Страница:
Войдя в нее, Луиза попала в спальню с кроватью, в которой, наверное, мог бы поместиться целый полк. Подобная роскошь была для Луизы в новинку, и она в некотором ошеломлении разглядывала комнату. Тут появилась расторопная горничная, чтобы распаковать ее багаж. Луиза вовремя вспомнила про совет Эжена «производить впечатление» и дала ей такие огромные чаевые, чтобы о постоялице из Королевского номера заговорили даже в этом, привыкшем к богатству и расточительности месте.
Когда прислуга ушла, Луиза молча села на диван. Было странно оказаться здесь одной, в то время как совсем недавно она предвкушала, как будет проводить свой счастливый медовый месяц вместе с Жюлем.
Мне нужно научиться вспоминать о нем без боли, подумала она.
Жюль Леблан считал, что у мадемуазель Луизы де Монтале, дочери барона де Монтале, где-то неподалеку спрятан сейф, полный семейных сокровищ. Он пылко ухаживал за ней, шептал на ушко волшебные слова, которые заставляли ее парить в облаках любви. Но вскоре крылья были безжалостно подрезаны, и Луиза упала в объятия невыносимой реальности.
Жюль жил, ни в чем себе не отказывая. Как Луиза узнала позднее, все его богатство было в кредит Она не интересовалась размером его кошелька, потому что ей была важна лишь его любовь. Но и богатство, и любовь были иллюзией, пшиком…
Однажды вечером, когда они ужинали в «Георге IV», он показал ей рекламную брошюру Регонды.
— Я уже заказал нам билеты на самолет, сказал он. — Нам будет так хорошо там в медовый месяц!
— Но, милый, это так дорого!
— Ну и что! Деньги созданы для того, чтобы их тратить.
Она прервала его, нежно прикоснувшись к руке;
— Не стоит так много тратить на меня, ведь деньги — это далеко не все.
Его удивленное лицо должно было о многом поведать ей, но она тогда не обратила на это внимания.
— Да, но они во многом помогают.
А затем она сказала, и память об этом до сих пор болью отзывалась в сердце:
— Ты ведь не думаешь, что я выхожу за тебя замуж из-за денег? Я, люблю тебя, и мне важен только ты. Даже если бы ты был таким же бедным, как я, это не имело бы никакого значения!
Он напрягся, и в его глазах появилось очень странное выражение.
— Это что, какая-то проверка? Ты ведь баронесса де Монтале!
— Одним титулом сыт не будешь, у меня нет ни су.
— Я слышал, что однажды твой дедушка проиграл сорок тысяч франков на скачках.
— Вот именно! Так же поступал и мой отец, поэтому я осталась без наследства.
— Но у вас ведь есть собственность, земли…
Теперь она начала осознавать ужасную правду, но всеми силами пыталась спрятаться от нее.
— Разве я похожа на землевладельца?
— Брось, ты меня просто разыгрываешь!
Наконец Луиза убедила его в том, что это правда, и это был последний раз, когда она видела Жюля. Перед уходом он достал письмо от кредиторов и помахал им перед ее носом с горестно-саркастическим выражением лица.
— Ты хоть представляешь, сколько я на тебя потратил? И ради чего? Ну что ж, прощай!
И он вылетел из «Георга IV», даже не заплатив за ужин.
Сидя в тишине Королевского номера, Луиза поняла, что настало время распрощаться с прошлым. Ей предстояла встреча с другим охотником за богатством, но на этот раз он будет жертвой, а она преследователем, мстителем за всех обманутых женщин.
Она приняла душ в ванне из мрамора и стала выбирать себе наряд для первого выхода на столь важное и ответственное дело. Наконец она вышла из отеля, одетая в оранжевое шелковое платье. Золотой кулон на шее, золотые сережки и босоножки золотистого цвета довершали общую картину. Конечно, выглядело это несколько вызывающе, но Луизе нужно было с первого раза произвести впечатление роскоши и богатства, и потому игра стоила свеч.
Она снова вынула из сумочки фотографию, чтобы хорошенько запомнить его лицо. На молодого человека с детским лицом она не обратила никакого внимания. Нет, ей нужен был певец, играющий на мандолине, самоуверенный болван, который улыбается Амели и без сомнения поет ей сладкие слова любви. Крыса!
Несмотря на то, что каналов на острове было не так уж много, желающих покататься по Карибской Венеции было хоть отбавляй, а значит, было много и гондольеров.
Луиза понимала, что найти одного единственного гондольера среди столь многих будет нелегко, но она заранее подготовилась к этому. Сев в туристический катер, она устроилась на самом его носу, вооруженная мощным биноклем.
В течение часа катер двигался вдоль каналов, подплывая к остановкам то на одной, то на другой стороне, а Луиза высматривала свою добычу, но тщетно. На конечной остановке она снова села в лодку, чтобы начать все заново, и внезапно увидела его.
— Всего на секунду его лицо мелькнуло вдали, гондола скользнула между двумя зданиями, и, пока она пыталась настроить бинокль, исчезла за поворотом.
Лодка только-только отчалила. Луиза сделала отчаянный прыжок и преодолела расширяющуюся полоску воды. Свернув на улочку между двумя бунгало, она бросилась в сторону еще одного канала. Гондольер точно должен быть где-то здесь.
Она взобралась на мост и увидела гондолу, направляющуюся прямо к ней. Лицо гондольера было скрыто под соломенной шляпой.
Подними голову, мысленно молила она, взгляни наверх.
Он уже почти достиг моста, еще мгновение, и будет поздно. Движимая отчаянием, она сняла с ноги туфлю и бросила ее вниз. Туфля ударила гондольера по шляпе, сбила ее и приземлилась как раз ему под ноги.
Он посмотрел наверх, и Луиза увидела лицо, которое искала по всей Регонде. Улыбка в черных глазах, казалось, загипнотизировала ее, и она не смогла не улыбнуться в ответ.
— Здравствуйте, прекрасная сеньорита, — сказал Алехандро де Эспиноса.
2
3
Когда прислуга ушла, Луиза молча села на диван. Было странно оказаться здесь одной, в то время как совсем недавно она предвкушала, как будет проводить свой счастливый медовый месяц вместе с Жюлем.
Мне нужно научиться вспоминать о нем без боли, подумала она.
Жюль Леблан считал, что у мадемуазель Луизы де Монтале, дочери барона де Монтале, где-то неподалеку спрятан сейф, полный семейных сокровищ. Он пылко ухаживал за ней, шептал на ушко волшебные слова, которые заставляли ее парить в облаках любви. Но вскоре крылья были безжалостно подрезаны, и Луиза упала в объятия невыносимой реальности.
Жюль жил, ни в чем себе не отказывая. Как Луиза узнала позднее, все его богатство было в кредит Она не интересовалась размером его кошелька, потому что ей была важна лишь его любовь. Но и богатство, и любовь были иллюзией, пшиком…
Однажды вечером, когда они ужинали в «Георге IV», он показал ей рекламную брошюру Регонды.
— Я уже заказал нам билеты на самолет, сказал он. — Нам будет так хорошо там в медовый месяц!
— Но, милый, это так дорого!
— Ну и что! Деньги созданы для того, чтобы их тратить.
Она прервала его, нежно прикоснувшись к руке;
— Не стоит так много тратить на меня, ведь деньги — это далеко не все.
Его удивленное лицо должно было о многом поведать ей, но она тогда не обратила на это внимания.
— Да, но они во многом помогают.
А затем она сказала, и память об этом до сих пор болью отзывалась в сердце:
— Ты ведь не думаешь, что я выхожу за тебя замуж из-за денег? Я, люблю тебя, и мне важен только ты. Даже если бы ты был таким же бедным, как я, это не имело бы никакого значения!
Он напрягся, и в его глазах появилось очень странное выражение.
— Это что, какая-то проверка? Ты ведь баронесса де Монтале!
— Одним титулом сыт не будешь, у меня нет ни су.
— Я слышал, что однажды твой дедушка проиграл сорок тысяч франков на скачках.
— Вот именно! Так же поступал и мой отец, поэтому я осталась без наследства.
— Но у вас ведь есть собственность, земли…
Теперь она начала осознавать ужасную правду, но всеми силами пыталась спрятаться от нее.
— Разве я похожа на землевладельца?
— Брось, ты меня просто разыгрываешь!
Наконец Луиза убедила его в том, что это правда, и это был последний раз, когда она видела Жюля. Перед уходом он достал письмо от кредиторов и помахал им перед ее носом с горестно-саркастическим выражением лица.
— Ты хоть представляешь, сколько я на тебя потратил? И ради чего? Ну что ж, прощай!
И он вылетел из «Георга IV», даже не заплатив за ужин.
Сидя в тишине Королевского номера, Луиза поняла, что настало время распрощаться с прошлым. Ей предстояла встреча с другим охотником за богатством, но на этот раз он будет жертвой, а она преследователем, мстителем за всех обманутых женщин.
Она приняла душ в ванне из мрамора и стала выбирать себе наряд для первого выхода на столь важное и ответственное дело. Наконец она вышла из отеля, одетая в оранжевое шелковое платье. Золотой кулон на шее, золотые сережки и босоножки золотистого цвета довершали общую картину. Конечно, выглядело это несколько вызывающе, но Луизе нужно было с первого раза произвести впечатление роскоши и богатства, и потому игра стоила свеч.
Она снова вынула из сумочки фотографию, чтобы хорошенько запомнить его лицо. На молодого человека с детским лицом она не обратила никакого внимания. Нет, ей нужен был певец, играющий на мандолине, самоуверенный болван, который улыбается Амели и без сомнения поет ей сладкие слова любви. Крыса!
Несмотря на то, что каналов на острове было не так уж много, желающих покататься по Карибской Венеции было хоть отбавляй, а значит, было много и гондольеров.
Луиза понимала, что найти одного единственного гондольера среди столь многих будет нелегко, но она заранее подготовилась к этому. Сев в туристический катер, она устроилась на самом его носу, вооруженная мощным биноклем.
В течение часа катер двигался вдоль каналов, подплывая к остановкам то на одной, то на другой стороне, а Луиза высматривала свою добычу, но тщетно. На конечной остановке она снова села в лодку, чтобы начать все заново, и внезапно увидела его.
— Всего на секунду его лицо мелькнуло вдали, гондола скользнула между двумя зданиями, и, пока она пыталась настроить бинокль, исчезла за поворотом.
Лодка только-только отчалила. Луиза сделала отчаянный прыжок и преодолела расширяющуюся полоску воды. Свернув на улочку между двумя бунгало, она бросилась в сторону еще одного канала. Гондольер точно должен быть где-то здесь.
Она взобралась на мост и увидела гондолу, направляющуюся прямо к ней. Лицо гондольера было скрыто под соломенной шляпой.
Подними голову, мысленно молила она, взгляни наверх.
Он уже почти достиг моста, еще мгновение, и будет поздно. Движимая отчаянием, она сняла с ноги туфлю и бросила ее вниз. Туфля ударила гондольера по шляпе, сбила ее и приземлилась как раз ему под ноги.
Он посмотрел наверх, и Луиза увидела лицо, которое искала по всей Регонде. Улыбка в черных глазах, казалось, загипнотизировала ее, и она не смогла не улыбнуться в ответ.
— Здравствуйте, прекрасная сеньорита, — сказал Алехандро де Эспиноса.
2
Как только он произнес эти слова, гондола исчезла под мостом. Луиза запрыгала на одной ноге на противоположную сторону, увидев, что он правит к берегу. Она торопливо взглянула на фотографию, чтобы увериться, что нашла нужного мужчину. Да, это он улыбается Амели и играет на мандолине.
Слава Богу, что у него нет пассажира, подумала она, сходя с моста к месту, где он причалил лодку.
— Извините, — прокричала она еще издалека. — У меня подвернулась нога, туфля слетела и упала между перил моста прежде, чем я успела ее поймать. Вы не поранились?
Он ухмыльнулся, подняв вверх изящную босоножку с невероятно высоким каблуком.
— Я ранен, и очень серьезно. Но не в голову… — Он галантно поклонился, указав на свое сердце.
Это было именно то, чего она и ожидала.
Знакомые уловки. Ну что же, к этому я готова, подумала она. Берегись, гондольер, охота начинается!
Он поднялся по ступенькам, ведущим от канала вверх.
— Если вы присядете, я должным образом верну вам то, что вы потеряли, — сказал он.
Она села на самую верхнюю ступеньку и почувствовала, как ее щиколотку обхватили сильные теплые пальцы. Он надевал ей босоножку, серьезно нахмурив брови.
— Спасибо… Рафаэль.
Он слегка вздрогнул.
— Рафаэль?
— Так тут написано. — Луиза указала на ярлык с именем, пришитый справа на форму гондольера.
— Да, да, конечно, — поспешно сказал Алехандро.
Он совсем забыл, что матушка Рафаэля имела обыкновение пришивать ярлыки с именами на форму своему мужу, двум братьям и трем сыновьям. Неважно. Он скажет ей его настоящее имя. Но тут он вспомнил, что все еще держит ее ногу в своей руке, взглянул вверх и увидел вопросительное выражение глаз. И все мысли разом покинули его бедную голову.
— Вы недавно на Регонде? — спросил он.
— Я только сегодня приехала.
— Тогда примите мои сожаления, что начало вашего пребывания здесь ознаменовалось такой досадной неприятностью. — Он снова взглянул на ее ноги. — Но должен сказать, что каменные мостовые не пощадят ваших туфель.
— Я глупо поступила, что надела такие высокие каблуки, правда? — спросила она, умудрившись очень натурально смутиться. — Но я просто не знала. Регонда — такой особенный остров, и никто меня не предупредил.
Тут она приняла одинокий и потерянный вид.
— Ужасно, — сочувственно сказал он. — Просто стыд, что молодая прекрасная женщина остается одна, где бы она ни была, но когда это случается здесь, это настоящее преступление против природы!
Казалось, что он сказал это от всего сердца.
Хорошо, что у Луизы заранее было припасено оружие против этого.
— Наверное, мне лучше вернуться в отель и надеть более подходящие туфли, пока со мной еще что-нибудь не случилось.
Она внезапно поняла, что его пальцы все еще держат ее за щиколотку.
— Вы не против? — спросила она и аккуратно высвободила свою ногу.
— Извините! — Он убрал руку и снова взглянул на нее. — Я могу довезти вас до отеля?
Она с благодарностью кивнула, и он протянул ей руку, сводя вниз по ступенькам.
— Аккуратно, — сказал он, помогая ей залезть в лодку, которая закачалась так, что заставила Луизу схватить гондольера за плечи, чтобы не упасть.
— Садитесь сюда, — сказал он, указывая на сиденье, обращенное лицом к корме. — Будет лучше, если вы не будете сидеть лицом вперед. В это время можно ослепнуть от блеска заходящего солнца, и тогда у вас заболит голова, — добавил он.
— Конечно, я сяду туда, куда вы скажете, — кротко согласилась она.
По расчетам, солнце должно было заходить как раз в противоположной стороне, но Луизе понравилась его стратегия.
К тому же она могла сесть, вытянув под его внимательным взглядом свои длинные ноги. Конечно, соблазнять гондольера надо было размером кошелька, но ведь и дарами матушки природы пренебрегать не стоит.
Гондольер отчалил, и в течение какого-то времени лодка, мягко покачиваясь, плыла по узким каналам, в которые спускались ветки цветущего олеандра и гибискуса. Ароматы сандалового дерева смешивались в воздухе с сильным запахом ванили и цветущей тиары. Завороженная, Луиза впитывала очарование этого места каждой своей клеточкой.
Он умен, вдруг подумала она, потому что знает, когда не стоит разрушать очарование разговорами. Тишину нарушал лишь тихий плеск его весла. Чары Регонды возымели свое действие, заставив Луизу забыть обо всем, кроме окружающего великолепия.
— Это совсем другой мир, — тихо сказала она. Будто на другой планете.
— Да, — сказал он. — Именно так.
Казалось, они плывут уже вечность, от одного диковинного вида к другому. Множество ярких впечатлений перемешались у нее в голове.
Она смутно припомнила, что находится здесь вовсе не за этим. Нужно обольстить человека, который стоит на корме лодки и управляет этой громадиной с такой легкостью, будто это перышко.
Луиза посмотрела на него и поняла, почему Амели не смогла противостоять его чарам. Он был высоким, довольно худым, но в его теле была сила. Под внешней мягкостью скрывалась сталь, и это взволновало ее.
Гондола свернула в более широкий канал, и внезапно Луизу ослепили лучи солнца. Она прикрыла глаза рукой, и гондольер сразу же снял с себя соломенную шляпу и бросил ей.
— Наденьте это, — сказал он. — Сегодня жаркое солнце.
Луиза надела шляпу и откинулась назад, наблюдая, как солнце золотом отражается на медной коже лица и шеи мужчины. Какие у него красивые глаза, подумала девушка, и в них плавают смешинки. Он так часто улыбается… Вот и сейчас, склонив голову на бок, словно приглашает разделить ведомую ему одному шутку…
— Мы скоро приплывем? — спросила Луиза.
— Куда? — спросил он, удивленно подняв брови.
— К моему отелю.
— Но вы не сказали мне, где остановились.
— А вы меня не спросили. И как мы узнаем, что двигаемся в правильном направлении?
Пожатие плеч без слов сказало, что это не так уж важно. Луиза чуть было не согласилась, но тут же взяла себя в руки. Ведь надо было дать ему понять, что она просто купается в деньгах. А название отеля говорит само за себя, ведь так?
Девушка взглянула на часы. Боже мой, я уже целый час прохлаждаюсь в его компании! — ошеломленно подумала она.
— Отель «Санта Лучия», — сразу же раздался твердый приказ.
Гондольер не казался очень впечатленным названием.
— Отличный отель, сеньорита, — сказал он. — Надеюсь, вам там нравится.
— Признаться, Королевский номер немного великоват для меня одной, — последовал небрежный ответ.
— Очень жаль, что сеньорита одна, — заметил он. — Может быть, ваши друзья скоро приедут и займут вторую спальню?
— Вы жили в Королевском номере?
— Я бывал там, — туманно ответил Алехандро.
Это была правда. Его друзья из Америки регулярно останавливались там, и он не раз сидел с ними за бокалом вина в этих роскошных апартаментах.
Держу пари, я знаю, когда ты бывал там, подумала Луиза, а потом запрятала свой цинизм подальше.
— Когда приедут ваши друзья, будет намного лучше, — повторил он.
— Не будет никаких друзей. Я приехала одна.
Гондола уже подплывала к пристани перед отелем, и он наклонился, чтобы помочь Луизе выйти.
— Сколько я вам должна? — спросила она.
— Нисколько.
— Нет, я должна заплатить, вы ведь потратили на, меня целый час своего времени.
— Нисколько, — повторил гондольер, и Луиза почувствовала, как его рука сильнее сжала ее запястье. — Пожалуйста, не оскорбляйте меня деньгами.
Его черные глаза удерживали ее взгляд, приказывая делать то, что он хотел.
— Я не хотела обидеть вас, — медленно сказала она. — Просто…
— Просто за деньги можно купить все, — закончил он за нее. — Но только не то, что не продается. Послушайте, — он вдруг заговорил с внезапной настойчивостью, — не стоит быть одинокой на Регонде. Это очень плохо.
— Но у меня нет выбора.
— Нет, есть. Позвольте показать вам мой остров.
— Ваш остров?
— Да, мой, потому что я люблю его и знаю, как не знает его никто из приезжих. Я бы хотел, чтобы вы тоже полюбили его.
Блеск его глаз был почти непереносим. Она резко втянула в себя воздух. Ну что же, разве все ее предки не были игроками?!
— Я согласна, — сказала она.
— Тогда я буду ждать вас в семь часов в баре «У Фелипе». Это прямо за углом. И наденьте прогулочные туфли!
Несколько секунд Луиза смотрела, как он отплывает, а потом заспешила к себе в номер, довольная, что у нее будет достаточно времени, чтобы собраться с мыслями.
Сделать это было нелегко. Всего один его взгляд все перевернул в ней, и теперь нужно было разобраться во всем этом беспорядке. Луиза с размаху уселась в пышное кресло.
Ну что же… Часть первая успешно выполнена: подозреваемый найден, контакт с ним установлен. Заложен фундамент для проведения части номер два!
Слава Богу, что у него нет пассажира, подумала она, сходя с моста к месту, где он причалил лодку.
— Извините, — прокричала она еще издалека. — У меня подвернулась нога, туфля слетела и упала между перил моста прежде, чем я успела ее поймать. Вы не поранились?
Он ухмыльнулся, подняв вверх изящную босоножку с невероятно высоким каблуком.
— Я ранен, и очень серьезно. Но не в голову… — Он галантно поклонился, указав на свое сердце.
Это было именно то, чего она и ожидала.
Знакомые уловки. Ну что же, к этому я готова, подумала она. Берегись, гондольер, охота начинается!
Он поднялся по ступенькам, ведущим от канала вверх.
— Если вы присядете, я должным образом верну вам то, что вы потеряли, — сказал он.
Она села на самую верхнюю ступеньку и почувствовала, как ее щиколотку обхватили сильные теплые пальцы. Он надевал ей босоножку, серьезно нахмурив брови.
— Спасибо… Рафаэль.
Он слегка вздрогнул.
— Рафаэль?
— Так тут написано. — Луиза указала на ярлык с именем, пришитый справа на форму гондольера.
— Да, да, конечно, — поспешно сказал Алехандро.
Он совсем забыл, что матушка Рафаэля имела обыкновение пришивать ярлыки с именами на форму своему мужу, двум братьям и трем сыновьям. Неважно. Он скажет ей его настоящее имя. Но тут он вспомнил, что все еще держит ее ногу в своей руке, взглянул вверх и увидел вопросительное выражение глаз. И все мысли разом покинули его бедную голову.
— Вы недавно на Регонде? — спросил он.
— Я только сегодня приехала.
— Тогда примите мои сожаления, что начало вашего пребывания здесь ознаменовалось такой досадной неприятностью. — Он снова взглянул на ее ноги. — Но должен сказать, что каменные мостовые не пощадят ваших туфель.
— Я глупо поступила, что надела такие высокие каблуки, правда? — спросила она, умудрившись очень натурально смутиться. — Но я просто не знала. Регонда — такой особенный остров, и никто меня не предупредил.
Тут она приняла одинокий и потерянный вид.
— Ужасно, — сочувственно сказал он. — Просто стыд, что молодая прекрасная женщина остается одна, где бы она ни была, но когда это случается здесь, это настоящее преступление против природы!
Казалось, что он сказал это от всего сердца.
Хорошо, что у Луизы заранее было припасено оружие против этого.
— Наверное, мне лучше вернуться в отель и надеть более подходящие туфли, пока со мной еще что-нибудь не случилось.
Она внезапно поняла, что его пальцы все еще держат ее за щиколотку.
— Вы не против? — спросила она и аккуратно высвободила свою ногу.
— Извините! — Он убрал руку и снова взглянул на нее. — Я могу довезти вас до отеля?
Она с благодарностью кивнула, и он протянул ей руку, сводя вниз по ступенькам.
— Аккуратно, — сказал он, помогая ей залезть в лодку, которая закачалась так, что заставила Луизу схватить гондольера за плечи, чтобы не упасть.
— Садитесь сюда, — сказал он, указывая на сиденье, обращенное лицом к корме. — Будет лучше, если вы не будете сидеть лицом вперед. В это время можно ослепнуть от блеска заходящего солнца, и тогда у вас заболит голова, — добавил он.
— Конечно, я сяду туда, куда вы скажете, — кротко согласилась она.
По расчетам, солнце должно было заходить как раз в противоположной стороне, но Луизе понравилась его стратегия.
К тому же она могла сесть, вытянув под его внимательным взглядом свои длинные ноги. Конечно, соблазнять гондольера надо было размером кошелька, но ведь и дарами матушки природы пренебрегать не стоит.
Гондольер отчалил, и в течение какого-то времени лодка, мягко покачиваясь, плыла по узким каналам, в которые спускались ветки цветущего олеандра и гибискуса. Ароматы сандалового дерева смешивались в воздухе с сильным запахом ванили и цветущей тиары. Завороженная, Луиза впитывала очарование этого места каждой своей клеточкой.
Он умен, вдруг подумала она, потому что знает, когда не стоит разрушать очарование разговорами. Тишину нарушал лишь тихий плеск его весла. Чары Регонды возымели свое действие, заставив Луизу забыть обо всем, кроме окружающего великолепия.
— Это совсем другой мир, — тихо сказала она. Будто на другой планете.
— Да, — сказал он. — Именно так.
Казалось, они плывут уже вечность, от одного диковинного вида к другому. Множество ярких впечатлений перемешались у нее в голове.
Она смутно припомнила, что находится здесь вовсе не за этим. Нужно обольстить человека, который стоит на корме лодки и управляет этой громадиной с такой легкостью, будто это перышко.
Луиза посмотрела на него и поняла, почему Амели не смогла противостоять его чарам. Он был высоким, довольно худым, но в его теле была сила. Под внешней мягкостью скрывалась сталь, и это взволновало ее.
Гондола свернула в более широкий канал, и внезапно Луизу ослепили лучи солнца. Она прикрыла глаза рукой, и гондольер сразу же снял с себя соломенную шляпу и бросил ей.
— Наденьте это, — сказал он. — Сегодня жаркое солнце.
Луиза надела шляпу и откинулась назад, наблюдая, как солнце золотом отражается на медной коже лица и шеи мужчины. Какие у него красивые глаза, подумала девушка, и в них плавают смешинки. Он так часто улыбается… Вот и сейчас, склонив голову на бок, словно приглашает разделить ведомую ему одному шутку…
— Мы скоро приплывем? — спросила Луиза.
— Куда? — спросил он, удивленно подняв брови.
— К моему отелю.
— Но вы не сказали мне, где остановились.
— А вы меня не спросили. И как мы узнаем, что двигаемся в правильном направлении?
Пожатие плеч без слов сказало, что это не так уж важно. Луиза чуть было не согласилась, но тут же взяла себя в руки. Ведь надо было дать ему понять, что она просто купается в деньгах. А название отеля говорит само за себя, ведь так?
Девушка взглянула на часы. Боже мой, я уже целый час прохлаждаюсь в его компании! — ошеломленно подумала она.
— Отель «Санта Лучия», — сразу же раздался твердый приказ.
Гондольер не казался очень впечатленным названием.
— Отличный отель, сеньорита, — сказал он. — Надеюсь, вам там нравится.
— Признаться, Королевский номер немного великоват для меня одной, — последовал небрежный ответ.
— Очень жаль, что сеньорита одна, — заметил он. — Может быть, ваши друзья скоро приедут и займут вторую спальню?
— Вы жили в Королевском номере?
— Я бывал там, — туманно ответил Алехандро.
Это была правда. Его друзья из Америки регулярно останавливались там, и он не раз сидел с ними за бокалом вина в этих роскошных апартаментах.
Держу пари, я знаю, когда ты бывал там, подумала Луиза, а потом запрятала свой цинизм подальше.
— Когда приедут ваши друзья, будет намного лучше, — повторил он.
— Не будет никаких друзей. Я приехала одна.
Гондола уже подплывала к пристани перед отелем, и он наклонился, чтобы помочь Луизе выйти.
— Сколько я вам должна? — спросила она.
— Нисколько.
— Нет, я должна заплатить, вы ведь потратили на, меня целый час своего времени.
— Нисколько, — повторил гондольер, и Луиза почувствовала, как его рука сильнее сжала ее запястье. — Пожалуйста, не оскорбляйте меня деньгами.
Его черные глаза удерживали ее взгляд, приказывая делать то, что он хотел.
— Я не хотела обидеть вас, — медленно сказала она. — Просто…
— Просто за деньги можно купить все, — закончил он за нее. — Но только не то, что не продается. Послушайте, — он вдруг заговорил с внезапной настойчивостью, — не стоит быть одинокой на Регонде. Это очень плохо.
— Но у меня нет выбора.
— Нет, есть. Позвольте показать вам мой остров.
— Ваш остров?
— Да, мой, потому что я люблю его и знаю, как не знает его никто из приезжих. Я бы хотел, чтобы вы тоже полюбили его.
Блеск его глаз был почти непереносим. Она резко втянула в себя воздух. Ну что же, разве все ее предки не были игроками?!
— Я согласна, — сказала она.
— Тогда я буду ждать вас в семь часов в баре «У Фелипе». Это прямо за углом. И наденьте прогулочные туфли!
Несколько секунд Луиза смотрела, как он отплывает, а потом заспешила к себе в номер, довольная, что у нее будет достаточно времени, чтобы собраться с мыслями.
Сделать это было нелегко. Всего один его взгляд все перевернул в ней, и теперь нужно было разобраться во всем этом беспорядке. Луиза с размаху уселась в пышное кресло.
Ну что же… Часть первая успешно выполнена: подозреваемый найден, контакт с ним установлен. Заложен фундамент для проведения части номер два!
3
Алехандро отплыл от отеля прежде, чем кто-нибудь мог бы узнать его. Через несколько минут он уже сновал на гондоле по маленьким каналам на задворках, где жили семьи гондольеров и где они содержали свои суденышки.
Когда Алехандро вошел в дом Вальдесов, он нашел Рафаэля сидящим перед телевизором.
Шел футбольный матч между бразильской и венесуэльской сборной. Не говоря ни слова, он взял из холодильника бутылку пива и уселся рядом с другом. По обычаю, они не разговаривали, пока не закончился первый период. Затем Алехандро положил на стол деньги, которые заработал за этот день, почти удвоив сумму из своего кармана.
— Я смотрю, у меня сегодня был очень хороший день, — с уважением сказал Рафаэль, пересчитав деньги.
— Прекрасный. Тебя можно ставить всем нам в пример.
— Может быть, я заслужил выходной? — добавил Рафаэль с усмешкой.
— Несомненно, что ты, то есть я, это заслужил, — сказал Алехандро и потер ноющие мышцы рук.
— Вероятно, тебе пора вернуться к торговле сувенирами?
Алехандро основал собственный бизнес, получив таким образом независимость от дяди. Он владел двумя фабриками на соседних островах, на одной из которых делались прекрасные украшения из местного жемчуга, а другая производила сувениры для туристов.
— Думаю, да, — ответил он Рафаэлю без всякого энтузиазма. — Просто сейчас… Рафаэль, с тобой никогда не случалось такое, что в результате случайной встречи вдруг менялась вся твоя жизнь?
— Конечно. Именно так было, когда я встретил Амели.
— И что с этим делать?
— Друг мой, ты сам уже все сказал. Не знаю уж, что с тобой приключилось, но уже поздно поворачивать обратно, так ведь?
Важное решение требует серьезного подхода, поэтому Луиза открыла необъятных размеров гардероб, чтобы выбрать среди огромного количества платьев то, что подойдет для сегодняшнего вечера.
— Ну зачем я согласилась все это купить? пробормотала она.
После разговора с Эженом она послушно отправилась в «Галери Дюбуа». Персонал бутика уже был проинструктирован месье Дюпоном. Зная вкус последнего, она поняла, что купленные наряды сделают ее похожей на рождественскую елку, поэтому Луиза сопротивлялась изо всех сил.
Ее любимым стилем была спокойная и элегантная классика. Выбрав себе четыре наряда, она решила остановиться на этом, но менеджер бутика была просто шокирована подобной скромностью.
— Месье Дюпон сказал, что вы должны купить одежду не менее чем на двадцать тысяч, — прошептала она, — Двадцать ты… Ни за что!
— Он будет недоволен, если мы не оправдаем его ожиданий. Я могу потерять работу, — умоляюще сказала менеджер.
Луизе пришлось внять ее мольбам и подойти к покупке одежды со всей ответственностью. В результате она стала обладательницей пяти коктейльных платьев, двух изысканных вечерних платьев, трех пар джинсов от известных дизайнеров, кучи кофточек, целой груды шелкового нижнего белья и коллекции летних костюмов.
Дорогая косметика, духи и несколько чемоданов, чтобы вместить это великолепие, заканчивали список.
Теперь она критическим взглядом окидывала свое добро. Наверное, кому-то это задание показалось бы воплощением всех мечтаний. Золушка приезжает на бал! Вот только «прекрасный принц» покинул ее задолго до этого…
Ну зачем она приняла предложение приехать сюда, где все напоминало ей о разрушенных мечтах? Неужели у меня тогда помутилось в голове? — рассеянно подумала она.
Но тут же одернула себя. Стоп, хватит распускать нюни! Есть шанс заставить мужчину заплатить за его преступления против женщин, и она сделает это!
В назначенное время Луиза вышла из отеля, одетая в бледно-голубое платье из органзы. Ее туфли серебряного цвета имели трехсантиметровый каблук, и это было самое маленькое, что она нашла.
Бар «У Фелипе» был совсем небольшим заведением, со столиками внутри и под открытым небом, с нескольких сторон его ограждали шпалеры, увитые розами. В общем, место было очень уютным, но кое-чего там все же не хватало. Даже не кое-чего, а кое-кого: гондольера!
Этого она не ожидала.
Будь благоразумной, подумала она. Он просто опаздывает, так же, как и ты. В этом-то и дело, ответил внутренний голос. Он же вроде бы должен соблазнять меня, а какой это соблазнитель, если он даже не пытается прийти вовремя?!
Сжав кулаки и выпрямившись, она пошла к выходу, но столкнулась в дверях с каким-то мужчиной.
— Боже мой! — Возглас Алехандро был полон нескрываемого облегчения. — Когда ты не пришла, я решил, что ты передумала. Я тебя повсюду искал!
— Но я опоздала всего на десять минут, начала оправдываться она.
— Какая разница, они показались мне вечностью. Я вдруг понял, что не знаю твоего имени.
Ты исчезла, и я не знал, как найти тебя. Но вот, нашел. — Он взял ее за руку. — Пойдем.
Он вывел ее из ресторана прежде, чем она осознала, что он принимает решения за них двоих.
Но она просто последовала за ним, желая увидеть Регонду его глазами.
Он переоделся в джинсы и рубашку, сияющая белизна которой придавала ему элегантный вид.
— Ты мог бы меня очень легко найти, — заметила она, пока они шли, держась за руки. — Ты ведь знаешь мой отель.
— Ты можешь себе представить, что произойдет, если я зайду в «Санта Лучию» и скажу, что со мной познакомилась сеньорита из Королевского номера, и не будут ли они так добры сказать мне ее имя? Думаю, мне пришлось бы уносить ноги прежде, чем меня выкинут из отеля.
Там хорошо знают, как обращаться с сомнительными типами.
— А ты сомнительный тип? — с интересом спросила она.
— Если бы я рассказал в отеле эту сказочку, то служащие, несомненно, сочли бы меня самым подозрительным субъектом из всех, кого они видели. Так куда мы отправимся?
— Ты знаток Регонды, а не я. Тебе и решать.
— Ну что же. Тогда я советую начать с мороженого.
— Здорово, — сразу сказала она.
Одна мысль о мороженом почему-то заставила ее почувствовать себя ребенком. Он сразу заметил это и улыбнулся ей широкой мальчишеской улыбкой.
— Пошли.
Он завел ее в лабиринт, в котором улочки и тропинки между белоснежными домами переплетались с каналами в одно целое. Мощеные мостовые, аллеи, где сладко пахло ванилью и сандалом, крошечные мостики, перегнувшись через перила которых они наблюдали за проплывающими суденышками…
— Здесь так мирно и тихо, — удивленно сказала она.
— Потому что нет машин.
— Конечно. — Она оглянулась вокруг. — Я даже сразу не поняла, но это действительно так. — Она снова посмотрела вокруг. — Машины бы здесь не проехали.
— Правильно, — с удовольствием сказал он. Им здесь нет места. Конечно, остров большой, и если кто-то не хочет тратить несколько часов на пешую прогулку, садится в лодку. Но никто не может притащить эти вонючие, шумные колымаги на мой остров!
— На твой остров? Почему ты называешь его своим?
— Каждый островитянин говорит о Регонде, как об острове, который принадлежит ему, хотя на самом деле все наоборот. Регонда очень собственнически относится к своим детям. Куда бы ни отправился житель этого благословенного места, оно зовет его обратно, притягивает его, подобно магниту. — Он прервал свою речь смущенным смешком. — И вот теперь Регонда думает, что нам стоит поесть мороженого.
Он отвел ее в кафе у маленького канала, где царила такая тишина, будто весь мир забыл об этом месте. Алехандро подозвал официанта и стал разговаривать с ним на языке, которого Луиза не знала, время от времени хитро поглядывая на нее.
— Ты говорил на испанском? — спросила она, когда официант ушел.
— На карибском диалекте.
— Он мало похож на испанский язык.
— Испанцы давно поселились здесь, и потому язык, конечно, претерпел довольно большие изменения.
— Наверное, туристам обидно, что они так старались, учили испанский, а потом оказывается, что ничего не могут понять.
— С туристами мы разговариваем по-английски и по-испански, но среди своих говорим на своем диалекте.
Тут появился официант с заказом, и гондольер замолчал.
Взглянув на тарелки, она поняла его хитрые взгляды. Там возвышались целые бастионы ванильного и шоколадного мороженого, не считая двух мисок с шоколадным соусом и со взбитыми сливками.
— Я заказал шоколадный соус, потому что он мой любимый, — объяснил он.
— Надеюсь, есть его будешь только ты, — Не беспокойся, если ты его не осилишь, я тебе помогу.
Она невольно засмеялась, но, встретившись с его глазами, которые молили ее не смеяться, сразу же замолчала.
— Скажи мне свое имя, — сказал он.
— Луиза.
— Просто Луиза?
— Луиза де Монтале, — неохотно добавила она.
Он удивленно поднял брови.
— Аристократка?
— Очень незначительная.
— Но у тебя есть титул?
— Не у меня, у моего отца. Он барон.
На его лице появилось странное выражение.
— Барон? — медленно повторил он.
— Разве это имеет какое-то значение?
Ей почему-то показалось, что ему пришлось хорошенько встряхнуть себя перед тем, как ответить.
— Я понимаю, почему ты не, хотела говорить мне об этом. Луиза может делать все, что угодно, но баронесса Луиза не может позволить, чтобы ее подцепил гондольер.
— А ты ничего подобного не делал, — ответила она, чувствуя себя не в своей тарелке, ведь это она приехала на Регонду специально, чтобы «подцепить» его самого. — Неважно, как мы познакомились, я все равно рада, что это произошло.
— Я тоже, и мне хочется столько рассказать тебе, но я не могу сделать это сейчас, потому что пока слишком рано.
— Рано решать, хочешь ли ты рассказать мне о себе?
Алехандро покачал головой.
— Нет, — тихо ответил он. — Это я уже решил.
А тебя не раздражает, что я так много говорю о Регонде? — спросил он. — Наверное, каждый так же думает о своем родном городе.
— Не знаю, — задумчиво ответила она. — Не думаю, чтобы Марсель можно любить так же сильно.
— Ты там живешь?
— Да, но в детстве я жила в поместье отца…
— А, у папочки барона! Ему, наверное, принадлежит немалое количество земли.
— Да, просто огромное, — согласилась она и про себя добавила, что эта земля заложена до последнего акра.
— Итак, ты росла на природе, — продолжил он.
— Да, и я помню, как здорово там было. Я любила сидеть у окна своей спальни на рассвете и смотреть, как из тумана постепенно начинают выступать силуэты деревьев. Я воображала, что это дружелюбные великаны, которые могут приходить ко мне только в это время, и я сочиняла целые истории об их приключениях… — Она остановилась, спохватившись, что слишком далеко зашла в своих воспоминаниях.
Но он смотрел на нее, заинтересованно склонив голову набок.
— Продолжай, — сказал он.
Она стала рассказывать о своем доме, о детстве, которое провела там, о воображаемых друзьях, потому что настоящих у нее не было. Ее единственный брат был намного старше и не желал играть с такой малявкой. Вскоре она забыла обо всем, чувствуя лишь радость, что может рассказывать о своей жизни такому внимательному слушателю. Никто из семьи не интересовался ее выдумками и мечтами, поэтому она постаралась забыть о них. Но теперь оказалось, что маленькая мечтательница, которая, казалось, исчезла давным-давно в прошлом, никуда не делась, она просто дожидалась часа, когда появится подходящий слушатель.
Когда Алехандро вошел в дом Вальдесов, он нашел Рафаэля сидящим перед телевизором.
Шел футбольный матч между бразильской и венесуэльской сборной. Не говоря ни слова, он взял из холодильника бутылку пива и уселся рядом с другом. По обычаю, они не разговаривали, пока не закончился первый период. Затем Алехандро положил на стол деньги, которые заработал за этот день, почти удвоив сумму из своего кармана.
— Я смотрю, у меня сегодня был очень хороший день, — с уважением сказал Рафаэль, пересчитав деньги.
— Прекрасный. Тебя можно ставить всем нам в пример.
— Может быть, я заслужил выходной? — добавил Рафаэль с усмешкой.
— Несомненно, что ты, то есть я, это заслужил, — сказал Алехандро и потер ноющие мышцы рук.
— Вероятно, тебе пора вернуться к торговле сувенирами?
Алехандро основал собственный бизнес, получив таким образом независимость от дяди. Он владел двумя фабриками на соседних островах, на одной из которых делались прекрасные украшения из местного жемчуга, а другая производила сувениры для туристов.
— Думаю, да, — ответил он Рафаэлю без всякого энтузиазма. — Просто сейчас… Рафаэль, с тобой никогда не случалось такое, что в результате случайной встречи вдруг менялась вся твоя жизнь?
— Конечно. Именно так было, когда я встретил Амели.
— И что с этим делать?
— Друг мой, ты сам уже все сказал. Не знаю уж, что с тобой приключилось, но уже поздно поворачивать обратно, так ведь?
Важное решение требует серьезного подхода, поэтому Луиза открыла необъятных размеров гардероб, чтобы выбрать среди огромного количества платьев то, что подойдет для сегодняшнего вечера.
— Ну зачем я согласилась все это купить? пробормотала она.
После разговора с Эженом она послушно отправилась в «Галери Дюбуа». Персонал бутика уже был проинструктирован месье Дюпоном. Зная вкус последнего, она поняла, что купленные наряды сделают ее похожей на рождественскую елку, поэтому Луиза сопротивлялась изо всех сил.
Ее любимым стилем была спокойная и элегантная классика. Выбрав себе четыре наряда, она решила остановиться на этом, но менеджер бутика была просто шокирована подобной скромностью.
— Месье Дюпон сказал, что вы должны купить одежду не менее чем на двадцать тысяч, — прошептала она, — Двадцать ты… Ни за что!
— Он будет недоволен, если мы не оправдаем его ожиданий. Я могу потерять работу, — умоляюще сказала менеджер.
Луизе пришлось внять ее мольбам и подойти к покупке одежды со всей ответственностью. В результате она стала обладательницей пяти коктейльных платьев, двух изысканных вечерних платьев, трех пар джинсов от известных дизайнеров, кучи кофточек, целой груды шелкового нижнего белья и коллекции летних костюмов.
Дорогая косметика, духи и несколько чемоданов, чтобы вместить это великолепие, заканчивали список.
Теперь она критическим взглядом окидывала свое добро. Наверное, кому-то это задание показалось бы воплощением всех мечтаний. Золушка приезжает на бал! Вот только «прекрасный принц» покинул ее задолго до этого…
Ну зачем она приняла предложение приехать сюда, где все напоминало ей о разрушенных мечтах? Неужели у меня тогда помутилось в голове? — рассеянно подумала она.
Но тут же одернула себя. Стоп, хватит распускать нюни! Есть шанс заставить мужчину заплатить за его преступления против женщин, и она сделает это!
В назначенное время Луиза вышла из отеля, одетая в бледно-голубое платье из органзы. Ее туфли серебряного цвета имели трехсантиметровый каблук, и это было самое маленькое, что она нашла.
Бар «У Фелипе» был совсем небольшим заведением, со столиками внутри и под открытым небом, с нескольких сторон его ограждали шпалеры, увитые розами. В общем, место было очень уютным, но кое-чего там все же не хватало. Даже не кое-чего, а кое-кого: гондольера!
Этого она не ожидала.
Будь благоразумной, подумала она. Он просто опаздывает, так же, как и ты. В этом-то и дело, ответил внутренний голос. Он же вроде бы должен соблазнять меня, а какой это соблазнитель, если он даже не пытается прийти вовремя?!
Сжав кулаки и выпрямившись, она пошла к выходу, но столкнулась в дверях с каким-то мужчиной.
— Боже мой! — Возглас Алехандро был полон нескрываемого облегчения. — Когда ты не пришла, я решил, что ты передумала. Я тебя повсюду искал!
— Но я опоздала всего на десять минут, начала оправдываться она.
— Какая разница, они показались мне вечностью. Я вдруг понял, что не знаю твоего имени.
Ты исчезла, и я не знал, как найти тебя. Но вот, нашел. — Он взял ее за руку. — Пойдем.
Он вывел ее из ресторана прежде, чем она осознала, что он принимает решения за них двоих.
Но она просто последовала за ним, желая увидеть Регонду его глазами.
Он переоделся в джинсы и рубашку, сияющая белизна которой придавала ему элегантный вид.
— Ты мог бы меня очень легко найти, — заметила она, пока они шли, держась за руки. — Ты ведь знаешь мой отель.
— Ты можешь себе представить, что произойдет, если я зайду в «Санта Лучию» и скажу, что со мной познакомилась сеньорита из Королевского номера, и не будут ли они так добры сказать мне ее имя? Думаю, мне пришлось бы уносить ноги прежде, чем меня выкинут из отеля.
Там хорошо знают, как обращаться с сомнительными типами.
— А ты сомнительный тип? — с интересом спросила она.
— Если бы я рассказал в отеле эту сказочку, то служащие, несомненно, сочли бы меня самым подозрительным субъектом из всех, кого они видели. Так куда мы отправимся?
— Ты знаток Регонды, а не я. Тебе и решать.
— Ну что же. Тогда я советую начать с мороженого.
— Здорово, — сразу сказала она.
Одна мысль о мороженом почему-то заставила ее почувствовать себя ребенком. Он сразу заметил это и улыбнулся ей широкой мальчишеской улыбкой.
— Пошли.
Он завел ее в лабиринт, в котором улочки и тропинки между белоснежными домами переплетались с каналами в одно целое. Мощеные мостовые, аллеи, где сладко пахло ванилью и сандалом, крошечные мостики, перегнувшись через перила которых они наблюдали за проплывающими суденышками…
— Здесь так мирно и тихо, — удивленно сказала она.
— Потому что нет машин.
— Конечно. — Она оглянулась вокруг. — Я даже сразу не поняла, но это действительно так. — Она снова посмотрела вокруг. — Машины бы здесь не проехали.
— Правильно, — с удовольствием сказал он. Им здесь нет места. Конечно, остров большой, и если кто-то не хочет тратить несколько часов на пешую прогулку, садится в лодку. Но никто не может притащить эти вонючие, шумные колымаги на мой остров!
— На твой остров? Почему ты называешь его своим?
— Каждый островитянин говорит о Регонде, как об острове, который принадлежит ему, хотя на самом деле все наоборот. Регонда очень собственнически относится к своим детям. Куда бы ни отправился житель этого благословенного места, оно зовет его обратно, притягивает его, подобно магниту. — Он прервал свою речь смущенным смешком. — И вот теперь Регонда думает, что нам стоит поесть мороженого.
Он отвел ее в кафе у маленького канала, где царила такая тишина, будто весь мир забыл об этом месте. Алехандро подозвал официанта и стал разговаривать с ним на языке, которого Луиза не знала, время от времени хитро поглядывая на нее.
— Ты говорил на испанском? — спросила она, когда официант ушел.
— На карибском диалекте.
— Он мало похож на испанский язык.
— Испанцы давно поселились здесь, и потому язык, конечно, претерпел довольно большие изменения.
— Наверное, туристам обидно, что они так старались, учили испанский, а потом оказывается, что ничего не могут понять.
— С туристами мы разговариваем по-английски и по-испански, но среди своих говорим на своем диалекте.
Тут появился официант с заказом, и гондольер замолчал.
Взглянув на тарелки, она поняла его хитрые взгляды. Там возвышались целые бастионы ванильного и шоколадного мороженого, не считая двух мисок с шоколадным соусом и со взбитыми сливками.
— Я заказал шоколадный соус, потому что он мой любимый, — объяснил он.
— Надеюсь, есть его будешь только ты, — Не беспокойся, если ты его не осилишь, я тебе помогу.
Она невольно засмеялась, но, встретившись с его глазами, которые молили ее не смеяться, сразу же замолчала.
— Скажи мне свое имя, — сказал он.
— Луиза.
— Просто Луиза?
— Луиза де Монтале, — неохотно добавила она.
Он удивленно поднял брови.
— Аристократка?
— Очень незначительная.
— Но у тебя есть титул?
— Не у меня, у моего отца. Он барон.
На его лице появилось странное выражение.
— Барон? — медленно повторил он.
— Разве это имеет какое-то значение?
Ей почему-то показалось, что ему пришлось хорошенько встряхнуть себя перед тем, как ответить.
— Я понимаю, почему ты не, хотела говорить мне об этом. Луиза может делать все, что угодно, но баронесса Луиза не может позволить, чтобы ее подцепил гондольер.
— А ты ничего подобного не делал, — ответила она, чувствуя себя не в своей тарелке, ведь это она приехала на Регонду специально, чтобы «подцепить» его самого. — Неважно, как мы познакомились, я все равно рада, что это произошло.
— Я тоже, и мне хочется столько рассказать тебе, но я не могу сделать это сейчас, потому что пока слишком рано.
— Рано решать, хочешь ли ты рассказать мне о себе?
Алехандро покачал головой.
— Нет, — тихо ответил он. — Это я уже решил.
А тебя не раздражает, что я так много говорю о Регонде? — спросил он. — Наверное, каждый так же думает о своем родном городе.
— Не знаю, — задумчиво ответила она. — Не думаю, чтобы Марсель можно любить так же сильно.
— Ты там живешь?
— Да, но в детстве я жила в поместье отца…
— А, у папочки барона! Ему, наверное, принадлежит немалое количество земли.
— Да, просто огромное, — согласилась она и про себя добавила, что эта земля заложена до последнего акра.
— Итак, ты росла на природе, — продолжил он.
— Да, и я помню, как здорово там было. Я любила сидеть у окна своей спальни на рассвете и смотреть, как из тумана постепенно начинают выступать силуэты деревьев. Я воображала, что это дружелюбные великаны, которые могут приходить ко мне только в это время, и я сочиняла целые истории об их приключениях… — Она остановилась, спохватившись, что слишком далеко зашла в своих воспоминаниях.
Но он смотрел на нее, заинтересованно склонив голову набок.
— Продолжай, — сказал он.
Она стала рассказывать о своем доме, о детстве, которое провела там, о воображаемых друзьях, потому что настоящих у нее не было. Ее единственный брат был намного старше и не желал играть с такой малявкой. Вскоре она забыла обо всем, чувствуя лишь радость, что может рассказывать о своей жизни такому внимательному слушателю. Никто из семьи не интересовался ее выдумками и мечтами, поэтому она постаралась забыть о них. Но теперь оказалось, что маленькая мечтательница, которая, казалось, исчезла давным-давно в прошлом, никуда не делась, она просто дожидалась часа, когда появится подходящий слушатель.