Страница:
— Я полагаю, пощечина — достаточный повод для вызова на дуэль, — громко, чтобы все слышали, обратился он к Пелье. — Выбор оружия за тобой. — Рюарк оттолкнул от себя капитана.
Пелье ударился спиной о край стола. Цепляясь за него, он добрался до своего стула и сел. Затем, весь красный, поднялся на ноги и оправил одежду. Он прикинул, какое оружие имелось при нем. Пирата привлекал пистолет, но он был наслышан об умении колонистов стрелять.
— У тебя есть сабля, свинья ты этакая, — прорычал он. — Да умеешь ли ты с ней управляться? — Сам он убил саблей слишком многих, чтобы сомневаться в собственном умении.
Рюарк кивнул и, отставив стул к стене, усадил на него Шанну, взвел оба курка и положил на бочонок рядом с ней пистолеты, на секунду задержав на ней взгляд.
В предвкушении кровопролития Кармелита встала у кухонной двери. Пираты убрали стол, освобождая место для дуэлянтов, и принялись заключать пари на будущего победителя. От этого воздержался один лишь Мазер, пристально смотревший на молодого человека.
Рюарк обнажил саблю, радуясь, что взял в каюте этот великолепный клинок, сверкнувший светло-голубым огнем, когда он примерялся к эфесу. Краем глаза он увидел, как Гаррипен отсчитывает свою ставку золотыми монетами.
— Прости меня, парень, — рассмеялся англичанин, — но тот мешок с деньгами, что я тебе вручил, достанется победителю.
Глаза Шанны следили за каждым движением Рюарка. Мысли ее путались. Именно этого человека, готового встать на ее защиту, она страстно ласкала и его же, охваченная ревностью, попыталась извести… Ее тогдашний гнев теперь казался ей вздорным капризом.
Широкий, толстый абордажный тесак Пелье был короче сабли Рюарка.
— Вот оружие для настоящего мужчины! — усмехнулся Пелье. — Оно создано, чтобы убивать. Ты понял, грязный раб?!
Он немедленно бросился в атаку. Нападение его было яростным, но Рюарк спокойно и точно парировал каждый удар. Его жизнью долго распоряжались другие, теперь же все зависело только от его ловкости и умения. Наконец-то он был сам себе хозяин. Рюарк сразу понял, что его противник не новичок. У Пелье были опыт и решимость, но ему не хватало ловкости и изворотливости. Начал атаковать и Рюарк, и на куртке Пелье после серии выпадов противника, как по волшебству, стало расползаться небольшое пятно. Удивленный Пелье отступил.
Воспользовавшись замешательством, Рюарк ранил в его плечо, правда, легко. Пелье стал наступать, взявшись за тесак обеими руками. Клинки скрестились. Какое-то мгновение противники стояли неподвижно лицом к лицу с поднятым вверх оружием. Потом Пелье сделал быстрое движение, и Рюарк отскочил, избегая удара в живот.
Еще не раз скрещивались сабля с тесаком, пока Пелье не сделал опасный выпад, тут же парированный Рюарком. При этом тесак переломился, и Пелье поднял вверх руки, как бы признавая себя побежденным. Нападение на пирата в этот момент было бы простым убийством, поэтому Рюарк кивнул и хотел было вложить саблю в ножны.
Его остановил пронзительный крик Шанны. Пелье пригнулся и вытащил из-за голенища длинный стилет. Едва не захваченный врасплох Рюарк швырнул ему в лицо ножны от своей сабли. Пелье отшатнулся, и стилет выпал из его руки. Ему тут же протянули тонкую рапиру, и он стал сражаться дальше. Рюарк больше не улыбался. Он понял правила игры: один из них должен был умереть. Следующий удар Рюарка пришелся в бедро Пелье. Кровь залила его панталоны. Наконец Рюарк ранил его в руку. Рапира упала на землю, и Рюарк в последний раз взмахнул саблей. Пелье упал лицом вперед вместе с торчавшим из него оружием противника.
Рюарк огляделся. Разбойники молчали. Никто не выразил протеста. Помедлив, он вытащил свою саблю, вытер ее о куртку Пелье и вложил в ножны. По-прежнему развалившийся в кресле Мазер также не проронил ни слова.
— Превосходное оружие, — проговорил Рюарк. — Оно мне хорошо послужило.
— Да, это так, — кивнул Мазер. — Я хотел бы знать, хорошо ли ты понимаешь сложившуюся ситуацию?
Рюарк уклончиво пожал плечами и прицепил ножны к перевязи. Гаррипен поднялся с места, обошел вокруг стола и хлопнул Рюарка по плечу.
— Это была благородная схватка, мой мальчик! И она принесла тебе немало. «Гончая» теперь, разумеется, твоя, как и все имущество Робби, его доля добычи и… — Он повернулся и оглядел своих товарищей. — Что скажете, братцы? Разве он не заслужил все это?
Пираты хором одобрили сказанное Гаррипеном. С трудом поднялся на ноги Мазер.
— Да восторжествует справедливость! — провозгласил он. — Раб Траерна получит его дочь!
— Дело сделано, — объявил Гаррипен. — Девушка твоя до ее выкупа.
Снова принесли кружки с пивом, и Рюарк рассмеялся, ощущая, как напряжение отпускает его. Был поднят тост за его победу, а тем временем тело Пелье бесцеремонно вытащили из залы. Никто не выразил по поводу его смерти ни малейшего сожаления.
Только одна Шанна тихо плакала, закрыв лицо руками. Но это были слезы радости. Теперь она была свободна и не могла скрыть своей благодарности к Рюарку. Когда он повернулся в ее сторону, чтобы взять свои пистолеты, она улыбнулась и снова разрыдалась.
Рюарк подошел к захваченным пленникам.
— Кто из вас хочет остаться здесь?
Они недоуменно переглянулись и продолжали молчать. Никому не хотелось первому выражать свое заветное желание.
— Хорошо! Значит, вы предпочитаете рабство здешней свободе, — подвел итог Рюарк и потом спросил: — Если вы вернетесь, сообщите ли вы сквайру о том, что его дочь находится в безопасности и будет оставаться здесь заложницей, пока он не заплатит за нее выкуп?
Все трое закивали в знак полного согласия, вызвав ироническую улыбку Мазера.
— Только глупцы могут променять свободу на ярмо Траерна.
— Отправим их на шлюпке завтра на рассвете, — предложил Гаррипен. — А пока пусть эти бедолаги набьют свои животы. Да и девушка тоже! Ей это будет полезно, раз уж придется прокатить на себе этого молодца.
Шанна взглядом поблагодарила Гаррипена и с благодарностью приняла от одной из девушек тарелку с едой. Среди общего веселья она была не прочь перекусить. Она не обращала внимания на грубые шутки в свой адрес. Гаррипен где-то отыскал кусок ярко-красного шелка, кинжалом отрезал от него длинную полосу и, под одобрительный гул завязав ее петлей, надел на шею Шанне, вручив конец Рюарку в знак ее рабского ему подчинения. Принимая эту игру, Рюарк высоко поднял руку с зажатой в ней материей, чтобы все могли это видеть. Потом с демоническим смехом прижал Шанну к груди и крепко поцеловал в губы. Рука его дерзко похлопала Шанну по заду, что показалось ей слишком фривольным. Потом он взвалил ее себе на плечи и под смех присутствующих понес в апартаменты, которые раньше занимал Пелье. Голландец распахнул перед ним дверь.
Шанну привели в ужас мрак и неприятный запах, царившие в комнате. Все это напомнило ей кошмар, уже пережитый в подвале.
— Свинарник Пелье, — с отвращением проговорил Рюарк. — Позвольте, я найду свечу. Вы сядете?
— Нет, я не решаюсь…
При свете свечи их взорам открылось ужасное зрелище. Повсюду валялось грязное тряпье, пустые бутылки, какие-то ящики, бочонки — не иначе как награбленные при пиратских налетах. Массивная резная кровать, казалось, плавала в море этого мусора под пыльным балдахином. Из открытой дверцы огромного шкафа вываливалась смятая шелковая и атласная одежда, платья и плащи. Окна были завешаны старыми, пропыленными насквозь красными бархатными гардинами. В огромной фарфоровой ванне валялись пустые бутылки и флаконы. Все расставленные по стенам зеркала были обращены к кровати. От забытого ночного горшка исходила страшная вонь.
— Видно, Пелье питал отвращение к чистоте, — заметил Рюарк, сразу принявшийся за дело. Он сорвал гардины и, открыв окна навстречу дувшему с океана ветру, вышвырнул в окно массу лишних вещей. Дышать в комнате стало легче.
Шанну сотрясала дрожь отвращения. Она не могла дождаться мига, когда, наконец, сможет принять ванну и улечься в постель. Рюарк обратил внимание на то, как тихо стало за дверьми, в общей зале. Он подошел к Шанне и в ответ на ее вопросительно поднятые брови приказал:
— Кричите!
Шанна не понимала.
— Кричите! Да погромче! — решительно потребовал Рюарк.
Она не отрывала от него удивленных глаз и молчала. Он протянул руки к ее одежде и, рванув изо всех сил, разорвал сверху донизу.
Полуобнаженная, дав волю ярости, Шанна испустила пронзительный крик, от которого задрожали зеркала. Умолкнув на мгновение, чтобы набрать воздуха, она закричала снова. На этот раз Рюарк закрыл ей рот рукой. Из залы донесся грубый смех.
Рюарк сгреб ее обеими руками и прижал голые груди к коже своей безрукавки. Шанна почувствовала, как из груди Рюарка вырвался короткий смешок.
— Это займет их на какое-то время, — проговорил он.
Но к Шанне вернулся ее прежний строптивый дух, и она с негодованием вырвалась из рук Рюарка.
— Найдите себе какую-нибудь девку, если уж в вас взыграла кровь, что же до меня, то я не гожусь на роль смиренной жены в вашей игре.
Мускулы Рюарка напряглись, но он хранил молчание, не желая убеждать ее в своей невиновности.
— Вы так удачно играете роль племенного жеребца! — бушевала Шанна. Дрожа от злости и усталости, она презрительно смотрела на Рюарка. — Такой сильный и мужественный, такой опытный в постели. Неужели вы думаете, что я буду терпеливо ждать, пока вы будете развлекаться с каждой встречной шлюхой, которой вздумается поваляться с вами в постели?
— Что за дьявольскую чушь вы несете? — проговорил, наконец, Рюарк. — Мне, обязанному молчать, когда на моих глазах за вами ухаживают все мужчины?!
— Уж не полагаете ли вы, что я должна отчитываться перед вами? Что я действительно ваша рабыня? — Она сорвала с шеи красный шелк. — Вот вам этот ошейник, господин Бошан. Я не принадлежу вам!
— Вы моя, черт меня побери! Вы моя жена!
Такое заявление о правах привело Шанну в ярость.
— Я вам вовсе не жена! Я вдова! И не намерена больше подчиняться вашей похотливой страсти!
— Вот как! Я видел, как вы вертите задом перед мужчинами, забывая о своих обязанностях перед собственным мужем.
— И вы смеете обвинять меня, вы, готовый бегать по холмам за любой юбкой? — Шанна чувствовала себя оскорбленной и хотела сделать ему больно. — Когда только я от вас отделаюсь? — продолжала она тем же тоном. — Когда вы перестанете мне докучать?
Янтарные глаза Рюарка запылали.
— Вы сделали для этого все, что могли! И не ваша вина в том, что Питни оказался не способен на убийство. Спасая вас, я убил человека, и вот благодарность! Одни проклятия и поношение!
— Вы дьявол! — почти простонала Шанна. — Сатанинское отродье, придумывающее для меня все новые мучения!
— Довольно, Шанна! — резко тряхнул ее за плечи Рюарк. — Вы дважды предали меня, связанного с вами законным и не потерявшим силы браком. Однако вы не останавливаетесь ни перед чем, даже перед кровью, чтобы от меня отделаться. — Шанна попыталась вырваться из его рук, но он держал ее крепко. — Вы будете моей рабыней, — жестко проговорил он. — По крайней мере, для этих людей, среди которых мы находимся. Будьте со мной нежной и любящей. За неподчинение я буду вас наказывать. Пока мы здесь, вы моя рабыня.
Усталая Шанна безучастно посмотрела на ожидавшего ответа Рюарка, но в этот момент послышался робкий стук в дверь, в тишине прозвучавший неожиданно громко. Рюарк не обернулся, недовольный тем, что им помешали. Он усадил Шанну на стул, прикрыл легким одеялом и подошел к двери. Обнажив саблю, Рюарк отодвинул засов и, широко распахнув дверь, увидел перед собой слугу, Гэтлье, с двумя ведрами воды. Сжавшись под сердитым взглядом Рюарка, он заторопился с объяснением своего появления.
— Сэр, я… я слуга капитана Пелье, и мне сказали, что теперь вы мой хозяин. Ах, капитан, я принес воды. Может быть, вы захотите принять ванну? — робко спросил он, взглянув в сторону задремавшей на стуле Шанны. Рюарк быстрым жестом пригласил его войти. Он следил за слугой прищуренными глазами, опершись на опущенную саблю.
— Как вы стали слугой пирата? — спросил он. — Ваша речь выдает в вас образованного человека.
Гэтлье помолчал и бросил на Рюарка неуверенный взгляд.
— Я был учителем в Сан-Доминго. Капитан Пелье в юности был моим учеником. Правда, недолго. Несколько лет назад я плыл в Англию на небольшом корабле, который захватил Пелье. — Он ненадолго замолчал, нервно потирая руки. — Ему вздумалось сделать меня своим слугой, капитан Рюарк, и я стал его рабом. — Гэтлье кивнул в сторону Шанны: — Здесь было много таких, как она, привезенных сюда насильно, — вздохнул он. — Вам что-нибудь еще понадобится сегодня, сэр?
Рюарк обвел рукой комнату.
— Может быть, завтра вы найдете время привести тут все в порядок. Здесь все рассчитано на мужчину, не может же леди жить в этом свинарнике!
— Очень хорошо, сэр. Я здесь все вычищу. Может быть, вам понадобится помощь женщины, так за пару медяков вам рада услужить Дора. — Заметив вопросительный взгляд Рюарка, он пояснил, что речь шла о девушке, прислуживающей в зале.
Когда Гэтлье вышел, Рюарк посмотрел на кровать. Он открыл сундук, порывшись в нем, нашел чистые простыни и, как умел, застелил кровать. Опыта в этом у него не было.
Затем Рюарк подвинул ведро к ногам Шанны, снял с нее насквозь промокшую одежду, выбросил за окно и принялся за ее туалет. При виде синяков и ссадин на ее теле он стиснул зубы — это были свидетельства того, как с ней обращались пираты. Одному из них он уже воздал должное.
Вытирая Шанну полотенцем, на какое-то мгновение он замер, лаская взглядом ее прелестное тело. Затем он взял ее на руки, перенес на кровать и накрыл простыней. И потом долго стоял, не отрывая от нее хмурого взгляда.
— Очень досадно, любовь моя, что вы приняли ложь за истину. Верьте мне, я не предавал вас.
Рюарку показалось, что она услышала его слова, потому что черты ее лица вдруг стали мягче. Она повернулась на бок, свернулась под простыней и моментально уснула.
Поставив перед дверью стул, Рюарк положил рядом с собой пистолеты и сел, чтобы тоже немного расслабиться и отдохнуть.
Глава 17
Пелье ударился спиной о край стола. Цепляясь за него, он добрался до своего стула и сел. Затем, весь красный, поднялся на ноги и оправил одежду. Он прикинул, какое оружие имелось при нем. Пирата привлекал пистолет, но он был наслышан об умении колонистов стрелять.
— У тебя есть сабля, свинья ты этакая, — прорычал он. — Да умеешь ли ты с ней управляться? — Сам он убил саблей слишком многих, чтобы сомневаться в собственном умении.
Рюарк кивнул и, отставив стул к стене, усадил на него Шанну, взвел оба курка и положил на бочонок рядом с ней пистолеты, на секунду задержав на ней взгляд.
В предвкушении кровопролития Кармелита встала у кухонной двери. Пираты убрали стол, освобождая место для дуэлянтов, и принялись заключать пари на будущего победителя. От этого воздержался один лишь Мазер, пристально смотревший на молодого человека.
Рюарк обнажил саблю, радуясь, что взял в каюте этот великолепный клинок, сверкнувший светло-голубым огнем, когда он примерялся к эфесу. Краем глаза он увидел, как Гаррипен отсчитывает свою ставку золотыми монетами.
— Прости меня, парень, — рассмеялся англичанин, — но тот мешок с деньгами, что я тебе вручил, достанется победителю.
Глаза Шанны следили за каждым движением Рюарка. Мысли ее путались. Именно этого человека, готового встать на ее защиту, она страстно ласкала и его же, охваченная ревностью, попыталась извести… Ее тогдашний гнев теперь казался ей вздорным капризом.
Широкий, толстый абордажный тесак Пелье был короче сабли Рюарка.
— Вот оружие для настоящего мужчины! — усмехнулся Пелье. — Оно создано, чтобы убивать. Ты понял, грязный раб?!
Он немедленно бросился в атаку. Нападение его было яростным, но Рюарк спокойно и точно парировал каждый удар. Его жизнью долго распоряжались другие, теперь же все зависело только от его ловкости и умения. Наконец-то он был сам себе хозяин. Рюарк сразу понял, что его противник не новичок. У Пелье были опыт и решимость, но ему не хватало ловкости и изворотливости. Начал атаковать и Рюарк, и на куртке Пелье после серии выпадов противника, как по волшебству, стало расползаться небольшое пятно. Удивленный Пелье отступил.
Воспользовавшись замешательством, Рюарк ранил в его плечо, правда, легко. Пелье стал наступать, взявшись за тесак обеими руками. Клинки скрестились. Какое-то мгновение противники стояли неподвижно лицом к лицу с поднятым вверх оружием. Потом Пелье сделал быстрое движение, и Рюарк отскочил, избегая удара в живот.
Еще не раз скрещивались сабля с тесаком, пока Пелье не сделал опасный выпад, тут же парированный Рюарком. При этом тесак переломился, и Пелье поднял вверх руки, как бы признавая себя побежденным. Нападение на пирата в этот момент было бы простым убийством, поэтому Рюарк кивнул и хотел было вложить саблю в ножны.
Его остановил пронзительный крик Шанны. Пелье пригнулся и вытащил из-за голенища длинный стилет. Едва не захваченный врасплох Рюарк швырнул ему в лицо ножны от своей сабли. Пелье отшатнулся, и стилет выпал из его руки. Ему тут же протянули тонкую рапиру, и он стал сражаться дальше. Рюарк больше не улыбался. Он понял правила игры: один из них должен был умереть. Следующий удар Рюарка пришелся в бедро Пелье. Кровь залила его панталоны. Наконец Рюарк ранил его в руку. Рапира упала на землю, и Рюарк в последний раз взмахнул саблей. Пелье упал лицом вперед вместе с торчавшим из него оружием противника.
Рюарк огляделся. Разбойники молчали. Никто не выразил протеста. Помедлив, он вытащил свою саблю, вытер ее о куртку Пелье и вложил в ножны. По-прежнему развалившийся в кресле Мазер также не проронил ни слова.
— Превосходное оружие, — проговорил Рюарк. — Оно мне хорошо послужило.
— Да, это так, — кивнул Мазер. — Я хотел бы знать, хорошо ли ты понимаешь сложившуюся ситуацию?
Рюарк уклончиво пожал плечами и прицепил ножны к перевязи. Гаррипен поднялся с места, обошел вокруг стола и хлопнул Рюарка по плечу.
— Это была благородная схватка, мой мальчик! И она принесла тебе немало. «Гончая» теперь, разумеется, твоя, как и все имущество Робби, его доля добычи и… — Он повернулся и оглядел своих товарищей. — Что скажете, братцы? Разве он не заслужил все это?
Пираты хором одобрили сказанное Гаррипеном. С трудом поднялся на ноги Мазер.
— Да восторжествует справедливость! — провозгласил он. — Раб Траерна получит его дочь!
— Дело сделано, — объявил Гаррипен. — Девушка твоя до ее выкупа.
Снова принесли кружки с пивом, и Рюарк рассмеялся, ощущая, как напряжение отпускает его. Был поднят тост за его победу, а тем временем тело Пелье бесцеремонно вытащили из залы. Никто не выразил по поводу его смерти ни малейшего сожаления.
Только одна Шанна тихо плакала, закрыв лицо руками. Но это были слезы радости. Теперь она была свободна и не могла скрыть своей благодарности к Рюарку. Когда он повернулся в ее сторону, чтобы взять свои пистолеты, она улыбнулась и снова разрыдалась.
Рюарк подошел к захваченным пленникам.
— Кто из вас хочет остаться здесь?
Они недоуменно переглянулись и продолжали молчать. Никому не хотелось первому выражать свое заветное желание.
— Хорошо! Значит, вы предпочитаете рабство здешней свободе, — подвел итог Рюарк и потом спросил: — Если вы вернетесь, сообщите ли вы сквайру о том, что его дочь находится в безопасности и будет оставаться здесь заложницей, пока он не заплатит за нее выкуп?
Все трое закивали в знак полного согласия, вызвав ироническую улыбку Мазера.
— Только глупцы могут променять свободу на ярмо Траерна.
— Отправим их на шлюпке завтра на рассвете, — предложил Гаррипен. — А пока пусть эти бедолаги набьют свои животы. Да и девушка тоже! Ей это будет полезно, раз уж придется прокатить на себе этого молодца.
Шанна взглядом поблагодарила Гаррипена и с благодарностью приняла от одной из девушек тарелку с едой. Среди общего веселья она была не прочь перекусить. Она не обращала внимания на грубые шутки в свой адрес. Гаррипен где-то отыскал кусок ярко-красного шелка, кинжалом отрезал от него длинную полосу и, под одобрительный гул завязав ее петлей, надел на шею Шанне, вручив конец Рюарку в знак ее рабского ему подчинения. Принимая эту игру, Рюарк высоко поднял руку с зажатой в ней материей, чтобы все могли это видеть. Потом с демоническим смехом прижал Шанну к груди и крепко поцеловал в губы. Рука его дерзко похлопала Шанну по заду, что показалось ей слишком фривольным. Потом он взвалил ее себе на плечи и под смех присутствующих понес в апартаменты, которые раньше занимал Пелье. Голландец распахнул перед ним дверь.
Шанну привели в ужас мрак и неприятный запах, царившие в комнате. Все это напомнило ей кошмар, уже пережитый в подвале.
— Свинарник Пелье, — с отвращением проговорил Рюарк. — Позвольте, я найду свечу. Вы сядете?
— Нет, я не решаюсь…
При свете свечи их взорам открылось ужасное зрелище. Повсюду валялось грязное тряпье, пустые бутылки, какие-то ящики, бочонки — не иначе как награбленные при пиратских налетах. Массивная резная кровать, казалось, плавала в море этого мусора под пыльным балдахином. Из открытой дверцы огромного шкафа вываливалась смятая шелковая и атласная одежда, платья и плащи. Окна были завешаны старыми, пропыленными насквозь красными бархатными гардинами. В огромной фарфоровой ванне валялись пустые бутылки и флаконы. Все расставленные по стенам зеркала были обращены к кровати. От забытого ночного горшка исходила страшная вонь.
— Видно, Пелье питал отвращение к чистоте, — заметил Рюарк, сразу принявшийся за дело. Он сорвал гардины и, открыв окна навстречу дувшему с океана ветру, вышвырнул в окно массу лишних вещей. Дышать в комнате стало легче.
Шанну сотрясала дрожь отвращения. Она не могла дождаться мига, когда, наконец, сможет принять ванну и улечься в постель. Рюарк обратил внимание на то, как тихо стало за дверьми, в общей зале. Он подошел к Шанне и в ответ на ее вопросительно поднятые брови приказал:
— Кричите!
Шанна не понимала.
— Кричите! Да погромче! — решительно потребовал Рюарк.
Она не отрывала от него удивленных глаз и молчала. Он протянул руки к ее одежде и, рванув изо всех сил, разорвал сверху донизу.
Полуобнаженная, дав волю ярости, Шанна испустила пронзительный крик, от которого задрожали зеркала. Умолкнув на мгновение, чтобы набрать воздуха, она закричала снова. На этот раз Рюарк закрыл ей рот рукой. Из залы донесся грубый смех.
Рюарк сгреб ее обеими руками и прижал голые груди к коже своей безрукавки. Шанна почувствовала, как из груди Рюарка вырвался короткий смешок.
— Это займет их на какое-то время, — проговорил он.
Но к Шанне вернулся ее прежний строптивый дух, и она с негодованием вырвалась из рук Рюарка.
— Найдите себе какую-нибудь девку, если уж в вас взыграла кровь, что же до меня, то я не гожусь на роль смиренной жены в вашей игре.
Мускулы Рюарка напряглись, но он хранил молчание, не желая убеждать ее в своей невиновности.
— Вы так удачно играете роль племенного жеребца! — бушевала Шанна. Дрожа от злости и усталости, она презрительно смотрела на Рюарка. — Такой сильный и мужественный, такой опытный в постели. Неужели вы думаете, что я буду терпеливо ждать, пока вы будете развлекаться с каждой встречной шлюхой, которой вздумается поваляться с вами в постели?
— Что за дьявольскую чушь вы несете? — проговорил, наконец, Рюарк. — Мне, обязанному молчать, когда на моих глазах за вами ухаживают все мужчины?!
— Уж не полагаете ли вы, что я должна отчитываться перед вами? Что я действительно ваша рабыня? — Она сорвала с шеи красный шелк. — Вот вам этот ошейник, господин Бошан. Я не принадлежу вам!
— Вы моя, черт меня побери! Вы моя жена!
Такое заявление о правах привело Шанну в ярость.
— Я вам вовсе не жена! Я вдова! И не намерена больше подчиняться вашей похотливой страсти!
— Вот как! Я видел, как вы вертите задом перед мужчинами, забывая о своих обязанностях перед собственным мужем.
— И вы смеете обвинять меня, вы, готовый бегать по холмам за любой юбкой? — Шанна чувствовала себя оскорбленной и хотела сделать ему больно. — Когда только я от вас отделаюсь? — продолжала она тем же тоном. — Когда вы перестанете мне докучать?
Янтарные глаза Рюарка запылали.
— Вы сделали для этого все, что могли! И не ваша вина в том, что Питни оказался не способен на убийство. Спасая вас, я убил человека, и вот благодарность! Одни проклятия и поношение!
— Вы дьявол! — почти простонала Шанна. — Сатанинское отродье, придумывающее для меня все новые мучения!
— Довольно, Шанна! — резко тряхнул ее за плечи Рюарк. — Вы дважды предали меня, связанного с вами законным и не потерявшим силы браком. Однако вы не останавливаетесь ни перед чем, даже перед кровью, чтобы от меня отделаться. — Шанна попыталась вырваться из его рук, но он держал ее крепко. — Вы будете моей рабыней, — жестко проговорил он. — По крайней мере, для этих людей, среди которых мы находимся. Будьте со мной нежной и любящей. За неподчинение я буду вас наказывать. Пока мы здесь, вы моя рабыня.
Усталая Шанна безучастно посмотрела на ожидавшего ответа Рюарка, но в этот момент послышался робкий стук в дверь, в тишине прозвучавший неожиданно громко. Рюарк не обернулся, недовольный тем, что им помешали. Он усадил Шанну на стул, прикрыл легким одеялом и подошел к двери. Обнажив саблю, Рюарк отодвинул засов и, широко распахнув дверь, увидел перед собой слугу, Гэтлье, с двумя ведрами воды. Сжавшись под сердитым взглядом Рюарка, он заторопился с объяснением своего появления.
— Сэр, я… я слуга капитана Пелье, и мне сказали, что теперь вы мой хозяин. Ах, капитан, я принес воды. Может быть, вы захотите принять ванну? — робко спросил он, взглянув в сторону задремавшей на стуле Шанны. Рюарк быстрым жестом пригласил его войти. Он следил за слугой прищуренными глазами, опершись на опущенную саблю.
— Как вы стали слугой пирата? — спросил он. — Ваша речь выдает в вас образованного человека.
Гэтлье помолчал и бросил на Рюарка неуверенный взгляд.
— Я был учителем в Сан-Доминго. Капитан Пелье в юности был моим учеником. Правда, недолго. Несколько лет назад я плыл в Англию на небольшом корабле, который захватил Пелье. — Он ненадолго замолчал, нервно потирая руки. — Ему вздумалось сделать меня своим слугой, капитан Рюарк, и я стал его рабом. — Гэтлье кивнул в сторону Шанны: — Здесь было много таких, как она, привезенных сюда насильно, — вздохнул он. — Вам что-нибудь еще понадобится сегодня, сэр?
Рюарк обвел рукой комнату.
— Может быть, завтра вы найдете время привести тут все в порядок. Здесь все рассчитано на мужчину, не может же леди жить в этом свинарнике!
— Очень хорошо, сэр. Я здесь все вычищу. Может быть, вам понадобится помощь женщины, так за пару медяков вам рада услужить Дора. — Заметив вопросительный взгляд Рюарка, он пояснил, что речь шла о девушке, прислуживающей в зале.
Когда Гэтлье вышел, Рюарк посмотрел на кровать. Он открыл сундук, порывшись в нем, нашел чистые простыни и, как умел, застелил кровать. Опыта в этом у него не было.
Затем Рюарк подвинул ведро к ногам Шанны, снял с нее насквозь промокшую одежду, выбросил за окно и принялся за ее туалет. При виде синяков и ссадин на ее теле он стиснул зубы — это были свидетельства того, как с ней обращались пираты. Одному из них он уже воздал должное.
Вытирая Шанну полотенцем, на какое-то мгновение он замер, лаская взглядом ее прелестное тело. Затем он взял ее на руки, перенес на кровать и накрыл простыней. И потом долго стоял, не отрывая от нее хмурого взгляда.
— Очень досадно, любовь моя, что вы приняли ложь за истину. Верьте мне, я не предавал вас.
Рюарку показалось, что она услышала его слова, потому что черты ее лица вдруг стали мягче. Она повернулась на бок, свернулась под простыней и моментально уснула.
Поставив перед дверью стул, Рюарк положил рядом с собой пистолеты и сел, чтобы тоже немного расслабиться и отдохнуть.
Глава 17
Шанну разбудил яркий свет, заливавший комнату. Не открывая глаз, она натянула на голову одеяло, стараясь уснуть снова. Полусонная, она затрепетала, почувствовав, что ее спину ласкает чья-то рука. Она лениво потянулась, как довольная гибкая кошка, и перевернулась на живот, чтобы этой руке было удобнее. Пальцы задержались на плечах. Расслабившись от удовольствия, она инстинктивно прильнула к источнику блаженства и почувствовала плотную волосную грудь. Это заставило ее окончательно проснуться. За всю ее жизнь только один человек разделял с ней ложе, и никто, даже Эргюс, не массировал ей спину. Она открыла глаза и увидела лицо улыбающегося Рюарка. Она снова спряталась под одеяло, что не помешало ей услышать насмешливый голос.
— Доброе утро, мадам. Надеюсь, вы хорошо поспали?
— Увы, — отозвалась Шанна, — и опять приходится возвращаться в этот ад!
— Это всего лишь реальная действительность, мадам. Согласен с вами, не слишком приятная. Но мы, кажется, к ней привыкаем. Уже около полудня. И мое тело так жаждет вашего, что я рекомендую вам встать, пока не случилось непоправимое.
Только сейчас Шанна поняла, что спала совершенно голая. Значит, Рюарк ее раздел и уложил в постель. Кроме него, это сделать было некому. Она плотнее завернулась в простыню, но Рюарк отбросил ее в сторону и стал ласкать обнаженное тело Шанны.
— Любовь моя, сейчас уже поздновато предаваться супружеской страсти. Однако я не в силах отказать себе…
С этими словами он потянулся губами к ее рту, ноги их сплелись, и Шанна поняла, что готова согласиться на все.
Но она вырвалась от Рюарка, поднялась с кровати и стала искать хоть какую-нибудь одежду. Он следил за ней глазами. Шанна быстро надела безрукавку, которая была на нем накануне. Она доходила ей до колен.
В свою очередь, встал и Рюарк. Надев свои короткие штаны, он заявил:
— Меня восхищает эта одежда на вас, мадам! Я вовсе не против, чтобы мы носили одни и те же вещи, но не советую вам щеголять в таком наряде на глазах у пиратов. Вы рискуете получить без всякого предупреждения шлепок по вашему очаровательному заду от какого-нибудь грубого весельчака. Я не говорю уже о самом себе.
— Настанет ли такой день, когда вы воспротивитесь соблазну повалить меня на постель?
— Даже когда мне будет восемьдесят лет, мадам, ничто не охладит моих чувств к вам.
— О да, — проговорила Шанна. — Я полагаю, что это относится к каждой встречной женщине.
— К каждой? Признайте же за мной хоть чуточку вкуса.
Шанна вздернула подбородок.
— Как бы то ни было, между нами все кончено.
— Стало быть, вы намерены и впредь меня мучить. Мадам, я становлюсь больным от желания, когда вижу вас голой на постели. Или когда на вас моя одежда. Одна мысль о вас сводит меня с ума. Неужели вы не сжалитесь надо мной? Надо быть совершенно бессердечной, чтобы сначала щеголять в таком наряде, а потом отказывать мне в своем расположении.
Шанна рассмеялась:
— Вам вовсе не пристало, мой сеньор и хозяин, обвинять меня в том, что я злоупотребляю своим кокетством. Напротив, капитан пиратов Рюарк. Соблазнитель барышень, девочек и толстозадых шлюх, это мне приходится у вас учиться искусству обольщения. Вы без конца говорите о клятвах, о сделках, совершенных по доброй воле, но сами-то хоть когда-нибудь хранили верность?
— Шанна, любовь моя, вы постоянно заявляете, что я вам не муж, что вы считаете себя вдовой. Если это так, то на что вы жалуетесь? К тому же вы ни разу не дали мне ни малейшей возможности объясниться. Стоит мне заговорить, как вы тут же спускаете на меня собак. Придите к чему-нибудь одному. Считаете ли вы меня своим мужем? Если нет, то почему же вы в таком случае постоянно срываетесь с цепи, как ревнивая мегера?
Шанна попыталась придать своим доводам некоторую последовательность.
— Я не требую супружеской верности, — отвечала она. — Просто, как всякой женщине, мне доставляет страдание предательство. Как вы можете ждать от меня нежности и покорности, если мне известно, что у вас было множество женщин до меня, что после меня будут другие, и что все они имеют право на то, что я считаю только моим сокровищем?
— Ловлю вас на слове! Наконец-то! Сокровище! Да, любовь моя. То есть ценная вещь, утрачивающая свое качество, когда ее разменивают, ведя распутную жизнь. Наконец-то вы признали. Сокровище. О, мне так нужно было это от вас услышать!
Рюарк подошел к окну и мечтательно окинул взглядом окрестности. Шанна нахмурилась. Ей хотелось оскорбить, унизить его, а вместо этого она дала ему в руки оружие против самой себя.
Воспользовавшись тем, что внимание Рюарка отвлек расстилавшийся за окном пейзаж, Шанна сбросила с себя кожаную безрукавку и подошла к шкафу. Из кучи платьев она выбрала черное бархатное и тут же его надела. Корсаж его зашнуровывался спереди. Шанна, как смогла, зашнуровалась, но результат ее обескуражил. Ее вид, отразившийся в зеркалах, был, по меньшей мере, неприличен. Платье не сходилось, оставляя неприкрытым живот. Стянутые и приподнятые груди выглядели донельзя соблазнительными.
Она медленно повернулась и встретила пристальный взгляд Рюарка. Зрелище захватило все его внимание. Он уселся на подоконник, скрестив на груди руки. На губах блуждала ироническая улыбка.
— Чего-то не хватает, — проговорила она. — Может быть, рубашки.
Рюарк подошел к ней сзади, взглянул на отражение в зеркале и потер подбородок.
— По-моему, здесь всего достаточно. Во всяком случае, Гаррипену это понравится.
— Рюарк!
Шанну приводила в ужас мысль о необходимости выйти в таком виде.
— Мадам, — заговорил снова Рюарк с каким-то напряжением в голосе, — я никогда не покупал благосклонность дамы и не принуждал ни одну. Но бывает, что соблазн неудержимо овладевает мужчиной. А всякое насилие предполагает готовность по меньшей мере одного из партнеров. Если до этого дохожу даже я, мадам, то можете ли вы надеяться на сдержанность пиратов?
Раздосадованная Шанна стала рыться в сундуках, разглядывая платья. Одно за другим. Если одно подходило по талии, то было недостаточно длинным. Или удовлетворял фасон, но само платье оказывалось слишком велико. Шанна была в полном смятении. Наконец она нашла то, что искала, на самом дне большого саквояжа. Извлекая свою находку, Шанна с трудом сдерживала радость. И как только это пуританское одеяние попало в руки пиратов? Черное шерстяное платье с высоким корсажем и длинными рукавами, туго накрахмаленный высокий воротник и манжеты. Платье дополнял строгий чепец. Взглянув на Рюарка, она отметила, что он занят: раскладывает на туалетном столике принадлежности для бритья. Шанна скользнула за зеркало, чтобы переодеться. Она не нашла в сундуках ничего похожего на рубашку, и ощущение шерстяной ткани, на нежной коже было просто невыносимо. Тем не менее, она натянула платье.
— Вы не зашнуруете меня? — робко попросила она Рюарка.
— Конечно, любовь моя, — отозвался он.
Он отложил бритву, повернулся к Шанне и тут же печально нахмурился.
— Где вы это откопали?
Шанна с невинным видом показала на сундуки.
— Там. Оно вам не нравится? Ничего более подходящего мне найти не удалось.
Она повернулась спиной к Рюарку. Незашнурованное платье открывало ее перламутровую кожу. Пока Рюарк манипулировал шнурками, она подумала о том, как хорошо иметь мужа, чувствовать домашний уют. — У вас есть щетка для волос? — спросил он.
Она покачала головой и высоко подобрала локоны. При каждом движении шерсть грубо касалась ее тела, а все усиливающаяся жара как бы предупреждала о том, что ее ожидает.
Рюарк продолжал бриться. Шанна разглядывала свои отражения в зеркалах. «Супруга пуританина, — подумала она. — Впрочем, это лучше, чем выглядеть так, как того желали бы пираты». Она представила себе жизнь падшей женщины в подобной одежде, в какой-нибудь убогой лачуге. Рюарк ходит за плугом, сама же она, беременная, бросает в борозду семена. К ее величайшему удивлению, эта картина не показалась ей слишком неприятной.
Рюарк покончил с бритьем. Она смотрела, как он готовится играть свою роль пирата. Ее красную шелковую ленту он превратил в темляк для сабли. Из шкафа взял несколько медалей и прикрепил их к своей кожаной куртке. На шляпу приспособил длинное красное перо.
— Вот я и пират, мадам, — проговорил он, разглядывая свой наряд в зеркале. — Чего-нибудь не хватает?
— Нет, капитан пиратов. Вы восхитительны.
— Спасибо, Шанна. Будем же играть свою роль. — В дверях он обернулся к ней и повелительно указал ей место: — Следуйте за мной, мадам. В двух шагах, как и подобает настоящей рабыне.
Щекотание шерстяного платья лишало ее всякого желания спорить, и Шанна смиренно последовала за Рюарком.
Пираты уже вовсю распивали пиво в общей зале. Они шумно встретили вошедших. Рюарк показывал свои медали, рассказывая о невероятных приключениях, за которые он их удостоился. Импровизация эта имела блестящий успех, и пираты шумно выражали свое удовольствие. Молчавшая Шанна старалась не слышать их достаточно вольных возгласов. Рюарк громовым голосом потребовал, чтобы ему принесли еду, ударив при этом по столу с такой силой, что Дора в ужасе убежала выполнять его приказание. Он схватил козью ногу, краюху хлеба, выделил немного и того и другого Шанне, которую отправил в угол, проводив ее хорошим шлепком по заду. Он не сел за стол, а стал обходить всех по очереди, обмениваясь с пиратами шутками и продолжая при этом обгладывать мясо с кости. Шанна улавливала не все, что говорилось, но, несомненно, разговор был не очень скромным, потому что пираты буквально покатывались со смеху.
Наконец Рюарк попрощался с ними широким жестом. Проходя мимо Шанны, он щелкнул пальцами, она быстро поднялась и последовала за ним.
Как только они вышли из прохладного мрака залы, Шанна смогла оценить всю меру своей глупости. Черная ткань нагревалась от солнца нисколько не меньше, чем песок, словно горевший у нее под ногами. Платье, скроенное так, чтобы скрывать естественные прелести женщины, сдавило ей грудь. Широкая и тяжелая юбка неумолимо раскачивалась вокруг ног. Чтобы она при этом не ранила кожу, Шанне приходилось придерживать ее обеими руками.
Рюарк продвигался вперед большими шагами, не останавливаясь. Он срезал на ходу ветку и, что-то насвистывая, сделал из нее трость… И явно не обращал внимания на старавшуюся не отстать от него бедную девушку.
Высокий ворот давил Шанне горло. Она попыталась его отодвинуть, но край выреза впился в нее еще сильнее. Накрахмаленные манжеты все время сползали на запястья, и ей то и дело приходилось поднимать руки вверх, возвращая их на место.
Наконец они добрались до деревни. Солнце нестерпимо пекло голову. Нигде не было ни малейшей тени. Большинство жителей попряталось по домам на время сиесты. В редкой тени листвы чахлого куста спала какая-то женщина в лохмотьях. Рюарк замедлил шаг, и Шанна почувствовала некоторое облегчение, но ненадолго. По ее спине струился пот. Она отчаянно пыталась почесаться, но руки были заняты юбкой и болтавшимися манжетами. За каким-то кустом она, наконец, отделалась от них. Незаметно для Рюарка.
Когда они проходили по пляжу, Шанна, отстав от Рюарка, пошла по воде, лизавшей прибрежный песок. Лицо ее исказила гримаса боли, когда вода попала на многочисленные ссадины и царапины на ногах. Ей хотелось сорвать с себя это дурацкое одеяние, убежать в лениво колыхавшееся море и погрузиться в его расслабляющую влагу. Увидев, что Рюарк уходит все дальше, она подобрала отяжелевшую от влаги юбку и побежала вдогонку.
— Доброе утро, мадам. Надеюсь, вы хорошо поспали?
— Увы, — отозвалась Шанна, — и опять приходится возвращаться в этот ад!
— Это всего лишь реальная действительность, мадам. Согласен с вами, не слишком приятная. Но мы, кажется, к ней привыкаем. Уже около полудня. И мое тело так жаждет вашего, что я рекомендую вам встать, пока не случилось непоправимое.
Только сейчас Шанна поняла, что спала совершенно голая. Значит, Рюарк ее раздел и уложил в постель. Кроме него, это сделать было некому. Она плотнее завернулась в простыню, но Рюарк отбросил ее в сторону и стал ласкать обнаженное тело Шанны.
— Любовь моя, сейчас уже поздновато предаваться супружеской страсти. Однако я не в силах отказать себе…
С этими словами он потянулся губами к ее рту, ноги их сплелись, и Шанна поняла, что готова согласиться на все.
Но она вырвалась от Рюарка, поднялась с кровати и стала искать хоть какую-нибудь одежду. Он следил за ней глазами. Шанна быстро надела безрукавку, которая была на нем накануне. Она доходила ей до колен.
В свою очередь, встал и Рюарк. Надев свои короткие штаны, он заявил:
— Меня восхищает эта одежда на вас, мадам! Я вовсе не против, чтобы мы носили одни и те же вещи, но не советую вам щеголять в таком наряде на глазах у пиратов. Вы рискуете получить без всякого предупреждения шлепок по вашему очаровательному заду от какого-нибудь грубого весельчака. Я не говорю уже о самом себе.
— Настанет ли такой день, когда вы воспротивитесь соблазну повалить меня на постель?
— Даже когда мне будет восемьдесят лет, мадам, ничто не охладит моих чувств к вам.
— О да, — проговорила Шанна. — Я полагаю, что это относится к каждой встречной женщине.
— К каждой? Признайте же за мной хоть чуточку вкуса.
Шанна вздернула подбородок.
— Как бы то ни было, между нами все кончено.
— Стало быть, вы намерены и впредь меня мучить. Мадам, я становлюсь больным от желания, когда вижу вас голой на постели. Или когда на вас моя одежда. Одна мысль о вас сводит меня с ума. Неужели вы не сжалитесь надо мной? Надо быть совершенно бессердечной, чтобы сначала щеголять в таком наряде, а потом отказывать мне в своем расположении.
Шанна рассмеялась:
— Вам вовсе не пристало, мой сеньор и хозяин, обвинять меня в том, что я злоупотребляю своим кокетством. Напротив, капитан пиратов Рюарк. Соблазнитель барышень, девочек и толстозадых шлюх, это мне приходится у вас учиться искусству обольщения. Вы без конца говорите о клятвах, о сделках, совершенных по доброй воле, но сами-то хоть когда-нибудь хранили верность?
— Шанна, любовь моя, вы постоянно заявляете, что я вам не муж, что вы считаете себя вдовой. Если это так, то на что вы жалуетесь? К тому же вы ни разу не дали мне ни малейшей возможности объясниться. Стоит мне заговорить, как вы тут же спускаете на меня собак. Придите к чему-нибудь одному. Считаете ли вы меня своим мужем? Если нет, то почему же вы в таком случае постоянно срываетесь с цепи, как ревнивая мегера?
Шанна попыталась придать своим доводам некоторую последовательность.
— Я не требую супружеской верности, — отвечала она. — Просто, как всякой женщине, мне доставляет страдание предательство. Как вы можете ждать от меня нежности и покорности, если мне известно, что у вас было множество женщин до меня, что после меня будут другие, и что все они имеют право на то, что я считаю только моим сокровищем?
— Ловлю вас на слове! Наконец-то! Сокровище! Да, любовь моя. То есть ценная вещь, утрачивающая свое качество, когда ее разменивают, ведя распутную жизнь. Наконец-то вы признали. Сокровище. О, мне так нужно было это от вас услышать!
Рюарк подошел к окну и мечтательно окинул взглядом окрестности. Шанна нахмурилась. Ей хотелось оскорбить, унизить его, а вместо этого она дала ему в руки оружие против самой себя.
Воспользовавшись тем, что внимание Рюарка отвлек расстилавшийся за окном пейзаж, Шанна сбросила с себя кожаную безрукавку и подошла к шкафу. Из кучи платьев она выбрала черное бархатное и тут же его надела. Корсаж его зашнуровывался спереди. Шанна, как смогла, зашнуровалась, но результат ее обескуражил. Ее вид, отразившийся в зеркалах, был, по меньшей мере, неприличен. Платье не сходилось, оставляя неприкрытым живот. Стянутые и приподнятые груди выглядели донельзя соблазнительными.
Она медленно повернулась и встретила пристальный взгляд Рюарка. Зрелище захватило все его внимание. Он уселся на подоконник, скрестив на груди руки. На губах блуждала ироническая улыбка.
— Чего-то не хватает, — проговорила она. — Может быть, рубашки.
Рюарк подошел к ней сзади, взглянул на отражение в зеркале и потер подбородок.
— По-моему, здесь всего достаточно. Во всяком случае, Гаррипену это понравится.
— Рюарк!
Шанну приводила в ужас мысль о необходимости выйти в таком виде.
— Мадам, — заговорил снова Рюарк с каким-то напряжением в голосе, — я никогда не покупал благосклонность дамы и не принуждал ни одну. Но бывает, что соблазн неудержимо овладевает мужчиной. А всякое насилие предполагает готовность по меньшей мере одного из партнеров. Если до этого дохожу даже я, мадам, то можете ли вы надеяться на сдержанность пиратов?
Раздосадованная Шанна стала рыться в сундуках, разглядывая платья. Одно за другим. Если одно подходило по талии, то было недостаточно длинным. Или удовлетворял фасон, но само платье оказывалось слишком велико. Шанна была в полном смятении. Наконец она нашла то, что искала, на самом дне большого саквояжа. Извлекая свою находку, Шанна с трудом сдерживала радость. И как только это пуританское одеяние попало в руки пиратов? Черное шерстяное платье с высоким корсажем и длинными рукавами, туго накрахмаленный высокий воротник и манжеты. Платье дополнял строгий чепец. Взглянув на Рюарка, она отметила, что он занят: раскладывает на туалетном столике принадлежности для бритья. Шанна скользнула за зеркало, чтобы переодеться. Она не нашла в сундуках ничего похожего на рубашку, и ощущение шерстяной ткани, на нежной коже было просто невыносимо. Тем не менее, она натянула платье.
— Вы не зашнуруете меня? — робко попросила она Рюарка.
— Конечно, любовь моя, — отозвался он.
Он отложил бритву, повернулся к Шанне и тут же печально нахмурился.
— Где вы это откопали?
Шанна с невинным видом показала на сундуки.
— Там. Оно вам не нравится? Ничего более подходящего мне найти не удалось.
Она повернулась спиной к Рюарку. Незашнурованное платье открывало ее перламутровую кожу. Пока Рюарк манипулировал шнурками, она подумала о том, как хорошо иметь мужа, чувствовать домашний уют. — У вас есть щетка для волос? — спросил он.
Она покачала головой и высоко подобрала локоны. При каждом движении шерсть грубо касалась ее тела, а все усиливающаяся жара как бы предупреждала о том, что ее ожидает.
Рюарк продолжал бриться. Шанна разглядывала свои отражения в зеркалах. «Супруга пуританина, — подумала она. — Впрочем, это лучше, чем выглядеть так, как того желали бы пираты». Она представила себе жизнь падшей женщины в подобной одежде, в какой-нибудь убогой лачуге. Рюарк ходит за плугом, сама же она, беременная, бросает в борозду семена. К ее величайшему удивлению, эта картина не показалась ей слишком неприятной.
Рюарк покончил с бритьем. Она смотрела, как он готовится играть свою роль пирата. Ее красную шелковую ленту он превратил в темляк для сабли. Из шкафа взял несколько медалей и прикрепил их к своей кожаной куртке. На шляпу приспособил длинное красное перо.
— Вот я и пират, мадам, — проговорил он, разглядывая свой наряд в зеркале. — Чего-нибудь не хватает?
— Нет, капитан пиратов. Вы восхитительны.
— Спасибо, Шанна. Будем же играть свою роль. — В дверях он обернулся к ней и повелительно указал ей место: — Следуйте за мной, мадам. В двух шагах, как и подобает настоящей рабыне.
Щекотание шерстяного платья лишало ее всякого желания спорить, и Шанна смиренно последовала за Рюарком.
Пираты уже вовсю распивали пиво в общей зале. Они шумно встретили вошедших. Рюарк показывал свои медали, рассказывая о невероятных приключениях, за которые он их удостоился. Импровизация эта имела блестящий успех, и пираты шумно выражали свое удовольствие. Молчавшая Шанна старалась не слышать их достаточно вольных возгласов. Рюарк громовым голосом потребовал, чтобы ему принесли еду, ударив при этом по столу с такой силой, что Дора в ужасе убежала выполнять его приказание. Он схватил козью ногу, краюху хлеба, выделил немного и того и другого Шанне, которую отправил в угол, проводив ее хорошим шлепком по заду. Он не сел за стол, а стал обходить всех по очереди, обмениваясь с пиратами шутками и продолжая при этом обгладывать мясо с кости. Шанна улавливала не все, что говорилось, но, несомненно, разговор был не очень скромным, потому что пираты буквально покатывались со смеху.
Наконец Рюарк попрощался с ними широким жестом. Проходя мимо Шанны, он щелкнул пальцами, она быстро поднялась и последовала за ним.
Как только они вышли из прохладного мрака залы, Шанна смогла оценить всю меру своей глупости. Черная ткань нагревалась от солнца нисколько не меньше, чем песок, словно горевший у нее под ногами. Платье, скроенное так, чтобы скрывать естественные прелести женщины, сдавило ей грудь. Широкая и тяжелая юбка неумолимо раскачивалась вокруг ног. Чтобы она при этом не ранила кожу, Шанне приходилось придерживать ее обеими руками.
Рюарк продвигался вперед большими шагами, не останавливаясь. Он срезал на ходу ветку и, что-то насвистывая, сделал из нее трость… И явно не обращал внимания на старавшуюся не отстать от него бедную девушку.
Высокий ворот давил Шанне горло. Она попыталась его отодвинуть, но край выреза впился в нее еще сильнее. Накрахмаленные манжеты все время сползали на запястья, и ей то и дело приходилось поднимать руки вверх, возвращая их на место.
Наконец они добрались до деревни. Солнце нестерпимо пекло голову. Нигде не было ни малейшей тени. Большинство жителей попряталось по домам на время сиесты. В редкой тени листвы чахлого куста спала какая-то женщина в лохмотьях. Рюарк замедлил шаг, и Шанна почувствовала некоторое облегчение, но ненадолго. По ее спине струился пот. Она отчаянно пыталась почесаться, но руки были заняты юбкой и болтавшимися манжетами. За каким-то кустом она, наконец, отделалась от них. Незаметно для Рюарка.
Когда они проходили по пляжу, Шанна, отстав от Рюарка, пошла по воде, лизавшей прибрежный песок. Лицо ее исказила гримаса боли, когда вода попала на многочисленные ссадины и царапины на ногах. Ей хотелось сорвать с себя это дурацкое одеяние, убежать в лениво колыхавшееся море и погрузиться в его расслабляющую влагу. Увидев, что Рюарк уходит все дальше, она подобрала отяжелевшую от влаги юбку и побежала вдогонку.