рев? - улыбнулась Кара, ведя Юльку по темному коридору общей квартиры. - Сейчас ты увидишь это чудо... Здравствуйте, последнее было адресовано уже соседке. - Здравствуй, Маша. Соскучился твой зверь, орет без передыху. - Сейчас исправим, - Маша вытащила ключ. - Внимание!..