Страница:
Выслушав это признание Эмиля Борзана, Джейн задумалась. С одной стороны ей показалось ужасным то, что Трибунал отправлял некоторых людей на верную смерть, но с другой она уже знала, что эти люди никогда не ошибаются и если они называют чей-то поступок ужасным злодеянием, то так оно и есть. То же, что космодесантники смогли основать на этой планете базу и выжить, говорило не в пользу тех людей, которые погибли на Армагеддоне. Правда, ей было не совсем понятно зачем будущим колонистам показывать такие ужасы. Эмиль Борзан видимо прочитал ее мысли, раз сказал:
– Джейн, это наша обычная практика. Колонисты сами управляют своими мирами, но так как на большинстве этих миров смертной казни нет, то своих преступников, которые заслуживают смертной казни, они также предпочитают отправлять на Армагеддон, вернее грозятся отправить, так как до сих пор ни одного из своих соплеменников они не приговорили к высылке на Армагеддон. Да, впрочем, в колониях кроме тривиального мордобоя никаких происшествий никогда не бывает, а вздуть своего обидчика, вольного или невольного, с помощью кулаков, да еще при условии, что ваши силы равны, никто не считает неправомерным.
Джейн невольно фыркнула носом и воскликнула:
– Господин Борзан, вас послушать, так все колонии это просто рай и там живут одни ангелы!
– А почему нет? – Обиженно насупился Эмиль – Вы думаете там люди становятся еще большими преступниками, чем были здесь? Поверьте, что так оно и есть, Джейн. Вы только представьте себе, даже на Ладе и Халифате, где число населения уже перевалило за тридцать миллионов человек, свободного пространства столько, что каждый из них может стать собственником поместья размером чуть ли ни с Бельгию размером. Поэтому уже ничто не заставляет людей конкурировать друг с другом не на жизнь, а на смерть ради жизненного пространства или прибыли. По-моему, эти люди все-таки поняли, что гораздо проще достигать благополучия собственным трудом и усердием, а не пытаться возвыситься силой оружия и денег, а поняв это, к ним пришло осознание того факта, что управлять людьми, быть их лидером, можно сделать только одним единственным способом, – став высококвалифицированным специалистом в области управления. Ну, а еще можно преуспеть в науке и искусстве, бизнесе и военном деле, во многих других областях человеческой деятельности, но подняться на вершину пирамиды можно только став опытным администратором, чей талант и достоинства не будут вызывать сомнений, а все решения будут самыми оптимальными. Хотя все это базируется на опыте, накопленном за тысячелетия Интайром и переданном нами колонистам, решение применить его на практике в своей новой жизни колонисты принимали самостоятельно.
На какое-то мгновение в Джейн взыграли ее профессиональные навыки и она хотела было задать Эмилю Борзану несколько вопросов, но вовремя вспомнила о том, что она уже не является журналистом и потому промолчала. Ее собеседник решил, что он достаточно просветил ее и перевел разговор в другое русло. Подлетев на кресле к пульту управления медицинским комплексом, он поманил к себе девушку и сказал:
– А теперь, Джейн, я расскажу вам немного об этих агрегатах и вы уж простите меня, что мой рассказ будет очень кратким. Говорить с вами профессиональным языком я не могу, вы вряд ли поймете о чем идет речь, а популяризировать эту тему чертовски сложно, но все же я попробую. Клиника клеточного клонирования и регенерации была создана нами еще восемьдесят две с лишним тысячи лет назад, хотя я мог создать ее еще на Интайре, но там у меня было слишком много оппонентов и потому я решил начать эту работу в новой колонии. Именно поэтому в полет вместе со мной отправилось почти три тысяч сотрудников моего института. Моя научная группа была доукомплектована еще двумя тысячами ученых и техников, но главным научным администратором экспедиции оставался ваш покорный слуга. Мой институт на протяжении почти полутора тысяч лет в числе всего прочего занимался еще и проблемами поддержания организма интари в состоянии молодости и достижения если не бессмертия, то значительного долголетия. В отличие от обычных медицинских технологий, построенных на методиках замедления процесса старения и естественной регенерации клеток, я предлагал внедрить на Интайре медицинские нанотехнологии и глобальную клеточное клонирование, а не регенерацию, чем вызывал постоянные атаки со стороны своих оппонентов. Видите ли, Джейн, на Интайре тоже вполне хватало дураков, которые считали морщины, одутловатые физиономии и седины не только благородными, но и прекрасными и они просто не могли представить себе, что древний старец вполне может позволить себе иметь тело молодого юноши, хотя наука Интайра вполне созрела для этого. Когда я окончательно понял, что переубедить болванов из главного научного совета планеты мне не удастся, а к их мнению прислушиваются главные научные администрации всех планет Гегемонии Интайра, то я демонстративно стукнул кулаком по столу и заявил им, что отправлюсь со своим институтом в составе экспедиции освоения на первую же попавшуюся планету. По-моему, только этого им и было нужно и мне тут же предложили лететь на "Уригленне" к планете Фроймил. Беседуя с несколькими своими коллегами, я с удивлением услышал, что они надеются на мой успех и что будут только рады, если я смогу таким образом пробить брешь в стене ложно понятых правил интайрийской морали, согласно которой остановить старение было можно, а вот вернуть молодость считалось чем-то зазорным и неприличным. Мне предоставили все необходимое и уже через полгода мы приступили к погрузке оборудования на корабль. Когда мы оказались вовсе не там куда летели, то именно мне пришлось встать во главе экспедиции, но об этом я расскажу вам немного позднее, Джейн. Так или иначе, но мне пришлось применить на практике все то, чего мы достигли теоретически и в результате были созданы медицинские установки подобные этой.
Эмиль Борзан встал с кресла и взяв Джейн под руку, обвел ее вокруг сверкающего, тихо гудящего агрегата, диаметр которого был добрых пятнадцать метров. Похлопав ладонью по его хромированному боку, он сказал девушке:
– Мы находимся на самом верхнем этаже, Джейн. Под нами еще шестьдесят таких залов и в каждом размещено по двести пятьдесят таких же установок, оснащенных индивидуальными компьютерами управления процессом клеточного клонирования. Здание клиники не случайно имеет форму конуса поставленного на острие, оно покоится не на фундаменте, а опирается на антигравитационную линзу и как бы не связано с Ганимедом. В самом низу размещена индивидуальная термоядерная энергетическая установка, а выше генератор протоплазмы. От него и до самого верха через все здание проходит вот этот агрегат, в котором, повинуясь командам компьютера, постоянно снуют сотни квадриллионов крошечных роботов, имеющих в длину всего семь микрон и диаметр в четыре микрона, что позволяет им проникать в тело человека без каких-либо помех, это наноинструменты, которые выстраивают человеческий организм заново. Наши наноинструменты делятся на четыре типа: исследователей, хирургов, терапевтов и транспортников. Для наноинструментов… – Эмиль Борзан еще раз похлопал по одной из двенадцати граней колонны – этот агрегат служит ангаром и ремонтными мастерскими, заводом по их изготовлению и источником энергии, а для нас это всего лишь самые тонкие и самые точные хирургические инструменты и самые лучшие лекарства. С каждым из пациентов клиники, с момента его поступления к нам мы вели работу, исследуя его организм с помощью сверхчувствительных сканеров и делая тысячи анализов. Все результаты исследований, включая те, которые проводили наши сенсетивы, мы заносили в личное дело каждого пациента с первого дня.
Подойдя к одной из медицинских установок, Эмиль взял с пюпитра пластиковую пластину. Показав ее Джейн, он сказал улыбнувшись:
– Это мнемопластик, он представляет из себя что-то вроде жидкокристаллического дисплея. Мы пользуемся им вместо бумаги в делопроизводстве, но, в отличие от обычных образцов, этот подсоединен к инфокристаллу, на который записана вся информация о пациенте. Теперь, когда мы имеем нужный объем информации о каждом человеке, включая группу его крови, особенности химизма его организма и особенности метаболизма, в общем досконально знаем как он устроен и от каких болячек страдает, а также знаем что заложено в нем от природы и что не было реализовано в результате патологических изменений при росте. В общем мы знаем о каждом своем пациенте буквально все и теперь готовы либо возродить его заново, таким, каким он должен был быть к двадцати годам, либо сделать его организм еще совершеннее. Вот последнее как раз и является нашей главной задачей. Поскольку всем нашим пациентам придется отправиться в различные миры, которые мы тоже изучили достаточно всесторонне, то мы готовим их к условиям тех миров, в которых им придется в дальнейшем жить. Однако, вместе с этим мы даем им и еще кое-что. Когда через десять дней эти люди выйдут из камер, то их кости будут укреплены специальными металлокерамическими материалами, а суставы будут покрыты прочнейшим фторопластом, мышцы станут втрое сильнее, а внутренние органы: сердце, легкие, печень, почки, желудок, кишечник, железы внутренней секреции, а также мозг и нервные ткани не только станут работать много лучше, но и приобретут свойство регенерировать и сопротивляться инфекции в десятки раз эффективнее. Вместе с тем в организм каждого из пациентов мы имплантируем микрокомпьютер и оставим в нем несколько десятков миллионов наноинструментов-терапевтов, крохотных персональных врачей, что позволит этим людям не только не бояться насморка, но и более опасных болезней. Заодно мы исправим все генетические ошибки и заложим в каждого из этих людей новую генетическую программу, которая позволит им передавать благоприобретенные свойства своего нового тела своим потомкам, которые по достижению совершеннолетия также смогут пройти через клиники физиологической реконструкции. По сравнению с теми людьми, которых мы создали восемьдесят тысяч лет назад, эти являются настоящими суперменами. Впрочем, не это главное, Джейн. Помимо того, что мы возвращаем им молодость и наделяем силой, мы даем им знания! Такие знания, которых не достигли даже лучшие ученые Земли. Дуракам в колониях места нет. И именно поэтому каждая из колоний может послужить примером для любой из стран на Земле. Вам еще предстоит посетить эти миры и вы лично убедитесь что на Скайайрише, где живут одни ирландцы или на Вайнахе, населенном чеченцами, построена более прогрессивная модель общества и никто на этих мирах не относится к нам с ненавистью. Обитатели колоний с нетерпением ждут прилета каждого космического корабля, будь это корабль исследователей, которые решили отдохнуть несколько недель перед очередной своей экспедицией, курьерский корабль, доставивший им почту и новые научные данные или пассажирский лайнер, на котором с Земли улетели новые колонисты. Однако, больше всего они ждут прилета "Уригленны" и поверьте мне, Джейн, их радость вполне искренняя и, как правило, все колонисты, где бы они ни находились, к этому дню собираются в своей столице.
Джейн провела этот день вместе с Эмилем Борзаном. Он провел её по всему своему царству чудес. Показал все, даже самые потаенные, его уголки и рассказывал обо всем, что здесь творилось. Ей сразу же стало ясно, что для неё не только открыты все двери, но и доступна вся информация, даже самая секретная, касающаяся планов Звездной экспансии Земли в галактике Млечный путь. От всего этого голова у неё просто пошла кругом и она даже не знала что ей думать. Порой у Джейн возникало такое ощущение, что Эд Бартон собирается уйти в отставку и передать ей все дела. Экскурсия по научному городку Эмиля Борзана также закончилась весьма неожиданно для неё. Этот величайший ученый, вдруг, обратился к ней с совершенно невероятной просьбой и высказал её каким-то странным, просящим и извиняющимся тоном:
– Джейн, я хочу попросить вас об одном огромном одолжении. Будьте добры, отдайте мне этого несносного типа, Эдварда, хотя бы на недельку, а еще лучше на полторы. Понимаете, этот парень совсем зашился в последние пять лет и ему давно уже пройти курс омоложения, а то он скоро превратится в развалину. От меня он только отмахивается, а вас он точно не посмеет ослушаться. Вам даже ничего не нужно будет говорить ему, вы только скажите мне, что вы согласны подождать пару недель, чтобы уже потом, когда я заштопаю этого типа, как следует, дослушать до конца его рассказ. Вы согласны, Джейн?
Разумеется, Джейн была согласна и потому получила в Трибунале совершенно незапланированный отпуск.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Хотя для подавляющего большинства галактов Терра является мифом и мало кто из них задумывается о том, а существовала ли вообще эта планета в глубокой древности, очень многое в жизни современного человека обусловлено древними традициями, берущими свое начало именно на Терре. Взять хотя бы то, что военно-космические силы каждой отдельно взятой планеты, любой Звездной Федерации и всего Галактического Союза в целом построены по одному единому принципу и базируются на древнетерранских традициях военно-морского флота, причем в значительной степени подводного.
В первую очередь об этом говорит то, что в космофлоте принята флотская терминология в определении основных типов космических кораблей, которые называются линкорами, крейсерами, космояхтами, космоботами и даже такая мелочь, как спасательные капсулы, называются у флотских космошлюпками. Про то, что боевые посты любого космического корабля имеют сокращенное название БЧ с номером, я уже не говорю, но о том, что в космофлоте любой офицер, начиная от самого юного космос-лейтенанта и до матерого космического волка, какого-нибудь космос-адмирала, командующий космическим кораблем называется не капитаном, как того следовало бы ожидать, а командиром, сказать просто обязан.
Не могу я не сказать и о том, что в космофлоте, как и в любом военно-морском флоте есть боцманы, баталеры, мичманы, штурманы и старшие помощники командиров, которых все зовут чифами, трюмные команды зовут трюмными духами, артиллеристов – канонирами, старшего механика дедом, а всех прочих механиков – настройщиков тахионных турбин, маслопупами, хотя как раз чего-чего, а вот смазочного масла и масленки ни в одной тахионке вы и близко не найдете. Да, и черные парадные мундиры с брюками клеш, фуражками с массивными кокардами и лаковыми козырьками, тоже чего-то, да стоят. Все вместе это создает военному космофлоту какую-то особую ауру, придает характеру космолетчиков совершенно особые корпоративные черты и пропитывают их службу совершенно особой романтикой.
Откуда все это пошло? Да, от одного малого по имени Чарли Гордон, самого первого космос-адмирала Терры, который перетащил в только что созданный космофлот всех своих людей которые когда-то служили под его началом сначала на подводной лодке "Сидней", а потом в главном штабе военно-морского флота Австралии. Может быть Чарли и не был самым лучшим флотоводцем Терры, но зато он точно был самым великим романтиком этой планеты и самозабвенно любил военно-морской флот. А еще он был великолепным политиком и смог создать на Терре в те далекие времена такие военно-космические силы, что им позавидовала бы любая Звездная Федерация.
В то время на Терре, только в двух странах, Соединенных Штатах Америки и России, уже имелись военно-космические силы, но Чарли Гордон выстроил её военно-космический флот именно по типу военно-морского флота. Как ему такое удалось, я конечно же знаю. Просто Чарли взял за образец военный космофлот Интайра, традиции которого тоже шли от флота военно-морского и космос-адмирал Кайор Клиот был не только его духовным отцом, но еще и лучшим другом.
Те русские космонавты и американские астронавты, которые пришли в военный космофлот Терры, ничего с этим поделать не могли хотя бы потому, что они сразу же были очарованы адмиралом Гордоном. Старый морской волк Чарли Гордон просто покорил их свое белозубой улыбкой. Правда, здесь сыграло свою роль и то, что вместе с ним в космофлот пришло еще почти две тысячи морских офицеров из полутора десятка стран и хотя бывших летчиков было почти вдвое больше, очень многие из них служили в морской авиации и потому они сразу примкнули к флотским и в первый же год завели в космофлоте все те порядки, которые в нем сохранились и до наших дней.
(Воспоминания Эда Бартона о создании космофлота, которыми он поделился как-то раз с Улрихом ун-Деникеном)
Галактика "Млечный Путь", Ганимед, естественный спутник планеты Юпитер, главная внеземная база колонии Интайра город – Винтерстар, космопорт.
Галактические координаты:
еще не были установлены.
29 августа 2025 года, 8 часов 00 минут
Рано утром Джейн разбудил секретарь Эмиля Борзана, здоровенный афроамериканец Майкл Стивенс, балагур и весельчак, который присоединился к ним вчера сразу же после обеда. Именно Майклу Эмиль Борзан и поручил ознакомит её со всеми достопримечательностями Солнечной системы. Парень воспринял приказ своего шефа с серьезностью и энтузиазмом. Явившись к ней в дом в половине седьмого утра, он немедленно известил Джейн о том, что и когда намерен ей показать и с чем ознакомить. Программа была весьма обширной, но началась она с прекрасного завтрака на орбите Юпитера, куда они должны были направиться на небольшом космическом корабле, который Марк назвал прогулочной космояхтой.
Сборы были недолгими и вскоре Джейн уже разглядывала с открытым ртом огромные космические корабли, стоящие на стартовых линзах. Тот космический корабль, на котором ей предстояло отправиться в полет, казался рядом с ними крохотной мошкой, хотя и имел в длину не менее тридцати метров и был оснащен сразу двумя тахионными турбинами, выступающими из корпуса на элегантных пилонах похожих, отчасти, на турбины самолета-разведчика "Блэк Бёрд". Это действительно был прогулочный космический кораблик с интерьером самой обычной морской моторной яхты и если бы он не стоял на стартовой линзе космопорта Винтерстара, то можно было бы и впрямь подумать, что ты действительно находишься на борту шикарной прогулочной яхты.
Вместе с ними на эту космическую прогулку отправились Наташа и Пьер Кутасовы. Джейн, разбуженная Майклом в такую рань, мстительно припомнив ночной звонок этой женщины, не отказала себе в удовольствии разбудить её и пригласить вместе с мужем облететь спутники Юпитера. К её полному удивлению Пьер очень обрадовался, когда Майкл, смущенно улыбнувшись, вдруг, предложил ему занять место пилота. Судя по тому, как уверенно он выполнил все стартовые процедуры, управление космическим кораблем было для него вполне привычным и обыденным делом. Это настолько поразило Джейн, что она не выдержала и спросила его:
– Пьер, вы умеете управлять космическим кораблем?
Этот французский офицер русского происхождения тут же сделал изумленное лицо и со смехом спросил её вместо того, чтобы ответить:
– Джейн, вы называете это космическим кораблем? – Небрежно толкнув рукой вперед стартовый рычаг он забросил ноги на панель управления и, демонстративно заложив руки за голову, насмешливым тоном добавил: – Нет, Джейн, извините, но это вовсе не космический корабль, это какая-то дамская пудреница с двумя мощнейшими тахионками и робопилотом в придачу. На такой крошечной пипетке боевому космолетчику летать, только себя позорить.
На эти слова тотчас отреагировал Майкл. Снисходительно посмотрев на Пьера, он сказал с иронией в голосе:
– Ой, парень, лучше молчи. Хотя я и не боевой космолетчик, как ты, мне вся ваша банда вместе со всеми вашими крейсерами на этой малютке не страшна. Вы меня просто не догоните.
Бравый французский вояка тотчас поднял руки вверх и сказал, весело смеясь:
– Сдаюсь, Майк. Тут ты полностью прав. Скорость у этой лакированной шкатулки действительно сумасшедшая, да, и маневренность у нее еще та. Догнать её мы может быть и смогли бы, но вот поймать в перекрестие прицела вряд ли.
Слушая этот веселый стёб, Джейн, вдруг, поняла, что только сейчас, небрежно развалившись в кресле пилота, явно, рисуясь перед ней и своей женой, Пьер Кутасов был самим собой и жил настоящей жизнью. Она не знала, что это была за жизнь, но прекрасно понимала, что он в ней счастлив. Поэтому, слегка скосив взгляд на его жену, она спросила:
– Пьер, а вам не тяжело жить такой двойной жизнью? Ведь с одной стороны вы, офицер французской армии, чиновник правительства и служите своей стране, а с другой вам известна вся правда о действительном положении вещей.
Сосредоточенно вглядываясь в курсовой экран компьютера, на котором было показано положение корабля относительно ганимедского космодрома и место перехода на нужную орбиту, Пьер невозмутимо ответил ей:
– Франция это, конечно же, не Россия, которая сотрудничает с колонией Интайра в полном масштабе и едва ли не открыто, но право же и в нашем правительстве есть достаточно много людей которые знают обо всем. Во всяком случае наш президент полностью в курсе всех событий. Если бы такое было возможно сделать прямо сейчас, Джейн, большая часть европейских стран, Китай, Индия и еще целый ряд стран Азии стали единым государством, но, боюсь, что это невозможно в силу целого ряда причин. Во всяком случае правители этих стран очень завидуют господину Демидову, которому выпала возможность совершить в своей стране военный переворот и провести столь радикальные перемены.
Джейн пришлось в очередной раз удивиться и она немедленно принялась расспрашивать Пьера обо всем:
– Пьер, с ваших слов я могу сделать вывод, что о деятельности интари на Земле знают не только контролеры Трибунала? Сколько же таких счастливчиков во Франции?
– О, достаточно много, Джейн. Только в правительстве об этом знает около тысячи человек, а по всей Франции не менее ста тысяч. – Со смехом отозвался Пьер.
Джейн совсем смутилась. Припомнив, что происходило недавно в поместье "Берег Калипсо", она негромко спросила:
– Пьер, как вы прикажете мне тогда понимать то, что французские агенты вынюхивали секреты Эда Бартона в его собственном поместье?
Пьер Кутасов, которого напоминание об этом факте почему-то развеселило, раскатисто расхохотался и, повернувшись к Джейн, откровенно признался:
– Дорогая Джейн, я сам принимал участие в этой игре вместе со своими коллегами из Моссад. Нам нужно было как-то расшевелить цэрэушников и подать им пример. Поверьте, это было чертовски трудно, взять и заманить их и агентов из некоторых других разведок к Эду, а потом еще и подвигнуть на такие действия. Зато теперь мы полностью уверены в том, что они получили самую достоверную информацию об Институте Человека и даже о том, что на Земле есть некие силы, пришедшие извне, которые сочувствуют нам и всячески пытаются помочь. Заодно они узнают и о том, что люди, исчезнувшие в результате экзекуций Антикриминального Трибунала вовсе не уничтожены, а даже наоборот находятся в прекрасном здравии и занялись полезной деятельностью, правда, очень далеко от Земли.
Развернув свое кресло к Пьеру, Джейн посмотрела на него непонимающим взглядом и недоверчиво покачала головой. Майкл, который вышел из пилотской рубки и теперь с помощью Наташи сервировал в глубине космояхты обеденный стол, насмешливо крикнул:
– Пьер, ты бы лучше похвастался девушке своим новым крейсером-истребителем!
Джейн почувствовала, как у нее вновь перехватило дыхание, а Пьер смущенно опустил голову и что-то тихонько пробормотал. Майкл, видя, что Пьер Кутасов решил промолчать, стал рассказывать об этом сам.
– Дело в том, Джейн, что Пьер не только полковник французской армии, он еще и космос-майор объединенных военно-космических сил Земли и один из лучших командиров легких крейсеров-истребителей. Конечно, это не те аппараты на которых можно совершать дальние межзвездные полеты, но на них установлены вполне приличные сверхсветовые двигатели и они могут задать хорошую трепку даже такому космическому монстру, как "Уригленна". Всего у Земли четыреста шестьдесят таких кораблей и они базируются на Плутоне. Это чисто земная, интернациональная база. Пьер командует соединением из двадцати четырех истребителей и недавно он получил новый боевой крейсер, который на девяносто процентов изготовлен французами, русскими и китайцами. Интайрийские на нем только высокооборотные тахионные турбины, корабельные башенные энергометы, да, еще навигационные компьютеры и программное обеспечение. Во время этого полета "Уригленны" Пьеру и его ребятам предстоит провести летные испытания целого звена новых крейсеров-истребителей и он получил это задание лично от президента Франции, так что вы можете не беспокоиться в тот момент, когда он держит в руках штурвал этого корыта.
– Джейн, это наша обычная практика. Колонисты сами управляют своими мирами, но так как на большинстве этих миров смертной казни нет, то своих преступников, которые заслуживают смертной казни, они также предпочитают отправлять на Армагеддон, вернее грозятся отправить, так как до сих пор ни одного из своих соплеменников они не приговорили к высылке на Армагеддон. Да, впрочем, в колониях кроме тривиального мордобоя никаких происшествий никогда не бывает, а вздуть своего обидчика, вольного или невольного, с помощью кулаков, да еще при условии, что ваши силы равны, никто не считает неправомерным.
Джейн невольно фыркнула носом и воскликнула:
– Господин Борзан, вас послушать, так все колонии это просто рай и там живут одни ангелы!
– А почему нет? – Обиженно насупился Эмиль – Вы думаете там люди становятся еще большими преступниками, чем были здесь? Поверьте, что так оно и есть, Джейн. Вы только представьте себе, даже на Ладе и Халифате, где число населения уже перевалило за тридцать миллионов человек, свободного пространства столько, что каждый из них может стать собственником поместья размером чуть ли ни с Бельгию размером. Поэтому уже ничто не заставляет людей конкурировать друг с другом не на жизнь, а на смерть ради жизненного пространства или прибыли. По-моему, эти люди все-таки поняли, что гораздо проще достигать благополучия собственным трудом и усердием, а не пытаться возвыситься силой оружия и денег, а поняв это, к ним пришло осознание того факта, что управлять людьми, быть их лидером, можно сделать только одним единственным способом, – став высококвалифицированным специалистом в области управления. Ну, а еще можно преуспеть в науке и искусстве, бизнесе и военном деле, во многих других областях человеческой деятельности, но подняться на вершину пирамиды можно только став опытным администратором, чей талант и достоинства не будут вызывать сомнений, а все решения будут самыми оптимальными. Хотя все это базируется на опыте, накопленном за тысячелетия Интайром и переданном нами колонистам, решение применить его на практике в своей новой жизни колонисты принимали самостоятельно.
На какое-то мгновение в Джейн взыграли ее профессиональные навыки и она хотела было задать Эмилю Борзану несколько вопросов, но вовремя вспомнила о том, что она уже не является журналистом и потому промолчала. Ее собеседник решил, что он достаточно просветил ее и перевел разговор в другое русло. Подлетев на кресле к пульту управления медицинским комплексом, он поманил к себе девушку и сказал:
– А теперь, Джейн, я расскажу вам немного об этих агрегатах и вы уж простите меня, что мой рассказ будет очень кратким. Говорить с вами профессиональным языком я не могу, вы вряд ли поймете о чем идет речь, а популяризировать эту тему чертовски сложно, но все же я попробую. Клиника клеточного клонирования и регенерации была создана нами еще восемьдесят две с лишним тысячи лет назад, хотя я мог создать ее еще на Интайре, но там у меня было слишком много оппонентов и потому я решил начать эту работу в новой колонии. Именно поэтому в полет вместе со мной отправилось почти три тысяч сотрудников моего института. Моя научная группа была доукомплектована еще двумя тысячами ученых и техников, но главным научным администратором экспедиции оставался ваш покорный слуга. Мой институт на протяжении почти полутора тысяч лет в числе всего прочего занимался еще и проблемами поддержания организма интари в состоянии молодости и достижения если не бессмертия, то значительного долголетия. В отличие от обычных медицинских технологий, построенных на методиках замедления процесса старения и естественной регенерации клеток, я предлагал внедрить на Интайре медицинские нанотехнологии и глобальную клеточное клонирование, а не регенерацию, чем вызывал постоянные атаки со стороны своих оппонентов. Видите ли, Джейн, на Интайре тоже вполне хватало дураков, которые считали морщины, одутловатые физиономии и седины не только благородными, но и прекрасными и они просто не могли представить себе, что древний старец вполне может позволить себе иметь тело молодого юноши, хотя наука Интайра вполне созрела для этого. Когда я окончательно понял, что переубедить болванов из главного научного совета планеты мне не удастся, а к их мнению прислушиваются главные научные администрации всех планет Гегемонии Интайра, то я демонстративно стукнул кулаком по столу и заявил им, что отправлюсь со своим институтом в составе экспедиции освоения на первую же попавшуюся планету. По-моему, только этого им и было нужно и мне тут же предложили лететь на "Уригленне" к планете Фроймил. Беседуя с несколькими своими коллегами, я с удивлением услышал, что они надеются на мой успех и что будут только рады, если я смогу таким образом пробить брешь в стене ложно понятых правил интайрийской морали, согласно которой остановить старение было можно, а вот вернуть молодость считалось чем-то зазорным и неприличным. Мне предоставили все необходимое и уже через полгода мы приступили к погрузке оборудования на корабль. Когда мы оказались вовсе не там куда летели, то именно мне пришлось встать во главе экспедиции, но об этом я расскажу вам немного позднее, Джейн. Так или иначе, но мне пришлось применить на практике все то, чего мы достигли теоретически и в результате были созданы медицинские установки подобные этой.
Эмиль Борзан встал с кресла и взяв Джейн под руку, обвел ее вокруг сверкающего, тихо гудящего агрегата, диаметр которого был добрых пятнадцать метров. Похлопав ладонью по его хромированному боку, он сказал девушке:
– Мы находимся на самом верхнем этаже, Джейн. Под нами еще шестьдесят таких залов и в каждом размещено по двести пятьдесят таких же установок, оснащенных индивидуальными компьютерами управления процессом клеточного клонирования. Здание клиники не случайно имеет форму конуса поставленного на острие, оно покоится не на фундаменте, а опирается на антигравитационную линзу и как бы не связано с Ганимедом. В самом низу размещена индивидуальная термоядерная энергетическая установка, а выше генератор протоплазмы. От него и до самого верха через все здание проходит вот этот агрегат, в котором, повинуясь командам компьютера, постоянно снуют сотни квадриллионов крошечных роботов, имеющих в длину всего семь микрон и диаметр в четыре микрона, что позволяет им проникать в тело человека без каких-либо помех, это наноинструменты, которые выстраивают человеческий организм заново. Наши наноинструменты делятся на четыре типа: исследователей, хирургов, терапевтов и транспортников. Для наноинструментов… – Эмиль Борзан еще раз похлопал по одной из двенадцати граней колонны – этот агрегат служит ангаром и ремонтными мастерскими, заводом по их изготовлению и источником энергии, а для нас это всего лишь самые тонкие и самые точные хирургические инструменты и самые лучшие лекарства. С каждым из пациентов клиники, с момента его поступления к нам мы вели работу, исследуя его организм с помощью сверхчувствительных сканеров и делая тысячи анализов. Все результаты исследований, включая те, которые проводили наши сенсетивы, мы заносили в личное дело каждого пациента с первого дня.
Подойдя к одной из медицинских установок, Эмиль взял с пюпитра пластиковую пластину. Показав ее Джейн, он сказал улыбнувшись:
– Это мнемопластик, он представляет из себя что-то вроде жидкокристаллического дисплея. Мы пользуемся им вместо бумаги в делопроизводстве, но, в отличие от обычных образцов, этот подсоединен к инфокристаллу, на который записана вся информация о пациенте. Теперь, когда мы имеем нужный объем информации о каждом человеке, включая группу его крови, особенности химизма его организма и особенности метаболизма, в общем досконально знаем как он устроен и от каких болячек страдает, а также знаем что заложено в нем от природы и что не было реализовано в результате патологических изменений при росте. В общем мы знаем о каждом своем пациенте буквально все и теперь готовы либо возродить его заново, таким, каким он должен был быть к двадцати годам, либо сделать его организм еще совершеннее. Вот последнее как раз и является нашей главной задачей. Поскольку всем нашим пациентам придется отправиться в различные миры, которые мы тоже изучили достаточно всесторонне, то мы готовим их к условиям тех миров, в которых им придется в дальнейшем жить. Однако, вместе с этим мы даем им и еще кое-что. Когда через десять дней эти люди выйдут из камер, то их кости будут укреплены специальными металлокерамическими материалами, а суставы будут покрыты прочнейшим фторопластом, мышцы станут втрое сильнее, а внутренние органы: сердце, легкие, печень, почки, желудок, кишечник, железы внутренней секреции, а также мозг и нервные ткани не только станут работать много лучше, но и приобретут свойство регенерировать и сопротивляться инфекции в десятки раз эффективнее. Вместе с тем в организм каждого из пациентов мы имплантируем микрокомпьютер и оставим в нем несколько десятков миллионов наноинструментов-терапевтов, крохотных персональных врачей, что позволит этим людям не только не бояться насморка, но и более опасных болезней. Заодно мы исправим все генетические ошибки и заложим в каждого из этих людей новую генетическую программу, которая позволит им передавать благоприобретенные свойства своего нового тела своим потомкам, которые по достижению совершеннолетия также смогут пройти через клиники физиологической реконструкции. По сравнению с теми людьми, которых мы создали восемьдесят тысяч лет назад, эти являются настоящими суперменами. Впрочем, не это главное, Джейн. Помимо того, что мы возвращаем им молодость и наделяем силой, мы даем им знания! Такие знания, которых не достигли даже лучшие ученые Земли. Дуракам в колониях места нет. И именно поэтому каждая из колоний может послужить примером для любой из стран на Земле. Вам еще предстоит посетить эти миры и вы лично убедитесь что на Скайайрише, где живут одни ирландцы или на Вайнахе, населенном чеченцами, построена более прогрессивная модель общества и никто на этих мирах не относится к нам с ненавистью. Обитатели колоний с нетерпением ждут прилета каждого космического корабля, будь это корабль исследователей, которые решили отдохнуть несколько недель перед очередной своей экспедицией, курьерский корабль, доставивший им почту и новые научные данные или пассажирский лайнер, на котором с Земли улетели новые колонисты. Однако, больше всего они ждут прилета "Уригленны" и поверьте мне, Джейн, их радость вполне искренняя и, как правило, все колонисты, где бы они ни находились, к этому дню собираются в своей столице.
Джейн провела этот день вместе с Эмилем Борзаном. Он провел её по всему своему царству чудес. Показал все, даже самые потаенные, его уголки и рассказывал обо всем, что здесь творилось. Ей сразу же стало ясно, что для неё не только открыты все двери, но и доступна вся информация, даже самая секретная, касающаяся планов Звездной экспансии Земли в галактике Млечный путь. От всего этого голова у неё просто пошла кругом и она даже не знала что ей думать. Порой у Джейн возникало такое ощущение, что Эд Бартон собирается уйти в отставку и передать ей все дела. Экскурсия по научному городку Эмиля Борзана также закончилась весьма неожиданно для неё. Этот величайший ученый, вдруг, обратился к ней с совершенно невероятной просьбой и высказал её каким-то странным, просящим и извиняющимся тоном:
– Джейн, я хочу попросить вас об одном огромном одолжении. Будьте добры, отдайте мне этого несносного типа, Эдварда, хотя бы на недельку, а еще лучше на полторы. Понимаете, этот парень совсем зашился в последние пять лет и ему давно уже пройти курс омоложения, а то он скоро превратится в развалину. От меня он только отмахивается, а вас он точно не посмеет ослушаться. Вам даже ничего не нужно будет говорить ему, вы только скажите мне, что вы согласны подождать пару недель, чтобы уже потом, когда я заштопаю этого типа, как следует, дослушать до конца его рассказ. Вы согласны, Джейн?
Разумеется, Джейн была согласна и потому получила в Трибунале совершенно незапланированный отпуск.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Хотя для подавляющего большинства галактов Терра является мифом и мало кто из них задумывается о том, а существовала ли вообще эта планета в глубокой древности, очень многое в жизни современного человека обусловлено древними традициями, берущими свое начало именно на Терре. Взять хотя бы то, что военно-космические силы каждой отдельно взятой планеты, любой Звездной Федерации и всего Галактического Союза в целом построены по одному единому принципу и базируются на древнетерранских традициях военно-морского флота, причем в значительной степени подводного.
В первую очередь об этом говорит то, что в космофлоте принята флотская терминология в определении основных типов космических кораблей, которые называются линкорами, крейсерами, космояхтами, космоботами и даже такая мелочь, как спасательные капсулы, называются у флотских космошлюпками. Про то, что боевые посты любого космического корабля имеют сокращенное название БЧ с номером, я уже не говорю, но о том, что в космофлоте любой офицер, начиная от самого юного космос-лейтенанта и до матерого космического волка, какого-нибудь космос-адмирала, командующий космическим кораблем называется не капитаном, как того следовало бы ожидать, а командиром, сказать просто обязан.
Не могу я не сказать и о том, что в космофлоте, как и в любом военно-морском флоте есть боцманы, баталеры, мичманы, штурманы и старшие помощники командиров, которых все зовут чифами, трюмные команды зовут трюмными духами, артиллеристов – канонирами, старшего механика дедом, а всех прочих механиков – настройщиков тахионных турбин, маслопупами, хотя как раз чего-чего, а вот смазочного масла и масленки ни в одной тахионке вы и близко не найдете. Да, и черные парадные мундиры с брюками клеш, фуражками с массивными кокардами и лаковыми козырьками, тоже чего-то, да стоят. Все вместе это создает военному космофлоту какую-то особую ауру, придает характеру космолетчиков совершенно особые корпоративные черты и пропитывают их службу совершенно особой романтикой.
Откуда все это пошло? Да, от одного малого по имени Чарли Гордон, самого первого космос-адмирала Терры, который перетащил в только что созданный космофлот всех своих людей которые когда-то служили под его началом сначала на подводной лодке "Сидней", а потом в главном штабе военно-морского флота Австралии. Может быть Чарли и не был самым лучшим флотоводцем Терры, но зато он точно был самым великим романтиком этой планеты и самозабвенно любил военно-морской флот. А еще он был великолепным политиком и смог создать на Терре в те далекие времена такие военно-космические силы, что им позавидовала бы любая Звездная Федерация.
В то время на Терре, только в двух странах, Соединенных Штатах Америки и России, уже имелись военно-космические силы, но Чарли Гордон выстроил её военно-космический флот именно по типу военно-морского флота. Как ему такое удалось, я конечно же знаю. Просто Чарли взял за образец военный космофлот Интайра, традиции которого тоже шли от флота военно-морского и космос-адмирал Кайор Клиот был не только его духовным отцом, но еще и лучшим другом.
Те русские космонавты и американские астронавты, которые пришли в военный космофлот Терры, ничего с этим поделать не могли хотя бы потому, что они сразу же были очарованы адмиралом Гордоном. Старый морской волк Чарли Гордон просто покорил их свое белозубой улыбкой. Правда, здесь сыграло свою роль и то, что вместе с ним в космофлот пришло еще почти две тысячи морских офицеров из полутора десятка стран и хотя бывших летчиков было почти вдвое больше, очень многие из них служили в морской авиации и потому они сразу примкнули к флотским и в первый же год завели в космофлоте все те порядки, которые в нем сохранились и до наших дней.
(Воспоминания Эда Бартона о создании космофлота, которыми он поделился как-то раз с Улрихом ун-Деникеном)
Галактика "Млечный Путь", Ганимед, естественный спутник планеты Юпитер, главная внеземная база колонии Интайра город – Винтерстар, космопорт.
Галактические координаты:
В описываемое время
еще не были установлены.
Планетарное время:
29 августа 2025 года, 8 часов 00 минут
по Гринвичу
Продолжение рассказа о Джейн Коллинз.
Рано утром Джейн разбудил секретарь Эмиля Борзана, здоровенный афроамериканец Майкл Стивенс, балагур и весельчак, который присоединился к ним вчера сразу же после обеда. Именно Майклу Эмиль Борзан и поручил ознакомит её со всеми достопримечательностями Солнечной системы. Парень воспринял приказ своего шефа с серьезностью и энтузиазмом. Явившись к ней в дом в половине седьмого утра, он немедленно известил Джейн о том, что и когда намерен ей показать и с чем ознакомить. Программа была весьма обширной, но началась она с прекрасного завтрака на орбите Юпитера, куда они должны были направиться на небольшом космическом корабле, который Марк назвал прогулочной космояхтой.
Сборы были недолгими и вскоре Джейн уже разглядывала с открытым ртом огромные космические корабли, стоящие на стартовых линзах. Тот космический корабль, на котором ей предстояло отправиться в полет, казался рядом с ними крохотной мошкой, хотя и имел в длину не менее тридцати метров и был оснащен сразу двумя тахионными турбинами, выступающими из корпуса на элегантных пилонах похожих, отчасти, на турбины самолета-разведчика "Блэк Бёрд". Это действительно был прогулочный космический кораблик с интерьером самой обычной морской моторной яхты и если бы он не стоял на стартовой линзе космопорта Винтерстара, то можно было бы и впрямь подумать, что ты действительно находишься на борту шикарной прогулочной яхты.
Вместе с ними на эту космическую прогулку отправились Наташа и Пьер Кутасовы. Джейн, разбуженная Майклом в такую рань, мстительно припомнив ночной звонок этой женщины, не отказала себе в удовольствии разбудить её и пригласить вместе с мужем облететь спутники Юпитера. К её полному удивлению Пьер очень обрадовался, когда Майкл, смущенно улыбнувшись, вдруг, предложил ему занять место пилота. Судя по тому, как уверенно он выполнил все стартовые процедуры, управление космическим кораблем было для него вполне привычным и обыденным делом. Это настолько поразило Джейн, что она не выдержала и спросила его:
– Пьер, вы умеете управлять космическим кораблем?
Этот французский офицер русского происхождения тут же сделал изумленное лицо и со смехом спросил её вместо того, чтобы ответить:
– Джейн, вы называете это космическим кораблем? – Небрежно толкнув рукой вперед стартовый рычаг он забросил ноги на панель управления и, демонстративно заложив руки за голову, насмешливым тоном добавил: – Нет, Джейн, извините, но это вовсе не космический корабль, это какая-то дамская пудреница с двумя мощнейшими тахионками и робопилотом в придачу. На такой крошечной пипетке боевому космолетчику летать, только себя позорить.
На эти слова тотчас отреагировал Майкл. Снисходительно посмотрев на Пьера, он сказал с иронией в голосе:
– Ой, парень, лучше молчи. Хотя я и не боевой космолетчик, как ты, мне вся ваша банда вместе со всеми вашими крейсерами на этой малютке не страшна. Вы меня просто не догоните.
Бравый французский вояка тотчас поднял руки вверх и сказал, весело смеясь:
– Сдаюсь, Майк. Тут ты полностью прав. Скорость у этой лакированной шкатулки действительно сумасшедшая, да, и маневренность у нее еще та. Догнать её мы может быть и смогли бы, но вот поймать в перекрестие прицела вряд ли.
Слушая этот веселый стёб, Джейн, вдруг, поняла, что только сейчас, небрежно развалившись в кресле пилота, явно, рисуясь перед ней и своей женой, Пьер Кутасов был самим собой и жил настоящей жизнью. Она не знала, что это была за жизнь, но прекрасно понимала, что он в ней счастлив. Поэтому, слегка скосив взгляд на его жену, она спросила:
– Пьер, а вам не тяжело жить такой двойной жизнью? Ведь с одной стороны вы, офицер французской армии, чиновник правительства и служите своей стране, а с другой вам известна вся правда о действительном положении вещей.
Сосредоточенно вглядываясь в курсовой экран компьютера, на котором было показано положение корабля относительно ганимедского космодрома и место перехода на нужную орбиту, Пьер невозмутимо ответил ей:
– Франция это, конечно же, не Россия, которая сотрудничает с колонией Интайра в полном масштабе и едва ли не открыто, но право же и в нашем правительстве есть достаточно много людей которые знают обо всем. Во всяком случае наш президент полностью в курсе всех событий. Если бы такое было возможно сделать прямо сейчас, Джейн, большая часть европейских стран, Китай, Индия и еще целый ряд стран Азии стали единым государством, но, боюсь, что это невозможно в силу целого ряда причин. Во всяком случае правители этих стран очень завидуют господину Демидову, которому выпала возможность совершить в своей стране военный переворот и провести столь радикальные перемены.
Джейн пришлось в очередной раз удивиться и она немедленно принялась расспрашивать Пьера обо всем:
– Пьер, с ваших слов я могу сделать вывод, что о деятельности интари на Земле знают не только контролеры Трибунала? Сколько же таких счастливчиков во Франции?
– О, достаточно много, Джейн. Только в правительстве об этом знает около тысячи человек, а по всей Франции не менее ста тысяч. – Со смехом отозвался Пьер.
Джейн совсем смутилась. Припомнив, что происходило недавно в поместье "Берег Калипсо", она негромко спросила:
– Пьер, как вы прикажете мне тогда понимать то, что французские агенты вынюхивали секреты Эда Бартона в его собственном поместье?
Пьер Кутасов, которого напоминание об этом факте почему-то развеселило, раскатисто расхохотался и, повернувшись к Джейн, откровенно признался:
– Дорогая Джейн, я сам принимал участие в этой игре вместе со своими коллегами из Моссад. Нам нужно было как-то расшевелить цэрэушников и подать им пример. Поверьте, это было чертовски трудно, взять и заманить их и агентов из некоторых других разведок к Эду, а потом еще и подвигнуть на такие действия. Зато теперь мы полностью уверены в том, что они получили самую достоверную информацию об Институте Человека и даже о том, что на Земле есть некие силы, пришедшие извне, которые сочувствуют нам и всячески пытаются помочь. Заодно они узнают и о том, что люди, исчезнувшие в результате экзекуций Антикриминального Трибунала вовсе не уничтожены, а даже наоборот находятся в прекрасном здравии и занялись полезной деятельностью, правда, очень далеко от Земли.
Развернув свое кресло к Пьеру, Джейн посмотрела на него непонимающим взглядом и недоверчиво покачала головой. Майкл, который вышел из пилотской рубки и теперь с помощью Наташи сервировал в глубине космояхты обеденный стол, насмешливо крикнул:
– Пьер, ты бы лучше похвастался девушке своим новым крейсером-истребителем!
Джейн почувствовала, как у нее вновь перехватило дыхание, а Пьер смущенно опустил голову и что-то тихонько пробормотал. Майкл, видя, что Пьер Кутасов решил промолчать, стал рассказывать об этом сам.
– Дело в том, Джейн, что Пьер не только полковник французской армии, он еще и космос-майор объединенных военно-космических сил Земли и один из лучших командиров легких крейсеров-истребителей. Конечно, это не те аппараты на которых можно совершать дальние межзвездные полеты, но на них установлены вполне приличные сверхсветовые двигатели и они могут задать хорошую трепку даже такому космическому монстру, как "Уригленна". Всего у Земли четыреста шестьдесят таких кораблей и они базируются на Плутоне. Это чисто земная, интернациональная база. Пьер командует соединением из двадцати четырех истребителей и недавно он получил новый боевой крейсер, который на девяносто процентов изготовлен французами, русскими и китайцами. Интайрийские на нем только высокооборотные тахионные турбины, корабельные башенные энергометы, да, еще навигационные компьютеры и программное обеспечение. Во время этого полета "Уригленны" Пьеру и его ребятам предстоит провести летные испытания целого звена новых крейсеров-истребителей и он получил это задание лично от президента Франции, так что вы можете не беспокоиться в тот момент, когда он держит в руках штурвал этого корыта.