Страница:
Чтобы остаться в живых, Хэн попытался еще раз обратиться к Чуви с просьбой, надеясь, что на сей раз объяснит ее суть более убедительно.
— Вот что я хочу тебе сказать. Присматривай за ними. Не обращай внимания ни на Лею, ни на меня. Если обстановка осложнится — а дело к тому идет, — возможно, мне или Лее придется пойти на кое-какой риск. Если это произойдет и тебе придется выбирать между нами и детьми, ты даже не раздумывай, хорошо? И не лезь зря на рожон. Если тебя убьют, детям грозит большая беда. Возможно, тебе придется принимать решение в доли секунды. Пусть твое решение будет таким, чтобы выручить ребят из беды. Ни о чем другом не думай. Договорились?
Помолчав секунду, Чуви кивнул головой, затем опустил Хэна на пол.
— Ну вот и ладно, — проговорил Хэн, поправляя сорочку. — Следующий раз не лезь, пожалуйста, в бутылку.
Поднявшись на турболифте на крышу «Корона-хаус», Хэн приветливо улыбнулся дежурившей там охраннице.
— Привет, — произнес он. — Хочу достать кое-какие вещи из «Сокола», прежде чем слетать на виллу. Не возражаете?
— Нет, разумеется, — пожала плечами дружелюбная охранница. — Это же ваш корабль. Делайте, что вам нужно.
— Я просто подумал, что надо сперва вас предупредить, — продолжал Хэн. — Обстановка несколько нервозная, и я не хочу, чтобы возникали какие-либо проблемы. — «Которые я преднамеренно хочу создать», — подумал при этом Хэн, но вслух эту мысль не высказал.
— По-моему, разумное решение, — отозвалась охранница. — Надо о себе заботиться.
— Вот именно, — согласился Хэн и пожелал молодой женщине спокойной ночи.
Некто, пришедший ниоткуда, — эта роль имеет свои преимущества. Гебистов, возможно, и волнует безопасность главы государства, но кому какое дело до бывшего контрабандиста? Попрощавшись с Леей, Хэн развязал себе руки: рядом с ним не будут больше ошиваться агенты сил гражданской обороны.
То же самое можно было сказать и о вилле. Поскольку она перестала быть резиденцией Леи Органы Соло, у гебистов хлопот полон рот: начинается конференция в верхах, вот они и собирают свои вещички и сматываются с виллы. Хэн направил аппарат в сторону виллы и был за это вознагражден чрезвычайно колоритным зрелищем: охрана как раз покидала здание. Он надеялся, что точно рассчитал время. Если же и Календа покинула свою виллу, то дело из рук вон плохо.
Посадив аппарат, Хэн посмотрел в ту сторону, где находилась «заброшенная» вилла. По-прежнему ли Календа в ней? А если она никуда не ушла, есть ли от этого какая-то польза?
Впрочем, к чему напрасно ломать голову? Через несколько часов он это выяснит. Нужно дождаться момента, когда в их бывшей резиденции не останется ни одного охранника.
А потом он попытается узнать, что и как.
Увидев, что охранники собираются покинуть виллу, Белинди Календа готова была впасть в отчаяние. Если они уезжают оттуда, то, следовательно, Органы Соло там больше нет и возвращаться она не намерена. Выходит, все было напрасно — наблюдения, ожидание, тревоги, риск, которому она ежеминутно подвергалась? Она нисколько не помогла главе государства. Она принесла бы больше пользы Новой Республике, если бы сосчитала количество армейских башмаков, выпущенных обувной фабрикой «Корона», и разделила это число на два. Так бы она определила численность личного состава армии.
Теперь ей остается одно: ждать, пока последний охранник не оставит виллу, а потом и самой рвать когти, предварительно убедившись, что побережье чисто. О том, что делать дальше, она не имела ни малейшего понятия. Трудно смириться с мыслью, что все твои усилия тщетны.
Но потом она заметила, что Хэн Соло вернулся на виллу. И, сама не зная, что подсказало ей это, поняла зачем. Возможно, ей это подсказала та малая толика Силы, которой она, по-видимому, обладает. Возможно, она поняла это по тем взглядам, которые Хэн бросал на виллу, на которой она скрывается. Возможно, всему виной постоянное недосыпание: у нее начались галлюцинации. Однако неожиданно Календа ощутила твердую уверенность: он знает, что она здесь, и вернулся для того, чтобы установить с ней контакт.
Сердце молодой женщины забилось, когда она увидела, как Хэн Соло вышел из аппарата, поговорил с охранниками, пожал одному или двум руки в знак благодарности, после чего вошел в дом. Иначе зачем ему было возвращаться? Наверняка он сделал это ради встречи с ней.
Календа приготовилась к последнему своему дежурству. Дежурству, которое окупит все ее старания и бессонные ночи. Она видела, как последние из охранников упаковали свое имущество, сели в автомобили и летающие аппараты и исчезли во мраке ночи. Прильнув к окулярам, она продолжала наблюдать. Так продолжалось пять, десять, пятнадцать минут: надо было дать охранникам время вспомнить, не забыли ли они что-нибудь, и вернуться за своими вещами.
В тот самый момент, когда, по ее мнению, прошло достаточно времени, на берегу океана никого не было, а охранники, похоже, не собирались возвращаться, в окне верхнего этажа виллы Соло вспыхнул рубиновый огонек. Он вспыхнул три раза, затем наступила пауза, после которой огонек снова вспыхнул трижды, потом пауза и опять три тире.
Световая азбука Мон-Каламари, используется допотопный лазерный фонарь. Простой, как мычанье, код, сущий примитив. Азбука, которую запомнил каждый гардемарин во время учебы в училище. Азбука, которую не смогут прочитать здешние гебисты, располагающие самой совершенной аппаратурой, если даже вдруг появятся некстати. Не только прочитать, но даже заметить световые сигналы.
ВСТРЕЧАЙТЕ МНЕ У ВШЕЙ ПЕРДНЕЙ ДВРИ ПОЛНОЧЬ — гласила светограмма.
Вот и ладушки. Что из того, что человек малость разучился сигналить? Смысл депеши понятен.
Календа увидела, как Хэн идет по дороге. Идет спокойно, неторопливо, словно любитель вечерних прогулок.
Заметила, как он на секунду остановился у дорожки, ведущей к ее вилле. Оглянулся, желая убедиться, что не привел за собой «хвоста», затем направился прямо к входной двери. Едва Хэн Соло поднялся по ступенькам, как она отворила ее, и гость вошел в дом, не сбиваясь с шага. Затворив за ним дверь, Календа жестом предложила ему спуститься следом за ней в подвальный этаж виллы. Хэн Соло молча кивнул и последовал за молодой женщиной. В том невероятном случае, если кто-то наблюдает за ним, в подвальное помещение звуковой или световой луч следящего устройства вряд ли проникнет. Кроме того, поскольку дверь наверх будет закрыта, они смогут зажечь свет. Проведя Хэна Соло по темной лестнице в подвал, Календа закрыла дверь и нажала на клавишу выключателя.
Складское помещение, расположенное в подвале, залил мягкий желтый свет. Отвыкшая от искусственного освещения, Календа так и ахнула.
— Я кое-что принес вам, — заявил без всяких околичностей Хэн Соло, вытряхивая содержимое небольшого саквояжа на старый допотопный стол, оставленный хозяевами виллы, видно, в незапамятные времена. — Немного наличных денег, пара костюмов — спортивная одежда Леи, — свежая пища и запас воды. Это я захватил на тот случай, если вам приелась та пища, которой вы располагаете или если она у вас заканчивается. Карманный фонарь, ручной бластер и переговорное устройство.
Не в силах вымолвить ни слова, Календа кивнула головой. С нею разговаривают! Рядом с нею человек, которому она может верить, который верит ей. Человек, старающийся что-то для нее сделать. Она почувствовала, как по щеке покатилась слеза, но взяла себя в руки, во всяком случае, попыталась сделать это.
— Спасибо, спасибо вам, — выдавила она. Затем схватила один из пакетов с рационом и разорвала его. Консервы, которыми она питалась до сих пор, так ей надоели, что она была рада просто другому сорту все тех.же пайковых продуктов, которые можно было найти на любом космическом корабле. Она откусила большой кусок и стала жадно жевать.
— Все это время вы наблюдали за домом, — произнес Хэн. Это был не вопрос, а утверждение. — Готовые прийти нам на помощь в случае, если с нами случится беда или местные гебисты устроят какую-нибудь гадость. Почти без сна, на одной сухомятке.
— Да, да, так оно и было, — произнесла Календа. От того, что она долго ни с кем не разговаривала, голос ее был похож на кваканье. Ей даже не хотелось вспоминать, сколько времени она была лишена общения с людьми.
— Я потрясен, — признался Хэн. — Думаю, я бы не выдержал такого испытания.
— Что… Что я должна делать? — спросила Календа.
— Отдыхать, — отозвался Хэн Соло. — Найдите себе какой-нибудь скромный отель или пансионат в Коронете, где можно платить за номер наличными, держитесь незаметно и отдыхайте. Делайте, что вам заблагорассудится. Сходите в театр, погуляйте. Держите при себе переговорное устройство. Когда я свяжусь с вами, ответьте. Мне хотелось бы, чтобы вы продолжали присматривать за нами и в случае необходимости пришли бы к нам на помощь.
— Вам понадобится моя помощь? — переспросила Календа. — Какая именно?
— Пока не знаю, — покачал головой Хэн Соло. — Нам грозят какие-то неприятности, какие — еще не знаю. Но у меня такое чувство, что вы можете оказаться для нас тем самым козырем, которого у нас нет.
— Вы полагаете, что-то должно произойти? — спросила молодая женщина.
— Будет война, — произнес Хэн с таким выражением, словно произнес непристойное слово. — Кто будет воевать против кого, этого я не знаю. Возможно, это будет даже не война, а бунт, мятеж, который перерастет в нечто худшее. Но все равно это будет война. Слишком многие на этой планете жаждут войны. Слишком многие ведут себя чересчур агрессивно.
— Думаю, вы правы, — кивнула головой Календа. — Будьте внимательны, гораздо внимательнее, чем, по-вашему, необходимо. В кадры разведслужбы Новой Республики, даже в ее руководство, проник какой-то агент. Я была направлена сюда по надежной легенде, со сверхсекретным заданием, которого не должен знать никто посторонний — лишь самый ограниченный круг лиц, но едва я вышла из гиперпространства, как меня уже ждали. Корабль мой сбили. Мне с большим трудом удалось спастись. Не знаю, кто этот агент, каким образом на Кореллии узнали о моей миссии, но им известно, чем мы тут занимаемся.
— Дела обстоят гораздо хуже, чем я предполагал, — нахмурился Хэн Соло. — Если им все это известно, то им известно и то, как мало в нашем распоряжении живой силы и техники.
— Что вы хотите этим сказать? — удивилась Календа.
— А вот что, — отозвался Соло. — Будь я кореллианцем, который захотел бы выйти из состава Новой Республики и располагал информацией, получаемой от нашей разведслужбы, то я бы пришел к выводу, что сейчас самый подходящий момент для этого.
Глава шестнадцатая
— Вот что я хочу тебе сказать. Присматривай за ними. Не обращай внимания ни на Лею, ни на меня. Если обстановка осложнится — а дело к тому идет, — возможно, мне или Лее придется пойти на кое-какой риск. Если это произойдет и тебе придется выбирать между нами и детьми, ты даже не раздумывай, хорошо? И не лезь зря на рожон. Если тебя убьют, детям грозит большая беда. Возможно, тебе придется принимать решение в доли секунды. Пусть твое решение будет таким, чтобы выручить ребят из беды. Ни о чем другом не думай. Договорились?
Помолчав секунду, Чуви кивнул головой, затем опустил Хэна на пол.
— Ну вот и ладно, — проговорил Хэн, поправляя сорочку. — Следующий раз не лезь, пожалуйста, в бутылку.
Поднявшись на турболифте на крышу «Корона-хаус», Хэн приветливо улыбнулся дежурившей там охраннице.
— Привет, — произнес он. — Хочу достать кое-какие вещи из «Сокола», прежде чем слетать на виллу. Не возражаете?
— Нет, разумеется, — пожала плечами дружелюбная охранница. — Это же ваш корабль. Делайте, что вам нужно.
— Я просто подумал, что надо сперва вас предупредить, — продолжал Хэн. — Обстановка несколько нервозная, и я не хочу, чтобы возникали какие-либо проблемы. — «Которые я преднамеренно хочу создать», — подумал при этом Хэн, но вслух эту мысль не высказал.
— По-моему, разумное решение, — отозвалась охранница. — Надо о себе заботиться.
— Вот именно, — согласился Хэн и пожелал молодой женщине спокойной ночи.
Некто, пришедший ниоткуда, — эта роль имеет свои преимущества. Гебистов, возможно, и волнует безопасность главы государства, но кому какое дело до бывшего контрабандиста? Попрощавшись с Леей, Хэн развязал себе руки: рядом с ним не будут больше ошиваться агенты сил гражданской обороны.
То же самое можно было сказать и о вилле. Поскольку она перестала быть резиденцией Леи Органы Соло, у гебистов хлопот полон рот: начинается конференция в верхах, вот они и собирают свои вещички и сматываются с виллы. Хэн направил аппарат в сторону виллы и был за это вознагражден чрезвычайно колоритным зрелищем: охрана как раз покидала здание. Он надеялся, что точно рассчитал время. Если же и Календа покинула свою виллу, то дело из рук вон плохо.
Посадив аппарат, Хэн посмотрел в ту сторону, где находилась «заброшенная» вилла. По-прежнему ли Календа в ней? А если она никуда не ушла, есть ли от этого какая-то польза?
Впрочем, к чему напрасно ломать голову? Через несколько часов он это выяснит. Нужно дождаться момента, когда в их бывшей резиденции не останется ни одного охранника.
А потом он попытается узнать, что и как.
Увидев, что охранники собираются покинуть виллу, Белинди Календа готова была впасть в отчаяние. Если они уезжают оттуда, то, следовательно, Органы Соло там больше нет и возвращаться она не намерена. Выходит, все было напрасно — наблюдения, ожидание, тревоги, риск, которому она ежеминутно подвергалась? Она нисколько не помогла главе государства. Она принесла бы больше пользы Новой Республике, если бы сосчитала количество армейских башмаков, выпущенных обувной фабрикой «Корона», и разделила это число на два. Так бы она определила численность личного состава армии.
Теперь ей остается одно: ждать, пока последний охранник не оставит виллу, а потом и самой рвать когти, предварительно убедившись, что побережье чисто. О том, что делать дальше, она не имела ни малейшего понятия. Трудно смириться с мыслью, что все твои усилия тщетны.
Но потом она заметила, что Хэн Соло вернулся на виллу. И, сама не зная, что подсказало ей это, поняла зачем. Возможно, ей это подсказала та малая толика Силы, которой она, по-видимому, обладает. Возможно, она поняла это по тем взглядам, которые Хэн бросал на виллу, на которой она скрывается. Возможно, всему виной постоянное недосыпание: у нее начались галлюцинации. Однако неожиданно Календа ощутила твердую уверенность: он знает, что она здесь, и вернулся для того, чтобы установить с ней контакт.
Сердце молодой женщины забилось, когда она увидела, как Хэн Соло вышел из аппарата, поговорил с охранниками, пожал одному или двум руки в знак благодарности, после чего вошел в дом. Иначе зачем ему было возвращаться? Наверняка он сделал это ради встречи с ней.
Календа приготовилась к последнему своему дежурству. Дежурству, которое окупит все ее старания и бессонные ночи. Она видела, как последние из охранников упаковали свое имущество, сели в автомобили и летающие аппараты и исчезли во мраке ночи. Прильнув к окулярам, она продолжала наблюдать. Так продолжалось пять, десять, пятнадцать минут: надо было дать охранникам время вспомнить, не забыли ли они что-нибудь, и вернуться за своими вещами.
В тот самый момент, когда, по ее мнению, прошло достаточно времени, на берегу океана никого не было, а охранники, похоже, не собирались возвращаться, в окне верхнего этажа виллы Соло вспыхнул рубиновый огонек. Он вспыхнул три раза, затем наступила пауза, после которой огонек снова вспыхнул трижды, потом пауза и опять три тире.
Световая азбука Мон-Каламари, используется допотопный лазерный фонарь. Простой, как мычанье, код, сущий примитив. Азбука, которую запомнил каждый гардемарин во время учебы в училище. Азбука, которую не смогут прочитать здешние гебисты, располагающие самой совершенной аппаратурой, если даже вдруг появятся некстати. Не только прочитать, но даже заметить световые сигналы.
ВСТРЕЧАЙТЕ МНЕ У ВШЕЙ ПЕРДНЕЙ ДВРИ ПОЛНОЧЬ — гласила светограмма.
Вот и ладушки. Что из того, что человек малость разучился сигналить? Смысл депеши понятен.
Календа увидела, как Хэн идет по дороге. Идет спокойно, неторопливо, словно любитель вечерних прогулок.
Заметила, как он на секунду остановился у дорожки, ведущей к ее вилле. Оглянулся, желая убедиться, что не привел за собой «хвоста», затем направился прямо к входной двери. Едва Хэн Соло поднялся по ступенькам, как она отворила ее, и гость вошел в дом, не сбиваясь с шага. Затворив за ним дверь, Календа жестом предложила ему спуститься следом за ней в подвальный этаж виллы. Хэн Соло молча кивнул и последовал за молодой женщиной. В том невероятном случае, если кто-то наблюдает за ним, в подвальное помещение звуковой или световой луч следящего устройства вряд ли проникнет. Кроме того, поскольку дверь наверх будет закрыта, они смогут зажечь свет. Проведя Хэна Соло по темной лестнице в подвал, Календа закрыла дверь и нажала на клавишу выключателя.
Складское помещение, расположенное в подвале, залил мягкий желтый свет. Отвыкшая от искусственного освещения, Календа так и ахнула.
— Я кое-что принес вам, — заявил без всяких околичностей Хэн Соло, вытряхивая содержимое небольшого саквояжа на старый допотопный стол, оставленный хозяевами виллы, видно, в незапамятные времена. — Немного наличных денег, пара костюмов — спортивная одежда Леи, — свежая пища и запас воды. Это я захватил на тот случай, если вам приелась та пища, которой вы располагаете или если она у вас заканчивается. Карманный фонарь, ручной бластер и переговорное устройство.
Не в силах вымолвить ни слова, Календа кивнула головой. С нею разговаривают! Рядом с нею человек, которому она может верить, который верит ей. Человек, старающийся что-то для нее сделать. Она почувствовала, как по щеке покатилась слеза, но взяла себя в руки, во всяком случае, попыталась сделать это.
— Спасибо, спасибо вам, — выдавила она. Затем схватила один из пакетов с рационом и разорвала его. Консервы, которыми она питалась до сих пор, так ей надоели, что она была рада просто другому сорту все тех.же пайковых продуктов, которые можно было найти на любом космическом корабле. Она откусила большой кусок и стала жадно жевать.
— Все это время вы наблюдали за домом, — произнес Хэн. Это был не вопрос, а утверждение. — Готовые прийти нам на помощь в случае, если с нами случится беда или местные гебисты устроят какую-нибудь гадость. Почти без сна, на одной сухомятке.
— Да, да, так оно и было, — произнесла Календа. От того, что она долго ни с кем не разговаривала, голос ее был похож на кваканье. Ей даже не хотелось вспоминать, сколько времени она была лишена общения с людьми.
— Я потрясен, — признался Хэн. — Думаю, я бы не выдержал такого испытания.
— Что… Что я должна делать? — спросила Календа.
— Отдыхать, — отозвался Хэн Соло. — Найдите себе какой-нибудь скромный отель или пансионат в Коронете, где можно платить за номер наличными, держитесь незаметно и отдыхайте. Делайте, что вам заблагорассудится. Сходите в театр, погуляйте. Держите при себе переговорное устройство. Когда я свяжусь с вами, ответьте. Мне хотелось бы, чтобы вы продолжали присматривать за нами и в случае необходимости пришли бы к нам на помощь.
— Вам понадобится моя помощь? — переспросила Календа. — Какая именно?
— Пока не знаю, — покачал головой Хэн Соло. — Нам грозят какие-то неприятности, какие — еще не знаю. Но у меня такое чувство, что вы можете оказаться для нас тем самым козырем, которого у нас нет.
— Вы полагаете, что-то должно произойти? — спросила молодая женщина.
— Будет война, — произнес Хэн с таким выражением, словно произнес непристойное слово. — Кто будет воевать против кого, этого я не знаю. Возможно, это будет даже не война, а бунт, мятеж, который перерастет в нечто худшее. Но все равно это будет война. Слишком многие на этой планете жаждут войны. Слишком многие ведут себя чересчур агрессивно.
— Думаю, вы правы, — кивнула головой Календа. — Будьте внимательны, гораздо внимательнее, чем, по-вашему, необходимо. В кадры разведслужбы Новой Республики, даже в ее руководство, проник какой-то агент. Я была направлена сюда по надежной легенде, со сверхсекретным заданием, которого не должен знать никто посторонний — лишь самый ограниченный круг лиц, но едва я вышла из гиперпространства, как меня уже ждали. Корабль мой сбили. Мне с большим трудом удалось спастись. Не знаю, кто этот агент, каким образом на Кореллии узнали о моей миссии, но им известно, чем мы тут занимаемся.
— Дела обстоят гораздо хуже, чем я предполагал, — нахмурился Хэн Соло. — Если им все это известно, то им известно и то, как мало в нашем распоряжении живой силы и техники.
— Что вы хотите этим сказать? — удивилась Календа.
— А вот что, — отозвался Соло. — Будь я кореллианцем, который захотел бы выйти из состава Новой Республики и располагал информацией, получаемой от нашей разведслужбы, то я бы пришел к выводу, что сейчас самый подходящий момент для этого.
Глава шестнадцатая
ЗДРАВСТВУЙ И ПРОЩАЙ
Сойдя на землю, Ландо-калриссит внезапно понял, что с ним что-то произошло. Вот она, Тендра Ризант. В каких-то ста метрах от него, сразу же за ограждением. Ждет, когда он спустится по трапу, и энергично машет ему руками. Это что-то значит.
Он постоял с минуту, вдыхая свежий, чистый воздух Саккории. Место неплохое. Жить можно, хотя планета и находится где-то у черта на куличках. Система Останцев всегда.славилась склонностью ее жителей к бунтарству, но пока никаких признаков бунтарства он не видел.
Обернувшись, Ландо стал наблюдать, как спускается по трапу Люк Скайвокер.
— Нервничаешь? — спросил он приятеля.
— Ничуть, — покачал головой Люк. — Чувствую себя просто великолепно, лучше не бывает.
— Вот и хорошо, — отозвался Ландо, и оба направились к Тендре Ризант. — Надо сказать, на первый взгляд она просто очаровашка, — окинул оценивающим взглядом молодую женщину калриссит.
Лет тридцати, высокая, сильная, здоровая, ухоженная. Светлая кожа, высокие скулы, тонкие черты лица, на котором выделяются темно-карие глаза. Фигура ладная, если не идеальная — разве что чуть тяжеловата для возраста своей обладательницы. Одета в голубое платье традиционного покроя с высоким воротником и чуть длинноватой юбкой. Коротко стриженные темно-русые волосы. Производит, впечатление искренней, непринужденной, дружелюбной молодой особы.
Короче говоря, ни капельки не похожа на одну из тех хищниц с опасной внешностью секс-бомбы, с декольте до попы, горящим взором и темным прошлым, которые прежде так прельщали Ландо.
Но именно это и подкупало «жениха».
— Привет, Ландо, — проговорила она, как только они приблизились друг к другу. В ее голосе было столько тепла, а в улыбке столько приветливости, что Ландо показалось, будто он знает ее всю свою жизнь, будто они с ней старинные друзья, встретившиеся после разлуки, а не чужие люди, никогда раньше не видевшие друг друга. Этим Ландо был обязан совету Люка. Действительно, продолжительные беседы по голокому дают определенные преимущества.
— Здравствуйте, Тендра, — отозвался он, оказавшись за ограждением. Молодая женщина протянула ему руку, и Ландо, к своему изумлению, не нагнулся для церемонно-театрального поцелуя, а просто мягко пожал ее.
«Это становится интересным», — произнес он про себя.
— Тендра, — продолжал Ландо, — хочу представить вам моего хорошего друга Люка Скайвоера. — Калриссит ни словом не обмолвился о том, что Люк — знаменитый Мастер Джедай и все такое прочее. Конечно же, Тендре известно об этом и, насколько он, Ландо, успел ее изучить, для нее это обстоятельство не имеет никакого значения.
— Здравствуйте, Люк, — проговорила молодая женщина. — Добро пожаловать на нашу планету. Я надеюсь, что мы сможем сделать ваше пребывание у нас приятным.
— Благодарю вас, госпожа Тендра, — сказал он, пожимая протянутую руку.
— Пожалуйста, зовите меня просто Тендра, — ответила она. — Ну, пойдемте же. Нам есть о чем поговорить.
Почти весь вечер Ландо находил все новые и новые причины для удивления. Больше всего он поражался самому себе. Много лет он слыл дамским угодником, завоевателем женских сердец. И не без основания. Но в присутствии Тендры он вел себя совершенно иначе. Он беседовал с женщиной, которая вызвала у него искренний интерес, разговаривал с ней, а не просто расточал комплименты ее красоте, сулил златые горы и порол обычную чушь, давно набившую оскомину ему самому.
Отправившись в ресторан, расположенный на старинной живописной площади, вымощенной булыжником, в самом центре города, все трое обсуждали не что иное, как политику. Ландо не мог вспомнить, когда он последний раз получал удовольствие от беседы с женщиной. Да и не только с женщиной. К тому времени, как дройды-официанты убрали десертные тарелки и разлили полагающиеся после трапезы напитки, все трое уже успели обсудить все политические сплетни Корусканта и перешли к местным проблемам.
— Обстановка здесь накаляется, — проговорила Тендра.
— Мы успели это заметить, — отозвался Люк. — Местные таможенники не разрешали нам сходить на землю.
— Мне пришлось изрядно потрудиться, — кивнула Тендра, — чтобы получить разрешение на вашу посадку. Не удивлюсь, если вашу визу аннулируют. Все, что происходит в Кореллианской Системе, находит отклик и тут.
— И что же там происходит? — спросил Люк. — Дело в том, что на Кореллиане находятся сейчас мои родственники.
— Не говоря о том, что мы и сами намерены лететь туда, — прибавил Ландо. — Я должен встретиться кое с кем во время торговой конференции.
— Никто ничего не знает точно, — невесело покачала головой Тендра. — До нас доходят всевозможные слухи и заявления, которые делает то дролл, то селонианин, то представитель человеческой расы о том, что они вот-вот захватят власть, изгонят угнетателей и тому подобное. Они почти все время обзывают друг друга лжецами.
— А как обстоят дела здесь? — поинтересовался Ландо. — Ведь, в конце концов, ваша планета является частью Кореллианской Системы. Уж наверняка как там аукнется, так и у вас откликнется.
— Это и так, и не так, — пожала плечами Тендра. — У нас правит Тройка, и нашему правительству не так-то просто пойти на поводу у какой-то одной расы.
— Что это за Тройка? — спросил Ландо.
— Прошу прощения, я совсем забыла, что вы нездешние. Откуда вам было знать? Тройка — это совет, состоящий из трех членов — человека, селонианина и дролла. Они принимают все важные решения в области политики и по остальным вопросам. В прежние времена Тройка была не более чем рупором имперского наместника в Коронете, но за последние годы Коронет утратил к нам интерес. Нам пришлось научиться самим заботиться о себе, и в настоящее время Тройка делает все, что ей заблагорассудится.
— А сейчас ей заблагорассудилось показать, что она хозяин положения, — произнес Ландо, взглянув на стеклянную дверь ресторана. Наряд довольно сердитых селониан в полицейской форме шел по площади прямо по направлению к ресторану. Селониане обычно считались довольно симпатичными существами с длинными, гибкими телами, покрытыми гладким коротким мехом, которые они явно унаследовали в результате эволюции от своих предков — активных млекопитающих, обитающих в воде. Но в этих представителях рода селонианского не было ничего симпатичного. Крупные, грубо скроенные, бандитского вида типы с растрепанным мехом и отяжелевшими от обильной пищи и безделья телами. Это явно были скандалисты, а не спортсмены.
— Не люблю я фараонов, — признался Ландо, а таких наглых, как эти, — тем более.
Мне кажется, они ищут нас, — заметил Люк.
Тендра покачала головой.
— Этого-то я и боялась. — сказала она. — Какому-то засидевшемуся допоздна чинуше вдруг показалось, что вы оба персоны нежелательные.
— Но как они нашли нас? — удивился Ландо.
— Что-что, а индустрия сыска у нас в Саккории поставлена на широкую ногу, — подняла бровь Тендра.
— Ландо, — проговорил Люк, — у нас всего лишь несколько секунд. Путешествие мы затеяли по твоей инициативе. Тебе и карты в руки. Пасуешь или будешь отбиваться?
Ландо посмотрел на Тендру, затем в окно — на полицейских, которые шли к ресторану. Первым его желанием было навести шороху, как-то отвлечь внимание полицейских или дать им на лапу — сделать все что угодно, только не подчиниться. Но неожиданно он понял, что наверняка ему захочется вновь вернуться сюда, причем как можно скорей. Лучше всего — изобразить из себя этаких законопослушных мальчиков.
— На рожон мы не полезем, — явно превозмогая себя, произнес он. Повернувшись к Тендре, он улыбнулся. — Я больше соответствовал бы расхожему представлению обо мне, если бы мы достали свои бластеры и уложили половину людей, сидящих вокруг, совершая героическую попытку спастись. Но у меня такое впечатление, что дирекция ресторана станет возражать.
— Боюсь, вы правы, — согласилась Тендра. Открыв крышку в подлокотнике кресла, она быстро нажала на несколько кнопок. — Я только что оплатила ваш обед. Что вы скажете, если мы встретим наших друзей в полицейской форме на улице вместо того, чтобы устраивать сцену здесь?
— Вижу, в вас нет романтической жилки, — заметил Ландо, поднимаясь из-за стола. Встав с кресла, Тендра широко улыбнулась.
— Как-нибудь испытайте меня, — произнесла она. — Возможно, вам придется переменить свое мнение.
Следом за ними поднялся из-за стола Люк, и все трое вышли из ресторана, чтобы насладиться вечерней прохладой.
Наряд полицейских рож тотчас подошел к ним и не стал тратить время на любезности.
— Калриссит? Скайвокер? — спросила самая толстая из рож.
— Совершенно верно, — отозвался Ландо. — Чем можем быть полезны, господа?
— Можете катиться отсюда ко всем чертям, — ответил старший мусор, ехидно улыбаясь и обнажая чрезвычайно острые зубы. — Ваши визы аннулированы. Вам дается шесть часов на то, чтобы исчезнуть с лица нашей планеты, и восемнадцать — на то, чтобы оказаться за пределами нашей системы. Усекли?
— Вполне, — подтвердил Ландо, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал мягко и вежливо. Полицейские, с которыми ему пришлось сейчас столкнуться (это были женщины), относились к самой ненавистной для него категории. — Мы усекли. Мы и так собирались уходить. Спокойной ночи, милые дамы.
— Хватит строить из себя пай-мальчика, — обрезала главная мусорша. Ландо поймал себя на мысли, что такая пасть может действительно перерезать ему глотку. — Забирайся в свой кораблик, красавчик, да не забудь у нас своего дружка.
— Заберемся, — отозвался Ландо, едва сдерживая охватившую его ярость. — Стартуем в назначенный срок.
— Сделай такое одолжение, красавчик, иначе десять лет будешь вкалывать на каменоломнях Дортус Тал. Наши ребята проследят за тем, чтобы вы смотались вовремя. А теперь валите отсюда.
Четверо селонианок повернулись спиной к трем людям, явно разочарованные тем, что не удалось затеять драку.
После того как полицейские бандерши ушли, Люк повернулся к Ландо и Тендре со словами:
— Мне кажется, я не доставлю нашим друзьям-полицейским особых хлопот, если уйду восвояси. Однако, как я могу предположить, агентов у них предостаточно, они не упустят нас, даже если мы разделимся. Времени, чтобы побыть вдвоем, у вас осталось совсем немного, поэтому не стану вам мешать. Госпожа Тендра, Тендра, мне действительно было приятно познакомиться с вами, но все же, думаю, нам лучше попрощаться именно сейчас и именно здесь.
— Спасибо, Люк, — приветливо улыбнулась молодая женщина. — Вы очень великодушны.
— Спасибо, Люк, — отозвался Ландо. — Я твой должник.
— Встретимся на корабле, — усмехнулся Люк. — Добрый вечер вам обоим. — Он вежливо поклонился Тендре и ушел.
— Славный малый, — заметила Тендра.
— Не то слово, — возразил Ландо. — Ты проводишь меня до корабля? Медленным шагом?
— Очень медленным, — сказала молодая женщина. — Я рада, что встретила тебя, увидела тебя воочию, Ландо. Я не хочу потерять тебя.
— А зачем нам терять друг друга? — сказал Ландо, медленно шагая рядом с Тендрой. — Я могу связываться с тобой по голосвязи.
— Какое-то время, да, — согласилась молодая женщина. — Но ходит много разговоров насчет того, чтобы ограничить доступ к межзвездной системе связи. Возможно даже, ее совсем запретят использовать. Чтобы оградить нас от влияний чуждых кореллианскому менталитету идей или что-то вроде того.
— Вряд ли у них что-то получится, — заметил Ландо. — Задушить идеи не так-то просто. Правда, это значит, что мы не сможем поддерживать связь друг с другом, если какое-то время мне не удастся получить визу повторно. У меня такое впечатление, что твои земляки не могут путешествовать, куда им хочется.
— Дело почти безнадежное, — покачала головой Тендра.
— Какая все-таки несправедливость! — вырвалось у Ландо. — Ведь я только что встретился с тобой, и я не хочу расставаться навсегда.
— Что поделаешь. — В голосе Тендры прозвучала нотка безысходности. — Тебе нужно лететь на другую систему звезд и там попытать счастья.
— Что ты имеешь в виду под словами «попытать счастья»? — спросил Ландо.
— Найти богатую невесту, разумеется, — объяснила Тендра. — Ты ведь за этим прилетел сюда, не так ли? С матримониальными целями?
— Должен признаться, я начинаю по-иному воспринимать свои планы женитьбы по расчету, — заметил Ландо. — Все оказывается гораздо сложнее, чем я предполагал.
— Что же, если это тебя утешит, могу сказать, что я не так уж и богата, — призналась Тендра. — Все деньги у отца.
— Что ж, я могу и не спешить.
— Дело даже не в этом, — возразила молодая женщина. — Видишь ли, существуют проблемы, о которых я тебе не говорила.
— Ого, — произнес Ландо. Он остановился и посмотрел на свою спутницу. — Начинается.
— Первая проблема не такая уж страшная. У нас на планете девушка не вправе выйти замуж без согласия отца, независимо от ее возраста. Закон дикий, но он существует. Если моему отцу ты не понравишься, я лишусь наследства.
— Но это не так уж и страшно.
— Я думаю, ты бы понравился папе, — ответила Тендра. — Я смогла бы уговорить его. — И с улыбкой добавила: — Если бы я решила, что ты мне нужен.
— И на том спасибо. Ну а какая проблема хуже этой? — полюбопытствовал Ландо.
— Видишь ли, ты подыскиваешь себе богатую невесту. Ты не стал притворяться, что это не так, не стал обращаться со мной, как с дурочкой, поэтому и я не стану тебя обманывать. Уже давно я ищу себе мужа с другой планеты. Ищу мужчину, который увез бы меня отсюда, чтобы я смогла забыть про власть Тройки, про все эти дурацкие правила и законы. Брак с человеком с другой планеты дал бы мне, пожалуй, единственную возможность получить разрешение уехать отсюда. Я разослала брачные объявления куда только было можно. Очевидно, на одно из таких объявлений ты и наткнулся.
— Я так и предполагал, — кивнул головой Ландо. И все же он был рад тому, что Тендра откровенно заявила об этом. — Ну, так в чем проблема?
— Дело в том, ксенофобия все больше укореняется на Саккории. Теперь у нас не только выгоняют всех чужеземцев. Вчера утром Тройка объявила, что отныне запрещены браки с чужестранцами.
— Что?!
— Мне следовало тотчас же предупредить тебя об этом законе, но когда я узнала о нем, твой корабль уже вступил в фазу снижения.
Ландо не знал, что и сказать. Никто из них не влюблен до безумия. Пока. Слишком мало времени прошло с начала их знакомства. А после истории с ведьмой Вер Сериан Ландо хотел как следует изучить предполагаемую невесту, прежде чем решиться на бесповоротный шаг. Да нет же, внушал он себе, это не любовь. Пока не любовь. Если бы иметь хоть какой-то шанс, какое-то время.
Он постоял с минуту, вдыхая свежий, чистый воздух Саккории. Место неплохое. Жить можно, хотя планета и находится где-то у черта на куличках. Система Останцев всегда.славилась склонностью ее жителей к бунтарству, но пока никаких признаков бунтарства он не видел.
Обернувшись, Ландо стал наблюдать, как спускается по трапу Люк Скайвокер.
— Нервничаешь? — спросил он приятеля.
— Ничуть, — покачал головой Люк. — Чувствую себя просто великолепно, лучше не бывает.
— Вот и хорошо, — отозвался Ландо, и оба направились к Тендре Ризант. — Надо сказать, на первый взгляд она просто очаровашка, — окинул оценивающим взглядом молодую женщину калриссит.
Лет тридцати, высокая, сильная, здоровая, ухоженная. Светлая кожа, высокие скулы, тонкие черты лица, на котором выделяются темно-карие глаза. Фигура ладная, если не идеальная — разве что чуть тяжеловата для возраста своей обладательницы. Одета в голубое платье традиционного покроя с высоким воротником и чуть длинноватой юбкой. Коротко стриженные темно-русые волосы. Производит, впечатление искренней, непринужденной, дружелюбной молодой особы.
Короче говоря, ни капельки не похожа на одну из тех хищниц с опасной внешностью секс-бомбы, с декольте до попы, горящим взором и темным прошлым, которые прежде так прельщали Ландо.
Но именно это и подкупало «жениха».
— Привет, Ландо, — проговорила она, как только они приблизились друг к другу. В ее голосе было столько тепла, а в улыбке столько приветливости, что Ландо показалось, будто он знает ее всю свою жизнь, будто они с ней старинные друзья, встретившиеся после разлуки, а не чужие люди, никогда раньше не видевшие друг друга. Этим Ландо был обязан совету Люка. Действительно, продолжительные беседы по голокому дают определенные преимущества.
— Здравствуйте, Тендра, — отозвался он, оказавшись за ограждением. Молодая женщина протянула ему руку, и Ландо, к своему изумлению, не нагнулся для церемонно-театрального поцелуя, а просто мягко пожал ее.
«Это становится интересным», — произнес он про себя.
— Тендра, — продолжал Ландо, — хочу представить вам моего хорошего друга Люка Скайвоера. — Калриссит ни словом не обмолвился о том, что Люк — знаменитый Мастер Джедай и все такое прочее. Конечно же, Тендре известно об этом и, насколько он, Ландо, успел ее изучить, для нее это обстоятельство не имеет никакого значения.
— Здравствуйте, Люк, — проговорила молодая женщина. — Добро пожаловать на нашу планету. Я надеюсь, что мы сможем сделать ваше пребывание у нас приятным.
— Благодарю вас, госпожа Тендра, — сказал он, пожимая протянутую руку.
— Пожалуйста, зовите меня просто Тендра, — ответила она. — Ну, пойдемте же. Нам есть о чем поговорить.
Почти весь вечер Ландо находил все новые и новые причины для удивления. Больше всего он поражался самому себе. Много лет он слыл дамским угодником, завоевателем женских сердец. И не без основания. Но в присутствии Тендры он вел себя совершенно иначе. Он беседовал с женщиной, которая вызвала у него искренний интерес, разговаривал с ней, а не просто расточал комплименты ее красоте, сулил златые горы и порол обычную чушь, давно набившую оскомину ему самому.
Отправившись в ресторан, расположенный на старинной живописной площади, вымощенной булыжником, в самом центре города, все трое обсуждали не что иное, как политику. Ландо не мог вспомнить, когда он последний раз получал удовольствие от беседы с женщиной. Да и не только с женщиной. К тому времени, как дройды-официанты убрали десертные тарелки и разлили полагающиеся после трапезы напитки, все трое уже успели обсудить все политические сплетни Корусканта и перешли к местным проблемам.
— Обстановка здесь накаляется, — проговорила Тендра.
— Мы успели это заметить, — отозвался Люк. — Местные таможенники не разрешали нам сходить на землю.
— Мне пришлось изрядно потрудиться, — кивнула Тендра, — чтобы получить разрешение на вашу посадку. Не удивлюсь, если вашу визу аннулируют. Все, что происходит в Кореллианской Системе, находит отклик и тут.
— И что же там происходит? — спросил Люк. — Дело в том, что на Кореллиане находятся сейчас мои родственники.
— Не говоря о том, что мы и сами намерены лететь туда, — прибавил Ландо. — Я должен встретиться кое с кем во время торговой конференции.
— Никто ничего не знает точно, — невесело покачала головой Тендра. — До нас доходят всевозможные слухи и заявления, которые делает то дролл, то селонианин, то представитель человеческой расы о том, что они вот-вот захватят власть, изгонят угнетателей и тому подобное. Они почти все время обзывают друг друга лжецами.
— А как обстоят дела здесь? — поинтересовался Ландо. — Ведь, в конце концов, ваша планета является частью Кореллианской Системы. Уж наверняка как там аукнется, так и у вас откликнется.
— Это и так, и не так, — пожала плечами Тендра. — У нас правит Тройка, и нашему правительству не так-то просто пойти на поводу у какой-то одной расы.
— Что это за Тройка? — спросил Ландо.
— Прошу прощения, я совсем забыла, что вы нездешние. Откуда вам было знать? Тройка — это совет, состоящий из трех членов — человека, селонианина и дролла. Они принимают все важные решения в области политики и по остальным вопросам. В прежние времена Тройка была не более чем рупором имперского наместника в Коронете, но за последние годы Коронет утратил к нам интерес. Нам пришлось научиться самим заботиться о себе, и в настоящее время Тройка делает все, что ей заблагорассудится.
— А сейчас ей заблагорассудилось показать, что она хозяин положения, — произнес Ландо, взглянув на стеклянную дверь ресторана. Наряд довольно сердитых селониан в полицейской форме шел по площади прямо по направлению к ресторану. Селониане обычно считались довольно симпатичными существами с длинными, гибкими телами, покрытыми гладким коротким мехом, которые они явно унаследовали в результате эволюции от своих предков — активных млекопитающих, обитающих в воде. Но в этих представителях рода селонианского не было ничего симпатичного. Крупные, грубо скроенные, бандитского вида типы с растрепанным мехом и отяжелевшими от обильной пищи и безделья телами. Это явно были скандалисты, а не спортсмены.
— Не люблю я фараонов, — признался Ландо, а таких наглых, как эти, — тем более.
Мне кажется, они ищут нас, — заметил Люк.
Тендра покачала головой.
— Этого-то я и боялась. — сказала она. — Какому-то засидевшемуся допоздна чинуше вдруг показалось, что вы оба персоны нежелательные.
— Но как они нашли нас? — удивился Ландо.
— Что-что, а индустрия сыска у нас в Саккории поставлена на широкую ногу, — подняла бровь Тендра.
— Ландо, — проговорил Люк, — у нас всего лишь несколько секунд. Путешествие мы затеяли по твоей инициативе. Тебе и карты в руки. Пасуешь или будешь отбиваться?
Ландо посмотрел на Тендру, затем в окно — на полицейских, которые шли к ресторану. Первым его желанием было навести шороху, как-то отвлечь внимание полицейских или дать им на лапу — сделать все что угодно, только не подчиниться. Но неожиданно он понял, что наверняка ему захочется вновь вернуться сюда, причем как можно скорей. Лучше всего — изобразить из себя этаких законопослушных мальчиков.
— На рожон мы не полезем, — явно превозмогая себя, произнес он. Повернувшись к Тендре, он улыбнулся. — Я больше соответствовал бы расхожему представлению обо мне, если бы мы достали свои бластеры и уложили половину людей, сидящих вокруг, совершая героическую попытку спастись. Но у меня такое впечатление, что дирекция ресторана станет возражать.
— Боюсь, вы правы, — согласилась Тендра. Открыв крышку в подлокотнике кресла, она быстро нажала на несколько кнопок. — Я только что оплатила ваш обед. Что вы скажете, если мы встретим наших друзей в полицейской форме на улице вместо того, чтобы устраивать сцену здесь?
— Вижу, в вас нет романтической жилки, — заметил Ландо, поднимаясь из-за стола. Встав с кресла, Тендра широко улыбнулась.
— Как-нибудь испытайте меня, — произнесла она. — Возможно, вам придется переменить свое мнение.
Следом за ними поднялся из-за стола Люк, и все трое вышли из ресторана, чтобы насладиться вечерней прохладой.
Наряд полицейских рож тотчас подошел к ним и не стал тратить время на любезности.
— Калриссит? Скайвокер? — спросила самая толстая из рож.
— Совершенно верно, — отозвался Ландо. — Чем можем быть полезны, господа?
— Можете катиться отсюда ко всем чертям, — ответил старший мусор, ехидно улыбаясь и обнажая чрезвычайно острые зубы. — Ваши визы аннулированы. Вам дается шесть часов на то, чтобы исчезнуть с лица нашей планеты, и восемнадцать — на то, чтобы оказаться за пределами нашей системы. Усекли?
— Вполне, — подтвердил Ландо, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал мягко и вежливо. Полицейские, с которыми ему пришлось сейчас столкнуться (это были женщины), относились к самой ненавистной для него категории. — Мы усекли. Мы и так собирались уходить. Спокойной ночи, милые дамы.
— Хватит строить из себя пай-мальчика, — обрезала главная мусорша. Ландо поймал себя на мысли, что такая пасть может действительно перерезать ему глотку. — Забирайся в свой кораблик, красавчик, да не забудь у нас своего дружка.
— Заберемся, — отозвался Ландо, едва сдерживая охватившую его ярость. — Стартуем в назначенный срок.
— Сделай такое одолжение, красавчик, иначе десять лет будешь вкалывать на каменоломнях Дортус Тал. Наши ребята проследят за тем, чтобы вы смотались вовремя. А теперь валите отсюда.
Четверо селонианок повернулись спиной к трем людям, явно разочарованные тем, что не удалось затеять драку.
После того как полицейские бандерши ушли, Люк повернулся к Ландо и Тендре со словами:
— Мне кажется, я не доставлю нашим друзьям-полицейским особых хлопот, если уйду восвояси. Однако, как я могу предположить, агентов у них предостаточно, они не упустят нас, даже если мы разделимся. Времени, чтобы побыть вдвоем, у вас осталось совсем немного, поэтому не стану вам мешать. Госпожа Тендра, Тендра, мне действительно было приятно познакомиться с вами, но все же, думаю, нам лучше попрощаться именно сейчас и именно здесь.
— Спасибо, Люк, — приветливо улыбнулась молодая женщина. — Вы очень великодушны.
— Спасибо, Люк, — отозвался Ландо. — Я твой должник.
— Встретимся на корабле, — усмехнулся Люк. — Добрый вечер вам обоим. — Он вежливо поклонился Тендре и ушел.
— Славный малый, — заметила Тендра.
— Не то слово, — возразил Ландо. — Ты проводишь меня до корабля? Медленным шагом?
— Очень медленным, — сказала молодая женщина. — Я рада, что встретила тебя, увидела тебя воочию, Ландо. Я не хочу потерять тебя.
— А зачем нам терять друг друга? — сказал Ландо, медленно шагая рядом с Тендрой. — Я могу связываться с тобой по голосвязи.
— Какое-то время, да, — согласилась молодая женщина. — Но ходит много разговоров насчет того, чтобы ограничить доступ к межзвездной системе связи. Возможно даже, ее совсем запретят использовать. Чтобы оградить нас от влияний чуждых кореллианскому менталитету идей или что-то вроде того.
— Вряд ли у них что-то получится, — заметил Ландо. — Задушить идеи не так-то просто. Правда, это значит, что мы не сможем поддерживать связь друг с другом, если какое-то время мне не удастся получить визу повторно. У меня такое впечатление, что твои земляки не могут путешествовать, куда им хочется.
— Дело почти безнадежное, — покачала головой Тендра.
— Какая все-таки несправедливость! — вырвалось у Ландо. — Ведь я только что встретился с тобой, и я не хочу расставаться навсегда.
— Что поделаешь. — В голосе Тендры прозвучала нотка безысходности. — Тебе нужно лететь на другую систему звезд и там попытать счастья.
— Что ты имеешь в виду под словами «попытать счастья»? — спросил Ландо.
— Найти богатую невесту, разумеется, — объяснила Тендра. — Ты ведь за этим прилетел сюда, не так ли? С матримониальными целями?
— Должен признаться, я начинаю по-иному воспринимать свои планы женитьбы по расчету, — заметил Ландо. — Все оказывается гораздо сложнее, чем я предполагал.
— Что же, если это тебя утешит, могу сказать, что я не так уж и богата, — призналась Тендра. — Все деньги у отца.
— Что ж, я могу и не спешить.
— Дело даже не в этом, — возразила молодая женщина. — Видишь ли, существуют проблемы, о которых я тебе не говорила.
— Ого, — произнес Ландо. Он остановился и посмотрел на свою спутницу. — Начинается.
— Первая проблема не такая уж страшная. У нас на планете девушка не вправе выйти замуж без согласия отца, независимо от ее возраста. Закон дикий, но он существует. Если моему отцу ты не понравишься, я лишусь наследства.
— Но это не так уж и страшно.
— Я думаю, ты бы понравился папе, — ответила Тендра. — Я смогла бы уговорить его. — И с улыбкой добавила: — Если бы я решила, что ты мне нужен.
— И на том спасибо. Ну а какая проблема хуже этой? — полюбопытствовал Ландо.
— Видишь ли, ты подыскиваешь себе богатую невесту. Ты не стал притворяться, что это не так, не стал обращаться со мной, как с дурочкой, поэтому и я не стану тебя обманывать. Уже давно я ищу себе мужа с другой планеты. Ищу мужчину, который увез бы меня отсюда, чтобы я смогла забыть про власть Тройки, про все эти дурацкие правила и законы. Брак с человеком с другой планеты дал бы мне, пожалуй, единственную возможность получить разрешение уехать отсюда. Я разослала брачные объявления куда только было можно. Очевидно, на одно из таких объявлений ты и наткнулся.
— Я так и предполагал, — кивнул головой Ландо. И все же он был рад тому, что Тендра откровенно заявила об этом. — Ну, так в чем проблема?
— Дело в том, ксенофобия все больше укореняется на Саккории. Теперь у нас не только выгоняют всех чужеземцев. Вчера утром Тройка объявила, что отныне запрещены браки с чужестранцами.
— Что?!
— Мне следовало тотчас же предупредить тебя об этом законе, но когда я узнала о нем, твой корабль уже вступил в фазу снижения.
Ландо не знал, что и сказать. Никто из них не влюблен до безумия. Пока. Слишком мало времени прошло с начала их знакомства. А после истории с ведьмой Вер Сериан Ландо хотел как следует изучить предполагаемую невесту, прежде чем решиться на бесповоротный шаг. Да нет же, внушал он себе, это не любовь. Пока не любовь. Если бы иметь хоть какой-то шанс, какое-то время.