Страница:
Шанна вдруг почувствовала, какая страшная ложь была заключена в этом слове. Она истерически рассмеялась…
Рюарк лежал поперек кровати, уставившись на висевший над ней балдахин, когда до его слуха донесся цокот копыт за окнами коттеджа. Он пошел к двери, в которую тихо постучали, и с облегчением засмеялся.
«Это, конечно, Шанна», — подумал он. Но, распахнув входную дверь, он увидел только широкое гневное лицо Питни. И сразу же ночной мрак взорвался миллионами искр, вслед за которыми наступила кромешная тьма.
Пульсирующая боль в голове Рюарка позволила ему сообразить, что пол под ним ходит ходуном, словно его укачивают в колыбели, и до его замутненного сознания донесся какой-то странный скрип. Он стал приходить в себя и понял, что лежит, крепко связанный, с пахнувшим затхлостью мешком на голове до самых плеч. Грубый пол под ним оказался днищем небольшой лодки. Он различил скрип весел в уключинах и тихий плеск воды за деревянными бортами. Только это да тяжелое дыхание рядом, и ничего больше. Он понял, что лодка направлялась с открытое море. Цель ему была непонятна, но он догадывался, что дело не обошлось без Шанны. Он горько усмехнулся. Она вынесла ему приговор, даже не выслушав.
— Думаю, что на этот раз все, — прогремел голос Питни, и Рюарк понял, что он говорил сам с собой. Он лежал не шелохнувшись, вслушиваясь в отрывистые слова, с болью вонзавшиеся в его воспаленный мозг. — Я не могу бросить тебя на съедение рыбам, впрочем, возможно, это для тебя было бы и лучше… Но она велела любым путем отправить тебя с острова, и я решил сделать, иначе она нашла бы какой-нибудь другой способ отделаться от тебя. — Надолго воцарилась тишина, нарушаемая только поскрипыванием весел, затем последовал вздох Питни. — Если у тебя было бы хоть немного здравого смысла, парень, ты бы оставил эту девочку в покое. Я уже однажды предупреждал тебя, но, боюсь, ты забыл об этом. Я слишком долго берег ее и не могу допустить, чтобы ее взяли силой, даже если бы это был ты.
Рюарк мысленно выругался и попытался ослабить веревки на запястьях, но они были затянуты надежно. На освобождение не было никакой надежды. Он не мог надеяться и на то, что Питни вынет кляп у него изо рта. Весла заработали медленнее, и лодку окликнул голос. Питни отозвался, и спустя несколько секунд Рюарк почувствовал, как этот гигант поднял его, чьи-то грубые руки подхватили и без особых церемоний перекинули на палубу судна. Рюарк подавил стон и лежал не шелохнувшись, хотя пульсирующая боль в голове отдавалась по всему телу. Он не мог уловить слов, которыми обменивались голоса, но слышал звон монет, когда отсчитывали, видно, круглую сумму.
По палубе прогремели тяжелые шаги, и Рюарк понял, что Питни готовился сойти с судна. Вскоре после этого с головы Рюарка был сорван мешок, и из его рта вытащили кляп. К его неудовольствию, на него вылили ведро забортной воды и грубо поставили на ноги, так что он чуть не захлебнулся от этого душа. По-прежнему связанного, его привязали к мачте. Кто-то наклонился над ним с фонарем в руках, в слабом свете которого Рюарк увидел уродливое лицо.
— Вот и ты, приятель, добро пожаловать, — прозвучал грубый голос. — Будь умницей, пока у нас не дошли до тебя руки.
Фонарь исчез. Под приглушенные звуки команд были подняты паруса, и пошел наверх якорь. Вскоре лицо Рюарка стал обдувать свежий утренний ветер, и шхуна закачалась на волнах. Рюарк огляделся. Далеко за кормой исчезали в дымке огни Лос-Камельоса. Наконец-то Шанна добилась своего. На ее острове больше не было Рюарка.
Вздохнув, он примирился с неизбежностью и прижался затылком к мачте. Он найдет способ вернуться и вновь предъявить свои права. Ничто не изменилось. Она по-прежнему его жена. Но, прежде всего, он должен сделать все возможное в его теперешнем положении, чтобы выжить.
Свою первую ночь на борту судна Рюарк провел привязанным к основанию главной мачты. Едва остров исчез из поля зрения, как шхуна снова бросила якорь, захлопали обвисшие паруса, судно повернулось на якорной цепи и замерло. Кроме вахтенного матроса, на юте не было ни души. И только спустя часа два, когда солнце стояло уже высоко, мимо Рюарка прошел один из членов экипажа. Рюарк окликнул его, но тот лишь пожал плечами, продолжая свой путь на корму. Почти сразу после этого у фальшборта[4] появился грузный англичанин. Постояв немного, он подошел вплотную к Рюарку.
— Мне кажется, сэр, что нет никакого смысла держать меня связанным, — заговорил Рюарк. — Я не сделал вам ничего плохого и, разумеется, не испытываю никакого желания вам навредить. Не можете ли вы убрать эти веревки, чтобы я мог хотя бы справить нужду?
— Вот что, парень, — медленно проговорил англичанин, — у меня нет причин тебя мучить, но нет и никаких оснований доверять тебе. — Он прищурил глаз и пристальнее посмотрел на Рюарка. — Я даже не знаю, кто ты.
— Это беда поправимая, — ответил Рюарк. — Меня зовут Рюарк, Джон Рюарк, последнее время — раб его светлости лорда Траерна и его доверенное лицо. — Ироническая улыбка тронула губы Рюарка. — Мне известно, что вы получили кругленькую сумму за то, что приняли меня на борт, и я, как пассажир, за которого уплачено, мог бы, по крайней мере, пользоваться свободой на вашем судне. — Он кивнул в сторону необъятного горизонта: — Как вы сами понимаете, у меня не может быть намерений прыгнуть с палубы в воду.
— Я думаю, что такой опасности нет. — Англичанин вытащил нож, пальцем попробовал лезвие. — Меня зовут Гаррипен. Я сам себе капитан на этом корабле. Друзья зовут меня просто Гарри. — Он наклонился к Рюарку и в несколько взмахов ножа перерезал веревки, которыми Рюарк был привязан к мачте.
— Благодарю вас, капитан Гаррипен. — Рюарк решил быть как можно более учтивым. Он яростно растирал затекшие кисти рук. — Теперь я ваш вечный должник.
— Ладно, — пробормотал его благодетель. — Мне никто ничем не обязан. Так вам было угодно прикинуться рабом, — полувопросительно проговорил его собеседник.
Рюарк усмехнулся:
— Я оказался рабом по чистой случайности, капитан, и, по правде говоря, даже не знаю, должен ли проклинать или же благодарить тех, из-за кого это случилось. — Движением головы он показал в сторону полубака[5]. — Простите меня, капитан, я слишком долго терпел, мне нужно в одно место… А потом я был бы вам чрезвычайно признателен, если бы вы смогли устроить мне разговор с владельцем этого судна.
— Можете не сомневаться в этом, приятель. — Собеседник Рюарка сплюнул и тыльной стороной руки утер подбородок.
Рюарк облегчился и, возвратившись на старое место, нашел там еду и кружку пива. Оно показалось ему роскошным напитком. Позавтракав, он нашел глазами бухту[6] каната в тени, улегся на нее и быстро уснул после бессонной ночи.
Уже опускались сумерки, когда Рюарка разбудили и отвели в каюту капитана, где его долго и пристально рассматривали сидевшие за столом люди. Рюарку никогда раньше не приходилось видеть такой таинственно-подозрительной компании. Сидевший перед ним мулат остановил на Рюарке долгий мрачный взгляд.
— Так, говоришь, ты раб? Как ты им стал?
Рюарк помолчал, обдумывая ответ и продолжая всматриваться и обращенные к нему иссеченные шрамами лица. На их фоне он почувствовал себя невинным ребенком.
— Было убийство. — Он обвел присутствующих взглядом и не заметил на их лицах ни малейшего удивления. — Потом меня выкупили из тюрьмы и заставили отрабатывать потраченные деньги. — А кто тебя отправил с этого острова? — спросил Гаррипен, постукивая ногтями по своим зубам.
Рюарк лениво почесал грудь и печально улыбнулся.
— Одна леди, которой не понравилась маленькая девчонка, ожидавшая меня на сеновале.
Англичанин весело расхохотался.
— Глядя на тебя, ее можно понять, парень. Должно быть, она не из бедных, раз отвалила изрядную сумму, чтобы избавиться от тебя.
Рюарк уклончиво пожал плечами.
— Что лежит у сквайра на складах? — спросил капитан шхуны. — Ценности? Шелка? Колониальные товары?
Рюарк встретил взгляд этого человека с ленивой ухмылкой и потер себе живот. — Я давно ничего не ел, сэр. Нельзя ли немного подкрепиться? — проговорил он, указывая на полные еды тарелки, стоявшие на другом юнце стола.
Ему подвинули наполовину обглоданную ногу какого-то мелкого животного и поставили кружку теплого пива. Рюарк сел на свободный стул и принялся за еду.
— Ну, так что там, на складах? — напомнил Рюарку человек, чье смуглое лицо было покрыто шрамами.
— Не передадите мне хлеб, сэр? — Рюарк утер рот тыльной стороной руки и запил мясо глотком пива. Отломив кусок от поданного ему каравая хлеба, он подобрал им с тарелки соус, после чего вытер руки о чью-то висевшую на спинке стула рубаху.
— Ну вот, ты и подкрепился, — прорычал мулат. — Так что же он там прячет?
— Там много всего. — Рюарк пожал плечами и пренебрежительно улыбнулся. — Однако каков бы ни был ваш интерес к их содержимому, — он ухмыльнулся впившимся в него глазами людям, — вы не сможете войти в гавань. — Он окунул палец в пиво и начертил на столе полукруг. — Вот городок, где находятся склады, — проговорил он, к удовольствию мулата. — А вот здесь и здесь, — он вывел крестики у обоих концов дуги, — находятся пушечные батареи. В гавань можно пройти только между ними. — Рюарк провел линию через незамкнутую часть контура бухты.
Рюарк давно догадался, что имеет дело с пиратами, и теперь разочарование, отразившееся на их лицах, полностью убедило его в этом. Англичанин Гаррипен откинулся на стуле и снова забарабанил ногтями по зубам.
— Я вижу, у тебя неплохое настроение, парень. Может быть, ты что-то прячешь от нас в рукаве?
Рюарк скрестил на груди голые руки и долго не отвечал на вопрос.
— Ну, знаете ли, честная компания, — криво усмехнулся он, наконец, — можно было бы так подумать, будь у меня хоть один рукав, но несчастную пару этих коротких портков трудно назвать рукавами. — Он рассмеялся. — Как и у вас самих, у меня нет ровным счетом ничего. Я давно присмотрелся к острову Траерна и знаю, как можно завладеть многим без большого риска. — Рюарк наклонился вперед, широко расставив локти на столе, и заговорил доверительным тоном: — Я могу показать вам дорогу и знаю, где хранятся и деньги, вырученные от торговли, и собственные сбережения Траерна. — Однако он знал, что Траерн хранит большую часть денег в собственном сейфе, что стоит у него в доме. — Разумеется, — откинулся снова на спинку стула Рюарк, казалось, не замечая злобных взглядов пиратов, — если вас прельщают пакля и кипы пеньки, хранящиеся на складах, вы вполне можете заняться ими. — Он немного помолчал, потом пожал плечами, развел руками и проговорил: — Больше мне нечего продать вам, джентльмены. Ну и что вы на это скажете?
Владелец судна выставил вперед нож с широким лезвием, потрогав пальцем отлично заточенную кромку.
— У тебя есть еще твоя жизнь, раб.
— Да, конечно, — отвечал Рюарк. — Я позаботился о вашей, сообщив вам о пушках, и сделаю больше, сказав, что сейчас на якоре в гавани стоит «Хэмпстед» с двумя десятками превосходных пушек. Если бы вам удалось пройти мимо береговых батарей, вы напоролись бы на него. И как долго вы продержались бы на воде после первого залпа?
— Ты, несомненно, запросишь за свой план капитанскую долю, — саркастически фыркнул тот, — тогда как своими головами рисковать будем мы.
— Капитанская доля мне подойдет, благодарю вас, — со смешком согласился Рюарк, словно не заметив иронии в его словах. — Я не слишком жадный. А что касается риска, то ведь поведу вас я, рискуя дважды, — мне может не поздоровиться от обеих сторон.
— Договорились! Капитанская доля, если будет удача, — отрезал капитан Гаррипен. — А теперь, парень, выкладывай, что у тебя за план?
Со всевозрастающим вниманием пираты приготовились слушать.
— У восточной оконечности острова, — импровизировал на ходу Рюарк, — глубина достаточна для того, чтобы подойти на расстояние меньше кабельтова[7] до берега.
— А на западе? — с подозрением спросил мулат.
— Там мель, — ответил Рюарк. — Не глубже двух-трех морских сажен, и рифы вдоль всего берега. Там не подойти ближе одной-двух миль. — Он не хотел, чтобы они высадились поблизости от дома Траерна, и вообще говорил почти правду, хотя и не упомянул о том, что по берегу всю ночь ходят патрули.
— Дай парню сказать! — нетерпеливо распорядился Гаррипен, и мулат нехотя отступился.
— На вершине холма — сигнальная пушка, — продолжал Рюарк.
— Да, мы знаем об этом. Мы слышали ее, когда прибыли, — заметил голландец.
— Один выстрел делают, увидев корабль, но если услышите два, то это тревога, — продолжал Рюарк. — Вы высадите небольшую группу, и я покажу вашим людям, как тихо, не поднимая на ноги весь остров, подобраться к главной цели.
Головы склонились над столом, и Рюарк набросал им придуманную схему. Он знал, что пушка выстрелит, и что ночью один выстрел также служит сигналом тревоги. Высадка пиратов в указанном им месте даст городку добрый час на подготовку к отражению нападения. К тому же ни одна из увиденных им на палубе лодок не может взять больше тридцати человек, из них несколько должны будут остаться для охраны лодок. Траерн быстро узнает о высадке пиратов, их схватят, и «Хэмпстеду» не составит большого труда захватить пиратское судно.
Ему будет совсем нетрудно скрыться после высадки на берег, и Траерн, несомненно, пожелает выслушать его, прежде чем станет наказывать. Рюарк больше не чувствовал себя обязанным хранить тайну Шанны, и он расскажет сквайру правду.
Пираты, казалось, были довольны его планом, и Рюарк вернулся на бухту, служившую ему постелью. В самый темный час ночи экипажу было приказано поднять якорь и поставить паруса. Судно только начало двигаться, когда Рюарк увидел над собой, с пистолетами наготове, англичанина и метиса Пелье.
— Мы внесли в план два изменения, — засмеялся француз. — Ты останешься на борту как заложник на случай, если окажется, что ты нас обманул, а место высадки мы выберем сами.
Рюарк смотрел на них, не отрывая глаз, и у него заныло под ложечкой.
Шанна вернулась из дома Питни в свои апартаменты перед самым рассветом и, бросившись в постель, почти сразу заснула глубоким сном изнуренного человека, но проспала всего несколько часов. Ее разбудили разносившиеся по всему дому громкие крики отца:
— Найдите мне его немедленно, черт побери!
Вскочив с кровати, Шанна кое-как оделась и поспешила вниз. Она еле слышно подошла к двери, прежде чем войти в столовую, где все были в полном сборе: надсмотрщики, несколько рабов, Илот с измятой шляпой Рюарка, Ролстон и даже Питни стояли вокруг стола перед метавшим громы и молнии сквайром.
— Папа, что случилось? — с невинным видом подошла к отцовскому креслу Шанна.
Траерн бросил на нее грозный взгляд:
— Этот мальчишка! Он удрал… Его нигде не могут найти!
Шанна озадаченно пожала плечами.
— Папа, о каком мальчишке вы говорите? У нас их десятка два, если не больше…
Траерн прервал ее воплем:
— Я говорю об этом, самом лучшем, о Джоне Рюарке! Его нет нигде!
— О, папа! — с легким смешком заметила Шанна. Она блестяще играла свою роль. — Господин Рюарк вовсе не мальчишка. Он настоящий мужчина. Разве мы не говорили с вами об этом несколько месяцев назад?
— Мне некогда терять время на эти тонкости, когда стоит работа! Без господина Рюарка никто ничего не сможет сделать!
— Не беспокойтесь, папа. — Шанна мягко положила руку на плечо отцу. — Эти люди вполне справятся с делом. И разве они не смогут продолжить работу без господина Рюарка, пока он не найдется?
— Он бежал! — последовало быстрое замечание Ролстона. — Бежал от рабства. Его не найдут, если не предпринять поиски корабля, снявшегося с якоря вчера вечером.
Питни медленно потягивал утренний пунш и не ввязывался в разговор, издали поглядывая на отца и дочь.
— Илот нашел в конюшне его шляпу, — вступил в разговор один из надсмотрщиков. — Он перевязывал раны кобыле.
— А! — злорадно ухмыльнулся Ролстон. Сквайр посмотрел на него пристальным взглядом. — Где только не приложил свои способности господин Рюарк! Да и сейчас идет строительство, которое без него нельзя закончить.
В разгар этой дискуссии появился выглядевший вполне отдохнувшим, пышущий здоровьем, сэр Гэйлорд.
— Я вижу, здесь что-то случилось, — проговорил он, заметив, как сразу нахмурилась Шанна. — Не могу ли я быть чем-нибудь полезен?
Шанна отпила чай из чашки.
— Кажется, сэр, пропал господин Рюарк. Вы, случайно, не знаете, куда он мог деться?
У Гэйлорда удивленно поднялись брови.
— Господин Рюарк? Этот раб? Надо же! Вы говорите, исчез? Я не видел его с… Ах нет, погодите-ка… Я видел его позавчера вечером за этим самым столом. Боже мой, и его до сих пор нет?
Траерн нетерпеливо вздохнул. Ему стоило усилий смягчить свои слова.
— Он должен был завтракать за моим столом сегодня рано утром. Он не имеет привычки опаздывать.
— Может быть, он заболел? — предположил Гэйлорд. — Вы послали к нему…
— Дома парня нет, — прервал Траерн. — Я разослал людей по всему острову, но он как сквозь землю провалился!
Гэйлорд казался сбитым с толку.
— Ей-богу, не могу представить себе, как человек может исчезнуть, особенно на таком острове, как этот. Может быть, он любитель прогулок? — Под удивленными взглядами Траерна и Шанны он откашлялся и тут же замолчал. — Простите меня, дорогая леди, за подобную дерзость в вашем присутствии, но вам, как вдове, должно быть известно, что некоторые мужчины проводят время в компании… а-ах… случайных женщин. Может быть, его заперла какая-нибудь из них?
Чашка Шанны подскочила на блюдце, она чуть не пролила горячую жидкость себе на колени, и ей с большим трудом удалось сохранить хладнокровие. К несчастью для Гэйлорда, в этот момент вошла Берта, услышавшая последние слова. Она быстро подошла и резко объявила Гэйлорду:
— Она еще совсем ребенок, хлыщ долговязый, совсем ребенок, а вы полезли к ней!..
Питни потягивал свой пунш, исподлобья поглядывая на Шанну, тогда как Гэйлорд поспешил откланяться, извинившись перед обеими женщинами.
Траерн фыркнул и не обратил внимания на затруднительное положение, в котором оказался Гэйлорд.
— Я доверял этому парню. Он никогда не путал работу с развлечением. Боюсь, не случилось ли с ним какого-либо несчастья. Иначе он непременно был бы здесь.
— О, он наверняка нашел себе укромное место на том судне, которое вчера отплыло. Вам удастся снова увидеть господина Рюарка, если вы пообещаете денег за его возвращение. А потом, для примера, его следовало бы повесить, иначе вы не оберетесь хлопот с другими.
Послышался тяжелый вздох Траерна.
— Если его не смогут найти, мне остается только признать, что он бежал по собственной воле. И если это так, то я назначаю премию в пятьдесят фунтов тому, кто его поймает.
Ролстон самодовольно улыбнулся: теперь у него появилась надежда на возвращение к нему утраченного расположения Траерна. Он торжествующе взглянул на Шанну.
— О чем задумались, мадам? Или вы не согласны с тем, что вероломного беглеца следует повесить как преступника?
Шанна не отвечала. Ее мысли перепутались. Ей и в голову не приходило, что Рюарка будут преследовать, как бешеного зверя. Она перехватила устремленный на нее хмурый взгляд Питни и прочитала в нем немой укор.
Поиски Рюарка продолжались весь вечер. Шанна вернулась к себе в спальню, измученная терзавшими ее опасениями. Усталость взяла свое, и она забылась во сне. Ей снилась она сама, счастливая, в окружении многочисленных детей и в ожидании будущего младенца. Увидев отца, дети, расталкивая друг друга, бросились к нему, и он стал ловить их своими крепкими руками. Этим отцом был Рюарк, он со смехом подходил к ней и наклонялся, чтобы поцеловать в губы…
Шанна мгновенно проснулась, вся в поту. Теперь этому сну не суждено сбыться.
Уже стемнело, когда Эргюс принесла еду. Шанна спрятала распухшее от слез лицо за раскрытой книгой и прерывающимся голосом попросила поставить поднос на стол, даже не взглянув на его содержимое. Однако горничная, прежде чем выйти, подозрительно глядя на молодую хозяйку, проговорила:
— Ваш папа просил передать вам, что сэру Биллингсхэму показалось, что он видел в деревне какого-то человека, похожего на мистера Рюарка. Он сразу же отправился туда и поднял всех на острове, но обнаружить его не удалось. Он решил поймать господина Рюарка во что бы то ни стало.
Шанна молчала, и Эргюс вышла, так как сказать ей было больше нечего.
Часы тянулись мучительно медленно. Шанна не могла заставить себя проглотить ни кусочка. Ее заставил встать звук хлопнувшей двери. Нахмурившись, она взяла со стола свечу и вышла через гостиную в холл. Ведь Эргюс говорила, что в доме никого нет, так как все ушли с отцом. Если бы он вернулся, то с ним возвратились бы и слуги. Но в доме было темно, и впервые в жизни Шанна почувствовала в его тишине таящуюся угрозу.
— Кто там? — спросила она, с верхней площадки лестницы вглядываясь в смутно различимые тени.
Ей никто не ответил, стояла мертвая, давящая тишина. Она храбро ступила на ступеньку и стала медленно спускаться в надежде услышать хоть какой-нибудь знакомый звук, который бы снял ее напряжение. По спине ее пробежали мурашки, когда послышались приглушенные шаги. Шанна набралась храбрости и поспешила вниз по лестнице, прикрывая рукой пламя свечи.
— Кто здесь? Я же знаю, что здесь кто-то есть!
Она успела сделать лишь пару шагов, как из мрака протянулась обросшая волосами рука, вырвавшая у нее свечу. Шанна закричала. Свеча поднялась как бы сама собой и высветила изрытое оспой лицо, изуродованное длинным шрамом. Плотоядная ухмылка обнажила неровные почерневшие зубы. Шанне показалось, что перед ней был сам дьявол в человеческом облике.
Часть вторая
Глава 15
Рюарк лежал поперек кровати, уставившись на висевший над ней балдахин, когда до его слуха донесся цокот копыт за окнами коттеджа. Он пошел к двери, в которую тихо постучали, и с облегчением засмеялся.
«Это, конечно, Шанна», — подумал он. Но, распахнув входную дверь, он увидел только широкое гневное лицо Питни. И сразу же ночной мрак взорвался миллионами искр, вслед за которыми наступила кромешная тьма.
Пульсирующая боль в голове Рюарка позволила ему сообразить, что пол под ним ходит ходуном, словно его укачивают в колыбели, и до его замутненного сознания донесся какой-то странный скрип. Он стал приходить в себя и понял, что лежит, крепко связанный, с пахнувшим затхлостью мешком на голове до самых плеч. Грубый пол под ним оказался днищем небольшой лодки. Он различил скрип весел в уключинах и тихий плеск воды за деревянными бортами. Только это да тяжелое дыхание рядом, и ничего больше. Он понял, что лодка направлялась с открытое море. Цель ему была непонятна, но он догадывался, что дело не обошлось без Шанны. Он горько усмехнулся. Она вынесла ему приговор, даже не выслушав.
— Думаю, что на этот раз все, — прогремел голос Питни, и Рюарк понял, что он говорил сам с собой. Он лежал не шелохнувшись, вслушиваясь в отрывистые слова, с болью вонзавшиеся в его воспаленный мозг. — Я не могу бросить тебя на съедение рыбам, впрочем, возможно, это для тебя было бы и лучше… Но она велела любым путем отправить тебя с острова, и я решил сделать, иначе она нашла бы какой-нибудь другой способ отделаться от тебя. — Надолго воцарилась тишина, нарушаемая только поскрипыванием весел, затем последовал вздох Питни. — Если у тебя было бы хоть немного здравого смысла, парень, ты бы оставил эту девочку в покое. Я уже однажды предупреждал тебя, но, боюсь, ты забыл об этом. Я слишком долго берег ее и не могу допустить, чтобы ее взяли силой, даже если бы это был ты.
Рюарк мысленно выругался и попытался ослабить веревки на запястьях, но они были затянуты надежно. На освобождение не было никакой надежды. Он не мог надеяться и на то, что Питни вынет кляп у него изо рта. Весла заработали медленнее, и лодку окликнул голос. Питни отозвался, и спустя несколько секунд Рюарк почувствовал, как этот гигант поднял его, чьи-то грубые руки подхватили и без особых церемоний перекинули на палубу судна. Рюарк подавил стон и лежал не шелохнувшись, хотя пульсирующая боль в голове отдавалась по всему телу. Он не мог уловить слов, которыми обменивались голоса, но слышал звон монет, когда отсчитывали, видно, круглую сумму.
По палубе прогремели тяжелые шаги, и Рюарк понял, что Питни готовился сойти с судна. Вскоре после этого с головы Рюарка был сорван мешок, и из его рта вытащили кляп. К его неудовольствию, на него вылили ведро забортной воды и грубо поставили на ноги, так что он чуть не захлебнулся от этого душа. По-прежнему связанного, его привязали к мачте. Кто-то наклонился над ним с фонарем в руках, в слабом свете которого Рюарк увидел уродливое лицо.
— Вот и ты, приятель, добро пожаловать, — прозвучал грубый голос. — Будь умницей, пока у нас не дошли до тебя руки.
Фонарь исчез. Под приглушенные звуки команд были подняты паруса, и пошел наверх якорь. Вскоре лицо Рюарка стал обдувать свежий утренний ветер, и шхуна закачалась на волнах. Рюарк огляделся. Далеко за кормой исчезали в дымке огни Лос-Камельоса. Наконец-то Шанна добилась своего. На ее острове больше не было Рюарка.
Вздохнув, он примирился с неизбежностью и прижался затылком к мачте. Он найдет способ вернуться и вновь предъявить свои права. Ничто не изменилось. Она по-прежнему его жена. Но, прежде всего, он должен сделать все возможное в его теперешнем положении, чтобы выжить.
Свою первую ночь на борту судна Рюарк провел привязанным к основанию главной мачты. Едва остров исчез из поля зрения, как шхуна снова бросила якорь, захлопали обвисшие паруса, судно повернулось на якорной цепи и замерло. Кроме вахтенного матроса, на юте не было ни души. И только спустя часа два, когда солнце стояло уже высоко, мимо Рюарка прошел один из членов экипажа. Рюарк окликнул его, но тот лишь пожал плечами, продолжая свой путь на корму. Почти сразу после этого у фальшборта[4] появился грузный англичанин. Постояв немного, он подошел вплотную к Рюарку.
— Мне кажется, сэр, что нет никакого смысла держать меня связанным, — заговорил Рюарк. — Я не сделал вам ничего плохого и, разумеется, не испытываю никакого желания вам навредить. Не можете ли вы убрать эти веревки, чтобы я мог хотя бы справить нужду?
— Вот что, парень, — медленно проговорил англичанин, — у меня нет причин тебя мучить, но нет и никаких оснований доверять тебе. — Он прищурил глаз и пристальнее посмотрел на Рюарка. — Я даже не знаю, кто ты.
— Это беда поправимая, — ответил Рюарк. — Меня зовут Рюарк, Джон Рюарк, последнее время — раб его светлости лорда Траерна и его доверенное лицо. — Ироническая улыбка тронула губы Рюарка. — Мне известно, что вы получили кругленькую сумму за то, что приняли меня на борт, и я, как пассажир, за которого уплачено, мог бы, по крайней мере, пользоваться свободой на вашем судне. — Он кивнул в сторону необъятного горизонта: — Как вы сами понимаете, у меня не может быть намерений прыгнуть с палубы в воду.
— Я думаю, что такой опасности нет. — Англичанин вытащил нож, пальцем попробовал лезвие. — Меня зовут Гаррипен. Я сам себе капитан на этом корабле. Друзья зовут меня просто Гарри. — Он наклонился к Рюарку и в несколько взмахов ножа перерезал веревки, которыми Рюарк был привязан к мачте.
— Благодарю вас, капитан Гаррипен. — Рюарк решил быть как можно более учтивым. Он яростно растирал затекшие кисти рук. — Теперь я ваш вечный должник.
— Ладно, — пробормотал его благодетель. — Мне никто ничем не обязан. Так вам было угодно прикинуться рабом, — полувопросительно проговорил его собеседник.
Рюарк усмехнулся:
— Я оказался рабом по чистой случайности, капитан, и, по правде говоря, даже не знаю, должен ли проклинать или же благодарить тех, из-за кого это случилось. — Движением головы он показал в сторону полубака[5]. — Простите меня, капитан, я слишком долго терпел, мне нужно в одно место… А потом я был бы вам чрезвычайно признателен, если бы вы смогли устроить мне разговор с владельцем этого судна.
— Можете не сомневаться в этом, приятель. — Собеседник Рюарка сплюнул и тыльной стороной руки утер подбородок.
Рюарк облегчился и, возвратившись на старое место, нашел там еду и кружку пива. Оно показалось ему роскошным напитком. Позавтракав, он нашел глазами бухту[6] каната в тени, улегся на нее и быстро уснул после бессонной ночи.
Уже опускались сумерки, когда Рюарка разбудили и отвели в каюту капитана, где его долго и пристально рассматривали сидевшие за столом люди. Рюарку никогда раньше не приходилось видеть такой таинственно-подозрительной компании. Сидевший перед ним мулат остановил на Рюарке долгий мрачный взгляд.
— Так, говоришь, ты раб? Как ты им стал?
Рюарк помолчал, обдумывая ответ и продолжая всматриваться и обращенные к нему иссеченные шрамами лица. На их фоне он почувствовал себя невинным ребенком.
— Было убийство. — Он обвел присутствующих взглядом и не заметил на их лицах ни малейшего удивления. — Потом меня выкупили из тюрьмы и заставили отрабатывать потраченные деньги. — А кто тебя отправил с этого острова? — спросил Гаррипен, постукивая ногтями по своим зубам.
Рюарк лениво почесал грудь и печально улыбнулся.
— Одна леди, которой не понравилась маленькая девчонка, ожидавшая меня на сеновале.
Англичанин весело расхохотался.
— Глядя на тебя, ее можно понять, парень. Должно быть, она не из бедных, раз отвалила изрядную сумму, чтобы избавиться от тебя.
Рюарк уклончиво пожал плечами.
— Что лежит у сквайра на складах? — спросил капитан шхуны. — Ценности? Шелка? Колониальные товары?
Рюарк встретил взгляд этого человека с ленивой ухмылкой и потер себе живот. — Я давно ничего не ел, сэр. Нельзя ли немного подкрепиться? — проговорил он, указывая на полные еды тарелки, стоявшие на другом юнце стола.
Ему подвинули наполовину обглоданную ногу какого-то мелкого животного и поставили кружку теплого пива. Рюарк сел на свободный стул и принялся за еду.
— Ну, так что там, на складах? — напомнил Рюарку человек, чье смуглое лицо было покрыто шрамами.
— Не передадите мне хлеб, сэр? — Рюарк утер рот тыльной стороной руки и запил мясо глотком пива. Отломив кусок от поданного ему каравая хлеба, он подобрал им с тарелки соус, после чего вытер руки о чью-то висевшую на спинке стула рубаху.
— Ну вот, ты и подкрепился, — прорычал мулат. — Так что же он там прячет?
— Там много всего. — Рюарк пожал плечами и пренебрежительно улыбнулся. — Однако каков бы ни был ваш интерес к их содержимому, — он ухмыльнулся впившимся в него глазами людям, — вы не сможете войти в гавань. — Он окунул палец в пиво и начертил на столе полукруг. — Вот городок, где находятся склады, — проговорил он, к удовольствию мулата. — А вот здесь и здесь, — он вывел крестики у обоих концов дуги, — находятся пушечные батареи. В гавань можно пройти только между ними. — Рюарк провел линию через незамкнутую часть контура бухты.
Рюарк давно догадался, что имеет дело с пиратами, и теперь разочарование, отразившееся на их лицах, полностью убедило его в этом. Англичанин Гаррипен откинулся на стуле и снова забарабанил ногтями по зубам.
— Я вижу, у тебя неплохое настроение, парень. Может быть, ты что-то прячешь от нас в рукаве?
Рюарк скрестил на груди голые руки и долго не отвечал на вопрос.
— Ну, знаете ли, честная компания, — криво усмехнулся он, наконец, — можно было бы так подумать, будь у меня хоть один рукав, но несчастную пару этих коротких портков трудно назвать рукавами. — Он рассмеялся. — Как и у вас самих, у меня нет ровным счетом ничего. Я давно присмотрелся к острову Траерна и знаю, как можно завладеть многим без большого риска. — Рюарк наклонился вперед, широко расставив локти на столе, и заговорил доверительным тоном: — Я могу показать вам дорогу и знаю, где хранятся и деньги, вырученные от торговли, и собственные сбережения Траерна. — Однако он знал, что Траерн хранит большую часть денег в собственном сейфе, что стоит у него в доме. — Разумеется, — откинулся снова на спинку стула Рюарк, казалось, не замечая злобных взглядов пиратов, — если вас прельщают пакля и кипы пеньки, хранящиеся на складах, вы вполне можете заняться ими. — Он немного помолчал, потом пожал плечами, развел руками и проговорил: — Больше мне нечего продать вам, джентльмены. Ну и что вы на это скажете?
Владелец судна выставил вперед нож с широким лезвием, потрогав пальцем отлично заточенную кромку.
— У тебя есть еще твоя жизнь, раб.
— Да, конечно, — отвечал Рюарк. — Я позаботился о вашей, сообщив вам о пушках, и сделаю больше, сказав, что сейчас на якоре в гавани стоит «Хэмпстед» с двумя десятками превосходных пушек. Если бы вам удалось пройти мимо береговых батарей, вы напоролись бы на него. И как долго вы продержались бы на воде после первого залпа?
— Ты, несомненно, запросишь за свой план капитанскую долю, — саркастически фыркнул тот, — тогда как своими головами рисковать будем мы.
— Капитанская доля мне подойдет, благодарю вас, — со смешком согласился Рюарк, словно не заметив иронии в его словах. — Я не слишком жадный. А что касается риска, то ведь поведу вас я, рискуя дважды, — мне может не поздоровиться от обеих сторон.
— Договорились! Капитанская доля, если будет удача, — отрезал капитан Гаррипен. — А теперь, парень, выкладывай, что у тебя за план?
Со всевозрастающим вниманием пираты приготовились слушать.
— У восточной оконечности острова, — импровизировал на ходу Рюарк, — глубина достаточна для того, чтобы подойти на расстояние меньше кабельтова[7] до берега.
— А на западе? — с подозрением спросил мулат.
— Там мель, — ответил Рюарк. — Не глубже двух-трех морских сажен, и рифы вдоль всего берега. Там не подойти ближе одной-двух миль. — Он не хотел, чтобы они высадились поблизости от дома Траерна, и вообще говорил почти правду, хотя и не упомянул о том, что по берегу всю ночь ходят патрули.
— Дай парню сказать! — нетерпеливо распорядился Гаррипен, и мулат нехотя отступился.
— На вершине холма — сигнальная пушка, — продолжал Рюарк.
— Да, мы знаем об этом. Мы слышали ее, когда прибыли, — заметил голландец.
— Один выстрел делают, увидев корабль, но если услышите два, то это тревога, — продолжал Рюарк. — Вы высадите небольшую группу, и я покажу вашим людям, как тихо, не поднимая на ноги весь остров, подобраться к главной цели.
Головы склонились над столом, и Рюарк набросал им придуманную схему. Он знал, что пушка выстрелит, и что ночью один выстрел также служит сигналом тревоги. Высадка пиратов в указанном им месте даст городку добрый час на подготовку к отражению нападения. К тому же ни одна из увиденных им на палубе лодок не может взять больше тридцати человек, из них несколько должны будут остаться для охраны лодок. Траерн быстро узнает о высадке пиратов, их схватят, и «Хэмпстеду» не составит большого труда захватить пиратское судно.
Ему будет совсем нетрудно скрыться после высадки на берег, и Траерн, несомненно, пожелает выслушать его, прежде чем станет наказывать. Рюарк больше не чувствовал себя обязанным хранить тайну Шанны, и он расскажет сквайру правду.
Пираты, казалось, были довольны его планом, и Рюарк вернулся на бухту, служившую ему постелью. В самый темный час ночи экипажу было приказано поднять якорь и поставить паруса. Судно только начало двигаться, когда Рюарк увидел над собой, с пистолетами наготове, англичанина и метиса Пелье.
— Мы внесли в план два изменения, — засмеялся француз. — Ты останешься на борту как заложник на случай, если окажется, что ты нас обманул, а место высадки мы выберем сами.
Рюарк смотрел на них, не отрывая глаз, и у него заныло под ложечкой.
Шанна вернулась из дома Питни в свои апартаменты перед самым рассветом и, бросившись в постель, почти сразу заснула глубоким сном изнуренного человека, но проспала всего несколько часов. Ее разбудили разносившиеся по всему дому громкие крики отца:
— Найдите мне его немедленно, черт побери!
Вскочив с кровати, Шанна кое-как оделась и поспешила вниз. Она еле слышно подошла к двери, прежде чем войти в столовую, где все были в полном сборе: надсмотрщики, несколько рабов, Илот с измятой шляпой Рюарка, Ролстон и даже Питни стояли вокруг стола перед метавшим громы и молнии сквайром.
— Папа, что случилось? — с невинным видом подошла к отцовскому креслу Шанна.
Траерн бросил на нее грозный взгляд:
— Этот мальчишка! Он удрал… Его нигде не могут найти!
Шанна озадаченно пожала плечами.
— Папа, о каком мальчишке вы говорите? У нас их десятка два, если не больше…
Траерн прервал ее воплем:
— Я говорю об этом, самом лучшем, о Джоне Рюарке! Его нет нигде!
— О, папа! — с легким смешком заметила Шанна. Она блестяще играла свою роль. — Господин Рюарк вовсе не мальчишка. Он настоящий мужчина. Разве мы не говорили с вами об этом несколько месяцев назад?
— Мне некогда терять время на эти тонкости, когда стоит работа! Без господина Рюарка никто ничего не сможет сделать!
— Не беспокойтесь, папа. — Шанна мягко положила руку на плечо отцу. — Эти люди вполне справятся с делом. И разве они не смогут продолжить работу без господина Рюарка, пока он не найдется?
— Он бежал! — последовало быстрое замечание Ролстона. — Бежал от рабства. Его не найдут, если не предпринять поиски корабля, снявшегося с якоря вчера вечером.
Питни медленно потягивал утренний пунш и не ввязывался в разговор, издали поглядывая на отца и дочь.
— Илот нашел в конюшне его шляпу, — вступил в разговор один из надсмотрщиков. — Он перевязывал раны кобыле.
— А! — злорадно ухмыльнулся Ролстон. Сквайр посмотрел на него пристальным взглядом. — Где только не приложил свои способности господин Рюарк! Да и сейчас идет строительство, которое без него нельзя закончить.
В разгар этой дискуссии появился выглядевший вполне отдохнувшим, пышущий здоровьем, сэр Гэйлорд.
— Я вижу, здесь что-то случилось, — проговорил он, заметив, как сразу нахмурилась Шанна. — Не могу ли я быть чем-нибудь полезен?
Шанна отпила чай из чашки.
— Кажется, сэр, пропал господин Рюарк. Вы, случайно, не знаете, куда он мог деться?
У Гэйлорда удивленно поднялись брови.
— Господин Рюарк? Этот раб? Надо же! Вы говорите, исчез? Я не видел его с… Ах нет, погодите-ка… Я видел его позавчера вечером за этим самым столом. Боже мой, и его до сих пор нет?
Траерн нетерпеливо вздохнул. Ему стоило усилий смягчить свои слова.
— Он должен был завтракать за моим столом сегодня рано утром. Он не имеет привычки опаздывать.
— Может быть, он заболел? — предположил Гэйлорд. — Вы послали к нему…
— Дома парня нет, — прервал Траерн. — Я разослал людей по всему острову, но он как сквозь землю провалился!
Гэйлорд казался сбитым с толку.
— Ей-богу, не могу представить себе, как человек может исчезнуть, особенно на таком острове, как этот. Может быть, он любитель прогулок? — Под удивленными взглядами Траерна и Шанны он откашлялся и тут же замолчал. — Простите меня, дорогая леди, за подобную дерзость в вашем присутствии, но вам, как вдове, должно быть известно, что некоторые мужчины проводят время в компании… а-ах… случайных женщин. Может быть, его заперла какая-нибудь из них?
Чашка Шанны подскочила на блюдце, она чуть не пролила горячую жидкость себе на колени, и ей с большим трудом удалось сохранить хладнокровие. К несчастью для Гэйлорда, в этот момент вошла Берта, услышавшая последние слова. Она быстро подошла и резко объявила Гэйлорду:
— Она еще совсем ребенок, хлыщ долговязый, совсем ребенок, а вы полезли к ней!..
Питни потягивал свой пунш, исподлобья поглядывая на Шанну, тогда как Гэйлорд поспешил откланяться, извинившись перед обеими женщинами.
Траерн фыркнул и не обратил внимания на затруднительное положение, в котором оказался Гэйлорд.
— Я доверял этому парню. Он никогда не путал работу с развлечением. Боюсь, не случилось ли с ним какого-либо несчастья. Иначе он непременно был бы здесь.
— О, он наверняка нашел себе укромное место на том судне, которое вчера отплыло. Вам удастся снова увидеть господина Рюарка, если вы пообещаете денег за его возвращение. А потом, для примера, его следовало бы повесить, иначе вы не оберетесь хлопот с другими.
Послышался тяжелый вздох Траерна.
— Если его не смогут найти, мне остается только признать, что он бежал по собственной воле. И если это так, то я назначаю премию в пятьдесят фунтов тому, кто его поймает.
Ролстон самодовольно улыбнулся: теперь у него появилась надежда на возвращение к нему утраченного расположения Траерна. Он торжествующе взглянул на Шанну.
— О чем задумались, мадам? Или вы не согласны с тем, что вероломного беглеца следует повесить как преступника?
Шанна не отвечала. Ее мысли перепутались. Ей и в голову не приходило, что Рюарка будут преследовать, как бешеного зверя. Она перехватила устремленный на нее хмурый взгляд Питни и прочитала в нем немой укор.
Поиски Рюарка продолжались весь вечер. Шанна вернулась к себе в спальню, измученная терзавшими ее опасениями. Усталость взяла свое, и она забылась во сне. Ей снилась она сама, счастливая, в окружении многочисленных детей и в ожидании будущего младенца. Увидев отца, дети, расталкивая друг друга, бросились к нему, и он стал ловить их своими крепкими руками. Этим отцом был Рюарк, он со смехом подходил к ней и наклонялся, чтобы поцеловать в губы…
Шанна мгновенно проснулась, вся в поту. Теперь этому сну не суждено сбыться.
Уже стемнело, когда Эргюс принесла еду. Шанна спрятала распухшее от слез лицо за раскрытой книгой и прерывающимся голосом попросила поставить поднос на стол, даже не взглянув на его содержимое. Однако горничная, прежде чем выйти, подозрительно глядя на молодую хозяйку, проговорила:
— Ваш папа просил передать вам, что сэру Биллингсхэму показалось, что он видел в деревне какого-то человека, похожего на мистера Рюарка. Он сразу же отправился туда и поднял всех на острове, но обнаружить его не удалось. Он решил поймать господина Рюарка во что бы то ни стало.
Шанна молчала, и Эргюс вышла, так как сказать ей было больше нечего.
Часы тянулись мучительно медленно. Шанна не могла заставить себя проглотить ни кусочка. Ее заставил встать звук хлопнувшей двери. Нахмурившись, она взяла со стола свечу и вышла через гостиную в холл. Ведь Эргюс говорила, что в доме никого нет, так как все ушли с отцом. Если бы он вернулся, то с ним возвратились бы и слуги. Но в доме было темно, и впервые в жизни Шанна почувствовала в его тишине таящуюся угрозу.
— Кто там? — спросила она, с верхней площадки лестницы вглядываясь в смутно различимые тени.
Ей никто не ответил, стояла мертвая, давящая тишина. Она храбро ступила на ступеньку и стала медленно спускаться в надежде услышать хоть какой-нибудь знакомый звук, который бы снял ее напряжение. По спине ее пробежали мурашки, когда послышались приглушенные шаги. Шанна набралась храбрости и поспешила вниз по лестнице, прикрывая рукой пламя свечи.
— Кто здесь? Я же знаю, что здесь кто-то есть!
Она успела сделать лишь пару шагов, как из мрака протянулась обросшая волосами рука, вырвавшая у нее свечу. Шанна закричала. Свеча поднялась как бы сама собой и высветила изрытое оспой лицо, изуродованное длинным шрамом. Плотоядная ухмылка обнажила неровные почерневшие зубы. Шанне показалось, что перед ней был сам дьявол в человеческом облике.
Часть вторая
Глава 15
Когда со стороны острова послышались пушечные выстрелы, Рюарк пережил тяжелую минуту, ожидая, что на него набросится Гаррипен со своей командой. Они толпились на шканцах[8], глядя на остров, и словно забыли о его существовании. Рюарк делал отчаянные попытки освободиться от веревок, плотно стягивающих кисти рук. Мимо него бегали матросы, Гаррипен то и дело подзывал своих людей, указывая им на остров. Рюарк не видел ничего, что происходило на берегу, но окончательно убедился, что до него никому нет дела. Он удвоил свои усилия, однако узлы были затянуты на совесть.
Гаррипен стал взволнованно расхаживать по палубе шхуны. Вечернюю тишину нарушал только скрип корпуса судна, удары волн о его борта да чей-нибудь редкий приглушенный голос. Никакого движения на острове Траерна не было заметно.
Уже пробило две склянки[9], когда от топ-мачты донесся шум, и кто-то сказал, что группа возвращается. Рюарк ждал другого и, услышав это, почувствовал облегчение. По воле Божьей, жизнь его пока продолжалась.
Однако эта радость была недолгой, и он весь сжался, когда Гаррипен сошел со шканцев и направился к нему, на ходу вытаскивая из-за пояса тесак, но вздохнул свободнее, когда тот одним взмахом разрубил узлы и освободил пленника. Рюарк быстро скинул веревки, а капитан пиратов бросил ему через плечо:
— Видно, ты не обманул нас, парень. Наши люди возвращаются.
В темноте раздался свист, и скоро пираты уже поднимались на борт вместе с мешками и сундуками, набитыми добычей. Пользуясь тем, что все были увлечены происходившим, Рюарк отошел в тень на противоположной стороне палубы, выжидая удобного момента, чтобы прыгнуть за борт и уплыть на остров. Он уже разулся, когда через борт перевалили большой резной сундук с необычным медным замком. Рюарк узнал в нем сундук, стоявший под портретом Джорджианы в доме Траерна. Глухой удар о палубу красноречиво говорил о тяжести содержимого. Рюарк подошел поближе, и его охватил леденящий ужас.
Из лодки, качавшейся у борта, послышался сдавленный крик. По коже Рюарка побежали мурашки. Он в ужасе смотрел, как метис Пелье перегнулся через борт и поднял на судно отбивавшегося от него всеми силами пленника, на которого был накинут мешок, так что виднелись лишь изящные лодыжки миниатюрных ног. Рюарк все понял и, грубо выругавшись, шагнул вперед, под свет фонаря.
В это время бандиты, развязав веревку, стянули мешок со своей жертвы. Рюарк встретился взглядом с расширившимися от негодования зелеными глазами.
— Вы! — выкрикнула Шанна. — Вы, мерзавец!
Она схватила лежащее рядом весло и, прежде чем кто-нибудь успел пошевелиться, со всей силой швырнула его в Рюарка. Тот уклонился, и оно пролетело мимо, ударившись о мачту. Глаза Шанны пылали ненавистью.
— Проклятые безмозглые дураки! — прогремел голос Рюарка, оборвавший громкий хохот Пелье. — Да знаете ли вы, что наделали? Это же отродье Траерна, и он не отступится, пока не отомстит вам за нее.
Гаррипен стал взволнованно расхаживать по палубе шхуны. Вечернюю тишину нарушал только скрип корпуса судна, удары волн о его борта да чей-нибудь редкий приглушенный голос. Никакого движения на острове Траерна не было заметно.
Уже пробило две склянки[9], когда от топ-мачты донесся шум, и кто-то сказал, что группа возвращается. Рюарк ждал другого и, услышав это, почувствовал облегчение. По воле Божьей, жизнь его пока продолжалась.
Однако эта радость была недолгой, и он весь сжался, когда Гаррипен сошел со шканцев и направился к нему, на ходу вытаскивая из-за пояса тесак, но вздохнул свободнее, когда тот одним взмахом разрубил узлы и освободил пленника. Рюарк быстро скинул веревки, а капитан пиратов бросил ему через плечо:
— Видно, ты не обманул нас, парень. Наши люди возвращаются.
В темноте раздался свист, и скоро пираты уже поднимались на борт вместе с мешками и сундуками, набитыми добычей. Пользуясь тем, что все были увлечены происходившим, Рюарк отошел в тень на противоположной стороне палубы, выжидая удобного момента, чтобы прыгнуть за борт и уплыть на остров. Он уже разулся, когда через борт перевалили большой резной сундук с необычным медным замком. Рюарк узнал в нем сундук, стоявший под портретом Джорджианы в доме Траерна. Глухой удар о палубу красноречиво говорил о тяжести содержимого. Рюарк подошел поближе, и его охватил леденящий ужас.
Из лодки, качавшейся у борта, послышался сдавленный крик. По коже Рюарка побежали мурашки. Он в ужасе смотрел, как метис Пелье перегнулся через борт и поднял на судно отбивавшегося от него всеми силами пленника, на которого был накинут мешок, так что виднелись лишь изящные лодыжки миниатюрных ног. Рюарк все понял и, грубо выругавшись, шагнул вперед, под свет фонаря.
В это время бандиты, развязав веревку, стянули мешок со своей жертвы. Рюарк встретился взглядом с расширившимися от негодования зелеными глазами.
— Вы! — выкрикнула Шанна. — Вы, мерзавец!
Она схватила лежащее рядом весло и, прежде чем кто-нибудь успел пошевелиться, со всей силой швырнула его в Рюарка. Тот уклонился, и оно пролетело мимо, ударившись о мачту. Глаза Шанны пылали ненавистью.
— Проклятые безмозглые дураки! — прогремел голос Рюарка, оборвавший громкий хохот Пелье. — Да знаете ли вы, что наделали? Это же отродье Траерна, и он не отступится, пока не отомстит вам за нее.