Страница:
[1101]; четыре года спустя, по просьбе Пипина, папа Захария посылает в Галлию 27 capitula о церковном устройстве, и в 11 cupitulum издает предписание о необходимости для священнослужителей целибата
[1102]. После Захарии ведется дело систематически в этом направлении. Однако, как прежде, так и теперь проведение строгого закона о целибате в жизнь шло с большим трудом. И, несмотря на многочисленные предписания в этом отношении и угрозы каноническими взысканиями, мы все же в XI веке встречаем множество женатых не только пресвитеров и диаконов, но даже и епископов, и притом не в одних лишь западных провинциях, а и в самом Риме
[1103]. Это сильно раздражало римских пап, и тем более, чем сильнее они проникались мыслью о всеобщем владычестве своем над всеми в мире. О папе Николае II (1059-1061) история повествует, что он воспретил народу слушать литургию, которую совершает женатый священник, чем естественно вызвал волнение в народе
[1104]. Хорошо известный по своим абсолютистическим идеям папизма Григорий VII выразил, со своей точки зрения, настоящий довод, для чего нужен целибат священнослужителей, когда сказал: «Не может церковь освободиться от рабства мирянам, раз клирики не освободятся от жен (?on liberari potest ecclesia a servitute laicorum, nisi liberentur clerici ab uxoribus)», почему строгим предписанием 1074 года воспретил кому бы то ни было из священнослужителей иметь жену, мирянам же — исповедоваться и приобщаться у женатых священников, угрожая в противном случае анафемой
[1105]. Однако, что все это не помогло ввести на западе целибат, свидетельством служит множество соборов, которые собирались с XII до половины XVI веков, между прочим, вследствие того, что священнослужители не хотели признать законность целибата; даже и в XVI веке мы находим множество священнослужителей всех степеней, живущих в браке со своими женами и считающих брак свой совершенно каноническим делом
[1106]. Наконец, с трудом удалось Тридентскому Собору (1562 г.) провозгласить всеобщим законом, для всей римско-католической церкви, что никто из священнослужителей не должен быть женатым, под угрозой анафемы
[1107].
Оставляя в стороне неканоничность принудительного целибата для духовенства, достаточно было бы одного факта борьбы, которая велась на западе в течение двенадцати веков (с IV по XVI) против целибата, для того, чтобы видеть всю основательность и законность предписания этого (13) правила Трулльского Собора, понять равно и то, сколько оснований имели отцы собора осудить обычай римской церкви, получивший еще в их время достаточное распространение. Закон р.-католической церкви о принудительном целибате был несколько раз и впоследствии предметом спора между римо-католиками и православными и во многом способствовал разделению церквей. Уже в самом начале спора между двумя церквами выдвинут был вопрос о браке священнослужителей. Римские миссионеры, которые посланы были в IX веке в Болгарию отвратить болгар от константинопольской церкви, учили их, между прочим, гнушаться православных священников, так как они женаты, почему их церковное служение не может быть законным и Богу угодным. В своем окружном послании к восточным архиепископам патриарх Фотий строго осудил учение римских миссионеров, которым они отвращают народ от истинного благочестия [1108]. То же самое повторилось и в XI веке, во время константинопольского патриарха Михаила Керуллария и римского папы Льва IX, когда известный кардинал Гумберт, в ответ студитскому монаху Никите, восставшему на защиту учения православной церкви против римских новшеств, обозвал православную церковь николаитским еретическим обществом [1109]. Не прав, впрочем, этот Гумберт, как и все прочие римские богословы и канонисты, из всех сил защищающие целибат духовенства и старающиеся доказать, что целибат — единственное состояние, отвечающее возвышенности священнического служения, и что, наоборот, брачная жизнь священника оскверняет, якобы, этот чин, — неправы, повторяем, они, так как тем самым осуждают и тех пап, которые и после Тридентского Собора разрешали подлежащим священным лицам жить в браке и после рукоположения. Здесь имеем в виду так называемых униатских священников, которым папа Бенедикт XIV дозволяет оставаться беспрепятственно женатыми, так как священнический брак, говорит названный папа, римская церковь не запрещает (romana non prohibet ecclesia) [1110].
Правило 14
Правило 15
Правило 16
Правило 17
Правило 18
Правило 19
Правило 20
Оставляя в стороне неканоничность принудительного целибата для духовенства, достаточно было бы одного факта борьбы, которая велась на западе в течение двенадцати веков (с IV по XVI) против целибата, для того, чтобы видеть всю основательность и законность предписания этого (13) правила Трулльского Собора, понять равно и то, сколько оснований имели отцы собора осудить обычай римской церкви, получивший еще в их время достаточное распространение. Закон р.-католической церкви о принудительном целибате был несколько раз и впоследствии предметом спора между римо-католиками и православными и во многом способствовал разделению церквей. Уже в самом начале спора между двумя церквами выдвинут был вопрос о браке священнослужителей. Римские миссионеры, которые посланы были в IX веке в Болгарию отвратить болгар от константинопольской церкви, учили их, между прочим, гнушаться православных священников, так как они женаты, почему их церковное служение не может быть законным и Богу угодным. В своем окружном послании к восточным архиепископам патриарх Фотий строго осудил учение римских миссионеров, которым они отвращают народ от истинного благочестия [1108]. То же самое повторилось и в XI веке, во время константинопольского патриарха Михаила Керуллария и римского папы Льва IX, когда известный кардинал Гумберт, в ответ студитскому монаху Никите, восставшему на защиту учения православной церкви против римских новшеств, обозвал православную церковь николаитским еретическим обществом [1109]. Не прав, впрочем, этот Гумберт, как и все прочие римские богословы и канонисты, из всех сил защищающие целибат духовенства и старающиеся доказать, что целибат — единственное состояние, отвечающее возвышенности священнического служения, и что, наоборот, брачная жизнь священника оскверняет, якобы, этот чин, — неправы, повторяем, они, так как тем самым осуждают и тех пап, которые и после Тридентского Собора разрешали подлежащим священным лицам жить в браке и после рукоположения. Здесь имеем в виду так называемых униатских священников, которым папа Бенедикт XIV дозволяет оставаться беспрепятственно женатыми, так как священнический брак, говорит названный папа, римская церковь не запрещает (romana non prohibet ecclesia) [1110].
Правило 14
Правило святых и богоносных отец наших да соблюдается и в сем: дабы во пресвитера прежде тридесяти лет не рукополагать, аще бы человек и весьма достоин был, но отлагати до уреченных лет. Ибо Господь Иисус Христос в тридесятое лето крестился, и начал учити. Подобно и диакон прежде двадесяти пяти лет, и диаконисса прежде четыредесяти лет да не поставляется.
(IV Всел. 15; Трул. 15; Неокес. 11; Карф. 16).
(IV Всел. 15; Трул. 15; Неокес. 11; Карф. 16).
Правило 15
Иподиакон да поставляется не прежде двадесяти лет возраста. Аще же кто, в какую бы то ни было священную степень, поставлен будет прежде определенных лет: да будет извержен.
(IV Всел. 15; Трул. 14; Неокес. 11; Карф. 16).
Оба эти (14 и 15) правила Трулльского Собора говорят об одном и том же предмете, т. е. о возрасте, который должны иметь подлежащие лица, чтобы быть поставленными на священную службу церкви. В первом (14) правиле повторяется слово в слово и подтверждается 11-е правило Неокесарийского Собора касательно возраста, который должно иметь подлежащее лицо, чтобы быть рукоположенным во пресвитера. Эти два трулльских правила предписывают возраст для диакона, иподиакона и диакониссы, причем для диакона требуется 25 лет, для иподиакона 20 и для диакониссы 40 лет; а кто будет поставлен раньше установленного возраста, отцы угрожают тому извержением.
В Ветхом Завете предписано было, чтобы левиты начинали службу в скинии с 25-летнего возраста (Числ. 4:3; 8, 24 и 25); это было общим правилом для всех в ветхозаветной церкви. В христианской же церкви, для различных иерархических степеней, должен был быть также установлен соответствующий канонический возраст (canonica aetas), когда подлежащие лица могут быть возведены в ту или другую иерархическую степень. Для апостольского века это трудно было еще установить в виду обстоятельств, в которых находилась церковь, бывшая тогда еще в зародыше. Принимались на службу обыкновенно люди более зрелого возраста; если же мы и находим Тимофея, который поставлен был во епископа еще молодым (1 Тим. 4:12), то это был единичный случай, устроенный по Божьему Промышлению. О диакониссах в Св. Писании говорится, что они должны иметь 60 лет (1 Тим. 5:9); это показывает, что в то время вообще считали, что только лица более зрелого возраста могут быть годны для служения церкви. В первые века предоставлялось мудрости церковных предстоятелей принимать в клир и назначать на разные иерархические степени по своему усмотрению и согласно нуждам церкви; и лишь постепенно церковным законодательством установлены были в этой области постоянные нормы. Первое каноническое предписание об этом находится в 11-м правиле Неокесарийского Собора, согласно которому во пресвитера не следует поставлять никого, кто не достиг 30-летнего возраста, хотя бы он был во всех отношениях достойный человек. Как главное основание этого, правило указывает пример Христа, выступившего на проповедь по достижении 30-летнего возраста. Этот возраст вообще имел значение и по отношению к епископу. В Апостольских постановлениях (II, 1) говорится, что кандидат во епископа должен иметь, по крайней мере, 50 лет от роду (??? ??????? ???? ??????????); однако, что этой нормы не придерживались и в самом начале церкви считался достаточным 30-летний возраст для епископа, свидетельством этого служат многие примеры из церковной истории, хотя даже и от этой нормы бывали отступления. О Григории Богослове и брате его Афинодоре история повествует, что лишь после 5-летнего изучения наук у Оригена, правда, успешного изучения, они поставлены были во епископы, будучи еще молодыми [1111]. В молодом возрасте поставлены были также: Ахолий, епископ антиохийский [1112], Павел, епископ александрийский [1113], Афанасий, епископ тоже александрийский [1114]и многие другие того времени. В каких именно летах были они, история с точностью не говорит; из сравнения хронологических данных относительно Афанасия видно, что в 326 году, когда избран был в преемники Александру, он мог иметь только 30 лет от роду. В VI веке греко-римским законодательством изданы были относящиеся к этому распоряжения. В одной из своих новелл Юстиниан предписывает, что никто не может быть избран во епископа, если не имеет, по крайней мере, 35 лет от роду [1115]. Однако, другой новеллой требуется от кандидата во епископа 30-летний возраст [1116]. На этом потом и остановились; однако, практика последующих веков показывает, что 30-летний возраст считался самым молодым, так как епископы редко были поставляемы в этом возрасте, — по обыкновению поставлялись во епископы лица в более зрелом возрасте. Для диакона правило (14) трулльское назначает 25-летний возраст. Это предписано было еще Карфагенским Собором 401 года [1117]. Для иподиакона 15-е трулльское правило предписывает 20 лет. О таком же возрасте для кандидатов в иподиаконы говорят и две новеллы императора Льва Философа [1118]. Относительно возраста диакониссы правило повторяет предписание 15-го правила IV Всел. Собора, по которому диакониссой может сделаться женщина, имеющая от роду 40 лет. В толковании этого правила Вальсамон упоминает и о чтецах, и, ссылаясь на III, I, 28 Василик (что соответствует 13-й главе CXXIII новеллы Юстиниана), замечает, что чтецом может быть поставлен только тот, кто имеет 18 лет от роду [1119].
(IV Всел. 15; Трул. 14; Неокес. 11; Карф. 16).
Оба эти (14 и 15) правила Трулльского Собора говорят об одном и том же предмете, т. е. о возрасте, который должны иметь подлежащие лица, чтобы быть поставленными на священную службу церкви. В первом (14) правиле повторяется слово в слово и подтверждается 11-е правило Неокесарийского Собора касательно возраста, который должно иметь подлежащее лицо, чтобы быть рукоположенным во пресвитера. Эти два трулльских правила предписывают возраст для диакона, иподиакона и диакониссы, причем для диакона требуется 25 лет, для иподиакона 20 и для диакониссы 40 лет; а кто будет поставлен раньше установленного возраста, отцы угрожают тому извержением.
В Ветхом Завете предписано было, чтобы левиты начинали службу в скинии с 25-летнего возраста (Числ. 4:3; 8, 24 и 25); это было общим правилом для всех в ветхозаветной церкви. В христианской же церкви, для различных иерархических степеней, должен был быть также установлен соответствующий канонический возраст (canonica aetas), когда подлежащие лица могут быть возведены в ту или другую иерархическую степень. Для апостольского века это трудно было еще установить в виду обстоятельств, в которых находилась церковь, бывшая тогда еще в зародыше. Принимались на службу обыкновенно люди более зрелого возраста; если же мы и находим Тимофея, который поставлен был во епископа еще молодым (1 Тим. 4:12), то это был единичный случай, устроенный по Божьему Промышлению. О диакониссах в Св. Писании говорится, что они должны иметь 60 лет (1 Тим. 5:9); это показывает, что в то время вообще считали, что только лица более зрелого возраста могут быть годны для служения церкви. В первые века предоставлялось мудрости церковных предстоятелей принимать в клир и назначать на разные иерархические степени по своему усмотрению и согласно нуждам церкви; и лишь постепенно церковным законодательством установлены были в этой области постоянные нормы. Первое каноническое предписание об этом находится в 11-м правиле Неокесарийского Собора, согласно которому во пресвитера не следует поставлять никого, кто не достиг 30-летнего возраста, хотя бы он был во всех отношениях достойный человек. Как главное основание этого, правило указывает пример Христа, выступившего на проповедь по достижении 30-летнего возраста. Этот возраст вообще имел значение и по отношению к епископу. В Апостольских постановлениях (II, 1) говорится, что кандидат во епископа должен иметь, по крайней мере, 50 лет от роду (??? ??????? ???? ??????????); однако, что этой нормы не придерживались и в самом начале церкви считался достаточным 30-летний возраст для епископа, свидетельством этого служат многие примеры из церковной истории, хотя даже и от этой нормы бывали отступления. О Григории Богослове и брате его Афинодоре история повествует, что лишь после 5-летнего изучения наук у Оригена, правда, успешного изучения, они поставлены были во епископы, будучи еще молодыми [1111]. В молодом возрасте поставлены были также: Ахолий, епископ антиохийский [1112], Павел, епископ александрийский [1113], Афанасий, епископ тоже александрийский [1114]и многие другие того времени. В каких именно летах были они, история с точностью не говорит; из сравнения хронологических данных относительно Афанасия видно, что в 326 году, когда избран был в преемники Александру, он мог иметь только 30 лет от роду. В VI веке греко-римским законодательством изданы были относящиеся к этому распоряжения. В одной из своих новелл Юстиниан предписывает, что никто не может быть избран во епископа, если не имеет, по крайней мере, 35 лет от роду [1115]. Однако, другой новеллой требуется от кандидата во епископа 30-летний возраст [1116]. На этом потом и остановились; однако, практика последующих веков показывает, что 30-летний возраст считался самым молодым, так как епископы редко были поставляемы в этом возрасте, — по обыкновению поставлялись во епископы лица в более зрелом возрасте. Для диакона правило (14) трулльское назначает 25-летний возраст. Это предписано было еще Карфагенским Собором 401 года [1117]. Для иподиакона 15-е трулльское правило предписывает 20 лет. О таком же возрасте для кандидатов в иподиаконы говорят и две новеллы императора Льва Философа [1118]. Относительно возраста диакониссы правило повторяет предписание 15-го правила IV Всел. Собора, по которому диакониссой может сделаться женщина, имеющая от роду 40 лет. В толковании этого правила Вальсамон упоминает и о чтецах, и, ссылаясь на III, I, 28 Василик (что соответствует 13-й главе CXXIII новеллы Юстиниана), замечает, что чтецом может быть поставлен только тот, кто имеет 18 лет от роду [1119].
Правило 16
Поелику в книге Деяний Апостольских предано, яко седмь диаконов поставлены от апостолов: отцы же неокесарийскаго собора, в постановленных ими правилах, ясно рассуждали, что седмь диаконов должны быти по правилу, хотя бы то было и в весьма великом граде, удостоверяя в сем книгою Деяний: того ради мы, сличив мысль отцев с изречением апостолов, обрели, что у них было слово не о мужах служащих таинствам, но о служении в потребностях трапез. Ибо в книге Деяний написано тако: во днех онех умножившимся учеником, бысть роптание эллинов ко евреом, яко презираеми бываху во вседневном служении вдовицы их. Призвавше же двунадесять множество ученик, реша: не угодно есть нам оставльшим слово Божие, служити трапезам. Усмотрите убо, братие, мужи от вас свидетельствованы седмь, исполнены Духа Свята и премудрости, ихже поставим над службою сею: мы же в молитве и служении слова пребудем. И угодно бысть слово сие пред всем народом: и избраша Стефана, мужа исполнена веры и Духа Свята, и Филиппа и Прохора, и Никанора, и Тимона, и Пармена, и Николая, пришельца антиохийскаго, ихже поставиша пред апостолы (Деян. 6:1-6). Сие изъясняя учитель церкви Иоанн Златоустый, тако беседует: удивления достойно, како не разделися народ при избрании мужей, како не отринуты им апостолы. Но должно ведати, какое достоинство имели сии мужи, и какое прияли рукоположение: в степень ли диаконов, но оныя не было в церквах; в должность ли пресвитеров, но еще не было никакого епископа, а токмо были одни апостолы. Сего ради думаю, что ни имя диаконов, ни пресвитеров не было известно и употребительно. На основании сего и мы проповедуем, яко вышереченные седмь диаконов не должны приемлемы быти за служителей таинствам, по изложенному учению, но суть те, которым поручено было домостроительство для общей потребности тогда собранных: и они были для нас в сем случае образцем человеколюбия и попечения о нуждающихся.
(I Всел. 18; Трул. 7; Неокес. 15; Лаод. 20).
Неокесарийский Собор, 15-м правилом, сделал постановление, о чем упоминается в начале этого правила, чтобы в одном городе было не более 7-ми диаконов, как бы ни был велик город (??? ???? ?????? ? ?о??? ?, etiamsi sit magna civitas), и в подтверждение упомянутый собор сослался на Деяния св. Апостолов (6:5). Между тем во времена Трулльского Собора при некоторых больших церквах, и особенно константинопольской, имелось гораздо большее число диаконов. Согласно одной из новелл Юстиниана, при Великой Константинопольской Церкви был постоянный штат из 60 пресвитеров, 100 диаконов, 40 диаконисс, 90 иподиаконов, 110 чтецов и 25 певцов, всего 425 лиц [1120]. Император Ираклий, новеллой от 612 года, увеличил это число, определив штат при Великой Церкви в 80 пресвитеров, 150 диаконов, 40 диаконисс, 70 иподиаконов, 160 чтецов, 25 певцов и 75 сторожей (???????, ostiariorum), всего 600 лиц [1121]. Как видно, предписание неокесарийского правила не соблюдалось ни в VI, ни в VII веках. Нужно было, следовательно, согласовать существующую практику с упомянутым правилом Неокесарийского Собора. Поэтому отцы Трулльского Собора разъяснили неокесарийское правило, цитируя толкование Златоуста на то место из Деяний св. Апостолов, где говорится о диаконах [1122].
(I Всел. 18; Трул. 7; Неокес. 15; Лаод. 20).
Неокесарийский Собор, 15-м правилом, сделал постановление, о чем упоминается в начале этого правила, чтобы в одном городе было не более 7-ми диаконов, как бы ни был велик город (??? ???? ?????? ? ?о??? ?, etiamsi sit magna civitas), и в подтверждение упомянутый собор сослался на Деяния св. Апостолов (6:5). Между тем во времена Трулльского Собора при некоторых больших церквах, и особенно константинопольской, имелось гораздо большее число диаконов. Согласно одной из новелл Юстиниана, при Великой Константинопольской Церкви был постоянный штат из 60 пресвитеров, 100 диаконов, 40 диаконисс, 90 иподиаконов, 110 чтецов и 25 певцов, всего 425 лиц [1120]. Император Ираклий, новеллой от 612 года, увеличил это число, определив штат при Великой Церкви в 80 пресвитеров, 150 диаконов, 40 диаконисс, 70 иподиаконов, 160 чтецов, 25 певцов и 75 сторожей (???????, ostiariorum), всего 600 лиц [1121]. Как видно, предписание неокесарийского правила не соблюдалось ни в VI, ни в VII веках. Нужно было, следовательно, согласовать существующую практику с упомянутым правилом Неокесарийского Собора. Поэтому отцы Трулльского Собора разъяснили неокесарийское правило, цитируя толкование Златоуста на то место из Деяний св. Апостолов, где говорится о диаконах [1122].
Правило 17
Понеже клирики различных церквей, оставив свои церкви, в коих они поставлены, перешли к иным епископам, и, без воли своего епископа, определены в чужих церквах, и чрез сие они оказываются непокоривыми: того ради определяем, дабы от месяца ианнуариа минувшаго четвертаго индикта никто из клириков, в какой бы степени кто ни был, не имел права, без увольнительной от своего епископа граматы, определен быти к иной церкви. Не соблюдающий сего отныне, но постыждающий собою совершившаго над ним рукоположение, да будет извержен и сам, и неправильно приявший его.
(Ап. 12, 15, 32, 33; I Всел. 15, 16; IV Всел. 5, 6, 10, 11, 13, 20, 23; Трул. 18; Антиох. 3, 6; Лаод. 41, 42; Сердик. 15, 16, 19; Карф. 23, 106).
В толкованиях 15-го правила I Всел. Собора и 6-го правила IV Всел. Собора мы видели, что пресвитеры и диаконы рукополагаемы были всегда к точно определенной церкви, как ее священнослужители, и вписывались в клир этой церкви, и потому состояли в тесной связи со своею церковью. В виду таковой их связи, обусловливаемой рукоположением, они не могли сами, по своему произволу, разрывать эту связь, а это мог сделать лишь подлежащий епископ, считавший их, вследствие рукоположения, своими клириками, во всем канонически от него зависящими. Об этом в первые века издано было много правил, и настоящее (17) трулльское, являясь лишь повторением оных, предписывает, чтобы клирик, принадлежащий по своему рукоположению к данной епархии, не смел переходить на службу в другую епархию, без согласия и увольнительной грамоты своего епископа (???о? ??? ??? ??????? ????????? ???????? ??????????, т. е. ??????, sine proprii episcopi scripta dimissoria), которою он освобождался бы от связей с церковью, которой принадлежал, и с клиром, членом которого состоял, и, таким образом, получал бы увольнение из епархии. Таким образом, клирику, желающему перейти в другую епархию и стать членом клира оной, «необходимо, — по словам Вальсамона в толковании этого правила, — приносить с собою две грамоты от рукоположившего его, то есть представительную (??????????) и увольнительную (??????????), чтобы первою мог воспользоваться для доказательства принадлежащей ему, по его словам, степени, а другою для того, чтобы мог беспрепятственно причислиться к клиру другой церкви» [1123]. Что такое представительная грамота, мы объяснили в толковании 12-го Ап. правила. Увольнительная грамота (???????? ?????????? ??????, ????????о? ??????) есть письменный документ, коим подлежащий епископ разрешает своему клирику перейти в другую епархию, и этим освобождает его от канонической зависимости, в которой до тех пор состоял [1124]. Правило это определяет строгое взыскание с тех, кто не будет соблюдать этого: предписывает, именно, низложение как клирика, самовольно оставившего свою епархию, так и епископа, принявшего такого клирика без увольнительной грамоты подлежащего епископа; так как таковым поступком, по словам правила, унижается тот епископ, который совершил рукоположение, равно оскорбляется его достоинство и власть. Из строгости налагаемого наказания видно, сколь великим считали отцы Трулльского Собора это преступление и какое значение придавали они нарушению требований этого правила.
(Ап. 12, 15, 32, 33; I Всел. 15, 16; IV Всел. 5, 6, 10, 11, 13, 20, 23; Трул. 18; Антиох. 3, 6; Лаод. 41, 42; Сердик. 15, 16, 19; Карф. 23, 106).
В толкованиях 15-го правила I Всел. Собора и 6-го правила IV Всел. Собора мы видели, что пресвитеры и диаконы рукополагаемы были всегда к точно определенной церкви, как ее священнослужители, и вписывались в клир этой церкви, и потому состояли в тесной связи со своею церковью. В виду таковой их связи, обусловливаемой рукоположением, они не могли сами, по своему произволу, разрывать эту связь, а это мог сделать лишь подлежащий епископ, считавший их, вследствие рукоположения, своими клириками, во всем канонически от него зависящими. Об этом в первые века издано было много правил, и настоящее (17) трулльское, являясь лишь повторением оных, предписывает, чтобы клирик, принадлежащий по своему рукоположению к данной епархии, не смел переходить на службу в другую епархию, без согласия и увольнительной грамоты своего епископа (???о? ??? ??? ??????? ????????? ???????? ??????????, т. е. ??????, sine proprii episcopi scripta dimissoria), которою он освобождался бы от связей с церковью, которой принадлежал, и с клиром, членом которого состоял, и, таким образом, получал бы увольнение из епархии. Таким образом, клирику, желающему перейти в другую епархию и стать членом клира оной, «необходимо, — по словам Вальсамона в толковании этого правила, — приносить с собою две грамоты от рукоположившего его, то есть представительную (??????????) и увольнительную (??????????), чтобы первою мог воспользоваться для доказательства принадлежащей ему, по его словам, степени, а другою для того, чтобы мог беспрепятственно причислиться к клиру другой церкви» [1123]. Что такое представительная грамота, мы объяснили в толковании 12-го Ап. правила. Увольнительная грамота (???????? ?????????? ??????, ????????о? ??????) есть письменный документ, коим подлежащий епископ разрешает своему клирику перейти в другую епархию, и этим освобождает его от канонической зависимости, в которой до тех пор состоял [1124]. Правило это определяет строгое взыскание с тех, кто не будет соблюдать этого: предписывает, именно, низложение как клирика, самовольно оставившего свою епархию, так и епископа, принявшего такого клирика без увольнительной грамоты подлежащего епископа; так как таковым поступком, по словам правила, унижается тот епископ, который совершил рукоположение, равно оскорбляется его достоинство и власть. Из строгости налагаемого наказания видно, сколь великим считали отцы Трулльского Собора это преступление и какое значение придавали они нарушению требований этого правила.
Правило 18
Клирикам, по причине нашествия варваров, или по иному какому обстоятельству, оставившим свои места, повелеваем, когда обстоятельства или варварския нашествия, бывшия причиною удаления их, прекратятся, паки в свои церкви возвращатися, и оных не оставляти надолго без причины. Аще же кто пребудет в отсутствии, несогласно с настоящим правилом: да будет отлучен, доколе не возвратится к своей церкви. Тому же самому да подвергается и епископ, его удерживающий.
(Ап. 15; I Всел. 15, 16; IV Всел. 5, 10, 20, 23; Трул. 17; VII Всел. 15; Антиох. 3; Сердик. 15, 16, 19).
Цель этого правила та же самая, что и правила 17-го, и находится с ним в тесной связи. Оно предписывает, именно, чтобы всецело имело силу закона то предписание, по которому клирики не имеют права оставлять своей епархии. Если же они к этому принуждены внешними обстоятельствами, то, по миновании надобности, должны возвратиться назад; в случае неповиновения, правило предписывает, чтобы таковые клирики подвергались низложению, равно и епископы, удерживающие у себя подобных клириков.
(Ап. 15; I Всел. 15, 16; IV Всел. 5, 10, 20, 23; Трул. 17; VII Всел. 15; Антиох. 3; Сердик. 15, 16, 19).
Цель этого правила та же самая, что и правила 17-го, и находится с ним в тесной связи. Оно предписывает, именно, чтобы всецело имело силу закона то предписание, по которому клирики не имеют права оставлять своей епархии. Если же они к этому принуждены внешними обстоятельствами, то, по миновании надобности, должны возвратиться назад; в случае неповиновения, правило предписывает, чтобы таковые клирики подвергались низложению, равно и епископы, удерживающие у себя подобных клириков.
Правило 19
Предстоятели церквей должны во вся дни, наипаче же во дни воскресные, поучати весь клир и народ словесам благочестия, избирая из Божественнаго Писания разумения и разсуждения истины, и не преступая положенных уже пределов и предания богоносных отец: и аще будет изследуемо слово Писания, то не инако да изъясняют оное, разве как изложили светила и учители церкве в своих писаниях, и сими более да удовлетворяются, нежели составлением собственных слов, дабы, при недостатке умения в сем, не уклонитися от подобающаго. Ибо, чрез учение вышереченных отец, люди, получая познание о добром и достойном избрания, и о неполезном и достойном отвращения, исправляют жизнь свою на лучшее, и не страждут недугом неведения, но внимая учению, побуждают себя к удалению от зла, и, страхом угрожающих наказаний, соделывают свое спасение.
(Ап. 58; I Всел. 2; Лаод. 19; Сердик. 11; Карф. 71, 121, 123).
Это правило имеет в виду три требования: 1) чтобы епископы, предстоятели церквей, поучали вверенный им клир, т. е. проповедовали бы постоянно, особенно же в воскресные дни; 2) чтобы проповедь основывалась на Св. Писании, и 3) чтобы проповедник в своих проповедях не ивъяснял Св. Писания иначе, чем как его, в своих писаниях, истолковали светила церкви, св. отцы.
О первом пункте мы уже говорили при толковании 58-го Ап. правила. Согласно с этим правилом отцы Трулльского Собора предписывают епископам, чтобы они постоянно учили клир и народ благочестию, особенно же в воскресные дни, «ибо, — по словам Зонары в толковании этого правила, — в эти дни люди, оставляя дела рук своих, собираются в церкви и слушают Божественные Писания. Итак, если в сии дни более учить, больше будет и пользы для народа» [1125].
Второй пункт вытекает из самого предмета учения, которое епископы должны проповедовать. Св. Писание есть слово Божие, открывающее людям волю Божию, и епископы призваны на первом месте поучать людей исполнять волю Божию так, как этого требует слово Божие. Из этого «следует неоспоримо, чтобы мы слово Божие, т. е. Ветхого и Нового Завета книги за источник, основание и совершенное правило как веры святой, так и добрых дел законных имели. Чего для должны мы слово Божие испытывать (Иоан. 5:39; Мф. 13:44-46; 1 Тим. 6:3-4; Деян. 17:11; Псал. 118:2), от него истины Божественные почерпать, и народ учить (Втор. 6:6-7; Иезек. 2:7; 3:17), и словом Божиим слово наше подкреплять» [1126]. Афанасий Великий, в 39-м послании своем о праздниках, перечислив все книги Св. Писания, замечает: «Это — источник спасения; пусть словами этого источника напояются жаждущие; лишь в этих книгах проповедуется наука благочестия» [1127].
Третий пункт, согласно которому проповедник должен толковать Св. Писание в духе св. отцов, т. е. вселенской церкви, этот пункт есть одно из основных предписаний православной церкви. «Веруем, — говорится в 2-м члене послания восточных патриархов, — что Божественное и Священное Писание внушено Богом, посему мы должны верить ему беспрекословно, и притом не как-нибудь по-своему, но именно так, как изъяснила и предала оное кафолическая церковь. Ибо и суемудрие еретиков принимает Божественное Писание, только превратно изъясняет оное, пользуясь иносказательными и подобнозначащими выражениями и ухищрениями мудрости человеческой, сливая то, чего нельзя сливать, и играя младенчески такими предметами, кои не подлежат шуткам. Иначе, если бы всякий ежедневно стал изъяснять Писание по-своему, то кафолическая церковь не пребыла бы, по благодати Христовой, доныне такою церковью, которая, будучи единомысленна во вере, верует всегда одинаково и непоколебимо, но разделилась бы на бесчисленные части, подверглась бы ересям, а вместе с тем перестала бы быть церковью святою, столпом и утверждением истины, но соделалась бы церковью лукавнующих, то есть, как должно полагать без сомнения, церковью еретиков, кои не стыдятся учиться у церкви, а после беззаконно отвергать ее… Поелику виновник того и другого есть один и тот же Дух Святый, то все равно, от Писания ли изучаться, или от вселенской церкви. Человеку, который говорит сам от себя, можно погрешать, обманывать и обманываться, но вселенская церковь, так как она никогда не говорила и не говорит от себя, но от духа Божия (Которого она непрестанно имеет и будет иметь своим Учителем до века), никак не может погрешать, ни обманывать, ни обманываться, но подобно Божественному Писанию непогрешительна и имеет всегдашнюю важность» [1128]. Учение вселенской церкви, или учение св. отцов и учителей церкви всегда служило руководством для проповедников и должно всегда служить таковым руководством, если они желают быть истинными выразителями учения Св. Писания; так как единодушное согласие всех отцов и учителей церкви в учении о предметах Божественного Откровения или христианской веры, это — действительный признак истины [1129].
Нужда и необходимость следовать учению св. отцов в проповедях, при изъяснении Св. Писания, выступают сами собою ввиду возвышенности мыслей, содержащихся в Св. Писании. Это-то именно и рекомендуют отцы Трулльского Собора 19-м своим правилом, специально епископам, как главным проповедникам слова Божия в церкви, и как учителям и клира и народа. Епископы суть верховные учители в церкви и, как таковым, им вверено проповедовать христианскую истину и всюду распространять ее (Мф. 28:19-20; Иоан. 15:16; Деян. 6:4; 1 Кор. 1:17; 2 Тим. 2:15; 4:2). От них же получают власть проповедовать и священники (Деян. 15:24 и 27; 2 Тим. 2:2). Епископ, следователено, должен быть сам вполне сведущ в Св. Писании (VII Всел. 2) и толковать его в духе вселенской церкви, так что был бы в состоянии изъяснить волю Божию всем, вверенным его попечительству. «Поелику ясно, — сказано в ответе на 2-й вопрос в дополнение к упомянутому посланию восточных патриархов, — что в Писании содержится глубина и высота мыслей, то посему требуются люди опытные и богопросвещенные для испытания его, для истинного уразумения, для познания правильного, согласного со всем Писанием и Творцем его Св. Духом. И хотя возрожденным известно учение веры о Троице, о воплощении Сына Божия, о Его страданиях, воскресении и вознесении на небо, о возрождении и суде, за каковое учение многие охотно претерпели и смерть, но нет необходимости, или лучше, невозможно всем постигнуть то, что Дух Святый открывает только совершенным в мудрости и святости» [1130].
(Ап. 58; I Всел. 2; Лаод. 19; Сердик. 11; Карф. 71, 121, 123).
Это правило имеет в виду три требования: 1) чтобы епископы, предстоятели церквей, поучали вверенный им клир, т. е. проповедовали бы постоянно, особенно же в воскресные дни; 2) чтобы проповедь основывалась на Св. Писании, и 3) чтобы проповедник в своих проповедях не ивъяснял Св. Писания иначе, чем как его, в своих писаниях, истолковали светила церкви, св. отцы.
О первом пункте мы уже говорили при толковании 58-го Ап. правила. Согласно с этим правилом отцы Трулльского Собора предписывают епископам, чтобы они постоянно учили клир и народ благочестию, особенно же в воскресные дни, «ибо, — по словам Зонары в толковании этого правила, — в эти дни люди, оставляя дела рук своих, собираются в церкви и слушают Божественные Писания. Итак, если в сии дни более учить, больше будет и пользы для народа» [1125].
Второй пункт вытекает из самого предмета учения, которое епископы должны проповедовать. Св. Писание есть слово Божие, открывающее людям волю Божию, и епископы призваны на первом месте поучать людей исполнять волю Божию так, как этого требует слово Божие. Из этого «следует неоспоримо, чтобы мы слово Божие, т. е. Ветхого и Нового Завета книги за источник, основание и совершенное правило как веры святой, так и добрых дел законных имели. Чего для должны мы слово Божие испытывать (Иоан. 5:39; Мф. 13:44-46; 1 Тим. 6:3-4; Деян. 17:11; Псал. 118:2), от него истины Божественные почерпать, и народ учить (Втор. 6:6-7; Иезек. 2:7; 3:17), и словом Божиим слово наше подкреплять» [1126]. Афанасий Великий, в 39-м послании своем о праздниках, перечислив все книги Св. Писания, замечает: «Это — источник спасения; пусть словами этого источника напояются жаждущие; лишь в этих книгах проповедуется наука благочестия» [1127].
Третий пункт, согласно которому проповедник должен толковать Св. Писание в духе св. отцов, т. е. вселенской церкви, этот пункт есть одно из основных предписаний православной церкви. «Веруем, — говорится в 2-м члене послания восточных патриархов, — что Божественное и Священное Писание внушено Богом, посему мы должны верить ему беспрекословно, и притом не как-нибудь по-своему, но именно так, как изъяснила и предала оное кафолическая церковь. Ибо и суемудрие еретиков принимает Божественное Писание, только превратно изъясняет оное, пользуясь иносказательными и подобнозначащими выражениями и ухищрениями мудрости человеческой, сливая то, чего нельзя сливать, и играя младенчески такими предметами, кои не подлежат шуткам. Иначе, если бы всякий ежедневно стал изъяснять Писание по-своему, то кафолическая церковь не пребыла бы, по благодати Христовой, доныне такою церковью, которая, будучи единомысленна во вере, верует всегда одинаково и непоколебимо, но разделилась бы на бесчисленные части, подверглась бы ересям, а вместе с тем перестала бы быть церковью святою, столпом и утверждением истины, но соделалась бы церковью лукавнующих, то есть, как должно полагать без сомнения, церковью еретиков, кои не стыдятся учиться у церкви, а после беззаконно отвергать ее… Поелику виновник того и другого есть один и тот же Дух Святый, то все равно, от Писания ли изучаться, или от вселенской церкви. Человеку, который говорит сам от себя, можно погрешать, обманывать и обманываться, но вселенская церковь, так как она никогда не говорила и не говорит от себя, но от духа Божия (Которого она непрестанно имеет и будет иметь своим Учителем до века), никак не может погрешать, ни обманывать, ни обманываться, но подобно Божественному Писанию непогрешительна и имеет всегдашнюю важность» [1128]. Учение вселенской церкви, или учение св. отцов и учителей церкви всегда служило руководством для проповедников и должно всегда служить таковым руководством, если они желают быть истинными выразителями учения Св. Писания; так как единодушное согласие всех отцов и учителей церкви в учении о предметах Божественного Откровения или христианской веры, это — действительный признак истины [1129].
Нужда и необходимость следовать учению св. отцов в проповедях, при изъяснении Св. Писания, выступают сами собою ввиду возвышенности мыслей, содержащихся в Св. Писании. Это-то именно и рекомендуют отцы Трулльского Собора 19-м своим правилом, специально епископам, как главным проповедникам слова Божия в церкви, и как учителям и клира и народа. Епископы суть верховные учители в церкви и, как таковым, им вверено проповедовать христианскую истину и всюду распространять ее (Мф. 28:19-20; Иоан. 15:16; Деян. 6:4; 1 Кор. 1:17; 2 Тим. 2:15; 4:2). От них же получают власть проповедовать и священники (Деян. 15:24 и 27; 2 Тим. 2:2). Епископ, следователено, должен быть сам вполне сведущ в Св. Писании (VII Всел. 2) и толковать его в духе вселенской церкви, так что был бы в состоянии изъяснить волю Божию всем, вверенным его попечительству. «Поелику ясно, — сказано в ответе на 2-й вопрос в дополнение к упомянутому посланию восточных патриархов, — что в Писании содержится глубина и высота мыслей, то посему требуются люди опытные и богопросвещенные для испытания его, для истинного уразумения, для познания правильного, согласного со всем Писанием и Творцем его Св. Духом. И хотя возрожденным известно учение веры о Троице, о воплощении Сына Божия, о Его страданиях, воскресении и вознесении на небо, о возрождении и суде, за каковое учение многие охотно претерпели и смерть, но нет необходимости, или лучше, невозможно всем постигнуть то, что Дух Святый открывает только совершенным в мудрости и святости» [1130].
Правило 20
Да не будет позволено епископу во ином граде, не принадлежащем ему, всенародно учити. Аще же кто усмотрен будет творящий сие: да престанет от епископства, и да совершает дела пресвитерства.