Айвори Джудит. Рыжий ангел

   – Эта, – ответил он, – говорит по-английски и размахивает бутылками. – Подмигнув Кристине, Адриан широко улыбнулся. – А теперь, если вы поможете мне поднять эту гору, – он указал на лежащего без сознания на полу человека, – мы втроем спустимся вниз и оставим леди выбираться из мокрой постели и осколков.
   Как только они вошли в комнату, Клейборн снова заговорил о Томасе. Адриан мог думать только о Кристине. Что она поняла на этот раз? Видит Бог, эта женщина всегда оказывается в ненужном месте в самое неподходящее время. Как он ни старался замаскировать свое дело, начиная с ошибочной атаки в лесу и заканчивая сегодняшним разговором и глупой приверженностью Клейборна к театральным эффектам, оно, казалось, на блюдечке лежало перед ней.
   Что до Клейборна, Адриан вдвойне злился на него. Не только за то, что министр глупо сбросил со счетов Кристину – его деятельность редко требовала проницательности в отношении женщин, – сегодня он превзошел самого себя в способности докучать. Что понадобилось этому напыщенному типу, ведь они все подробно обсудили накануне?
   – Никакого Лиллингза, – подвел черту Клейборн.
   – Почему?
   Клейборн сел, Адриан подошел к камину.
   – Он по меньшей мере может сочувствовать человеку, которого мы ищем. Лиллингз потерял своего старого учителя-художника, его гильотинировали полтора года назад. Ты знал это? – Адриан кивнул. – Тогда ты должен понимать, что Лиллингз может не только сочувствовать, он может организовывать налеты на тюрьмы…
   – Томас?! Бог мой! Да из него такой же «спасатель», как из меня!
   – Хорошая шутка, – хихикнул старик. – Вся твоя организаторская деятельность за границей сводится к тому, чтобы устроить в Париже музыкальный салон или притон для шлюх. – Он снова рассмеялся. – Или шумную драку. Нет, моя главная задача – держать тебя подальше от лезвия косы, пока ты не найдешь этого типа. Хотя, должен признаться, короткое время я подозревал тебя.
   Адриан уронил большое полено в едва тлеющие угли. Оно тяжело упало, подняв облачко золы и взметнувшихся искр. Выругавшись, Адриан отскочил назад, отряхивая бриджи.
   Старика это обрадовало.
   – Видишь? Ты слишком порывистый и импульсивный, чтобы довести дело до конца. Чем больше я подозревал тебя, тем смехотворнее это казалось. Ты, мой юный друг, полная противоположность нашему расчетливому и дисциплинированному безумцу.
   – Боюсь, вы должны добавить, – стряхивая золу с брюк, подсказал Адриан, – что я неблагоразумный. Я уже рассказал Томасу о нашем рискованном деле.
   Старик вскочил.
   – Что?!
   – Я уже подключил к делу Томаса, рассказал ему обо всем и попросил помочь.
   – Ты не имел права!
   – Я рискую своей головой.
   – Ты не должен был говорить! – в ярости брызгал слюной Клейборн. – Отделайся от него!
   – Я уже не могу этого сделать. – Адриан подошел к маленькому столу и сел в кресло. – Эдвард, не думайте, что я намерен вас одурачить. Поверьте, у меня и без того забот хватает. – Он изобразил улыбку. – Томас мне нужен. Он честный парень и без труда разгадает хитрости и уловки. Лучшего человека, чтобы прикрыть тыл, и не придумаешь.
   Старик с негодованием смотрел на Адриана. Тот продолжал улыбаться:
   – Это свершившийся факт. Вы, как всегда, придумаете способ обернуть его в свою пользу. Я уверен, что не из-за этого вы примчались сюда ночью.
   Лицо Клейборна смягчилось, потом медленно расплылось в улыбке.
   – Ах да. У меня потрясающая новость. Ты уедешь сегодня, а не через неделю. Мой безумец планирует проломить стену лиможского аббатства и вывести оттуда несколько десятков арестованных аристократов. Это его самое крупное дело. Мы не можем упустить возможность помешать ему.
   У Адриана похолодели пальцы. Он планировал уехать через четыре дня, на трое суток раньше срока, о котором они накануне днем договорились с Клейборном, чтобы успеть проделать дыру в стене аббатства. А теперь он слышит собственный план из уст старого министра. Этого достаточно, чтобы кровь застыла в жилах.
   – Как вы узнали? – спросил он.
   Старик улыбнулся:
   – У меня есть свои источники.
   – Я бы не доверял такой информации. Я не слышал ничего подобного, хотя заслужил доверие в кругах, достаточно близких к человеку, которого вы ищете.
   – Вот именно. Посмотрим, сумеешь ли ты сделать то, что удалось Кабрелю. Ты должен за три дня внедриться в ближний круг.
   – Кабрель? – Речь шла о новом члене их отряда, весьма многообещающем французе, который снабдил их картой аббатства.
   – Бертран Кабрель, – подтвердил Клейборн. – Его заслали с французской стороны. Я хочу, чтобы ты сосредоточился на том, как найти подход. Похоже, в отношении французов эта маленькая банда менее подозрительна. – Старик развеселился. – Выразить не могу, насколько это крупное достижение. Точно знать заранее, вместо того чтобы строить предположения! – Министр похлопал себя по груди и самодовольно посмотрел на Адриана. – Но думаю, все дело в вознаграждении. Ты меня знаешь. Я люблю рассматривать дело со всех сторон.
   – У вас есть другие? – поразился Адриан. – Кроме меня. И этого Кабреля. Есть еще и другие?
   – Конечно.
   – Понятно. – Адриан снова сел.
   – Ну-ну, это всего лишь предосторожность. Я по-прежнему хочу, чтобы эту деликатную работу сделал ты. Ты подходишь для нее лучше всех. Безумец, которого мы ищем, рыщет по твоим родным местам. И я не слишком уверен, что Кабрель сумеет вас отличить. Запомни, – продолжал Клейборн, – я не только хочу остановить эту операцию. Я хочу, чтобы безумец оказался у меня в руках. Это станет огромной удачей перед лицом безуспешных усилий французских властей. К тому же, должен признаться, мной движут личные интересы. Этот человек просто поразителен. Ты знаешь, что он ухитрился проехать сам и вывезти трех эмигрантов через кордон, который мы установили в Плимуте? Он выдал себя за меня, а своих спутников одел, как моего кучера и лакеев! Сидел в маленькой черной карете и разговаривал через окно. У него были мои манеры, мои интонации, мои любимые словечки, даже лавандовые пилюли, которые я принимаю для пищеварения. Охрана и не решилась спросить документы. Его тон был властным, а лавандовый запах весьма отчетливым. Я уже говорил тебе, он обращает пристальное внимание на детали. Он дерзок. Возмутительно дерзок. – Старый министр тоскливо вздохнул.
   – Но, увы, этот человек подобен дыму, – продолжал он. – Кажется, никто не знает, где он находится. Сеть его сообщников загораживает его словно занавесом, войти в контакт непосредственно с ним практически невозможно. – Клейборн вздохнул. – Пока невозможно. – Он усмехнулся. – Но теперь у нас есть сведения о новом деле. И мы представим тебя другом Кабреля. С твоими связями и умением очаровывать людей ты к концу недели внедришься в эту банду и определишь их главаря.
   Адриан слушал вполуха.
   – Кого?
   – Их главаря. Я хочу установить личность человека, не важно, француз он или англичанин, организующего налеты на тюрьмы.
   – Сначала мне нужно узнать, кто остальные.
   – Остальные?
   – Те, кого вы отправили ловить рыбку в мутной воде вместе со мной. Тогда мне легче будет определить главаря. Вы же не хотите, чтобы я попусту тратил время, проверяя ваших собственных агентов?
   – Нет-нет, конечно, нет…
   – Мне нужен список.
   – Моих агентов? – заморгал министр.
   – Всех до единого.
   Старик колебался.
   – Хорошо, – нехотя уступил он. – Но не на бумаге. Мы обсудим это. Я назову тебе их имена, чтобы ты смог сузить круг подозреваемых. К тому же ты сможешь сотрудничать с ними. Вот почему ты мне сегодня понадобился. Готовится крупная операция, и я хочу, чтобы ты собрал вещи и сейчас же уехал со мной.
   Ум Адриана на мгновение оцепенел. Кристина. Ему нужно оставить ее. Без всяких церемоний и прощаний. От этой мысли у него сдавило горло.
   – Я не могу уехать, – сказал он старику. – Не сегодня.
   – Ты должен. – Клейборн сжал губы и погрозил пальцем. – Так что не упирайся, – пригрозил он. – Если ты не поедешь по доброй воле…
   – Мне нужен один день. У меня дела…
   Старик хитро взглянул на него и наклонился ближе.
   – Та женщина наверху? – тихо сказал он.
   Адриан угрюмо посмотрел на него.
   – Отстаньте, Эдвард. Это моя личная жизнь. И вашего вмешательства в нее на одну ночь вполне достаточно.
 
   Увидев в окне силуэт Адриана, Кристина вздохнула с облегчением. И тут же укорила себя за глупость. Она спустилась вниз в одном халате с распущенными по плечам волосами. Ее охватило дурное предчувствие, и она больше не могла ждать в своей комнате наверху. Нужно найти Адриана. И вот он. В полном порядке. Кристина не знала, чего страшилась и ожидала. Адриан уехал? Его уволокли, закованного в цепи? Или его бездыханное тело лежит на полу? Их визитер, этот эксцентричный старик, сильно расстроил ее.
   Но Адриан здесь, стоит и бросает камешки через лужи.
   Он, казалось, не заметил ни скрипа двери, ни узкой полоски света, когда Кристина вышла из дома.
   – Я думала, ты поднимешься наверх, – тихо сказала она, подойдя сзади.
   Он, вздрогнув, повернулся. Потом бросил камешки на дорогу. Они попали в лужу, подняв тучу брызг.
   – Видишь? – Он указал на горизонт. – Похоже, все мои планы нарушились.
   Вставало солнце, его лучи дробились в утреннем тумане, вдали дугой выгнулась радуга.
   Кристина улыбнулась и взяла его за руку.
   – Как чудесно.
   – А в том, что я должен тебе сказать, ничего чудесного нет. – Не колеблясь, Адриан без обиняков продолжил: – Я уезжаю. Завтра утром. Это нельзя ни отложить, ни отменить.
   Кристина застыла, пытаясь осознать сказанное. И порадовалась, что еще не рассвело. Она знала, что лицо ее сделалось мертвенно-бледным, ладони стали холодными и липкими. Кристина уцепилась за крепкую руку Адриана, убеждая себя, что он здесь, что лето не кончится мгновенно, как игра света над горизонтом.
   Но не призрак, не фантом прижал ее к себе. Он долго целовал в губы, словно запоминая их, запечатлевая в памяти ощущения. А потом просто прижал к себе.
   – Он заставляет меня нервничать, – пробормотала Кристина, теснее прижимаясь к нему.
   – Кто?
   – Этот старик.
   – И меня тоже, – невесело рассмеялся Адриан.
   – Я не хочу, чтобы ты связывался с ним.
   – Слишком поздно.
   – Тогда отделайся от него.
   – Это невозможно. По крайней мере, сейчас.
   – Адриан…
   – Мм… что? – Он гладил ее по волосам.
   – У Томаса был кузен, который… который предпочитал мужчин. Ты понимаешь, о чем я говорю?
   – Да. – Адриан немного отстранился и рассмеялся. – Но я немного удивлен, что ты обсуждала с Томасом такие темы.
   – Это все знали.
   Взглянув на Кристину, он покачал головой и снова притянул к себе.
   – Этот старик, – продолжала она, – так странно на тебя смотрел.
   – Он вообще странный, – рассмеялся Адриан. – Но не в том смысле, на который ты намекаешь. Я очень ценю твою заботу. И постараюсь не быть слишком наивным. – У него вырвался ироничный смешок. – Боже, если бы Клейборн знал, что его подозревают в подобных наклонностях… – Он сменил тему. – Поднимемся наверх? Посмотрим, может, сумеем вытряхнуть осколки из постели.
   – Андре уже приходил. Они с Маргаритой сменили постель. Он очень встревожился. Он тоже боится этого человека. Кто этот Клейборн?
   – Королевский министр, у которого я вчера был. Министр иностранных дел.
   Иностранных дел! Это могло означать только одно.
   – Снова Франция, – вздохнула Кристина.
   – Шш… Корнуолл. Помни, что ты обещала. Я отправляюсь во Францию под чужим именем. Английский аристократ не может ездить туда. И пока я там, нужно, чтобы все думали, что я еще в Англии. Ты мне поможешь? Я думал, если ты переедешь в мой дом в Корнуолле…
   – Ты хочешь, чтобы я жила там в одиночестве?
   – Сэм отвезет тебя. Я буду приезжать так часто, как смогу.
   Кристина нахмурилась. Идея о страже по-прежнему ей не нравилась. Одинокое существование в Корнуолле не слишком походило на новую жизнь счастливой и независимой женщины…
   – Мне нужно об этом подумать, – сказала она. Кристина почувствовала, как напряглись плечи Адриана.
   Ему не нравилась ее несговорчивость.
   Кристине вдруг стало ясно, что дела и заботы Адриана простираются очень далеко: в верхние эшелоны британского правительства и на охваченный революцией континент. Это открытие заставило Кристину осознать еще одну неприятную реальность: даже самый умный человек не в состоянии полностью контролировать ситуацию. И в определенных обстоятельствах даже находчивый человек – особенно находчивый – испытывает страх.

Глава 18

   Цирюльник Адриана и Доббз с неизменной тетрадью в черном кожаном переплете направились в столовую, но хмурый взгляд хозяина остановил их. Адриан и Кристина завтракали, делая вид, что ограниченное время и обстоятельства не довлеют над ними.
   Накануне они почти сразу же уехали из гостиницы и прибыли домой. Кристина была в простом платье, облепившем фигуру, без пышных нижних юбок и подборов. Волосы распушены, поскольку не было времени уложить их в прическу. Адриану не терпелось уехать. Он был небрит и взъерошен, но прислуга, кажется, привыкла к его непредсказуемым отъездам и возвращениям. Никто и бровью не повел, все наперебой бросились выполнять его просьбы. Завтрак был сервирован мгновенно, не успели прибывшие сбросить накидки и войти в столовую.
   Адриан отодвинул тарелку.
   – Я поднимусь наверх, поговорю с Доббзом. – Он слабо улыбнулся. – Посмотрим, одолею ли я его перечень дел, пока буду бриться. Потом пойду в западное крыло, подумаю, что можно сделать с шотландскими поместьями. Ты найдешь меня, когда закончишь?
   Кристина с трудом удержалась от зевка.
   – Нет, пожалуй, я посплю, пока ты уладишь дела. Увидимся днем.
   И она его увидела. Спящим. Она нашла Адриана после полудня храпящим на диване в библиотеке. Рядом рассыпаны бумаги, рука сжимает гусиное перо. У него был измученный вид.
   Кристина время от времени заглядывала в библиотеку. Но точно так же, как она проспала все утро, Адриан проспал весь день.
   Время близилось к ужину, когда, в очередной раз зайдя в библиотеку, Кристина увидела, что Адриан ушел. Остались только аккуратно сложенные бумаги. Ей потребовалось полчаса, чтобы найти его, и лишь по чистой случайности она обнаружила его в оранжерее.
   Когда она вошла, Адриан обернулся.
   – Ты меня избегаешь? – улыбнулась Кристина.
   Из-за виноватого выражения его лица ее игривый тон сменился более серьезным.
   – Значит, избегаешь, – с удивлением заключила она.
   Адриан покачал головой, но объяснений не последовало. Он отложил перо, до ее прихода он что-то писал.
   – Посмотри, – наклонил он длинный стебель.
   На месте опавших лепестков виднелось какое-то утолщение, похожее на желудь.
   Сначала Кристина ничего не поняла.
   – С розой что-то случилось?
   – Она дала побеги, – криво улыбнулся Адриан. – Они повсюду. – Он отпустил ветку. – Чертов куст. Понятия не имею, что с чем скрестилось и с моими ли розами. Пчелы могли занести пыльцу неизвестно откуда.
   Оба рассмеялись.
   – Ты получишь интересный сорт, – улыбнулась Кристина.
   – Только нет времени работать над ним.
   Адриан протяжно вздохнул, протянул к ней руку и притянул ближе, коснулся ее лица.
   – Ты – единственное, что я не могу просчитать. Ты поедешь в Корнуолл?
   – Нет. – Кристина решила этого не делать, для нее в этом не было смысла. – Почему я должна ехать на край земли ради человека, который даже не удосужился объяснить, зачем ему нужна такая жертва?
   Адриан воспринял это как утверждение, а не как вопрос.
   – Хорошо, – сказал он. – Тогда оставайся здесь. Не столько ради меня, сколько ради собственного благополучия. Позволь мне защитить тебя единственным доступным мне способом, пока я во Франции.
   Кристина об этом не думала. Она не думала ни о чем.
   – Не могу обещать…
   – Ты собираешься уехать?
   – У меня нет никаких планов. Я не способна заглянуть в будущее, которое наступит с твоим отъездом.
   – Я бы хотел, чтобы ты осталась здесь. Если Ричард и доберется сюда, то Сэмюел…
   – Ричард? – Кристина пристально посмотрела на Адриана. – Он не собирается докучать мне. И я уже высказала тебе свое мнение относительно твоего друга Сэмюела. Я не…
   – Не будем снова обсуждать эту тему. Он приедет завтра утром. Увидишь, он прекрасный человек. Приятный, спокойный, даже несколько церемонный. Он причинит тебе не больше неудобств, чем твоя собственная тень.
   Адриан поцеловал ее. Действительно, к чему опять затевать этот разговор? Она поступит так, как пожелает. И ничего ему не скажет.
   Адриан что-то пробормотал. По-французски, сообразила Кристина. Когда она посмотрела на него, он безмолвно извинился, пожав плечами.
   – Я вспомнил одну старую балладу. Хотя по-английски это звучит немного вульгарно. «Я ухожу, но твой вкус еще наполняет мой рот».
 
   Адриан поднялся до рассвета. Его скромный багаж положили в карету. Было прохладно, первый реальный намек, что лето кончилось. Кристина вышла проводить его в домашнем платье, потом послала за накидкой.
   Все нервничали: лошади, кучер, сам Адриан, но он оттягивал отъезд. Кристина не понимала почему, пока собственными глазами не увидела причину. Чарлз, муж Эванджелин, и еще один всадник примчались запыленные, грязные, словно ехали верхом всю ночь.
   Адриан коротко представил незнакомца. Сэмюел. Высокий ширококостный мужчина. Его черты нельзя было назвать некрасивыми, но Кристина нашла его крайне непривлекательным. Так узник всегда считает своего тюремщика отвратительным типом.
   Стиснув зубы, она вежливо кивнула, пока Сэм извинялся за опоздание.
   Адриан отвечал любезно и даже благодарно. Потом Чарлз и мистер Ролфман вошли в дом. Адриан уселся в карету. Кристина пришла в ярость, но сдержалась, говоря себе: не здесь и не сейчас.
   – Я в следующем месяце ненадолго вернусь. Ты будешь здесь?
   – Ты найдешь меня, если захочешь.
   – Я хочу, чтобы ты была здесь. Тут ты будешь лучше всего защищена от Ричарда. Не сбрасывай его со счетов, Кристина. Останься в моих комнатах. Займи смежную спальню. Делай все, что заблагорассудится. Если что-то нужно, скажи Доббзу или Лили. Но останься здесь.
   – Ты хочешь меня упаковать и положить в дальний ящик, как тебе удобно…
   – Я хочу, чтобы ты была защищена. Женщине небезопасно разъезжать одной. Я хочу, чтобы Сэмюел был поблизости, и если Ричард задумает какую-нибудь глупость, он сможет это пресечь.
   – Адриан, – взглянула на него Кристина, – ты не можешь меня запугать или заставить делать то, чего я не хочу.
   – Сядь на минуту в карету! – возмущенно проговорил он и добавил: – Пожалуйста.
   Несколько минут спустя появился Сэмюел и постучал в дверцу кареты.
   – Ты собирался быть там к десяти, Адриан. И уже опаздываешь на сорок пять минут.
   Кристина взялась за дверную ручку, потом оглянулась. Адриан сидел в темном углу кареты, кипя от ярости. Она не собиралась оставаться там, где он хочет. И не намерена позволять Сэмюелу пасти ее. Этим она еще больше завела Адриана.
   – Прекрасная нота для расставания, – сказал он.
   – Ты ведь спал с ней?
   – Ты же знаешь, что да. Какое это имеет отношение к делу?
   – Она будет там. А я буду за сотни миль…
   – Надин в Вене.
   – Значит, найдется другая. Я не буду сидеть здесь как пришпиленная, ожидая твоего возвращения, пока ты занимаешься бог знает чем.
   – Ради Бога, Кристина, чего ты хочешь? – Адриан с досадой вздохнул. – Все произошло слишком быстро. Я надеялся, что мы еще несколько дней сможем побыть вместе, но нас лишили этой возможности. Я могу лишь обещать, что если мне удастся хотя бы на несколько часов оказаться на английском берегу, я приеду прямо сюда и проведу их с тобой. Если тебя это не устраивает, пожалуйста, уезжай. Если тебя здесь не будет, я все пойму.
   – Ты повернул дело так, что если я уеду, то положу всему конец. Ты пытаешься запереть меня здесь. Почему?
   – Да уезжай, ради Бога. – Адриан толкнул дверцу, и она распахнулась. – Меня это не волнует. Я даже хочу, чтобы ты уехала. Иди. Собирай свои вещи и уезжай.
   Плотнее закутавшись в накидку, Кристина шагнула на гравий дороги и повернулась, все еще держась за дверцу кареты.
   – Адриан.
   – Что?
   Кристина не знала, что сказать.
   – Я могла бы любить тебя.
   – Прекрасно. – Он дернул дверь. – Дай мне знать, если условное наклонение превратится в действительное. Поехали.
   Дверь с треском захлопнулась. Карета покатилась вперед, окончательно и бесповоротно.
   Кристина стояла как пригвожденная и твердила себе: «Он уехал». Но никак не могла в это поверить. Потом, когда улеглась пыль, Кристина не могла поверить, что так с ним попрощалась.

Глава 19

   Кристина вытащила чемоданы, побросала туда половину своих вещей и решила остаться. Сама не зная почему, она принялась бродить по дому.
   В нем было пусто и тихо. Ничего не изменилось, но стало абсолютно другим. В пустой вазе, стоявшей на столике в холле, она нашла галстучную булавку. Его булавку. Она несколько раз видела ее в галстуке Адриана. Крошечная шпага с бриллиантовым эфесом.
   Вертя в руках булавку, Кристина вышла на террасу. Листья больших кленов начали желтеть. Осень. Жизнь продолжается. Адриан уехал всего четыре-пять часов назад, а кажется, прошла целая вечность. Кристина чувствовала себя осенним листом, который постепенно краснеет, желтеет и ждет ветра, который сбросит его на землю. На жесткую землю, к суровой реальности.
   Разжав кулак, Кристина смотрела на булавку. Она так напоминала своего владельца. Денди, улыбнулась она. Он весь в этом. Он холил себя напоказ. Она верила, что у Адриана все лето не было другой женщины. Она даже была склонна верить тому, что он больше десяти лет не имел постоянной связи. Ее развод свершился. У нее нет лучших планов, нет вообще никаких. Так почему она не может остаться?
   – Миссис Пинн!
   Кристина обернулась. Сэм Ролфман. Ее страж, похоже, будет досадной помехой. Он не выпустит ее из виду.
   – Я никуда не еду, – сказала она ему.
   – Я заметил внизу ваш багаж. – Он глубоко вздохнул. – Миссис Пинн, я буду вам очень признателен, если вы не вынудите меня гнаться за вами в Лондон или еще куда-нибудь, куда вы решите уехать. Адриан просил меня присмотреть за вами… Кто может повредить вам? Ваш муж? Почему бы вам не облегчить мне жизнь…
   Повернувшись, Кристина пошла мимо него в дом.
   – Мой муж, мистер Ролфман, не собирается причинять мне вреда. Адриан чересчур встревожился из-за двух давних инцидентов. Все будет в порядке, и вам не нужно следовать за мной по пятам, чтобы убедиться в этом.
   – Но я должен. Во-первых, я обещал. И во-вторых, если с вами что-нибудь случится, Адриан меня наизнанку вывернет.
   Кристина повернулась к нему у ступенек крыльца:
   – Я не желаю, чтобы вы ходили за мной по пятам. Вам понятно?
   Сэм не ответил, но, прикрыв глаза, что-то проворчал.
   – Я слышал, вы упрямая, – пробормотал он.
   – Упрямая? Вы еще не видели, что такое настоящее упрямство, мистер Ролфман. Оставьте меня в покое. Я не хочу, чтобы вы следили за мной.
   Подхватив юбки, Кристина вбежала в дом. Направившись к парадной двери, она бросила булавку в вазу и вышла. Куда угодно, лишь бы отделаться от этой раздражающей тени, которую приставил к ней Адриан.
   Кристина почти дошла до конюшни, когда заметила, что карета Адриана вернулась.
   – Вот оно что, – сказала она конюху, распрягавшему лошадей. – А я думала, его светлость поедет в своей карете.
   Конюх обернулся. Оказалось, что это мальчик лет пятнадцати-шестнадцати, Джон Пайпер, лакей Адриана.
   – Нет, мэм, он отослал ее, как только вошел в гостиницу. Там ждали лошади. – Покраснев, мальчик принялся развешивать упряжь на вбитые в стену крючки. Потом снова повернулся. – Я был сегодня утром на запятках кареты, когда вы спорили. Наверное, мне не следует этого говорить, мэм, но кто-то должен вам сказать. Не нужно так обходиться с его светлостью. Он безнадежно увлечен вами. Ни разу не повысил на вас голос. Не вышел из себя. Я никогда не видел, чтобы он так ухаживал за женщиной, а ведь я родился и вырос в этом доме…
   Его глаза скользнули по ее лицу. Застенчивость смешивалась в нем с решимостью не отводить взгляд.
   – Я не хочу сплетничать, – добавил он, – но люди говорят, что на много миль в округе не найдешь такой чудесной женщины, как вы. Что до меня, вы… вы настоящий ангел.
   Кристина была озадачена. Она редко слышала высказывания столь резкие и одновременно доброжелательные.
   Дальнейшее удивило ее еще больше. Юноша, облизав губы, опустил взгляд к ее груди под белой блузкой. Он не сводил глаз с разреза, в котором были видны высокие полные округлости. Кристина рассмеялась:
   – Боже милостивый, если ты так смотришь на ангелов… – Она тут же пожалела о своей реплике.
   Юноша стал пунцовым, на глазах блеснули слезы. Он отвернулся и стал поправлять развешенную на стене упряжь.
   – Прости. – Кристина тронула его за плечо. – Видишь, я из плоти и крови. – Подавшись вперед, она всмотрелась в опущенное лицо Джона и сжала его ладони. – Я живая. Способная наговорить ненужные слова в самое неподходящее время. Правда. – Джон поднял голову, и она наконец смогла посмотреть ему прямо в глаза. – Мне льстит, что ты считаешь меня чудесной, хорошо думаешь обо мне. За исключением того, что я недостаточно добра к его светлости. – Она тихо засмеялась.