Андерсон Пол Уильям. Дахут, дочь короля

   Домочадцы, спотыкаясь, двинулись вниз по склону холма к дороге Лера. Они вышли на него почти у самых Верхних ворот. С первым обманчивым лучом зари в отверстие просочился тусклый свет. Слева они увидели приближающийся потоп с того места, где был Форум. За ним был белый пенный хаос, и оседала еще одна башня. Столкновение обломков происходило мгновенно. Брусья и планки ударялись о стену. Они загромоздили проем ворот. Осколок стекла попал Сорену в шею. Кровь хлынула струей. Он упал. Ланарвилис опустилась рядом с ним па колени и пронзительно закричала:
   — Разве для этого я служила? — Море похоронило ее под обломками.
   Толстые ноги Малдунилис подкашивались. Поток преследовал ее по улице. Казалось, что он подсмеивается и хихикает. Сперва он двигался не быстрее, чем она могла бежать, потому что дорога была очень крутая. Однако вскоре она начала задыхаться и пошатываться.
   — Помогите, помогите, — пищала она; но слуги, соседи — все бежали впереди.
   Она осела, попыталась подняться, у нее это не получилось, было нечем дышать. Подступила вода. Она перевернулась на спину и распласталась, как жук.
   — Неси меня, — простонала она. — Держи свою жрицу.
   Вода понесла ее. Она все плавала и плавала среди брусьев, мебели, одежды, бутылок, еды и мусора. Порой ее нос заливало морской водой. Она всплывала, задыхалась, кашляла, чихала, хватала еще глоточек воздуха.
   Из аллеи вымыло человека и столкнуло с Малдунилис. Он тоже был дороден; но он плавал лицом вниз. Его конечности раскинулись и поймали ее. Женщина попыталась освободиться. От этого его голова повернулась. С остекленевшим взглядом, зияющим ртом. Она хотела отцепиться от поцелуя покойника, ушла под воду, наглоталась воды. Вскоре королева тихо утонула.
   Служанка Гвилвилис пробудила ее от ночных кошмаров и заголосила об известиях. Мгновение королева лежала спокойно. Затем мягко велела:
   — Возьми с собой Валерию и уходи. Немедленно. — То была ее дочь, находившаяся дома.
   Служанка выбежала со свечой в руке, которую принесла. Оттого Гвилвилис осталась в темноте. Она что-то пробормотала про боль в бедре, выбираясь из постели. Шаг за шагом она доковыляла до атрия. Девятилетняя Валерия и ее сопровождающие были там.
   — Почему вы не ушли? — спросила Гвилвилис.
   — Я собирался забрать вас, госпожа, — отвечал мужчина.
   — Вздор! Не слоняйся без дела. Едва ли я смогу даже ползти самостоятельно. Ты не можешь перенести меня через прилив. Отведите принцессу к ее отцу в Лес. — Гвилвилис распростерла объятия. — Прощай, дорогая.
   Девочка была слишком напугана, чтобы ответить. Мужчина увел ее. Женщины вышли следом. Гвилвилис должна закрыть за ними дверь.
   Слуги засветили пару ламп. Королева вздохнула, нашла стул, села, сложила руки.
   — Надеюсь, я могу поразмыслить, что сказать, — пробормотала она в шум. — Какая я глупая. Простите меня, боги, но я пытаюсь понять, для чего вы это делаете, но не в силах. — Немного погодя: — Прощу ли я вас? Я попробую.
   Море ворвалось внутрь.
   Отряд Валерии дошел до вала. Там под стенами Иса поток поймал их в ловушку.
   Из дворца, чуть пониже королевского орла, Тамбилис открывался широкий вид.
   — Сейчас пик прилива, — сказала она. — Скоро он спадет. — Гремели волны, скулил ветер.
   — Если бы мы поторопились, мы бы могли попасть на берег, госпожа, — проворчал Херун Танити.
   Она покачала головой.
   — Нет, все произошло слишком быстро. Я могла бы это предугадать. Нам понадобится больше удачи, чем могли подарить бы нам боги. Здесь мы на возвышении и можем переждать.
   — Хорошо, да, хорошо, наверняка вы правы. Ведь сила и мудрость — ваша привилегия.
   — Если только… — она придержала слова. — Граллон посмеялся бы надо мной, если бы я жаловалась. — Она закрыла лицо. — Но, о, Истар!
   Ее дом располагался ниже всех среди галликен. Наверняка у ее младшей дочери не было возможности спастись.
   Тамбилис подняла голову. Прямо напротив массы мыса Ванис сиял храм Белисамы, находящийся на самом высоком месте в Исе. Прибой плескался в Садах духов. Ее Семурамат была в числе тех весталок, у которых сегодня там было ночное дежурство. Херун подергал свою пышную бороду.
   — Лучше нам направиться вниз, моя госпожа, — посоветовал он. — Ваши домочадцы, они напуганы. А вы их утешите.
   Тамбилис кивнула и прошла перед ним к лестнице. На втором этаже задрожали доски пола, треснула и посыпалась кусками штукатурка, комнаты отразили звуки. Первый этаж был затоплен на половину своей высоты.
   Тамбилис осмотрелась в проходе, куда вышли Херун и она. Никого не было видно. Проход смутно и давяще гудел.
   — Бедные мои, они должно быть прячутся, — произнесла она. — Пойдем, мой друг, помоги мне найти их и ободрить. — Она выпрямилась. — Ради меня, королевы Иса.
   Пришла громадная волна. Фундамент сдал. Каменные блоки попадали. Свод разрушился, орел упал. Когда камни вошли внутрь, Тамбилис свернулась вокруг ребенка в ее лоне.
   Уна, Сэсай, Антония, Камилла, Августина, Нимета Форсквилис и Юлия Ланарвилис были в Нимфеуме. Океан поглотил остальных дочерей Грациллония, живущих вокруг Иса. Также ушли и большинство детей Вулфгара, Гаэтулия, Лугайда и Хоэля, вместе со всеми трудами последних королей Иса.
   Птица влетела вглубь страны. По Церемониальной дороге бежал высокий человек с золотыми волосами, тронутыми сединой. Перед Священным Местом он резко остановился. Здание на его западной стороне, в котором были конюшни, было охвачено огнем. Огонь, раздуваемый ветром, уже захватил Красный Дом и распространился на Лес. Он кружил, ревел, шипел. Рекой сыпались искры. Осела крыша. Во внутреннем дворе, где толпились служители, ярко горело красным и желтым. Они держали свое оружие. Высокий мужчина застонал. Он покинул дорогу и направился к лугам и холмам на севере, прежде чем его бы заметили и стали преследовать.
   Ночная цапля полетела обратно в Ис.
   На миг пальцы Грациллония про дочь забыли. Течение оторвало ее от него. Ее визг оборвался на ветру. Он наклонился так низко, чтобы ее вернуть, что едва не выпал из седла. Он не успел. Волны унесли ее, и она скрылась из виду.
   Корентин властно поманил за собой.
   Грациллоний не знал, решил ли он стать осторожнее, какая разница, если он умрет? Как легко уйти под воду — либо почва ускользнет из-под ног и унесет Фавония. Внезапно они поплыли.
   Корентин шел впереди по вершинам волн.
   Фавоний продолжал плыть. Большая волна толкала жеребца навстречу чему-то огромному, белому. Грациллоний слез с седла. Этот последний отрезок жизни каждый будет сам за себя.
   Он и его конь ползли последние несколько футов.
   То, что поддерживало Корентина, ушло от него, как только перестало быть нужным. Он перешел вброд на новую прибрежную полосу, где встал на ветру, опираясь на палку, склонив седую голову.

Глава двадцатая

   Поздним утром вес успокоилось, и начался отлив. Грациллоний сбросил с себя полудрему, изумление, которые овладели им на некоторое время.
   Комната, в которой он находился, была сумрачной, воздух в ней был теплый и густой. Тела прижались друг к другу, те немногие, кто ушел от потопа: суффет, моряк, слуга, караульный, рабочий, торговец, пастух, вдовец, вдова, сирота, теперь вес безымянные, дышащие обломки крушения, спят в забытьи. Нет, где-то плачет женщина, которую он не видит, тихо и нескончаемо.
   Грациллоний вышел наружу. За спиной у него неясно вырисовывался амфитеатр. На его арене было болото, хранилища и подсобные помещения предоставляли убежище тем людям, которых он находил, совершая объезды, после того, как выбрался на берег. Конечно же они не протянули бы без огня, еды и даже свежей воды. Соль сделала воду в канале непригодной для питья настолько далеко, насколько он искал, и она еще не скоро будет вымыта. Он должен увести их туда, где есть помощь. В уцелевших домах вдоль равнины, заброшенных или нет, должны были располагаться некоторые склады; а дальше была Озисмия.
   Ис больше не существовал; но он оставался трибуном Рима, центурионом Второго легиона.
   Тропинка привела его к Аквилонской дороге. Там он свернул на запад.
   Он начал проходить через то, что оставил прилив. Груды водорослей, кусков дерева, выкинутой рыбы, сломанных раковин с каждым его шагом становились больше. Среди них он встречал все больше и больше творений рук человека: глиняные черепки, стекло, кусочки мебели, жалкие яркие лоскутки, тут инструмент плотника, там идол верующего, вон там кукла. Ближе к воде лежали более тяжелые предметы. Какими стали чайки после пиршества у трупов, что появились на мели.
   Их число Грациллоний оценил как две или три сотни. Многих несомненно смоет в течение следующих дней; однако море сохранит большинство из мертвых. Он не спустился посмотреть. Он принадлежит живым. Может позже он сможет дать костям подходящие похороны.
   Он остановился и пристально посмотрел перед собой.
   Как пусто было между мысами. Везде на дуге пляжа беспорядочно лежали глыбы. Вдали наверху в волнах стояли обломки стены. Островки и рифы были облеплены развалинами. Он даже не смог предположить, что это могло быть раньше. Все было совершенно пусто. Он подумал, что со временем течения пожрут то, что он видел, и переживут это только рифы вне залива.
   Это было не важно. Ис пропал.
   А был ли Ис когда-нибудь?
   Грациллоний покачал головой. Он не станет прятаться от самого себя, но и плакать не будет. Во всяком случае пока. У него есть занятие. Пусть этого будет достаточно для того, чтобы Дахут покоилась с миром.
   Скоро он должен заставить своих людей подняться и начать переход по равнине. Но пусть они отдохнут чуть подольше. Грациллоний дошел до распутья Редонской дороги и повернул на север. Он выйдет на мыс Ванис, бросит взгляд сверху, потом на море, и вспомнит.

Послесловие и комментарии

   Хоть мы и надеемся, что в нашей истории всему есть объяснение, но у некоторых читателей все же возникнет пара вопросов, а другие захотят побольше узнать об этом периоде. Для них и предназначены эти заметки.

К главе I

   Пир Луга: известный в современной Ирландии праздник Лугназад, отмечавшийся 1 августа, первоначально он был широко распространен среди кельтов. Сейчас никому не известно, каким образом язычники устанавливали время праздников, можно предположить, что определяли, в том числе, и по полнолунию. В данном случае имя «Луг» мы пишем без диакритического знака, полагая, что произношения Ирландии и континента различались.
   Артемон: парус на бушприте, в основном помогает в управлении кораблем.
   Эриу: гэльское название Ирландии.
   Манандан Мак-Лер: бог, связанный с морем, позднее известен как Мананнан Мак-Лир.
   Далриада: первое значительное скоттское поселение на территории современной Шотландии, на Аргайлском побережье; колония королевства в Ольстере с тем же названием. Так рано оно существовать не могло, но, следуя традиции, мы будем утверждать обратное.
   Килты: До недавних пор килт был не просто юбкой, а большим куском шерстяной ткани, прикрывавшей большую часть тела, и зачастую составлял всю одежду бедняков.
   Лугувалий: Карлайл.
   Эмайн-Маха: древний престол верховных королей Ольстера, неподалеку от нынешнего Армага.
   Охотничья Луна: день Самайна (Самхейна), кельтских поминок, наступления Нового года устанавливался до появления христианского и Юлианского календарей приблизительно. Позднее отмечался 1 ноября, и в Ирландии своего значения не утратил до сих пор. Хэллоуин можно считать наследником традиций Самайна.
   Молитва Корентина: жест был известен еще до 800 года н.э. Христиане во время молитвы воздевали руки кверху, и обычай этот умер где-то к 1300-му году. Как и язычники, ранние христиане, поднимали руки стоя, с просьбой богам, что изображено во многих росписях египетских гробниц.

К главе II

   Правитель Арморикский: римский командующий обороной полуострова, считавшегося скорее военным районом, а не провинцией, в политическом плане принадлежавшем Терции Лугдунской.
   Корвилон: Сен-Назер. Точный год захвата Саксонии не известен, но приблизительно это произошло в конце четвертого века.
   Лигер: река Луара.
   Лаэты: варварам позволили селиться на римских землях при условии, что они будут поставлять отряды для обороны границ. Подобные соглашения получили широкое распространение, и просто спасали доброе имя римлян, которые были не в состоянии вывести пришельцев.
   Римская кампания в Британии: за исключением дат, 396—398 гг., о ней известно мало. В панегирике, восхвалявшем командующего, содержится намек на то, будто Стилихон везде руководил сам, хотя этого быть не могло, и что он якобы избавил епархию от скоттов, пиктов и саксов, но, в лучшем случае, он вытеснил их ненадолго.
   Африка: под этим словом римляне подразумевали то, что мы называем Северной Африкой, не считая Египта и Эфиопии. Остальная часть континента была им неизвестна.
   Африканский мятеж: это восстание, оказывается, было спровоцировано Константинополем, дабы охватить с флангов Западную империю; отношения становились все более натянутыми. Его подавил Стилихон.
   Епархия: главное административное подразделение империи.
   Совет Корентина: среди христианских пар отнюдь не было принято давать клятву пожизненного сексуального воздержания, особенно если они потеряли ребенка или пережили похожую трагедию.
   Вещие сны: древние ирландцы верили, чтобы увидеть такой сон, надо наесться до отвала перед тем, как ложиться спать.
   Кромб Кройх: позднее известен как Кром Круах. См. примечания к «Галльским ведьмам».
   Арегесла: самые ранние из покоренных Ниаллом сердец, позднее ставшие верными последователями его самого и его потомков. См. примечания к «Галльским ведьмам».
   Стокпен: в наши дни называется Дорси, огромное земляное укрепление в виде ограды, которая очевидно имела важное значение — об этом говорят не столько ее размеры, сколько название (означает «двери»). По нашим предположениям помимо того, что она была оборонительным пунктом, в кризисные времена в ней держали скот, чтобы кормить армию. Мы полагаем, что и Ниалл подобным образом возил с собой некоторые запасы, хотя конечно у него это не было организовано так же хорошо, как римские обозы.
   Кампания Ниалла: даже римская армия была стеснена нехваткой каналов для сообщений. У варваров в Европе война обычно сводилась к тому, что целые толпы ввязывались в уличные драки. Однако даже такой предводитель, как Ниалл, обладавший помимо врожденного военного таланта опытом борьбы с римлянами, и у которого было преимущество в виде более или менее дисциплинированных кадров, включая личные войска, по-видимому мог принять некоторые меры к порядку и управлению прочими последователями.
   Внешняя оборона Эмайн-Махи: мы подразумеваем одну из сетей земляных укреплений, известных сейчас как Датский Бросок, расположенной приблизительно в четырех милях к югу от Армага. Конечно, нам оставалось только гадать, как они выглядели в лучшую пору.
   Падение Эмайн-Махи: возможно, это событие в истории древней Ирландии (или, скорее, поздней Ирландской предыстории) больше других окутано тайной и вызывает споры. Сейчас это место называется форт Наван и располагается в полутора милях к западу от Армага. Его традиционная историческая значимость не дает оснований сомневаться в том, что в сущности оно являлось сокрушительным поражением мощи Ольстера незадолго до появления Христа. Как нет сомнений и в том, что его взяли штурмом, и с течением времени Уй Нейлл поделили между собой Ольстер. В конце концов прежним северным правителям остались только графства Антрим и Доун. Существует старая история, будто у лады сами подожгли Эмайн-Маху. Но как и когда впервые открылось это бедствие? В одном из источников эта работа приписывается трем братьям по имени Колла, еще до времени правления Ниалла; в другом говорится, что это заслуга его трех старших сыновей, когда бы они ни жили, и, что вероятнее всего, трос Коллов были просто выдуманы много времени спустя. Потом некоторые ученые утверждали, что Эмайн-Маха будто бы сохранилась и имела важное значение во времена святого Патрика, после чего пала жертвой тех же Уй Нейлл, внуков или поздних потомков Ниалла. И снова нам пришлось делать собственные выводы и строить предположения.
   Лугназад: древняя ирландская форма «Лагнас-сэда».

К главе III

   Редонец: человек из племени редонов, населявших восточную и центральную Британию.
   Гейс (позднее гесс): табу, которое могло быть унаследовано, применимо к конкретному месту, или наложено одним человеком на другого. См. примечания к «Девяти королевам».
   Руиртех: река Лиффи. В наши дни по ней уже не проходит северная граница Лейнстера, но по нашим предположениям, когда на этой территории располагалась Мида, так оно и было.
   Оллам (или оллав): высочайший уровень мастерства в профессии, поэт.
   Количество цветов: количество цветов в одежде зависело от положения в обществе. У короля их могло быть до семи. Различные обычаи и правила наподобие этого, что мы пытались показать, в общем-то, существовали в древней христианской Ирландии, и, несомненно, стали распространенными и в поздние языческие времена.
   Морригу (или Морриган): великая богиня войны.
   Ирикк или почетные дары: компенсация за преступление, выплачиваемая пострадавшей стороне. См. примечания к «Галльским ведьмам».
   Трубы: конечно же, римские трубы сильно отличались от современных. В основном это были рог, туба и буччина.
   События: бегство Эохайда, совершенное им убийство и сатира Лейдхенна входят в записанные легенды, хотя мы, естественно, собрали почти все детали. А побудило Эохайда на это преступление, которое его культура считала таким страшным грехом то, что долгое время он находился в ужасном заключении; он был доведенным до отчаяния и изнуренным беглецом; ему нанесли сильный удар по самолюбию. У древних ирландцев король не должен был обладать никакими видимыми недостатками.
   Ордовики, деметы, силуры, дамнонии: племена в Западной Британии.
   Сатира Лейдхенна: вплоть до начала христианского периода ирландцы верили, что сатира, сочиненная поэтом, который был наделен силой, накликала не только позор, но и могла быть физически губительной. Делая предположения о том, какой она могла бы быть, мы опять же применяем, насколько это для нас возможно, версию той страны, где все и происходило.

К главе IV

   Имболк: праздник, который в христианские времена отмечался 1 февраля. И снова у язычников дата первоначально изменялась в зависимости от лунного календаря.
   Шиуир: река Суир. На разных языках разное произношение. О языке, который был до древнего ирландского, кое-что известно из надписей на огаме (огам — древний ирландский алфавит), или из других источников.
   Ниалл и Сэдб: видимо, древние ирландцы обладали свободой в сексуальных отношениях. Женщины, замужние или нет, могли с той же легкостью что и мужчины отдаваться своим пристрастиям, и скандальным это никогда не считалось. В предыдущих книгах мы упоминали о разнообразии свадебных приготовлений. Видимо, постоянным любовным отношениям это не мешало.
   Клепсидра: водяные часы.

К главе V

   Базилика: здание в городе, предназначенное под правительственные учреждения, суды и т. д.
   Прокуратор: как и у «префекта», у этого титула было очень много значений. Здесь оно означает должностное лицо, которое ведает финансовыми и связанными с ними делами. Прокуратор обладал значительной административной властью.
   Терция Лугдунская: провинция на территории Галлии, охватывающая Британию и некоторые части северо-западной Франции. За недостатком исторических сведений нам пришлось просто выдумать ее губернатора и прокуратора.
   Постановление Гонория: Время от времени предыдущие императоры с переменным успехом запрещали язычество. Однако у каждой такой попытки было длительное действие, попытку Гонория в 399 году можно считать завершением этого процесса. Разумеется, много времени прошло бы, прежде чем было бы обращено все население Западной империи.
   Зубр: европейский дикий бык. Начал вымирать в семнадцатом веке, но в двадцатом вновь разведен в качестве домашнего скота, с которым смешался его род.
   Аудиарна: Одьерн (предположительное происхождение названия на латыни).
   Маг Мелл: Медовая Долина. Рай, который по кельтской мифологии находился далеко за западным океаном.

К главе VI

   Дариоритум Венеторум: Ванн. Как и во многих других случаях, в родительном падеже название племени заменяло римское, дабы наследовать современное.
   Аудиарна на реке Гоане: Одьерн на Гойне. Латинские названия мы воссоздаем предположительно, как и наши представления о местности, ее гарнизоне, священниках, и т. д. Однако, мы создаем описание по образцу того, каким это должно было быть в маленьких провинциальных городках.
   Франциска: боевой топор, предназначенный для того, чтобы кидать им во врага, характерно для обмундирования франкского воина.
   Редония: территория, на которой жили редоны.
   Медиоланум: Милан. В то время он, а не Рим был столицей Западной империи — к которой, тем не менее, обычно относится название «Римская».

К главе VIII

   Календы: первая декада месяца. Римляне обычно назвали дату в соответствии с календами, нонами, или идами. Шестнадцатый день каждого месяца в митраистской религии считался священным. Люди, конечно же, пользовались Юлианским календарем.
   Митраистские гимны: до наших дней не дошли. В той малости, которую мы воссоздали, используется набор поэтических символов и оборотов, который веками использовался в песнях легионеров в честь Цезаря, а также в гражданской поэзии.
   Принесение в жертву быка: описание целиком и полностью построено на одних предположениях. Сегодня ничего не известно ни о том, как проводился этот ритуал, ни о том, существовал ли он к концу четвертого столетия. Мы полагаем, что существовать он мог, проводился в редких случаях, и это равносильно воспроизведению сцены, так часто изображаемой в религиозном искусстве.
   Венет: племя венетов населяло южное побережье Британии и его центральную часть, и восток Озисмии.

К главе IX

   Действия Грациллония: читателю может прийти в голову, что священный король, пренебрегший той религией, которая была ее смыслом, может подорвать либо даже разрушить свою власть. Так случалось не всегда. К примеру, в 1819 году на Гавайях Камехамехо II публично нарушил древние табу, после чего приказал разрушить храмы и прекратить обряды. Но и новой веры он не ввел; страна была почти что религиозным вакуумом вплоть до того времени, пока не приехали несколько христианских миссионеров. Тем не менее это была абсолютная монархия до 1840 года, когда Камехамехо III добровольно подписал конституцию, даровавшую народу гражданские права.
   Римские авторитеты: епархия империи почти полностью находилась под контролем ее викария. Над ним стоял преторианский префект, который в свою очередь повелевал Британией, Галлией и Ибернией.
   Воля Корентина: к тому времени христианство еще не развило такую продуманную концепцию загробной жизни, как ту, которую мы видим у Данте. Даже в отношении предположительно установленной доктрины, к примеру на Никейском соборе, возникающие идеи рая сразу отождествлялись с еретическими. К тому же относительно немногие священники были достаточно сильны в богословии, особенно из числа тех, кто жил на задворках империи.

К главе X

   Медицинская деятельность Ривелина: была на том же уровне развития, как и все, изобретенное к тому времени в Римском мире, если не считать того, что, по-видимому, в Исе была более эффективная фармакопея. Из-за долгой их изоляции, да и консерватизма в приемах лечения, а также из-за внутреннего упадка в империи, применение этих материалов в Европе не распространилось.

К главе XI

   Самайн (или Самхейн): можно лишь догадываться о том, какие из верований и обычаев языческих ирландцев касаются этого важнейшего времени года — несомненно, в разных местах они сильно различались — но наши догадки ближе к тому, что известно из более поздних веков. Слово «Самайн» (что означает «конец лета») может происходить от значения «чем скорее, тем раньше». Канун его известен еще как Ойхе Шамна, «Хэллоуин», и Ойхе-но-Спрайанн, «Духова ночь», но это все христианские названия. Самайн, видимо, являлся первым днем кельтского года, или, скорее, полугодия. Подобный временной отсчет, как и в Белтейне, даст все основания полагать, что календарь был все-таки придуман скотоводами, а не земледельцами; и в самом деле, еще задолго до времени нашего рассказа, ирландцы были больше пастухами, чем фермерами. Наше описание языческих верований и обычаев основано на записях о христианах, упоминании о тех, кто был до них (к примеру, церемониальная заточка оружия) и, неизменно, на наших собственных догадках.
   Фири Болг и фоморы: по легенде они были древнейшими обитателями Ирландии; о фоморах ходила дурная слава. Такие истории, вероятно, рождаются из смутных воспоминаний о населявших остров до прихода кельтских племен.
   Кладбище в Телтоне: дошло очень мало сведений, и в результате многие ученые утверждают, что это ошибочная традиция, и захоронения на самом деле проводились в другом месте. Однако, если по размерам они были относительно скромными — а это очевидно — тогда разумно предположить, что их уничтожило сельское хозяйство в более поздние века, что было довольно обычно в Европе.