Аттанасио Альфред Анджело. Пожиратель тени (Доминионы Ирта - 2)

   Когда он смог прочистить дыхательные пути, лес снова вернулся к своей прежней жизни, и Рик выбрался из воронки навстречу чириканью птиц и оглушительному вою обезьян. Безуспешно попытавшись отряхнуть от штанов пятна грязи, Рик огляделся в поисках шапки.
   Насмешливый хохот заставил его выгнуть ноющую шею, и в косых лучах, пробивающих лесную крышу, Рик увидел обезьяну с синим задом. Она перебрасывала его бархатную шапку с лапы на хвост, и это ее очень забавляло.
   - Дай сюда, скотина! - крикнул он, отчего обезьяна еще больше развеселилась.
   Схватив кусок коры, кобольд запустил им в обезьяну. Это вызвало еще более неудержимый хохот, и обезьянка рванулась прочь по верхним этажам леса, оставив Рика Старого без шапки и яростно топающим ногами.
   Когда он успокоился и смог оценить положение, ярость быстро сменилась страхом. Он находился в Лесу Призраков. В этих страшных краях Светлого Берега Рик никогда не бывал, но узнал Лес по ярким описаниям ало-жемчужных грибов, яд которых был прославлен в песнях и балладах. В песнях еще говорилось, что каждому, кто окажется в этом страшном месте, лучше сразу съесть парочку смертельных грибов и умереть от судорог и лопнувших сосудов, чем встретиться с настоящим ужасом этих лесов.
   Рик вспомнил обещание Азофеля: "я все время буду близко от тебя" - и пошел через ало-жемчужные грибы на поиски дерева, забравшись на которое, можно было бы высматривать Лучезарного. Огромная сикомора, покрытая мхом и лишайником, наклонилась над лесом, предоставляя возможность подняться в верхние этажи. Устроившись на скользком стволе, Рик осмотрел горизонт в надежде найти яркую сущность своего хранителя.
   Но куда бы он ни глянул, сияло только солнце Светлого Берега, Извечная Звезда. Край Мира был ближайшей планетой к этому источнику света, тепла и волшебства. Отсюда, сверху, Рик видел плачущие обрывы, называемые Лабиринт Нежити. Над селитряными стенками гордо возвышались конусы вулканов, и из них вился дым, зажженный близостью Извечной Звезды, а время от времени прорывалось и пламя. В этой земле пепла смерть предлагала живым нечестивое воздаяние. Ходили слухи, будто эта высокая и голая пустыня так заряжена магией, что у здешних теней появляется физическая форма и они заново обретают жизнь смертных, которая поддерживается до тех пор, пока у них хватает Чарма.
   Чарм! Как нужна была сейчас Рику Старому эта наиболее концентрированная форма волшебства. Сама по себе магия существует повсюду. Ее излучает Извечная Звезда, она расцветает в соцветиях и семенах растений, она зажигает искру жизни во всем живом. Но магия ускользает, и лишь некоторые материалы: "наговорные камни", "ведьмины стекла", редкие сплавы, называемые "колдовской металл", - могут накапливать ее в компактной и мощной субстанции, известной под именем Чарм. Чармоделы изготовляют из них талисманы и амулеты, и с их помощью можно обходиться без сна, можно несколько дней не есть и видеть то, что очень далеко.
   Но у Рика не было ни амулетов, ни талисманов. Не было Чарма, была только природная магия собственного тела кобольда. К тому же он очень устал и проголодался.
   Вдали что-то зашевелилось, и Рик пополз вниз, прижимаясь к ветвям. Его падение на лес всполошило стаю спрутообезьян, и зоркие серые глаза Рика видели, как они шарят щупальцами в кронах деревьях и подступаются к нему. Доносился их шумный визг.
   Кобольд быстро слез со своего насеста и бросился прочь от настигающих его обезьян, устремившись в какой-то туннель в кустах. Улюлюканье обезьян приближалось, и Рик застонал, представив себе, как эти мощные щупальца отрывают у него конечности.
   "Огонь!" - мелькнула мысль. "Нора!" - подумал он снова и отмахнулся от этой идеи. Спрутообезьяны без труда раскопают любую нору, которую он успеет вырыть.
   Рик споткнулся о корень и, хныча, заскользил по лесной подстилке. Поднимаясь на ноги, он решился оглянуться и увидел, что чаща, куда он сбежал, вся трясется под щупальцами спрутообезьян. Их вопли били как удары.
   Дико размахивая руками и вскидывая колени, кобольд помчался по лесному коридору.
   - А-зо-фель! - кричал он, но одышка мешала отчетливо произнести имя. А-зо-ффф...
   Широко распахнулась кора скособочившегося дерева, с размаху ударив кобольда по лицу. Он грохнулся на спину, уставившись на молодое, но шишковатое иссиня-черное лицо с зелеными пушистыми волосами и жутко холодными глазами.
   Две сильные руки схватили его за рубашку, дернули вверх, к двери, сделанной в дереве. Кора за ним захлопнулась, и руки спасителя повернули Рика и пристроили у глазка потайной двери. Возбужденный от происшедшего кобольд смотрел, как оранжевые спрутообезьяны носятся возле дерева, рычат своей отвратительной пастью, обнажая черные десны и мощные клыки, барабанят щупальцами по дереву. На миг глазок закрыла алая присоска, и обезьяны исчезли.
   - Если бы они нас нашли, - раздался мрачный голос за спиной у Рика, над самым ухом, - я бы скормил им тебя, а сам сбежал. Предупреждаю: я умею наносить раны не хуже, чем лечить, так что не вздумай со мной драться.
   Грубые руки, подхватившие Рика с лесной подстилки, повернули его, и кобольд снова увидел перед собой то же иссиня-черное лицо с бесцветными холодными глазами и выступающими наростами. Молодое лицо было не то чтобы недобрым, но диким, с пятнами от мха и порезами от колючек. В спутанных зеленых волосах торчали веточки и травинки, глубокие носогубные складки появились будто от частого смеха. Полночный цвет лица, острые уши с пыльно-розоватыми кончиками подсказали Рику, что перед ним эльф.
   - Я - Рик Старый, - представился кобольд на общем диалекте Светлого Берега, на котором говорил эльф. - И если бы не ты, от меня бы сейчас остались одни кровавые клочья.
   - Значит, ты обязан мне жизнью, Рик Старый, - ответил эльф и отступил на шаг. В тусклом свете внутри дерева стали видны его сплетенная из листьев рубаха и сапоги из перевязанной лианами коры. Теплый запах дыма листьев пробивался сквозь аромат глины. - Одну жизнь ты задолжал мне, Бройдо, эльфу-советнику Леса Призраков. А раз ты кобольд, то я знаю, что ты расплатишься. Вот почему я решил рискнуть, хотя меня и пугали, что я останусь в дураках. Советник дураком быть не может, хоть и сказано в Пустом Отрывке: "Мудрость не всегда мудра".
   - Ты знаешь о кобольдах? - с нескрываемым удивлением спросил Рик. Мне казалось, что я единственный кобольд на Краю Мира.
   - Вполне может быть, - ответил Бройдо. - Другого я не видал. Я советник, и должность требует от меня собирать мудрость. А собирая мудрость, приобретаешь много знания. Я слышал о твоем роде. У вас лица как у летучей мыши, вы рядитесь в мишуру и живете внутри Неморы, мира зимы.
   Говорят, что сивиллы никогда не лгут, а кобольд никогда не нарушает слова. Это правда?
   - Да, правда.
   Кобольд заглянул за широкую спину Бройдо, туда, где в жилую полость дерева вела грубо сколоченная лестница. Жестяные скобы колдовского металла налили толщу дерева Чармом, и оно жило, хотя почти полностью было вырезано изнутри. Внизу столпились какие-то фигуры, подсвеченные оранжевым сиянием.
   - Тогда идем со мной, Рик Старый, - позвал Бройдо и повел его вниз по неровным ступеням.
   Столпившиеся фигуры расступились, и к теплому запаху дыма листьев примешался густой аромат углей очага. Кобольд вошел в просторную пещеру, где с потолка свисали щупальца корней. Она была освещена лампами из тыкв, поставленными в трещинах и на выступах мергельных стен между приземистыми резными фигурами земных сущностей. В пещере находились два десятка эльфов: одни разместились на лестницах, ведущих к выходам в лес, другие, скрестив ноги, устроились на утоптанной земле или папоротниковом ковре; многие просто стояли возле старой эльфийки, сидевшей поперек скамьи, вырезанной в виде крылатого сфинкса. Зеленые как морская вода кудри рассыпались по костлявым плечам наподобие водорослей, а иссиня-черное лицо казалось изгрызенным и источенным, как съеденное червями дерево. Однако у нее были грациозные и легкие движения, когда она жестом подозвала к себе кобольда.
   - Смидди Tea, - обратился Бройдо к эльфийской старухе, - я привел к тебе кобольда. Его зовут Рик Старый, и он обязан нам жизнью.
   - В добром ли ты здравии, Рик Старый? - спросила старуха срывающимся шепотом.
   - Да, эльфийская госпожа, - заверил ее Рик. - Я в добром здравии, благодарю тебя.
   - Отлично, - сказала старуха, медленно улыбнулась и поглядела на Рика из-под опавших век. - Только ты один среди нас и здоров.
   Рик задумался над ее словами и внимательно оглядел эльфов. Увы, у всех он увидел те же наросты, что у Бройдо, а у многих кожа была еще и нелепо истыкана дырочками.
   - И чем же захворали вы, эльфы?
   - Демон проклял наш клан, - устало созналась Смидди Tea. - Мы надеялись найти колдовской металл, который добываем ради жизни, закляв демона.
   - Вопреки моему настоятельному совету, - вставил Бройдо.
   - Разумеется, вопреки совету моего внука Бройдо, - признала старуха. Демона призвал Тивел, и сейчас он вместо тряпки у него. Когда же мы попытались демона изгнать, он наложил на нас это проклятие язвы.
   - Эльфы славны по всему Светлому Берегу своим искусством целителей, обратился кобольд к внимательному собранию. - Разве вы не можете исцелить себя?
   - Мы лечим болезни этого мира, а не проклятия от сверхъестественной силы, - с горячностью прошептала Смидди Tea. - Нет, для нашего клана есть только один способ излечиться. Только одно средство. И уже восемнадцать наших исчезли, пытаясь добыть это средство.
   Рик нервозно оглядел яркие глаза, пристально смотрящие на него со всех сторон.
   - Неужели вы ждете от меня помощи? Я... я всего лишь кобольд. Что я могу знать о демонах и проклятиях?
   - А тут и знать нечего, - произнес Бройдо, хлопнув кобольда ручищей по спине. - Ты задолжал нам одну жизнь. Ты сам так сказал. А кобольды слова не нарушают.
   Рик Старый взвыл и рванул грязную рубашку на груди.
   - Но чем поможет вам против демона моя жалкая жизнь?
   - Средство, чтобы снять это проклятие и выжить, находится в Лабиринте Нежити, - просипела старая карга. - Ты должен войти туда и принести его.
   - В Лабиринт Не... Нет, нет! - У Рика подкосились ноги, он подался вперед, собираясь упасть на колени и просить освободить его, но Бройдо заставил его стоять. - Не посылайте меня к Нежити! Я и без того выполняю чрезвычайно важное задание от создательницы наших миров. Я не могу от него отвлекаться.
   Бройдо так встряхнул Рика, что у кобольда зубы клацнули.
   - Если бы не я, ты бы уже был в брюхе спрутообезьян, и как же ты выполнил бы свое важное задание?
   - Но Нежить! - Рик Старый в отчаянии оглядывал эльфов. Спрутообезьяны сожрали бы меня, а Нежить будет владеть мною долго и страшно.
   - Тогда ступай к спрутообезьянам, лживый кобольд! - Бройдо потащил Рика обратно к лестнице. - Твоя жизнь - это ложь!
   Кобольд вырвался из цепких рук эльфа-советника и гордо выпрямился перед всем собранием.
   - Клянусь, что я не лжец! Я - кобольд! - Он выставил щетинистый подбородок и обернулся к старухе, раздувая крылья курносого носа. - Ладно. Я пойду в Лабиринт Нежити, как ты велишь. - Впалые щетинистые щеки раздувались и опадали от его жаркого дыхания. - Я найду ваше средство и вернусь с ним сюда, чего бы мне это ни стоило. Мой долг Бройдо будет уплачен, и тогда вы, - он обвел узловатым пальцем всю пещеру, - все вы будете должны мне по одной жизни. Понятно?
   От старческой улыбки лицо Смидди Tea вновь исказилось гримасой.
   - Понятно, кобольд. Если ты принесешь нам целебное средство для жизни, весь наш клан будет в долгу у тебя по гроб, и мы будем слушаться твоих повелений.
   - Еще как будете! - самоуверенно заявил Рик Старый, тряся подбородком. - Я - кобольд, и я верен своему слову. - В подтверждение сказанного он энергично кивнул. - Теперь скажи мне, Смидди Tea, что это за средство, которое я должен принести из Лабиринта Нежити?
   Улыбка сползла со сморщенного лица старухи.
   - Ожерелье Душ.
   Рик Старый так и присел на месте, обхватив несчастную голову руками. Ожерелье Душ было сделано гномами - порождениями ночи, выведенными почитателем дьявола Даппи Хобом из червей в теле мирового змея. Гномы были чудовищными хищными созданиями сверхъестественной выносливости, ибо воплощали в себе одержимость дьяволов и целеустремленность червей. Даппи Хоб использовал их, чтобы изготовить свою мерзкую упряжь для демонов и клетки для дьяволов. Он теперь мог отлавливать злых духов и шайтанов из эфира Горнего Воздуха и таким образом править Краем Мира. Одним из подобных приборов уловления призраков было и Ожерелье Душ. Оно захватывало привидение своими хрустальными призмами и привязывало к тому, кто его носил. Когда гномы взбунтовались и сбросили Даппи Хоба в бездну, а за ним все его адские приборы, уцелело лишь Ожерелье Душ: разгоряченные гномы второпях сбросили его в вулканический лабиринт. Его присутствие позволяло погибшим душам, втянутым в сияние Извечной Звезды, возвращаться ненадолго в смертные формы. Эта Нежить парила над Ожерельем, питаясь жизнями тех, кто по своей глупости входил в лабиринт лавовых туннелей и шлаковых конусов. Сами же гномы в злобном рвении сторожили Ожерелье в лабиринте и часто захватывали в рабство привлеченных им призраков. Призраков для собственного гномьего волшебства.
   - Только Ожерелье Душ способно уловить демона, которым одержим Тивел, - свистящим голосом произнесла Смидди Tea. - Если мы его не получим, то все сгнием заживо. Ступай же, старик, и принеси нам исцеление из Лабиринта Нежити.
   3
   БРОЙДО
   Кобольд испустил глубокий безнадежный вздох и встал. Не говоря ни слова, он зашаркал к винтовой лестнице, ведущей наверх, к выходу из дерева. За дверью открылся лес, пронизанный столбами дневного света - спрутообезьян нигде не было видно.
   Из многочисленных глазков в полых деревьях за старым кобольдом наблюдал клан эльфов. Рик Старый, тяжело ступая, уходил по лесной подстилке в сторону гибельных утесов, которые он видел при полете на Край Мира, и не было слышно, как он всю дорогу бормочет про себя.
   - И зачем я пошел на голос грома? - ворчал себе под нос Рик. - Почему какой-то кобольд должен знать Край Мира? Почему я? Разве не трудился я во благо своего народа на Неморе? Разве я не кобольд? Разве не пережил я двух жен, и, к печали своей, троих из своих детей? Что мне нужно в жизни? Теплая нора да трубка. А свою прекрасную трубку я сломал! Ой горе мне! Я разбил ее на куски, когда впервые услышал голос грома и подумал, что это синий дым добрался наконец до моих мозгов. О горе мне, глупцу! Почему я? Зачем надо было слепому богу Случаю выдернуть меня из моего счастливого уединения к жадному уху создательницы миров? Никто больше не верит мне на Неморе, и даже здесь, на Краю Мира. Ну почему я?
   Рик сбил ногой кучку ало-жемчужных грибов, и в воздух взмыло розовое облако. Кобольд быстро отпрыгнул, чтобы не вдохнуть ядовитый дым, и наткнулся на колючий куст. Шилья колючек проткнули штаны и вонзились в ляжки, и Рик завопил от боли.
   Он тут же сжался от страха, прислушиваясь, не раздастся ли ответный крик спрутообезьян. Но гомон и гвалт лесных птиц не смолкал, и через минуту кобольд рискнул выпрямиться и потереть ноющие бока. Он мрачно оглядел ближайшие деревья, высматривая приметы, по которым можно будет найти обратный путь к клану эльфов, потребовавших от него долга за спасенную жизнь.
   Ничего заметного на глаза не попалось, и Рик подумал было постучать в одно из пустых деревьев и попросить дальнейших инструкций. Но тут он снова вспомнил о безнадежности данного ему поручения, о том, что шансов вернуться очень мало, поэтому побрел дальше.
   - Почему я? - продолжал он ворчать. - Два невыполнимых задания! Разве не хватит того, что я служил высшим силам? Почему я еще должен совершать подвиги ради этих несчастных эльфов?
   Но теперь от него зависела честь рода кобольдов, и Рик не мог вспомнить, чтобы испокон веков хоть один кобольд нарушил свое слово.
   Веков! Слово звенело, как кимвал. Если он не выполнит поручения Владычицы Сада, века перестанут существовать. Растает магия снов владычицы, и Край Мира, Немора, Ирт исчезнут.
   Рик угрюмо продолжал идти. Утомительный и полный опасностей путь требовал мобилизовать все его силы. Лес был настолько густой, что иногда приходилось залезать на дерево, чтобы осмотреться и убедиться, что идешь именно к мрачным утесам, которые Рик видел при падении из сада. К ночи он выбился из сил и свернулся под корнем дерева, выставив из-под листьев только вздернутый нос и усталые глаза. Кобольд попытался посчитать, сколько у него и у всех миров остается еще времени, пока не пройдут сутки в саду на высотах Края Мира. Там время шло несколько иначе, не так, как за высокими стенами и на светлых планетах внизу.
   Сон без сновидений навалился на Рика раньше, чем он успел закончить подсчеты. Проснулся он в изумрудный рассвет, под первые звуки щебета в лесной крыше.
   - Эльфы! - прошипел Рик как ругательство и стряхнул пыль листьев с одежды, покрытой коркой грязи. - Ради этих эльфов я, кобольд, сплю на лесной подстилке и кормлюсь ягодами!
   Между кустами мелькала лысая веснушчатая голова кобольдта, который искал чего-нибудь съедобного и думал о природе эльфов. Они, как кобольды и гномы, живут под землей. Как кобольды, но в отличие от гномов, они природные создания и радуются свету Извечной Звезды. Но они, в отличие от кобольдов и совсем как гномы, придумывают хитроумные способы уловления магии дневного света в наговорных камнях и колдовских металлах и с помощью Чарма перестраивают свою жизнь. Кобольды же гордятся тем, что живут без Чарма. Они не прочь воспользоваться случайно попавшим к ним амулетом или талисманом, но все же предпочитают обходиться без них. Чарм им не нужен. В телах кобольдов, как и в растениях и животных естественного мира, который они чтят, содержится достаточно магии, чтобы обойтись без Чарма. У эльфов, гномов и людей все обстоит не так. Эти существа, если лишены устройств с Чармом в качестве балласта, уплывают с ночным приливом в Бездну, стоит им только осмелиться заснуть. Такое отличие позволяет кобольдам считать себя выше других разумных обитателей Светлого Берега.
   - Если я настолько выше, - бурчал про себя кобольд, - почему я должен идти на такую страшную гибель ради эльфа? Азофель! - позвал он не слишком громко, чтобы не привлечь к себе спрутообезьян. - Азофель, зачем ты меня оставил? Ты сказал, что всегда будешь поблизости. Где же ты?
   Ответа не было.
   Весь день Рик Старый шел вперед, ночевал на лиственной подстилке под корнем дерева. Прошли еще два дня и еще две ночи, а он все пробирался сквозь лес.
   На пятый день после падения с огромного пилона кобольд лежал без сил в последней своей норе, измученный голодом и страхами ночи. Скользкие огненные гадюки проползали мимо, охотясь за обезьянами, и их сияющие следы, похожие на струйки расплавленной лавы, и испуганные вопли их добычи - все это совсем лишило Рика отдыха.
   - Папа? - прозвучал в утреннем тумане тоненький голосок. - Где ты, папа?
   Рик Старый выпрямился. Он узнал влажное пришепетывание детского голоса. Это была Амара, его младшая дочь. Она умерла давно, очень давно, когда он был молод и женат впервые.
   - Амара? - осторожно окликнул он.
   - Папа! - Из тумана соткалась хрупкая фигурка. Увидев бледное личико, тонкие плечи и русые косички, Рик вскочил на ноги, будто его дернули за веревочки, как марионетку.
   Он сделал шаг вперед, затем другой, третий, с протянутыми руками, ничего не соображая.
   - Амара! - крикнул он, когда ее тело расплылось туманом в его руках.
   Он, рыдая, упал на колени и тут же обратил к небу орошенное слезами, гневное лицо:
   - Да пожрет огонь этот проклятый Лес Призраков!
   Рик Старый поднялся с тяжелым сердцем и продолжил свой трудный путь. Вскоре он обнаружил поросль сахарных стеблей, слегка обгрызенных обезьянами, и собрал их, но есть ему не хотелось. Он любил Амару так же, как восьмерых своих детей, и больше, чем всех троих, которых пережил. Он знал, все они были здесь, в лесу, потому что их создавала его память - от многодневного голода рухнули запоры забвения, за которыми хранились воспоминания.
   Рик жадно обыскивал лесные коридоры, высматривая еду, хищников и призраков. Он ничего не нашел, но к полудню у речного глинистого берега наткнулся на дымящийся помет - из густых экскрементов торчали кости неизвестного зверя. По лесным угодьям рыскал быкоящер, следы его когтей уходили вверх по речному обрыву и терялись в лесной подстилке.
   Рассматривая, куда ведет след зверя, чтобы избежать встречи с ним, Рик Старый заметил в зарослях орляка у реки слюдяной проблеск. Он подошел посмотреть, что там светится, как вдруг из папоротников вылетела серебряная искорка и завертелась на ветру. Когда она пролетала мимо, Рик увидел размытые контуры небольшой бронзовой фигурки феи без одеяния и гениталий. Рик завопил от радости: феи знают пути между мирами.
   Кобольд устремился вслед за порхающей феей вверх по речному обрыву. Было вполне возможно, что фея приведет его к шахте, уходящей с Края Мира вниз, где можно проскользнуть сквозь средний уровень к другому из Светлых Миров. Если он найдет такую шахту, то продолжит свой поиск темной твари, когда принесет эльфам Ожерелье Душ. Иначе он был бы вынужден просить людей-торговцев о проезде на эфирном корабле. Люди не очень жаловали кобольдов, и для платы за проезд пришлось бы раздобыть какой-нибудь чармоносный предмет.
   Следуя за феей, он карабкался вдоль ручья, между валунами с пятнами лишайников. От озерца к озерцу он взбирался по водопадам, расплескивая тоненькие струйки, оскользаясь на мшистых уступах. На вересковых склонах виднелись темные мохнатые деревья. В вышине парили вороны, и над лесом внизу повисли рваные клочья тумана.
   Фей было уже несколько. Они кружились в прохладном воздухе подобно снежинкам. Среди обледенелых камней обнаружилась дыра-сток, где порхал целый рой этих созданий. Встав коленями на каменные плиты, Рик заглянул в дыру. Искорки горячего пламени летали точно замедленные вспышки молний. Вдруг мириады порхающих фей сложились в желоб, который устремился вниз по коридору миров.
   Паутинные создания кружились на лету, и их музыка, от которой мороз пробирал по коже, омывала мозг Рика.
   - Вниз - иди вниз - иди к тому, что любит тебя.
   - Папа! - Из светящейся глубины его позвал голос младшей дочери. Папа, где ты?
   - Амара! - крикнул он в дыру, но тут же вспомнил, что она лишь призрак его горестных воспоминаний.
   - Не воспоминаний, - пропели холодные голоса. - Время в этой пропасти складывается назад. Вниз - иди вниз - иди к тому, что любит тебя.
   - Я здесь, папа! - жалобно позвала Амара. - Где ты? Внизу появилась худенькая фигурка Амары. Она стояла на зеленом лугу среди клочьев тумана, воздев руки. Обрывки яркого дневного света проплывали мимо, будто зажигая рыжеватые волосы огнем.
   - Это действительно ты? - спросил пораженный кобольд. - Ты не призрак?
   - В этой пропасти время повернуто вспять, - обещал шепот голосов. Вниз - иди вниз - иди к тому, что любит тебя.
   Рик Старый полез вниз и начал спускаться, а феи пели радостную мелодию:
   - Ты нашел свой путь вниз, где старое время будет новым. Вниз - иди вниз - иди к тому, что любит тебя.
   Чья-то сильная рука схватила кобольда за ворот и выдернула из дыры. Он обернулся и оказался нос к носу с искаженным бородавчатым лицом Бройдо.
   - И куда ты намылился, глупый кобольд? - гаркнул эльф прямо ему в лицо.
   - Пусти меня, эльф! - заорал Рик в ответ. - Пусти! Феи показали мне дорогу во времени назад. Я спасу свою младшую. Я не отдам ее смерти. Пусти! Я вернусь, обещаю тебе, клянусь! Только спасу ее и вернусь.
   - Хватит! - Бройдо встряхнул кобольда так, что тот замолчал. - Ты лезешь в дыру призраков. Оттуда выхода нет. Смотри.
   Эльф снял со спины связку из четырех убитых зайцев, а Рика Старого бросил наземь. Отвязав одного зайца, он швырнул его в дыру. Тушка пролетела немного сквозь взрыв разлетающихся искорок фей, и тут курносая морда - вся из одних клыков - выскочила из-под углубления корней и сожрала зайца двумя глотками.
   - Тролль! - ахнул Рик Старый.
   - Можешь не сомневаться. Он бы тебя смолол начисто, и ты соединился бы со своими родственниками в загробной жизни, - сурово произнес Бройдо.
   - Но феи... - Кобольд ошеломленно смотрел, как мерзкий тролль скрывается обратно в нору. - Феи меня обманули! Зачем?
   - Ты помнишь, что феи живут светом Извечной Звезды? - сказал Бройдо, беря кобольда за руку и оттаскивая от норы призраков. - Этого им достаточно. Но свет крови - Для них наркотик. Тролли дают им свет крови от каждой добычи, которую феи заманят в дыру призраков. Ты бы накормил и тролля, и фей, если бы полез за призраком, который тебя манил.
   - Значит, моя бедняжка Амара... - Кобольд закусил губу, не договорив.
   - Всего лишь призрак твоих воспоминаний. - Бройдо отвел Рика Старого к подветренной стороне уступа, выходящего на туманный Лес Призраков. - Теперь все согласятся, как я был предусмотрителен, отправившись за тобой, иначе для моего клана не осталось бы надежды.
   Кобольд глянул из-под кустистых бровей.
   - Ты мне не доверял?
   - Я - эльф-советник, - заявил Бройдо. - И я не доверяю никому. Ни эльфу, ни огру, ни человеку, ни даже кобольду. Слабости есть у всех. И твоя сделала бы тебя лакомой закуской для тролля.
   - Тогда я тоже тебе благодарен, что ты пошел за мной, Бройдо, признал Рик Старый и оборотил голодный взгляд на трех оставшихся зайцев. Если бы ты открылся раньше, я, быть может, питался бы получше.