Страница:
Цвикк развёл руками:
— Франц Полшер — Герберт Люц — Ганс Рюйе — в разных амплуа он называет себя по-разному. Для мистера Пэнки он — Полшер и Люц, а несколько месяцев назад, во время крайне прискорбных событий в Чили, он назывался Ганс Рюйе. И, так как он там перестарался, даже его превосходительство генерал Пиночет вынужден был временно отказаться от его услуг. Да-а… После этого Ганс Рюйе снова возвратился под крыло мистера Пэнки как Полшер-вель-Люц.
— Вот, значит, почему он полгода не появлялся.
— Разумеется, патрон… Трудился в других местах… Но пилоты для УЛАКов — операция настолько тонкая и щекотливая, что мистер Пэнки не пожелал поручить её кому попало. Полагаю, что и миссия Полшера—Люца в Чили была согласована с мистером Пэнки. Да-а… Кстати, известно ли вам, патрон, куда направились первые кандидаты в пилоты после того, как мистер Тибб Линстер забраковал их?
— Понятия не имею.
— В Чили, во главе с самим Полшером. Большинство и сейчас, по-видимому, там. Насколько мне известно, на африканский полигон никто не вернулся.
— И теперь этот тип явился сюда с новой партией сотрудников африканского полигона? Этак он скоро оставит добряка Вайста без помощников.
Цвикк хитро усмехнулся:
— В том-то и дело, патрон, что, по моим довольно надёжным сведениям, люди, которые сейчас сидят с Полшером в Манаусе, не с африканского полигона.
— Вот это новость! Откуда же они?
— Этого я, к сожалению, ещё не знаю. Хотел бы узнать, но пока, — Цвикк развёл руками, — неприятная неизвестность. Да-а…
Наступила тишина. Цезарь пытался осмыслить услышанное и снова, уже в который раз, остро пожалел, что рядом нет Стива.
— Не готовит ли Люц какую-нибудь авантюру по собственной инициативе? — пробормотал он, вопросительно глядя на Цвикка.
— У него собственноручное письмо мистера Пэнки, написанное неделю назад в Нью-Йорке.
— Кому адресовано? И что в этом письме?
— Мне адресовано, патрон. Полшер показывал его мне, но… оставил у себя. А в письме распоряжение — обеспечить Полшеру выполнение его задачи.
— И все?
— Нет… Мистер Пэнки всегда исчерпывающе точен. Там перечислено по пунктам, что я должен сделать и что будет делать Полшер.
— Что же именно?
— Многое, — Цвикк тяжело вздохнул, — например, я должен допустить Полшера в зону к мистеру Тиббу Линстеру, дать возможность ознакомиться со всеми типами УЛАКов, ввести в курс того, как продвинулись работы по вооружению УЛАКов. Кроме того, Полшер должен присутствовать при всех испытаниях будущих пилотов и… что-то там ещё.
— Следовательно, Полшер прибывает сюда… в качестве полномочного представителя мистера Алоиза Пэнки?
— Вашего, патрон, вашего… В письме так и сказано… В качестве доверенного лица генеральной дирекции и вашего лично.
— Что за вздор! Никакого разговора об этом ни со мной, ни на совете директоров не было! — вскричал Цезарь.
— А я и не сомневался, патрон.
— Может быть, письмо фальшивое?
Цвикк с сомнением покачал головой:
— Едва ли… Легко проверить. Достаточно позвонить в Нью-Йорк…
— Вот этого ни в коем случае не следует сейчас делать, — быстро сказал Цезарь. — Нет-нет, мы должны сами все решить…
Цвикк усмехнулся:
— Поэтому, патрон, мы и побеспокоили вас. Собственно, идея принадлежала мистеру… Смиту… — Цвикк вдруг замолчал и тревожно оглянулся. — Жалко, однако, что вы не взяли его с собой.
— Да, ему пришлось… задержаться, — сказал Цезарь, покусывая пальцы. — Что же вы ответили этому Люцу?
— Он требовал, чтобы его и его людей как можно быстрее перебросили сюда на полигон. Я обещал сделать это завтра в полдень. Но пилот нашего самолёта в Манаусе, который их доставит сюда, вылетит только после моего подтверждения. Сам же я, как видите, прибыл на полигон раньше, в расчёте на то, что успею посоветоваться с вами.
— Сколько людей с Люцем?
— Он сказал, что двенадцать.
— А в письме их количество оговорено?
— Нет, патрон.
— Вы предполагаете провокацию… или даже возможность диверсии, Мигуэль?
— Вплоть до попытки угона УЛАКа… Мне не очень нравятся люди Полшера — те, кого я видел. Они больше похожи на кандидатов в «зелёные береты», чем в космолетчики. Полгода назад первая группа тоже не внушала особого доверия, но то были люди Вайста, я знал это точно. Кроме того, здесь находились тогда ребята… мистера Смита — каждый из них стоит десятерых…
— А сейчас?
— Сейчас, насколько мне известно, их тут нет. Впрочем, у мистера Смита свой монастырь… Я не в курсе его дел. Возможно, Тибб Линстер знает больше.
— Есть тут сейчас надёжные люди?
— На случай потасовки-то? Кое-кто, конечно, найдётся, но у нас ведь нет охраны, как на африканском полигоне. Нас пока охраняет сельва… Здешний персонал, как вы знаете, в основном инженеры, техники. Кроме того, наши посёлки рассредоточены…
— Где сейчас находится административный директор полигона? — прервал Цезарь.
— Мистер Бишор? — Цвикк почесал за ухом. — Видите ли, патрон, две недели назад мистер Пэнки вызвал его в Нью-Йорк… Речь шла о каких-то заказах, задержанных фирмой Ханта… Мистер Бишор ещё не вернулся из Штатов. Да-а…
— Плохо, — констатировал Цезарь, — дело складывается не лучшим образом… — И он опять подумал о Стиве: «Надо же так случиться… Все было бы совсем иначе, если бы Стив и его люди находились сейчас здесь».
— Можно задержать прибытие Полшера, патрон, — очень серьёзно предложил Цвикк, — дождаться возвращения мистера… Смита и его людей. Потом рискнуть…
— Задержка вызовет подозрения Люца и ещё больше осложнит ситуацию.
— Так-то оно так, — согласился Цвикк, — а с другой стороны… — Он развёл руками и замолчал.
«Черт бы побрал Стива, — думал Цезарь, — втравил меня в такую кашу и сам исчез… Что, если он сделал это умышленно?»
Мысль настолько поразила Цезаря, что он произнёс вслух:
— Да-а… Похоже на провокацию…
— Повременим с окончательным решением, патрон, — предложил Цвикк, — до завтрашнего утра, до возвращения мистера Тибба Линстера. Я прикину, кого успеем собрать из наших… По утрам человек умнее, как говаривал мой покойный отец. Утром решим.
— Ну, пусть так… — согласился Цезарь, покусывая пальцы. — До утра… Я тоже подумаю…
— Вы лучше отдохните, патрон, — посоветовал Цвикк. — Завтрашний день не будет лёгким. Этот Люц-Полшер — сверх плута на три фута…
— Знаю… Ещё по африканскому полигону… При нашей последней встрече я, кажется, сломал ему переносицу…
— О-о, — широкая розовая физиономия Цвикка расплылась в добродушнейшей улыбке, и внимательные маленькие глазки совсем исчезли за мясистыми складками век, — снимаю шляпу, патрон! Признаюсь, не знал… А ведь это существенный штрих в биографии нашего завтрашнего клиента. Существеннейший… — Цвикк тяжело поднялся с кушетки. — Позволю себе пожелать вам доброй ночи, патрон, и скажу, чтобы вам подали ужин.
Цезарь отрицательно покачал головой:
— Ничего не надо… Или нет — стакан холодного сока.
— И что-нибудь к соку, патрон, — Цвикк подмигнул, — что-нибудь очень лёгкое…
Когда он вышел, Цезарь обхватил руками голову и, раскачивая кресло, прошептал:
— Стив, ну как же ты мог? И главное, где ты теперь?..
На следующее утро, после короткого совещания, они решили перебросить Люца и его группу на полигон в полдень, как было согласовано раньше.
— Ну, пойду свяжусь с нашим пилотом в Манаусе, — сказал Цвикк, поднимаясь. — Если они вылетят ровно в полдень, тут их надо ждать около двух по местному времени.
— В самую жару, — добавил Цезарь. — Кстати, Мигуэль, сегодня в Манаусе должен появиться мой «боинг». Пусть сразу летит сюда.
— Есть, патрон. А ваших людей там много?
— Побольше, чем у Люца.
— Неплохая подмога, — усмехнулся Цвикк, выходя.
— Значит, так и поступим, — сказал Цезарь, обращаясь к Тиббу. — Если Люц после прилёта станет настаивать на немедленной встрече с тобой, ты примешь его одного. Я буду в соседней комнате и появлюсь в нужный момент… Суонг будет присутствовать при вашем разговоре. Он не должен вызвать подозрений. Люц его никогда не видел. Суонг не будет спускать с Люца глаз и в случае необходимости сразу обезвредит его. Ну а если удастся оттянуть твою встречу с Люцем до завтра, ночью появятся мои люди. Тогда условия станем диктовать мы.
— В обоих вариантах мы исходим из представлений, что у Люца агрессивные намерения, — заметил Тибб. — Пока это предположение. А если он действительно сопровождает новую группу кандидатов?
— Но ты же слышал о письме…
— Письмо тоже не доказательство. Мистер Пэнки хочет получить через Люца информацию о здешних делах.
— А ссылка на то, что все согласовано со мной?
— Разве мистер Пэнки не управляет всем от твоего имени?
Цезарь вздрогнул, внимательно взглянул на Тибба. Ему показалось, что тонкие губы чернокожего конструктора искривлены лёгкой усмешкой, однако выражение глаз оставалось серьёзным и даже суровым.
— Ну вот, и ты тоже, — расстроенно сказал Цезарь и отвернулся.
— Так разве неправда?
— В любом случае, Люц и его люди должны остаться здесь, — упрямо повторил Цезарь. — Этого требует успех нашей главной операции. Люц не только опасный противник, он — чудовище… Вспомни ту папку…
— Я отнюдь не собираюсь выступать в роли его защитника, — Тибб пожал плечами, — но…
Распахнулась дверь, и со скоростью, несоответствующей его массивной фигуре, в комнату влетел Цвикк. Лицо его, покрытое мелкими капельками пота, утратило обычный розовый цвет — оно было багровым, а в широко раскрытых глазах застыло выражение обиды и крайнего изумления.
— Невероятно! — объявил Цвикк, останавливаясь посреди комнаты и с трудом переводя дыхание. — Случилось невероятное… Самолёт с Полшером и его людьми уже вылетел. Через час будет тут.
— Как же так? — растерянно произнёс Цезарь. — Вчера вы говорили…
— Сам ничего не понимаю, — твердил Цвикк, присаживаясь к столу и принимаясь отирать лицо носовым платком, — ничего не понимаю… Как он мог?
— С пилотом вы уже говорили? — спросил Тибб.
— Ещё нет… Велел связаться дежурному Центрального аэродрома. Сейчас он должен позвонить…
— Вероятно, Люц уговорил пилота вылететь раньше, — предположил Цезарь, вопросительно глядя на Цвикка.
— Хорошо, если уговорил, — проворчал тот, принимаясь вытирать платком шею. — Я тогда с пилота штаны через голову сниму. Извините за грубость, патрон…
— А вы предполагаете угон самолёта? — спросил Тибб.
— Ничего я не предполагаю… — начал Цвикк и схватил трубку, так как звякнут телефон, стоящий на столе. — Да, это я… ну и что? Почему?.. Гак свяжите меня с ним… Почему? — Цвикк вздохнул и потряс головой: — Нет… Тысяча дьяволов, то есть я хотел сказать — святая мадонна… Нет… Подождите… — Он прикрыл ладонью трубку и взглянул на Цезаря: — Дежурный говорит, что самолёт плохо слышно. У них что-то со связью и отказала одна турбина. Пилот просит разрешения сесть на ближайший аэродром. Боится не дотянуть до Центрального.
— А где для них ближайший?
— В десяти километрах восточнее этого посёлка. Совсем близко отсюда. Но там очень мало наших…
— Не разрешайте, — быстро сказал Цезарь, — вообще не разрешайте посадку. Нигде…
Цвикк недоуменно уставился на него.
— Разве вы не поняли? — продолжал Цезарь. — Люц захватил самолёт и вынудил пилота вылететь. Это явное нападение…
— Но там наш пилот, Цезарь, — резко возразил Тибб. — Возможно, и ещё кто-нибудь из наших. Они разобьются…
— А ты хочешь, чтобы они перебили всех нас здесь?
— У нас нет уверенности, что самолёт угнан. Мы обязаны им помочь. Там наши товарищи.
— Могут они сесть где-нибудь, если масксети не будут убраны? — спросил Цезарь.
— Нет, — Цвикк покачал головой, — это невозможно.
— Пусть летят обратно.
— На одной турбине не дотянут. Для них это конец.
— Ну и пусть! Люц вылетел без разрешения…
— И всё-таки мы обязаны им помочь, — решительно объявил Тибб. — Даже если они пытались обмануть или угнали самолёт. Пусть они садятся, Мигуэль! Ты должен понять, Цезарь!.. Ты не имеешь права осуждать их всех…
— Ну хорошо. — Цезарь скрипнул зубами. — Пусть садятся, но на Центральном аэродроме, только там… А там их сразу блокировать… Но мы совершаем сейчас большую ошибку. Огромную. Само провидение готово было помочь нам…
— Командуйте, Мигуэль, — Тибб заставил Цвикка снова прижать трубку к уху, — быстрее.
Цвикк нерешительно облизнул толстые губы.
— Дежурный?.. Да, это я… Пусть садятся на Центральный… Да, только там… Скажите им что-нибудь… Пусть тянут… Да-а… Дальше все, как условились. Понятно? Конец…
Он швырнул трубку на аппарат и низко опустил голову.
Наступила напряжённая тишина. Тибб сидел выпрямившись. Глаза его были полуприкрыты, словно бы он не хотел видеть никого вокруг. Цезарь скорчился в кресле и, устремив взгляд в одну точку, кусал пальцы. Цвикк снова принялся отирать платком лицо и шею… Все ждали… Наконец звякнул телефон. Цвикк медленно протянул руку, словно колеблясь, потом взял трубку и так же медленно поднёс её к уху:
— Да-а…
Он выслушал, не прерывая, и повернулся к Цезарю:
— Сели на Центральном… Сейчас подруливают к диспетчерской. Но связи с пилотом нет…
— Поезжайте туда и привезите Люца, — хрипло сказал Цезарь, — только его одного… В крайнем случае — с одним—двумя сопровождающими. Остальных… — он попытался откашляться, — остальных пусть разместят в посёлке аэропорта. И не спускают с них глаз. Обо мне пока ни слова… Возьмите несколько человек — из тех, кого выделили в обеспечение.
— Мне охрана ни к чему. — Цвикк пожал плечами. — Пусть лучше остаются на местах. Поеду один с шофёром. А вы приготовьтесь. Через час-полтора будем тут.
— Мы готовы, — кивнул Тибб. — А вы, Мигуэль, будьте осторожны. Предельно осторожны.
— Не надо меня учить, — огрызнулся Цвикк. — Я не из тех, кто торопится к предкам. А свою пулю всё равно не услышишь…
Едва Цвикк отъехал, как Цезарь спохватился:
— Черт, забыл спросить, предупредил ли он Манаус о моем самолёте.
— Можно связаться с аэропортом Манауса ещё раз, — спокойно сказал Тибб. — Это легко сделать через наш Центральный аэродром.
— Свяжи меня.
Тибб взял трубку и нажал одну из кнопок на панели коммутатора. Ответа не последовало. Тибб вызвал центр связи и попросил соединить с диспетчером Центрального аэродрома.
— С Центральным связи нет, — услышал он в трубке. — У них там что-то случилось…
— Что именно?
— Пытаемся выяснить. Позвоню, как будет связь.
Тибб отложил трубку, соображая, стоит ли говорить Цезарю об исчезновении связи с аэродромом.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросил Цезарь.
Тибб не успел ответить. Послышался нарастающий гул моторов, и на площадку перед коттеджем очень быстро и почти одновременно опустились два вертолёта. Из них высыпали группы вооружённых людей, которые тотчас исчезли среди декоративных кустарников и цветников, окружающих коттедж.
— Что это значит, Тибб? — крикнул Цезарь. — Это ещё кто?
— Видимо, люди Люца. — Тибб провёл узкой коричневой ладонью по своему тёмному лицу, словно стряхивая сомнения, и уже совсем другим голосом — резким и отрывистым — распорядился: — Беги, Цезарь, быстро! Суонг, выведите босса через кухню и пристройки с задней стороны дома. Там в ста метрах гараж. В нем «лендровер».
— Я никуда не пойду.
— Не спорь, Цезарь. Тебе необходимо исчезнуть. Суонг, проедете пять километров по шоссе на север. Там одна из групп обеспечения. Оттуда действуйте по своему усмотрению.
— А ты?
— Я встречу и задержу их. Мне ничто не грозит.
— Мы вернёмся с подмогой и ликвидируем этих мерзавцев! — крикнул Цезарь, увлекаемый Суонгом.
— Быстрей. Они подходят к коттеджу!
Убедившись, что Цезарь и Суонг благополучно миновали коридор, ведущий к хозяйственным пристройкам, Тибб неторопливо спустился по винтовой лестнице в первый этаж и вышел на веранду. В тот же момент наружные двери распахнулись. На веранду ворвались четверо вооружённых людей в пятнистых зелёных комбинезонах с автоматами наизготове. В одном из них Тибб узнал Люца-Полшера. Полшер, видимо, тоже сразу узнал Тибба. Кивком головы он задержал своих спутников у двери. Они остановились и, переступая с ноги на ногу, опустили к полу дула автоматов. Сам Полшер сделал несколько шагов навстречу Тиббу и сказал с явным удовольствием:
— Ну-у, нам сегодня везёт, ребята! Вот и тот, кто нам так нужен. Я был почти уверен, что поджидаете нас. Рад снова увидеть вас, мистер… Линстер.
— Не могу сказать того же о себе, — отпарировал Тибб. — Потрудитесь объяснить, господин Люц, что всё это означает.
— А ну не скромничайте! — хрипло хохотнул Полшер. — Будто не понимаете… Вы же неглупый парень. — Он подошёл ближе, хотел шутливо подтолкнуть Тибба, но тот, сделав почти неуловимое движение, посторонился. — Если быть кратким, — продолжал Полшер, снова став серьёзным, — мне, как вы уже догадались, нужны «летающие блюдца». — Он сделал короткую паузу. — Лучше два, но если их у вас по-прежнему всего пара, я согласен и на одно — которое побольше.
— Что вы собираетесь с ними делать? — спокойно спросил Тибб.
— А уж это не ваша забота, — жёстко отрезал Полшер.
— Нет, почему же? Я конструктор и ясно представляю, что для украшения они мало подходят.
— Вот вы о чём… Разговор наш, видно, немного затянется. Может, пригласите присесть? Меня одного, конечно… Они, — он мотнул головой в сторону двери, — там постоят.
— Садитесь. — Тибб указал на плетёное кресло у стола.
— И вы тоже, — подмигнул Полшер. — Пошли к столу вместе.
Тибб пожал плечами, прошёл к столу и сел в одно из кресел. Полшер устроился напротив, положив автомат на пол у ног.
— И вы уж простите мою назойливость, — по изуродованной шрамами коричнево-красной физиономии Полшера скользнула гримаса, — я выпил бы чего-нибудь. Тут жарковато…
— В Чили было прохладнее?
Лицо Полшера окаменело. Потом он усмехнулся:
— А вы, Линстер, оказывается, шутник, как и я… Могу ответить: там бывало и жарче, но кровопускание охлаждает… Если крови выпускать много, можно и в жару заработать озноб. Но не стоит пугаться крови, Линстер. Только вонючие интеллигентики и ожиревшие буржуа трясутся при виде крови. Большинство людей дьявольски жестоки… Я лично считаю, что одно убийство — лучшая пропаганда, чем сотни газетных статей. Так как у нас с питьём? Предложите что-нибудь?
— Мне придётся пойти приготовить самому, — сказал Тибб, поднимаясь из-за стола. — Ваше неожиданное появление всполошило службу. Едва ли в доме остался кто-нибудь, кроме меня.
— Ну уж вы сидите, бога ради, — возразил Полшер, снова усмехаясь, — я лучше потерплю… А впрочем, попробуйте позвонить. Может, не все у вас зайцы, может, кто и остался. И к слову сказать, нас ведь бояться абсолютно не нужно. Мы ненадолго и исключительно по своему делу. Ничего нас не интересует, кроме «блюдец», мистер Тибб. Так позвоните, ради Христа, молсет, кто откликнется.
Тибб молча взял со стола колокольчик и позвонил.
Мгновение спустя дверь, ведущая с веранды в холл, тихо отворилась, и выглянул Суонг. Не обращая внимания на поднявшиеся автоматы, он вежливо осведомился, что угодно сеньорам.
— Принесите чего-нибудь выпить, — сказал Тибб, соображая, почему Суонг не последовал за Цезарем. — Несите всё, что найдёте в холодильнике, — кока-колу, ананасный сок, воду со льдом.
— И пива, — добавил Полшер, делая знак своим людям, чтобы опустили автоматы.
— Ну вот видите, я был прав, — продолжал он, обращаясь к Тиббу, после того как Суонг с поклоном исчез. — Оказывается, не все сбежали. Может, и ещё кто остался, а?
Дверь из холла снова отворилась. Появился Суонг с подносом в руках. Поднос был уставлен бутылками, графинами и фужерами.
Суонг направился к столу, но резкий возглас Полшера заставил его остановиться на половине пути.
— А ну-ка, Карлос, возьми поднос у этой коричневой обезьяны, — приказал Полшер одному из своих парней — смуглолицему красивому мулату с круглой шапкой курчавых волос. — Остальные — проверьте, что там у него… за душой.
Пока Карлос осторожно, чтобы не расплескать, нёс на вытянутых руках поднос к столу, двое других быстро и грубо обыскали Суонга.
— Чисто, шеф. Ничего, — объявил один, отталкивая Суонга к стене.
— Тогда вышвырните его наружу, и пусть побыстрее убирается подальше, — сказал Полшер, внимательно разглядывая содержимое бутылок и графинов.
Приказание было выполнено точно. Через мгновение Суонг растянулся на гравии в нескольких метрах от веранды. Быстро вскочив, он отряхнулся и трусцой завернул за угол дома.
— Не терплю этих ублюдков из Юго-Восточной Азии, — скривился Полшер. — Никогда не догадаешься, что у них на уме. Другое дело, если бы все это подала смазливенькая официанточка… Ну что, мистер Линстер, продолжим разговор. Но сначала не откажите в любезности налить вон того тёмного пива мне и себе, конечно. Вот так, благодарю… Ваше здоровье. Да вы уж отпейте, пожалуйста.
— Итак, господин Люц, — сказал Тибб, сделав глоток из своего фужера, — перейдём к делу. Ваши полномочия на то, что вы тут творите? Ведь вы, конечно, не рискнули бы предпринять все это только по собственной инициативе.
— Ну, вы меня плохо знаете, — благодушно отозвался Полшер, потягивая пиво. — Даже слышать такое обидно. И что они обо мне могут подумать, — он кивнул в сторону Карлоса и остальных, — нет, мистер Линстер, я человек большого риска. Смею вас уверить — очень большого. Я многое могу… А сознание своей силы — абсолютная ценность. — Он допил пиво и вытер рот тыльной стороной ладони. — Но в данном случае вы не совсем ошиблись. Инициатива действительно исходила не от меня, и кое-какие полномочия у меня имеются. Вот они…
Он достал из бокового кармана комбинезона сложенный вчетверо лист бумаги, развернул его и протянул через стол Тиббу:
— Читайте, там все написано черным по белому. Да вы, конечно, слышали об этой бумажке. Мистер Цвикк наверняка вам рассказывал…
Тибб быстро пробежал глазами письмо Пэнки:
— Здесь говорится о другом, господин Люц…
— Значит, невнимательно читали. Прочитайте ещё раз вслух последние две строчки.
— В постскриптуме приписано, что в случае возникновения непредвиденных обстоятельств вы можете действовать по своему усмотрению.
— Ну вот я и действую.
— А непредвиденные обстоятельства?
— Они давно возникли, мистер Линстер. Они в вашем нежелании допустить кого-либо к УЛАКам. Мне это стало ясно ещё прошлый раз. Вы ведь не станете отрицать…
— Люди, которых вы привезли прошлый раз, не подходили по физическим данным. Вы видели, на что они становились похожими после пробных испытаний.
Полшер хрипло рассмеялся и налил себе ещё пива.
— Думаете, я глупее вас, Линстер! Да будет вам известно, мои парни — вот эти, например, что стоят тут, или те, что остались снаружи, — прошли через такое при подготовке в специальных лагерях, что вам и не снилось. Ваши крутилки и качели — чушь собачья по сравнению с тем… Они падали замертво, а их обливали водой, заставляли вставать и начинать сначала. Теперь они кое-что могут… Так и те… Потренировать их — и подошли бы. А вы что? И явись я сейчас к вам, как в тот раз, все повторилось бы в точности. Что молчите? Разве не так? Так, и только так… Вас я понимаю — монополия-то из рук ускользает. Неприятно, конечно. Но на чьи денежки вы строили «блюдца»? Не на свои ведь. Вот боссы и решили: раз тянете, надо дело ускорить… Меня не очень интересует, чем вы там ещё занимаетесь в вашей зоне. Договоримся по-хорошему — не буду настаивать на поездке туда. Мне нужен только УЛАК — один УЛАК. Остальное меня не касается. Получу его — и чао.
— Поскольку в письме об этом прямо не говорится, — сказал Тибб, — я должен буду связаться с мистером Пэнки.
— Связывайтесь с кем угодно, — махнул рукой Полшер. — Хоть с господом богом. Наверху все подтвердят, что УЛАК вы должны передать мне.
— И с господином Цезарем Фигуранкайном.
— Только побыстрее. Я не хочу задерживаться здесь долго. Да и за ребятами моими трудно углядеть, когда они сидят без дела. Они народ шаловливый — так ведь, Карлос?
Троица у двери дружно заржала.
— Так что, мистер Линстер, отправляйтесь-ка в зону, приводите УЛАК сюда или на аэродром, и расстанемся по-хорошему.
— Допустим, я соглашусь передать вам один УЛАК после разговора с мистером Пэнки и господином Фигуранкайном, — сказал возможно спокойнее Тибб. — Что будет дальше? Ни вы, ни ваши люди не смогут им управлять.
— Вот тогда и поговорим, — кивнул Полшер, наливая себе ещё пива.
— Нет. Все должно быть ясно заранее…
Изуродованное шрамами лицо Полшера искривилось злобной гримасой. Он хватил кулаком по столу с такой силой, что поднос подпрыгнул, бутылки и графины опрокинулись, а их содержимое ручьями потекло во все стороны.
— Ах ты, черномазая обезьяна! — заорал Полшер, поднимаясь из-за стола. — Ему должно быть ясно заранее! Да ты что, не смекаешь, что ты у меня вот где? — Он разжал и снова сжал свой огромный кулак. — Да я могу с тебя живого кожу содрать и раздать своим парням на сувениры. Ты что, вообразил, что ты ровня мне?
— Франц Полшер — Герберт Люц — Ганс Рюйе — в разных амплуа он называет себя по-разному. Для мистера Пэнки он — Полшер и Люц, а несколько месяцев назад, во время крайне прискорбных событий в Чили, он назывался Ганс Рюйе. И, так как он там перестарался, даже его превосходительство генерал Пиночет вынужден был временно отказаться от его услуг. Да-а… После этого Ганс Рюйе снова возвратился под крыло мистера Пэнки как Полшер-вель-Люц.
— Вот, значит, почему он полгода не появлялся.
— Разумеется, патрон… Трудился в других местах… Но пилоты для УЛАКов — операция настолько тонкая и щекотливая, что мистер Пэнки не пожелал поручить её кому попало. Полагаю, что и миссия Полшера—Люца в Чили была согласована с мистером Пэнки. Да-а… Кстати, известно ли вам, патрон, куда направились первые кандидаты в пилоты после того, как мистер Тибб Линстер забраковал их?
— Понятия не имею.
— В Чили, во главе с самим Полшером. Большинство и сейчас, по-видимому, там. Насколько мне известно, на африканский полигон никто не вернулся.
— И теперь этот тип явился сюда с новой партией сотрудников африканского полигона? Этак он скоро оставит добряка Вайста без помощников.
Цвикк хитро усмехнулся:
— В том-то и дело, патрон, что, по моим довольно надёжным сведениям, люди, которые сейчас сидят с Полшером в Манаусе, не с африканского полигона.
— Вот это новость! Откуда же они?
— Этого я, к сожалению, ещё не знаю. Хотел бы узнать, но пока, — Цвикк развёл руками, — неприятная неизвестность. Да-а…
Наступила тишина. Цезарь пытался осмыслить услышанное и снова, уже в который раз, остро пожалел, что рядом нет Стива.
— Не готовит ли Люц какую-нибудь авантюру по собственной инициативе? — пробормотал он, вопросительно глядя на Цвикка.
— У него собственноручное письмо мистера Пэнки, написанное неделю назад в Нью-Йорке.
— Кому адресовано? И что в этом письме?
— Мне адресовано, патрон. Полшер показывал его мне, но… оставил у себя. А в письме распоряжение — обеспечить Полшеру выполнение его задачи.
— И все?
— Нет… Мистер Пэнки всегда исчерпывающе точен. Там перечислено по пунктам, что я должен сделать и что будет делать Полшер.
— Что же именно?
— Многое, — Цвикк тяжело вздохнул, — например, я должен допустить Полшера в зону к мистеру Тиббу Линстеру, дать возможность ознакомиться со всеми типами УЛАКов, ввести в курс того, как продвинулись работы по вооружению УЛАКов. Кроме того, Полшер должен присутствовать при всех испытаниях будущих пилотов и… что-то там ещё.
— Следовательно, Полшер прибывает сюда… в качестве полномочного представителя мистера Алоиза Пэнки?
— Вашего, патрон, вашего… В письме так и сказано… В качестве доверенного лица генеральной дирекции и вашего лично.
— Что за вздор! Никакого разговора об этом ни со мной, ни на совете директоров не было! — вскричал Цезарь.
— А я и не сомневался, патрон.
— Может быть, письмо фальшивое?
Цвикк с сомнением покачал головой:
— Едва ли… Легко проверить. Достаточно позвонить в Нью-Йорк…
— Вот этого ни в коем случае не следует сейчас делать, — быстро сказал Цезарь. — Нет-нет, мы должны сами все решить…
Цвикк усмехнулся:
— Поэтому, патрон, мы и побеспокоили вас. Собственно, идея принадлежала мистеру… Смиту… — Цвикк вдруг замолчал и тревожно оглянулся. — Жалко, однако, что вы не взяли его с собой.
— Да, ему пришлось… задержаться, — сказал Цезарь, покусывая пальцы. — Что же вы ответили этому Люцу?
— Он требовал, чтобы его и его людей как можно быстрее перебросили сюда на полигон. Я обещал сделать это завтра в полдень. Но пилот нашего самолёта в Манаусе, который их доставит сюда, вылетит только после моего подтверждения. Сам же я, как видите, прибыл на полигон раньше, в расчёте на то, что успею посоветоваться с вами.
— Сколько людей с Люцем?
— Он сказал, что двенадцать.
— А в письме их количество оговорено?
— Нет, патрон.
— Вы предполагаете провокацию… или даже возможность диверсии, Мигуэль?
— Вплоть до попытки угона УЛАКа… Мне не очень нравятся люди Полшера — те, кого я видел. Они больше похожи на кандидатов в «зелёные береты», чем в космолетчики. Полгода назад первая группа тоже не внушала особого доверия, но то были люди Вайста, я знал это точно. Кроме того, здесь находились тогда ребята… мистера Смита — каждый из них стоит десятерых…
— А сейчас?
— Сейчас, насколько мне известно, их тут нет. Впрочем, у мистера Смита свой монастырь… Я не в курсе его дел. Возможно, Тибб Линстер знает больше.
— Есть тут сейчас надёжные люди?
— На случай потасовки-то? Кое-кто, конечно, найдётся, но у нас ведь нет охраны, как на африканском полигоне. Нас пока охраняет сельва… Здешний персонал, как вы знаете, в основном инженеры, техники. Кроме того, наши посёлки рассредоточены…
— Где сейчас находится административный директор полигона? — прервал Цезарь.
— Мистер Бишор? — Цвикк почесал за ухом. — Видите ли, патрон, две недели назад мистер Пэнки вызвал его в Нью-Йорк… Речь шла о каких-то заказах, задержанных фирмой Ханта… Мистер Бишор ещё не вернулся из Штатов. Да-а…
— Плохо, — констатировал Цезарь, — дело складывается не лучшим образом… — И он опять подумал о Стиве: «Надо же так случиться… Все было бы совсем иначе, если бы Стив и его люди находились сейчас здесь».
— Можно задержать прибытие Полшера, патрон, — очень серьёзно предложил Цвикк, — дождаться возвращения мистера… Смита и его людей. Потом рискнуть…
— Задержка вызовет подозрения Люца и ещё больше осложнит ситуацию.
— Так-то оно так, — согласился Цвикк, — а с другой стороны… — Он развёл руками и замолчал.
«Черт бы побрал Стива, — думал Цезарь, — втравил меня в такую кашу и сам исчез… Что, если он сделал это умышленно?»
Мысль настолько поразила Цезаря, что он произнёс вслух:
— Да-а… Похоже на провокацию…
— Повременим с окончательным решением, патрон, — предложил Цвикк, — до завтрашнего утра, до возвращения мистера Тибба Линстера. Я прикину, кого успеем собрать из наших… По утрам человек умнее, как говаривал мой покойный отец. Утром решим.
— Ну, пусть так… — согласился Цезарь, покусывая пальцы. — До утра… Я тоже подумаю…
— Вы лучше отдохните, патрон, — посоветовал Цвикк. — Завтрашний день не будет лёгким. Этот Люц-Полшер — сверх плута на три фута…
— Знаю… Ещё по африканскому полигону… При нашей последней встрече я, кажется, сломал ему переносицу…
— О-о, — широкая розовая физиономия Цвикка расплылась в добродушнейшей улыбке, и внимательные маленькие глазки совсем исчезли за мясистыми складками век, — снимаю шляпу, патрон! Признаюсь, не знал… А ведь это существенный штрих в биографии нашего завтрашнего клиента. Существеннейший… — Цвикк тяжело поднялся с кушетки. — Позволю себе пожелать вам доброй ночи, патрон, и скажу, чтобы вам подали ужин.
Цезарь отрицательно покачал головой:
— Ничего не надо… Или нет — стакан холодного сока.
— И что-нибудь к соку, патрон, — Цвикк подмигнул, — что-нибудь очень лёгкое…
Когда он вышел, Цезарь обхватил руками голову и, раскачивая кресло, прошептал:
— Стив, ну как же ты мог? И главное, где ты теперь?..
На следующее утро, после короткого совещания, они решили перебросить Люца и его группу на полигон в полдень, как было согласовано раньше.
— Ну, пойду свяжусь с нашим пилотом в Манаусе, — сказал Цвикк, поднимаясь. — Если они вылетят ровно в полдень, тут их надо ждать около двух по местному времени.
— В самую жару, — добавил Цезарь. — Кстати, Мигуэль, сегодня в Манаусе должен появиться мой «боинг». Пусть сразу летит сюда.
— Есть, патрон. А ваших людей там много?
— Побольше, чем у Люца.
— Неплохая подмога, — усмехнулся Цвикк, выходя.
— Значит, так и поступим, — сказал Цезарь, обращаясь к Тиббу. — Если Люц после прилёта станет настаивать на немедленной встрече с тобой, ты примешь его одного. Я буду в соседней комнате и появлюсь в нужный момент… Суонг будет присутствовать при вашем разговоре. Он не должен вызвать подозрений. Люц его никогда не видел. Суонг не будет спускать с Люца глаз и в случае необходимости сразу обезвредит его. Ну а если удастся оттянуть твою встречу с Люцем до завтра, ночью появятся мои люди. Тогда условия станем диктовать мы.
— В обоих вариантах мы исходим из представлений, что у Люца агрессивные намерения, — заметил Тибб. — Пока это предположение. А если он действительно сопровождает новую группу кандидатов?
— Но ты же слышал о письме…
— Письмо тоже не доказательство. Мистер Пэнки хочет получить через Люца информацию о здешних делах.
— А ссылка на то, что все согласовано со мной?
— Разве мистер Пэнки не управляет всем от твоего имени?
Цезарь вздрогнул, внимательно взглянул на Тибба. Ему показалось, что тонкие губы чернокожего конструктора искривлены лёгкой усмешкой, однако выражение глаз оставалось серьёзным и даже суровым.
— Ну вот, и ты тоже, — расстроенно сказал Цезарь и отвернулся.
— Так разве неправда?
— В любом случае, Люц и его люди должны остаться здесь, — упрямо повторил Цезарь. — Этого требует успех нашей главной операции. Люц не только опасный противник, он — чудовище… Вспомни ту папку…
— Я отнюдь не собираюсь выступать в роли его защитника, — Тибб пожал плечами, — но…
Распахнулась дверь, и со скоростью, несоответствующей его массивной фигуре, в комнату влетел Цвикк. Лицо его, покрытое мелкими капельками пота, утратило обычный розовый цвет — оно было багровым, а в широко раскрытых глазах застыло выражение обиды и крайнего изумления.
— Невероятно! — объявил Цвикк, останавливаясь посреди комнаты и с трудом переводя дыхание. — Случилось невероятное… Самолёт с Полшером и его людьми уже вылетел. Через час будет тут.
— Как же так? — растерянно произнёс Цезарь. — Вчера вы говорили…
— Сам ничего не понимаю, — твердил Цвикк, присаживаясь к столу и принимаясь отирать лицо носовым платком, — ничего не понимаю… Как он мог?
— С пилотом вы уже говорили? — спросил Тибб.
— Ещё нет… Велел связаться дежурному Центрального аэродрома. Сейчас он должен позвонить…
— Вероятно, Люц уговорил пилота вылететь раньше, — предположил Цезарь, вопросительно глядя на Цвикка.
— Хорошо, если уговорил, — проворчал тот, принимаясь вытирать платком шею. — Я тогда с пилота штаны через голову сниму. Извините за грубость, патрон…
— А вы предполагаете угон самолёта? — спросил Тибб.
— Ничего я не предполагаю… — начал Цвикк и схватил трубку, так как звякнут телефон, стоящий на столе. — Да, это я… ну и что? Почему?.. Гак свяжите меня с ним… Почему? — Цвикк вздохнул и потряс головой: — Нет… Тысяча дьяволов, то есть я хотел сказать — святая мадонна… Нет… Подождите… — Он прикрыл ладонью трубку и взглянул на Цезаря: — Дежурный говорит, что самолёт плохо слышно. У них что-то со связью и отказала одна турбина. Пилот просит разрешения сесть на ближайший аэродром. Боится не дотянуть до Центрального.
— А где для них ближайший?
— В десяти километрах восточнее этого посёлка. Совсем близко отсюда. Но там очень мало наших…
— Не разрешайте, — быстро сказал Цезарь, — вообще не разрешайте посадку. Нигде…
Цвикк недоуменно уставился на него.
— Разве вы не поняли? — продолжал Цезарь. — Люц захватил самолёт и вынудил пилота вылететь. Это явное нападение…
— Но там наш пилот, Цезарь, — резко возразил Тибб. — Возможно, и ещё кто-нибудь из наших. Они разобьются…
— А ты хочешь, чтобы они перебили всех нас здесь?
— У нас нет уверенности, что самолёт угнан. Мы обязаны им помочь. Там наши товарищи.
— Могут они сесть где-нибудь, если масксети не будут убраны? — спросил Цезарь.
— Нет, — Цвикк покачал головой, — это невозможно.
— Пусть летят обратно.
— На одной турбине не дотянут. Для них это конец.
— Ну и пусть! Люц вылетел без разрешения…
— И всё-таки мы обязаны им помочь, — решительно объявил Тибб. — Даже если они пытались обмануть или угнали самолёт. Пусть они садятся, Мигуэль! Ты должен понять, Цезарь!.. Ты не имеешь права осуждать их всех…
— Ну хорошо. — Цезарь скрипнул зубами. — Пусть садятся, но на Центральном аэродроме, только там… А там их сразу блокировать… Но мы совершаем сейчас большую ошибку. Огромную. Само провидение готово было помочь нам…
— Командуйте, Мигуэль, — Тибб заставил Цвикка снова прижать трубку к уху, — быстрее.
Цвикк нерешительно облизнул толстые губы.
— Дежурный?.. Да, это я… Пусть садятся на Центральный… Да, только там… Скажите им что-нибудь… Пусть тянут… Да-а… Дальше все, как условились. Понятно? Конец…
Он швырнул трубку на аппарат и низко опустил голову.
Наступила напряжённая тишина. Тибб сидел выпрямившись. Глаза его были полуприкрыты, словно бы он не хотел видеть никого вокруг. Цезарь скорчился в кресле и, устремив взгляд в одну точку, кусал пальцы. Цвикк снова принялся отирать платком лицо и шею… Все ждали… Наконец звякнул телефон. Цвикк медленно протянул руку, словно колеблясь, потом взял трубку и так же медленно поднёс её к уху:
— Да-а…
Он выслушал, не прерывая, и повернулся к Цезарю:
— Сели на Центральном… Сейчас подруливают к диспетчерской. Но связи с пилотом нет…
— Поезжайте туда и привезите Люца, — хрипло сказал Цезарь, — только его одного… В крайнем случае — с одним—двумя сопровождающими. Остальных… — он попытался откашляться, — остальных пусть разместят в посёлке аэропорта. И не спускают с них глаз. Обо мне пока ни слова… Возьмите несколько человек — из тех, кого выделили в обеспечение.
— Мне охрана ни к чему. — Цвикк пожал плечами. — Пусть лучше остаются на местах. Поеду один с шофёром. А вы приготовьтесь. Через час-полтора будем тут.
— Мы готовы, — кивнул Тибб. — А вы, Мигуэль, будьте осторожны. Предельно осторожны.
— Не надо меня учить, — огрызнулся Цвикк. — Я не из тех, кто торопится к предкам. А свою пулю всё равно не услышишь…
Едва Цвикк отъехал, как Цезарь спохватился:
— Черт, забыл спросить, предупредил ли он Манаус о моем самолёте.
— Можно связаться с аэропортом Манауса ещё раз, — спокойно сказал Тибб. — Это легко сделать через наш Центральный аэродром.
— Свяжи меня.
Тибб взял трубку и нажал одну из кнопок на панели коммутатора. Ответа не последовало. Тибб вызвал центр связи и попросил соединить с диспетчером Центрального аэродрома.
— С Центральным связи нет, — услышал он в трубке. — У них там что-то случилось…
— Что именно?
— Пытаемся выяснить. Позвоню, как будет связь.
Тибб отложил трубку, соображая, стоит ли говорить Цезарю об исчезновении связи с аэродромом.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросил Цезарь.
Тибб не успел ответить. Послышался нарастающий гул моторов, и на площадку перед коттеджем очень быстро и почти одновременно опустились два вертолёта. Из них высыпали группы вооружённых людей, которые тотчас исчезли среди декоративных кустарников и цветников, окружающих коттедж.
— Что это значит, Тибб? — крикнул Цезарь. — Это ещё кто?
— Видимо, люди Люца. — Тибб провёл узкой коричневой ладонью по своему тёмному лицу, словно стряхивая сомнения, и уже совсем другим голосом — резким и отрывистым — распорядился: — Беги, Цезарь, быстро! Суонг, выведите босса через кухню и пристройки с задней стороны дома. Там в ста метрах гараж. В нем «лендровер».
— Я никуда не пойду.
— Не спорь, Цезарь. Тебе необходимо исчезнуть. Суонг, проедете пять километров по шоссе на север. Там одна из групп обеспечения. Оттуда действуйте по своему усмотрению.
— А ты?
— Я встречу и задержу их. Мне ничто не грозит.
— Мы вернёмся с подмогой и ликвидируем этих мерзавцев! — крикнул Цезарь, увлекаемый Суонгом.
— Быстрей. Они подходят к коттеджу!
Убедившись, что Цезарь и Суонг благополучно миновали коридор, ведущий к хозяйственным пристройкам, Тибб неторопливо спустился по винтовой лестнице в первый этаж и вышел на веранду. В тот же момент наружные двери распахнулись. На веранду ворвались четверо вооружённых людей в пятнистых зелёных комбинезонах с автоматами наизготове. В одном из них Тибб узнал Люца-Полшера. Полшер, видимо, тоже сразу узнал Тибба. Кивком головы он задержал своих спутников у двери. Они остановились и, переступая с ноги на ногу, опустили к полу дула автоматов. Сам Полшер сделал несколько шагов навстречу Тиббу и сказал с явным удовольствием:
— Ну-у, нам сегодня везёт, ребята! Вот и тот, кто нам так нужен. Я был почти уверен, что поджидаете нас. Рад снова увидеть вас, мистер… Линстер.
— Не могу сказать того же о себе, — отпарировал Тибб. — Потрудитесь объяснить, господин Люц, что всё это означает.
— А ну не скромничайте! — хрипло хохотнул Полшер. — Будто не понимаете… Вы же неглупый парень. — Он подошёл ближе, хотел шутливо подтолкнуть Тибба, но тот, сделав почти неуловимое движение, посторонился. — Если быть кратким, — продолжал Полшер, снова став серьёзным, — мне, как вы уже догадались, нужны «летающие блюдца». — Он сделал короткую паузу. — Лучше два, но если их у вас по-прежнему всего пара, я согласен и на одно — которое побольше.
— Что вы собираетесь с ними делать? — спокойно спросил Тибб.
— А уж это не ваша забота, — жёстко отрезал Полшер.
— Нет, почему же? Я конструктор и ясно представляю, что для украшения они мало подходят.
— Вот вы о чём… Разговор наш, видно, немного затянется. Может, пригласите присесть? Меня одного, конечно… Они, — он мотнул головой в сторону двери, — там постоят.
— Садитесь. — Тибб указал на плетёное кресло у стола.
— И вы тоже, — подмигнул Полшер. — Пошли к столу вместе.
Тибб пожал плечами, прошёл к столу и сел в одно из кресел. Полшер устроился напротив, положив автомат на пол у ног.
— И вы уж простите мою назойливость, — по изуродованной шрамами коричнево-красной физиономии Полшера скользнула гримаса, — я выпил бы чего-нибудь. Тут жарковато…
— В Чили было прохладнее?
Лицо Полшера окаменело. Потом он усмехнулся:
— А вы, Линстер, оказывается, шутник, как и я… Могу ответить: там бывало и жарче, но кровопускание охлаждает… Если крови выпускать много, можно и в жару заработать озноб. Но не стоит пугаться крови, Линстер. Только вонючие интеллигентики и ожиревшие буржуа трясутся при виде крови. Большинство людей дьявольски жестоки… Я лично считаю, что одно убийство — лучшая пропаганда, чем сотни газетных статей. Так как у нас с питьём? Предложите что-нибудь?
— Мне придётся пойти приготовить самому, — сказал Тибб, поднимаясь из-за стола. — Ваше неожиданное появление всполошило службу. Едва ли в доме остался кто-нибудь, кроме меня.
— Ну уж вы сидите, бога ради, — возразил Полшер, снова усмехаясь, — я лучше потерплю… А впрочем, попробуйте позвонить. Может, не все у вас зайцы, может, кто и остался. И к слову сказать, нас ведь бояться абсолютно не нужно. Мы ненадолго и исключительно по своему делу. Ничего нас не интересует, кроме «блюдец», мистер Тибб. Так позвоните, ради Христа, молсет, кто откликнется.
Тибб молча взял со стола колокольчик и позвонил.
Мгновение спустя дверь, ведущая с веранды в холл, тихо отворилась, и выглянул Суонг. Не обращая внимания на поднявшиеся автоматы, он вежливо осведомился, что угодно сеньорам.
— Принесите чего-нибудь выпить, — сказал Тибб, соображая, почему Суонг не последовал за Цезарем. — Несите всё, что найдёте в холодильнике, — кока-колу, ананасный сок, воду со льдом.
— И пива, — добавил Полшер, делая знак своим людям, чтобы опустили автоматы.
— Ну вот видите, я был прав, — продолжал он, обращаясь к Тиббу, после того как Суонг с поклоном исчез. — Оказывается, не все сбежали. Может, и ещё кто остался, а?
Дверь из холла снова отворилась. Появился Суонг с подносом в руках. Поднос был уставлен бутылками, графинами и фужерами.
Суонг направился к столу, но резкий возглас Полшера заставил его остановиться на половине пути.
— А ну-ка, Карлос, возьми поднос у этой коричневой обезьяны, — приказал Полшер одному из своих парней — смуглолицему красивому мулату с круглой шапкой курчавых волос. — Остальные — проверьте, что там у него… за душой.
Пока Карлос осторожно, чтобы не расплескать, нёс на вытянутых руках поднос к столу, двое других быстро и грубо обыскали Суонга.
— Чисто, шеф. Ничего, — объявил один, отталкивая Суонга к стене.
— Тогда вышвырните его наружу, и пусть побыстрее убирается подальше, — сказал Полшер, внимательно разглядывая содержимое бутылок и графинов.
Приказание было выполнено точно. Через мгновение Суонг растянулся на гравии в нескольких метрах от веранды. Быстро вскочив, он отряхнулся и трусцой завернул за угол дома.
— Не терплю этих ублюдков из Юго-Восточной Азии, — скривился Полшер. — Никогда не догадаешься, что у них на уме. Другое дело, если бы все это подала смазливенькая официанточка… Ну что, мистер Линстер, продолжим разговор. Но сначала не откажите в любезности налить вон того тёмного пива мне и себе, конечно. Вот так, благодарю… Ваше здоровье. Да вы уж отпейте, пожалуйста.
— Итак, господин Люц, — сказал Тибб, сделав глоток из своего фужера, — перейдём к делу. Ваши полномочия на то, что вы тут творите? Ведь вы, конечно, не рискнули бы предпринять все это только по собственной инициативе.
— Ну, вы меня плохо знаете, — благодушно отозвался Полшер, потягивая пиво. — Даже слышать такое обидно. И что они обо мне могут подумать, — он кивнул в сторону Карлоса и остальных, — нет, мистер Линстер, я человек большого риска. Смею вас уверить — очень большого. Я многое могу… А сознание своей силы — абсолютная ценность. — Он допил пиво и вытер рот тыльной стороной ладони. — Но в данном случае вы не совсем ошиблись. Инициатива действительно исходила не от меня, и кое-какие полномочия у меня имеются. Вот они…
Он достал из бокового кармана комбинезона сложенный вчетверо лист бумаги, развернул его и протянул через стол Тиббу:
— Читайте, там все написано черным по белому. Да вы, конечно, слышали об этой бумажке. Мистер Цвикк наверняка вам рассказывал…
Тибб быстро пробежал глазами письмо Пэнки:
— Здесь говорится о другом, господин Люц…
— Значит, невнимательно читали. Прочитайте ещё раз вслух последние две строчки.
— В постскриптуме приписано, что в случае возникновения непредвиденных обстоятельств вы можете действовать по своему усмотрению.
— Ну вот я и действую.
— А непредвиденные обстоятельства?
— Они давно возникли, мистер Линстер. Они в вашем нежелании допустить кого-либо к УЛАКам. Мне это стало ясно ещё прошлый раз. Вы ведь не станете отрицать…
— Люди, которых вы привезли прошлый раз, не подходили по физическим данным. Вы видели, на что они становились похожими после пробных испытаний.
Полшер хрипло рассмеялся и налил себе ещё пива.
— Думаете, я глупее вас, Линстер! Да будет вам известно, мои парни — вот эти, например, что стоят тут, или те, что остались снаружи, — прошли через такое при подготовке в специальных лагерях, что вам и не снилось. Ваши крутилки и качели — чушь собачья по сравнению с тем… Они падали замертво, а их обливали водой, заставляли вставать и начинать сначала. Теперь они кое-что могут… Так и те… Потренировать их — и подошли бы. А вы что? И явись я сейчас к вам, как в тот раз, все повторилось бы в точности. Что молчите? Разве не так? Так, и только так… Вас я понимаю — монополия-то из рук ускользает. Неприятно, конечно. Но на чьи денежки вы строили «блюдца»? Не на свои ведь. Вот боссы и решили: раз тянете, надо дело ускорить… Меня не очень интересует, чем вы там ещё занимаетесь в вашей зоне. Договоримся по-хорошему — не буду настаивать на поездке туда. Мне нужен только УЛАК — один УЛАК. Остальное меня не касается. Получу его — и чао.
— Поскольку в письме об этом прямо не говорится, — сказал Тибб, — я должен буду связаться с мистером Пэнки.
— Связывайтесь с кем угодно, — махнул рукой Полшер. — Хоть с господом богом. Наверху все подтвердят, что УЛАК вы должны передать мне.
— И с господином Цезарем Фигуранкайном.
— Только побыстрее. Я не хочу задерживаться здесь долго. Да и за ребятами моими трудно углядеть, когда они сидят без дела. Они народ шаловливый — так ведь, Карлос?
Троица у двери дружно заржала.
— Так что, мистер Линстер, отправляйтесь-ка в зону, приводите УЛАК сюда или на аэродром, и расстанемся по-хорошему.
— Допустим, я соглашусь передать вам один УЛАК после разговора с мистером Пэнки и господином Фигуранкайном, — сказал возможно спокойнее Тибб. — Что будет дальше? Ни вы, ни ваши люди не смогут им управлять.
— Вот тогда и поговорим, — кивнул Полшер, наливая себе ещё пива.
— Нет. Все должно быть ясно заранее…
Изуродованное шрамами лицо Полшера искривилось злобной гримасой. Он хватил кулаком по столу с такой силой, что поднос подпрыгнул, бутылки и графины опрокинулись, а их содержимое ручьями потекло во все стороны.
— Ах ты, черномазая обезьяна! — заорал Полшер, поднимаясь из-за стола. — Ему должно быть ясно заранее! Да ты что, не смекаешь, что ты у меня вот где? — Он разжал и снова сжал свой огромный кулак. — Да я могу с тебя живого кожу содрать и раздать своим парням на сувениры. Ты что, вообразил, что ты ровня мне?