Страница:
В этот мир погружается Я после смерти с выносом, который оно приносит с собой из чувственной жизни. И такой вынос является еще объединенным с той частью астрального тела, которая не отбрасывается в конце времени очищения. Отбрасывается, ведь, только та часть, которая после смерти со своими вожделениями и желаниями обращена к физической жизни. Погружение Я в Духовный мир с тем, что оно усвоило себе из чувственного мира, позволяет сравнить себя с всаживанием семени-зерна (Samenkorns) в созревающую землю. Как это семя-зерно привлекает вещества и силы из своей окружающей среды, для того чтобы развернуться в новое растение, таким же является развертывание и рост существа Я, погруженного в Духовный мир. - В том, что воспринимает некий орган, лежит также скрытой сила, через которую сам этот орган будет образован. Глаз воспринимает свет. Однако без света не существовало бы никакого глаза. Существа, которые проводят свою жизнь в темноте, не образуют себе никаких органов для зрения. Так, однако, создан весь физический человек из скрытых сил того, что будет восприниматься через члены тел. Физическое тело построено через силы физического мира, эфирное тело через таковые жизненного мира, и астральное тело сформировано из астрального мира. Если теперь Я установлено в страну Духа, то встречаются ему именно те силы, которые остаются скрытыми для физического восприятия. То, что становится видимым в первой области Духо-страны, это есть Духовные существа, которые всегда окружают человека и которые также построили его физическое тело. В физическом мире человек воспринимает, итак, ничто иное, как проявления тех Духовных сил, которые сформировали также его собственное физическое тело. После смерти есть он сам именно среди этих формирующих сил, которые теперь показывают ему себя в своем собственном, прежде скрытом облике. Именно так есть он через вторую область среди сил, из которых состоит его эфирное тело; в третьей области текут к нему силы, из которых разчленено его астральное тело. Также и более высокие области страны Духа позволяют притекать к нему теперь то, из чего он был построен в жизни между рождением и смертью.
Эти существа Духовного мира действуют отныне совместно с тем, что человек принес с собой как плод из прежней жизни и что теперь становится зародышем. И через это совместное действие строится человек, сначала, как Духовное существо, снова. Во сне физическое тело и эфирное тело остаются существовать; астральное тело и Я есть, хотя, извне их обоих, однако еще с ними связанны. Что таковые принимают в таком состоянии от влияний Духовного мира, может служить только, чтобы опять восстановить, истощенные во время бодрствования, силы. После того, однако, как физическое и эфирное тело отброшены и после времени очищения также те части астрального тела, которые еще через свои вожделения совмесно связаны с физическим миром, становится теперь все, что притекает к Я из Духовного мира, не только улучшателем (Verbesser), но и ново-формирователем (Neugestalter). И после известного времени, о котором должно говорить в более поздних частях этого писания, вокруг Я членится астральное тело, которое опять может обитать в таком эфирном теле и физическом теле, которые присущи человеку между рождением и смертью. Человек может опять идти через некое рождение и явиться в неком обновленном Земном существовании, которое теперь вчленило в себя плод прежней жизни. Вплоть до ново-формирования (Neugestaltung) астрального тела является человек свидетелем своего восстановления. Так как здесь силы Духо-страны раскрываются ему не через внешние органы, но изнутри, как собственное Я в само-сознании, то человек может воспринимать это откровение так долго, пока его чувство еще не направляется на внешний воспринимаемый мир. С мгновения, где астральное тело является ново-сформированным, обращается это чувство на внешнее. Астральное тело требует отныне опять некое внешнее эфирное тело и физическое тело. Оно отвращается с этим от откровений Внутреннего. Поэтому существует теперь некое промежуточное состояние, в котором человек погружается в безсознательность. Сознание может опять вынырнуть в физическом мире только, когда для физического восприятия образованы необходимые органы. В то время, в которое прекращается сознание, осветленное через внутреннее восприятие, начинает теперь членить себя новое эфирное тело при астральном теле, и человек может тогда также опять вселиться в физическое тело. При этих обоих членениях могло бы с сознанием принять участие только такое Я, которое создало из себя, в эфирном теле и физическом теле скрыто созидающие силы, Жизне-Дух и Духо-Человека. Пока человек еще не продвинут, должны существа, которые находятся в своем развитии дальше чем он сам, вести это членение. Астральное тело будет приведено такими существами к родительской паре, так что оно может быть одарено соответствующим эфирным и физическим телом. - Прежде чем полностью совершается членение эфирного тела, происходит теперь нечто чрезвычайно значимое для, опять вступающего в физическое бытие, человека. Таковой создал, ведь, в своей прежней жизни, препятствующие силы, которые показали себя при обратном странствии после смерти. Возьмем уже ранее упомянутый пример опять. Человек из гневного порыва на сороковом году своей прежней жизнь доставил кому-нибудь боль. После смерти встречается ему эта боль другого человека как некая сила, препятствующая развитию его собственного Я. И так есть это со всеми такими случаями прежней жизни. При опять-вступлении в физическую жизнь стоят теперь эти препятствия развития опять перед Я. Как с наступлением смерти стоял перед человеческим Я некий род картины воспоминания, так теперь стоит перед ним пред-воззрение (Vorblick) на наступающую жизнь. Опять видит человек такую картину, которая показывает теперь все препятствия, которые человек должен устранить, если его развитие должно идти дальше. И то, что он так видит, становится исходным пунктом сил, которые человек должен взять с собой в новую жизнь. Образ боли, которую он доставил другому человеку, становится силой, которая побуждает Я, когда оно теперь опять вступает в жизнь, эту боль опять исправить. Так определяюще действует, итак, прошедшая жизнь на новую. Деяния этой новой жизни известным образом вызваны через таковые прежней. Эту закономерную совместную связь прежнего существования с неким более поздним должно рассматривать как закон судьбы; привыкли, чтобы обозначать его заимствованным из восточный мудрости выражением "Карма (Karma)".
Построение новой совместной связи тела есть, все-же, не единственная деятельность, которая надлежит человеку между смертью и новым рождением. В то время как происходит такое построение, человек живет вне физического мира. Таковой продвигается, однако, в течение этого времени в своем развитии дальше. В сравнительно короткие временные промежутки Земля изменяет свой лик (Antlitz). Как выглядели за несколько тысячелетий те области, которые в настоящее время заняты Германией? Когда человек появляется на Земле в новом существовании, никогда не выглядит это, как правило, опять так, как это выглядело ко времени его последней жизни. Пока человек отсутствовал на Земле, изменилось все возможное. В этом изменении лика Земли действуют теперь также скрытые силы. Они действуют из того же самого мира, в котором человек находится после смерти. И он сам должен со-действовать при этом преобразовании Земли. Он может это только под водительством более высоких существ, пока он через создание Жизне-Духа и Духо-Человека не усвоил себе ясное осознание о совместной связи между Духовным и его выражением в физичском. Однако он со-созидает в превращении Земных взаимосвязей. Можно сказать, что люди в течение времени со смерти вплоть до нового рождения преобразуют Землю так, что ее взаимосвязи будут соответствовать тому, что развилось в них самих. Если мы рассмотрим некое место на Земле в определенный временной пункт и затем после долгого времени опять в полностью измененном состоянии, то силы, которые произвели это изменение, есть при умерших людях. В таком роде стоят таковые также между смертью и новым рождением в связи с Землей. Сверх-чувственное сознание видит во всем физическом бытии проявление некого скрытого Духовного. Для физического наблюдения действует на преобразование Земли свет Солнца, изменение климата и так далее. Для сверх-чувственного наблюдения властвует в луче света, который падает на растение от Солнца, сила мертвых людей. Это наблюдение приходит к осознанию того, как Души людей парят вокруг растений, как они преобразуют почву Земли и аналогичное. Не только лишь к самому себе, не только единственно к подготовке к своему собственному новому Земному бытию обращен человек. Нет, он призван здесь творить Духовно при внешнем мире, как он в жизни между рождением и смертью призван творить физически.
Воздействует, однако, не только жизнь человека из Духо-страны на взаимосвязи физического мира, но, наоборот, также деятельность в физическом бытии имеет свои воздействия в Духовном мире. Пример может сделать наглядным, что происходит в этом отношении. Устанавливаются некие узы (Band) любви между матерью и ребенком. Из притягательности между обоими, которая коренится в силах чувственного мира, исходит эта любовь. Однако она преобразуется в ходе времени. Из чувственных узы становятся все более Духовными. И эти Духовные узы ткутся не только для физического мира, но также для Духо-страны. Также с другими взаимосвязями это так. То, что вплетается в физический мир через существо Духа, это остается установленным в Духовном мире. Приятели, которые в жизни внутренне связали себя, принадлежат также в стране Духа вместе; и после оставления тел они есть в еще много более внутренней общности чем в физической жизни. Ибо как Духи они есть здесь друг для друга так же, как это было описано выше при откровении одних Духовных существ в других через Внутреннее. И некие узы, которые сотканы между двумя людьми, сводят их также в новой жизни опять вместе. В наиболее истинном смысле слова должно поэтому говориться об опять-нахождении людей после смерти.
Что однажды произошло с человеком с рождения вплоть до смерти и отсюда вплоть к некому новому рождению, это повторяет себя. Человек возвращается всегда опять на Землю, если плод, который он приобрел в физический жизни, пришел ко зрелости в Духо-стране. Все-же устанавливается не просто некое повторение без начала и конца, но человек однажды переходит из других форм бытия в такие, которые проходят в обозначенном роде, и он будет переходить к другим в будущем. Воззрение на эти переходные уровни будет дано, когда, в последующем, в смысле сверх-чувственного сознания, будет изложено развитие Миро-Вселенной в совместной связи с человеком.
Процессы между смертью и неким новым рождением есть для чувственного наблюдения, естественно, еще более скрыты чем те, которые как Духовное лежат в основании проявленного бытия между рождением и смертью. Это чувственное наблюдение может для этой части скрытого Мира видеть действия только там, где они вступают в физическое бытие. Для него должно быть вопросом приносит ли человек, который вступает через рождение в бытие, нечто с собой из того, что описывает сверх-чувственное познание о процессах между некой прежней смертью и рождением. Если некто находит раковину-дом улитки, в котором ничего не заметно от животного, то он все-же, только признает, что этот раковина-дом улитки возник через деятельность некого животного, и не может верить, что таковой соединился совместно в свою форму через голые физические силы. Равно так может некто, кто рассматривает человека в жизни и находит нечто, что из этой жизни не может происходить, разумным образом признать, что это нечто происходит из того, что описывает наука сверх-чувственного, если через это бросается объясняющий свет на иначе необъяснимое. Так могло бы также здесь чувственно-рассудочное наблюдение из видимых действий найти понятным невидимые причины (Ursachen, пра-вещи). И кто эту жизнь рассматривает совершенно непредвзято, тому также будет это с каждым новым наблюдением все больше выдаваться, как верное. Только дело идет о том, чтобы найти правильную точку зрения, чтобы наблюдать воздействия в жизни. Где располагаются, например, воздействия того, что сверх-чувственное познание излагает как процессы времени очищения? Как выступает воздействие того, что после этого времени очищения, по указаниям Духовного исследования, человек должен пережить в чисто Духовных областях?
Загадки внедряются каждому серьезному, глубокому рассмотрению жизни достаточно на этом поле. Видят одного человека, рожденного в нужде и нищете, наделенного лишь немногими одаренностями, так что он через таковые, с данными его рождением фактами, является предопределенным к жалкому бытию. Другой будет с первого мгновения своего бытия охраняться и лелеяться заботливыми руками и сердцами; у него разворачиваются блестящие способности; он предрасположен к некому плодотворному, удовлетворяющему бытию. Два противопоставленных мысле-настроя (Gesinnungen) могли бы сделать себя действенными напротив таким вопросам. Один будет желать придерживаться того, что воспринимают чувства и что может понять, удерживающийся на этих чувствах рассудок. В том, что один человек рождается в счастье, а другой в несчастье, этот мысле-настрой не будет видеть никакого вопроса. Он, если он также не желает использовать слово "случайность", все-же не будет задумываться о том, чтобы предположить какую-нибудь закономерную совместную связь, которая задействует это. И в отношении задатков, одаренностей будет придерживаться такой образ представления того, что "наследуют" от родителей, пра-родителей и прочих предков. Он будет отклонять, чтобы искать причины в Духовных процессах, которые человек сам до своего рождения - помимо наследственной линии своих предков - проделал и через которые он оформил себя задатками и одаренностями. - Другой мысле-настрой будет чувствовать себя неудовлетворенным через такое понимание. Он скажет: ничто не происходит, все-же, также в проявленном мире в определенном месте или в определенном окружении, без того чтобы не должно было бы предположить причины, почему это есть такой случай. Возможно, что также во многих случаях человек эти причины еще не исследовал, но они имеются в наличии. Альпийский цветок не произрастает на низменности. Его природа имеет нечто, что сводит его совместно с Альпийской местностью. Равно так должно существовать нечто в человеке, что позволяет ему быть рожденным в определенном окружении. С причинами, которые лежат только в физическом мире, этого при этом не сделается. Они выделяются для глубоко-мыслящего так, как если факт, что некто некому другому нанес удар, должен бы быть объяснен не чувствами первого, но физическим механизмом его руки. - Равно также неудовлетворенным должен показать себя этот мысле-настрой со всяким объяснением из голой "наследственности" задатков и одаренностей. Из него можно всегда сказать: Смотрите, как определенные задатки в семье наследуются дальше. В двух с половиной столетиях наследовались музыкальные задатки в членах семьи Баха (Bach). Из семьи Бернулли (Bernoulli) вышло восемь математиков, которые отчасти в своем детстве предопределялись к совсем другим профессиям. Однако "наследственные" одаренности всегда гнали их к семейной профессии. Возможно издалека указать на то, как через точное исследование ряда предков некой личности можно было бы показать, что тем или иным способом одаренность этой личности показывала себя у предков и что она представляется только как некая суммарность унаследованных задатков. -Кто имеет указанный второй вид мысле-настроя, конечно не оставит такие факты без внимания; они не могут, однако, быть для него тем, чем они являются для того, кто желает при своих объяснениях опираться только на процессы в чувственном мире. Первый будет ссылаться на то, что так же мало могут суммироваться наследованные задатки сами по себе в целую личность, как и металлические части часов сформироваться сами по себе в таковые. И если ему возразить, что ведь, все-же, именно совместное воздействие родителей могло бы быть причиной комбинации задатков, итак таковое, как бы выступает на месте часовщика, то он возразит: Взгляните с непредвзятостью на то полностью новое, что дается с каждой личностью ребенка; это не может приходить от родителей, просто потому, что в таковых это не имеется в наличии.
Неясное мышление может учредить в этой области много путаницы. Наихудшим есть это, когда носителями первого смысло-настроя таковые последнего выставляются как противники того, что, все-же, опирается на "достоверные факты". Однако этим последним вообще не нужно приходить к смыслу того, чтобы оспаривать этим фактам их истинность или ценность. Они видят, например, полностью также, что определенный Духовный задаток, да Духовная направленность в некой семье "наследуется дальше" и что известные задатки, в неком потомоке суммированные и скомбинированные, выдают значимую личность. Они могут полностью признать, если им говорят, что наиболее значимое имя редко стоит у вершины, но находится у конца кровного родства. Не нужно отмечать им это, однако, как плохое, если они вынуждены образовывать из этого совсем другие мысли чем те, которые желают оставаться стоять только при чувственно-действительном. Последним можно, именно, возразить: Конечно, показывает человек признаки своих предков, ибо Духовно-Душевное, которое через рождение вступает в физическое бытие, заимствует свою телесность от того, что дает ему наследственность. Этим, однако, сказано еще ничто иное, как то, что некое существо носит особенности среды, в которую оно погружается. Это конечно есть особенное - тривиальное сравнение, однако непредвзятый не будет оспаривать его правоту, если будет сказано: то, что человеческое существо показывает себя облаченным в качества своих предков, доказывает происхождение личных качеств этого существа так же мало, как это мало доказывает нечто о внутренней природе некого человека, если он является мокрым, потому что он в воду упал. И далее может быть сказано: Если наиболее значимое имя стоит у конца кровного родства, то это показывает, что носитель этого имени нуждался в таком кровном родстве, чтобы сформировать себе тело, которое ему было необходимым для развертывания своей цельной личности. Это не доказывает, однако, вообще ничего для "наследственности" самой личности: да это доказывает для здоровой логики прямо противоположное. Если, именно, наследуются личные дарования, то они должны были бы стоять у начала кровного родства и затем, исходя отсюда, наследоваться на потомоков. Но так как они, однако, стоят у конца, это есть прямо некое свидетельство для того, что они не наследуются. (См. замечание #4)
Теперь не должно оспариваться, что со стороны тех, кто говорит о Духовной причине в жизни, добавляется не меньшая путаница. От них часто много говорится слишком в общем, слишком неопределенно. Это конечно должно сравнить с утверждением: металлические части часов соединили себя совместно в часы, если говорится: из унаследованных признаков суммирует себя личность некого человека. Однако также должно быть признано, что со многими утверждениями в отношении Духовного мира это ведет себя не иначе, как если бы некто говорил: Металлические части часов сами не могли бы соединить себя совместно так, что через совместное соединение стрелки часов передвигались вперед, итак должно здесь быть нечто Духовное, которое обеспечивает передвижение вперед. Напротив такому утверждению строит все-таки на значительно более лучшем основании утверждение тот, кто говорит: Ах, я не забочусь далее о таких "мистических" существах, которые передвигают вперед стрелки часов; я ищу чтобы ознакомиться с механическими совместными связями, через которые задействуется передвижение стрелок. Дело идет именно вообще не о том, чтобы только знать, что за неким механическим, например, часами, стоит Духовное (часовщик), но полным значения может быть только, чтобы знать мысли, которые предшествовали в Духе часовщика изготовлению часов. Эти мысли можно опять найти в механизме.
Всякое голое мечтание и фантазирование о сверх-чувственном приносит только путаницу. Ибо это является неподходящим, удовлетворять противников. Таковые, ведь, правы, если они говорят, что такое указание на сверх-чувственные существа в общем не содействует ничему в понимании фактов. Конечно, такие противники желали бы также напротив определенным данным Духовной науки сказать то же самое. Тогда, однако, может быть указано на то: как показывают себя в проявленной жизни воздействия скрытых Духовных причин. Может быть сказано: Предположим однажды, что было бы правильным, что Духовное исследование через наблюдение желает иметь установленным, что человек после своей смерти проходил через время очищения и что он во время такового Душевно переживает, каким препятствием в движущемся вперед развитии могло бы быть определенное деяние, которое он совершил в предшествующей жизни. Во время, как он это испытывал, в нем образуется побуждение, улучшить последствия этого деяния. Это побуждение приносит он с собой для новой жизни. И наличествование (Vorhandensein) этого побуждения образует такое влечение в его существе, которое его устнавливает в такое место, из которого возможно улучшение. Рассматривают некую совокупность таких побуждений и имеют тогда некую причину для соразмерного судьбе окружения, в котором человек будет рожден. - Равно также можно обходиться с неким другим предположением. Опять устанавливают заранее, что возможно есть верно, что говорится Духовной наукой, что плоды истекшей жизни будут втелеснены (einverleibt) Духовному зародышу человека, и Духо-страна, в которой таковой находится между смертью и новой жизнью, была бы областью, в которой эти плоды созревают для того, чтобы, возникнуть преобразованными в задатки и способности в новой жизни и чтобы сформировать личность так, чтобы она появилась как воздействие того, что завоевано в прежней жизни. - Кто делает такие предпосылки и с ними непредвзято рассматривает жизнь, тому будет показано, что через них все чувственно-действительное может быть распознано в своей полной значимости и истинности, что, однако, одновременно становится понятным все, что только при неком голом построении на чувственных фактах должно остаться всегда непонятным для тех, чей мысле-настрой не направляется по Духовному миру. И прежде всего, исчезнет каждая нелогичность такого рода, как указанная ранее: потому что наиболее значимое имя стоит у конца кровного родства, должен был бы носитель свою одаренность иметь унаследованной. Жизнь будет логически понятной через, установленные Духовной наукой, сверх-чувственные факты.
Добросовестный искатель истины, который без собственного опыта в сверх-чувственном мире желает разобраться в фактах, сможет однако также еще выдвинуть весомое возражение. Может быть, именно, сделано действенным, что было бы непозволительным, принимать бытие каких-нибудь фактов просто на основании, потому что через это могло бы быть объяснено нечто, что иначе является необъяснимым. Такое возражение наверняка совсем незначимо для тех, кто знает соответствующие факты из сверх-чувственного опыта. И в следующих частях этого писания будет указан путь, который может быть пройден, не только для того, чтобы узнать другие Духовные факты, которые здесь будут описаны, но также и для того, чтобы познать закон Духовной причины как собственное переживание. Однако для каждого, кто не желает вступить на этот путь, вышеупомянутое возражение может иметь некое значение. И то, что против него может быть сказано, является также ценным для того, кто решил сам идти указанным путем. Ибо если некто примет это правильным образом, тогда есть это самый лучший первый шаг, который может быть сделан на этом пути. - Это есть, именно, совершенно верно: только лишь потому, что через это может быть объяснено нечто, что иначе остается необъяснимым, не должно приниматься то, о чьем бытии иначе не имеется никакого знания. Но в случае с приведенными Духовными фактами дело обстоит, все-же, еще по-другому. Если их принимают, то это имеет не только интеллектуальное последствие, что через них жизнь находят понятной, но через приняте этих предпосылок переживают в своих мыслях еще нечто совсем другое. Мыслят себе следующий случай: Некто испытывает нечто, что вызывает в нем верно болезненное ощущение. Он может поставить себя теперь двояким образом к этому. Он может переживать случай как нечто, что касается его болезненно, и предаться болезненному ощущению, возможно даже погрузиться в боль. Он может поставить себя, однако, также по-другому к этому. Он может сказать: В истинности я сам образовал в некой прошедшей жизни во мне силу, которая поставила меня перед этим случаем; в действительности, я сам доставил себе это дело. И он может теперь побудить в себе все ощущения, которые некая такая мысль может иметь последствием. Само-разумеется, должна мысль переживаться с самой совершенной серьезностью и со всей возможной силой, если она должна иметь такое последствие для жизни ощущения и чувства. Кто этого достигает, для того установится переживание, которое лучше всего позволяет сделать себя наглядным через сравнение. Два человека - желательно так предположить - имели бы сургучный стержень (Siegellackstange) в руке. Один установил бы интеллектуальные рассмотрения над "внутренней природой" стержня. Эти рассмотрения могли бы быть очень умными; если, однако, эта "внутренняя природа" не показывает себя ни через ничто, ему спокойно некто мог бы возразить: это есть фантазирование. Другой, однако, потрет сургуч сукном, и он показывает тогда, что стержень притягивает маленькие частички. Есть весомое различие между мыслями, которые прошли через голову первого человека и побудили его к рассмотрениям, и таковыми второго. Мысли первого не имели никакого фактического последствия; таковые второго, однако, имеют некую силу, они выманили, итак, нечто действительное из своей скрытости. - Так есть это теперь также с мыслями некого человека, который представляет себе, что он имел бы силу, чтобы встретиться вместе с неким событием, которую он через прежнюю жизнь сам в себе посадил. Это голое представление побуждает в нем действительную силу, через которую он может встретить событие совсем другим образом, чем если бы он такое представление не лелеял. Через это ему восходит свет над необходимым существом этого события, которое он иначе мог распознать только как случайность. И он непосредственно увидит: я имел правильную мысль, ибо эта мысль имела силу, разоблачить мне истину. Повторяет некто такие внутренние процессы, то так будут они продолжены к некому средству внутреннего притока силы, и они доказывают так свою правильность через свою плодотворность. И эта правильность показывает себя, мало-помалу, достаточно сильно. В Духовном, Душевном и также в физическом отношении действуют такие процессы оздоровляюще, да в каждом отношении, содействующе для жизни. Человеку станет ясно, что он через это устанавливает себя правильным образом в совместные связи жизни, в то время как он при рассмотрении только жизни между рождением и смертью предается глубокому заблуждению (Irrwahn). Человек становится Душевно сильным через обозначенное знание. - Такое чисто внутреннее доказательство Духовной причины может добыть для себя каждый, все-таки только сам, в своей внутренней жизни. Однако каждый может также его иметь. Кто его себе не добывает, не может, однако, осуждать его доказывающую силу. Кто его добывает, тот едва ли может, однако, также больше в нем сомневаться. Не нужно также вообще удивляться, что это есть так. Ибо что так всецело и вообще совместно связано с тем, что составляет наиболее внутреннее существо человека, его личность, для этого является только естественным, что это также в наивнутреннейшем переживании достаточно может быть доказанным. Выдвигать нельзя против этого все-таки, что такое дело, потому что оно соответствует такому внутреннему переживанию, каждый должен был бы произвести с самим собой, и что оно не могло бы быть делом Духовной науки. Известно есть то, что каждый должен сам иметь переживание, как каждый должен сам увидеть доказательство некого математического утверждения. Однако путь, на котором переживание может быть достигнуто, является действенным для всех людей, как метод, чтобы доказать некое математическое утверждение, является действенным для всех.
Эти существа Духовного мира действуют отныне совместно с тем, что человек принес с собой как плод из прежней жизни и что теперь становится зародышем. И через это совместное действие строится человек, сначала, как Духовное существо, снова. Во сне физическое тело и эфирное тело остаются существовать; астральное тело и Я есть, хотя, извне их обоих, однако еще с ними связанны. Что таковые принимают в таком состоянии от влияний Духовного мира, может служить только, чтобы опять восстановить, истощенные во время бодрствования, силы. После того, однако, как физическое и эфирное тело отброшены и после времени очищения также те части астрального тела, которые еще через свои вожделения совмесно связаны с физическим миром, становится теперь все, что притекает к Я из Духовного мира, не только улучшателем (Verbesser), но и ново-формирователем (Neugestalter). И после известного времени, о котором должно говорить в более поздних частях этого писания, вокруг Я членится астральное тело, которое опять может обитать в таком эфирном теле и физическом теле, которые присущи человеку между рождением и смертью. Человек может опять идти через некое рождение и явиться в неком обновленном Земном существовании, которое теперь вчленило в себя плод прежней жизни. Вплоть до ново-формирования (Neugestaltung) астрального тела является человек свидетелем своего восстановления. Так как здесь силы Духо-страны раскрываются ему не через внешние органы, но изнутри, как собственное Я в само-сознании, то человек может воспринимать это откровение так долго, пока его чувство еще не направляется на внешний воспринимаемый мир. С мгновения, где астральное тело является ново-сформированным, обращается это чувство на внешнее. Астральное тело требует отныне опять некое внешнее эфирное тело и физическое тело. Оно отвращается с этим от откровений Внутреннего. Поэтому существует теперь некое промежуточное состояние, в котором человек погружается в безсознательность. Сознание может опять вынырнуть в физическом мире только, когда для физического восприятия образованы необходимые органы. В то время, в которое прекращается сознание, осветленное через внутреннее восприятие, начинает теперь членить себя новое эфирное тело при астральном теле, и человек может тогда также опять вселиться в физическое тело. При этих обоих членениях могло бы с сознанием принять участие только такое Я, которое создало из себя, в эфирном теле и физическом теле скрыто созидающие силы, Жизне-Дух и Духо-Человека. Пока человек еще не продвинут, должны существа, которые находятся в своем развитии дальше чем он сам, вести это членение. Астральное тело будет приведено такими существами к родительской паре, так что оно может быть одарено соответствующим эфирным и физическим телом. - Прежде чем полностью совершается членение эфирного тела, происходит теперь нечто чрезвычайно значимое для, опять вступающего в физическое бытие, человека. Таковой создал, ведь, в своей прежней жизни, препятствующие силы, которые показали себя при обратном странствии после смерти. Возьмем уже ранее упомянутый пример опять. Человек из гневного порыва на сороковом году своей прежней жизнь доставил кому-нибудь боль. После смерти встречается ему эта боль другого человека как некая сила, препятствующая развитию его собственного Я. И так есть это со всеми такими случаями прежней жизни. При опять-вступлении в физическую жизнь стоят теперь эти препятствия развития опять перед Я. Как с наступлением смерти стоял перед человеческим Я некий род картины воспоминания, так теперь стоит перед ним пред-воззрение (Vorblick) на наступающую жизнь. Опять видит человек такую картину, которая показывает теперь все препятствия, которые человек должен устранить, если его развитие должно идти дальше. И то, что он так видит, становится исходным пунктом сил, которые человек должен взять с собой в новую жизнь. Образ боли, которую он доставил другому человеку, становится силой, которая побуждает Я, когда оно теперь опять вступает в жизнь, эту боль опять исправить. Так определяюще действует, итак, прошедшая жизнь на новую. Деяния этой новой жизни известным образом вызваны через таковые прежней. Эту закономерную совместную связь прежнего существования с неким более поздним должно рассматривать как закон судьбы; привыкли, чтобы обозначать его заимствованным из восточный мудрости выражением "Карма (Karma)".
Построение новой совместной связи тела есть, все-же, не единственная деятельность, которая надлежит человеку между смертью и новым рождением. В то время как происходит такое построение, человек живет вне физического мира. Таковой продвигается, однако, в течение этого времени в своем развитии дальше. В сравнительно короткие временные промежутки Земля изменяет свой лик (Antlitz). Как выглядели за несколько тысячелетий те области, которые в настоящее время заняты Германией? Когда человек появляется на Земле в новом существовании, никогда не выглядит это, как правило, опять так, как это выглядело ко времени его последней жизни. Пока человек отсутствовал на Земле, изменилось все возможное. В этом изменении лика Земли действуют теперь также скрытые силы. Они действуют из того же самого мира, в котором человек находится после смерти. И он сам должен со-действовать при этом преобразовании Земли. Он может это только под водительством более высоких существ, пока он через создание Жизне-Духа и Духо-Человека не усвоил себе ясное осознание о совместной связи между Духовным и его выражением в физичском. Однако он со-созидает в превращении Земных взаимосвязей. Можно сказать, что люди в течение времени со смерти вплоть до нового рождения преобразуют Землю так, что ее взаимосвязи будут соответствовать тому, что развилось в них самих. Если мы рассмотрим некое место на Земле в определенный временной пункт и затем после долгого времени опять в полностью измененном состоянии, то силы, которые произвели это изменение, есть при умерших людях. В таком роде стоят таковые также между смертью и новым рождением в связи с Землей. Сверх-чувственное сознание видит во всем физическом бытии проявление некого скрытого Духовного. Для физического наблюдения действует на преобразование Земли свет Солнца, изменение климата и так далее. Для сверх-чувственного наблюдения властвует в луче света, который падает на растение от Солнца, сила мертвых людей. Это наблюдение приходит к осознанию того, как Души людей парят вокруг растений, как они преобразуют почву Земли и аналогичное. Не только лишь к самому себе, не только единственно к подготовке к своему собственному новому Земному бытию обращен человек. Нет, он призван здесь творить Духовно при внешнем мире, как он в жизни между рождением и смертью призван творить физически.
Воздействует, однако, не только жизнь человека из Духо-страны на взаимосвязи физического мира, но, наоборот, также деятельность в физическом бытии имеет свои воздействия в Духовном мире. Пример может сделать наглядным, что происходит в этом отношении. Устанавливаются некие узы (Band) любви между матерью и ребенком. Из притягательности между обоими, которая коренится в силах чувственного мира, исходит эта любовь. Однако она преобразуется в ходе времени. Из чувственных узы становятся все более Духовными. И эти Духовные узы ткутся не только для физического мира, но также для Духо-страны. Также с другими взаимосвязями это так. То, что вплетается в физический мир через существо Духа, это остается установленным в Духовном мире. Приятели, которые в жизни внутренне связали себя, принадлежат также в стране Духа вместе; и после оставления тел они есть в еще много более внутренней общности чем в физической жизни. Ибо как Духи они есть здесь друг для друга так же, как это было описано выше при откровении одних Духовных существ в других через Внутреннее. И некие узы, которые сотканы между двумя людьми, сводят их также в новой жизни опять вместе. В наиболее истинном смысле слова должно поэтому говориться об опять-нахождении людей после смерти.
Что однажды произошло с человеком с рождения вплоть до смерти и отсюда вплоть к некому новому рождению, это повторяет себя. Человек возвращается всегда опять на Землю, если плод, который он приобрел в физический жизни, пришел ко зрелости в Духо-стране. Все-же устанавливается не просто некое повторение без начала и конца, но человек однажды переходит из других форм бытия в такие, которые проходят в обозначенном роде, и он будет переходить к другим в будущем. Воззрение на эти переходные уровни будет дано, когда, в последующем, в смысле сверх-чувственного сознания, будет изложено развитие Миро-Вселенной в совместной связи с человеком.
Процессы между смертью и неким новым рождением есть для чувственного наблюдения, естественно, еще более скрыты чем те, которые как Духовное лежат в основании проявленного бытия между рождением и смертью. Это чувственное наблюдение может для этой части скрытого Мира видеть действия только там, где они вступают в физическое бытие. Для него должно быть вопросом приносит ли человек, который вступает через рождение в бытие, нечто с собой из того, что описывает сверх-чувственное познание о процессах между некой прежней смертью и рождением. Если некто находит раковину-дом улитки, в котором ничего не заметно от животного, то он все-же, только признает, что этот раковина-дом улитки возник через деятельность некого животного, и не может верить, что таковой соединился совместно в свою форму через голые физические силы. Равно так может некто, кто рассматривает человека в жизни и находит нечто, что из этой жизни не может происходить, разумным образом признать, что это нечто происходит из того, что описывает наука сверх-чувственного, если через это бросается объясняющий свет на иначе необъяснимое. Так могло бы также здесь чувственно-рассудочное наблюдение из видимых действий найти понятным невидимые причины (Ursachen, пра-вещи). И кто эту жизнь рассматривает совершенно непредвзято, тому также будет это с каждым новым наблюдением все больше выдаваться, как верное. Только дело идет о том, чтобы найти правильную точку зрения, чтобы наблюдать воздействия в жизни. Где располагаются, например, воздействия того, что сверх-чувственное познание излагает как процессы времени очищения? Как выступает воздействие того, что после этого времени очищения, по указаниям Духовного исследования, человек должен пережить в чисто Духовных областях?
Загадки внедряются каждому серьезному, глубокому рассмотрению жизни достаточно на этом поле. Видят одного человека, рожденного в нужде и нищете, наделенного лишь немногими одаренностями, так что он через таковые, с данными его рождением фактами, является предопределенным к жалкому бытию. Другой будет с первого мгновения своего бытия охраняться и лелеяться заботливыми руками и сердцами; у него разворачиваются блестящие способности; он предрасположен к некому плодотворному, удовлетворяющему бытию. Два противопоставленных мысле-настроя (Gesinnungen) могли бы сделать себя действенными напротив таким вопросам. Один будет желать придерживаться того, что воспринимают чувства и что может понять, удерживающийся на этих чувствах рассудок. В том, что один человек рождается в счастье, а другой в несчастье, этот мысле-настрой не будет видеть никакого вопроса. Он, если он также не желает использовать слово "случайность", все-же не будет задумываться о том, чтобы предположить какую-нибудь закономерную совместную связь, которая задействует это. И в отношении задатков, одаренностей будет придерживаться такой образ представления того, что "наследуют" от родителей, пра-родителей и прочих предков. Он будет отклонять, чтобы искать причины в Духовных процессах, которые человек сам до своего рождения - помимо наследственной линии своих предков - проделал и через которые он оформил себя задатками и одаренностями. - Другой мысле-настрой будет чувствовать себя неудовлетворенным через такое понимание. Он скажет: ничто не происходит, все-же, также в проявленном мире в определенном месте или в определенном окружении, без того чтобы не должно было бы предположить причины, почему это есть такой случай. Возможно, что также во многих случаях человек эти причины еще не исследовал, но они имеются в наличии. Альпийский цветок не произрастает на низменности. Его природа имеет нечто, что сводит его совместно с Альпийской местностью. Равно так должно существовать нечто в человеке, что позволяет ему быть рожденным в определенном окружении. С причинами, которые лежат только в физическом мире, этого при этом не сделается. Они выделяются для глубоко-мыслящего так, как если факт, что некто некому другому нанес удар, должен бы быть объяснен не чувствами первого, но физическим механизмом его руки. - Равно также неудовлетворенным должен показать себя этот мысле-настрой со всяким объяснением из голой "наследственности" задатков и одаренностей. Из него можно всегда сказать: Смотрите, как определенные задатки в семье наследуются дальше. В двух с половиной столетиях наследовались музыкальные задатки в членах семьи Баха (Bach). Из семьи Бернулли (Bernoulli) вышло восемь математиков, которые отчасти в своем детстве предопределялись к совсем другим профессиям. Однако "наследственные" одаренности всегда гнали их к семейной профессии. Возможно издалека указать на то, как через точное исследование ряда предков некой личности можно было бы показать, что тем или иным способом одаренность этой личности показывала себя у предков и что она представляется только как некая суммарность унаследованных задатков. -Кто имеет указанный второй вид мысле-настроя, конечно не оставит такие факты без внимания; они не могут, однако, быть для него тем, чем они являются для того, кто желает при своих объяснениях опираться только на процессы в чувственном мире. Первый будет ссылаться на то, что так же мало могут суммироваться наследованные задатки сами по себе в целую личность, как и металлические части часов сформироваться сами по себе в таковые. И если ему возразить, что ведь, все-же, именно совместное воздействие родителей могло бы быть причиной комбинации задатков, итак таковое, как бы выступает на месте часовщика, то он возразит: Взгляните с непредвзятостью на то полностью новое, что дается с каждой личностью ребенка; это не может приходить от родителей, просто потому, что в таковых это не имеется в наличии.
Неясное мышление может учредить в этой области много путаницы. Наихудшим есть это, когда носителями первого смысло-настроя таковые последнего выставляются как противники того, что, все-же, опирается на "достоверные факты". Однако этим последним вообще не нужно приходить к смыслу того, чтобы оспаривать этим фактам их истинность или ценность. Они видят, например, полностью также, что определенный Духовный задаток, да Духовная направленность в некой семье "наследуется дальше" и что известные задатки, в неком потомоке суммированные и скомбинированные, выдают значимую личность. Они могут полностью признать, если им говорят, что наиболее значимое имя редко стоит у вершины, но находится у конца кровного родства. Не нужно отмечать им это, однако, как плохое, если они вынуждены образовывать из этого совсем другие мысли чем те, которые желают оставаться стоять только при чувственно-действительном. Последним можно, именно, возразить: Конечно, показывает человек признаки своих предков, ибо Духовно-Душевное, которое через рождение вступает в физическое бытие, заимствует свою телесность от того, что дает ему наследственность. Этим, однако, сказано еще ничто иное, как то, что некое существо носит особенности среды, в которую оно погружается. Это конечно есть особенное - тривиальное сравнение, однако непредвзятый не будет оспаривать его правоту, если будет сказано: то, что человеческое существо показывает себя облаченным в качества своих предков, доказывает происхождение личных качеств этого существа так же мало, как это мало доказывает нечто о внутренней природе некого человека, если он является мокрым, потому что он в воду упал. И далее может быть сказано: Если наиболее значимое имя стоит у конца кровного родства, то это показывает, что носитель этого имени нуждался в таком кровном родстве, чтобы сформировать себе тело, которое ему было необходимым для развертывания своей цельной личности. Это не доказывает, однако, вообще ничего для "наследственности" самой личности: да это доказывает для здоровой логики прямо противоположное. Если, именно, наследуются личные дарования, то они должны были бы стоять у начала кровного родства и затем, исходя отсюда, наследоваться на потомоков. Но так как они, однако, стоят у конца, это есть прямо некое свидетельство для того, что они не наследуются. (См. замечание #4)
Теперь не должно оспариваться, что со стороны тех, кто говорит о Духовной причине в жизни, добавляется не меньшая путаница. От них часто много говорится слишком в общем, слишком неопределенно. Это конечно должно сравнить с утверждением: металлические части часов соединили себя совместно в часы, если говорится: из унаследованных признаков суммирует себя личность некого человека. Однако также должно быть признано, что со многими утверждениями в отношении Духовного мира это ведет себя не иначе, как если бы некто говорил: Металлические части часов сами не могли бы соединить себя совместно так, что через совместное соединение стрелки часов передвигались вперед, итак должно здесь быть нечто Духовное, которое обеспечивает передвижение вперед. Напротив такому утверждению строит все-таки на значительно более лучшем основании утверждение тот, кто говорит: Ах, я не забочусь далее о таких "мистических" существах, которые передвигают вперед стрелки часов; я ищу чтобы ознакомиться с механическими совместными связями, через которые задействуется передвижение стрелок. Дело идет именно вообще не о том, чтобы только знать, что за неким механическим, например, часами, стоит Духовное (часовщик), но полным значения может быть только, чтобы знать мысли, которые предшествовали в Духе часовщика изготовлению часов. Эти мысли можно опять найти в механизме.
Всякое голое мечтание и фантазирование о сверх-чувственном приносит только путаницу. Ибо это является неподходящим, удовлетворять противников. Таковые, ведь, правы, если они говорят, что такое указание на сверх-чувственные существа в общем не содействует ничему в понимании фактов. Конечно, такие противники желали бы также напротив определенным данным Духовной науки сказать то же самое. Тогда, однако, может быть указано на то: как показывают себя в проявленной жизни воздействия скрытых Духовных причин. Может быть сказано: Предположим однажды, что было бы правильным, что Духовное исследование через наблюдение желает иметь установленным, что человек после своей смерти проходил через время очищения и что он во время такового Душевно переживает, каким препятствием в движущемся вперед развитии могло бы быть определенное деяние, которое он совершил в предшествующей жизни. Во время, как он это испытывал, в нем образуется побуждение, улучшить последствия этого деяния. Это побуждение приносит он с собой для новой жизни. И наличествование (Vorhandensein) этого побуждения образует такое влечение в его существе, которое его устнавливает в такое место, из которого возможно улучшение. Рассматривают некую совокупность таких побуждений и имеют тогда некую причину для соразмерного судьбе окружения, в котором человек будет рожден. - Равно также можно обходиться с неким другим предположением. Опять устанавливают заранее, что возможно есть верно, что говорится Духовной наукой, что плоды истекшей жизни будут втелеснены (einverleibt) Духовному зародышу человека, и Духо-страна, в которой таковой находится между смертью и новой жизнью, была бы областью, в которой эти плоды созревают для того, чтобы, возникнуть преобразованными в задатки и способности в новой жизни и чтобы сформировать личность так, чтобы она появилась как воздействие того, что завоевано в прежней жизни. - Кто делает такие предпосылки и с ними непредвзято рассматривает жизнь, тому будет показано, что через них все чувственно-действительное может быть распознано в своей полной значимости и истинности, что, однако, одновременно становится понятным все, что только при неком голом построении на чувственных фактах должно остаться всегда непонятным для тех, чей мысле-настрой не направляется по Духовному миру. И прежде всего, исчезнет каждая нелогичность такого рода, как указанная ранее: потому что наиболее значимое имя стоит у конца кровного родства, должен был бы носитель свою одаренность иметь унаследованной. Жизнь будет логически понятной через, установленные Духовной наукой, сверх-чувственные факты.
Добросовестный искатель истины, который без собственного опыта в сверх-чувственном мире желает разобраться в фактах, сможет однако также еще выдвинуть весомое возражение. Может быть, именно, сделано действенным, что было бы непозволительным, принимать бытие каких-нибудь фактов просто на основании, потому что через это могло бы быть объяснено нечто, что иначе является необъяснимым. Такое возражение наверняка совсем незначимо для тех, кто знает соответствующие факты из сверх-чувственного опыта. И в следующих частях этого писания будет указан путь, который может быть пройден, не только для того, чтобы узнать другие Духовные факты, которые здесь будут описаны, но также и для того, чтобы познать закон Духовной причины как собственное переживание. Однако для каждого, кто не желает вступить на этот путь, вышеупомянутое возражение может иметь некое значение. И то, что против него может быть сказано, является также ценным для того, кто решил сам идти указанным путем. Ибо если некто примет это правильным образом, тогда есть это самый лучший первый шаг, который может быть сделан на этом пути. - Это есть, именно, совершенно верно: только лишь потому, что через это может быть объяснено нечто, что иначе остается необъяснимым, не должно приниматься то, о чьем бытии иначе не имеется никакого знания. Но в случае с приведенными Духовными фактами дело обстоит, все-же, еще по-другому. Если их принимают, то это имеет не только интеллектуальное последствие, что через них жизнь находят понятной, но через приняте этих предпосылок переживают в своих мыслях еще нечто совсем другое. Мыслят себе следующий случай: Некто испытывает нечто, что вызывает в нем верно болезненное ощущение. Он может поставить себя теперь двояким образом к этому. Он может переживать случай как нечто, что касается его болезненно, и предаться болезненному ощущению, возможно даже погрузиться в боль. Он может поставить себя, однако, также по-другому к этому. Он может сказать: В истинности я сам образовал в некой прошедшей жизни во мне силу, которая поставила меня перед этим случаем; в действительности, я сам доставил себе это дело. И он может теперь побудить в себе все ощущения, которые некая такая мысль может иметь последствием. Само-разумеется, должна мысль переживаться с самой совершенной серьезностью и со всей возможной силой, если она должна иметь такое последствие для жизни ощущения и чувства. Кто этого достигает, для того установится переживание, которое лучше всего позволяет сделать себя наглядным через сравнение. Два человека - желательно так предположить - имели бы сургучный стержень (Siegellackstange) в руке. Один установил бы интеллектуальные рассмотрения над "внутренней природой" стержня. Эти рассмотрения могли бы быть очень умными; если, однако, эта "внутренняя природа" не показывает себя ни через ничто, ему спокойно некто мог бы возразить: это есть фантазирование. Другой, однако, потрет сургуч сукном, и он показывает тогда, что стержень притягивает маленькие частички. Есть весомое различие между мыслями, которые прошли через голову первого человека и побудили его к рассмотрениям, и таковыми второго. Мысли первого не имели никакого фактического последствия; таковые второго, однако, имеют некую силу, они выманили, итак, нечто действительное из своей скрытости. - Так есть это теперь также с мыслями некого человека, который представляет себе, что он имел бы силу, чтобы встретиться вместе с неким событием, которую он через прежнюю жизнь сам в себе посадил. Это голое представление побуждает в нем действительную силу, через которую он может встретить событие совсем другим образом, чем если бы он такое представление не лелеял. Через это ему восходит свет над необходимым существом этого события, которое он иначе мог распознать только как случайность. И он непосредственно увидит: я имел правильную мысль, ибо эта мысль имела силу, разоблачить мне истину. Повторяет некто такие внутренние процессы, то так будут они продолжены к некому средству внутреннего притока силы, и они доказывают так свою правильность через свою плодотворность. И эта правильность показывает себя, мало-помалу, достаточно сильно. В Духовном, Душевном и также в физическом отношении действуют такие процессы оздоровляюще, да в каждом отношении, содействующе для жизни. Человеку станет ясно, что он через это устанавливает себя правильным образом в совместные связи жизни, в то время как он при рассмотрении только жизни между рождением и смертью предается глубокому заблуждению (Irrwahn). Человек становится Душевно сильным через обозначенное знание. - Такое чисто внутреннее доказательство Духовной причины может добыть для себя каждый, все-таки только сам, в своей внутренней жизни. Однако каждый может также его иметь. Кто его себе не добывает, не может, однако, осуждать его доказывающую силу. Кто его добывает, тот едва ли может, однако, также больше в нем сомневаться. Не нужно также вообще удивляться, что это есть так. Ибо что так всецело и вообще совместно связано с тем, что составляет наиболее внутреннее существо человека, его личность, для этого является только естественным, что это также в наивнутреннейшем переживании достаточно может быть доказанным. Выдвигать нельзя против этого все-таки, что такое дело, потому что оно соответствует такому внутреннему переживанию, каждый должен был бы произвести с самим собой, и что оно не могло бы быть делом Духовной науки. Известно есть то, что каждый должен сам иметь переживание, как каждый должен сам увидеть доказательство некого математического утверждения. Однако путь, на котором переживание может быть достигнуто, является действенным для всех людей, как метод, чтобы доказать некое математическое утверждение, является действенным для всех.