Страница:
Четыре параболоида охраны порта приземлились на свою площадку, а их место в небе занял другой квадрат, который наглухо блокировал зону.
А еще четыре параболоида с десантными модулями под брюхом опустились к самой земле и из них посыпались бойцы в форме и снаряжении спецназа военной разведки антропоксенов.
41
Когда земляне через несколько недель или, может быть, месяцев после вторжения пришельцев окончательно поняли, что нашествие ничем не остановить, а само нашествие стало все явственнее напоминать конец света по Апокалипсису, многие земляне разуверились в старых богах.
Правда, одновременно многие атеисты, наоборот, уверовали, а колеблющиеся - укрепились в вере, но речь сейчас не о них.
Речь о бывшем офицере элитного спецподразделения, которого так редко называли по имени, данному при рождении, что он его почти забыл.
В том, старом, еще довоенном подразделении вместо имен у всех были прозвища. А при выполнении спецзаданий - учебных и боевых - они использовали документы на чужие имена.
И после вторжения ничего не изменилось.
Даже прозвище Джедай офицер, о котором идет речь, получил еще до вторжения. Просто потому, что он питал некоторую слабость к фильмам Лукаса и скрытым в них философским идеям.
Окружающие в массе своей считали, что философией там и не пахнет, но этот офицер уже тогда имел привычку рассуждать о Силе, которая пронизывает все вокруг, с таким видом, что невозможно было понять, смеется он или издевается.
А потом было вторжение, и спецподразделение, в котором служил офицер по прозвищу Джедай, в полном составе погибло при попытке захвата параболоидов.
Может быть, кто-то из бойцов и был еще жив в инопланетном плену, но для таких как они это была не жизнь.
Захват параболоидов сделался навязчивой идеей военных с первых дней вторжения, когда стало очевидно, что справиться с инопланетными боевыми машинами можно только с помощью других таких же машин. И суперэлитные диверсионные отряды во всех странах ориентировались именно на это.
Вот только Джедай не слышал ни об одной удачной попытке.
Даже если кому-то и удавалось добраться до параболоида, это не имело смысла. Мало того, что земляне не могли управлять инопланетными машинами, так еще и сами машины не стали бы им подчиняться.
Параболоиды умели опознавать тех, кто допущен к управлению. А единственное, что мог сделать посторонний - это включить автопилот для возвращения на базу. Ходили слухи, что кто-то из земных спецназовцев таким способом сам привез себя в плен, но возможно, это была просто байка.
Что касается Джедая, то он, наоборот, сумел избежать плена, когда был истреблен весь его отряд - тот, прежний, который был регулярным подразделением российской армии.
Прорваться к своим сумели семеро из полусотни, и Джедай был один из них.
Возможно, именно тогда он по-настоящему уверовал в существование Силы, которая спасла его в этой заварухе.
Во всяком случае, вскоре он стал убеждать братьев по оружию, что только Сила поможет людям одолеть инопланетного врага. И собрал новый отряд из людей, которые были с этим согласны или, по крайней мере, не возражали против этого открыто.
Вот только Сила никак не давалась Джедаю в руки. Может быть, потому, что у него не было Учителя, который передал бы ему свое мастерство.
Рыцари-джедаи, если верить Лукасу, учились управлять Силой с раннего детства, а мастерами становились, только достигнув зрелости.
У партизанского командира по прозвищу Джедай такой возможности не было.
Так что двигаясь лесом вверх по течению реки Сухоны, он размышлял о том, где найти источник Силы и как узнать секрет управления ею. И, не находя ответа, склонялся к мысли, что все это ерунда и никакой Силы нет на свете вовсе.
Эта мысль посещала его не в первый раз. Не только окружающие подчас не могли понять, являются ли его причуды игрой ради поддержания имиджа или это и впрямь искренняя вера. Порою Джедай и сам этого не понимал.
Постоянный риск и повседневная угроза смерти вообще плохо сказываются на психике. До инопланетного вторжения за состоянием здоровья суперэлитных бойцов следили очень тщательно и любые отклонения замечали сразу - но теперь наблюдать за этим было некому.
Даже если подчиненные Джедая и считали поведение своего командира несколько странным, они не говорили об этом слух. Наоборот, они боготворили командира и охотно принимали его правила игры.
Была в нем та редкостная харизма, которая заставляет людей идти за ее обладателем в огонь и в воду, а любые его странности и причуды относить на счет его незаурядности или даже гениальности.
Эта харизма заставляла идти за ним не только братьев по оружию. На базе его отряда всегда было полно приблудных людей разного рода и звания, и Джедай умел извлекать из этого пользу. Отряду ведь надо было чем-то кормиться.
Приблудные обоего пола и всякого возраста смотрели на Джедая с восхищением первобытных людей, которые удостоились лицезреть живого бога, и слушали его рассуждения о Силе с открытыми ртами и нездоровым сиянием в глазах.
Особенно отличались этим дети. В отряде Джедая были молодые бойцы, выросшие из таких детей, и они-то уж точно верили в Силу безо всяких оговорок и сомнений.
А те подростки, которые день и ночь трудились на огородах, дабы воины Джедая всегда были сыты и готовы к бою, буквально бредили на тему Силы и джедайских подвигов.
Но база это одно, а боевой поход - совсем другое. В свои рейды Джедай никаких посторонних не брал.
Даже когда речь шла о нападении на эшелон для захвата груза, и свои услуги ему предлагали все, кому не лень с тем намеком, что чем больше будет людей, тем больше груза удастся утащить, Джедай ограничивался тем, что призывал на помощь дружественные партизанские отряды.
Он знал, что в бою и сразу после него гораздо больше пользы будет от подготовленных бойцов, а не от женщин, подростков и почтенных отцов семейства, мечтающих только о том, как бы ухватить мешок побольше и утащить его в свой семейный схрон.
Когда тщательно спланированная атака превращается в неудержимый грабеж, результат, как правило, один. Дорвавшиеся до чужого добра лесные обыватели никак не могут остановиться, и за этим занятием их накрывает зондеркоманда с ближайшей базы, прибывшая по сигналу охраны эшелона.
Впрочем, с эшелонами в последнее время вообще стало сложно - но и на другие боевые операции Джедай посторонних тоже не брал.
Однако на этот раз ему пришлось поступиться принципами.
Когда он отправился в западном направлении, вверх по течению реки Сухоны, к нему присоединились люди из числа спасенных в ходе атаки на речной караван.
Поскольку этот поход не считался боевой операцией, Джедай не делал из него большого секрета. Сам он цель и направление похода не афишировал, однако то и другое без труда узнала девушка, которая хвостом следовала за одноглазым Циклопом с того момента, как он ее спас.
Если бы Джедай хотел сохранить тайну, этого никогда бы не произошло. Все молчали бы, как рыбы, а уж тем более Циклоп, который вообще не очень-то любил открывать рот.
По всей видимости, девушка, которую звали Надеждой, узнала о походе не от Циклопа, а от молодых бойцов, еще не вполне привыкших к тому, что в жизни этого отряда вообще все - тайна.
А требовать сохранения секретности от девушки было вообще бессмысленно.
Первая же группа спасенных, которая попалась отряду на пути, узнала от Надежды, куда идет Джедай. А шел он как раз туда, куда было надо бывшим пленным со стойбища воеводы Вадима.
Все они прекрасно знали полковника Демьяновского по прозвищу князь Игорь и очень обрадовались, что Джедай может их к нему отвести.
Джедай никого никуда вести не собирался и предложил спасенным остаться пока на его базе, где их накормят, оденут и устроят на ночлег.
Но спасенные не хотели оставаться в чужом лесу, и увязались за ним все равно.
Сбросить их - это была пара пустяков. Только скомандовать своим: "Бегом марш!" - и никто за отрядом не угонится. Но Джедай не стал этого делать.
В лесу неспокойно, и если со спасенными что-то случится по пути, винить в этом будут его - за то, что не обеспечил охрану, хотя и мог безо всякого вреда для своего отряда.
Приблудные, число которых росло по пути, сильно замедляли движение - но Джедай считал, что торопиться особенно некуда.
Подчиненные Джедая вообще не очень хорошо понимали смысл этого путешествия. Но они привыкли не задавать вопросов и не обсуждать приказы.
Зато сам Джедай замечал напряженность даже в относительно небольшой группе спасенных.
Первый конфликт случился, когда возник вопрос о маршруте. Вариантов было два - либо сделать крюк с заходом на базу, либо повернуть сразу на запад, не отходя от реки.
Крюк затянул бы поход по меньшей мере на день, но православные настаивали на том, что на базу надо зайти обязательно.
Объяснялось это тем, что им пообещали вскрыть НЗ с одеждой. Таков был один из обычаев леса, и воспользоваться им любой, кто лишился всего имущества из-за нападения врага или стихийного бедствия, мог безо всяких угрызений совести.
Но язычники возражали, что незачем выпрашивать чужую одежду, когда можно дойти до своей, спрятанной в тайниках вокруг родного стойбища. А на время пути одежда и вовсе ни к чему не нужна. Чай не зима - и голяком можно до своих добрести.
Мужики мастерили из лопухов набедренные пояса, дабы защитить свое уязвимое достоинство, а бабы и без этого могли обойтись. Главное - до родных болот дойти поскорее.
Заход на базу фактически означал, что там придется заночевать, тогда как по прямой вдоль берега до темноты можно было пройти километров двадцать уже сегодня. И это не только приблизило бы спасенных к своей земле, но и отдалило бы их от базы антропоксенов и зоны сплошной зачистки.
Эта база и эта зона внушали людям, чудом вырвавшимся из плена, вполне понятный страх.
Однако христиане решили, что бесстыжие язычники задумали выставить их на позор и посмеяние, так что обиделись они смертельно. И погасить назревающую ссору удалось только потому, что Джедай все равно склонялся к мысли зайти на базу
Ему надо было оставить там тяжелое оружие.
В результате все решилось само собой. Христиане получили одежду из неприкосновенного запаса, а язычники одалживаться не захотели - еще и потому, что одежда оказалась из синтетической ткани.
Синтетика вообще сохранялась дольше, чем натуральная ткань, но язычники считали ее осквернением природы и были категорически против ношения таких вещей.
А потом была ночь, и оставшиеся без одежды любвеобильные почитатели естественности, которых не смогли подкосить даже бурные события минувшего дня, чуть ли не до рассвета мешали спать стыдливым и добропорядочным христианам.
Неудивительно, что наутро напряженность стала нарастать с новой силой. И причины ее были гораздо серьезнее, чем просто испорченный ночлег.
Христиане считали язычников и прочих разных безбожников главными виновниками катастрофы, которая постигла стойбище воеводы Вадима, и самого воеводу, а главное - иеромонаха Арсения и многих из его паствы.
Язычники же на все упреки отвечали насмешливо:
- А куда же ваш Бог смотрел?
И тем самым приводили православных буквально в неистовство.
А тут еще масла в огонь подлили молодые бойцы из отряда Джедая. Они имели неосторожность заявить, что Бог вообще не может никуда смотреть, ибо у него нет глаз.
Бог - это Сила, которая растворена во всех живых организмах, но подчиняется только тем, кто умеет ею управлять.
Язычники ничего против этой трактовки не имели. Старейшина Владимир тоже проповедовал что-то наподобие - только со ссылкой не на фильмы Лукаса, а на древнерусские предания.
Он утверждал, например, что колдовство - это умение управлять скрытыми силами природы, и что человек, который сумел сконцентрировать эти силы в себе, после смерти превращается в духа, обладающего властью и способностью влиять на события в мире живых.
Великий бог севера Один был когда-то королем своего народа, а волхв по имени Перун научился вызывать дождь и насылать на врагов грозу еще в те времена, когда был живым человеком.
Так говорил старейшина Владимир Ярославич, и у его последователей не было оснований не верить своему учителю.
Зато у них были основания надеяться, что они и сами смогут после смерти превратиться в богов. Раз это получилось у Одина и Перуна, значит, и перед другими смертными не закрыта дорога к вершинам пантеона.
Впрочем, те же предания и поверья наводили на мысль, что большинство людей после смерти превращается в домовых, леших, русалок, оборотней и безобидных призраков. Но даже и в этом случае язычники считали, что лучше быть домовым в родном лесу, чем бесплотным и бесполезным духом в христианском раю.
Так что в рассуждениях Джедая и его сторонников о Силе не было для язычников ничего нового.
Но христиане этих разговоров о смертных, которые превращаются в богов, и о богах, которые были когда-то смертными, перенести, конечно же, не могли.
На очередном привале дело чуть не дошло до драки. Джедаю пришлось вмешаться и поставить своих бойцов живой стеной между разгоряченными спорщиками.
Ветераны его отряда, многие из которых служили в спецназе разных силовых ведомств еще до нашествия инопланетян, умели скрывать свои эмоции и свои пристрастия. А вот у более молодых, вроде сына покойного генерала Шумилова, которого Джедай теперь считал своим сыном, с этим были проблемы.
Нетрудно было заметить, что они целиком на стороне язычников. Не только потому, что у них были общие мысли о Силе, но и потому, что языческие девушки на привалах охотно дарили воинам свою благосклонность, тогда как христианские берегли свою честь.
Вот только девушка по имени Надежда собралась замуж за своего спасителя Циклопа. И единоверцы безуспешно пытались отвадить ее от этого страшилища, облик которого не мог не навести на мысль, что это если не сам сатана, то уж точно - один из его слуг.
Из-за этого Надежда уже вообще не могла понять, на чьей она стороне, и держалась где-то посередине, за широкой спиной Циклопа.
Когда люди Джедая развели соперников по сторонам, их командир принял соломоново решение. Он приказал молодым бойцам во главе с Юрой Шумиловым взять язычников и отправиться с ними вперед. А сам вместе с христианами отправился в путь только час спустя.
С ним вместе шли ветераны отряда, и кто-то из них заметил недовольно, что разбивать отряд, когда в лесу так неспокойно - это не лучший выход.
Но Джедай знал, что после большой облавы вряд ли можно ожидать нового появления зондеров. А лесных людей он не боялся. Может быть, потому что все еще не верил, что их споры, ссоры и мелкие стычки могут перерасти в настоящую войну.
42
Когда Хозяин получает ментальный ожог, вызванный фатальной несовместимостью с носителем, заметить это можно невооруженным глазом.
Телепатический глаз Хозяина как будто мертвеет и каменеет, и хотя цвет его практически не меняется, теплый бархатный черный тон сменяется холодной темнотой бездны - как будто во лбу носителя внезапно возникла маленькая черная дыра.
И сейчас, когда контрольный образец безвольно обмяк в толще воды, заполняющей аквариум, сгрудившиеся вокруг участники эксперимента напряженно вглядывались в очертания ромба, прорезавшего переносицу мальчика.
А за стенкой с односторонней прозрачностью перед компьютерным дисплеем точно так же напряженно ожидал результата благородный тан Тур Тамен Ава-руми.
Сидящие по бокам от него специалисты заверили помощника лидера Службы, что ждать придется недолго. Да он и сам это знал, поскольку загрузил необходимую информацию себе в мозг. С Хозяином в голове сделать это было нетрудно.
Тур Тамен Ава-руми знал, что на прощупывание мозга носителя Хозяину требуется не более 1/100 стандартных суток, если считать с того момента, когда телепатический глаз утвердится в костном ложе.
Кульминацию процесса трудно пропустить. Носитель, до сих пор пребывавший в эйфорическом состоянии, вдруг резко открывает блаженно зажмуренные глаза. И выражение этих глаз становится особенном, ни на что не похожим - так, что создается ощущение, будто носитель может просверлить взглядом любую преграду.
Именно в этот момент и следует ждать ментального ожога. Если же его не будет - значит, носитель принял Хозяина, и в ближайшие минуты сквозь покровы телепатического глаза проступят отблески внутреннего света.
Реакция отторжения либо наступает сразу, либо зреет долго - не меньше семи сезонов. Наука высказывается на этот счет вполне определенно.
Фатальная несовместимость либо есть, либо ее нет. И если ее нет, то в действие вступает другой фактор - нарастание приобретенной несовместимости, которое всегда развивается постепенно.
Исключений пока что не обнаружено.
Правда, от Планеты Первопредков и ее аборигенов всего можно ожидать.
От опыта с маленьким дикарем все ждали только одного результата - реакции отторжения, которая позволит установить точку отсчета.
Только после того, как появится эта точка, можно будет вести дальнейшие исследования, дабы определить, какое минимальное воздействие на неподготовленного ребенка необходимо для того, чтобы он оказался способен принять Хозяина.
Но тут случилось непредвиденное.
Прошло уже две сотых стандартных суток с тех пор, как прекратилась регенерация ткани вокруг черного ромба над переносицей мальчика, а он все еще не открыл глаз.
Однако искорки, которые замелькали на роговой поверхности телепатического зеркала, могли означать только одно.
Хозяин установил с мозгом носителя священную связь и не получил ментального ожога.
А дальше все произошло одновременно. Телепатический глаз вспыхнул ярким ровным светом, и человеческие глаза принца Гамлета широко распахнулись. Но благородный тан Тур Тамен Ава-руми уже не мог за этим наблюдать.
В этот самый момент он получил мощный телепатический сигнал, который можно было интерпретировать, как команду: "Вытащите меня отсюда!"
И помощник лидера Службы исследований повиновался этой команде немедленно, хотя Гамлет, даже став благородным таном, стоял в иерархии намного ниже Тур Тамена.
Сигнал был не похож и на призыв о помощи, который Хозяин подает, оказавшись в смертельной опасности. На этот зов благородные таны спешат без промедления вне зависимости от статуса - но сейчас был совсем не тот случай.
Хозяин Гамлета не звал на помощь. Он просто отдал приказ, и все мгновенно закружились возле аквариума, преисполненные стремления выполнить этот приказ как можно скорее.
Вода стремительно ушла вниз, и аквариум наполнился теплым ветром, который сушил кожу и волосы быстрее и эффективнее любого фена благодаря добавкам, поглощающим воду.
Но Гамлет не хотел ждать ни одной лишней секунды, и по громкой связи из аквариума до всех присутствующих донесся его голос:
- Я, благородный тан Гамлет Аривераман Тен-тави, требую открыть дверь и развязать мне руки.
Выкрикивал он это на чистейшем языке антропоксенов и второе имя, которое он сам себе присвоил, означало в переводе "сын богатыря".
И хотя в материалах эксперимента ему был присвоен код "Бейн", совпадающий с его условным номером "5", даже помощник лидера Службы исследований не стал с ним спорить.
А уж медики из числа лояльных танов и вовсе пребывали в благоговейном ужасе.
Теоретически они знали, что носитель, который обрел Хозяина, одновременно обретает и все знания, которыми обладает Хозяин, и следовательно, в том, что он мальчик так сразу заговорил на незнакомом ему прежде языке, не было ничего странного.
Но увидев это своими глазами, они оказались выбиты из колеи. Только что, буквально час назад, принц Гамлет был всего лишь маленьким дикарем - а теперь он стал благородным таном, который имеет полное право смотреть на варваров сверху вниз и отдавать им приказы, отменить которые может только вышестоящий благородный тан.
Но помощник лидера Службы исследований Тур Тамен Ава-руми не стал отменять команды Гамлета. Наоборот, он собственноручно исполнил одну из них, освободив принца от наручников.
Потирая затекшие руки, мальчик смотрел вокруг себя ошалелыми глазами - но и у тех, кто обступил его со всех сторон, глаза были не лучше.
Никто не ожидал ничего подобного. Даже Тес Амару, которая строила свои предположения вокруг тезиса, что земных детей можно подготовить к обретению Хозяина ценой гораздо меньших усилий, нежели любых других варваров или даже детей антропоксенов.
Но к тому, что это можно сделать вообще без всяких усилий, не была готова даже она.
Впрочем, как знать - может, если бы Тес Амару при этом присутствовала, она бы как-то смогла обосновать полученный результат.
А помощник лидера Службы исследований не мог сказать по этому поводу ничего определенного. В голове его вертелась фраза, в переводе на земные языки до боли напоминающая классическое: "Этого не может быть, потому что не может быть никогда", - но даже ее Тур Тамен не стал произносить вслух.
Наоборот, он поспешил сделать все, чтобы это великое открытие никем не могло быть оспорено.
Протоколы эксперимента были составлены с максимальной тщательностью, а благородного тана Гамлета Ариверамана Тен-тави не без труда, но все-таки уговорили пройти повторное обследование, пока помощник лидера Службы исследований, оторвав от других насущных дел самого лидера, докладывал ему о достигнутом успехе.
Он уже предвкушал ту славу, которая обрушится на него, когда вся цивилизация антропоксенов узнает об этой неслыханной удаче - но его отрезвил ответ лидера Службы.
Первое, что сделал мудрый лидер, услышав о результатах эксперимента - это приказал немедленно разыскать Тес Амару, где бы она ни была, и вызвать ее на орбиту для продолжения опытов по ее плану.
Все остальное подождет.
Тур Тамена Ава-руми как будто ударили обухом по голове. Его собственный план летел к чертям. Хитрый лидер, не желавший возвышения своих помощников, встал на пути самого амбициозного из них и на этот раз.
И можно представить себе радость Тур Тамена, когда дежурный по орбитальной станции передал ему сообщение об измене начальника полевых исследований Планеты Первопредков, известной больше, как Тес Амару.
Разведчики обвиняли Тес Амару в том, что она вступила в сговор с непокорными варварами Северного леса и совместно с их предводителем похитила благородную тейну Алису Мин Хено-нои.
43
Первую попытку нейтрализовать Тес Амару контролер из военной разведки предпринял еще в тот момент, когда она находилась в горящем жилом доме. Но уже тогда он почувствовал мощное противодействие. А потом, когда это противодействие обернулось телепатическим ударом, похожим на вспышку молнии в мозгу, контролеру стало вообще не до того.
Он, конечно, знал, что рядом с Тес Амару находится благородная тейна Алиса Мин Хено-нои - знал еще до того, как Тес Амару объявила об этом по громкой связи, а сама Алиса попыталась по телепатическому каналу убедить экипаж контролерского параболоида не причинять вреда ей и ее спутникам.
Но он совсем не ожидал от девочки, которая только сегодня обрела Хозяина, такого отпора.
Все три члена экипажа были благородными танами, все трое умели ставить ментальную защиту, а контролер - еще и пробивать чужую ментальную защиту. На близком расстоянии он мог это делать даже без помощи личинки-мунгара.
Но Алиса Мин Хено-нои превосходила его по этой способности на несколько порядков.
Но что самое интересное - наверху, там, откуда контролер получал приказы, поначалу не проявляли большого интереса к судьбе Хозяина Алисы Мин. Создавалось впечатление, что вышестоящим все равно, погибнет Хено-нои из гнезда Тен-но или останется жив.
Военная разведка антропоксенов, которая одновременно выполняла функции контрразведки и спецслужбы широкого профиля вообще (хотя эти функции ей приходилось делить со Службой охраны тайн), была известна своим особым отношением к Хозяевам.
Среди большинства антропоксенов непреложным считалось мнение, что жизнь Хозяина - превыше всего и она должна быть сохранена любой ценой.
Но главная спецслужба цивилизации истинного разума руководствовалась другим принципом. В военной разведке считали, что интересы цивилизации превыше интересов личности, даже если эта личность - высшее существо.
В данном конкретном случае это означало, что экипаж контролерского параболоида имеет право убить Алису Мин Хено-нои вместе с ее Хозяином - если не будет другого выхода.
Но так было только до того момента, пока контролер не сообщил наверх о феноменальных способностях Алисы Мин.
Едва это сообщение прошло по каналам связи, орбитальная база военной разведки немедленно откликнулась категорическим приказом:
- Захватить тейну живой и немедленно доставить на орбиту! Если она погибнет, вас ждет максимальная степень ответственности.
Для благородных танов это означало смерть носителя и изгнание Хозяина из клана с помещением его в хранилище последней очереди, где покоятся те ксены, которые могут вообще никогда не дождаться нового воплощения.
Из-за этого контролер не сумел остановить Алису Мин и ее спутников на пути в морской порт, а потом и вовсе вступил в пререкания с вышестоящими, выразив сомнение, что нападение военной разведки на важнейший транспортный объект Северной Евразии встретит понимание у Планетарного контроля.
А еще четыре параболоида с десантными модулями под брюхом опустились к самой земле и из них посыпались бойцы в форме и снаряжении спецназа военной разведки антропоксенов.
41
Когда земляне через несколько недель или, может быть, месяцев после вторжения пришельцев окончательно поняли, что нашествие ничем не остановить, а само нашествие стало все явственнее напоминать конец света по Апокалипсису, многие земляне разуверились в старых богах.
Правда, одновременно многие атеисты, наоборот, уверовали, а колеблющиеся - укрепились в вере, но речь сейчас не о них.
Речь о бывшем офицере элитного спецподразделения, которого так редко называли по имени, данному при рождении, что он его почти забыл.
В том, старом, еще довоенном подразделении вместо имен у всех были прозвища. А при выполнении спецзаданий - учебных и боевых - они использовали документы на чужие имена.
И после вторжения ничего не изменилось.
Даже прозвище Джедай офицер, о котором идет речь, получил еще до вторжения. Просто потому, что он питал некоторую слабость к фильмам Лукаса и скрытым в них философским идеям.
Окружающие в массе своей считали, что философией там и не пахнет, но этот офицер уже тогда имел привычку рассуждать о Силе, которая пронизывает все вокруг, с таким видом, что невозможно было понять, смеется он или издевается.
А потом было вторжение, и спецподразделение, в котором служил офицер по прозвищу Джедай, в полном составе погибло при попытке захвата параболоидов.
Может быть, кто-то из бойцов и был еще жив в инопланетном плену, но для таких как они это была не жизнь.
Захват параболоидов сделался навязчивой идеей военных с первых дней вторжения, когда стало очевидно, что справиться с инопланетными боевыми машинами можно только с помощью других таких же машин. И суперэлитные диверсионные отряды во всех странах ориентировались именно на это.
Вот только Джедай не слышал ни об одной удачной попытке.
Даже если кому-то и удавалось добраться до параболоида, это не имело смысла. Мало того, что земляне не могли управлять инопланетными машинами, так еще и сами машины не стали бы им подчиняться.
Параболоиды умели опознавать тех, кто допущен к управлению. А единственное, что мог сделать посторонний - это включить автопилот для возвращения на базу. Ходили слухи, что кто-то из земных спецназовцев таким способом сам привез себя в плен, но возможно, это была просто байка.
Что касается Джедая, то он, наоборот, сумел избежать плена, когда был истреблен весь его отряд - тот, прежний, который был регулярным подразделением российской армии.
Прорваться к своим сумели семеро из полусотни, и Джедай был один из них.
Возможно, именно тогда он по-настоящему уверовал в существование Силы, которая спасла его в этой заварухе.
Во всяком случае, вскоре он стал убеждать братьев по оружию, что только Сила поможет людям одолеть инопланетного врага. И собрал новый отряд из людей, которые были с этим согласны или, по крайней мере, не возражали против этого открыто.
Вот только Сила никак не давалась Джедаю в руки. Может быть, потому, что у него не было Учителя, который передал бы ему свое мастерство.
Рыцари-джедаи, если верить Лукасу, учились управлять Силой с раннего детства, а мастерами становились, только достигнув зрелости.
У партизанского командира по прозвищу Джедай такой возможности не было.
Так что двигаясь лесом вверх по течению реки Сухоны, он размышлял о том, где найти источник Силы и как узнать секрет управления ею. И, не находя ответа, склонялся к мысли, что все это ерунда и никакой Силы нет на свете вовсе.
Эта мысль посещала его не в первый раз. Не только окружающие подчас не могли понять, являются ли его причуды игрой ради поддержания имиджа или это и впрямь искренняя вера. Порою Джедай и сам этого не понимал.
Постоянный риск и повседневная угроза смерти вообще плохо сказываются на психике. До инопланетного вторжения за состоянием здоровья суперэлитных бойцов следили очень тщательно и любые отклонения замечали сразу - но теперь наблюдать за этим было некому.
Даже если подчиненные Джедая и считали поведение своего командира несколько странным, они не говорили об этом слух. Наоборот, они боготворили командира и охотно принимали его правила игры.
Была в нем та редкостная харизма, которая заставляет людей идти за ее обладателем в огонь и в воду, а любые его странности и причуды относить на счет его незаурядности или даже гениальности.
Эта харизма заставляла идти за ним не только братьев по оружию. На базе его отряда всегда было полно приблудных людей разного рода и звания, и Джедай умел извлекать из этого пользу. Отряду ведь надо было чем-то кормиться.
Приблудные обоего пола и всякого возраста смотрели на Джедая с восхищением первобытных людей, которые удостоились лицезреть живого бога, и слушали его рассуждения о Силе с открытыми ртами и нездоровым сиянием в глазах.
Особенно отличались этим дети. В отряде Джедая были молодые бойцы, выросшие из таких детей, и они-то уж точно верили в Силу безо всяких оговорок и сомнений.
А те подростки, которые день и ночь трудились на огородах, дабы воины Джедая всегда были сыты и готовы к бою, буквально бредили на тему Силы и джедайских подвигов.
Но база это одно, а боевой поход - совсем другое. В свои рейды Джедай никаких посторонних не брал.
Даже когда речь шла о нападении на эшелон для захвата груза, и свои услуги ему предлагали все, кому не лень с тем намеком, что чем больше будет людей, тем больше груза удастся утащить, Джедай ограничивался тем, что призывал на помощь дружественные партизанские отряды.
Он знал, что в бою и сразу после него гораздо больше пользы будет от подготовленных бойцов, а не от женщин, подростков и почтенных отцов семейства, мечтающих только о том, как бы ухватить мешок побольше и утащить его в свой семейный схрон.
Когда тщательно спланированная атака превращается в неудержимый грабеж, результат, как правило, один. Дорвавшиеся до чужого добра лесные обыватели никак не могут остановиться, и за этим занятием их накрывает зондеркоманда с ближайшей базы, прибывшая по сигналу охраны эшелона.
Впрочем, с эшелонами в последнее время вообще стало сложно - но и на другие боевые операции Джедай посторонних тоже не брал.
Однако на этот раз ему пришлось поступиться принципами.
Когда он отправился в западном направлении, вверх по течению реки Сухоны, к нему присоединились люди из числа спасенных в ходе атаки на речной караван.
Поскольку этот поход не считался боевой операцией, Джедай не делал из него большого секрета. Сам он цель и направление похода не афишировал, однако то и другое без труда узнала девушка, которая хвостом следовала за одноглазым Циклопом с того момента, как он ее спас.
Если бы Джедай хотел сохранить тайну, этого никогда бы не произошло. Все молчали бы, как рыбы, а уж тем более Циклоп, который вообще не очень-то любил открывать рот.
По всей видимости, девушка, которую звали Надеждой, узнала о походе не от Циклопа, а от молодых бойцов, еще не вполне привыкших к тому, что в жизни этого отряда вообще все - тайна.
А требовать сохранения секретности от девушки было вообще бессмысленно.
Первая же группа спасенных, которая попалась отряду на пути, узнала от Надежды, куда идет Джедай. А шел он как раз туда, куда было надо бывшим пленным со стойбища воеводы Вадима.
Все они прекрасно знали полковника Демьяновского по прозвищу князь Игорь и очень обрадовались, что Джедай может их к нему отвести.
Джедай никого никуда вести не собирался и предложил спасенным остаться пока на его базе, где их накормят, оденут и устроят на ночлег.
Но спасенные не хотели оставаться в чужом лесу, и увязались за ним все равно.
Сбросить их - это была пара пустяков. Только скомандовать своим: "Бегом марш!" - и никто за отрядом не угонится. Но Джедай не стал этого делать.
В лесу неспокойно, и если со спасенными что-то случится по пути, винить в этом будут его - за то, что не обеспечил охрану, хотя и мог безо всякого вреда для своего отряда.
Приблудные, число которых росло по пути, сильно замедляли движение - но Джедай считал, что торопиться особенно некуда.
Подчиненные Джедая вообще не очень хорошо понимали смысл этого путешествия. Но они привыкли не задавать вопросов и не обсуждать приказы.
Зато сам Джедай замечал напряженность даже в относительно небольшой группе спасенных.
Первый конфликт случился, когда возник вопрос о маршруте. Вариантов было два - либо сделать крюк с заходом на базу, либо повернуть сразу на запад, не отходя от реки.
Крюк затянул бы поход по меньшей мере на день, но православные настаивали на том, что на базу надо зайти обязательно.
Объяснялось это тем, что им пообещали вскрыть НЗ с одеждой. Таков был один из обычаев леса, и воспользоваться им любой, кто лишился всего имущества из-за нападения врага или стихийного бедствия, мог безо всяких угрызений совести.
Но язычники возражали, что незачем выпрашивать чужую одежду, когда можно дойти до своей, спрятанной в тайниках вокруг родного стойбища. А на время пути одежда и вовсе ни к чему не нужна. Чай не зима - и голяком можно до своих добрести.
Мужики мастерили из лопухов набедренные пояса, дабы защитить свое уязвимое достоинство, а бабы и без этого могли обойтись. Главное - до родных болот дойти поскорее.
Заход на базу фактически означал, что там придется заночевать, тогда как по прямой вдоль берега до темноты можно было пройти километров двадцать уже сегодня. И это не только приблизило бы спасенных к своей земле, но и отдалило бы их от базы антропоксенов и зоны сплошной зачистки.
Эта база и эта зона внушали людям, чудом вырвавшимся из плена, вполне понятный страх.
Однако христиане решили, что бесстыжие язычники задумали выставить их на позор и посмеяние, так что обиделись они смертельно. И погасить назревающую ссору удалось только потому, что Джедай все равно склонялся к мысли зайти на базу
Ему надо было оставить там тяжелое оружие.
В результате все решилось само собой. Христиане получили одежду из неприкосновенного запаса, а язычники одалживаться не захотели - еще и потому, что одежда оказалась из синтетической ткани.
Синтетика вообще сохранялась дольше, чем натуральная ткань, но язычники считали ее осквернением природы и были категорически против ношения таких вещей.
А потом была ночь, и оставшиеся без одежды любвеобильные почитатели естественности, которых не смогли подкосить даже бурные события минувшего дня, чуть ли не до рассвета мешали спать стыдливым и добропорядочным христианам.
Неудивительно, что наутро напряженность стала нарастать с новой силой. И причины ее были гораздо серьезнее, чем просто испорченный ночлег.
Христиане считали язычников и прочих разных безбожников главными виновниками катастрофы, которая постигла стойбище воеводы Вадима, и самого воеводу, а главное - иеромонаха Арсения и многих из его паствы.
Язычники же на все упреки отвечали насмешливо:
- А куда же ваш Бог смотрел?
И тем самым приводили православных буквально в неистовство.
А тут еще масла в огонь подлили молодые бойцы из отряда Джедая. Они имели неосторожность заявить, что Бог вообще не может никуда смотреть, ибо у него нет глаз.
Бог - это Сила, которая растворена во всех живых организмах, но подчиняется только тем, кто умеет ею управлять.
Язычники ничего против этой трактовки не имели. Старейшина Владимир тоже проповедовал что-то наподобие - только со ссылкой не на фильмы Лукаса, а на древнерусские предания.
Он утверждал, например, что колдовство - это умение управлять скрытыми силами природы, и что человек, который сумел сконцентрировать эти силы в себе, после смерти превращается в духа, обладающего властью и способностью влиять на события в мире живых.
Великий бог севера Один был когда-то королем своего народа, а волхв по имени Перун научился вызывать дождь и насылать на врагов грозу еще в те времена, когда был живым человеком.
Так говорил старейшина Владимир Ярославич, и у его последователей не было оснований не верить своему учителю.
Зато у них были основания надеяться, что они и сами смогут после смерти превратиться в богов. Раз это получилось у Одина и Перуна, значит, и перед другими смертными не закрыта дорога к вершинам пантеона.
Впрочем, те же предания и поверья наводили на мысль, что большинство людей после смерти превращается в домовых, леших, русалок, оборотней и безобидных призраков. Но даже и в этом случае язычники считали, что лучше быть домовым в родном лесу, чем бесплотным и бесполезным духом в христианском раю.
Так что в рассуждениях Джедая и его сторонников о Силе не было для язычников ничего нового.
Но христиане этих разговоров о смертных, которые превращаются в богов, и о богах, которые были когда-то смертными, перенести, конечно же, не могли.
На очередном привале дело чуть не дошло до драки. Джедаю пришлось вмешаться и поставить своих бойцов живой стеной между разгоряченными спорщиками.
Ветераны его отряда, многие из которых служили в спецназе разных силовых ведомств еще до нашествия инопланетян, умели скрывать свои эмоции и свои пристрастия. А вот у более молодых, вроде сына покойного генерала Шумилова, которого Джедай теперь считал своим сыном, с этим были проблемы.
Нетрудно было заметить, что они целиком на стороне язычников. Не только потому, что у них были общие мысли о Силе, но и потому, что языческие девушки на привалах охотно дарили воинам свою благосклонность, тогда как христианские берегли свою честь.
Вот только девушка по имени Надежда собралась замуж за своего спасителя Циклопа. И единоверцы безуспешно пытались отвадить ее от этого страшилища, облик которого не мог не навести на мысль, что это если не сам сатана, то уж точно - один из его слуг.
Из-за этого Надежда уже вообще не могла понять, на чьей она стороне, и держалась где-то посередине, за широкой спиной Циклопа.
Когда люди Джедая развели соперников по сторонам, их командир принял соломоново решение. Он приказал молодым бойцам во главе с Юрой Шумиловым взять язычников и отправиться с ними вперед. А сам вместе с христианами отправился в путь только час спустя.
С ним вместе шли ветераны отряда, и кто-то из них заметил недовольно, что разбивать отряд, когда в лесу так неспокойно - это не лучший выход.
Но Джедай знал, что после большой облавы вряд ли можно ожидать нового появления зондеров. А лесных людей он не боялся. Может быть, потому что все еще не верил, что их споры, ссоры и мелкие стычки могут перерасти в настоящую войну.
42
Когда Хозяин получает ментальный ожог, вызванный фатальной несовместимостью с носителем, заметить это можно невооруженным глазом.
Телепатический глаз Хозяина как будто мертвеет и каменеет, и хотя цвет его практически не меняется, теплый бархатный черный тон сменяется холодной темнотой бездны - как будто во лбу носителя внезапно возникла маленькая черная дыра.
И сейчас, когда контрольный образец безвольно обмяк в толще воды, заполняющей аквариум, сгрудившиеся вокруг участники эксперимента напряженно вглядывались в очертания ромба, прорезавшего переносицу мальчика.
А за стенкой с односторонней прозрачностью перед компьютерным дисплеем точно так же напряженно ожидал результата благородный тан Тур Тамен Ава-руми.
Сидящие по бокам от него специалисты заверили помощника лидера Службы, что ждать придется недолго. Да он и сам это знал, поскольку загрузил необходимую информацию себе в мозг. С Хозяином в голове сделать это было нетрудно.
Тур Тамен Ава-руми знал, что на прощупывание мозга носителя Хозяину требуется не более 1/100 стандартных суток, если считать с того момента, когда телепатический глаз утвердится в костном ложе.
Кульминацию процесса трудно пропустить. Носитель, до сих пор пребывавший в эйфорическом состоянии, вдруг резко открывает блаженно зажмуренные глаза. И выражение этих глаз становится особенном, ни на что не похожим - так, что создается ощущение, будто носитель может просверлить взглядом любую преграду.
Именно в этот момент и следует ждать ментального ожога. Если же его не будет - значит, носитель принял Хозяина, и в ближайшие минуты сквозь покровы телепатического глаза проступят отблески внутреннего света.
Реакция отторжения либо наступает сразу, либо зреет долго - не меньше семи сезонов. Наука высказывается на этот счет вполне определенно.
Фатальная несовместимость либо есть, либо ее нет. И если ее нет, то в действие вступает другой фактор - нарастание приобретенной несовместимости, которое всегда развивается постепенно.
Исключений пока что не обнаружено.
Правда, от Планеты Первопредков и ее аборигенов всего можно ожидать.
От опыта с маленьким дикарем все ждали только одного результата - реакции отторжения, которая позволит установить точку отсчета.
Только после того, как появится эта точка, можно будет вести дальнейшие исследования, дабы определить, какое минимальное воздействие на неподготовленного ребенка необходимо для того, чтобы он оказался способен принять Хозяина.
Но тут случилось непредвиденное.
Прошло уже две сотых стандартных суток с тех пор, как прекратилась регенерация ткани вокруг черного ромба над переносицей мальчика, а он все еще не открыл глаз.
Однако искорки, которые замелькали на роговой поверхности телепатического зеркала, могли означать только одно.
Хозяин установил с мозгом носителя священную связь и не получил ментального ожога.
А дальше все произошло одновременно. Телепатический глаз вспыхнул ярким ровным светом, и человеческие глаза принца Гамлета широко распахнулись. Но благородный тан Тур Тамен Ава-руми уже не мог за этим наблюдать.
В этот самый момент он получил мощный телепатический сигнал, который можно было интерпретировать, как команду: "Вытащите меня отсюда!"
И помощник лидера Службы исследований повиновался этой команде немедленно, хотя Гамлет, даже став благородным таном, стоял в иерархии намного ниже Тур Тамена.
Сигнал был не похож и на призыв о помощи, который Хозяин подает, оказавшись в смертельной опасности. На этот зов благородные таны спешат без промедления вне зависимости от статуса - но сейчас был совсем не тот случай.
Хозяин Гамлета не звал на помощь. Он просто отдал приказ, и все мгновенно закружились возле аквариума, преисполненные стремления выполнить этот приказ как можно скорее.
Вода стремительно ушла вниз, и аквариум наполнился теплым ветром, который сушил кожу и волосы быстрее и эффективнее любого фена благодаря добавкам, поглощающим воду.
Но Гамлет не хотел ждать ни одной лишней секунды, и по громкой связи из аквариума до всех присутствующих донесся его голос:
- Я, благородный тан Гамлет Аривераман Тен-тави, требую открыть дверь и развязать мне руки.
Выкрикивал он это на чистейшем языке антропоксенов и второе имя, которое он сам себе присвоил, означало в переводе "сын богатыря".
И хотя в материалах эксперимента ему был присвоен код "Бейн", совпадающий с его условным номером "5", даже помощник лидера Службы исследований не стал с ним спорить.
А уж медики из числа лояльных танов и вовсе пребывали в благоговейном ужасе.
Теоретически они знали, что носитель, который обрел Хозяина, одновременно обретает и все знания, которыми обладает Хозяин, и следовательно, в том, что он мальчик так сразу заговорил на незнакомом ему прежде языке, не было ничего странного.
Но увидев это своими глазами, они оказались выбиты из колеи. Только что, буквально час назад, принц Гамлет был всего лишь маленьким дикарем - а теперь он стал благородным таном, который имеет полное право смотреть на варваров сверху вниз и отдавать им приказы, отменить которые может только вышестоящий благородный тан.
Но помощник лидера Службы исследований Тур Тамен Ава-руми не стал отменять команды Гамлета. Наоборот, он собственноручно исполнил одну из них, освободив принца от наручников.
Потирая затекшие руки, мальчик смотрел вокруг себя ошалелыми глазами - но и у тех, кто обступил его со всех сторон, глаза были не лучше.
Никто не ожидал ничего подобного. Даже Тес Амару, которая строила свои предположения вокруг тезиса, что земных детей можно подготовить к обретению Хозяина ценой гораздо меньших усилий, нежели любых других варваров или даже детей антропоксенов.
Но к тому, что это можно сделать вообще без всяких усилий, не была готова даже она.
Впрочем, как знать - может, если бы Тес Амару при этом присутствовала, она бы как-то смогла обосновать полученный результат.
А помощник лидера Службы исследований не мог сказать по этому поводу ничего определенного. В голове его вертелась фраза, в переводе на земные языки до боли напоминающая классическое: "Этого не может быть, потому что не может быть никогда", - но даже ее Тур Тамен не стал произносить вслух.
Наоборот, он поспешил сделать все, чтобы это великое открытие никем не могло быть оспорено.
Протоколы эксперимента были составлены с максимальной тщательностью, а благородного тана Гамлета Ариверамана Тен-тави не без труда, но все-таки уговорили пройти повторное обследование, пока помощник лидера Службы исследований, оторвав от других насущных дел самого лидера, докладывал ему о достигнутом успехе.
Он уже предвкушал ту славу, которая обрушится на него, когда вся цивилизация антропоксенов узнает об этой неслыханной удаче - но его отрезвил ответ лидера Службы.
Первое, что сделал мудрый лидер, услышав о результатах эксперимента - это приказал немедленно разыскать Тес Амару, где бы она ни была, и вызвать ее на орбиту для продолжения опытов по ее плану.
Все остальное подождет.
Тур Тамена Ава-руми как будто ударили обухом по голове. Его собственный план летел к чертям. Хитрый лидер, не желавший возвышения своих помощников, встал на пути самого амбициозного из них и на этот раз.
И можно представить себе радость Тур Тамена, когда дежурный по орбитальной станции передал ему сообщение об измене начальника полевых исследований Планеты Первопредков, известной больше, как Тес Амару.
Разведчики обвиняли Тес Амару в том, что она вступила в сговор с непокорными варварами Северного леса и совместно с их предводителем похитила благородную тейну Алису Мин Хено-нои.
43
Первую попытку нейтрализовать Тес Амару контролер из военной разведки предпринял еще в тот момент, когда она находилась в горящем жилом доме. Но уже тогда он почувствовал мощное противодействие. А потом, когда это противодействие обернулось телепатическим ударом, похожим на вспышку молнии в мозгу, контролеру стало вообще не до того.
Он, конечно, знал, что рядом с Тес Амару находится благородная тейна Алиса Мин Хено-нои - знал еще до того, как Тес Амару объявила об этом по громкой связи, а сама Алиса попыталась по телепатическому каналу убедить экипаж контролерского параболоида не причинять вреда ей и ее спутникам.
Но он совсем не ожидал от девочки, которая только сегодня обрела Хозяина, такого отпора.
Все три члена экипажа были благородными танами, все трое умели ставить ментальную защиту, а контролер - еще и пробивать чужую ментальную защиту. На близком расстоянии он мог это делать даже без помощи личинки-мунгара.
Но Алиса Мин Хено-нои превосходила его по этой способности на несколько порядков.
Но что самое интересное - наверху, там, откуда контролер получал приказы, поначалу не проявляли большого интереса к судьбе Хозяина Алисы Мин. Создавалось впечатление, что вышестоящим все равно, погибнет Хено-нои из гнезда Тен-но или останется жив.
Военная разведка антропоксенов, которая одновременно выполняла функции контрразведки и спецслужбы широкого профиля вообще (хотя эти функции ей приходилось делить со Службой охраны тайн), была известна своим особым отношением к Хозяевам.
Среди большинства антропоксенов непреложным считалось мнение, что жизнь Хозяина - превыше всего и она должна быть сохранена любой ценой.
Но главная спецслужба цивилизации истинного разума руководствовалась другим принципом. В военной разведке считали, что интересы цивилизации превыше интересов личности, даже если эта личность - высшее существо.
В данном конкретном случае это означало, что экипаж контролерского параболоида имеет право убить Алису Мин Хено-нои вместе с ее Хозяином - если не будет другого выхода.
Но так было только до того момента, пока контролер не сообщил наверх о феноменальных способностях Алисы Мин.
Едва это сообщение прошло по каналам связи, орбитальная база военной разведки немедленно откликнулась категорическим приказом:
- Захватить тейну живой и немедленно доставить на орбиту! Если она погибнет, вас ждет максимальная степень ответственности.
Для благородных танов это означало смерть носителя и изгнание Хозяина из клана с помещением его в хранилище последней очереди, где покоятся те ксены, которые могут вообще никогда не дождаться нового воплощения.
Из-за этого контролер не сумел остановить Алису Мин и ее спутников на пути в морской порт, а потом и вовсе вступил в пререкания с вышестоящими, выразив сомнение, что нападение военной разведки на важнейший транспортный объект Северной Евразии встретит понимание у Планетарного контроля.