Элейн Барбьери
Дерзкое обольщение

Глава 1

   1834 год
   – Послушай, Эгги, хватит ныть. Ты испытываешь мое терпение!
   Во взгляде Морганы Пирс, брошенном на высокую, сурового вида женщину, сквозило такое же раздражение, что и в голосе. Подняв с земли сумки, которые только что сгрузили с тележки, она нерешительно шагнула вперед. Ее спутница не сдвинулась с места. С трудом сдерживая обуревавшие ее чувства, Моргана вкрадчиво произнесла:
   – Эгги, повторяю в последний раз, что не изменю своего решения. Я еду в Мехико к тетушке Изабелле, сегодня, морем, и ничто не заставит меня отступиться от задуманного! Я уже устала повторять, что не обязательно ехать со мной только из-за того, что тетушка и тебе тоже прислала билет…
   – А как вы поступите, если я в последний момент откажусь ехать, мистрис Пирс? Вы осмелитесь проделать весь путь до Мехико без сопровождения? Такая юная леди, как вы, и вдруг одна?
   – Да, черт побери, осмелюсь!
   Задетая резким тоном Морганы, Эгги какое-то время обиженно молчала, прежде чем сердито проговорила:
   – Нечего срывать на мне злобу, юная леди! Будь у вас хоть капля здравого смысла, вы бы поняли, что я пекусь лишь о вашей безопасности. Как вам только могло прийти в голову отправиться в страну, где чуть ли не каждый день происходят революции, где гибнут невинные люди, где…
   – Бог мой, Эгги, ты преувеличиваешь! – Отмахнувшись от ее слов, Моргана продолжила низким голосом: – Мы уже однажды пережили это. Думай что хочешь, но у меня нет иного выхода, кроме как поехать к тетушке Изабелле. Я должна быть благодарна ей за то, что она пригласила меня… нас! В конце концов, мы с ней даже не кровные родственники: нас связало церковное таинство! Это очень добрая, сострадательная и великодушная женщина, и ее муж тоже весьма благородный человек. Как это мило с их стороны согласиться принять нас в свой дом…
   Почувствовав знакомый комок в горле, девушка замялась и сердито сглотнула, силясь удержать слезы. После смерти отца она натерпелась немало горя, привыкла испытывать неуверенность в завтрашнем дне, узнав о том, что состояние, накопленное отцом за долгие годы, перестало существовать в результате одного неразумного вложения денег. Тетушка Изабелла постоянно поддерживала связь с Морганой после того, как умерла ее мать. Предложение приехать в Мехико стало для девушки настоящим подарком судьбы. Она не собиралась упускать свой шанс из-за каких-то глупых опасений. В любом случае выбора у нее не было. Ее ждала крестная мать.
   Когда девушка вновь заговорила, в ее решительном голосе появились новые, покорные, нотки:
   – Ты вольна поступить так, как считаешь нужным, Эгги, но я пообещала тетушке Изабелле, что приеду.
   Видя, что Эгги по-прежнему сохраняет неумолимое выражение лица, Моргана поняла, что все бесполезно.
   Окинув быстрым взглядом бурлящую толпу на пристани, Моргана покрепче сжала в руке саквояжик, сделала глубокий вдох, вскинула подбородок и двинулась вперед. За те несколько месяцев, что прошли со дня смерти ее отца, девушка ни разу не поддалась страху и не собиралась начинать сейчас. Моргана была благодарна отцу и Эгги за то, что они дали ей образование несравнимо выше, чем у ее сверстниц. Она свободно владела французским и испанским языками, немного говорила по-немецки, хорошо разбиралась в классической литературе, имела приличное представление о музыке и искусстве, а также отлично играла на фортепиано. Моргана была уверена, что сумеет хоть как-то отплатить тетушке Изабелле за ее благородство. Уж что-что, а чувство ответственности за свои поступки Эгги своим суровым шотландским воспитанием сумела ей привить. Да, в письме к тетушке Изабелле она обещала поехать в Мехико – и она поедет, с Эгги или без нее!
   Моргана перевела взгляд на пароход «Геркулес», расправила плечи и смело двинулась вперед. На пристани царил страшный беспорядок: прибывающие экипажи, взволнованные пассажиры, кричащие матросы и нагруженные всяким скарбом повозки, которые то и дело загораживали ей путь. Чувствуя себя маленькой и потерянной среди этого хаоса, Моргана на мгновение замедлила шаг и попыталась выбрать дорогу посвободнее.
   Мартовский ветер был жгуч и резок. Неожиданный порыв подхватил полы серой бархатной накидки и принялся трепать их за ее спиной. Поправив капор, почти полностью закрывавший ее лицо, и придерживая развевающиеся юбки, девушка в последний раз оглянулась на высокую седую женщину, которая словно приросла к месту. Воспоминание о неожиданном бунте Эгги заставило ее почувствовать новый прилив гнева и решительно продолжить путь. Она быстрым шагом пересекла улицу, не отрывая глаз от свободного прохода, по которому намеревалась проследовать к трапу.
   Внезапно прямо у нее над ухом раздался пугающе громкий стук копыт. В ужасе отшатнувшись, Моргана увидела двух огромных лошадей, несущихся прямо на нее!
   Колеса, тормозя, оглушительно заскрипели, и было видно, как кучер в панике пытается остановить мчащийся экипаж. Откуда-то со стороны раздался предупреждающий крик, эхом отдавшийся в мозгу, и в последнее мгновение чьи-то сильные руки выхватили ее из-под копыт лошадей.
   Постепенно придя в себя, Моргана поняла, что спасена. Кто-то сильно, почти болезненно обнимал ее, прижимая к тяжело вздымающейся груди. Головокружительная смена событий выбила девушку из колеи. Моргана неловко покачнулась, пытаясь высвободиться, ее затуманившийся взор медленно заскользил вверх, пока наконец не сфокусировался на сердитом лице, почти столь же устрашающем, как и судьба, которую девушке чудом удалось избежать. Безжалостные пальцы впились в нежную кожу ее плеч, и глубокий голос хрипло осведомился:
   – Вы что, на тот свет захотели? Почему не смотрите, куда идете?
   Быстро оглядевшись по сторонам, незнакомец снова повернулся к девушке и заговорил тем же тоном:
   – Где ваш провожатый? Черт побери, да отвечайте же! Вы не можете путешествовать одна…
   Синие пронзительные глаза так требовательно смотрели ей в лицо, что Моргана почувствовала, как по спине поползли мурашки. Его дыхание успокаивалось, о чем можно было судить по медленно вздымавшейся и опадающей широкой груди, но во взгляде по-прежнему сверкало бешенство.
   – Моргана! С тобой все в порядке? – взволнованно спросила Эгги.
   – Д-да, Эгги, со мной все хорошо, – пробормотала она, оборачиваясь.
   Железная хватка так внезапно ослабла, что Моргана с трудом удержала равновесие. Тем временем спасший ее высокий темноволосый мужчина обрушил весь свой гнев на испуганную гувернантку:
   – Вы с этой молодой леди? – Эгги молча кивнула, и незнакомец сердито продолжил: – Черт побери, сударыня, где вы были, когда требовалась ваша помощь? Эта молодая леди нуждается не только в компаньонке, ей необходим самый настоящий конвой! Экипаж вылетел на дорогу на огромной скорости, а этой дурочке вздумалось прогуляться прямо перед ним! – Поскольку ответа не последовало ни от одной из женщин, незнакомец мрачно добавил: – Меньшее, что вы можете сделать, сударыня, это как следует следить за вашей подопечной, если сама она не способна даже перейти улицу в безопасном месте!
   Волна негодования захлестнула Моргану.
   Как смеет этот человек так жестоко оскорблять Эгги? Как он может обвинять ее в неосторожности только из-за одной досадной случайности! Как он осмелился намекать на то, что она не в состоянии сама о себе позаботиться? Последние полгода показали, что она гораздо мудрее своих восемнадцати лет, и она не позволит какому-то надменному индюку издеваться над ней, пусть даже она перед ним и в долгу! Не обращая внимания на слабость в коленях, Моргана выпрямилась во весь свой небольшой рост. Ярость вернула краски ее бледному лицу. Подивившись собственному резкому тону, девушка вклинилась в сердитую тираду незнакомца:
   – Сэр! – Разгневанный взгляд обратился к ней, и девушка высокомерно продолжила: – Я признаю, что вы оказали мне огромную услугу, но это не дает вам права оскорблять нас!
   Легкая презрительная улыбка появилась на губах незнакомца, обнажив ровные белые зубы, резко выделявшиеся на загорелом лице.
   – В самом деле, правда иногда бывает неприятной.
   – Правда заключается в том, сэр, – резко перебила его Моргана, которой гнев придавал решительности, – что я действительно крайне небрежно переходила улицу. Этого я не могу отрицать. Но я не дура и прекрасно способна позаботиться о себе! И хотя ваши действия сегодня были как нельзя своевременны, я не намерена терпеть ваших оскорбительных замечаний. Несмотря на мою досадную промашку несколько минут назад, могу заверить вас, что я весьма ответственный человек. Не волнуйтесь: ни ваша, ни чья-либо еще помощь мне больше не понадобится!
   Ее минутное удовлетворение при виде того, как брови незнакомца грозно сошлись на переносице, быстро улетучилось, когда он медленно, низким голосом проговорил:
   – Правда заключается в том, мэм, что мне до вас нет никакого дела!
   – Нет, правда состоит в том, – парировала Моргана, с трудом сдерживая ярость, которая придала ее щекам пунцовый оттенок, – что, пусть вы и помогли мне сегодня, вы не джентльмен!
   Несмотря на то что ноги у нее по-прежнему дрожали, Моргана резко развернулась, подняла с земли саквояж и с высокомерным видом направилась к пароходу. Услышав за спиной низкий голос Эгги, девушка, разозлившись еще больше, прибавила шагу.
   – Я очень благодарна вам за помощь, сэр. Моргана расстроена и…
   К счастью, девушка отошла достаточно далеко, чтобы не слышать ответа незнакомца. Все ее мысли были заняты возмутительным поведением этого человека. Моргана быстро шла вперед по пристани, не замечая приближавшегося к ней хорошо одетого джентльмена, пока наконец звук его голоса не вернул ее к действительности:
   – Простите меня, мисс.
   Моргана подняла глаза и увидела перед собой сероглазого, необыкновенно красивого и совершенно незнакомого юношу.
   – Я не хотел беспокоить вас, но случайно стал свидетелем того, что произошло. Должно быть, вы до сих пор не пришли в себя. Давайте я понесу ваш саквояж. Вы ведь направляетесь на «Геркулес»? – Поскольку девушка молчала, продолжая потрясение смотреть на него, незнакомец осторожно взял саквояж у нее из рук, улыбнувшись тому, с какой легкостью разомкнулись ее пальцы. Ловко подхватив ее под локоть, молодой человек повел Моргану вперед, обращаясь к ней тихим, успокаивающим голосом: – Меня зовут Эдгар Моррисон. Я еду в Гавану. Рад сообщить, что мы с вами путешествуем на борту одного корабля.
   Впервые за весь день Моргана выдавила из себя слабое подобие улыбки. Когда она заговорила, ее мягкий голос еще слегка дрожал от волнения:
   – Спасибо, мистер Моррисон. Вы… вы очень добры.
   Быстрым шагом двигаясь по направлению к трапу, Моргана не могла видеть странной ухмылки на лице незнакомца и озабоченного взгляда Эгги, покорно следовавшей за хозяйкой.
   Сделав глубокий вдох, Моргана опустила саквояж на пол возле узкой койки и осмотрелась. Миновав узкую часть гавани, пассажиры «Геркулеса» пересели на «Хельгу», которая должна была доставить их в Гавану. И вот теперь, стоя посреди этой отвратительной комнатушки, Моргана чувствовала, что путешествие уже не кажется ей столь захватывающим. С трудом отыскав свою каюту, она оказалась в тесном помещении, которое им с Эгги предстояло делить в течение довольно долгого времени. Тогда она впервые в полной мере ощутила серьезность своего решения.
   Странный шум сзади заставил девушку обернуться: Эгги с невозмутимым видом проверяла койки на прочность. Глядя на ее неописуемое черное платье, которое гувернантка носила с тех пор, как Моргана себя помнила, девушка слабо улыбнулась. Крутой изгиб бровей над большими, широко посаженными глазами придавал ее лицу мудрое совиное выражение, которое в детстве не раз заставляло Моргану признаваться в своих проделках, причем Эгги даже не приходилось повышать голос. Сеть морщин покрыла строгое и не слишком красивое лицо, обрамлявшие его волосы со временем поседели, но в целом Эгги не сильно изменилась. В течение двенадцати лет она заботилась о юной осиротевшей девочке, и несмотря на многочисленные попытки доказать ей собственную зрелость, Моргана была благодарна этой женщине за ощущение безопасности, которое неизменно испытывала в ее присутствии. Взгляд девушки затуманился, губы скривились, выдавая переполнявшие ее чувства, и, сделав два шага вперед, она неожиданно обвила руками шею пожилой гувернантки:
   – Ох, Эгги, я так рада, что ты решила поехать со мной.
   Несмотря на подозрительный блеск в карих глазах, Эгги призвала на помощь природную сдержанность и резко проговорила:
   – Ты же не думала, что я позволю тебе одной ехать в эту страну революций, Моргана? – Ее тон не предполагал ответа на поставленный вопрос. Легонько потрепав воспитанницу по щеке, она тихо добавила: – Давай-ка устроимся сейчас, пока пароход не двинулся дальше.
   Кивнув и проглотив комок в горле, Моргана продолжила уже более жизнерадостным голосом:
   – Было бы здорово, если бы наш багаж доставили прямо в каюту, но, похоже, его здесь нет. – Обведя взглядом комнату, большую часть которой занимали две койки, расположенные одна над другой, девушка еле слышно пробормотала: – Интересно, куда мы положим вещи, когда их все-таки принесут?
   Сняв неуклюжую накидку и шляпку, Моргана обернулась и увидела, как Эгги осторожно опустила на пол свою сумку рядом с саквояжиком хозяйки. Собранная, заботливая, любящая Эгги. Она была ей как родная… единственная родственница, которая у нее осталась… Не в силах сдержать слезы, Моргана отвернулась. У нее нет времени на то, чтобы разводить нюни. Она была на пути к новой жизни… новым приключениям…
   Глухой стук ударившейся о стенку двери вырвал Моргану из мира фантазий. Незнакомец с пристани вошел в каюту, и глаза девушки расширились от изумления. Он мрачно смотрел на нее, и Моргана невольно задалась вопросом, умеют ли вообще улыбаться эти полные, красиво очерченные губы?
   Он словно прочитал ее мысли:
   – Что вы делаете в моей каюте?
   Прилив гнева зажег во взгляде девушки золотистые искорки, которые не замедлили превратиться в полыхающий костер, когда она недоуменно воскликнула:
   – В вашей каюте?! Вы ошибаетесь, сэр! Эта каюта принадлежит мне и Эгги, а вы бесцеремонно вломились сюда!
   Войдя внутрь медленной самоуверенной походкой, которая как нельзя лучше соответствовала его манерам, незнакомец неспешно опустил сумку на пол, глядя на девушку так пристально, что ее щеки стали пунцовыми от смущения. Моргана призвала на помощь все силы, чтобы сохранить невозмутимый вид, и стиснула зубы, отчего губы ее превратились в тонкую прямую линию. Неожиданно на лице нет знакомца появилось странное выражение, совсем непохожее на гнев, когда он быстро оглядел хрупкую фигурку девушки, на секунду задержавшись сначала на округлой полной груди под темно-зеленой тканью скромного платья, а потом на мягких каштановых волосах, разделенных скромным пробором. Затем его пристальный взгляд скользнул еще выше и замер, любуясь блестящими локонами, собранными в пышный узел на затылке. Моргана буквально физически чувствовала на себе этот взгляд, который медленно прошелся по ее высокому чистому лбу, легонько коснулся тонких, красиво очерченных бровей, на мгновение задержался на обрамлявших миндалевидные глаза густых черных ресницах необыкновенный длины, очертил изящные контуры высоких скул и оценил красоту профиля. Наконец он остановился на ее полных розовых губах, отчего Моргана невольно вздрогнула.
   – Надеюсь, теперь, когда осмотр завершен, – резко осведомилась Моргана, – вы покинете каюту?
   Слова девушки эхом отразились от стен, и за ними последовала тишина. Голос Морганы прозвучал неожиданно высокомерно, и это вызвало новую вспышку гнева в пронзительных синих глазах незнакомца. Чувствуя, что внутри все сжимается от страха, Моргана наблюдала за тем, как его лицо буквально превращается в камень. Незнакомец продолжал пристально смотреть на нее. Когда он наконец заговорил, его голос был похож на тихое угрожающее рычание:
   – Милая, вы прекрасно знаете, что это моя каюта. Нет никакого смысла строить из себя оскорбленную добродетель. Если уж вам так хочется привлечь мое внимание, выберите более мирный способ. А так первым моим порывом будет перебросить вас через колено, а вторым… – Его взгляд, прикованный к губам девушки, был красноречивее слов.
   Потрясенная его наглостью, Моргана не сразу нашлась что ответить.
   – Да как вы посмели… как вам только в голову могло прийти, что я пытаюсь привлечь ваше внимание? Все совсем наоборот: это вы вломились ко мне, вы нарушили мой покой! Уж поверьте мне, мистер… как вас там зовут, что вы самый наглый человек из всех, что мне приходилось встречать! И прошу вас, немедленно освободите мою… Стюард! – Заметив мелькнувшую в коридоре белую форму стюарда, Моргана окликнула его.
   Не прошло и нескольких секунд, как стройный мексиканец возник на пороге.
   – Si, senorita[1], вы чего-нибудь желаете?
   – Да, желаю! Меня зовут Моргана Пирс. Я путешествую с компаньонкой, Агатой Макхортер. Буду очень признательна вам, если вы скажете этому… джентльмену, что это моя каюта и я хочу, чтобы он немедленно покинул ее!
   Замешательство удивленного стюарда зародило первые сомнения в душе у Морганы, и ощущение неловкости только усилилось, когда маленькие карие глазки мексиканца переместились с высокого незнакомца на нее.
   – Прошу прощения, senorita, но я сам несколько минут назад направил сюда сеньора Говарда. – Стремительно вытащив из кармана поношенной куртки сложенный пополам лист бумаги, он взволнованно потыкал пальцем в кривые цифры в квадратах, обозначавших расположение кают. – Вот видите, senorita, senior Говард путешествует в этой каюте, а senorita Пирс и seniora Макхортер в каюте побольше в конце коридора.
   – Я senorita Макхортер!
   Не обращая внимания на слова Эгги, Моргана чувствовала только, как краска стыда заливает ее лицо. Собрав волю в кулак, она заставила себя встретить насмешливый взгляд незнакомца.
   – Я… – через силу процедила девушка, – я, кажется, должна извиниться перед вами, мистер… Говард. Раз это ваша каюта, то мы с Эгги немедленно освободим ее. Мне очень жаль, что я… что я…
   – …выставила себя полной идиоткой? – закончил фразу мистер Говард, по-прежнему глядя на нее в упор, и мрачным голосом добавил: – У вас это здорово получилось.
   Густо покраснев, не в силах долее терпеть его вызывающее самодовольство, Моргана поспешно отвернулась в поисках шляпки и накидки. Кивнув Эгги, чтобы та быстрее начала собирать сумки, Моргана повернулась к смущенному стюарду:
   – Если вы соблаговолите проводить нас до каюты, то мы оставим мистера Говарда в покое!
   С трудом сдержав порыв отхлестать этого надменного Говарда по щекам, Моргана развернулась и, напустив на себя как можно более невозмутимый вид, покинула каюту. Ее лицо пылало от гнева, когда она королевской походкой шествовала по коридору.
 
   Вверх-вниз… вверх-вниз… от этих медленных перекатов по волнам не было никакого спасения. Палуба пустовала, и это дало Моргане возможность насладиться редкими минутами одиночества. По прошествии первых двух дней девушка поняла, что морское путешествие на самом деле вовсе не такое приятное времяпрепровождение, каким она его себе представляла. Вот и сегодня, на третий день, небо по-прежнему было затянуто тучами и дул колючий ветер. Вид удаляющегося берега, которым они с Эгги вышли полюбоваться, когда корабль покидал гавань, произвел тягостное впечатление, несмотря на красоту бухты. Перед их глазами встали берега, до самой воды покрытые тонкими скелетами деревьев, еще не успевших одеться листвой после зимы; белые домики Статен-Айленда; матрос, готовящийся отдать команду поднять трап, последнюю ниточку, связывающую их с землей; горы Нейвсинка; маяк на Сэнди-Хук… И все это постепенно терялось вдали…
   Моргана оказалась не готова к тем условиям, в которых они вынуждены были находиться по дороге в Гавану. В каютах стояла страшная духота, повсюду сновали пассажиры, страдающие от морской болезни и непрекращающейся качки.
   Пассажиров на борту «Хельги» было немного. Список людей, с которыми Моргане приходилось общаться во время своего, к счастью короткого, путешествия до Гаваны, ограничивался следующими именами: сеньор и сеньора Акоста, богатые супруги с Кубы; миссис Белва Тейт, молодая вдова, и ее тетушка, миссис Гортензия Мартин; мистер и миссис Герман-Уоллетт вместе со своими двумя на редкость глупенькими и влюбчивыми дочерьми; несколько испанцев, с которыми Моргана еще не успела познакомиться да и, честно говоря, не хотела этого делать; два американских торговца, явно интересовавшихся сахарным тростником; презренный Девон Говард и, наконец, неизменно вежливый и внимательный Эдгар Моррисон.
   Моргана редко встречалась с другими пассажирами за исключением Девона Говарда, который, слава Богу, похоже, куда-то испарился, и Эдгара Моррисона. Кроме того, из-за низкого уровня обслуживания на корабле коридоры наполнились такими странными запахами и звуками, что Моргана почувствовала облегчение, оказавшись на свежем воздухе. Ее не испугал даже пронизывающий ветер. Девушка инстинктивно поплотнее укуталась в плащ и подняла руку, чтобы поправить капюшон. Ее пока миновал всеобщий недуг, чем и объяснялось ее одиночество на палубе. Бедная Эгги! Не будь она так больна, она бы непременно сопровождала воспитанницу, но даже ее закаленный шотландский дух был бессилен перед изматывающей качкой.
   Но этот человек… Девон Говард! Стиснув зубы от бессильной ярости, Моргана попыталась отогнать от себя образ, в который раз преследовавший ее воображение. Эти строгие и суровые черты лица, чья мужественность подчеркивалась цветом кожи, обветренной и позолоченной солнцем, особенно темной на выдающихся скулах и по контуру волевого подбородка. Эти светлые глаза, насмешливо взирающие на нее из-под густых темных бровей. Эти красиво очерченные губы, изогнутые в бесстыдной всезнающей улыбке, которая одновременно раздражала и притягивала. Низкий, сводящий с ума баритон по-прежнему звучал у нее в ушах. Джентльмен из южных штатов! Как бы не так! Что за глупости! Да ни один мужчина с Севера не позволил бы себе так бесцеремонно рассматривать незнакомую женщину. При воспоминании о том, как его взгляд медленно скользил по ее телу, Моргана почувствовала, что краска стыда снова заливает щеки. Подумать только, он вообразил, что она пытается привлечь его внимание! Да уж, этот человек от скромности явно не умрет! Он прирожденный ловелас!
   Она приложит все усилия, только бы не встречаться с ним на корабле.
   И судя по тому, как вели себя остальные дамы, стоило ему только появиться, недостатка в женском обществе мистер Говард испытывать не будет, если, конечно, он к этому стремится. Несмотря на свое «чувство утраты», чопорная вдова Белва Тейт бросала на него откровенно одобрительные взгляды, а уж сестры Уоллетт при его появлении на палубе и вовсе превращались в сплошные подрагивающие ресницы и томные вздохи. Следовало признать, Моргана их понимала. Это был высокий мужчина… но не великан, и, вопреки первому впечатлению девушки, когда он довольно грубо сгреб ее в охапку, спасая от несущихся во весь опор лошадей, он оказался широк в плечах, но не чересчур огромен и мускулист, как те работяги, которых ей приходилось встречать. У Девона Говарда была гордая осанка, гибкое стройное тело… Он одевался по моде, но, как ни старался, не мог скрыть, что привык заниматься физическим трудом. Об этом свидетельствовали мельчайшие детали: несколько выгоревших на солнце прядей в густых каштановых волосах, неглубокие морщинки, залегшие в уголках этих проклятых проницательных глаз, загорелая кожа, натренированное тело, узкая талия, сильные бедра, обтянутые плотной тканью брюк. Но кроме всего этого было в облике Девона Говарда нечто неуловимое, что отличало его от всех мужчин, с которыми Моргане случалось иметь дело. И это была странная аура, которую он излучал, его способность владеть собой и, как подозревала девушка, умение взять контроль над любой жизненной ситуацией. Под его взглядом ей становилось тревожно и неловко. Он передвигался с мягкой грацией сильного красивого зверя, и в каждом его жесте чувствовались скрытая сила и отвага. Моргана до сих пор ощущала прикосновение его рук…
   Девушка слышала, что он родом из Техаса, и скорее готова была поверить, что он привык весь день проводить в седле, чем в то, что он приезжал в Нью-Йорк с какой-то политической миссией, которая теперь призывала его в Мехико. Нет, не внешняя красота привлекает к нему внимание женщин, думала Моргана, хотя этот ленивый скользящий взгляд, которым он так умело пользовался, этот огонь, вспыхнувший в синих глазах в тот момент, когда они коснулись ее губ, буквально созданы для того, чтобы пленять…
   Господи, что за чушь лезет ей в голову! Злясь на саму себя, Моргана сердито тряхнула головой. Она не имела ни малейшего желания общаться с таким человеком! Она не могла похвастаться богатым опытом в отношениях с мужчинами за исключением легкого флирта и полудружеских поцелуев. А сейчас, учитывая ее крайне шаткое положение, ей и вовсе грех было задумываться о таких вещах. Но даже если допустить, что такое возможно, куда лучше будет обратить внимание на Эдгара Моррисона. Вот уж кто был истинным джентльменом! Человек, вне всякого сомнения, светский, он вел себя безупречно, обращаясь с ней заботливо и предупредительно, всеми силами стараясь скрасить долгие часы безделья на корабле, в то время как Девон Говард ограничивался высокомерными взглядами. Неудивительно, что у нее не возникло и тени подозрения, когда Эдгар, обрадовавшись, что может наслаждаться обществом Морганы без назойливого присутствия Эгги, странно подмигнул ей. Кроме того, он был гораздо красивее Девона Говарда! Почитая себя самой счастливой женщиной на борту из-за того, что ей удалось безраздельно завладеть его расположением, Моргана в который раз вызвала в памяти его высокую атлетическую фигуру, золотистые вьющиеся волосы, светло-серые глаза, правильные черты лица… Его так и хотелось назвать хорошеньким, хотя нет, в его внешности не было ничего женственного, просто красивый мужчина! Тогда почему, злилась девушка, почему его взгляд не вызывает в ней такого всплеска эмоций, как тот, другой? Почему…