Страница:
– Если ничего не произойдет, часа в два будем в Сан-Франциско, – сказал он. – Там и перекусим, если у вас нет возражений. Я знаю отличное местечко.
– Замечательно. Надеюсь, будет вкусно.
– А пока займемся вашей «легендой».
– Я помню ее наизусть.
– Извините, пилот Дэвис, но я вам не верю. Кроме того, вчера мы не затронули бесчисленного множества подробностей, а если нас остановят, вы ни в коем случае не должны запинаться В общем, по моим прикидкам, требуется пара-тройка часов муштры.
– Фу! – обиженно воскликнула Кира – Я, между прочим, рассчитывала отдохнуть.
– Сказать по правде, – усмехнулся Валенсия, биокристалл на лбу которого замерцал голубым, – мне тоже известны более приятные способы времяпрепровождения. Но арест, допрос и «обучение» в исправительном центре в их число не входят.
– Все понятно, Не… сеньор Валенсия. Начнем.
Он старался не упускать ни единой мелочи. Как выяснилось, один из офицеров космической службы «Файербола» в Квебеке, после ошеломляющего заявления Гатри и после того, как Кира не явилась в назначенный срок, предположил, что она отправилась в представительство компании на Гавайях. Однако Паккер, с которым тут же связались, не подтвердил – но и не опроверг – этого предположения. Тем не менее, тут Сепо ловить нечего. Никто из партнеров «Файербола» не назовет копу даже четвертого знака числа «пи» без разрешения начальства. Паккер, если его станут допрашивать, наверняка сообразит, что дело нечисто, и не раскроет рта. (На всякий случай, Кира, будучи в Портленде, заручилась поддержкой тех своих приятелей, которых там встретила.) В каком-нибудь приграничном поселении в базу данных введут сведения о прибытии пилота Киры Дэвис к месту назначения: братство Салли Северин обладало, в известной мере, доступом к правительственной компьютерной сети – скорее всего, как показалось девушке, через хаотиков, которые внедрились в систему управления и с которыми наемники поддерживали контакт (Билл Мендоса вызвался отвели Киру в Сан-Франциско и сопровождать ее дальше, когда она получила разрешение вылететь на Гавайи. Ему все равно надо было туда по делам.) Валенсия снабдил девушку всеми необходимыми документами и сообщил, что «псевдо-Кира» данным давно зарегистрирована, исправно платит налоги и не доставляет государству ни малейших хлопот.
Вроде бы не слишком сложно. Однако Валенсия требовал, чтобы Кира была в состоянии излагать события день за днем, чуть ли не час за часом.
Эстакада нырнула вниз, слилась с трансконтинентальным шоссе. Город остался позади. Машина мчалась на юг, вдоль реки, что текла через плантации с аквапарками. Бесчисленные зеленые ряды растений тянулись к холмам и к наполовину скрытым облаками горам. Утомительное зрелище, подумалось Кире; как здесь было красиво раньше – деревни, фермы, рыжие коровы пасутся на лугах, в садах наливаются яблоки, голубой лен, золотистая рожь, мальчишки скачут на лошадях, солнце освещает кроны деревьев, стволы которых источают смолистый аромат…
– Ну-ка, чем вы занимались в четверг?
– Bueno, я…
На панели внезапно замигал красный огонек. Кира заметила впереди, в двух или трех километрах, скопление машин, и в горле у нее мгновенно пересохло. Валенсия присвистнул и включил видеофон. На экране возникло изображение щита с символом бесконечности.
– Внимание! – произнес механический голос. – Вы приближаетесь к контрольно-пропускному пункту. Двигайтесь на автопилоте. Не выходите из автомобиля, пока не получите разрешения. Проверка займет около получаса. В связи с чрезвычайной ситуацией граждане должны оказывать властям необходимое содействие. Ждите дальнейших сообщений.
– Кого они разыскивают? – прошептала Кира. – Нас? – она привстала и выглянула в люк на крыше, Над дорогой кружили два флайера.
– Вполне возможно, – отозвался Валенсия, лицо которого словно превратилось в бронзовую маску.
– Но откуда они узнали, что мы здесь?
– Ниоткуда. Должно быть, считают, что напали на след, который не стоит бросать. Видите, движения нет в обе стороны, а до шлагбаума с шоссе никуда не свернешь. Мне кажется, полиция блокировала все дороги из Портленда, причем без предупреждения, чтобы не спугнуть жертву.
– Подождите-ка… Эстер Блум говорила, что не была в киви-ре много-много лет…
– Вот именно, – кивнул Валенсия. – Сеньор Гатри заявил, что времени в обрез, поэтому я не стал упоминать об этом – может статься, зря. Ну да ладно, дело прошлое.
– Эстер… – Кира невольно вздрогнула. – Как по-вашему, с ней…
– Все может быть. Если полиция арестовала сеньору Блум и узнала от нее, что Кира Дэвис везет Энсона Гатри, наша песенка спета. Впрочем, это маловероятно.
Наверно, мысленно согласилась девушка. Того факта, что Блум сделала что-то, не соответствующе ее привычкам, недостаточно для ареста. Из кивиры она вернулась в отель, что, по всей видимости, и зафиксировал агент, которому поручили следить за ней, не объяснив, зачем. В отеле же Блум поджидал напарник Валенсии: братство согласилось дня на два приютить Эстер у себя. Вернувшись в Бейкер, она скажет, что развлекалась в Портленде. В общем, можно было надеяться, что Сепо клюнет на приманку, а агент просто-напросто не уследит за подопечной.
Мера предосторожности, которая еще недавно представлялась едва ли не лишней, оказалась насущно необходимой. Отчет о поведении Эстер Блум попал, должно быть, к кому-то из высших чинов Сепо. Как знать – возможно, он от отчаяния распорядился, чтобы его информировали обо всем необычном, что могло быть связано с Гатри? Для поисковой программы отобрать из общей массы относящиеся к делу факты труда не составит. Короче, этот начальник решил, что вот, глядишь, и зацепка, и приказал блокировать дороги. Если патруль пропустит Киру с Валенсией, в Сепо какое-то время спустя подумают, что взяли ложный след, а потому Блум, вернувшись домой, будет вне опасности. Если же нет… Девушка отогнала последнюю мысль.
– Послушайте, пилот Дэвис, – проговорил Валенсия, подавшись вперед. Его биокристалл приобрел матовый оттенок. – Гатри им не найти, если только они не разберут машину по частям. Следовательно, нужно не дать повода. Я рассчитывал как следует натаскать вас, чтобы «легенда», что называется, отскакивала от зубов. К сожалению, не получилось. По-моему, все обойдется, если вы не покажете, что волнуетесь. Да, вы встревожены, заинтригованы, но вам нечего скрывать, нечего опасаться. Сумеете?
– Попытаюсь, – ответила Кира, облизнув губы.
Автомобиль замер в хвосте очереди. Через минуту-другую движение возобновилось: колонна продвинулась на несколько метров и снова застыла в неподвижности. Сзади остановился грузовик. Все, уже не выбраться. На теле Киры выступил пот – холодный, липкий, противный.
– Прошу прощения, пилот Дэвис, – пробормотал Валенсия, нарушив мертвую тишину, – мне кажется, вы не выдержите.
– Я никогда не умела врать. Что вы предлагаете?
– Кое-что, – отозвался он. Его глаза сузились. Какие длинные ресницы, подумала вдруг девушка. – Правда, я не уверен, что вам понравится…
– Посмотрим.
– Рог favor, поймите: члены братства не заигрывают с клиентами. Если вы откажетесь, значит, так тому и быть; я постараюсь придумать что-нибудь еще.
– Вы хотите… чтобы мы… – Кира почувствовала, как стучит в висках кровь.
– Ну да, – кивнул он. – Вполне естественно, что хорошие знакомые решили скоротать время именно таким способом, а не пялиться в мультивизор. И никому не покажется подозрительным, что дама раскраснелась и дышит несколько неровно.
– Эстер сказала… – выдавила Кира, которую вдруг разобрал смех, – безопасность требует жертв… Что ж… бывали и менее приятные жертвы… Иди сюда…
«Феникс» был двухместным; сиденья имели каждое свою спинку, но внизу промежутка между ними не было. Биокристалл Валенсии засверкал красным. До чего же он красив, подумала Кира. Валенсия придвинулся к ней, она обняла его, их губы соприкоснулись. Мужчина погладил девушку по спине. Поцелуй продолжался до тех пор, пока Кире не почудилось, что все предыдущие, кроме, разве что, неуклюжего первого, не идут с ним ни в какое сравнение.
Валенсия не торопился. Рука девушки скользнула к нему под рубашку раньше, чем его – к ней под блузку.
Отвернувшись, чтобы глотнуть воздуху, Кира заметила, что мимо проехала патрульная машина. Bueno, тем лучше. Пускай все видят.
До главного дело не дошло – автомобиль подъехал к шлагбауму. Кира прекрасно сознавала, что, затянись ожидание еще немного, она не устояла бы ни перед чем. Хотя… Все хорошо, что хорошо кончается Она провела пятерней по растрепанным волосам и улыбнулась полицейскому, что как раз заглянул в окно. Тот усмехнулся в ответ, Обыкновенный полисмен из числа тех, которыми командовал облаченный в коричневый мундир офицер Сепо – на вид уставший, с воспаленными глазами; возможно, он поддерживал силы стимуляторами, что, впрочем, никак не сказывалось на его профессионализме. Он задал свои вопросы, те же, которые задавал всем остальным; удостоверение личности Киры, где упоминалось о «Файерболе», заставило офицера слегка встрепенуться. Девушка отвечала томным голосом. Время от времени вставлял словечко и Неро, который, как почудилось Кире, лишь притворялся взволнованным. Тем временем патрульные проверили моторный отсек и багажник, порылись в вещах и обошли вокруг машины с неким инструментом – по всей видимости, «Гатри-искателем». Естественно, они о том и не подозревали…
– Проезжайте! – бросил офицер, – И в будущем постарайтесь вести себя приличнее!
Валенсия жалобно улыбнулся, переключил управление на себя, проехал под шлагбаумом и через несколько секунд вновь включил автопилот, который вывел автомобиль на крейсерскую скорость.
– Ффу! – выдохнула Кира, откидываясь на спинку сиденья. Получилось, Неро! Получилось!
– Еще не вечер, – откликнулся Валенсия, глядя прямо перед собой.
– Да не переживай! Ты был великолепен! Я в полном восторге!
– Gracias, я тоже. – Биокристалл из алого превратился в бледно-розовый Валенсия искоса посмотрел на девушку, улыбнулся – и прибавил (улыбка исчезла, словно ее и не было): – Не беспокойтесь, пилот Дэвис, я не стану вас домогаться. – В его голосе зазвучали металлические нотки. Он всячески подчеркивал, что недавняя близость была вынужденной. – Вполне вероятно, нас поджидают другие заслоны Или же копы начнут задумываться – скажем, над тем, почему, если вам нужно было попасть на Гавайи, вы не улетели самолетом из Портленда? Неужели только потому, что хотели продлить отпуск? Если местные агенты свяжутся со штаб-квартирой, а там проверят файлы, то Сепо установит, что вы – единственный партнер «Файербола», который уехал из Портленда наземным транспортом. Почему? В общем, как только мы окажемся достаточно далеко вон от тех флайеров, я намерен свернуть с шоссе.
– Куда? – спросила Кира, ненавидя себя за то, что не может сохранить в душе радость.
– Мне известно одно безопасное местечко. Там я попытаюсь узнать, можно ли нам завтра не приезжать в Сан-Франциско. Если да, значит, придется привлечь к операции двоих-троих вполне надежных людей, которые при случае станут выдавать себя за нас.
– Матерь Божья, – пробормотала Кира, – что бы мы с Гатри без тебя делали?
– Сидели бы в камере, – сухо усмехнулся Валенсия. – Для новичков вы действовали совсем неплохо, но со мной вам тягаться бесполезно. Кстати, давайте-ка займемся вашей «легендой».
Через некоторое время Валенсия свернул на боковую дорогу, под покрытием которой, как выяснилось, кабеля автоматического управления не было и в помине. Наемник повел машину сам – с уверенностью, которая становилась все заметнее по мере того, как автомобиль петлял по горным дорогам, то пыльным, то изрытым ямами и колдобинами. Из-под колес летели комья земли, покрышки скользили по грязи, на поворотах Киру швыряло из стороны в сторону, частенько она видела перед собой крутой склон, на котором росли кусты и валялись камни и который вел на дно распадка.
– А я-то считала себя лихим пилотом, – проговорила наконец девушка, в очередной раз клацнув зубами – Кажется, за такую езду лишают прав?
– Я хочу поскорее добраться до укрытия, – коротко объяснил Валенсия. – На шоссе красный «феникс» практически незаметен, зато здесь он бросится в глаза любому.
Кира постаралась расслабиться, чтобы тело приспособилось к ритму движения. Что ж, по крайней мере Валенсия забыл о «легенде». Уже хорошо; а потом, тут так красиво! Если бы страной управляли не болтуны, а специалисты, здесь наверняка появились бы плантации или нанотехнические фабрики. Слава богу, пока ни у кого не поднялась рука на сосны, что росли на гребнях холмов, среди которых иногда проглядывало море Правда, порой попадались развалины ферм.
Трудно сказать, рассчитал ли Валенсия все заранее, но когда они добрались до заправки, топливо было почти на исходе. Служитель заменил израсходованный бак водорода на новый, а Кира и ее спутник тем временем перекусили сэндвичами в придорожном кафе.
– К нам мало кто приезжает, – пожаловалась женщина за стойкой. – Не те времена.
– Извините, нам пора, – сказала Кира. Впрочем, их все равно вспомнят. Хотя вряд ли ищейки Сепо заберутся в такую глушь.
Валенсия уселся за руль и повел машину дальше, одновременно жуя и запивая проглоченные куски газировкой. Кира, утолив голод, почувствовала себя немного спокойнее.
– К кому мы едем? – поинтересовалась она.
– К людям по фамилии Фарнем. Его зовут Джим, ее – Энн. Он работает в рыбоводческом хозяйстве, она в основном сидит дома и выращивает пряности к столам гурманов. – Типичная семья, подумала Кира, не элита, но и не простолюдины. – Детей у них нет, поэтому они и могут заниматься тем, чем занимаются.
– Выходит, они… из ваших?
– Нет, к джентльменам удачи, чье влияние распространяется и на здешние края, они не имеют никакого отношения. Фарнемы – хаотики, члены подпольной организации, далеко не самые активные. Они содержат нечто вроде перевалочного пункта, который при необходимости может послужить укрытием. Я не удивлюсь, если выяснится, что где-нибудь поблизости у них есть склад оружия.
– Откуда ты о них знаешь? Ведь твоя компания – не революционеры, верно? – полюбопытствовала Кира, подумав, что ситуация становится все запутаннее.
– Разумеется, хотя многие из нас не станут плакать, если правительство отправится ко всем чертям – при условии, что те, кто придет следом, не окажутся хлеще авантистов. Однако как таковое братство – вне политики. – Помолчав, Валенсия прибавил: – Время от времени полиция втихомолку нанимает нас для работы. В конце концов, есть официальное разрешение, мы все трудимся на частное сыскное агентство. Я слышал, пару раз к нам обращалось даже Сепо, но получило от ворот поворот, поскольку речь шла о политике. Хаотики знают об этом, а потому охотно прибегают к нашим услугам, и мы им не отказываем, причем услуги вовсе не обязательно подразумевают антиправительственную деятельность. Подробности я, естественно, опускаю. Некоторые братья общаются с такими, как Фарнемы, получая те же сведения, что и подпольщики. Можем поспорить на что угодно: Фарнемы нас не только приютят, но и окажут всяческую поддержку, потому что враг – общий для всех.
– Понятно. – Кира посмотрела на Валенсию, словно изучая его профиль в золотистых лучах заката на фоне темной массы деревьев. – Ты разговариваешь иначе, чем я ожидала.
– Неужели? – Он усмехнулся.
– Образованный человек… Что заставило тебя взяться за эту работу?
– То же, что и большинство других. – Валенсия пожал плечами. – Случай.
– Лично я всегда знала, кем хочу стать.
– И в конце концов стали. Вам повезло. Но у вас был «Файербол», а у «Файербола» – Энсон Гатри. – Валенсия понизил голос. – Наемник – не робот, он достаточно свободен и использует все, что попадается под руку. Пожалуй, прибавлю-ка я оборотов, – неожиданно бросил бандит. – Рог favor, пилот Дэвис, не отвлекайте меня.
Кира вновь откинулась на спинку сиденья. Гатри… Интересно, что он сейчас чувствует, запертый в потайном отделении автомобиля? Bueno, в прошлом ему приходилось выносить и не такое. Например, смерть.
Когда они добрались до Нойо, огромное оранжевое солнце, лучи которого образовывали нечто вроде моста над ослепительно сверкающим морем, спустилось к самому горизонту. Поселок располагался на скалах над бухтой, внизу, на побережье, виднелись рыбацкие лодки и какие-то строения. Немногочисленные дома, на вид весьма древние, некоторые уже покинутые людьми, потихоньку разваливались. Валенсия остановил машину перед домом, что стоял в стороне от остальных, окруженный шишковатыми, серебристо-серыми кипарисами.
Кира выбралась наружу и с наслаждением потянулась. Океанский бриз растрепал ей волосы, остудил разгоряченное тело. Пахло чем-то непривычным, совсем не так, как пахнет у воды на Гавайях. Шелест ветра был единственным звуком, который нарушал тишину, если не считать хруста песка под башмаками Валенсии и ее собственными каблуками. Наемник тем временем подошел к дому – большому, в том же старинном стиле, что и большинство зданий Бейкера; правда, тут краска, похоже, выцветала гораздо быстрее, – и постучал в дверь. Ему открыл мужчина, широкоплечий, с обветренным лицом и пышной бородой с проседью; на голове седых волос не было и в помине. Значит, лет сорок, вряд ли больше.
– Saludos, amigo, – поздоровался Валенсия. – Пустите переночевать? Эта дама в бегах.
– Заходите, – проворчал Фарнем.
– Сначала я поставлю в гараж машину, хорошо?
– Уж больно яркая, – заметил Фарнем. – Сейчас открою ворота. А вы, сеньорита, ступайте в дом. Насчет соседей можете не беспокоиться, в наших краях нос в чужие дела не суют.
Киру встретила пухленькая женщина, которая поздоровалась с таким видом, будто они были давно знакомы. Ни хозяин, ни его жена не напоминали героических борцов Сопротивления. Да и дом – обветшалая мебель, весьма непритязательные картины на обитых тканями стенах – не походил на приют заговорщиков. Разумеется, так и должно быть. С кухни доносились запахи, от которых у Киры потекли слюнки; она мельком заглянула туда и успела заметить плиту, которой было наверняка лет пятьдесят, если не больше.
Вскоре все четверо сели за стол. Перед ужином Фарнем налил гостям замечательного домашнего пива. В ответ на похвалу Киры он пробурчал:
– Мы тут стараемся не отставать от жизни.
– И хотите, чтобы другие от нее тоже не отставали, верно?
– Давайте не будем говорить о политике, – вмешалась жена Фарнема, а сам хозяин нахмурился, но промолчал.
– И перейдем прямо к делу, – заявил Валенсия. – Возможно, вам известно то, чего не знаем мы, или же вы можете что-то предложить…
– Валяй, – произнес Фарнем, словно объявляя очередную ставку при игре в покер.
– Многого я сказать не могу, но вы, должно быть, знаете, что власти упорно разыскивают нечто, всячески избегая описывать предмет поисков.
– Конечно, знаем. – Энн Фарнем состроила гримасу. – Вранье насчет фанатиков… Почему? Что они ищут?
– А если за их словами отчасти кроется истина? – пробормотал Валенсия.
– Ничего подобного! – воскликнул Фарнем, стукнув кулаком по подлокотнику кресла.
Он отрицает то, во что не хочет верить, подумала Кира. Вряд ли подпольщики или хотя бы те из них, кого готовят для вооруженной борьбы, – вряд ли они чудовища. Однако маловероятно, что среди хаотиков царит полное единодушие. Но революционные движения, у которых нет надежды на победу, быстро погибают. А чтобы возникла надежда, необходима поддержка из-за границы, от изгнанников и от других государств, которые даже преследуют собственные цели…
– Прошу прощения, – извинился Валенсия, улыбнувшись своей обворожительной улыбкой. – Я чувствовал, что нужно спросить, хотя, признаться, заранее знал ответ. Надеюсь, вы ни в чем нас не подозреваете? Muy bien, мы везем – скажем так – один из тех предметов, за которыми охотится Сепо. Нам необходимо как можно скорее покинуть страну. Времени в обрез, поэтому я сумел договориться только насчет яхты, которая является собственностью джентльменов удачи. Вы знаете, они нам не отказывают, поскольку братство Салли Северин кое в чем им помогло; мое начальство решило, что пришла пора получать долги.
Кира сделала большой глоток. Как ловко Валенсия ведет разговор, ухитряясь не сказать ни слова о том, что действительно важно! Интересно, почему его «начальство» пошло на такой шаг? Они ведь не идеалисты, следовательно, прекрасно понимают, что, помогая Гатри в беде, получат награду – не только наличные, но и дружбу «Файербола». Однако… Выходит, им известно истинное положение вещей? Неужели Эстер Блум рассказала бандитам все, потому что у нее самой не нашлось средств, чтобы организовать бегство Гатри? Или Валенсия разузнал, что к чему, по приказу того же «начальства»? Да, время у него было, причем он мог сделать это и раньше, сразу после беседы с Эстер.
Слишком много «или». В принципе, подобные сведения распространяются сами собой; и бог бы с ними, если бы они не увеличивали риск. Валенсия не предаст… Насчет его шефов тоже можно не волноваться. Можно ли? Сепо наверняка известно о бандитских братствах больше, чем оно признается. Если копы нападут на след, они, скорее всего, наплюют на собственные усилия, которых потребовало устройство той или иной западни, арестуют всех, кого смогут, и допросят с пристрастием.
Значит, и впрямь необходимо поскорее сматывать удочки.
– По дороге нас проверяли, – сквозь звон в ушах расслышала Кира голос Валенсии, – все вроде обошлось, но я решил, что не стоит рисковать. Поначалу мы думали добраться до Сан-Франциско. Вы можете связать меня с джентльменами? И как по-вашему, согласятся ли они выйти завтра в море и можно ли договориться с кем-нибудь из рыбаков, чтобы нас отвезли на лодке к месту встречи?
Фарнемы переглянулись, призадумались.
– Если у них будет разрешение, датированное сегодняшним днем, то, мне кажется, все получится. Капитан скажет в порту, что его задержали семейные неприятности, – проговорила Энн после паузы. – А ты, Джим, позвонишь на работу и объяснишь, что не сможешь прийти. Причину мы подберем.
– Надо определить место встречи, – отозвался хозяин, дергая себя за бороду. – Обычно побережье охраняют не слишком тщательно, но раз власти окончательно спятили, не стоит подвергать себя опасности. Ведь ни к чему, чтобы нас остановил катер или амфифлайер. Я проверю маршруты патрулей.
Обыкновенный рыбак? Неужели в подполье все такие – обычные люди, каждый из которых делает свое дело? Кире почему-то представилась свернувшаяся кольцами змея. Если знать, куда наступать, можно каблуком раздавить ей голову, но если шагать наугад, она обязательно укусит, а выжидая удобного момента, будет шевелить своим раздвоенным языком.
– Bueno, все решено? – спросила Энн. – Тогда давайте есть, ужин давным-давно на плите.
За едой они говорили о погоде, обсуждали спортивные новости и местные происшествия. Кира поняла: знать нужно только то, что необходимо. Вскоре после ужина она улеглась в постель, которую приготовила Энн. Валенсия и фарнемы засиделись допоздна. Встав на рассвете, девушка догадалась, что они, вероятнее всего, не ложились вообще.
20
– Замечательно. Надеюсь, будет вкусно.
– А пока займемся вашей «легендой».
– Я помню ее наизусть.
– Извините, пилот Дэвис, но я вам не верю. Кроме того, вчера мы не затронули бесчисленного множества подробностей, а если нас остановят, вы ни в коем случае не должны запинаться В общем, по моим прикидкам, требуется пара-тройка часов муштры.
– Фу! – обиженно воскликнула Кира – Я, между прочим, рассчитывала отдохнуть.
– Сказать по правде, – усмехнулся Валенсия, биокристалл на лбу которого замерцал голубым, – мне тоже известны более приятные способы времяпрепровождения. Но арест, допрос и «обучение» в исправительном центре в их число не входят.
– Все понятно, Не… сеньор Валенсия. Начнем.
Он старался не упускать ни единой мелочи. Как выяснилось, один из офицеров космической службы «Файербола» в Квебеке, после ошеломляющего заявления Гатри и после того, как Кира не явилась в назначенный срок, предположил, что она отправилась в представительство компании на Гавайях. Однако Паккер, с которым тут же связались, не подтвердил – но и не опроверг – этого предположения. Тем не менее, тут Сепо ловить нечего. Никто из партнеров «Файербола» не назовет копу даже четвертого знака числа «пи» без разрешения начальства. Паккер, если его станут допрашивать, наверняка сообразит, что дело нечисто, и не раскроет рта. (На всякий случай, Кира, будучи в Портленде, заручилась поддержкой тех своих приятелей, которых там встретила.) В каком-нибудь приграничном поселении в базу данных введут сведения о прибытии пилота Киры Дэвис к месту назначения: братство Салли Северин обладало, в известной мере, доступом к правительственной компьютерной сети – скорее всего, как показалось девушке, через хаотиков, которые внедрились в систему управления и с которыми наемники поддерживали контакт (Билл Мендоса вызвался отвели Киру в Сан-Франциско и сопровождать ее дальше, когда она получила разрешение вылететь на Гавайи. Ему все равно надо было туда по делам.) Валенсия снабдил девушку всеми необходимыми документами и сообщил, что «псевдо-Кира» данным давно зарегистрирована, исправно платит налоги и не доставляет государству ни малейших хлопот.
Вроде бы не слишком сложно. Однако Валенсия требовал, чтобы Кира была в состоянии излагать события день за днем, чуть ли не час за часом.
Эстакада нырнула вниз, слилась с трансконтинентальным шоссе. Город остался позади. Машина мчалась на юг, вдоль реки, что текла через плантации с аквапарками. Бесчисленные зеленые ряды растений тянулись к холмам и к наполовину скрытым облаками горам. Утомительное зрелище, подумалось Кире; как здесь было красиво раньше – деревни, фермы, рыжие коровы пасутся на лугах, в садах наливаются яблоки, голубой лен, золотистая рожь, мальчишки скачут на лошадях, солнце освещает кроны деревьев, стволы которых источают смолистый аромат…
– Ну-ка, чем вы занимались в четверг?
– Bueno, я…
На панели внезапно замигал красный огонек. Кира заметила впереди, в двух или трех километрах, скопление машин, и в горле у нее мгновенно пересохло. Валенсия присвистнул и включил видеофон. На экране возникло изображение щита с символом бесконечности.
– Внимание! – произнес механический голос. – Вы приближаетесь к контрольно-пропускному пункту. Двигайтесь на автопилоте. Не выходите из автомобиля, пока не получите разрешения. Проверка займет около получаса. В связи с чрезвычайной ситуацией граждане должны оказывать властям необходимое содействие. Ждите дальнейших сообщений.
– Кого они разыскивают? – прошептала Кира. – Нас? – она привстала и выглянула в люк на крыше, Над дорогой кружили два флайера.
– Вполне возможно, – отозвался Валенсия, лицо которого словно превратилось в бронзовую маску.
– Но откуда они узнали, что мы здесь?
– Ниоткуда. Должно быть, считают, что напали на след, который не стоит бросать. Видите, движения нет в обе стороны, а до шлагбаума с шоссе никуда не свернешь. Мне кажется, полиция блокировала все дороги из Портленда, причем без предупреждения, чтобы не спугнуть жертву.
– Подождите-ка… Эстер Блум говорила, что не была в киви-ре много-много лет…
– Вот именно, – кивнул Валенсия. – Сеньор Гатри заявил, что времени в обрез, поэтому я не стал упоминать об этом – может статься, зря. Ну да ладно, дело прошлое.
– Эстер… – Кира невольно вздрогнула. – Как по-вашему, с ней…
– Все может быть. Если полиция арестовала сеньору Блум и узнала от нее, что Кира Дэвис везет Энсона Гатри, наша песенка спета. Впрочем, это маловероятно.
Наверно, мысленно согласилась девушка. Того факта, что Блум сделала что-то, не соответствующе ее привычкам, недостаточно для ареста. Из кивиры она вернулась в отель, что, по всей видимости, и зафиксировал агент, которому поручили следить за ней, не объяснив, зачем. В отеле же Блум поджидал напарник Валенсии: братство согласилось дня на два приютить Эстер у себя. Вернувшись в Бейкер, она скажет, что развлекалась в Портленде. В общем, можно было надеяться, что Сепо клюнет на приманку, а агент просто-напросто не уследит за подопечной.
Мера предосторожности, которая еще недавно представлялась едва ли не лишней, оказалась насущно необходимой. Отчет о поведении Эстер Блум попал, должно быть, к кому-то из высших чинов Сепо. Как знать – возможно, он от отчаяния распорядился, чтобы его информировали обо всем необычном, что могло быть связано с Гатри? Для поисковой программы отобрать из общей массы относящиеся к делу факты труда не составит. Короче, этот начальник решил, что вот, глядишь, и зацепка, и приказал блокировать дороги. Если патруль пропустит Киру с Валенсией, в Сепо какое-то время спустя подумают, что взяли ложный след, а потому Блум, вернувшись домой, будет вне опасности. Если же нет… Девушка отогнала последнюю мысль.
– Послушайте, пилот Дэвис, – проговорил Валенсия, подавшись вперед. Его биокристалл приобрел матовый оттенок. – Гатри им не найти, если только они не разберут машину по частям. Следовательно, нужно не дать повода. Я рассчитывал как следует натаскать вас, чтобы «легенда», что называется, отскакивала от зубов. К сожалению, не получилось. По-моему, все обойдется, если вы не покажете, что волнуетесь. Да, вы встревожены, заинтригованы, но вам нечего скрывать, нечего опасаться. Сумеете?
– Попытаюсь, – ответила Кира, облизнув губы.
Автомобиль замер в хвосте очереди. Через минуту-другую движение возобновилось: колонна продвинулась на несколько метров и снова застыла в неподвижности. Сзади остановился грузовик. Все, уже не выбраться. На теле Киры выступил пот – холодный, липкий, противный.
– Прошу прощения, пилот Дэвис, – пробормотал Валенсия, нарушив мертвую тишину, – мне кажется, вы не выдержите.
– Я никогда не умела врать. Что вы предлагаете?
– Кое-что, – отозвался он. Его глаза сузились. Какие длинные ресницы, подумала вдруг девушка. – Правда, я не уверен, что вам понравится…
– Посмотрим.
– Рог favor, поймите: члены братства не заигрывают с клиентами. Если вы откажетесь, значит, так тому и быть; я постараюсь придумать что-нибудь еще.
– Вы хотите… чтобы мы… – Кира почувствовала, как стучит в висках кровь.
– Ну да, – кивнул он. – Вполне естественно, что хорошие знакомые решили скоротать время именно таким способом, а не пялиться в мультивизор. И никому не покажется подозрительным, что дама раскраснелась и дышит несколько неровно.
– Эстер сказала… – выдавила Кира, которую вдруг разобрал смех, – безопасность требует жертв… Что ж… бывали и менее приятные жертвы… Иди сюда…
«Феникс» был двухместным; сиденья имели каждое свою спинку, но внизу промежутка между ними не было. Биокристалл Валенсии засверкал красным. До чего же он красив, подумала Кира. Валенсия придвинулся к ней, она обняла его, их губы соприкоснулись. Мужчина погладил девушку по спине. Поцелуй продолжался до тех пор, пока Кире не почудилось, что все предыдущие, кроме, разве что, неуклюжего первого, не идут с ним ни в какое сравнение.
Валенсия не торопился. Рука девушки скользнула к нему под рубашку раньше, чем его – к ней под блузку.
Отвернувшись, чтобы глотнуть воздуху, Кира заметила, что мимо проехала патрульная машина. Bueno, тем лучше. Пускай все видят.
До главного дело не дошло – автомобиль подъехал к шлагбауму. Кира прекрасно сознавала, что, затянись ожидание еще немного, она не устояла бы ни перед чем. Хотя… Все хорошо, что хорошо кончается Она провела пятерней по растрепанным волосам и улыбнулась полицейскому, что как раз заглянул в окно. Тот усмехнулся в ответ, Обыкновенный полисмен из числа тех, которыми командовал облаченный в коричневый мундир офицер Сепо – на вид уставший, с воспаленными глазами; возможно, он поддерживал силы стимуляторами, что, впрочем, никак не сказывалось на его профессионализме. Он задал свои вопросы, те же, которые задавал всем остальным; удостоверение личности Киры, где упоминалось о «Файерболе», заставило офицера слегка встрепенуться. Девушка отвечала томным голосом. Время от времени вставлял словечко и Неро, который, как почудилось Кире, лишь притворялся взволнованным. Тем временем патрульные проверили моторный отсек и багажник, порылись в вещах и обошли вокруг машины с неким инструментом – по всей видимости, «Гатри-искателем». Естественно, они о том и не подозревали…
– Проезжайте! – бросил офицер, – И в будущем постарайтесь вести себя приличнее!
Валенсия жалобно улыбнулся, переключил управление на себя, проехал под шлагбаумом и через несколько секунд вновь включил автопилот, который вывел автомобиль на крейсерскую скорость.
– Ффу! – выдохнула Кира, откидываясь на спинку сиденья. Получилось, Неро! Получилось!
– Еще не вечер, – откликнулся Валенсия, глядя прямо перед собой.
– Да не переживай! Ты был великолепен! Я в полном восторге!
– Gracias, я тоже. – Биокристалл из алого превратился в бледно-розовый Валенсия искоса посмотрел на девушку, улыбнулся – и прибавил (улыбка исчезла, словно ее и не было): – Не беспокойтесь, пилот Дэвис, я не стану вас домогаться. – В его голосе зазвучали металлические нотки. Он всячески подчеркивал, что недавняя близость была вынужденной. – Вполне вероятно, нас поджидают другие заслоны Или же копы начнут задумываться – скажем, над тем, почему, если вам нужно было попасть на Гавайи, вы не улетели самолетом из Портленда? Неужели только потому, что хотели продлить отпуск? Если местные агенты свяжутся со штаб-квартирой, а там проверят файлы, то Сепо установит, что вы – единственный партнер «Файербола», который уехал из Портленда наземным транспортом. Почему? В общем, как только мы окажемся достаточно далеко вон от тех флайеров, я намерен свернуть с шоссе.
– Куда? – спросила Кира, ненавидя себя за то, что не может сохранить в душе радость.
– Мне известно одно безопасное местечко. Там я попытаюсь узнать, можно ли нам завтра не приезжать в Сан-Франциско. Если да, значит, придется привлечь к операции двоих-троих вполне надежных людей, которые при случае станут выдавать себя за нас.
– Матерь Божья, – пробормотала Кира, – что бы мы с Гатри без тебя делали?
– Сидели бы в камере, – сухо усмехнулся Валенсия. – Для новичков вы действовали совсем неплохо, но со мной вам тягаться бесполезно. Кстати, давайте-ка займемся вашей «легендой».
Через некоторое время Валенсия свернул на боковую дорогу, под покрытием которой, как выяснилось, кабеля автоматического управления не было и в помине. Наемник повел машину сам – с уверенностью, которая становилась все заметнее по мере того, как автомобиль петлял по горным дорогам, то пыльным, то изрытым ямами и колдобинами. Из-под колес летели комья земли, покрышки скользили по грязи, на поворотах Киру швыряло из стороны в сторону, частенько она видела перед собой крутой склон, на котором росли кусты и валялись камни и который вел на дно распадка.
– А я-то считала себя лихим пилотом, – проговорила наконец девушка, в очередной раз клацнув зубами – Кажется, за такую езду лишают прав?
– Я хочу поскорее добраться до укрытия, – коротко объяснил Валенсия. – На шоссе красный «феникс» практически незаметен, зато здесь он бросится в глаза любому.
Кира постаралась расслабиться, чтобы тело приспособилось к ритму движения. Что ж, по крайней мере Валенсия забыл о «легенде». Уже хорошо; а потом, тут так красиво! Если бы страной управляли не болтуны, а специалисты, здесь наверняка появились бы плантации или нанотехнические фабрики. Слава богу, пока ни у кого не поднялась рука на сосны, что росли на гребнях холмов, среди которых иногда проглядывало море Правда, порой попадались развалины ферм.
Трудно сказать, рассчитал ли Валенсия все заранее, но когда они добрались до заправки, топливо было почти на исходе. Служитель заменил израсходованный бак водорода на новый, а Кира и ее спутник тем временем перекусили сэндвичами в придорожном кафе.
– К нам мало кто приезжает, – пожаловалась женщина за стойкой. – Не те времена.
– Извините, нам пора, – сказала Кира. Впрочем, их все равно вспомнят. Хотя вряд ли ищейки Сепо заберутся в такую глушь.
Валенсия уселся за руль и повел машину дальше, одновременно жуя и запивая проглоченные куски газировкой. Кира, утолив голод, почувствовала себя немного спокойнее.
– К кому мы едем? – поинтересовалась она.
– К людям по фамилии Фарнем. Его зовут Джим, ее – Энн. Он работает в рыбоводческом хозяйстве, она в основном сидит дома и выращивает пряности к столам гурманов. – Типичная семья, подумала Кира, не элита, но и не простолюдины. – Детей у них нет, поэтому они и могут заниматься тем, чем занимаются.
– Выходит, они… из ваших?
– Нет, к джентльменам удачи, чье влияние распространяется и на здешние края, они не имеют никакого отношения. Фарнемы – хаотики, члены подпольной организации, далеко не самые активные. Они содержат нечто вроде перевалочного пункта, который при необходимости может послужить укрытием. Я не удивлюсь, если выяснится, что где-нибудь поблизости у них есть склад оружия.
– Откуда ты о них знаешь? Ведь твоя компания – не революционеры, верно? – полюбопытствовала Кира, подумав, что ситуация становится все запутаннее.
– Разумеется, хотя многие из нас не станут плакать, если правительство отправится ко всем чертям – при условии, что те, кто придет следом, не окажутся хлеще авантистов. Однако как таковое братство – вне политики. – Помолчав, Валенсия прибавил: – Время от времени полиция втихомолку нанимает нас для работы. В конце концов, есть официальное разрешение, мы все трудимся на частное сыскное агентство. Я слышал, пару раз к нам обращалось даже Сепо, но получило от ворот поворот, поскольку речь шла о политике. Хаотики знают об этом, а потому охотно прибегают к нашим услугам, и мы им не отказываем, причем услуги вовсе не обязательно подразумевают антиправительственную деятельность. Подробности я, естественно, опускаю. Некоторые братья общаются с такими, как Фарнемы, получая те же сведения, что и подпольщики. Можем поспорить на что угодно: Фарнемы нас не только приютят, но и окажут всяческую поддержку, потому что враг – общий для всех.
– Понятно. – Кира посмотрела на Валенсию, словно изучая его профиль в золотистых лучах заката на фоне темной массы деревьев. – Ты разговариваешь иначе, чем я ожидала.
– Неужели? – Он усмехнулся.
– Образованный человек… Что заставило тебя взяться за эту работу?
– То же, что и большинство других. – Валенсия пожал плечами. – Случай.
– Лично я всегда знала, кем хочу стать.
– И в конце концов стали. Вам повезло. Но у вас был «Файербол», а у «Файербола» – Энсон Гатри. – Валенсия понизил голос. – Наемник – не робот, он достаточно свободен и использует все, что попадается под руку. Пожалуй, прибавлю-ка я оборотов, – неожиданно бросил бандит. – Рог favor, пилот Дэвис, не отвлекайте меня.
Кира вновь откинулась на спинку сиденья. Гатри… Интересно, что он сейчас чувствует, запертый в потайном отделении автомобиля? Bueno, в прошлом ему приходилось выносить и не такое. Например, смерть.
Когда они добрались до Нойо, огромное оранжевое солнце, лучи которого образовывали нечто вроде моста над ослепительно сверкающим морем, спустилось к самому горизонту. Поселок располагался на скалах над бухтой, внизу, на побережье, виднелись рыбацкие лодки и какие-то строения. Немногочисленные дома, на вид весьма древние, некоторые уже покинутые людьми, потихоньку разваливались. Валенсия остановил машину перед домом, что стоял в стороне от остальных, окруженный шишковатыми, серебристо-серыми кипарисами.
Кира выбралась наружу и с наслаждением потянулась. Океанский бриз растрепал ей волосы, остудил разгоряченное тело. Пахло чем-то непривычным, совсем не так, как пахнет у воды на Гавайях. Шелест ветра был единственным звуком, который нарушал тишину, если не считать хруста песка под башмаками Валенсии и ее собственными каблуками. Наемник тем временем подошел к дому – большому, в том же старинном стиле, что и большинство зданий Бейкера; правда, тут краска, похоже, выцветала гораздо быстрее, – и постучал в дверь. Ему открыл мужчина, широкоплечий, с обветренным лицом и пышной бородой с проседью; на голове седых волос не было и в помине. Значит, лет сорок, вряд ли больше.
– Saludos, amigo, – поздоровался Валенсия. – Пустите переночевать? Эта дама в бегах.
– Заходите, – проворчал Фарнем.
– Сначала я поставлю в гараж машину, хорошо?
– Уж больно яркая, – заметил Фарнем. – Сейчас открою ворота. А вы, сеньорита, ступайте в дом. Насчет соседей можете не беспокоиться, в наших краях нос в чужие дела не суют.
Киру встретила пухленькая женщина, которая поздоровалась с таким видом, будто они были давно знакомы. Ни хозяин, ни его жена не напоминали героических борцов Сопротивления. Да и дом – обветшалая мебель, весьма непритязательные картины на обитых тканями стенах – не походил на приют заговорщиков. Разумеется, так и должно быть. С кухни доносились запахи, от которых у Киры потекли слюнки; она мельком заглянула туда и успела заметить плиту, которой было наверняка лет пятьдесят, если не больше.
Вскоре все четверо сели за стол. Перед ужином Фарнем налил гостям замечательного домашнего пива. В ответ на похвалу Киры он пробурчал:
– Мы тут стараемся не отставать от жизни.
– И хотите, чтобы другие от нее тоже не отставали, верно?
– Давайте не будем говорить о политике, – вмешалась жена Фарнема, а сам хозяин нахмурился, но промолчал.
– И перейдем прямо к делу, – заявил Валенсия. – Возможно, вам известно то, чего не знаем мы, или же вы можете что-то предложить…
– Валяй, – произнес Фарнем, словно объявляя очередную ставку при игре в покер.
– Многого я сказать не могу, но вы, должно быть, знаете, что власти упорно разыскивают нечто, всячески избегая описывать предмет поисков.
– Конечно, знаем. – Энн Фарнем состроила гримасу. – Вранье насчет фанатиков… Почему? Что они ищут?
– А если за их словами отчасти кроется истина? – пробормотал Валенсия.
– Ничего подобного! – воскликнул Фарнем, стукнув кулаком по подлокотнику кресла.
Он отрицает то, во что не хочет верить, подумала Кира. Вряд ли подпольщики или хотя бы те из них, кого готовят для вооруженной борьбы, – вряд ли они чудовища. Однако маловероятно, что среди хаотиков царит полное единодушие. Но революционные движения, у которых нет надежды на победу, быстро погибают. А чтобы возникла надежда, необходима поддержка из-за границы, от изгнанников и от других государств, которые даже преследуют собственные цели…
– Прошу прощения, – извинился Валенсия, улыбнувшись своей обворожительной улыбкой. – Я чувствовал, что нужно спросить, хотя, признаться, заранее знал ответ. Надеюсь, вы ни в чем нас не подозреваете? Muy bien, мы везем – скажем так – один из тех предметов, за которыми охотится Сепо. Нам необходимо как можно скорее покинуть страну. Времени в обрез, поэтому я сумел договориться только насчет яхты, которая является собственностью джентльменов удачи. Вы знаете, они нам не отказывают, поскольку братство Салли Северин кое в чем им помогло; мое начальство решило, что пришла пора получать долги.
Кира сделала большой глоток. Как ловко Валенсия ведет разговор, ухитряясь не сказать ни слова о том, что действительно важно! Интересно, почему его «начальство» пошло на такой шаг? Они ведь не идеалисты, следовательно, прекрасно понимают, что, помогая Гатри в беде, получат награду – не только наличные, но и дружбу «Файербола». Однако… Выходит, им известно истинное положение вещей? Неужели Эстер Блум рассказала бандитам все, потому что у нее самой не нашлось средств, чтобы организовать бегство Гатри? Или Валенсия разузнал, что к чему, по приказу того же «начальства»? Да, время у него было, причем он мог сделать это и раньше, сразу после беседы с Эстер.
Слишком много «или». В принципе, подобные сведения распространяются сами собой; и бог бы с ними, если бы они не увеличивали риск. Валенсия не предаст… Насчет его шефов тоже можно не волноваться. Можно ли? Сепо наверняка известно о бандитских братствах больше, чем оно признается. Если копы нападут на след, они, скорее всего, наплюют на собственные усилия, которых потребовало устройство той или иной западни, арестуют всех, кого смогут, и допросят с пристрастием.
Значит, и впрямь необходимо поскорее сматывать удочки.
– По дороге нас проверяли, – сквозь звон в ушах расслышала Кира голос Валенсии, – все вроде обошлось, но я решил, что не стоит рисковать. Поначалу мы думали добраться до Сан-Франциско. Вы можете связать меня с джентльменами? И как по-вашему, согласятся ли они выйти завтра в море и можно ли договориться с кем-нибудь из рыбаков, чтобы нас отвезли на лодке к месту встречи?
Фарнемы переглянулись, призадумались.
– Если у них будет разрешение, датированное сегодняшним днем, то, мне кажется, все получится. Капитан скажет в порту, что его задержали семейные неприятности, – проговорила Энн после паузы. – А ты, Джим, позвонишь на работу и объяснишь, что не сможешь прийти. Причину мы подберем.
– Надо определить место встречи, – отозвался хозяин, дергая себя за бороду. – Обычно побережье охраняют не слишком тщательно, но раз власти окончательно спятили, не стоит подвергать себя опасности. Ведь ни к чему, чтобы нас остановил катер или амфифлайер. Я проверю маршруты патрулей.
Обыкновенный рыбак? Неужели в подполье все такие – обычные люди, каждый из которых делает свое дело? Кире почему-то представилась свернувшаяся кольцами змея. Если знать, куда наступать, можно каблуком раздавить ей голову, но если шагать наугад, она обязательно укусит, а выжидая удобного момента, будет шевелить своим раздвоенным языком.
– Bueno, все решено? – спросила Энн. – Тогда давайте есть, ужин давным-давно на плите.
За едой они говорили о погоде, обсуждали спортивные новости и местные происшествия. Кира поняла: знать нужно только то, что необходимо. Вскоре после ужина она улеглась в постель, которую приготовила Энн. Валенсия и фарнемы засиделись допоздна. Встав на рассвете, девушка догадалась, что они, вероятнее всего, не ложились вообще.
20
Вспыхнул и угас над морем еще один закат. Наступили вечерние сумерки, а когда Кира после ужина поднялась в смотровую кабину, оказалось, что на это полушарие Земли опустилась ночь.
На борту корабля, способного преодолеть расстояние от материка до Гавайев за какие-то тридцать с хвостиком часов, пассажиры на палубе не болтаются. Впрочем, смотровая кабина ничуть не хуже. Обтекаемая, как и весь корпус «Каравеллы», что прыгала по волнам на своих поплавках (Кира едва замечала движение, скорее ощущала, что сроднилась с машиной и стихией); козырек, который защищает от брызг…
Кроме нее, в кабине никого не было, поэтому девушка выключила свет и подождала некоторое время, давая глазам привыкнуть к темноте. Ходовых огней и радара она отсюда не видела, различала лишь мостик – белое пятно, которое то возникало из мрака, то пропадало вновь. Океан сверкал и переливался множеством оттенков, напоминая стаю мчащихся куда-то леопардов. Глухо рокотал двигатель, ему вторили волны, посвистывал ветер. Над океаном раскинулся небосвод, усыпанный звездами; правда, светили они гораздо слабее обычного – Млечный Путь, к примеру, больше всего смахивал на собственный призрак.
Величественное зрелище, исполненное силы – и покоя. Жаль, что шеф этого не видит. Бедный шеф, снова его засунули в экранированный ящик. Может, вынуть? Нет, не стоит. Джентльмены удачи ничем не обязаны «Файерболу», они просто проявили любезность. Если команда «Каравеллы» узнает, какой у них груз, искушение – умопомрачительная награда, прощение давних грехов, денежная должность в правительстве – может оказаться слишком сильным. Или же капитан решит, что его обманули – заставили рисковать головой неизвестно ради чего – и отомстит за оскорбление…
На борту корабля, способного преодолеть расстояние от материка до Гавайев за какие-то тридцать с хвостиком часов, пассажиры на палубе не болтаются. Впрочем, смотровая кабина ничуть не хуже. Обтекаемая, как и весь корпус «Каравеллы», что прыгала по волнам на своих поплавках (Кира едва замечала движение, скорее ощущала, что сроднилась с машиной и стихией); козырек, который защищает от брызг…
Кроме нее, в кабине никого не было, поэтому девушка выключила свет и подождала некоторое время, давая глазам привыкнуть к темноте. Ходовых огней и радара она отсюда не видела, различала лишь мостик – белое пятно, которое то возникало из мрака, то пропадало вновь. Океан сверкал и переливался множеством оттенков, напоминая стаю мчащихся куда-то леопардов. Глухо рокотал двигатель, ему вторили волны, посвистывал ветер. Над океаном раскинулся небосвод, усыпанный звездами; правда, светили они гораздо слабее обычного – Млечный Путь, к примеру, больше всего смахивал на собственный призрак.
Величественное зрелище, исполненное силы – и покоя. Жаль, что шеф этого не видит. Бедный шеф, снова его засунули в экранированный ящик. Может, вынуть? Нет, не стоит. Джентльмены удачи ничем не обязаны «Файерболу», они просто проявили любезность. Если команда «Каравеллы» узнает, какой у них груз, искушение – умопомрачительная награда, прощение давних грехов, денежная должность в правительстве – может оказаться слишком сильным. Или же капитан решит, что его обманули – заставили рисковать головой неизвестно ради чего – и отомстит за оскорбление…