Страница:
Привлекательной стороной гротеска Линдзена, конечно, является его верность. Все действительно взаимосвязано. Системное мышление на самом деле напоминает людям об одном неизбежном факте, а также о некоторых его, казалось бы, нелогичных последствиях, а именно о том, что порой небольшие позитивные изменения в одной части системы могут привести к огромным, неожиданным и очень негативным изменениям в других ее частях, и это вызывает серьезное беспокойство. Фактическая ценность системного мышления заключается не в знании того, что все взаимосвязано, а в выявлении того, как все это взаимосвязано.
Как научная дисциплина теория систем может быть сложной и даже пугающей, если рассматривать ее в терминах MIT, в рамках компьютерных моделей и в свете дифференциальных уравнений. К счастью, вовсе не обязательно очень детально разбираться в этой теории, чтобы она стала для вас полезной. Сейчас написано много хороших наставлений по системному мышлению для начинающих, но в рамках этой книги, да и в целях большей части работ, связанных с устойчивым развитием, для начала будет достаточно познакомиться всего с несколькими ключевыми понятиями, и с их помощью уже можно добиваться полезных результатов. Этими концепциями мы будем пользоваться на протяжении всей этой книги.
Начнем с самого основного – с системы. Под системой понимается совокупность элементов, упорядоченных определенным образом и связанных друг с другом в структуру. Практически все, на что вы смотрите прямо сейчас, и все, с чем вы сталкиваетесь в своей жизни, является системой: ваше тело, ваш дом, то, как вы проводите свое время, ваш счет в банке, ваш автомобиль. Этот список можно продолжать бесконечно. Присмотритесь более внимательно к вашему окружению и сообществу, и вы не увидите ничего, кроме систем, хотя их основа может быть различной: физической, организационной или информационной. Нас окружают политические, экономические, школьные системы и т. д. Если вы опуститесь на более низкий уровень, то там картина в целом будет такой же. Возьмем, к примеру, человеческое тело: сердце, нервная система, клетки, органеллы в клетках – все это системы.
А если при анализе мы начнем двигаться в другую сторону, к глобальному уровню, понять там что-либо без системного подхода, как быстро становится понятно, невозможно. Глобальный климат на самом деле является «системой систем» – море, атмосфера, круговорот воды, ледяные массы и, конечно, последний из появившихся по времени элемент – человеческая деятельность всех видов, начиная с сельского хозяйства и строительства дорог и заканчивая выбросами в окружающую среду углекислого газа, о чем в последнее время активно сообщается в СМИ.
Учитывая огромное влияние систем на нашу жизнь и жизнь планеты Земля в целом, очень важно улучшить нашу способность осмысливать сущность систем и научиться взаимодействовать с ними.
Давайте начнем с некоторых терминов. Элементы любой системы можно отнести к следующим категориям.
■ Источник: происхождение любого элемента, как материального, так и абстрактного, который так или иначе перемещается в пределах системы. Такие элементы могут быть самыми разными – от веществ (нефти, которая добывается в скважине, а затем течет по трубопроводам) до информации (в том числе слухов, начинающихся со сплетен, а затем распространяющихся через Интернет).
■ Сток: то место, где элемент заканчивает свое существование, после того как система перестает его использовать. Углерод, входящий в состав нефти, частично в конце концов попадает в атмосферу. Слухи в итоге прекращаются, хотя люди могут о них что-то помнить или сохранять в компьютерных архивах.
■ Запас: места, где элементы останавливаются на какое-то время на своем пути через систему. Нефть какое-то время остается в резервуарах. Слухи какое-то время будоражат сознание отдельных людей (для них таким пунктом остановки является мозг человека), попадают в блоги и в конце концов добираются до архивов главных страниц.
■ Поток: движение элемента из одного места в другое, происходящее в рамках системы, от источника через запас к стоку: в качестве примера можно привести перемещение нефти по трубопроводам, а интернетовских слухов – по оптическому волокну и при помощи радиоволн.
■ Обратная связь: информация об источнике, стоке, запасе или потоке. Чтобы информация стала сигналом, ее, конечно, кто-то или что-то должен / должно получить. Так, обратную связь о количестве топлива в баке (тем, кто все еще использует продукты из нефти, хотя со временем число таких пользователей будет снижаться) обеспечивает соответствующий датчик. При получении человеком или автоматическим устройством этой информации, поступившей по каналу обратной связи, она становится сигналом, сообщающим о том, когда бак следует пополнить топливом. Если говорить о нематериальных вещах, число посетителей сайта может свидетельствовать о степени популярности слуха, циркулирующего в Интернете.
■ Петля обратной связи: когда информация по каналу обратной связи доходит до получателя, она начинает управлять поведением системы. Обратите внимание на то, что информация, благодаря которой появляется петля обратной связи, по своей природе нематериальна, но, скажем, увеличение числа посетителей сайта порождает новые информационные сигналы, благодаря которым на этот сайт выходит еще больше людей и образуется их поток, после чего этот процесс повторяется. И даже в автоматизированной системе сигналом, который может привести к процессу автоматизированной заправки, является информация о состоянии топливного бака, а не само топливо. Давайте здесь уточним один момент. Нефть, которая в конечном счете сжигается в атмосфере, сама не приводит к выкачиванию из недр большего объема нефти, и поэтому в качестве сигнала обратной связи выступает только информация, полученная действующими лицами (людьми или какими-то автоматизированными системами).
■ Динамическое равновесие: стабильность в системе проявляется в том, что она может продолжать функционировать, хотя все ее части пребывают в движении, и так происходит до тех пор, пока эти изменения осуществляются в определенных и допустимых пределах. При этом, несмотря на происходящие изменения, система может к ним адаптироваться и продолжить функционировать (состояние «равновесия»). Небольшая война на Ближнем Востоке вызвала напряженность, но не нарушила функционирование системы добычи и распределения нефти, действующей в международных масштабах: предлагаемые на рынке объемы и цены на этот ресурс колеблются, они то растут, то снижаются, но система в целом продолжает работать. Если из заслуживающего доверия источника слухов отправится сообщение, которое в конце концов окажется недостоверным, положение такого отправителя, конечно, может ухудшиться, но система при этом не нарушится, динамическое равновесие, а его можно считать одной из разновидностей устойчивого развития, в виде его репутации в целом сохранится.
■ Нелинейные события: также известные как фазовые переходы в системе, они приводят к разрушениям, которые, как правило, трудно предсказать, поскольку такое развитие ситуации выходит за рамки «прямого пути», характерного для нормального функционирования системы. Нелинейные события происходят, когда некоторые изменения или ряд условий, действующих в самой системе или за ее пределами, побуждают часть системы выйти за предельное, пороговое значение и перейти в новое состояние равновесия. Это состояние может быть «хорошим» или «плохим» – в зависимости от того, с чьей точки зрения – вашей или системы – оно рассматривается. После определенного периода нарушений прежнего положения дел в конечном счете может сложиться другое сочетание меняющихся, но в целом стабильных условий и новое динамическое равновесие, а может произойти и коллапс системы, навсегда или на какое-то время. Арабское нефтяное эмбарго 1973 г. было нелинейным событием[24] – «шоком для системы», которое на какое-то время нарушило динамическое равновесие и привело к длинным очередям автомобилей на заправочных станциях и годам денежной инфляции в западном мире. Но такое изменившееся положение дел в конце концов привело к новому динамическому равновесию, при котором теперь сберегается больше энергии, чем в прошлом, а также проводится более эластичная денежно-кредитная политика, способная лучше противостоять росту инфляции.
■ Гибкость: способность системы выдерживать удары и другие нелинейные воздействия и возвращаться в состояние равновесия, хотя, может быть, не в полной мере к тому же самому состоянию, в котором она находилась в прошлом. Так как гибкость является техническим и научным термином, вам, вполне вероятно, лучше его воспринимать в другом виде – как «упругость»: способна ли система получить удар и выжить после него? Гибкое развитие имеет решающее значение для упругости. Многие системы не являются упругими не только потому, что они зависят от ограниченных источников энергии и материалов (например, нефти), или потому, что они доверху заполнили свои стоки опасными отходами (как, например, это уже произошло с CO2 в атмосфере), а потому, что они негибкие: даже временная остановка подачи нефти может привести к непоправимому коллапсу отдельных систем.
Термины и приемы, относящиеся к системам, в сочетании с умением выявлять причинно-следственные связи и информационные потоки, которые мы в совокупности называем механизмом обратной связи, помогают нам понять, что, образно говоря, заставляет наш мир «тикать», независимо от того, тикает ли это простой часовой механизм или это звук бомбы замедленного действия, которая может сработать в любой момент. Системное мышление позволяет выявить различия подобных процессов. При правильном применении такого подхода вы даже сможете обезвредить неизбежно появляющиеся у вас время от времени «бомбы».
Хотя я познакомился с системным мышлением еще в студенческие годы, когда учился в университете, где изучал «Пределы роста» и другие полезные книги, в то время я на самом деле до конца не понимал всю их важность. Я полностью усвоил это мышление только в начале 1990-х гг., когда начал участвовать во встречах Балатонской группы. Овладение системным мышлением стало для меня, как и для очень многих других людей, большим позитивным «нелинейным» событием в жизни.
Получив такую пугающую меня парочку заданий и опасаясь, что меня разоблачат и решат, что я самозванец, а также находясь в стрессовом состоянии, я смог сделать единственную разумную вещь – написал песню.
Моей основной изюминкой выступления в Праге стал прием, который я впервые там опробовал, – включение музыки в официальную презентацию. При участии в заседании Балатонской группы я впервые приходил на научные или политические встречи с гитарой. До этого я относился к двум аспектам моей профессиональной жизни – работе над вопросами устойчивого развития и занятию музыкой – как к отдельным мирам. В сложившихся условиях их объединение я воспринимал не как рискованный подход, а скорее как стратегию выживания. Единственным способом, благодаря которому я мог повысить ценность обоих мероприятий, куда меня пригласили, было предложение чего-то такого, что там в прошлом не практиковалось. Вангари была образцовой активисткой, на практике занимавшейся проблемами устойчивого развития, у меня же был совсем другой уровень – организация встреч, редакторская работа, сбор данных. На Балатоне собирались сливки научного сообщества, интеллектуалы, специалисты в области устойчивого развития, я же был журналистом и любителем, получившим в то время лишь первичное профессиональное представление о вопросах науки и экономики. Поэтому одних риторических заявлений в моем исполнении в такой компании было бы явно недостаточно.
Но я также был певцом и автором песен и знал, что до этого на этих мероприятиях музыка не звучала. Мне показалось, что устойчивому развитию может оказаться полезным и музыкальное сопровождение.
Поэтому на заседании Балатонской группы по вечерам я играл на гитаре и пел «Блюз мертвой планеты». В Праге я занял место ведущего с правой стороны сцены, моя гитара и микрофон находились слева, и я регулярно ходил от одного края сцены к другому. Сначала я говорил о глобальных проблемах, устойчивом развитии и изменениях, затем пересекал сцену и исполнял одну из песен, которые я подготовил к этому случаю, в том числе балладу под названием «Я люблю и, следовательно, я существую».
Вот так я начал писать и исполнять песни об устойчивом развитии, теории систем, экономических показателях, любви и преобразованиях культуры. Я научился использовать музыку и юмор, чтобы оживить выступления о концепциях, которые могли кому-то показаться скучными или трудными. Благодаря этому нововведению я продолжал участвовать в этой деятельности достаточно долго и многому там научился.
Участие в Балатонской группе стало заключительным этапом моего обучения науке и практике устойчивого развития. Учителей у меня было много. От датских физиков я узнал о ценах на энергию. От русских химиков и педагогов – о принципе предосторожности. От индийских специалистов по оценке рисков – о проблемах развития. От голландских разработчиков глобальных моделей – об изменении климата. От африканских юристов и активистов насаждения лесов – о влиянии мировой торговли, инвестиций и иностранной помощи. Со временем я и сам стал более полезным участником обсуждаемых вопросов, так как начал гораздо лучше разбираться в новых для меня профессиональных областях: индикаторах состояния, профессиональной подготовке и стратегическом планировании в области устойчивого развития и использовал дружескую атмосферу, царившую на мероприятиях Балатонской группы, для разработки и последующей шлифовки своих идей. Однако я совершенно уверен, что первые несколько приглашений участвовать во встречах Балатонской группы в основном были вызваны не столько моей работой над индикаторами и стратегиями, сколько тем, что я мог написать песню, например, о разрушении эндокринной системы, если меня об этом попросят. (Кстати, мое произведение на эту тему называется «Гормональный хаос».)
На ежегодных встречах Балатонской группы, а также на других мероприятиях, которые организуются ее участниками, я усвоил, пожалуй, самый важный урок: насколько мощным может быть объединение людей, которые занимаются вопросами преобразования мира. Объедините друг с другом десять человек, и вы многократно усилите их познавательные способности, мотивацию, креативность и возможности заниматься изменениями – примерно в 100 раз. Научите членов созданного объединения самостоятельно создавать объединения, и тогда полученный вами результат можно снова умножить на 100.
А теперь поговорим о движении за устойчивое развитие.
Действия, направленные на изменения, со стороны малозаметны, хотя некоторые из них могут быть полностью на виду, а другие спрятаны в тени. Наиболее успешные действия такого рода в истории называются движением. Возьмем для примера прекращение апартеида в Южной Африке, крах коммунизма, усиление роли женщин и вопросы тендерного равенства. Все эти явления начались как разговоры, которые в основном велись в небольших помещениях (чтобы их не слышали другие люди, враждебно относящиеся к высказываемым идеям), затем этих обсуждений, идей и инициатив становилось все больше, и в конце концов они прорвались через взгляды, доминировавшие в обществе, после чего все узнавали, что происходят изменения, приводящие к реальным преобразованиям.
Большая часть исторических движений, которые мы сейчас считаем судьбоносными, кардинально поменяли общие представления и этические взгляды людей.
Движение объединяет не наличие отдельных лидеров, а четкое видение. «Этот мир должен измениться, – считает один из участников движения. – Я участвую в деле, – думает он, – которое гораздо шире моего внутреннего мира. Даже если меня разлучат с друзьями и коллегами, с которыми я в настоящее время сотрудничаю, я все равно смогу сфокусировать свои усилия на достижении нашей общей конечной цели. Мы будем по-прежнему "дышать с ними вместе"».
Движение за устойчивое развитие в настоящее время является наиболее открытым. К нему присоединились миллионы людей, а круг участников очень широк: это и главы государств, и руководители корпораций, и религиозные лидеры, и компьютерщики, и строители домов, и секретари, и врачи…, но так было не всегда. В первые годы Балатонская группа, например, встречалась в Венгрии, потому что эта страна была единственным возможным местом для встреч ученых с обеих сторон «железного занавеса», где они могли встретиться и обсудить глобальные проблемы. Заявленной темой для обсуждения было будущее энергоресурсов, однако на самом деле главным вопросом в повестке дня было формирование общего ви́дения изменений и тесных уз дружбы и взаимопонимания, позволявших выйти за рамки времени, пространства и политических границ. Я знаю несколько других подобных историй о таком спокойном и не привлекавшем ничьего внимания создании сообществ, затем приведших к появлению людей, идей и институтов, без которых невозможны были многие крупные движения, и это заставляет меня предположить, что существуют, скорее всего, и другие подобные сообщества, о которых я просто ничего не знаю.
Сообщества такого рода часто становятся местом встречи людей двух очень разных типов: новаторов и инициаторов перемен. Новаторами, как это очевидно из самого названия, являются личности, предлагающие новые идеи, или по крайней мере их очень активные сторонники. Инициаторы перемен другие по духу. Они скорее выступают проводниками новых идей. Основная масса людей часто воспринимает новаторов как представителей «не от мира сего», а предлагаемые ими идеи часто считает бредовыми или неосуществимыми. Донести идеи новаторов до широких масс помогают инициаторы перемен. Они учат окружающих тому, как «работает система», благодаря чему новые идеи могут преодолеть сопротивление, проникнуть в те культуры, где они очень необходимы, и тем самым оказаться полезными.
Это книга в первую очередь написана с целью помочь созданию и укреплению корпуса инициаторов перемен в области устойчивого развития в нашем мире: людей, которые понимают характер глобальных вызовов, стоящих перед человечеством в XXI в., и готовы часть своей жизни посвятить человечеству – помочь ему уяснить пользу новых идей. Я сам большую часть последних двух десятилетий занимался изучением одного искусства – создания группы инициаторов перемен в области устойчивого развития и профессиональной подготовки людей, чтобы они научились лучше находить хорошие идеи, разрабатывать стратегические подходы для их принятия окружающими и постоянно повышали свой потенциал эффективного ведения этой работы.
Одним из таких профессиональных качеств инициатора является умение помогать другим делать то же самое, что и он сам, так как благодаря этому общее движение преобразований становится более сильным и масштабным.
Как научная дисциплина теория систем может быть сложной и даже пугающей, если рассматривать ее в терминах MIT, в рамках компьютерных моделей и в свете дифференциальных уравнений. К счастью, вовсе не обязательно очень детально разбираться в этой теории, чтобы она стала для вас полезной. Сейчас написано много хороших наставлений по системному мышлению для начинающих, но в рамках этой книги, да и в целях большей части работ, связанных с устойчивым развитием, для начала будет достаточно познакомиться всего с несколькими ключевыми понятиями, и с их помощью уже можно добиваться полезных результатов. Этими концепциями мы будем пользоваться на протяжении всей этой книги.
Начнем с самого основного – с системы. Под системой понимается совокупность элементов, упорядоченных определенным образом и связанных друг с другом в структуру. Практически все, на что вы смотрите прямо сейчас, и все, с чем вы сталкиваетесь в своей жизни, является системой: ваше тело, ваш дом, то, как вы проводите свое время, ваш счет в банке, ваш автомобиль. Этот список можно продолжать бесконечно. Присмотритесь более внимательно к вашему окружению и сообществу, и вы не увидите ничего, кроме систем, хотя их основа может быть различной: физической, организационной или информационной. Нас окружают политические, экономические, школьные системы и т. д. Если вы опуститесь на более низкий уровень, то там картина в целом будет такой же. Возьмем, к примеру, человеческое тело: сердце, нервная система, клетки, органеллы в клетках – все это системы.
А если при анализе мы начнем двигаться в другую сторону, к глобальному уровню, понять там что-либо без системного подхода, как быстро становится понятно, невозможно. Глобальный климат на самом деле является «системой систем» – море, атмосфера, круговорот воды, ледяные массы и, конечно, последний из появившихся по времени элемент – человеческая деятельность всех видов, начиная с сельского хозяйства и строительства дорог и заканчивая выбросами в окружающую среду углекислого газа, о чем в последнее время активно сообщается в СМИ.
Учитывая огромное влияние систем на нашу жизнь и жизнь планеты Земля в целом, очень важно улучшить нашу способность осмысливать сущность систем и научиться взаимодействовать с ними.
Давайте начнем с некоторых терминов. Элементы любой системы можно отнести к следующим категориям.
■ Источник: происхождение любого элемента, как материального, так и абстрактного, который так или иначе перемещается в пределах системы. Такие элементы могут быть самыми разными – от веществ (нефти, которая добывается в скважине, а затем течет по трубопроводам) до информации (в том числе слухов, начинающихся со сплетен, а затем распространяющихся через Интернет).
■ Сток: то место, где элемент заканчивает свое существование, после того как система перестает его использовать. Углерод, входящий в состав нефти, частично в конце концов попадает в атмосферу. Слухи в итоге прекращаются, хотя люди могут о них что-то помнить или сохранять в компьютерных архивах.
■ Запас: места, где элементы останавливаются на какое-то время на своем пути через систему. Нефть какое-то время остается в резервуарах. Слухи какое-то время будоражат сознание отдельных людей (для них таким пунктом остановки является мозг человека), попадают в блоги и в конце концов добираются до архивов главных страниц.
■ Поток: движение элемента из одного места в другое, происходящее в рамках системы, от источника через запас к стоку: в качестве примера можно привести перемещение нефти по трубопроводам, а интернетовских слухов – по оптическому волокну и при помощи радиоволн.
■ Обратная связь: информация об источнике, стоке, запасе или потоке. Чтобы информация стала сигналом, ее, конечно, кто-то или что-то должен / должно получить. Так, обратную связь о количестве топлива в баке (тем, кто все еще использует продукты из нефти, хотя со временем число таких пользователей будет снижаться) обеспечивает соответствующий датчик. При получении человеком или автоматическим устройством этой информации, поступившей по каналу обратной связи, она становится сигналом, сообщающим о том, когда бак следует пополнить топливом. Если говорить о нематериальных вещах, число посетителей сайта может свидетельствовать о степени популярности слуха, циркулирующего в Интернете.
■ Петля обратной связи: когда информация по каналу обратной связи доходит до получателя, она начинает управлять поведением системы. Обратите внимание на то, что информация, благодаря которой появляется петля обратной связи, по своей природе нематериальна, но, скажем, увеличение числа посетителей сайта порождает новые информационные сигналы, благодаря которым на этот сайт выходит еще больше людей и образуется их поток, после чего этот процесс повторяется. И даже в автоматизированной системе сигналом, который может привести к процессу автоматизированной заправки, является информация о состоянии топливного бака, а не само топливо. Давайте здесь уточним один момент. Нефть, которая в конечном счете сжигается в атмосфере, сама не приводит к выкачиванию из недр большего объема нефти, и поэтому в качестве сигнала обратной связи выступает только информация, полученная действующими лицами (людьми или какими-то автоматизированными системами).
■ Динамическое равновесие: стабильность в системе проявляется в том, что она может продолжать функционировать, хотя все ее части пребывают в движении, и так происходит до тех пор, пока эти изменения осуществляются в определенных и допустимых пределах. При этом, несмотря на происходящие изменения, система может к ним адаптироваться и продолжить функционировать (состояние «равновесия»). Небольшая война на Ближнем Востоке вызвала напряженность, но не нарушила функционирование системы добычи и распределения нефти, действующей в международных масштабах: предлагаемые на рынке объемы и цены на этот ресурс колеблются, они то растут, то снижаются, но система в целом продолжает работать. Если из заслуживающего доверия источника слухов отправится сообщение, которое в конце концов окажется недостоверным, положение такого отправителя, конечно, может ухудшиться, но система при этом не нарушится, динамическое равновесие, а его можно считать одной из разновидностей устойчивого развития, в виде его репутации в целом сохранится.
■ Нелинейные события: также известные как фазовые переходы в системе, они приводят к разрушениям, которые, как правило, трудно предсказать, поскольку такое развитие ситуации выходит за рамки «прямого пути», характерного для нормального функционирования системы. Нелинейные события происходят, когда некоторые изменения или ряд условий, действующих в самой системе или за ее пределами, побуждают часть системы выйти за предельное, пороговое значение и перейти в новое состояние равновесия. Это состояние может быть «хорошим» или «плохим» – в зависимости от того, с чьей точки зрения – вашей или системы – оно рассматривается. После определенного периода нарушений прежнего положения дел в конечном счете может сложиться другое сочетание меняющихся, но в целом стабильных условий и новое динамическое равновесие, а может произойти и коллапс системы, навсегда или на какое-то время. Арабское нефтяное эмбарго 1973 г. было нелинейным событием[24] – «шоком для системы», которое на какое-то время нарушило динамическое равновесие и привело к длинным очередям автомобилей на заправочных станциях и годам денежной инфляции в западном мире. Но такое изменившееся положение дел в конце концов привело к новому динамическому равновесию, при котором теперь сберегается больше энергии, чем в прошлом, а также проводится более эластичная денежно-кредитная политика, способная лучше противостоять росту инфляции.
■ Гибкость: способность системы выдерживать удары и другие нелинейные воздействия и возвращаться в состояние равновесия, хотя, может быть, не в полной мере к тому же самому состоянию, в котором она находилась в прошлом. Так как гибкость является техническим и научным термином, вам, вполне вероятно, лучше его воспринимать в другом виде – как «упругость»: способна ли система получить удар и выжить после него? Гибкое развитие имеет решающее значение для упругости. Многие системы не являются упругими не только потому, что они зависят от ограниченных источников энергии и материалов (например, нефти), или потому, что они доверху заполнили свои стоки опасными отходами (как, например, это уже произошло с CO2 в атмосфере), а потому, что они негибкие: даже временная остановка подачи нефти может привести к непоправимому коллапсу отдельных систем.
Термины и приемы, относящиеся к системам, в сочетании с умением выявлять причинно-следственные связи и информационные потоки, которые мы в совокупности называем механизмом обратной связи, помогают нам понять, что, образно говоря, заставляет наш мир «тикать», независимо от того, тикает ли это простой часовой механизм или это звук бомбы замедленного действия, которая может сработать в любой момент. Системное мышление позволяет выявить различия подобных процессов. При правильном применении такого подхода вы даже сможете обезвредить неизбежно появляющиеся у вас время от времени «бомбы».
Хотя я познакомился с системным мышлением еще в студенческие годы, когда учился в университете, где изучал «Пределы роста» и другие полезные книги, в то время я на самом деле до конца не понимал всю их важность. Я полностью усвоил это мышление только в начале 1990-х гг., когда начал участвовать во встречах Балатонской группы. Овладение системным мышлением стало для меня, как и для очень многих других людей, большим позитивным «нелинейным» событием в жизни.
* * *
Перелет из Сиэтла в Амстердам
Сентябрь 1992 г.
Почему я собираюсь поехать на встречу Балатонской группы? Что я могу внести в ее деятельность, если она в основном состоит из ученых высшего уровня? Чем именно я буду там заниматься?
Письмо от Даны Медоуз, пригласившей меня приехать, было для меня подобно молнии, озарившей происходящее. В ее сообщении было много прописных букв, означавших повышенную важность, и восклицательных знаков. Отказаться от такого приглашения было совершенно невозможно.
Я знаю, почему она написала мне. Дана увидела мое письмо о важности любви, которое было опубликовано в одном журнале экологической тематики. Это был мой ответ журналисту, работыкоторого в целом, кроме отношения к любви, мне нравились. Что касается этого чувства, он считал, что в нынешнем жестоком мире, где на первое место выходят проблемы окружающей среды, политики и активного поведения, никакой практической пользы от любви нет. Я написал в журнал, что мы, наоборот, слишком мало говорим о любви, так как считаем эту тему слишком неподходящей при «серьезном» обсуждении мировых дел. В ходе таких дискуссий на первое место у нас выходят научный анализ и экономическая политика, и мы, как это ни странно, боимся замечать то, что сильнее всего мотивирует большинство людей заниматься работой по созданию более совершенного мира, нашу любовь к планете Земля, жизни на ней, человеческим личностям, нашим семьям. Для моей «серьезной» репутации изложение подобных мыслей было довольно рискованным шагом, но я не мог ничего поделать с собой.
Конечно, Дане было не привыкать к подобным рискам: она сама была такой же. Ею были написаны заключительные страницы обновленного издания «Пределов роста», появившегося в 1992 г., которые были озаглавлены «За пределами роста». Там она называет любовь одним из пяти основных «инструментов», необходимых для достижения устойчивого развития. Остальными она считает предвидение, создание организаций единомышленников, правдивость и обучение. Такое явно ненаучное заключение в книге, посвященной науке глобального моделирования устойчивого развития, вызвало у некоторых людей чувство дискомфорта. Но ее соавторы полностью поддержали такой подход.
Прочитав мое письмо «о любви», Дана решила, что нашла единомышленника. «Думаю, – писала она, – в разговорах об изменениях, которые необходимо осуществить, появление слова «СЕРДЦЕ» многих сбивает с толку. Поэтому я ОЧЕНЬ РАДА, что вы так глубоко КОПНУЛИ в этом вопросе и мужественно и четко выступаете вместе со мной».
После этого я пребывал в смятении чувств, так как не был уверен, что я «копнул» очень глубоко и что у меня достаточно «мужества», чтобы говорить о любви и устойчивости в повседневной жизни. В моей профессиональной жизни я в основном пытался показать, что концепция устойчивого развития так же важна, как хорошее долгосрочное планирование. В своих выступлениях я старался показать, что использование такого подхода свидетельствует о правильном управлении, хорошем бизнесе и наличии старого доброго здравого смысла.
В следующем абзаце письма Дана меня приглашала: «Мы только что узнали, что у нас достаточно средств (что вообще-то бывает редко) для проведения ближайшего заседания Балатонской группы. Я хочу, чтобы Вы, Алан, на нее приехали! Она состоится 25 – 30 августа. Мы оплатим Вам все расходы, связанные с этой поездкой, но ни пенса больше! Подробности сообщу позже». Как я мог устоять? Уже на следующий день я принял ее приглашение.
В следующем ее сообщении пришла подробная информация. Дана хотела, чтобы я руководил «Амебой», имитационной игрой и моделью изменений культуры, которую я разработал на основе теории диффузии инноваций, предложенной Эвереттом Роджерсом и рядом других ученых. Кстати, добавляла она, мое выступление на встрече, участвовать в которой планируют несколько ведущих мировых разработчиков имитационных игр и моделей, будет первым, открывающим. Там будет полно людей с докторской степенью.
Меня без конца преследовала одна мысль: «У меня ведь даже нет степени магистра!»
* * *
Если Балатонская группа была чисто научной организацией, другое мое выступление, где я должен был заменить Вангари Маатаи, запланированное в Праге через пять дней после Венгрии, должно было состояться в рамках глобального Института культурных связей – Institute of Cultural Affairs (ICA). Там, помимо того что я был одним из основных докладчиков, я должен был провести и интерактивную сессию по вопросам изменений в сфере культуры. В этой сессии должны были принять участие представители 30 стран – те, кто последние два десятилетия занимается разработкой интерактивных методов, упрощающих проведение указанных преобразований.Получив такую пугающую меня парочку заданий и опасаясь, что меня разоблачат и решат, что я самозванец, а также находясь в стрессовом состоянии, я смог сделать единственную разумную вещь – написал песню.
Моей основной изюминкой выступления в Праге стал прием, который я впервые там опробовал, – включение музыки в официальную презентацию. При участии в заседании Балатонской группы я впервые приходил на научные или политические встречи с гитарой. До этого я относился к двум аспектам моей профессиональной жизни – работе над вопросами устойчивого развития и занятию музыкой – как к отдельным мирам. В сложившихся условиях их объединение я воспринимал не как рискованный подход, а скорее как стратегию выживания. Единственным способом, благодаря которому я мог повысить ценность обоих мероприятий, куда меня пригласили, было предложение чего-то такого, что там в прошлом не практиковалось. Вангари была образцовой активисткой, на практике занимавшейся проблемами устойчивого развития, у меня же был совсем другой уровень – организация встреч, редакторская работа, сбор данных. На Балатоне собирались сливки научного сообщества, интеллектуалы, специалисты в области устойчивого развития, я же был журналистом и любителем, получившим в то время лишь первичное профессиональное представление о вопросах науки и экономики. Поэтому одних риторических заявлений в моем исполнении в такой компании было бы явно недостаточно.
Но я также был певцом и автором песен и знал, что до этого на этих мероприятиях музыка не звучала. Мне показалось, что устойчивому развитию может оказаться полезным и музыкальное сопровождение.
Поэтому на заседании Балатонской группы по вечерам я играл на гитаре и пел «Блюз мертвой планеты». В Праге я занял место ведущего с правой стороны сцены, моя гитара и микрофон находились слева, и я регулярно ходил от одного края сцены к другому. Сначала я говорил о глобальных проблемах, устойчивом развитии и изменениях, затем пересекал сцену и исполнял одну из песен, которые я подготовил к этому случаю, в том числе балладу под названием «Я люблю и, следовательно, я существую».
Вот так я начал писать и исполнять песни об устойчивом развитии, теории систем, экономических показателях, любви и преобразованиях культуры. Я научился использовать музыку и юмор, чтобы оживить выступления о концепциях, которые могли кому-то показаться скучными или трудными. Благодаря этому нововведению я продолжал участвовать в этой деятельности достаточно долго и многому там научился.
Участие в Балатонской группе стало заключительным этапом моего обучения науке и практике устойчивого развития. Учителей у меня было много. От датских физиков я узнал о ценах на энергию. От русских химиков и педагогов – о принципе предосторожности. От индийских специалистов по оценке рисков – о проблемах развития. От голландских разработчиков глобальных моделей – об изменении климата. От африканских юристов и активистов насаждения лесов – о влиянии мировой торговли, инвестиций и иностранной помощи. Со временем я и сам стал более полезным участником обсуждаемых вопросов, так как начал гораздо лучше разбираться в новых для меня профессиональных областях: индикаторах состояния, профессиональной подготовке и стратегическом планировании в области устойчивого развития и использовал дружескую атмосферу, царившую на мероприятиях Балатонской группы, для разработки и последующей шлифовки своих идей. Однако я совершенно уверен, что первые несколько приглашений участвовать во встречах Балатонской группы в основном были вызваны не столько моей работой над индикаторами и стратегиями, сколько тем, что я мог написать песню, например, о разрушении эндокринной системы, если меня об этом попросят. (Кстати, мое произведение на эту тему называется «Гормональный хаос».)
На ежегодных встречах Балатонской группы, а также на других мероприятиях, которые организуются ее участниками, я усвоил, пожалуй, самый важный урок: насколько мощным может быть объединение людей, которые занимаются вопросами преобразования мира. Объедините друг с другом десять человек, и вы многократно усилите их познавательные способности, мотивацию, креативность и возможности заниматься изменениями – примерно в 100 раз. Научите членов созданного объединения самостоятельно создавать объединения, и тогда полученный вами результат можно снова умножить на 100.
А теперь поговорим о движении за устойчивое развитие.
* * *
Когда я отправился на свою первую встречу Балатонской группы, то познакомился там с рядом необычных людей, которые «дышали» вопросами устойчивого развития, системами и изменениями.Действия, направленные на изменения, со стороны малозаметны, хотя некоторые из них могут быть полностью на виду, а другие спрятаны в тени. Наиболее успешные действия такого рода в истории называются движением. Возьмем для примера прекращение апартеида в Южной Африке, крах коммунизма, усиление роли женщин и вопросы тендерного равенства. Все эти явления начались как разговоры, которые в основном велись в небольших помещениях (чтобы их не слышали другие люди, враждебно относящиеся к высказываемым идеям), затем этих обсуждений, идей и инициатив становилось все больше, и в конце концов они прорвались через взгляды, доминировавшие в обществе, после чего все узнавали, что происходят изменения, приводящие к реальным преобразованиям.
Большая часть исторических движений, которые мы сейчас считаем судьбоносными, кардинально поменяли общие представления и этические взгляды людей.
Движение объединяет не наличие отдельных лидеров, а четкое видение. «Этот мир должен измениться, – считает один из участников движения. – Я участвую в деле, – думает он, – которое гораздо шире моего внутреннего мира. Даже если меня разлучат с друзьями и коллегами, с которыми я в настоящее время сотрудничаю, я все равно смогу сфокусировать свои усилия на достижении нашей общей конечной цели. Мы будем по-прежнему "дышать с ними вместе"».
Движение за устойчивое развитие в настоящее время является наиболее открытым. К нему присоединились миллионы людей, а круг участников очень широк: это и главы государств, и руководители корпораций, и религиозные лидеры, и компьютерщики, и строители домов, и секретари, и врачи…, но так было не всегда. В первые годы Балатонская группа, например, встречалась в Венгрии, потому что эта страна была единственным возможным местом для встреч ученых с обеих сторон «железного занавеса», где они могли встретиться и обсудить глобальные проблемы. Заявленной темой для обсуждения было будущее энергоресурсов, однако на самом деле главным вопросом в повестке дня было формирование общего ви́дения изменений и тесных уз дружбы и взаимопонимания, позволявших выйти за рамки времени, пространства и политических границ. Я знаю несколько других подобных историй о таком спокойном и не привлекавшем ничьего внимания создании сообществ, затем приведших к появлению людей, идей и институтов, без которых невозможны были многие крупные движения, и это заставляет меня предположить, что существуют, скорее всего, и другие подобные сообщества, о которых я просто ничего не знаю.
Сообщества такого рода часто становятся местом встречи людей двух очень разных типов: новаторов и инициаторов перемен. Новаторами, как это очевидно из самого названия, являются личности, предлагающие новые идеи, или по крайней мере их очень активные сторонники. Инициаторы перемен другие по духу. Они скорее выступают проводниками новых идей. Основная масса людей часто воспринимает новаторов как представителей «не от мира сего», а предлагаемые ими идеи часто считает бредовыми или неосуществимыми. Донести идеи новаторов до широких масс помогают инициаторы перемен. Они учат окружающих тому, как «работает система», благодаря чему новые идеи могут преодолеть сопротивление, проникнуть в те культуры, где они очень необходимы, и тем самым оказаться полезными.
Это книга в первую очередь написана с целью помочь созданию и укреплению корпуса инициаторов перемен в области устойчивого развития в нашем мире: людей, которые понимают характер глобальных вызовов, стоящих перед человечеством в XXI в., и готовы часть своей жизни посвятить человечеству – помочь ему уяснить пользу новых идей. Я сам большую часть последних двух десятилетий занимался изучением одного искусства – создания группы инициаторов перемен в области устойчивого развития и профессиональной подготовки людей, чтобы они научились лучше находить хорошие идеи, разрабатывать стратегические подходы для их принятия окружающими и постоянно повышали свой потенциал эффективного ведения этой работы.
Одним из таких профессиональных качеств инициатора является умение помогать другим делать то же самое, что и он сам, так как благодаря этому общее движение преобразований становится более сильным и масштабным.
* * *
Еще одна встреча Балатонской группы
Осень 1997 г.
Индикаторы, системное мышление, теория диффузии инноваций… Мне кажется, что все эти элементы можно соединить друг с другом.
Последние два дня были очень интенсивными, хотя сама встреча пока даже не начиналась. Я сегодня весь день провел, участвуя во множестве умных и веселых игр, разработанных Деннисом Медоузом и другими специалистами в этой области. Эти игры предназначены для одновременного обучения и системному мышлению, и совместной работе. Мы бросали шары, чьи позиции в итоге складывались в сложные узоры, чтобы с их помощью разобраться с такими элементами, как источники, стоки и нелинейные события,… пытались пройти через двор на длинных деревянных ходулях, чтобы лучше разобраться с механизмами контроля и временными параметрами их использования… и демонстрировали динамику петель положительной и отрицательной обратной связи для объединений людей (при положительной или «усиливающейся» петле с каждым раундом наши соединенные руки поднимались все выше и выше, из-за чего созданное кольцо становилось все больше, и так продолжалось до тех пор, пока наша «система» не распадалась, а при отрицательных или «балансирующих» петлях наши соединенные друг с другом руки немного поднимались или опускались, но в целом оставались примерно на одном и том же уровне – уровне «динамического равновесия»). В этих играх мне наконец-то стали понятны некоторые важные вещи, относящиеся к системам, сущность которых при изучении только диаграмм оставалась для меня скрытой.