Страница:
Все шло именно так, как он и ожидал. Санта-Анна располагал точными сведениями о природных особенностях, климате этой части страны, а также о расстояниях между населенными пунктами. Верный своей давней армейской привычке, Санта-Анна освежил в памяти все сражения, в которых принимал участие. Да, местность великолепно подходила для боя. Он собирался применить ту тактику, которая сделала Арредондо знаменитым. Даже время года как нельзя лучше способствовало успеху именно такого рода атаки. Да, он легко победит плохо обученных солдат губернатора Гарсии. Этот человек просто глуп и не заслуживает должности губернатора провинции! И как можно быть настолько наивным, чтобы дать важной информации о готовящемся бунте попасть в руки непроверенных людей? Что ж, Антонио Санта-Анна далеко не дурак! Людей, которым он доверял, можно было пересчитать по пальцам, а в некоторых вопросах он доверял только самому себе. Как обычно, ему не составило труда заслать шпиона в лагерь Гарсии, и все шло к тому, чтобы свергнуть благородного, но неосторожного губернатора!
Давно уже Антонио не стоял во главе армии, и ощущение собственного всемогущества пьянило. Да, его ждет победа! Ему вновь уготована роль героя!
Она шла по широкому, окутанному дымкой полю. Кто-то звал ее по имени… сдавленный голос доносился откуда-то издалека. Это был его голос… голос Девона! И он становился все слабее и слабее. Девушку охватил всепоглощающий страх. Она бросилась вперед и споткнулась. Выбросив вперед руки, чтобы смягчить падение, она вдруг уткнулась ими в твердую мужскую грудь. Моргана напряженно вгляделась в сгущающийся туман. Мертвец! Это мертвей! Она отшатнулась и посмотрела вокруг. Все поле было усеяно скрюченными окровавленными телами павших в битве солдат.
И вот он снова позвал ее прерывистым осипшим голосом. Этот звук вырван ее из забытья, и девушка поспешно вскочила на ноги. Вглядываясь в землю под ногами, она плакала и кричала в темноту:
– Где ты? Скажи мне, где ты, Девон. Я не могу тебя найти!
– Моргана… – Его голос стал мягче, слабее. Не на шутку перепугавшись, Моргана поковыляла вперед, попутно оглядывая валявшиеся на земле неподвижные фигуры. И снова она услышала его зов, только на этот раз смогла определить, откуда он доносится. Девон позвал ее еще раз. Поняв, куда надо идти, она зашагала быстрее. Но голос вдруг стих. Она больше ничего не слышала.
– Девон! Где ты? Девон!
Она услышала только собственное эхо, и его отчаянное звучание испугало ее. Где он? Где? Всего в нескольких футах от нее неподвижно лежал человек. Это, конечно, не Девон… это мертвец! Метнувшись к телу, Моргана упала на колени и, увидев на лице незнакомца застывшее страдание, почувствовала облегчение. Она подползла к другому телу… потом еще к одному… ее руки касались холодной плоти, ее глаза смотрели в застывшие мертвые лица. Его нигде не было!
– Моргана…
При звуках знакомого голоса девушка вскинула голову и увидела невдалеке еще одно тело. Вскочив на ноги, она бросилась к нему, и сердце бешено заколотилось у нее в груди при виде того, как человек с трудом оторвал от земли темноволосую голову. Он снова позвал ее:
– Моргана…
Зарыдав и упав на колени, Моргана склонилась над ним, провела рукой по лицу и хрипло пробормотала:
– Девон… я боялась, что опоздаю. – Прижавшись щекой к щеке любимого, она с наслаждением вслушалась в его голос.
– Ты опоздала, Моргана. Мы опоздали… слишком поздно…
Моргана слегка отстранилась и, заглянув в знакомые синие глаза, принялась поглаживать плечи мужчины, приговаривая:
– Еще не поздно, Девон, не поздно.
Она почувствовала, как ее пальцы коснулись чего-то липкого. Опустив глаза, она увидела, что грудь Девона залита кровью.
Тело мужчины содрогнулось… из груди вырвался хрип. В ужасе взглянув на его лицо, Моргана увидела закрытые глаза и застывшие губы.
– Девон! Девон! – пронзительно закричала девушка, дотронувшись до его щеки. Ответа не последовало. Она взмолилась тихим голосом: – Девон, прошу тебя, ответь. Не умирай, Девон… не умирай…
Ответа не было. Нет, не может быть, что она опоздала. Не может быть!
– Девон, пожалуйста, не умирай… не умирай…
Яркий утренний свет слепил даже сквозь закрытые веки. Моргана медленно возвращалась к реальности. Ее щеки были мокры от слез, а горло саднило от рыданий. Это была долгая мучительная ночь, но она проснулась! Это был сон… всего лишь сон…
Внезапно Моргану озарило: это был не сон, а предупреждение. Преисполнившись тревоги, Моргана вскочила с постели и подбежала к умывальнику. Налив в тазик воды, наклонилась, смочила лицо и принялась одеваться. Нельзя было терять ни минуты.
В воздухе стоял тяжелый запах дыма. Ружейная канонада, не прекращавшаяся вот уже часа два, постепенно приближалась. Скрывавшийся в роще отряд волонтеров под командованием смуглолицего военного из Сакатекаса уже дважды за сегодняшний день отступал, неся ощутимые потери. Быстро окинув взглядом своих товарищей, Девон в душе поразился хаосу, царящему на поле боя. Поле на сколько хватал глаз было усеяно мертвыми телами, а стоны раненых и умирающих смешивались с грохотом ружейных выстрелов, которыми обменивались защитники Сакатекаса и мексиканская армия. Военные отряды Сакатекаса, которые еще час назад кричали о предстоящей победе, теперь беспорядочно отступали.
Отстреливаясь, Девон думал о том, что армия Сакатекаса оказалась совершенно неподготовленной к этому сражению. Это было очевидно с самых первых дней. Когда Девон прибыл в лагерь, он обнаружил там смелых и благородных людей, но, к сожалению, они недооценивали противника и не умели поддерживать дисциплину. Сам по себе человек строгих нравов, губернатор Гарсия был не в состоянии руководить армией. Его абсолютная некомпетентность в военном деле ни для кого не была секретом: неправильное планирование, плохая организация заградотрядов, хаотичное распределение оружия – все это породило неразбериху, которая привела к поражению. С другой стороны, быстрый успех Санта-Анны свидетельствовал о том, что дело не только в успешной тактике. То, как точно он предугадывал действия губернатора Гарсии, не могло быть просто случайностью.
Девон нисколько не сомневался, что у Санта-Анны имелись свои люди среди жителей Сакатекаса. Как бы там ни было, следовало признать, что поражение неминуемо. Конец был уже близок. Парадоксально, но факт: трем с половиной тысячам солдат Санта-Анны потребовалось совсем немного времени, чтобы практически обратить в бегство пять тысяч защитников Сакатекаса.
Бросив взгляд в том направлении, в котором больше получаса назад исчез Рауль, Девон почувствовал тревогу. Рауль, хорошо знавший местность, получил приказ доставить депешу губернатору, но так и не вернулся.
В этот момент в камень, закрывавший Девона, угодила пуля, и осколки гранита отскочили ему прямо в лицо. Затем на него обрушился целый град пуль. Находившийся рядом с ним мужчина вдруг пронзительно вскрикнул и упал. Потом раздался еще один крик… и еще один. Пробежав глазами по линии обороны, Девон увидел, что его товарищи также не могут стрелять, и пули косят их одного за другим. Из груди командира вырвался низкий хриплый стон. Окровавленная рука безжизненно повисла вдоль туловища, смуглое лицо метиса побледнело, и он дал приказ отступать. Кинувшись выполнять команду, многие пали под огнем пуль. Это было никому не нужное массовое убийство, за которое Санта-Анна, разумеется, прослывет героем.
Низко пригнув голову, Девон медленно пополз. Пули сыпались градом, и редкая не попадала в цель, так что у него не было выбора. Раздался звук горна, за ним последовал рев тысяч голосов, и под стук копыт на них двинулась сама смерть. Погоня! Вскочив на ноги Девон бросился бежать, думая только о том, как бы поскорее добраться до рощи, где можно было укрыться. Видя, как спотыкаются и падают люди вокруг, он подумал, что в этой победе не будет славы, а в поражении не будет чести. Массовое убийство… кровавая смерть. Какой-то человек, бежавший рядом с ним, внезапно захрипел и упал, а в следующую секунду обжигающая боль в спине сбила с ног его самого.
Девон почти ничего не соображал и слышал только топот копыт над головой, постепенно затихавший вдали. Боль в спине была просто невыносимой, и каждый вдох давался с большим трудом. Во рту пересохло. Облизав губы, он ощутил привкус песка. Мимо стремительно пролетали кони. У него не было сил закричать и позвать на помощь. Да и кто поможет? В этом поражении никто не обретет чести, и его смерть будет бесславной…
Майское солнце немилосердно пекло голову, а теплый ветер бил в лицо девушке, стремительно скачущей по прерии. Быстро обернувшись, она убедилась, что погони нет. Снова устремив взгляд вперед, она вгляделась в широкую спину мужчины, скачущего впереди, и в голове у нее не переставая звучали слова: «Они нас не поймают… не поймают…»
Они выехали сегодня на рассвете. Моргана до сих пор не могла поверить в то, что Джон согласился отвезти ее в Сакатекас без ведома Сэма… фактически помочь ей бежать. Она же не знала, сколько мольбы было в ее взгляде, когда она просила об этом.
Внезапно Джон сделал ей знак остановиться.
– Надо дать лошадям отдохнуть, Моргана. Мы и так проехали уже очень много.
Молча кивнув, Моргана поравнялась с Джоном, вглядываясь в его озабоченное лицо.
Таким Джона она еще никогда не видела: это был другой человек, суровый и сосредоточенный, с огнем мрачной решимости в глазах. Теплый дружелюбный взгляд, которым обычно сопровождалась его улыбка, исчез без следа. Вместо этого между ними возникла стена.
– Джон, ты ведь сердишься на меня, да?
Джон ответил не сразу. Когда он заговорил, голос его звучал тихо и твердо:
– Я на тебя не сержусь, Моргана. И ты не заставила меня сделать ничего такого, о чем бы я не думал сам. Девон не имел права увозить тебя в Техас. Это с самого начала было глупой затеей. – Вглядевшись в ее лицо, он продолжил более мягким тоном: – Хотя я, конечно, понимаю, почему он потерял голову. Он ревновал…
Моргана поспешно замотала головой:
– Нет, Джон, Девону нет до меня никакого дела.
В ответ юноша посмотрел на нее тяжелым взглядом:
– Когда речь идет о Девоне, ты отказываешься замечать очевидные вещи, и, к сожалению, он точно так же реагирует на тебя. Вы с ним ссорились с самого первого дня в «Серкл эйч». Черт, поначалу это вселяло в меня надежду. Я думал, что вы никогда не помиритесь и у меня будет шанс завоевать тебя. Но теперь я понимаю, что этому никогда не бывать.
– Джон, мне очень жаль…
– Вот поэтому-то я и помогаю тебе, Моргана. Я знаю, что единственный для тебя способ наладить свою жизнь – это вернуться в Мехико. Я полностью согласен с тобой. Учитывая нынешние события в Сакатекасе, твое появление там окажется своевременным. – Покосившись на простую крестьянскую одежду девушки и накидку, в которой она приехала из Техаса, он натянуто кивнул: – Когда Санта-Анна увидит тебя, разодетую, как индианка из Мексики, он поверит, что тебе удалось сбежать от бандитов и уговорить меня отвезти тебя к нему. Мне кажется, что президент поверит всему, что ты скажешь, если, конечно, Девон говорил правду.
– Он говорил неправду, Джон, – умоляющим голосом произнесла Моргана. – Антонио – друг, на которого я могу положиться. Это единственная причина, по которой я хочу вернуться к нему. Он отвезет меня домой.
– Если победит.
– Если даже его армия окажется слабее, никто не посмеет держать в плену президента Мексики. Его освободят, и мы вернемся в Мехико вместе.
– Я сам могу отвезти тебя, Моргана.
– Нет! – Не желая признавать, что хочет перед отъездом убедиться, что с Девоном все в порядке, Моргана быстро заговорила: – Я буду совсем незаметна в блеске его славы, а это-то мне и надо.
Молча кивнув, Джон перевел взгляд на дорогу. Что бы там ни было, Моргана имеет право самостоятельно принимать решения… жить собственной жизнью, и Джон собирался проследить за тем, чтобы это так и было.
Верховный главнокомандующий и его свита гордо шли между рядами войск. Сверкая глазами, Антонио Лопес де Санта-Анна изящными кивками принимал почести от своих солдат и весь буквально светился от гордости. Победа! Войска губернатора Гарсии были разбиты меньше чем за два часа! Он уже встретился с униженным губернатором, отдал приказ взять под стражу мятежных офицеров, и теперь, если предварительные подсчеты оказались верны, у него в плену находилось около двух тысяч семисот солдат из вражеской армии.
Слушая приветственные крики, Санта-Анна заулыбался. Эти люди были преисполнены радости… и за свою преданность президенту заслуживали высшей награды. Приняв решение, Санта-Анна направился к своему временному штабу, в маленький домик, расположенный совсем недалеко от того места, где сидели пленники. Он по опыту знал, что в такие радостные минуты следовало соблюдать особенно строгую дисциплину. Сейчас опасно потерять бдительность.
Расправив плечи, Санта-Анна вошел в домик и сразу направился в столовую, где стоял большой стол, служивший ему во время кампании бюро. Он не знал, куда отправили хозяев дома, да ему и не было до этого дела. Сейчас все его мысли были только о победе. Взяв со стола листок бумаги, он записал приказ. Поставив свою подпись, передал бумагу адъютанту:
– Немедленно доведите это до сведения солдат! Сообщите, что верховный главнокомандующий в благодарность за их верность отдает им во власть город Сакатекас до тех пор, пока не настанет время возвращаться в Мехико.
Адъютант явно колебался. Раздраженный такой реакцией, Санта-Анна нахмурился и резко осведомился:
– Что случилось, Артуро? Ты не согласен с моим решением?
– Вы понимаете, что делаете, Антонио? Люди возбуждены. Они настолько не владеют собой от радости, что ваш приказ может обернуться катастрофой.
– Да, я прекрасно понимаю, на что иду! – резко и нетерпеливо отозвался президент. – Я отдаю город в их распоряжение до тех пор, пока мы не уедем. Я вознаграждаю верность своих людей и наказываю за измену жителей Сакатекаса одним росчерком пера. Когда все закончится, мои люди будут готовы идти за мной на край света.
– Но как же мирное население, Антонио! Солдаты не видят разницы между теми, кто поддерживал восстание, а кто нет!
– Те, кто не поддерживал бунт открыто, делал это тайно! Я раздавлю этот бунтарский дух. Я не сочувствую слабым дуракам! Победитель получает все, и я прослежу затем, чтобы мои люди были довольны.
Сверкая глазами, Санта-Анна взирал на покрасневшего адъютанта, так что тот опустил глаза и стал пятиться к двери.
– Артуро, я еще не отпустил тебя. У меня есть еще одно распоряжение. – Дождавшись, пока адъютант вернется к столу, он безапелляционно заявил: – Перед тем как огласить приказ, убедись в том, что лагерь надежно охраняется, что пленники под присмотром и что в лагере достаточно людей, чтобы сменить часовых! Я не допущу никаких промашек! – После секундного колебания он медленно проговорил: – Я также хочу посетить тюрьму, чтобы пленники могли поближе рассмотреть меня. Я хочу произвести на них впечатление. Пусть знают, что они восстали против Антонио Лопеса де Санта-Анны и что этот человек нанес им сокрушительное поражение! Я заставлю их посмотреть правде в глаза, чтобы они никогда больше не осмелились бунтовать против меня!
Кивнув в ответ, адъютант развернулся и направился к выходу, но, услышав голос Санта-Анны, снова остановился.
– Ты как-то неохотно выполняешь мои приказы, Артуро. – На этот раз голос президента звучал более мягко и дружелюбно. Когда адъютант обернулся, он проговорил: – Не думай, что у меня нет сердца, друг мой. Просто я глубоко переживаю из-за предательства этих людей и не хочу, чтобы подобное повторилось.
– И вы думаете, что таким способом можно добиться верности и любви людей?
– Если у меня будет верность, то зачем любовь? Мне достаточно того, чтобы они подчинились. И еще, Артуро, – снова заговорил он, увидев, что седой генерал отвернулся, – пригласи охранников, чтобы они сопровождали меня в тюрьму. Хочу навестить пленников сейчас, пока они особенно остро сознают свое поражение.
– Да, Антонио, я немедленно созову охрану.
– И ты тоже пойдешь со мной, Артуро. – Улыбнувшись, Санта-Анна продолжил мягким тоном: – Я хочу, чтобы они запомнили, что ты был рядом со мной, поддерживая меня так же неистово, как и правительство.
В комнате повисла тишина, и генерал Артуро Айяла вгляделся в лицо президента. Его ответ прозвучал четко и решительно:
– Для меня большая честь быть рядом с вами, Антонио.
Кивнув и пристально посмотрев на адъютанта, Санта-Анна медленно произнес:
– Спасибо, Артуро. Я отправлюсь в тюрьму, как только прибудет охрана.
Толпа грязных оборванных мужчин раздвинулась, пропуская президента. Он довольно поглядывал вокруг, и заключенные, встретившись с ним взглядом, поспешно опускали глаза. Почувствовав, как от возбуждения кровь забурлила в жилах, Санта-Анна гордо вскинул подбородок. Эти люди глубоко унижены своим поражением. Сакатекас больше не доставит ему никаких проблем!
Услышав сдавленные стоны, Санта-Анна прошел в ту часть барака, где лежали раненые солдаты, укрытые мундирами наиболее сострадательных из своих товарищей. Подойдя к ним, президент с трудом удержался от улыбки. Этих несчастных он, пожалуй, освободит. Акт милосердия прибавит ему весу в их глазах.
Проходя между нестройными рядами заключенных, Санта-Анна обратил внимание на запах крови и смерти, и у него внутри все сжалось. Одно дело – красиво погибнуть на поле боя, и совсем другое – медленно, в тяжелых мучениях умирать в сарае. Он обернулся к охране, собираясь уходить. Он не хотел больше задерживаться в этом рассаднике…
Внезапно президент буквально споткнулся о неподвижное тело, лежащее у его ног, и он узнал этого человека. Девон Говард! Его взгляд скользнул по застывшему лицу молодого человека и по еле вздымавшейся окровавленной груди. Оказывается, этот презренный техасец, осмелившийся торговаться с самим президентом Мексики, еще жив! Внезапно ему вспомнились слова Консуэло де Артега, и его гнев усилился. Нет, хитрая шлюха все выдумала… Девон Говард не может знать, где Моргана. Нет, это невозможно…
Неожиданно бледные губы молодого человека задвигались, словно он видел какой-то сон. Он явно волновался. Пристально вглядываясь в лицо Девона, бормотавшего что-то непонятное, Санта-Анна вслушивался изо всех сил и разобрал хриплый шепот, от которого краска гнева бросилась ему в лицо:
– Моргана…
Резко обернувшись, он бросил охранникам:
– Отнесите этого человека в штаб, и пусть кто-нибудь обработает ему раны. Когда он придет в себя, я хочу поговорить с ним.
Посмотрев на генерала Айялу, он напряженно проговорил:
– Я увидел достаточно. – Сделав знак охране, он развернулся и вышел из барака, сохраняя на лице суровое выражение. Прежнее веселое настроение исчезло без следа.
Лицо Морганы то появлялось, то исчезало. Ему было жарко, невыносимо жарко. Он хотел было расстегнуть ворот рубашки, но малейшее движение рукой причиняло ему нестерпимую боль. В такой жаре даже дышать было трудно. Хотелось пить, и перед глазами стояло грустное лицо Морганы. В руках у нее была чаша с водой. Девон сделал попытку дотянуться до нее, но Моргана, нахмурившись, отвела руки. Ее желание помучить его было вполне объяснимо. Девон не сердился. Наоборот, он хотел сказать ей…
– Моргана…
Из груди молодого человека вырвался хриплый болезненный стон, давшийся ему с большим трудом, но глаза девушки оставались такими же равнодушными.
– Моргана, я хочу сказать тебе…
Эти слова звучали у него мозгу, но Девон не мог найти в себе сил произнести их вслух. Раздраженный собственной беспомощностью, Девон изо всех сил пытался сбросить с себя невыносимую тяжесть, давящую на его легкие и мешающую говорить.
И вдруг мир стал рушиться вокруг него. Он услышал у самого уха громкий голос и отчаянно захотел выбраться из черного ада, в котором пребывал все это время. Веки были неестественно тяжелыми, и попытка разлепить их совершенно лишила его сил. В этот момент кто-то начал трясти его за плечо и что-то говорить, пытаясь привести его в чувство. Наконец ему удалось приоткрыть глаза, в которые тут же ударил солнечный свет. Вокруг постели высились неподвижные фигуры. Кто-то снова потряс его, и Девон, нахмурившись, взглянул на этого человека. Ему не хотелось просыпаться…
Мрачный, странно знакомый голос позвал его по имени. От этого голоса у молодого человека волосы встали дыбом, и его охватила бешеная ярость. Он моргнул, расплывавшиеся лица людей приобрели четкость… и постепенно к Девону стало возвращаться сознание.
– Девон Говард… я чувствую, что вы узнали меня, Девон. Я уже начал думать, что зря прислал к вам доктора.
Девон видел уже настолько четко, что смог разглядеть удовлетворенное выражение на лице президента, когда тот проговорил:
– С тех пор как мы встречались в последний раз, обстоятельства изменились, не правда ли? В то утро вы были чрезвычайно смелы, и я готов был пообещать вам что угодно, только бы заполучить Моргану. Мы с вами тогда заключили сделку, помните?
Лицо Санта-Анны снова стало расплываться, но тут же чьи-то руки вновь затрясли Девона, не дав забыться. Злость на собственную беспомощность заставила его широко раскрыть глаза и встретить пристальный взгляд президента. Антонио сделал знак всем выйти из комнаты и, когда они остались одни, наклонился над постелью, прошипев:
– Ты будешь в сознании, Девон, до тех пор, пока я не закончу говорить. Я слишком долго ждал, чтобы выяснить… – Он вдруг замолчал и огляделся вокруг. Затем отойдя от кровати, через несколько секунд вернулся со стулом. Взяв себя в руки, он сел и заговорил уже более спокойным тоном, не отрывая глаз от лица молодого человека: – Ты был ранен, Девон, и теперь находишься в моем доме, под моей опекой. Не всем так повезло, как тебе… другие лежат в бараке, где содержатся пленники, и готовятся отойти в мир иной. У нас нет возможности помочь им, о чем я глубоко сожалею. Но я в состоянии помочь тебе, Девон, если, конечно, ты поможешь мне.
Пульсирующая боль в плече усиливалась, отдаваясь в мозгу. Ему было жарко… невыносимо жарко…
– Обрати на меня внимание, Девон! Я жду немедленного ответа!
Девон перевел взгляд на темное лицо Санта-Анны. Оказывается, президент не настолько владел ситуацией, как ему показалось вначале.
– Мы заключили договор, Девон. Ты должен был покинуть Мехико, а я сделать так, чтобы полковник Остин предстал перед верховным судом. Ты должен был уехать из столицы, а Моргана – стать моей… Ты не должен был больше докучать ей своими ухаживаниями. Ты меня слышишь, Девон? – в нетерпении повысил голос Санта-Анна, увидев, что молодой человек снова закрыл глаза.
С трудом превозмогая боль, Девон посмотрел на Антонио. Убедившись, что молодой человек слышит его, Санта-Анна успокоился и продолжил:
– Вскоре после того как ты уехал, Моргану похитили во время конной прогулки. Ее похититель был в маске, но, как утверждают мои люди, это явно был метис. Морганы нет уже несколько месяцев, Девон. Несмотря на то что мы заплатили выкуп, она так и не вернулась. Мои люди обыскали все пещеры в горах, разорили логова всех известных разбойников, но так и не нашли ее. – Внезапно Санта-Анна схватил Девона за плечи, усилив и без того невыносимую боль.
Глубокий голос настойчиво повторял:
– Ответь мне, Девон! Ответь мне! Это ты похитил ее? Ты знаешь, где она? Ответь мне, черт возьми, или, клянусь всем святым…
Легкая улыбка, появившаяся на губах Девона, ошарашила президента.
– Bastardo! – Голос Санта-Анны превратился в тихий ядовитый шепот. – Ты осмеливаешься смеяться надо мной, когда я легко могу убить тебя, просто выйдя из этой комнаты…
Губы Девона зашевелились, и Санта-Анне пришлось наклониться, чтобы разобрать его слова.
– Ответь сейчас же, Девон. Если хочешь остаться в живых, ты будешь говорить. Где Моргана?
Лицо Санта-Анны снова стало расплываться, но Девон успел заметить, как оно исказилось от гнева, и почувствовал легкое удовлетворение. Он хотел ответить, но не смог вымолвить ни слова. Он попытался сделать это снова, и на этот раз из его горла вырвался тихий нечленораздельный хрип.
– Я ничего не понимаю, Девон. Повтори еще раз! Что ты сказал?
– Она… она моя…
Отшатнувшись как от удара, Санта-Анна несколько секунд сидел неподвижно не веря своим ушам. Сделав глубокий вдох, он осведомился:
– Ты хочешь сказать, что знаешь, где Моргана… что она…
Нарастающая боль затягивала Девона в темноту, но он услышал вопрос. Голос президента звучал у него в мозгу, и, он всеми силами пытался выдавить из себя ответ.
Наконец собрав последние силы, Девон разлепил онемевшие губы и заставил себя произнести:
– Она… она моя… Моргана моя…
Санта-Анна в нетерпении сидел за импровизированным бюро. Радость от блестящей победы исчезла без следа. И все из-за этого проклятого американца, который отчаянно боролся за свою жизнь в соседней комнате! Черт бы побрал этого Девона Говарда! Он не даст ему умереть, пока не выяснит, где Моргана и как ее можно вернуть обратно…
Все утро он провел, занимаясь неотложными делами, на которые его обрекало положение победителя. Он выслушал десятки жалоб на своих солдат, которых обвиняли в грабеже и насилии и особенно в жестоком обращении с американцами и англичанами. Жалобы побежденных мало волновали президента. Он считал, что, подняв на него оружие, они лишились всех своих прав. После сражения прошло уже два дня, и Санта-Анна готов был к триумфальному возвращению в Мехико. Но он дал себе слово, что не покинет этого дома до тех пор, пока не добьется вразумительного ответа от Девона Говарда. Он выяснит, где Моргана, а затем прикажет отнести Девона в барак к остальным заключенным. В таких условиях техасец долго не протянет. Наконец-то он избавится от него!
Давно уже Антонио не стоял во главе армии, и ощущение собственного всемогущества пьянило. Да, его ждет победа! Ему вновь уготована роль героя!
Она шла по широкому, окутанному дымкой полю. Кто-то звал ее по имени… сдавленный голос доносился откуда-то издалека. Это был его голос… голос Девона! И он становился все слабее и слабее. Девушку охватил всепоглощающий страх. Она бросилась вперед и споткнулась. Выбросив вперед руки, чтобы смягчить падение, она вдруг уткнулась ими в твердую мужскую грудь. Моргана напряженно вгляделась в сгущающийся туман. Мертвец! Это мертвей! Она отшатнулась и посмотрела вокруг. Все поле было усеяно скрюченными окровавленными телами павших в битве солдат.
И вот он снова позвал ее прерывистым осипшим голосом. Этот звук вырван ее из забытья, и девушка поспешно вскочила на ноги. Вглядываясь в землю под ногами, она плакала и кричала в темноту:
– Где ты? Скажи мне, где ты, Девон. Я не могу тебя найти!
– Моргана… – Его голос стал мягче, слабее. Не на шутку перепугавшись, Моргана поковыляла вперед, попутно оглядывая валявшиеся на земле неподвижные фигуры. И снова она услышала его зов, только на этот раз смогла определить, откуда он доносится. Девон позвал ее еще раз. Поняв, куда надо идти, она зашагала быстрее. Но голос вдруг стих. Она больше ничего не слышала.
– Девон! Где ты? Девон!
Она услышала только собственное эхо, и его отчаянное звучание испугало ее. Где он? Где? Всего в нескольких футах от нее неподвижно лежал человек. Это, конечно, не Девон… это мертвец! Метнувшись к телу, Моргана упала на колени и, увидев на лице незнакомца застывшее страдание, почувствовала облегчение. Она подползла к другому телу… потом еще к одному… ее руки касались холодной плоти, ее глаза смотрели в застывшие мертвые лица. Его нигде не было!
– Моргана…
При звуках знакомого голоса девушка вскинула голову и увидела невдалеке еще одно тело. Вскочив на ноги, она бросилась к нему, и сердце бешено заколотилось у нее в груди при виде того, как человек с трудом оторвал от земли темноволосую голову. Он снова позвал ее:
– Моргана…
Зарыдав и упав на колени, Моргана склонилась над ним, провела рукой по лицу и хрипло пробормотала:
– Девон… я боялась, что опоздаю. – Прижавшись щекой к щеке любимого, она с наслаждением вслушалась в его голос.
– Ты опоздала, Моргана. Мы опоздали… слишком поздно…
Моргана слегка отстранилась и, заглянув в знакомые синие глаза, принялась поглаживать плечи мужчины, приговаривая:
– Еще не поздно, Девон, не поздно.
Она почувствовала, как ее пальцы коснулись чего-то липкого. Опустив глаза, она увидела, что грудь Девона залита кровью.
Тело мужчины содрогнулось… из груди вырвался хрип. В ужасе взглянув на его лицо, Моргана увидела закрытые глаза и застывшие губы.
– Девон! Девон! – пронзительно закричала девушка, дотронувшись до его щеки. Ответа не последовало. Она взмолилась тихим голосом: – Девон, прошу тебя, ответь. Не умирай, Девон… не умирай…
Ответа не было. Нет, не может быть, что она опоздала. Не может быть!
– Девон, пожалуйста, не умирай… не умирай…
Яркий утренний свет слепил даже сквозь закрытые веки. Моргана медленно возвращалась к реальности. Ее щеки были мокры от слез, а горло саднило от рыданий. Это была долгая мучительная ночь, но она проснулась! Это был сон… всего лишь сон…
Внезапно Моргану озарило: это был не сон, а предупреждение. Преисполнившись тревоги, Моргана вскочила с постели и подбежала к умывальнику. Налив в тазик воды, наклонилась, смочила лицо и принялась одеваться. Нельзя было терять ни минуты.
В воздухе стоял тяжелый запах дыма. Ружейная канонада, не прекращавшаяся вот уже часа два, постепенно приближалась. Скрывавшийся в роще отряд волонтеров под командованием смуглолицего военного из Сакатекаса уже дважды за сегодняшний день отступал, неся ощутимые потери. Быстро окинув взглядом своих товарищей, Девон в душе поразился хаосу, царящему на поле боя. Поле на сколько хватал глаз было усеяно мертвыми телами, а стоны раненых и умирающих смешивались с грохотом ружейных выстрелов, которыми обменивались защитники Сакатекаса и мексиканская армия. Военные отряды Сакатекаса, которые еще час назад кричали о предстоящей победе, теперь беспорядочно отступали.
Отстреливаясь, Девон думал о том, что армия Сакатекаса оказалась совершенно неподготовленной к этому сражению. Это было очевидно с самых первых дней. Когда Девон прибыл в лагерь, он обнаружил там смелых и благородных людей, но, к сожалению, они недооценивали противника и не умели поддерживать дисциплину. Сам по себе человек строгих нравов, губернатор Гарсия был не в состоянии руководить армией. Его абсолютная некомпетентность в военном деле ни для кого не была секретом: неправильное планирование, плохая организация заградотрядов, хаотичное распределение оружия – все это породило неразбериху, которая привела к поражению. С другой стороны, быстрый успех Санта-Анны свидетельствовал о том, что дело не только в успешной тактике. То, как точно он предугадывал действия губернатора Гарсии, не могло быть просто случайностью.
Девон нисколько не сомневался, что у Санта-Анны имелись свои люди среди жителей Сакатекаса. Как бы там ни было, следовало признать, что поражение неминуемо. Конец был уже близок. Парадоксально, но факт: трем с половиной тысячам солдат Санта-Анны потребовалось совсем немного времени, чтобы практически обратить в бегство пять тысяч защитников Сакатекаса.
Бросив взгляд в том направлении, в котором больше получаса назад исчез Рауль, Девон почувствовал тревогу. Рауль, хорошо знавший местность, получил приказ доставить депешу губернатору, но так и не вернулся.
В этот момент в камень, закрывавший Девона, угодила пуля, и осколки гранита отскочили ему прямо в лицо. Затем на него обрушился целый град пуль. Находившийся рядом с ним мужчина вдруг пронзительно вскрикнул и упал. Потом раздался еще один крик… и еще один. Пробежав глазами по линии обороны, Девон увидел, что его товарищи также не могут стрелять, и пули косят их одного за другим. Из груди командира вырвался низкий хриплый стон. Окровавленная рука безжизненно повисла вдоль туловища, смуглое лицо метиса побледнело, и он дал приказ отступать. Кинувшись выполнять команду, многие пали под огнем пуль. Это было никому не нужное массовое убийство, за которое Санта-Анна, разумеется, прослывет героем.
Низко пригнув голову, Девон медленно пополз. Пули сыпались градом, и редкая не попадала в цель, так что у него не было выбора. Раздался звук горна, за ним последовал рев тысяч голосов, и под стук копыт на них двинулась сама смерть. Погоня! Вскочив на ноги Девон бросился бежать, думая только о том, как бы поскорее добраться до рощи, где можно было укрыться. Видя, как спотыкаются и падают люди вокруг, он подумал, что в этой победе не будет славы, а в поражении не будет чести. Массовое убийство… кровавая смерть. Какой-то человек, бежавший рядом с ним, внезапно захрипел и упал, а в следующую секунду обжигающая боль в спине сбила с ног его самого.
Девон почти ничего не соображал и слышал только топот копыт над головой, постепенно затихавший вдали. Боль в спине была просто невыносимой, и каждый вдох давался с большим трудом. Во рту пересохло. Облизав губы, он ощутил привкус песка. Мимо стремительно пролетали кони. У него не было сил закричать и позвать на помощь. Да и кто поможет? В этом поражении никто не обретет чести, и его смерть будет бесславной…
Майское солнце немилосердно пекло голову, а теплый ветер бил в лицо девушке, стремительно скачущей по прерии. Быстро обернувшись, она убедилась, что погони нет. Снова устремив взгляд вперед, она вгляделась в широкую спину мужчины, скачущего впереди, и в голове у нее не переставая звучали слова: «Они нас не поймают… не поймают…»
Они выехали сегодня на рассвете. Моргана до сих пор не могла поверить в то, что Джон согласился отвезти ее в Сакатекас без ведома Сэма… фактически помочь ей бежать. Она же не знала, сколько мольбы было в ее взгляде, когда она просила об этом.
Внезапно Джон сделал ей знак остановиться.
– Надо дать лошадям отдохнуть, Моргана. Мы и так проехали уже очень много.
Молча кивнув, Моргана поравнялась с Джоном, вглядываясь в его озабоченное лицо.
Таким Джона она еще никогда не видела: это был другой человек, суровый и сосредоточенный, с огнем мрачной решимости в глазах. Теплый дружелюбный взгляд, которым обычно сопровождалась его улыбка, исчез без следа. Вместо этого между ними возникла стена.
– Джон, ты ведь сердишься на меня, да?
Джон ответил не сразу. Когда он заговорил, голос его звучал тихо и твердо:
– Я на тебя не сержусь, Моргана. И ты не заставила меня сделать ничего такого, о чем бы я не думал сам. Девон не имел права увозить тебя в Техас. Это с самого начала было глупой затеей. – Вглядевшись в ее лицо, он продолжил более мягким тоном: – Хотя я, конечно, понимаю, почему он потерял голову. Он ревновал…
Моргана поспешно замотала головой:
– Нет, Джон, Девону нет до меня никакого дела.
В ответ юноша посмотрел на нее тяжелым взглядом:
– Когда речь идет о Девоне, ты отказываешься замечать очевидные вещи, и, к сожалению, он точно так же реагирует на тебя. Вы с ним ссорились с самого первого дня в «Серкл эйч». Черт, поначалу это вселяло в меня надежду. Я думал, что вы никогда не помиритесь и у меня будет шанс завоевать тебя. Но теперь я понимаю, что этому никогда не бывать.
– Джон, мне очень жаль…
– Вот поэтому-то я и помогаю тебе, Моргана. Я знаю, что единственный для тебя способ наладить свою жизнь – это вернуться в Мехико. Я полностью согласен с тобой. Учитывая нынешние события в Сакатекасе, твое появление там окажется своевременным. – Покосившись на простую крестьянскую одежду девушки и накидку, в которой она приехала из Техаса, он натянуто кивнул: – Когда Санта-Анна увидит тебя, разодетую, как индианка из Мексики, он поверит, что тебе удалось сбежать от бандитов и уговорить меня отвезти тебя к нему. Мне кажется, что президент поверит всему, что ты скажешь, если, конечно, Девон говорил правду.
– Он говорил неправду, Джон, – умоляющим голосом произнесла Моргана. – Антонио – друг, на которого я могу положиться. Это единственная причина, по которой я хочу вернуться к нему. Он отвезет меня домой.
– Если победит.
– Если даже его армия окажется слабее, никто не посмеет держать в плену президента Мексики. Его освободят, и мы вернемся в Мехико вместе.
– Я сам могу отвезти тебя, Моргана.
– Нет! – Не желая признавать, что хочет перед отъездом убедиться, что с Девоном все в порядке, Моргана быстро заговорила: – Я буду совсем незаметна в блеске его славы, а это-то мне и надо.
Молча кивнув, Джон перевел взгляд на дорогу. Что бы там ни было, Моргана имеет право самостоятельно принимать решения… жить собственной жизнью, и Джон собирался проследить за тем, чтобы это так и было.
Верховный главнокомандующий и его свита гордо шли между рядами войск. Сверкая глазами, Антонио Лопес де Санта-Анна изящными кивками принимал почести от своих солдат и весь буквально светился от гордости. Победа! Войска губернатора Гарсии были разбиты меньше чем за два часа! Он уже встретился с униженным губернатором, отдал приказ взять под стражу мятежных офицеров, и теперь, если предварительные подсчеты оказались верны, у него в плену находилось около двух тысяч семисот солдат из вражеской армии.
Слушая приветственные крики, Санта-Анна заулыбался. Эти люди были преисполнены радости… и за свою преданность президенту заслуживали высшей награды. Приняв решение, Санта-Анна направился к своему временному штабу, в маленький домик, расположенный совсем недалеко от того места, где сидели пленники. Он по опыту знал, что в такие радостные минуты следовало соблюдать особенно строгую дисциплину. Сейчас опасно потерять бдительность.
Расправив плечи, Санта-Анна вошел в домик и сразу направился в столовую, где стоял большой стол, служивший ему во время кампании бюро. Он не знал, куда отправили хозяев дома, да ему и не было до этого дела. Сейчас все его мысли были только о победе. Взяв со стола листок бумаги, он записал приказ. Поставив свою подпись, передал бумагу адъютанту:
– Немедленно доведите это до сведения солдат! Сообщите, что верховный главнокомандующий в благодарность за их верность отдает им во власть город Сакатекас до тех пор, пока не настанет время возвращаться в Мехико.
Адъютант явно колебался. Раздраженный такой реакцией, Санта-Анна нахмурился и резко осведомился:
– Что случилось, Артуро? Ты не согласен с моим решением?
– Вы понимаете, что делаете, Антонио? Люди возбуждены. Они настолько не владеют собой от радости, что ваш приказ может обернуться катастрофой.
– Да, я прекрасно понимаю, на что иду! – резко и нетерпеливо отозвался президент. – Я отдаю город в их распоряжение до тех пор, пока мы не уедем. Я вознаграждаю верность своих людей и наказываю за измену жителей Сакатекаса одним росчерком пера. Когда все закончится, мои люди будут готовы идти за мной на край света.
– Но как же мирное население, Антонио! Солдаты не видят разницы между теми, кто поддерживал восстание, а кто нет!
– Те, кто не поддерживал бунт открыто, делал это тайно! Я раздавлю этот бунтарский дух. Я не сочувствую слабым дуракам! Победитель получает все, и я прослежу затем, чтобы мои люди были довольны.
Сверкая глазами, Санта-Анна взирал на покрасневшего адъютанта, так что тот опустил глаза и стал пятиться к двери.
– Артуро, я еще не отпустил тебя. У меня есть еще одно распоряжение. – Дождавшись, пока адъютант вернется к столу, он безапелляционно заявил: – Перед тем как огласить приказ, убедись в том, что лагерь надежно охраняется, что пленники под присмотром и что в лагере достаточно людей, чтобы сменить часовых! Я не допущу никаких промашек! – После секундного колебания он медленно проговорил: – Я также хочу посетить тюрьму, чтобы пленники могли поближе рассмотреть меня. Я хочу произвести на них впечатление. Пусть знают, что они восстали против Антонио Лопеса де Санта-Анны и что этот человек нанес им сокрушительное поражение! Я заставлю их посмотреть правде в глаза, чтобы они никогда больше не осмелились бунтовать против меня!
Кивнув в ответ, адъютант развернулся и направился к выходу, но, услышав голос Санта-Анны, снова остановился.
– Ты как-то неохотно выполняешь мои приказы, Артуро. – На этот раз голос президента звучал более мягко и дружелюбно. Когда адъютант обернулся, он проговорил: – Не думай, что у меня нет сердца, друг мой. Просто я глубоко переживаю из-за предательства этих людей и не хочу, чтобы подобное повторилось.
– И вы думаете, что таким способом можно добиться верности и любви людей?
– Если у меня будет верность, то зачем любовь? Мне достаточно того, чтобы они подчинились. И еще, Артуро, – снова заговорил он, увидев, что седой генерал отвернулся, – пригласи охранников, чтобы они сопровождали меня в тюрьму. Хочу навестить пленников сейчас, пока они особенно остро сознают свое поражение.
– Да, Антонио, я немедленно созову охрану.
– И ты тоже пойдешь со мной, Артуро. – Улыбнувшись, Санта-Анна продолжил мягким тоном: – Я хочу, чтобы они запомнили, что ты был рядом со мной, поддерживая меня так же неистово, как и правительство.
В комнате повисла тишина, и генерал Артуро Айяла вгляделся в лицо президента. Его ответ прозвучал четко и решительно:
– Для меня большая честь быть рядом с вами, Антонио.
Кивнув и пристально посмотрев на адъютанта, Санта-Анна медленно произнес:
– Спасибо, Артуро. Я отправлюсь в тюрьму, как только прибудет охрана.
Толпа грязных оборванных мужчин раздвинулась, пропуская президента. Он довольно поглядывал вокруг, и заключенные, встретившись с ним взглядом, поспешно опускали глаза. Почувствовав, как от возбуждения кровь забурлила в жилах, Санта-Анна гордо вскинул подбородок. Эти люди глубоко унижены своим поражением. Сакатекас больше не доставит ему никаких проблем!
Услышав сдавленные стоны, Санта-Анна прошел в ту часть барака, где лежали раненые солдаты, укрытые мундирами наиболее сострадательных из своих товарищей. Подойдя к ним, президент с трудом удержался от улыбки. Этих несчастных он, пожалуй, освободит. Акт милосердия прибавит ему весу в их глазах.
Проходя между нестройными рядами заключенных, Санта-Анна обратил внимание на запах крови и смерти, и у него внутри все сжалось. Одно дело – красиво погибнуть на поле боя, и совсем другое – медленно, в тяжелых мучениях умирать в сарае. Он обернулся к охране, собираясь уходить. Он не хотел больше задерживаться в этом рассаднике…
Внезапно президент буквально споткнулся о неподвижное тело, лежащее у его ног, и он узнал этого человека. Девон Говард! Его взгляд скользнул по застывшему лицу молодого человека и по еле вздымавшейся окровавленной груди. Оказывается, этот презренный техасец, осмелившийся торговаться с самим президентом Мексики, еще жив! Внезапно ему вспомнились слова Консуэло де Артега, и его гнев усилился. Нет, хитрая шлюха все выдумала… Девон Говард не может знать, где Моргана. Нет, это невозможно…
Неожиданно бледные губы молодого человека задвигались, словно он видел какой-то сон. Он явно волновался. Пристально вглядываясь в лицо Девона, бормотавшего что-то непонятное, Санта-Анна вслушивался изо всех сил и разобрал хриплый шепот, от которого краска гнева бросилась ему в лицо:
– Моргана…
Резко обернувшись, он бросил охранникам:
– Отнесите этого человека в штаб, и пусть кто-нибудь обработает ему раны. Когда он придет в себя, я хочу поговорить с ним.
Посмотрев на генерала Айялу, он напряженно проговорил:
– Я увидел достаточно. – Сделав знак охране, он развернулся и вышел из барака, сохраняя на лице суровое выражение. Прежнее веселое настроение исчезло без следа.
Лицо Морганы то появлялось, то исчезало. Ему было жарко, невыносимо жарко. Он хотел было расстегнуть ворот рубашки, но малейшее движение рукой причиняло ему нестерпимую боль. В такой жаре даже дышать было трудно. Хотелось пить, и перед глазами стояло грустное лицо Морганы. В руках у нее была чаша с водой. Девон сделал попытку дотянуться до нее, но Моргана, нахмурившись, отвела руки. Ее желание помучить его было вполне объяснимо. Девон не сердился. Наоборот, он хотел сказать ей…
– Моргана…
Из груди молодого человека вырвался хриплый болезненный стон, давшийся ему с большим трудом, но глаза девушки оставались такими же равнодушными.
– Моргана, я хочу сказать тебе…
Эти слова звучали у него мозгу, но Девон не мог найти в себе сил произнести их вслух. Раздраженный собственной беспомощностью, Девон изо всех сил пытался сбросить с себя невыносимую тяжесть, давящую на его легкие и мешающую говорить.
И вдруг мир стал рушиться вокруг него. Он услышал у самого уха громкий голос и отчаянно захотел выбраться из черного ада, в котором пребывал все это время. Веки были неестественно тяжелыми, и попытка разлепить их совершенно лишила его сил. В этот момент кто-то начал трясти его за плечо и что-то говорить, пытаясь привести его в чувство. Наконец ему удалось приоткрыть глаза, в которые тут же ударил солнечный свет. Вокруг постели высились неподвижные фигуры. Кто-то снова потряс его, и Девон, нахмурившись, взглянул на этого человека. Ему не хотелось просыпаться…
Мрачный, странно знакомый голос позвал его по имени. От этого голоса у молодого человека волосы встали дыбом, и его охватила бешеная ярость. Он моргнул, расплывавшиеся лица людей приобрели четкость… и постепенно к Девону стало возвращаться сознание.
– Девон Говард… я чувствую, что вы узнали меня, Девон. Я уже начал думать, что зря прислал к вам доктора.
Девон видел уже настолько четко, что смог разглядеть удовлетворенное выражение на лице президента, когда тот проговорил:
– С тех пор как мы встречались в последний раз, обстоятельства изменились, не правда ли? В то утро вы были чрезвычайно смелы, и я готов был пообещать вам что угодно, только бы заполучить Моргану. Мы с вами тогда заключили сделку, помните?
Лицо Санта-Анны снова стало расплываться, но тут же чьи-то руки вновь затрясли Девона, не дав забыться. Злость на собственную беспомощность заставила его широко раскрыть глаза и встретить пристальный взгляд президента. Антонио сделал знак всем выйти из комнаты и, когда они остались одни, наклонился над постелью, прошипев:
– Ты будешь в сознании, Девон, до тех пор, пока я не закончу говорить. Я слишком долго ждал, чтобы выяснить… – Он вдруг замолчал и огляделся вокруг. Затем отойдя от кровати, через несколько секунд вернулся со стулом. Взяв себя в руки, он сел и заговорил уже более спокойным тоном, не отрывая глаз от лица молодого человека: – Ты был ранен, Девон, и теперь находишься в моем доме, под моей опекой. Не всем так повезло, как тебе… другие лежат в бараке, где содержатся пленники, и готовятся отойти в мир иной. У нас нет возможности помочь им, о чем я глубоко сожалею. Но я в состоянии помочь тебе, Девон, если, конечно, ты поможешь мне.
Пульсирующая боль в плече усиливалась, отдаваясь в мозгу. Ему было жарко… невыносимо жарко…
– Обрати на меня внимание, Девон! Я жду немедленного ответа!
Девон перевел взгляд на темное лицо Санта-Анны. Оказывается, президент не настолько владел ситуацией, как ему показалось вначале.
– Мы заключили договор, Девон. Ты должен был покинуть Мехико, а я сделать так, чтобы полковник Остин предстал перед верховным судом. Ты должен был уехать из столицы, а Моргана – стать моей… Ты не должен был больше докучать ей своими ухаживаниями. Ты меня слышишь, Девон? – в нетерпении повысил голос Санта-Анна, увидев, что молодой человек снова закрыл глаза.
С трудом превозмогая боль, Девон посмотрел на Антонио. Убедившись, что молодой человек слышит его, Санта-Анна успокоился и продолжил:
– Вскоре после того как ты уехал, Моргану похитили во время конной прогулки. Ее похититель был в маске, но, как утверждают мои люди, это явно был метис. Морганы нет уже несколько месяцев, Девон. Несмотря на то что мы заплатили выкуп, она так и не вернулась. Мои люди обыскали все пещеры в горах, разорили логова всех известных разбойников, но так и не нашли ее. – Внезапно Санта-Анна схватил Девона за плечи, усилив и без того невыносимую боль.
Глубокий голос настойчиво повторял:
– Ответь мне, Девон! Ответь мне! Это ты похитил ее? Ты знаешь, где она? Ответь мне, черт возьми, или, клянусь всем святым…
Легкая улыбка, появившаяся на губах Девона, ошарашила президента.
– Bastardo! – Голос Санта-Анны превратился в тихий ядовитый шепот. – Ты осмеливаешься смеяться надо мной, когда я легко могу убить тебя, просто выйдя из этой комнаты…
Губы Девона зашевелились, и Санта-Анне пришлось наклониться, чтобы разобрать его слова.
– Ответь сейчас же, Девон. Если хочешь остаться в живых, ты будешь говорить. Где Моргана?
Лицо Санта-Анны снова стало расплываться, но Девон успел заметить, как оно исказилось от гнева, и почувствовал легкое удовлетворение. Он хотел ответить, но не смог вымолвить ни слова. Он попытался сделать это снова, и на этот раз из его горла вырвался тихий нечленораздельный хрип.
– Я ничего не понимаю, Девон. Повтори еще раз! Что ты сказал?
– Она… она моя…
Отшатнувшись как от удара, Санта-Анна несколько секунд сидел неподвижно не веря своим ушам. Сделав глубокий вдох, он осведомился:
– Ты хочешь сказать, что знаешь, где Моргана… что она…
Нарастающая боль затягивала Девона в темноту, но он услышал вопрос. Голос президента звучал у него в мозгу, и, он всеми силами пытался выдавить из себя ответ.
Наконец собрав последние силы, Девон разлепил онемевшие губы и заставил себя произнести:
– Она… она моя… Моргана моя…
Санта-Анна в нетерпении сидел за импровизированным бюро. Радость от блестящей победы исчезла без следа. И все из-за этого проклятого американца, который отчаянно боролся за свою жизнь в соседней комнате! Черт бы побрал этого Девона Говарда! Он не даст ему умереть, пока не выяснит, где Моргана и как ее можно вернуть обратно…
Все утро он провел, занимаясь неотложными делами, на которые его обрекало положение победителя. Он выслушал десятки жалоб на своих солдат, которых обвиняли в грабеже и насилии и особенно в жестоком обращении с американцами и англичанами. Жалобы побежденных мало волновали президента. Он считал, что, подняв на него оружие, они лишились всех своих прав. После сражения прошло уже два дня, и Санта-Анна готов был к триумфальному возвращению в Мехико. Но он дал себе слово, что не покинет этого дома до тех пор, пока не добьется вразумительного ответа от Девона Говарда. Он выяснит, где Моргана, а затем прикажет отнести Девона в барак к остальным заключенным. В таких условиях техасец долго не протянет. Наконец-то он избавится от него!