Страница:
У Триллиан перехватило дыхание. Ее пальцы заскребли по кнопкам дисплея
трассы невероятностного полета.
-- Телефонный номер? -- выдохнула она. -- Эта штука сказала: телефонный
номер?
На экране замигали цифры.
Компьютер, вежливо примолкший перед этим, продолжил:
-- Я хотел сказать, что...
-- Спасибо, не беспокойся, -- прервала Триллиан.
-- Что такое? -- спросил Зафод.
-- Не знаю, -- сказала Триллиан, -- но эти парни и нудный робот
подходят к мостику. Давай посмотрим на них через монитор.
Марвин плелся по коридору и по-прежнему жаловался:
-- ...и тут я, конечно же, почувствовал ужасную боль во всех диодах
моей левой руки.
-- Да? -- мрачно спросил Артур, шедший рядом. -- Неужели?
-- О, да, -- сказал Марвин. -- Я попросил, чтобы мне их заменили, но
никто меня никогда не слушает.
-- Могу себе представить.
Форд что-то тихонько насвистывал и бормотал.
-- Вот так дела, -- говорил он себе, -- Зафод Библброкс...
Внезапно Марвин остановился и поднял руку.
-- Вы, конечно, знаете, что сейчас произошло?
-- Нет, а что? -- спросил Артур, не желавший этого знать.
-- Мы приблизились еще к одной двери.
В левой стене была дверь. Марвин подозрительно посмотрел на нее.
-- Ну? -- сказал Форд нетерпеливо. -- Мы в нее войдем?
-- Мы в нее войдем? -- передразнил Марвин. -- Да! Это вход на мостик.
Мне сказано привести вас на мостик. Я не удивлюсь, если это окажется самым
высоким требованием, которое будет предъявлено сегодня к моим
интеллектуальным возможностям.
Медленно, с огромной неприязнью, он подошел к двери, как охотник,
крадущийся за своей добычей. Но она все равно открылась неожиданно.
-- Спасибо вам за то, что вы так осчастливили простую дверь, -- сказала
она.
В глубине грудной клетки Марвина заскрежетало.
-- Просто удивительно, -- произнес он похоронным голосом. -- Когда ты
думаешь, что жизнь уже просто никак не может стать хуже, она вдруг берет, и
становится.
Он прошел в дверь. Артур и Форд посмотрели друг на друга и пожали
плечами. Изнутри они услышали голос Марвина:
-- Вот вам ваши пассажиры. Мне сесть в угол и ржаветь там дальше или
развалиться на куски прямо здесь?
-- Введи их, Марвин, -- донесся другой голос.
Артур посмотрел на Форда и увидел, что тот смеется.
-- Что?...
-- Тс-с, -- сказал Форд, -- входи.
Он прошел на мостик.
Артур, нервничая, вошел следом и был ошеломлен, увидев развалившегося в
кресле человека, положившего ноги на пульт управления и ковыряющего левой
рукой в зубах правой головы. Правая голова, казалось, была всецело занята
этим, но зато левая улыбалась широко и непринужденно. Количество вещей, видя
которые, Артур не верил своим глазам, все росло. Его челюсть отвисла.
Необычный человек лениво помахал рукой Форду и сказал небрежно:
-- Привет, Форд, как поживаешь?
Форда это не обескуражило.
-- Зафод, -- протянул он, -- рад тебя видеть! Превосходно выглядишь,
тебе идет лишняя рука. Ты украл отличный корабль.
Артур вытаращил глаза.
-- Ты знаешь этого человека? -- спросил он, тыча пальцем в сторону
Зафода.
-- Конечно, знаю! -- воскликнул Форд. -- Это же... -- он остановился и
решил представить их друг другу в другом порядке.
-- Зафод, это мой друг Артур Дент, -- сказал он. -- Я спас его, когда
его планета взорвалась.
-- Очень приятно, -- сказал Зафод. -- Привет, Артур, рад за тебя. --
Его правая голова повернулась, сказала "Привет" и вернулась к ковырянию в
зубах.
Форд продолжал:
-- Артур, это мой сводный двоюродный брат Зафод Би...
-- Мы знакомы, -- не дал ему договорить Артур.
Когда вы мчитесь по шоссе, лениво обгоняя другие машины, чувствуя, как
вы довольны собой, и вдруг случайно переключаетесь с четвертой скорости на
первую вместо третьей, отчего ваш двигатель и ваши мозги чуть не вылетают
прочь, вы должны чувствовать себя примерно так же, как почувствовал себя
Форд Префект при этом замечании.
-- Э-э... что?
-- Я сказал, мы знакомы.
Зафод изобразил удивление, и поперхнулся зубочисткой.
-- А... в самом деле? Э-э...
Форд обернулся к Артуру, яростно сверкая глазами. Теперь, будучи почти
дома, он почувствовал досаду оттого, что ему приходится возиться с этим
примитивным невеждой, который знает о галактических делах не больше, чем
комар из Илфорда о жизни в Пекине.
-- Что ты несешь? -- возмутился он. -- Это же Зафод Библброкс с
Бетельгейзе-Пять, а не какой-нибудь Мартин Смит из Кройдона.
-- Плевать, -- холодно сказал Артур. -- Мы ведь уже встречались, Зафод
Библброкс? Или мне называть тебя... Фил?
-- Как? -- вскрикнул Форд.
-- Напомните мне, пожалуйста, -- сказал Зафод. -- У меня ужасная память
на события.
-- Это было на вечеринке, -- подсказал Артур.
-- Артур, прекрати! -- потребовал Форд.
Но Артур не унимался.
-- Вечеринка, шесть месяцев назад. На Земле... в Англии...
Зафод с натянутой улыбкой покачал головой.
-- Лондон, -- настаивал Артур, -- Айлингтон.
-- Ах, та вечеринка... -- сказал Зафод, виновато вздрогнув.
Это было просто нечестно по отношению к Форду. Он переводил взгляд с
Артура на Зафода и обратно.
-- Как? -- сказал он Зафоду. -- Ты хочешь сказать, что ты тоже был на
этой жалкой планете?
-- Нет, что ты, -- сказал Зафод беззаботно. -- Я просто завернул на
минутку по пути куда-то.
-- Но я же проторчал там пятнадцать лет!
-- Ну, так я же не знал.
-- Но что ты там делал?
-- Просто заглянул.
-- Он приперся без приглашения на вечеринку, -- гневно заявил Артур. --
Это был маскарад.
-- Ну, конечно, как же иначе! -- сказал Форд.
-- И на этой вечеринке, -- не мог успокоиться Артур, -- была девушка...
Впрочем, теперь это уже неважно. Ничего уже нет.
-- Хватит скулить о своей несчастной планете, -- сказал Форд. -- Что
это была за девушка?
-- Просто девушка. У меня с ней ничего не вышло. Она была хороша,
обаятельна, умна. Я весь вечер ее клеил, и вдруг появляется этот твой
приятель и говорит: "Эй, куколка, этот парень тебя достал? Поговори лучше со
мной. Я с другой планеты". И больше я ее не видел.
-- Зафод? -- воскликнул Форд.
-- Да, -- сказал Артур, сверкая глазами и стараясь не чувствовать себя
дураком. -- Только тогда у него было две руки и одна голова, и он говорил,
что его зовут Фил, но...
-- Но признай, что он и вправду оказался с другой планеты, -- сказала
Триллиан, обнаружив себя на другом конце мостика. Она мило улыбнулась
Артуру, на которого как будто вдруг обрушилась тонна кирпичей, и продолжала
управлять кораблем.
Несколько секунд стояла тишина, затем Артур попытался выудить несколько
слов из каши в своей голове:
-- Триша Макмиллан? Как ты здесь оказалась?
-- Так же, как и ты, -- ответила она, -- меня подвезли. В конце концов,
какая у меня была перспектива с одним дипломом по математике, а с другим по
астрофизике? Разве что очередь на бирже.
-- Расчет невероятности закончен, -- сказал компьютер. -- Ответ:
бесконечность минус один.
Зафод посмотрел на Форда, на Артура и, наконец, на Триллиан.
-- Триллиан, -- спросил он, -- а что, подобные вещи будут происходить
каждый раз, когда мы будем включать невероятностный привод?
-- Боюсь, что да, -- ответила она.
"Золотое Сердце" плыл через космическую ночь, теперь уже на обычном
фотоновом двигателе. Четыре человека, составлявшие его экипаж, чувствовали
себя неуютно, зная, что они вместе не по собственной воле и не по простому
совпадению, а по странному физическому принципу -- как будто отношения между
людьми подчиняются тем же законам, что отношения между атомами и молекулами.
Когда на корабле наступила искусственная ночь, каждый из них был рад
уйти в свою каюту и привести в порядок свои мысли.
Триллиан не спалось. Она сидела на кушетке и смотрела на маленькую
клетку, в которой было последнее и единственное, что связывало ее с Землей
-- пара белых мышей, которых Зафод, поддавшись уговорам, позволил ей взять с
собой. Она не ожидала, что еще когда-нибудь увидит свою планету, но все же
была расстроена своей отрицательной реакцией на ее уничтожение. Земля
казалась далекой и нереальной, и у нее даже не нашлось мыслей, чтобы
подумать о ней. Она смотрела, как мыши копошатся в клетке и бегают в
колесах, до тех пор, пока они полностью не овладели ее вниманием. Внезапно
она встряхнулась и решила сходить на мостик посмотреть показания приборов.
Ей хотелось понять, что же это такое, о чем она старалась не думать.
Зафоду не спалось. Ему тоже хотелось понять, о чем он не позволял себе
думать. Сколько он себя помнил, у него всегда было назойливое смутное
ощущение раздвоенности. Ему почти всегда удавалось отогнать его и не
беспокоиться, но сейчас оно вернулось с внезапным и необъяснимым появлением
Форда Префекта и Артура Дента. Оно, казалось, каким-то образом вписывалось в
невидимый ему узор.
Форду не спалось. Он был в возбуждении оттого, что он снова в пути.
Пятнадцатилетнее заключение закончилось, когда он уже почти перестал
надеяться. Будет весело пошляться немного с Зафодом, хотя с ним было что-то
неладно, Форд не мог понять, что. Он был потрясен тем, что Зафод стал
Президентом Галактики, и еще больше тем, как он покинул этот пост. Была ли
на это какая-то причина? Спрашивать об этом самого Зафода не было смысла: он
никогда не в состоянии был объяснить причин того, что делал; для него это
было искусством ради искусства. Он бросался на все в жизни с чем-то вроде
помеси необузданного гения и наивной некомпетентности, которые зачастую были
трудноразличимы.
Артур спал, он ужасно устал.
Зафод услышал стук в дверь. Она открылась.
-- Зафод.
-- Да?
-- Мне кажется, мы нашли то, что ты искал.
-- Да???
Форд отказался от попыток уснуть. В углу его каюты стоял маленький
компьютер. Он посидел за ним немного, пытаясь сочинить новую статью о
вогонах для "Путеводителя", но не смог выдумать ничего достаточно едкого и
бросил. Он надел халат и решил сходить на мостик.
Войдя, он с удивлением увидел две фигуры, взволнованно склонившиеся над
приборами.
-- Видишь? Корабль скоро войдет на орбиту, -- говорила Триллиан. -- Там
планета. На тех самых координатах, которые ты предсказал.
Зафод услышал шум и обернулся.
-- Форд! -- воскликнул он. -- Иди сюда, посмотри.
Форд подошел и посмотрел. На экране светились ряды цифр.
-- Ты узнаешь эти галактические координаты? -- спросил Зафод.
-- Нет.
-- Я подскажу. Компьютер!
-- Привет, ребята! -- возликовал компьютер. -- Собирается целая
компания?
-- Заткнись, -- сказал Зафод, -- и покажи экраны.
Свет на мостике погас. Светящиеся точки играли на пультах и отражались
в четырех парах глаз, смотрящих на экраны внешнего монитора.
На них совсем ничего не было.
-- Узнаешь? -- спросил Зафод.
Форд нахмурился.
-- Нет, -- сказал он.
-- Что ты видишь?
-- Ничего.
-- Ты его узнаешь?
-- О чем ты?
-- Мы в туманности Конской Головы. Одно сплошное огромное темное
облако.
-- И я должен был узнать ее по совершенно пустому экрану?
-- Темная туманность -- это единственное место в Галактике, где ты
можешь увидеть черный экран.
-- Ну и ладно.
Зафод рассмеялся. Он совершенно очевидно был чем-то очень обрадован,
почти как ребенок.
-- Это же здорово, это просто великолепно!
-- Что великолепного в том, чтобы попасть в облако пыли?
-- А что, по-твоему, может там находиться? -- продолжал Зафод.
-- Ничего.
-- Ни звезд, ни планет?
-- Нет.
-- Компьютер! -- закричал Зафод. -- Разверни угол обзора на сто
восемьдесят градусов, и без разговоров!
В первый момент показалось, что ничего не произошло, затем что-то
засветилось на краю огромного экрана. По нему ползла красная звезда
величиной с тарелку, а следом за ней еще одна: бинарная звездная система.
Затем в углу картинки возник большой полумесяц -- красный свет, переходящий
в черноту -- ночная сторона планеты.
-- Я нашел ее! -- закричал Зафод, колотя кулаком по пульту. -- Я ее
нашел!
Форд ошеломленно смотрел на экран.
-- Что это? -- спросил он.
-- Это, -- сказал Зафод, -- самая невероятная планета из всех, которые
когда-либо существовали.
(Выдержка из "Путеводителя по Галактике для автостопщиков", стр.
634784, раздел 5-а, статья "Магратея")
В глубокой древности, в славные дни бывшей Галактической Империи, жизнь
была разнообразной, богатой и, по большей части, без налогов.
Мощные космические корабли бороздили бескрайние пространства в поисках
славы и приключений среди экзотических солнц в самых отдаленных уголках
Галактики. В те дни сердца были отважными, а ставки высокими, мужчины были
настоящими мужчинами, женщины -- настоящими женщинами, а маленькие мохнатые
существа с Альфы Центавра -- настоящими маленькими мохнатыми существами с
Альфы Центавра. Люди не боялись бросать вызов неизвестности, совершать
героические деяния и склонять несклоняемые существительные. Так закалялась
Империя.
Многие люди, конечно же, становились несказанно богатыми, но это было
совершенно естественно и не зазорно, так как никто не был беден (во всяком
случае, никто достойный упоминания). Неизбежно, самым богатым и
преуспевающим жизнь начинала казаться скучной и мелочной, и они думали, что
виной тому было несовершенство миров, в которых они жили, -- в каждом было
что-нибудь не так: то климат был нехорош ближе к вечеру; то сутки на полчаса
длиннее, чем нужно; то море имело не тот оттенок розового цвета.
Так были созданы условия для появления совершенно новой отрасли
промышленности -- планетостроения. Центром этой промышленности была планета
Магратея, где гиперкосмические инженеры протягивали материю через белые дыры
космоса, чтобы делать из нее на заказ идеальные планеты -- золотые,
платиновые, резиновые с множеством землетрясений -- с качеством, отвечающим
высочайшим требованиям, предъявляемым богатейшими людьми Галактики.
Планетостроение было настолько успешным бизнесом, что Магратея сама
вскоре стала богатейшей планетой всех времен, зато остальная Галактика впала
в нищету. Вся система заглохла, Империя рухнула, и миллиарды миров
погрузились в долгую угрюмую тишину, нарушаемую лишь скрипом авторучек
книжников, пишущих по ночам мудреные трактаты по плановой политэкономии.
Магратея исчезла, и даже память о ней стала легендой.
В наше просвещенное время никто, конечно же, не верит ни единому слову
этой истории.
Артур проснулся от шума спорящих голосов и прошел на мостик. Форд
размахивал руками.
-- Ты сошел с ума, Зафод, -- говорил он. -- Магратея -- миф, сказка,
которую родители рассказывают своим детям на ночь, если хотят, чтобы они
стали экономистами, это...
-- И мы как раз входим на ее орбиту, -- настаивал Зафод.
-- Я -- не знаю, на какую орбиту лично ты входишь, -- сказал Форд, --
но этот корабль...
-- Компьютер! -- крикнул Зафод.
-- О, нет...
-- Привет! Это Эдди, ваш бортовой компьютер. Мне так клево, я готов
уделать любую программу, которую вы пожелаете мне задать!
Артур вопросительно посмотрел на Триллиан. Она жестом велела ему войти,
но помалкивать.
-- Компьютер, -- сказал Зафод, -- дай нашу траекторию.
-- С удовольствием, дружище, -- затарахтел тот. -- Мы находимся на
трехсотмильной орбите легендарной планеты Магратея.
-- Это ничего не доказывает, -- сказал Форд. -- Я не поверю этому
компьютеру, даже если он сообщит мне мой собственный вес.
-- Конечно сообщу! -- радостно воскликнул компьютер, гоня перфоленту.
-- Я даже могу рассчитать твои личностные проблемы с точностью до десяти
знаков, если это тебе поможет.
-- Зафод, -- вмешалась Триллиан, -- мы сейчас можем в любую минуту
выйти на дневную сторону планеты, а что это за планета, мы не знаем.
-- О чем ты говоришь? Смотри, ведь планета находится именно там, где я
предсказал!
-- Да, я вижу, что там планета. Я ни с кем не спорю, но я не в
состоянии отличить Магратею от какого-нибудь булыжника. Смотри, сейчас будет
восход.
-- Ладно, ладно, -- проворчал Зафод, -- давайте, по крайней мере,
посмотрим. Компьютер!
-- Привет! Что я...
-- Заткнись и покажи еще раз планету.
Темная, бесформенная масса снова заполнила экраны: под ними плыла
поверхность планеты. Несколько секунд они смотрели молча, но Зафод ерзал от
нетерпения.
-- Мы пересекаем границу ночной стороны... -- сказал он осипшим
голосом. -- Мы в трехстах миль от поверхности планеты... -- Он пытался
почувствовать момент, который должен был стать великим. Магратея! Его задела
скептическая реакция Форда. Магратея!
-- Через несколько секунд, -- твердил он. -- Сейчас увидим... Вот!
Момент настал. Даже самый бывалый звездный бродяга не может сдержать
дрожи при таком зрелище, как восход солнца, наблюдаемый из космоса. Восход
же двух солнц -- одно из чудес Галактики.
В полной темноте сверкнула ослепительно яркая точка света. Она начала
расползаться в стороны, превращаясь в узкий полумесяц, и через несколько
секунд показались два солнца: огненные светила, сжигающие белым пламенем
черный край горизонта. Яркие цветные сполохи струились сквозь разреженную
атмосферу.
-- Пламя зари!.. -- прошептал Зафод. -- Двойное солнце Сулианис и
Рам!..
-- Или какое-нибудь другое, -- сказал Форд тихо.
-- Я сказал, Сулианис и Рам! -- упрямо сказал Зафод.
Солнца ярко светились среди космической бездны, а над мостиком плыла
тихая заунывная музыка: это насмешливо напевал что-то Марвин, демонстрируя
свою неприязнь к человеческим существам.
Глядя на открывшееся им зрелище, Форд испытывал будоражащее его
волнение, но его волновало лишь то, что он видит незнакомую ему планету, и
больше ничего. Его раздражало то, что Зафод пытается примешать к этому еще
какую-то нелепую фантазию, чтобы набить себе цену. Вся эта чепуха о Магратее
казалась ему ребячеством. Разве недостаточно просто любоваться прекрасным
садом, и не воображать при этом, что там водятся феи?
Артур ничего не понял в разговорах о Магаратее. Он подобрался к
Триллиан и спросил ее, что же происходит.
-- Я знаю только то, что мне рассказал Зафод, -- прошептала она. --
Кажется, Магратея -- это какая-то древняя легенда, в которую никто всерьез
не верит. Что-то вроде земной Атлантиды, но только на Магратее якобы делали
планеты.
Артур, моргнув, посмотрел на экраны, и вдруг почувствовал, что ему
чего-то не хватает. Потом он понял, чего.
-- А на этом корабле есть чай? -- спросил он.
Планета все больше открывалась им по мере того, как "Золотое Сердце"
двигался по орбите. Вся пиротехника рассвета осталась позади, солнца были
теперь высоко в черном небе, и поверхность планеты оказалась при свете дня
пустынной и мрачной. Серая, пыльная, имеющая какие-то расплывчатые контуры,
она выглядела мертвой и холодной, как склеп. Время от времени на горизонте
возникало что-то обещающее -- расселины, горы, может быть, даже города --
но, когда они приближались, очертания таяли, и там ничего не оказывалось.
Поверхность планеты была истерта временем и медленным движением разреженного
воздуха, ползшими над ней столетие за столетием.
Было ясно, что она очень, очень стара.
Сомнение овладело Фордом, когда он смотрел на серый ландшафт, плывший
под ними. Неизмеримость времени тревожила его, он физически ощущал ее. Он
прочистил горло.
-- Ну, предположим, что...
-- Не предположим, а так и есть, -- сказал Зафод.
-- Что, конечно, не так, -- продолжал Форд. -- И что ты будешь делать
дальше? Ведь там ничего нет.
-- На поверхности нет, -- сказал Зафод.
-- Ладно, допустим, что-то там есть. Ты ведь не собираешься устраивать
археологические раскопки. Что тебе нужно?
Одна голова Зафода посмотрела в сторону. Другая оглянулась, чтобы
посмотреть, куда смотрит первая, но там ничего не было.
-- Ну, -- сказал Зафод небрежно, -- отчасти это любопытство, отчасти
любовь к приключениям, но главное, наверное, это слава и деньги...
Форд пристально посмотрел на него. У него было сильное впечатление, что
Зафод сам не имеет ни малейшего понятия о том, ради чего он здесь находится.
-- Вы знаете, мне совсем не нравится вид этой планеты, -- сказала
Триллиан с дрожью.
-- Не обращай внимания, -- сказал Зафод. -- Она может позволить себе
быть неряшливой, когда в ней зарыта половина богатств бывшей Галактической
Империи.
Ерунда, подумал Форд. Даже если предположить, что здесь когда-то
существовала цивилизация, превратившаяся теперь в пыль, даже если
предположить еще много маловероятных вещей, все равно огромные богатства не
могли бы сохраниться здесь в форме, представляющей какой-либо интерес. Он
пожал плечами.
-- Я думаю, это всего лишь мертвая планета, -- сказал он.
-- Неизвестность сводит меня с ума, -- сказал Артур раздраженно.
Стресс и нервное напряжение являются в наше время серьезной социальной
проблемой во всех частях Галактики. Поэтому, во избежание усугубления данной
ситуации, следует, заглянув вперед, открыть следующие факты.
Рассматриваемая планета -- это на самом деле легендарная Магратея.
Результатами смертоносного ракетного залпа, который вскоре будет дан
древней автоматической системой защиты, будут всего лишь три разбитые
кофейные чашки, поломанная клетка для мышей, ушиб кое-чьей верхней руки, и
преждевременное появление на свет и внезапная кончина горшка с петуниями и
ни в чем не повинного кашалота.
Для того чтобы все-таки сохранить ощущение тайны, мы не откроем вам,
кто ушиб свою верхнюю руку. Данный факт вполне годится для создания
напряжения, поскольку он не имеет ни малейшего значения.
После довольно сумбурного начала дня мысли Артура начали
восстанавливаться из руин, в которых пребывали в результате вчерашних
событий. Он отыскал синтезатор напитков "Нутримат", который выдал ему
пластиковый стаканчик с жидкостью, которая напоминала, но весьма отдаленно,
чай. Этот автомат работал очень интересным образом. При нажатии на кнопку
"Напиток" он выполнял моментальное, но очень подробное исследование вкусовых
почек субъекта и спектральный анализ его обмена веществ, а затем посылал по
нервным проводящим путям пробные микросигналы к вкусовым центрам мозга
субъекта, чтобы посмотреть, что и как ему пойдет. Правда, никто не знал,
зачем он все это делает, потому что в результате он неизменно выдавал порцию
жидкости, которая напоминала, но весьма отдаленно, чай. "Нутриматы"
разрабатывались и производились Кибернетической Корпорацией Сириуса, отдел
жалоб и предложений которой занимает в настоящее время все основные массивы
суши трех первых планет звездной системы Тау Сириуса.
Артур выпил жидкость и нашел, что она бодрит. Он снова посмотрел на
экраны и увидел еще несколько сот миль проплывающей по ним серой пустоши. И
тут ему пришло в голову задать давно беспокоивший его вопрос:
-- А эта планета безопасна?
-- Магратея мертва уже пять миллионов лет, -- ответил Зафод. --
Конечно, она безопасна. Даже привидения на ней уже осели и обзавелись
семьями.
И в этот самый момент на мостике раздался странный и необъяснимый звук
-- приглушенный, гулкий и призрачный, похожий на грохот фанфар где-то
вдалеке. Вслед за ним зазвучал такой же приглушенный, гулкий и призрачный
голос. Голос сказал:
-- Приветствуем вас...
Кто-то с мертвой планеты говорил с ними.
-- Компьютер! -- крикнул Зафод.
-- Привет!
-- Что это, фотон побери?
-- А, это просто пятимиллионолетняя запись, которую нам проигрывают.
-- Кто? Запись?
-- Тихо! -- сказал Форд. -- Она не кончилась.
Голос был старым, учтивым, почти приятным, но в нем безошибочно
угадывалась угроза.
-- Говорит автоответчик, -- сказал он, -- так как, боюсь, никого сейчас
нет на месте. Коммерческий Совет Магратеи благодарит вас за ваш любезный
визит...
("Голос с древней Магратеи!" -- воскликнул Зафод. "Ладно, ладно" --
сказал Форд.)
-- ...но, к сожалению, -- продолжал голос, -- бизнес на нашей планете
временно приостановлен. Будьте добры, оставьте ваше имя и адрес планеты, на
которой с вами можно будет связаться. Говорите после сигнала.
Прозвучал гудок, затем тишина.
-- Они хотят от нас отделаться, -- нервно сказала Триллиан. -- Что
будем делать?
-- Да это же просто запись, -- сказал Зафод. -- Летим дальше.
Компьютер, слыхал?
-- Понял, -- ответил компьютер и прибавил скорость.
Они подождали.
Через секунду снова раздались фанфары, и голос произнес:
-- Мы хотим заверить вас, что как только наш бизнес возобновится, во
всех светских журналах и цветных приложениях будут даны объявления, и наши
клиенты вновь смогут насладиться выбором из всего лучшего, что может
предложить современная география. -- Угроза в голосе зазвучала явственнее.
-- А пока мы бы хотели поблагодарить наших клиентов за их интерес к нашей
планете и попросить их удалиться. Сейчас же!
Артур посмотрел на напряженные лица своих спутников.
-- Я полагаю, нам лучше уйти? -- предположил он.
-- Нет, -- сказал Зафод. -- Волноваться абсолютно не о чем.
-- Так почему же все так нервничают?
-- Не нервничают, а заинтригованы! -- закричал Зафод. -- Компьютер,
входи в атмосферу и готовься к посадке.
На этот раз фанфары прозвучали небрежно, а голос холодно:
-- Нам крайне лестно ваше неослабное внимание к нашей планете. Мы
уверяем вас, что управляемые снаряды, в данный момент наводимые на ваш
корабль, являются дополнительной услугой, предоставляемой нашим наиболее
настойчивым клиентам, а ядерные боеголовки -- это, конечно же, не более чем
знак вежливости. Надеемся быть вам полезными и в будущих жизнях. Спасибо за
внимание.
Голос замолк.
-- Ой, -- сказала Триллиан.
-- А-а... -- сказал Артур.
-- Ну, так что? -- сказал Форд.
-- Послушайте, -- воскликнул Зафод, -- как вы не понимаете? Это же
трассы невероятностного полета.
-- Телефонный номер? -- выдохнула она. -- Эта штука сказала: телефонный
номер?
На экране замигали цифры.
Компьютер, вежливо примолкший перед этим, продолжил:
-- Я хотел сказать, что...
-- Спасибо, не беспокойся, -- прервала Триллиан.
-- Что такое? -- спросил Зафод.
-- Не знаю, -- сказала Триллиан, -- но эти парни и нудный робот
подходят к мостику. Давай посмотрим на них через монитор.
Марвин плелся по коридору и по-прежнему жаловался:
-- ...и тут я, конечно же, почувствовал ужасную боль во всех диодах
моей левой руки.
-- Да? -- мрачно спросил Артур, шедший рядом. -- Неужели?
-- О, да, -- сказал Марвин. -- Я попросил, чтобы мне их заменили, но
никто меня никогда не слушает.
-- Могу себе представить.
Форд что-то тихонько насвистывал и бормотал.
-- Вот так дела, -- говорил он себе, -- Зафод Библброкс...
Внезапно Марвин остановился и поднял руку.
-- Вы, конечно, знаете, что сейчас произошло?
-- Нет, а что? -- спросил Артур, не желавший этого знать.
-- Мы приблизились еще к одной двери.
В левой стене была дверь. Марвин подозрительно посмотрел на нее.
-- Ну? -- сказал Форд нетерпеливо. -- Мы в нее войдем?
-- Мы в нее войдем? -- передразнил Марвин. -- Да! Это вход на мостик.
Мне сказано привести вас на мостик. Я не удивлюсь, если это окажется самым
высоким требованием, которое будет предъявлено сегодня к моим
интеллектуальным возможностям.
Медленно, с огромной неприязнью, он подошел к двери, как охотник,
крадущийся за своей добычей. Но она все равно открылась неожиданно.
-- Спасибо вам за то, что вы так осчастливили простую дверь, -- сказала
она.
В глубине грудной клетки Марвина заскрежетало.
-- Просто удивительно, -- произнес он похоронным голосом. -- Когда ты
думаешь, что жизнь уже просто никак не может стать хуже, она вдруг берет, и
становится.
Он прошел в дверь. Артур и Форд посмотрели друг на друга и пожали
плечами. Изнутри они услышали голос Марвина:
-- Вот вам ваши пассажиры. Мне сесть в угол и ржаветь там дальше или
развалиться на куски прямо здесь?
-- Введи их, Марвин, -- донесся другой голос.
Артур посмотрел на Форда и увидел, что тот смеется.
-- Что?...
-- Тс-с, -- сказал Форд, -- входи.
Он прошел на мостик.
Артур, нервничая, вошел следом и был ошеломлен, увидев развалившегося в
кресле человека, положившего ноги на пульт управления и ковыряющего левой
рукой в зубах правой головы. Правая голова, казалось, была всецело занята
этим, но зато левая улыбалась широко и непринужденно. Количество вещей, видя
которые, Артур не верил своим глазам, все росло. Его челюсть отвисла.
Необычный человек лениво помахал рукой Форду и сказал небрежно:
-- Привет, Форд, как поживаешь?
Форда это не обескуражило.
-- Зафод, -- протянул он, -- рад тебя видеть! Превосходно выглядишь,
тебе идет лишняя рука. Ты украл отличный корабль.
Артур вытаращил глаза.
-- Ты знаешь этого человека? -- спросил он, тыча пальцем в сторону
Зафода.
-- Конечно, знаю! -- воскликнул Форд. -- Это же... -- он остановился и
решил представить их друг другу в другом порядке.
-- Зафод, это мой друг Артур Дент, -- сказал он. -- Я спас его, когда
его планета взорвалась.
-- Очень приятно, -- сказал Зафод. -- Привет, Артур, рад за тебя. --
Его правая голова повернулась, сказала "Привет" и вернулась к ковырянию в
зубах.
Форд продолжал:
-- Артур, это мой сводный двоюродный брат Зафод Би...
-- Мы знакомы, -- не дал ему договорить Артур.
Когда вы мчитесь по шоссе, лениво обгоняя другие машины, чувствуя, как
вы довольны собой, и вдруг случайно переключаетесь с четвертой скорости на
первую вместо третьей, отчего ваш двигатель и ваши мозги чуть не вылетают
прочь, вы должны чувствовать себя примерно так же, как почувствовал себя
Форд Префект при этом замечании.
-- Э-э... что?
-- Я сказал, мы знакомы.
Зафод изобразил удивление, и поперхнулся зубочисткой.
-- А... в самом деле? Э-э...
Форд обернулся к Артуру, яростно сверкая глазами. Теперь, будучи почти
дома, он почувствовал досаду оттого, что ему приходится возиться с этим
примитивным невеждой, который знает о галактических делах не больше, чем
комар из Илфорда о жизни в Пекине.
-- Что ты несешь? -- возмутился он. -- Это же Зафод Библброкс с
Бетельгейзе-Пять, а не какой-нибудь Мартин Смит из Кройдона.
-- Плевать, -- холодно сказал Артур. -- Мы ведь уже встречались, Зафод
Библброкс? Или мне называть тебя... Фил?
-- Как? -- вскрикнул Форд.
-- Напомните мне, пожалуйста, -- сказал Зафод. -- У меня ужасная память
на события.
-- Это было на вечеринке, -- подсказал Артур.
-- Артур, прекрати! -- потребовал Форд.
Но Артур не унимался.
-- Вечеринка, шесть месяцев назад. На Земле... в Англии...
Зафод с натянутой улыбкой покачал головой.
-- Лондон, -- настаивал Артур, -- Айлингтон.
-- Ах, та вечеринка... -- сказал Зафод, виновато вздрогнув.
Это было просто нечестно по отношению к Форду. Он переводил взгляд с
Артура на Зафода и обратно.
-- Как? -- сказал он Зафоду. -- Ты хочешь сказать, что ты тоже был на
этой жалкой планете?
-- Нет, что ты, -- сказал Зафод беззаботно. -- Я просто завернул на
минутку по пути куда-то.
-- Но я же проторчал там пятнадцать лет!
-- Ну, так я же не знал.
-- Но что ты там делал?
-- Просто заглянул.
-- Он приперся без приглашения на вечеринку, -- гневно заявил Артур. --
Это был маскарад.
-- Ну, конечно, как же иначе! -- сказал Форд.
-- И на этой вечеринке, -- не мог успокоиться Артур, -- была девушка...
Впрочем, теперь это уже неважно. Ничего уже нет.
-- Хватит скулить о своей несчастной планете, -- сказал Форд. -- Что
это была за девушка?
-- Просто девушка. У меня с ней ничего не вышло. Она была хороша,
обаятельна, умна. Я весь вечер ее клеил, и вдруг появляется этот твой
приятель и говорит: "Эй, куколка, этот парень тебя достал? Поговори лучше со
мной. Я с другой планеты". И больше я ее не видел.
-- Зафод? -- воскликнул Форд.
-- Да, -- сказал Артур, сверкая глазами и стараясь не чувствовать себя
дураком. -- Только тогда у него было две руки и одна голова, и он говорил,
что его зовут Фил, но...
-- Но признай, что он и вправду оказался с другой планеты, -- сказала
Триллиан, обнаружив себя на другом конце мостика. Она мило улыбнулась
Артуру, на которого как будто вдруг обрушилась тонна кирпичей, и продолжала
управлять кораблем.
Несколько секунд стояла тишина, затем Артур попытался выудить несколько
слов из каши в своей голове:
-- Триша Макмиллан? Как ты здесь оказалась?
-- Так же, как и ты, -- ответила она, -- меня подвезли. В конце концов,
какая у меня была перспектива с одним дипломом по математике, а с другим по
астрофизике? Разве что очередь на бирже.
-- Расчет невероятности закончен, -- сказал компьютер. -- Ответ:
бесконечность минус один.
Зафод посмотрел на Форда, на Артура и, наконец, на Триллиан.
-- Триллиан, -- спросил он, -- а что, подобные вещи будут происходить
каждый раз, когда мы будем включать невероятностный привод?
-- Боюсь, что да, -- ответила она.
"Золотое Сердце" плыл через космическую ночь, теперь уже на обычном
фотоновом двигателе. Четыре человека, составлявшие его экипаж, чувствовали
себя неуютно, зная, что они вместе не по собственной воле и не по простому
совпадению, а по странному физическому принципу -- как будто отношения между
людьми подчиняются тем же законам, что отношения между атомами и молекулами.
Когда на корабле наступила искусственная ночь, каждый из них был рад
уйти в свою каюту и привести в порядок свои мысли.
Триллиан не спалось. Она сидела на кушетке и смотрела на маленькую
клетку, в которой было последнее и единственное, что связывало ее с Землей
-- пара белых мышей, которых Зафод, поддавшись уговорам, позволил ей взять с
собой. Она не ожидала, что еще когда-нибудь увидит свою планету, но все же
была расстроена своей отрицательной реакцией на ее уничтожение. Земля
казалась далекой и нереальной, и у нее даже не нашлось мыслей, чтобы
подумать о ней. Она смотрела, как мыши копошатся в клетке и бегают в
колесах, до тех пор, пока они полностью не овладели ее вниманием. Внезапно
она встряхнулась и решила сходить на мостик посмотреть показания приборов.
Ей хотелось понять, что же это такое, о чем она старалась не думать.
Зафоду не спалось. Ему тоже хотелось понять, о чем он не позволял себе
думать. Сколько он себя помнил, у него всегда было назойливое смутное
ощущение раздвоенности. Ему почти всегда удавалось отогнать его и не
беспокоиться, но сейчас оно вернулось с внезапным и необъяснимым появлением
Форда Префекта и Артура Дента. Оно, казалось, каким-то образом вписывалось в
невидимый ему узор.
Форду не спалось. Он был в возбуждении оттого, что он снова в пути.
Пятнадцатилетнее заключение закончилось, когда он уже почти перестал
надеяться. Будет весело пошляться немного с Зафодом, хотя с ним было что-то
неладно, Форд не мог понять, что. Он был потрясен тем, что Зафод стал
Президентом Галактики, и еще больше тем, как он покинул этот пост. Была ли
на это какая-то причина? Спрашивать об этом самого Зафода не было смысла: он
никогда не в состоянии был объяснить причин того, что делал; для него это
было искусством ради искусства. Он бросался на все в жизни с чем-то вроде
помеси необузданного гения и наивной некомпетентности, которые зачастую были
трудноразличимы.
Артур спал, он ужасно устал.
Зафод услышал стук в дверь. Она открылась.
-- Зафод.
-- Да?
-- Мне кажется, мы нашли то, что ты искал.
-- Да???
Форд отказался от попыток уснуть. В углу его каюты стоял маленький
компьютер. Он посидел за ним немного, пытаясь сочинить новую статью о
вогонах для "Путеводителя", но не смог выдумать ничего достаточно едкого и
бросил. Он надел халат и решил сходить на мостик.
Войдя, он с удивлением увидел две фигуры, взволнованно склонившиеся над
приборами.
-- Видишь? Корабль скоро войдет на орбиту, -- говорила Триллиан. -- Там
планета. На тех самых координатах, которые ты предсказал.
Зафод услышал шум и обернулся.
-- Форд! -- воскликнул он. -- Иди сюда, посмотри.
Форд подошел и посмотрел. На экране светились ряды цифр.
-- Ты узнаешь эти галактические координаты? -- спросил Зафод.
-- Нет.
-- Я подскажу. Компьютер!
-- Привет, ребята! -- возликовал компьютер. -- Собирается целая
компания?
-- Заткнись, -- сказал Зафод, -- и покажи экраны.
Свет на мостике погас. Светящиеся точки играли на пультах и отражались
в четырех парах глаз, смотрящих на экраны внешнего монитора.
На них совсем ничего не было.
-- Узнаешь? -- спросил Зафод.
Форд нахмурился.
-- Нет, -- сказал он.
-- Что ты видишь?
-- Ничего.
-- Ты его узнаешь?
-- О чем ты?
-- Мы в туманности Конской Головы. Одно сплошное огромное темное
облако.
-- И я должен был узнать ее по совершенно пустому экрану?
-- Темная туманность -- это единственное место в Галактике, где ты
можешь увидеть черный экран.
-- Ну и ладно.
Зафод рассмеялся. Он совершенно очевидно был чем-то очень обрадован,
почти как ребенок.
-- Это же здорово, это просто великолепно!
-- Что великолепного в том, чтобы попасть в облако пыли?
-- А что, по-твоему, может там находиться? -- продолжал Зафод.
-- Ничего.
-- Ни звезд, ни планет?
-- Нет.
-- Компьютер! -- закричал Зафод. -- Разверни угол обзора на сто
восемьдесят градусов, и без разговоров!
В первый момент показалось, что ничего не произошло, затем что-то
засветилось на краю огромного экрана. По нему ползла красная звезда
величиной с тарелку, а следом за ней еще одна: бинарная звездная система.
Затем в углу картинки возник большой полумесяц -- красный свет, переходящий
в черноту -- ночная сторона планеты.
-- Я нашел ее! -- закричал Зафод, колотя кулаком по пульту. -- Я ее
нашел!
Форд ошеломленно смотрел на экран.
-- Что это? -- спросил он.
-- Это, -- сказал Зафод, -- самая невероятная планета из всех, которые
когда-либо существовали.
(Выдержка из "Путеводителя по Галактике для автостопщиков", стр.
634784, раздел 5-а, статья "Магратея")
В глубокой древности, в славные дни бывшей Галактической Империи, жизнь
была разнообразной, богатой и, по большей части, без налогов.
Мощные космические корабли бороздили бескрайние пространства в поисках
славы и приключений среди экзотических солнц в самых отдаленных уголках
Галактики. В те дни сердца были отважными, а ставки высокими, мужчины были
настоящими мужчинами, женщины -- настоящими женщинами, а маленькие мохнатые
существа с Альфы Центавра -- настоящими маленькими мохнатыми существами с
Альфы Центавра. Люди не боялись бросать вызов неизвестности, совершать
героические деяния и склонять несклоняемые существительные. Так закалялась
Империя.
Многие люди, конечно же, становились несказанно богатыми, но это было
совершенно естественно и не зазорно, так как никто не был беден (во всяком
случае, никто достойный упоминания). Неизбежно, самым богатым и
преуспевающим жизнь начинала казаться скучной и мелочной, и они думали, что
виной тому было несовершенство миров, в которых они жили, -- в каждом было
что-нибудь не так: то климат был нехорош ближе к вечеру; то сутки на полчаса
длиннее, чем нужно; то море имело не тот оттенок розового цвета.
Так были созданы условия для появления совершенно новой отрасли
промышленности -- планетостроения. Центром этой промышленности была планета
Магратея, где гиперкосмические инженеры протягивали материю через белые дыры
космоса, чтобы делать из нее на заказ идеальные планеты -- золотые,
платиновые, резиновые с множеством землетрясений -- с качеством, отвечающим
высочайшим требованиям, предъявляемым богатейшими людьми Галактики.
Планетостроение было настолько успешным бизнесом, что Магратея сама
вскоре стала богатейшей планетой всех времен, зато остальная Галактика впала
в нищету. Вся система заглохла, Империя рухнула, и миллиарды миров
погрузились в долгую угрюмую тишину, нарушаемую лишь скрипом авторучек
книжников, пишущих по ночам мудреные трактаты по плановой политэкономии.
Магратея исчезла, и даже память о ней стала легендой.
В наше просвещенное время никто, конечно же, не верит ни единому слову
этой истории.
Артур проснулся от шума спорящих голосов и прошел на мостик. Форд
размахивал руками.
-- Ты сошел с ума, Зафод, -- говорил он. -- Магратея -- миф, сказка,
которую родители рассказывают своим детям на ночь, если хотят, чтобы они
стали экономистами, это...
-- И мы как раз входим на ее орбиту, -- настаивал Зафод.
-- Я -- не знаю, на какую орбиту лично ты входишь, -- сказал Форд, --
но этот корабль...
-- Компьютер! -- крикнул Зафод.
-- О, нет...
-- Привет! Это Эдди, ваш бортовой компьютер. Мне так клево, я готов
уделать любую программу, которую вы пожелаете мне задать!
Артур вопросительно посмотрел на Триллиан. Она жестом велела ему войти,
но помалкивать.
-- Компьютер, -- сказал Зафод, -- дай нашу траекторию.
-- С удовольствием, дружище, -- затарахтел тот. -- Мы находимся на
трехсотмильной орбите легендарной планеты Магратея.
-- Это ничего не доказывает, -- сказал Форд. -- Я не поверю этому
компьютеру, даже если он сообщит мне мой собственный вес.
-- Конечно сообщу! -- радостно воскликнул компьютер, гоня перфоленту.
-- Я даже могу рассчитать твои личностные проблемы с точностью до десяти
знаков, если это тебе поможет.
-- Зафод, -- вмешалась Триллиан, -- мы сейчас можем в любую минуту
выйти на дневную сторону планеты, а что это за планета, мы не знаем.
-- О чем ты говоришь? Смотри, ведь планета находится именно там, где я
предсказал!
-- Да, я вижу, что там планета. Я ни с кем не спорю, но я не в
состоянии отличить Магратею от какого-нибудь булыжника. Смотри, сейчас будет
восход.
-- Ладно, ладно, -- проворчал Зафод, -- давайте, по крайней мере,
посмотрим. Компьютер!
-- Привет! Что я...
-- Заткнись и покажи еще раз планету.
Темная, бесформенная масса снова заполнила экраны: под ними плыла
поверхность планеты. Несколько секунд они смотрели молча, но Зафод ерзал от
нетерпения.
-- Мы пересекаем границу ночной стороны... -- сказал он осипшим
голосом. -- Мы в трехстах миль от поверхности планеты... -- Он пытался
почувствовать момент, который должен был стать великим. Магратея! Его задела
скептическая реакция Форда. Магратея!
-- Через несколько секунд, -- твердил он. -- Сейчас увидим... Вот!
Момент настал. Даже самый бывалый звездный бродяга не может сдержать
дрожи при таком зрелище, как восход солнца, наблюдаемый из космоса. Восход
же двух солнц -- одно из чудес Галактики.
В полной темноте сверкнула ослепительно яркая точка света. Она начала
расползаться в стороны, превращаясь в узкий полумесяц, и через несколько
секунд показались два солнца: огненные светила, сжигающие белым пламенем
черный край горизонта. Яркие цветные сполохи струились сквозь разреженную
атмосферу.
-- Пламя зари!.. -- прошептал Зафод. -- Двойное солнце Сулианис и
Рам!..
-- Или какое-нибудь другое, -- сказал Форд тихо.
-- Я сказал, Сулианис и Рам! -- упрямо сказал Зафод.
Солнца ярко светились среди космической бездны, а над мостиком плыла
тихая заунывная музыка: это насмешливо напевал что-то Марвин, демонстрируя
свою неприязнь к человеческим существам.
Глядя на открывшееся им зрелище, Форд испытывал будоражащее его
волнение, но его волновало лишь то, что он видит незнакомую ему планету, и
больше ничего. Его раздражало то, что Зафод пытается примешать к этому еще
какую-то нелепую фантазию, чтобы набить себе цену. Вся эта чепуха о Магратее
казалась ему ребячеством. Разве недостаточно просто любоваться прекрасным
садом, и не воображать при этом, что там водятся феи?
Артур ничего не понял в разговорах о Магаратее. Он подобрался к
Триллиан и спросил ее, что же происходит.
-- Я знаю только то, что мне рассказал Зафод, -- прошептала она. --
Кажется, Магратея -- это какая-то древняя легенда, в которую никто всерьез
не верит. Что-то вроде земной Атлантиды, но только на Магратее якобы делали
планеты.
Артур, моргнув, посмотрел на экраны, и вдруг почувствовал, что ему
чего-то не хватает. Потом он понял, чего.
-- А на этом корабле есть чай? -- спросил он.
Планета все больше открывалась им по мере того, как "Золотое Сердце"
двигался по орбите. Вся пиротехника рассвета осталась позади, солнца были
теперь высоко в черном небе, и поверхность планеты оказалась при свете дня
пустынной и мрачной. Серая, пыльная, имеющая какие-то расплывчатые контуры,
она выглядела мертвой и холодной, как склеп. Время от времени на горизонте
возникало что-то обещающее -- расселины, горы, может быть, даже города --
но, когда они приближались, очертания таяли, и там ничего не оказывалось.
Поверхность планеты была истерта временем и медленным движением разреженного
воздуха, ползшими над ней столетие за столетием.
Было ясно, что она очень, очень стара.
Сомнение овладело Фордом, когда он смотрел на серый ландшафт, плывший
под ними. Неизмеримость времени тревожила его, он физически ощущал ее. Он
прочистил горло.
-- Ну, предположим, что...
-- Не предположим, а так и есть, -- сказал Зафод.
-- Что, конечно, не так, -- продолжал Форд. -- И что ты будешь делать
дальше? Ведь там ничего нет.
-- На поверхности нет, -- сказал Зафод.
-- Ладно, допустим, что-то там есть. Ты ведь не собираешься устраивать
археологические раскопки. Что тебе нужно?
Одна голова Зафода посмотрела в сторону. Другая оглянулась, чтобы
посмотреть, куда смотрит первая, но там ничего не было.
-- Ну, -- сказал Зафод небрежно, -- отчасти это любопытство, отчасти
любовь к приключениям, но главное, наверное, это слава и деньги...
Форд пристально посмотрел на него. У него было сильное впечатление, что
Зафод сам не имеет ни малейшего понятия о том, ради чего он здесь находится.
-- Вы знаете, мне совсем не нравится вид этой планеты, -- сказала
Триллиан с дрожью.
-- Не обращай внимания, -- сказал Зафод. -- Она может позволить себе
быть неряшливой, когда в ней зарыта половина богатств бывшей Галактической
Империи.
Ерунда, подумал Форд. Даже если предположить, что здесь когда-то
существовала цивилизация, превратившаяся теперь в пыль, даже если
предположить еще много маловероятных вещей, все равно огромные богатства не
могли бы сохраниться здесь в форме, представляющей какой-либо интерес. Он
пожал плечами.
-- Я думаю, это всего лишь мертвая планета, -- сказал он.
-- Неизвестность сводит меня с ума, -- сказал Артур раздраженно.
Стресс и нервное напряжение являются в наше время серьезной социальной
проблемой во всех частях Галактики. Поэтому, во избежание усугубления данной
ситуации, следует, заглянув вперед, открыть следующие факты.
Рассматриваемая планета -- это на самом деле легендарная Магратея.
Результатами смертоносного ракетного залпа, который вскоре будет дан
древней автоматической системой защиты, будут всего лишь три разбитые
кофейные чашки, поломанная клетка для мышей, ушиб кое-чьей верхней руки, и
преждевременное появление на свет и внезапная кончина горшка с петуниями и
ни в чем не повинного кашалота.
Для того чтобы все-таки сохранить ощущение тайны, мы не откроем вам,
кто ушиб свою верхнюю руку. Данный факт вполне годится для создания
напряжения, поскольку он не имеет ни малейшего значения.
После довольно сумбурного начала дня мысли Артура начали
восстанавливаться из руин, в которых пребывали в результате вчерашних
событий. Он отыскал синтезатор напитков "Нутримат", который выдал ему
пластиковый стаканчик с жидкостью, которая напоминала, но весьма отдаленно,
чай. Этот автомат работал очень интересным образом. При нажатии на кнопку
"Напиток" он выполнял моментальное, но очень подробное исследование вкусовых
почек субъекта и спектральный анализ его обмена веществ, а затем посылал по
нервным проводящим путям пробные микросигналы к вкусовым центрам мозга
субъекта, чтобы посмотреть, что и как ему пойдет. Правда, никто не знал,
зачем он все это делает, потому что в результате он неизменно выдавал порцию
жидкости, которая напоминала, но весьма отдаленно, чай. "Нутриматы"
разрабатывались и производились Кибернетической Корпорацией Сириуса, отдел
жалоб и предложений которой занимает в настоящее время все основные массивы
суши трех первых планет звездной системы Тау Сириуса.
Артур выпил жидкость и нашел, что она бодрит. Он снова посмотрел на
экраны и увидел еще несколько сот миль проплывающей по ним серой пустоши. И
тут ему пришло в голову задать давно беспокоивший его вопрос:
-- А эта планета безопасна?
-- Магратея мертва уже пять миллионов лет, -- ответил Зафод. --
Конечно, она безопасна. Даже привидения на ней уже осели и обзавелись
семьями.
И в этот самый момент на мостике раздался странный и необъяснимый звук
-- приглушенный, гулкий и призрачный, похожий на грохот фанфар где-то
вдалеке. Вслед за ним зазвучал такой же приглушенный, гулкий и призрачный
голос. Голос сказал:
-- Приветствуем вас...
Кто-то с мертвой планеты говорил с ними.
-- Компьютер! -- крикнул Зафод.
-- Привет!
-- Что это, фотон побери?
-- А, это просто пятимиллионолетняя запись, которую нам проигрывают.
-- Кто? Запись?
-- Тихо! -- сказал Форд. -- Она не кончилась.
Голос был старым, учтивым, почти приятным, но в нем безошибочно
угадывалась угроза.
-- Говорит автоответчик, -- сказал он, -- так как, боюсь, никого сейчас
нет на месте. Коммерческий Совет Магратеи благодарит вас за ваш любезный
визит...
("Голос с древней Магратеи!" -- воскликнул Зафод. "Ладно, ладно" --
сказал Форд.)
-- ...но, к сожалению, -- продолжал голос, -- бизнес на нашей планете
временно приостановлен. Будьте добры, оставьте ваше имя и адрес планеты, на
которой с вами можно будет связаться. Говорите после сигнала.
Прозвучал гудок, затем тишина.
-- Они хотят от нас отделаться, -- нервно сказала Триллиан. -- Что
будем делать?
-- Да это же просто запись, -- сказал Зафод. -- Летим дальше.
Компьютер, слыхал?
-- Понял, -- ответил компьютер и прибавил скорость.
Они подождали.
Через секунду снова раздались фанфары, и голос произнес:
-- Мы хотим заверить вас, что как только наш бизнес возобновится, во
всех светских журналах и цветных приложениях будут даны объявления, и наши
клиенты вновь смогут насладиться выбором из всего лучшего, что может
предложить современная география. -- Угроза в голосе зазвучала явственнее.
-- А пока мы бы хотели поблагодарить наших клиентов за их интерес к нашей
планете и попросить их удалиться. Сейчас же!
Артур посмотрел на напряженные лица своих спутников.
-- Я полагаю, нам лучше уйти? -- предположил он.
-- Нет, -- сказал Зафод. -- Волноваться абсолютно не о чем.
-- Так почему же все так нервничают?
-- Не нервничают, а заинтригованы! -- закричал Зафод. -- Компьютер,
входи в атмосферу и готовься к посадке.
На этот раз фанфары прозвучали небрежно, а голос холодно:
-- Нам крайне лестно ваше неослабное внимание к нашей планете. Мы
уверяем вас, что управляемые снаряды, в данный момент наводимые на ваш
корабль, являются дополнительной услугой, предоставляемой нашим наиболее
настойчивым клиентам, а ядерные боеголовки -- это, конечно же, не более чем
знак вежливости. Надеемся быть вам полезными и в будущих жизнях. Спасибо за
внимание.
Голос замолк.
-- Ой, -- сказала Триллиан.
-- А-а... -- сказал Артур.
-- Ну, так что? -- сказал Форд.
-- Послушайте, -- воскликнул Зафод, -- как вы не понимаете? Это же