Рогоза Юрий. День рождения Буржуя - 2

   - Заходи...
   - Верунь? Ну ты даешь! - начал Толстый прямо с порога, когда жена открыла ему дверь. - Сколько собираться можно? Я думал - ты давно на даче цветочки нюхаешь! Мы ж договорились!
   Вслед за хозяином в квартиру вошли Буржуй и Борихин.
   Остановились в коридоре, ожидая, чем кончится выяснение отношений.
   - Не сердись, Толстый, кое-что изменилось... - Вера примирительно улыбнулась.
   - Я не понял: что изменилось-то? - Толстый был непривычно раздражен. - Ты же знаешь - есть в нашей жизни моменты, когда женщинам лучше...
   - Быть подальше, знаю, - тут же процитировала Вера. - Чтобы у мужчин были развязаны руки.
   - Вот! Все же понимаешь! - Толстый победоносно оглянулся на гостей: мол, не жена, а чистое золото. Потом велел Вере: - Давай, собирайся быстренько! - И тут же крикнул: - Иван!
   - Оставь Ивана в покое, - мягко попросила покорная супруга. - У нас гость.
   На пороге кухни робким видением возник Константин в белом банном халате с хозяйского плеча. Полы халата мели паркет, а рукава свисали до колен.
   - Здравствуйте, - со светской грациозностью раскланялся Костя. Вы извините, я тут халатик... присмотрел.
   - Доктор, - поразился Толстый. - А нам сказали, вы того... В дурке.
   Буржуй и Борихин тоже уставились на Костю.
   - Был помещен, не отрицаю, - согласно покивал тот. - Сбежал. Так что перед вами не доктор, а самый обыкновенный беглый шиз. То есть не шиз, конечно. Но - беглый.
   - Костя, как же вам удалось? - подступился к доктору Буржуй.
   - Дело, собственно говоря, нехитрое, - снисходительно заметил психиатр. - Конечно, если знаешь систему, так сказать, изнутри...
   - А вы понимаете, что вас будет разыскивать милиция? - в Борихине вдруг проснулся старый мент. - Причем имея для этого все основания...
   - Ужасно, правда? - обрадовался поддержке доктор. - Но я не мог там оставаться. Во-первых, обстановочка та еще. А главное - чтобы хоть немного привести себя в порядок, мне нужно было принять успокоительное собственного изготовления...
   Захмелевшему доктору тут же припомнилось, как после побега, в каком-то сумеречном еще состоянии он без копейки денег добирался на перекладных до села, как крался по пепелищу, которое так пугало его, что он едва не сошел с ума окончательно, как в уцелевшем сарайчике смешивал снадобья...
   Из состояния задумчивости, приправленной жалостью к себе, Костю вывел строгий голос Борихина:
   - Так это от вас так успокоительным несет?
   - А что, слышно? - неприятно удивился Константин, поднес ладонь ко рту, подышал и принюхался. - Странно, я и зубы чистил...
   Борихин, наученный опытом общения со своим ироничным помощником, тут же заподозрил в этой непосредственности злонамеренное шутовство и начал вскипать.
   - Мы, кажется, приехали делом заниматься, - метнул он взгляд в сторону хозяина и Буржуя, а потом снова повернулся к Косте и протянул многообещающе: - Кстати, очень хорошо, что вы здесь...
   - Если честно, я тоже этому очень рад, - искренне согласился доктор.
   Толстый едва заметно улыбнулся и пригласил дорогих гостей в покои:
   - Ладно, пойдемте в комнату, чего мы толпимся. Верунь, сваришь нам кофеечку - лютого, как ты умеешь?
   - Будет исполнено.
   Вера, довольная тем, что о даче строгий супруг пока забыл, поспешила на кухню. Костя, путаясь в полах халата, направился было за ней.
   - Вера, я вам помогу...
   Но в спину доктору ударил очень жесткий и не терпящий возражений голос Борихина:
   - А вы, любезный, пройдете с нами в комнату и первым делом подробно расскажете об убийстве, свидетелем которого были!
   Костя покорно остановился и с опаской посмотрел на сыщика. Он еще улыбался, но улыбка уже была на размер меньше обычной.
   - Ладно вам, Игорь Борисович! - вступился за доктора Буржуй. Чего вы сегодня такой злой?
   - Вы меня, Коваленко, злым еще не видели. И не советую... отрезал Борихин.
   Уже через десять минут Костя, утирая арлекиновским рукавом пот со лба, выскочил из комнаты и шмыгнул на кухню в надежде найти там и успокоительное, и сочувствие. А в поспешно оставленном им помещении на некоторое время повисла гнетущая тишина.
   - В общем, дело ясное, что дело темное, - наконец со вздохом резюмировал Толстый.
   - Особенно, если специально напускать туману, как ваш милый доктор! - зло процедил Борихин. - Дурачка из себя строит...
   - Он же не врет, - Буржуй в раздражении так резко взмахнул рукой, что из зажатой в пальцах горящей сигареты искры посыпались. - Вы что, сами не видите?
   - Я пока ничего не вижу, кроме нежелания напрячь мозги и вспомнить самые простые детали, - не пожелал уступить Борихин.
   - Ну, ваш помощничек тоже не слишком много деталей вспомнил, если на то пошло, - поддел сыщика Коваленко.
   - С пистолетом у затылка не очень-то понаблюдаешь, - тут же набычился Борисыч. - И то он часы запомнил!
   - Часы на руке у главного как раз и доктор запомнил - большие часы, на которые тот все время посматривал.
   - Ладно, так что у нас получается? - Толстый решил положить конец бесполезной перепалке.
   - Ни черта не получается, - Борихин вздохнул. - Хорошо организованная и обученная группа производит ряд преступных действий, явно направленных против вас. При этом она владеет всей информацией, в которой нуждается.
   - Слушай, Толстый, а какие у Воскресенского часы? - вдруг вспомнил Буржуй.
   - Да хрен его знает, какие у него часы! Я что, присматривался? И вообще, из него спецназовец, как из меня - монашка.
   - И при чем здесь покойный Кулик? - задумчиво проговорил Буржуй, ни к кому конкретно не обращаясь, но потом взглянул на Борихина. - Вы на фотомонтаж проверили?
   - Сейчас проверяют, - Борихин встал со стула и, заложив руки за спину, принялся расхаживать по комнате. - Я звонка жду. - Он остановился прямо перед сидевшими на диване Толстым и Буржуем и стал раскачиваться с пяток на носки. - Меня во всей этой мешанине греет одно: они хотят добраться до финансовой информации. Значит, мотив - деньги. Остальное - шелуха для отвода глаз.
   - Ничего себе шелуха! - возмутился Толстый. - А ведьма бедная при чем? А покушения на тебя, Борисыч?
   - И вообще, они узнают все, что хотят узнать! - вставил Буржуй. Мы договорились в чудеса не верить. И офис, и твою, Толстый, квартиру надо проверить на прослушку. Причем чем скорее - тем лучше. Хватит нам ловиться, как дурачкам!
   ...Сидевший на кухне Костя уминал очередной бутерброд. В нервном состоянии после учиненного ему Борихиным допроса он уже уничтожил их с полдюжины. Зато лекарство подействовало, и теперь Костя с любопытством, хотя и не без опаски, прислушивался к едва долетающим до кухни отзвукам совещания.
   - Обидно все-таки, что мы не принимаем участия, - доктор потыкал огрызком бутерброда в сторону комнаты, где засели мужчины, и взглянул на Веру. - Вы так не думаете?
   - Ну, мне не положено... - хозяйка равнодушно пожала плечами. - А вы, Костя, сами виноваты: не помню... не уверен... мне было страшно...
   - Совершенно, между прочим, адекватная реакция психики на сильный стресс, - обиделся доктор. - Вы, небось, тоже считаете, что я - ничтожество и трус, да?
   - Нет, конечно же, нет, - Вера предусмотрительно пододвинула блюдо с утешительными бутербродами поближе к доктору. - Я вообще, если честно, думаю совсем о другом. О вашем даре, Костя.
   - Ну, даром это, конечно, можно назвать только с натяжкой, заскромничал доктор.
   - Но вы уверены, что сын Буржуя жив?
   Выражение шаткого спокойствия на лице Константина мгновенно сменилось страдальческой гримасой. Он с укором посмотрел на хозяйку.
   - Вера, дорогуша, ну зачем вы меня мучаете? Сами же слышали, как на меня этот Борихин попер. Как, извините, мужик на конокрада. А теперь представьте: вхожу я сейчас в комнату и заявляю, что сын Володи жив, и я это определил по его фотографии... Тем более - доказательств-то никаких. Да я могу и ошибаться, если честно.
   - Вас, доктор, не поймешь! - Вера разочарованно откинулась на спинку стула. - То абсолютно уверен, то могу ошибаться... Вы же - народный целитель! Если вы сами себе не верите, то как вам люди смогут верить?
   - И не говорите, - вздохнул Костя и потянулся за следующим бутербродом. - Я сам все время переживаю по этому поводу.
   - Но мы же просто права не имеем даже не попытаться найти его!
   Костя выпучил глаза в мучительной попытке проглотить недожеванный кусок.
   - Вы меня прямо удивляете, - проговорил, он, отдышавшись. - Найти маленького ребенка без ярко выраженных патологий в многомиллионной городе...
   - Погодите минуту! - Вера прикрыла рот ладонью и на секунду задумалась, потом восторженно погладила доктора по руке. - Костя, какой же вы умница! Володьке, ну маленькому... Ему же совсем крохой аппендикс вырезали! Ну врач ошибся! Амина тогда еще чуть не убила его! - Доктор молча пожал плечами: и что же это, мол, меняет. Вера возмутилась: - Неужели вы не понимаете - таких маленьких детей со шрамом от аппендицита попросту не должно быть много!
   - Пожалуй, верно... - округлил глаза Костя.
   - Мы должны... - Вера выскочила из-за стола и ухватила доктора за рукав. - Мы обязаны сказать об этом Буржую! Немедленно!
   Несчастный доктор, едва не подавившийся бутербродом, попытался высвободить рукав и промямлил:
   - Не надо...
   - Что - не надо? - уставилась на него Вера.
   - Немедленно не надо. Я не смогу при этом... милиционере.
   - Да какая разница при ком?! - возмущенно всплеснула руками хозяйка.
   - Нет, я не смогу, - сникший Костя жался к стене. - Извините.
   Вера с сожалением посмотрела на доктора, но мгновенно нашла правильное решение:
   - Хотите еще водки?
   - Водки? - Костя тут же воспрянул духом. - Хочу.
   И какой-нибудь еще закусочки, если можно. Извините, конечно...
   ...А накал совещания в соседней комнате все возрастал.
   Вошедший в обличительный раж Борихин уже не ходил - метался по комнате и возбужденно размахивал руками.
   - Знаете, друзья, - гремел он, - смотрю я на вас и лишний раз убеждаюсь: ничему собственные ошибки не учат! Зловещие мистификации, нелогичные ходы, жестокие убийства, а за всем этим - желание добраться до ваших денег. Что, это ничего вам не напоминает?
   - Игорь Борисович, вы только идиотами нас не считайте, ладно? Буржуй уже тоже не слишком деликатничал. - Да, я душой, желудком чувствую, что это - Кудла! Но не может же он следить за всеми одновременно, руководить преступной группой, убивать, да еще быть при этом у всех на виду!
   Этот аргумент, который, впрочем, и самому сыщику не раз приходил в голову, сразил Борихина, как птицу на лету. Он замер посреди комнаты и пробурчал неохотно:
   - Не может...
   - Нет, вы заметили, как мы славненько посовещались! - Толстый был единственным в этой комнате, кто ни на секунду не терял чувства юмора. На сей раз, однако, юмор был невеселым, горьким. - Все разложили по полочкам, со всем разобрались.
   - Я понимаю вашу иронию, Анатолий Анатольевич, - с кислым выражением на лице заметил Борихин, - но позвольте заметить: если бы мы начали год назад, а не сейчас... - Зазвонивший в кармане сыщика мобильный телефон не позволил ему в очередной раз пустить в ход его коронный, но всем уже набивший оскомину упрек. - Да, алло! - отозвался Борисыч. - Да, Семен Аркадьевич... Вы уверены?.. Спасибо... - Он отключил трубку, посмотрел на Буржуя с Толстым и, выдержав эффектную паузу, сообщил: - Фотографии вашего управляющего с Куликом не фотомонтаж. - Проследив за реакцией друзей и, видимо, вполне ею удовлетворенный, Борихин решительно направился к дверям и уже на ходу проговорил: - Вот что. Я прямо сейчас постараюсь найти Мовенко. - Сквозь стиснутые зубы он с шумом втянул в себя воздух и сожалеюще покачал головой. Черт, как неловко перед ним! Ладно, разберемся... В общем, попрошу его уже завтра проверить все на предмет прослушки и связаться с Интерполом, чтобы изучить алиби нашего друга Кудлы. А вас об одном прошу: давайте без самодеятельности. В конце концов, вы мне платите за то, чтобы я вел расследование, так?
   - Это Толстый вам платит, Игорь Борисович, - Буржуй не желал идти на уступки. - А я ничего обещать не могу. Да и не хочу, если честно. Конечно, пусть ваш Мовенко поможет, спасибо ему. Но я в подвале у него уже насиделся хватит.
   - До чего с вами все-таки трудно, Коваленко, - поморщился стоявший уже у входной двери Борихин. - Ладно, до свидания... - Он поочередно сунул обоим друзьям руку, и дверь за ним захлопнулась.
   Не успели Буржуй с Толстым сделать и пару шагов по коридору, как на пороге кухни возник слегка пошатывающийся Константин. Быть может, водка и уход сурового милиционера и придали ему храбрости, но в роли главного стимула его появления явно выступала маячившая за его спиной Вера. Однако даже и при этом доктор только пучил глаза да открывал и закрывал рот, как упершаяся в стекло аквариумная рыбка.
   - Ну, Костя, вы же обещали... - не выдержала наконец Вера.
   Костя пошатнулся от толчка в спину и промямлил заплетающимся языком:
   - Я... поступил весьма опрометчиво... Теперь я это понимаю...
   Толстый и Буржуй переглянулись.
   - Доктор, может, вы приляжете? - сочувственно проговорил Коваленко.
   - С удовольствием, - возликовал пьяненький доктор и тут же нацелился на дверь спальни. - Если вы не возражаете...
   - Костя! Как вам не стыдно! - Вера успела ухватить его за полу.
   - Почему же, - Костя потупил глаза. - Мне стыдно.
   - Ладно, я вижу, от вас толку не добьешься! - Вера отпустила вяло вырывавшегося доктора и безнадежно махнула рукой. - Давайте уж я сама...
   - Вер, что происходит? - Толстый проводил глазами поспешно отступившего в спальню Константина и уставился на жену. - У меня еще после Борисыча мозги не отошли...
   Вера набрала в грудь побольше воздуху и проговорила:
   - Буржуй, братишка, можешь считать меня последней дурой и истеричкой, но я должна тебе сказать...
   Борис сидел в своем кресле, склонив на грудь голову, и не ясно было, задремал он или просто глубоко задумался. Но едва слышный шорох шагов в прихожей тут же заставил его выпрямиться. На пороге комнаты прорисовался смутный силуэт, чуть различимый в полумраке.
   - Кто здесь? - в голосе Бориса не было ни тени беспокойства. Как бы в ответ на его вопрос комнату залил яркий свет - под потолком зажглась люстра. У двери стоял человек в черном комбинезоне. Лицо его закрывала трикотажная шапочка-маска. Борис чуть поморщился: в этой комнате давно не зажигали верхний свет и теперь он резал старику глаза. Но тон Бориса оставался все таким же буднично-спокойным, когда он задал еще один вопрос: - Ты кто?
   Выстрел из пистолета с глушителем прозвучал глуховатым хлопком - и в мощной лысоватой голове Бориса появилось аккуратное круглое отверстие. Сначала пуля откинула голову назад, а потом она медленно стала заваливаться вперед.
   Борис все так же сидел в своем кресле, склонив на грудь голову. Только теперь на дорогой костюм тонкой струйкой стекала кровь.
   Спальня оказалась не слишком надежным убежищем для Константина. Уже через пару десятков минут его растолкали, переодели в джинсы Буржуя и старую просторную Верину куртку, спустили на лифте и загрузили в джип. Доктор только ошалело таращил глаза и безуспешно пытался отбиваться. На членораздельную речь сил у него уже не хватало.
   После сумасшедшей гонки по улицам джип остановился у подъезда типового блочного дома. Экипаж машины поднялся на несколько этажей и остановился у ничем не примечательной двери. Первой в строю стояла Вера, за ней возвышался Толстый, а замыкал колонну едва пришедший в себя Константин. Буржуя оставили в засаде за мусоропроводом: он не для всех еще воскрес.
   После нескольких звонков, на которые квартира ответила молчанием, Вера придавила кнопку так, что звонок залился нервной трелью. Дверь наконец приоткрылась, и в просвете показалось заспанное, несмотря на поздний день, лицо Зины.
   - Ты что, рехнулась? - поприветствовала она подругу. - Я не одна...
   - Я тоже.
   - Поздравляю. Тогда ты меня поймешь... - и Зинаида попыталась захлопнуть дверь.
   Но подруга была начеку и успела вставить в щель ступню.
   - Зин, ты нам нужна как специалист... - торопливо проговорила Вера.
   - А ему - просто как баба, - цинично отрезала Зина.
   Что само по себе не может не радовать...
   И хозяйка снова попыталась закрыть дверь. Однако Вера, уже не церемонясь, навалилась на нее и протиснулась в квартиру, за ней бочком пробрался в прихожую Толстый, а там уж проскользнул и не до конца улавливающий смысл происходящего Костя. Ошалевшая от такого нахальства Зинаида, придерживая на груди накинутый на голое тело халат, с изумлением взирала на непрошеных гостей.
   - Верка, ты что, рехнулась? - только и нашлась хозяйка, что повторить первый свой вопрос, потом поневоле кивнула мужчинам. - Здравствуйте.
   Толстый несколько смущенно ответил, а доктор не сумел захлопнуть разинутый от удивления рот.
   - Зин, спасай, это недолго, - зачастила Вера и тут же перешла к сути вопроса: - Твой компьютерщик из Минздрава еще существует?
   - А тебе-то что? Он женат, если хочешь знать. Это был так, эпизод, а вообще-то, мы просто друзья.
   - Друзья? - обрадовалась Вера. - Вот и замечательно! Звони ему!
   - Не кричи ты! - шикнула на нее Зинаида и испуганно оглянулась на дверь спальни. - Пойдемте на кухню.
   Костя, оставивший безнадежные попытки осознать, зачем это его выдернули из уютной постели и притащили невесть куда, за остальными на кухню не пошел, а принялся с пьяным энтузиазмом изучать украшавший стену прихожей дешевый эстампик. Дверь спальни вдруг приоткрылась, и оттуда выглянула черная как смоль физиономия, увенчанная копной курчавых волос. Личина эта, сверкнув белками, свирепо повращала глазами и выстрелила в Костю пулеметной очередью совершенно непонятных, но явно гневных звуков. Костя попятился по направлению к кухне.
   - Извините, - сглотнул он слюну и зачем-то отвесил физиономии церемонный поклон. - Диалектами не владею...
   Исчерпав этими действиями весь свой запас языковых приемов, доктор бочком и весьма поспешно ретировался на кухню, где и принялся теребить Толстого за штанину. Но тот только отмахивался, поскольку внимательно прислушивался к телефонному разговору.
   - Спасибо, Славик, буду ждать, - проговорила в трубку Зина. - С меня причитается... А это уж как ты захочешь, - захихикала она и распрощалась: - Пока.
   - Ну что? - шагнул к хозяйке Толстый.
   - Ничего. Завтра посмотрит, сгонит данные... - начала Зина.
   - Только завтра? - разочарованно протянула Вера.
   - Нет, сейчас все бросит и поедет на работу, в компьютере копаться, - Зинаида с сарказмом уперла руки в бедра. - Это и так данные для внутреннего пользования, между прочим. А тебе, Верка, я все потом выскажу, без мужчин...
   - Спасибо большое, Зина, - Толстый подхватил супругу под руку и потащил к двери. - Вы уж нас того... извините.
   - Извинениями не отделаетесь, - пообещала Зина. В прихожей Костя, который так и плелся за Толстым, ухватив его за штанину, забежал вперед, сделал страшные глаза и потыкал пальцем в дверь спальни.
   - Там...
   Тут слов ему не хватило, и он повращал кистями рук над головой, изображая диковинную прическу скрывающегося за дверью страшилища. Толстый приобнял доктора и увлек его за собой.
   - Пошли, док. Кто там - дело, как говорится, молодое и темное.
   - Да, в общем-то верно, - послушно покивал головой Костя, припомнив лоснящуюся черную физиономию. - Темное.
   - Зин, ты уж извини меня, наглую... - Вера задержалась в прихожей, когда мужчины уже исчезли за дверью. - Очень надо было, правда!
   Кудлатая голова опять высунулась из спальни, снова выпустила гневную тираду и исчезла.
   - Ой, мама, - отпрянула Вера от двери и округлившимися глазами посмотрела на подругу. - Он... кто у тебя?
   - Абориген австралийский. Учится в университете. На философском.
   - Австралийский? Иди ты! - поразилась Вера. - А по телевизору говорили, они дрессировке не поддаются! В смысле - не подвержены влиянию цивилизации.
   - Ну, наши подвержены, а что толку?! Ладно, иди, Вер, а то видела - и так уже рычит.
   - Ну что? - встретил остальных вышедший из засады Буржуй.
   - Завтра узнает, - сообщила Вера.
   Буржуй обессиленно опустился на ступеньку.
   - Как же ждать так долго? - простонал он. - Я теперь больше ни о чем думать не смогу.
   - А мы все вместе ждать будем, - ласково проговорила Вера и, взяв брата за руку, помогла ему подняться. - Вместе легче, вот увидишь.
   - Да, вместе - не страшно, - почти трезвым голосом подтвердил Константин.
   Главной педалью в машине Борихин всегда считал тормоз. Поэтому "спортивный вариант" с ним, суперосторожным водителем за рулем передвигался по улицам скачками, а когда в кармане у Борисыча зазвонил телефон, машину и вовсе перекосило - хозяин полез за трубкой.
   - Алло! - раздраженно бросил сыщик в микрофон.
   - Шеф, отливайте медаль! - донесся до него радостно-насмешливый голос помощника.
   Машина опасно вильнула в сторону.
   - Ты, Василий? - рявкнул Борисыч, судорожно цепляясь за руль одной рукой. - Погоди секунду, я остановлюсь.
   - Да уж будьте любезны! При таких новостях да с вашим неземным мастерством...
   - Все, говори, - затормозив прямо под знаком, запрещающим остановку, Борихин облегченно утер лоб платком. - Ты где?
   - Босс, какие мы идиоты! - восторженно орал Василий. - Это же было так просто! Так просто!..
   - Слушай, говори ты толком! Ты где? Ведешь Кудлу?
   - Да что Кудла! - продолжал соловьем заливаться парень.
   Боковое стекло вдруг задрожало от частых ударов, и Борихин дернулся от неожиданности. В окошко заглядывал инспектор ГАИ и жестами требовал опустить стекло. Сыщик подчинился.
   - На знаки вообще не смотрим? - осведомился гаишник и протянул руку. - Права и документы на машину.
   - Одну минуту, пожалуйста, - попросил Борихин инспектора, а в трубку прокричал нетерпеливо: - Василий, говори.
   - Да что говорить, Игорь Борисыч! - Счастье распирало Василия, он упивался моментом и никак не мог перейти к конкретике. - Это, как в кино: "Элементарно, Ватсон!" Помните, вы удивлялись, что у него алиби на все случаи жизни, и что он располагает информацией?
   - Да помню, помню, - вздохнул не слишком верящий в счастливые озарения Борихин и на всякий случай поинтересовался вещами прозаичными: - Ты его не потерял?
   - Ну-ка выйдите из машины, - гаишник потерял всякое терпение, сам распахнул дверцу и повелительно помахал жезлом. - Быстренько. Я вам что, мальчик - стоять и ждать?!
   - Извините, пожалуйста, - заискивающе проговорил Борисыч, ублажая инспектора, но от трубки не оторвался.
   - Да это уже неважно! - голос Василия в трубке выражал триумф и явное пренебрежение к тем пустякам, которые почему-то продолжали волновать шефа. - Все просто, как му-му!
   - Быстро выйти из машины!!! - гаркнул инспектор, совершенно уж взбешенный наглостью водилы.
   - Василий, я сейчас перезвоню, слышишь? Секунду, - поспешно проговорил в трубку Борихин, отключил связь и стал выбираться из машины, на ходу вынимая из кармана документы.
   Гаишник, искренне возмущенный непочтительным поведением водителя, отомстил ему, прочитав пятиминутную нотацию. Документы и квитанцию о штрафе он вернул Борихину со словами:
   - В следующий раз будете смотреть, где останавливаетесь! И реагировать живей. Я не гуляю, между прочим.
   - Сказал же: извините, - пробурчал сыщик и тут же принялся набирать номер Василия.
   Длинные гудки следовали один за другим, но на вызов никто не отвечал. Борихин стоял у машины и упорно вслушивался в сигналы.
   А старенький "жужик" замер у бровки с распахнутой дверцей и невыключенным двигателем. Вася сидел прямо на асфальте, привалившись спиной к кирпичной стене дома. В руке его с легким зудением вибрировал мобильник, горло было перерезано от уха до уха, а на лице так и застыла счастливая молодая улыбка.
   ГЛАВА 23
   Как всегда хмурый и сосредоточенный, Мовенко вышел из отделения и, взглянув на часы, направился за угол здания, к стоянке автотранспорта.
   - Серега, только, пожалуйста, спокойнее, не дергайся. Это я, Борихин, - раздался голос за спиной майора.
   Мовенко как ни в чем не бывало завернул за угол и только тогда проронил, не повернув головы:
   - Давай в мою машину. Быстро...
   С этими словами он открыл дверцу "Нивы" и уложил переднее откидное сиденье. Борихин юркнул в салон. В нацепленных для такого случая темных очках и с поднятым воротником пиджака Борисыч очень напоминал персонажа из пародийных детективных лент. Это впечатление усиливалось еще и от того, что он то и дело нырял на дно салона, не желая, видимо, чтобы его кто-нибудь заметил. Майор с ироничной ухмылкой следил за этими маневрами в зеркальце заднего вида и наконец не выдержал:
   - Да хватит прятаться, конспиратор. Мы уже на другом конце города.
   - А нервы у тебя в порядке, - с уважением проговорил Борихин. Смотрю - вообще не удивляешься.
   - Еще как удивляюсь! - саркастично протянул Мовенко и добавил уже другим, жестким, тоном: - Удивляюсь, где тебя столько времени черти носили. Я уж не знал, что и думать!
   - Выходит - ты с самого начала догадался? - поразился Борисыч.
   - А ты меня что, за пацана держишь? Другое обидно: мог бы хоть знак какой подать или там не знаю...
   - Извини, Серега, - в голосе Борихина слышалось искреннее раскаяние. - Правда, извини. Так получилось.
   - Ладно, не оправдывайся. Если лег на дно - значит, была необходимость. Ну а сейчас-то тебе что от меня нужно? - покаянным интонациям старого дружка майор поверил, но ни на секунду не усомнился, что тот появился неспроста.