---------------------------------------------------------------
Роджер Желязны. Ружья Авалона
Хроники Амбера. Книга вторая
Spellcheck: Андрей Варлашкин
Spellcheck: a_d_v
---------------------------------------------------------------
Сойдя на берег, я сказал:
- Прощай, "Бабочка".
Парусник медленно развернулся и поплыл в глубину вод. Я знал, что он
вернется в бухточку Кабры, потому что маяк находился недалеко от
отражения, на котором я высадился.
Обернувшись, я посмотрел на темную линию деревьев, понимая, что мне
предстоит долгий путь. Я пошел вперед, производя нужные изменения. В
молчаливом лесу царил предрассветный холодок, и это было здорово.
Я еще не добрал в весе фунтов пятьдесят, изредка у меня рябило в
глазах, но постепенно я обретал прежнюю форму. Сумасшедший Дворкин помог
мне бежать из темницы Эмбера, пьянчужка Жупен окончательно поставил меня
на ноги, и теперь я хотел найти подобие отражения, которого больше не
существовало. Избрав тропинку, я продолжал идти вперед.
Через некоторое время я остановился у высокого дерева, которое и
должно было стоять на этом самом месте, засунул руку в большое дупло,
вытащил свою серебряную шпагу и пристегнул ее к поясу. То, что она
осталась в Эмбере, не имело ровным счетом никакого значения. Сейчас она
была здесь, потому что лес находился на отражении.
Я шел в течении нескольких часов, оставляя невидимое солнце за левым
плечом, затем немного передохнул и снова пустился в путь. Мне было приятно
смотреть на опавшие листья, камни, пни, зеленеющие деревья, траву, темную
землю. Я с наслаждением впитывал в себя маленькие запахи жизни,
прислушивался к жужжащим, звенящим и чирикающим звукам вокруг. Боже! Как я
восторгался своими глазами! Чувства, которые я испытывал после четырех лет
полной тьмы, невозможно было передать словами. А ощущать свободу...
Полы моего старенького рваного плаща раздувались и хлопали под
порывами ветра. Должно быть, я выглядел сейчас лет на пятьдесят: худой,
если не тощий и с морщинистым лицом. Разве кто-нибудь сможет меня узнать?
Я шел, меняя отражение за отражением, но так и не попал куда хотел.
Наверное я стал излишне сентиментален. Вот что произошло...
На обочине дороги я увидел семь человек: одного живого и шесть
мертвых. Трупы лежали в самых разнообразных позах, и из многочисленных
отсеченных конечностей кровь давно перестала течь. Оставшийся в живых
находился в полусидячем положении и опирался на покрытый мхом ствол
гигантского дуба, держа шпагу поперек колен. Его серые глаза были открыты
и подернуты поволокой, костлявые пальцы судорожно сжаты, глубокая рваная
рана в боку сильно кровоточила. Доспехов на нем, в отличие от некоторых
мертвецов, не было. Дышал он медленно и, насупив мохнатые брови, не
отрывал взгляда от ворон, которые выклевывали глаза трупам. Меня он,
казалось, не заметил.
Я поднял капюшон плаща и опустил голову, пряча лицо. Потом сделал
несколько шагов вперед. Когда-то я знал этого человека, а может,
такого-же, как он, хотя с тех пор прошло много лет.
Когда я приблизился, он чуть поднял шпагу, направив острие мне в
грудь.
- Я - друг, - сказал я. - Хотите глоток воды?
Какое-то мгновение он колебался, затем кивнул.
- Да.
Я протянул ему открытую фляжку; он выпил, закашлялся и снова
приложился к горлышку.
- Благодарю вас, сэр, - произнес он, отдышавшись. - Жаль, у вас нет
ничего покрепче. Черт бы побрал эту царапину!
- Есть и покрепче. А вам можно?
Вместо ответа он протянул руку и я дал ему другую фляжку. После
первого глотка водки, которую пьет Жупен, он закашлялся секунд на
двадцать, не меньше, а затем улыбнулся левой стороной рта и доверительно
мне подмигнул.
- Сразу полегчало. Не возражаете, если я смочу этой штукой свой бок?
Жаль, конечно, хорошего напитка, но...
- Забирайте все, если надо. Но ведь у вас трясутся руки. Хотите,
помогу?
Он кивнул, и я расстегнул его кожаную куртку, не обращая внимания на
многочисленные царапины на руках, груди и плечах, а затем срезал кинжалом
рубашку, прилипшую к ране. Рана выглядела достаточно неприятно и тянулась
по всему животу, доходя до верхней части бедра. Стянув ее края руками, я
вытер кровь шейным платком.
- Начали, - сказал я. - Сожмите зубы и отвернитесь.
Когда я начал лить водку на открытую рану, тело его судорожно
дернулось, потом задрожало мелкой дрожью. Но он так и не вскрикнул. Я был
уверен, что он смолчит. Сложив платок в несколько раз, я положил его на
рану и туго перевязал полосой, которую оторвал от полы плаща.
- Хотите еще выпить? - спросил я.
- Воды. И мне необходимо хоть немного поспать.
Он сделал несколько глотков и голова его склонилась на грудь. Я
соорудил ему некоторое подобие подушки, накрыл плащами мертвецов, сел
рядом и стал наблюдать за красивыми черными птичками.
Он меня не узнал. Неудивительно. Если бы я ему открылся, он, возможно
вспомнил бы меня - ведь мы были знакомы, хотя никогда не встречались.
Я отправился в далекое путешествие на поиски отражения, которое
когда-то хорошо знал. Правда, оно было уничтожено, но я мог воссоздать
его, поскольку Эмбер отбрасывает бесконечное количество отражений и любой
человек королевской крови может управлять ими, как ему заблагорассудится.
В моих жилах текла королевская кровь. Если вам больше нравится, можете
называть отражения параллельными мирами, альтернативными вселенными или
плодом воображения расстроенного мозга. Лично я - впрочем, как и все мои
братья и сестры - называю их отражениями. Таким образом, можно сказать,
что каждый из нас выбирает нужную ему вероятность и создает собственный
мир. И хватит об этом.
На паруснике, а затем пешком я отправился в Авалон.
Я жил там много веков назад. Это долгая, сложная, удивительная и
болезненно-мучительная история, и, может, я расскажу ее потом, если
останусь в живых и успею закончить свое повествование.
Я подходил все ближе и ближе к Авалону, когда увидел раненого рыцаря
и шесть трупов. Я, конечно, мог пройти мимо и на другом участке дороги
встретится с рыцарем, убившим шестерых бандитов и не получившим не
царапины, или, наоборот, с шестью целыми и невредимыми бандитами, которые
весело смеялись бы, стоя над трупом рыцаря. Впрочем, многие скажут, что
это не имеет значения, так как я перечисляю лишь вероятности, каждая из
которых существует на одном из отражений.
Окажись на моем месте любой из членов нашей семьи - пожалуй, за
исключением Жерара и Бенедикта, - он прошел бы мимо, не останавливаясь, ни
на секунду не задумавшись. А я в последнее время стал настоящим мямлей.
Раньше я таким не был. Возможно, пребывание на отражении земля смягчило
мой характер, а может, длительное заключение в темнице Эмбера заставило
по-иному относится к человеческим страданиям. Не знаю. Знаю только, что не
смог остаться равнодушным, встретившись с тяжело раненым человеком,
двойник которого был когда-то моим другом. Но если бы я прошептал ему на
ухо свое имя, то скорее всего услышал бы в ответ проклятья и наверняка
приобрел смертельного врага.
Что ж, долги надо отдавать. Я помогу ему, чем смогу, а затем пойду
своей дорогой. Вряд ли я задержусь здесь надолго, и мне будет приятно
оставить о себе добрую память.
Через несколько часов он проснулся.
- Привет, - сказал я, вынимая пробку из фляжки с водой. - Хотите
пить?
Он протянул руку и, напившись, облегченно вздохнул.
- Спасибо. А теперь прошу простить меня за плохие манеры, ведь я не
успел представиться. Но...
- Я вас знаю, - перебил я. - Меня зовут Кори.
Он вопросительно поднял бровь, словно на языке у него вертелся
вопрос: "Кори, кто?", Но промолчал, понимающе кивнув.
- Очень рад, сэр Кори, - обратился он ко мне, как к равному. -
Примите мою глубокую благодарность за все, что вы сделали.
- Лучшей благодарностью для меня является то, что вам стало легче, -
не ударил я в грязь лицом. - Хотите перекусить?
- Да, если можно.
- Могу предложить вяленое мясо и хлеб, правда черствый. И большую
головку сыра. Кушайте на здоровье.
Он не заставил себя долго упрашивать.
- А вы не составите мне компанию, сэр Кори?
- Я пообедал, пока вы спали. - Я многозначительно посмотрел на
мертвых бандитов. Он улыбнулся. - ...Неужели вы справились с ними в
одиночку? - спросил я. - Он кивнул. - Великолепно! Так что же мне с вами
делать?
Он попытался заглянуть мне в глаза, но у него ничего не вышло.
- Не понимаю, что вы хотите этим сказать.
- Куда вы идете?
- Мои друзья живут примерно в пяти лигах к северу. Встреча с
бандитами лишила меня возможности добраться до них. Сильно сомневаюсь, что
найдется на свете человек, который смог бы взвалить меня на спину и
пронести пять лиг. Это и дьяволу не под силу! Если бы я выпрямился во весь
рост, вы бы поняли, что я имею в виду, сэр Кори.
Я молча встал, вытащил шпагу и одним ударом свалил молодое деревце
примерно двух дюймов толщины. Затем я срубил у него ветки и укоротил до
нужной длины. Сделав то же самое со вторым деревцем, я соорудил некое
подобие носилок, используя ремни и плащи мертвецов.
- Удары вашей шпаги смертельны, сэр Кори. К тому же она, кажется,
серебряная.
- Вы в состоянии совершить небольшое путешествие? - спросил я.
Грубо говоря, пять лиг - примерно пятнадцать миль.
- А что будет с покойниками?
- Может, вы хотите предать их земле согласно христианскому обычаю?
Черт с ними! Природа позаботится о том, что ей принадлежит. Нам пора
уходить. Трупы уже начали смердеть.
- Хорошо бы их чем-нибудь прикрыть. Они честно бились и заслуживают
уважения.
Я вздохнул:
- Будь по-вашему, если это поможет вам спокойно спать. Лопаты у меня
нет, так что придется завалить их камнями. Не обессудьте, но могила будет
общей.
- Конечно, - сказал он. - И спасибо вам большое.
Я уложил шесть тел рядом, одно подле другого. Раненый рыцарь что-то
забормотал себе под нос - похоже молитву.
Камней повсюду валялось великое множество, поэтому я работал быстро,
выбирая самые большие, чтобы долго не возится. В этом и заключалась моя
ошибка. Один из камней весил фунтов четыреста, и я не стал катить его, а
просто поднял и поставил на место.
Я услышал изумленный возглас, который говорил о том, что рыцарь
прекрасно понял, сколько весит этот камень.
Я выругался про себя. Потом - вслух!
- Вот черт, чуть было не надорвался!
Я стал выбирать камни поменьше и, завалив тела, выпрямился.
- Все. Теперь вы готовы?
- Да.
Я поднял его на руки и положил на носилки. Когда я укладывал его, он
изо всех сил стиснул зубы.
- В какую сторону надо идти? - спросил я.
- В обратную. Свернете налево и дойдете до развилки. Потом свернете
направо. А как же вы меня...
Не говоря не слова я взял носилки, как мать берет перепеленатого
ребенка, и пошел по дороге.
- Кори? - сказал он.
- Что?
- Вы один из самых сильных людей, которых я когда-либо встречал, и
мне кажется, я должен вас знать.
Чуть помедлив, я небрежно заметил:
- Стараюсь все время поддерживать форму. Живу на свежем воздухе,
занимаюсь физическим трудом...
- И голос ваш кажется мне знакомым...
Он приподнялся, пытаясь рассмотреть мое лицо, и я решил как можно
скорее переменить тему разговора.
- Куда мы идем?
- В крепость, которая принадлежит Ганелону.
- Этому сутяге! - воскликнул я, чуть не выронив носилки.
- Хоть я и не понимаю значения произнесенного вами слова, - заявил
он, - ваш тон говорит о том, что оно оскорбительно. Если это действительно
так, я вынужден требовать сатисфакции...
- Минуточку, - перебил я. - У меня такое ощущение, что мы говорим о
двух разных людях с одинаковым именем. Приношу свои извинения.
Сквозь ткань носилок я почувствовал, как напрягшееся тело
расслабилось и обмякло.
- Несомненно, так оно и есть.
Я продолжал идти по дороге и вскоре свернул налево. Он заснул, даже
захрапел, и тогда я ускорил шаг, а потом перешел на бег. В голову мне
пришла мысль о том, что у шестерых бандитов, чуть было не отправивших
рыцаря на тот свет, имеются товарищи, которые могут устроить засаду и
напасть на меня, выскочив из-за какого-нибудь куста.
Когда мой подопечный заворочался и вздохнул, я вновь перешел с бега
на обычный шаг. К этому времени я уже прошел развилку дороги и свернул
направо.
- Кажется, я спал, - заявил рыцарь.
- ...и храпели, - добавил я.
- Сколько мы прошли?
- Около двух лиг.
- И вы не устали?
- Немного устал, - признался я. - Но отдыха пока не требуется.
- О боже! - воскликнул он. - Признаться, я рад, что мы с вами не
враги. Послушайте, а вы уверены, что вы не дьявол?
- Конечно, дьявол, - ответил я. - Разве вы не чувствуете запах серы?
И мое левое копыто сейчас отвалится от усталости.
Он и в самом деле несколько раз потянул носом воздух, прежде чем
усмехнуться шутке, что меня задело.
Вообще-то, по моим подсчетам, мы прошли уже больше четырех лиг, и я
надеялся, что он опять заснет, и все расстояния у него в голове
перепутаются. Руки мои налились свинцовой тяжестью.
- Почему бандиты на вас напали? - спросил я.
- Они были хранителями Круга. Одержимыми. И давно перестали походить
на людей. Нам надо молиться богу, сэр Кори, чтобы души их нашли покой.
- Хранителями Круга? Какого Круга?
- Черного Круга, места беззакония, в котором обитают мерзкие твари. -
Он глубоко вздохнул. - Источника всех несчастий на нашей земле.
- Эта земля не кажется особенно несчастной, - заметил я.
- У Ганелона сильное княжество, и он может дать отпор любому врагу.
Но Круг расширяется, и я чувствую, что недалек день решительной битвы.
- Ваши речи возбудили мое любопытство.
- Сэр Кори, если вы до сих пор ничего не знали, постарайтесь забыть
то, что я рассказал. Обойдите Черный Круг стороной и идите своей дорогой.
И хотя я дорого бы дал, чтобы вы сражались в наших рядах, я не смею ни о
чем вас просить, потому что никто не может предугадать, чем закончится
битва.
Дорога стала подниматься в гору, и внезапно сквозь просвет деревьев я
увидел знакомую мне до боли картину. От неожиданности я застыл на месте.
- В чем дело? - спросил рыцарь, повернув голову. Затем,
присмотревшись, он облегченно вздохнул. - Оказывается, мы шли гораздо
быстрее, чем я думал. Это - замок Ганелона.
Невольно я стал думать о Ганелоне, хотя это не доставило мне
удовольствия. Он был предателем и убийцей, которого я выставил из Авалона
и бросил на другом отражении и в другом времени - примерно так поступил со
мной брат Эрик. Жаль, если Ганелон окажется именно здесь. Это было
невероятно, но возможно. Он был обычным смертным, а я отправил его в
изгнание более шести веков назад, но по времени этого отражения могло
пройти всего несколько лет. Время - одна из функций отражений, и даже
Дворкин не знал всех его особенностей. А может, он-то как раз и знал, и
знание это свело его с ума. Как бы то не было, я не верил, что речь шла о
моем бывшем помощнике, товарище и старом недруге, потому что он никогда не
стал бы сопротивляться беззаконию, напротив, творил бы его, управляя
самыми мерзкими из всех тварей.
Я подумал о человеке, которого нес на руках и который тоже жил в
Авалоне более шестисот лет назад. Время совпадало.
Мне совсем не хотелось встречаться с Ганелоном и быть узнанным. Он
ничего не знал об отражениях и считал меня черным магом, который пощадил
его жизнь, но обрек на жалкое существование. И кто знает: предложи я ему
выбор, он мог бы предпочесть смерть изгнанию.
Тем не менее раненый рыцарь нуждался в уходе и крыше над головой, и
поэтому я продолжал идти вперед.
Все же интересно...
Он меня вспомнил, хотя, конечно не узнал. Может, ему пришлось иметь
дело с моим двойником, который правил в этой стране, так похожей на
Авалон? А как меня примут, когда поймут, кто я такой?
Солнце начало заходить. Подул прохладный ветерок. Мой подопечный
храпел вовсю, и я вновь перешел на бег. Мне вовсе не улыбалось встретиться
ночью в лесу с неизвестными тварями из какого-то Круга. Я бежал, наступая
на удлиняющиеся тени, и старался не думать о погоне, засаде и прочих
ненужных вещах. Мысли в моей голове окончательно перепутались, у меня
появилось странное предчувствие, и внезапно я услышал за своей спиной
мягкий топот: "Топ, топ, топ".
Я положил носилки на землю, повернулся и вытащил шпагу из ножен.
Две кошки.
По внешнему виду - сиамские, но каждая - величиной с тигра. Твердый
взгляд ярко желтых глаз без зрачков.
Когда я встал к ним лицом, они уселись и уставились на меня, не
мигая. Нас разделяло шагов тридцать. Кошка, сидевшая слева, открыла пасть,
и я поднял шпагу. "Интересно, зарычит она или замурлыкает?" - почему-то
подумал я.
Но кошка заговорила:
- Человек. Смертный.
- И все еще живой, - сказала вторая кошка голосом первой.
- Убьем его, - заявила первая.
- А что делать с тем, кто его охраняет? Вид этой шпаги мне не
нравится.
- Он смертный?
- Подойдите и узнаете, - спокойно ответил я.
- Он тощий и старый.
- Но он нес тяжелую ношу быстро и не отдыхая. Давай зайдем с двух
сторон.
Как только они встали, я бросился вперед, и правая кошка тут же
прыгнула на меня. Моя шпага расколола ей череп, прошла до лопаток. Я
быстро повернулся, и в это время вторая кошка проскользнула к носилкам. Я
рубанул сплеча.
Удар пришелся по спине, и клинок вошел в тело, как в масло, разрубив
кошку пополам. Раздался дикий визг, напоминающий многократно усиленный
скрип мела по доске. Мохнатое тело вспыхнуло ярким пламенем. Первая кошка
тоже горела.
Но та, которую я разрубил, еще была жива. Она посмотрела на меня,
встретилась со мной взглядом и не опустила сверкающих глаз.
- Я умираю последней смертью, - сказала она, - а значит, я знаю тебя,
открыватель пути. Почему ты убиваешь нас?
А затем голова ее загорелась.
Я отвернулся, вытер клинок о траву и вложил шпагу в ножны. Потом
поднял носилки и, не обращая внимания на град сыпавшихся вопросов, пошел
вперед.
Кажется, ситуация стала прояснятся.
До сих пор я вижу во сне охваченную пламенем голову кошки и
просыпаюсь в дрожи и в поту, а ночь кажется мне темной и полной видений,
которые я никак не могу различить.
Замок Ганелона окружал глубокий ров. Подъемный мост с четырьмя
башенками по углам был поднят и прикреплен к толстой крепостной стене, за
которой высились другие башни. Казалось, они достигали до неба и щекотали
животики низким тучным облакам, затмевающим ранние звезды и отбрасывающим
тени на высокий холм, на котором стоял замок. Ветер донес до меня неясный
шум голосов.
Я остановился напротив моста, опустил носилки, сложил ладони рупором
и крикнул:
- Э-гей! Ганелон! Два путника заплутали в ночи!
Послышалось звяканье металла о камень, и я почувствовал, что меня
рассматривают. Я тоже поднял голову и прищурился, стараясь хоть что-нибудь
разглядеть, но ничего не увидел. Все-таки зрение не вернулось ко мне
полностью.
- Кто там? - спросил громкий гулкий голос.
- Ланс, тяжело раненый, которого я, Кори из Кабры, принес в замок.
Я услышал, как часовой передал мои слова по цепочке. Спустя некоторое
время пришел ответ:
- Отойдите в сторону! Сейчас мы опустим мост! Вы можете войти!
Послышался тяжелый скрип, и деревянная конструкция легла на землю
рядом со мной. Я поднял носилки и пересек ров.
Вот и весь сказ о том, как я принес сэра Ланселота дю Лака в замок
Ганелона, которому я верил, как брату. Иными словами не верил вовсе.
Я очутился в толпе и, присмотревшись, понял, что окружен солдатами.
Враждебности они, однако, не проявляли, скорее наоборот - на лицах у
многих участливое выражение. Меня провели в большой двор, освещенный
множеством факелов. Повсюду лежали спальные мешки. Пахло потом, дымом,
лошадьми и готовящейся пищей. Похоже, здесь расположилась на ночлег
небольшая действующая армия.
Люди подходили к нам, о чем-то спрашивали, но я не успел ничего
ответить, потому что сквозь толпу протолкались двое стражников,
вооруженных до зубов, и один из них обратился ко мне, слегка дотронувшись
до плеча:
- Пойдемте с нами.
Они встали у меня по бокам, и солдаты расступились давая нам дорогу.
Сзади послышался скрип поднимающегося моста. Мы вошли в замок, сложенный
из черного камня.
Миновав большой зал и комнату похожую на приемную мы стали
подниматься по лестнице и на втором этаже остановились перед тяжелой
дубовой дверью. Стражник постучал.
- Войдите, - произнес голос, который, к великому моему сожалению был
мне знаком. Мы вошли.
Ганелон сидел за большим столом у широкого окна выходящего во двор.
На нем были черные брюки поверх черных сапог, черная рубашка и черная
кожаная куртка. На широком поясе висел кинжал с рукоятью в форме копыта.
Короткая шпага лежала на столе. У Ганелона были рыжие с проседью волосы и
борода. Его черные, как эбеновое дерево, глаза блестели.
Он посмотрел на меня, потом перевел взгляд на двух стражников,
которые внесли в комнату носилки.
- Положите его на мою кровать, - сказал он и добавил, не поворачивая
головы: - Родрик, займись им.
Родрик, его врач, был старичком, который, как мне показалось, не мог
причинить пациенту особого вреда. Это меня утешило. В конце концов, я не
для того тащил Ланса пятнадцать миль, чтобы он истек кровью.
Затем Ганелон обратился ко мне:
- Где вы его нашли?
- В пяти лигах к югу.
- Кто вы такой?
- Меня зовут Кори, - ответил я.
Он пристально посмотрел на меня и чуть улыбнулся в густые усы. Губы у
него были тонкими и напоминали извивающихся червей.
- На чьей вы стороне? - спросил он.
- Не понимаю, что вы имеете в виду.
Я слегка наклонился, чтобы спина моя выглядела сгорбленной. Говорил я
медленно, тихо и слегка заикаясь. Моя борода была длиннее, чем у Ганелона,
а забившаяся в нее дорожная пыль создавала впечатление седины. Я не
сомневался, что выгляжу как пожилой человек.
- Я спрашиваю, почему вы ему помогли?
- Человек человеку - брат.
- Вы иностранец?
Я кивнул.
- Что же, вы - мой гость. Оставайтесь в моем замке сколько пожелаете.
- Спасибо. Но, наверное я завтра уйду.
- Как вам будет угодно. А сейчас давайте выпьем по стаканчику вина, и
вы расскажете, при каких обстоятельствах нашли Ланса.
Ганелон слушал, не перебивая, не отрывая от меня взгляда. Я всегда
считал, что выражение "Сверлить глазами" - глупое, но в этот вечер изменил
свое мнение. Он не просто сверлил, он пронзал меня глазами, словно
кинжалами. Интересно, какие выводы он сделал, о чем догадался?
Внезапно я почувствовал, как на меня наваливается усталость. Язык мой
стал заплетаться. Нервное напряжение, стакан вина, теплая комната
сказались на мне не лучшим образом, и неожиданно у меня создалось
впечатление, что я стою в углу и наблюдаю за самим собой. Видимо,
длительные нагрузки были мне пока что не под силу. Я заметил, что руки мои
дрожат.
- Простите, - услышал я собственный голос. - Мне необходимо немного
отдохнуть...
- Ну конечно! - сказал Ганелон. - Поговорим завтра. А сейчас идите
спать и спите спокойно.
Он позвал охранника и приказал отвести меня в свободную комнату.
Должно быть, я все время спотыкался, потому что ясно помню, как мне
поддерживали за локоть.
В ту ночь я спал как убитый. Сон мой был без сновидений, и проспал
четырнадцать часов кряду.
Когда я проснулся, у меня ломило все тело. Я тщательно помылся. На
высоком столике стояла лохань с водой, а рядом лежали мыло и полотенце,
предусмотрительно оставленные в комнате. Мне никак не удавалось избавиться
от ощущения, что горло мое забито пылью, а глаза песком.
Я сел в кресло и задумался. В прежние времена я мог пронести Ланса
пять лиг и глазом не моргнуть. В прежние времена я сражался целый день на
горе Колвир, а затем вошел в Эмбер.
Но прежние времена прошли. Внезапно я понял, что выгляжу со стороны
самой настоящей развалиной. С этим нельзя было мириться. Силы возвращались
ко мне слишком медленно, я должен был набрать вес, причем как можно
скорее.
Неделя - другая жизни на свежем воздухе, физические нагрузки помогут
мне обрести прежнюю форму. Похоже, Ганелон меня не узнал. Вот и прекрасно.
Воспользуюсь его гостеприимством.
Приняв это решение, я вышел из комнаты и отправился на поиски кухни,
где съел обильный завтрак. Правда, уже наступило время ленча, но я
предпочитаю называть вещи своими именами. Мне сильно хотелось курить, и я
злорадно подумал о том, что мои запасы табака иссякли. Судьба была за то,
чтобы я встал на ноги как можно скорее.
Стоял прохладный ясный день. Я вышел из замка и долгое время наблюдал
за солдатами, проводившими военные учения.
В дальнем конце двора стояли мишени, прикрепленные к мешкам соломы.
Лучники, надевшие кольца на большие пальцы рук, упражнялись в стрельбе,
пуская стрелы в восточном стиле, держась за тетиву на тремя (к чему я
привык), а двумя пальцами. Я стал думать об этом отражении, на котором
очутился случайно. Шпажисты использовали обе стороны и острие оружия,
демонстрируя разнообразные приемы ведения боя. Всего во дворе упражнялось
человек восемьсот, а остальные, видимо, располагались в замке. Они
отличались один от другого телосложением, цветом волос и глаз и говорили
на разных языках, среди которых преобладал авалонский, он же - эмберский.
Пока я стоял, размышляя, один из учебных боев закончился. Солдат
поднял руку, опустил шпагу, отер пот со лба и сделал шаг назад. Его
противник, казалось, вообще не устал. Мне предоставился шанс заняться
физическими упражнениями, которые я сам себе прописал.
Я подошел к солдату, улыбнулся и сказал:
- Я - Кори из Кабры. Мне понравилось, как вы фехтуете. - Обернувшись,
Роджер Желязны. Ружья Авалона
Хроники Амбера. Книга вторая
Spellcheck: Андрей Варлашкин
Spellcheck: a_d_v
---------------------------------------------------------------
Сойдя на берег, я сказал:
- Прощай, "Бабочка".
Парусник медленно развернулся и поплыл в глубину вод. Я знал, что он
вернется в бухточку Кабры, потому что маяк находился недалеко от
отражения, на котором я высадился.
Обернувшись, я посмотрел на темную линию деревьев, понимая, что мне
предстоит долгий путь. Я пошел вперед, производя нужные изменения. В
молчаливом лесу царил предрассветный холодок, и это было здорово.
Я еще не добрал в весе фунтов пятьдесят, изредка у меня рябило в
глазах, но постепенно я обретал прежнюю форму. Сумасшедший Дворкин помог
мне бежать из темницы Эмбера, пьянчужка Жупен окончательно поставил меня
на ноги, и теперь я хотел найти подобие отражения, которого больше не
существовало. Избрав тропинку, я продолжал идти вперед.
Через некоторое время я остановился у высокого дерева, которое и
должно было стоять на этом самом месте, засунул руку в большое дупло,
вытащил свою серебряную шпагу и пристегнул ее к поясу. То, что она
осталась в Эмбере, не имело ровным счетом никакого значения. Сейчас она
была здесь, потому что лес находился на отражении.
Я шел в течении нескольких часов, оставляя невидимое солнце за левым
плечом, затем немного передохнул и снова пустился в путь. Мне было приятно
смотреть на опавшие листья, камни, пни, зеленеющие деревья, траву, темную
землю. Я с наслаждением впитывал в себя маленькие запахи жизни,
прислушивался к жужжащим, звенящим и чирикающим звукам вокруг. Боже! Как я
восторгался своими глазами! Чувства, которые я испытывал после четырех лет
полной тьмы, невозможно было передать словами. А ощущать свободу...
Полы моего старенького рваного плаща раздувались и хлопали под
порывами ветра. Должно быть, я выглядел сейчас лет на пятьдесят: худой,
если не тощий и с морщинистым лицом. Разве кто-нибудь сможет меня узнать?
Я шел, меняя отражение за отражением, но так и не попал куда хотел.
Наверное я стал излишне сентиментален. Вот что произошло...
На обочине дороги я увидел семь человек: одного живого и шесть
мертвых. Трупы лежали в самых разнообразных позах, и из многочисленных
отсеченных конечностей кровь давно перестала течь. Оставшийся в живых
находился в полусидячем положении и опирался на покрытый мхом ствол
гигантского дуба, держа шпагу поперек колен. Его серые глаза были открыты
и подернуты поволокой, костлявые пальцы судорожно сжаты, глубокая рваная
рана в боку сильно кровоточила. Доспехов на нем, в отличие от некоторых
мертвецов, не было. Дышал он медленно и, насупив мохнатые брови, не
отрывал взгляда от ворон, которые выклевывали глаза трупам. Меня он,
казалось, не заметил.
Я поднял капюшон плаща и опустил голову, пряча лицо. Потом сделал
несколько шагов вперед. Когда-то я знал этого человека, а может,
такого-же, как он, хотя с тех пор прошло много лет.
Когда я приблизился, он чуть поднял шпагу, направив острие мне в
грудь.
- Я - друг, - сказал я. - Хотите глоток воды?
Какое-то мгновение он колебался, затем кивнул.
- Да.
Я протянул ему открытую фляжку; он выпил, закашлялся и снова
приложился к горлышку.
- Благодарю вас, сэр, - произнес он, отдышавшись. - Жаль, у вас нет
ничего покрепче. Черт бы побрал эту царапину!
- Есть и покрепче. А вам можно?
Вместо ответа он протянул руку и я дал ему другую фляжку. После
первого глотка водки, которую пьет Жупен, он закашлялся секунд на
двадцать, не меньше, а затем улыбнулся левой стороной рта и доверительно
мне подмигнул.
- Сразу полегчало. Не возражаете, если я смочу этой штукой свой бок?
Жаль, конечно, хорошего напитка, но...
- Забирайте все, если надо. Но ведь у вас трясутся руки. Хотите,
помогу?
Он кивнул, и я расстегнул его кожаную куртку, не обращая внимания на
многочисленные царапины на руках, груди и плечах, а затем срезал кинжалом
рубашку, прилипшую к ране. Рана выглядела достаточно неприятно и тянулась
по всему животу, доходя до верхней части бедра. Стянув ее края руками, я
вытер кровь шейным платком.
- Начали, - сказал я. - Сожмите зубы и отвернитесь.
Когда я начал лить водку на открытую рану, тело его судорожно
дернулось, потом задрожало мелкой дрожью. Но он так и не вскрикнул. Я был
уверен, что он смолчит. Сложив платок в несколько раз, я положил его на
рану и туго перевязал полосой, которую оторвал от полы плаща.
- Хотите еще выпить? - спросил я.
- Воды. И мне необходимо хоть немного поспать.
Он сделал несколько глотков и голова его склонилась на грудь. Я
соорудил ему некоторое подобие подушки, накрыл плащами мертвецов, сел
рядом и стал наблюдать за красивыми черными птичками.
Он меня не узнал. Неудивительно. Если бы я ему открылся, он, возможно
вспомнил бы меня - ведь мы были знакомы, хотя никогда не встречались.
Я отправился в далекое путешествие на поиски отражения, которое
когда-то хорошо знал. Правда, оно было уничтожено, но я мог воссоздать
его, поскольку Эмбер отбрасывает бесконечное количество отражений и любой
человек королевской крови может управлять ими, как ему заблагорассудится.
В моих жилах текла королевская кровь. Если вам больше нравится, можете
называть отражения параллельными мирами, альтернативными вселенными или
плодом воображения расстроенного мозга. Лично я - впрочем, как и все мои
братья и сестры - называю их отражениями. Таким образом, можно сказать,
что каждый из нас выбирает нужную ему вероятность и создает собственный
мир. И хватит об этом.
На паруснике, а затем пешком я отправился в Авалон.
Я жил там много веков назад. Это долгая, сложная, удивительная и
болезненно-мучительная история, и, может, я расскажу ее потом, если
останусь в живых и успею закончить свое повествование.
Я подходил все ближе и ближе к Авалону, когда увидел раненого рыцаря
и шесть трупов. Я, конечно, мог пройти мимо и на другом участке дороги
встретится с рыцарем, убившим шестерых бандитов и не получившим не
царапины, или, наоборот, с шестью целыми и невредимыми бандитами, которые
весело смеялись бы, стоя над трупом рыцаря. Впрочем, многие скажут, что
это не имеет значения, так как я перечисляю лишь вероятности, каждая из
которых существует на одном из отражений.
Окажись на моем месте любой из членов нашей семьи - пожалуй, за
исключением Жерара и Бенедикта, - он прошел бы мимо, не останавливаясь, ни
на секунду не задумавшись. А я в последнее время стал настоящим мямлей.
Раньше я таким не был. Возможно, пребывание на отражении земля смягчило
мой характер, а может, длительное заключение в темнице Эмбера заставило
по-иному относится к человеческим страданиям. Не знаю. Знаю только, что не
смог остаться равнодушным, встретившись с тяжело раненым человеком,
двойник которого был когда-то моим другом. Но если бы я прошептал ему на
ухо свое имя, то скорее всего услышал бы в ответ проклятья и наверняка
приобрел смертельного врага.
Что ж, долги надо отдавать. Я помогу ему, чем смогу, а затем пойду
своей дорогой. Вряд ли я задержусь здесь надолго, и мне будет приятно
оставить о себе добрую память.
Через несколько часов он проснулся.
- Привет, - сказал я, вынимая пробку из фляжки с водой. - Хотите
пить?
Он протянул руку и, напившись, облегченно вздохнул.
- Спасибо. А теперь прошу простить меня за плохие манеры, ведь я не
успел представиться. Но...
- Я вас знаю, - перебил я. - Меня зовут Кори.
Он вопросительно поднял бровь, словно на языке у него вертелся
вопрос: "Кори, кто?", Но промолчал, понимающе кивнув.
- Очень рад, сэр Кори, - обратился он ко мне, как к равному. -
Примите мою глубокую благодарность за все, что вы сделали.
- Лучшей благодарностью для меня является то, что вам стало легче, -
не ударил я в грязь лицом. - Хотите перекусить?
- Да, если можно.
- Могу предложить вяленое мясо и хлеб, правда черствый. И большую
головку сыра. Кушайте на здоровье.
Он не заставил себя долго упрашивать.
- А вы не составите мне компанию, сэр Кори?
- Я пообедал, пока вы спали. - Я многозначительно посмотрел на
мертвых бандитов. Он улыбнулся. - ...Неужели вы справились с ними в
одиночку? - спросил я. - Он кивнул. - Великолепно! Так что же мне с вами
делать?
Он попытался заглянуть мне в глаза, но у него ничего не вышло.
- Не понимаю, что вы хотите этим сказать.
- Куда вы идете?
- Мои друзья живут примерно в пяти лигах к северу. Встреча с
бандитами лишила меня возможности добраться до них. Сильно сомневаюсь, что
найдется на свете человек, который смог бы взвалить меня на спину и
пронести пять лиг. Это и дьяволу не под силу! Если бы я выпрямился во весь
рост, вы бы поняли, что я имею в виду, сэр Кори.
Я молча встал, вытащил шпагу и одним ударом свалил молодое деревце
примерно двух дюймов толщины. Затем я срубил у него ветки и укоротил до
нужной длины. Сделав то же самое со вторым деревцем, я соорудил некое
подобие носилок, используя ремни и плащи мертвецов.
- Удары вашей шпаги смертельны, сэр Кори. К тому же она, кажется,
серебряная.
- Вы в состоянии совершить небольшое путешествие? - спросил я.
Грубо говоря, пять лиг - примерно пятнадцать миль.
- А что будет с покойниками?
- Может, вы хотите предать их земле согласно христианскому обычаю?
Черт с ними! Природа позаботится о том, что ей принадлежит. Нам пора
уходить. Трупы уже начали смердеть.
- Хорошо бы их чем-нибудь прикрыть. Они честно бились и заслуживают
уважения.
Я вздохнул:
- Будь по-вашему, если это поможет вам спокойно спать. Лопаты у меня
нет, так что придется завалить их камнями. Не обессудьте, но могила будет
общей.
- Конечно, - сказал он. - И спасибо вам большое.
Я уложил шесть тел рядом, одно подле другого. Раненый рыцарь что-то
забормотал себе под нос - похоже молитву.
Камней повсюду валялось великое множество, поэтому я работал быстро,
выбирая самые большие, чтобы долго не возится. В этом и заключалась моя
ошибка. Один из камней весил фунтов четыреста, и я не стал катить его, а
просто поднял и поставил на место.
Я услышал изумленный возглас, который говорил о том, что рыцарь
прекрасно понял, сколько весит этот камень.
Я выругался про себя. Потом - вслух!
- Вот черт, чуть было не надорвался!
Я стал выбирать камни поменьше и, завалив тела, выпрямился.
- Все. Теперь вы готовы?
- Да.
Я поднял его на руки и положил на носилки. Когда я укладывал его, он
изо всех сил стиснул зубы.
- В какую сторону надо идти? - спросил я.
- В обратную. Свернете налево и дойдете до развилки. Потом свернете
направо. А как же вы меня...
Не говоря не слова я взял носилки, как мать берет перепеленатого
ребенка, и пошел по дороге.
- Кори? - сказал он.
- Что?
- Вы один из самых сильных людей, которых я когда-либо встречал, и
мне кажется, я должен вас знать.
Чуть помедлив, я небрежно заметил:
- Стараюсь все время поддерживать форму. Живу на свежем воздухе,
занимаюсь физическим трудом...
- И голос ваш кажется мне знакомым...
Он приподнялся, пытаясь рассмотреть мое лицо, и я решил как можно
скорее переменить тему разговора.
- Куда мы идем?
- В крепость, которая принадлежит Ганелону.
- Этому сутяге! - воскликнул я, чуть не выронив носилки.
- Хоть я и не понимаю значения произнесенного вами слова, - заявил
он, - ваш тон говорит о том, что оно оскорбительно. Если это действительно
так, я вынужден требовать сатисфакции...
- Минуточку, - перебил я. - У меня такое ощущение, что мы говорим о
двух разных людях с одинаковым именем. Приношу свои извинения.
Сквозь ткань носилок я почувствовал, как напрягшееся тело
расслабилось и обмякло.
- Несомненно, так оно и есть.
Я продолжал идти по дороге и вскоре свернул налево. Он заснул, даже
захрапел, и тогда я ускорил шаг, а потом перешел на бег. В голову мне
пришла мысль о том, что у шестерых бандитов, чуть было не отправивших
рыцаря на тот свет, имеются товарищи, которые могут устроить засаду и
напасть на меня, выскочив из-за какого-нибудь куста.
Когда мой подопечный заворочался и вздохнул, я вновь перешел с бега
на обычный шаг. К этому времени я уже прошел развилку дороги и свернул
направо.
- Кажется, я спал, - заявил рыцарь.
- ...и храпели, - добавил я.
- Сколько мы прошли?
- Около двух лиг.
- И вы не устали?
- Немного устал, - признался я. - Но отдыха пока не требуется.
- О боже! - воскликнул он. - Признаться, я рад, что мы с вами не
враги. Послушайте, а вы уверены, что вы не дьявол?
- Конечно, дьявол, - ответил я. - Разве вы не чувствуете запах серы?
И мое левое копыто сейчас отвалится от усталости.
Он и в самом деле несколько раз потянул носом воздух, прежде чем
усмехнуться шутке, что меня задело.
Вообще-то, по моим подсчетам, мы прошли уже больше четырех лиг, и я
надеялся, что он опять заснет, и все расстояния у него в голове
перепутаются. Руки мои налились свинцовой тяжестью.
- Почему бандиты на вас напали? - спросил я.
- Они были хранителями Круга. Одержимыми. И давно перестали походить
на людей. Нам надо молиться богу, сэр Кори, чтобы души их нашли покой.
- Хранителями Круга? Какого Круга?
- Черного Круга, места беззакония, в котором обитают мерзкие твари. -
Он глубоко вздохнул. - Источника всех несчастий на нашей земле.
- Эта земля не кажется особенно несчастной, - заметил я.
- У Ганелона сильное княжество, и он может дать отпор любому врагу.
Но Круг расширяется, и я чувствую, что недалек день решительной битвы.
- Ваши речи возбудили мое любопытство.
- Сэр Кори, если вы до сих пор ничего не знали, постарайтесь забыть
то, что я рассказал. Обойдите Черный Круг стороной и идите своей дорогой.
И хотя я дорого бы дал, чтобы вы сражались в наших рядах, я не смею ни о
чем вас просить, потому что никто не может предугадать, чем закончится
битва.
Дорога стала подниматься в гору, и внезапно сквозь просвет деревьев я
увидел знакомую мне до боли картину. От неожиданности я застыл на месте.
- В чем дело? - спросил рыцарь, повернув голову. Затем,
присмотревшись, он облегченно вздохнул. - Оказывается, мы шли гораздо
быстрее, чем я думал. Это - замок Ганелона.
Невольно я стал думать о Ганелоне, хотя это не доставило мне
удовольствия. Он был предателем и убийцей, которого я выставил из Авалона
и бросил на другом отражении и в другом времени - примерно так поступил со
мной брат Эрик. Жаль, если Ганелон окажется именно здесь. Это было
невероятно, но возможно. Он был обычным смертным, а я отправил его в
изгнание более шести веков назад, но по времени этого отражения могло
пройти всего несколько лет. Время - одна из функций отражений, и даже
Дворкин не знал всех его особенностей. А может, он-то как раз и знал, и
знание это свело его с ума. Как бы то не было, я не верил, что речь шла о
моем бывшем помощнике, товарище и старом недруге, потому что он никогда не
стал бы сопротивляться беззаконию, напротив, творил бы его, управляя
самыми мерзкими из всех тварей.
Я подумал о человеке, которого нес на руках и который тоже жил в
Авалоне более шестисот лет назад. Время совпадало.
Мне совсем не хотелось встречаться с Ганелоном и быть узнанным. Он
ничего не знал об отражениях и считал меня черным магом, который пощадил
его жизнь, но обрек на жалкое существование. И кто знает: предложи я ему
выбор, он мог бы предпочесть смерть изгнанию.
Тем не менее раненый рыцарь нуждался в уходе и крыше над головой, и
поэтому я продолжал идти вперед.
Все же интересно...
Он меня вспомнил, хотя, конечно не узнал. Может, ему пришлось иметь
дело с моим двойником, который правил в этой стране, так похожей на
Авалон? А как меня примут, когда поймут, кто я такой?
Солнце начало заходить. Подул прохладный ветерок. Мой подопечный
храпел вовсю, и я вновь перешел на бег. Мне вовсе не улыбалось встретиться
ночью в лесу с неизвестными тварями из какого-то Круга. Я бежал, наступая
на удлиняющиеся тени, и старался не думать о погоне, засаде и прочих
ненужных вещах. Мысли в моей голове окончательно перепутались, у меня
появилось странное предчувствие, и внезапно я услышал за своей спиной
мягкий топот: "Топ, топ, топ".
Я положил носилки на землю, повернулся и вытащил шпагу из ножен.
Две кошки.
По внешнему виду - сиамские, но каждая - величиной с тигра. Твердый
взгляд ярко желтых глаз без зрачков.
Когда я встал к ним лицом, они уселись и уставились на меня, не
мигая. Нас разделяло шагов тридцать. Кошка, сидевшая слева, открыла пасть,
и я поднял шпагу. "Интересно, зарычит она или замурлыкает?" - почему-то
подумал я.
Но кошка заговорила:
- Человек. Смертный.
- И все еще живой, - сказала вторая кошка голосом первой.
- Убьем его, - заявила первая.
- А что делать с тем, кто его охраняет? Вид этой шпаги мне не
нравится.
- Он смертный?
- Подойдите и узнаете, - спокойно ответил я.
- Он тощий и старый.
- Но он нес тяжелую ношу быстро и не отдыхая. Давай зайдем с двух
сторон.
Как только они встали, я бросился вперед, и правая кошка тут же
прыгнула на меня. Моя шпага расколола ей череп, прошла до лопаток. Я
быстро повернулся, и в это время вторая кошка проскользнула к носилкам. Я
рубанул сплеча.
Удар пришелся по спине, и клинок вошел в тело, как в масло, разрубив
кошку пополам. Раздался дикий визг, напоминающий многократно усиленный
скрип мела по доске. Мохнатое тело вспыхнуло ярким пламенем. Первая кошка
тоже горела.
Но та, которую я разрубил, еще была жива. Она посмотрела на меня,
встретилась со мной взглядом и не опустила сверкающих глаз.
- Я умираю последней смертью, - сказала она, - а значит, я знаю тебя,
открыватель пути. Почему ты убиваешь нас?
А затем голова ее загорелась.
Я отвернулся, вытер клинок о траву и вложил шпагу в ножны. Потом
поднял носилки и, не обращая внимания на град сыпавшихся вопросов, пошел
вперед.
Кажется, ситуация стала прояснятся.
До сих пор я вижу во сне охваченную пламенем голову кошки и
просыпаюсь в дрожи и в поту, а ночь кажется мне темной и полной видений,
которые я никак не могу различить.
Замок Ганелона окружал глубокий ров. Подъемный мост с четырьмя
башенками по углам был поднят и прикреплен к толстой крепостной стене, за
которой высились другие башни. Казалось, они достигали до неба и щекотали
животики низким тучным облакам, затмевающим ранние звезды и отбрасывающим
тени на высокий холм, на котором стоял замок. Ветер донес до меня неясный
шум голосов.
Я остановился напротив моста, опустил носилки, сложил ладони рупором
и крикнул:
- Э-гей! Ганелон! Два путника заплутали в ночи!
Послышалось звяканье металла о камень, и я почувствовал, что меня
рассматривают. Я тоже поднял голову и прищурился, стараясь хоть что-нибудь
разглядеть, но ничего не увидел. Все-таки зрение не вернулось ко мне
полностью.
- Кто там? - спросил громкий гулкий голос.
- Ланс, тяжело раненый, которого я, Кори из Кабры, принес в замок.
Я услышал, как часовой передал мои слова по цепочке. Спустя некоторое
время пришел ответ:
- Отойдите в сторону! Сейчас мы опустим мост! Вы можете войти!
Послышался тяжелый скрип, и деревянная конструкция легла на землю
рядом со мной. Я поднял носилки и пересек ров.
Вот и весь сказ о том, как я принес сэра Ланселота дю Лака в замок
Ганелона, которому я верил, как брату. Иными словами не верил вовсе.
Я очутился в толпе и, присмотревшись, понял, что окружен солдатами.
Враждебности они, однако, не проявляли, скорее наоборот - на лицах у
многих участливое выражение. Меня провели в большой двор, освещенный
множеством факелов. Повсюду лежали спальные мешки. Пахло потом, дымом,
лошадьми и готовящейся пищей. Похоже, здесь расположилась на ночлег
небольшая действующая армия.
Люди подходили к нам, о чем-то спрашивали, но я не успел ничего
ответить, потому что сквозь толпу протолкались двое стражников,
вооруженных до зубов, и один из них обратился ко мне, слегка дотронувшись
до плеча:
- Пойдемте с нами.
Они встали у меня по бокам, и солдаты расступились давая нам дорогу.
Сзади послышался скрип поднимающегося моста. Мы вошли в замок, сложенный
из черного камня.
Миновав большой зал и комнату похожую на приемную мы стали
подниматься по лестнице и на втором этаже остановились перед тяжелой
дубовой дверью. Стражник постучал.
- Войдите, - произнес голос, который, к великому моему сожалению был
мне знаком. Мы вошли.
Ганелон сидел за большим столом у широкого окна выходящего во двор.
На нем были черные брюки поверх черных сапог, черная рубашка и черная
кожаная куртка. На широком поясе висел кинжал с рукоятью в форме копыта.
Короткая шпага лежала на столе. У Ганелона были рыжие с проседью волосы и
борода. Его черные, как эбеновое дерево, глаза блестели.
Он посмотрел на меня, потом перевел взгляд на двух стражников,
которые внесли в комнату носилки.
- Положите его на мою кровать, - сказал он и добавил, не поворачивая
головы: - Родрик, займись им.
Родрик, его врач, был старичком, который, как мне показалось, не мог
причинить пациенту особого вреда. Это меня утешило. В конце концов, я не
для того тащил Ланса пятнадцать миль, чтобы он истек кровью.
Затем Ганелон обратился ко мне:
- Где вы его нашли?
- В пяти лигах к югу.
- Кто вы такой?
- Меня зовут Кори, - ответил я.
Он пристально посмотрел на меня и чуть улыбнулся в густые усы. Губы у
него были тонкими и напоминали извивающихся червей.
- На чьей вы стороне? - спросил он.
- Не понимаю, что вы имеете в виду.
Я слегка наклонился, чтобы спина моя выглядела сгорбленной. Говорил я
медленно, тихо и слегка заикаясь. Моя борода была длиннее, чем у Ганелона,
а забившаяся в нее дорожная пыль создавала впечатление седины. Я не
сомневался, что выгляжу как пожилой человек.
- Я спрашиваю, почему вы ему помогли?
- Человек человеку - брат.
- Вы иностранец?
Я кивнул.
- Что же, вы - мой гость. Оставайтесь в моем замке сколько пожелаете.
- Спасибо. Но, наверное я завтра уйду.
- Как вам будет угодно. А сейчас давайте выпьем по стаканчику вина, и
вы расскажете, при каких обстоятельствах нашли Ланса.
Ганелон слушал, не перебивая, не отрывая от меня взгляда. Я всегда
считал, что выражение "Сверлить глазами" - глупое, но в этот вечер изменил
свое мнение. Он не просто сверлил, он пронзал меня глазами, словно
кинжалами. Интересно, какие выводы он сделал, о чем догадался?
Внезапно я почувствовал, как на меня наваливается усталость. Язык мой
стал заплетаться. Нервное напряжение, стакан вина, теплая комната
сказались на мне не лучшим образом, и неожиданно у меня создалось
впечатление, что я стою в углу и наблюдаю за самим собой. Видимо,
длительные нагрузки были мне пока что не под силу. Я заметил, что руки мои
дрожат.
- Простите, - услышал я собственный голос. - Мне необходимо немного
отдохнуть...
- Ну конечно! - сказал Ганелон. - Поговорим завтра. А сейчас идите
спать и спите спокойно.
Он позвал охранника и приказал отвести меня в свободную комнату.
Должно быть, я все время спотыкался, потому что ясно помню, как мне
поддерживали за локоть.
В ту ночь я спал как убитый. Сон мой был без сновидений, и проспал
четырнадцать часов кряду.
Когда я проснулся, у меня ломило все тело. Я тщательно помылся. На
высоком столике стояла лохань с водой, а рядом лежали мыло и полотенце,
предусмотрительно оставленные в комнате. Мне никак не удавалось избавиться
от ощущения, что горло мое забито пылью, а глаза песком.
Я сел в кресло и задумался. В прежние времена я мог пронести Ланса
пять лиг и глазом не моргнуть. В прежние времена я сражался целый день на
горе Колвир, а затем вошел в Эмбер.
Но прежние времена прошли. Внезапно я понял, что выгляжу со стороны
самой настоящей развалиной. С этим нельзя было мириться. Силы возвращались
ко мне слишком медленно, я должен был набрать вес, причем как можно
скорее.
Неделя - другая жизни на свежем воздухе, физические нагрузки помогут
мне обрести прежнюю форму. Похоже, Ганелон меня не узнал. Вот и прекрасно.
Воспользуюсь его гостеприимством.
Приняв это решение, я вышел из комнаты и отправился на поиски кухни,
где съел обильный завтрак. Правда, уже наступило время ленча, но я
предпочитаю называть вещи своими именами. Мне сильно хотелось курить, и я
злорадно подумал о том, что мои запасы табака иссякли. Судьба была за то,
чтобы я встал на ноги как можно скорее.
Стоял прохладный ясный день. Я вышел из замка и долгое время наблюдал
за солдатами, проводившими военные учения.
В дальнем конце двора стояли мишени, прикрепленные к мешкам соломы.
Лучники, надевшие кольца на большие пальцы рук, упражнялись в стрельбе,
пуская стрелы в восточном стиле, держась за тетиву на тремя (к чему я
привык), а двумя пальцами. Я стал думать об этом отражении, на котором
очутился случайно. Шпажисты использовали обе стороны и острие оружия,
демонстрируя разнообразные приемы ведения боя. Всего во дворе упражнялось
человек восемьсот, а остальные, видимо, располагались в замке. Они
отличались один от другого телосложением, цветом волос и глаз и говорили
на разных языках, среди которых преобладал авалонский, он же - эмберский.
Пока я стоял, размышляя, один из учебных боев закончился. Солдат
поднял руку, опустил шпагу, отер пот со лба и сделал шаг назад. Его
противник, казалось, вообще не устал. Мне предоставился шанс заняться
физическими упражнениями, которые я сам себе прописал.
Я подошел к солдату, улыбнулся и сказал:
- Я - Кори из Кабры. Мне понравилось, как вы фехтуете. - Обернувшись,