Страница:
Но она не зря была отличницей школы ФБР в Квонтико — решение пришло, как будто в ее голове провернулись колесики старомодных швейцарских часов. Зная назубок всех околачивавшихся на борту подозрительных личностей, она остановила свое внимание на мисс Алисе М. Стрекозловой, русской, женского пола и с преступной биографией. Именно коварный шеф Джоан, проходящий под псевдонимом Законченный Курильщик, он же Рак-в-последней-стадии, и был автором идеи заманить Алису в этот вояж, с целью посмотреть, как же она выкрутится на этот раз и выкрутится ли вообще. Джоан решила завербовать ее в помощницы, действуя, как и привыкли действовать представители правительства США — силой, наглостью и шантажом. Она знала, что закон также на ее стороне, но не слишком на него полагалась. Проверив зарядник бластера, попудрив нос и поправив солнечные очки, она покинула свою каюту и решительным шагом направилась к лифту на верхнюю палубу.
В это время ничего не подозревающая Алиса отбивала атаку отца Онуфрия, который хотел исповедать ее во что бы то ни стало, для чего активно зазывал сначала в бар, а затем в свою просторную каюту с балконом и прекрасным видом на океан, утверждая, что публичная исповедь хоть и практикуется в ГПЦ, но на самом деле в глазах Бога значит гораздо меньше, чем индивидуальная, и уединение просто необходимо для сохранения таинства обряда. Единственным местом, куда святой отец не смог за ней последовать, стала дамская туалетная комната. Алиса остановилась перед зеркалом — просто так, проверить, не растрепалась ли челка, и тут, как ураган, ее настигла Джоан — да простит меня читатель за такое сравнение. Джоан сразу взяла быка за рога.
— Как васшье имья? — спросила она Алису на леденящем душу русском языке. Надо заметить, что Джоан немного знала русский. В США во время Второй Великой депрессии русский язык стал очень популярен — ведь только зная его, можно было найти работу в цветущей от российского лунного гелия-3 восточной Европе, а то и в самой России, если повезет. Джоан тоже выучила его — правда, не без помощи гипнографа.
— Алиса. Но не понимаю, чем я обязана таким вниманием? — в это утро Алиса была настроена очень благожелательно. Она даже никого не посылала к чертовой бабушке.
— Стрье-козь-ло-вааа? — Джоан с отвращением прожевала фамилию потенциальной клиентки пеницитарных заведений. Она не понимала, как вообще можно называть себя таким громоздким именем.
— Я! Так в чем дело-то? Прямо как сговорились все сегодня… У вас что, тушь потекла или тампоны кончились? Тут я все равно помочь не смогу — это вам в аптеку или к косметологу!
— Я — агент ФБР и ми знаем о вас все! Все ваши аферы и тьемные дьела! Лучше будет, если ви добровольно согласитесь помогать нам… Иначе — двадцать льет тьюрем в венерианских поселениях!
— А тот, кто много знает, долго не живет, особенно при вашей опасной и героической профессии! — заметила Алиса со свойственной ей в критических ситуациях наглостью.
— Это есть угроза? — поинтересовалась Джоан настороженно.
— Это есть народная мудрость. You understand? — Алисе уже надоела манная каша русских слов, которую жевала агентесса.
— О, так мисс знает английский? Прекрасно. Все иностранцы знают английский, ведь чему-то их в школе учили. Но не все сознаются сразу, — Джоан слегка улыбнулась и решила чередовать свой хороший английский и плохой русский, в зависимости от обстоятельств.
— В чем это я должна сознаться? У вас там у всех крыша поехала?
— Учти, только за аферу с «Дам-Дам-Дам» тебе грозит двойная доза полония-210!
— Чушь. Это не преступление против государства.
Тут Джоан, как ее учили в Академии ФБР, решила сменить тактику на более холодную и рациональную.
— Хорошьоо, буду с тобой откровенна. Мы намеренно заманили тебя на этот корабль. Ты ведь не читаешь регулярно космический интернет и не в курсе, что все «Титаники» когда-нибудь тонут?
— Как это «тонут»? Да надежнее этого корабля во всей вселенной нет! Я же пролистала рекламную брошюру…. Со стереофото!
— Все предыдущие потонули! И этот хотят взорвать! Я тут подозреваю кое-кого. Поможешь мне задержать террористов — получишь жизнь и свободу. Нет — сдам тебя галактическому Интерполу, если не сгинешь в пучине вместе с этим «клубом самоубийц»! В общем, у тебя нет выбора. Америка требует защитить ее и твои интересы, — отцы-основатели США могли бы гордиться такой ученицей, как мисс Ковалевски, когда она была в ударе.
— Я где-то читала, что Америка — свободная страна. Но, видимо, в тексте была допущена опечатка, — злобно заметила Алиса. Интерпола она не очень-то боялась, памятуя о том, что вся отчетность сгинувшего «Дам-Дам-Дам»-а была вовремя уничтожена лазерной бумагорезкой. Но безвременно потонуть в водах бермудского треугольника ей совсем не улыбалось. На это она пойти не могла.
— Хорошо, черт с тобой, уговорила. Я согласная! — сдалась Стрекозлова.
— Вот и прекрасно! Very well! — Джоан озабоченно посмотрела на Алису.
— Я должна всегда знать, где ти находьишься. Я должна прикрепить тебе пеленгатор. Нье бойся, это не есть больно, — Джоан достала из сумочки маленький браслет из кожи марсианского термоаллигатора с микропередатчиком и потянулась к ноге Алисы.
— Не здесь же дура, и так уже люди смотрят!
Две девицы оглянулись на них, проходя мимо. Алиса потащила Джоан к свободной кабинке. Через три минуты они вышли оттуда усталые, но довольные. На ноге Алисы красовался малозаметный браслет, надежно запертый на киберзамочек. Стрекозлова не без труда отказалась от искушения утопить назойливую агентессу в унитазе. Надо сказать, что даже в конце XXI века унитазы почти не изменились, правда теперь они автоматически проводили анализы на все мыслимые и немыслимые болезни, в том числе инопланетные. Иногда унитаз начинал назойливо вопить: «Внимание, на мне сидит не человек, а внеземное чудовище, да еще и гадит в меня!» Но это случалось редко. Торговые фирмы, распространяя чудо-унитазы, особенно упирали на то, что масса знаменитостей, актеров, певцов и олигархов умерли от венерианского рака или марсианского СПИДа только потому, что по старинке пользовались обычными, неразумными унитазами — а с электронной чудо-техникой жили бы и радовали публику своим существованием еще много лет, даже без стандартной для немолодых людей замены органов. Многие клевали на этот рекламный трюк.
Но вот уже звезды зажглись над бескрайним темно-лиловым океаном. Риччи Бздерл, сидя в своей уютной каюте, потягивал из пузатого бокала ароматный ямайский ром и заканчивал писать ежедневную колонку для «Нью-Сити Таймс». Он уже описал утренний наряд Нахраповой и прелести купальщиц — впрочем, про все это он рассказывал читателям вот уже несколько недель. Однако впереди были и более интересные события — скоро предстоял Великий Бал у Ябрамовича-джуниора, с традиционными выборами Королевы океанов, кроме того во время повседневного ужина в капитанском салоне тоже могло что-нибудь случиться — ну например, у какой-нибудь дамы иногда не срабатывал регулятор прозрачности наноблузки, и тогда восхищенным гостям обычно было на что посмотреть и о чем поговорить, а журналистам — о чем написать. Мистер Бздерл и не подозревал, что в плаванье их ожидали еще более примечательные случайности. Старинная примета гласила, что женщина на корабле — к несчастью. Риччи неожиданно пришло в голову, что корабль, набитый бабами под завязку, непременно должен потонуть. Он допил остатки ямайского рома, вздохнул и снова принялся стучать по сенсорным клавишам.
Тем временем у гангстеров, как водится, созрел коварный план. Микки хотел подобраться как можно ближе к машинному отделению с целью провести разведку боем. Для этого он решил замаскироваться под кинорежиссера. Одев на голову цветастую панаму и вручив гиганту Тайсону гигантскую старомодную трехмерную видеокамеру, он счел, что сходство достигнуто и энергично зашагал по длинным палубам корабля. В ночном освещении «Титаник-7» представлял собой зрелище еще более величественное, чем днем. Мириады галогеновых фонарей освещали верхнюю палубу, надстройки и капитанский мостик. Мачты сияли иллюминацией. Прожектора впивались в окружающее лайнер пространство тонкими иглами серебристых лучей. Море фосфоресцировало. Из диско-залов доносилась музыка. Пониженная гравитация позволяла танцующим почти парить в воздухе, а для того, чтобы они не вылетели за борт, конструкторы предусмотрели специальные нейлоновые сетки наподобие противомоскитных. Время от времени танцоры шлепались о них, как бабочки.
Лифт, ведущий в святая святых корабля — машинное отделение — у «Титаника-7» располагался почти на самом верху, неподалеку от рубки. Охрану лифта бдительно нес матрос Обалдуев — бывший запасной футболист клуба «Челси», разжалованный в простую матросню самим Ябрамовичем-джуниором за то, что единственный раз выйдя на поле в основном составе в матче с венерианской «Галактикой», он не сумел забить пенальти три раза подряд, всякий раз промахиваясь мимо створа ворот.
— А чего это вы тут делаете? А? — спросил он у Микки и Тайсона с подозрением. Эта сладкая парочка ему сразу не понравилась, особенно Тайсон, который внешне подозрительно напоминал бразильца, заменившего Обалдуева на вожделенной скамейке запасных.
— О, я есть известный режиссер и собираюсь снимать здесь…. Как ето? Блокбастер, замечательный фильм! Называется «Последний вояж». А это мой помощник, малыш Тайсон. Мы все согласовали с капитаном, разрешение уже получено!
— Вот здорово! — обрадовался доверчивый Обалдуев. — А мне можно поучаствовать в съемках?
— Разумеется! — согласился добрый Микки. Обводя палубу с гуляющими пассажирами рукой, он сказал: — Да они все поучаствуют! А сейчас, дружок, нам надо пройти в машинное отделение.
Обалдуев посторонился, давая дорогу знаменитостям. Микки и Тайсон мгновенно нырнули в приветливо распахнувшиеся двери лифта и унеслись вниз. Легко проникнув в пустое роботизированное машинное отделение, они принялись быстро и профессионально вскрывать бортовые панели щита управления корабельным реактором. Развинтив камеру Тайсона пополам, Микки извлек из нее небольшой электронный сканер. Без труда найдя Самый Главный Процессор фирмы «Инель-хрентиум», давно перешедшей в руки Правительства США, бродяга Микки с помощью обыкновенных маникюрных ножниц перекусил нужный проводок и ловко присобачил к приютившей процессор материнской плате миниатюрный взрыватель с дистанционным управлением. Сверхчувствительный датчик взрывателя мог поймать кодированный радиосигнал от таймера, посланный в указанное коварным Микки время из любой точки корабля, и перехватить у процессора управление реактором, чтобы затем отдать команду механизмам поднять графитовые стержни, замедлявшие ядерные процессы. Взрыв фешенебельного мега-корыта «Титаник-7» становился практически неизбежным.
— Элементарно, Тайсон! — Микки довольно улыбнулся. — Черт возьми, дельце оказалось проще, чем я ожидал. Бинго!
— Да, теперь мы взорвем этот плавучий бордель когда захотим! Скажи, белый братец, а это не ты замочил предыдущий «Титаник-6»?
— Предыдущий? Да ты что, черный брат, я тогда еще не откинулся с венерианской зоны! Не поверишь, как там было жарко!
— Да? А тоже было ловко проделано, я и подумал — твоя работа!
— Нет, дружок, в синдикате есть много крутых парней! Ладно, валим отсюда.
И сделав свое черное (или черно-белое) дело, приятели поспешили к выходу.
В этот момент Джоан и Алиса сидели в засаде на полубаке. Алиса никогда раньше не была в засаде и очень волновалась. С другой стороны на нее саму засады устраивали довольно часто. Иногда жизнь казалось ей одной сплошной засадой. Джоан хладнокровно глядела сквозь ночную темень в морской инфракрасный бинокль. Наконец в вечернем воздухе мелькнули зеленоватые тени клиентов ФБР.
— Вот они! Держи их! — с этими словами Джоан потащила Алису за собой, как муравей гусеницу. Они неслись по темным закоулкам верхней палубы, лавируя между надстройками. К сожалению, корабль был так велик, что сразу схватить гангстеров не удалось. Джоан боялась устраивать засаду поблизости от заветного входа в машинное отделение — ведь Тайсон чувствовал запах опасности за добрую милю, а то и две, а кроме того, вблизи от лифта все было освещено как на ладони. Теперь же бежать пришлось несколько минут — но за это время бандиты успели не только поставить сверхчувствительный взрыватель на реактор, но и выбраться обратно. Когда запыхавшаяся агентесса выбежала на заветную площадку, изящная тень Микки и громадная фигура Тайсона уже почти растворились в темноте. Алиса отстала, сердце ее отчаянно стучало. Бег по пересеченной местности не был ее коньком.
— Стой! Это ФБР! Брось оружие! — закричала Джоан. Негодяи почему-то не выполнили ее приказ, а бросились бежать, отстреливаясь на ходу. Агентесса тоже выпустила в направлении убегавших диверсантов несколько лучей из полицейского бластера. Красные вспышки разрядов прорезали ночной морской воздух. Матрос Обалдуев окончательно обалдел от неожиданности и залез в метеобудку, где и отсиживался до конца сцены. Алиса немедленно залегла в ближайшее укрытие, а Джоан стреляла спокойно и хладнокровно, как на учениях. Агрессии на ее лице было не больше, чем у человека, пробивающего бумаги степлером или дыроколом, хотя в конце XXI века о них уже все давно забыли.
— Беги, Тайсон, беги! — Микки пинками подгонял партнера, одновременно умудряясь довольно метко отстреливаться.
— Сука, засекла нас! Ты не знаешь, кто это? — в перерывах между перебежками Тайсон стрелял очередями из тяжелого лучемета, до того спрятанного все в той же видеокамере.
— Не могу разглядеть! Она ослепила меня! — пожаловался Микки.
— Ты всегда слеп от женщин! — сострил Тайсон. И бандиты, прибавив ходу, скрылись в направлении капитанской кают-компании.
А гигантская, но уютная кают-компания «Титаника-7» в это время жила обычной вечерней жизнью. Как всегда тут тусовались скучающие пассажиры, упорно пытаясь развлечь себя в долгом плавании. После ужина сюда пришли и мистер Дрин с Петро-саном-IV, и Нахрапова с Ниной, и даже отец Онуфрий. Нахрапова каждый раз появлялась в свете в новом вечернем платье, и Риччи Бздерл, уже окончивший писать ежедневную колонку и приползший в кают-кампанию в поисках новой порции ямайского рома, не переставал этому удивляться. «Когда же у нее закончатся наряды?» — думал он. Отец Онуфрий как обычно искал красивых прихожанок для исповеди. Петро-сан-IV дискутировал с мистером Дрином вопрос о том, какой язык, русский или же английский, больше подходит для дебилизации населения с помощью сатирических скетчей. Мистер Дрин горой стоял за великий и могучий британский язык, а дядя Миша на ходу доказывал, что английский — язык тупых ослов, и что это сразу видно прямо-таки по всем языковым признакам. «Ну вы тупые!» — повторял он свою любимую в отношении англосаксов присказку. В ответ на это мистер Дрин корчил самые невообразимые рожи.
Пожилой джентльмен в черном старомодном костюме, с бульдожьей физиономией расхаживая по залу, озабоченно прикидывал прочность корабельных перекрытий и даже что-то записывая в неброский блокнот. Выглядело сие весьма подозрительно, но решительно никто из веселых гостей «Титаника-7» не обращал на это внимания — никто, кроме Джоан. Она влетела в дверь, в которой минуту назад исчезли Микки и Тайсон, едва успев спрятать бластер. Гангстеров и след простыл. Джоан отчаянно пыталась сообразить, куда они испарились. Выходов у кают-компании было еще больше, чем входов, так как в ней помимо широких распашных дверей с герметичными перепонками имелось несколько люков со скользкими желобами, по которым можно было для разнообразия времяпрепровождения скатиться в один из развлекательных центров корабля. Человек, снимавший в блокнот планы зала, показался ей подозрительным, и даже как будто знакомым, и Джоан на секунду замедлила шаг рядом с ним. Его поведение было необычным, а агенты ФБР обязаны реагировать на все необычное. Но ей надо было спешить — ведь она гналась за Микки и Тайсоном. И она поспешила дальше. Судьба «Титаника-7» была решена.
В это время Алиса догнала агентессу.
— Держись рядом со мной! Будем проводить как ето бюдет по рюсски? Допрос, — с этими словами Джоан решительным шагом направилась к потенциальным свидетелям бегства гангстеров. Первыми под ее горячую руку подвернулись японцы. Они сидели в далеком углу кают-компании, как раз рядом с одним из выходов. На столе перед ними красовалась прямо выставка новейшей электроники — все было заставлено стереоэкранами мониторов, настольными компьютерами и хитрыми приборами, вперемешку с бутылками черной сакэ — национальной японской рисовой водки. Японцы были невозмутимы, как самураи, и смотрели на наших героинь высокомерно и вообще с презрением. Джоан попыталась узнать у них, куда же все-таки испарились громила негр и красавчик Микки, но на этот раз магические слова «ФБР» не произвели решительно никакого впечатления — у наглых японцев не шевельнулся ни один мускул на узкоглазых хитрых лицах.
Алиса решила помочь профессионалу.
— А что это у вас? Новейшая система контроля «XJ-5-8915-самасука» бета-версия? — Алиса прочитала название на приборной панели, причем только что. Услышав знакомый термин, японец оживился как собака, которую почесали за ухом.
— О, леди разбирается в электронике? — радостно зачирикал он. — Но «XJ-5» — это новинка для Америки, у нас в Японии это просто прошлый век, это неинтересно.
— Ну что вы, мне очень интересно. Еще как!
Японец, проникшись к Алисе уважением, переспросил ее о тех людях, которых они с агентессой так упорно здесь искали. Алиса терпеливо повторила колоритное описание внешности Микки и Тайсона. Японец сказал: «Хай, хай, хай…» и потащился к старшему по званию в туристической группе. Он склонился перед ним в полупоклоне и что-то сказал по-японски. Второй японец выслушал его, затем, в свою очередь, пошел к еще более старшему по званию, тоже склонился перед ним и тоже сказал что-то по-японски. В конце концов «младший» японец поспешил сообщить Алисе, что лица, похожие на гангстеров, проследовали на верхний уровень кают-компании. Алиса поблагодарила милого самурая, сказав «дoмо аригатo». Во время всех этих хождений она успела незаметно слямзить со стола единственный электронный прибор, который действительно хорошо знала — универсальную сканирующую отмычку. Эта штуковина открывала все, от сейфов и аэромобилей до космических кораблей и консервных банок.
— Ты знаешь японский? — подозрительно поинтересовалась Джоан.
— Я знаю японцев! — тут Алиса сказала нечто близкое к истине. Истина была где-то рядом. Она действительно знала когда-то одного японца, причем весьма близко. Он был ее другом, и они чуть не поженились. Правда он являлся наполовину таджиком, наполовину китайцем, но предпочитал при знакомстве представляться японским самураем. Это нравилось девушкам.
— Ты не была в Японии — этого нет в твоем файле! — Джоан наизусть помнила дела всех своих подследственных. Ее голова была складом «секретных материалов».
— Нет, зато я столько лет жила в России. А там японцы — практически соседи. Нельзя же в конце XXI века жить как на острове!
Джоан почувствовала, что разговор приобретает патетический окрас.
— Учти — в дальнейшем вести допрос буду я! — с этими словами Джоан и Алиса перешли на следующий уровень кают-компании.
Наверху за изящным столиком уютно устроились двое приятелей — легкомысленный француз Пьер Даню и вечно угрюмый немецкий бюргер Жлоббер. Батарея пузатых пивных бутылок вперемешку с высокими бутылями с вином символизировала возрождение франко-германского союза. Жлоббер пил пиво, кружку за кружкой, а Даню, скучая, читал эротический журнал, при этом положив почему-то ноги на стол и небрежно играя шейным платком. Неожиданно он заметил Джоан, как-то внезапно возникшую в его поле зрения. Пьер мгновенно сравнил ее с полуобнаженными красотками в журнале и понял, что Джоан гораздо эффектнее. Он тут же отложил чтиво в сторону и переключил свое внимание на агентессу.
— Мадемуазель что-нибудь угодно? — спросил Даню, приятно улыбаясь.
— Мадемуазель угодно знать, как найти тут двух субъектов, — Джоан продемонстрировала свое удостоверение и стереофото сбежавших гангстеров. «Флики! Всюду они!» — подумал Даню. Джоан тут же потеряла в его глазах половину своей привлекательности.
— Увы, но мы его не видели… — ответил Даню. — А может быть, вам нужно еще что-нибудь?
— Нет, только это, — Джоан не отвлекалась от намеченной цели.
— Жаль, но ничем не можем вам помочь. Увы! — Даню изящно развел руками.
— Вы ищите бессистемно. У вас ничего не получится. И помогать вам — совершенно не наше дело, — злобно протявкал герр Жлоббер из-за бастиона пивных кружек.
— Ну что ж, в таком случае мы найдем их сами! — Джоан удалилась, увлекая за собой Алису, причем дернула ее за руку так, что та чуть не упала.
— Как жаль, что такая очаровательная женщина работает в полиции! — заметил Даню приятелю.
— А ты полагаешь, что все красивые женщины должны работать на панели? — поинтересовался Жлоббер.
— Я думаю, что полиция — это всего лишь другая сторона панели. Но может быть, все же стоило бы помочь ей спасти мир? Или хотя бы наш корабль? — Даню был настроен благожелательно, чему немало способствовало сухое французское вино.
— Этот мир уже не спасти… Не беспокойся, при таком методе поиска они как обычно найдут не того, кто виноват, а того, до кого смогут дотянуться, — Жлоббер, поглядев в опустевшую кружку, дотянулся до бутылки и налил себе еще пива. — С этим они справятся и без твоей помощи.
Пьер Даню кивнул и вновь погрузился в журнал.
За небольшой загородкой у иллюминаторов сидели бывшие братья-славяне — чех, поляк, украинец и примкнувшие к ним грузин и прибалт, путешествовавшие на мега-яхте по льготным ваучерам из квоты для все еще отсталых, как выражался американский госсекретарь, «стран-неудачниц». Надо отметить, что после внезапного экономического краха США начали постепенно восстанавливаться и возвращать былое влияние. Часть стран восточной Европы давно перебежала на сторону России, Украина раскололась на две части, восточная часть вместе с Крымом вошла в состав Евразийского союза. Но русских все они все равно терпеть не могли, а Америку любили, хоть она их и «пидманула, пидвела». Постепенно взоры «братских» народов вновь устремлялись на Запад. Джоан решила обратиться к ним за помощью в розысках. Все они встретили агентессу как родную, все утверждали, что видели подозрительных личностей с внешностью, похожей на сладкую парочку в составе Микки и Тайсона, но только вот беда — все показывали в разные стороны.
— Пани, для вас мы найдем кого угодно, хоть Усаму бен Ладена, хоть Папу Римского! Из-под земли достанем! — проговорил поляк.
— Только назовите! — заявил хохол.
— Да, да! — поддакнул чех.
— Само сабой, красавыца! — улыбнулся грузин, приподняв вечную национальную кепку-«аэродром». Молчаливый прибалт соглашаясь, кивнул. Джоан сухо поблагодарила их за готовность сотрудничать со следствием и пошла вместе с Алисой дальше. Вслед ей полетели возгласы:
— Всегда заходите без стеснения! Прошу пани!
— Ласкаво просимо!
То же послышалось по-польски, по-чешски и по-грузински. Прибалт кивнул так, что голова чуть не отвалилась. После безвременного ухода Джоан случайно подошедший серб, до того скромно молчавший, спросил у поляка:
— Что ты так перед ней выслуживаешься?
— Слобо, мы вновь вливаемся в братскую семью западных народов!
— И ты думаешь, она тебя усыновит?
— Польша не может летать в пустоте, как свободный электрон! Посмотри вокруг, весь мир — это огромный рынок, а здесь его воплощение — ультрасовременный корабль, где одна каюта премиум-класса на месяц стоит дороже, чем какой-нибудь бедняк заработает за всю свою жизнь. И этот мир гораздо устойчивей того, в котором нас заставляли жить коммуняки в XX веке. Поверь, такой мир будет стоять вечно, а корабль — вечно плыть! В конце концов, мы попали на тот рынок, где сами можем выбирать себе хозяев.
— Якая гарна жинка! — мечтательно сказал хохол, глядя вслед Джоан. — Но зачем она всюду таскает за собой эту москальку?
За очередным столиком кают-компании сидели китаец и северокореец. Да, дорогой читатель, северокорейский режим тоже благополучно прошагал через десятилетия, практически не изменившись. Китаец, со значком в виде председателя Мао на лацкане, учил корейца рыночным отношениям. Кореец же возмущался своекорыстием и беспринципностью своего соседа и говорил, что «если бы председатель Мао был жив, он побелел бы от стыда!» На что китаец замечал: «Если бы председатель Мао дожил до наших дней, он делал бы неплохой бизнес… У старика была железная хватка!» К ним Джоан с Алисой решили не подходить — они располагались слишком далеко от входа.
На низком диванчике из кожи тамильского тигра у стены сидели бедный, но честный араб в пестром бурнусе и хитрый Изя из Израиля, с острым носом, крохотными глазками и в маленькой кипе на затылке. Они играли в карты. На столе между ними проходила дорожка из фишек, символизировавшая границу, и по разные ее стороны стояли маленькие флажки Израиля и Палестины. Араб как обычно проигрывал и злился. Они тихо переругивались по-русски.
В это время ничего не подозревающая Алиса отбивала атаку отца Онуфрия, который хотел исповедать ее во что бы то ни стало, для чего активно зазывал сначала в бар, а затем в свою просторную каюту с балконом и прекрасным видом на океан, утверждая, что публичная исповедь хоть и практикуется в ГПЦ, но на самом деле в глазах Бога значит гораздо меньше, чем индивидуальная, и уединение просто необходимо для сохранения таинства обряда. Единственным местом, куда святой отец не смог за ней последовать, стала дамская туалетная комната. Алиса остановилась перед зеркалом — просто так, проверить, не растрепалась ли челка, и тут, как ураган, ее настигла Джоан — да простит меня читатель за такое сравнение. Джоан сразу взяла быка за рога.
— Как васшье имья? — спросила она Алису на леденящем душу русском языке. Надо заметить, что Джоан немного знала русский. В США во время Второй Великой депрессии русский язык стал очень популярен — ведь только зная его, можно было найти работу в цветущей от российского лунного гелия-3 восточной Европе, а то и в самой России, если повезет. Джоан тоже выучила его — правда, не без помощи гипнографа.
— Алиса. Но не понимаю, чем я обязана таким вниманием? — в это утро Алиса была настроена очень благожелательно. Она даже никого не посылала к чертовой бабушке.
— Стрье-козь-ло-вааа? — Джоан с отвращением прожевала фамилию потенциальной клиентки пеницитарных заведений. Она не понимала, как вообще можно называть себя таким громоздким именем.
— Я! Так в чем дело-то? Прямо как сговорились все сегодня… У вас что, тушь потекла или тампоны кончились? Тут я все равно помочь не смогу — это вам в аптеку или к косметологу!
— Я — агент ФБР и ми знаем о вас все! Все ваши аферы и тьемные дьела! Лучше будет, если ви добровольно согласитесь помогать нам… Иначе — двадцать льет тьюрем в венерианских поселениях!
— А тот, кто много знает, долго не живет, особенно при вашей опасной и героической профессии! — заметила Алиса со свойственной ей в критических ситуациях наглостью.
— Это есть угроза? — поинтересовалась Джоан настороженно.
— Это есть народная мудрость. You understand? — Алисе уже надоела манная каша русских слов, которую жевала агентесса.
— О, так мисс знает английский? Прекрасно. Все иностранцы знают английский, ведь чему-то их в школе учили. Но не все сознаются сразу, — Джоан слегка улыбнулась и решила чередовать свой хороший английский и плохой русский, в зависимости от обстоятельств.
— В чем это я должна сознаться? У вас там у всех крыша поехала?
— Учти, только за аферу с «Дам-Дам-Дам» тебе грозит двойная доза полония-210!
— Чушь. Это не преступление против государства.
Тут Джоан, как ее учили в Академии ФБР, решила сменить тактику на более холодную и рациональную.
— Хорошьоо, буду с тобой откровенна. Мы намеренно заманили тебя на этот корабль. Ты ведь не читаешь регулярно космический интернет и не в курсе, что все «Титаники» когда-нибудь тонут?
— Как это «тонут»? Да надежнее этого корабля во всей вселенной нет! Я же пролистала рекламную брошюру…. Со стереофото!
— Все предыдущие потонули! И этот хотят взорвать! Я тут подозреваю кое-кого. Поможешь мне задержать террористов — получишь жизнь и свободу. Нет — сдам тебя галактическому Интерполу, если не сгинешь в пучине вместе с этим «клубом самоубийц»! В общем, у тебя нет выбора. Америка требует защитить ее и твои интересы, — отцы-основатели США могли бы гордиться такой ученицей, как мисс Ковалевски, когда она была в ударе.
— Я где-то читала, что Америка — свободная страна. Но, видимо, в тексте была допущена опечатка, — злобно заметила Алиса. Интерпола она не очень-то боялась, памятуя о том, что вся отчетность сгинувшего «Дам-Дам-Дам»-а была вовремя уничтожена лазерной бумагорезкой. Но безвременно потонуть в водах бермудского треугольника ей совсем не улыбалось. На это она пойти не могла.
— Хорошо, черт с тобой, уговорила. Я согласная! — сдалась Стрекозлова.
— Вот и прекрасно! Very well! — Джоан озабоченно посмотрела на Алису.
— Я должна всегда знать, где ти находьишься. Я должна прикрепить тебе пеленгатор. Нье бойся, это не есть больно, — Джоан достала из сумочки маленький браслет из кожи марсианского термоаллигатора с микропередатчиком и потянулась к ноге Алисы.
— Не здесь же дура, и так уже люди смотрят!
Две девицы оглянулись на них, проходя мимо. Алиса потащила Джоан к свободной кабинке. Через три минуты они вышли оттуда усталые, но довольные. На ноге Алисы красовался малозаметный браслет, надежно запертый на киберзамочек. Стрекозлова не без труда отказалась от искушения утопить назойливую агентессу в унитазе. Надо сказать, что даже в конце XXI века унитазы почти не изменились, правда теперь они автоматически проводили анализы на все мыслимые и немыслимые болезни, в том числе инопланетные. Иногда унитаз начинал назойливо вопить: «Внимание, на мне сидит не человек, а внеземное чудовище, да еще и гадит в меня!» Но это случалось редко. Торговые фирмы, распространяя чудо-унитазы, особенно упирали на то, что масса знаменитостей, актеров, певцов и олигархов умерли от венерианского рака или марсианского СПИДа только потому, что по старинке пользовались обычными, неразумными унитазами — а с электронной чудо-техникой жили бы и радовали публику своим существованием еще много лет, даже без стандартной для немолодых людей замены органов. Многие клевали на этот рекламный трюк.
Но вот уже звезды зажглись над бескрайним темно-лиловым океаном. Риччи Бздерл, сидя в своей уютной каюте, потягивал из пузатого бокала ароматный ямайский ром и заканчивал писать ежедневную колонку для «Нью-Сити Таймс». Он уже описал утренний наряд Нахраповой и прелести купальщиц — впрочем, про все это он рассказывал читателям вот уже несколько недель. Однако впереди были и более интересные события — скоро предстоял Великий Бал у Ябрамовича-джуниора, с традиционными выборами Королевы океанов, кроме того во время повседневного ужина в капитанском салоне тоже могло что-нибудь случиться — ну например, у какой-нибудь дамы иногда не срабатывал регулятор прозрачности наноблузки, и тогда восхищенным гостям обычно было на что посмотреть и о чем поговорить, а журналистам — о чем написать. Мистер Бздерл и не подозревал, что в плаванье их ожидали еще более примечательные случайности. Старинная примета гласила, что женщина на корабле — к несчастью. Риччи неожиданно пришло в голову, что корабль, набитый бабами под завязку, непременно должен потонуть. Он допил остатки ямайского рома, вздохнул и снова принялся стучать по сенсорным клавишам.
Тем временем у гангстеров, как водится, созрел коварный план. Микки хотел подобраться как можно ближе к машинному отделению с целью провести разведку боем. Для этого он решил замаскироваться под кинорежиссера. Одев на голову цветастую панаму и вручив гиганту Тайсону гигантскую старомодную трехмерную видеокамеру, он счел, что сходство достигнуто и энергично зашагал по длинным палубам корабля. В ночном освещении «Титаник-7» представлял собой зрелище еще более величественное, чем днем. Мириады галогеновых фонарей освещали верхнюю палубу, надстройки и капитанский мостик. Мачты сияли иллюминацией. Прожектора впивались в окружающее лайнер пространство тонкими иглами серебристых лучей. Море фосфоресцировало. Из диско-залов доносилась музыка. Пониженная гравитация позволяла танцующим почти парить в воздухе, а для того, чтобы они не вылетели за борт, конструкторы предусмотрели специальные нейлоновые сетки наподобие противомоскитных. Время от времени танцоры шлепались о них, как бабочки.
Лифт, ведущий в святая святых корабля — машинное отделение — у «Титаника-7» располагался почти на самом верху, неподалеку от рубки. Охрану лифта бдительно нес матрос Обалдуев — бывший запасной футболист клуба «Челси», разжалованный в простую матросню самим Ябрамовичем-джуниором за то, что единственный раз выйдя на поле в основном составе в матче с венерианской «Галактикой», он не сумел забить пенальти три раза подряд, всякий раз промахиваясь мимо створа ворот.
— А чего это вы тут делаете? А? — спросил он у Микки и Тайсона с подозрением. Эта сладкая парочка ему сразу не понравилась, особенно Тайсон, который внешне подозрительно напоминал бразильца, заменившего Обалдуева на вожделенной скамейке запасных.
— О, я есть известный режиссер и собираюсь снимать здесь…. Как ето? Блокбастер, замечательный фильм! Называется «Последний вояж». А это мой помощник, малыш Тайсон. Мы все согласовали с капитаном, разрешение уже получено!
— Вот здорово! — обрадовался доверчивый Обалдуев. — А мне можно поучаствовать в съемках?
— Разумеется! — согласился добрый Микки. Обводя палубу с гуляющими пассажирами рукой, он сказал: — Да они все поучаствуют! А сейчас, дружок, нам надо пройти в машинное отделение.
Обалдуев посторонился, давая дорогу знаменитостям. Микки и Тайсон мгновенно нырнули в приветливо распахнувшиеся двери лифта и унеслись вниз. Легко проникнув в пустое роботизированное машинное отделение, они принялись быстро и профессионально вскрывать бортовые панели щита управления корабельным реактором. Развинтив камеру Тайсона пополам, Микки извлек из нее небольшой электронный сканер. Без труда найдя Самый Главный Процессор фирмы «Инель-хрентиум», давно перешедшей в руки Правительства США, бродяга Микки с помощью обыкновенных маникюрных ножниц перекусил нужный проводок и ловко присобачил к приютившей процессор материнской плате миниатюрный взрыватель с дистанционным управлением. Сверхчувствительный датчик взрывателя мог поймать кодированный радиосигнал от таймера, посланный в указанное коварным Микки время из любой точки корабля, и перехватить у процессора управление реактором, чтобы затем отдать команду механизмам поднять графитовые стержни, замедлявшие ядерные процессы. Взрыв фешенебельного мега-корыта «Титаник-7» становился практически неизбежным.
— Элементарно, Тайсон! — Микки довольно улыбнулся. — Черт возьми, дельце оказалось проще, чем я ожидал. Бинго!
— Да, теперь мы взорвем этот плавучий бордель когда захотим! Скажи, белый братец, а это не ты замочил предыдущий «Титаник-6»?
— Предыдущий? Да ты что, черный брат, я тогда еще не откинулся с венерианской зоны! Не поверишь, как там было жарко!
— Да? А тоже было ловко проделано, я и подумал — твоя работа!
— Нет, дружок, в синдикате есть много крутых парней! Ладно, валим отсюда.
И сделав свое черное (или черно-белое) дело, приятели поспешили к выходу.
В этот момент Джоан и Алиса сидели в засаде на полубаке. Алиса никогда раньше не была в засаде и очень волновалась. С другой стороны на нее саму засады устраивали довольно часто. Иногда жизнь казалось ей одной сплошной засадой. Джоан хладнокровно глядела сквозь ночную темень в морской инфракрасный бинокль. Наконец в вечернем воздухе мелькнули зеленоватые тени клиентов ФБР.
— Вот они! Держи их! — с этими словами Джоан потащила Алису за собой, как муравей гусеницу. Они неслись по темным закоулкам верхней палубы, лавируя между надстройками. К сожалению, корабль был так велик, что сразу схватить гангстеров не удалось. Джоан боялась устраивать засаду поблизости от заветного входа в машинное отделение — ведь Тайсон чувствовал запах опасности за добрую милю, а то и две, а кроме того, вблизи от лифта все было освещено как на ладони. Теперь же бежать пришлось несколько минут — но за это время бандиты успели не только поставить сверхчувствительный взрыватель на реактор, но и выбраться обратно. Когда запыхавшаяся агентесса выбежала на заветную площадку, изящная тень Микки и громадная фигура Тайсона уже почти растворились в темноте. Алиса отстала, сердце ее отчаянно стучало. Бег по пересеченной местности не был ее коньком.
— Стой! Это ФБР! Брось оружие! — закричала Джоан. Негодяи почему-то не выполнили ее приказ, а бросились бежать, отстреливаясь на ходу. Агентесса тоже выпустила в направлении убегавших диверсантов несколько лучей из полицейского бластера. Красные вспышки разрядов прорезали ночной морской воздух. Матрос Обалдуев окончательно обалдел от неожиданности и залез в метеобудку, где и отсиживался до конца сцены. Алиса немедленно залегла в ближайшее укрытие, а Джоан стреляла спокойно и хладнокровно, как на учениях. Агрессии на ее лице было не больше, чем у человека, пробивающего бумаги степлером или дыроколом, хотя в конце XXI века о них уже все давно забыли.
— Беги, Тайсон, беги! — Микки пинками подгонял партнера, одновременно умудряясь довольно метко отстреливаться.
— Сука, засекла нас! Ты не знаешь, кто это? — в перерывах между перебежками Тайсон стрелял очередями из тяжелого лучемета, до того спрятанного все в той же видеокамере.
— Не могу разглядеть! Она ослепила меня! — пожаловался Микки.
— Ты всегда слеп от женщин! — сострил Тайсон. И бандиты, прибавив ходу, скрылись в направлении капитанской кают-компании.
А гигантская, но уютная кают-компания «Титаника-7» в это время жила обычной вечерней жизнью. Как всегда тут тусовались скучающие пассажиры, упорно пытаясь развлечь себя в долгом плавании. После ужина сюда пришли и мистер Дрин с Петро-саном-IV, и Нахрапова с Ниной, и даже отец Онуфрий. Нахрапова каждый раз появлялась в свете в новом вечернем платье, и Риччи Бздерл, уже окончивший писать ежедневную колонку и приползший в кают-кампанию в поисках новой порции ямайского рома, не переставал этому удивляться. «Когда же у нее закончатся наряды?» — думал он. Отец Онуфрий как обычно искал красивых прихожанок для исповеди. Петро-сан-IV дискутировал с мистером Дрином вопрос о том, какой язык, русский или же английский, больше подходит для дебилизации населения с помощью сатирических скетчей. Мистер Дрин горой стоял за великий и могучий британский язык, а дядя Миша на ходу доказывал, что английский — язык тупых ослов, и что это сразу видно прямо-таки по всем языковым признакам. «Ну вы тупые!» — повторял он свою любимую в отношении англосаксов присказку. В ответ на это мистер Дрин корчил самые невообразимые рожи.
Пожилой джентльмен в черном старомодном костюме, с бульдожьей физиономией расхаживая по залу, озабоченно прикидывал прочность корабельных перекрытий и даже что-то записывая в неброский блокнот. Выглядело сие весьма подозрительно, но решительно никто из веселых гостей «Титаника-7» не обращал на это внимания — никто, кроме Джоан. Она влетела в дверь, в которой минуту назад исчезли Микки и Тайсон, едва успев спрятать бластер. Гангстеров и след простыл. Джоан отчаянно пыталась сообразить, куда они испарились. Выходов у кают-компании было еще больше, чем входов, так как в ней помимо широких распашных дверей с герметичными перепонками имелось несколько люков со скользкими желобами, по которым можно было для разнообразия времяпрепровождения скатиться в один из развлекательных центров корабля. Человек, снимавший в блокнот планы зала, показался ей подозрительным, и даже как будто знакомым, и Джоан на секунду замедлила шаг рядом с ним. Его поведение было необычным, а агенты ФБР обязаны реагировать на все необычное. Но ей надо было спешить — ведь она гналась за Микки и Тайсоном. И она поспешила дальше. Судьба «Титаника-7» была решена.
В это время Алиса догнала агентессу.
— Держись рядом со мной! Будем проводить как ето бюдет по рюсски? Допрос, — с этими словами Джоан решительным шагом направилась к потенциальным свидетелям бегства гангстеров. Первыми под ее горячую руку подвернулись японцы. Они сидели в далеком углу кают-компании, как раз рядом с одним из выходов. На столе перед ними красовалась прямо выставка новейшей электроники — все было заставлено стереоэкранами мониторов, настольными компьютерами и хитрыми приборами, вперемешку с бутылками черной сакэ — национальной японской рисовой водки. Японцы были невозмутимы, как самураи, и смотрели на наших героинь высокомерно и вообще с презрением. Джоан попыталась узнать у них, куда же все-таки испарились громила негр и красавчик Микки, но на этот раз магические слова «ФБР» не произвели решительно никакого впечатления — у наглых японцев не шевельнулся ни один мускул на узкоглазых хитрых лицах.
Алиса решила помочь профессионалу.
— А что это у вас? Новейшая система контроля «XJ-5-8915-самасука» бета-версия? — Алиса прочитала название на приборной панели, причем только что. Услышав знакомый термин, японец оживился как собака, которую почесали за ухом.
— О, леди разбирается в электронике? — радостно зачирикал он. — Но «XJ-5» — это новинка для Америки, у нас в Японии это просто прошлый век, это неинтересно.
— Ну что вы, мне очень интересно. Еще как!
Японец, проникшись к Алисе уважением, переспросил ее о тех людях, которых они с агентессой так упорно здесь искали. Алиса терпеливо повторила колоритное описание внешности Микки и Тайсона. Японец сказал: «Хай, хай, хай…» и потащился к старшему по званию в туристической группе. Он склонился перед ним в полупоклоне и что-то сказал по-японски. Второй японец выслушал его, затем, в свою очередь, пошел к еще более старшему по званию, тоже склонился перед ним и тоже сказал что-то по-японски. В конце концов «младший» японец поспешил сообщить Алисе, что лица, похожие на гангстеров, проследовали на верхний уровень кают-компании. Алиса поблагодарила милого самурая, сказав «дoмо аригатo». Во время всех этих хождений она успела незаметно слямзить со стола единственный электронный прибор, который действительно хорошо знала — универсальную сканирующую отмычку. Эта штуковина открывала все, от сейфов и аэромобилей до космических кораблей и консервных банок.
— Ты знаешь японский? — подозрительно поинтересовалась Джоан.
— Я знаю японцев! — тут Алиса сказала нечто близкое к истине. Истина была где-то рядом. Она действительно знала когда-то одного японца, причем весьма близко. Он был ее другом, и они чуть не поженились. Правда он являлся наполовину таджиком, наполовину китайцем, но предпочитал при знакомстве представляться японским самураем. Это нравилось девушкам.
— Ты не была в Японии — этого нет в твоем файле! — Джоан наизусть помнила дела всех своих подследственных. Ее голова была складом «секретных материалов».
— Нет, зато я столько лет жила в России. А там японцы — практически соседи. Нельзя же в конце XXI века жить как на острове!
Джоан почувствовала, что разговор приобретает патетический окрас.
— Учти — в дальнейшем вести допрос буду я! — с этими словами Джоан и Алиса перешли на следующий уровень кают-компании.
Наверху за изящным столиком уютно устроились двое приятелей — легкомысленный француз Пьер Даню и вечно угрюмый немецкий бюргер Жлоббер. Батарея пузатых пивных бутылок вперемешку с высокими бутылями с вином символизировала возрождение франко-германского союза. Жлоббер пил пиво, кружку за кружкой, а Даню, скучая, читал эротический журнал, при этом положив почему-то ноги на стол и небрежно играя шейным платком. Неожиданно он заметил Джоан, как-то внезапно возникшую в его поле зрения. Пьер мгновенно сравнил ее с полуобнаженными красотками в журнале и понял, что Джоан гораздо эффектнее. Он тут же отложил чтиво в сторону и переключил свое внимание на агентессу.
— Мадемуазель что-нибудь угодно? — спросил Даню, приятно улыбаясь.
— Мадемуазель угодно знать, как найти тут двух субъектов, — Джоан продемонстрировала свое удостоверение и стереофото сбежавших гангстеров. «Флики! Всюду они!» — подумал Даню. Джоан тут же потеряла в его глазах половину своей привлекательности.
— Увы, но мы его не видели… — ответил Даню. — А может быть, вам нужно еще что-нибудь?
— Нет, только это, — Джоан не отвлекалась от намеченной цели.
— Жаль, но ничем не можем вам помочь. Увы! — Даню изящно развел руками.
— Вы ищите бессистемно. У вас ничего не получится. И помогать вам — совершенно не наше дело, — злобно протявкал герр Жлоббер из-за бастиона пивных кружек.
— Ну что ж, в таком случае мы найдем их сами! — Джоан удалилась, увлекая за собой Алису, причем дернула ее за руку так, что та чуть не упала.
— Как жаль, что такая очаровательная женщина работает в полиции! — заметил Даню приятелю.
— А ты полагаешь, что все красивые женщины должны работать на панели? — поинтересовался Жлоббер.
— Я думаю, что полиция — это всего лишь другая сторона панели. Но может быть, все же стоило бы помочь ей спасти мир? Или хотя бы наш корабль? — Даню был настроен благожелательно, чему немало способствовало сухое французское вино.
— Этот мир уже не спасти… Не беспокойся, при таком методе поиска они как обычно найдут не того, кто виноват, а того, до кого смогут дотянуться, — Жлоббер, поглядев в опустевшую кружку, дотянулся до бутылки и налил себе еще пива. — С этим они справятся и без твоей помощи.
Пьер Даню кивнул и вновь погрузился в журнал.
За небольшой загородкой у иллюминаторов сидели бывшие братья-славяне — чех, поляк, украинец и примкнувшие к ним грузин и прибалт, путешествовавшие на мега-яхте по льготным ваучерам из квоты для все еще отсталых, как выражался американский госсекретарь, «стран-неудачниц». Надо отметить, что после внезапного экономического краха США начали постепенно восстанавливаться и возвращать былое влияние. Часть стран восточной Европы давно перебежала на сторону России, Украина раскололась на две части, восточная часть вместе с Крымом вошла в состав Евразийского союза. Но русских все они все равно терпеть не могли, а Америку любили, хоть она их и «пидманула, пидвела». Постепенно взоры «братских» народов вновь устремлялись на Запад. Джоан решила обратиться к ним за помощью в розысках. Все они встретили агентессу как родную, все утверждали, что видели подозрительных личностей с внешностью, похожей на сладкую парочку в составе Микки и Тайсона, но только вот беда — все показывали в разные стороны.
— Пани, для вас мы найдем кого угодно, хоть Усаму бен Ладена, хоть Папу Римского! Из-под земли достанем! — проговорил поляк.
— Только назовите! — заявил хохол.
— Да, да! — поддакнул чех.
— Само сабой, красавыца! — улыбнулся грузин, приподняв вечную национальную кепку-«аэродром». Молчаливый прибалт соглашаясь, кивнул. Джоан сухо поблагодарила их за готовность сотрудничать со следствием и пошла вместе с Алисой дальше. Вслед ей полетели возгласы:
— Всегда заходите без стеснения! Прошу пани!
— Ласкаво просимо!
То же послышалось по-польски, по-чешски и по-грузински. Прибалт кивнул так, что голова чуть не отвалилась. После безвременного ухода Джоан случайно подошедший серб, до того скромно молчавший, спросил у поляка:
— Что ты так перед ней выслуживаешься?
— Слобо, мы вновь вливаемся в братскую семью западных народов!
— И ты думаешь, она тебя усыновит?
— Польша не может летать в пустоте, как свободный электрон! Посмотри вокруг, весь мир — это огромный рынок, а здесь его воплощение — ультрасовременный корабль, где одна каюта премиум-класса на месяц стоит дороже, чем какой-нибудь бедняк заработает за всю свою жизнь. И этот мир гораздо устойчивей того, в котором нас заставляли жить коммуняки в XX веке. Поверь, такой мир будет стоять вечно, а корабль — вечно плыть! В конце концов, мы попали на тот рынок, где сами можем выбирать себе хозяев.
— Якая гарна жинка! — мечтательно сказал хохол, глядя вслед Джоан. — Но зачем она всюду таскает за собой эту москальку?
За очередным столиком кают-компании сидели китаец и северокореец. Да, дорогой читатель, северокорейский режим тоже благополучно прошагал через десятилетия, практически не изменившись. Китаец, со значком в виде председателя Мао на лацкане, учил корейца рыночным отношениям. Кореец же возмущался своекорыстием и беспринципностью своего соседа и говорил, что «если бы председатель Мао был жив, он побелел бы от стыда!» На что китаец замечал: «Если бы председатель Мао дожил до наших дней, он делал бы неплохой бизнес… У старика была железная хватка!» К ним Джоан с Алисой решили не подходить — они располагались слишком далеко от входа.
На низком диванчике из кожи тамильского тигра у стены сидели бедный, но честный араб в пестром бурнусе и хитрый Изя из Израиля, с острым носом, крохотными глазками и в маленькой кипе на затылке. Они играли в карты. На столе между ними проходила дорожка из фишек, символизировавшая границу, и по разные ее стороны стояли маленькие флажки Израиля и Палестины. Араб как обычно проигрывал и злился. Они тихо переругивались по-русски.